Все началось с того, что в летний солнечный день я отправилась за покупками. Нет, ничего особенного покупать не собиралась. Исключительно продукты. Правда, тетушка Мила попросила прихватить к сегодняшнему обеду бутылку ее любимого «полусладкого». Отказать тетушке в столь скромном желании я не могла и потому пообещала доставить ей маленькое удовольствие.
      Ради этого пришлось съездить в центр, и, только загрузившись там всем необходимым, я собралась вернуться домой. Вот тут-то и произошла та самая непредвиденная встреча. Дело в том, что за покупками я отправилась не на машине, а своим ходом. Ничего тяжелого нести не собиралась, просто хотелось подышать свежим воздухом. И когда я вышла на дорогу, уже возвращаясь с базара, рядом со мной неожиданно затормозил темно-синий «БМВ».
      — Рад приветствовать, Евгения, — произнес человек, высунувшись из окна с заднего сиденья.
      Я пригляделась. Этого господина я видела впервые в жизни. Но тем не менее он обратился ко мне по имени.
      — Здравствуйте, — вежливо ответила я.
      — Садитесь, подвезем, — предложил он.
      — Спасибо, как-нибудь сама.
      Отшив таким образом незнакомца, я отвернулась в другую сторону. Однако пассажир темно-синего «БМВ» оказался настойчивым. Боковым зрением я заметила, как передняя дверка отворилась и из нее вылез белобрысый амбал в джинсах и желтой майке. Все остальное — целая гора мускулов. Он распахнул заднюю дверцу и выпустил наружу своего босса. Того самого, который обращался ко мне по имени.
      Это был небольшого роста человечек. Маленький, щупленький, с тоненькой ниточкой усов над верхней губой. Поросячьи глазки без ресниц и три волосинки, уложенные на макушке в рядок, дополняли вид этого господина.
      Куда более броской была его одежда. Она в какой-то степени даже скрашивала скудное представление о хозяине. Дорогой смокинг, наверняка шитый на заказ в одном из самых престижных ателье, лакированные туфли на широкой платформе, золоченое пенсне, часы «Роллекс» на запястье и перстень с бриллиантом на безымянном пальце левой руки.
      С первого же взгляда на этого господина мне стало понятно, что передо мной новый русский.
      — Простите, я, наверное, напугал вас? — подошел он ко мне.
      — Вы? Напугали меня? — усмехнулась я. — Чем же, интересно?
      — Ну вот так вот, с места в карьер, — пояснил он. — Давайте, мол, подвезу.
      — Я давно уже не пугаюсь таких вещей.
      — Ах да, конечно, — улыбнулся мой собеседник. — При вашей-то профессии.
      Я изучающе посмотрела на него. Выходит, он действительно знал меня. Имя, профессию. Но кто он такой?
      Как бы прочитав мои мысли, маленький господин, упакованный в дорогую одежду, улыбнулся и произнес:
      — Позвольте представиться. Мелихов Андрей Вениаминович. Генеральный директор «Мелбанка». Вот моя визитка.
      С этими словами он вытянул вперед руку, подавая мне прямоугольник картона.
      Я взяла визитку в руки. Прочитала. Разумеется, я не раз слышала о «Мелбанке», одном из самых богатых и, как утверждали, надежных банков нашего города. Не могла не слышать и об Андрее Вениаминовиче Мелихове. Имя этого преуспевающего бизнесмена и банкира частенько мелькало в газетах. О нем говорили на все лады по телевидению. В общем, не самая последняя личность.
      — А откуда вы знаете меня? — спросила я.
      — Это моя маленькая профессиональная тайна, — хитро прищурился он. — Так как насчет того, чтобы подвезти вас?
      — Зачем?
      — Мне хотелось бы поговорить с вами.
      — О чем?
      — О вашем трудоустройстве.
      — Вообще-то я не безработная, — тактично дала понять я Мелихову.
      Он рассмеялся.
      — Вы не поняли меня. Я хочу нанять вас.
      — Вот как?
      — Да. Только, ради бога, умоляю, давайте не будем разговаривать посреди улицы. Сядем все-таки в машину.
      Я пожала плечами.
      — Ну что ж. Давайте.
      Белобрысый детина, видимо, телохранитель Мелихова, все это время не спускал с меня глаз. Рука его мерно покоилась под майкой на ремне джинсов. Думаю, стоило лишь мне стукнуть Андрея Вениаминовича кулаком в челюсть, как здоровяк изрешетил бы меня на месте, выхватив какой-нибудь «стечкин». Но так как я не предпринимала попытки покалечить его босса, он лишь вновь открыл дверцу машины, впуская в салон меня и Мелихова.
      Внутри «БМВ» сидели еще двое. На заднем сиденье, где очутилась я, помимо банкира расположилась точная копия сидящего впереди охранника. Только майка на нем была синяя. В остальном же не отличишь. Водитель к нам не повернулся, и потому я видела только его спину и затылок, но даже этого мне хватило для того, чтобы впасть в некоторое недоумение. Для чего Андрею Вениаминовичу целых два телохранителя, если водитель у него такой шкаф? Пятерых, наверное, замочит одной левой.
      В связи с увиденным я сразу задала Мелихову вопрос:
      — Андрей Вениаминович, зачем вам понадобились мои услуги? Насколько я могу судить, в количестве и в качестве телохранителей вы не ограничены.
      — Вы правы, — подтвердил он. — В службе безопасности моего банка целая гвардия таких молодчиков. — Он выразительно глянул на своего соседа и продолжил: — Если бы я захотел, я мог бы возить с собой десятерых, а то и больше.
      — Тогда в чем проблема? — не поняла я.
      — Поехали, — отдал приказание Мелихов водителю, и машина тронулась с места.
      Только после этого Андрей Вениаминович соизволил ответить на мой вопрос:
      — Проблема в моей дочери.
      — Поконкретнее, пожалуйста, — попросила я.
      — Оксана напрочь отказывается от охраны. Я приставлял к ней не одного телохранителя, но она каждый раз устраивает мне по этому поводу скандалы. Даже просил охранять ее незаметно, но ничего из этого не получилось. А переубедить ее я не в силах.
      — Сколько ей лет? — поинтересовалась я.
      — Девятнадцать.
      — Замужем?
      — Нет. Но живет отдельно. — Мелихов вздохнул.
      — А вы женаты, Андрей Вениаминович?
      — Я — вдовец, — признался он.
      — Ясно, — резюмировала я. — Классическая ситуация. Трудный ребенок, лишенный материнской ласки.
      — Что-то вроде этого. Хотя я очень старался заменить ей и мать тоже.
      Я улыбнулась. Могу себе представить, как Андрей Вениаминович это делал. Наверняка нанял целый взвод гувернанток. Такие люди, как он, уверены, что деньги решают все.
      — Андрей Вениаминович, — осторожно произнесла я, — а может, ей и не нужен никакой телохранитель?
      — Вы с ума сошли! — Он вскинул на меня удивленный взгляд сквозь стекла пенсне. — Как это «не нужен»?
      Ну вот, пожалуйста. Я же говорю, такого он даже допустить не может.
      — Ей девятнадцать, Андрей Вениаминович, — напомнила я. — Это как раз тот возраст, когда человек стремится к свободе. Неужели вы не понимаете? Любовные приключения, всяческие авантюры. Это же естественно. Вспомните себя в этом возрасте.
      Глаза Мелихова округлились. Похоже, он все больше и больше сомневался в моих умственных способностях.
      — О чем вы говорите, Женя? — накинулся она на меня. — Какая свобода? Какие приключения? Какие авантюры???
      — А что такое?
      — Вы забываете о моем положении.
      — О каком положении?
      — Я — банкир. Я — бизнесмен. Вы представить себе не можете, сколько у меня врагов.
      — Хотите сказать, что кто-то из них захочет достать вас через вашу дочь? — уточнила я.
      — Ну конечно, — обрадовался он. Наконец-то мой рейтинг перестал падать в его глазах. — Ее могут убить, похитить. Одним словом, все, что угодно.
      С такими людьми, как Мелихов, трудно спорить. Но у меня не было никакого желания неотлучно находиться при капризной взбалмошной девчонке без всякой цели. Это называется работой вхолостую. Я же любила честно отрабатывать свой хлеб.
      — А к тому уже были предпосылки? — спросила я.
      — Не понял.
      — Ей уже кто-то угрожал? Или случались иные эксцессы?
      — Слава богу, пока ничего такого не было, — серьезно ответил Мелихов.
      — Тогда оставьте дочку в покое, — посоветовала я. — Позвольте ей жить своей жизнью.
      — Вы хотите мне отказать? — насторожился банкир.
      — Хочу.
      — Но почему, господи боже мой?
      — Да потому что не вижу в этом никакой необходимости. От кого я буду охранять вашу дочь? От кирпича, который теоретически может упасть ей на голову?
      — Я хорошо заплачу вам, — выдал свой аргумент Андрей Вениаминович.
      — Дело не в деньгах, — поморщилась я.
      — А в чем?
      — Я имею полное право сама выбирать клиента.
      Мелихов расстроился. Это было видно по его лицу. Еще одна надежда оградить дочь ото всего рухнула.
      — Вы — мой последний шанс, — глухо произнес он.
      — Почему я?
      — Потому что вы женщина. Я очень надеялся, что с вами Оксана найдет общий язык. Я ведь понимаю, ей совершенно неинтересно и неприятно, если рядом все время находится молчаливый страж, не блещущий интеллектом. — Андрей Вениаминович говорил о своих подчиненных в их присутствии как о чем-то неодушевленном. — Вы же другое дело. Вы могли бы даже стать с Оксаной подругами.
      — Андрей Вениаминович, я никогда не путаю работу с дружбой, — сухо заметила я.
      — Да-да, конечно, я понимаю. И все-таки, может, попробуете?
      — Лучше попробуйте вы, — сказала я и, видя, что он неправильно истолковал мои слова, добавила: — Последуйте моему совету и перестаньте опекать свою дочь.
      К этому моменту разговора я заметила, что мы подъехали к моему дому. Надо же, еще один сюрприз. Андрей Вениаминович знал и мой адрес. Хорошо, оказывается, подготовился.
      — Спасибо, что подвезли. — Я вышла из машины.
      Мелихов, не дожидаясь привычных действий своего телохранителя, выскочил следом.
      — Не будьте так жестоки, Женя, — он схватил меня за рукав.
      Белобрысый в желтой майке вырос за спиной Мелихова.
      — Не утруждайте себя уговорами, уважаемый Андрей Вениаминович. Я тоже умею быть упрямой.
      Я высвободила свою руку и направилась к подъезду. Мелихов поплелся следом. Предугадав его намерения, из «БМВ» тут же выскочил второй бугай и, обогнав нас, скрылся за дверью моего подъезда.
      «Вот ведь прилипала, — подумала я. — До самой квартиры будет преследовать». Однако не стала оборачиваться и вступать с Мелиховым в дискуссию. Молча вошла в подъезд. «Синяя майка» уже прочесал лестницу и ждал босса на моем этаже. Вскоре туда же поднялась и я в сопровождении Мелихова и «желтой майки».
      Я остановилась у двери своей квартиры.
      — Было очень приятно пообщаться, Андрей Вениаминович, а теперь до свидания.
      — Послушайте, Женя… — начал он, но я стремительно вошла в квартиру и закрыла за собой дверь.
      — Я уже начала волноваться, — вышла мне навстречу из комнаты тетушка. — Все купила?
      — Конечно, — ответила я и поставила на пол пакет с продуктами.
      — И шампанское?
      — А как же? И шампанское. Полусладкое, как договаривались.
      — Приятно слышать, — сказала тетушка Мила и неожиданно спросила: — Андрей Вениаминович тебя не нашел?
      Брови мои удивленно поползли вверх.
      — А ты откуда знаешь о нем?
      — Так это же я сказала, что ты на базар ушла. Он даже не стал дожидаться. Так ему не терпелось поговорить с тобой. Значит, поговорили?
      — Ага, поговорили, — кивнула я.
      — Ты согласилась?
      — Согласилась на что, тетушка? — До меня уже начинало кое-что доходить.
      — Охранять его дочь.
      Я медленно опустилась на пуфик в коридоре.
      — Откуда же вам все это известно, дорогая тетя?
      — Так ведь я и рекомендовала тебя Андрею Вениаминовичу, — невинно сообщила она.
      — Огромное спасибо, — поблагодарила я этот божий одуванчик.
      — Ты что, обиделась, Женя?
      Не говоря ни слова, я подошла к входной двери и распахнула ее. Мелихов все еще стоял там и улыбался. Позади него в двух шагах топтались близнецы в разных майках, хмуро поглядывая по сторонам.
      Я отошла в сторону и обернулась на тетю.
      — Андрюша! — всплеснула она руками. — Ну что же ты стоишь там? Заходи.
      Мелихов вошел в нашу квартиру. Вслед за ним и парень в желтом. Его «брат» остался на лестничной площадке.
      Я молча проследовала в комнату и уселась на диване, ожидая, когда ко мне присоединятся тетушка и ее гость.
      Они не заставили себя ждать.
      — Женечка, нехорошо так встречать гостей, — с порога заявила тетя. — Приготовь кофе.
      — Извините, тетушка. — Я встала и поклонилась сначала ей, а затем Мелихову.
      — Не ерничай, — осадила она меня.
      Я ушла на кухню готовить кофе. По пути заметила, что белобрысый врос столбом в нашем коридоре и подпирает входную дверь. Дотошно работают ребята. Молодцы.
      Не спеша сварила кофе, отнесла в комнату три чашки и, лишь когда мы основательно расселись, спросила:
      — Стало быть, вы знакомы?
      — Да, — кивнул Мелихов.
      — Конечно, — поддержала его тетя. — Мы с Андрюшей с детства знаем друг друга.
      — Почему же вы мне сразу не сказали? — обратилась я к Андрею Вениаминовичу.
      — Но я даже не успел ничего сказать. По-моему, вы не были настроены на беседу со мной.
      — Да как же так, Женя, я обещала Андрюше, что ты поможешь ему, — улыбнувшись, вклинилась в наш разговор тетя.
      — Обещали? — переспросила я.
      — Разве ты против?
      — Даже не знаю. Слишком поздно вы поставили меня в известность о вашем сговоре.
      — О каком сговоре? О чем ты, Женя? — отмахнулась тетя.
      — Просто ваша тетушка вошла в мое положение, — мягко напомнил о своем присутствии Мелихов. — В отличие от вас.
      — Ну конечно. Как это мило! — съязвила я. — Только не вам, тетушка, придется терпеть капризы богатенькой девятнадцатилетней девчонки.
      — Как ты разговариваешь, Женя, — осадила она меня.
      — Но это правда.
      Мелихову нечего было сказать, и он смолчал. Образовалась недолгая пауза. Прервала ее тетя.
      — Помоги ему, Женя, — сказала она мне. — Я тебя очень прошу.
      — Ну если вы просите, конечно. — Я снова встала и сделала перед ней реверанс.
      — Женя!
      — Извините. Ничего не могу с собой поделать.
      — Не обращай внимания, Андрюша. — Тетя переключила свое внимание на гостя. — Она иногда любит покривляться. Но в душе, можешь мне поверить, она очень добрый человек.
      Добрый, как же. Будешь тут доброй. Ну, что мне прикажете делать в такой ситуации? Как я могу отказать тете, если она меня просит. Вечно эти ее знакомства!
      За дело Мелихова я не хотела браться уже из принципа. Раз сказала, значит, нет. Говорю же, при желании могу быть упрямой. Но, видно, в данном случае придется пойти наперекор принципам. Тетя имела тенденцию влиять не только на меня саму, но и на мою работу.
      — Хорошо, — сказала я, для виду тяжело вздохнув. — Раз тетушка говорит, что я в душе добрая, значит, так оно и есть.
      — Я в этом не сомневался, — расцвел Мелихов.
      Еще бы. С такой-то поддержкой.
      — Вот видишь, Андрюша, как все замечательно уладилось, — тетушка тоже осталась довольна результатами переговоров.
      Далее она, как ни в чем не бывало, погрузилась в смакование кофе. Мелихов последовал ее примеру. В комнате воцарилась гробовая тишина.
      — Скажите, тетушка, — я первой нарушила молчание, по-прежнему обращаясь к ней на «вы». — Почему вы никогда раньше не говорили мне, что у вас такие серьезные знакомства?
      — Не было случая, — ответила она.
      — Это я виноват, — сказал Мелихов. — Получилось так, что у нас с вашей тетей, Женя, разошлись пути-дороги, и я долгое время не имел возможности дать ей о себе знать, а она, как человек тактичный и скромный, не напоминала о себе.
      — Понятно, — кивнула я. — Зато, как только она вам понадобилась, вы ее сразу нашли.
      — Женя! — в очередной раз одернула меня тетя.
      — Вы правы, — тем не менее признал Мелихов. — Каюсь, но все выглядит именно так. Но только выглядит. Я сперва нашел вашу тетю, а уже потом узнал о вашей профессии.
      Я не поверила, но спорить не стала. В конце концов, какое мне дело до их взаимоотношений!
      В этот момент тетушка Мила допила свой кофе и встала из-за столика.
      — Что-то я устала, Андрюша, — сказала она. — Пойду прилягу. А вы тут поболтайте. Хорошо, Женечка?
      Ну и хитрая же она! Устала, видите ли. А глаза так и смеются. Ладно, тетушка. Я тебе еще припомню.
      — Хорошо, — пожала я плечами.
      Мелихов поднялся, галантно поцеловал руку своей подруге детства и даже проводил до спальни. После этого вернулся за столик.
      — Вы, я вижу, далеко не в восторге от нашего сотрудничества? — улыбнувшись, обратился он ко мне.
      — Как вы догадались? — Я подалась вперед.
      Он рассмеялся.
      — Перестаньте. Ну что вы, в самом деле? Я ведь не сделал вам ничего плохого.
      — Вы нашли ко мне лазейку. Это нечестно.
      — Я ничего не искал, поверьте.
      — Ладно, — я махнула рукой. — Теперь это уже не имеет никакого значения. Вы слышали, что я согласна?
      — Да, слышал. Но мне бы очень хотелось, чтобы вы изменили и свое отношение тоже.
      — Этого не в силах заставить меня даже моя тетя.
      — Обещаю, эта работа нисколько вас не затруднит, — сказал он.
      — Именно это меня и беспокоит, — парировала я.
      — Что?
      — Бессмысленность всей этой затеи.
      — Ну почему же бессмысленность?
      — Я не вижу конкретных противников, от которых следовало бы защищать вашу дочь.
      — Противники есть, — выдал он.
      — Даже так? — я заинтересовалась. — Кто же они?
      — Мне не хотелось бы называть их сейчас.
      Ничего себе номер. Андрей Вениаминович нанимает меня в охрану своей дочери и не ставит в известность о людях, против которых мне предстоит работать.
      — То есть как это? — не поняла я.
      — Это мои противники, — пояснил Мелихов. — К Оксане они не имеют никакого отношения. И даст бог, не будут иметь. Но перестраховаться никогда не лишне.
      Положительно, Мелихов что-то скрывал от меня. Я это чувствовала. Какой-то немаловажный факт.
      — Ладно, — решила я. — Давайте уточним кое-какие детали.
      — Давайте, — согласился он, явно довольный тем, что я сменила тему.
      — Насколько я понимаю, ваша дочь не из тех, кто постоянно сидит дома. Так?
      — Совершенно верно, — вынужден был признать он. — Скажу вам по секрету, мне даже кажется, что она ведет слишком беспорядочный образ жизни.
      Этого мне еще только не хватало.
      — Похвально, — сказала я.
      — Хотя, повторяю, может быть, мне это только так кажется, — сразу же поправился он, видимо поняв, что сболтнул лишнего.
      — Где она обычно бывает? — продолжила я. — Вы можете назвать места, которые она посещает наиболее часто?
      — Нет, не могу, — ответил он. — Она не рассказывает мне. Знаю только, что любит ездить во всевозможные рестораны и ночные клубы.
      Час от часу не легче. Ну как, по-вашему, я смогу охранять человека в местах такого скопления людей, да еще при условии, что она этого не хочет?
      — Друзья у нее есть? — задала я очередной вопрос.
      — К сожалению, есть.
      — Почему «к сожалению»?
      — Не с теми людьми она общается, с кем мне хотелось бы.
      — Знаете кого-нибудь из них?
      — Знаю одного.
      — Кто он?
      — Некто Искандеров. Кажется, Виктор. У Оксаны вроде бы с ним серьезные отношения, если можно так выразиться. — При этих словах Мелихов состроил недовольную гримасу. — Единственное, на что я надеюсь, это то, что она не выйдет за него замуж.
      — Почему такая антипатия к молодому человеку? — поинтересовалась я.
      — Оболтус он, — изрек Мелихов.
      — Даже так?
      — Конечно, — уверенно произнес он. — Нигде не работает, не учится. Шалберничает только, и все.
      — На что же он существует?
      — На родительские капиталы.
      — Так он из богатой семьи? — уточнила я.
      — Какое там! — прыснул Андрей Вениаминович. — Тянет из родителей последние жилы: а те ни в чем не могут отказать единственному чаду.
      — Сколько же ему лет?
      — Что-то около двадцати семи, — ответил Мелихов.
      — Прилично уже, — протянула я.
      — Еще бы! Я и говорю, великовозрастный оболтус. А Оксанка, не дай бог, за него замуж выскочит.
      — От Искандерова тоже должна охранять? — сыронизировала я.
      Он оценил мой юмор и в тон ответил:
      — Если удастся оградить ее от него, я буду только признателен.
      — Еще один вопрос, — я вновь стала серьезной. — Какие у вас отношения с дочерью?
      — Хорошие, — ответил Андрей Вениаминович и тут же добавил: — Если не считать, конечно, наших извечных споров о ее безопасности. Но об этом я уже говорил…
      Я задумалась. По всему выходило, что я фактически нанимаюсь в няньки. Девушке никто не угрожает, покушений на нее не готовят, и единственный человек, от которого ее следует охранять, — это ее дружок-бездельник. Ничего не скажешь. Заманчивая перспектива.
      — И последнее, — закруглилась наконец я с вопросами. — Когда мне приступать к работе?
      — Я сейчас же могу отвезти вас к ней, — с готовностью отреагировал Мелихов.
      — Буду вам крайне признательна, — я выдала ему одну из своих наигранных улыбок.
      Не теряя времени на раздумья, Андрей Вениаминович отставил в сторону чашку и поднялся с кресла. Я проделала то же самое.
      Затем прошла в свою комнату и собрала все необходимое снаряжение. Побросав в сумку также предметы ежедневного обихода, вернулась обратно.
      — Я готова, — сообщила Мелихову.
      — Прекрасно, тогда едем.
      С тетей я не стала прощаться намеренно. Это была, так сказать, маленькая месть.
      Мы втроем вышли из квартиры, и я закрыла дверь. «Синяя майка» моментально побежал вниз по лестнице, проверяя безопасность каждого этажа, а я, Мелихов и «желтая майка» спустились на лифте.
      Водитель Андрея Вениаминовича сидел в машине.
      — Отправляемся, Николай, — бросил на ходу Мелихов, и мы все загрузились в салон.
      Николай тоже зашевелился на своем привычном месте и, не оборачиваясь, спросил:
      — Куда?
      — К Оксане, — распорядился банкир.
      «БМВ» плавно выкатился из моего двора и, вырулив на главную дорогу, помчался прочь.
      За весь путь, который мы проделали, я не произнесла ни слова. Не было никакого настроения вступать в полемику. Мелихов тоже помалкивал, а его громилы тем более.
      Наконец мы прибыли по нужному адресу. Дом, в котором жила дочь банкира Оксана, был двухэтажный, выполненный в современном модерновом стиле. Он рассчитан на две-три семьи, не больше.
      Оксана, как оказалось, занимала весь второй этаж, и мы поднялись туда все той же дружной компанией, что и раньше. Я, Мелихов, «желтый» и «синий», проверяющий подступы и места предполагаемых засад.
      Дверь нам открыла сама Оксана.
      Дочь банкира была довольно-таки симпатичной девушкой. Среднего роста, прекрасно сложена. Короткие светлые волосы и огромные голубые глаза. Но в этих глазах, как мне показалось, не было чистоты. Напротив, в них светилось озорство. Как будто в глубине их черти плясали. Одета она была в домашний спортивный костюм, обтягивающий и подчеркивающий все формы ее тела.
      — Здравствуй, папа, — были ее первые слова. — Ты в гости или по делу?
      — И то, и другое. — Мелихов подошел к дочери и поцеловал ее в щеку.
      Парень в желтой майке собирался было шагнуть через порог вслед за нами, но Оксана резко осадила его:
      — Останься снаружи! — и захлопнула дверь.
      Что ж. Именно такой я ее себе и представляла.
      — Не понимаю, папа, — обратилась она к отцу. — Как ты можешь постоянно терпеть их присутствие?
      — Это необходимо, Оксаночка, — он взял ее за руку. — В этом и заключается безопасность.
      — На фига нужна тогда такая жизнь? Ведь невозможно же поговорить ни о чем личном. Все время посторонние глаза и уши.
      Андрею Вениаминовичу на это нечего было ответить, и он лишь бессмысленно пожал плечами.
      Я осторожно кашлянула, напоминая о своем присутствии.
      — Ах да, — спохватился Мелихов. — Оксаночка, познакомься. Это — Женя.
      Оксана подошла ко мне и протянула руку:
      — Оксана.
      — Очень приятно, — ответила я крепким рукопожатием.
      В комнате повисла пауза. Я подняла глаза на Мелихова. Он ужасно мучился. Следовало ведь как-то объяснить дочери мое присутствие здесь, а он не знал, как подступиться. Еще бы. Я, наверное, тоже бы не нашла что сказать на его месте. Тем более после тех изречений, которые Оксана выдала несколько секунд назад.
      Наконец Андрей Вениаминович собрался с духом и уверенно произнес:
      — Оксана, Женя будет твоим новым телохранителем.
      — Что? — Она слегка отступила назад и обернулась к отцу.
      — Женя будет тебя охранять, — повторил он.
      — Это что, шутка? — не поняла дочь.
      — Почему же? Я говорю вполне серьезно.
      — Кажется, мы с тобой уже обсуждали эту тему. Я думала, она закрыта раз и навсегда.
      — Это исключено, — категорично заявил Мелихов. — Тебе нужен телохранитель, и он у тебя будет.
      — Он мне не нужен.
      — Не спорь! — слегка прикрикнул на нее отец. — Я так решил, и довольно об этом. Женя — прекрасная девушка, и я советую тебе подружиться с ней.
      — Какая к черту дружба! — взвизгнула Оксана. — Не желаю даже слышать об этом.
      — Оксанка! — осадил ее Мелихов.
      — Что, папочка?
      — Прекрати себя так вести. Ты не ребенок.
      — Вот именно, — сказала она. — А мне почему-то кажется, что ты об этом все время забываешь.
      — Ничего я не забываю.
      — Мне не нужен телохранитель. И подруга мне такая не нужна. Так что можете убираться отсюда к чертовой матери! — бросила она мне и, не говоря больше ни слова, ушла в дальнюю комнату, громко хлопнув дверью.
      Мы остались с Андреем Вениаминовичем вдвоем. За все время его препирательства с дочерью я не произнесла ни слова. Да и что тут было говорить! Подсуропила мне дорогая тетушка работенку. Оксана Мелихова оказалась еще та штучка. Впрочем, ничего другого я и не ожидала.
      — Да, с ней нелегко. — Мелихов присел в кресло.
      — «Нелегко» — слабо сказано, — поправила я.
      — Вы должны что-нибудь сделать, Женя.
      — А что я могу?
      — Без телохранителя ей нельзя. Это ясно как день.
      — И каковы же мои действия?
      — Сделать все возможное, чтобы она приняла вас.
      — Ничего себе задачка, — усмехнулась я. — Каким же образом?
      — Не знаю. Думайте. Это же ваша работа.
      — Вообще-то моя работа заключается совсем в другом, — напомнила я.
      Он минут пять сидел молча, разглядывая через пенсне носки своих туфель. Я ждала, что он скажет дальше. Хотя, в принципе, какая разница, что он скажет. На работу я уже к нему нанялась, не стану же теперь отбрыкиваться.
      — Вы — мой последний шанс, — выдал он наконец фразу, которую я уже слышала.
      — Все ясно. — Мне почему-то стало жалко его. — Можете ехать домой, Андрей Вениаминович. Я постараюсь что-нибудь придумать.
      — Спасибо. — Он поднялся и поправил пенсне. — Я буду вам очень признателен. И, естественно, не обижу в деньгах.
      Мне жутко хотелось послать его подальше и с признательностью, и с его деньгами. Но я не стала этого делать.
      Мелихов попрощался и покинул квартиру дочери. Его амбал за дверью уже извелся.
      Я повернула ключ в замке и положила его на тумбочку в прихожей. В конце концов, какое мне дело до того, что думает обо мне Оксана и как относится. Я выполняю свою работу. И платит, кстати, за это мне не она, а ее отец.
      Я вздохнула. Трудности только начинались…

      Уход Андрея Вениаминовича никак не подействовал на его дочь. Из комнаты она не вышла. Может, не слышала, как ушел отец, а может, продолжала протестовать.
      Я обошла по периметру зал. Вернее, это был не совсем зал. Обширное помещение включало в себя и гостиную, и столовую, и кухню, даже лоджию. Стен, присутствующих в обычной квартире и разделяющих все эти помещения, в данном случае не было. Я выглянула из окна застекленной лоджии вниз. Подо мной была проезжая часть. Стало быть, выход из дома с другой стороны. Я хорошо помню, что водитель Мелихова парковал «БМВ» во дворе.
      Далее по коридору в Оксаниной квартире располагалось еще пять комнат, не считая туалета и душевой.
      В самую дальнюю, где скрылась хозяйка апартаментов, я заглянуть не смогла, но предположила, что там ее спальня, окна которой выходят в торец здания. Рассудив, что в какой-то степени я тоже являюсь гостьей, оставила здесь свою сумку. Следующее помещение у Оксаны было оборудовано под спортзал. Огромных размеров комната была сплошь заставлена всевозможными тренажерами, шведскими стенками и прочим спортивным инвентарем. Не знаю уж, насколько часто Оксана заглядывала сюда, но впечатления спортивной, тренированной девочки она на меня не произвела. Я прикрыла дверь и продолжила исследование квартиры. Следующая комната скорее походила под современное определение «тусовочная». А если выражаться более культурным языком, комната отдыха. Здесь находилось целых три дивана, аудиоаппаратура, огромный, в полстены, телевизор, видеомагнитофон и два встроенных бара с различными напитками. Тут Оксана, скорее всего, бывала часто, в последний раз, может быть, и вчера. Об этом свидетельствовали пустые бутылки из-под шампанского и водки, составленные на полу у крайнего дивана, и целая батарея фужеров и рюмок, оставленных как попало на выдвижном столике раскрытого бара.
      Конечно, это поинтереснее, чем качать мышцы на тренажере.
      А вот последняя комната в квартире Оксаны Мелиховой произвела впечатление даже на меня. Впрочем, комнатой ее на назовешь. Помещение больше напоминало продолжение ванной комнаты, располагавшейся, кстати, по соседству. Два помещения были смежными. Оно и понятно. Здесь было все, о чем только можно мечтать. Бассейн, сауна, мини-солярий, шезлонги для отдыха и даже два холодильника.
      Красиво жить не запретишь. Я вздохнула и вернулась в зал. Наверняка Андрей Вениаминович не отказывал своей обожаемой дочурке ни в одном мало-мальском капризе. Иначе откуда такая роскошь? Не на собственные же доходы она все это приобрела.