Татьяна, пользуясь последними проблесками не затуманенного наркотой и алкоголем сознания, сообразила завести будильник, подумав, что неплохо будет перед посещением капитана уголовки привести себя в порядок.
      После того как звонок был поставлен на шесть утра, Татьяна провалилась в тяжелый сон. На сей раз ей не снилось ничего определенного. Мелькали перед глазами красно-синие квадраты, треугольники, которые с противным визгом растягивались в длинные хвостатые кометы.
      Наконец визг их стал просто невыносим, и Татьяна с трудом разлепила веки. Несколько секунд она таращилась на лежащую на матрасе девушку, соображая, откуда она взялась в ее квартире, потом вчерашний вечер напомнил о себе кошмарной засухой во рту и ощущением разбитости.
      Между тем будильник продолжал надрываться. Пришлось подниматься и прекращать его энергичный трезвон.
      Гостья зашевелилась, разбуженная, и, потерев заспанные глаза, поинтересовалась:
      – Сколько времени?
      – Шесть, – вздохнув, ответила Татьяна.
      – Ты чего это в такую рань? – поразилась Светка.
      – В ментуру надо. Так что вставай, кофе пить будем, если он еще остался.
      Женщины, как могли, экстренно привели себя в порядок. Хозяйка между тем поставила чайник на плиту.
      – А что тебе в милиции понадобилось, если не секрет, конечно? – прикуривая, все же спросила Светка.
      – Представляешь, вчера под утро иду от Зарифа, – следуя примеру гостьи, Танька тоже закурила, – и на труп наткнулась. Девушку молодую зарезали! Жуть!
      Заметив, как Светлана вздрогнула, Татьяна сказала:
      – Мне тоже не по себе стало.
      – За что ее? – уставившись в одну точку, тихо спросила Светлана.
      – Да кто ж его знает? – пожала плечами Соколова.
      Женщины замолчали, каждая думала о своем.
      – Ты знаешь, меня недавно тоже чуть не убили, – неожиданно тихо произнесла молодая проститутка, – в столице обустроиться хотела. Так чуть приключений себе не нашла! Ты смотрела по телику – на прошлой неделе пузана одного важного шлепнули?
      – Да их за неделю сколько нашлепают! – усмехнулась Татьяна и, вспоминая, спросила: – Это которого на улице в машине расстреляли?
      – Нет, – мотнула головой Светлана, – этого прямо в гостинице замочили, в номере. Я у него работала. В душ зашла, сделала свое дело, выхожу – а охранник, который меня запускал… – девушка осторожно хлебнула из чашки крепкого напитка, -…мертвый лежит. Я – туфли в руки, за дверь – и орать! Хорошо еще, одеться сразу додумалась! Потом думаю: что же я ору?! Спряталась в женском туалете, а потом потихоньку вышла – и деру на вокзал! И домой! Во!
      «Набрехала, поди», – копаясь в памяти, Татьяна не могла вспомнить из потока криминальной хроники, которая попала ей в поле зрения на прошедшей неделе, похожего случая. Но вслух говорить этого не стала. Наоборот, поразмыслив, переспросила:
      – В гостинице, говоришь?
      Шатенка кивнула головой и, тараща испуганные глазищи, скороговоркой добавила:
      – Тань! Только ты никому не рассказывай! Я тебе одной по секрету сказала!
      – Понятное дело, – усмехнувшись наивности девушки, ответила Кадетка, – ты сама лучше молчи про это!
      Девушка допила кофе и принялась прощаться с хозяйкой квартиры.
      – Вот телефон, по которому можно меня найти, – при расставании она вручила визитку женщине. – Если что, спроси Свету-артистку. Это меня они так зовут, – пояснила девица слегка удивленной Татьяне. – Ну, пока.
      Дверь захлопнулась, и Кадетка осталась одна. Назначено ей было к половине девятого – время в запасе еще было.
 

* * *

 
      – Ты вот что, красавица! – К молодому капитану на сей раз присоединился усатый коллега постарше возрастом и, видимо, более опытный. Тот решил не церемониться и с места в карьер начал: – Мы с тобой в любовь играть не будем. Поэтому давай выкладывай все, что знаешь по этому делу.
      – А что я могу знать? – спокойно отреагировала Кадетка, внимательно разглядывая новое действующее лицо.
      Мужчина по-хозяйски зашел в кабинет, когда капитан Варенцов уже начал опрашивать свидетельницу, назвал вышеупомянутого работника Игорем, словом, вел себя так, чтобы любому сразу стало ясно, кто тут главный. Вот и сейчас, усевшись на край стола, представившийся майором Сиделиным Анатолием Андреевичем вперил суровый взгляд в Татьяну и медленно отчеканил:
      – Только не говори мне, что ты покойную не знала!
      – Откуда же? – поразилась такой постановке вопроса Соколова.
      – А оттуда! – Сиделин неожиданно резко спрыгнул и подошел вплотную к женщине. – Она, как и ты, занималась проституцией!
      Майор думал, что ошарашит этим Татьяну, но женщина только усмехнулась и в ответ спросила:
      – Ну и что? В Тарасове проституток – тьма! Я что, с каждой знакома должна быть?
      – Хорошо, Кадетка, – сказал он, не спуская с женщины холодного взгляда, – начнем с другой стороны: ты давно на игле сидишь?
      – На чем сижу? – состроила невинные глаза Татьяна, а у самой от страха душа ушла в пятки. «Сейчас, гад, пугать начнет!»
      – Не прикидывайся, – все же заметив смущение женщины, старший заметно приободрился, – ты поняла, о чем я. Хочешь, я тебя надолго закрою? Кровушку возьмем на анализ, на хате тем временем у тебя покопаемся! Я уверен, столько интересного найдем, что на статью точно хватит!
      «Черт возьми, вот вляпалась в дерьмо!» – стиснула зубы Танька от внезапно нахлынувшего страха. Такого страха, что по спине побежал неприятный холодок!
      Женщина понимала, что майор говорит правду. Посадить ее при желании – раз плюнуть!
      – Что вам от меня нужно? – стараясь не показать испуг, проговорила она.
      – Вот это другой разговор, – повеселел опер, – а то «не знаю»! – передразнил он Татьяну. – Курить будешь? – предложил он женщине сигарету.
      Та достала свои и прикурила от протянутой зажигалки.
      – Я немного поспрашивал о тебе, – внимательно глядя на Татьяну, заметил Анатолий Андреевич, – ты, говорят, раньше связана с КГБ была?
      – Чушь, – спокойно опровергла это Соколова.
      Чуть усмехнувшись уголком губ, майор неожиданно кивнул головой, но было непонятно, что означал его жест.
      – Пусть будет так, – легко согласился он, – болтливых дур в подобных подразделениях не держат. И вот что я хочу от тебя: ты нам поможешь с этим делом, ну а я забуду про это. – С этими словами он достал из ящика стола тот самый пакетик, что прятала Татьяна под камень недалеко от своей страшной находки. – Что скажешь? А!
      Татьяна задумалась.
      – Ну а что я реально могу сделать?
      – Реально ты можешь поспрашивать в своем кругу, – тут же пояснил ей Анатолий Андреевич, – как среди проституток, так и среди наркоманов.
      – А что девушка… Ну, что наркоманка, понятно, судмедэксперт установил, ну а что она проститутка – откуда вы это взяли?
      – По джентльменскому набору: презервативов – на взвод, одежда соответствует. Вот, посмотри. – С этими словами он опять залез в стол и вытянул бумажный прямоугольничек размером со спичечный коробок. Повертев в руках, майор протянул его женщине.
      «Ночная фея. Досуг. Трудоустройство. Двадцать четыре часа в сутки», – обычная рекламка борделя. Такие сейчас заполонили все подъезды. Их клеят везде, куда только может упереться взгляд человеческий.
      Танька перевернула рекламку и на обратной стороне увидела надпись, сделанную шариковой ручкой. «Марина». И еще один номер телефона.
      – Ее сотовый, – уловив взгляд девушки, подсказал следователь, первый раз за последние десять минут нарушая молчание.
      – Ясненько, – тяжело вздохнув, ответила Татьяна, – эскортница.
      – Судя по внешним данным, количеству денег в кошельке покойной, наличию сотового, именно так и обстоит дело, – подтвердил ее вывод относительно статуса убитой Сиделин.
      – Н-да, – закусив ноготь большого пальца, задумчиво протянула Татьяна, – скажу вам прямо: категории у нас разные. В эскортницах я лет пять назад ходила, а то и поболее!
      – Ну а насчет наркоты?
      – Что медики говорят? – в свою очередь задала вопрос Соколова. – Я имею в виду: что употребляла покойная?
      – Героин, возможно, еще анаша или даже гашиш.
      – Нехило девочка оттягивалась!
      После своей реплики Татьяна задумалась вновь.
      – Послушайте, – серьезно глядя на сыщиков, задала главный вопрос Соколова, – у вас есть все данные убитой, даже знаете контору, в которой она работала. Я вам зачем?
      – Для пущей откровенности расспрашиваемых лиц, окружавших в последнее время убитую, – не задумываясь, пояснил майор. – И потом: круг наркоманов – я туда не вхож. А вот ты – другое дело!
      Татьяна едва открыла рот, как Анатолий Андреевич поднял руку, показывая, что желает перебить ее.
      – Сразу скажу тебе, что твои друзья и знакомые нам не нужны, мы не из наркоотдела и не из полиции нравов. Нам только убийца нужен. Так что ни на кого стучать мы тебя заставлять не станем – на этот счет можешь не переживать! И вообще – дело закрыли и, как я тебе обещал, расстались добрыми друзьями. А жизнь штука длинная, – хитро прищурив глаз, неожиданно добавил майор, – может, и «усатый» тебе когда пригодится. Тем более при твоей нынешней профессии. Ну так что?
      – Ладно, – устало выдохнула Татьяна, – считайте, что сосватали.
      – Ну и отличненько! – довольно констатировал Анатолий Андревич, переглянувшись с коллегой. – От нас что нужно?
      – Данные, где проживала. Где трудилась, уже знаю. Да в общем давайте все, что известно по этой красотке…
 

* * *

 
      «Черт бы побрал! – Татьяна вне себя от злости покидала Кировский отдел угро. – Влезла в дерьмо по самые уши!»
      «Не могла мимо пройти! Надо было на труп таращиться? Мало тебя жизнь била?!» – мысленно бичевала себя женщина.
      Достав сигарету, Татьяна закурила и задумалась над тем, что ей делать в сложившейся ситуации.
      «Ночная фея» – название мало что говорило блондинке. Героин, гашиш – это уже ближе к теме.
      Она посмотрела на фотку, полученную от следака. Убитая при жизни была просто милашкой. Белокурые волосы до плеч, карие глаза, задорная улыбка – девушке на вид было не больше восемнадцати-девятнадцати лет. На самом деле Крючкова Марина прожила двадцать три года, официально нигде не работала, снимала квартиру в центре, в старом жилфонде. В Тарасов приехала из области два года назад, пыталась поступить в экономический университет. Но, видно, не судьба была ей стать экономистом. Домой девушка возвращаться не пожелала, а начала самостоятельную жизнь, благо смазливая мордаха и точеная фигурка вполне давали возможности для этого.
      Первым делом Соколова решила посетить квартиру, в которой жила покойная. Она не сомневалась, что менты уже все там обшмонали, и искать ничего не собиралась. Она просто хотела потолковать с соседями. Может, кого из знакомых ей личностей обрисуют?
      Оказалось, что Крючкова снимала комнату с двумя соседями, один из них и открыл дверь Татьяне. Только взглянув на данного представителя славного семейства гомо сапиенс, женщина сразу поняла, в каком ключе придется вести разговор.
      – Земляк, тут моя Марина жила?
      – А ты кто ей будешь? – пробулькал косматый мужик, одетый в трико гордой марки «Адидас» и обыкновенную синюю майку, всю заляпанную донельзя различными по цвету и составу пятнами.
      – Сеструха ее старшая, – горестно вздохнула женщина, напирая грудью на немного опешившего аборигена, невольно отступающего под натиском в коридор коммуналки, – только сегодня утром приехала.
      Глядя на физиономию субъекта, таращившегося на Татьяну круглыми бесцветными глазами и пытающегося родить соответствующую обстановке мысль, можно было уверенно сказать, что человек сей – большой любитель промочить горло. Даже скорее не любитель – профессионал в этом деле!
      – А менты комнату ее опечатали! – выдал лохмач и опять замолчал, топчась на месте.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.