– У меня жена, дети. Иди отсюда, бесстыжая.
      Она выпорхнула из кабинета, пронеслась по коридорам и постаралась не спеша выйти на улицу.
      Пока цокала по ступенькам, каблук подвернулся, и она едва не полетела вниз.
      – Осторожней! – Марат ждал ее. – Все в порядке? – Он смотрел то на ее голеностоп, то на лицо.
      – Да. Что случилось с Анной?
      Они сели в «Форд-Мондео». Дарья не слишком разбиралась в машинах, но тачка была явно не из дешевых.
      – Я не знаю.
      Ехали некоторое время молча, но разве может восточный человек долго молчать, если случилось такое? Когда отъехали метров на пятьдесят, директор посетовал:
      – Сейчас так непросто содержать гостиницу, а тут такое посреди сезона! Сосо я не завидую. Хорошо, если это дело не попадет в газеты или, того хуже, на телевидение. Да и мне нет проку от случившегося... Если бы я хотел, чтобы все его постояльцы стали моими, то сделал бы проще: я отрубил бы... от его домиков пресную воду.
      – Сосо – это директор той гостиницы, где все мы ночевали?
      – Да. Но проснулись не все. Ты собираешься еще работать?
      – Вообще-то я пару дней хотела отдохнуть.
      – Но меня ты не обойдешь своим вниманием... – Он просто занимался попрошайничеством.
      – Мне не хочется платить за отдых. – Дарья мило улыбнулась. И глаза... Такие добрые-добрые...

* * *

      Солнышко выглянуло часам к двум. Температура стала стремительно расти. Тяжелый воздух с каждой минутой терял в весе, и жизнь казалась не такой уж и плохой штукой. Ветерок, уносящий тучи куда-то к горам, нежно трепал волосы Дарьи. Она стояла в воде, наслаждаясь игрой еще достаточно высоких волн. В ненастье море штормит, и мало кто полезет в воду, когда о берег разбиваются метровые волны, другое дело – ясная, тихая погода.
      Пляж стремительно заполнялся отдыхающими. Наплескавшись, Дарья вышла на берег, уже облепленный живыми человеческими тушками. Одна из них – бледная, плотная и волосатая – примостилась рядышком с одеялом Дарьи.
      – Как? Вы не уехали? – Она была уверена, что Коля займется похоронами товарища.
      – Я уже отправил тело. – Лицо его было мрачным, а голос скорбным. – Вы извините за то, что я так обошелся с вами.
      – Понимаю, эмоциональный шок. – У нее не было желания разговаривать с ним. Если бы он не хватал ее за горло, тогда, может быть, еще бы остались какие-то положительные флюиды, а так...
      – Слушайте, вы должны мне помочь.
      – Никак собрались искать убийцу? – Она легла на живот, подставив спину солнечным лучам.
      – Я не уверен, что этот капитан будет делать хоть что-нибудь. Он какой-то... слегка сдвинутый. Мы с Женей с детства знакомы... были. Как я его жене в глаза посмотрю, не представляю. Он был намного умнее, за счет него я тоже поднялся.
      – И чем же вы занимались?
      – Рыба. Дело прибыльное, особенно если работать с иностранцами.
      – Посредники, наверное.
      – Самое выгодное дело, – с достоинством сообщил Николай. – Будь мы у себя дома, никто бы не скрылся. Здесь же черт его знает, с кем иметь дело.
      Дарья перевернулась на спину.
      – И вы готовы платить за поиск убийцы?
      – Почему бы и нет.
      Она уже сидела и, не моргая, смотрела на него.
      – У меня была пара историй, когда я помогла людям.
      – Неужели? Кроме тела, вы еще и мозгами торгуете?
      – Случалось. – Ответ получился солидным. То, что надо, чтобы клиент созрел.

* * *

      Они сошлись на том, что Дарья попытается. Кроме того, Коля уговорил ее, и они договорились видеться каждый день, что было совсем не бесплатно.
      Она сама не могла понять, как это ее мозг перестраивается под влиянием перспективы поживиться. Сразу в голове возникают какие-то идеи. Новоиспеченные гипотезы влекут вперед, подталкивают, побуждая к действию. Как только на горизонте начинает маячить заработок, который не принуждает ее постоянно с кем-то трахаться, она преображается: становится более деловой, более дерзкой, расчетливой. И ей это нравится.
      Версию о том, что Анна – убийца, Дарья не могла отбросить, так как совершенно не знала свою случайную попутчицу. Когда человек говорит, что часто меняет «крышу», это не всегда означает, что он просто стремится сохранить собственную шкуру. Можно ведь и кидать кого-то, не так ли?
      Дальше все просто: чем круче люди, которых вы кинули, тем серьезнее ответные меры. Порой поиски дают результат, и тогда за вашу жизнь никто не даст и копеечки.
      – Иди давай, будем любить друг друга.
      Дверь ее домика была открыта. Пьяный Стропов, нетвердо ступая, направлялся к кровати, где хотел «любить» свою подружку. Дарья же перекатилась на другой край – и незадачливый любовник рухнул мордой вниз.
      – Никакого покоя, – выругалась Дарья. – Мудак – он и в Африке... на букву «эм».

* * *

      Сидя в кресле с бокалом красного вина, Марат рассматривал порнографический журнал.
      Гостья развеяла его одиночество, и он не скрывал, что рад этому. Заперев за Дарьей дверь, стянул с нее желтые шорты и футболку, после чего усадил на абсолютно чистый стол (можно было подумать, что и бумажек через него никаких не проходит, – служит он лишь в качестве седалища для его многочисленных партнерш).
      Он не пытался даже вести с ней любовную игру и по-простецки занялся удовлетворением собственных потребностей. После отработанного за номер тарифа Марат Мафиевич собственноручно одел Дарью, что было необычно и потому приятно ей.
      – Ты давно знаешь Анну?
      Он почесался, налил себе едва забродившего виноградного сока – «маджари» – и плюхнулся обратно в кресло.
      – Она последние четыре года прилетала ко мне. Хорошая девочка.
      – И всегда одна?
      – Я бы сказал, что мне ее самостоятельность нравилась.
      – А почему капитан называет тебя «Марат Мафиевич»?
      Директор гостиницы заерзал в кресле.
      – Ну, почему, почему, почему... У меня дорогая машина, всегда при деньгах, всегда рядом женщина. На самом деле я очень простой человек. Это только кажется, что для того, чтобы иметь что-то, надо быть или бандитом, или финансовым гением. Главное – найти жилу и разрабатывать ее потихоньку.
      – Я хотела узнать твое мнение. Может, это местные? Ведь действительно пропала золотая цепь, часы и бумажник, правда, это было не все... – Последнее замечание она могла бы оставить и при себе, но разве можно забыть, как Стропов добирается до второго чемоданного дна и смотрит на две тугие пачки по десять тысяч долларов?
      – Кто же это будет убивать человека ради золотой цепочки? Не говори ерунды.
      – Но ты ведь не веришь, что его убила Анна?
      – Зачем ей это, ну сама посуди. Если бы пропали деньги, которые у него были, тогда еще можно было ее подозревать. Но, согласись, тяжело поверить в то, что женщина, находясь под мужчиной, берет в руки, предположим, полено, бьет его по голове, затем обирает, а напоследок режет горло. Женщина, имеющая пятьсот долларов за ночь!
      – Может, это сведение счетов. Вдруг они кинули кого-нибудь в своем Мурманске?
      – Они уже не те. Что Коля, что Женя – им уж по сорок лет. Неужели мужчина в таком возрасте будет играть в опасные игры? Этот Коля доволен, что деньги остались нетронутыми. Значит, пропала только мелочь.
      – Для чего ему или им Анна? Позабавиться? Скорее они не хотели оставлять в живых свидетеля.
      Раздался стук в дверь. Марат поднялся с места и пошел открывать, а Дарья подошла к бару и стала откупоривать шампанское. Ей пришлось повременить с открытием бутылки, так как на пороге стоял Генералов.
      – У вас тут вовсю праздник, Марат Мафиевич. Кажется, я эту девушку уже где-то видел?
      – Здравствуйте, – без энтузиазма бросила Дарья и поставила бутылку на место.
      – Что же вы остановились? Я с удовольствием выпью игристого. – Генералов сел в кресло Марата и стал пускать кольца в потолок. – Марат, я вот не припомню, чтобы у тебя здесь кто-то пропадал. Ты не хочешь мне ничего рассказать, а?
      Они были ровесниками. Один всю жизнь ловил преступников, другой, как казалось Дарье, просто был человеком, умеющим жить.
      – Я провел здесь всю свою жизнь. Гостиницу эту чуть ли не своими руками строил. Новые времена, новые возможности. Ты что, не помнишь, Антон, как мы с тобой голопузыми пацанами бегали в одном дворе? Все были равны. Я не виноват, что ты умнее меня, а имеешь меньше. Ты сам выбирал, как тебе жить.
      – Я жизнью доволен, – оборвал Генералов. – Здесь все закрывают глаза на мелкое воровство или на то, как люди делают копейку на сдаче в аренду жилья или на сутенерстве, причем очень часто предлагают собственных жен или сестер. Но мимо убийства никто с закрытыми глазами пройти не сможет. В общем, у тебя сутки времени, затем санэпидемстанция начнет закрывать твои кафешки, разбросанные по всему побережью. Дальше – больше. Ищи, Марат. Как ты это сделаешь, мне все равно.
      – Но почему ты не давишь на Сосо? Это же его гостиница?
      – Перестань. Мы же знаем с тобой, кто здесь папа. В этом маленьком, некогда тихом уголке.
      На прощанье капитан постучал по циферблату часов:
      – Счетчик включен!..
      Марат проводил капитана до двери. И как только они снова остались с Дарьей наедине, он стремительно, несмотря на тучность, схватил ее за волосы:
      – Рассказывай, кто ты такая, стерва! Капитан изменил правила игры при тебе, и мне ничего не остается, кроме как начать выдавливать информацию из тебя, моя радость.
      Она не пыталась дергаться. По опыту Дарья знала, что от этого лучше не будет. Здоровье, а главное – лицо надо беречь.
      – Я с ней познакомилась в аэропорту, – процедила она сквозь зубы, стойко перенося боль. – Лучше поговори с Колей.
      – Он еще здесь?
      – Приплелся ко мне пьяный и спит на кровати.
      Дарья хотела только, чтобы от нее отстали. Теперь, когда ситуация накалилась, она была готова схватить руки в ноги и бежать куда-нибудь, где ее никто не знал.
      – Как здорово! У меня появился шанс узнать, кто они и откуда.
      Дарья поняла, что Генералов, кроме того, что надавил на Марата, развязал ему руки. Давая сутки времени, он рассчитывал на быстрое получение информации. Капитан не мальчик, он очень хорошо представлял, что следствием его визита станут многочисленные мордобития. С другой стороны, это как раз тот случай, когда говно разгребают чужими руками. Дарья не причисляла себя к нечистотам общества, но, раз уж попала в историю, – надо выносить все от начала и до конца.
      – Почему она привезла тебя с собой?! – Директор потянул ее за волосы сильнее прежнего.
      – Отпусти, черномазый! – Она лягнула его в бедро.
      Не ожидая отпора, он отступил. Оказавшись на свободе, она могла видеть, как его ореховые глаза наливаются яростью.
      – Я убью тебя, халда!
      Он бросился на нее, но заработал удар в пах и скрючился, разразившись отборным матом.
      Не дожидаясь, пока он кинется за ней, Дарья вылетела из кабинета. Сердце ее бешено колотилось. Она сразу очень ясно представила, как пьяного Николая, по ее, кстати, наводке, забивают до смерти. По-любому надо бежать в домик за деньгами. Без них – никуда.
      Влетев к себе, она увидела, что гость с дальнего Севера спит сном невинного младенца...
      – Поднимайся, рожа! – Она подбежала к нему и сбросила на пол.
      Ударившись о крашеные доски, Стропов застонал, но возвращаться к действительности явно не собирался! Дарья стала бить его по лицу:
      – Вставай, если жить еще собираешься! – Он медленно, но верно приходил в себя. – Разборка, разборка будет, блядь!
      Это словечко знакомо всем от мала до велика и никаких хороших ассоциаций у нормального человека не вызывает.
      – Надо уходить? – Он с трудом поднимался, Дарья тем временем отыскала деньги. Остальное ее не интересовало.
      – Надо, надо, пошевеливайся!
      – Ты извини, я напился. – Коля кое-как поднялся. – Надо умыться.
      – Охренел?! – Ей было страшно за свою шкуру, но ведь и Стропов человек!
      – Бегом отсюда! – Схватив мудилу за майку, она выволокла его на улицу.
      Пока к ним никто не проявлял интереса, но сваливать надо было быстро.
      – Где твои документы?
      – В пяти километрах отсюда, – промямлил он. – А что случилось?
      – Капитан Генералов решил форсировать события и надавил на местного крестного папу, я бы даже сказала, папульку.
      Ровная, выложенная бетоном тропинка очень скоро закончилась, кочки же под ногами никак не способствовали быстрому продвижению. Оглянувшись, она увидела, как багровый от бешенства Марат стремительно приближается к ним с пистолетом в руке.
      – Быстрее, ты можешь быстрее?! – Она уже хотела бросить его и сделать ноги.
      Тут Стропов остановился и медленно повернулся.
      Увидев, что от него уже никто не бежит, Марат злобно заулыбался и перешел с бега на шаг.
      – Куда это вы собрались?! – Он стоял в паре метров и водил стволом вправо-влево. Грудная клетка его тяжело вздымалась над пузом и опадала. – Сейчас сюда придут мои мальчики, и мы поговорим очень-очень подробно. Вы расскажете о себе все.
      – Убрал бы пистолет, людей вокруг полно, – заметил Коля.
      Марат чуть повернул голову, окидывая взглядом окрестности, но этого оказалось достаточно, чтобы крепкий кулак северянина заехал директору в висок. Наверное, так крепкие мужички по всей Руси на спор валили быков одним ударом. Марат как стоял, так и лег.
      – Неужели убил? – ужаснулась Дарья, оглядываясь.
      Действительно, за разыгравшейся сценой, затаив дыхание, наблюдало несколько человек.
      – Заглушил на хер. – Все еще пьяный, Коля нагнулся, поднял оружие. – Обоймы нет. Попугать решил.
      – Пошли отсюда. – Она потянула его за руку. – Что ж теперь будет, что будет! Е....я поездка!

* * *

      Обнаглевшая синица время от времени подлетала к ним и, ловко схватив хлебную крошку, устраивалась в сторонке, чтобы ни с кем не делиться добычей. Уплетая батон и запивая его кефиром, Дарья с интересом наблюдала за птицей. Даже нарочно покрошила ей.
      – Хорошо – лети куда хочешь... А мы боимся сунуть нос в аэропорт. Этот Марат уже, наверное, рассказал о наших подвигах.
      Коля не слышал, что там бубнит девка. Он ел. Могучий организм постоянно нуждался в подпитке, а ночь, проведенная на берегу моря, не способствовала восстановлению сил. Правда, Стропов протрезвел, и это было приятно.
      Как только Николай проснулся, он выкинул пистолет и предложил подкрепиться. Дарья сама проголодалась и не имела ничего против. Но опять же в ресторан или кафе не пойдешь. Пришлось найти лавчонку с видом на море.
      Они очень четко понимали, что их ищут и мафия, и милиция. Марат мечтал отомстить, а капитан – найти убийцу или убийц. Почему бы не свалить все на заезжих гастролеров?
      – Нам надо убираться отсюда. Нанять водителя, пусть отвезет куда-нибудь на север.
      – А если на дорогах уже все перекрыли? – Дарья отхлебнула кефира из пакета.
      – В этом нет необходимости.
      Они вздрогнули и повернули головы – рядом стоял капитан Генералов в белоснежной рубашке и светло-серых брюках.
      – Какое прекрасное утро! Так и хочется закурить. Можно присесть?
      – Лавка длинная. – Дарья с сожалением обнаружила, что синица улетела.
      Хотя капитан был один, никто не сомневался, что всего в нескольких метрах от них залегло несколько крепких парней.
      – Спасибо. – Генералов присел на край и достал сигару. – Сегодня будет жарко. К полудню все приезжие сойдут с ума.
      Коля с Дарьей молчали. Игра для них закончилась почти сразу, едва успев начаться.
      – Знаете, при сложившихся обстоятельствах я посоветовал бы вам найти себе другое место для отдыха: Марат с недавних пор стал очень большой сволочью... За последний месяц на побережье бесследно исчезло семь молодых женщин в возрасте от двадцати двух до тридцати. Я надавил на Марата, надеясь, что он что-то знает.
      – Не можете найти?
      Капитан прищурился.
      – Хотите сказать, что вы этому рады?
      – Хочу сказать, что у вас ничего нет. – Она даже попыталась слегка заносчиво посмотреть на Антона Борисовича.
      – Лейтенант!
      Панкратов вышел из кустов, стряхивая с себя соринки. Будто пес, моментально явился на зов хозяина.
      – Проследите за тем, чтобы девушка улетела обратно в Саратов, а Стропов – в Мурманск.
      Дарья поздно поняла, что ее язык сыграл с ней плохую шутку.

* * *

      Нина Ивановна некоторое время молча смотрела на дочь, затем отошла в сторону от двери и впустила ее в квартиру.
      Отъезд на море в одиночку, естественно, сопровождался скандалом. Насколько помнила Дарья, все началось с вопроса: «Почему ты едешь одна?» А закончилось разборкой ее поведения на дне рождения у подруги маман, где Дарья стала на глазах у сорокалетних баб обжиматься с сыном именинницы во время танца. Бедняга, которому не исполнилось и семнадцати, напоминал затравленного зайца. Ни вздохнуть, ни воздух испортить.
      – Накупалась? – зло осведомилась маман. – Где вещи-то?
      – Главное, что башка на плечах, – в тон ей ответила Дарья.
      – Господи! Доченька, что случилось?! – Нина Ивановна, нутром почуяв неладное, завыла.
      Дарья опешила.
      – Мужика тебе, мама, надо найти. Совсем нервы ни к черту.
      Маман некоторое время старалась внимательно смотреть на дочку, как бы вникая в смысл только что услышанного. Казалось, до нее никак не могло дойти, что посоветовало ее собственное дитятко. Наконец она смогла шевельнуть языком.
      – Не смей так со мной разговаривать, – прошептала она, плохо скрывая ярость.
      – Хорошо, – очень быстро согласилась Дарья, – не буду.
      Дарья смыла грязь, а выйдя из ванной, восстановила мир, извинившись за хамство.
      Они сели вдвоем пить чай напротив телевизора и, так как ничего, кроме выпуска новостей, на местном канале не было, позволяли себе время от времени отправляться на кухню за печеньем или за кипятком.
      – Ты только посмотри, что творят! – воскликнула Нина Ивановна. – Какой ужас, господи!
      Дарья влетела в комнату.
      – Найденный труп молодой женщины, – звучало с экрана, – был обезображен до неузнаваемости. По словам экспертов-криминалистов, в лицо жертве плеснули кислотой...
      – Анна! – прошептала Дарья.
      – Все внутренности жертвы были удалены... – последнее, что расслышала шокированная девушка.
      – Что ты сказала? Ты знаешь ее? – Нина Ивановна, заподозрив неладное, затормошила дочку.
      – Мам, ты чего? Я говорю: «рана», какая рана. У нее на шее. Ты не заметила?
      На самом деле никакой раны не было. «Анна» – «рана» – просто первая рифма, пришедшая ей на ум.

* * *

      Майор Гривин встретил посетительницу легким кивком.
      – Проходите. Вы Данилова?
      – Да, я смотрела вчера телевизор. Вы просили всех, кто сможет опознать Анну, прийти. – Дарья как вошла, так и встала.
      – Садитесь, – предложил облаченный в форму широкоплечий брюнет с глубокими морщинами на лбу и давно зажившим большим шрамом под глазом. – Я начальник отдела, майор Гривин, Петр Александрович.
      Именно его Дарья видела в передаче.
      Она села. Будучи в длинных широких цветастых штанах, Дарья по привычке приняла удобную позу: закинула ногу на ногу выше колена, обхватив его руками (в мини подобная посадка была бы не то что вызывающей, а просто приглашающей к соитию...).
      – Почему вы так уверены, что Анна – это Анна? Ведь ее лицо полностью изуродовано. Вы очень близко были знакомы с покойной?
      – Нет, просто пару дней назад мы летали в Сочи.
      – Да? Отдохнуть, что ли?
      – Ага. Познакомились в самолете.
      – И чем же был прерван ваш визит?
      Пришлось рассказать все как есть. Она ничего не упустила, смачно описывая действия Генералова и Марата Мафиевича.
      Майор слушал не перебивая. Выслушав девушку, встал, предложил водички – в кабинете было жарко. Дарья отказалась, и он осушил стакан в одиночку.
      – Семь женщин пропало. Одну убили в Саратове, остальные – неизвестно где и как. Да и семь ли их? – Он снова сел. – Знаете, к нам больше никто не звонил, никто не приходил. В морг поедете?
      – Ну, раз необходимо...
      – Да. И еще... Фамилию Анны вы случайно не знаете?
      – Нет. Она не говорила.
      – По каким признакам вы поняли, что перед вами именно она?
      – Я видела ее абсолютно голой. Видите ли, у меня наметанный глаз... К тому же она тоже была блондинка с голубыми глазами. Ровные белые зубы...
      – Зубы? Зубы – это уже неплохо. То есть вы запомнили ровный ряд белых зубов?
      – Да.
      – И никаких шрамиков, родимых пятен?
      – Она была безупречна. Немного широковата в кости, но это не было минусом.
      – В общем, идеальная женщина. Высокая, красивая, здоровая. И эту идеальную женщину выпотрошили.
      – Почему только женщины? Может, это маньяк?
      Майор посмотрел на Дарью с укором:
      – Давайте договоримся, что каждый будет заниматься своим делом. – Он снял телефонную трубку. – Ерохин, зайди ко мне.
      Пришел небольшого роста мужичок, лет тридцати. Черные аккуратные усы придавали ему солидности. Без них он был бы просто мальчиком.
      – Ерохин, езжай со свидетельницей в морг. Составишь протокол опознания. Кажется, мы наткнулись на очередную кучу дерьма.

* * *

      В подвале Дарью и милиционера встретил пузатый дядя в мятом, но чистом халате и резиновом фартуке.
      Прошли в холодильник.
      – Она уже успела замерзнуть, но зрелище для непривычного глаза не очень живописное, – предупредил прозектор, выкатывая стол с телом.
      Дарья еле держалась на ногах. Отвратительный запах, застоявшийся в выложенном белым кафелем помещении, так и подначивал желудок расстаться с завтраком. Она кое-как перенесла пару приступов тошноты. На третьем патологоанатом пожалел ее: достал из ящика стола бутылку водки, плеснул в стакан.
      – Пейте, – скомандовал толстяк с круглыми лоснящимися щеками, щуря узкие глазки.
      Традиционный русский напиток обжег горло, и, когда на дне стакана не осталось ничего, эксперт открыл простыню.
      Раздался звон бьющегося стекла. Стакан выскользнул из онемевших пальцев.
      Одно дело по телевизору, да еще метров с пяти, а здесь, наяву...
      – Как видите, у нее очень сильные химические ожоги на лице, что делает опознание затруднительным.
      – Покажите зубы, – попросил Ерохин.
      – Без проблем. – Руки, защищенные резиновыми перчатками, приподняли складки плоти, которые раньше были прелестными губами. – Знаете, я проявил некоторую любознательность и обнаружил сперму у нее в глотке.
      Дарья не могла больше смотреть и, развернувшись, быстро пошла к выходу.
      Ерохин догнал ее уже на свежем воздухе.
      – Это ваша знакомая?
      – Да. – Чувствовала она себя прескверно.
      – Простите, что пришлось вас подвергнуть этой процедуре, но нам необходимо знать абсолютно точно.
      – Я понимаю. Можно мне идти?
      – Послушай, сколько ты стоишь?
      Она не стала возмущаться:
      – Пятьсот долларов за ночь. Тебе не по карману, правда?
      Маленький служитель закона покраснел от ярости.
      – Но все можно поправить.
      – И что ты хочешь?
      – Мне нужны копии всех документов по этому делу.
      – Неужели хочешь найти убийц?
      – Да или нет?
      – Ничего сложного. Ведь именно это расследование мне и поручено вести. Капитан Ерохин Алексей Дмитриевич, к вашим услугам.
      Они договорились вместе поехать к нему на дачу, где, по его словам, были все условия.
      На месте оказалось, что весь комфорт обеспечивала одноэтажная избушка и сортир на другом конце участка.
      В общем-то, кровать была ничего, но как Ерохин ни елозил... Бывало и получше.

* * *

      Утром следующего дня Дарья звонила из дома по межгороду в Мурманск. У нее со Строповым хватило ума обменяться телефонами, и теперь пришло время возобновить переговоры насчет оплаты.
      – Дарья? – Слышимость была отвратительная. – Узнаю. Что, соскучилась?
      Разговор продолжался минут десять. В результате Коля пообещал приехать. Он сетовал на то, что жена покойного Евгения взвалила всю вину на него и даже намеревалась подать в суд, затем успокоилась, но все равно продолжает считать, что Николай виноват во всем случившемся.
      – Я не могу оставить все как есть, – горячо делился с ней Стропов, – жена Евгения забрала всю его долю из предприятия деньгами и жаждет найти убийцу. Она прилетит в Саратов вместе со мной.
      – Может, вы просто перешлете деньги? Только на один перелет сколько уйдет. Я буду работать здесь, пока что-нибудь не выясню.
      – Тариф прежний?
      Самый интересный вопрос, ради которого, собственно, и был сделан звонок.
      – Да, ничего менять не надо.
      – Я очень надеюсь на вас.
      Дарья усмехнулась: и она на себя надеется. Кушать-то хочется всегда...
      Отзвонившись, она оделась и поехала к Алексею Дмитриевичу за документами.
      – Тебе понравилось вчера? – Он не сводил глаз с ее груди, обтянутой беленькой маечкой.
      – Пойдет, – небрежно ответила она. – Где мои бумаги?
      Он передал ей папку, руки у него слегка тряслись.
      – Не бойся, никто не узнает. К тому же мы в одной команде. Мне необходимо довести это дело до конца.
      – Вместе хорошо. – Он похотливо улыбнулся и, так как в кабинете никого не было, спокойно положил руки на Дарьины груди.
      – У тебя есть чем отработать? – Она не сопротивлялась, продолжая помахивать в воздухе папочкой.
      – Конечно. – Он оставил ее и вышел ненадолго в коридор. Обратно вместе с ним вошли еще трое мужчин в штатском его же возраста.
      Благими намерениями здесь не пахло. Убежать она не могла, а сопротивляться было бесполезно.
      – Что вы собираетесь делать? – Она не скрывала тревоги. Двое ловко закрутили ей руки за спиной и загнули прямо над столом.
      Трусики слетели с нее в одно мгновение, и первый из четверых принялся за дело.
      Ерохин прошел и сел на свое место.
      – Ты, шлюха, решила, что можешь за трах купить офицера милиции? Сколько мы сейчас будем тебе должны?
      Тот, кто ее охаживал сзади, знал свое дело. Сфокусировать взгляд на капитане она не могла, так как голова шла кругом и в прямом и в переносном смысле. Ее и раньше брали несколько человек подряд, но так, чтобы прямо в здании МВД!..
      – Ты чего не отвечаешь? Тебе не нравится, как тебя трахают наши сотрудники?
      Первый быстренько отвалил, и за дело принялся второй.
      – Такое не забывается... – прошипела она.
      – Очень хорошо, гражданочка. Скоро сеанс закончится, и вы наденете трусики и пойдете домой, не подмывшись.
      – Скотина! – Она попыталась дотянуться до лица, но ничего не вышло. Ее крепко держали.
      – Ребята, – обратился он к козлам, – работаем два круга. – Он приблизил к Дарье свою усатую физиономию: – Бедняжка, ты уже вспотела. Знаешь, я тут подумал отдать тебя омоновцам. Там есть настоящие звери. Они тебя просто раздерут...
      Когда все закончилось, она, обессиленная, сползла на пол.
      – Иди отсюда, шалава, – разрешил капитан под вжик застегивающейся ширинки. – И никому не вздумай рассказывать о том, как ведет опрос свидетелей капитан Ерохин.
      Когда она оделась, в кабинете никого уже не было. Она даже лиц толком не запомнила, но капитана ей не забыть!..
      Вышла в коридор и поплелась к лестнице. Что же, теперь снова звонить в Мурманск и говорить, что у нее ничего нет?.. Просить прощения за беспокойство? Сослаться на трудности? Какая она все-таки еще наивная! Пыталась договориться с Ерохиным, не взяв его за задницу... Человек поддается дрессировке, только когда к нему применяют шантаж или угрозу. По-доброму не получается.
      Дарья шла как в тумане, с единственным желанием свалить отсюда. Ей было наплевать на тех, кто попадался навстречу. Казалось, будто все эти мужики, слоняющиеся по коридорам, тоже только что кого-то отодрали, но им мало, и они слащаво пялятся на нее...
      – Что вы здесь делаете?
      Она очнулась. Перед ней стоял Генералов. На этот раз во рту у него был потухший огрызок сигары. Видимо, курить в управлении он не решался.
      Дарья никак не могла взять в толк, как оказался здесь житель города Сочи.
      – Да так, приходила на свидание к капитану Ерохину и его людям. А вы тут как? По делам?
      – В служебной командировке.
      – Правда? А у меня трусы мокрые... Как и обещал Ерохин. – Она схватила его за рукав пиджака и заплакала.
      Слезы для коридоров МВД дело обычное. Сотрудники, кто в погонах, кто без, шли мимо.
      – Я всякой херни в жизни навидался, – сплюнул Генералов, отводя ее к стене. – Знаешь, девочка, почему я не стал полковником?
      Дарья потихоньку хныкала. Ей было насрать на его признания. Лишь бы он только стоял рядом. Ведь никого же больше, е... вашу мать, нету! Всем ведь по херу!
      – Я тотально честный человек.
      Она перестала хлюздить.
      – А я нет, – сквозь слезы, застилавшие глаза, призналась она.
      – Вы могли бы мне этого и не говорить. Поехали к доктору...
      – Вы считаете?
      – Да. Свои дела я оставлю на потом.
      – Нет. Я сама. Лучше скажите, вы здесь из-за той истории, что случилась на побережье?
      – Я здесь из-за вас. Вы же пришли и опознали труп?
      – Я. Я хотела сама вести расследование.
      – Вы заинтересованы в раскрытии преступления? – Капитан прищурился.
      – Не буду скрывать. Мне заплатят.
      – Вы что же, занимаетесь частным сыском?
      – Время от времени, но никакого специального разрешения у меня нет.
      – А будь оно, и ничего бы не случилось. Ей захотелось послать его, но Генералов опередил события:
      – С чисто деловой точки зрения это не имеет никакого значения. Завтра я познакомлю вас со всеми фактами по делу, а вы покажете мне город. Договорились?
      – Хорошо. – Дарья подумала, что нет худа без добра.
      – Тогда подходите завтра к центральному входу в десять утра. Устроит?
      – Да.
      – И вытрите нос. Киснуть вам совсем не идет.

* * *

      Отоспавшись, она вышла на кухню и нашла там маман, чистившую картошку.
      – Ты где это так успела наработаться, что дрыхнешь без задних ног?
      Дочь ничего не ответила и напилась из-под крана холодной воды.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.