Это были условия, которые он диктовал.
      Фэрвэлл посмотрел на него, затем медленно достал из рюкзака один слиток и бросил его на дорогу.
      - Я продолжаю недооценивать вас, Де Круз. Да вы - предприниматель, сказал он.
      Тот пожал плечами, отвинтил крышку и подал ему флягу.
      - Разве это не так? - спросил он.
      Фэрвэлл начал пить, но через пару глотков Де Круз отодвинул от него флягу.
      - Один глоток - один слиток, - повторил он. - Это будет сегодняшней ценой. Завтра цена может подскочить. Я еще не справлялся на рынке. Но сегодня вода и золото пойдут один к одному. Пошли, Фэрвэлл! - Последйие слова он сказал другим тоном, как человек, взявший, власть в свои руки.
      Он сунул слиток в свой рюкзак, резко повернулся и пошел по шоссе. Он мог видеть через плечо, как ученый с трудом встал на ноги и потащил рюкзак по дороге, точно непокорный избалованный ребенок, вынужденный идти за старшим.
      В четыре часа дня старик почувствовал, что не может дышать.
      Его сердце, точно кусок свинцаг билось о ребра спереди и сзади. Полуденное.солнце было жарким и настойчивым, медленно снижаясь к дальней цепи гор. .
      Де Круз, на несколько ярдов опережавший его, повернулся к нему с улыбкой. Его голос был невыносим для ученого. В нем было разъедающее презрение, невыносимое превосходство сильного, подавлявшего слабого.
      - В чем дело, Фэрвэлл? - спросил сильнейший. - Уже выдохся? Черт, нам идти еще четыре-пять часов.
      Слабый остановился и покачал головой. Его губы потрескались, и для него было пыткой прикоснуться к ним даже кончиком языка.
      - Стой, - невнятно проговорил он. - Я должен отдохнуть. Я хочу пить, Де Круз... Не могу без воды.
      Он качался на ногах, его глаза ввалились.
      Де Круз улыбнулся ему. Настал такой момент, когда и для него золото действительно перестало что-то значить. Противопоставление лидера и ведомого теперь диктовали не мозги, а элементарные частицы. Он стоял возле старика, наслаждаясь его агонией.
      - У меня осталась четверть фляжки. - После этих слов он поднял ее и отпил. - Это хорошо. Очень хорошо.
      Вода стекала с уголков его рта.
      Фэрвэлл протянул дрожащую руку.
      .. - Пожалуйста, Де Круз, - говорил он потрескавшимися губами, слова искажались от боли, которую они ему причиняли. - Пожалуйста, помоги мне.
      Тот намеренно поднял флягу.
      - Цена сегодня несколько изменилась. За один глоток - два слитка.
      Ноги подвели Фэрвэлла, и тот встал на колени.
      Медленно, болезненно он снял рюкзак и большим усилием воли высыпал золотые слитки. Их оставалось четыре. Он был не в состоянии поднять сразу два слитка, поэтому он пополз, толкая их к другому человеку. Де Круз легко их поднял и положил в свой рюкзак.
      Их вес порвал рюкзак сбоку, но Де Круз этого не видел. Он осмотрел разбухший рюкзак, потом взглянул на Фэрвэлла. В усталых глазах он увидел ненависть, и это доставило ему извращенное удовольствие.
      - Ты злишься, Фэрвэлл? - спросил он. - Уж не злитесь ли вы?
      Тот молчал. Очень медленно он свернул свой рюкзак толстыми, потными пальцами и сел на него, тяжело дыша, вдохи и выдохи были импульсами перетрудившихся легких, сдавленных до невероятной боли.
      Они проспали ночь и в семь утра снова пустились в путь. Выносливость Де Круза не убывала, и он намеренно шел слишком быстро для своего спутника, шатавшегося и спотыкавшегося на каждом шагу.
      Де Круз несколько раз останавливался и с улыбкой смотрел через плечо. Дважды он пил, делая это напоказ, и когда второй догонял его, он закрывал крышку и прибавлял шаг.
      Его спутник походил на привидение, мертвые, тусклые глаза на грязном, покрытом песком лице, губы и кожа потрескались, как старые заплаты.
      В полдень солнце превратилось в палящую массу, и старик вдруг побелел и упал на колени. Де Круз подождал его, но понял, что на этот раз старик не поднимется. Он приблизился к нему и толкнул его ногой.
      - Фэрвэлл, - позвал он.
      Последовало молчание. Старик походил на мертвеца.
      - Пошли, Фэрвэлл. Нам осталось несколько миль.
      Человек на земле застонал. Он поднял голову, не открывая глаз, его рот был раскрыт, и язык болтался.
      - Нет. - Его голос походил на стон животного. - Нет, - снова сказал он. - Я больше не могу идти. Мне нужна вода.
      Де Круз хихикнул и вручил ему флягу.
      - Один глоток, мистер Фэрвэлл, один глоток.
      Руки старика дрожали, когда он схватил ее и поднес ко рту. Он слышал плеск воды, и все его инстинкты, все его стремления - единственный ключ к выживанию - были вложены в это движение, когда он поднес флягу ко рту. Де Круз быстро и тяжело опустил руку и отнял у него фляжку. Ее верхушка ударила по нижней губе, полилась кровь, и он удивленно взглянул наверх.
      - Мы не обговорили условия, - проговорил Де Круз, буравя его глазами. - Сегодня цены снова поднялись.
      Глаза Фэрвэлла почти закрылись, когда он болезненно снял с шеи рюкзак и уронил его на землю. Он пнул его.
      Де Круз хохотнул и сел на колени, чтобы взять его. Делая это, он поставил свой рюкзак на шоссе, и один из слитков выпал, когда тот перевернулся. Он сидел спиной к Фэрвэллу, собирая золото.
      Старик наблюдал за ним, удивляясь, что может чувствовать ненависть в такую минуту, что он вообще может что-то чувствовать кроме страданий. Однако ненависть помогла ему осознать, что это его последняя минута, последняя возможность.
      Он видел широкую спину Де Круза, ненавидя его молодость, его мышцы, игравшие под рубашкой, ненавидя его за то, что тот победит, а он, Фэрвэлл, умрет. Он чувствовал, как в нем просыпается злость, и на одно мгновение почувствовал силу и решимость. Его пальцы сжали золотой слиток, и он медленно поднял его. Потом, встав на ноги, каким-то чудом ухитрился поднять его еще выше. И в тот момент, когда Де Круз взглянул вверх, он шагнул к нему. Фэрвэлл отпустил слиток и ударил Де Круза по виску.
      Де Круз коротко выдохнул и упал навзничь. Снова старик поднял слиток и уронил его на обращенное к нему лицо противника. На этот раз череп убитого с треском вдавился внутрь. И через, заливавшую лицо кровь глаза покoйника смотрели в небо. В них застыло последнее чувство, которое пережил этот человек. Удивление. Крайнее удивление.
      К убийце вернулась слабость. Он стоял там, шатаясь, ноги его напоминали два резиновых шланга, а тело - сплошной синяк. Он повернулся и пошел к фляжке, лежащей на боку. Вода вылилась в песок. Фляга была пуста.
      Старик заплакал, слезы текли по его грязному обросшему лицу.
      Он упал на колени, его плечи вздрагивали, а пальцы ласкали пустую фляжку, словно он мог что-то из нее выжать.
      Через какое-то время он поднялся на ноги, посмотрел на золотые слитки, разбросанные вокруг, и покачал,головой. Это были бессмысленные груды мертвого груза. Но он знал, что это - все, что у него осталось.
      Он сел и попытался бороться с ними, пытаясь собрать, потом начал толкать их к рюкзакам. Но сил в нем больше не было, и ему стоило нечеловеческих усилий поднять один слиток, который он при жал к телу обеими руками. Его он и понес по шоссе, - шатающаяся фигура человека, который движется благодаря рефлексу и больше ничему. В горле и во рту у него не осталось больше жидкости, и каждый вдох причинял ему боль, пронзавшую все тело. Но он шел и продолжал идти до вечера.
      Он потерял сознание и не знал, нто при падении ударился щекой о скалу. Он лежал с закрытыми глазами, чувствуя, как на него нахлынуло сонное удовлетворение. Затем с силой открыл глаза, услышав звук. Сначала это был неясный дальний звук, потом он начал походить на шум мотора.
      Он попытался пошевелить руками и ногами, но они его не слушались. Он хотел повернуть голову, но сумел только скосить глаза. Боковым зрением он видел приближение какого-то механизма - низко посаженный металлический предмет, летевший к нему и снизившийся. Шум двигателя сразу смолк.
      Он услышал шаги на шоссе и взглянул вверх. Над ним стоял мужчина в одежде свободного покроя, но он был виден нечетко, как бы в тумане; и Фэрвэлл не мог справиться с распухшим языком и потрескавшимися губами. Он ужаснулся, когда понял, что молчит. Но потом раздался голос. Он напоминал по звучанию медленно останавливающуюся пластинку. Слова были гротескными и почти бесформенными, но он говорил.
      - Мистер... мистер... здесь золото. Это настоящее золото. Я отдам его вам, если вы довезете меня до города. Если вы дадите мне воды. Я должен попить.
      Он рывком руки указал туда, где в футе от него лежал последний золотой слиток.
      - Золото, - снова говорил голос. - Это настоящее золото. И вы можете получить его. Я отдам его вам. Я отдам его вам.
      Пальцы конвульсивно сжались и неожиданно разжались. Человек на земле вздрогнул и затих.
      Мужчина опустился на колени и прислушался к ударам сердца.
      Когда он поднялся, то покачал головой.
      - Бедный старик, - сказал он. - Интересно, как он сюда попал? Откуда он взялся?
      Женщина в машине привстала и посмотрела на мертвеца.
      - Кто это, Джо? - спросила она. - Что с ним случилось?
      Мужчина вернулся в аппарат и занял водительское место.
      - Какой-то бродяга - вот кто. Теперь он мертв.
      Женщина взглянула на слиток в руке мужа.
      - Что это?
      - Золото. Он так сказал. Хотел дать его мне, если я отвезу его в город.
      - Золото? - Женщина сморщила нос. - Что же он мог делать с этим золотом?
      Мужчина пожал плечами.
      - Не знаю. Спятил, я думаю. Каждый, кто прогуливается по пустыне в это время суток, должен сойти с ума.
      Он покачал головой и поднял слиток.
      - Можешь себе представить? Предлагал его так, точно оно имеет какую-то ценность.
      - Но когда-то оно было в цене, правда? Разве люди не использовали его вместо денег?
      Мужчина открыл дверь.
      - Конечно, приблизительно сто лет тому назад или вроде того, до того, как был найден способ его производства.
      Он взглянул на тусклый тяжелый металл и бросил его на обочину.
      Дверь закрылась.
      - Когда мы доберемся до города, мы направим сюда полицию, и они заберут его.
      Он нажал кнопку на пульте, поставив автоматический контроль за дорогой, потом, через плечо взглянул на тело Фэрвэлла, напоминавшее пугало, упавшее от ветра.
      - Бедный старик, - сказал он задумчиво, когда механизм медленно поехал вперед. - Интересно, откуда он тут взялся?
      Мужчина сложил руки за голову и закрыл глаза.
      Женщина нажала другую кнопку, и верх закрыло стеклянной крышкой, преграждавшей доступ жаре. Машина поехала по шоссе и через минуту исчезла.
      Полицейский геликоптер прибыл через пятнадцать минут, покружился над телом и сел. Двое полицейских подошли к телу Фэрвэлла, мягко положили его на носилки и отнесли в геликоптер.
      Старший офицер записал подробности в маленьком блокноте.
      - Неопознанный мужской труп. По возрасту примерно шестидесяти лет. Умер от перегрева и истощения.
      Три неровные линии в полицейском блокноте - и мистер Фэрвэлл, доктор физических и химических наук, был занесен в список мертвых.
      Неделю спустя был найден труп Де Круза, почти разложившийся, а вскоре - тело Брукса и скелет Ирба.
      Все четверо мужчин были загадкой, и их тела были преданы земле неопознанными и неоплаканными. Золото осталось лежать там, где оно было, разбросанное по пустыне и сложенное на заднем сиденье развалившегося древнего "седана". Вскоре его поглотила растительность, оно заросло шалфеем, полынью, другими сорняками и вечными кактусами.
      Как и господа Фэрвэлл, Ирб, Брукс и Де Круз, оно не имело никакой цены. Совсем никакой.