30

– Ситуация выходит из-под контроля, – объявил Эртруз, вбегая в кабинет Крейда. Хозяин кабинета выглядел, однако, абсолютно спокойным, что немало удивило Эртруза, учитывая сложившуюся в данный момент ситуацию. Развалившись в кресле, обитом лоснящимся черным бархатом, и запрокинув ноги на стол, Силдон пил красное вино из высокого хрустального кубка, украшенного по кромке цепочкой голубых бриллиантов и огненных рубинов. «Чаша нектара богов» – так называл этот кубок сам Крейд и пил из него только самые изысканные вина, привезенные со всех концов Метамерии.

Сделав маленький глоток, Силдон поставил кубок на стол.

– Опять паникуешь? – едко спросил он, глядя в окно.

– Прости, может быть, рассиживаясь здесь, ты не заметил той незначительной мелочи, что Кондор свободно разгуливает сейчас по нашей ферме, а Ворг, кстати, твой любимый биллероид, помогает ему. А еще я только что узнал о преждевременной кончине четырех «скорпионов», выставленных против Кондора, – вспылил Эртруз.

– Я знаю, – спокойно ответил Крейд. – Я видел весь бой от начала и до конца. Поверь мне, воистину красивое зрелище.

– Зрелище?! Да ты спятил! Нужно немедленно эвакуировать персонал фермы, обезопасить все подземные уровни и дождаться охотников из Отдела Внутреннего Контроля. Все будет законно, Кондора арестуют и мы наконец избавимся от него. По-моему, это наилучший выход.

– Нет, – ответил Крейд, наконец повернув голову и обратив свой мрачный взор на Эртруза.

– Нет?! – Эртруз, к своему ужасу, увидел в глазах Круйда огонь безумия.

– Мне не нужны «псы» СКОП. Никто не покинет этот вариант, пока все не закончится, – прошипел Крейд. – Один человек! Это всего лишь один человек!

– Он баскоп, наносинтон!

– Да, он чертова синтетическая кукла, но он не бог! И он не бессмертен! Это уже не просто игра. Это вызов. Неужели ты не понимаешь? Я бросил вызов ему, и он ответил. Ответил достойно, как только мог. Теперь он бросает вызов мне, и я не отступлюсь. Распаковывай насекомых. Всех, какие есть. Ты поведешь их.

– Ты действительно сошел с ума. Даже психиатра не нужно, – прошептал Эртруз, растерянно глядя на Крейда. Затем вдруг выпрямился и решительно произнес: – Я больше не работаю на тебя.

– Что? Что ты сейчас сказал? – Силдон изумленно вскинул брови.

– Что слышал, кретин! – Эртруза было больше не удержать, то, что накопилось в его душе за долгие годы, требовало выхода. – Я потратил половину своей жизни на воплощение твоих безумных идей, выслушивая твои бредовые речи и терпя бесконечные оскорбления, не говоря уже о том, что не так давно ты убил меня! Но теперь все, с меня хватит. Я выхожу из игры! Кондор бросил вызов тебе, вот и разбирайся с ним сам, если хочешь. На меня больше не рассчитывай.

Некоторое время Силдон молчал. Неизвестно, о чем он думал, неизвестно, что решал. Он просто сидел и смотрел в пустоту, давя собеседника своим бездей­ствием. Затем последовал его ответ:

– Вот ты и переступил грань. – Это было произнесено спокойным тоном. И было что-то пугающее в этом спокойствии. Внезапно, схватив со стола кубок, Крейд с силой ударил им о край стола, расплескивая вино и осыпая себя осколками хрусталя, а затем, молниеносно вскочив на ноги, бросился на Эртруза, замахиваясь зажатой в руке «розочкой». Эртруз сразу понял, что намеревается сделать безумец. Увидев в руке Силдона блеснувший осколок, он попытался блокировать удар, защититься от смертоносного выпада, но ему не хватило скорости. На белую рубашку брызнула кровь. Зажимая рукой рассеченное горло, Эртруз с ненавистью посмотрел на Крейда, шепча что-то окровавленными губами, попятился и рухнул на пол.

– Больше никаких воскресений, – презрительно буркнул Крейд. Его переполняла жгучая ненависть. Эртруз предал его! Какая наглость! Он оказался трусом и дураком. Отступил, когда до победы остается всего один шаг. И поплатился за это.

Силдон с силой швырнул обагренный кровью осколок кубка об стену, даже не закрываясь от разлетающихся во все стороны осколков. Затем его рука нащупала на поясе пульт коммуникатора, нажала кнопку вызова, и, когда перед Крейдом предстало отчетливое трехмерное изображение начальника охраны, он произнес:

– Орон, мне немедленно нужны все оставшиеся коллероиды. И отключи от внутренней сети «демонов». Неизвестно, какой чушью забил Ворг их тупые головы. Выполняй.

Ответом стала тишина. Не скрывая своего раздражения, Крейд сложил руки на груди, сверля глазами охранника, явно пребывавшего в замешательстве.

– Ну, так в чем же дело, Орон? У меня проблемы со связью или у тебя с восприятием?

Орону потребовалось немало отваги, чтобы ответить Силдону, глядя на лежащее под ногами у того тело Эртруза.

– Возможно, это покажется вам дерзостью, гос­подин… – вымолвил он наконец, уповая лишь на то, что Крейд видит только его голографическое отображение и в случае повторной вспышки ярости не сможет причинить ему вреда, – … но, полагаю, не! смысла превращать лабораторный комплекс в зону боевых действий, раз по следам Кондора уже направлены охотники СКОП. В бою коллероиды неуправляемы и могут нанести значительный ущерб ризиевой ферме, не говоря уже о возможных жертвах среди персонала. С охотниками Кондор драться не станет, и арест будет произведен по закону. Как вы потом объясните комиссии СКОП присутствие на вашей территории «скорпионов», запрещенных законом?

– А это тебя абсолютно не касается. – Крейд чуть не задохнулся от бешенства. Подумать только – сначала Эртруз, теперь Орон. Его окружают трусливые овцы, пекущиеся только о собственной шкуре. – Я отдал тебе прямой приказ, и твоей задачей является его скорейшее исполнение. Если ты, паче чаяния, забыл, что делать, я могу подробно объяснить тебе: возьми техников, спустись с ними на склад, распечатай модуль-носители коллероидов, включи их посредством своего биоключа и…

– Я понял, господин, – перебил Крейда Орон.

– Тогда исполняй. Немедленно!

– Да, господин. – Орону ничего не оставалось, как подчиниться приказу сумасшедшего босса. Голограмма исчезла.

Крейд небрежно вытер окровавленную руку о полу своего халата, его холодный взгляд заскользил по комнате и снова остановился на трупе Эртруза.

– Трус, – презрительно выплюнул Силдон, ловя себя на мысли, что он с удовольствием вдыхает пряный запах крови, чувствуя, как в нем пробуждаются хищные инстинкты дикого зверя, вырвавшегося на волю. Именно этого ощущения всегда так не хватало Крейду в его собственном мире, где приходилось подчиняться этическим нормам цивилизованного общества. Ладно, пусть сейчас кто-то осмеливается назвать его безумцем. Очень скоро никто не посмеет даже думать так о нем. Очень скоро. У кого может быть больше власти? Разве что у Бога. Хотя даже это спорный вопрос.

А насчет Эртруза… Никаких сожалений. Впрочем, нет, все-таки жалко расколотый кубок.

31

– Ворг! – Кондор чувствовал себя одиноким путником в степи. Он мог кричать, прыгать, размахивать руками и говорить все что угодно без всякой надежды, что его услышат. Ворг словно впал в глубокий транс и никак не реагировал на попытки Кондора привлечь к себе его внимание. Что происходило сейчас в голове «демона» и долго ли это будет продолжаться, можно было только гадать. Поначалу Кондор даже испугался, что биллероид вышел из строя, но тут же отверг эту нелепую мысль. Биллероиды не ломаются, потеряв кисть руки и получив немногочисленные ожоги тела. А исключений не бывает. Значит, здесь что-то другое. Возможно, Ворг продумывал план дальнейших действий, которого им сейчас как раз не хватало.

– Времени нет, Ворг! Очнись! – повторял Кон­дор, пытаясь привести «демона» в чувство. – Ворг! Ворг, черт тебя побери!

Синтометаллические щупальца дрогнули. Ворг тяжело вздохнул, по всему его телу пробежала судорога, словно он пробудился от тяжелого, беспокойного сна, глаза посмотрели на Кондора.

– Все готово, – загадочно произнес Ворг.

– Ты о чем? – спросил Кондор, радуясь, что он больше не один.

Раздался тихий щелчок. Неловко дотянувшись четырехпалой стальной клешней до своего затылка, «демон» что-то взял там и протянул Кондору. На раскрытой ладони лежал прозрачный шестигранный стержень толщиной с карандаш.

– Давай без загадок, – пробурчал Кондор, недоверчиво глядя на непонятную стекляшку. – Что это?

– Инкрис. Дубликат памяти. Скачал только что из собственной головы. Вся моя память, а значит, и то, что я видел и слышал от Крейда. К тому же в суматохе последних дней мне удалось неплохо покопаться в центральной базе данных и заполучить все недостающие элементы цепи. Свыше пятисот имен. Политики, предприниматели, агенты СКОП и НРП, все или почти все, кто так или иначе связан с Крейдом. А также незаконные сделки, перекупка оружия, секретные разработки, проводимые втайне от правительства. Конечно, это несколько другой формат, не тот, что я посылал тебе в первый раз, но, поработав немного, можно вычленить самое необходимое. Эта штучка намного взрывоопаснее той, из-за которой начались все твои злоключения. Именно этот инкрис очистит твое имя и сделает тебя героем. Теперь планы меняются, и нет смысла носить столь ценную информацию только в себе. Возьми.

– Я? Мне-то он зачем?

– Ты доставишь кристалл по назначению, если не смогу я. Немного поработаешь курьером.

– Это и есть твой план? – Кондор скептически улыбнулся.

– Именно. Слушай меня внимательно. Ты отправляешься домой. Немедленно.

– Ну уж нет, я никуда не иду, – запротестовал Кондор. Вот еще придумал, отступить, когда цель так близка! – Крейд здесь, и я должен найти его. Найти и убить. Вот все, чего я хочу сейчас.

– Не заставляй меня повторяться. Ты идешь немедленно! Неужели непонятно – Крейд ждал нас и теперь наши шансы даже просто найти его ничтожно малы.

– И поэтому ты предлагаешь мне отступить. Просто взять и сбежать?! Зачем я тогда забрался так далеко?! Неужели ты не понимаешь – мне плевать на все эти интриги, на всю эту чушь о вселенской власти. Я просто хочу убить ублюдка. За все, что он сотворил со мной.

– Не будь дураком. Подумай сам, ты ведь ничего не теряешь, – возразил Ворг. – Ты жаждешь смерти Силдона? Ты убьешь его. По-другому, не напрямую, похитрее. Верь мне. Я давно служу у Крейда и знаю, чего он боится. Крушение планов – вот что страшит его больше смерти. Ты убьешь его, лишив власти и могущества, но для этого нам нужно доставить инкрис куда надо.

– Назад в СКОП? И думать забудь, я туда не вернусь. Один раз мне там уже пытались вышибить мозги, зачем же дважды наступать на те же грабли?

– Согласен, в Центре нам делать нечего. Используем другие локальные координаты.

– И что мне делать с ними? Где мы окажемся?

– В тихом и спокойном местечке, где нас никто не засечет. Но это не важно. Главное – мы окажемся в Лиитании. Дальше… раздобудем компьютер. Любой, умеющий читать информационные кристаллы пятого уровня плотности. Это не так сложно там, куда мы попадем. Свяжемся с человеком по прозвищу «Черный свет». Он кибер-террорист, лучший в своем роде. Перешлем ему все данные. Он знает, как поступить. Когда я отсылал тебе первый инкрис, я надеялся сделать все по правилам. К сожалению, как оказалось, даже я не понимал, как глубоко все это укоренилось. Ты попытался, тебя остановили. Посмотрим, что они смогут сделать, когда данные с кристалла станут достоянием любого пользователя, подключенного к Сети. Кто сможет заткнуть рот девяносто девяти процентам населения мира? Конечно, будет скандал. Но другого пути нет. Нам не оставили выбора, приходится действовать жестко.

– Договорились. Мы свяжемся с «Черным светом», но только после того, как я покончу с Крейдом.

– Нет, ты действительно идиот! Меня начинает раздражать твое тупое упрямство. Как я уже неоднократно говорил, а повторяться я не люблю, мы уходим немедленно. Понял меня?

– Я не упрям, Ворг, – слегка обиделся Кондор. – Но и ты пойми меня. Ты сражаешься за идею, я же далек от этого. Еще пару дней назад я блевал в туалете, не в состоянии вынести вида и запаха крови дублей, которых я собственноручно убил. Теперь я стал другим и больше не считаю, что перо сильнее меча. Перегорел, наверное. Смерти моего врага – вот чего я хочу теперь. Кстати, еще совсем недавно ты сам был за физическое устранение Крейда. А теперь вдруг начал изобретать новые пути.

– Тогда у меня была надежда обрести человеческое тело, – сказал «демон».

– Именно поэтому я и не желаю отступать от намеченной цели. Ты поможешь мне найти Крейда, я верну тебе тело. – Кондор кивнул в сторону «Алтаря», стоявшего в глубине исследовательского зала. – У нас ведь сделка. Или ты забыл?

– Сделка отменяется. Я принял решение и не изменю его. – Биллероид был тверд как скала, хотя по его голосу было понятно, что ему нелегко. Все его надежды рушились. Отправляя Кондора домой, он обрекал себя на существование в бесчувственном биомеханическом теле, пусть могучем, до конца своей жизни. Сердце Кондора сжалось от глубокой жалости к «демону».

– Может, тогда поменяем тебе тело прямо сейчас? Воспользуемся «Алтарем», – предложил он.

– Нет, не пойдет. Сейчас в модуль дублирования «Алтаря» заложены параметры только одного человека – Силдона Крейда. Быстро «Алтарь» вырастит только его тело, а у меня еще не столь безысходное положение, чтобы надевать личину ненавистного мне человека. Я ведь не умираю, в конце концов. К тому же воспользоваться «Алтарем» значило бы стать человеком, то есть уязвимым. Ты уверен, что сейчас я могу позволить себе такую роскошь, учитывая, что Крейд жаждет избавиться от нас?

– Да, ты прав, – согласился Кондор, как ни странно, испытывая облегчение. Жалость жалостью, а опытный и могучий боец ему сейчас нужен все-таки больше, чем простой смертный. – Тогда что делаем дальше?

«Демон» нервно прошагал по залу, едва не споткнувшись о разбитый остов «скорпиона». Задетое мыском сапога стальное насекомое дернулось и затихло. Не обратив на него внимания, Ворг проговорил:

– Грузоотправитель.

– И что? Я тебя не понимаю. – Кондор тревожно оглядывался по сторонам. Они слишком долго находились на одном месте, а Крейду было известно, где они, и в следующий раз «скорпионов» могло оказаться гораздо больше.

Ворг же, увлеченный своей новой идеей, как будто совсем забыл об опасности. Он излагал свой новорожденный план.

– На семнадцатом подземном уровне в складском секторе есть грузовой трансмеризатор. С его помощью Крейд поставляет в Лиитанию ризий и получает от правительства и независимых корпораций оборудование, необходимое ему для производства и исследований. Попробуем пройти там. Шансы на успех невелики, однако вполне реальны, а значит, стоит попробовать. Что скажешь?

– Скажу, что, возможно, это окажется само­убийством. – Кондор хмыкнул. – Но раз ничего другого мы придумать пока не можем, то действительно, почему бы не попробовать?

– Тогда поспешим. – Беспокойство Кондора передалось и Воргу. – Крейд не станет ждать, пока мы просто так уйдем, оставив его с носом, а новая встреча с коллероидами меня, честно говоря, не вдохновляет. Но для начала тебе нужно вооружиться. Неизвестно, с чем нам придется столкнуться, пока мы не выбрались с фермы.

– Ты знаешь, где ближайший оружейный магазин? Или предлагаешь вооружиться камнями и палками? – Кондор отметил про себя, что становится непробиваемым скептиком.

– У меня, как у начальника боевого звена «демонов», доступ не ограничен. Не беспокойся, снарядишься по полной программе. Будешь выглядеть как герой.

32

Кондор остался доволен «покупками». Термостойкий металлопластиковый панцирь теперь защищал его грудь и спину, руки и ноги, а вписывающийся в общую картину изящный шлем с затемненным забралом укрывал от шального заряда голову. Все эти доспехи, лишь смутно напоминавшие боевое облачение рыцаря из феодального прошлого князя Игрея, крепились поверх тускло поблескивавшей зелеными искорками легкой кольчуги, которая состояла из длинной рубахи и брюк, подобранных Кондором точно по размеру. Негодуя, что в бронекомплекте не нашлось места для защитной брони на самую важную часть мужского тела, Кондор все же почувствовал себя непобедимым воином, способным без труда пройти сквозь шквал вражеского огня, а тяжелый автоматический «Имп» с тремя вращающимися вокруг общей оси стволами лишь усиливал эту уверенность. Сжимая свое грозное оружие обеими руками, Кондор бежал вслед за Воргом по темному техническому тоннелю, одному из немногих, что вели к грузоотправителю.

Как и обещал «демон», «население» складской зоны состояло из одних лишь погрузочных роботов различных систем и модификаций, имеющих не больше разума, чем кухонный комбайн или кофеварка, хотя изредка среди безликой массы металла попадались и «разумные» особи, так называемые контролеры-техники, обладающие аналитическим процессором и следящие за работой своих собратьев. Людьми здесь и не пахло, что позволило Кондору немного расслабиться, ощутив себя в некоторой безопасности. Конечно, это чувство было обманчивым, и он хорошо понимал это, но так хотелось верить, что никакой угрозы больше нет. Хотя бы на какое-то время.

Около десяти минут потребовалось беглецам, чтобы достичь желанной цели, и вот наконец они остановились перед широкими металлическими воротами, за которыми, в просторном зале, располагался гигантский трансмеризатор, транспортирующий грузы в любую необходимую точку многомерного пространства. Ворота оказались закрыты. На тусклом, затянутом древней паутиной экране, встроенном в каменную кладку еще более древней стены, то и дело загорались и гасли разноцветные символы, искусство читать которые разум Кондора утерял, очевидно, навсегда. Бегло просмотрев информацию, выводимую компьютером на экран, Ворг произнес:

– Придется подождать.

– Что там? – спросил Кондор.

– Как обычно. Прибыла крупная партия спецоборудования из варианта 29954. Идет разгрузка. Пока она не закончится, доступ в грузоотправитель закрыт, – сообщил биллероид.

– И сколько же нам ждать? – Кондор почувство­вал разочарование и даже рассердился.

– Скоро должны закончить, – спокойно ответил Ворг.

Кондор вздохнул. Делать было нечего, оставалось только ждать, поэтому, прислонив свой автомат к стене и сняв шлем, он оперся спиной о холодные камни, что, впрочем, совсем не чувствовалось сквозь прочный панцирь бронескафандра. Ворг остановился возле компьютера, и на фоне тускло-голубого экрана монитора черты лица «демона» стали еще резче и уродливее.

– Мне жаль, что все так получилось, Ворг, – сказал Кондор.

– О чем ты? – спросил «демон».

– Просто… Похоже, я оказался не настолько крут, как тебе казалось, и не смог выполнить свою часть договора. Даже если Крейда привлекут к суду и посадят в тюрьму, ты останешься биллероидом. Прости.

– Забудь, – холодно произнес Ворг. – Я же говорил – это была мечта. С самого начала я понимал наивность своих планов, но так хотелось надеяться… верить во что-то. – Демон как-то странно вздохнул, и Кондор даже услышал как будто всхлип, но не двинулся с места и ничего не сказал. Не та ситуация. Не те люди.

Услышав легкое жужжание у себя за спиной, беглецы обернулись. По коридору, прощупывая полутьму черным глазом цифровой камеры, в их сторону двигался тяжелый погрузчик, опираясь на восемь небольших широких колес. В выдвинутых впереди массивных стальных клещах робот сжимал некое подобие гигантского подноса, заставленного картонными коробками. Ворг отступил в сторону, пропуская погрузчик, но тот, не доехав до ворот несколько метров, остановился, ожидая, пока возобновится доступ в грузоотправитель.

– Кажется, у нас здесь очередь. Впору кричать: кто последний? – усмехнулся Кондор.

Между тем у Ворга созрел новый план. Не теряя драгоценного времени на раздумья, он ловко уцепился за край платформы и, подтянувшись, оказался среди коробок.

– Что ты делаешь? – испуганно спросил Кондор. Ему показалось, что глаз-видеокамера смотрит теперь прямо на него. Изучает и оценивает.

– Быстро ко мне, – приказал «демон».

– Зачем? – удивился Кондор, но юркие синтометаллические щупальца биллероида неожиданно протянулись к нему и, осторожно подхватив под мышки, подбросили вверх, так что Кондор спустя секунду уже стоял на платформе погрузчика рядом с Воргом.

– Все идет просто превосходно. Сейчас это туполобое создание… – биллероид указал на погрузчик, – …обнаружит несоответствие в параметрах веса своего груза и постарается компенсировать его, перезаписав новые данные. Затем нас вместе с грузом завезут в трансмеризатор, управляющий процессор которого также заметит столь значимую разницу в весе, но, сверившись с перезаписанной накладной погрузчика, примет изменения как внеплановое дополнение. Главное, чтобы разница была не в минус относительно первоначального значения, иначе все бросятся искать потерю. Но в нашем случае этого не случится, накладные с припиской о внеплановом дополнении вполне устроят процессор, и он не задумываясь отправит нас вместе с основным грузом прочь из этого варианта. А Крейд даже не будет знать, что мы уже покинули его. Пока он сообразит, в чем дело и как мы смогли улизнуть от него, будет уже поздно.

– Вот только куда мы попадем… – с сомнением проговорил Кондор.

– Чего не знаю, того не знаю. Но, во всяком случае, там не будет Крейда, а это для нас самое главное.

– Если только нас не вывалят на свалке отходов где-нибудь в Красном Спектре. – Кондор не шутил. Умирать от убийственной радиации и жары, среди гор разложившегося мусора, вдыхая пары сильнейших кислот, составляющих основу атмосферы большинства параллелей Красного Спектра, ему совершенно не хотелось.

– По-твоему, это похоже на отходы? – Ворг ткнул обрубком своей руки в одну из коробок.

– А может, Крейд такой аккуратный, что тщательно упаковывает свой мусор, перед тем как выкинуть его в мусорный бак, – не сдавался Кондор.

– Ну хватит, оставь, пожалуйста, свой сарказм.

– Ладно, молчу. Но что мы будем делать в иной параллели, если это окажется не Лиитания?

– Ничего не бойся. Куда бы мы ни попали, там нас встретят такие же туполобые железяки, как эта, так что проблем не будет. Нас просто примут за часть груза. А дальше придется импровизировать. Сориентируемся на месте. Так или иначе, но в итоге мы должны попасть домой. Все понял?

– Вроде все, – с сомнением побормотал Кондор, чувствуя, что в плане Ворга полно дыр. Но спорить он не стал. План «демона» был сейчас оптимален, учитывая, что у самого Кондора вообще не было никакого плана, кроме бессмысленной лобовой атаки. А Ворг был прав: отступить – еще не значит проиграть.

Снова наступила тишина. И снова первым молчание нарушил Кондор. Блуждая глазами по каменным стенам, он остановил взгляд на покалеченной руке биллероида. Обрубок уже перестал кровоточить, и лоскуты окровавленной кожи вперемешку с обломками стальных приводов и оплавленных пластиковых трубочек топорщились во все стороны омерзительным темно-красным цветком.

– Болит? – спросил Кондор скорее из любопытства, чем сочувствия. Ворг сам мог позаботиться о себе и не нуждался в жалости. Кондор прекрасно понимал это.

– Болит, – спокойно ответил «демон» и, подумав, добавил: – У биллероидов нет столь совершенной системы блокировки нейронов, как у наносинтонов вроде тебя, поэтому в моем случае компенсация происходит за счет многократного повышения болевого порога. Я чувствую боль, но свободно переношу ее. Не беспокойся за меня, заботься лучше о собственном состоянии.

Кондор тронул пальцем рану на виске. Боли не было вовсе, хотя само прикосновение он почувство­вал. К его удивлению, края раны закруглились, а сама она стала чуть меньше, чем полчаса назад. Синтетическая плоть восстанавливалась потрясающе быстро. Наверняка го же самое происходило в данный момент и с остальными ранами на его теле. Кондор представил, как сейчас миллионы рабочих наномодулей, используя скрытые резервы организма, в бешеном темпе демонтируют поврежденные ударами и огнем клетки, собирая новые, придерживаясь при этом строго прописанного плана строительства. Через час, возможно, через два они закончат и рана исчезнет, словно ее никогда и не было, а остатки «строительного мусора» будут выведены из организма с мочой или отправятся в запасники в виде простейших молекулярных соединений, названных СП-белком. И Кондор снова будет здоров. Что тут скажешь – да здравствует наномеханика!

– Я вообще ничего не чувствую, – с каким-то глупым самодовольством сказал Кондор. – Вернее, чувствую, но только в первое мгновение, когда меня ра­нят. А потом боль отступает.

– Боль нужна человеку, чтобы чувствовать опасность, вот почему наноинженеры оставили тебе это мгновение. Не чувствуя боли, ты не сможешь вовремя определить степень угрозы и можешь подвергнуться излишнему риску. Боль оберегает тебя.

– Скажи еще, что боль дана человеку, чтобы чувствовать жизнь, – усмехнулся Кондор.

– Разве это не так? – совершенно серьезно спросил в ответ Ворг.

– Ну-ну, когда это ты стал философом?

– Я был им всю жизнь.

Кондор не понял, шутит с ним «демон» или говорит всерьез. Он решил сменить тему.

– А я вообще ничего не могу с уверенностью сказать о себе, – проговорил он, осторожно подбирая слова. Его уже не раз предупреждали об опасности подобных рассуждений, когда каждое неверное слово, каждая мимолетная мысль может бросить его изуродованный разум в новый хаос иртадизации. – С тех пор как произошло слияние, я утвердился в мысли, что мое имя Кондор. Кондор, и точка. Это единственное, что я с уверенностью могу сказать о себе. Больше ничего.

– Наверно, тебе очень тяжело сейчас. – Оказывается, «демон» тоже мог сочувствовать.

– Ты даже не представляешь насколько. А эти эмоции… Полнейший бред. Я то панически боюсь всего на свете, то рвусь в бой с яростью раненого льва, то безвольно опускаю руки и смиренно жду своей участи, то начинаю лихорадочно искать путь спасения. Не поверишь, сколько раз я хотел сдаться на милость Крейда.

– Что же тебя останавливает?

Кондору показалось, что «демон» и сам знает ответ, но желает услышать его из уст товарища. И он не задумываясь ответил:

– Ярость. – Биллероид понимающе кивнул. Испугавшись, что Ворг может понять его неправильно, Кондор зачастил: – Я понимаю, ярость – плохой помощник в бою. Гнев ослепляет. Но только не в моем случае. Мой разум разваливается, память готова осыпаться, словно песочный кулич, но именно безумная ярость спасает сейчас меня от безумия, а ненависть к Крейду стала опорой моего существования, целью моей жизни. Возможно, каждый из моих синхронов в отдельности так ненавидел Силдона, что, пройдя сквозь слияние, они не стали делить ментальное пространство моего мозга, а объединились во имя общей цели.

– Значит, пока Крейд жив, ты не сойдешь с ума, – заключил биллероид. – Но что потом? Когда игра закончится?

Удар ниже пояса. Возможно, самый страшный во­прос, который только мог услышать Кондор в последние дни. Потому что он не знал ответа на него.

– Я стараюсь не думать об этом, – сказал он.

– Возможно, ты прав. – «Демон» умолк. Да уж, на редкость неразговорчивый спутник попался Кондору.

– Волнуешься? – спросил Кондор, пытаясь продолжить разговор, но Ворг не ответил, погрузившись в размышления, и Кондор решил больше не тревожить его. Кто знает, какие мысли гнетут сейчас биллероида, чьи планы рушились один за другим?

Еще пять минут протекли в полутьме и молчании. Наконец, когда терпение Кондора подошло к концу и на языке у него уже вертелась фраза: «Ничего себе, быстрая разгрузка», компьютер на стене пронзительно пропищал.

– Вот и прибыл наш поезд, – сообщил Ворг, не скрывая радости. Кажется, ожидание надоело и ему.

Легкий толчок оповестил беглецов, что робот пришел в движение. Ворота с жутким визгом и скрежетом распахнулись, впуская погрузчик.

– Не слишком похоже на технорай, – скептически заметил Кондор.

– О чем ты?

– Монитор в паутине, скрипящие двери… Что за дыра?

– Главное, что все работает, – сказал Ворг. – Роботам все равно, скрипят ворота или не скрипят и где пауки плетут свои сети.

– Логично, – согласился Кондор, решив не спорить по пустякам.

Робот неспешно ввез их в грузоотправитель. Собственно, помещение больше напоминало гигантский склад, заставленный коробками, ящиками и контейнерами, в проходах между которыми медленно передвигались другие погрузчики, создавая впечатление спокойной деловой обстановки. Посреди зала стояла сама установка для трансформации мерности материи. Кондора трансмеризатор впечатлил только своими размерами. Куда там его миниатюрному, встроенному в позвоночник… Вот оно, истинное творение всемогущей цивилизации. Адская машина, способная открыть врата куда угодно, даже в преисподнюю.

Фактически трансмеризатор состоял из огромной шестигранной платформы, более полусотни метров в диаметре (сразу становилось понятно, как Крейд смог переправить в этот вариант боевые шлюпки «Дракон»). От каждой грани платформы вверх устремлялась гигантская колонна, плавно изгибавшаяся к центру, где на высоте около двадцати метров соединялась с одним из шести трансусилителей, имевших вид пятиметровых светящихся шаров.