А вот сам майор в таком раскладе оказывается никому не нужен. Как раз, наоборот. Он теперь лишнее, а потому опасное звено в этой темной истории, потенциальный источник утечки.
      Видимо, Асхабов почувствовал настроение гостя:
      - Все в руке Аллаха!
      - Посмотрим.
      Глупо умирать заранее. Это мы всегда успеем... Поэтому Владимир Александрович сменил тему:
      - Шамиля что-то давно не видно.
      - Соскучились?
      Виноградов с деланным безразличием пожал плечами:
      - Вы сами сказали, что он доставит меня на границу.
      - Шамиля пока нет. Он занят. Утром вернется...
      Собственно, майора сейчас интересовало только, знает ли кто-нибудь кроме одноглазого про пистолет, лежащий сейчас у него за пазухой.
      - Тогда я, пожалуй, пойду? Попробую заснуть?
      Вполне возможно, Шамиль в суматохе просто забыл, что отдал ТТ Виноградову. Или не посчитал пока нужным доложить... Тогда у Владимира Александровича появлялся дополнительный шанс.
      - Конечно. Спокойной ночи!
      - И вам того же.
      Поднявшись "к себе", Виноградов согнал с койки прикорнувшего на краю одеяла автоматчика:
      - Все. Давай, брат, посиди снаружи...
      Прежде, чем расшнуровать обувь, он прислушался к жалобному похрапыванию Самошина:
      - Во, бедолага!
      Журналист лежал на спине и при свете звезд лицо его казалось очень бледным, обиженным и усталым.
      Владимир Александрович подумал, что, в общем, приятно так обманываться. Уже бывало пару раз, когда в тяжелой ситуации люди, которых он недооценивал и не замечал, оказывались на высоте.
      Вот и Самошин.
      Там, дома, вид его не вызывал у майора ничего, кроме пренебрежения и снисходительной ухмылки. А ведь гляди-ка! Глупо поступил, но по-мужски: сорвался черт-те куда, пусть в погоне за славой и журналистским долгом, полез под пули...
      - Алексей... Эй, слышишь? Леха!
      Но сосед продолжал храпеть, и Виноградову пришлось вылезти из-под одеяла, чтобы перевернуть его на бок.
      Стало тихо.
      И Владимир Александрович заснул, придерживая рукой пистолет.
      ... Утро Самошин начал с извинений:
      - Здорово я вчера перебрал? Да?
      - Ерунда. По такому случаю можно.
      - Но я точно ничего такого не сделал? Такого... старик, ну ты понимаешь?
      - Все в порядке, Алексей.
      - Не ругался? Во сне не кричал? Нет?
      - Нет. Храпеть ты, правда, здоров! Как жена терпит?
      - А я разведенный, - хохотнул Самошин. - Прости, старик! Нужно было в меня кинуть чем-нибудь.
      - Да ты что! - Изобразил испуг Владимир Александрович. - А если бы зашиб ненароком? Такую ценную персону...
      - Да, кстати. А сколько за меня заплатили? - Журналист придержал за локоть готового уже выйти из комнаты Виноградова.
      Майор поскреб затылок:
      - Башку бы вымыть... Леха, послушай! Не надо меня об этом спрашивать, ладно? Договорились?
      - Хорошо, старик. А кого спрашивать? Кто платил?
      - Не знаю. Скажем так: не знаю! Мое дело маленькое.
      - Врешь?
      - В Москве тебе все обьяснят. Что там?
      В дверь, не постучавшись, сунул бороду охранник.
      - Да, уже идем... Давай, Леха! Здесь опаздывать не принято.
      Впрочем, никто никаких претензий не предьявил.
      Асхабов только посокрушался, что гости пропустили утреннний выпуск телевизионных новостей:
      - Про вас показали, да! Хронику опять, фотографии...
      - Серьезно? - Приосанился журналист.
      - А что конкретно? - Виноградова интересовали подробности.
      - Сначала дикторша, беленькая такая, словами сообщила: так, мол, и так... рады сообщить зрителям долгожданную новость. Из плена, мол, освобожден наш коллега, специальный корреспондент ЦРТВ Алексей Самошин, захваченный бандитами в горах более месяца назад. Потом несколько кадров прокрутили, из архива, и дикторша снова: это бесспорный успех официальной дипломатии, первый шаг к взаимопониманию между Москвой и её недавним врагом.
      - А дальше?
      - Ну, дальше насчет того, что терроризм можно искоренить только совместными усилиями...
      - Я не об этом, - покачал головой Виноградов.
      Хозяин сделал печальное лицо и продолжил, явно копируя интонации телевизионной блондинки:
      - Но, мол, радость омрачена известием о скоропостижной и трагической смерти второго заложника, оператора ЦРТВ Виктора Гвоздюка... Тут его портрет дали, в черной рамке. Представляете?
      Самошина передернуло:
      - Представляю. Эх, Витька, Витька... Всего-то ничего не дожил!
      - Сказано, что он умер в плену от сердечного приступа... Ну, а в конце, конечно, пообещали сообщать подробности. И вечером репортаж покажут - прямо с места событий!
      - Каких событий? - Не понял Виноградов.
      - Ну, не знаю, - засмущался журналист. - Наверное, из аэропорта откуда-нибудь... Меня ведь встречать должны, да?
      - Обязательно. С оркестром и с цветами!
      Лицо у Асхабова было доброе, но Владимир Александрович предпочел отвести взгляд.
      - Кто-то приехал?
      - Сейчас посмотрим.
      Хозяин выглянул в окно, на шум двигателей:
      - Это Шамиль!
      - Прекрасно. Как раз вовремя.
      Рокот во дворе затих, и тут же одна за другой захлопали двери автомобилей. Со скрежетом открылся бронированный люк БМП, кто-то спрыгнул на землю, послышались гортанные реплики встречающих... Потом по крыльцу прогрохотали кованые подошвы, и в комнату вошел Шамиль.
      Не то, чтобы он выглядел грязнее или хуже обычного. Но почему-то с первого взгляда стало ясно: минувшую ночь этот человек провел если и не в дороге, то во всяком случае под открытым небом.
      Шамиль невесело обнялся со своим командиром, кивнул Виноградову, после чего сверкнул зеркальными стеклами на журналиста:
      - Готов?
      Владимир Александрович заметил, что очки у вошедшего старые, все с тем же потрескавшимся от удара покрытием.
      - Да, можно ехать, - ответил Асхабов за всех по-русски. - У вас ведь вещей никаких?
      - Никаких, - улыбнулся Самошин. - Саныч, ты тоже с нами?
      Пока майор обяснял, что в аэропорту ему светиться никак нельзя, что о его существовании лучше нигде не упоминать и вообще - забыть напрочь, Шамиль о чем-то докладывал хозяину.
      Разумеется, слушавший вполуха Виноградов не понял из их разговора ни слова. Но и без перевода можно было догадаться: вести оказались не слишком радостные.
      - Старик, а как же ты сам обратно? Когда? - Потеребил майора за рукав Самошин.
      - Скоро, - спохватился Владимир Александрович. - Вчера решили, что сначала отвезут вас к самолету. А потом уже и я: "Прощайте, скалистые горы..." Помнишь песенку?
      - Помню. Горы эти, мать их душу! Но ты позвони сразу же, как вернешься. Договорились?
      - Обязательно.
      - Ох, Саныч, тогда мы с тобой... Мы с тобой, старик... Такое! Самошин даже прикрыл глаза в предвкушении грядущей череды застолий. Теперь, после освобождения из бандитских лап, жизнь виделась ему одним сплошным праздником в лучах славы и профессионального успеха.
      - Ну, счастливого пути! - Начальник республиканской гвардии оставил Шамиля и подошел к журналисту:
      - Как говорится: не поминайте лихом!
      - Ой, ну что вы... - пожал протянутую руку Самошин. - Спасибо. Спасибо огромное!
      Уже на крыльце он попрощался с Владимиром Александровичем:
      - Значит, как договорились?
      - Конечно. Чтобы без неожиданностей...
      Журналист не слишком ловко обнял Виноградова и пошел через двор, к прогревающей двигатели колонне.
      - Доставит? - Майор показывал глазами на Шамиля, открывшего перед недавним заложником дверцу "нивы".
      - Почему нет? - Усмехнулся Асхабов. - Вас же привез...
      - Да, кстати! Удалось выяснить насчет той истории с минометным обстрелом? Кто на нас напал?
      Собеседник поморщился и странновато взглянул на Владимира Александровича:
      - Нет, майор. Но мы разберемся, так и передайте...
      Водитель "нивы" подал звуковой сигнал.
      Колонна из двух бронемашин, грузовика с гвардейцами и нескольких легковых автомобилей тронулась в путь - и вскоре исчезла за поворотом дороги.
      - Значит, Шамиль пока никого не нашел?
      Оба понимали, что имеется в виду.
      Поэтому Асхабов покачал головой и вздохнул:
      - Там тоже не мальчишки.
      - Жаль. Большие деньги... Двести тысяч "зеленью"!
      Собеседник открыл дверь дома и уже в коридоре обернулся к Виноградову:
      - Майор, а вы уверены, что он того стоит?
      Ответа не требовалось, но шагая вслед за хозяином Владимир Александрович искал - и не мог найти слова для того, чтобы уравновесить человеческую жизнь с чемоданом резаной и раскрашеной бумаги...
      Остаток этого и почти весь следующий день Виноградов провел в ожидании.
      Сначала пришлось немного понервничать по поводу Самошина. Сообщение о том, что спасенного журналиста и труп его напарника передали официальным российским представителям поступило только под вечер. Связь из-за грозового фронта была неустойчивая, но хозяин передал Владимиру Александровичу разговор с Шамилем: добралась колонна до Центрального аэропорта с опозданием, но без происшествий.
      - Обратно в темноте не поедут. Там останутся.
      - Почему? - Спросил майор.
      - Людям отдохнуть надо... К тому же, ночью и в сильный дождь перевал опасен.
      - Значит, - прикинул Виноградов, - ждать до завтрашнего вечера?
      - Ну, может, чуть раньше.
      - А кроме Шамиля меня никто до границы довезти не может?
      - Вы же видите... - Хозяин подошел к окну и показал на почти пустой двор - Все ушли с колонной, здесь только резерв остался.
      - Понятно. Позвонить-то хоть можно теперь? "Дяде Васе"?
      - Разумеется! Почему только теперь? Разве я раньше запрещал? - Пока Виноградов по памяти диктовал номер, во взгляде начальника республиканской гвардии читалась неприкрытая издевка:
      - Прошу, говорите...
      - Алле, дядя Вася? - Прижал трубку к уху майор.
      - Его сейчас нет дома, - ответил молодой женский голос. - Что передать, кто звонил?
      - Это Володя. Племянник, блин! А когда он будет?
      - Дядя Вася на выходные уехал. Так что-нибудь передать? - Заученно поинтересовалась далекая собеседница.
      Владимир Александрович представил её себе - этакая телка в форме старшего прапорщика, посаженная дежурить на сутки среди коммутаторов, магнитофонов и секретных линий связи.
      Да, действительно - сегодня суббота, у начальства либо банные посиделки, либо преферанс... Словом, заслуженный отдых в конце недели.
      - Деточка, передай дяде, что я пока здоров. Но очень соскучился!
      - Это все?
      - И поцелуй его от меня... куда-нибудь. - Виноградов нажал на кнопку отбоя:
      - Бар-рдак!
      Конечно, следовало стереть из из телефронной памяти номер, но он все равно был одноразовым, предусмотренным только на эту операцию, поэтому пусть...
      К искреннему удивлению Владимира Александровича, на ужин его не позвали. Пришлось самому спуститься вниз и напомнить о собственном существовании:
      - Простите... Есть кто живой?
      Хозяина ни в кабинете, ни в столовой не было.
      На прежнем месте темнел экраном выключенный телевизор, и Виноградов решил посмотреть хоть какую-нибудь ерунду. Но шарить по полкам в поисках пульта было бы невежливо и опасно, поэтому он пошел дальше, пока не столкнулся в дверях с одной из обслуживавших Асхабова женщин:
      - Извините!
      Не без труда обьяснив, чего хочет, майор вернулся в свою комнату. И через несколько минут получил поднос, прикрытый полотенцем.
      - А что, полковника Асхабова нет?
      Женщина исчезла, не ответив.
      Владимир Александрович изучил положенное на вечер меню: пара кусков холодного мяса, какая-то приправа, белый домашний хлеб и все, необходимое для чая. Он принюхался: да, с таким соусом никакую отраву не распробуешь.
      Впрочем, Виноградов сразу же отогнал дурные мысли - во-первых, помирать веселее на сытый желудок. К тому же, убивать его прямо в крепости, на базе республиканской гвардии никто не станет, для этого есть масса более подходящих мест.
      Поужинав, майор спустился на кухню:
      - Спасибо.
      Все та же женщина приняла из его рук пустой поднос и молча поставила рядом с плитой.
      - Спокойной ночи!
      Виноградов опять не дождался ответа, пожал плечами и ушел наверх, готовиться ко сну.
      Промучившись часа полтора, он все же рухнул в тяжелое забытье и до утра боролся с чередой наплывавших на мозг видений недавнего прошлого: горящие "жигули", бритый затылок солдата-военнопленного, Шамиль в неизменных очках и пули, веером стелющиеся над деревней.
      ... Для таких людей, как Виноградов, нет ничего томительнее безделья и неизвестности.
      К тому же, под утро гроза перевалила через горы, и на старую крепость обрушились потоки воды. Вспышки молний, многократно усиленный отражением гром... Не успевало ещё утихнуть эхо одного раската, а как на смену ему раз за разом рождался другой.
      Майор не слышал, когда вернулся Асхабов. Во всяком случае, позавтракали они вместе.
      Разговор как-то сразу не заладился: хозяин демонстративно пропускал вопросы Виноградова мимо ушей, да и сам гость тоже не особо считался с необходимостью быть дружелюбным.
      За окном колотил по лужам дождь - к утру он немного растратил первоначальную ярость, но все ещё не хотел успокаиваться.
      - Никаких вестей?
      - Уже выехали.
      Асхабов пошел в кабинет, а майор направился наверх...
      Ожидание физически выматывало Владимира Александровича. До полудня он бродил из угла в угол по опостылевшей комнате, потом нашел где-то и прочитал прошлогоднюю газету, потом снова попробовал подремать... Когда на улице ещё немного стихло, Виноградов не выдержал и спустился.
      Автоматчик из штабной охраны равнодушно посмотрел на майора.
      - Погуляю, - пояснил Владимир Александрович. Сейчас он был бы даже рад любому конфликту, скандалу, спору... но гвардеец только равнодушно отвернул бороду.
      Больше Виноградов никого не встретил - народ, видимо, сидел по домам. Только на башнях и под навесом, у крепостных ворот, угадывались силуэты караульных, да в кабине "урала" дремал пожилой шофер.
      Некоторое время Владимир Александрович послонялся под моросящим дождем среди машин и древних каменных сооружений, переступая через потоки ржавой воды и размокший мусор.
      Затем, все же, ушел в дом.
      ... Наконец, со стороны трассы послышался мерный рокот двигателей, и во двор начала втягиваться усталая колонна:
      - Ал-лаху акбар!
      С появлением людей Шамиля часы и минуты заторопились, обгоняя друг друга.
      Поначалу Виноградов не знал, как себя вести. Бежать вниз с вопросами и приветствиями казалось неприличным, а для спокойного наблюдения из окна за суетой прибывших не хватало выдержки.
      Вопрос решился сам собой - Владимира Александровича пригласили срочно пройти к Асхабову.
      - Добрый день, Шамиль.
      - Привет.
      Рукопожатиями они не обменивались, но и враждебности в голосе старого знакомого Виноградов не почувствовал.
      - Вы как? - Поинтересовался у майора начальник республиканской гвардии. - Прямо сейчас настроены ехать? Или, может, ещё до завтрашнего утра у нас погостите?
      - Чем раньше, тем лучше.
      - Куда торопитесь? - Хмыкнул хозяин. - Успеете...
      Виноградов перевел глаза на Шамиля:
      - А вы как?
      Тот ответил, но не Владимиру Александровичу, а хозяину - коротко, на местном гортанном наречии.
      Асхабов пожал плечами:
      - Дело твое... Поезжай.
      * * *
      Виноградов обернулся и рукавом протер запотевшее стекло "нивы". Дождь почти иссяк, но расстояние сглаживало и размывало детали - так, что оставшаяся позади крепость казалась скорее видением, миражом, иллюстрацией к детской сказке.
      - Красиво.
      Сидящий рядом Шамиль кивнул. Впрочем, вполне возможно, что его просто тряхнуло на очередной яме.
      В машине пахло бензином - водитель заправился "под завязку", да ещё прихватил пару канистр. Идущий впереди иностранный джип с дизельным двигателем тоже имел полные баки, так что должно было хватить до границы и обратно.
      На этот раз выехали двумя машинами, без прикрытия бронетехники. А потому двигались довольно быстро - стрелка спидометра прыгала вокруг пятидесяти километров в час, не опускаясь вниз даже на крутых поворотах.
      Виноградова сопровождала сейчас не охрана, а что-то вроде почетного экскорта. И это внушало Владимиру Александровичу некоторую уверенность в собственном завтрашнем дне: если бы его собирались шлепнуть втихаря, где-нибудь по пути, то обошлись бы меньшим количеством свидетелей.
      С другой стороны, облегченный состав колонны указывал на то, что никаких неприятных сюрпризов вроде засад и нападений не ожидается - а это тоже радовало. В общем, Виноградов загадывать не любил, но получалось: при такой езде к утру они все же доберуться до российского блок-поста.
      Странно, глядя на знакомые затылки водителя "нивы" и автоматчика с переднего сиденья, Владимир Александрович не чувствовал себя среди врагов. А посапывающий рядом, вконец измотанный погонями и переездами Шамиль вообще вызывал у него чувство, похожее на симпатию.
      Это плохо.
      Это могло помешать... Майор попытался представить себе спутников недавними террористами-боевиками, среди развалин пылающей больницы, женских трупов и баррикад из расстрелянных пленных.
      Так было. Возможно, так ещё будет не раз. Что бы там не говорили ссученные политики по обе стороны границы, ничто не забыто и ничто никому не прощено.
      Дождь прекратился, потом пошел опять, потом начало темнеть...
      - Во, блин! Ч-черт...
      Виноградов зашипел от боли, уткнувшись носом о спинку переднего кресла. Водитель тоже выругался, но по-своему - хотя он и ударил по тормозам вовремя, машину все равно повело юзом и чуть не вмяло в зад остановившегося джипа.
      Первым делом все похватались за оружие, даже Владимир Александрович сунул руку под камуфляж. Но вместо стрельбы и взрывов впереди послышались голоса и громкие хлопки дверей.
      - Сиди! Не высовывайся, - скомандовал Шамиль, перелезая через майора наружу. Вслед за командиром двинулся автоматчик, который сидел рядом с водителем.
      - Ладно, - Виноградов на всякий случай снял с предохранителя ТТ и перебрался вперед, так, чтобы видеть происходящее на дороге.
      В общем, там ничего особенного не происходило. Не было даже завала или оползня, которые могли служить естественной преградой дальнейшему пути.
      Владимир Александрович разглядел только нескольких гвардейцев, обступивших какого-то местного паренька - судя по мимике и жестам, тот докладывал о чем-то Шамилю.
      Хлопнула дверь "нивы" - это, не выдержав неизвестности, присоединился к своим недисциплинированный водитель. Виноградов остался один - при пистолете и в машине с ключами в замке зажигания:
      - Эх, бляха-муха!
      Пока майор отгонял разные бредовые, но соблазнительные идеи в стиле Рэмбо, спутники вернулись, ведя за собой повстречавшегося на пути незнакомца.
      Лица у всех были возбужденные, но не радостные.
      - Подвинься, - Шамиль пропустил назад, на свое место паренька, а сам сел между ним и Виноградовым:
      - Слушай, тут такое дело... Нам надо немножко свернуть.
      - Зачем?
      Шамиль поправил очки:
      - Они сейчас тоже едут к вашей границе. Увозят деньги. Понял?
      Виноградову разьяснения не потребовались. Понятно, что наконец-то сработала раскинутая по району сеть и разведка сразу донесла Шамилю о передвижениях бандитов.
      - Может, российскую сторону проинформировать? Чтобы встретили?
      Собеседник даже не засмеялся:
      - У меня мало людей. Оставить никого не могу, одному тебе ждать здесь тоже опасно.
      - Поехали, - вздохнул Владимир Александрович. - Только Асхабова предупреди. А то они с моим начальством с ума сойдут, если я к условленному времени опоздаю!
      Он немного лукавил, но лишний раз подчеркнуть свою значимость не помешает. Тем более, что все равно Шамиль уже набирал номер по спутниковому телефону.
      - Ну, что? - Спросил Виноградов, когда он закончил разговор.
      - Не успеть резерву... Придется самим. А насчет тебя Асхабову сказал, предупредят.
      Он отдал команду водителю, но тут о себе напомнил парнишка, напряженно прислушивавшийся к русской речи. Из всех его слов майор понял только одно: "автомат".
      Бородач хлопнул себя ладонью по коленке и что-то ответил. Потом снял с шеи ремень "калашникова" и отдал оружие новому соседу. Тот вежливо, с достоинством поблагодарил, но Шамиль уже опять повернулся к Виноградову:
      - Обещал. Награда!
      - А сам как же?
      - Там ещё есть... - отмахнулся собеседник. - Слушай, а у тебя патронов сколько осталось?
      - Четыре, - не стал увиливать майор. Надежды на то, что про его ТТ забыли, улетучились быстрее дыма.
      Однако, вместо того, чтобы отобрать оружие, сосед поступил совсем наоборот:
      - Мало... Держи, вот запасная обойма.
      - Зачем? - Поднял брови Владимир Александрович.
      - Чтоб застрелиться, - напомнил его же собственный недавний ответ Шамиль.
      "Нива" тем временем аккуратно, стараясь не ободрать бока о скалу, обьехала джип - теперь во главе колонны были командир и его провожатый.
      - Вперед! - Специально для майора распорядился Шамиль.
      - Здравствуй, жопа, Новый год...
      - Что? Что говоришь? - Не расслышал сосед за шумом двигателя.
      - Нет, это я так. - Покачал головой Виноградов. - Про себя!
      И начал менять обойму.
      ... Впрочем, пострелять не пришлось.
      Водитель гнал так, как умеют в горах только местные сумасшедшие джигиты. Владимир Александрович даже боялся смотреть на спидометр в полной уверенности, что жизнь его оборвется в ближайшей пропасти.
      - Далеко еще?
      - Минут десять! - Крикнул Шамиль, придерживая очки и стараясь при этом не прикусить язык.
      Но он ошибся.
      Прошло значительно меньше времени до того, как за очередным поворотом трассы водителю пришлось резко нажать на педаль тормоза.
      - Билят!
      Виноградова и его спутников тряхануло, сзади послышался звук тупого удара и звон осыпавшихся стекол - это джип все-таки не удержал дистанцию на скользкой дороге. "Нива" чуть откатилась и замерла окончательно.
      Впрочем, всем сразу стало не до помятого кузова - автомобилям, стоящим впереди, досталось куда больше.
      Передний "камаз" колонны, видимо, развернуло взрывом поперек дороги. Еще один грузовик завалился набок у обочины, а оказавшийся между ними микроавтобус даже на первый взгляд не выглядел целым: осыпавшееся лобовое стекло, спущенные колеса, цепочки темных пулевых отверстий вдоль бортов... Люди лежали там же, где их застала смерть - большей частью, вокруг машин.
      Судя по позам убитых и отсутствию гильз, бой был коротким и закончился совсем недавно.
      Разбитая, простреленная техника и трупы на дороге выглядели вполне убедительно. Но ещё убедительнее смотрелась дюжина пулеметов и автоматов, направленных со всех сторон на прибывших.
      - Пи-сец. Приехали... - подумал вслух Виноградов. И стараясь, чтобы не дрожал от страха голос, отметил:
      - Мы, кажется, не вовремя.
      Шамиль в ответ прорычал что-то, медленно поворачиваясь в тесноте заднего сидения "нивы".
      - Только ты не двигайся, понял? - В который уже раз за последние дни потребовал он от Владимира Александровича. - Кажется, это...
      Но Виноградов уже узнал того самого "полевого командира" с высшим орденом республики, который приезжал к ним в первое утро с предложением по обмену пленных.
      Мужчина приближался медленными шагами уверенного в себе победителя. Владимир Александрович вспомнил, что так же вот шел он по деревенскому дворику, прежде чем выстрелить в затылок тому мальчишке-солдату...
      Поравнявшись с дверцей автомобиля, в котором сидел Шамиль, бородач осмотрел салон, обернулся и сделал короткий жест своим боевикам: все в порядке!
      Оружия никто не убрал, но напряжение заметно спало. Судя по звукам, люди Шамиля в джипе даже чуть опустили стекла - не решаясь, правда, пока вылезать наружу.
      - Не двигайся, - повторил по-русски Шамиль, что-то скомандовал замершему на переднем сидении автоматчику и потянулся к дверной защелке...
      Некоторое время мужчины простояли лицом к лицу, в нескольких шагах от машины - так, чтобы их видели все. Потом, будто по команде, развернулись и не торопясь пошли вдоль разбитой автоколонны. В какой-то момент обзор перекрыли останки "камаза", и Виноградов потерял собеседников из виду.
      Опять потянулись минуты ожидания - оказавшиеся вовсе не легче от того, что на этот раз майор был не одинок.
      Ладонь на рукоятке ТТ стала потной от напряжения. Другим спутникам Шамиля тоже было не по себе, но Владимир Александрович вдруг сообразил, что уж он-то и парнишка-информатор находятся в самом невыгодном положении.
      Действительно, тем, кто сидел в джипе или на передних креслах двухдверной "нивы" было намного легче - с первыми же выстрелами оставшиеся в живых могли вывалиться на дорогу и открыть ответный огонь. Если повезет, удалось бы даже откатиться подальше, а там... Виноградову же, чтобы выбраться, надо освободить от автоматчика переднее сидение, сложить его и только после этого ползти наружу.
      Разница в несколько секунд, которых как раз и хватит на то, чтобы получить очередь или сгореть заживо в идиотской жестяной коробке на колесах...
      Владимир Александрович сначала почувствовал шевеление водителя, и лишь потом смог увидеть знакомую фигуру в берете. Шамиль возвращался один, и судя по реакции боевиков переговоры завершились успешно.
      Сунув голову в салон "нивы", он протянул майору какой-то плотный, увесистый сверток:
      - Держи! Положишь там у себя, под сидение.
      - Понял, понял, - затряс головой Виноградов и не удержался:
      - А что это?
      - Потом...
      Шамиль разогнулся, положил локоть на крышу автомобиля и громко, так, чтобы слышали все его люди, заговорил.
      Он ещё не закончил, а вокруг послышались облегченные вздохи и реплики - Владимир Александрович не понял смысла ни одной из произнесенных Шамилем фраз, но даже ему стало ясно: прямо сейчас их убивать не будут.
      Да и поведение чужих автоматчиков свидетельствовало о близком переходе к мирному сосуществованию...
      Неожиданно, говорящий оборвал себя, хлопнул ладонью по мокрой крыше "нивы" и громко задал какой-то вопрос. Гвардейцы тут же загомонили, зашевелились, полезли всем скопом наружу.
      - Что такое? Я нужен? - Высунулся Виноградов.
      - Нет, - Шамиль отрицательно покачал головой.
      Он отмахнулся и от других добровольцев, взяв с собой только бородача, сидевшего перед Владимиром Александровичем, и плечистого парня из джипа. Все трое быстро, но без суеты отправились куда-то в сторону разгромленной автоколонны.
      - Куда они? - Спросил Виноградов у водителя.
      Тот пожал плечами:
      - Сейчас вернутся, слушай. Принесут!
      Такой ответ не то, чтобы полностью удовлетворил, но успокоил Владимира Александровича. Поэтому возвращения ушедших он ждал, как и остальные спутники - с интересом, но без особой тревоги. Кто-то из замершего рядом джипа даже стал громко переговариваться с людьми на огневых позициях.
      - Ага, вон! Вижу...
      Шамиль двигался впереди, торжествующей походкой вернувшего себе законную добычу хищника. Вслед за ним двое гвардейцев без церемоний волокли по мокрым и грязным камням дороги человека со связанными за спиной руками.
      - Ал-лаху акбар!
      Шамиль поднял вверх руку со сжатыми в кулак пальцами, и ему тут же ответили голоса, многократно усиленные горным эхом.
      Получилось очень впечатляюще, Виноградова даже передернуло.
      Некоторое время вокруг машин царили возбуждение и суматоха разбирались, кому куда сесть. Наконец, командир навел порядок: мальчишку-разведчика пересадили в джип, сам Шамиль выбрал место на переднем сидении "нивы", а сзади вынуждены были расположиться Владимир Александрович и охранник.
      Связанного человека втиснули между ними, причем по требованию водителя сначала пришлось подстелить под него какую-то тряпку.
      Когда все расселись, Шамиль обернулся:
      - Пачкает, да? Пачкает? - Вопрос был задан по-русски и явно адресовался Виноградову.
      - Ну, как сказать... - В узком пространстве автомашины отодвинуться куда-либо сложно. Однако, Владимир Александрович принял такую позу, чтобы соприкосновение с невольным соседом свелось к минимуму.
      - Извини! - Голос собеседника звучал на удивление радостно. - Хотел его в багажник сунуть, но боюсь - помрет по дороге.
      Вид у нового спутника и вправду был довольно потрепанный. Одеждой он ничем не отличался от остальных обитателей гор, разве что грязь на штанах и куртке совсем свежая, но... Голова в ссадинах и кровоподтеках, глаза прикрыты, хриплое, прерывистое дыхание почти перекрывает шум двигателя на холостом ходу.
      Лет мужчине было под сорок, может чуть меньше.
      - Как думаешь, не помрет? - Уточнил ещё раз озабоченно Шамиль.
      - Может, - кивнул Виноградов.
      - Придется тогда потерпеть немного... Ты присматривай за ним, майор! Собеседник ещё раз сверкнул зеркальными блюдцами очков:
      - Где деньги?
      - Какие деньги? Ах, вот оно что... Прошу вас! - Владимир Александрович изогнулся и вытянул из-под себя оставленный перед этим в машине сверток.
      Шамиль забрал его, отвернулся. Затем отдал команду водителю, и застоявшаяся "нива" начала медленно разворачиваться на дороге...
      Все должно было на этот раз окончиться хорошо.
      Виноградов уже знал это, но затылком, почти физически ощутил облегчение в момент, когда очередной изгиб трассы навсегда отрезал от них остатки попавшей в засаду колонны и автоматчиков на скалах.
      В молчании проехали километра два - впереди машина Шамиля, за ней джип с гвардейцами.
      Скорость была приличная. Не такая, конечно, как во время недавней погони, но тоже на грани допустимого - сидящих в "ниве" трясло и швыряло из стороны в сторону.