— Так меня прислали! — соврала я не моргнув. — Мальчишки на соревнования уехали, сказали, чтобы я пока…
      — А чего ж ты сразу не сказала? А то — домработница. Пошли, ее как раз на улицу вывести надо. Меня она почему-то даже к себе не подпускает, с тех пор как я ее за Макса наказала.
      Неведомая псина за дверью буквально разрывалась от лая. Может, она вообще бешеная? Судя по глотке, явно не болонка, тяпнет так, что половину руки откусит. Да если даже просто вцепится — придется тебе, Таня, сорок уколов от бешенства делать. Но самое главное, что с собаками обращаться я совершенно не умею, потому что никогда у меня собаки не было. Вот рыбки в детстве — были, также хомячки в коробке, кошка была — Таська рыжая — вот и вся в общих чертах «жизнь животных». А с собаками, особенно породистыми, нужно уметь обращаться, команды всякие знать, понимать хотя бы, что им нужно. Нет, зря я такой эксперимент цирковой затеяла, ведь и так понятно, что хозяина в этом доме действительно давненько нет, можно двигаться на поиски дальше. Но Кораблева уже открыла дверь в комнату, из которой выскочила оскаленная черная овчарка, в два прыжка бросилась на меня, так что я даже ничего понять толком не успела. Зато за меня сработала та самая скрытая реакция, о которой знает любой каратист, а особенно обладатель черного пояса. Одним движением я схватила овчарку, образно выражаясь, за химок и прижала ее мордой к полу, чтобы прикрыть оскаленную пасть. Псина заскулила, задергалась в моих руках, но я не стала ослаблять хватку, боясь, что она сразу вывернется и уж тогда точно вцепится зубами. Что с ней делать дальше — я определенно не знала и просто начала свободной рукой гладить между ушами.
      — Фу! Лежать! — приказала я овчарке, вспомнив вдруг одно слово из лексикона собаководов, это самое заветное «фу». Его всегда говорит в лифте мой сосед по площадке дядя Митя, чей пудель неизменно выказывает летом повышенную активность при виде моих голых ног и норовит залезть под короткую юбку.
      Поняв, что силой ей все равно не выбраться, овчарка прижалась к полу и жалобно заскулила.
      — Вот это да! — восхищенно сказала Кораблева. — Меня она прямо с ног валит. Видите, вся в броне хожу, — показала она на свой защитный костюм.
      — Ясно. Что, и давно нет хозяина? — задала я вопрос профессиональным тоном знатока собачьей психологии.
      — Неделю где-то.
      — Уехал в отпуск?
      — В командировку.
      — У них это бывает, стресс, — сказала я, гладя собаку по пушистой шее и чувствуя, что она все больше успокаивается у меня под рукой. — Когда вернется?
      — Скоро, — ответила Кораблева и снова посмотрела на меня с подозрением. — Погоди, ты что-то меня совсем запутала. Сказала, что от Маринки… а теперь из клуба…
      — Странная вы женщина, — решила я перейти в нападение. — Как будто, если я в клубе, мне работать не нужно. Я как раз работу ищу любую, хоть домработницей, хоть кем. А с собаками это ведь для души, денег не платят. Кстати, а сколько вы будете мне платить и что делать надо?
      — Погулять три раза. Накормить. Чтобы не выла тут. Я дома сейчас не всегда живу, сын у матери, у нее на животных аллергия страшная. Не подыхать же тут нашей Фрейде?
      — Не поняла, как собачку-то зовут?
      — Фрейда. Кораблев в честь мудреца какого-то своего назвал, да мой муженек и сам с большими странностями. Я, когда такая же, как ты была, слушала его чушь, открыв варежку. А теперь осточертело. Но это хорошо, что ты по рекомендации Маринки, а то незнакомому человеку как-то не очень ключи отдавать приятно. Хотя твои паспортные данные я все же спишу.
      Пришлось предъявить женщине с прокурорскими способностями свой паспорт, откуда она аккуратно списала серию, номер, мою фамилию — Татьяна Иванова, даже подписи под двумя фотографиями зачем-то сличила. А ведь про плату за услуги так ничего и не сказала — сделала вид, что не расслышала. Ну да ладно, не нужны мне ее деньги, лучше не буду этот вопрос заострять — видно и так, что скупердяйка.
      — Фрейда хорошая собачка, добрая, — почесала я за ухом разнежившуюся собаку. — А говорите, что кусается.
      — Да нет, меня-то она не трогала особо, а вот когда Макс подошел, она его аж за руку цапнула, пришлось запереть…
      — Максим — это кто? Ваш муж, что ли? — прикинулась я вовсе уж бестолковой дурочкой.
      — Да нет же, муж в отъезде, а Макс совсем другой человек, что тут непонятного, — разнервничалась снова Татьяна Федоровна, но сразу взяла себя в руки: — Ладно, Таня, ты иди погуляй с Фрейдой, а то она сейчас прямо на пороге наделает — я сейчас на дачу спешу очень, у меня встреча назначена.
      Фрейда посмотрела на меня умными карими глазами, пока я неловко застегивала ей на шее ошейник, приспосабливала намордник. Ничего особенного — если когда-нибудь с брючным ремнем дело имела, то справиться можно, не слишком-то и трудно.
      Мы с Фрейдой вышли во двор, и она сама потянула меня на любимый пустырь возле дома, где принялась деловито обнюхивать и метить чуть ли не каждый засохший кустик, радостно вентилируя в воздухе пушистым хвостом. С первой минуты я убедилась, что Фрейда была не таким уж злобным созданием, как представляла собаку хозяйка. Но Татьяну Федоровну я бы сама покусала, доведись жить с этой тетей в одном доме. И как, интересно, Кораблев с ней уживался? Не иначе как философские наклонности и умение отрешаться от действительности выручали. Может, в молодости супруга не была все-таки такой стервозной? На вид ей сейчас примерно лет сорок пять, переживает кризис среднего возраста. Ах да — чуть не забыла самую главную информацию от Катюши: у ее любимого Кораблева с женой совместный бизнес, она с молодости была в торговой сфере и постепенно привлекла мужа. Вместе занимаются торговлей стройматериалами, ремонтом квартир и еще чем придется, а теперь вот до магазина своего доросли. В такой ситуации быстро с совместной жизнью не развяжешься, какая бы ни была любовь — земная или неземная. Это-то как раз понятно, неясно другое: почему Татьяну Федоровну не волнует исчезновение супруга? Выходит, она что-то знает, раз не бьет тревогу, не обращается в милицию. Но почему сама тогда заметно нервничает, или она всегда такая? По крайней мере, странное производит впечатление.
      — Ну, Фрейда, может быть, ты знаешь, где твой хозяин? Какие твои мысли на сей счет? — присела я на корточки перед овчаркой, гладя ее блестящую на солнце спину и разглядывая очаровательные собачьи родинки на смышленой морде. Такое ощущение, что Фрейда поняла мой вопрос и грустно в ответ заскулила.
      — Говори давай. Что, не умеешь? — продолжала я допрашивать овчарку, за неимением другого подходящего объекта. Честно говоря, я уже жалела, что все мои годы были бессобачными — вон как мы легко нашли друг с другом общий язык.
      Зато бабка, которая прошла мимо нас с большим алюминиевым бидоном, говорить умела, и даже слишком, потому что тут же остановилась, тыча пальцем в Фрейду:
      — Убила бы! И хозяев тоже. Целыми днями собака заливается, а им хоть бы хны. У, изверги! — погрозила старуха крючковатым пальцем.
      — Да что вы, бабушка, я, наоборот, пришла с ней погулять, чтобы не лаяла, пока хозяин вернется…
      — Во-во… А эта-то крыса, как ни погляжу, так и курит на балконе пачка за пачкой, так и курит. Как не помрет от дыма? С собакой не занимается — с одними кобелями только.
      — С какими кобелями?
      — С такими! С мужиками! А потом сидит на балконе, плачет, мне от себя хорошо видно…
      — Да бросьте вы, с чего бы ей плакать? У нее все есть…
      — Это точно, вся в шубах и кожах ходит, а по-соседски хлебушка ни за что не даст. Нету — говорит, и все тут. Я хотела у нее до пенсии хоть двадцатку занять, так не дала! Зина-инвалидка — дала, а эта не дала, чтоб совсем провалилась, — проворчала старуха и побрела дальше своей дорогой.
      Татьяна Федоровна недовольно ждала нас в дверях, запустила Фрейду в коридор, вручила мне ключ.
      — Чего так долго? Что там можно делать-то полчаса? Вечером гулять все равно будет нужно. Учти, если из дома что-нибудь пропадет — из-под земли тебя достану, ясно? Со мной не шути. Там в холодильнике кость, дашь, пусть грызет вечером. Потом разберемся, — давала мне ценные указания и попутно стращала Татьяна Федоровна, когда мы спускались по лестнице. Слышно было, как Фрейда заскулила нам вслед.
      — Ясно… — пробормотала я, изо всех сил сдерживая свою ярость.
      Вот ведь как удачно вроде бы удалось проникнуть в дом Кораблевых, даже законный ключ в кармане есть. Но какой ценой! Сколько нервных клеток пришлось потратить на супругу запропавшего Кораблева, который и впрямь куда-то делся, взял вдруг и исчез с горизонта. Но если в обычных семьях в таких случаях сразу объявляется всероссийский розыск, появляются стенды с фотографиями «Милиция просит помочь», то здесь какая-то странность происходит. Я нарочно перед выходом из дома позвонила своему неизменному милицейскому другу Володе, чтобы уточнить, не было ли обращений о пропаже этого человека, и он подтвердил, что ничего такого не было слышно, никаких заявлений не поступало. Значит, она хорошо знает, где муж. И все, кому нужно, — тоже знают. Мне заплатили щедрый гонорар, чтобы я тоже узнала.
      Свернув за угол дома, я зашла в мини-маркет, глядя сквозь стеклянную дверь, как решительно вырулила со двора на своей красной «Ауди» Татьяна Федоровна, «металлистка». В том смысле — что, похоже, готова погибнуть за металл, за монеты. Про деньги за услуги ведь так ничего и не сказала, собаку какими-то костями обглоданными кормит. Взгляд мой упал на большую пачку корма «Педигри», который настоятельно рекомендуют собаководы для своих питомцев. Понятно, что я ничего в собачьем корме не понимаю, но в таких случаях лучше всего ориентироваться по цене, выбрать самый дорогой и качественный. С увесистой пачкой собачьих сухарей я вернулась в квартиру Кораблевых, где на пороге меня радостно встретила Фрейда. А уж когда я накормила ее в полном соответствии с телевизионной рекламой, то Фрейда и вовсе пришла в хорошее настроение, хрустела с благодарностью. Я же могла спокойно осмотреть квартиру Кораблевых, имея в случае чего полное алиби — хотела собаку покормить как следует. От вас, жмотов, разве дождешься?
      Обыкновенная на вид квартира, хорошо отремонтированная. Везде импортная плитка, подвесные потолки, сияющие голубые раковины — чувствуется, что обитатели знают толк в самых современных стройматериалах. Вроде бы все в ней есть, за исключением обыкновенного уюта — никаких фотографий на стенах, картинки ширпотребные, нечем глаз порадовать. Лишь погрызенный собачьими зубами мячик на блестящем паркете напоминает, что в квартире живут живые существа, не роботы. Зато в маленькой комнатке, по всей видимости самого Кораблева — книги, книги и снова книги, как в букинистическом магазине. «Научись быть счастливым», — достала я одну наугад и невольно улыбнулась. На месте Кораблева, чтобы стать счастливым, я бы просто-напросто давно выгнала с глаз долой жену — и сразу бы заметно полегчало.
      Фрейда вместе со мной делала обход трех комнат, с любопытством следя за всеми действиями, а когда я подошла к книжному шкафу и приоткрыла стеклянную дверцу, недовольно залаяла. Все ясно — охраняет хозяйское добро, книги, которые привыкла видеть в руках Кораблева. Зато в спальной комнате покопаться в дамских журналах разрешила, спокойно отнеслась к разбору видеокассет на полке. Здесь же нашелся альбом с несколькими фотографиями, и, судя по тому, что на каждой из них попадался лысоватый хмурый дядька, было похоже, что это и есть Кораблев.
      Честно признаюсь, я даже разочарованно вздохнула. На той фотографии, которую дала мне трепещущая Катя, Кораблев был раза в два моложе и привлекательнее — студенческий снимок ей, что ли, подарил? А так посмотришь — особенно когда он рядом с женой своей насупленный сидит, два сапога — пара.
      Хотя внешность, конечно, вещь обманчивая. Я и не заметила, что в спальне на низком столике возле кровати стоял телефон, и потому невольно отшатнулась, чуть не сбив Фрейду, когда тот громко затрезвонил.
      — Алло? Алло? Кто это? — послышался в трубке взволнованный мужской голос. — Саша, ты, что ли? Ну, наконец-то… Ты чего молчишь?
      — Это не Саша.
      — А кто? — разочарованно отозвался голос. — Татьяна?
      — Да, — сказала я честно. — Конечно, Татьяна.
      — Татьяна, ты чего в прятки со мной играешь, где скрываешься? Не пойму, куда Сашка делся? Ты хоть что-то знаешь?
      — Не-а, — сказала я неопределенно, прикрывая рукой трубку, чтобы незнакомец не обнаружил чужой голос. Пусть говорит побольше — может быть, узнаю что-то новое?
      — Слушай, перестань из меня дурака делать. Вообще, что происходит? У нас с Сашкой неделю назад было дело, которое весь год готовили, и вдруг в самый нужный момент — он как в воду канул, ни ответа ни привета. Дома тоже почему-то никого нет, никто трубку не берет. Чего ты там скрываешь? Я же свой, как будто ты не знаешь, что для меня Сашка…
      — Вообще-то я — Татьяна, но другая. Частный детектив Татьяна Иванова, — сказала я. — Похоже, нас волнует одна и та же проблема — исчезновение Кораблева, поэтому нужно срочно встретиться…
      — Частный детектив? — растерянно пробормотал мужчина. — Что, уже до этого дело дошло? Я чувствовал, сердцем чуял, что здесь что-то не то…
      — Насколько я поняла, вы хорошо знаете Кораблева?
      — Даже слишком. Где, когда мы увидимся? Я готов прямо сейчас.
      — Отлично.
      Назначив место встречи со школьным другом Кораблева Николаем Сергеевичем Давыдовым, я еще раз оглянулась вокруг, рассеянно потрогала стопку журналов, наткнувшись рукой на что-то твердое. Какая-то книга! Интересно, что читает Татьяна Федоровна Кораблева, прежде чем погрузиться в беспокойный, судя по всему, сон? Что-нибудь про великую любовь? Или про денежки? Изучает на сон грядущий веяния молодежной моды, чтобы кто-нибудь в темноте спутал ее с шестнадцатилетней?
      Оказалось, ничего подобного — деловую, юридическую литературу, новый сборник каких-то нормативов. Открыв книгу на заложенной конфетной оберткой странице, я наткнулась на мелкий текст, в котором речь шла… о наследовании имущества после смерти супруга. Ничего себе, познавательная литература! Неужто добрая жена якобы отправила муженька на бизнес-семинар, а на самом деле — гораздо дальше, и теперь думает, как заграбастать имущество в свои жилистые, цепкие руки? Интересный получается сюжет, прямо-таки шекспировский. Видимо, не зря заволновалась Катя, не дождавшись своего любимого из очень далеких краев, откуда уже никто не возвращается. Впрочем, рано еще делать подобные выводы.
      На поясе у меня запищал пейджер, и Фрейда гавкнула в тон тревожным сигналам. «Срочно позвони 24-24-25. Катя», — прочитала я на маленьком экране. А потом еще раз: «Срочно» — с тремя восклицательными знаками. Телефон пока был под рукой.
      — Алло, Екатерина! Что у тебя? Ты где? Дома?
      — Нет, я у знакомой, но потом не знаю. Я… я сбежала от Сысуева, по-настоящему.
      — Ты что, с ума сошла? Зачем нам сейчас лишние проблемы? Ведется расследование, у меня уже появилась версия. Правда, увы, боюсь…
      — Он жив. Саша — жив. Сейчас мне позвонили. Женский голос. Я не знаю откуда. Она сказала только: «Спроси жену — она знает» — и бросила трубку.
      — Что спросить-то?
      — Да я не знаю! В том-то и дело. Но что-то произошло. У нас была своя система связи, ну там, я не буду говорить. Он никогда в жизни домой не звонил, из-за Сысуева, а тут позвонили от него — и эти слова. Я и сказала. Нервы вдруг не выдержали. Но, самое главное, что Сергей Анатольевич, оказывается, все про нас знал. Что делать? Что мне делать?
      — Понятно, — сказала я. — Ну и кашу ты заварила, Катерина, — всем достанется через край. Из дома-то зачем сдернула?
      — Боюсь…
      — Так ведь искать будут. Мы — твоего Кораблева, тебя — твой супруг с плеткой, чувствуешь перспективу?
      — Только бы узнать, что с Сашей случилось… Что это такое — спросить жену?
      — Ладно. Через двадцать минут я буду в кафе «Сладкоежка», встречаемся там…
      — Что делать? — ошалело спросила Катерина.
      — Мороженое есть, — разозлилась я на взбалмошную женщину. — Встреча у меня там с одним человеком, тоже заинтересованным в нашем деле. Теперь понятно?
      — Понятно. Еду, — сказала она, хотела что-то добавить, но я положила трубку. Нечего теперь сюсюкать, действовать надо.
      Фрейда поняла, что я собралась уходить, и демонстративно разлеглась на пороге, загораживая выход. Пришлось перешагнуть через умную псину — нельзя было терять ни минуты.

Глава 3 Мода на закрытый рот

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.