Черный рассвет

Сергей Москвин

Черный рассвет

Часть первая

Охотники за метеоритами

Глава 1

Партнеры

– По словам очевидцев, огненный шар, свидетелями полета которого стали жители Киренского района Иркутской области, двигался по вечернему небу с севера на юг, постепенно отклоняясь к земле. Его падение сопровождалось громким звуком и огненной вспышкой, вызвавшей яркую, хотя и непродолжительную зарницу в северной части неба. Один из очевидцев рассказал, что рассыпающий искры огненный болид, за которым тянулся длинный хвост черного дыма, вылетел из-за облаков, пронесся над лесом, где от его пламени загорелись верхушки деревьев, и рухнул в тайгу. К счастью, прошедший над тайгой и прекратившийся лишь накануне проливной дождь потушил возникший на месте падения лесной пожар. Специалисты Иркутского госуниверситета едины во мнении, что, по всем признакам, упавшее в Киренском районе небесное тело является крупным метеоритом. Киренский метеорит уже получил неофициальное название «Новый Тунгусский», так как он упал на землю в бассейне реки Нижняя Тунгуска, спустя сто лет после падения знаменитого Тунгусского метеорита… Наталья Порошина из Иркутска, специально для программы «Вести».

Карту Иркутской области с обозначением примерного места падения метеорита на телевизионном экране сменило лицо аккуратно причесанного диктора российского телевидения. Он улыбнулся в камеру и сказал:

– А я со своей стороны напомню зрителям, что Тунгусская катастрофа, споры о причинах которой среди ученых не утихают до сих пор, произошла 30 июня 1908 года в бассейне реки Подкаменная Тунгуска, на территории современного Эвенкийского округа… К другим новостям…

Как только диктор произнес последнюю фразу, экран погас, потому что Хитер, стоящий рядом с пультом ДУ, выключил DVD-проигрыватель и нетерпеливо обернулся.

– Ну, что скажешь?

Что имеет в виду старший брат, Тимофей понял сразу, как только увидел начало записанного Хитером сюжета (надо полагать, записанного специально для него), но предпочел изобразить непонимание.

– О чем?

– Как о чем?! Об этом метеорите, конечно! Это же тот самый шанс, который ни в коем случае нельзя упускать!

Хитер возбужденно заходил по комнате, размахивая зажатым в кулаке пультом, словно это был как минимум самурайский меч. Всякий раз, когда старшего брата озаряла очередная «гениальная» идея, он уже не мог усидеть на месте. Клокотавшая в нем энергия требовала выхода. Причем он не просто выплескивал ее на окружающих. Нет! Он буквально заливал ею с ног до головы. Хорошо, когда рядом оказывалась какая-нибудь из очередных хитеровских подружек, принимавшая на себя основной удар его энергетической волны. Но чаще всего в качестве клапана для сброса переполняющего Хитера избыточного давления приходилось выступать Тимофею. Поэтому он только вздохнул и приготовился слушать.

– Уже сейчас о падении метеорита говорят все российские каналы! Да что российские… я сегодня смотрел два информационных блока «Евроньюс», в обоих упоминался наш метеорит. Причем название «Новый Тунгусский» звучало даже чаще, чем Киренский.

– Он не наш, – поправил брата Тимофей.

– Вот именно, Тимми! – живо отреагировал Хитер.

Тимофей раздраженно поморщился. Ему не нравилось придуманное братом уменьшительное имя-прозвище, хотя Хитер считал, что это невероятно круто. Сам он уже давно пользовался в обыденной жизни своим сетевым ником. Во всяком случае, ни в одной компании Остапом его больше никто не называл, только Хитером.

– Но он должен стать нашим! Сейчас, когда журналюги раздули из этой темы сенсацию, ты только представь, за сколько мы сможем его толкнуть! Это же куча денег, которую мы никогда не поднимали! Я так и вижу Интернет-аукцион, где главный лот Новый Тунгусский метеорит, а мы с тобой: ты и я – продавцы! Как думаешь: за сколько его возьмут?

Тимофей презрительно хмыкнул.

– Какой Интернет-аукцион? Спустись на землю. Где упал метеорит? Где-то в Киренском районе, – передразнил он Хитера. – А это, между прочим, сотни квадратных километров тайги и болот! Как ты его там найдешь? Скажи: как?! Получится, как в Сирии, или еще хуже.

– Скажешь тоже, – обиделся Хитер. – Там мы были в чужой стране, а здесь все свое, родное. И потом, ничего ужасного в Сирии не произошло. Да, пришлось провести пару дней в их вонючей тюрьме. Не лучшее место, признаю. Да, у нас отняли все собранные в пустыне камни. Но комп и камеру в конце концов вернули. А за снятый там фильм о наших приключениях в пустыне штатовские телевизионщики отвалили столько, что мы не только компенсировали все расходы на поездку, но и остались в плюсе.

– Угу, на двадцать долларов. Отличный заработок за три недели мытарств.

– Тимми, ты становишься занудой, – пробурчал Хитер. – А впечатления?

– В гробу я видал такие впечатления! Мне эта тюрьма посреди пустыни и арабы-охранники до сих пор снятся! – Тимофей брезгливо поежился.

Хитер расплылся в ехидной улыбке.

– Успокойся. Могу тебя заверить, что на этот раз никаких тюрем не будет. Небольшая прогулка по тайге, и мы вернемся назад богачами.

– Какая прогулка?! – вышел из себя Тимофей. Граничащая с безрассудством наивность брата начала его раздражать. – Куда ты собираешься идти: на север, юг, запад, восток?! Куда?!

– Ах, Тимми, Тимми! Вижу, ты невнимательно смотрел новостной сюжет, – заметил Хитер все с той же гадкой улыбочкой. Он как будто издевался. – Давай я включу заново.

– Не надо! Я все помню, – остановил его Тимофей.

– И про дождь помнишь?

– При чем тут дождь?

– А при том, что на месте падения метеорита возник пожар, а прошедший дождь затушил его, пока тот еще не успел разгореться. Нам нужно всего лишь найти участок выгоревшей тайги, и мы на месте! – победно заключил Хитер. – Останется только выкопать метеорит из земли. Но надо торопиться, пока пожарище снова не заросло тайгой.

Тимофей задумался. Насчет пожара брат, безусловно, прав. Но срываться ни с того ни с сего куда-то к черту на кулички за компанию с Хитером не хотелось. Он привел последний аргумент:

– Хорошо, но как ты отыщешь в тайге место пожара? У тебя что, есть вертолет?

– Тимми, я поражаюсь, как ты можешь работать фотокорреспондентом, если ты начисто лишен наблюдательности. Есть же свидетель, который видел, как вылетевший из-за облаков болид поджег лес! То есть он знает место и сможет нас туда провести. Ну, тот, о котором упомянула в репортаже эта журналистка…

– Наталья Порошина.

Хитер изменился в лице и лукаво взглянул в глаза Тимофею.

– Ты что, ее знаешь?

– Училась со мной на одном курсе.

Последнюю фразу Тимофей произнес подчеркнуто нейтральным голосом, но обмануть брата ему не удалось. Хитер расплылся в сальной улыбке.

– Ну, и как она в постели?

Тимофей оглянулся по сторонам. Как назло, под рукой не было ничего подходящего, и он запустил в брата диванной подушкой. Хитер без труда отбил подушку в сторону – такому, как он, она была все равно что слону дробина, и оскалился еще шире.

– Ой! Тимми вспомнил свою первую любовь. Скажи: она хоть хорошенькая?

– Не в твоем вкусе. – Тимофей насупился и отвернулся.

Хитер тут же подсел рядом, обнял его за плечи своей могучей лапой и встряхнул.

– Брось дуться, Тимми. Я же шучу. Наверняка эта Наташка классная девчонка, раз мой примерный братец на нее запал. Ты посмотри, как все удачно складывается. Твоя подруга знает человека, который может показать место, где упал метеорит. Тимка, это судьба! Давай, звони ей.

– Кому? – растерялся Тимофей.

– Своей Наталье. – Хитер даже удивился его вопросу. Для него все было просто.

Тимофей вздохнул.

– Она не моя. Мы расстались сразу после окончания универа.

– И больше не виделись?

– Нет, почему. Встречались пару раз в городе: «Привет! Как дела?»

– Вот и отлично. Значит, она не откажется нам помочь, – заключил Хитер. – Давай, звони ей.

– Куда звони? Я даже телефона ее не знаю.

– Но где она работает, ты знаешь?

Тимофей удрученно кивнул.

– На телевидении. Она на пятом курсе практику проходила в телецентре. Там и осталась.

– Порядок! – Хитер довольно потер ладони. – Завтра прямо с утра дуй в телецентр и навести любимую. Да цветы не забудь купить! Чего молчишь? Если дрейфишь, могу прокатиться с тобой. С удовольствием взгляну на твою бывшую подружку.

– Вот только не надо… – завелся Тимофей.

Но Хитер тут же пошел на попятную.

– Не надо так не надо. Знаю, ты уже большой мальчик и сам со всем справишься. Главное, чтобы твоя Наталья познакомила нас со своим свидетелем или хотя бы рассказала, как его найти. А остальное – дело техники.

Тимофей поднялся с дивана.

– Ладно. Пойду я.

– Может, у меня переночуешь? – предложил Хитер.

Большого желания в его голосе Тимофей не услышал. К тому же остаться ночевать в родительской квартире, которую Хитер переделал и обставил по своему вкусу, – это значит просыпаться среди ночи от звуков включенного на полную мощность телевизора или вздрагивать от взрывов и выстрелов компьютерных игр, в которые Хитер любил рубиться по ночам. Не выдержав такой жизни, сразу после окончания университета Тимофей снял себе отдельное жилье и с тех пор не раз убеждался в мудрости этого поступка.

– Нет, я к себе.

– Как знаешь, – не стал возражать Хитер. – Подбросить тебя до дома?

– Не нужно. Хочу пройтись.

Хитер рассмеялся.

– Что, волка и стрингера ноги кормят?

Он протянул свою широкую ладонь, в которой утонула рука Тимофея.

– Пока, Тимми. Завтра жду тебя с хорошими новостями.

– Пока.

Тимофей знал авантюрный характер Хитера, как никто другой, но противостоять напору старшего брата у него никогда не получалось. Да и ни у кого не получалось. Во всяком случае, такие люди Тимофею еще не встречались.

Хитер был старше его на три года и ни характером, ни внушительной комплекцией совершенно не походил на младшего брата. Разве что в лице присутствовали некие общие черты, но посторонние люди редко замечали их. Более того, они искренне удивлялись, когда Хитер представлял им Тимофея, да еще недоверчиво переспрашивали: «Вы в самом деле братья?» Поначалу Тимофея это злило, но потом он свыкся с мыслью, что они с Хитером совершенно разные.

Для детей три года – слишком большая разница в возрасте, чтобы у них могли быть общие интересы. Тимофей убедился в этом на своем примере. Когда он, возвратившись из детского сада, рисовал в подаренном родителями альбоме аляповатые и по-детски неумелые картинки, брат допоздна гонял на улице мяч с соседскими пацанами, своими сверстниками. В школе, по примеру брата, Тимофей тоже увлекся футболом, но к тому времени брат уже забросил футбол, а его истертые бутсы валялись в дальнем углу антресолей. Хитер учился в старших классах и вовсю ухаживал за девчонками. У него все время была своя компания, куда Тимофей попросту не вписывался. До трагической смерти родителей, разбившихся на машине, он и не вспоминал, что у него есть младший брат. Зато, когда они остались вдвоем, он, не колеблясь, взял на себя все заботы о брате. Тимофею оставалось два курса до окончания университета. Надо было платить за учебу. Тогда Хитер, только что открывший вместе с двумя приятелями тренажерный зал, продал им свою долю и все деньги отдал Тимофею. Денег едва хватило, чтобы оплатить два последних курса университета, а надо было еще на что-то жить. Хитер устроился работать в такси. Проработав около года таксистом, он взялся организовывать отдых на Байкале. Турфирм в Иркутске было полно, но Хитер открыл совершенно новое направление – подводную охоту. Тимофей, закончивший к тому времени университет и устроившийся фотокорреспондентом в одну из иркутских газет, по мере сил помогал ему. Они открыли сайт в Интернете, который Тимофей наполнил красочными фотографиями Байкала, а также богатых рыбой лесных и горных озер и, конечно, трофеями подводной охоты. Сначала Хитер списался через Нет с любителями подводной охоты земляками, потом стал приглашать подвохов[1] из других городов: Читы, Хабаровска, Красноярска и даже Москвы. Дело пошло. Хитер стал всерьез подумывать о расширении бизнеса и строительстве в тайге собственных баз и охотничьих домиков. Своей идеей он поделился с группой молодых ребят из Москвы. Те обещали помочь деньгами и действительно крупно вложились в дело. Но когда Хитер подписал платежные документы, то оказалось, что его фирма полностью перешла москвичам. Парни оказались юридически грамотными и ловко обвели его вокруг пальца. С тех пор Хитер перепробовал много дел: пытался открыть школу дайвинга и пункт проката снегоходов, даже выступил организатором зимних гонок на собачьих упряжках, пока не увлекся охотой за метеоритами. Кто-то рассказал ему, что это на редкость прибыльное дело, и Хитер сразу загорелся новой идеей.

В первую экспедицию он отправился на Алтай и привез оттуда целую кучу камней, среди которых, к немалому удивлению Тимофея, действительно оказалось несколько осколков метеоритов. Еще больше Тимофей удивился, когда узнал, за сколько разные чокнутые коллекционеры, которых Хитер нашел в Интернете, купили эти осколки. В Китай они поехали уже вдвоем. Да еще наняли на границе говорящего по-русски проводника-китайца, чтобы через него общаться с местными жителями. Метеоритов, правда, нашли всего два, к тому же один из них, как выяснилось впоследствии, оказался самого что ни есть земного происхождения, зато буквально за копейки купили у китайцев еще пять обломков, в свое время найденных любопытными крестьянами в горах Большого Хингана. Не обошлось и без подстав. Несколько раз предприимчивые китайцы, узнав, что двое русских покупают упавшие с неба камни, пытались продать им под видом метеоритов обыкновенные булыжники. Но к тому времени Хитер уже научился отличать метеориты от всех прочих камней, так что всучить им свои подделки китайцы не сумели. За время поездки Тимофей сделал множество фотографий, которые потом разместил на их общем с Хитером сайте. Фотки пользовались популярностью у гостей сайта и покупателей метеоритов. Несколько своих фотографий с видами Большого Хингана Тимофей позже встречал и на других сайтах, из чего Хитер сделал вывод, что в следующей экспедиции им нужно снять полнометражный видеофильм. Вскоре они отправились в Сирию, и закончилась эта экспедиция тюрьмой. Правда, за фильм о путешествии по Аравийской пустыне они выручили неплохие деньги. Но Тимофей дал себе зарок больше не участвовать в авантюрах старшего брата и сейчас, шагая по вечернему Иркутску, никак не мог понять, как Хитеру удалось его уговорить.

* * *

Наташа вышла из кабинета шефа раздосадованной. Совсем не так представляла она себе этот разговор. Почему-то она была уверена, что шеф схватится за ее идею двумя руками, но тот лишь презрительно усмехнулся в ответ.

– Ехать в Киренский район через всю область, ради чего? Чтобы просто поболтать с местными, которые видели, как этот метеорит свалился с неба? Порошина, не смеши меня. Что ты надеешься у них узнать, какие подробности? А может, еще пригласишь кого-нибудь из них к нам в студию на интервью? Давай, редакция все оплатит!

Интонация и ехидная ухмылка на лице означали, что последние слова шеф произнес с откровенной издевкой.

– Сергей Аркадьевич… – попробовала защититься Наташа.

Но шеф перебил ее:

– Что «Сергей Аркадьевич»? Ты еще слезу пусти для жалости. Знаю я ваши женские штучки.

Наташа действительно была близка к тому, чтобы разреветься, но теперь решила ни в коем случае этого не делать. А шеф как ни в чем не бывало продолжал:

– Хочешь развить эту тему, съезди в университет, да хоть в планетарий, – хохотнул он. – Кто тебе мешает? Возьми интервью у какого-нибудь астронома или геолога. Для этого вовсе не надо мчаться через всю область к черту на рога.

Наташа все-таки не удержалась и шмыгнула носом. К счастью, шеф этого не заметил.

– Все, Порошина, иди. Не мешай работать.

За дверью она остановилась, чтобы промокнуть рукою повлажневшие глаза, – как назло, все салфетки остались в сумочке, в ее кабинете, и увидела, как Лида, секретарша шефа, подает ей рукой какие-то знаки.

– Наташка, тебя внизу спрашивает какой-то мужчина, – положив телефонную трубку, сказала она и проницательно посмотрела на Наташу. – Что, от шефа досталось?

Наташа махнула рукой: не обращай внимания.

– Какой еще мужчина?

– Судя по голосу, молодой, и думаю, что интересный, – хихикнула Лида. У нее все мужчины были интересными. Первое время, пока Лида не успела как следует узнать их.

Наташа слабо улыбнулась в ответ, но улыбка вышла натянутой.

– Ладно, схожу, посмотрю, кому это я понадобилась.

– Потом расскажешь! – крикнула ей вслед Лида. Вот уж кто действительно никогда не страдал от плохого настроения.

Наташа решила не пользоваться лифтом и спустилась по лестнице пешком. Во-первых, не хотела, чтобы кто-нибудь встретил ее в лифте с зареванными глазами, а во-вторых, стоило пройтись. Тем более что, по слухам, при физической нагрузке в организме вырабатывается гормон, повышающий настроение. Нагрузка, конечно, была не такая уж большая, но и не маленькая – редакция располагалась на последнем этаже телецентра.

В просторном вестибюле было пусто. Наташа пробежала взглядом по сторонам и уже хотела поинтересоваться у скучающего охранника: кто ее спрашивал, когда увидела за барьером Тимофея Редько. Он держал в руках букет ярко-желтых тюльпанов (ее любимые цветы!) и смотрел на нее. Наташа в недоумении подошла к нему.

– Это ты меня спрашивал?

– Я. – Тимофей смущенно кивнул и опустил глаза.

Надо же! Оказывается, он умеет смущаться.

– Это тебе. – Тимофей протянул ей букет, но Наташа не спешила брать цветы. Напротив, демонстративно спрятала руки за спину.

Что это: запоздалое раскаяние? Вряд ли. Надо быть полной дурой, чтобы спустя три года поверить в это.

– И в честь чего мне такой подарок? – ехидно спросила она.

– Просто… тебе ведь нравятся желтые тюльпаны.

– Ты еще помнишь, какие цветы мне нравятся?!

– Помню, – глядя в пол, ответил Тимофей. – И не только это.

– Да?! А вот я забыла! Так что убирайся со своим букетом! Можешь подарить его какой-нибудь другой дуре!

Наташа неожиданно сообразила, что почти кричит. Она испуганно обернулась. Конечно же, охранник во все глаза смотрел на нее. Потом будет всем рассказывать, какую сцену она закатила в его присутствии. И с чего она сорвалась? Не иначе как разговор с шефом так на нее подействовал.

– Ты еще здесь? – сердито спросила она у Тимофея, злясь на него за то, что своим неожиданным появлением он довел ее до нервного срыва.

Когда на последнем курсе он бросил ее, объявив, что еще не готов к серьезным отношениям, она нашла в себе силы не показывать своего отчаяния, хотя в действительности, особенно в первые дни, ей просто не хотелось жить. Хорошо, что занятия в университете уже закончились, и выпускники факультета журналистики готовились к последнему госэкзамену. Наташа целыми днями сидела дома, тупо уставившись в стол или механически перелистывая конспекты. На экзамене она что-то невпопад отвечала комиссии, даже не задумываясь над смыслом вопросов. Объективно ее ответ не тянул выше тройки, но сердобольные преподаватели сжалились над несчастной студенткой и все-таки натянули ей четверку.

– Наташа, я вообще-то пришел к тебе по делу, – вернул ее к реальности голос Тимофея.

Он уже не глядел в пол, а в упор рассматривал ее раскрасневшееся лицо. Чтобы поскорее отделаться от него, Наташа забрала цветы и требовательно спросила:

– Чего тебе надо?

– Поговорить.

– Говори, я тебя слушаю.

Тимофей оглянулся на входную дверь.

– Может, посидим где-нибудь, выпьем по чашке кофе?

– Мне работать надо.

– Тогда пригласи меня к себе в кабинет, – нахально предложил он.

Еще чего не хватало! Кабинет Наташа делила с тремя сотрудниками редакции, точнее, сотрудницами, и выставлять на их обозрение свою личную жизнь, пусть даже и прошлую, не собиралась.

– Ладно. Так и быть, уделю тебе пять минут. – Она подхватила Тимофея под руку и вытолкала за дверь.

На улице было свежо, а вернее, холодно. Об этом следовало подумать, прежде чем выбегать из здания в одной блузке. Наташа зябко поежилась.

– Ты без машины?

Тимофей развел руками.

– Пока не заработал.

Судя по фирменной «Коламбии» и американским «Левайсам», зарабатывал он неплохо. Опять же букет из отборных махровых тюльпанов в середине апреля тоже стоил недешево.

Тимофей снял куртку и набросил Наташе на плечи.

– Накинь, а то еще простудишься.

– Спасибо, – машинально произнесла она и вопросительно посмотрела на Тимофея. Пора уже наконец сказать, что ему от нее нужно.

Но Тимофей не спешил переходить к сути дела.

– Видел по телику твое выступление в «Вестях». Хорошо держалась.

– Не болтай, – остановила его Наташа. – Там была карта на заставке, а я только озвучила текст по телефону.

– Зато получилось не хуже, чем у профессионального диктора.

– Редько, ты уже достал своими комплиментами! – отрезала Наташа, переступая с ноги на ногу. Летние туфли на тонкой подошве, в которые она переобувалась, приходя в редакцию, совсем не подходили для промозглой весенней погоды. – Говори, что тебе надо.

– Я хочу отыскать этот метеорит и очень рассчитываю на твою помощь.

– Брось трепаться! – обиделась Наташа.

– Я серьезно, – ответил Тимофей. – Скоро мы с братом выезжаем на поиски.

По его глазам она вдруг поняла, что он не шутит.

– Зачем это тебе? Ты же вроде бы устроился фотокорреспондентом в…

Наташа неожиданно сообразила, что не знает, где он работает. Но Тимофей сам пришел ей на помощь.

– Я внештатник. Отдаю материалы тем, кто возьмет. А сейчас хочу сфотографировать место падения и сам метеорит, снять фильм.

– Ты, фильм? – не поверила Наташа.

– А чему ты удивляешься? Между прочим, мой фильм про Аравийскую пустыню даже купил «Travel»,[2] американский телеканал.

Наташа изумленно уставилась на Тимофея. Наверное, в этот момент глаза у нее стали размером с блюдца. Любительский фильм, снятый фотографом-внештатником, купили американцы, а она, проработав три года в редакции информационных программ, так и не смогла попасть в телевизионный эфир! В ответ на ее просьбу о переводе из редакторов в корреспонденты шеф только усмехнулся: «Приноси сюжеты. Подумаю». Раз так, она принесет сюжет. Принесет и положит ему на стол! Нет, сразу главному редактору! Пусть только попробует отказать! А если все-таки откажет, она отправит отснятые материалы в Москву или тем же американцам!

– Значит, вы с братом решили отыскать упавший метеорит? – уточнила у Тимофея Наташа и, когда он утвердительно кивнул, добавила: – Предлагаю сделку – я помогаю вам найти его, но вы берете меня с собой!

– Ты что, хочешь идти в тайгу?! – опешил Тимофей.

Наташа гордо вскинула голову.

– Именно, мой дорогой. И это не обсуждается.

* * *

– Вон она, – Тимми указал на вышедшую из телецентра девчонку с букетом. Не иначе, он подарил. На розы все-таки пожмотился, обошелся тюльпанами.

– Ну, я пошел. – Тимми распахнул дверь и выпрыгнул наружу.

Снаружи ничего невозможно было толком разглядеть – пока они сидели в машине, дожидаясь журналистку, все стекла запотели напрочь. Хитер подобрал с пола тряпку и протер лобовое стекло. Хотел бросить тряпку на место, но, взглянув на бывшую подругу брата, передумал, аккуратно свернул и убрал в нишу на водительской двери. Тимми уже подрулил к своей знакомой. На взгляд Хитера, она была какая-то «серая», не скажешь, что тележурналистка. Простенький плащик мышиного цвета. Правда, из-под плаща выглядывали стройные ножки, но сапоги на низком каблуке портили все впечатление от них. Тимми принялся что-то бестолково говорить девчонке, вместо того чтобы чмокнуть ее в губы или хотя бы в щеку, после чего они вдвоем направились к машине. Возле тачки Тимми снова замешкался, решая, куда посадить свою подругу: назад или рядом с братом. Пока он суетился, Хитер перегнулся через сиденье и сам распахнул переднюю дверь.

– Садитесь, Натали.

– А говорил, что нет машины, – бросила она Тимке и уселась рядом с Хитером.

– Это пикап брата, – пробурчал в ответ Тимми, устраиваясь позади нее.

Там было тесновато даже для него (сам виноват – отодвинул переднее сиденье до упора), зато девчонка могла без труда вытянуть свои точеные ножки, которые при ближайшем рассмотрении оказались очень даже ничего, но не сделала этого. А жаль.

– Значит, вы брат Тимофея?

– Хитер, – представился он.

– Почему Хитер? – удивилась она и забавно захлопала ресницами. Мордашка у нее тоже была ничего: вздернутый носик, задорная челочка. Скулы немного тяжеловаты, но это только придавало дополнительную изюминку ее облику.

– Потому что такие ники, как Хилер и Хантер, уже оказались кем-то заняты. Пришлось придумать собственный псевдоним.

– Мой брат обожает чатиться в Интернете, – пояснил с заднего сиденья Тимми.

– Вы, наверное, геймер? – предположила его подружка и… оп! Улыбнулась.

– Все понемногу, – ответил Хитер. – Так куда поедем? Предлагаю в боулинг.

– В боулинг? – удивленно переспросила девчонка.

– Ну да. Вы ведь сегодня еще не катали шары?

– Нет.

– Вот и покатаете. Заодно поужинаем.

Она хотела что-то сказать. Но Хитер не дал ей такой возможности, резко нажав на педаль. Двигатель натужно взревел, и пикап сорвался с места.

В боулинге было полно народа. Но пока Тимми со своей подружкой зыркали глазами по сторонам в поисках свободного места, Хитер нашел знакомую официантку, и та быстро очистила для них заставленный грязной посудой столик. Журналистка держалась уверенно, сама сделала заказ, хотя Хитер готов был поспорить, что в таких заведениях она бывает нечасто.

– Знаете, Натали, я очень рад, что вы решили отправиться с нами в путешествие, – сказал он после того, как все втроем выпили по бокалу мартини. – Будет кому присмотреть за моим маленьким братцем.

Журналистка нахмурилась, из чего Хитер сделал вывод, что она по-прежнему неравнодушна к Тимке. Хороший знак!

– По-моему, ваш брат уже достаточно взрослый, чтобы самостоятельно принимать решения и отвечать за свои поступки, – сказала она, разглядывая опустевший бокал. Ай да Тимми! Три года прошло, а девчонка все по нему сохнет!

Хитер наклонился к ней и прошептал:

– Умоляю вас, не перехвалите его. А то он зазнается.

– Гм, – она чуть не поперхнулась. Ей-богу, чуть не поперхнулась! – Вы, кажется, что-то говорили о шарах? Так давайте катать.

– Давайте! – Хитер с готовностью поднялся на ноги. Теперь, когда он выяснил, как журналистка относится к Тимми, самое время было размять кости. – Кто бросает сначала: мальчики или девочки?

Натали катала так себе, но старательно. В конце даже выбила пару страйков. Хитеру практически не пришлось напрягаться, чтобы правдоподобно продуть ей. А Тимми-дурачок выиграл! Как проигравший, Хитер заказал всем еще по бокалу мартини, на этот раз с водкой. От игры и выпитого спиртного девчонка раскраснелась. Самое время было расспросить ее о метеорите. Но Тимми сидел какой-то квелый и, похоже, начинать разговор не собирался. Пришлось брать инициативу в свои руки.

– Натали, может, перейдем на «ты»? Или еще по мартини?

Она кивнула.

– Можно.

Молодец девчонка!

– Еще три мартини, – сказал Хитер подлетевшей официантке и, придержав ее за передник, добавил шепотом: – Также с водкой.

Приняв заказ, официантка удалилась, и он приступил к интересующей теме:

– Слушай, а как ты нашла очевидцев, которые видели, как метеорит упал?

Натали пренебрежительно отмахнулась.

– Они сами позвонили по телефону. А я в тот вечер дежурила в редакции, вот и принимала все звонки. Просто повезло.

– Тогда давайте выпьем за везение! – объявил Хитер. Официантка очень вовремя принесла бокалы, грех было не воспользоваться этим.

Они чокнулись. Правда, Натали на этот раз лишь пригубила свой мартини и поставила бокал на место.

– За везение надо пить до дна, – укоризненно покачал головой Хитер и без перехода спросил: – И что, кто-то из них видел, где упал метеорит?

Натали кивнула.

– Один рыбак из поселка Нера. Но я с ним не разговаривала. Мне передали по телефону его рассказ.

– А как его можно найти?

Девчонка хитро прищурилась. Не так уж она и опьянела.

– А вот это я вам скажу, когда мы прибудем на место.

– Натали, а почему такое недоверие между партнерами? – попробовал перевести все в шутку Хитер, но на журналистку подобный прием не подействовал.

– А потому, что у нас разные цели, – ехидно улыбнулась она. – Вам нужен метеорит, а мне – сюжет о его поисках. Тимофей сказал, что собирается снимать видеофильм. Так вот, я должна в этом участвовать. Ясно, партнер?

Однако! Девчонка-то оказалась с характером. Хитер восхищенно развел руками.

– Натали, уверяю вас: вы сыграете в этом фильме главную роль!

Глава 2

Очаг бешенства

Вместе с облаком пыли в вытянувшийся по берегу Нижней Тунгуски поселок Нера влетел забрызганный грязью грузовик. С пронзительным кудахтаньем в разные стороны из-под колес разлетелись перепуганные куры. Одна из птиц так и осталась лежать на дороге, дергая в конвульсиях перебитым крылом, но водитель грузовика даже не попытался затормозить. Не сбавляя скорости, он промчался по единственной улице Неры, но, увидев идущую навстречу женщину с ведром воды, ударил по тормозам. Машину занесло. Женщина испуганно вскрикнула, выронила ведро и прижалась к забору. Из кабины грузовика высунулся взмыленный шофер. Его растрепанные волосы прилипли к потному лбу, а на бледном лице застыло выражение неподдельного ужаса.

– Больница! – крикнул он жавшейся к забору женщине. – Больница есть?!

Та испуганно замотала головой.

– Зина – фельшер, – она махнула рукой в сторону, откуда появился грузовик. – Дом в том конце…

Не дослушав окончания фразы, водитель вцепился в баранку и принялся разворачивать грузовик. Ценой проломленного штакетника ему это удалось, и, обдав перепуганную женщину облаком едкого выхлопа, грузовик умчался прочь. Шофер боялся снова проскочить мимо, но на этот раз ему повезло. Среди высыпавших на улицу сельчан, созывающих разбежавшихся кур, он увидел женщину в белом халате, а когда подъехал ближе, заметил на стене одного из домов потускневшую от времени железную табличку с надписью «Село Нера. Фельдшерский пункт».

Фельдшеру Зине Стрельцовой недавно исполнилось тридцать, и она была вполне довольна жизнью. Очень даже неплохая, по меркам таежного поселка, зарплата, к тому же выплачиваемая регулярно, каждый месяц, позволяла ей содержать не только себя и восьмилетнего сына, но и непутевого мужа, который, полаявшись с начальством, ушел из артели и теперь по-тихому браконьерил на реке или пил водку. Но мужиков-трезвенников в Нере отродясь не было, а ее Федька был еще не самым запойным. На работе Зина тоже не напрягалась. С легкими хворями односельчане, как правило, справлялись сами, а тяжелобольных Зина направляла в Киренскую районную больницу. Но иногда случались и исключения. И, увидев резко затормозивший напротив фельдшерского пункта чужой грузовик, Зина поняла, что сейчас именно такой случай.

Из машины выпрыгнул шофер в изодранной брезентовой робе, запачканной чем-то темным.

– Вы врач?! Помогите! – крикнул он на бегу, бросаясь к закрытому тентом кузову грузовика.

Раздумывать было некогда, и Зина поспешила на помощь. Когда она подбежала к машине, шофер уже откинул задний борт, и Зина увидела лежащее в кузове тело мужчины. Рядом с ним на коленях сидел еще один человек, в руках которого Зина заметила какую-то тряпку, насквозь пропитавшуюся кровью, которую он прижимал к груди лежащего. Судя по перепуганным лицам шофера и его товарища, третий мужчина был ранен очень серьезно. Шофер подхватил раненого за ноги, его напарник – за плечи, и они вдвоем извлекли пострадавшего из кузова. Когда они ворочали его, мужчина зашевелился и слабо застонал. Окровавленная тряпка, лежащая на его груди упала на землю, и Зина увидела страшную рану, протянувшуюся от ключицы до живота. Разорванные мышцы по краям свисали клочьями, а из этого кровавого месива торчал наружу обломок лучевой кости. Зина испуганно охнула и побледнела, а шофер, рассердившись, крикнул на нее:

– Что встала?! Говори, куда нести!

– Я не смогу, – пробормотала Зина, – вам в Киренск, в больницу надо.

– Да не доживет он до больницы! Ты что, не видишь?! – взорвался шофер.

Он был прав. Пострадавший выглядел очень плохо, а на его грудь Зина даже боялась смотреть. Но и оставить человека умирать она тоже не могла.

– Несите за мной, – сказала Зина и бросилась к двери фельдшерского пункта.

В процедурном кабинете шофер с напарником уложили раненого на кушетку. Он что-то тихо бормотал, но Зина не разбирала слов, наверное, бредил. На нем был свитер, который так пропитался кровью, что уже невозможно было определить, какого он цвета. Чтобы осмотреть рану, Зине пришлось разрезать свитер медицинскими ножницами. Вблизи рана оказалась еще ужаснее. Внутри ее пузырилась похожая на слизь густая бурая пена, от которой исходил смрадный, отдающий гнилью запах смерти и разложения. Ничего подобного сельскому фельдшеру прежде видеть не приходилось. В прошлом году старик Кузьмич колол дрова и по неосторожности рассек себе топором ногу, но рана на теле пострадавшего мужчины была гораздо страшнее. Зина вовсе не была брезгливой, но сейчас почувствовала, как в горле поднимается тошнота. Она глубоко вдохнула, чтобы унять рвотный позыв. Стало чуть легче, но не намного. Раненый снова застонал. Устыдившись собственной слабости, Зина бросилась к шкафу с медикаментами, достала оттуда банку с раствором фурацилина и принялась промывать рану. Мужчина сморщился от ее прикосновения и что-то бессвязно пробормотал. Но Зине показалось, что это шипит покрывающая рану склизкая пена! Она даже вздрогнула от страха и неожиданности и едва не выронила смоченную фурацилином вату. Пришлось сделать над собой усилие, чтобы вернуться к ране.

– Как это случилось? – помертвевшим голосом спросила Зина.

– Лось, – ответил напарник шофера. – Видно, бешеный. Мы ЛЭП осматривали, а он выбежал из тайги и попер на нас. А у нас даже ружья не было. Насилу отбились. А пока отбивались, он бригадиру вон всю грудь разворотил.

Зина сочувствующе взглянула в лицо раненому и увидела, что у него закатываются глаза. Обморок! Отшвырнув мокрый тампон, Зина вскочила на ноги и, отыскав в шкафу пакет с физраствором и систему для переливания, соорудила из них капельницу.

– Оголите ему руку! Мне нужна вена! – крикнула она застывшим в оцепенении товарищам пострадавшего.

Те попытались закатать бригадиру рукав свитера, но только перепачкались кровью. Зина оттолкнула их, разрезала рукав ножницами и воткнула в вену иглу капельницы. Это было все, что она могла сделать для раненого. Через несколько секунд мужчина пришел в себя, его сомкнувшиеся веки приоткрылись, но похожее на восковую маску лицо осталось таким же мертвенно-бледным. «Не выкарабкается», – в отчаянии подумала Зина. Тут ее взгляд упал на стоящий на столе телефон. Разозлившись на себя за то, что в критический момент совершенно забыла о телефоне, Зина повернулась к топчущимся в углу мужчинам.

– Ну, что стоите?! – Она указала взглядом на аппарат. – Вызывайте вертолет! Нужно скорее переправить вашего бригадира в больницу!

Водитель грузовика сейчас же кинулся к телефону, но, сняв трубку, в растерянности обернулся к Зине.

– А куда звонить-то?

– В МЧС «01»! – крикнула она, склоняясь над пострадавшим, который силился что-то сказать.

* * *

Внизу, среди поросших лесом сопок, змеей извивалась Нижняя Тунгуска, берущая свое начало в двухстах километрах к западу. До Киренска река текла строго на восток, но затем, словно передумав сливаться с Леной, круто поворачивала на север. Пилот вертолета, видимо, недостаточно хорошо знал эти места и ориентировался по реке, а не по карте. Валерия Быстрова, старшего команды спасателей, поначалу это удивило – в авиаотряде МЧС пилот прослужил уже более пяти лет и, казалось, должен был вдоль и поперек изучить Киренский район. Но потом Валерий вспомнил, что и сам летит в Неру впервые, хотя помотался по тайге изрядно. В составе спасательного отряда ему приходилось взрывать ледяные заторы на реках, эвакуировать жителей затопленных поселков, искать заблудивших в тайге мальчишек и тушить лесные пожары. Однажды даже пришлось вступить в схватку с двумя вооруженными браконьерами. Все закончилось благополучно: он задержал обоих, а сам, что называется, отделался легким испугом. Но промедли он на полсекунды дольше или окажись противник чуть быстрее, и выпущенная им пуля разнесла бы молодому спасателю голову. За этот случай его наградили именными часами с дарственной надписью от самого министра МЧС, но Валерий так и не смог заставить себя носить их. Всякий раз, когда он брал часы в руки или хотя бы видел их, то чувствовал кожей движение горячего воздуха у левого виска, где пролетела выпущенная браконьером пуля.

– Подлетаем! – объявил пилот и повернул штурвал, заходя на примерочный круг.

Валерий выглянул в иллюминатор и увидел внизу небольшой таежный поселок: не более трех десятков домов и около десятка лодок. Одни, перевернутые кверху днищем, лежали на берегу, другие покачивались на воде у деревянных мостков. Сразу стало ясно, почему Нера, в отличие от иных прибрежных деревень, оказалась на редкость благополучным местом. Поселок располагался на высоком косогоре, куда не поднималась вода даже при самом сильном разливе.

– Постарайся приземлиться как можно ближе к домам! – крикнул Валерий пилоту.

Тот понимающе кивнул. Можно было не сомневаться, что пилот выполнит все в точности. Во время прошлогодней эпопеи борьбы с лесными пожарами он ухитрялся сажать машину даже на узких таежных полянах. Действительно, еще не закончив примерочный вираж, пилот направил машину к земле. У Валерия скрутило внутренности, когда вертолет провалился вниз. Рядом завозились врач и санинструктор, испытывающие те же неприятные ощущения. Но пилот уже погасил скорость снижения, и еще через несколько секунд вертолет мягко коснулся колесами земли.

– Пошли! – скомандовал Валерий. Из-за шума работающего двигателя в салоне приходилось кричать.

Он сам распахнул люк и первым выпрыгнул наружу. Следом появились врач с медицинским чемоданчиком первой помощи и санинструктор с носилками в руках. С Пашей Лукьяновым, врачом «Скорой», Валерию работать уже доводилось, а вот санитар Сапрыкин оказался в его команде впервые. Со стороны домов, до которых осталось не более двадцати метров, к вертолету бежал человек. Он был в рваном свитере, грубых штанах и заляпанных грязью резиновых сапогах. Но что-то подсказало Валерию, что он видит перед собой городского жителя.

– Скорее! – прокричал на бегу мужчина. – Скорее!

Он выглядел взволнованным, но Валерий посчитал это хорошим знаком. Значит, тот, за кем они прилетели, жив.

– Где пострадавший?

Мужчина отчаянно замахал руками и только после этого ответил:

– Там… на фельдшерском пункте.

– Проводите нас.

Поселковый фельдшерский пункт располагался в одном из ближайших домов. Возле него стоял «ГАЗ-66» с киренскими номерами, на котором, видимо, и привезли пострадавшего. Показывающий дорогу мужчина еще не успел открыть дверь, как на крыльцо выбежала молодая крепко сбитая женщина в белом халате. Валерий обратил внимание, что подол халата и рукава забрызганы свежей кровью.

– Пожалуйста, быстрее. Он очень плох, – взволнованно сказала она, обращаясь к Валерию.

– В сознании? – поинтересовался он.

Фельдшер покачала головой.

– Уже полчаса как нет, и пульс нитевидный.

Плохо дело, понял Валерий, но полностью осознал это, только когда увидел пострадавшего. Раненый мужчина лежал на кушетке под капельницей, его изуродованная грудь неравномерно вздымалась, а вокруг, на полу, повсюду валялись окровавленные бинты. Но особенно поразил Валерия ударивший в ноздри запах. Однажды он помогал доставать из реки тела провалившихся под лед рыбаков. Утопленники находились в воде больше двух недель. Но Валерий готов был поклясться, что идущий от них запах разложения был не таким сильным. А этот мужчина был жив! Без сознания, но жив!

– Нам сказали: на него напал бешеный лось?

Вопрос вызвал недоумение у товарищей пострадавшего.

– Ну, да, – кивнул один из них.

Будь у него такая возможность, Валерий подробно расспросил бы обоих свидетелей об обстоятельствах нападения. Но сейчас надо было спасать раненого. Лукьянов уже занимался им: быстро осмотрел рану, проверил пульс и требовательно скомандовал:

– Носилки.

Сапрыкин с готовностью развернул походные носилки. Вдвоем они переложили на них тело пострадавшего.

– Валера, помоги, – попросил Паша. Когда речь шла о спасении человеческой жизни, распоряжался он. И Валерий относился к этому с полным пониманием.

В паре с санитаром он подхватил носилки и устремился к вертолету. Лукьянов бежал рядом, держа над головой пакет капельницы.

Как только они погрузили носилки в пассажирский отсек и вертолет взлетел, он склонился над раненым. Раздвинул мужчине веки и осмотрел глазное яблоко, потом достал из аптечки первой помощи шприц-тюбик и впрыснул содержимое в подведенную к его руке капельницу.

– Ну и вонь!

Валерий вздрогнул. Ему уже стало казаться, что смрадный, тухлый запах ощущает он один, но, как оказалось, Лукьянов чувствовал то же самое. Значит, это не галлюцинация.

– Как, по-твоему, чем это пахнет? – спросил он.

Паша пожал плечами, но ответить не успел. Раненый мужчина неожиданно со свистом втянул в себя воздух и открыл глаза. Его грудь поднялась, но не опустилась. А прикрывающая рану бинтовая повязка, неумело наложенная сельским фельдшером, начала стремительно набухать кровью.

– Валера, держи его! – крикнул Лукьянов.

Но было поздно. Раненый забился в конвульсиях. Валерий схватил его за плечи и прижал к носилкам. Пришлось навалиться всем телом, так как пострадавший проявил неожиданную силу. Рядом суетился Паша, но Валерий не видел, что он делает, – все его внимание было приковано к лицу раненого мужчины. Его вытаращенные глаза в упор смотрели на Валерия, но в них не было никакой мысли. Неожиданно рот пострадавшего приоткрылся, и оттуда фонтаном брызнула кровавая рвота. Валерий инстинктивно отшатнулся и зажмурился, что позволило уберечь глаза, но исторгнутый поток густой склизкой крови окатил ему шею и подбородок. Тело раненого выгнулось дугой. Он дернулся в последний раз, затем завалился на бок и обмяк. Его голова бессильно свесилась с носилок.

– Всё, – тихо произнес Лукьянов над ухом Валерия. Но тому и без всяких слов было ясно, что оживить мужчину не удастся.

– Может быть, если бы мы прилетели раньше?… – спросил он.

Лукьянов отрицательно покачал головой.

– Вряд ли. Слишком серьезное ранение.

Они переглянулись.

– У тебя шея в крови, – сказал Паша и протянул марлевую салфетку.

Валерий взял в руки салфетку и принялся оттирать с шеи кровь. Она была липкой и счищалась плохо. Паша молча наблюдал за ним. Почему-то оба старались не смотреть на тело умершего на их глазах человека.

– Куда его? – спросил Лукьянов, когда Валерий возвратил ему пропитавшуюся кровью салфетку. И хотя он не сказал, кого имеет в виду, Валерий отлично его понял.

– В больничный морг. Надо указать в рапорте причину смерти.

Паша понимающе кивнул. По крайней мере, они сделали, что могли. Хотя для родственников и друзей погибшего это не могло служить утешением.

* * *

Они совсем не походили друг на друга. Не подумаешь, что братья. Тимофей среднего роста и среднего телосложения, стройный. А Хитер… Наташа поймала себя на мысли, что старший брат Тимофея напоминает ей танк. Он был ненамного выше брата, но в отличие от Тимофея бугрился мышцами. Видимо, в молодости активно занимался бодибилдингом, да и сейчас, скорее всего, продолжает. Глядя, как Хитер забрасывает в багажник пикапа огромные сумки со снаряжением, Наташа невольно залюбовалась им. Ее собственный походный багаж уместился в одном рюкзаке, а братья набили чем-то три здоровенных баула. И это не считая надувной резиновой лодки и подвесного мотора к ней, уже загруженных в кузов. В последнюю очередь Хитер воткнул между баулами со снаряжением ящик водки.

– А это еще зачем? – удивилась Наташа. Братья не походили на запойных пьяниц. Но, увидев столько водки, она даже испугалась.

Хитер в ответ улыбнулся так, что у нее мороз пробежал по коже.

– НЗ: неприкосновенный запас для расчетов с местным населением. Самая ходовая валюта!

Наташа расслабленно выдохнула. А она-то вообразила себе невесть что. Но осадок недоверия остался.

– Так сейчас с этим не проблема. Заходи в любой магазин.

– Сейчас проблема с качеством, – возразил ей Хитер. – И потом, мы едем в тайгу, а там магазинов нет.

Создавалось впечатление, что они собрались в экспедицию на Северный полюс. Впрочем, по-походному оделись только Наташа и Тимофей: она в джинсы, свитер и куртку-ветровку, он – в туристический комплект, состоящий из куртки и комбинезона, и специальные непромокаемые ботинки с высокой шнуровкой. А Хитер вырядился в замшевую куртку, декорированную бахромой, и остроносые сапоги, словно герой американских вестернов, да еще дурацкую ковбойскую шляпу нацепил. Только сигары не хватает и пары «кольтов» на поясе.

– Мы готовы, Натали, – объявил он, захлопнув багажник пикапа. В отличие от большинства таких машин, ездящих по городу, пикап у Хитера был хотя и японский, но с левым рулем. – Разрешите отправляться в путь?

Наташа по-военному приложила руку к бейсболке.

– Разрешаю.

После вчерашнего разговора с шефом ей самой хотелось шутить и веселиться. Поэтому даже незатейливые приколы и остроты Хитера воспринимались на ура. Вот что значит хорошее настроение. Хотя поначалу Наташа решила, что из ее затеи с поездкой ничего не выйдет.

– И куда это ты собралась? – подозрительно спросил шеф, прочитав ее заявление на краткосрочный отпуск.

– В Киренский район, на место падения метеорита. Вы же отказали мне в командировке. Поэтому я еду туда сама, за свой счет. Я уже договорилась с оператором и съемочной группой. Они собираются снять документальный фильм об этом событии, и им нужен профессиональный телеведущий.

– Ну и при чем тут ты?

Наташа вспыхнула.

– Сергей Аркадьевич! Это, между прочим, моя специальность! А вы используете меня, как…

– Ладно, Порошина, не заводись, – прервал ее шеф, выставив перед собой руку. – Что хоть за съемочная группа, откуда?

– Вы их не знаете. Они снимают для американского телевидения.

– Иностранцы, что ли? – удивился шеф.

– Нет, наши иркутские ребята. Но очень талантливые.

– А-а, стрингеры, – сделал вывод шеф, но Наташа не стала его поправлять. – Ладно, Порошина, – сказал он после недолгого размышления. – Так и быть, выпишу тебе командировку. Но с условием! Звонить каждый день и докладывать о ходе экспедиции. Может получиться интересный сюжет.

Наташа просияла. Если бы не рабочий стол шефа, разделяющий их, точно бросилась бы ему на шею.

– Спасибо, Сергей Аркадьевич! Я обязательно буду звонить. Обещаю.

Она тут же вспомнила, что в тайге нет телефонов и ретрансляторов сотовой связи, так что ее мобильник, скорее всего, работать не будет, но напоминать об этом шефу не стала.

Вечером, на квартире Хитера, где они собрались, чтобы обсудить последние детали предстоящей поездки и окончательно наметить маршрут, Наташа сообщила о решении своего начальника братьям. Но те восприняли эту новость как должное, словно ей ничего не стоило выбить у шефа эту командировку. Хитер даже в шутку заметил:

– Натали, против вашего обаяния не устоит ни один мужчина.

Знал бы он, куда шеф может засунуть все твое обаяние. Но рассказывать про это братьям, понятное дело, не стала.

Ехать решили так. Сначала на машине до Усть-Кута. Хитер рассчитывал преодолеть это расстояние за один день. Оттуда на пароме по Лене вместе с машиной до Киренска. Судя по скачанной из Интернета подробной карте, от Усть-Кута до Киренска вела грунтовая дорога, но Тимофей резонно предположил, что сейчас она, скорее всего, так размыта талой водой, что даже полноприводной пикап Хитера по ней не проедет, поэтому решили не рисковать. Впрочем, избежать езды по проселкам все равно бы не удалось, потому что от Киренска до Неры можно было добраться только так…

– Тимми, ты не забыл надеть подгузник? – спросил у брата Хитер, когда все погрузились в машину. – Следующая остановка через четыреста километров.

Наташа прыснула от смеха. Удивительно, как только Тимофей уживается со своим братом. Хотя, возможно, они живут отдельно друг от друга. Тимофей недовольно засопел – обиделся и стал просматривать на видеокамере первые отснятые кадры. Похоже, он решил вести свою видеолетопись с момента выезда из Иркутска.

Увидев, что брат не отвечает, Хитер переключил свое внимание на Наташу. Она сидела рядом, а Тимофей опять ютился на заднем сиденье.

– Музыку послушаем?

Наташа кивнула, но уже через минуту после того, как Хитер воткнул в автомагнитолу диск, горько пожалела об этом. То, что она услышала, наверное, подошло бы в качестве аудиосопровождения для какой-нибудь компьютерной игры-стрелялки, где нужно истреблять полчища кровожадных монстров. Сплошной грохот ударников и электрогитар, да дикие завывания обкуренных рокеров. У нормального человека язык бы не повернулся назвать весь этот ужас музыкой. Хитер, похоже, так не считал: дергал головой, да еще отбивал пальцами на руле замысловатый такт. Хорошо хоть не подпевал. Такого она бы точно не выдержала. К счастью, ей на помощь пришел Тимофей.

– Слушай, выключи! Голова раскалывается!

Хитер чуть убавил громкость, однако выключать магнитолу не стал.

– Что за капризы, Тимми, если нашей даме нравится?

Наташа покачала головой.

– Не понимаю, как такое вообще может кому-то нравиться.

Хитер картинно вздохнул и, выключив проигрыватель, переключился на местную радиостанцию.

– Трагический случай произошел вчера в Киренском районе, – наполнил кабину голос ведущей информационного выпуска новостей. – Выбежавший из тайги бешеный лось напал на бригаду электриков, осматривавших линию электропередачи, поврежденную в результате недавнего падения метеорита. Рабочим удалось отогнать напавшее на них животное, но при этом один из них получил тяжелые ранения и, не приходя в сознание, скончался по дороге в больницу. Как сообщили в пресс-службе управления МЧС, это уже не первый случай бешенства среди диких животных, зарегистрированный в Киренском районе в наступившем году. По словам специалистов, основными разносчиками бешенства являются грызуны, от которых заражаются более крупные животные: лисицы, волки, барсуки или, как в последнем случае, напавший на людей лось. В связи с угрозой заражения бешенством, вследствие нападения больных животных, областное управление МЧС рекомендует жителям Киренского и соседних районов соблюдать необходимые меры предосторожности и по возможности воздержаться от походов в лес…

– Тимми! Он наш! – внезапно воскликнул Хитер. Наташа даже вздрогнула от неожиданности. – Посмотри по карте, где проходит эта ЛЭП!

– Как вам не стыдно! – возмутилась Наташа. Безразличие братьев к чужой судьбе покоробило ее. – Человек погиб, а вы думаете только о своем метеорите.

– Натали, погибшему бедняге уже ничем не поможешь, – заметил Хитер. – Зато такой ориентир, как поврежденная метеоритом ЛЭП, очень даже поможет в наших поисках… Ну, что ты возишься, нашел нужную карту? – обратился он к Тимофею, который на GPS-навигаторе листал загруженные страницы.

– Не хочу тебя разочаровывать, – ответил Тимофей примерно через минуту. – Но в Киренском районе проходит не менее десятка различных ЛЭП.

– Вот байда! – выругался Хитер. – А еще говорят, таежная глушь… Ладно, приедем на место, разберемся. Уж в местных электросетях должны знать, какую из их ЛЭП повредил метеорит. На крайний случай, спросим у них.

– Так они нам и ответят, – ехидно усмехнулся Тимофей.

– Обязательно ответят! – победно заключил Хитер. – Ведь с нами тележурналист!

Не отрываясь от дороги, он слегка повернул голову к Наташе и спросил:

– Надеюсь, Натали, вы взяли с собой редакционное удостоверение?

* * *

В Усть-Кут въехали уже глубокой ночью, когда Наташа, которой Тимофей уступил место на заднем сиденье, сладко спала, подложив под голову рюкзак, накрытый для мягкости запасным свитером. Тимофей с Хитером по очереди тоже немного подремали в пути. Пока один из них вел машину, другой имел возможность передохнуть.

Тимофей и предположить не мог, что поездка будет такой утомительной. Трасса оказалась настолько забита грузовиками, водители которых из-за распутицы опасались ехать по объездным дорогам, что порой машины двигались еле-еле, а в гору так вообще плелись черепашьим шагом. Стоило где-нибудь остановиться, чтобы перекусить и облегчиться, как вперед вырывалась очередная колонна большегрузных машин, и потом приходилось обгонять их одну за другой. Местами на дороге была ужасная грязь, которую наносили на своих колесах выезжающие с грунтовки грузовики. Все это месиво, естественно, летело на лобовое стекло, и «дворники» едва справлялись, очищая его. Даже Хитер, который поначалу пытался шутить, к вечеру сделался угрюмым и почти не раскрывал рта. И только Наташа, к удивлению Тимофея, всю дорогу пребывала в отличном настроении. Даже во сне у нее на лице светилась довольная улыбка, чего Тимофей уж никак не мог объяснить.

На въезде в город машину остановили на контрольном посту ГИБДД. Появившийся из темноты гаишник в светоотражающем лимонном жилете даже не заглянул в документы, которые через окно протянул ему Хитер, а предложил пройти вместе с ним на пост. Хитер чертыхнулся, но спорить с «воином дорог» не стал. Его не было подозрительно долго – Тимофей уже начал беспокоиться. Даже Наташа успела проснуться. Она приподнялась на сиденье, нахмурилась и, жмуря глаза, спросила:

– Где мы?

Тимофей показал на дорожный указатель.

– В Усть-Куте.

– А-а, – ответила Наташа и зевнула. – А где твой брат?

В этот момент как раз появился Хитер, что-то сердито бормоча себе под нос. Тимофей разобрал только окончание фразы: «…ни фига объяснить не могут». Он уселся за руль, резко захлопнул дверь и сказал:

– Тим, глянь по карте, как проехать к порту.

– Какой порт? – удивился Тимофей. – Нам в гостиницу надо! Выспаться по-человечески и отдохнуть.

Хитер словно не слышал его.

– Обыкновенный! Упустим паром до Киренска и будем здесь куковать!

– Наташ, хоть ты ему скажи… – обратился к девушке Тимофей.

Но Хитер перебил его:

– Тимми, хватит ныть! Смотри карту.

– Вряд ли среди ночи нас поселят в гостиницу, – заметила Наташа.

Это решило исход спора. Пришлось доставать навигатор и искать план Усть-Кута. Наконец маршрут был определен, и Хитер тронулся с места.

По сравнению с Иркутском ночной Усть-Кут выглядел совершенно пустынным. Навстречу попалось всего несколько машин, хотя они, если верить плану, ехали по центральной улице. Удивляло также полное отсутствие световой рекламы, словно они перенеслись на двадцать или даже более лет назад во времена социализма. Хитера это неожиданно развеселило.

– А прикольный народ устькутяне, – усмехнулся он. – Интересно, они хоть знают, в каком веке живут?

Наташа тоже с любопытством смотрела в окно.

– Как интересно, ни одного прохожего на улице.

– Да дрыхнут все! – заявил в ответ Хитер.

Однако вскоре стало ясно, что в этом он ошибается. Сначала Тимофей разглядел впереди разрезающие ночную тьму лучи прожекторов, а потом услышал завывание судовых сирен и гудки маневровых локомотивов. Несмотря на ночь, речной порт жил своей обычной жизнью. Въездные ворота оказались закрыты. У ворот прогуливался охранник в камуфляже.

– Я сейчас, – объявил Хитер и, выпрыгнув из машины, направился к нему.

Тимофей приоткрыл дверь, чтобы слышать, о чем они говорят, но смог понять только, что разговор ведется на повышенных тонах. Через несколько минут Хитер вернулся в машину и, покосившись на охранника, объявил:

– Ничего этот клоун не знает, а без пропуска отказывается пропустить. Говорит: утром приходите.

– Ну и что будем делать? – ехидно спросил Тимофей, который нисколько не сомневался в таком исходе.

– Что-что! – передразнил его Хитер. – Ждать утра.

Потом опустил спинку сиденья, развалился и надвинул на глаза свою ковбойскую шляпу. Тимофей обернулся к Наташе и, указав взглядом на Хитера, виновато пожал плечами. Он думал… нет, был уверен, что она рассердится. В конце концов, это из-за упрямства Хитера она вынуждена провести ночь в машине. Но Наташа только улыбнулась и снова улеглась на свой рюкзак. Тимофей перевел взгляд на Хитера, который уже начал посапывать, потом откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза. Больше ничего не оставалось делать, как последовать их примеру.

Когда он проснулся, вокруг было уже светло. Хитер и Наташа еще спали. Правда, Хитер тут же завозился на своем сиденье и открыл глаза. Глянул на Тимофея, потом на Наташу и, открыв дверцу, полез наружу.

– Ты куда? – шепотом, чтобы не разбудить девушку, спросил Тимофей.

– Догадайся, – пробурчал в ответ Хитер.

Догадаться, впрочем, оказалось несложно. Особенно после того как Хитер отошел к ограждающему порт бетонному забору и встал там в характерной позе. Внезапно Тимофей тоже ощутил острое желание облегчиться и спустя несколько секунд присоединился к старшему брату. Справив нужду, он возвратился к машине, а Хитер снова отправился штурмовать ворота. Вернулся он в более приподнятом настроении, чем прошлый раз, и сразу начал будить Наташу:

– Натали, просыпайтесь. Вас ждет сенсационный репортаж.

Она сладко потянулась, напомнив Тимофею те редкие моменты, когда они, будучи студентами, просыпались в одной постели. Потом вытянула руку, уперлась ладонью в запотевшее за ночь автомобильное стекло и брезгливо поморщилась. Сейчас все было по-другому. Хотя они спали рядом, но не вместе. И под головой у Наташи была не мягкая подушка, а походный рюкзак и смятый свитер.

– А, что? – спросонок спросила она.

– Короче, так! – принялся объяснять Хитер. – Бюро пропусков открывается в восемь. Но лучше подойти заранее, чтобы не терять времени.

– Ну, так и шел бы. Зачем было Наташу будить? – заступился за девушку Тимофей.

Хитер наградил его насмешливым взглядом.

– Не просекаешь, Тимми. Одно дело, если туда заявимся мы с тобой, и совсем другое, если корреспондент областного телевидения. Да и насчет парома до Киренска корреспонденту договориться, думаю, тоже будет проще. – Он посмотрел на Наташу. – Составишь мне компанию?

– Почему нет, – улыбнулась она. – Только мне надо умыться и вообще привести себя в порядок.

– Вот это деловой разговор! – обрадованно воскликнул Хитер и, повернувшись к Тимофею, добавил: – Тимми, у нас где-то была канистра с водой. Доставай. Девушке надо умыться.

Они отсутствовали часа три. Тимофей даже успел два раза подремать, а когда в очередной раз открыл глаза, увидел, что они выходят из ворот. Причем Хитер… игриво обнимал Наташу за талию! Правда, повернув к машине, он убрал руку, но от этого Тимофею стало только больнее. Значит, все это не просто так, не в шутку!

– Все улажено, Тимми! – издалека закричал Хитер. – Все просто зашибись! Вернемся, поставишь Натали бутылку шампанского. Да не какого-нибудь игристого пойла, а самого настоящего. Если бы не она, мы бы с тобой тут надолго застряли. Короче, парома нет и не будет. Но сегодня вниз по Лене отправляется порожний сухогруз, капитан которого любезно согласился подвезти до Киренска телевизионную съемочную группу! Не бесплатно, конечно, но это не важно. Главное, что мы скоро будем на месте!

Тимофею надоело слушать его восторженную болтовню.

– И когда отправляется этот сухогруз? – спросил он.

– После обеда, ближе к вечеру.

– В четыре часа, – уточнила Наташа. – Но мы должны быть на причале в три.

– Отлично, – заключил Тимофей. – Тогда поехали искать гостиницу.

– Окстись, Тимми! – удивился Хитер. – Зачем тебе гостиница?

– Позавтракать, помыться и нормально поспать! На кровати, а не на автомобильном сиденье в позе эмбриона. Да и нашей спутнице, – Тимофей выразительно посмотрел на Наташу, – надо дать отдохнуть. Или ты уже забыл, что мы ей всем обязаны?

Крыть было нечем, и Хитер вынужденно согласился.

– Ради вас, Натали, я готов на все.

Да еще, рисуясь перед девушкой, поцеловал ей руку. Чего ему вовсе не следовало делать.

* * *

Гостиница, которую отыскал Тимми, оказалась так себе, и это еще мягко сказано. Впрочем, чего еще можно было ожидать от заштатного провинциального городишки. Хитер улыбнулся щекастой админше, которая этого вовсе не заслуживала, и протянул через стойку паспорта: свой, братца и Натахи.

– Будьте любезны, два лучших номера до четырнадцати часов, – сыронизировал он, хотя, вряд ли, админша понимала светское обращение.

Так и оказалось.

– У нас номера по часам не сдаются, – огрызнулась та. – Минимум на сутки. Будете брать?

– Что делать? – Хитер сокрушенно развел руками.

Конечно, можно было бы еще подразнить гостиничную фурию, но не хотелось тратить на нее время.

Но админша все равно не въехала.

– Так вы вселяетесь или нет? – повысив голос, спросила она.

Пришлось повторить открытым текстом:

– Вселяемся.

Админша недовольно пробурчала что-то себе под нос, но все-таки взяла паспорта и принялась с шумом перелистывать страницы. Тимми на это среагировал молча – он вообще стоял, как статуя, а Натаха, не сдержавшись, хихикнула. Админша, которая была как минимум лет на десять старше Натахи и не в пример полнее, метнула в нее злобно-завистливый взгляд и снова уставилась в паспорта.

Процедура оформления растянулась почти на полчаса, и все из-за того, что админша шлепала по клавишам своего компа, как курица лапой. Но даже этой эпопее борьбы человека с машиной пришел конец, и админша протянула обратно паспорта с двумя гостиничными ключами.

– Номера на третьем этаже, – нехотя добавила она.

Шустрых боев-носильщиков в фойе не было и в помине – весь гостиничный персонал состоял из вышеупомянутой админши, восседающей за стойкой регистрации, и продавщицы газет пенсионного возраста, расположившейся в углу со своими газетами и журналами. А между тем носильщики очень бы даже пригодились – Хитер поостерегся оставлять снаряжение в открытом кузове пикапа. Хорошо хоть админша согласилась открыть гостиничную камеру хранения, куда они с Тимом перетащили часть снаряжения, не поместившегося в салоне машины. Самое обидное заключалось в том, что через несколько часов все это придется тащить обратно. Но, как говорится: лучше попотеть, чем потом остаться голодным, а то и вовсе лишиться палаток или надувной лодки.

Распределив вещи: в салон, в камеру хранения, с собой, поднялись в номера. Номер, оказавшийся зеркальной копией того, что достался Натахе, Хитера приятно удивил. Разумеется, не люкс, но вполне приличный. Филенчатые двери, новые обои на стенах, внутри все необходимое: письменный и журнальный стол, кровать, правда, одна – двуспальная, торшер, телевизор и мини-бар – холодильник, естественно, пустой. Вот трехстворчатые деревянные рамы подкачали – гостиничная администрация могла бы уж разориться на стеклопакеты. Зато в ванной имелась горячая вода, что сейчас было куда важнее.

– Я в душ! – объявил Хитер. – Не возражаешь?

– Давай, – вяло отозвался Тимми.

Ясно: утомился братец. Ну, пусть понежится в мягкой кроватке. Когда еще теперь доведется.

Но когда Хитер, довольный и распаренный, с мокрыми волосами и полотенцем, обернутым вокруг бедер, вышел из ванной комнаты, Тимми и не думал спать. Присев на край кровати, он завороженно пялился в телевизор.

– Что смотришь? – поинтересовался Хитер.

Хотя и так уже понял: передавали полную ерунду – прогноз погоды. Правда, на дикторшу, которая об этом вещала, стоило посмотреть – фигурка у чиксы была что надо. Жаль, что для телеэфира чикса выбрала закрытый костюм, а не открытый купальник. В купальнике она смотрелась бы куда эффектней, а еще лучше без него.

Даже не догадываясь о мыслях, которые она вызывает у телезрителей своим внешним видом, девица продолжала вещать бархатным голосом:

– Необычайно теплая погода установилась на севере Иркутской области. Так, в Киренском районе, где недавно упал метеорит, среднесуточная температура за три последних дня повысилась на два с половиной градуса. Сотрудники областного гидрометцентра пока не нашли объяснения этому феномену…

Карту за спиной телечиксы сменила спутниковая фотография земной поверхности со спиралевидно закрученными облаками.

– Как видно из представленных фотографий, над северобайкальской тайгой сформировался циклон, центр которого приходится на Киренский район Иркутской области…

Ничего такого на фотоснимке Хитер не видел. Девица, надо полагать, тоже, однако продолжала декламировать с умным видом:

– Мог ли данный циклон повлиять на аномальное повышение температуры, пока неизвестно. Специалисты высказывают разные мнения. Интересно, какие еще сюрпризы преподнесет нам предстоящая погода. А я, со своей стороны, желаю вам весеннего настроения. Увидимся, – проворковала девица и исчезла с экрана.

– За бокалом вина в приватной обстановке, – усмехнулся Хитер и хотел подмигнуть Тиму, но тот будто прирос к экрану, где вместо сексапильной чиксы появилась заставка рекламного блока.

– Ау, Тимми! – Хитер пощелкал в воздухе пальцами, но, когда брат повернулся к нему, пожалел, что окликнул его.

Лицо Тима было хмурым, брови насуплены, а сам он смотрел исподлобья.

– Ты слышал?

– Что именно? – уточнил Хитер.

– Про циклон и повышение температуры. Это все из-за метеорита.

От Тима, являющегося просто образцом рационализма, услышать такое заявление было, по меньшей мере, странно.

– Вряд ли. Не думаю, что какой-то камень, упавший с неба, пусть даже очень горячий, мог вызвать повышение температуры в целом районе.

– У тебя есть другое объяснение?

Хитер почувствовал раздражение. Из-за своей дотошности брат иногда становился просто несносным.

– Да мне по барабану, отчего это произошло! – вспылил он. – Я вообще не хочу разбираться с этим! Пусть синоптики разбираются, если им так хочется! Я же хочу найти упавший в тайгу метеорит! А тепло там или холодно, мне плевать!

Но слова, между прочим, совершенно правильные, не произвели на Тима никакого впечатления. Он только покачал головой.

– А по-моему, прежде чем отправляться в тайгу на поиски метеорита, следует выяснить, что там происходит.

– Да ни фига там не происходит! Ни фига! Журналюги выдумывают что попало в погоне за сенсацией! И, между прочим, правильно делают, поднимают зрительский интерес. Не веришь? Спроси у Натахи, как это делается.

Стоило Хитеру заговорить о Натахе, как его мысли приняли совершенно иное направление, чему немало способствовала телевизионная чикса. Взглянув на себя в настенное зеркало, он сбросил полотенце и принялся натягивать джинсы.

– Куда ты собрался? – удивился Тим.

– Спущусь в фойе за газетами. Интересно, что еще выдумали журналисты о Новом Тунгусском метеорите.

Тим подозрительно посмотрел на него.

– Что опять не так? – обиделся Хитер. – Ты же сам советовал собрать информацию. Вот я и собираю.

Непонятно, поверил Тим его объяснению или нет, но он промолчал. Чтобы прекратить совершенно лишний сейчас разговор, Хитер торопливо набросил на плечи рубашку, сунул в задний карман бумажник и вышел за дверь.

Но, оказавшись в коридоре, он направился не к лестнице, а к двери Натахиного номера. Пригладил волосы, проверил: тщательно ли застегнута рубашка, и постучал. Загадал: если откроет в течение минуты – дело выгорит. Она открыла дверь на двадцатой секунде – Хитер следил по часам.

* * *

У нее никогда не было такого страстного и… сильного любовника. Ни до Тимофея, ни после. Никогда! Голова затуманилась, словно после хорошей дозы абсента. Шумно выдохнув, Наташа перевернулась на бок, спиной к нему. Его рука тут же оказалась у нее на бедре и принялась мять и поглаживать, постепенно сдвигаясь от внешней поверхности бедра к внутренней. А другая – та, на которой лежала Наташа, проделывала все то же самое с ее грудью и набухшими сосками. В этих крепких и сильных руках Наташа почувствовала себя мягким, податливым тестом, которое может стать чем угодно по воле искусного кондитера. Тесто уже дошло до готовности и только ждало… Нет! Оно жаждало окунуться в жар кондитерской печи. Собственная печь Наташи уже пылала от страсти, как паровозная топка. Он почувствовал ее желание и перевернул на спину. Руки скользнули вниз, к ее бедрам. И как только Наташа ощутила их прикосновение, сама раскинула в стороны ноги.

– Да! – шепотом выкрикнула она. Приходилось сдерживать себя: стенки между гостиничными номерами были чрезвычайно тонкими.

Он на мгновение навис над ней. Наташа не видела его лица – от удовольствия глаза закатывались сами собой, только мускулистую фигуру. На мгновение, на какую-то долю секунды, стало немного больно, когда он вошел в нее, а потом поднявшаяся волна наслаждения накрыла ее с головой. И она поплыла по этим волнам, проваливаясь вниз и взлетая на гребни. Вверх-вниз, вверх-вниз, вверх-вниз… и так десятки, сотни, тысячи раз. Последняя волна закрутила ее в стремительном водовороте и вынесла на берег. Еще какое-то время Наташа наслаждалась прохладой освежающего ветра, ласкающего ее обнаженное тело, потом нехотя открыла глаза.

Она лежала на смятой постели в номере третьесортной городской гостиницы, вся в мелких капельках пота, словно действительно только что вышла из воды. А рядом лежал Он – Хитер, большой и сильный.

– Тебе было хорошо? – спросил он.

Наташа кивнула. Сил, чтобы ответить, уже не было. Несколько минут они лежали неподвижно, не в силах пошевелиться, пока Наташе не стало холодно, и она натянула на себя сброшенную на пол простыню. Хитер пошарил рукой на полу, где вперемешку валялась его и ее одежда, достал из кармана рубашки пачку сигарет, закурил и смачно затянулся.

– А ты красиво куришь, – заметила Наташа, наблюдая за ним.

– Хочешь? – он протянул ей свою сигарету.

– А давай! – неожиданно для самой себя согласилась Наташа. Так же внезапно, как до этого бросилась ему в объятия.

Подражая Хитеру, она глубоко вдохнула сигаретный дым, но тут же резко выдохнула его и закашлялась. Он улыбнулся и забрал у нее сигарету.

– Что, никогда не пробовала?

– Пробовала: два раза, – честно ответила Наташа.

– Ничего, еще научишься, – уверенно заявил Хитер, словно она только и мечтала о том, чтобы научиться курить.

Помолчали. Хитер продолжал дымить и бесцеремонно стряхивал пепел прямо на постель, а Наташа… она не понимала, что с ней творится, но почему-то стеснялась сделать ему замечание. Это был и ее секрет, их общая шалость. Она была такой же соучастницей происходящего. И ощущение этого, черт возьми, нравилось ей. Вот она уже заговорила словами Хитера. Пока, правда, мысленно, но кто знает, что будет потом.

Докурив, Хитер затушил окурок об пол и щелчком отправил его в дальний угол комнаты. И вновь Наташа промолчала.

– Ладно, мне пора, – сказал он, повернувшись к ней. – Нужно собираться, а Тимми небось дрыхнет до сих пор.

– А если он уже проснулся? – забеспокоилась Наташа.

– Не переживай. Я предупредил его, что спущусь вниз за газетами.

– За газетами? – удивилась Наташа. Объяснение показалось ей чересчур надуманным. Только незнакомый с Хитером человек мог представить его с газетой в руках.

Но Хитер вновь удивил ее.

– Ну да, хочу быть в курсе того, что пишет пресса о нашем метеорите.

Он встал с кровати и, ничуть не стесняясь своего голого тела, принялся одеваться. Наташа на такое не решилась (видимо, попав под сомнительное обаяние Хитера, она потеряла еще не весь стыд) и, выйдя вместе с ним в коридор, чтобы запереть дверь, прикрылась простыней.

Почему-то она думала, что он скажет ей что-нибудь на прощание, прежде чем отправится к себе в номер. Вместо этого он сгреб ее в охапку (его могучие руки сквозь ткань простыни вновь принялись ласкать ее тело) и крепко поцеловал. Наташа почувствовала, что ее губы вот-вот расплющатся. Но даже если бы это действительно случилось, она ни за что не разорвала бы этот поцелуй. Поцеловав ее, Хитер выдохнул, словно осушил бокал марочного коньяка, – для Наташи это был лучший комплимент, открыл дверь и остановился на пороге.

Примечания

1

Подвох – подводный охотник (любительский сленг).

2

Travel – путешествие (англ.).

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.