Смерть долго гонялась за ним и наконец настигла.

И в это мгновение чья-то рука подвинула меч ближе. Пальцы норлока слабо сжались на рукояти, магия драконов ожила и запульсировала.

Он с трудом разлепил веки. Кто-то низко склонился над ним, разглядывая. Различить хоть что-то оказалось не так-то просто, мир вокруг проступал словно сквозь серую дымку. Прямо над собой он увидел огромные глаза, синие и такие яркие, что они никак не могли принадлежать человеку. Он заморгал глазами, прищурился. Высокие скулы, тонкие черты лица, совершенная красота… Фелиса? На черных волосах переливалась и вспыхивала бриллиантовая сетка, на плечи накинут темно-синий плащ из тяжелого шелка. Мгновение она глядела на него, потом легко присела рядом и улыбнулась. От улыбки демоницы Сульгу стало еще холоднее.

– Умираешь, норлок? – вкрадчиво спросила Фелиса, склонив голову. Губы ее не шевелились, но каждое ее слово Сульг слышал, казалось, всем телом. – Умираешь, – ответила она самой себе. – Хорошо. Жаль, не я убила тебя. К тебе у меня особый счет. Тебе удалось сделать почти невозможное – задеть своими насмешками демона!

Фелиса то ли улыбнулась, то ли оскалилась, обнажив белоснежные зубы.

– Лучше бы ты этого не делал – у демонов долгая память. Мы не умеем прощать, и у нас нет жалости ни к людям, ни тем более к норлокам… даже к себе подобным. Помнишь, что я тебе сказала, когда мы виделись в последний раз?

Сульг прикрыл глаза. Он чувствовал усталость и безразличие, которое с каждой минутой становилось все сильнее.

– Вижу, что помнишь. Я сказала, что ты пожалеешь об этом. Знаешь, как демоны поступают с тем, кто досадил им особенно сильно? Вырывают сердце. Сердце! А то, что демоны забирают у врагов души, – это сказки. Зачем они нам? Да и откуда у норлока душа?

Он хотел было спросить, откуда она взялась здесь, в горах, в Мглистом крае, когда ее уничтожили в Доршате, возле Серого Замка, но ему не удалось даже шевельнуть губами. Однако Фелиса поняла.

– Каждый демон, попадая в ваш мир, стремится обезопасить себя так, как может. И я – тоже. Часть мой сущности заключена в том браслете, что вы нашли на месте гибели. Поэтому даже кровь единорога не смогла уничтожить меня полностью. Пока он в вашем мире, я могу задержаться здесь, между мирами.

Норлок чуть шевельнулся и тут же снова бессильно прикрыл глаза. Он не один раз был ранен, но это была какая-то особенная боль.

– Ты должен вернуть браслет моему хозяину?

Шевелить губами не было сил. Сульг ответил Фелисе мысленно, и она услышала.

– Я так и думала! Это позволит ему вновь мной повелевать. Но мне надоели века пресмыкания – сотни лет под чужой властью!

Она отбросила с лица тяжелые волосы.

– Мне нужен браслет! Я знаю, кому ты его отдал. Но твой друг никак не связан с магией, а потому у него нет власти над демоном. Да и браслет уже не у него, а в чужих руках.

Сульг попытался стряхнуть оцепенение. В чужих руках? Это могло значить только одно. Он осторожно спросил:

– Тирк погиб?

Девушка тихонько засмеялась, но ее глаза – глаза существа без возраста – глядели холодно.

– У него несколько жизней, у твоего друга! Как у кошки. Она наклонилась к самому уху Сульга и шепнула:

– Но если увидишь его снова, скажи: его везение закончилось. У кошек много жизней, но они не бессмертны.

– Я помню твою манеру говорить загадками, Фелиса. У меня нет желания их разгадывать сейчас. Зачем ты здесь? Что тебе нужно?

Девушка обхватила руками колени.

– Полюбоваться, как ты умираешь, – проговорила она. – Поглядеть, как ты захлебнешься собственной кровью.

– Любуйся, – пробормотал он.

Фелиса мгновение помолчала, разглядывая норлока ледяными глазами.

– Ладно. Слушай меня, пока ты еще жив. Я хочу заключить с тобой сделку. Считай, что тебе повезло. – Голос ее зазвучал резко. – Эта жизнь между мирами высасывает из меня силы. А у меня их уже не так много. Мне нужно уйти в свой мир, и как можно скорее. Пусть твой друг отыщет того, у кого браслет, и принесет в храм богини Рисеннт.

– Никогда не слышал о таком храме.

– Конечно, не слышал. Те, кто поклоняется царице демонов, обычно держат это в тайне! И в тот момент, когда браслет будет на алтаре, я получу свободу. Хозяин будет не властен надо мной. Тогда я отпущу тебя, сможешь вернуться в свою жизнь. Согласен? – вкрадчиво спросила Фелиса.

Сульг мысленно усмехнулся:

– Нет. Кто будет заключать сделки с демонами? Разве что безумец или тот, кому уж совсем нечего терять.

Фелиса склонила голову к плечу.

– А тебе есть что терять? – осведомилась она с ледяной мягкостью. – Еще пара ударов сердца – и ты умрешь.

Она чуть передвинула меч – теперь норлок почти касался его кончиками пальцев, но не мог дотронуться до клинка.

– Ну, что ты теперь скажешь? Тебе все еще есть что терять?

Сульг закрыл глаза. Жизнь утекала. Говорить, даже мысленно, становилось все труднее.

Твой хозяин… Он взял с меня слово, что я верну браслет, даже если с тобой что-нибудь произойдет. Хочешь, чтобы я обманул того, кто приказывает демонам? Для него ничего не стоит уничтожить…

Мне безразлично, что он с тобой сделает. – Фелиса холодно блеснула глазами. – Решайся быстрее! У тебя мало времени, норлок. Ты даже не представляешь, как близок к смерти. Ты уже стоишь в Долине Серой реки и готов сделать первый шаг по этой земле. Оттуда тебя никто не вытащит: ни я, ни твой друг-дракон. Гляди, вот твоя жизнь.

Фелиса раскрыла ладонь. Сульг увидел маленькие песочные часы. Струйка песка торопливо ссыпалась в нижнюю колбу, а в верхней песка было совсем мало, так мало, что хватило бы всего на несколько мгновений.

Демоница прикоснулась к часам, и песочная струйка застыла.

– Я могу задержать тебя здесь. Между жизнью и смертью. Но ненадолго. Спрашиваю еще раз: хочешь ли ты заключить сделку с демоном?

Сульг молчал.

– Боишься, норлок? – Внезапно Фелиса сощурила глаза, словно прислушиваясь к чему-то. – О, вот о чем ты думаешь?! Это похоже на тебя: в последние мгновения думать о том, как бы перехитрить демона. Не надейся. Пока ты в моих руках, я в силах удержать тебя от вероломства. И не надейся, что я помогаю тебе. Я покупаю собственную жизнь, а тебе просто повезло оказаться рядом в нужную минуту.

Она поглядела на Сульга и усмехнулась, увидев в его глазах беспомощность и отчаяние.

– Ладно, норлок. – Она легко поднялась на ноги. – Не собираюсь тебя уговаривать. Мне пора. – Фелиса поглядела на него сверху вниз. – Амулет, за которым ты шел, в руках твоих врагов. Надеюсь, мысль об этом сделает твою смерть особенно приятной!

Она почти дошла до двери, когда услышала:

– Я согласен.

Почти год Румита не была в Доршате, но за это время здесь почти ничего не изменилось. Так же покачивались в бухте корабли, в порту день и ночь стоял разноголосый шум, площади и улицы северной столицы по-прежнему кишели приезжим людом, а за городом медленно облетали сады: осень выдалась неожиданно теплой и долгой.

Румита сняла две крошечные комнатки в небольшом доме, в тихом проулке возле каменной лестницы с истертыми ступенями, что вела на одну из площадей города.

Хозяйка оказалась молчаливой и нелюбопытной. Румита заплатила вперед, предложила погадать, та осталась довольна и вскоре привела гадалке следующего клиента – пожилого торговца птицей.

О своем возвращении Румита никому не говорила. Она знала, что братец женился и жил где-то в окрестностях Доршаты, а Бретен погиб в пьяной драке. Идти в кабак старины Фитча ей не хотелось.

Норлоки не давали о себе знать, хотя гадалка не сомневалась, что им о ней известно. На второй день после того, как она поселилась в тихом проулке, Румита обнаружила среди своих пожиток кошелек с деньгами. Кошелек был самый обычный – небольшой бархатный мешочек, стянутый желтым крученым шнуром. Такой мог принадлежать торговцу средней руки или небогатой даме, но увидев его, Румита почему-то вспомнила начальника тайной службы.

На всякий случай она спросила у хозяйки, не заходил ли кто, та сказала, что никого не было. Иного ответа девушка и не ждала.

Страх перед норлоками ушел, осталась лишь тревога за того, кто был сейчас далеко от Доршаты. Он отсутствовал давно, но пока что никаких слухов по городу не ползло, все знали, что военачальник Серого Замка часто бывал в разъездах. Однажды, проходя по базару, Румита встретила проезжающих всадников-норлоков, увидела среди них начальника тайной стражи. Он, словно почуяв на себе чужой взгляд, скользнул глазами по толпе, но гадалку не заметил.

Наступило полнолуние, неторопливо поплыла по зеленоватому прозрачному небу серебряная луна. Если в эти дни погадать на богатство, можно точно сказать, как пойдут дела в следующем месяце и чего ждать: прибыли или убытков, потому-то весь торговый народ устремлялся к гадалкам. Особенным успехом у торговцев пользовались гадальные каменные шарики, предсказывать по ним Румита выучилась в Брере.

Проводив последнего посетителя, маленького смуглого хозяина зеленной лавки, она убрала шарики в мешочек и прошла в другую комнату, служившую ей спальней. Из открытого окна тянуло запахом поздних осенних цветов и опавшей листвы, на столике возле окна был расстелен гадальный платок, белый, с черными полосами по краю и длинными кистями. Поверх платка лежали карты скинхов.

Румита привычно разложила карты.

Ей казалось невероятным все то, что произошло с ней недавно, чудилось, что история еще не закончилась, что будет какое-то продолжение. Она посмотрела на карты: то же, что и вчера. Два дня подряд выпадала карта с маленьким корабликом, которая сулила неожиданного гостя. Девушка покрутила в руках карту-кораблик, посмотрела в окно. Второй день от полнолуния, день, когда можно увидеть нить судьбы и, говорят скинхи, даже изменить ее.

Румита смешала колоду, перетасовала в особом порядке, прошептала, что нужно, и разложила еще раз – выпало то же самое. Девушка перевела глаза на круглую луну за окошком и задумалась.

В саду стукнула калитка, послышались легкие шаги: кто-то быстро сбегал по каменным ступенькам.

Румита улыбнулась и смешала карты.