Решетников снова умолк и сидел без движения минут пять, отсутствующим взглядом буравя лобовое стекло.
      — А несколько минут назад на вас пытались совершить второе покушение. Так? — Я вернула его в мир реальности.
      — Да. Я весь день был как на иголках. Все ожидал чего-то ужасного. И вот пожалуйста. Уверен, они на этом не остановятся.
      — Вы их раньше когда-нибудь видели?
      — Нет. Хотя, если честно, — подумав, добавил он, — я сейчас-то их не очень хорошо разглядел. Но машина мне не знакома. Это точно.
      — Александр Михайлович, вы женаты? — я решила немного отклониться от основной темы.
      — Да.
      — Давно?
      — Это имеет отношение к делу? — удивился он.
      — Никогда заранее нельзя предсказать, что имеет отношение к делу, а что нет, — философски изрекла я.
      — Три года. — Он снова закурил.
      — Немного. Сколько лет вашей супруге?
      — Тридцать один.
      — А вам?
      — Послушайте… — попытался было опротестовать мой вопрос Решетников.
      — Александр Михайлович, — мягко произнесла я. — Повторяю, мне необходимо знать о вас все. Работа телохранителя, да будет вам известно, заключается не только в том, чтобы прикрыть клиента от пули, но и заранее предугадать, откуда эта пуля вылетит.
      — Хорошо, — согласился он. — Мне сорок четыре года.
      — Дети есть? — продолжила я допрос.
      — Нет.
      — Как давно вы практикуете, Александр Михайлович?
      — Я работаю хирургом уже двадцать лет. Практически после окончания института.
      — Большой стаж, — резюмировала я. — А в клинике «Вита-С» вы давно?
      — С самого ее основания. Восемь лет.
      — Много пациентов прошло через ваши руки за это время?
      — Да, прилично, — сказал Решетников, подумав буквально секунду.
      — Кому принадлежит «Вита-С»?
      — Шубину. Виталию Сергеевичу.
      Я многозначительно прищурилась.
      — Это не тот человек, что приезжал в клинику незадолго до нашего с вами знакомства?
      Мне показалось, что при этом Решетников вздрогнул. Хотя бог его знает. Может, просто разыгралось воображение.
      — Да, это он, — как можно тверже произнес Александр Михайлович.
      — Серьезный господин. Производит впечатление.
      Сказала я это только для того, чтобы отследить реакцию своего клиента. Однако Решетников, поджав губы, молчал, и я продолжила:
      — Для чего он приезжал?
      — Не знаю, — замялся Решетников. — Не имею ни малейшего представления.
      — Если вы хотите, чтобы я охраняла вас, Александр Михайлович, давайте обойдемся без вранья.
      Я сделала строгое лицо. Он повернулся ко мне и по своей глупой привычке заморгал глазами.
      — Я не вру. Мало ли какие дела у Виталия Сергеевича в клинике.
      — Ну что ж, — вздохнула я. — В таком случае, не смею вас больше задерживать, доктор. Поймаете такси и доедете до Старолитейной. Прощайте.
      Я повернула ключ зажигания.
      — Подождите, — Решетников чуть не запрыгал на сиденье. — Но почему?
      — Потому что я знаю, что Шубин приезжал именно к вам.
      — Ну хорошо-хорошо, — покорно произнес он. — Просто я решил, что это не имеет отношения к делу.
      — Повторяю: я сама буду решать, что имеет отношение к делу, а что нет.
      — Ладно.
      — Зачем приезжал?
      Решетников тяжко вздохнул и замямлил:
      — Ну, дело в том, что я оказал Виталию Сергеевичу кое-какую услугу.
      — Какую?
      — Один его знакомый… Ну, в общем, он получил огнестрельное ранение, и пуля осталась в мышечной ткани. А я… Я извлек пулю и…
      — И Виталий Сергеевич любезно попросил вас не сообщать о данном инциденте в органы, — продолжила я за него. — Правильно?
      — Да. Правильно.
      — А сегодня он приехал рассчитаться с вами. Не так ли, Александр Михайлович?
      Решетников подавленно кивнул.
      Я вспомнила дипломат в руках Виталия Сергеевича и подумала, что отстегнул он Решетникову за работу немало.
      — И часто он просит вас о таких услугах? — осведомилась я.
      — Бывает.
      Выходит, Александр Михайлович не врал, когда говорил мне, что богат. Деньжата, судя по всему, у него действительно водятся немалые. Вряд ли Шубин скупится.
      — Ну хорошо, — я приняла деловой вид и посмотрела прямо в глаза Решетникову. — А теперь, Александр Михайлович, внимательно сосредоточьтесь и подумайте, прежде чем ответить.
      Я помолчала. Он ждал.
      — Может ли Шубин желать вашей смерти? — выдала наконец я.
      Он побледнел как полотно, а затем сдавленно произнес:
      — Думаю, да.
      — По причине того, что вы слишком много знаете?
      — И по этой тоже, — он почесал подбородок.
      — Не поняла.
      — Это весомая причина. Бесспорно. Но есть и еще одна.
      Заметив, что он снова собирается впасть в раздумья, я поторопила:
      — Говорите, говорите. Какая?
      — Как вам объяснить? Дело в том, что я — главврач его клиники, а он хозяин. Не так давно у меня появилась мысль выкупить клинику. Средства тоже позволяют. Разумеется, ему я еще не говорил об этом, но мало ли злых языков. Виталию Сергеевичу могли уже донести.
      — Резонно, — согласилась я. — А просто уволить вас или поставить на место он не может опять-таки по причине того, что вы знаете слишком много его тайн.
      — Совершенно верно. — Решетников как ребенок обрадовался, что я так быстро вникла в ситуацию.
      — Тогда давайте вернемся мысленно ко вчерашнему вечеру, — предложила я.
      — Давайте.
      Кажется, к нему наконец-то вернулась активность.
      — Вчера Виталий Сергеевич приезжал в клинику?
      — Нет. — Решетников даже расстроился.
      — Ни днем, ни вечером? — уточнила я.
      — Нет. — Он для убедительности замотал головой.
      — Может быть, кто-то из его людей приезжал?
      — Я никого не заметил.
      — Ну, это еще ни о чем не говорит, — подбодрила его. — А с кем вы общались перед уходом из клиники? Я имею в виду, кто был последний.
      Он задумался. По выражению лица я видела, что Александр Михайлович очень старательно вспоминает события вчерашнего вечера.
      — С Людочкой, — сказал он не очень уверенно, но затем добавил, улыбнувшись: — Да, точно, с ней.
      — С кем? — переспросила я.
      — С Людочкой. Это медсестра. Я поговорил с ней минут десять, затем попрощался и ушел. А у самой машины вспомнил, что забыл ключи от квартиры, и…
      — Подождите, — прервала я его словоизлияния. — Это все мы уже проходили. Давайте о Людочке. Фамилия у нее есть?
      — Конечно, — удивился Решетников. Юмор ему явно был недоступен. — Венская Людмила… Кажется, Борисовна. Да, точно, Борисовна.
      — Что она из себя представляет?
      — В каком смысле?
      — Ну, что она за человек, расскажите. Как давно вы ее знаете?
      — Сколько здесь работаю, столько и знаю. На мой взгляд, она очень прекрасный человек.
      — Прекрасные люди тоже бывают убийцами, — охладила я его пыл.
      — Да нет, что вы! Людочка не такая. Подозревать ее глупо. Она не имеет к этому никакого отношения. Я уверен.
      — Ладно, — согласилась я. — Пусть Людочка останется вне подозрений, если вам этого так хочется.
      Однако для себя я решила при случае обязательно побеседовать с ней по душам. Что называется, узнать, чем она дышит.
      — Хотите еще что-нибудь выяснить? — спросил Решетников. Как ни странно, но на этот раз инициативу проявил именно он.
      — Пожалуй, нет, — задумчиво произнесла я. — На первый раз информации вполне достаточно.
      После этих слов я завела двигатель, и мой «Фольксваген» послушно тронулся с места. Всю дорогу до Старолитейной я поглядывала в зеркальце заднего обзора, проверяя, нет ли за нами очередного хвоста. Лишняя предусмотрительность не помешает, хотя на этот раз она и была ни к чему. Вряд ли ребята из «жигуленка» рыскали по городу в поисках нашей машины. Скорее всего теперь не станут больше светиться и будут искать новую возможность для покушения.
      Решетников, как оказалось, жил на Старолитейной в отдельном двухэтажном особняке.
      Я сразу отметила, что с главной дороги он прекрасно просматривается. Во всяком случае, второй этаж. Первый же скрывался за высоким забором.
      — Черный ход есть? — деловито осведомилась я.
      — Конечно, — не без гордости сообщил Александр Михайлович.
      — Тогда давайте подъедем именно с черного. На всякий, как говорится, пожарный.
      Решетников не стал возражать, и мы подрулили к задней части особняка.
      — Приехали, — сказала я, видя, что доктор не спешит покинуть салон.
      — Может, все-таки уже сегодня и останетесь ночевать у меня? А завтра с утра вместе поедем в клинику, — он с надеждой заглянул мне в глаза.
      — Нет, — категорически отрезала я. — Мы уже, кажется, с вами договорились. И вот еще что, Александр Михайлович, — сухо обратилась я к нему. — Давайте не будем афишировать наше деловое соглашение. Поверьте, будет лучше, если как можно меньше народу узнает о том, что вы наняли меня телохранителем.
      — Почему? — не понял он.
      — Конспирация, — я загадочно подмигнула доктору. — Пусть все, например, считают, что я ваша племянница, приехавшая из Караганды.
      — Из Караганды?
      — К примеру. Договорились?
      — А жена? — задал он резонный вопрос.
      — Ей, так и быть, можете сказать правду. Только по секрету.
      Он улыбнулся. Не знаю точно, то ли на этот раз все-таки оценил мой юмор, то ли каким-то своим мыслям. Не берусь судить.
      — Значит, до завтра? — спросил он, уже открыв дверцу и собираясь покинуть мой гостеприимный автомобиль.
      — До завтра, — я помахала ему рукой.
      Внимательно проследив, как Александр Михайлович скрылся в своем особняке, я вырулила на главную улицу.
      Итак, кое-какие мыслишки у меня уже есть. Несмотря на то что основная работа начиналась только завтра, мозг лихорадочно включился в действие уже сейчас.
      Шубин! Вот кто заинтересовал меня больше всего. То, что рассказал о нем Решетников, означало, что Виталий Сергеевич не просто бизнесмен, а куда более крутая личность. Если его ребятки вроде Енота время от времени получают пулевые ранения, значит, круг их деятельности не всегда легален.
      Как часто бывает в подобных ситуациях, профессиональный инстинкт взял верх над нежеланием трудиться, да еще и на ночь глядя. Время приближалось к восьми вечера. Однако, несмотря на это, я приняла решение познакомиться с Шубиным сегодня. Познакомиться поближе.
      По телефонному справочнику я без труда вычислила его домашний адрес и телефон. Не теряя времени, позвонила с ближайшего таксофона.
      — Да! — откликнулся на том конце провода женский голос.
      «Жена, наверное. А может, одна из его пассий».
      — Позовите, пожалуйста, Виталия Сергеевича, — вежливо попросила я.
      — А кто его спрашивает?
      — Это из клиники «Вита-С», — соврала я. — Меня зовут Галина.
      Единственный риск, который заключался в моей маленькой лжи, состоял в том, что неизвестная мне оппонентка могла знать Галочкин голос.
      Но удача сегодня была на моей стороне.
      — Дело в том, что Виталия Сергеевича нет сейчас дома. Он еще на работе. В офисе, — тактично проинформировала меня собеседница.
      — А когда будет?
      — Он звонил час тому назад. Обещал приехать к десяти.
      — Ах, это очень долго! — театрально воскликнула я. — А вы не могли бы назвать адрес его офиса? Дело срочное.
      — Одну минуточку, — ответили мне, и в трубке воцарилась тишина.
      Я посмотрела на часы. Времени до десяти еще навалом. Успею повидаться с ним.
      — Алло, — снова заговорила трубка.
      — Да-да, — откликнулась я.
      — Записывайте.
      Она продиктовала мне адрес шубинского офиса, а я старательно занесла его в записную книжку.
      — Большое вам спасибо, — поблагодарила я. — Извините за беспокойство.
      Повесила трубку на рычаг и вернулась к машине. Забралась в салон, включила магнитофон. Музыка расслабляла и практически всегда способствовала благоприятному течению моих мыслей. В данный момент я проигрывала в голове предстоящий разговор с Виталием Сергеевичем. Признаюсь, придумать на ходу довольно правдоподобную версию нашего с ним рандеву оказалось делом не из легких. Ну ничего. То, что я придумала, тоже сойдет. Постараюсь быть убедительной. В случае крайней необходимости начну импровизировать.
      Я повернула ключ в замке зажигания. «Фольксваген» отозвался приятным и привычным урчанием.
      Итак, сначала предстояло заехать домой. Мне требовалось сменить «окрас». Другими словами, я собиралась изменить свою внешность. Чем черт не шутит. Может, мне еще предстоит столкнуться с Шубиным при иных обстоятельствах чуть позже. Так что пока не следовало раскрывать себя перед ним.
      Оказавшись дома в половине девятого, я прямиком направилась к зеркалу и приступила к перевоплощению. Ничего особенного и экстравагантного мне не требовалось, потому я уложилась по минимуму, в двадцать пять минут. Отошла чуть назад и критически осмотрела свое отражение. Неплохо получилось. Из зеркала на меня смотрела разбитная девчонка лет двадцати. Крашеные ярко-рыжие, даже огненные, волосы, брови вразлет, осанка уверенная. Такая должна глянуться Шубину. Тем более при соответствующем поведении с моей стороны.
      Оделась я в джинсовую мини-юбку и белую блузку с вызывающим вырезом. Бюст буквально рванулся наружу. Это Виталий Сергеевич тоже оценит как надо.
      Ну что ж. Вроде бы все готово. Я подкрасила губы алой помадой и покинула свою обитель. Походка моя, естественно, тоже поменялась под стать образу. Вряд ли кто-нибудь смог бы сейчас узнать в этой дьяволице Женьку Охотникову.
      Машину свою брать я не стала. Ее тоже светить ни к чему. Поймала такси и назвала адрес шубинского офиса.
      Пока мы на всех парах летели по вечернему городу, основательно погрузившемуся в сумерки, я отслеживала реакцию водителя. Результат превзошел все ожидания. Вместо того, чтобы следить за дорогой, он то и дело косился на вырез моей блузки либо пожирал глазами коленки. У бедняги разве что только слюна не шла.
      Я осталась довольна собой.
      — Это здесь, — сказал водитель, подруливая к четырнадцатиэтажному зданию.
      По его глазам я видела, как он страдает от того, что совместная поездка окончена.
      — Большое спасибо, красавчик, — ответила я и, потрепав его густую шевелюру, покинула салон.
      Никаких денег я, разумеется, не платила. Надо быть в образе до конца. Впрочем, водитель и не стал их требовать.
      Я вошла в здание.
      — Куда? — сразу подскочил ко мне с вопросом здоровенный верзила в камуфляжной форме.
      — К Виталию Шубину, — беззаботно ответила я.
      Он задумался. Еще бы. С одной стороны, такая вульгарная бабенка. Пропусти ее, потом хлопот не оберешься, с другой — страж сего заведения наверняка, знал Виталия Сергеевича и понимал, что не пропустить к нему девушку, которую, возможно, тот ожидает, тоже чревато неприятностями.
      — Позвоните ему по внутреннему телефону, — принял он единственно верное решение в подобной ситуации. Молодец! Смышленый малый.
      — Какой номер? — все так же развязно вела себя я.
      Он назвал мне номер и удалился на свое рабочее место в стеклянный закуток.
      Я была готова к такому повороту событий. Подошла к телефонному аппарату и сняла трубку. Набрала номер.
      — Да! — откликнулись на другом конце провода. По голосу я сразу определила — Шубин.
      Сунула в рот жвачку и, чавкая, произнесла:
      — Виталий Сергеевич? Это Марина. Я внизу на проходной. Меня не пускают к вам.
      — А кто вы? — помолчав, спросил он.
      — А вы меня пропустите, и мы обязательно познакомимся. Лады?
      Он засмеялся.
      — Хорошо. Позовите к телефону охранника.
      Я закрыла трубку рукой и крикнула за стеклянную перегородку:
      — Слышь, пятнистый! Поди сюда!
      Ошарашенный парень приблизился.
      — На! — я протянула ему аппарат. — Тебя.
      Он взял трубку.
      — Да… Да… Конечно, Виталий Сергеевич… Хорошо, я понял… Да…
      Поговорив вот так односложно секунд пять, охранник нажал на рычаг и сказал мне:
      — Проходите. Шестой этаж. Шестьсот двенадцатая комната.
      Я вильнула задом и направилась к лифту. Нужную комнату на шестом этаже отыскала без труда и вошла без стука.
      Виталий Сергеевич Шубин сидел в кресле у окна, чуть сбоку от своего рабочего стола, и курил. Одет он был так же, как и несколько часов назад при нашей встрече в клинике. Значит, дома еще не был.
      При моем появлении он встал и, затушив окурок в хрустальной пепельнице, широко улыбнулся, демонстрируя ряд ровных белых зубов.
      — Стало быть, вы и есть Марина, — скорее утвердительно, нежели вопросительно произнес он.
      — Да, это я, — для убедительности я повернулась вокруг своей оси, давая ему возможность полюбоваться всеми частями моего тела.
      — Очень приятно, Мариночка, с вами познакомиться, — Шубин сделал несколько шагов мне навстречу.
      — Поверьте, это взаимно, Виталий Сергеевич.
      Я извлекла из сумочки пачку сигарет, распечатала ее и, достав одну, закурила.
      — Садитесь, — Шубин любезно указала мне рукой на второе кресло, стоявшее по другую сторону стола.
      Я не заставила себя ждать. Вальяжно развалилась в нем и закинула одну ногу на другую. При этом моя мини-юбка задралась, обнажая во всей красе литые бедра.
      Шубин на секунду залюбовался ими. Затем приблизился и разместился на краешке стола.
      — Что привело вас ко мне? — спросил он с интересом.
      — Ваша клиника.
      — Моя клиника? — переспросил Виталий Сергеевич.
      — Я имею в виду «Виту-С», — пояснила я.
      — Ах, вот оно что! — улыбнулся он. — В каком же смысле?
      — Я была там недавно. Клиника произвела на меня впечатление. Все сделано там на высшем уровне. Одним словом, круто!
      Он продолжал улыбаться, внимательно слушая меня.
      — Короче, я сейчас без работы. Вы не могли бы мне помочь, Виталий Сергеевич?
      — Вы хотите работать в «Вита-С»?
      — Да.
      — Кем же?
      — Да хоть кем. Какая разница.
      — А почему именно в «Вита-С»?
      — По нескольким причинам, — как можно беспечнее бросила я. — Во-первых, как я вам уже сказала, мне там понравилось. Во-вторых, живу в двух шагах от клиники, а я терпеть не могу подолгу добираться до работы. В-третьих, я наслышана о вас, Виталий Сергеевич, и мне говорили, что вы редко отказываете девушкам в таких просьбах.
      — Вот как? — он вскинул вверх брови.
      — Да, — кивнула я, с удовольствием наблюдая, как он пялится на мои ноги. — Разве не так?
      — Ну, в общем, так, — не спеша произнес он. — Знаете что, давайте-ка мы встретимся с вами завтра в «Вите-С» и тогда уже сможем вести более предметный разговор.
      — Но вы не откажете мне? — беспардонно напирала я.
      — Думаю, что нет.
      — Классно, — глаза мои натурально заблестели от счастья. — А сколько платить будете?
      На этом месте разговора он уже не выдержал и откровенно засмеялся.
      — Вам не кажется, Мариночка, что об этом еще рано говорить?
      — Да, наверное, вы правы, — вынуждена была признать я. — Тогда расскажите мне хотя, кто в этой клинике работает? Какие люди?
      — Зачем вам это? — прищурился Шубин.
      — Я слышала, например, что главврач вашей клиники — ужасный зануда. Нет?
      — Александр Михайлович? Да нет, что вы. Вас, видимо, ввели в заблуждение. Александр Михайлович — прекрасной души человек и, главное, профессиональный хирург. Других таких поискать надо!
      Никаких изменений в его лице, когда он говорил о Решетникове, я не заметила. Ну что ж. Это только начало.
      — Ну, не знаю. Главврач частной клиники — это все-таки положение. Он не подсиживает вас?
      — А это кто вам сказал? — Виталий Сергеевич занервничал.
      — Никто, — невинно улыбнулась я. — Это мое предположение.
      Шубин расслабился. Глаза его, секунду назад сделавшиеся вдруг стальными и бесцветными, вновь потеплели. Однако я успела заметить, что мой вопрос задел его за живое.
      — Ну что вы, Марина! — Виталий Сергеевич опять был само добродушие и очарование. — Александр Михайлович вовсе не такой человек. Он прекрасно осознает истинное положение вещей. Так что незачем ему идти против меня. Как говорится, себе дороже.
      — Конечно, я бы тоже не пошла против такого человека, как вы.
      Вот тут-то как раз и наступил кульминационный момент нашей беседы. Подогреваемый лестью и видом моих ног в совокупности с полуоткрытым бюстом, Виталий Сергеевич уже собрался было переместиться со стола на подлокотник кресла, в котором я сидела. Не могу сказать, как бы я остановила его поползновения, если бы меня не спасла чистая случайность — в дверь постучали.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.