Со стороны японцев вышли 2 офицера и переводчик и просили разрешения заняться уборкой трупов до 4 часов дня. Зная, что принципиально уборка разрешена, мы просили лишь подождать до выяснения срока уборки начальником отдела. В ожидании этого мы разговорились с японцами. Как всегда, они были изысканно вежливы, высказывали нам много добрых пожеланий с надеждой встретиться при иных условиях живыми и здоровыми. Принесли их национальный напиток саке, и офицер их поспешил первым выпить его, объясняя, что делает это в знак того, что напиток не отравлен. Японцы не препятствовали оглядывать их ближайшие работы и даже разрешили мне сделать несколько фотографических снимков. При расставании просили непременно взять с собой бочонок саке, высказывая, что отказ наш обидит их. Саке мы взяли и отдали солдатикам ближайшего участка стенки, с которой так лихо отбивались 13-го ее немногочисленные защитники. Убитых в этом месте японцев много, не менее 100 человек, но особенно много брошенных ружей и патронов, которые мы сообща с японцами взаимно решили не трогать.
      К этому времени пришло известие, что начальник отряда не разрешает сегодня производить уборку трупов. Вышло это очень нехорошо: только что мы говорили, что к этому не встречается никаких препятствий, пользовались любезным разрешением делать снимки и проч. И [они] ответили нам, видя в нас уполномоченных лиц, а тут вдруг ничего не разрешено. Пришлось объяснить это недоразумением и тем, что к этому времени с гласиса III форта просвистело несколько пуль. Я тотчас же отправился к начальнику отряда и после запроса последним коменданта и генерала Стесселя выяснилось, что уборка разрешена окончательно, но только в течение одного часа. Всегда у нас стараются остановиться на особенно хитроумном решении, так и здесь почему-то решили, чтобы убирать трупы только один час. В 3 часа дня снова сошлись мы перед редутом № 1 с японцами. На этот раз и с их, и с нашей стороны вышло очень много офицеров и нижних чинов. Чтобы не остаться в долгу, мы принесли с собой несколько бутылок вина, водки, а также печенье и конфеты. Так как времени было немного, то работа закипела торопливая - наши санитары совместно с японскими быстро уносили трупы к их окопам. К нашим мы, по условию, не подпускали японцев особенно близко. Трупы изуродованы до неузнаваемости: около воронки, образованной взрывом нашего большого горна, лежали полуразорванные тела, многие обожжены и даже сожжены пироксилиновыми бомбочками.
      Среди этой тяжелой обстановки войны наши и японцы быстро работали и взаимно освоились, русский солдатик владеет особенным талантом выражать свои мысли на каком-то международном волапюке, и наши оживленно болтали и жестикулировали с японцами. Несмотря на значительное число трупов, скоро все они были снесены к японским окопам, наш горнист проиграл отбой, и обе стороны быстро разошлись на свои позиции, еще несколько минут - и снова защелкали пули, снова те же люди, которые так недавно мирно работали и разговаривали между собой, стали непримиримыми врагами, стараясь уничтожить один другого. Война всегда останется войной!
      Весь день сегодня прошел особенно спокойно для нашего фланга, артиллерийской стрельбы совсем не было, но над Высокой регулярно через 5-10 минут взвивалась белая шапка дыма и доносился густой раскат 11-дм снаряда. Вот уж истинно многострадальная гора. Ночью предположены вылазки с форта III и II; с последнего - опять-таки с целью разрушить и зарыть неприятельские окопы на гласисе первого фаса. Во всяком случае, ввиду неудачи всех наших контрапрошей, решено оставить ведение сапы, а постараться зарыть и ее; в углубленном же проходе за контрэскарповой галереей - заложить самовзрывные фугасы, взрыв которых, помимо нравственного впечатления на японцев, которые сюда попадут, предупредит об их приходе нашу батарею Малого Орлиного гнезда, что особенно важно теперь, при наступлении темных ночей.
      21 ноября
      На позиции нашего фланга стрельба совсем редкая, но по Высокой продолжают регулярно стрелять 11-дм снарядами. При осмотре работ противника на фортах II и III замечено, что японцы, видимо, предполагают произвести на обоих фортах подрывание брустверов. Переходы через рвы фортов в правых исходящих углах их уже закончены, и ведутся работы по устройству минных галерей под бруствера напольных фасов. На форту II усмотрено 2 галереи, а на III - одна.
      По сведениям китайцев, дела японцев на севере плохи. На Кинчжоу - наш отряд из пехоты, кавалерии и артиллерии. У японцев с 7-го числа потери до 17 000 человек, но они ожидают подкрепление из Японии и снова будут штурмовать Высокую, форт III и укрепление № 3. Эскадра наша должна прийти через 2-21¤2 недели. Состоит она из 80 судов, считая военные корабли и транспорты, японцы же приготовили для встречи 70, из которых до 40 больших, военных.
      По приказанию генерала Стесселя устанавливается гелиограф на Лаотешане для переговоров с Кинчжоу.
      Наши потери с 13-го числа 4100 человек. В строю у нас состоит не более 13 000, а раненых и больных - 7500 человек.
      Снаряды еще есть, хотя очень немного, продовольствия также хватит, и, по нашим расчетам, крепость наша еще может продержаться месяц и даже, пожалуй, и больше, если неприятель не будет предпринимать настойчивого штурма с большими силами.
      22 ноября
      С 7 часов утра началось усиленное обстреливание Высокой горы, продолжавшееся вперемежку с ружейным и пулеметным огнем. Снова на злосчастную гору посыпались один за другим 11-дм снаряды, бризантные бомбы и шрапнель. Гора курилась и дымилась весь день до самого вечера, весь день без перерыва там шел ожесточенный бой и непрерывные атаки горы. С наступлением темноты бой не прекратился и до сего времени, т. е. до 111¤2 часов ночи. Весь день наблюдали мы за Высокой, следили с лихорадочным вниманием за тем, как рвались там непрерывно 11-дм снаряды, поднимая огромные клубы пыли и дыма, как лопались бризантные бомбы, застилая вершину черным дымом разрыва, как злостно вспыхивали по всем направлениям дымки шрапнели. В этом аду на вершине и по склонам горы копошились группы и одиночные фигуры защитников Высокой. Они то поднимались вверх, то, окутанные дымом разрыва, сползали книзу, а затем снова, видимо собравшись с духом, поднимались кверху. Вечером получено было сообщение, что левая вершина горы занята японцами и они уже успели установить там пулемет. Наши собрались выбивать их оттуда, и действительно, вскоре ружейный огонь постепенно начал разгораться все более и более. Следующее сообщение уже говорило, что японцы заняли седловину горы, а на вершинах держатся наши. Точных сведений получить, вероятно, не удастся, так как телефонная станция на горе разбита. Однако известно, что наши потери сегодня снова очень значительны и приближаются к 1000 человек. Из офицеров ранен очень тяжело подполковник Бутусов. Это большая потеря для нас - в нем мы лишаемся храброго офицера и прекрасного человека. Ранен также и тоже тяжело генерал Церпицкий, бывший в качестве инспектора госпиталей на перевязочном пункте у Высокой. Проклятая гора, слишком дорого обходится нам ее защита, стоит ли она того? Защищая эту позицию с такой слепой настойчивостью, мы напоминаем азартного игрока, который все готов поставить на карту, забывая страшную опасность подобного риска.
      Сильному обстреливанию подвергся Новый город и Западный бассейн. Несколько 11-дм снарядов попали в "Ретвизан", а одним таким снарядом взорван пороховой погреб на броненосце "Полтава", который, как говорят, настолько поврежден, что ему грозит затопление.
      Инженерные работы противника за последние дни заметно стали развиваться на фортах II и III и на укреплении № 3.
      На форту II работа в точках А бруствера напольного фаса у правого исходящего угла становится все слышнее. По слуху с валганга можно определить, что работа эта приближалась к подошве внутренней крутости бруствера сажени на 3, и, таким образом, для удачного подрывания бруствера ему надо пройти еще около сажени, и тогда только он окажется в центре тяжести площади его. Таким образом, взрыва нельзя ожидать ранее 2 суток. Так как при пассивности наших к вылазкам нельзя рассчитывать непосредственно мешать этой работе, то мы принимаем возможные меры для предупреждения прорыва неприятеля внутрь форта после производства обвала бруствера, для чего, помимо устройства ретраншемента, усиленного проволочной сетью и вооруженного орудиями и пулеметами, направленными к месту ожидаемого взрыва, последнее сегодня же ограждается также проволочной сетью Б. Работы на гласисе правого фаса форта заключались в том, что противник заложил левее подступа Г небольшую параллель Е, от которой прошел ходом сообщения к бывшему нашему окопу Д и обратил его также в свою параллель. Этим работам мешает стрельба с нашей батареи Малого Орлиного гнезда, но все же они двигаются и угрожают настолько продвинуться к горжевому рву, что последний будет обстреливаться вдоль, и тогда сообщение с фортом очень затруднится. Дабы не быть отрезанными на форту, мы уже теперь приступили к разработке укрытого сообщения с тылом.
      Сегодня ночью рассчитываем разрушить часть окопов неприятеля, произведя вылазку, но, судя по примеру предыдущих попыток, от вылазок трудно ожидать пользы; нам до сих пор удалось таким образом закопать только свою сапу В.
      На форту III перемен против вчерашнего в работах не замечено - все так же наблюдается переход через ров в правом исходящем углу и вход в минную галерею на наружной отлогости бруствера; последний сегодня разрушен артиллерией с укрепления № 3. Из потерны работа не слышна.
      На укреплении № 3 из-за нашего последнего оборонительного траверса А ясно слышна работа неприятеля где-то выше и вправо, как будто бы он стремится, так же как на фортах II и III, подрыться с бермы и взорвать бруствер. Но, кроме этого, сзади траверса совершенно явственно слышна работа над потерной, непосредственно поверх ее свода, как будто под ним расчищается место для укладки пироксилинового патрона, имеющего целью взрывом пробить потерну сбоку и отделить переднюю ее часть вместе с 37-мм орудием, находящимся за траверсом А. Дабы не рисковать понапрасну людьми и орудием, последнее решено перенести за следующий траверс В, куда отвести и часовых; тогда мы спокойно можем ожидать пролома потерны, имея полную возможность не дать ему затем продвинуться ни на шаг вперед, так как от В к А потерна понижается и превосходно будет обстреливаться из-за траверса В. Для того же, чтобы осветить часть потерны между А и В, в стенах ее сегодня же пробиваются углубления Е для электрических лампочек, в которые японцам попасть пулей не удастся, так как они будут спрятаны в этих углублениях. Дабы использовать слуховой минный колодец Б, в нем закладываем 1-пудовый пороховой заряд, который будет взорван, если японцы займут переднюю часть потерны. Наконец, для того, чтобы не дать противнику безнаказанно пройти бок о бок с потерной до места, откуда ему уже будет выгодно заложить крупный заряд и взрывом его обвалить эскарп и бруствер, мы приступили к пробивке стены потерны тотчас же сзади второго траверса в точке Д, откуда двинемся минной галерейкой сбоку потерны и будем в ней ожидать приближения противника, рассчитывая дать ему хороший камуфлет. Конечно, здесь надо торопиться, чтобы успеть возможно дальше выдвинуться вперед за то место, до которого неприятелю необходимо пройти, дабы заложенный здесь его горн мог бы быть достаточно силен для обрушенья эскарпа, а за ним и бруствера. Ночью решили сделать вылазку - оглядеть и более точно определить, в чем именно состоят работы японцев.
      Сейчас получено известие, что, кажется, решили сегодняшнею ночью очистить Высокую, а за ней, конечно, и Плоскую и Дивизионную. В то же время разгорелась перестрелка между открытым капониром № 3 и редутом № 1. Японцы, вероятно демонстративно, выскочили из редута № 1 с криком "ура" к Китайской стенке, но были отбиты огнем и понемногу все успокоилось. Появлялись группы японцев со стороны Курганной и укрепления № 3, но там это не вызвало никакой тревоги, хотя сообщение об этом носило очень тревожный характер.
      23 ноября
      Кольцо осады все уiже и уiже сдавливает нас в Артуре. Сегодня ночью после отчаянной обороны Высокой, на которой отбили вчера 3 атаки, мы очистили гору и соседние - Плоскую и Дивизионную. Хотя этот разумный шаг мы должны были сделать еще раньше, так как, продолжая занимать Высокую, мы рисковали бы нести безумные потери в людях и притом без всякой надежды удержать гору, но потерять ее все-таки оказалось очень больно, - невольно это отразилось на нравственном состоянии гарнизона, и сегодня более или менее все мы чувствуем себя в угнетенном состоянии духа. Невольно напрашивается мысль: неужели же японцам удастся взять Артур, неужели же нас никто не выручит? И все мы прекрасно сознаем, что дни крепости уже сочтены и что с каждым днем возможно ожидать новых потерь и разочарований. К утру японцы успели уже опоясать Высокую с нашей стороны бруствером из мешков грудной высоты, и весь день на правой вершине горы видны были двигавшиеся фигуры людей, частью, вероятно, занятых работой, а частью любующихся Артуром, который с Высокой представляется лежащим как на ладони, особенно весь Новый город и бассейн. Весь день японцы стреляли 11-дм снарядами по нашим судам, видимо корректируя стрельбу с новой, занятой ими высоты, и успели нанести настолько серьезное поражение "Ретвизану", что он сильно накренился от затопления части трюма через подводную пробоину. "Полтава" еще вчера выведена из строя и после взрыва на ней погреба затонула до самых башен. Страшно обидно было смотреть на это ужасное истребление наших, еще недавно столь грозных гигантов-броненосцев, ныне один за другим беспомощно погибающих на наших глазах. Когда же наконец закончится эта кровавая эпопея Артура? На нашем фронте день прошел как никогда спокойно, даже инженерные работы противника почти совершенно не подвинулись вперед. Кроме судов обстреливался изредка форт IV.
      24 ноября
      Отступить с Высокой удалось без потерь. Японцы до утра и не подозревали, что мы оставляем сами эту позицию, и всю ночь поддерживали усиленный ружейный огонь. В эту ночь с Высокой японцы уже начали сигнализировать сочетаниями из красных и зеленых фонарей.
      Сегодня наш инженерный праздник - годовщина основания Академии и училища. Грустная обстановка для праздника, но все же мы решили собраться своей небольшой компанией у старшего нашего товарища и. д. начальника инженеров полковника Григоренко, у которого провели весь день, так как на позициях было совершенно спокойно и ничто не помешало провести нам этот дорогой день в мирной обстановке.
      Будучи в городе, проехал я мимо пристани в Новый город. В каком ужасном виде наши суда, какая трагедия перед вами в моменты обстреливания их противником! "Полтава" затонула до башен. "Ретвизан" 1¤2 высоты борта и, сев на дно, весь накренился на одну сторону; ужасно грустно и тяжело смотреть на него, тем более что не исправленные после июльского боя ранения его в виде пробоин в трубах, отбитых мачт и проч. дополняют картину разрушения. В "Ретвизан" вчера попало 11 снарядов. Сегодня избрали целью "Победу", в нее попало 24 снаряда, и говорят, что она также окончательно выведена из строя. Да, не сегодня завтра эскадра наша окончательно будет уничтожена, и это тем более представляется всем нам, не морякам, обидным, что, казалось бы, будь моряки не столь пассивны, то они могли бы хотя несколько затруднить японцам задачу уничтожения судов. Хотя бы, например, адмирал приказал двигаться судам, меняя возможно чаще места, или же днем выходить на внешний рейд, а ночью возвращаться, или же, наконец, видя неминуемую гибель, суда могли выйти в море и напугать японцев, двинувшись к Дальнему или Сяобиндао; этим они могли бы оказать огромную поддержку Балтийской эскадре, заставив разделиться эскадру неприятеля, а то одно какое-то возмутительное равнодушие к своей участи. Мы все ожидали гораздо большего от наших моряков, особенно когда начальником эскадры назначен был адмирал Вирен. Правда, он ранен, но совсем не настолько серьезно, чтобы не иметь возможности распорядиться и приказать. Вместо всего этого моряки, кажется, придумали затопить самим оставшиеся суда, поставив одно в самом проходе, а другое - при входе в Восточный бассейн, дабы заградить вход на внутренний рейд и лишить японцев в случае занятия Артура возможности пользоваться доком. Если это решение и имеет некоторый смысл, то все же это снова пассивно и не менее обидно, чем терять корабли под огнем противника.
      Сегодня северный ветер и сразу, после вчерашней чисто весенней погоды, стало холодно и неуютно на позициях. Днем было тихо, даже перестрелка почти замолкла, только с укрепления и фортов бросали в ров пироксилиновые патроны.
      <...> Ужасное это средство войны - взрывчатые патроны из пироксилина, мелинита и тому подобных сильно взрывчатых веществ. Употребление их после этой войны, казалось, должно было бы быть вовсе воспрещено.
      Ужасная судьба нашей эскадры всех приводит в мрачное настроение, а тут еще новые сведения от китайцев окончательно наводят на нас уныние. По этим сведениям, японцы решили сосредоточить под Артуром снова до 70 000, так как решили, что нельзя медлить более взятием этой крепости; что они решили вести атаку по Чайной долине; что на Высокой решено установить орудия и др. Теми же сведениями сообщается, что 22-го японцы потеряли под Высокой до 5000 человек.
      25 ноября
      Снова весь день подозрительная тишина. Заметно было только передвижение японцев к Западному фронту, так что невольно думаем, не правду ли говорят китайцы в своих сведениях, что японцы будут штурмовать с запада. Но зато снова весь день обстреливались суда и город. Около 12 часов от попавшего 11-дм снаряда произошел пожар на "Баяне", и к 5 часам этот крейсер - гордость нашей эскадры - затонул; затонул также "Амур", "Пересвет" же был затоплен самими нами. Сохранился пока один "Севастополь", да и тот покорно будет ждать своей гибели, оставаясь неподвижно на одном месте, пока его не пустят ко дну. Трагедия приходит к концу, многочисленная наша эскадра гибнет беспомощно, даже не попытавшись выйти, чтобы причинить хоть какой-нибудь вред противнику. Пассивность возмутительная, никакого сознания своего долга и назначения. Кроме вреда корабли наши никакой пользы не принесли Артуру и делу обороны интересов России. Надолго изменится у всех нас взгляд на доблесть наших моряков и исчезнет продолжительное обаяние их на всех нас.
      На форту II звуки работы противника слышны в 3 местах под валгангом, но они стали много глуше; видимо, подрывные галереи направляются ниже, в глубь бруствера, так что следует ожидать сильного взрыва, которым будет снесен весь бруствер и даже часть валганга. Помешать этой работе трудно; очевидно, японцы не дадут нам приблизиться к ним настолько, чтобы нашей встречной галереей разбить их, не разрушая вала, а на вылазки охотников не находится, да и комендант форта не сочувствует активным действиям, так что надо принимать меры лишь для отражения штурма после обвала; для сего впереди ретраншемента устраивается проволочная сеть и за ретраншементом устанавливается противоштурмовая пушка и пулеметы.
      На гласисе правого фаса сапные работы противника остановились, но все же повреждения из нашей артиллерии немедленно исправляются, почему является подозрение, что японцы пойдут из последней параллели минным ходом, дабы пробить стену и ворваться в нашу контрэскарповую галерею. Для предупреждения подобной попытки решено вести навстречу нашу контрминную галерею, которой мы во всяком случае воспользуемся для подрывания надземных работ противника. В капонире японцы старались отодвинуть шестами обломки и мусор к нашему последнему оборонительному траверсу: как будто расчищали для себя обстрел.
      На форту III ночью японцы произвели ряд небольших последовательных взрывов в бруствере у левого исходящего угла; очевидно, они решили подорвать и здесь бруствер и разрабатывают при посредстве взрывчатых средств подрывную, минную галерею в скалистой толще вала. Слышен также звук работы кирками в средине напольного фаса.
      На укреплении № 3 по-прежнему слышна работа в капонире и на бруствере напольного фаса.
      В 5 часов состоялся совет обороны крепости, на котором разбирались вопросы: об обороне Лаотешаня, увеличении численности защитников крепости и улучшении питания гарнизона. Решено оборонять Лаотешань, насколько это будет возможно; привлечь в строй всех могущих владеть оружием, выдавать каждому солдату 1¤4 фунта конины в день, а в госпиталях - 1¤2 фунта, прибавить по 1¤2 фунта сухарей и 1¤2 чарки водки.
      26 ноября
      По случаю Георгиевского праздника сегодня в крепости парад, а затем завтрак у генерала Стесселя. Японцы не нарушили торжества, весь день снова было совершенно тихо, но по остаткам эскадры и по городу они стреляли из всех своих 11 батарей, добивая "Баяна" и "Гиляка". Уцелел от погрома пока один только "Севастополь", которого его энергичный командир капитан Эссен вывел на рейд, доказав воочию, что выйти и спасти суда при некоторой решимости вполне было возможно. Да, со стороны наших адмиралов большое преступление перед Россией - это напрасная гибель наших дорогих судов.
      Неопределенность нашего настоящего положения и отсутствие каких бы то ни было точных сведений создают целый ряд разнообразных заманчивых слухов, вроде того, что со стороны Кинчжоу и Самсона слышны пушечные выстрелы. Все хватаются с жадностью за всякий слух, - все изнервничались, устали, извелись бесконечной осадой и томительным, безнадежным ожиданием выручки.
      В работах японцев почти ничего нового не замечено: на форту III по-прежнему слышны звуки работы в бруствере, на этот раз больше у левого исходящего угла, там, где вчера были взрывы.
      На укреплении № 3 слышна из потерны оживленная работа забивания гвоздей; по слуху, работа эта не ближе контрэскарпа, вероятно, делают сходни в ров.
      На форту II замечено было, что японцы из точки В отсовывают обломки и мусор к нашему траверсу А, как бы собираясь установить орудие Г. Для противодействия этому решено подготовить к разборке наш последний траверс а, привязав к мешкам веревки, для того чтобы оттащить мешки в нужный момент; в последнем же пролете б устанавливается траверс, у которого будет стоять выше 37-мм орудие. Ночью вышли из точки д минной галереи, дабы предупредить возможность подрыва нашей галереи из ближайшей параллели противника е. В ровиках сзади контрэскарповой галереи заложены самовзрывчатые фугасы ж - 6 штук.
      27 ноября
      На берму форта III на рассвете вскочил один японец и, быстро оглядев бруствер, скрылся; днем около 4 часов снова вскочило уже 4 человека и снова тотчас же скрылись. Это, видимо, доказывает, что японцы в скором времени собираются штурмовать форт и производят рекогносцировку удобовосходимых скатов для эскалады, а также высматривают приблизительную толщину бруствера, дабы определить необходимую длину подрывных минных галерей. Работа устройства этих последних подвигается между тем очень медленно, судя по отдаленности звуков.
      На укреплении № 3 не замечено ничего нового.
      На форту вчера в 6 часов вечера услышали работу за стенкой к[онтр]эскарповой галереи за нашим последним траверсом; вероятно, японцы хотят разрушить стенку взрывом и занять еще часть галереи. Рассчитываю попытаться пробить изнутри стенку эту несколько сзади и выйти навстречу движению к[онтр]минной галерейкой.
      "Севастополь" и "Отважный" провели спокойно ночь у Белого Волка, выйдя вчера вечером на рейд. Минных атак не было, и они до сих пор совершенно целы и невредимы и, даст Бог, будут целы и дальше, служа красноречивым укором адмиралу Вирену и командирам других судов, так бесполезно и бессмысленно обрекших на погибель остальные корабли. Поговаривают, что они хотят пройти в Чифу и там разоружится. Сегодня пришла джонка с капустой и чесноком, но известий нам не привезла никаких.
      С утра очень порывистый и холодный ветер, а к вечеру установился прямо мороз. Обычная погода. Стрельба вследствие этого почти не поддерживается.
      28 ноября
      Наступили зимние холода и ветры. На позициях становится все труднее, больше и больше заболеваний. Японцам, вероятно, тоже нелегко, пожалуй, еще хуже, чем нам. Они и начинают, по-видимому, торопиться взять Артур: заметно сильное движение обозов от железной дороги к батареям и обратно. Последние китайские сведения говорят, что японцы уже сосредоточили 40 000 человек против левого фланга, подвозя их частями из Японии, помимо Дальнего; против центра они имеют 7000, а против правого фланга очень мало; что подвозят они и соответственное количество провианта и снарядов, причем рассчитывают покончить с Артуром в течение 2 недель, и поэтому штурма их надо ждать через 3-5-7 дней. Наконец, говорят, что, несмотря на все желание русских помочь Артуру, сделать им это как с моря, так и с суши*. Все это очень неутешительно, - если мы продержимся еще и на этот раз, то все же дни крепости сочтены, и если помощи не будет, то и придется потерять Артур.
      Ввиду донесений наблюдательных пунктов, что на Высокую, Плоскую и Фальшивую японцы пытаются установить орудия, и ввиду вышесказанных сообщений китайцев все внимание нашего начальства сосредоточено сейчас на левом фланге, где лихорадочно закипели работы по приведению в должны вид оборонительных сооружений этого фланга.
      Однако на Восточном фронте противник продолжает усиленно вести вперед свои подготовительные инженерные работы.
      На форту II в левом исходящем углу под бруствером работа прекратилась, а в правом - ясно слышен стук работы по забивке галереи. Таким образом, с завтрашнего дня возможно ожидать взрыва бруствера. В потерне из отверстий А и Б японцы выбрасывают вовнутрь пустые мешки, мешки, наполненные отчасти каким-то порошком, и войлок. По-видимому, всю эту легкую массу они захотят пододвинуть к нашему последнему оборонительному траверсу В и зажечь, чтобы удушливым дымом выкурить нас назад. В предупреждение этого мы собираемся сегодня ночью обрызгать керосином все эти мешки и поджечь их, пока отверстия А и Б еще не заложены.
      Вне галереи, примерно в точке Г, стала слышаться работа киркой. Боясь, что японцы хотят двинуться из Г по направлению стрелки в нашу стороны, чтобы взрывом прошибить стенку и завладеть большей частью галереи, мы решили выйти из галереи в сторону минным ходом Д, с тем чтобы постараться встретить противника камуфлетом.
      На форту III пока слышна все еще отдаленная работа противника и, судя по звонкости ударов кирки, в очень твердом грунте, так что еще нельзя ожидать здесь скорого взрыва.
      На укреплении № 3 слева в точки А ясно слышна работа обнажения потерны и разговор нескольких человек. В Б слышно отгребание камней и грунта, т. е. идет очистка бетонной потерны для возможности пробить ее сильным подрывным патроном. В В слышна работа киркой по направлению к нашей к[контр]минной галерейке Г, но пока еще далеко, не ближе 3-4 метров и много выше. Видимо, в этом месте ведется противником галерея для обрушения бруствера, которая, видимо, пойдет с понижением к центру бруствера. Рассчитываем, что удастся подкараулить неприятельских минеров и дать им камуфлет. Пока же для обмана стучим усиленно сзади Г, будто бы мы ошиблись, так что противник при движении к Д никого не встретит. Слышна также работа правее потерны на самом эскарпе.
      29 ноября
      <...> Стрельба японцев понемногу оживляется: по форту III и II стреляли 11-дм, послав на каждый около 50 штук.
      Особых повреждений не причинили, но разрушили местами бруствер, а на форту III попали несколько раз в переднее убежище, свод сквозника которого дал значительную трещину. Обстреливали Заредутную и соседние участки стены. Не оставили без внимания город, стреляя на этот раз по Новому городу, причем чуть не подожгли несколькими попавшими снарядами 9-й госпиталь. Попали в "Звездочку", в склады Чурина и много... *
      * * *
      Защитники Порт-Артура отвлекли огромные силы японцев, нанеся им громаднейшие потери. Вот, как говорится, "сухой остаток" тех сражений в точных и бесспорных числах. Японцы потеряли в общей сложности 112 тысяч солдат и офицеров убитыми и ранеными. Потери русских соответственно - 27 тысяч. Впечатляющее соотношение в нашу пользу! Правда, японцы взяли в плен после предательской капитуляции 25 тысяч защитников, половину из которых составляли военнослужащие тыловых служб, а другая половина, из числа боевого состава, в преобладающей степени была переранена или истощена болезнями, преимущественно простудами - ведь зима на том дальневосточном полуострове выдалась тогда суровой...
      И наконец два слова о Стесселе - большего он не заслуживает. Николай II почему-то отнесся к его судьбе весьма мягко, лишь 30 сентября 1906 года он был уволен со службы. И только. Однако под давлением патриотической общественности он был предан через год военному суду. Там сомнений не нашлось - трусливый генерал был приговорен к смертной казни, которую ему заменили через некоторое время десятилетним заключением. Однако уже в апреле 1909 года Стессель был помилован мягкосердечным царем. Жизнь свою жалкую предатель сохранил. Но имя его осталось позорным знаком в нашей воинской истории. В назидание иным подобным.
      Поход и гибель
      Второй Тихоокеанской эскадры
      После падения Порт-Артура и неудачного для нас Мукденского сражения военные действия в Маньчжурии как бы замерли. Решающие события теперь должны были развернуться на морском театре.
      После гибели нескольких кораблей в начале войны в Петербурге решено было направить все наличные силы Балтийского флота на Дальний Восток. Привлечь корабли Черноморского флота было невозможно, ибо Турция запретила проход кораблей через проливы во время войны. 2(15) октября 1904 года эскадра - ее назвали 2-й Тихоокеанской - вышла в поход из прибалтийского города Либава. Путь был неблизкий, вокруг Африки, ибо пройти через мелководный тогда Суэцкий канал новейшие русские броненосцы не могли.
      То был беспримерный в истории военного мореплавания поход: тысячи миль без единой базы, без права заходить в иностранные порты! Снабжаться углем, продовольствием и пресной водой приходилось на неудобных стоянках, нередко при морской качке. И тем не менее русские моряки совершили тяжелейший переход без единой аварии, не потеряв ни одного корабля или вспомогательного судна.
      Да, судьба Второй эскадры оказалась трагической, это невольно заслонило от нас, потомков тех русских моряков, невиданное в истории винтового флота достижение. Да, парусные корабли со времен Колумба и Магеллана могли совершать дальние плавания, растянувшиеся на многие месяцы, не заходя в порт: паруса надувает ветер, ни угля, ни мазута не надо. А для парового двигателя нужна еще пресная вода, и много. Значит, нужны базы свои или дружественные. У русской эскадры, прошедшей два океана, сумевшей дойти до третьего, не имелось ни того, ни другого.