Он даже улыбаться стал по-другому - нежно и открыто. К тому же Дэниел перестал действовать за ее спиной и отказался от контроля над командой. Ее люди восприняли возвращение своего капитана совершенно естественно и, когда она отдавала приказы, их выполняли без лишних вопросов. Кроме того, Валори наконец нашла, чем занять свое время: к величайшему ужасу Дэниела, это оказались пчелы. Однажды молодожены отправились в гости к соседям, лорду и леди Мобли. Приглашение пришло несколькими днями раньше их объяснения в библиотеке, но Валори об этом не знала и согласилась поехать в доказательство того, что умеет вести себя как настоящая леди. Увы, ей было скучно до зевоты, но лишь до того как леди Мобли позвала ее посмотреть пчел. Они понравились Валори с первого взгляда, даже непонятно почему: возможно, из-за риска быть укушенной или потому что рядом с пчелами требовалось сохранять спокойствие и выдержку; а может, ей просто ужасно понравился мед, Как бы то ни было, она тут же решила, что теперь, когда ее карьера капера подошла к концу, ей самое время посвятить себя разведению пчел, и, не откладывая, занялась изучением столь необычного дела. Сначала Дэниел не придал этому значения, решив, что ей скоро наскучит возиться с пчелами, но он ошибся: Валори отдала новому увлечению большую часть из тех двух недель, что они ждали возвращения Безносого, и не забыла о своем хобби даже в Лондоне. Они прибыли в город утром, и Мэг с Генри сразу направились в дом, который Валори снимала у Бишэма. Ее дядя и тетя не могли вдруг исчезнуть и тем более не могли переехать в лондонский дом Терборна без соответствующих объяснений, поэтому вся компания, включая разодетых в розовые ливреи Одноглазого, Башку, Питера и Быка, вернулась на прежнее место, в то время как Дэниел и Валори направились в дом Терборнов. Дэниел провел Валори по дому, потом они позавтракали вместе, и Валори заявила о желании кое-что купить. В итоге это привело Дэниела в ужас: речь шла о приспособлениях и инструментах, необходимых для создания собственной пасеки. Судя по его реакции, Дэниел не просто не любил, а смертельно боялся пчел, поэтому одна мысль о том, что они будут тысячами летать вокруг него, делала его несчастным. Однако Валори это не остановило: сразу после обеда она отправилась за покупками и только к вечеру вернулась домой в нагруженном свертками и коробками экипаже. Юная леди Терборн не могла дождаться, когда наконец сможет воплотить свою мечту в реальность. Неудивительно, что ей не терпелось увидеть лицо мужа - скорее всего Дэниел позеленеет, ознакомившись с се приобретениями. С некоторых пор она начала находить странное удовольствие в том, чтобы злить его. Возможно, это был один из ее недостатков, но чем больше он расстраивался по поводу ее пчел, тем больше удовольствия она получала от мысли об обустройстве пасеки. Это напоминало ей детство, когда она ела соленые огурцы с клубничным вареньем на глазах у Джереми. Видимо, у нее была такая особенность: получать наслаждение, мучая тех, кого она любила. Валори остановилась на полпути к дому: до нее вдруг дошел смысл собственных рассуждений. Тех, кого она любила? Значит, она любит его? Она любит его! Любит Дэниела и с радостью готова отдать за него жизнь! Она будет заниматься с ним любовью и мучить его, даже если он станет столетним беззубым старцем. О Господи! Дверь распахнулась, и Боден, дворецкий Дэниела, выглянул наружу, удивленный тем, что хозяйка все еще не идет.
      Она радостно улыбнулась пожилому джентльмену.
      - Добрый вечер, миледи. Хорошо провели день?
      - Очень, благодарю. - Валори вошла в дом и принялась стягивать перчатки. - Мой муж уже вернулся из клуба?
      - Да, миледи. - Боден склонился в поклоне. - Он просил передать вам, что поднялся к себе переодеться, после чего собирается спуститься к ужину.
      - Уже спустился, - поправил Дэниел. - Боден, передай повару, что можно накрывать на стол.
      - Сию секунду, милорд, - с достоинством произнес слуга и удалился.
      Валори обернулась к мужу, обняла его за шею и поцеловала в губы.
      - М-м, - простонал Дэниел и тоже обнял ее, - я так соскучился по тебе.
      - Мне нужно кое-что сказать тебе. - Валори чувствовала, что у нее сжимается горло;
      - Да? И что же это? - Я...
      Входная дверь распахнулась, и в дом вошел кучер с многочисленными свертками в руках. - Что это? - удивился Дэниел.
      Валори, хитро улыбнувшись, взяла его за руку и, проведя в столовую, прижалась к его груди:
      - Я хочу сказать тебе...
      Они оба обернулись к кухне, откуда повар вынес огромное блюдо с запеченной рыбой.
      - О, как вкусно пахнет! - Дэниел выдвинул стул для Валори. - Садись, дорогая...
      - Милорд!
      - Да? - Лорд Терборн обернулся к дворецкому.
      - К вам пришел какой-то джентльмен, милорд, он утверждает, что это очень важно. Я провел его в гостиную. Передать ему, чтобы подождал?
      - Нет-нет, я приму его. - Дэниел виновато улыбнулся жене и поцеловал ее в лоб. - Буду через минуту, - пообещал он и вышел из столовой.
      Валори решила не расстраиваться и, чтобы не упасть в голодный обморок, занялась аппетитно пахнущей рыбой.
      - Милорд, вы должны знать...
      Она замерла, узнав голос Генри, а затем, выбежав в холл, прижалась ухом к замочной скважине.
      - Что? Как это случилось? - донесся до нее голос Дэниела.
      - Незнакомец прятался в ее комнате, - ответил Генри. - Башка пошел туда, чтобы собрать оставшиеся вещи, и наткнулся на него.
      - Какой незнакомец? - озадаченно пробормотала Валори.
      - Я могу вам чем-то помочь, миледи?
      Валори резко выпрямилась, едва не задев склонившегося над ней Бодена.
      - О... - Она хотела что-то придумать, но потом просто сказала: - Нет, ничего не нужно.
      Дворецкий пристально посмотрел на нее, повернулся и ушел, не оглядываясь, а Валори снова припала к двери.
      - С ним все в порядке? - озабоченно спросил Дэниел.
      - Он сломал руку, падая с лестницы. - Голос Генри звучал глухо, и в нем слышалась тревога,
      "Прекрасно, - подумала Валори. - Еще одна сломанная конечность". Лондон начинал казаться ей довольно опасным местом для жизни, даже более опасным, чем открытое море. Еще немного, и она поверит в проклятие, насланное на нее и ее команду. Странным было также то, что Генри обратился к Дэниелу, а не к ней, и Дэниел не позвал ее присутствовать при их беседе.
      - Ну а незнакомец? - раздался голос Дэниела.
      - Мертв. Сломал шею, когда летел с лестницы. Значит, двое падали с лестницы вместе, догадалась
      Валори. Ее приводило в ярость то, что ей приходится подслушивать и догадываться. Должно быть, Башка ис пугал незнакомца, тот бросился бежать, потом они сцепились...
      - Ты его узнал?
      - Нет. - Голос Генри стал совсем тихим. - Никогда не видел его раньше, но Бык считает, что он похож на типа, управлявшего телегой, врезавшейся в наш экипаж.
      - Определенно то был не несчастный случай.
      - Похоже, нет.
      - И внезапный пожар тоже вовсе не случайность, - продолжал Дэниел. - В Лондоне есть те, кто хочет отомстить ей или ее семье?
      Валори закатила глаза. Чисто мужская логика. Если незнакомец оказался в ее комнате, значит, он охотился за ней. Дэниел даже не задумался над тем, что этот человек мог просто не знать, какая комната чья, и всего лишь спрятался у нее, услышав, как Башка поднимается по лестнице.
      - Вряд ли. Валори покинула Англию еще ребенком, и это ее первый приезд в Лондон, - задумчиво ответил Генри.
      - Ходят слухи, что ее брата убили испанцы.
      - Да, это сделал один испанский ублюдок, - мрачно ответил Генри.
      - Как и почему это случилось?
      Она вам не рассказывала?
      - Нет. На некоторое время в гостиной воцарилась тишина.
      - Это произошло вскоре после вашей с ним встречи. Кто-то из команды шпионил в пользу испанцев и сообщил им, что Джереми повезет сокровища. Они устроили засаду, думая, что он расплатится с вами, а потом заберет остальное; но на корабле ничего не оказалось.
      Однако Джереми пришлось сказать, где спрятаны деньги, когда они начали пытать его людей. Валори содрогнулась; события тех дней вновь предстали перед ее глазами. Они отдыхали в таверне, ждали, когда корабль заберет их, и сначала даже не беспокоились по поводу задержки. Только когда Джереми не появился к утру, его начали искать. Наняв пирогу, они подплыли к небольшому острову, похожему на тот, где Валори и Дэниел впервые стали мужем и женой, и сначала увидели главную мачту - испанцы потопили "Валор", но глубина оказалась недостаточной, чтобы скрыть корабль целиком. На мачте развевался Веселый Роджер, а у берега покачивались в воде тела их друзей - все страшно изуродованные; но среди них не было тела Джереми. Валори первой соскочила в воду и направилась к берегу. Она проверяла труп за трупом, узнавая лица тех, с кем прожила восемь лет на корабле; В глазах каждого застыл предсмертный ужас, и ее сердце все больше сжималось. Наконец она обнаружила Джереми. Брат был еще жив, но ей было бы легче найти его мертвым: он лежал обнаженный на песке; все его тело было изрезано ножом и облито медом, чтобы насекомые и дикие звери докончили то, что начали люди. Видимо, негодяи не один час издевались над ним. В ночных кошмарах Валори до сих пор слышала голос умиравшего у нее на руках брата:
      - Испанец... ублюдок... о-о-о...
      Рыдая, она прижимала его голову к груди и умоляла поберечь силы, но он знал, что ему осталось жить совсем недолго.
      - На шее шрам... как вопросительный знак. Мне пришлось рассказать ему, где деньги... Прости меня, Вал...
      - После этого он вложил свое кольцо в руку сестры и умер;
      Слова Генри словно пробудили Валори ото сна.
      - О Господи, - донесся до нее голос Дэниела.
      - С тех пор все изменилось. Девушка закрылась, словно раковина, и ни на что не обращала внимания, только постоянно искала этого испанца.
      - Но так и не нашла... - Нет.
      - Как вы сумели убедить ее прекратить поиски? - поинтересовался Дэниел.
      Генри сухо рассмеялся.
      - Ее невозможно убедить. Мы за это проголосовали, Деньги, необходимые для восстановления Эйнсли, были собраны еще прошлым летом, но она не собиралась останавливаться. - Он вздохнул. - Люди устали и хотели покончить с такой жизнью, но капитан была как одержимая. Зато, когда мы проголосовали, у нее не осталось другого выбора.
      - Вы отняли у нее власть...
      - Для ее же блага. Одно дело - заниматься пиратством по необходимости, и совсем другое - когда такой необходимости нет.
      Оба мужчины некоторое время молчали, потом Дэниел спросил:
      - Значит, ты не знаешь, кто может желать ей зла?
      - Нет. Но люди в плохом настроении. Мэг едва не ударилась в истерику: как увидела мертвеца, так вся побелела. Она хочет уйти из того дома, требует, чтобы мы сказали Валори про беременность, потом заявили права на Эйнсли и немедленно перебирались туда; остальные поддерживают ее.
      Валори насторожилась. До сих пор ей казалось, что никто не знает о ее секрете, хотя Генри вполне мог догадаться.
      - Я и сам не пойму, зачем кому-то охотиться за капитаном, - недоуменно сказал Генри. - Может быть, Мэг права, и все это закончится, как только мы покинем проклятый дом. Она очень тяжело все это переживает и хлопочет над Башкой, прямо как родная мать.
      - Надо бы взглянуть на этого типа. - Дэниел шагнул к двери. Возможно, я узнаю его. - Он резко открыл дверь. Валори успела распрямиться, но даже не отошла в сторону. - Что...
      - Ужин остывает, - перебила она, и тут же ее взгляд устремился за его плечо. - Генри, а ты что здесь делаешь? У вас все в порядке? - Ее глаза внимательно смотрели на боцмана. Тот поежился, но промолчал.
      - Дорогая, боюсь, мне придется уехать ненадолго, - как ни в чем не бывало сообщил Дэниел. - Нужно кое-что проверить.
      Валори хотела что-то сказать, но муж улыбнулся ей и направился в холл; Генри пошел за ним.
      - Почему бы тебе не вернуться в столовую и не закончить ужин? обернувшись, бросил Дэниел на ходу. - Я все объясню позже.
      - Но...
      Дверь закрылась перед самым ее носом, а когда она снова распахнула ее, экипаж уже отъехал от дома.
      Кто-то кашлянул у нее за спиной. Обернувшись, Валори увидела дворецкого.
      - Миледи собирается на прогулку?
      - Пожалуй.
      Боден застыл в нерешительности - он не знал, за что его накажут больше: за то, что он выполнит ее просьбу или, наоборот, откажется ее выполнять.
      - Так вам нужен экипаж?
      - Вряд ли. - Она вдруг решила не брать карету Дэниела. - Я дойду пешком, это недалеко.
      - А что сказать милорду, когда он вернется?
      - Ничего.
      Валори была так зла, что только почти дойдя до дома Бишэма почувствовала ночную прохладу. Потирая плечи ладонями, она выругала себя за то, что не взяла плащ. Неожиданно она заметила, что кто-то выходит из дома. Спрятавшись в тени, Валори смотрела, как закутанная в плащ фигура движется к воротам; по росту и выглядывающему из-под плаща краю светлого платья она без труда узнала Мэг и, не раздумывая, последовала за ней. Было совершенно очевидно, что Мэг собиралась сделать нечто, чего не должна была делать, и Валори решила все выяснить не откладывая. Она начала замерзать и надеялась, что Мэг не планирует долгую прогулку, но та все шла и шла, постоянно сворачивая с одной улицы на другую. Наконец Мэг остановилась перед одним из ничем не приметных донов, постояла, словно раздумывая, а потом решительно подошла к двери и постучала. Почти мгновенно слуга впустил ее внутрь. Пока Валори раздумывала над тем, что привело сюда Мэг, она неожиданно поняла, что не сумеет найти дорогу обратно, так как не обращала внимания на названия улиц, по которым шла. Однако действие всегда казалось ей более привлекательным, чем ожидание, поэтому она вышла из тени и направилась к воротам. Проскользнув во двор, Валори начала прокрадываться вперед, стараясь держаться в тени, и при этом не замечая человека, который шел за ней. А когда она обратила на него внимание, было уже слишком поздно.
      - Хотите, чтобы я избавился от тела? - спросил Бык, отвлекая Дэниела от созерцания мертвого незнакомца.
      - Избавиться? Пожалуй, лучше вызвать стражей порядка. Речь идет о несчастном случае. Здесь нет ничьей вины, тем более что этот человек незаконно проник в дом.
      - Я сообщу властям, - вызвался Одноглазый. - А кому именно?
      Дэниел уже хотел ответить, как вдруг увидел, что Джон Бишэм, неподвижно стоявший у подножия лестницы, в ужасе смотрит на распростертое внизу тело.
      - Черт, - Валори потерла ноющий висок. Похоже, у нее входило в привычку получать удары по голове, но на этот раз она по крайней мере видела того, кто это сделал, так как, услышав позади треск ветки, успела обернуться и разглядеть лицо нападавшего. Через мгновение он ударил ее рукояткой пистолета, и она потеряла сознание.
      - Слава Богу, ты очнулась.
      - Мэг? - Валори удивленно посмотрела на склонившуюся над ней женщину. Они находились в каком-то странном месте, похожем на подвал.
      - Да. - Мэг вздохнула. - А ты что здесь делаешь?
      - Я шла за тобой, а потом кто-то ударил меня по голове, и...
      - Я пришла поговорить с сестрой, - призналась Мэг.
      - С леди Бишэм?
      - Да. Когда я вошла в гостиную, кто-то ударил меня ушли, как и тебя.
      - Все это имеет какое-нибудь отношение к тому человеку, который сломал себе шею, падая с лестницы?
      Мэг кивнула.
      - Ты узнала его?
      - Он работал у моего отца, а потом у сестры.
      - Так, значит, все эти несчастные случаи...
      - Были уготованы для меня, - с грустью констатировала Мэг.
      - М-да. - Валори помолчала некоторое время, об-1умывая ситуацию. Может быть, ты расскажешь мне про свое прошлое? - наконец предложила она.
      - Джон - мой сын, - с трудом произнесла Мэг после недолгой паузы.
      - Джон? - Валори не сразу поняла, о ком идет речь. - Джон Бишэм? Так это Джон старший, лорд Бишэм был твоим любовником и отцом ребенка, которого он потом не захотел признать?
      Мэг молча кивнула. Валори огляделась по сторонам. Помещение освещалось одинокой свечой и напоминало винный погреб, в котором почему-то не было вина, а только сундуки и корзины. Немного поразмыслив, Валори решила устроиться на одном из сундуков.
      - Ну, рассказывай...
      Мэг тоже села на стоявший в углу сундук.
      - Мое имя - сокращенное от Маргарет; Маргарет Джин Кеттлвуд.
      - Рада познакомиться с вами, леди Кеттлвуд, - с иронией произнесла Валори. - Но нельзя ли короче? Скажи, как ты можешь быть матерью Джона, если леди Бишэм...
      - Она украла его, - с горечью произнесла Мэг. - Украла и солгала мне. Пожилая дама закрыла глаза и опустила голову. - Я очень любила отца Джона он был красивым мужчиной, высоким, светловолосым...
      - И вы с ним переспали, - немилосердно перебила ее Валори:
      - Да. Его мать устроила пышный прием в замке, на который пригласила много гостей. Все шло просто чудесно: днем мы охотились, а вечером танцевали. В последнюю ночь был устроен бал-маскарад. Сначала я не узнала его, но зато он сразу узнал; сказал, что меня выдали мои духи...
      - Мэг!
      - О, извини. В полночь мы убежали в сад подышать свежим воздухом, но там оказалось полно гостей, многие из которых изрядно подвыпили. Один из них налетел на меня и облил мое белое платье красным вином. Джон пришел в ярость, я даже боялась, как бы он не вызвал бедолагу на дуэль, поэтому и поспешила увести его прочь. Так мы оказались в конюшне. Я сама попросила его показать мне лошадей, чтобы немного успокоиться.
      - Итак, вы занимались любовью на сене. - Валори сделала еще одну попытку сократить рассказ. - Что было потом? Он не сделал тебе предложение?
      - Не успел. - Мэг снова вздохнула. - После всего он отвел меня в мою комнату, сказал, что хочет видеть моих родителей, чтобы просить их об одной вещи... и тут нас увидела моя сестра. Она вызвалась помочь мне с платьем и. пока я переодевалась, выспросила все о том, что произошло, потом взяла мое грязное платье и обещала передать Джону, чтобы он зашел за мной через двадцать минут. Я переоделась и принялась ждать его, но прождала напрасно.
      - И что случилось на следующий день? - нетерпеливо спросила Валори.
      - Он порвал со мной, - ответила Мэг. - После этого я перестала ходить на балы и приемы, потому что мне было больно видеть его, а через три месяца поняла, что жду ребенка.
      - Ты сказала ему? Мэг покачала головой.
      - Я не знала, что делать, и обратилась за помощью к Бланш. Она заявила, что мой соблазнитель должен нес-, ти ответственность за свой поступок, и вызвалась все ему рассказать, а когда вернулась, сообщила мне, что он лишь рассмеялся ей в лицо. Если я так быстро задрала юбку с ним, то откуда ему знать, что это не происходило с другими? По его словам, ребенок мог быть даже от конюха.
      - Ох уж эти мужчины! - с отвращением произнесла Валори.
      - Тут я совсем растерялась и даже чуть не выбросилась из окна, но сестра остановила меня, а потом убедила переехать в старый дом на окраине нашего имения. Я взяла с собой только горничную, и все время проводила в прогулках по лесу. За три месяца до рождения ребенка приехала Бланш и пробыла со мной все оставшееся до родов время.
      - Так ты родила Джона.
      - Да. Роды проходили трудно, поскольку он оказался очень крупным, а когда я спросила, где ребенок, Бланш обещала рассказать мне все позже, когда я отдохну. На следующее утро она призналась, что ребенок родился мертвым, и еще сказала, что слухи о моей беременности дошли до Лондона; моя репутация погибла, а Джон, отец ребенка, женился.
      - Естественно, она не упомянула, что он женился на ней, - вставила Валори.
      - Тогда я не думала об этом. Джон был потерян для меня навсегда, наш ребенок похоронен в безымянной могиле на сельском кладбище... Мне ничего не оставалось, как только свести счеты с жизнью, но Бланш убедила меня отправиться на острова и начать все сначала...
      - После чего ты оказалась на Карибах.
      - На корабле, идущем в Порт-Рояль, я повстречала одного человека, его звали Уильям Джилкрист, и он был очень похож на Джона. Потом он начал ухаживать за мной, влюбился в меня, но я так и не смогла его полюбить. Все же я согласилась выйти за него замуж, и капитан поженил нас перед самым Порт-Роялем.
      - Ты не была с ним счастлива?
      - Я не могу так сказать. В первые годы нашего брака мы построили чудесную плантацию, оба много работали и разбогатели, но, увы, у нас не было детей. - Мэг тяжело вздохнула. - Потом он начал пить и перестал помогать мне. Я чувствовала, что с плантацией происходит что-то нехорошее, но только после смерти мужа поняла, насколько запущены наши дела. Мы оказались по уши в долгах. Когда я расплатилась с кредиторами, денег у меня осталось только на обратный билет до Лондона, и я решила вернуться в семью.
      На корабле я познакомилась с молодой женщиной, которая совсем недавно была в Лондоне, - она поделилась со мной последними новостями и сплетнями. Не раскрывая ей своего настоящего имени, я узнала, что мои родители умерли, а старшая сестра вышла замуж за лорда. По словам моей новой знакомой, это случилось через четыре месяца после того, как младшая сестра, то есть я, сбежала с конюхом. Семейный скандал чуть было не повредил и репутации старшей сестры, поэтому сразу после свадьбы она отправилась в деревню и вернулась только через восемь, месяцев вместе с сыном, которому было не меньше полугода.
      - И тогда ты поняла, что это твой сын, - догадалась Валори.
      - Нет, не сразу. Видишь ли, та женщина не назвала имя лорда; к тому же все эти годы я думала о Бланш как о моей спасительнице. Мне и в голову не могло прийти плохое, пока я не увидела все своими глазами.
      - Ты увидела?
      - Да. Вернувшись, я, прежде чем добраться до гостиницы, зашла в один магазин и неожиданно заметила там сестру, а затем услышала, как продавец называет ее "леди Бишэм". Тогда я поняла все. Бланш повернулась и увидела меня, но я тут же в слезах выскочила из магазинa и побежала. Мне хотелось убежать куда-нибудь далеко-далеко...
      - Так ты оказалась в порту, где тебя и нашел Бык, - закончила за нее Валори.
      - Да. Когда он предложил теплую, сухую постель, а в дальнейшем небольшой домик, я подумала, что это будет лучший способ провести остаток моей жизни, вспоминая Джона.
      - Вспоминая Джона? - удивилась Валори. - Ты все еще любишь его?
      - Да, люблю. Глупо, конечно, но мы были так счастливы вместе. Не могу поверить, что теперь все в прошлом.
      - Еще нет.
      Обе женщины вздрогнули и обернулись к двери: на пороге, загораживая выход своей массивной фигурой, стояла леди Бишэм.
      - Он очень любил тебя, любил до последнего дня, до самой своей смерти, - печально сказала она. - Мэг, я причинила тебе так много зла, но в результате оказалась еще более несчастной, чем ты. В ту ночь, вернувшись из конюшни, ты вся светилась от любви, и я позавидовала тебе: мне хотелось такого же счастья, не важно, какой ценой. Тогда у меня даже не было определенного плана; просто что-то засело в голове, будто сам дьявол нашептал. Я спрятала твое платье в своей комнате и, пройдя к Джону, сказала ему, чтобы он шел на конюшню, а потом побежала к себе, надела твое платье, маску и тайком выскользнула из дома. Придя туда вслед за мной, Джон увидел женщину в твоем платье, лежащую в объятиях пьяного в стельку конюха, которого я еще раньше заметила на конюшне и решила использовать его состояние к своей выгоде,
      Мне казалось, что Джон после этого уйдет, но он потащил меня в сторону и принялся избивать конюха, испугалась и убежала, а потом, немного оправившись, переоделась в свою одежду и стала ждать. Большё всего я боялась, что вы можете случайно столкнуться с ним и мой обман раскроется, но ты сдалась и не стала предпринимать никаких попыток хоть что-то исправить. Если сначала я чувствовала угрызения совести, то потом, видя, что ты не хочешь даже немного побороться за свое счастье, перестала мучить себя сомнениями.
      - Как я могла бороться, - с горечью сказала Мэг, - зная, что он не хочет встречаться со мной?
      - С чего ты, это взяла? Ты даже не пыталась сопротивляться! - зло бросила Бланш. - На твоем месте я бы загнала его в угол и потребовала объяснить, почему он так обошелся со мной после ночи, проведенной вместе, а ты, перестав ходить на балы, так ни разу и не увиделась с. ним.
      - Мне было больно и стыдно.
      - Что ж, если бы ты собрала в кулак свое мужество, а не ныла бы, как ребенок, то, возможно, все обернулось бы по-другому. Через пару недель Джон начал искать тебя и, думаю, поверил бы в любую ложь, которую ты преподнесла бы ему в качестве оправдания, так как очень сильно любил тебя. Но ты малодушно сбежала...
      Мэг закрыла лицо руками и тихо заплакала.
      - Потом ты поняла, что беременна, и туг я снова испугалась. Если бы Джон узнал, он обязательно женился бы на тебе, даже полагая, что ребенок не его. Тогда я вызвалась поговорить с ним, но, разумеется, не стала этого делать и, вернувшись домой, снова солгала тебе, уговорила уехать в тот старый дом. Остальным я рассказала, что ты сбежала с конюхом, и, как ни странно, мне поверили. Потом я стала расставлять сети, чтобы заполучить Джона. Как я и предполагала, он запил, и однажды поздно вечером я пришла к нему. Мне казалось, что он примет мое тело, попытается найти во мне утешение. - Она хрипло рассмеялась. - Увы, мне чуть ли не пришлось самой изнасиловать его. Это совершенно не походило на то, о чем рассказывала ты, и было быстро и грубо. Джон постоянно повторял твое имя и уснул прямо на мне. Когда мы потом встретились с ним, Джон чувствовал себя неловко и даже извинился, однако предложения не сделал. Я разозлилась, но вела себя спокойно, ожидая, что забеременею с первого раза. Однако и тут меня постигло разочарование. Тогда мне пришлось снова солгать: я сказала, что у меня будет ребенок, и через неделю мы поженились. В нашу первую брачную ночь Джон довел меня до дверей спальни, поцеловал по-отечески в лоб и отправился в свою комнату. Больше он никогда не прикасался ко мне. Я испугалась, что моя "беременность" не будет заметна, и уже на следующее утро собралась в деревню, где рассчитывала провести все девять месяцев, чтобы никто ничего не заподозрил. Именно тогда я приехала к тебе. Муж даже не поинтересовался, куда и на сколько я уезжаю. Мне это было на руку, потому что я боялась разоблачения. Как же я оказалась глупа! Джон вообще перестал интересоваться мной. Его главной целью стали деньги, состояние будущих поколений Бишэмов. Леди Бишэм некоторое время молчала, затем, вздохнув, посмотрела на свою сестру.
      - Теперь ты понимаешь, что твой ребенок не умер. Я отнесла его в гостиницу и отдала кормилице, а потом, посадив тебя на корабль проведя в деревне еще несколько месяцев, вернулась в Лондон с твоим сыном. Я надеялась, что появление наследника поможет улучшить мои отношения с его отцом, но Джон едва взглянул на нас обоих. Он не занимался со мной любовью и даже почти не разговаривал с собственным отпрыском. Только тогда я поняла, какую ужасную ошибку совершила. Моя постель была холодна, а жизнь печальна.
      - Бедняжка.
      Валори удивленно посмотрела на Мэг, произнесшую эти слова.
      - Кажется, столь грустная история разжалобила тебя? - презрительно спросила она. - Сестра разрушила твою жизнь, отняла любимого человека и единственного ребенка, а тебе оставила лишь возможность выйти замуж за пьяницу и провести свою жизнь на острове. А ты еще и жалеешь ее...
      - Нет, это не совсем так, - тихо возразила Мэг. - Бланш права, я действительно не боролась за свою любовь, а сбежала, как последняя трусиха. И не по ее вине я вышла за Джилкриста - это было только мое решение. Все мои решения превратили мою жизнь в ничто.
      - Но если бы она не...
      - Да, она солгала, и не раз, а я не удосужилась проверить ее слова помешала гордость. Мне нужно было пойти к Джону в первый же день, когда он не пришел за мной, и попросить его объяснить, что случилось; но я не была уверена ни в себе, ни в нем...
      - Замечательно, - нетерпеливо перебила ее Валори. - Ты прощаешь Бланш за то, что она испортила твои отношения с любимым человеком; но она пыталась убить тебя несколько раз, как только ты появилась в Лондоне! Или за это ты ее тоже простишь?
      - Я никого не пыталась убить. Мэг и Валори переглянулись.
      - Подожди, - первой заговорила Валори, - ты хочешь сказать, что не пыталась убить ее, а просто подстраивала ловушки и, если бы она попала в одну из них, то это была бы ее вина?
      Бланш скривила губы:
      - И ловушки я не подстраивала. Это делал Джон.
      - Джон? - Мэг вздрогнула. - Мой сын хотел убить меня?
      - Боюсь, что да.
      - Он что, так и не понял, кто его мать? - недоверчиво спросила Валори.
      - Я все рассказала ему в тот день, когда мы случайно встретились, боялась, что он и сам вот-вот все узнает, и поэтому решила поторопиться.
      - Но если он знал, что она его мать, то почему хотел ее убить?
      - Думаю, именно поэтому. Если узнают, что Джон не мой сын, он лишится титула и состояния.
      - Из-за того, что ты была женой Бишэма, а его настоящая мать - нет?
      - Именно.
      - Но какая разница, кто его мать, ведь он все равно сын Бишэма. При чем здесь наследство?
      - Вероятно, Джон не хотел рисковать.
      - Вижу, ты неплохо его воспитала, - ядовито заметила Валори.
      - Трудно воспитывать ребенка, когда его отец не обращает на него никакого внимания.
      Валори поморщилась, понимая, что в этих словах много правды, но затем задала совсем другой вопрос:
      - Значит, ты решила остаться в стороне и дождаться, пока он убьет твою сестру?
      - Ну конечно, нет. Я специально спустилась сюда, чтобы освободить вас.
      - Так что же ты до сих пор молчала? - закричала Валори. - В минуту опасности лучше всего оставить объяснения на потом... - Она быстро встала и направилась к выходу, как вдруг увидела за спиной леди Бишэм мужчину, который тут же шагнул в ее сторону.
      Бланш обернулась и в панике пробормотала:
      - Джон! Я думала, ты уехал в клуб.
      - Я заехал в наш старый дом, чтобы спросить дядю леди Эйнсли, как долго они в нем пробудут; дело в том, что у меня уже появились весьма перспективные жильцы. Там я встретил Терборна - он осматривал труп человека, который сломал шею, упав с лестницы. Узнав в нем Адамса, твоего старого слугу, я поспешил домой...