– Где это болото? – несколько вызывающе спросил я, давая понять, что мы сейчас поставим в этом вопросе окончательную точку.

Парень решил нас проводить и мы втроем пошли вдоль берега. По дороге Николай (так назвался парень) спросил, что мы собираемся делать и, чтобы его не интриговать, я рассказал о необыкновенных способностях Дыма. К сожалению, дальше турбазы о нем никто ничего не слышал и Николай мне не поверил.

Болото находилось в нескольких метрах от реки. С одной стороны над ним нависали сосны, с другой подступал глухой дощатый забор, огораживающий какую-то стройку. Действительно, водоем выглядел страшновато: бурая вода без всяких признаков жизни – ни лягушек, ни водяных насекомых.

– Ну Дым, действуй! Вперед, дружище! – бросил я клич, а он, разморенный жарой, уже забрался в воду.

Доплыв до середины болота, Дым стал тревожно кружить на одном месте. Время от времени он опускал голову в воду, потом поднимал, тряс ушами и посылал мне многозначительные взгляды – Там что-то есть! Наконец он нырнул, но быстро вынырнул – видимо, мало набрал воздуха для погружения.

– Надо же, ныряет! – удивился Николай. – Вы ему пробки в уши вставили, что ли?

Я только усмехнулся. Моя усмешка означала, что «ныряние» всего лишь одна из граней таланта моего друга.

Отдышавшись, Дым снова ушел под воду – на этот раз надолго. Даже слишком. И я перепугался, и уже снял сапоги, чтобы нырнуть за ним, как он появился на поверхности… с каким-то предметом в зубах.

– Ну, дает пес! – Николай снял кепку и почесал затылок. – Такого еще не видел!

Выйдя из болота, Дым положил передо мной кусок дюрали. Обшивка самолета! – мелькнула у меня догадка и я высказал ее парню.

– Маловероятно, – замотал головой Николай. – Но, вообще-то, стоит проверить. Сейчас как раз водолаз Василий работает на Алоли. Что-то ищет. Пожалуй, сгоняю туда на велосипеде. Пусть, когда освободится, заглянет сюда, все равно их ковчег к вечеру пойдет мимо, в низовье. У них там база, а Василий мой кореш. Вот просто интересно, чем закончится эта история с географией. Вы не спешите?

– Мы не спешим, но сколько отсюда до станции?

– Она на вас давно смотрит. Вон она, на том берегу! В десяти шагах за пристанью.

На противоположном берегу, среди домов, виднелась пристань. Она стояла впереди всех строений, поблескивала ярко-зеленой краской и, вроде, любовалась своим отражением в Великой.

– Тогда мы подгоним байдарку сюда, – я показал на речную отмель рядом с болотом.

– Заметано! – Николай вскинул руку. – Ждите! Я быстро, с ветерком, сгоняю в Алоль (позднее это «быстро» растянулось на несколько часов).

Николай заспешил в деревню, а мы к своей лодке.

– Ну что, Дымок, неужели там обломки самолета? – обратился я к своему отважному другу.

Он кивнул.

Издали наша байдарка как-то сиротливо лежала на боку, и я вдруг подумал – а ведь она стала нам почти родной. С драной «палубой», исхлестанная волнами и покорябанная всем, что только выступало из воды и торчало из суши, она была мне дороже самых современных пластиковых катеров. Все оттого что мы вместе многое пережили. И, надо признаться, если бы не наше суденышко, мы с Дымом давно бы кормили рыб на дне. Дым это понял еще в первые дни поездки. Я забыл сказать – на стоянках он частенько подбегал к байдарке и терся о ее борта, в знак особой благодарности.

Шлепая по воде у берега, мы бурлацким способом протащили лодку к отмели. От жары нас обоих сильно разморило и я предложил Дыму сходить к святому роднику, попить ключевой воды.

Дым безразлично относится к суевериям и, напившись, как ни в чем не бывало, прошагал к байдарке и лег в ее тени. А я вдруг почувствовал поразительную легкость, как будто мне сбросили двадцать-тридцать лет и не я несколько минут назад, взмыленный, еле добрел до родника. Словно бравый молодец, я побежал к Дыму, вытворяя прыжки на уровне олимпийского чемпиона, а подбежав, сделал стойку на руках, которую и в молодости никогда не делал. У Дыма от удивления глаза полезли на лоб.

Но главное, когда я прилег рядом со своим другом, внутри меня зашевелилось что-то святое – мне захотелось, чтобы все мои московские друзья стариканы, которых мучают болезни, тоже помолодели. Я нашел на берегу пустую полиэтиленовую бутылку и вновь сбегал к источнику, набрал святой воды и… проснулся. Меня растолкал Дым – Пора готовить обед!

Когда мы уже приготовили суп на костре, Дым неожиданно вбежал в воду и гавкнул. Я обернулся – к берегу подходил водолазный бот, который еще на озере произвел на моего друга сильное впечатление. На корме бота стоял Николай с велосипедом, курчавый водолаз Василий и его помощник, длинный парень в тельняшке.

– Наслышался о вас в Алоли, – сказал Василий, сходя по трапу и протягивая мне руку. – Этот пес далеко пойдет, – он кивнул на Дыма. – Такое с гранатой и бомбой отчубучил!

Помощник водолаза поддержал шефа:

– Куда там! Знаток металла! У него не иначе как локатор в черепушке.

– А может, в него переселилась душа токаря пятого разряда? – вставил Николай.

– Все может быть, – кивнул Василий. – Мы мало что знаем о животных и я давно ничему не удивляюсь. У меня был кот. Так он за несколько километров по слуху определял, наш бот идет или какое другое судно. И выходил меня встречать.

Василий с помощником принесли гидрокостюм, шлем, маску, кислородные баллоны; перекидываясь шуточками, стали готовить снаряжение.

– Интересная у нас работенка, трали-вали.

– Куда уж как! То утопленников ищем, то чистим русло Великой от мусора.

– Разнообразная. То озеро, то река, то болото, трали-вали…

Дым контролировал все их действия и даже сунул голову в шлем, пока он лежал на песке, как бы примеряя доспехи специалиста подводника.

Спустя полчаса водолаз Василий, облачившись в гидрокостюм, зажег фонарь и вошел в болото. Он вышел быстро и, погасив фонарь и сняв маску, сказал:

– Под илом лежат обломки самолета. Звезда на крыле видна четко. Это вам не трали-вали! Надо пригонять подъемный кран.

К этому времени вокруг болота уже столпились мальчишки из Лесопильни; услышав потрясающую новость, ребята подняли такой галдеж, что Дым залаял, призывая их к порядку.

– Это событие крупного масштаба, – сказал Николай, который стоял рядом со мной.

А водолаз Василий подошел к Дыму и пожал ему лапу.

– Подтверждаю, ты достал кусок фюзеляжа! Ты совершил подвиг! Прими мои поздравления!

Помощник водолаза и Николай тоже бросились поздравлять моего друга; мальчишки начали скакать вокруг него и визжать – устроили сумасшедшее ликование. А он – это особо отмечу – не возомнил себя героем, не стал выпячиваться и задирать нос, не устроил победного шествия – в общем, не заболел звездной болезнью. Он оставался таким же, каким был всегда – спокойным ко всяким восторгам и похвальным словам. Дым проявил еще одно свое ценное качество – скромность.

Конечно, в глубине души Дым радовался, а я так от радости не чувствовал под собой ног, но все же наша радость была не полной, ведь мы так и не пообедали, а у меня уже под ложечкой сосало, а у Дыма в желудке бурчало, как в испорченном водопроводном кране. Только когда водолазный бот ушел в низовья Великой, а жители Лесопильни отправились к своим домам, мы, наконец, съели уже остывший суп. Потом, откинувшись на песок, я сказал:

– Сегодня ты, Дым, отличился как никогда. По такому случаю предлагаю устроить отдых. К станции пойдем утром. А сегодня искупаемся, просто посидим на берегу.

Дым промолчал, потому что понял – наше путешествие закончилось.

На закате солнца, когда из-за сосен стали наплывать, похожие на дирижабли, облака, мы из подручного материала – всяких веток и палок, и куска полиэтилена, соорудили шалаш. Не столько на случай дождя, сколько для уюта. Потом искупались, сели перед шалашом и, прижавшись друг к другу, долго смотрели на проплывающие суда… Мне больше всего нравились речные трамваи, которые шли в огнях, с музыкой. Дыму – буксиры с автомобильными покрышками на бортах; эти речные трудяги натужено толкали баржи, оставляя за собой клубки сизой гари. Дым, как всегда, был на стороне тех, кто превыше всего ставит работу, а не развлечения.