- Вижу, - Виноградов вслед за собеседником посмотрел на торчащий посреди площади камень.
      - Это был памятник Ленину... Там вон - мечеть стояла, одна из самых древних у нас. Дом культуры совхозный построили перед самой войной, с кинотеатром, а рядом - школа. Понял?
      - Ты жил здесь раньше? - Вопрос был не самый удачный, но так уж получилось.
      - Я здесь родился! - Шамиль опять посмотрел в упор на Владимира Александровича, но глаз за стеклами очков было не различить...
      После еды потянуло в сон.
      Виноградов оправился - там же, где все. Посмотрел на торчащую из-под капота "жигулей" задницу водителя, прошел мимо бородачей - и вновь наткнулся на недавнего собеседника.
      Шамиль расположился в тени бронетранспортера, прислонившись спиной к огромному колесу:
      - Садись.
      - Спасибо. Надолго мы тут?
      - Посмотрим... Надо подождать. - Шамиль усмехнулся:
      - Торопишься, да?
      - Разумеется. В гостях хорошо, говорят. А дома все равно лучше. Виноградов сел поудобнее и попробовал сменить тему:
      - Я смотрю, не курит никто из ваших?
      - Не курит. И не пьет никто! Как положено... Каждый гвардеец особую клятву дает, на Коране.
      - А что это значит? - Владимир Александрович показал пальцем на матерчатый круг, вышитый у собеседника чуть повыше локтя.
      Тусклые золотые нити на зеленом фоне: полумесяц, сабля, какой-то зверюга с оскаленной пастью... Такие же нашивки были, как успел заметить Виноградов, на рукавах у всех его спутников.
      - Это - наша новая эмблема республиканской гвардии. Спецназ, понимаешь? Полумесяц - это ислам...
      Закончить фразу Шамиль не успел.
      Воздух вокруг наполнился нарастающим свистом, земля содрогнулась и сразу же по ушам ударило грохотом близкого взрыва.
      Первым, непроизвольным движением Владимир Александрович подхватил чемоданчик:
      - Чего там?
      Сидя на корточках, он снизу вверх смотрел на Шамиля, который уже поднялся во весь рост и передергивал затвор автомата.
      Впрочем, сразу же все опять изменилось - следующий взрыв громыхнул прямо перед капотом "жигулей", по броне застучали осколки и камни.
      Сосед Виноградова упал на колени и перекатился под брюхо БТРа:
      - Билять!
      Сам Владимир Александрович уже успел примоститься за одним из литых колес, втиснув голову в плечи.
      Опять взрыв... Но на этот раз определенно кого-то накрыло - на несколько секунд все остальные звуки растаяли в протяжном и страшном крике тяжело раненого человека.
      Еще дважды тряхнуло землю.
      Владимир Александрович уже с трудом различал даже застывшего рядом Шамиля - клубы желтоватой, горькой пыли постепенно окутали все вокруг, создавая спасительную завесу.
      - Миномет, его м-мать!
      Слух с трудом привыкал к неожиданно наступившей тишине.
      - Откуда стреляют?
      - Сверху, - бородач поправил сбившиеся на бок очки.
      Над мертвым селением все ещё перекатывалось, угасая, эхо.
      Пауза между взрывами неестественно затянулась.
      И тут у кого-то не выдержали нервы: воздух прорезала длинная автоматная очередь, за ней другая, третья... В следующее мгновение стрельба уже шла, казалось, со всех сторон.
      Рассудок и опыт подсказывали Виноградову, что огонь ведется неприцельно, в никуда - просто, чтобы сбросить страх и накопившееся напряжение. Что ни о какой атаке пока не может быть и речи, слишком велик для нападающих риск оказаться под собственными случайными минами... Но известно, что логика на войне - далеко не лучший советчик. И нет ничего унизительнее состояния человека, угодившего безоружным в самую гущу боя.
      Даже не застрелиться толком.
      Виноградов открыл рот, чтобы выпросить у лежащего рядом бородача хотя бы гранату, пистолет, нож в конце концов... Но Шамиль уже полз из-под бронированного днища:
      - Биляды!
      Выбравшись наружу, он прокричал что-то пронзительно-злое - и к удивлению Владимира Александровича пальба почти сразу же стихла.
      Некоторое время не происходило ничего - только оседала потревоженная разрывами пыль, да камешки хрустели под коваными ботинками Шамиля.
      Потом кто-то заворочался прямо над Виноградовым, в раскаленном чреве БТРа.
      - Слышишь? - Почему-то шепотом спросил Владимир Александрович. - Эй, командир!
      Снизу ему видны были только ноги стоящего рядом с бронетранспортером человека - примерно до середины бедра.
      - Да? Ну, говори?
      - Они сейчас снова могут врезать.
      Шамиль помедлил, и что-то скомандовал своим людям. Начавшееся вокруг шевеление прекратилось, только раненый ещё тихо постанывал неподалеку.
      Бородач присел на корточки:
      - Что скажешь, а?
      Теперь ответить не успел Виноградов.
      Свист летящей мины показался на этот раз не таким страшным - и даже почти привычным. Но он ещё нарастал, а Шамиль уже рухнул на бок и закатился обратно, в укрытие.
      Сначала был перелет - но над головами лежащих все равно застучал град осколков:
      - Вот с-суки!
      Владимир Александрович покосился на соседа и крякнул от удивления. Видимо, при падении бородач уронил-таки свои зеркальные очки, и впервые Виноградову представилась возможность без помех разглядеть его лицо.
      Зрелище оказалось жутковатое. На месте левого глаза Шамиля зиял уродливый, будто наспех стянутый старой кожей шрам. Ниже по щеке, почти до того места, где начиналась борода, все было покрыто грязно-сиреневой пороховой сыпью.
      - Извини, - почему-то вырвалось у Виноградова.
      Шамиль буркнул в ответ нечто неласковое, но слов Владимир Александрович не разобрал. Видимо, очередная мина попала прямо в бронетранспортер: тяжелая боевая машина дрогнула, покачнулась и перебирая колесами сползла с места.
      - Хк-ха! Кха! Кх-гха, бля... ха!
      Показалось, что вместе с ядовитой пылью на дорогу выкашливаются остатки легких. В голове перекатывался металлический звон, но из барабанных перепонок ничего не лилось - значит, даже не контузило.
      Только немного придя в себя, Виноградов понял, что ему просто чудом не передавило ноги.
      - Ох, мать моя...
      Прямо под боком у Владимира Александровича, больно упершись острым углом ему под ребра лежал так и не выпущенный из руки дипломат.
      А вот Шамиля рядом не было.
      - Эй, командир?
      А в ответ - тишина... Обстрел, видимо, прекратился, потому что минометчикам опять мешала пылевая завеса.
      Следовало выползти и срочно раздобыть себе автомат. Сейчас это не проблема - народу у Шамиля поубивало столько, что оружия бесхозного должен образоваться переизбыток. Что им, жалко, что ли?
      В общем, следовало действовать. Но не хотелось...
      - Слушай, ты живой?
      Грязная рука в камуфляже потянулась за портфелем, и Виноградов увидел прямо перед собой знакомый зеленый берет. Шамиль успел-таки нацепить очки, но одно из зеркальных стекол темнело мелкой сеточкой трещин.
      - Слушай, а? Живой?
      - Не дождетесь...
      Почему-то Владимир Александрович обрадовался неожиданному появлению спутника. Видимо, ничто так не сближает, как совместное лежание под брюхом бронетранспортера.
      - Вылезай, давай, быстро!
      Повторять не пришлось. Виноградов и сам не заметил, как оказался рядом с Шамилем:
      - Дальше чего?
      - Уходим. Быстро...
      Пыль постепенно таяла, и скоро можно было ожидать продолжения концерта для минометов с оркестром. Да, в общем-то, никто не мешал ему начаться заранее, благо мишени уже пристреляны.
      Поэтому Владимир Александрович не возражал:
      - С удовольствием.
      Шамиль усмехнулся почти без злобы:
      - Пошли!
      Сам Виноградов, наверное, в такой ситуации приказал бы бойцам рассеяться и переждать в развалинах, по одиночке. Но Шамиль был здесь старшим и решения принимать ему.
      Раздалась команда.
      Всего пять или шесть человек пробежало, пригибаясь, мимо Владимира Александровича, но Шамиль уже нетерпеливо дернул его за рукав:
      - Чего ждешь, а?
      Так и двинулись: увешанные оружием бородачи, за ними Виноградов со своим дурацким портфельчиком и последний - Шамиль в неизменных очках и берете.
      Бежать пришлось почти наугад, ориентируясь только по мелькающим впереди фигурам. Владимир Александрович перепрыгивал через какие-то канавы, петлял, спотыкался...
      Разумеется, их заметили.
      Снова засвистело, и примерно в полусотне метров, из земли вырос грязно-желтый высокий фонтан.
      - Ложись!
      Но следующая мина колыхнула развалины ещё правее - судя по всему, били наугад. Или просто не было времени пристреляться к движущимся мишеням.
      Виноградов обернулся и увидел вдали, за спиной Шамиля, игрушечные силуэты бронетранспортера с откинутым люком и покореженных "жигулей". Пыльное облако растаяло, но вместо него над площадью медленно расползались клубы черного, густого дыма.
      Владимир Александрович не удержался:
      - А что, там больше... никого нет?
      - Живых - нет. Вперед!
      В сущности, правильно. Обстрел уже вряд ли мог причинить какой-то вред, и противник лупил по селению просто вдогонку, для очистки совести.
      Конечно, пара толковых снайперов покончила бы с Виноградовым и его спутниками быстро и без особых хлопот. Но всего предусмотреть невозможно, и это иногда помогает.
      * * *
      Теперь у Владимира Александровича был пистолет.
      Ухоженный и готовый к бою ТТ с полной обоймой и трогательной пятиконечной звездой на рукоятке.
      Судя по году выпуска, пистолет оказался намного старше Виноградова. Наверное, китайский - это, впрочем, никакого значения не имело.
      Главное, все, что положено, двигалось. Патрон вошел в патронник легко и без задержки, предохранитель встал на место - и Владимир Александрович улыбнулся, довольный собой:
      - Спасибо!
      Вообще-то, он держал в руках такой "ствол" первый раз в жизни. Так уж олучилось, что видел неоднократно - среди изьятых при обысках вещественных доказательств, на месте бандитских кровавых разборкок, в контейнерах с контрабандой. Но чтобы самому...
      После табельного "макарова" пистолет ТТ показался непривычно вытянутым, но в ладони лежал приятно.
      - Спасибо, Шамиль...
      - Не за что.
      Зеркальные стекла, одно целое, другое треснувшее, отражали свет по-разному. Но вспомнив изуродованное лицо собеседника, Владимир Александрович решил, что - да, пожалуй, все же лучше ему оставаться в очках...
      - Теперь как-то спокойнее на душе.
      - Понимаю.
      Виноградов хотел сначала попросить автомат.
      Но потом представил себя бегущим по какой-нибудь горной тропке с тяжеленным "калашом" в правой руке и портфелем в левой - и отказался от этой мысли. Омерзительное зрелище...
      В конце концов, по-серьезному он ни с кем воевать не собирается. А для того, чтобы пустить себе пулю в лоб вполне достаточно пистолета.
      Впрочем, Владимир Александрович вовсе и не думал геройски стреляться при первом же удобном случае. Он хотел ещё пожить - долго, и по возможности счастливо, однако оружие давало возможность выбора, оставляя окончательное решение за самим Виноградовым.
      Майор сунул пистолет за пазуху, во внутренний карман пятнистой куртки и критически оглядел себя:
      - Да, видок.
      Еще недавно свеженький, чистый камуфляж теперь смотрелся не лучше половой тряпки. Ботинки в пыли и каком-то мазуте, ссадина на запястье... Чертов чемоданчик тоже выглядел не лучшим образом.
      - Занято?
      Шамиль выругался, глянул свирепо и так тряханул радиотелефоном, что показалось - в следующую секунду он зашвырнет ни в чем не повинную "трубку" на камни:
      - Билят!
      - Может, я теперь попробую? У меня рука счастливая.
      Помедлив, бородач пожал плечами:
      - На! Вот сюда нажимай, понял?
      - Понял.
      И действительно ведь - повезло. После того, как Владимир Александрович во второй раз придавил кнопку автоматического перенабора номера, вместо коротких гудков ожил динамик.
      - Алле? - Вполне по-домашнему ответил хриплый мужской голос.
      Шамиль сразу же выхватил "трубку":
      - Давай сюда!
      Даже для офицеров российских спецслужб спутниковая телефонная связь часто оказывалась недостижимой роскошью. Но расходы, видимо, себя оправдывали - слышимость была отменная, несмотря на горы и расстояние. Говорят, засекреченный ретранслятор ещё с начала войны болтается в космосе то ли на турецкие, то ли на иорданские деньги..
      Разговор сразу же начался на повышенных тонах. Со стороны могло даже показаться, что насмерть ругаются заклятые враги - тем более, что Виноградов не понимал ни слова. Впрочем, он давно убедился, что здесь просто принят такой темпераментный стиль общения.
      Действительно, судя по реакции обступивших Шамиля гвардейцев, телефонная беседа носила вполне конструктивный, деловой характер. Один из бородачей даже обернулся и, забывшись, подмигнул Владимиру Александровичу, как своему.
      В принципе, они уже на самом деле были не совсем чужими друг другу. Кроме Виноградова и командира из-под огня вышло всего семь человек - к тому же, двоих слегка зацепило, и теперь они выделялись белыми бинтами повязок.
      Количество убитых Владимир Александрович не уточнял, но судя по всему Шамиль потерял почти половину личного состава, включая водителя "жигулей" и парня-пулеметчика, сгоревшего в бронетранспортере.
      Потерял... Идиотское слово.
      Сейчас, наверное, кто-то обшаривает их трупы в поисках ценных трофеев и трогательных сувениров на память. Это стало модным в последнее время, так же, как любительская видеосьемка после боя: подбитая техника, кровь, тела на песке, возбуждение победителей...
      Виноградов запросто мог оказаться среди тех, кто теперь валяется там, далеко, на площади. Но карта легла иначе - и вот он сидит, живой и пока невредимый, у самой вершины какого-то безымянного холма, за каменными валунами и ореховой рощей.
      Сидит вместе с людьми, которых при других обстоятельствах мог увидеть только в перекрестье прицела.
      Сидит там, куда их всех привел Шамиль - и этого парня Виноградову тоже ещё вчера трудно было бы представить в роли своего спасителя.
      Интересно, как все-таки называлось то селение? Надо будет потом посмотреть по карте местности: прямо на трассе, у самого подьема на горный перевал.
      - Аль-лаху акбар!
      Шамиль попрощался с далеким собеседником и нажал на светящуюся кнопку отбоя.
      - Поговорили?
      Прежде чем ответить, командир обменялся парой коротких реплик со своими гвардейцами. И только когда те разбрелись по оставленным ради телефонного разговора позициям, сел на корточки рядом с Виноградовым:
      - С полковником Асхабовым связался.
      - Ну? И что?
      - Все будет в порядке.
      Информация показалась Владимиру Александровичу обнадеживающей, но не совсем полной:
      - Приятно слышать.
      Он посмотрел в сторону гор, откуда их обстреляли:
      - Кто?
      Шамиль поправил очки:
      - Пока неизвестно. Будут разбираться...
      Майор умел спрашивать - и сначала нехотя, но потом все больше увлекаясь, собеседник начал отвечать на вопросы Виноградова.
      Выяснилось, что на той злополучной площади люди Шамиля должны были дожидаться высланного с базы подкрепления. Место и время встречи никто особо не скрывал, но знало о ней не так уж много народу - в общем, только те, кому положено.
      - Значит, не только. А зачем подкрепления-то?
      - В горах всякое случается. Теперь, конечно, реже, но... Кое-кто ещё воюет немного.
      - Против кого?
      - Против всех.
      - Неужели даже вашему Президенту не подчиняются?
      Шамиль вздохнул:
      - Слушай, у нас тут каждый мужчина - сам по себе и президент, и главнокомандующий. И министр торговли...
      Видно было, что собеседник знает больше, чем говорит.
      Но даже без него Виноградов был достаточно наслышал о проблемах, которые возникли у нынешних лидеров республики сразу же после вывода российских войск.
      Лишившись общего врага, они остались лицом к лицу с той частью собственного населения, которая не могла, да и не слишком хотела возвращаться к мирной жизни. Фанатики-сектанты, воины ислама, отряды обученных за границей "непримиримых" боевиков, чьи-то личные "кровники", просто вооруженные бандиты...
      По сводкам разведуправления, которые Владимир Александрович просматривал перед командировкой, из-под контроля официальных властей периодически выходили не только селения, но даже целые районы. Собственно, для борьбы с беспределом собственных "сепаратистов", для наведения порядка хотя бы на транспортных магистралях и вдоль нефтепровода, нынешний президент и сформировал республиканскую гвардию.
      Впрочем, территория от российской границы до Большого перевала всегда считалась по здешним меркам спокойной.
      Виноградов потер уже тронутый щетиной подбородок:
      - Шамиль... На переговорах ваш представитель уверял, что маршрут полностью контролируется. Верно? Потому его и выбрали.
      Собеседник молча сверкнул стеклами очков.
      - Тогда кто это был? - Вновь обернулся в сторону гор Владимир Александрович. - Ну, не ваши же, в конце концов?
      - Нет! - Мотнул головой Шамиль. Чувствовалось, что предположение Виноградова не является для него неожиданностью. - Зачем?
      - А кто?
      - Может, ваши?
      Майор даже не сообразил, о чем речь:
      - Какие - наши?
      - Такие... Не понимаешь, да?
      - Послушай, Шамиль!
      Во время войны лидеры сепаратистов не раз на весь мир обвиняли российские спецслужбы в засылке на территорию республики специальных диверсионных подразделений. Якобы, те под видом боевиков нападали на миссии Красного Креста, резали местных жителей, взрывали госпиталя и мосты... После вывода войск такое случалось реже, но все равно после каждого очередного убийства иностранцев или скандала с разграбленными гуманитарными грузами, пресс-служба президента привычно намекала на пресловутый "русский след".
      Москва же как раньше, так и теперь опровергала подобные обвинения довольно вяло - все равно доказательств ни у одной из сторон не было, а те, что упоминались, носили характер по меньшей мере сомнительный.
      - Послушай... - Владимир Александрович повторил вопрос, который только что задал ему собеседник:
      - Зачем? Нашим-то это зачем? Бред какой...
      Но у Шамиля уже имелась версия:
      - Представь - тебя убили, да? Меня убили... Чемодан пропал. Покажут по телевизору: кто виноват? Боевики проклятые! Мол, бандиты они все, которым верить нельзя. С которыми и дело опасно иметь, понял? Скажут: если и не сами украли, то все равно - уберечь не могли!
      Владимир Александрович попытался вставить слово, но бородач припечатал ему ладонью плечо:
      - Ты, конечно, получаешься - молодец, мужчина! Только немножко мертвый... Попал, понимаешь, в грязные лапы, и погиб, как герой.
      Звучало довольно убедительно. Однако... У Виноградова не было иллюзий по поводу российских спецслужб, сомнения вызывали только технические детали недавнего нападения.
      Поэтому, припомнив, как именно была организована засада, он отрицательно помотал головой:
      - Вряд ли, Шамиль. Почерк не тот!
      - Тебе виднее... майор.
      Это было сказано таким тоном, что Виноградов напрягся:
      - Мы встречались раньше?
      - Нет. Но в нашем Департаменте безопасности работают очень грамотные ребята. И у них много денег... Зачем же воровать секреты, когда их можно купить?
      - О чем ты, Шамиль?
      Они сидели на самом краю небольшой ложбинки, прижавшись спинами к теплым камням. В небе появились первые облачка, а неподалеку о чем-то негромко и мирно переговаривались заметно повеселевшие гвардейцы.
      - У нас есть данные на всех офицеров и прапорщиков, которые здесь воевали. Российская армия, ОМОНы, внутренние войска... Адреса, телефоны, списки семей, кто ещё служит, и даже - кто уволился.
      Виноградов об этом слышал. Но сделал удивленные глаза:
      - И солдаты?
      - Нет. Только те, кто нанялся по контракту.
      - Зачем?
      Ответ последовал сразу:
      - Каждый из них должен будет ответить. За все!
      Владимир Александрович усмехнулся невесело, одними губами:
      - Кровная месть... Ну и что же там, у вас, написано про меня?
      Шамиль выдержал паузу:
      - Боишься? Да?
      - Боюсь. Даже сильнее, чем ты думаешь.
      Конечно, всего о майоре Виноградове здесь узнать не могли. Даже за очень большие деньги... Всей правды про него не знали даже люди, которым это положено - не говоря уже о самом Владимире Александровиче. Но и того, что значилось в официальном послужном списке, хватало с избытком.
      Впервые Виноградов появился на Кавказе в конце восьмидесятых, ещё старшим лейтенантом - охранял беженцев. Потом был Вардино-Халкарский конфликт, а через год случилось история с ядерными боеприпасами, которые сепаратисты вывезли из Прибалтийского округа.
      Впрочем, ее-то как раз в личном деле нет...
      До начала последней кавказской войны Владимир Александрович успел погоняться за контрабандистами на перевалах, был уволен из органов внутренних дел, восстановился - и вновь прилетел в горы уже с документами сотрудника милицейской пресс-службы, как раз к осеннему наступлению.
      Вообще, конечно, та командировка имела весьма неожиданные последствия... И не только для Виноградова. < CНОСКА: Эти события описаны в ранних повестях о капитане Виноградове, а также в романах "Сафари для покойника" и "Зона поражения".>
      - Боишься... - удовлетворенно кивнул собеседник.
      Владимиру Александровичу до неприличия захотелось обьяснить Шамилю, что оснований для какого-то особенной ненависти он нынешним хозяевам республики не давал. Что городов не бомбил, деревень не жег, пленных не расстреливал, грабежами не занимался. Даже в боевых действиях толком не поучаствовать не успел...
      Но это было бы уже слишком, не по-мужски. В конце концов, если после недели переговоров и согласований сюда послали именно его - значит, кандидатура Виноградова оказалась приемлимой для обеих сторон.
      Поэтому, Владимир Александрович сменил тему:
      - Что сказало начальство?
      - До вечера будут здесь.
      И как бы в подтверждение его слов где-то на перевале, далеко и негромко прозвучал взрыв. Отсюда, из укрытия, он показался Виноградову совсем безобидным - и к тому же эхо этого взрыва почти сразу растаяло в горах.
      Вместе со всеми Владимир Александрович замер, прислушиваясь, но продолжения не последовало.
      - Что это?
      - Едут, - улыбнулся Шамиль.
      Оказывается, посланная навстречу его людям бронеколонна под утро наткнулась на каменную осыпь. Сама она образовалась, или узкую дорогу на перевале специально завалили, чтобы затруднить продвижение - ещё предстояло выяснить.
      Во всяком случае, пока возились у злополучных камней, Виноградов со спутниками уже попал под обстрел минометов.
      - А что же ты сразу с Асхабовым не связался? - Показал Владимир Александрович на "трубку" спутникового телефона.
      Шамиль пожал плечами:
      - Не успел. А потом все время занято...
      Обьяснение прозвучало настолько нелепо и не по-военному, что Виноградов сразу поверил:
      - Бывает.
      Он и сам, когда-то... Вообще, человек ведь - далеко не идеальная машина для убийства. Это только в кино здоровенные супермены делают все как положено, без страха и упрека: прыгают, бегают, душат, взрывают и с одного выстрела могут перебить металлический трос над пропастью.
      А реальная война по большей части состоит из глупых приказов, нелепых ошибок, недоразумений, промахов...
      - И теперь чего?
      По словам Шамиля, колонна уже спускается с перевала. Скоро её будет видно, а пока гвардейцы на всякий случай обшаривают оставленные нападавшими позиции.
      - Да, еще... Полковник Асхабов просил передать свои сожаления.
      Виноградов кивнул:
      - Спасибо.
      - Такое больше не повторится.
      Владимир Александрович с сомнением посмотрел на собеседника:
      - Вы думаете?
      * * *
      Тайная миссия...
      Да какая же она, к чертям собачим, тайная! Судя по взглядам, которые то и дело ловил на себе Владимир Александрович, цель его появления в горах была известна здесь каждому мальчишке с автоматом.
      Никто, собственно, и не пытался убедить майора в обратном.
      Сразу после того, как покончили с затянувшейся процедурой обьятий, радостных поцелуев и взаимных похлопываний по плечам, Шамиль продемонстрировал ожидающего в стороне Виноградова командиру прибывшей бронеколонны:
      - Вот. Живой!
      - Хорошо, - по-русски одобрил бородач. - Привез деньги?
      - Привез.
      - Молодец, да! - Упрятанные под густыми бровями глаза ощупали его с ног до головы, и Владимир Александрович с трудом подавил желание спрятать за спину чемоданчик.
      Но собеседник уже отвернулся к Шамилю, и они заспорили между собой на местном гортанном наречии. Речь, видимо, шла о событиях минувшего утра.
      Командиры сначала говорили по очереди. Потом - вместе, разом, перебивая друг друга и отчаянно жестикулируя. Незаметно кто-то ещё из бойцов вставил реплику, ему ответили, и постепенно в обсуждение включились практически все находящиеся рядом мужчины.
      Со стороны это смотрелось диковато. В какой-то момент Виноградову показалось, что дело вот-вот дойдет до стрельбы - и он даже присел обратно, на камень, чтобы в случае чего без промедления укрыться в ложбинку от шальных пуль.
      Но ничего не произошло.
      - Иншалла!
      Восточный базар закончился так же внезапно, как начался.
      Владимир Александрович не расслышал команды, он только увидел, как пропахшие потом, кострами и оружейной смазкой люди быстро и почти без суеты идут к колонне.
      Рявкнули и заурчали двигатели.
      - Поедем сейчас, - сообщил возникший рядом Шамиль.
      - Мне куда?
      - Со мной. Пошли.
      У подножия холма выстроились: две боевые машины десанта, одна во главе, другая в хвосте колонны, бронетранспортер, грузовик "урал" со снятым тентом, "нива" и ещё какой-то колесный вездеход.
      - Давай быстрее.
      На пыльном боку замыкающей БМД красовалось уже знакомое Виноградову изображение: оскаленная пасть, полумесяц...
      - Трофей! - Похлопал по броне Шамиль. - Отбили, починили... А вон ту машину видишь, которая впереди? Ее полковник Асхабов у ваших просто купил. Точнее, выменял у кого-то из начальства на "мерседес" с доплатой.
      Владимир Александрович промолчал. О коррупции и разворованных миллиардах он мог бы порассказать куда больше собеседника, но... Как правило, если российские офицеры и делали какой-то "бизнес" с противником, то по мелочи, чтобы только прокормить себя и солдат.
      Всем известно, что нажились на войне и крови не командиры взводов, рот, батальонов, а прапорщики из тыловых служб и штабной генералитет.
      - Сюда?
      - Нет. Залезай...
      К удивлению Виноградова, спутник приоткрыл дверь "нивы" и пропустил его на заднее сидение.
      - Здравствуйте!
      Командир колонны, очевидно, находился где-то в другой машине. А Владимиру Александровичу предстояло следовать дальше в кампании своего портфеля, водителя "нивы", самого Шамиля и ещё одного сопровождающего.
      Тронулись...
      Солнце уже повисло прямо над зубчатой кромкой гор, когда колонна вернулась в селение.
      - Смотри. Видишь? - Обгоревшие останки "жигулей" куда-то исчезли, но площадь не пустовала.
      Чуть дальше того места, где недавно ещё рвались мины, замер старенький грузовик с откинутыми бортами. В кузове Владимир Александрович разглядел несколько упакованных в брезент и мешковину свертков.
      - Их увезут отсюда?
      - Да, - отвернулся Шамиль и провел сложенными ладонями по лицу, сверху вниз.
      Виноградов знал, что по местным обычаям, покойников следовало предать земле ещё до следующего заката.
      ... Не снижая ход, колонна приняла влево - почти половину дороги перегородил гусеничный транспортер вроде тех, что обычно применяются на лесозаготовках. Пара металлических тросов вытянулась от него вдоль бортов и под носом у бронетранспортера - очевидно, эту подбитую единицу боевой техники собирались все же отбуксировать на ремонт.
      Владимир Александрович успел заметить, как из передних машин на обочину попрыгало несколько автоматчиков - очевидно, их оставили прикрывать остающуюся часть отряда.
      Потом закончились развалины и сразу же за селением дорога пошла вверх, в горы. Петляя в узком пространстве между каменными откосами, среди поросших чем-то зеленым и чахлым валунов, она затягивала колонну все дальше и дальше...
      Продвигались медленно. Идущий впереди "урал" очаянно пылил, тряся кузовом, и вскоре Виноградову надоело любоваться мелькающим за окнами автомобиля однообразием горного перевала.
      Встеренулся он лишь однажды, да и то лишь после того, как Шамиль показал пальцем вправо:
      - Майор, вон там... Видишь, дерево?
      Владимир Александрович кивнул, ещё не очень представляя, о чем пойдет речь:
      - Да, вижу.
      - Оттуда стреляли.
      - Точно? - Без особого интереса переспросил Виноградов. Честно говоря, ничего особенного там, куда показывал спутник, он не заметил.
      - Точно, - кивнул Шамиль, и ему конечно же было виднее.
      Позже выяснилось, что позицию, с которой велся огонь по селению, использовали ещё в Великую Отечественную немецкие горные егеря.
      Тогда за стратегическую дорогу шли жестокие, кровопролитные бои немцы заняли господствующие высоты и расстреливали из минометов и орудий наступающие батальоны. В конце концов, их все-таки вышибли, ценой огромных потерь, буквально завалив перевал убитыми красноармейцами. И даже несколько десятилетий спустя Шамиль со своими сверсниками-пацананами находил в горах всякую всячину: алюминиевые медальоны, каски, оружие, ордена...
      Виноградов попытался припомнить: кажется, в сводках последней войны название перевала тоже встречалось. Вполне естественно - умный учится на чужих ошибках, и только наши генералы привыкли платить за собственную бездарность кровью российских солдат.
      - Долго ехать?
      - Часа три-четыре. Может, побольше.