— А шутить ты не умеешь, — Витя нес явную чушь и уже более нервно спросил: — Ну, как тебе мое предложение? Согласна или как?
      Я покачала головой.
      — Днем я не работаю в такую жару, — зевнула я, расслабляясь и снова растекаясь по полотенцу, — и ночью тоже, — тут же добавила, чтобы он отстал, — я отдыхаю. Отвали, малыш.
      Витя ошеломленно посопел и хмуро добавил:
      — Я тебя предупредил, кошелка. Короче: начнешь пахать по индивидуальному проекту, будет больно об этом вспоминать. Ясно?
      — А пошел ты, — лениво отозвалась я и снова отвернулась.
      Витя полежал рядом со мною еще несколько минут и на самом деле поднялся и отправился, а я даже и не посмотрела куда.
      Чуть позже подошли мои знакомые молодожены, и мы довольно интересно провели время до обеда в общем трепе, а потом разошлись по домикам.
      Начинавшаяся жара требовала сиесты. Иными словами, это не приспособленное для жизни время нужно было переспать.
      Моя сиеста затянулась, и когда я протерла глазки, уже стемнело.
      Было так обидно из-за бездарно пропавшего целого дня, и я немножко даже расстроилась, решив посоветоваться с косточками. Может быть, хоть они меня успокоят?
      Выложив их на диване перед собой, я только вздохнула:
      25+11+17! «Предельно обидное разочарование».
      Сложив аккуратно моих паршивцев в мешочек, я засунула этот мешочек на самое дно сумки и поклялась самой себе больше не доставать их никогда-никогда, по крайней мере до завтрашнего утра.
      Я вышла из домика и, увидев, что у Валерок нет света, искренне пожелала им успехов, направившись в шашлычную.
      Там я еще не побывала, да и немного уже хотелось есть, если честно признаться.
      Проходя мимо зарослей местных кустов-переростков, я заметила две тени и, приглядевшись, почти сразу узнала Валерия с Витей-сутенером. Они о чем-то совещались!
      Мне как-то сразу стало обидно за весь наш женский род. Ну, сволочь же он, этот Валерий, честное слово! Обязательно, что ли, во время путешествия с женой надо начинать заниматься этой гадостью?
      Можно было бы потерпеть и до возвращения: здесь же, в кемпинге, все равно что в мешке, где ни фига не утаишь — никакого шила.
      Не собираясь больше скрываться, чтобы этот мерзавец-кобель, изменяющий жене, понял, что я его вижу, я прошла, намеренно производя больше шума.
      — Татьяна! — внезапно окликнул меня Валерий. — Ты по шашлычкам решила приударить?
      — Ну да, как же без этого?! — ответила я, немного озадаченная тем, что Валерий, оказывается, и не думал скрываться.
      — Мы сейчас тоже подойдем с женой, — сказал Валерий, пожал Вите руку и побежал к себе.
      Я посмотрела ему вслед немного удивленная: создавалось впечатление, что я ошиблась в своих предположениях, а это всегда переживать неприятно.
      Валерки догнали меня уже около самого входа в шашлычную, так что зашли мы вместе, весело обсуждая, что провести первый же вечер отдыха на юге без шашлыков и без вина было бы непростительным извращением.
      С этим согласились все.
      Так как сегодня мы уже испытали прелести морского купания, а кое-кто только позагорал и на большее не решился, мы рискнули попробовать плоды местной кухни.
      Нас встретили три мангала, бар с великолепным набором напитков от местной минералки до грузинского коньяка «Варцихе» и несколько чернявых продавцов.
      Прямо при входе в шашлычную Валерий подал руку своей супруге, и она радостно потянулась к нему, и они снова поцеловались.
      На моей памяти это случилось по крайней мере уже в десятый раз. Одно слово — молодожены, смотреть противно.
      Этих придурков-молодоженов в любой толпе сразу заметно. Они все почему-то думают, что стоит им только расписаться в госучреждении — и все трудности окажутся позади, а впереди только прямая дорога к счастью. Ну да это не у всех даже и сказочных персонажей бывает.
      А в жизни мне еще никто не признавался, что с регистрацией что-то в жизни начинается. Вот что-то кончается — это точно, причем довольно-таки быстро.
      Мы зашли в шашлычную, заняли крайний столик, и Валерий побежал делать заказы.
      Он предложил взять по порции шашлыка и две бутылки красного вина, хотя по такой жаре я предпочла бы белое, но, снова решив не отставать от компании, я и здесь поддержала ее, предложив взять три бутылки.
      А какой смысл мелочиться? Отдыхать, так с размахом!
      Пока Валерий бегал с шампурами, мы с Валерией закурили и, успев обсудить погоду и настроение, осмотрелись.
      Народу набралось предостаточно.
      Несколько молодых пар сидели за столиками справа, две мужские компании расположились слева от нас.
      Одной из них оказались уже порядком поднадоевшие мне сегодня рокеры-байкеры; зато за другим столиком сидели «чисто» наши простецкие гоблинские ребятки: от них и мата слышалось больше, чем от патлатых байкеров, и рюмки их звякали чаще.
      Среди гоблинов возвышался и здоровяк, которого я сегодня уже встречала, снова полупьяный, и было заметно, что чувствовал он себя в этом состоянии очень уютно.
      Громкий голос Блендамеда, наверное, был слышен в каждом углу шашлычной. Сейчас он замысловато жаловался одному из своих дружков на то, какое гадкое место этот кемпинг, и что даже если захочешь, то все равно не найдешь здесь ни «герыча», ни «лошадки», ни вообще никакой полезной «дури». А без этого и праздник не в праздник. Товарищи его дружно поддерживали и активнее звенели стаканами.
      Я тихонько, стараясь не привлекать внимания, вынула из сумочки гадальные косточки и с некоторым злорадством спросила у них — молча, разумеется, я же не дура, — ну где же, где же «накарканное» ими разочарование или какую они там мне чушь предсказали, не помню уж точно.
      Кости мне выдали свой очередной милый прогнозец:
      15+33+8! — «Предвестье украденной у вас радости».
      Увидев расклад, я едва не сплюнула на пол, честное слово.
      Глумятся, заразы! Глумятся, чтоб им всю жизнь самим себе такие предсказания давать!
      — А что это такое, Таня? — спросила меня Валерия, наклонившись и заглядывая мне в руки.
      Я убрала кости обратно в сумочку и рассмеялась:
      — Это подарок одного индийского факира, он мне их подарил, когда я была проездом в Джайпуре на конгрессе нетрадиционных астрологов.
      — А факира звали Остап-Сулейман-Берта-Мария-Бендер-бей? — улыбаясь, спросила Валерия.
      Я рассмеялась и ответила, что это страшный секрет и пока еще не пришло время его открывать. А тут и Валерий наконец подскочил с шампурами и стаканами.
      Пока я расставляла на столе посуду, моя супружеская парочка снова начала целоваться и не только.
      Ну, не в том смысле, конечно, что дело уже дошло до дела, но на полпути к нему оно было точно. Уж мне ли этого не знать!
      — Слышь, Татьяна, — обратился ко мне Валерий после второго тоста, — а твой знакомый Мандибуля есть среди тех волосатых кадров?
      Он кивнул на компанию байкеров.
      Мне лень и неохота было снова разглядывать этих ребят, поэтому я пожала полечами.
      — Кажется, — ответила я, не собираясь портить себе настроение воспоминаниями.
      — А который из них? — спросила вступившая в разговор Валерия, вытягивая шею и отклоняясь чуть вправо, чтобы ей было видно весь байкерский столик.
      — Да ну вас, ребята, честное слово! — рассмеялась я. — Нашли о ком вспомнить! Давайте лучше выпьем за вашу удачу!
      От такого тоста, как я заметила, еще никто никогда не отказывался. Суеверный у нас народ, хоть и воображает себя просвещенным.
      Следующие полчаса прошли просто замечательно в тостах и в дегустации. А затем подошла наконец и развлекательная часть.
      К нашему столику внезапно подвалил Витя-сутенер, давно ошивающийся в шашлычной.
      Я уже приметила его. Он по очереди пристраивался к каждому столику. Подходя, быстро тасовал в руках колоду карт и, как видно, предлагал испытать судьбу.
      Пока еще на его предложение никто не клюнул, и вот очередь дошла до нас.
      — Мальчики-девочки, в картишки не желаете перекинуться? — тихо спросил он, глядя почему-то только на меня.
      — Меня зовут Витя, если кто не знает, — ласковой скороговоркой продолжил картежник, — мы по маленькой, по маленькой.
      Я покачала головой: азартные игры нужны только тем, у кого уже ничто другое азарта не вызывает. Ну а я этой болезнью не страдаю. Пока еще.
      Валерия повела себя совершенно естественно.
      Внезапно обнаружив, что как раз в тот момент, когда подошел Витя, рука ее мужа углубилась чересчур уж глубоко, куда не следовало, и это стало заметно, она ударила его по плечу и резко отстранилась.
      Валерий покачнулся на стуле и, чтобы соблюсти равновесие, даже схватился за край стола.
      Звякнули бутылки, брякнули тарелки, но, слава богу, ничего не упало и не разбилось.
      Чувствуя себя немного неловко, Валерий встал и, в упор глядя на подошедшего к нам Витю, произнес медленно и четко:
      — Я не играю, ты понял, да? Иди вон с байкерами поиграй!
      — Конечно, конечно, я понятливый, — с готовностью ответил тот и, усмехнувшись, отошел.
      Я удивилась: Валерий повел себя так, словно с Витей он не был знаком и это не они буквально только что секретничали в кустиках.
      Подумав, что этот спектакль он разыграл исключительно для Валерии, я опустила глаза и выругалась про себя. Мое молчание Валерий мог принять за согласие с ним, что было бы омерзительно.
      А мою парочку словно подменили.
      Теперь они решили поиграть в тихих паинек, которым все, что уже другим можно, строгие родители еще не разрешили.
      Валерий, нервно подергиваясь, достал из кармана брюк пачку сигарет и закурил.
      — Дай и мне тоже, — резко попросила Валерия, протягивая руку.
      — Ты много куришь, девочка, — удивленно произнес Валерий, но выбил сигарету и протянул жене.
      «Уже пошли первые открытия на супружеском поле, — грустно констатировала я. — И почему вам так просто не живется, ребята? Жениться-то зачем?»
      Валерия закурила и сидела с отстраненным видом, опустив глаза на стол, и выбивала пальчиками по столешнице какой-то марш.
      Валерий же, наоборот, не спускал напряженного взгляда с удалившегося Вити, который нашел-таки желающих сыграть с ним по маленькой за соседним столиком, но не с байкерами, а с братками, и губы Валерия презрительно вздрагивали, однако он ничего не говорил, хотя, как было заметно, с удовольствием выругался бы несколько раз.
      «Одно из двух, — подумала я, слушая громкие разговоры из-за соседнего стола с громогласными гоблинами, где пристроился картежник, — одно из двух: или наш мальчонка-молодожен — заядлый картежник и Валерия заранее страшится его игорного загула, или…»
      Додумать мысль до конца я не успела.
      Валерия, вдруг словно решив сбросить с себя навалившееся напряжение, обратилась ко мне:
      — Что же вы погрустнели, Татьяна? Может быть, еще выпьем по одной, если уж такая жизнь пошла, что… — Она не договорила, а зря.
      Я почему-то ни фига не поняла, что такого нехорошего внезапно случилось с ее жизнью, но выпить согласилась.
      Пришлось, чтобы не отставать от нее, от жизни то есть, спросить у Валерия:
      — А что интересного ты увидел в этом карточном шулере? У меня такое впечатление, что он на вас обоих подействовал как тень папы Гамлета?
      Я вообще-то пошутила, но оказалось, что, сама не зная, нажала на какую-то запретную кнопку.
      Валерия выронила из пальчиков сигарету и испуганно взглянула на меня.
      Она, правда, тут же постаралась спрятать взгляд, но я его уже поймала: в нем был самый настоящий испуг, причем сильнейший и искренний.
      — Да нет, какой там Гамлет, — процедил сквозь зубы Валерий, осторожно косясь на свою жену, — просто рожа этого гада показалась мне знакомой, но, кажется, я ошибся.
      — А ты суеверен и неуверен, Валерка-дубинка, — с неожиданной горечью проговорила Валерия и потянула его к себе.
      Удивительно, но Валерий приблизился к ней с видимой неохотой.
      — Давайте лучше поговорим о чем-нибудь веселом! — предложила Валерия.
      — О Мандибуле, например! — улыбнулась я.
      — Точно! — воскликнул Валерий.
      Он подмигнул Валерии и, хитро улыбаясь, погрозил мне пальцем.
      — Признайтесь, Татьяна, вам так глубоко запал в душу этот байкер, что вы поэтому и показывать нам его не хотите: бережете себе на отпуск!
      Они с Валерией весело рассмеялись.
      Я ничего не ответила, решив не портить людям их легко меняющегося настроения.
      Видя, что я ничего не отвечаю, Валерий пошептал что-то жене, встал и пошел к мангалам.
      Там он перебросился словами с местными джигитами и барменом, а вернувшись, объявил, что завтра они едут на другой пляж.
      — Мне рассказали про одно замечательное местечко, — сообщил он, — вы составите нам компанию, Таня?
      — А что там такого особенного?
      — Сюрприз! — загадочно ответил Валерий, склонившись к Валерии и опять что-то нашептывая ей на ухо.
      Валерия закусила губку и пробормотала:
      — Пошли отсюда, мне что-то нехорошо.
      Они, попрощавшись со мной, ушли, а я решила еще немного посидеть. Может быть, и зря так решила…
      Оставшись в одиночестве, я вдобавок еще обнаружила, что и мой столик тоже опустел. Так как в этом, пардон, свинском баре-шашлычной за всем приходилось ходить лично, то я встала и повлачилась к стойке.
      Усатый веселый бармен выставил передо мною стакан и лихо набулькал в него коктейль под названием «Дамские мечты». Я понятия не имела, что это такое, и заказала, прельстившись лишь названием. По нынешнему настроению меня больше привлек бы коктейль «Тарзан», но такого в прейскуранте не оказалось.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.