Кабинет Киорка в штаб квартире спецкорпуса на Зееэксе. В кабинете двое. Я и Киорк. По своей старой привычке он переходит сразу к делу. Иногда это кажется неприятным, но лучше, чем фальшиво-вежливое «как ваши дела », на которое положено отвечать, «спасибо, не жалуюсь». Хотя дела могут быть хуже некуда, но начальство это никогда не волнует, если дела не служебные.
      – Потеряна связь с нашим кораблём в районе Рекуази. – Голос адмирала холоден и спокоен, как если бы речь шла о потере лотерейного билета за месяц до тиража. Неприятно думать, что если погибну я, он точно так же равнодушно скажет: «потерян один офицер». Впрочем, я вижу в его глазах, что он встревожен и беспокоится отнюдь не о потерянных материальных ценностях.
      – Какого класса? Патрульник? – Спросила я. Вопрос о том, где находится эта самая Рекуази, как-то не возник в моей голове. А зря.
      – Тяжёлый крейсер. «Громовержец».
      От неожиданности я присвистнула. Корабль такого класса считается неуязвимым и чуть ли не всемогущим. Сорвать со звезды фотосферу для него – плёвое дело. Правда, топлива на это уйдёт столько, что радиус действия существенно уменьшится, но добраться до ближайшей звезды, входящей в состав Союза он всё равно сможет. И уж тем более, что корабли такого класса могут заправиться просто от ближайшего солнца.
      – Вот именно, – произнес Киорк, как будто прочитал мои мысли. – В глубинах галактики нашлось что-то, что нам не по зубам. Сегодня туда пойдёт «Неумолимый».
      Тяжёлый крейсер. Боится Киорк. Правильно делает. Интересно, где эта Рекуази?
      – Послушай, Киорк, – решила я высказаться. – Может, не стоит посылать туда этого монстра? В конце-концов, если что-то вывело из строя один тяжёлый крейсер, то оно и с другим справится?
      – Что ты предлагаешь?
      – Раз нет корабля побольше, отправить корабль поменьше, средний или лёгкий. Долетит быстрее по крайней мере.
      – А если это «что-то» и с ним справится?
      – Не факт. – На мгновение я задумалась, а потом рассказала Киорку старый анекдот о том, как волк гонял зайца и застрял меж двух берёз. Заяц же прошмыгнул между ними.
      – В твоих словах есть резон, – заметил Киорк, кивнув. – Но слишком опасно. К тому же единственный крейсер может вылететь только завтра. Хотя… Учитывая специфику ситуации, он придёт на место на неделю раньше «Неумолимого». Да, пусть так и будет.
      На неделю? Где же эта Рекуази, если время полёта определяется такими сроками? Что вообще потянуло туда «Громовержца»?
      – Пояс мертвых миров. Два месяца лёту, – произнёс Киорк. Иногда он меня злит своими замашками на телепатию. Нет, конечно, на самом деле у него большой опыт общения с разными существами и мои мысли он просто читает на лбу. – Была информация, что возле этой звезды есть заброшенная база древних. Не обязательно гронов, возможно кого-то ещё. Туда отправился тяжёлый крейсер с экипажем из учёных и чиновников. Он должен был обследовать одну планету и сообщить о результатах. Но молчит. Это всё, что мы знаем.
      – Может, просто связи нет?
      -Вряд ли. Ты и сама должна понимать, что у корабля такого класса должно быть всё, чтобы наладить связь в любом случае. И оно на нём есть, я уже выяснил. Так что сегодня грузишь свою… «Вьэддму» на «Стремительный» и вперёд.
      Легко сказать. Лети туда – не знаю куда. Найди то, не знаю что. То, что смогло нанести какой-то урон самой совершенной военной технике из всех, какие я видела. И, кстати, почему я?
      – Я бы тоже хотел послать кого-нибудь поопытней, – кивнул Киорк. – Но это было решено заранее. Некий адмирал Суэнк, слышала про такого?
      Я молча кивнула.
      – Его идея. Он привёл ряд аргументов в пользу твоей кандидатуры, и было решено её утвердить.
      – Как интересно… И какие же это аргументы?
      – Убийственные. Но второстепенные. Главную роль сыграл, скорее всего тот факт, что некий Суорф, которого ты помнишь, приходится ему племянником.
      Смешно… Можно подумать, я виновата в том, что Суорф сел в лужу из-за той истории с кораблём гронов. Что заслужил, то и получил. В конце-концов, в звании его никто не понизил, из спецотряда не выгнали, так что пусть радуется.
      – Понятно. Разрешите идти?
      – Иди. И найди мне этот корабль. Хорошо бы с экипажем.
      Два месяца отлично хватило на подготовку: разработку плана операции и тренировки. Я нещадно гоняла Каэльда и себя тоже. Хисс тренировать бесполезно, она и так всегда в форме, да и роль ей отводилась не самая основная. План был пост: «Стремительный» оставался в двенадцати световых годах от Рекуази, а мы туда добирались своим ходом. Горючки и ресурсов хватало аж на два таких перелёта, тем более, что обратно я рассчитывала вернуться на «Громовержце».
      «Ведьма», точнее, «Ночная Ведьма-2» очень хороший патрульник, полученный нами взамен прежней. Увеличенный салон, более мощные двигатели, кое-какие навороты. Например, двойные кассеты для ракетного вооружения. И повышенная маневренность. Странно, явно не полицейская, а боевая машина. Правда, название и красные звезды написать пришлось замазать, по условиям операции «Ведьма» должна быть абсолютно чёрной.
      В пространство Рекуази мы вышли с потрясающей точностью, буквально в двух шагах от «Громовержца». К сожалению, сделать это незаметно мы не смогли, голубое облако, образующееся при выходе из гипера, ничем не замажешь. И чёрт с ним. Каэльд в считанные секунды определил местонахождение Громовержца, рассчитал курс, и пришпорил Ведьму. Пара импульсов, и мы, тихие и незаметные, развернулись и поплыли в сторону крейсера. Одновременно с этим Каэльд выстрелил серию обманок и зондов, которым на ближайшие десять часов предстояло стать нашими глазами в прямом смысле этого слова. В принципе, подход без тяги старый фокус, которым пользуются и полицейские, и контрабандисты, если нужно незаметно куда-то подкрасться. Конечно, стопроцентную невидимость получить невозможно, или царапина на корпусе сверкнёт, или звезду какую-нибудь заслонишь, но это риск, с которым приходилось считаться. Я очень надеялась на то, что если нас кто-то видит, то он заметил только серию зондов, выброшенную через гиперпространство. Десять часов ожидания тянулись очень тоскливо, тем более, что запуск двигателя означал бы демаскировку, а энергию в накопителе приходилось экономить и держать включённым только аварийное освещение и связь с зондами. Батареечный плейер несколько скрашивал скуку, но насколько хватит тех батареек? Ближе к кораблю я начала прислушиваться к безмолвной речи та’корн. Бесполезно. Если они и были живы, всё равно корпуса крейсера и Ведьмы наверняка их экранировали, но я пыталась, снова и снова. Даже после того, как Ведьма проскользнула по корпусу крейсера, тормозясь об него и подтверждая тем точность расчётов и манёвра Каэльда, я вслушивалась. И после того, как Ведьма при помощи абордажного клея прилепилась к поверхности крейсера, я вслушивалась. И когда мы вылезли на броню крейсера, и открыли шлюз, набрав код на замке, и когда мы оказались в шлюзе, и внутри корабля, я продолжала вслушиваться. Бесполезно. Только обнаружив в коридоре труп, я перестала надеяться. Кирн, которого опознать можно было только по медальону, явно пытался открыть шлюз перед смертью. У него не вышло, тогда он разбил себе голову. Именно так.
      – Как думаете, зачем он это сделал? – спросила я.
      – Хороший вопрос. – Ответил Каэльд. – Видимо, хотел проникнуть в шлюз и открыть его. Хотел бы я знать, что его могло настолько достать.
      – Не только его. – Подала голос Хисс. – Раз тело никто не сссспрятал в холодильник…
      – Точно подмечено. – Сказала я.. – Кстати, никто не заметил ничего странного?
      – Он полез в шлюз без скафандра. – Сказал Каэльд.
      – А сссс некоторых пор на это стоит блокировка. – Добавила Хисс.
      Я слегка поморщилась, вспомнив эти «некоторые поры».
      – Значит, сначала он пытался без скафандра выйти в открытый космос, затем, когда не вышло, он разбил себе голову об стену, – подытожила я. – Что заставило его сделать такое? Каэльд, есть мысли?
      – Нет, – отрезал он.
      – Хисс?
      – Только одна. Поссссмотрим, что дальше будет.
      Дальше были трупы. Учёные, чиновники, военные – весь экипаж Громовержца. Все они покончили с собой, причём самыми экзотическими способами, от которых даже Хисс стало не по себе.
      Страшнее всего было в навигационной рубке. Выглядело это настоящей мясорубкой. Осмотрев трупы, я восстановила события. Несколько кирнов пытались открыть дверь, но у них не получилось. Два чиновника-фаарзи им пытались помешать, но были убиты ударами самодельных дубинок. Навигаторы заперли рубку изнутри, это было видно по сломанному замку. Кирны, выломав куски стоек из грузового отсека, пытались её взломать. Им на помощь пришла другая группа, пригнавшая погрузчик оттуда же. Коридоры оказались достаточно широкими, к сожалению. Возможно, иначе навигаторы смогли бы продержаться дольше и увести корабль из пространства Рекуази. А возможно и нет. Тем не менее, погрузчик легко выломал дверь, но по счастью, намертво застрял в проёме. Нападающие перелезли через него, и пытались разрушить рубку, но Та’Корн сумели их остановить. Последний из них покончил с собой, видимо, поняв, что он остался один на корабле. К своему ужасу я обнаружила, что это был старый знакомый – Ко’Бун. Атмосфера любого корабля, управляющегося та’корн, отличается сухостью, и трупы легко мумифицировались, так что узнать его я смогла и не обращаясь к его жетону. Увы, всё что я теперь могла сделать – это пробормотать короткую ритуальную молитву, чтобы оказать ему дань уважения. После того, как мы осмотрели тела и собрали образцы тканей, соскобы с дубинок, а так же убрали тела в холодильник, я включила систему вентиляции, надеясь, что за пару-тройку часов она профильтрует воздух и очистит его от запахов. Всё это время нам, разумеется, придётся провести в скафандрах.
      Затем я оставила Каэльда и Хисс составлять протокол, а сам отправилась в рубку, надеясь, найти там информацию о том, что заставило экипаж устроить такую бойню. Увы, тут меня ждало разочарование. Корабль явно управлялся телепатически, и как заставить его выдать информацию, я не знала. А узнать хотелось. Я поудобнее устроилась в кресле, и попыталась достать его при помощи безмолвной речи. Безрезультатно, она же не имеет отношения к телепатии, как это не парадоксально. Видимо, надо какой-то другой подход. Я попыталась отдать ему приказ. Опять никакого результата. Странно, обычно корабли с таким интерфейсом мгновенно реагируют на любую команду пилота. Может быть, дело в том, что я не пилот? Но я-то как раз пилот, пусть и младшего сана. Я подумала, что выгляжу со стороны очень глупо – сидит человек в скафандре, в кресле, которое этому скафандру явно мало, и ничего не делает. Тогда я начала рассуждать. Почему корабль не реагирует на мои приказы? Потому-что не положено. А как положено? Я задумалась. В рубку вошёл Каэльд, доложил, что всё сделано. «Что-то слишком быстро» – подумала я и указала ему на соседнее кресло. Он немедленно уселся. «Наверное, это неправильно», – мелькнула мысль, – «Но кто заметит? А с другой стороны, в чужой монастырь со своим уставом… Вот именно!» Я готова была сама себя отшлёпать по щекам. Какие команды, какое управление? Корабль для та’корн это храм! Какой священник в храме командовать будет? Молится тут надо! А как? Отче наш прочитать? Хм… «Отче наш иже еси на небеси…» Опять неправильно. Какие там небеси, я сама-то сейчас где? И какой там отче наш? Космос? Корабль? Да и слов не знаю, как там дальше, что-то вроде «Хлеб наш насущный даждь нам днесь… Избави нас от лукавого… А где он тот лукавый? Откуда взялся, куда делся? Хоть бы на радаре его увидеть!». И тут включился экран радара. Я даже вздрогнула от неожиданности. На нём появилась точка, довольно далеко. Ну хоть какой-то успех, слава богу. А что за точка? Лукавый? «Вот ведь, ничего я не понимаю, ничего не знаю»… – мелькнула мысль – «только и умею, что людям пакостить. Вон, Каэльду судьбу, сволочь, испоганила. Жил бы сейчас с тремя-четырьмя кирнийками, горя не знал. А тут… По их понятиям, это даже неприлично, что он со мной одной, мало того, что ксенофилия, так ещё и своими женщинами брезгует». Стало страшно стыдно, захотелось повеситься, утопиться, всё что угодно, лишь бы не жить и не мучить людей дальше! Я взглянула на него. Он странно смотрел на меня сквозь гермошлем, одновременно рукой нашаривал нитевик на поясе. «Убить меня хочет», – подумалось. – «Правильно, завершим к чёрту этот г’йохль, и пусть его. Я это заслужила». – Мне было безразлично, что я сейчас умру, пусть даже от руки любимого человека. Но он повёл себя странно. Вместо того, чтобы убить меня он развернул руку с явным намерением отсечь себе голову.
      – НЕЕЕТ!!! – заорала я, забыв про связь, включённую на полную громкость. Это нас и спасло. Он замешкался из-за моего крика, я получила долю секунды, ту самую долю, которая меняет ход событий, если ей правильно воспользоваться. Моя нога, усиленная экзоскелетом скафандра, выбила меч из его руки. Отлетев в сторону, тот послушно втянул в себя смертоносную нить, а мы замерли в объятиях. По его лицу текли слёзы, я чувствовала, что по моему тоже. Внезапно я успокоилась.
      – Что с тобой, – милый? – спросила я.
      – Ир, ты знаешь… Мне вдруг стало совестно. Когда ты, там, в спортзале, одна, а мы трое… А ты такая беззащитная… А я… – Он явно растерялся, не зная, что сказать, и вдруг снова накатило. «Да что же это такое!» – завертелась в голове мысль. «Хороший парень готов покончить с собой, а я виновата! Нет уж, лучше я!» Я выхватила свой нитевик, но Каэльд его выбил – его скафандр не хуже моего, а выучка… Моя школа. Мы начали бороться, не давая друг-другу покончить с собой, я почти ничего не видела за слезами, он, кажется тоже. Внезапно всё прекратилось.
      – Господи, что это с нами, – пробормотала я.
      Каэльд, судя по всему, уже не мог говорить, только плакал. Я тоже ничего не соображала, как вдруг случайно взглянула на экран. Точка явно приблизилась и стала пятнышком. Чужой корабль теперь ближе. И тут я поняла – психотронное оружие. Мы стали жертвой вражеской атаки, точнее двух. Но почему он не продолжает нас атаковать? Уверен в нашей гибели? Ну так сейчас он убедиться, то мы живы.
      – К бою! – рявкнула я первую пришедшую на ум команду. Каэльд удивлённо взглянул на меня, но тут же вскочил на ноги.
      – Живо! В «Ведьму»!
      И мы рванули. В коридоре я наткнулась на Хисс. Её нитевик лежал далеко в коридоре, сама она выглядела задумчивой.
      – Хисс! К орудиям!
      Она повернула голову.
      – Долг! Враг! – крикнула я. Это она понимает. Долг для скуош – святое.
      Хисс резво потопала в боевую рубку. Мы выскочили через шлюз на броню и прыгнули в «Ведьму», перекрыв все нормативы. Позже я удивилась, насколько чётко мы всё это проделали. Обычно двигатель патрульника заводиться две минуты, после чего должен 30 секунд разогреваться. Я не дала ему этого времени, врубив форсаж прямо с места. На мгновение движок запнулся и моё сердце упало, но тут же он загудел ровно и мощно, как ему и положено. Ведьма сорвалась с места, как из пушки, гравикомпенсаторы не успели сработать, и некоторую время мы с Каэльдом испытывали адские перегрузки. Мир растворился в красном тумане, но я вскоре восстановилась. Каэльд, кажется, тоже. «Чуть было не угробила такого парня!» – мелькнула мысль. – «Давить меня надо! Вот сейчас, воткну «Ведьму» в броню…» Этот удар был сильнее предыдущих, нас уже не защищали экраны «Громовержца». Ужас. В каком-то отупении я действительно направила «Ведьму» в борт крейсера, но ускорение было так велико, что мы вылетели из луча. Да и я поняла, что Каэльд погибнет вместе со мной, если я это сделаю.
      Я вырубила форсаж, развернула корабль носом к врагу и врубила форсаж снова. Изнасилованный движок яростно взвыл и «Ведьма» рванулась прочь от брони. Враг был в центре экрана, но не успел повтроить атаку. Видимо, психотронке тоже нужно время остыть или перезарядиться. «Огонь!» – скомандовала я. Каэльд рванул гашетку. Электроника на экране услужливо подрисовала луч, упёршийся прямо в противника. Ура! Есть попадание! Но не похоже, что противнику нанесён ущерб. Он развернулся носом к нам. «Щас выстрелит…» – пробормотал Каэльд. Тут же от «Громовержца» протянулась белая линия к врагу – электроника нарисовала выстрел Хисс. На этот раз мне показалость, что корпус врага слегка погнулся в точке попадания. «Так тебе, сука», – пробормотала я, швыряя «ведьму» вверх. – «Не так уж ты и не уязвим». Тут я ощутила укол совести, правда, слабый, видимо луч всё-таки слегка задел нас. «Ничего, не уйдёшь, сволочь…» пробормотал Каэльд по-кирнийски. И выстрелил. Задел край корабля. Внезапно я поняла, что нам нужно спрятаться за кормой «Громовержца». Совершенно бесполезный манёвр, но это я поняла только после того, как направила туда «Ведьму». Каюсь, в этот момент я не очень соображала, что делаю, но понимала, что это НАДО. Снова мощный удар совести обрушился на меня, но я уже смогла его подавить, помогла ярость. «Врёшь, сука», – снова пробормотал Каэльд. Несколько боковых ударов и «Ведьма» летит буквально в двух шагах мимо дюз, крейсера. Я вырубила тягу и развернулась носом назад. Так и есть! Враг появился из-за угла и разворачивается к нам носом. «Огонь!» – скомандовала я. В корпусе противника появилась дырка, из которой сочился дым. Ого! И мы кое что можем! Я снова развернула «Ведьму» носом вперёд и при этом заметила, что дюзы крейсера светятся, и похоже, давно. Это могло значить только одно – он заводит двигатели. Кто? Зачем? Хисс в боевой рубке, на борту кроме неё никого. Что за чёрт? Я решила снова дать движку форсаж, но вдруг поняла, что этого делать не надо и вообще ничего трогать не надо, пусть «Ведьма» летит без тяги, по инерции. Снова удар совести, на этот раз или очень сильный, или я просто устала. Я молча сидела в кресле, рядом с таким же безучастным Каэльдом, и пережёвывала себя. Хотелось покончить с собой, но сил не было. «Ведьма», тем временем, проскочила мимо «Громовержца» и неслась в открытое пространство, как камень. На экране заднего вида противник нёсся мимо дюз крейсера, развернувшись к нам носом. Мне это уже было безразлично. И тут «Громовержец» пришёл нам на помощь. Всего одну секунду работали его движки, но этого было достаточно. Корабль противника, оплавленный реактивной струёй крейсера, летел куда-то в сторону, мёртвый и безопасный. Всё встало на свои места, совесть больше меня не мучила. Я сорвала шлем, даже не посмотрев на указатель давления в кабине, непростительная оплошность. Каэльд тоже. Всё его лицо было залито покрыто слезами, глаза были усталыми, но что-то в них светилось, что-то что меня заставило бросить управление, кинуться к нему и прижаться губами к его губам, жадно, как в первый раз. Из скафандра остро несло потом, но я не обращала не это внимания, зная, что и сама пахну не лучше. Мы ошалело целовались, как школьники в подворотне, не глядя по сторонам и жалея только об одном – что скафандры нельзя снять быстро и что кабина «Ведьмы» слишком тесна, даже при отсутствии в ней Хисс. Внезапно зуммер отрезвил нас. Я взглянула на приборы – мы были уже очень далеко от крейсера. Вздохнув, я перевела кораблик на автоматическое сближение и заход в док, благо на «Громовержце» были свободные, а затем… Снова бросилась в объятия Каэльда…
      Хисс встретила нас в коридоре.
      – Я видела, – сказал она. – Но не знаю, кто включил двигатели.
      – Сами включились, – ответила я. – А теперь давай в «Ведьму» и летим на «Стремительный». Здесь мы всё сделали.
      – Не всссё. – Ответила Хисс. Я удивлённо уставилась ей в лицо. – Напавшшший на насссс корабль.
      Чёрт… А ведь и вправду, надо его забрать. Возможно, оборудование уцелело, или труп пилота. Хоть узнаем кто это был. Я-то хороша, даже не подумала об этом. Хотя, не до того мне было.
      – Ладно, – сказала я, – Действуй. «Ведьма» в доке, корабль в космосе. Догоняй, цепляй, тащи. А я ещё хочу кое с чем разобраться в рубке.
      – А я? – сказал Каэльд.
      – Пойдёшь со мной. В рубку.
      В рубку мы не вошли. На пороге я поняла, что Каэльду там быть незачем. Просто поняла и всё. Вежливо попросила его побыть в коридоре. Это было правильно. Затем унесла из рубки оба нитевика и отдала ему. Оружие в навигационной рубке – это неправильно. Подумав, я отстегнула от скафандра ракеты, им тоже не было места в рубке. Разоружившись, я уселась в кресло. Удивительно. Такое ощущение, как в церковь зашла, на душе легко и святость кругом.