Резкий вой тревоги вырвал меня из того маленького мирка, который создали мы с Джейн и куда в последнее время мне стало все труднее уходить после многочасовых утомительных патрулей или сумашедших перехватов, когда жуки вываливались из ближайшей точки гиперпрыжка и набрасывались на отходящие уцелевшие корабли Конфедерации.
      Я не был во время атаки Эпсилона-3 – наш крейсер находился в доках, где мы в спешном порядке заделывали дыры прожженные плазменными пушками двух крейсеров типа «Гидра».
      После атаки Эпсилона-3 – тыловой базы Конфедерации – у нас развеялись последние сомнения относительно способности жуков проникать в глубину нашего пространства. Это была бойня – три авианосца класса «Левиафан», окруженных сворой крейсеров и эсминцев, выжгли все живое на планете. И только нескольким кораблям с базы, находящейся на другой стороне планеты удалось ускользнуть. Теперь нашей задачей было сохранить эти остатки№
      Вскочив с постели и натыкаясь в темноте на стулья и тумбочки, я пытался нашарить комбинезон. Наверное, я набил бы себе огромное количество шишек, но Джейн – третий штурман нашего крейсера – включила свет. В неярком свете электрического светильника я увидел ее голубые глаза, темные, коротко стриженные волосы, прямой нос, тонкие плечи и, наконец-то – свою одежду.
      Чмокнув Дженни, я пулей вылетел в коридор, думая о завтраке, который у меня будет вместо обеда, о трещине на левом борту моего Вампира, которую должны были заварить, о том, сколько жуков будет на этот раз, а также о том, какой подарок подарить Джейн, у которой через неделю 22-ой день рождения. В лифт после меня заскочил Том Берроуз, но все называли его Змеем, за его постоянные мудрые фразы, которые он вставлял в свою речь.
      – Что-то жуки сегодня рановато! – досадливо воскликнул он, – мне такая девушка приснилась, мы сидели в ресторане и кушали баранину№ Ты пробовал баранину в собственном соку? – спросил у меня Змей.
      – Еще бы! У нас на Украине баранов только и едят!
      – Все шутишь!
      – А ты пробовал сало? Свежее и чуть-чуть подсоленное, а? – не остался я в долгу.
      – Да ну тебя! Все хвалишь и хвалишь! Хоть бы привез разок!
      – Да что его пробовать: сало как сало!
      – А я не ел никогда! – не понял шутки Змей. В Австралии, откуда он был родом, не было сейчас не то, что сала, там хлеба не хватало.
      Лифт остановился на второй палубе и мы, пробежав мимо солдата морской пехоты, застывшего на своем посту возле двери комнаты брифинга, заскочили внутрь. Я сел на свое обычное место в третьем ряду справа, откуда все было хорошо слышно и в то же время можно было незаметно вздремнуть, если начинался долгий инструктаж с детальным разбором стратегической ситуации в секторе. Хорошо, когда рядом сидит Пещерный Человек, который всегда ткнет тебя локтем в бок, если начинается что-то важное.
      Сегодня зал был заполнен наполовину и полковник Андерсон, командир нашей эскадрильи, сразу приступил к брифингу.
      – В 120.000 кликов обнаружено крыло нефилимов следующее на перехват конвоя. В конвое находятся транспорт «Бережев» с беженцами, крейсер «Черчилль», эсминец и два танкера. Ваша задача: встретиться с конвоем в точке 1 и сопровождать его к станции Элла. После этого возвращайтесь на «Сагайдачный». Командир – Волк.
      – Есть, сэр! – удивленно откликнулся я.
      Раньше я всегда летал ведомым в звене, и мне это нравилось – меньше рутины с рапортами, больше свободного времени. Но сегодня начальство решило по-другому.
      – Ведомые: Пещерный человек, Змей, Амазонка.
      – Есть
      – Есть!
      – Есть!
      – Все понятно? Вопросы?
      Вопросов не оказалось.
      – Удачной охоты! Разойтись!
      Вскочив на ноги, мы бегом отправились на летную палубу. Летная палуба крейсера «Гетьман Сагайдачный» была, конечно, не в пример меньше палуб авианосцев класса «Везувий» или новейших – класса «Император Вильгельм I», но тоже была не маленькой. Здесь царила организованная неразбериха. Сновали техники и пилоты, транспортеры перевозили ракеты и запчасти, садились и взлетали истребители. Справа от нас в рядок стояли новенькие Вампиры и Пантеры. Раньше на крейсере были старые истребители Тандерболты и Эскалибуры. Наш крейсер первым начал перевооружение на новую технику. Именно поэтому я и оказался на «Сагайдачном»: обучать владению новой техникой других пилотов.
      Подбежав к своему Вампиру, на борту которого был изображен оскаливший пасть волк, я увидел техника, вылезающего из люка на борту истребителя.
      – Машина готова к взлету, сэр! Трещина залатана!
      – Принял! Спасибо! – ответил я и, одевая захваченный по дороге шлем, полез в кабину. Техник помог мне пристегнуться, проверил подачу кислорода и других систем жизнеобеспечения. После этого фонарь кабины плавно закрылся. Послышались легкие щелчки – это герметизировались швы кабины. Показав технику большой палец, я почувствовал, как мой истребитель транспортер потащил к шахте катапульты.
      Коммуникационный экран ожил, и на нем появилось лицо офицера связи. Сегодня дежурила лейтенант Кузнецова.
      – Взлет разрешен! Покажи им кузькину мать! – напутствовала она меня.
      Кузнецова была родом из Львова, куда переехала ее семья после того, как Ростов-на-Дону превратился в небольшой кратер. Поэтому на правах земляков мы позволяли себе немного вольные отношения друг с другом.
      Через мгновение меня вжало в кресло – катапульта разгоняла истребитель до 2000 кликов в час за 2 секунды. Очутившись в космосе, я сделал плавный разворот вокруг крейсера, чтобы подождать моих ведомых. Правая сторона крейсера была пестрой от следов выстрелов, взрывов, обгоревшей краски, пятен герметизона, которым заделывали многочисленные пробоины – герметичность корабля была восстановлена, но нас так быстро вытащили из доков, что заново покрасить не успели.
      Больше всего наш крейсер походил на крокодила с небольшой рубкой наверху. На его левом борту гордо красовалось – КЗК «Гетьман Сагайдачный», что означало корабль Земной Конфедерации «Гетьман Сагайдачный». На корабле, который носил имя прославленного героя Украины, жившего 900 лет назад, служил только один украинец – я.
      Через пару минут рядом со мной в космосе оказались мои ведомые и мы, построившись клином, направились к точке встречи, выжимая из двигателей максимум скорости.
      Я привычно передвинул рычаг руда в положение 100% ускорения, переключил пушки на максимум мощности, щелкнул тумблером дисплея повреждений и, активировав систему связи, приготовился к встречи с жуками. Точно в точке встречи мы увидели конвой. Впереди гордо шел крейсер «Черчилль», на нем не было видно никаких повреждений, и действительно, на мой запрос миловидная девушка (откуда они таких берут?) ответила, что на борту все в порядке. Но за «Бережевым» тянулся дымный след – последствия пробоины и разгерметизации корпуса. Один двигатель не работал, второй дышал на ладан, по всему корпусу раскинулся хаотический узор вмятин, пробоин и трещин. Кроме этих двух кораблей я увидел эсминец и танкер. Второго танкера не было.
      – «Черчилль», где второй танкер? – спросил я.
      – Бета 1, это «Черчилль». Танкер Т-53 был уничтожен 15 минут назад. – последовал ответ.
      – Вас понял! Занять места в эскорте и внимательнее следить за радарами. В бою в первую очередь защищайте «Бережев» и следите за мной, – приказал я ведомым.
      До базы Элла оставалось полчаса лету, но эти полчаса предстояли быть очень напряженными. Оглянувшись по сторонам, и слегка щурясь от яркого солнца – светофильтры задерживали радиацию, но плохо спасали от света – я убедился, что все заняли свои места. Слегка подав ручку управления от себя я пролетел снизу «Черчилля» и пристроился сзади к «Бережеву».
      Внезапно на радаре появились красные точки – это могло означать только одно – ВРАГ! Одновременно с этим в эфире раздался возглас Амазонки и залихватский боевой клич.
      – Вот они, на 5 часов!
      – Не подпускайте бомберы на дистанцию залпа! Змей, Амазонка – на перехват! Пещерный Человек – со мной, – скомандовал я.
      Два истребителя отделились от группы и понеслись на перехват бомберов. Переключившись на частоту противника, я выкрикнул:
      – Грязные вонючие клопы, чего вам не сидится дома?
      В ответ на это на моем коммуникационном экране появилось нечто, отдаленно напоминающее помесь навозного жука и матку муравьев в очень увеличенном масштабе.
      – Ты умрешь, человек! – нещадно коверкая слова, прошамкало изображение.
      Интерестно, откуда жуки знают нашу речь? Через секунду завертелся космический бой. Два вражеских бомбера развалились на подступах к конвою – это постарались Змей и Амазонка.
      – Пещерный Человек, прикрой меня, – приказал я.
      – Понял! За спину не волнуйся!
      Сделав боевой разворот, двигатели моего Вампира были устроены так, что истребитель мог развернуться на пятачке, я устремился на перехват ведущего бомбардировщика, который заходил для атаки «Бережева».
      Первый мой залп уничтожил щиты бомбера, но он упорно продолжал рваться к своей цели. По броне моего истребителя защелкали лазеры. Глянув назад, я убедился, что вражеский истребитель исчез во вспышке огня – мой ведомый не спал.
      Подождав пока пушки зарядяться энергией, я выстрелил вновь и Манта, нелепо кувыркаясь в пространстве, взорвалась. На экране появился пилот этого бомбера и сквозь ужастные помехи я услышал:
      – Я ухожу в темноту! Ш-ш-ш-ш№ Странно, многие вражеские пилоты, умирая, кричали эту фразу. У меня не было времени задумываться над ее смыслом. Наверное, у жуков была какая-то своя религия.
      Внезапно сквозь гром выстрелов и реплик пилотов я услышал:
      – Это Амазонка, стряхните его кто-нибудь!
      – Держись, я лечу, – бросил я и, врубив форсаж, помчался на помощь.
      Путь мне преградило звено истребителей Моррей, но я, сделав короткую горку и, маневрируя двигателями, пронесся мимо них по пути влепив залп в лоб ведущему, отчего тот взорвался.
      За Амазонкой гнались две Манты. Эти корабли были удивительно живучи и обладали немалым огневым потенциалом. Поэтому они и доставляли больше всего хлопот. У чужих был еще один тип корабля, с которым было очень трудно сражаться – Дэвил Рэй, но мы с ними встречались крайне редко. Не выключая форсажа, я пристроился к одной из Мант и запустил по ней ракету, одновременно стреляя из пушек. Такой комбинированной огневой мощи хватило, чтобы вражеский корабль перестал существовать через несколько секунд после начала стрельбы. Вторая Манта прекратила преследовать Амазонку и сделала горку. По скорости и маневренности враг уступал мне, поэтому скоро я оказался на хвосте у моего оппонента. Обычно после этого вражеские корабли существовали не больше полуминуты, но сегодня пришлось «попотеть», чтобы от Манты остались только атомы.
      Глянув на радар, я увидел, что от вражеского крыла осталось только три истребителя. Два из них сбил я, а последний – Змей.
      – Звено Бета, вернуться в строй! – приказал я.
      Все наши подопечные были на месте и только за истребителем Змей тянулся дымный шлейф.
      – Змей, как дела? – поинтересовался я.
      – Все отлично, Влад, но жуки слегка меня подпалили, – последовал ответ.
      – Сколько брони осталось?
      – 72 процента. Все остальное в порядке.
      – Принял. Звено Бета, сохранять радиомолчание.
      – Это Бетта 2, принял.
      – Бета 3. Буду молчать как рыба.
      – Бета 4 ничего и не говорит.
      В таких ситуациях всегда лучше помалкивать и не помогать жукам наводить на нас свои корабли по радиоволнам.
      Через 10 минут нас атаковало 6 Стингреев и 6 Морреев. Этот отряд даже не смог приблизится к конвою. Наши ракеты разорвали на куски 4 Стингрея. В лобовой атаке мы сбили еще 4 Моррея. Остальные вражеские корабли пустились в бегство и только двум из них удалось удрать.
      Дальнейший полет проходил без приключений. Спокойствие нарушали доклады с «Бережева», на котором не удавалось погасить пожар в инженерном отсеке. Я летел и смотрел на звезды, думая о красоте космоса. В этой системе недалеко от нас находилось солнце супер-гигант и сейчас это было завораживающее зрелище. Но красоты космоса не могли расслабить меня и отвлечь от задания, мои глаза привычно скользили от экрана радара на навигационную карту и на космос вокруг корабля. Что там видно в том космосе, спросите вы, но я отвечу, что многие пилоты погибли, слишком доверяя технике. Радары сбоили или жуки выдавали свои корабли за метеориты. В свои 26 лет я многое повидал и, хотя и не застал войну с килрати, я успел прямо к началу первой кампании «Мидуэя», на котором я, желторотым вторым лейтенантом впервые встретился с нефилимами и прошел боевое крещение. Теперь на борту крейсера «Сагайдачный» среди десяти пилотов я был под номером один в списке побед, хотя по званию – далеко не первый.
      Вдруг на экране радара появились три точки. Но это был не враг. Патруль из трех Эскалибуров прошел над нами в двухстах кликах. На моем комме возникло лицо ведущего:
      – Это Эхо 1, патруль базы Элла. Рады вас видеть, ребята!
      – Взаимно, Эхо 1! – ответил я.
      Через минуту базу можно было различить невооруженным глазом – огромная серая призма висела в Великом Ничто. Вокруг станции находилось много кораблей. Крейсер, три эсминца, танкеры, транспорты и даже один пассажирский лайнер.
      – Бета 1, это Элла. Прием, – ожил коммуникационный экран.
      – Это Бета 1. Слушаю вас.
      – Спасибо за работу. Возвращайтесь на «Сагайдачный».
      – Принял. Звено Бета, летим домой.
      На крейсер мы вернулись без проблем. Подождав пока все сядут, я решил показать класс. Не снижая скорости, я влетел в ангар и перед самым местом стоянки врубил реверс, лихо развернул истребитель на месте и плавно опустил его на палубу.
      Вылезая из кабины, я увидел четырех молодых пилотов только что выпустившихся из Академии. Они стояли и, разинув рты, смотрели на мою посадку. В их головы пять лет вдалбывали, что действовать надо по инструкциям и что такая посадка опасно не только для истребителя, но и для авианосца. Им еще предстояло понять, что на другую посадку порой нет времени, когда ваш авианосец сражается с двумя вражескими и, когда чем быстрее сядешь, тем быстрее взлетишь, чтобы атаковать врага. А пока будешь садиться плавно и медленно, тебя и твой корабль поджарят и превратят в уродливый кусок металла, блуждающий по Вселенной. Спрыгнув на палубу и глянув на свой Вампир, я увидел несколько новых дыр и вмятин.
      – Через два часа заделаем. Как новенький будет, – заверил меня мой техник Билл.
      Зажав шлем под мышкой и идя в комнату брифинга, я подумал о том, что все-таки классный парень этот Билл. Всегда веселый и жизнерадостный, готов трое суток провозится с истребителем, чтобы тот смог летать дальше. При моем появлении полковник Андерсон поднялся с места.
      – Волк, рад, что ты вернулся невредимым. Сегодня мне поручено важное задание, – с этими словами он полез в карман и достал оттуда маленькую коробочку, – Лейтенант Денисенко, за проявленное в боях мужество, командование присваивает вам звание первого лейтенанта. Так держать!
      – Служу Конфедерации! – рефлекторно ответил я, пытаясь опомниться от нахлынувших чувств.
      Дальше были поздравления сослуживцев и небольшое обмывание планок в моей каюте. Но в каюту мне сегодня попасть было не суждено…

x x x

      В 12.50 по бортовому времени по внутрикорабельной трансляции раздался встревоженный женский голос:
      – Внимание! Пилотам звеньев Бета и Гамма! По местам! Это не тренировка! Повторяю – это не тренировка!
      В баре моментально опустело. Шесть человек сорвались с мест и, перекидывая столы и стулья, понеслись к выходу, думая о причинах неожиданного вызова. В коридорах крейсера все расступались и уступали нам дорогу – и правильно, иначе мы сбили бы их всех с ног и устроили кучу-малу. Прямо из-под меня выскочила молоденькая девушка с нашивками сержанта и испуганно прижалась к стене. Я успел заметить, что она очень молода и подумал о том, насколько молодых людей берут во флот – Конфедерация напрягала все свои силы.
      Впереди, в конце коридора, стоял огромный сержант морской пехоты и держал двери лифта.
      – Спасибо, приятель! – выдохнул я, пробегая мимо.
      На летной палубе уже все было готово: путь к катапультам свободен, два истребителя Вампир и Пантера стояли на них, готовые к немедленному старту. На борту одного был изображен Волк, на другом – тропический остров со стилизированной надписью сверху – «Фиджи». Кивнув на ходу технику и застегнув шлем, я вскочил в кабину. Как только фонарь загерметизировался мой истребитель стартовал.
      На комме появилось лицо полковника Андерсона:
      – Фиджи, Волк! На подходе шаттл с генералом Бриггсом на борту. Пять минут назад был уничтожен весь его эскорт. Мы должны спасти генерала! Прикрывайте его хоть своими корпусами, но я хочу, чтобы генерал был спасен! Ведущий – Фиджи. Удачи!
      – Есть, сэр! – раздалось в моем шлемофоне, – Волк, мы не можем ждать. Остальные нас догонят. Вперед!
      – Принято. Не отставай на своей калоше! – пошутил я, переводя тягу в режим форсажа.
      Моментально разогнавшись до максимальной скорости наши истребители устремились в точку пространства, где находился беззащитный шаттл.
      Когда он появился на наших радарах, мы заметили звено Морреев, которое заходило для атаки. Пользуясь преимуществом в скорости, я направил свой Вампир на перехват врага, а Фиджи пришлось осуществлять прикрытие.
      Атакуя противника в лоб, я решил использовать прием называемый «Скольжение». Иначе броня моего истребителя не выдержала залп трех вражеских истребителей. Врубив ускорители, я направил нос Вампира немного правее Морреев. От них ко мне потянулись лазерные следы, но они проходили за хвостом моего истребителя. «Сосунки! – подумал я, – Надо учиться стрелять на упреждение!».
      Когда до противников оставалось 2000 кликов, я выключил форсаж и довернул на врага. По инерции мой истребитель летел вперед боком несколько секунд, но этих секунд мне хватило, чтобы расправиться с двумя Морреями. Развернувшись на месте, я оказался на хвосте у последнего вражеского истребителя и начал поливать его из всех пушек. Спереди по нему лупил Фиджи и у нас получилось своеобразное соревнование: кто быстрее собъет. В конце концов, большая мощность моих пушек сыграла свою роль – Моррей нелепо закувыркался.
      – Вот, редиска! – воскликнул Фиджи, часто повторяемую мной фразу, – он был мой. Тебе, что, двоих мало? – Извини, Френки, я ничего не мог поделать со своими пушками.
      Через две минуты к нам присоеденились наши ведомые. Нас стало шестеро и мы непоколебимо были уверены, что сможем защитить генерала.
      – Спасибо, пилоты! Это – Бриггс. Без вас нам бы пришел конец, – появился на комме Бриггс.
      – Всегда к вашим услугам, генерал! – За всех ответил Фиджи.
      На полном газу, не жалея двигателей, мы домчались до «Сагайдачного» за пятнадцать минут. Шаттл с генералом сел первым, а мы прикрывали его, оставаясь рядом в космосе. Как обычно, я сел последний, но в этот раз без приколов.
      Слезая по трапу, я заметил, что на летной палубе находятся все остальные пилоты. Внезапно с их стороны раздались аплодисменты. Их подхватили техники и обслуживающий персонал. Генерал подошел к нам с Фиджи и по очереди обнял.
      – Спасибо, ребята! – сказал он, – Без вас меня бы тут не было.
      – Сколько муравьев рисовать? – спросил Билл.
      – Три, – ответил я и посмотрел на Фиджи, – Хотя нет, два. Один сбил Фрэнк.
      Неожиданно из толпы ко мне метнулась гибкая фигурка. Только оторвавшись вздохнуть после долгого поцелуя, я узнал Джейн.
      – Волчек, я так волновалась! Почему они посылают тебя на самые опасные задания? – тихо протараторила она.
      – Ты же знаешь, Дженни, что у нас половина новобранцев. Их нельзя туда посылать, – попытался успокоить ее я.
      – Но их же надо учить когда-нибудь!
      – Вот мы и учим…
      – Ладно, пока, Пушистик, мне пора на вахту, – и Джейн исчезла среди техников.
      Ко мне подошел Глок:
      – Волк, нужно лететь в плановый патруль, а у меня тактические занятия с моим звеном. Возмешь их сегодня к себе?
      – Ладно, парень. Иди, погоняю я твоих малышей, – великодушно согласился я.
      – Большое thanks! С меня причитается.
      – Да с тебя уже три бутылки причитается.
      – Так ты же не берешь?
      – Потому что я не пью водку.
      – Ладно, сочтемся.
      Оглянувшись вокруг, я позвал:
      – Эй, народ! Аррис, Змей, берите девушек и все бегом в тактический зал.
      Отправив ребят в зал, я решил зайти в рубку управления полетами. Сверив расписание тренировочных полетов и, согласовав все вопросы, я отправился на занятия. Всего 26, а уже учу других, подумал я, что же будет в 40?
      Пилоты сидели на столах и стульях. В воздухе витал табачный дым. При моем появлении Змей вскочил:
      – Пилоты, смирно!
      Все замерли по стойке «смирно».
      – Вольно! Прошу садиться, – сказал я и начал, – Пилоты, моя задача…
      – Прошу прощения, сэр! – поднял Аррис руку.
      – Да, что за вопрос? – спросил я, недовольный из-за прерывания в самом начале.
      – Сэр. Я наблюдал за вашим приземлением утром. Неужели можно так рисковать, подставляя другие истребители и сам крейсер? – с украинским акцентом спросил Алекс Терентьев по прозвищу Аррис.
      – Пан с Украины? – моментально уловил родной язык я.
      – Так точно, господин лейтенант. Из Киева, – последовал ответ.
      – Значит мы земляки, – обрадовался я земляку, – Ладно, перейдем к делу. Аррис задал правильный вопрос. На эту тему я и хотел с вами побеседовать. Пять лет в Академии вас учили летать по шаблону: разворот – так, горка – так, форсажное горючее не тратить, посадочная скорость – 150 кликов и так далее. Сейчас я вам говорю: забудьте все это. Жуки не будут ждать, пока вы совершите плавный разворот и не будут притормаживать, давая вам возможность догнать их. Теперь о моей сегодняшней посадке. Представьте себе ситуацию: ваш авианосец втянут в ближний бой с парой Левиафанов. У пилотов закончились ракеты и форсажное горючее. И вот, по правилам, всем им надо выстраиваться в очередь и медленно садиться. Самые большие авианосцы, не говоря уже о крейсерах и более малых кораблях, не смогут одновременно принять на борт все свои самолеты. И тогда на помощь приходит мой недавний маневр. Не снижая скорости, в шлюз истребители влетают звеньями и быстро садятся. Их в темпе перевооружают, заправляют и вот – они снова готовы атаковать противника. Да, не спорю, такая посадка несет в себе определенную опасность, ведь если хоть один пилот ошибется, посадочная палуба закроется и весь авианосец может погибнуть. Но это война, мальчики и девочки, – я усмехнулся про себя – до чего театрально получилось, – а на войне всегда есть место риску. Что лучше, чтобы все садились по инструкции, но без риска, и весь авианосец потом классно бабахнул, потому что остался без прикрытия или все садятся быстро, что при определенном навыке совсем не означает гибель корабля, и после взлета отправляют жуков ко всем чертям или кто там у них есть? Я хочу, чтобы вы освободили себя от вбитых вам стереотипов. Конечно, вам предстоит еще много тренироваться, и тот, кто будет лихачить, просидит на губе и подумает о своем поведении. С завтрашнего дня начинаем регулярные тренировочные полеты. Все, что здесь было сказано, предназначалось главным образом вам, Аррис и Вайз, – Ярослава Белова, невысокая фигурная шатенка, при этих словах скромно опустила глаза, – Змей и Амазонка, мои непосредственные ведомые с сегодняшнего дня, уже слышали все это и даже успели повоевать. Но права на такую посадку вы тоже не имеете, слышишь Лиз?
      – Слышу, Влад, – азартно откликнулась Амазонка, боевая веселая девчонка, которую немного побаивались в офицерской столовой, – Мы сегодня завалили несколько жуков. Разве мы плохо летали?
      – Хорошо, хорошо, – примирительно ответил я, – Нам повезло, что жуков было не очень много, да и атаковали они этот конвой скорее для разведки. Все – молодцы, но вам надо еще тренироваться.
      – Но…
      – Все. Тема закрыта. Кстати, я сам научился так садится всего полтора года назад, на «Мидуэе». Если интерестно, спросите у Фиджи – это он меня учил. Так, теперь задание. Сегодня вам надо разобрать тактическую базу данных, чтобы завтра в полетах с этим было меньше проблем. У меня все. Вопросы?
      – Сэр. Скажите, пожалуйста, когда мы будем летать на боевые миссии? – поднявшись с места, спросила Вайз.
      – Сразу, как только будете готовы. Но, боюсь, у нас не будет столько времени, поэтому используем имеющееся с максимальной пользой для себя, – ответил я, – Завтра в 7.00 я жду вас на летной палубе.
      Я поднялся со стола, на краешке которого сидел. Змей, поднявшись, скомандовал:
      – Смирно!
      – Да ладно вам, уставники, – махнул я рукой, – Вольно, занимайтесь, – и вышел из комнаты.
      Когда я шел по коридору, козыряя по дороге офицерам, по внутри корабельной трансляции объявили:
      – Внимание всему экипажу! В 18.15 состоится собрание офицеров корабля в конференц-зале. Вызываются все пилоты и командиры служб. Командир крейсера выступит с объявлением. Повторяю…
      На часах, висящих на переборке, значилось – 16.32. У меня оказалось полтора часа свободного времени и, поэтому я решил пойти посидеть в баре. Сейчас, в середине дня, по корабельному времени, там должно было быть пусто. Все пилоты заняты, те офицеры, что не на вахте или отсыпаются перед ночной вахтой, или сидят по каютам. Обычно бар у нас оживал к вечеру, когда там собирались освободившиеся пилоты.
      Зайдя в бар, я убедился в том, что был прав: за стойкой и столиками сидело два человека. Какой-то незнакомый лейтенант и Ленка Кузнецова, офицер связи. Барменом у нас был бывший пилот Джон. Он получил ранение в одном из вылетов, и врачи запретили ему летать. Тогда он остался на крейсере барменом, иногда исполняя обязанности офицера связи. В общем, Джон был точной копией бармена с погибшего авианосца «Тигриный Коготь», о котором ходили настоящие легенды, Шотгласа.
      – Привет, Джон! – приветствовал я его, войдя в бар.
      – Здорово, Волк! Слышал, ты сегодня отличился, – повернулся он ко мне, – Тебе как обычно?
      – Да, пожалуйста.
      – Вот, за счет заведения. Поздравляю с новым званием! – бокал с шампанским очутился у меня в руках.
      Рядом со мной села Кузнецова:
      – Джон, еще шампанского! – Ленка подняла бокал, – Да, Волк, за твое звание!
      – Спасибо, ребята, – с чувством ответил я.
      Мы втроем выпили.
      – Джон, ты ничего не знаешь, зачем здесь генерал? – возвращая бокал, спросил я.
      – Это только слухи, но я слышал, что нас отправят в какую-то дыру, – ответил бармен, протирая бокал, – Сюда заходил адъютант Бриггса и он намекнул мне, что нам поручена важная миссия. Будем спасать положение в секторе.
      – Ого! Вот это да! – удивилась Ленка, – Наконец-то что-то интерестное, а то наш «Сагайдачный» только и делает, что спасает каких-то колонистов.
      – Да, тебе интерестное, а нам, пилотам, придется, наверное, столкнуться с такой армадой, жуков, какая нам всем и не снилось, – охладил я пыл своей соседки, – Да и крейсеру придется несладко. Кстати, не ты ли завтра с утра дежуришь?
      – Да, а что? – спросила Кузнецова.
      – Завтра утром я провожу тренировочный вылет с новичками. Поэтому будь готова ко всему, – улыбнулся я.
      – Понятно. Будешь учить птенцов летать?
      – Ага. Надо дать им хотя бы чуть-чуть перед настоящими вылетами. А то сожрут их с потрохами в первом же вылете.
      Посидев и поболтав еще немного, я вышел из бара и, так как до собрания осталось двадцать минут, отправился в конференц-зал. Конференц-зал крейсера находился на носу и через экраны можно было видеть космос впереди корабля. В зале уже находилось уже примерно сто человек, которые оживленно обсуждали причины этого собрания. Возле мест, где обычно сидели мы, пилоты, я увидел Кейвмена и Варвара, которые о чем-то говорили. Ни майора, ни капитанов, как, собственно, и новобранцев еще не было. Первые были еще на заседании, а вторые заканчивали разбор тактических данных.
      – Привет! Ну, и что вы о всем этом думаете? – обратился я к друзьям.
      – Да вот – Кейвмен доказывает мне, что нас зашлют фиг-знает куда, – повернулся ко мне высокий ирландец по прозвищу Варвар
      Как и все его сородичи, Конрад был немного сумасшедшим. В бою за ним надо было приглядывать иначе перебъет всех – и своих, и чужих. Если разойдется, то мог в одиночку атаковать авианосец. Конрад О' Хара имел медаль за отвагу. Звание и медаль заслужил, грохнув крейсер пиратов, влетев к нему в шлюз и заложив там бомбу – на такое мог отважится только истинный ирландец! Правда, с тех пор он ни на йоту не продвинулся по служебной лестнице, его летный стиль заставлял командование не торопиться с присваиванием ему очередного звания.
      – Влад, Конрад считает, что скоро будет большая драка с морем крови нашей и с океаном жучиной, – низким басом пророкотал Боб Альтос, в народе – Кейвмен.
      – Если то, что я узнал, правда, то вы оба правы. Нас зашлют к чертовой бабушке на рога, где будет большая бойня, – и я поделился своей информацией.
      В этот момент в зал вошли новички, по веселым лицам которых можно было сказать, что им нравится идея куда-то лететь и кого-то убивать. Среди этой группы особо выделялся Аррис, но не только своим ростом, а и тем, что околачиваясь возле Ярославы, похоже, первым сумел добить ее благосклонности. Алекс что-то усиленно рассказывал Вайз и, наверное, что-то смешное, потому что та смеялась не переставая. Я подумал, что может быть между ними общего? Аррис – ленивый, но способный ученик. Из его каюты постоянно доносился тяжелый рок, что-то древнее-древнее. Он говорил, как называлась та группа, ах да – Ария! Очень часто впадал в меланхолию. Вайз же напротив – веселая, жизнерадостная, отличница Академии. Постоянно сидела за книжками. У нее еще кошка была. Вроде бы общего между ними было мало, но потом я понял – это как плюс к минусу притягивается.
      – Похоже, у наших птенчиков прекрасное настроение, – мрачно сказал Кейвмен.
      – Хорошо хоть кого-то особо не волнует, куда нас пошлют, – ответил я.
      К 18.10 все были в сборе и ровно через пять минут в президиуме появилось семь офицеров. При их появлении зал поднялся.