– А, хорошо, что ты проснулась, – протянул он.
      Кассандре хотелось броситься ему на шею, но она стеснялась продемонстрировать свой порыв. Почувствовав неловкость, возникшую между молодыми людьми, служанка удалилась, качая головой. Кассандра смотрела на Бэзила, не зная, что сказать.
      – Добрый вечер.
      Он вежливо поклонился.
      Кассандра могла поклясться, что видела, как он покраснел.
      – Кассандра, я надеюсь, ты простишь мне мое необдуманное поведение прошлой ночью, скорее, нынче утром.
      – Простить тебя? Нет, я не могу этого сделать.
      Бэзил резко поднял голову:
      – Нет?
      – Это означало бы признать, как безнравственно я себя вела, а ты обещал, что мне не придется этого делать.
      Бэзил расслабился и с облегчением вздохнул. Он всю ночь боялся, что Кассандра все-таки сбежит.
      – Я подумал, что сегодня вечером мы могли бы поесть в доме, – он слегка кивнул, – не обязательно оставаться наедине.
      – Ты имеешь в виду слуг?
      Он сжал руки за спиной.
      – Мне кажется, что так благоразумнее.
      В его глазах была серьезность, смешанная с чувственностью, сочетание, приводившее Кассандру в замешательство.
      – Какой ты хороший, мой Бэзил, – тихо произнесла она. – Я чувствовала это в твоих письмах, но я не знала, что в мужчине может быть столько доброты.
      – Это не доброта, – сказал он. – Я не хочу пугать тебя, никогда. Идем! Ты, наверное, очень проголодалась.
      – О да! И запах восхитительный.
      – А голова не болит?
      Она слегка хлопнула его веером по руке:
      – Вы не должны были упоминать о моей несдержанности, сэр.
      – Где же тогда та отчаянная женщина, которая говорила, что иногда стоит напиваться? Она мне понравилась. Немедленно верните ее ко мне.
      Когда они вошли в большую мрачную комнату, украшенную темным деревом, тяжелыми портьерами и огромной хрустальной люстрой, Кассандра хихикнула:
      – Вот это да! В этой комнате ты мог бы принять всю Тоскану.
      – Да, – сказал он, устало вздохнув. – Мне здесь никогда не нравилось. Иногда мы приезжали сюда, когда я был ребенком. Мне всегда казалось странным, что праздник и бал должны начинаться в темной комнате без вида на горы или на море.
      – Но мы все-таки здесь!
      – Подходящая комната.
      Слуги разложили еду – мягкую рыбу, сваренную в бульоне, которую Кассандра не узнала, но тем не менее восхитительную.
      Некоторое время они молча наслаждалась едой.
      – У тебя замечательная повариха, Бэзил. Уезжая, я обязательно подкуплю ее, чтобы она отправилась со мной.
      Он улыбнулся и поднял глаза:
      – Она не поедет. Она обожает одного меня.
      И тут Кассандра увидела норов, который он умело сдерживал. Он сознавал, что нравится женщинам.
      – Сегодня вечером, – сказал Бэзил, – нам следует завершить рассказ о приключениях счастливым концом.
      Кассандра засмеялась:
      – Но это – истории второго дня, а у нас пошел третий день.
      – Но мы вчера ничего не рассказывали.
      – Нет, рассказывали! Ты мне рассказал о святой Екатерине.
      – Я рассказал правду, но ты ничего мне не поведала в ответ, поэтому второй день еще не закончился.
      – Тогда у нас будет десять дней, да? – спросила она, наклонив голову.
      – Теперь нужно, чтобы их было одиннадцать, если только мы не пропустим какой-нибудь день – тогда их понадобится двенадцать.
      Кассандра, смеясь, взяла со стеклянного блюда пригоршню ягод.
      – Я подумаю о рассказе, о приключениях со счастливым концом. А! Я знаю один.
      Его глаза сверкали. Она старалась не смотреть на его губы, но они притягивали ее взгляд, и ей вспомнилось то сладкое удовольствие, которое они ей доставили. Видя ее пристальный взгляд, Бэзил медленно сощурился и дотронулся до ее руки:
      – Пожалуйста.
      – Это рассказ о моих братьях, которые, вступившись за честь нашей сестры, убили на дуэли человека и покинули Англию, опасаясь за свои жизни.
      – Дуэль? Правда?
      – Разве я не писала тебе об этом?
      – Нет. Ты только время от времени немного рассказывала о семье.
      – Может быть, я боялась, что сравнение будет не в мою пользу.
      – Никогда!
      – Вы еще не слышали эту историю, сэр.
      Он рассмеялся:
      – Значит, не слышал. Пожалуйста, продолжай.
      Кассандра рассказала ему о своей сестре Адриане, испорченной девчонке, которая завела любовника и шокировала тем самым весь высший свет, и о своих братьях, которые вызвали этого любовника на дуэль и убили, а потом бежали на пять лет из Англии, опасаясь виселицы. Она рассказала то, что знала об их приключениях, о том, что они пережили восстание на островах и неприятности от работорговцев, которые чуть было не украли Гэбриела, и о том, как они жили среди индейцев.
      – А потом они вернулись домой, целые и невредимые, чтобы опять попытаться спасти сестру, но она уже была замужем.
      – Спасти от брака? Адриана не хотела выходить замуж?
      – Поначалу нет. Теперь она живет с мужем в Ирландии.
      – А твои братья?
      – О, Джулиан стал настоящим английским джентльменом. Гэбриел… – она помолчала, – он всегда сам решал, что ему делать.
      Довольная и сытая, Кассандра вздохнула и откинулась на спинку стула.
      – Почему я рассказываю истории о своей жизни, а ты – о жизни в мире? Думаю, вам следует рассказать что-нибудь о своей жизни, сэр.
      Он поджал губы:
      – Наверное, я не знаю ни одной.
      – Ни одной со счастливым концом?
      Он поднял брови, выражение его лица было унылым.
      – Это очень печально, не правда ли?
      – Да, – сказала она. – Очень.
      Бэзил встал.
      – Идем, эта комната угнетает меня. Давай вернемся в библиотеку и посмотрим на рукописи. Это порадует тебя?
      Кассандра смотрела в сад.
      – А мы можем прогуляться вместо этого? Я люблю ночь.
      – Конечно.
      Это было сказано спокойным тоном гостеприимного хозяина.
      – Я оскорбила тебя, Бэзил?
      Он вздохнул и тихо рассмеялся:
      – Нет, Кассандра. Я просто очень стараюсь быть воспитанным.
      – А это обязательно? – Она нахмурилась. – Я устала от цивилизации. Может быть, нам стоит убежать в самую дикую часть Африки, отбросить одежду и титулы и жить как туземцы.
      Его позабавило ее предложение. К ней снова вернулся ее прежний Бэзил.
      – Думаю, мне бы это понравилось.
      Он предложил ей руку, она подхватила его под локоть, и, миновав несколько дверей, они вышли на просторный двор.
      – Но я слышал, что в Африке живут очень большие насекомые. Может быть, стоит оставить на себе немного одежды?
      – Хорошо, но только совсем чуть-чуть.
      Кассандра огляделась по сторонам и подумала, что умнее будет держаться подальше от сада. Она указала в другую сторону:
      – Куда ведет эта тропа?
      – К оливковой роще, потом в сад. Там есть фонтан. – Хочешь взглянуть?
      – Да.
      Свет был мягче, чем предыдущим вечером, – наверное, приближался дождь.
      – Будет дождь?
      – Скорее всего. Ты будешь очень возражать?
      Кассандра покачала головой. Она не будет возражать, пока он рядом с ней. Они спустились к подножию холма по тропинке, которая извивалась вокруг оливковой рощи и была окружена теми же высокими деревьями, похожими на темные пальцы, какие она видела везде.
      С каждым шагом Кассандра все больше осознавала то, что хочет, чтобы Бэзил опять поцеловал ее. От его кожи исходил запах мыла, казавшийся ей соблазнительно пряным. Она поймала себя на том, что пристально разглядывает его ноги в сапогах, вспомнила, как выглядят его ступни, и испугалась жара внизу живота. Кассандpa отвернулась и задержала дыхание. Рядом с ним она чувствовала себя немного натянуто и постоянно пыталась угадать, о чем он думает.
      Ей хотелось спросить, но вместо этого она болтала, интересовалась названиями трав, деревьев и цветов, свободно росших на камнях. Он отвечала с вежливым восторгом, а когда они пришли в сад, он отпустил ее к фонтану, который бил из зеркального пруда, заключенного в большое гранитное основание.
      Вокруг него росла лаванда, цветки которой издавали пленительный аромат.
      – Какая красота! – сказала Кассандра и сорвала стебелек, чтобы понюхать.
      Он стоял там, где отпустил ее, и смотрел вокруг, как будто никогда раньше не видел этого места.
      – Думаю, да.
      Сбоку в холме был выложен камнем уединенный уютный уголок с парой каменных скамеек. Кассандра, слишком нервничавшая, чтобы просто сидеть, прислонилась к стене и протянула руку к виноградной лозе, оплетавшей ее.
      – Это место тоже содержит неприятные для тебя воспоминания?
      – О моем брате Тео.
      – Дельце?
      Бэзил смущенно улыбнулся:
      – Да, этот сад – его работа. Он сделал его для матери. Она любила приходить сюда, ее друзья приносили ей цветы, чтобы посадить здесь. Но все-таки я думаю о Тео.
      Так вот что это было – темный колодец эмоций, который он скрывал, горе, которое все не проходило.
      – О чем ты думаешь? – спросила она.
      Он повернулся к ней.
      – Я не думаю, Кассандра, – ответил он и быстро взмахнул руками. – Не сегодня, сейчас я только чувствую.
      Он закрыл глаза и подставил голову ветру. Может быть, он молился о том, чтобы быть сильным?
      Подумав об этом, Кассандра улыбнулась. Когда она смотрела на него при звуках воды, на фоне неба и сочной зелени, ее наполняли радость и ощущение света. Она подумала о Пане, о Боккаччо, о мгновениях, украденных из долгой жизни.
      – Чувствую, – повторил он и направился к ней, сверкая глазами. – Я не буду целовать тебя, если ты не хочешь, но сегодня вечером я думаю только об этом.
      Кассандра качнулась ему навстречу, ее дыхание колебалось как пламя свечи, он поймал ее и пристально посмотрел ей в глаза, затем дотронулся до ее лица. Его пальцы касались ее век, носа, щек, рта. Повинуясь инстинкту, она прижала губы к его большому пальцу, когда тот коснулся ее губ.
      Он издал тихий низкий стон и поцеловал ее. Кассандра обвила его шею рукой, чувствуя, как ее грудь прижимается к его груди, ее голова упирается в изгиб его руки. Она откинула голову, чтобы приспособиться к движениям его языка. В ее теле разрасталось трепещущее беспокойство, устремлявшееся к рукам и позвоночнику, пульсировавшее в ягодицах и под коленями, мерцало в руках, обвивавших его плечи.
      Они одновременно раскрыли губы, а затем словно растворились в огне. Стараясь не упасть, Бэзил оперся о стену, крепко прижавшись к ней. Кассандра мечтала, чтобы это мгновение длилось вечно. Она хотела только Бэзила, она жадно дотрагивалась до него, до его рук, лица, волос и спины. Он немного приподнял Кассандру, чтобы поцеловать ей шею.
      – Твоя шея завораживает меня, – пробормотал он и поцеловал подбородок и ключицы, медленно, пробуя, проводя языком туда и обратно, боясь пропустить хоть маленький изгиб.
      Кассандра почувствовала, как потяжелела и налилась грудь, и сделала то, чего не могла себе и представить, – схватила его руку и прижала к своей груди.
      Его рука двигалась аккуратно, его чуткие пальцы гладили тело над корсажем, его большой палец был именно там, где ей хотелось, – над упругими горящими сосками. Не удержавшись, Кассандра издала негромкий стон и закрыла глаза, испытывая мучительное головокружение. Бэзил снова поцеловал ее, его губы мягко и усердно поддразнивали ее губы, его язык разгоряченно трепетал в уголке рта, у изгиба, в самом центре нижней губы, он ласкал ее грудь, все больше распаляя Кассандру.
      – Бэзил, сними камзол!
      Он подчинился, стряхнул его и бросил на землю, а затем и жилетку. Она развязала его шейный платок и засунула руки ему под рубашку, поглаживая обнаженную кожу.
      Их поцелуи становились все горячее, дыхание участилось, руки нетерпеливо изучали тела друг друга, они скользили и исследовали. С нежным стоном Бэзил наклонился, чтобы поцеловать ее шею, его рука скользнула под сбившуюся юбку и опустилась на ее неприкрытое бедро, его тело при этом настойчиво прижалось к ней.
      Кассандра застыла. Желание уступило место панике, она начала отбиваться кулаками, колотя его по голове и плечам.
      Бэзил тут же отпустил ее и отступил. Кассандра смотрела на него, ее захлестнула дрожь, такая сильная, что она не могла даже стоять.
      Колени подогнулись, и она опустилась на землю, закрыв лицо трясущимися руками.
      – Прости, – прошептала она.
      – Господи, Кассандра!
      Бэзил сделал шаг вперед, протянул к ней руку, потом опустился на корточки, не дотрагиваясь до нее.
      – Я больше не хочу пугать тебя, я только обниму, чтобы ты не дрожала. – Он придвинулся ближе. – Хорошо?
      Кассандра еще сильнее прижала руки к лицу, испуганная тем, что он увидит ее такой, что узнает ее секрет.
      Она не плакала и не заплачет. Кассандра еще сильнее прижала руки к глазам и удержала крик, готовый вырваться из горла, а когда Бэзил дотронулся до нее, стремительно вздрогнула и задела локтем стену.
      Бэзил очень осторожно обнял ее, когда она не отодвинулась – ей отчаянно хотелось прижаться к нему, – он издал тихий горестный вскрик.
      – Любимая, – прошептал он, подставляя ей плечо, – должно быть, он был очень жесток. Мне так жаль, Кассандра. – Он обнял ее. – Мне очень, очень жаль, – прошептал он.
      Она задрожала еще сильнее и возненавидела себя за это. Она была так слаба, а он был таким мягким, она была не в силах заставить себя встать, поправить одежду и забыть о том, что произошло.
      Бэзил как будто понял это, продолжая сидеть на траве, обнимая и укачивая ее как ребенка.
      – Хочешь рассказать мне про него? Это был твой муж?
      Кассандра никогда не говорила об этом, даже со своими сестрами.
      Она никогда не позволяла себе быть такой уязвимой, как в этот момент. Вдохнув, Кассандра сказала себе, что надо успокоиться.
      Она боролась, воздвигая вокруг себя бастионы, но проиграла. Его рука была слишком ласковой, его голос слишком мягким. Его рука снова и снова гладила ее волосы, напомнив ей прикосновения матери. Кассандра медленно приходила в себя.
      – Это был мой муж, – сказала она после долгого молчания.
      Бэзил откинул волосы с ее виска.
      – Он причинял тебе боль?
      – Да. – Зажмурившись, она отогнала воспоминания о яростных руках. – У него не получалось… со мной очень часто. Это приводило его в бешенство, поэтому он поступал… иначе.
      Руки Бэзила были очень нежными. Он касался ее виска, ее щеки. У Кассандры не было слов, чтобы описать то, что творил ее муж, даже мысль об этом вызывала тошноту и дрожь.
      – Было даже хуже, когда получалось, – у него было жестокое воображение.
      Она вспомнила о синяках на груди и ногах, об издевательском смехе и своем всепоглощающем ужасе. Не было никого, к кому она могла бы обратиться за помощью.
      – Мой отец умирал. – Кассандра говорила спокойно. – Мои сестры не могли мне помочь, они бы только потеряли рассудок. Братья сбежали из Англии.
      – Ах, дорогая! – Бэзил погладил ее руки. – Я не вспыльчивый человек, но сейчас чувствую себя кровожадным. Хотелось бы мне иметь возможность убить его ради тебя.
      Успокаивающие движения его рук не прекращались.
      – Я ненавижу его за то, что он заменил любовь страхом, за то, что заменил удовольствие болью, – тихо произнес Бэзил, нагнувшись к ней поближе. – Я хотел бы забрать у тебя эту боль, чтобы ты никогда больше ее не чувствовала. Мне так жаль, что я вызвал эти воспоминания.
      Она прижалась к его груди, крепко зажмурив глаза.
      – Теперь мне так стыдно из-за этого.
      – О нет! – Он склонился ниже. – Нет, Кассандра! Ты поступила правильно. Он украл у тебя нечто очень ценное.
      – Я не должна была позволять ему это.
      Бэзил взял ее лицо и терпеливо держал за подбородок до тех пор, пока Кассандра не осмелела достаточно, чтобы взглянуть на него.
      – Он украл у тебя радость, которую ты обрела бы, не будь его. – В его глазах была печаль. – Я чувствую твою страсть, когда ты целуешь меня, чувствую волшебство внутри нас, но он украл удовольствие, которое ты могла бы получить.
      – Я не совсем невежественная. – Кассандра подняла голову, найдя в себе силы выпрямиться. – Я читала… кое-что, – сказала она. – Откровенные описания интимных отношений в книгах из Франции и о том счастье, которое они приносят, у Боккаччо, но я никогда не испытывала страсти, – она нагнула голову, у нее горели щеки, – до сегодняшнего дня… и ты видишь, каково это.
      – Он украл это, моя Кассандра.
      Бэзил взял ее руку и прижал к своим губам, его глаза были полны решимости.
      – Это похоже на сливы, правда? Те горячие сливы из сада. Иди, оливки, которые тебе так понравились в первый день. Такие восхитительные, роскошные. Прошлой ночью я наблюдал за тобой в деревне, ты была такая свободная и счастливая! И на пляже, когда ты опускала ноги в воду, ты была удивительно счастлива.
      Кассандра не понимала, что именно он пытается ей втолковать, и нахмурилась:
      – Но может быть, боль разрушила это во мне. Я никогда не чувствовала боли, когда ела сливы.
      – В этом не должно быть боли.
      Его глаза были очень темными и напряженными, когда он проводил ее рукой по своему жезлу, мягкому и нестрашному под бриджами, хотя и немного вибрировавшему под ее рукой.
      – Это должно приносить только удовольствие. Большее, чем сливы, большее, чем океан, большее, чем что-либо иное, – Бэзил убрал ее руку и дотронулся до лица Кассандры. – Твой муж похитил у тебя величайшее из всех удовольствий.
      Смотря на него, Кассандра почувствовала волнообразное кружение, кружение, которому она теперь могла дать имя – желание.
      – Ты можешь научить меня этому, Бэзил? Ты вернешь мне это?
      Он закрыл глаза.
      – Боюсь… что мой пыл слишком силен, что моя страсть причинит тебе боль. – Он поднял ее руку и поцеловал. – По правде говоря, Кассандра, мне нелегко удовлетворяться только поцелуями, но я согласен на все, лишь бы не причинять тебе новой боли.
      – Я верю тебе, только тебе.
      Бэзил спокойно и внимательно посмотрел на Кассандру:
      – Тогда я попытаюсь. Но ты должна обещать мне, что никогда не зайдешь дальше, чем захочешь. Не важно, насколько сильно мое желание, не важно, как далеко мы зашли, ты должна обещать мне, что скажешь, когда испугаешься. Я не обижусь.
      Ее сердце терзали боль, гордость, ожидание и страх.
      – Я обещаю.
      – Ну хорошо. – Он наклонился вперед, дотронулся губами до ее губ и тихонько рассмеялся. – У всех учителей должны быть такие ученики.
      – Почему ты смеешься?
      Он кивнул, его глаза сияли.
      – Ожидание, – прошептал он, поднимаясь и протягивая ей руку. – Идем.
      – Мы начнем сегодня вечером?
      – Только первый урок. – Он поднес ее руки к своим губам. – Мы будем смаковать мгновения, да?
      Кассандра сглотнула:
      – Да.

Глава 7