Никитин буркнул обиженно:
— Нет, не могу. У вас еще вопросы есть? А то мне надо обед готовить!
— Нет, спасибо за помощь. Извините, что отняла у вас время. — И я вышла из квартиры.
«Вот это дети пошли! — думала я, сидя в машине и с наслаждением наконец-то дымя сигаретой — в доме Никитина пепельницы не были предусмотрены, поэтому, находясь там, я решила воздержаться от сигарет. — Все знают, во все нос суют!»
Надо признать, порой это детское всезнайство бывает очень полезно. Как в данной ситуации.
Что ж, пора совершить паломничество по барам.
Глава 2
Первым делом я отправилась в «Дракон». Это заведение находилось на площади бывшего вождя пролетариата, в самом ее центре, и считалось достаточно престижным для среднего класса. Конечно, для посещения баров еще рановато, тем не менее… Заодно и перекушу.
«Дракон» внешне оказался достаточно привлекательным местечком — маленькое кафе, островерхими башенками и деревянной облицовкой стен напоминавшее теремок. Оставив машину у тротуара, я потянула на себя массивную деревянную дверь, ухватившись за голову металлического дракона, и вошла.
К сожалению, интерьер, как это часто бывает, удручал: обстановка представляла собой довольно посредственные потуги отразить древнерусский колорит. Узкие стрельчатые окна, украшенные несколько безвкусными витражами, длинные деревянные столы с наброшенными на них аляповатыми скатертями и нарочито грубые лавки. За стойкой скучала размалеванная девица в кокошнике. Едва я села за столик, она ринулась ко мне с натянутой улыбкой. Ультракороткий расшитый сарафан обнажал некрасивые ноги, а девушка к тому же усердно виляла задом.
— Что боярыне хочется откушать? — звонко спросила официантка, следуя своим представлениям о древнерусском обслуживании.
— Боярыня хотела бы посмотреть меню, — заметила я с улыбкой.
И передо мной, как по мановению волшебной палочки, легла кожаная папка с изображением золотого дракона. После недолгого раздумья я заказала порцию пельменей в сметане, блины с медом и маслом и мятный чай. Кофе пробовать побоялась.
— У вас здесь можно курить? — спросила я, не увидев пепельницы на своем столе. Девушка помялась, думая, как бы выразить мысль на древнерусском, и ответила нормально:
— Сейчас принесу пепельницу.
Через мгновение она вернулась и поставила передо мной пепельницу и кружку чая. А когда я докурила сигарету — принесла пельмени, залитые сметаной и весьма аппетитно пахнущие.
— Простите, — обратилась я к девушке, — здесь бывал мой знакомый. Может быть, вы его видели? Он порекомендовал ваше кафе, — польстила я.
Девица обернулась, и глаза ее алчно заблестели — в моей руке зашелестела купюра.
— Может, я и знаю, — присаживаясь напротив, ответила она. — Только вспомнить бы надо. А как он выглядел?
Я описала Клюжева, показала девице его фото и добавила на всякий случай:
— С ним могла быть его приятельница.
— Ой, не помню, — не отрывая взгляда от моих рук, прозвенела официантка. Она лишь раз взглянула на фотографию.
Я спокойно закурила, задумчиво поигрывая банкнотом. Потом протянула его девушке:
— Знаете, мне кажется, это лучшее лекарство от склероза.
— И правда, помогло! — нарочито восторгаясь, воскликнула она, тряся кокошником. — Видела я этого барина. С барыней.
— А как выглядела женщина? — мягко спросила я.
— Высокая блондинка в короткой юбке, коротко стриженная. Сидела в черных очках, — сказала девушка.
Больше я от нее ничего не смогла узнать по интересующему меня вопросу. Только то, что бывала здесь эта парочка нечасто.
Я поблагодарила официантку и занялась пельменями. Они несколько подостыли, но все же были достаточно вкусными.
Наконец я вышла из кафе и отправилась в следующий — в «Сокол». Но и здесь ничего нового узнать не удалось — абсолютно то же самое. Даже к портрету женщины не было добавлено ни единого слова.
В общем, ищу я, кажется, иголку в стоге сена. Блондинок по Тарасову немерено, и по меньшей мере процентов тридцать из них проживают в Ленинском районе. Найдется пара сотен коротко стриженных, а уж сколько ходит летом в коротких юбках и солнечных очках… И каким же образом мне найти нужную? Учитывая, что имя подруги Клюжева никто из официантов не слышал, поскольку он называл свою спутницу, перебирая предметно-растительный мир, исключительно «солнышком», «зайкой», «рыбкой». Надо же, и это серьезный человек, журналист, пишущий на политические темы!
И все же мне немного повезло: уже уходя из «Сокола», я решила поговорить еще и с барменом. Так вот он, посмотрев на меня большими, с поволокой, глазами, сказал:
— Кажется, он пару раз называл спутницу Галочкой.
Надеюсь, это имя — производное от «Галина», а не очередное ласковое прозвище, вроде «вороненочек ты мой каркающий!».
Ну что ж, поеду теперь в бар под названием «На троих». Он находился — ужас какой-то! — в центре продуктового рынка. Затесался сбоку от рядов, и только вывеска да доносящаяся изнутри музыка свидетельствовали о присутствии увеселительного заведения.
Оставив машину неподалеку, я шла к бару по базару. Женолюбивые кавказцы усердно предлагали мне «пэрсики, винаград» и зазывали: «Дэвушька, идэм к нам!» Но я, не реагируя, проследовала к своей цели.
В баре было ужасно накурено. Народ кучковался вокруг круглых столиков. Стулья были похожи на деревянные бочки, только сиденья обиты дерматином.
Я подошла к стойке и обратилась к высокому пухлому мужичку в белом переднике:
— Простите, могу я с вами поговорить?
— Я слушаю, — буркнул мужик, не отрывая глаз от чего-то, мне не видного за стойкой.
— Я ищу одного человека, — заявила я, и только тогда бармен поднял глаза. Тут же расплывшись в улыбке, заговорил совсем другим тоном — абсолютно не к месту и не ко времени игривым:
— Чем могу помочь? Может быть, вы меня искали? Меня Саня звать.
Я давно привыкла, что моя внешность так на мужиков действует. И не могу сказать, чтобы подобная реакция противоположного пола была мне неприятна. Просто в данный момент мне было совершенно не до заигрываний какого-то там бармена.
— Татьяна, — спокойно представилась я, — и, к вашему счастью, я ищу не вас, — демонстрируя свои милицейские корочки.
— Жаль, — печально буркнул Саня. — А кого?
— Вот этого мужчину, — и я показала фотографию Клюжева.
— А, так он часто здесь зависает со своей бабой, — заявил бармен.
— Вы знаете его женщину?
— Я-то нет, — буркнул Саня. — Откуда? Он же нас не знакомил! — логично добавил он.
Я тут же уцепилась за фразу «Я-то нет»: так говорят, точно зная, что кому-то другому женщина известна.
— А вы не подскажете, кто может знать эту блондинку?
— Отчего не подсказать хорошей девушке? — широко улыбнулся Саня. — Но только если пообещаете зайти как-нибудь после работы, я вас пивом напою.
Я с радостью пообещала. Может, и правда заскочу как-нибудь.
— Мой сменщик Артем знает. Говорит, она — его бывшая одноклассница.
— А как мне увидеть его? — Я выудила из пачки сигарету, и Саня услужливо чиркнул зажигалкой.
— Он сегодня вечером, с восьми будет работать.
— Но я не могу до восьми ждать! Со мной знаете что руководство сделает? — ойкнула я совершенно честно.
В самом деле, руководство очаровательной Тани Ивановой частный детектив Иванова Татьяна Александровна поедом съест себя, любимую. Моя характерная черта — люблю все делать быстро, не теряя времени. Конечно, можно было бы заняться другой версией, но переключаться, пока не отработана предыдущая, не в моих правилах.
— Может, скажете, где мне сейчас найти вашего сменщика?
— Я вам дам адрес… если вы оставите мне свой телефончик, — хитро улыбнулся бармен.
Я кивнула, и Саня положил передо мной тоненькую записную книжку. Написав несколько цифр и подписавшись «Татьяна», я вернула бармену блокнот. Он довольно усмехнулся и полез в толстую конторскую книгу, попутно поясняя:
— Сами понимаете, при нашей работе надо знать, где кто живет. А то вдруг один не выйдет на работу — надо срочно найти замену.
— Послушайте, — решила я утолить собственное любопытство, — неужели вам начальство бара не запрещает так долго общаться с незнакомыми людьми?
— Я сам себе голова, это же наш с Артемом бар. Что хотим — то и делаем, — с довольной ухмылкой пояснил Саня.
Запомнив адрес, я попрощалась с барменом и вышла на свежий воздух. Вдогонку сквозь музыку донеслось:
— Ну, я вам позвоню!
— Звони, звони, — пробормотала я, усаживаясь в машину. Мне-то он точно не дозвонится, зато сюрприз я приготовила Сане еще тот… хотела бы я глянуть на его физиономию в тот момент, когда на его звонок ответит… дежурный из налоговой инспекции.
Артем проживал на самой горе. Я без труда нашла его дом и стремительно поднялась на пятый этаж — без лифта, разумеется. И нажала на звонок.
— Здрасте, вам кого? — открыв дверь, спросил высоченный, коротко стриженный детина.
— Мне Артема Олеговича.
Детина ошалело проморгался — видно, по имени-отчеству его давно не называли — и буркнул:
— Ну, я это. А вы кто?
— Милиция, — четко сказала я. — У меня к вам несколько вопросов.
— Не понял, чего я сделал-то?
Да, умом этот тип не блещет. Но с такими иногда проще общаться.
— Вы — ничего, мне просто надо с вами поговорить. Вам, Артем Олегович, это совершенно ничем не грозит, — очаровательно улыбнулась я.
На лице бармена Артема была явно написана борьба противоречий: он одновременно восхищался моей очаровательной внешностью и боялся корочек. Но деваться ему было некуда — говорить со мной придется. По крайней мере, я так считала.
— Ну? — уставился на меня Артем. — Что за вопросы?
— Вы знаете этого человека? — показала я фотографию Клюжева.
— Видел в баре, — лаконично ответил Артем, посмотрев и даже, видимо для пущей уверенности, потрогав снимок.
— С ним была женщина, блондинка.
— Ну…
Однообразие ответов несколько утомляло, ужасно хотелось бросить: «Баранки гну», но приходилось сдерживаться. Вдруг этот амбал разозлится? Я с ним, конечно, справлюсь, но от синяков не застрахован никто.
— Вы с блондинкой знакомы? С той дамой, с которой этот человек, — ткнув в фотографию, добавила я на всякий случай, — сидел в баре.
— Знаком, — согласился мужчина.
— Кто эта женщина?
Надо сказать, пригласить в квартиру он меня и не удосужился, так мы и общались на пороге.
— Галка, что ли? — спросил он. — Ну, Галина Королева, одноклассница моя бывшая.
— Где она живет, знаете? — тяжело вздохнула я.
— Адрес, что ли, нужен? — Артем проявил неожиданную догадливость и глубину ума.
— Да, — я кивнула.
— Щас, подождите. — И Артем скрылся в квартире. Тут же вернувшись, сунул мне бумажку с адресом.
— И еще. Где работает Галина Королева? Чем занимается?
— Работает? Черт ее знает. Хотя… в этой, как ее, косметической фирме.
— Как называется фирма? Где находится? Ну вспомните, пожалуйста, — почти взмолилась я.
— Откуда я знаю!
— Она замужем?
— Да вроде нет. Нет, точно не замужем.
Тут я поблагодарила «разговорчивого» детину и направилась к машине.
— Спасибо, — сказала я и выскользнула из дома.
Значит, любовница у господина Клюжева точно была. И я даже знаю ее адрес, что великолепно. Мои походы были не напрасны. Может, мне повезет, и я обнаружу Валентина Арсеньевича у блондинки Галины? Впрочем, на такое везение рассчитывать не стоило — конечно, удача для сыщика не последнее дело, но не до такой же степени.
Галина Королева проживала в пятиэтажке, построенной в середине шестидесятых. До сих пор удивляюсь, как эти дома не развалились. Облупленные стены на фоне зеленеющих деревьев смотрелись исключительно оптимистично. У среднего подъезда, в котором жила искомая личность, сидели бабуськи. Вот самые полезные в моей профессии люди! Сидят себе на лавочке, перемывают косточки жильцам дома и знают все и обо всем. Пожалуй, сами жильцы о себе столько не знают. Бабуськи же в курсе всего. Для меня главное — найти к ним подход. Но уж что касается подходов, тут я — ас, скажу без ложной скромности.
— Здравствуйте, — вежливо произнесла я, подойдя к старушкам поближе. Пять пар глаз тут же уставились на меня оценивающе. Могу поспорить, что за протекшую минуту молчания они успели придумать парочку историй обо мне. — Простите, вы в этом подъезде живете?
— А ты, девонька, чья будешь? — спросила пожилая женщина, не отрываясь от вязания. Пальцы ее стремительно двигались, и спицы еле слышно звенели.
— Из милиции я, бабушка, — сказав так, я продемонстрировала корочки.
И тут на меня посыпались самые разнообразные сведения о жильцах дома. Старушки щебетали, прерывая и дополняя друг друга. В итоге я узнала, что девчонка, живущая на третьем этаже, шпионка, а ее молодой человек «маскируется, ходит в военной форме», но на самом деле киллер. Вывод этот бабки сделали из того, что по вечерам на балконе лает собака. Ну чем не логично? Помимо этого, я узнала, что местный слесарь — жуткая сволочь, сто лет крышу залатать не может. А какой-то Васька подвального бомжа привечает, вдвоем они водку лакают и песни орут. Бабки подозревают эту сладкую парочку в подготовке теракта, но с чего они это взяли, я не поняла.
— Все это очень интересно, — согласно покивала я. — Но меня интересует Галина Королева со второго этажа.
— Галька? А чтой-то? — удивилась старушенция в очках, замотанных синей изолентой. — Вроде деваха как деваха.
— К ней ухажер ходит по ночам. Небось взялись и за таких… — тут же предложила версию товарка, увлеченно потрясая седыми буклями.
— Вы говорите, ухажер? Вот этот? — и я показала фото Клюжева.
— Да, кажись, энтот, — согласились бабульки. — Только ходит он не по-людски как-то. Вечером придет, а через пару часов уйдет.
— Когда он был в последний раз? — поинтересовалась я.
— Да, кажись, в субботу. Больше чавой-то не заходил, — ответили мне.
— Вы уверены, что позднее Клюжев не заходил к Королевой? — официально спросила я.
Бабка в замотанных изолентой очках утвердительно закивала и пространно ответила:
— Чай, я бы знала. Галина в субботу, как хахаль ее ушел, подходила ко мне, денег занять хотела. Я, говорит, вам верну во вторник. Мне, мол, мой принесет. А то пока жить не на что. А мне где уж с пенсии взять деньги? Галина расстроилась, — пожала плечом бабка. — Да, вчерась его точно не было. К Галине вообще больше никто не заходил. Я видела бы, у ней квартира напротив нашей, и звонок звенит как невесть что, мертвого разбудит. А все было тихо.
— А может, ключи от квартиры у ее мужчины есть? — поинтересовалась я.
— Не, она никому не дает, — уверенно ответила бабка.
Что ж, в факте отсутствия у Галины Клюжева можно быть уверенной.
— А сейчас Галина Королева дома? — спросила я спокойно.
— Да откуда ж, девонька, работает она.
— И где же? — спросила я. — Вы случайно не знаете, где она работает?
— Кто ж знает.
— Живет она одна или с мужем? — уточнила я напоследок.
— Да одна живет, одна. Сказано же, мужик ходит к ней, — укоризненно сказала старушенция в очках.
А другая, чувствуя, что разговор заканчивается, неожиданно спросила:
— Эй, девонька, а что, бумажку никакую подписывать не надо?
— Пока нет, — твердо ответила я. — Если будет надо — мы вас найдем.
Ну что ж, пора и попрощаться с бабками. Ничего полезного для меня они больше не скажут. А мне можно, пожалуй, воспользоваться ситуацией — раз Галина на работе, дома у нее никого нет.
* * *
Я напоследок окинула старушек строгим взглядом — те сразу же притихли, шушуканье прекратилось. И вошла в подъезд. На меня сразу же пахнуло застоялым запахом мочи, в который интересным букетом вплетались ароматы плесени, водки и табачного дыма. Короче, все ароматы России в одном флаконе. Терпеть не могу такие старые дома. В подъезде было холодно, как в склепе зимой.
Стремительно поднявшись на второй этаж, я подошла к квартире Галины Королевой и внимательно огляделась. На лестничной площадке второго этажа было еще три квартиры. Двери их были закрыты, и из-за них не доносилось ни единого звука. Я постояла, прислушиваясь. Тишина. Только со двора доносились ребячьи голоса да ошалевшая от жары кошка подвывала где-то невдалеке.
На всякий случай я нажала на звонок. За дверью раздался неожиданно громкий стрекот, как от стаи кузнечиков. Отдернув руку, я снова прислушалась. Ни звука, ни единого шороха, намекнувшего бы на присутствие живой души за дверью и на этаже. Подождав еще чуть-чуть, открыла сумку и выудила из ее недр связку отмычек.
Моим отмычкам позавидовал бы матерый взломщик. Любой замок ими открыть — раз плюнуть. Хороший мастер мне их сделал. Но это совсем другая история. Конечно, осваивать ремесло взломщика пришлось сначала на собственной двери, училась долго и старательно, зато потом, при расследовании разных дел, сколько раз эти отмычки мне помогали и даже выручали.
Королева, судя по всему, взлома не опасалась. Замки на ее двери были самые обыкновенные, без фиксаторов и прочего. И великолепно — не надо терять время. Быстренько подобрав отмычку, я вставила ее в скважину. Замок, робко скрежетнув, поддался. Конечно, если вдруг что не так пойдет, экспертиза обнаружит, что замок открывали не родным ключом — на механизме будут царапины, но будем надеяться, до этого не дойдет.
С такой же легкостью открыв второй замок, я вновь огляделась, прислушалась на мгновение и юркнула в квартиру. Быстро закрыла за собой дверь, подумав: «Не забыть бы стереть отпечатки…»
В маленькую мрачноватую прихожую, завешанную почему-то, несмотря на разгар лета, зимней одеждой, почти не проникал свет. В итоге я, споткнувшись обо что-то, едва не упала.
Слева была застекленная дверь, а передо мной — тканевые занавески. Вооруженная опытом, что обыск ведется по кругу, я прошла налево, миновав ванную. Дверь надсадно скрипнула, когда я потянула на себя ручку, и я оказалась в малюсенькой кухоньке. Такой крохотной, что невольно в голову пришла мысль: как в таких условиях вообще можно готовить?
Мельком оглядев помещение, я вышла, прикрыла дверь и сразу же протерла ручку платком. Главное в моем не вполне законном деле — не рисковать в мелочах. Окрыленная новой мыслью, я заглянула в ванную. На стеклянной полочке у зеркала стоял стаканчик с двумя зубными щетками. Разнообразные кремы, лосьоны и шампуни напоминали радугу своим многоцветьем. Ага, вот и бритвенный станок. А рядом — мужская туалетная вода. Могу поспорить, точно такой же Клюжев пользовался и дома. Итак, в ванной присутствие мужчины заметно. Он здесь бывал, причем достаточно часто.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.
