ОТ АВТОРА

Скажем сразу, мы выбрали задачу нелёгкую — женщин великих не так много, как нам бы хотелось. Известных, что называется «на слуху» — пруд пруди! А вот великих… Величественных… А главное, на века… Таких, может, 15—20 персон с уверенностью наберётся, а остальным предстоит ещё разбираться с историей, с её памятью. Конечно, имена Жанны д'Арк или Сафо сомнений не вызывают. Но кого можно поставить с ними рядом из наших современниц? Возможно, кому-то представленный в книге список женских имён покажется неубедительным и спорным.

Одним из критериев при выборе имён было желание как можно шире представить спектр деятельности, в котором представительницы слабого пола могут занять своё место среди сонма избранных. Знаменитые актрисы и писательницы, великие балерины и певицы — их бесконечное множество, и из их биографий свободно сложится не один том, но нам хотелось показать, что женская сущность чрезвычайно разнообразна, что женское начало неоднозначно, что в нём таится и лиризм творца, и страсть к разрушению, в нём заключено множество проблем и даже трагедий. Что заставляло девушек становиться террористками? В чём суть натуры кавалерист-девицы Надежды Дуровой?

Мы старались показать различные ипостаси, разнообразные виды деятельности, в которых женщина может реализоваться и оставить своё имя в истории. Не коснулись мы только извечного женского проявления — влияния на мужчину и утверждения слабого пола за счёт сильного. Просто, в этой серии уже вышла книга «Сто великих любовниц», где тема взаимоотношения полов рассматривается всесторонне и глубоко.

Данная книга, конечно, не исследование женской психологии, не философское размышление о предназначении женского и мужского, это всего лишь истории жизни. Но любую частную биографию можно рассматривать как символ времени, как квинтэссенцию тех глубинных человеческих тайн, которых нам дано лишь коснуться, но не дано познать. Разве есть у нас мужской символ жестокости? Гитлер? Сталин? Но это скорее реальные признаки общественной деградации. Зато существует полумифический нарицательный женский образ, с которым молва связывает особое жестокосердие — Салтычиха.

Автор хотел, чтобы читатель не только почерпнул в книге информацию, узнал даты и факты биографии, но и имел возможность поразмыслить, сравнить такие разные судьбы, ответить на вопрос почему жизнь наших героинь складывалась так, а не иначе. Именно поэтому в основу составления тома положен принцип хронологии. Сюрпризы истории многолики — Салтычиха и Екатерина II родились почти в один год, Маргарет Тэтчер и Майя Плисецкая — ровесницы. Тем интереснее попытаться разгадать, что стоит за этими странными совпадениями, где истоки женской духовности и человеческого падения.

Географически женская популярность представлена не столь широко, как временной разброс. В книге — в основном европейские имена, приоритет отдан отечественным знаменитостям. Это и понятно. Книга предназначена для российского читателя и рассчитана на узнавание им представленных персон. Однако автор попытался представить и персоны, малоизвестные нашему читателю. Таковы Симона де Бовуар, Камилла Клодель, Мурасаки Шикибу.

Имена наших героинь расположились между двумя главными полюсами, между теми вечными сущностями, полпредом которых на земле является сугубо женщина — Красота и Материнство. Начинается том с имени Нефертити. Мало известно фактов её биографии, но самое главное о ней знает практически каждый — египетская царица была божественно красива. И растиражированный её профиль заставляет вглядываться ещё и ещё раз в таинство женского очарования, неопределимое ни разрезом глаз, ни размером носа, ни цветом волос. И само её имя — Нефертити — удивительно символично для начала. «Красавица грядёт» — означает оно в переводе с древнеегипетского. Красота — есть начало всех начал, а вершина предназначения женщины — Дитя. Вот поэтому единственный раз в книге нарушается хронология — заканчивается список великих женщин Девой Марией, подарившей христианскому миру самого великого младенца — Христа, богочеловека. И дело не в вероисповедании. Что бы ни говорили религии и идеологии разных толков, в какие бы заоблачные выси ни рванула философская мысль, судьба женщины всегда будет биться между этими двумя началами: красота во имя материнства и материнство во славу красоты. А любое другое достижение лишь дополнение к ним, потому что и ум, и талант, и самоотверженность женщины суть проявление красоты и материнства её души. Всё, что лежит между этими двумя полюсами — лишь тонкий слой человеческой культуры, ошибки и отступления природы, а подлинное величие женщины незыблемо и неоспоримо — красота, которую она несёт миру, и Ребёнка, которого она дарит роду человеческому.

Мы старались строго относиться к достоверности излагаемых в книге фактов. К сожалению, есть персоны, о которых уже сложилось много легенд и о жизни которых существует множество версий. Так, не утихают споры вокруг личности Жанны д'Арк — некоторые историки полагают, что она не крестьянская дочка и даже не была сожжена на костре. В таких случаях мы придерживаемся общепринятых суждений, но представляем для ознакомления читателю и сенсационные предположения.

НЕФЕРТИТИ

Остаётся только удивляться необычности исторической судьбы царицы Нефертити. Тридцать три века её имя было в забвении, а когда гениальный французский учёный Ф. Шампольон в начале прошлого столетия расшифровал древнеегипетские письмена, то о ней упоминали довольно редко и лишь в специальных академических работах.

XX век, словно демонстрируя причудливость человеческой памяти, вознёс Нефертити на вершину славы. Накануне Первой мировой войны немецкая экспедиция, закончив раскопки в Египте, по обыкновению представила находки для проверки инспекторам «Службы древностей». («Служба древностей» — ведомство, основанное в 1858 году для контроля археологических экспедиций и охраны памятников прошлого.) Среди предметов, выделенных для немецких музеев, находился ничем не примечательный оштукатуренный каменный блок.

Когда его привезли в Берлин, он превратился в голову Нефертити. Рассказывают, будто археологи, не желавшие расстаться с замечательным произведением искусства, обернули бюст серебряной бумагой, а затем покрыли гипсом, правильно рассчитав, что незаметная архитектурная деталь не привлечёт внимания. Когда это обнаружилось, разразился скандал. Его затушила только начавшаяся война, после окончания которой немецких египтологов лишили на некоторое время права проводить раскопки в Египте.

Однако бесценное художественное достоинство бюста стоило даже этих жертв. Звезда Нефертити восходила столь стремительно, будто женщина эта была не древней египетской царицей, а современной кинозвездой. Словно много веков красота её ждала признания, и, наконец, пришли времена, эстетический вкус которых возвёл Нефертити на вершину успеха. Это её очаровательной головке, длинной стройной шее, прямому нежно очерченному носу мы обязаны стремительно возросшему интересу к египетскому искусству, к тому далёкому мистическому прошлому с его культом жрецов и таинственными эзотерическими знаниями. А может, наоборот, наш иррациональный век, чувствуя какую-то бессознательную близость к египетской грандиозной культуре, выделил Нефертити как символ подлинной женской красоты?

Кем же в действительности была знаменитая Нефертити? По общественному статусу своего времени — всего лишь одной из жён многочисленного царского гарема. Египетские женщины владели секретами необычных косметических рецептов, которые в тайне передавались от матери к дочери, искусны они были и в делах любви, особенно если учесть, что учиться они начинали в совсем ещё юном — шести-семилетнем — возрасте. Словом, недостатка в красивых женщинах в Египте не было, наоборот, весь древний истеблишмент знал — достойную жену следует искать на берегах Нила. Однажды вавилонский правитель, посватавшийся к дочери фараона, получил отказ. Раздосадованный, он написал несостоявшемуся тестю обиженное письмо: «Почему ты так со мной поступаешь? В Египте есть достаточно прекрасных дочерей. Найди мне красавицу по твоему вкусу. Здесь (имелась в виду Вавилония. — Авт.) никто не заметит, что она не царской крови».

Среди такого количества достойных претенденток восхождение Нефертити кажется невероятным, почти сказочным. Она, конечно, происходила из знатного рода, являлась близкой родственницей кормилицы своего мужа, а ранг кормилицы в египетской иерархии был достаточно высок. Супруг кормилицы Эхнатона числился первым вельможей государства, был начальником колесничего войска, а после смерти фараона даже короткое время занимал пост правителя Египта. Однако в царском дворце в гаремы предпочитали брать самых ближайших родственниц — племянниц, сестёр и даже собственных дочерей, чтобы сохранить «чистоту крови».

Нефертити же стала женой фараона вопреки сложившимся традициям, да и все её царствование складывалось отнюдь не по канонам, освящённым древними культами. Видимо, где-то здесь и таится ответ на вопрос: почему в столь короткий срок рядовая наложница безраздельно завладела сердцем всесильного фараона.

Надо сказать, что и супруг Нефертити выделялся из длинного ряда царской династии. Правление Аменхотепа IV вошло в историю Египта, как время «религиозных реформ». Этот незаурядный человек не побоялся сразиться с самой мощной силой своего государства — жреческой кастой, которая посредством своих мистических, таинственных знаний держала в страхе и элиту, и народ Египта. Жрецы, используя сложные культовые обряды многочисленных богов, постепенно захватывали лидирующее положение в стране. Но Аменхотеп IV оказался вовсе не из тех правителей, которые отдают свою власть. И он объявил войну касте жрецов.

Единоличным приказом он, ни много ни мало, отменил прежнего бога Амона и назначил нового — Атона, а заодно перенёс столицу Египта из Фив на новое место, построил новые храмы, увенчав их скульптурными колоссами Атона-Ра, и переименовал себя в Эхнатона, что означало «угодный Атону». Можно только предполагать, какие огромные усилия потребовались новому фараону, чтобы переломить сознание целой страны, чтобы выиграть эту опасную войну со служителями культа. И, конечно, как в любой битве, Эхнатону был необходим надёжный союзник. Видимо, такого союзника — верного ему, умного, сильного — он и нашёл в лице своей жены — Нефертити.

История не оставила нам прямых свидетельств помощи Нефертити мужу, но мы рискнём опереться на знание психологии человека. После женитьбы на Нефертити царь забыл свой гарем, он не на шаг не отпускал свою юную жену. Вопреки всяким правилам приличия женщина впервые стала посещать дипломатические приёмы. Эхнатон не стеснялся прилюдно советоваться с Нефертити. Даже выезжая проверять заставы вокруг города, фараон брал с собой жену, и караул теперь отчитывался не только перед владыкой, но и перед его супругой. Поклонение Нефертити превзошло все пределы. Её огромные, величественные изваяния украшали каждый египетский город.

Вряд ли только искусством любви и неотразимой красотой можно объяснить безмерное влияние Нефертити на фараона. Можно, конечно, предположить колдовство. Но мы предпочтём более реалистическое объяснение успеха египетской царицы — её поистине царская мудрость и фанатическая преданность мужу. При этом отметим, что по нашим понятиям всесильная Нефертити была по возрасту совсем юна, а проще сказать — совсем девочка.

Были, понятно, и интриги, и зависть, и козни тех, кто никак не мог взять в толк: отчего женщина управляет государством и заменяет фараону сановных советников. Однако большинство вельмож, как и во всякие времена, предпочитало не ссориться с женой властителя, и на Нефертити как из рога изобилия посыпались дары и подношения просителей. Но и тут прекрасная женщина проявила мудрость и достоинство. Она хлопотала лишь за тех, кто, по её мнению, мог принести пользу любимому мужу, кто мог оправдать доверие фараона.

Казалось, счастье Нефертити безмерно, но судьба не благоволит бесконечно даже к редким избранникам. Беда пришла с той стороны, откуда её не ждали. Древнеегипетская женщина рожала, присев на двух кирпичах. Акушерки придерживали её за спину. Считалось, что родильные кирпичи помогут облегчить роды и принести счастье. На каждом из них высекалась голова богини Мешенит, которая помогала младенцу появиться на свет. Всякий раз, присаживаясь на кирпичики, Нефертити молила Атона даровать им наследника. Но в таком деле, к сожалению, ни горячая любовь к мужу, ни мудрость, ни всесильные боги помочь не могли. Шесть дочерей родила Нефертити, а долгожданного сына всё не было.

Тут-то и подняли голову завистники и враги несчастной царицы. Человеческий век в Древнем Египте был короток — 28—30 лет. Смерть могла унести фараона в любой миг, и государство тогда оставалось без прямого наследника власти. Нашлись доброхоты, познакомившие Эхнатона с красивой наложницей — Киа. Казалось, власти Нефертити пришёл конец. Но не так просто забыть свою прежнюю любовь, даже если хочется чего-то новенького, более острых ощущений.

Эхнатон мечется от одной женщины к другой: то и дело он из покоев Киа направляется к бывшей любимой и каждый раз его ожидает радушный тёплый приём. Но Нефертити, видимо, будучи волевой самолюбивой женщиной, не смогла простить предательства. Внешняя любезность не могла обмануть фараона, он-то знал, на что способна истинная любовь. И он снова возвращался к Киа.

Так продолжалось недолго. Болтовня новой наложницы вывела наконец Эхнатона из себя — ему было с кем сравнивать соперницу. Киа была возвращена в гарем. Она пыталась сопротивляться, призывала мужа вернуться, впадала, видимо, в обычные женские истерики. Только после того как евнух сурово наказал её плетьми, она успокоилась, поняв, что царским милостям пришёл конец.

Они уже больше никогда не будут в прежних отношениях — Нефертити и Эхнатон. Прошлую любовь склеить не удалось, но и в этой ситуации Нефертити придумала выход, продемонстрировав поистине государственный ум. Нам поступок Нефертити покажется, конечно, диким, но не забывайте, что речь идёт о Древнем Египте. Нефертити предложила в жёны Эхнатону их третью дочь — юную Анхесенамон и сама обучила её искусству любви, той любви, которая всегда так зажигала фараона.

История, конечно, грустная, но обстоятельства оказываются сильнее человека. Через три года Анхесенамон овдовела. Ей шёл одиннадцатый год, и её снова выдали замуж за великого Тутанхамона. Столица вновь была возвращена в Фивы, страна опять стала поклоняться богу Амону-Ра. И только Нефертити, верная прежним пристрастиям, осталась в Ахенатоне, из которого медленно и постепенно уходила жизнь.

Царица умерла, город опустел окончательно, а похоронили её, как она и просила, в гробнице с Эхнатоном.

И через тридцать веков её образ словно восстал из пепла, тревожа наше воображение и заставляя ещё и ещё раз задумываться о тайне красоты: что это — «сосуд, в котором пустота, или огонь, мерцающий в сосуде?»

САФО (САПФО)

Безусловно, ни одна писавшая женщина не может сравниться в литературной славе с «царицей поэтов» — Сафо. Как античная культура дала ростки всем современным направлениям искусства, всем философским течениям, так и Сафо словно обозначила контур души поэта на все последующие времена. С тех самых пор каждый слагающий рифмованные строки — «немножко Сафо», пусть слегка, но повторяющий изгибы её судьбы. Не зря Платон назвал поэтессу «десятой музой».

Биографические данные Сафо противоречивы и спорны, как, впрочем, и должно быть у полулегенды-получеловека. Жизнь поэта, разговаривающего с богами, не может быть прозрачной и понятной. Даже о внешности Сафо трудно судить. По свидетельствам одних, она не имела божественной красоты: была невелика ростом, очень смугла. Но её блестящие, живые глаза завораживали собеседника. Другие утверждали, что Сафо имела золотые кудри и привлекала холодной недоступной красотой. Вероятно, последние путали поэтессу со знаменитой куртизанкой Сафо Эфесской, которая жила гораздо позднее и ничего общего с поэтессой не имела.

«Страстная» Сафо, как называли её современники, родилась на острове Лесбос. Её отец Скамандроним, несмотря на аристократическое происхождение, занимался торговлей и нажил немалое состояние. Но девочка рано осталась сиротой и не успела вкусить прелестей счастливого детства. В семнадцать лет она вместе со своими тремя братьями вынуждена была бежать с родного острова, так как начались волнения, направленные против богатых аристократов. Только через пятнадцать лет Сафо смогла возвратиться на Лесбос. Она поселилась в городе Митилены, поэтому иногда в литературе встречается её имя как Сафо Митиленская.

Воспитывавшаяся в школе гетер, где развивали чувственность и склонность к искусствам, Сафо, видимо, рано проявила способности к поэзии. Греческая культура VI—VII веков до н.э. была культурой звучащего слова, понравившиеся стихи передавались из уст в уста, да и сами рифмованные строки писались не для сухих свитков, а слагались на слух. Сафо с лирой в руках декламировала свои возвышенные строфы. Можно себе представить, что она покоряла слушателей не только красотой стиха, но и одухотворённым исполнением. Она писала оды, гимны, элегии, эпитафии, праздничные и застольные песни, словом, выполняла «социальный заказ». Но её живая, непосредственная строка отличалась от вирш других поэтесс. В историю мировой литературы стих знаменитой гетеры вошёл под названием «сафический».

Учитывая, что отдельные произведения Сафо были записаны спустя несколько веков после её смерти, можно предположить, что до нас дошли, конечно, жалкие остатки её поэзии. Однако о масштабах её дарования мы можем судить по воспоминаниям современников Сафо или её близких потомков. Она оказала огромное влияние на римских поэтов Горация и Катулла. Страбон называл её не иначе как чудом, утверждая, что «напрасно искать в истории женщину, которая в поэзии могла выдержать хотя бы приблизительное сравнение с Сафо». Сократ величал её своей «наставницей в вопросах любви», безусловно, имея в виду «теоретическую часть» знаний.

«Сафо воспламеняет во мне любовь к моей подруге! — восклицал Овидий и советовал: — Заучивайте наизусть Сафо, — что может быть страстнее её!» Ну а Солон, познакомившись с её поэзией, понял, что он «не желал бы умереть, не зная её на память».

Главным достоинством стихотворений Сафо стали их напряжённая страстность и обнажённое чувство, что только, собственно, и может пленить слушателя в поэзии, вне зависимости от всяческих изысков. Сафо на многие века вперёд поставила рекорд божественного экстаза, подняв планку на недосягаемую высоту.

Эти строки можно смело назвать эротическими. Сам воздух Лесбоса был напоён предчувствием удовольствий и их доступностью. Сафо, с её чувственной природой, не могла, конечно, устоять и против нравов, прославивших остров. Иногда даже говорят, будто чуть ли не сама поэтесса породила лесбийскую любовь, но это, несомненно, неправда. Разве можно себе представить человека, который изобрёл секс?..

У Сафо были романы с мужчинами. Так, поэт Алкей увлекался одарённой, богатой девушкой, однако мимолётная связь не переросла в сильное чувство. Вскоре Сафо вышла замуж и родила девочку, которую нежно любила и посвятила ей целый цикл стихов. Пожалуй, в мировой поэзии мало найдётся строк, воспевающих материнство с таким талантом. Но судьба жестока к поэтам — по неизвестным нам причинам, и муж, и ребёнок Сафо прожили недолго. Пытаясь заглушить горе, поэтесса всецело отдалась лесбийской любви.

В «Доме муз» — школе риторики и поэзии, которую основала Сафо, наряду с вдохновением, поселяются и вполне плотские привязанности великой гречанки. Никто из учениц Сафо не стал вровень со своей гениальной современницей, зато некоторым повезло быть любимыми ею и таким образом — прославиться. «Любовь, разбившая мои члены, снова обуревает меня, сладострастная и лукавая, точно змея, которую нельзя задушить». Это стихотворение посвящено некой Аттиде, которая к тому же ещё и вызывала приступы яростной ревности поэтессы, предпочитая Сафо хорошенькую подружку Андромеду. «Мои песни не трогают неба. Молитвы Андромеды услышаны, а ты, Сафо, напрасно молишь могущественную Афродиту».

Поэтесса не стесняется самых что ни на есть женских проявлений своих чувств и по-бабьи порочит соперницу «Неужели, Аттида, это она очаровала твоё сердце?.. Женщина, дурно одетая, не знающая искусства походки, в одежде с длинными складками?..» Любовь была смыслом жизни Сафо. «Что касается меня, я буду отдаваться сладострастью, пока смогу видеть блеск лучезарного светила и восторгаться всем, что красиво!»

Благодаря Апулею до нас дошёл ещё один драматический факт из биографии великой поэтессы. В царствование фараона Амазиса в Египте жила красавица Родопа. Однажды её увидел родной брат Сафо, Харакс, который, занимаясь виноторговлей, часто отлучался из дома. Молодой человек влюбился в прекрасную куртизанку и, за огромную сумму выкупив её у прежнего хозяина, привёз на остров Лесбос. Вот тут и начались ссоры между родственниками, так как Сафо воспылала жгучей страстью к Родопе. Куртизанку, видимо, не прельщала женская любовь, но поэтесса была столь настойчива, что взбешённый брат вынужден был уехать из дома вместе со своим очаровательным «приобретением». Конец этой истории больше похож на красивую легенду, будто орёл принёс однажды фараону Амазису такую миниатюрную сандалию, упавшую с ног куртизанки, что властитель восхитился и приказал во что бы то ни стало найти обладательницу крохотной ножки. После долгих странствий придворные нашли-таки Родопу и увезли её в чертоги фараонского дворца. Харакс остался ни с чем. Не правда ли, история очень похожа на известную сказку Шарля Перро.

Смерть Сафо молва связывает с самоубийством и, как ни странно, с мужчиной. Как все происшествия у греков, последняя любовь поэтессы не обошлась без вмешательства богов. Жил на острове молодой перевозчик Фаон, который однажды под видом старухи переправил на азиатский берег Афродиту. Та в благодарность за услугу подарила юноше чудодейственную мазь, превратившую его в красивейшего мужчину. Сафо не могла не полюбить Фаона и, не встретив взаимности, бросилась вниз с Левкадской скалы.

«Я любила, я многих в отчаянии призывала на своё одинокое ложе, но боги ниспослали мне высшее толкование моих скорбей… Я говорила языком истинной страсти с теми, кого сын Киприды ранил своими жестокими стрелами… Пусть меня бесчестят за то, что я бросила своё сердце в бездну наслаждений, но, по крайней мере, я узнала божественные тайны жизни! Моя тень, вечно жаждущая идеала, сошла в чертоги Гадеса, мои глаза, ослеплённые блестящим светом, видели зарождающуюся зарю божественной любви!»

КЛЕОПАТРА

Клеопатра, возможно, самая легендарная женщина мира, о которой известно многое и… неизвестно ничего. Ещё старик Шекспир пытался разгадать загадку «славной по отцу» — так переводится имя Клеопатры с греческого. Александр Сергеевич Пушкин также не остался равнодушен к прелестям египетской царицы и дал свою версию её неотразимости. Да разве перечислишь всех художников, чьё воображение волновал образ Клеопатры? Но вот ответить с ходу на вопрос — что же такое выдающееся совершила эта дама в истории, почему не даёт она о себе забыть уже добрую тысячу лет — совсем непросто.

Рискнём предположить, что её необыкновенный талант заключался в умении прожить блестящую, полную авантюр, опасностей и утончённых удовольствий жизнь. Одни люди наделены способностями к поэтическим упражнениям, другие без труда открывают законы природы, третьи отличились великими злодействами. Но трудно найти в истории личность, каждый день которой мог бы стать темой не одного занимательного романа. Она, что называется, умела сделать жизнь интересней, чем она есть.

Клеопатра происходила из замечательного греческого рода Птолемеев. Ближайший сподвижник Александра Македонского, друг его детских лет Птолемей I Сотер (Спаситель), очарованный красотами Египта, попросил себе в качестве воинской награды эту страну. Когда его великий властелин умер, то Птолемей забальзамировал труп Александра, отбыл в своё царство и обосновался в Александрии, названной так в честь Македонского. Здесь Птолемей основал знаменитую Александрийскую библиотеку, которая на долгие годы стала центром мировой учёности и благодаря которой многие труды учёных древности, а также бесценные факты жизни эллинского мира дошли до нас.

Не преминем отметить, что наша героиня, несмотря на прославленную в веках чувственность, также воспитывалась на пергаментах этой сокровищницы знаний и, как видно, сумела сполна воспользоваться мудростью веков, став образованнейшей женщиной своего времени. Плутарх в «Сравнительных жизнеописаниях» попытался исследовать причины её воздействия на окружающих: «Красота этой женщины была не тою, что зовётся несравненною и поражает с первого взгляда, зато обращение её отличалось неотразимой прелестью, и потому её облик, сочетавшийся с редкой убедительностью речей, с огромным обаянием, сквозившим в каждом слове, в каждом движении, накрепко врезался в душу. Самые звуки её голоса ласкали и радовали слух, а язык был точно многострунный инструмент, легко настраивающийся на любой лад — на любое наречие, так что лишь с очень немногими варварами она говорила через переводчика, а чаще всего сама беседовала с чужеземцами — эфиопами, троглодитами, евреями, арабами, сирийцами, мидийцами, парфянами…»

Портрет вполне чётко написан — обладая глубокими знаниями, тонким умом, сильной волей и будучи несокрушимо уверенной в себе, Клеопатра овладела редчайшим искусством очаровывать людей, а так как сила была всё-таки в руках у мужчин, то египтянка с успехом использовала свои таланты на поприще любви.

Клеопатра получила власть в ещё совсем юном возрасте. В шестнадцать лет она вышла замуж за своего брата, едва достигшего тринадцати, мальчика слабого умом и здоровьем. Клеопатра, несмотря на свою кажущуюся неопытность, хорошо понимала, что власть — это опасно для жизни, на таком поприще каждая ошибка чревата смертью. Ещё не остыла кровь казнённой по приказу Птолемея XII её сестры Береники.

После брака с малолетним Птолемеем XIII, казалось, власть сама пришла к Клеопатре, однако судьба уготовила ей нелепый казус. Воспитатель мужа Потин, умный проницательный царедворец, оказался не менее честолюбивым, чем царица, и мечтал править от лица своего недалёкого ученика. Незадача же заключалась в том, что Потин был евнухом, а значит, против него оружие Клеопатры не работало.

Тогда Клеопатра точно рассчитала, что её союзником в борьбе за власть может быть только всесильный сосед — Рим. С того времени все свои усилия она направляет на обольщение высокопоставленных римлян. Первым в её сети попадается сын тогдашнего правителя империи Помпея — Гней. Любовник пришёл в восторг, проведя несколько ночей с египетской царицей, однако политика — дело неблагодарное. Пока Клеопатра очаровывала Помпея-младшего, в Риме случился переворот и власть перешла к Гаю Юлию Цезарю.

Невольной промашкой Клеопатры не замедлил воспользоваться коварный Потин, распустив слухи среди жителей Александрии, будто царица предала египтян и скоро в город вторгнутся римляне. Клеопатра вынуждена была бежать в Сирию. Положение её становилось день ото дня все более незавидным. Её защитник Помпей окончательно проиграл. Фарсальская битва (48 год до н.э.), призванная решить вопросы власти в Риме, прочно утвердила главенство Цезаря, а сам Помпей опрометчиво бежал в Египет, тщетно ища спасения, и угодил в лапы Потина. Тот с любезной улыбочкой преподнёс голову Помпея вступившему в Александрию Цезарю.

Надо сказать, сама благоволившая к Клеопатре судьба послала римского правителя в Египет. Формальным поводом для визита был денежный долг Египта Риму. Цезарь предполагал вернуть его, чтобы заплатить верным своим воинам. Кроме того, используя право сильного, он хотел вмешаться в распрю жены и мужа. Он приказал и Птолемею, и Клеопатре распустить свои войска и явиться в Александрию. Но хитрый Потин не передал царице приглашение, и только необыкновенная интуиция и самоуверенность Клеопатры привета её к решению отправиться к победителю. Переодевшись простолюдинкой, она, несмотря на козни Потина, проникла в город и…