Карл Львович поставил локти на стол, сложил левую кисть в кулак, а правой обхватил ее и потер побледневшие костяшки пальцев:
      - Есть два выхода. Первый - искать Отразимого вместе с кейсом или сбить с него "бабло" за этот кейс с наркотой, а потом мочить его. Второй: платить "капусту" за наркоту из нашего кармана тем, кто заказывал товар. А потом искать Отразимого с кейсом и мочить его.
      Николаевич задумался:
      - Значит, в любом случае надо его мочить, так? Правильно, нам такие сотрудники не нужны. Короче, мое решение такое: я выбираю первый план.
      - И я, - пискнул Виталий Григорьевич.
      Карл Маркович хмыкнул и сказал:
      - Пусть будет по-вашему.
      - Ищем Отразимого?
      - Ищем.
      Все остались довольны решением, но Сергей Николаевич кое-что уточнил:
      - Нам ведь все равно нужно рассчитаться с заказчиками. Нехорошо так с людьми поступать, "накалывать" их. У нас фирма серьезная и скандалы с клиентами нам не нужны.
      - Вы правы. Но найти Отразимого нужно обязательно.
      - Конечно. Само собой. Выпускайте братков по следу. Пусть первым делом обыщут заброшенные здания. Все-таки, он не мог далеко уйти с кейсом наркотиков. Поиски Отразимого начинаются.
      - Начинаются. Ну, Отразимый, держись! - с пафосом изрек Виталий Григорьевич.
      Сергей Николаевич и Карл Львович переглянулись и тяжело вздохнули, мол, этот Виталий Григорьевич настоящее чудо в перьях.
      Бедная Яна сидела в засаде из бабки. Мало того, что у девочки затекла спина, так старухи все время с удивлением на нее пялились.
      А Катя легкой походкой зашла в подъезд, кивнув бабкам.
      - Кака красава, - сказала Маруська.
      - И не говори, не говори... а как учится, у-у-у, вот радость родителям, да?
      - Да. Эх, плохо, шо пионэрию отменили, - посетовала Маруська.
      - Ага, без пионэрии плохо...
      "Не "пионэрия", а "пионерия"" - собиралась поправить бабок Яна, но передумала: у нее были дела поважней. Яночка поднялась с корточек и села на свое прежнее место.
      - Скажите-ка, девчонки, что это за мымра? - спросила Яна у развалин.
      "Девчонки" сначала не поняли, к кому Яна обращается, потом уразумели: приосанились, томно закатили глаза и расцвели, словно бутоны роз. Румянец заиграл на морщинистых щеках.
      Девчонка Маруська решила внести ясность в некоторые детальки:
      - Каку-таку  мымру ты имеешь в виду?
      - Ту, что только что зашла в подъезд.
      - А-а, дык-с это Катька Сорокина. Она здеся живеть. Оть гордость родительская. А красава яка, ажно дух захватываеть.
      Яна разозлилась:
      - Она красава? Да вы в своем ли, простите, уме? У нее глаза кривые, ноги одна короче другой, уши лопоухие, а нос горбатый.
      Конечно, Яна сильно преувеличила. Катя была довольно-таки симпатичной девочкой, но не будет же Вычужина выслушивать, как хвалят какую-то другую девочку, а на Янины божественные черты не обращают внимания?! Да что понимают эти давно выпавшие из моды старухи?!
      - Неправда! - вступилась Марфа за Катьку.
      - Правда, - стояла на своем Яна.
      - Нет!
      - Да! Да-да-да!
      - Нет! Нет-нет-нет!
      Неизвестно, сколько спорили бы еще Яна и Марфа в таком духе, если бы Маруська не заговорила:
      - А яка у них гарная машина, любо-дорого смотреть.
      - Машина? - переспросила Яна.
      - Ну да. Эта... "Аудя". Недавно купили.
      Марфа сидела надутая.
      - Ну ее, эту "Ауди", - отмахнулась Яночка. - Вы скажите, эта девчурка тут живет?
      - Ага, в восьмой хвартире вместе с батькой, матерью и бабушкой.
      "Ой, именно в эту квартиру зашел вчера Юрий Романович!".
      - Что ты сказала? Что сказала? - активизировалась Марфа.  - Да она не бабушка, а гадюка. Змеюка. Ехидная змеюка.
      - Ничего такого я не казала. Просто казала, что она с бабушкой живеть. А кто она - дело фтаростипенное.
      Пока бабки перемывали косточки бабушке Кати, Яна успела обомлеть и зашагать прочь со двора.
      Бабки уставились ей вслед.
      "Это что же получается? - изумлялась Яна. - Катька знает, что здесь живет ее папаша? А-а! Так это вообще гарем вытанцовывается. И Катькина мама, и вторая жена его отца живут вместе: многоженец! Ух, зла нет. Да при чем тут, если разобраться,  зло? Это тихий ужас! Катькин отец живет на две семьи! Кошмар! Ужас! Жуть! Ах! - здесь Яна обомлела так, что остановилась посреди тротуара. - Выходит, Катька наобманывала нам, что ее папаша в командировке?! Но смысл? Смысл в чем? Для чего она придумала историю с этой папкой и ключами? Почему рассказала ее именно нам? Нет, и как натурально она тогда изобразила расстройство! Плакала! Стеналась! Горевала! Хм, тоже мне, актриса из погорелого театра. Дрянная девчонка! И с этой вруньей я училась семь лет? Фу, позора у нее выше крыши. Все, бегу к Миреку и все ему расскажу.  Вот какая у меня интуиция. Если б не пошла в тот двор... если б не поговорила с бабками...".
      И Яна помчалась к Мирославу.
      Примчалась быстро. Он как раз вставлял ключ в замочную скважину; Костров уходил по важным делам: на дневную дискотеку в суперстильный клуб "Парадиз". Дискотека эта была несколько необычной: на ней не было музыки. Там подростки танцевали, но без музыки, без звуковых эффектов. Странно, но "Парадиз" приобрел со дня открытия дикую популярность из-за своей необычности.
      - Мирка! Мирка! - крикнула выскочившая из-за угла взмыленная с растрепанными волосами и с глазами, горящими фанатичным блеском, Яночка.
      - А? - повернулся мальчик, закрыв калитку.
      - Я такое узнала! Такое! - тряслась от нетерпения все рассказать, Яна.
      "Не выпила ли она?" - мелькнуло у Мирека в мозгу.
      - Какое?
      - Потрясающее! Про Катьку и Катькины хитрости.
      Мирослав заинтересовался:
      - Давай ты мне все расскажешь на дискотеке?
      - На дискотеках танцуют.
      - А мы присядем. Я в "Парадиз" иду.
      Яна задумалась: "Чего я там забыла? А вдруг меня украдут какие-нибудь психи? Да и не одета я...".
      - Я дома не взяла деньги, чтобы заплатить за вход, - нашлась Яна.
      - Я заплачу.
      Как можно устоять, когда первый парень класса приглашает тебя на дискотеку? К тому же, Яна вспомнила  разговор с Олесей. О том, что Мирек хороший, достойный. И Яна, решив не кривить душой, согласилась:
      - Давай, идем на дискач. Только маме позвоню, предупрежу ее.
      - Это совсем другое дело! - обрадовался Мирослав, и мальчик с девочкой после звонка маме Яны пошли вдвоем на дискотеку. О Владе они почему-то не вспомнили.
      Да и нужен ли кто-то третий? Ведь, как известно, третий - лишний...
      ...Человек лет двадцати трех, одетый в ультрасовременные молодежные вещи, стоял возле дерева в парке. Он почесал голову через кепку модного цвета: макушка была ядовито-желтая, постепенно, к краям, она меняла цвет от ядовито-желтого до ультрамаринового. В нем все было "ультра".
      "Интересно, сколько я сегодня заработаю? - думал он. - Думаю, около тыщи баксов срублю с этой мелочи пузатой. Сюда много богатеньких Буратино приходит. Все знают, что богатенькие  распущенные и без тормозов. Вот на этом я бабки и сделаю. Пусть мне повезет" - юноша мысленно перекрестился, что абсолютно не сочеталось с родом его деятельности: он разлагал общество в прямом и переносном смысле.
      Отрок довольно улыбнулся, проверил (на месте ли?) маленькие пакетики во внутреннем кармане ветровки и, заплатив за вход, вошел в клуб "Парадиз".
      В этот самый момент Влад делал домашнее задание на следующую неделю. Оно почему-то не клеилось: мысли долго не задерживались в голове, Ромашкин не мог сконцентрироваться на параграфе по истории, Средние Века казались ему скучными и ничем не примечательными.
      Неожиданно для себя подросток подумал: "Надо в жизни что-то менять. Но что именно? Вот знаю, нужно что-то поменять. А что конкретно - не знаю..., здесь на него снизошло озарение. - Все ясно как Божий день. Мне совершенно необходимо завести выдру.  Я вчера по телеку видел передачу про выдр. Какие они прекрасные - ласковые, гибкие, похожие на кошек.  Но где я буду выдру держать? В ванной? Нет, это издевательство над животным. А, может, стоит обзавестись обычной кошкой? Обычной. Я не хочу себе обычное животное. Само слово все о себе говорит. О! Я понял. Заведу-ка я тритона".
      Влад вынул с полки энциклопедию животных. Нашел раздел про земноводных и, досконально все прочитав, и взяв согласие у бабушки, ринулся на рынок домашних животных.
      Чего там только не было.
      Яркие попугаи! Умильные щеночки! Игривые котята! Меланхоличные черепахи! Шустрые хомячки! А эти ручные крысы просто блеск! Шик! А величественные рыбки - роскошь! Всего и не перечислить.
      Отыскав аквариум с предметом вожделения, Владик двинулся к продавцу. Им оказался паренек лет четырнадцати довольно смазливой наружности.
      "Какой слащавый" - передернуло Влада. У мальчика был один секрет, очень тщательно скрываемый ото всех: он не выносил юношей красивее себя. Хотя Мирослав давал Владу  фору в сто очков вперед по внешности, они дружили. Влад смирился. Не будет же он ссориться с Миреком из-за его красоты?
      - Эй, малец, ты чего? - прервал поток мыслей красавчик.
      - Ничего, - буркнул Влад.
      - А зачем тогда стоишь тут уже десять минут с таким видом, словно ты на весь мир обижен? - довольно добродушно осведомился продавец, весело подмигнув Владу. - Или тебя кто-то обидел? Ты скажи, я разберусь!
      - Никто не обидел. Я на тритонов смотрю, - решил не связываться с карабейником Влад, подумав: "Тоже мне защитник нашелся".
      - А... ну смотри.
      "Почему красивые считают, что им все можно? - снова задумался Ромашкин. - Они не понимают, что красота - это еще и ответственность. Да-да, ответственность не за себя, а за окружающих. Красивые люди не думают, что кто-то может расстроиться, даже заплакать, глядя на них. Почему одним в жизни все дается легко, без препятствий, благодаря красоте, а "серым мышкам" приходится, образно говоря, разбивать колени и нос в кровь, чтобы, ну, например, получить работу? - и мальчик, сам того не зная слово в слово, как вчера спросила себя Яна, задался вопросом: - Где справедливость? Где? А когда надо, ее нету...  - он даже всхлипнул, - куплю я лучше серую мышку и будем мы с ней вдвоем серыми мышками. Только она серая в прямом смысле, а я в переносном".
      - И долго ты еще собираешься смотреть на тритонов? - поинтересовался продавец.
      Влад ничего не ответил. Он подошел к миловидной старушке, которая сидела на внутрирыночном бордюре с трехлитровым баллоном на коленях. К стеклу был приляпан кусок картонки из-под какого-то ящика с надписью, сделанной синей пастой "Домашние мышки. Бесплатно. Отдам в хорошие руки". На обратной стороне стеклянного сосуда виднелась приклеенная бумажка "Компот из слив".
      "Разве руки могут быть плохими?" - мимоходом озадачился Влад.
      В баллоне барахтались две мышки песочного окраса.
      "Мыши не серые" - немного разочаровался семиклассник.
      - Бери, детка, мышек.
      - Беру. Я хочу мальчика. Можно?
      - Конечно, - старушка выудила из банки мышку с безостановочно дергающимися усиками и розовым носиком.
      - Спасибо, - поблагодарил Влад, вручил бабушке десять рублей, (примета есть: чтобы животное хорошо прижилось, требуется за него сколько-нибудь заплатить) и собрался уже идти, как старушка его окликнула:
      - Эй!
      - Да?
      - Я вижу, что в твоей душе плещется какая-то тревога, а в голове господствуют грустные мысли. Я права?
      - Да, - растерялся Владик.
      - Расскажи, о чем ты думаешь.
      И неожиданно для себя самого Ромашкин взял да и выложил все незнакомке. Поведал о красоте, о мышках, о тоске по родителям, которых он не помнит. Владу стало так легко, мир приобрел другие краски. Вот что значит выговориться.
      - Приходи ко мне в гости, - пригласила его старушка. - У меня есть внучка твоего возраста, я уверена, вы найдете с ней общий язык. Меня, кстати, Виктория Анатольевна зовут, я  психолог в отставке.
      - Так звали мою маму! - воскликнул Влад.
      Бабушка улыбнулась:
      - А как тебя зовут?
      - Влад.
      - Приятно познакомиться. Так придешь в гости?
      - Да!
      Виктория назвала адрес, а Владислав его запомнил. В конце концов он прихватил и вторую мышку,  предварительно выяснив, что с первой она не состоит в близком родстве. С рынка Влад пришел домой с двумя новыми друзьями.
      Вот только злоба на того парня с тритонами почему-то укоренилась в сердце. Наверное, Ромашкин инстинктивно выбрал его как объект для выплеска всех своих эмоций.
      Но ведь продавец ни в чем не виноват. А все-таки...
      Глава 6.  ГЛАВНОЕ - ДОВЕРИЕ.
      - Класс, завтра выходные! - восторженно сказал Мирослав.
      - Ага, целых четыре дня! - еще восторженнее проговорила Яна.
      В Россию пришел праздник, - День Победы, и государство отстегнуло народу четыре дня отдыха. Если учесть, как русские люди отдыхают, следовало выделить дней десять минимум с учетом эффекта болезни головы на одиннадцатый день. Но с государством не поспоришь...
      На стене в "Парадизе" висело объявление "В честь праздничных и предпраздничных дней в клубе будет играть музыка со световым оформлением. Администрация".
      - Вот это круто! - радовались все посетители.
      А время между тем подобралось к половине пятого дня. Народ подтягивался, толпа увеличивалась и вскоре Яна всерьез подумывала о том, что следует расширить клуб: возвести какую-нибудь пристройку или сделать дискотеку на улице.
      Резко ударили басы, свет полностью исчез. Разноцветные лазерные лучи играли по темному пространству, создавая абсолютно непередаваемые ощущения поднятия духа, беспричинной радости и любви ко всем.
      Яне под впечатлением срочно захотелось написать композицию для пианино под названием "Невесомость радости".
      Зазвучала песня популярной группы "Раммштайн" и подростки, забыв обо всем на свете, стали предаваться телодвижениям.
      Бабушка Влада сразу же влюбилась в мышек. Назвали их давно избитыми кличками: мальчик стал Микки, девочка Минни.
      - Владюшка, чего ты дома сидишь? - спросила бабушка.
      - А где мне сидеть?
      - Я имею в виду, почему не гуляешь? На дворе восьмое мая, теплынь, душа так и пляшет, а ты дома целыми днями. Нельзя так, мозгу нужен кислород.
      - Так я только что пришел с рынка домашних животных! Я нагулялся, надышался!
      - А... да, я и забыла. Что старость с людьми делает...
      Влад обнял бабушку, та резала лук.
      - Ты не старая! И никогда ею не будешь.
      - Я знаю. Это на меня что-то грустное настроение напало. Пошли видик посмотрим? Я в прокате классный фильм взяла, "Реквием по мечте". Там есть над чем подумать.
      - Ты его уже видела?
      - Ага. В гостях.
      - Понятно. Ну ладно, идем в зал.
      И они пошли смотреть фильм с глубоким смыслом.
      Человек в кепке изображал из себя отвязного пацана, а на самом деле выискивал потенциальных клиентов. Впереди за столиком сидела парочка подростков, девочка что-то страстно шептала мальчику на ухо. Он изредка потрясенно качал головой и проговаривал:
      - Ну, дела, ну дела...
      Парень подошел к ним, на глаз прикинув, сколько стоит одежда мальчика. И он остался доволен собственными выводами и прекрасными знаниям моды.
      Он присел за столик, потягивая через соломинку коктейль. Девочка осталась недовольна, что кто-то побеспокоил их общество.
      Отрок придвинул стул к спутнику девочки и лениво шепнул ему на ухо:
      - Есть хороший косячок. Не желаешь?
      - Не желаю. Я этим не интересуюсь, ищите кого-нибудь другого.
      Ленивый отодвинулся, подумав: "Все понятно. Девчонки стесняется. Ща она свалит, и я снова к нему подкачу. Чувствую, с ним я не прогадаю. Вон как у него руки трясутся и глаза блестят в предвкушении косячка".
      Он оказался прав. Глаза Мирека горели от ненависти ко всем наркодельцам, руки тряслись от желания хорошенько вмазать Ленивому. И предвкушение присутствовало: Мирослав хотел разобраться с семьей Катьки и выяснить, зачем она все придумала.
      Но, каждый из нас меряет все на свой аршин, и если Ленивый думал, что Мирек предвкушал кайф от косячка, то пусть так и считает дальше.
      Яна отошла в дамскую комнату. Ленивый времени не терял. Он опять придвинулся к Миреку и так же лениво поинтересовался:
      - Так что? Будешь косячок? Или что посерьёзней? Есть "гера".
      И тут Костров с бывалым видом сказал:
      - Давай пару косяков и пару порций этого, или этой... "геры".
      - О! Это совсем другой разговор! А то "я этим не интересуюсь". Перед телкой было стыдно, да? - участливо осведомился наркоделец.
      - Да, перед телкой.
      "Представляю, как бы Яна отреагировала, если б узнала, что я  ее телкой называю!" - ужаснулся Мирек.
      - Твоя телка, кстати, ничего. Даже очень. Ладно, пойдем отойдем.
      Они пришли в мужской туалет, улучили момент, когда никого там не было, и Ленивый вручил Мирославу наркотики. А мальчик заплатил ему баснословную сумму, которую он всегда носил с собой на непредвиденные ситуации.
      - Ты еще будешь в клубе? - спросил Мирек.
      - Наверное. Здесь всегда торговля хорошо шла. Ну, удачного кайфа, обращайся еще, - наркоторговец подмигнул семикласснику, пожал ему руку и вышел из туалета.
      Мирек бросился к кранам. Он с мылом помыл ладони: ему было противно ощущать на себе невидимые частицы этого убийцы многих людей. Вторым порывом его стало желание смыть героин в унитаз, а косяки разорвать и отправить их вслед за порошком, но он не стал этого делать.
      "Неужели я так похож на наркомана? - гадал Костров. - Почему Ленивый ко мне подошел, а не к кому-то другому?".
      Мирек даже предположить не мог, что выбрали его из множества людей из-за дорогой одежды и привлекательного внешнего вида, только и всего.
      "Нужны улики", - подумал Мирослав, затем вынул из кармана мобильный телефон, позаимствованный у Семы по случаю праздника, который тот в свою очередь позаимствовал его у отца,  и набрал "02".
      - Двадцатая слушает! - рявкнул чей-то прокуренный голос.
      - Это милиция?
      - Нет, это дом свиданий! Нечего прикалываться: сейчас наряд пришлю тебя на пятнадцать суток в КПЗ или в "стакан" посадят, - и злюка на том конце провода кинула трубку.
      Мирек стоял посреди туалета с растерянным лицом: вот так и делай добрые дела, мигом пошлют куда подальше -  в КПЗ или в какой-то там стакан. Подросток, не знавший, что "стакан" это по-простому карцер, а если говорить еще проще - одиночная камера для провинившихся за что-нибудь заключенных, снова набрал номер. На этот раз ласковый голосок сообщил:
      - Тринадцатая слушает!
      Сын владельцев "Вкуса жизни" быстро ввел в курс дела собеседницу, она распорядилась по возможности не упускать из поля зрения торговца наркотиками и оставаться на месте для дачи показаний. Девушка, что удивительно, Кострова даже в "стакан" не послала.
      И Мир пошел в зал объясниться с Яной: куда он исчез, и следить за торговцем.
      Молодой человек в черной одежде сидел в подвале старого заброшенного склада и нервно курил сигарету.
      "Зачем я это сделал? - размышлял он. - Стоило мне выйти на работу, как я все сразу же и испортил. Продал бы этот чертов героин и жил бы себе спокойно. Так нет же, совесть замучила. Не могу же я людям смерть продавать? Не могу... За добрые дела меня самого теперь прикончат. Думаю, за мной уже охотятся команда этих трех олухов из "Пегаса". Эх, осталось мне ждать смерти в компании вот этого кейса. Ну, ничего, может, на том свете мне зачтется, что я выкрал несколько килограммов наркоты. Да, все-таки хорошо, что я не продавал эту дрянь. Ни грамма. Лучше бы устроился я грузчиком трудиться совесть была бы чище... А-а, чего уж там - сделанного не воротишь. И дурацкую мне дали кличку - Отразимый. С ума сойти можно. По какому, интересно, принципу я ее получил? По принципу антонимов? По правде же я красавец, значит, неотразимый, а кличка Отразимый... Кличка... как у собаки. "Прозвище"  - так приятнее звучит. И вообще, меня не Отразимый зовут, а Дима, - тут беглец внезапно испугался: - Что станет с мамой, если я не вернусь? А если ее схватят, и будут пытать? О, нет... Что я наделал. Во всем виновато добро и мое мягкое сердце. Но, пока кейс со мной - у меня есть шанс выжить. А что, если его спрятать? К примеру, меня отыщут, захотят убить, а не смогут. Кейса ж рядом нет. А как его найти после моей смерти? Придется отставлять меня в живых... Подумать страшно - в восемнадцать лет меня могут убить. Хоть бы маму оставили в покое, буду молить Бога, что с ней ничего не сделали. А меня точно когда-нибудь да прикончат, я уверен. Конечно, если не случится чуда, а его, я знаю, не бывает..."
      Он вышел из своего убежища и направился проходными дворами искать укромное место, чтобы припрятать кейс - свой шанс на жизнь.
      Дмитрий ошибался. Чудеса есть. Просто нужно хорошенько осмотреться вокруг.  Разве не чудо вылупившийся из яйца птенец? Не чудо ли то, что за углом живет бабка, у которой двадцать кошек? Их она собрала по мусоркам, и теперь у кошек нет никого родней этой бабки. Удивительно, но окружающие почему-то считают ее сумасшедшей. "Вот больная, - говорят они, дружно покручивая у висков. - Двадцать кошек! Ну дура... таких еще поискать". Странно устроен наш мир - большинство людей считает добро громаднейшим позором.
      Дима не знал, что его будущие чудеса в клубе по соседству поймали его коллегу - наркоторговца Сашу.
      А события в "Парадизе" развивались следующим образом.
      По наводке Мирослава милиционеры незаметно перекрыли все входы и выходы в клуб. Ни одна живая душа не имела шанс куда-либо убежать. Мирек подошел к одному из хранителей правопорядка и, перейдя на таинственный шепот, сообщил ему, указывая глазами на отвернувшегося Сашка:
      - Это он - торговец наркотиками.
      Тут же Кострова заела совесть: "Ах, стучать нехорошо, - и сразу же мальчик себя успокоил: - Но я же это сделал во имя спасения многих жизней".
      Через минуту на запястьях Сашка щелкнули наручники, и милиционер громоподобно провозгласил:
      - Вы имеете право хранить молчание. Все, что вы скажете, может быть использовано против вас в суде, - и его погрузили в машину.
      А Миреку учинили допрос в соседней машине. Он отдал милиционерам наркотики, купленные у Сашка. Мир предварительно завернул их в туалетную бумагу (чтобы остались отпечатки пальцев), затем его похвалили за грамотность действий и вернули ему изъятые у Сашка деньги, потраченные на покупку "белой смерти". Также записали его домашний адрес и телефон.
      - Скажите, что мне теперь делать? - спросил Мирослав. - Я уверен, что этот торговец просто так от меня не отстанет. Он будет мстить.
      - Твой адрес он не знает, так что найти тебя будет трудно. К тому же, родная милиция всегда тебя защитит.
      - Но узнать где я живу - занятие двух минут...
      - Не беспокойся. Эту проблему мы решим. А теперь иди домой, тебя уже подружка заждалась.
      Мирек вышел из машины и направился к Яне. По дороге домой он рассказал ей все, что случилось в клубе.  Только ему не давало чувства защищенности обещание милиционеров решить проблему с местью.
      Яне тоже не давало покоя подозрительное ощущение, что она что-то сегодня не сделала. Но что?
      В миг, когда Мирослав и Яна переживали, не зная, что каждый из них переживает, им на встречу выскочил человек в черном. Он торопливо огляделся вокруг, сверкнул кейсом на лунном свету и скрылся в переулке.
      Яну и Мирека словно током прошибло:
      - Кто это? - спросили они друг друга.
      - Не знаю, - ответили они и, приседая и прячась за деревьями, припустили вслед за подозрительным типом.
      - Зачем мы за ним следим? - поинтересовалась Яна, заранее зная ответ:
      - Мне интуиция подсказывает, что надо за ним проследить.
      - И мне.
      Следили они до потери пульса. Когда это занятие им уже порядком поднадоело, человек резко развернулся и рысью подбежал к детективам-любителям.
      - Чего вам надо?
      Яне ничего умнее в голову не пришло, и она заявила:
      - Так я в вас влюбилась.
      Ее одноклассник от изумления окаменел.
      - В меня? - человек окаменел еще сильнее Мирека:- Ты влюбилась в меня?
      - Ну да, - подбоченилась Яна. - А что, нельзя?
      - Можно, - растерялся незнакомец с кейсом.  - Только как-то необычно все это...
      - Что необычно?
      - Слежка. Если ты в меня влюбилась, зачем вы за мной следили?
      - А кто вам сказал, что мы следили? - нагло высказала Яна.
      - Я, думаешь, такой дурак, что не понимаю когда за мной следят?
      "Допрыгались! Доследились! - подумала Яночка. - Все, я попала. Вернее, мы с Миркой попали".
      - Отвечай! - наступал некто.
      - Ой, ну хорошо.  Да, мы следили. Я как увидела вас - все! Поняла, что вы моя судьбинушка, суженый мой ряженый, небом предписанный...
      Тип повернулся к Миреку и шепнул ему:
      - Слышь, у нее все дома?
      Мирек неудачно сострил:
      - Нет, она ж гуляет, - и залился хохотом.
      Дима был в потрясении: "Что это за ненормальные? Сумасшедшие! Одна несет какую-то ахинею, второй шутит и смеется над своими шутками как Регина Дубовицкая, которую заклинило на смехе. Надо срочно мотать отсюда. Срочно!".
      - Ладно, ребятки, мне пора.  С Днем Победы вас! - и Дима попытался уйти.
      Яна крикнула:
      - Никуда вы не пойдете. У нас с Миркой интуиция. Пока все нам не расскажите - с места не сдвинетесь.
      Яна сама до сих пор не поняла, почему так сказала.
      И Дмитрий, сам от себя не ожидая, выложил  детям абсолютно все подчистую: про украденный им из "Пегаса" кейс, про отсидку на складе, про его опасения за маму.
      "Удивительно, - подумал Мирослав, - вокруг меня буквально роятся наркодельцы. Может, это карма? Не успел забыть того, из клуба, как подвернулся этот неизвестно откуда".
      - ...и теперь я ищу место, куда спрятать кейс с героином, - закончил Дима свой рассказ.
      - Можно спрятать его в камере хранения, - посоветовала Яна.
      - Я уже думал... но, тут такая проблемка: мне кажется, возле всех камер дежурят люди из "Пегаса". И правильно: где прячут вещи? В камерах хранения!
      - Отнесите наркотики в милицию, - внес более конструктивное предложение Костров, не так давно имевший дело с наркотиками.
      - Ага, - рассмеялся Митя. - И из этой милиции я больше не выйду до конца своих дней. Нет уж!
      - Спустите героин в унитаз, - сыпала советами Яна.
      - Тоже не пойдет. Пока целы наркотики - цел я, - отверг юноша.
      Прошли две минуты в полном молчании, и Яна с неохотой сказала:
      - В крайнем случае, их можно упрятать в моей комнате.
      Мирек поразился:
      - Ты чего? А если родители увидят?
      - Решебник я спокойно прячу, и они его не нашли, - логично заметила Яна.
      - Решебник - не кейс с наркотой! - закричал ее друг.
      - Тише ты, тише, - тут же одернул его Дима.
      - Тогда я не знаю, - развела руками Яна.
      Опять потекли минуты молчания.
      - Пусть кейс полежит у меня. Родители в отъезде, а Семка на выходные уехал с друзьями на дачу.
      - Правда? - невероятно обрадовался Дмитрий. - А ты меня ментам не спалишь?
      - Не спалю, - пообещал Мирослав, шестым чувством испытывавший, что Дима хороший человек и ему надо помочь. А то, что он первоначально собирался продавать наркотики - его ошибка. А кто не делает ошибок? Никто.
      Дима испытывал похожие эмоции: он доверял этим случайно (или не случайно?) подвернувшимся на пути ребятам, этим, как он вначале подумал, сумасшедшим, этим... неведомо кому.
      - Как вас зовут? - счел нужным узнать он.
      - Я Мирослав. Проще - Мирек, - представился мальчик, белозубо улыбнувшись.
      - Я Яна. Проще... тоже Яна!
      - А я Дмитрий. Проще - Дима, Митя.
      Новый знакомый пожал Яночке и Миреку руки.
      И, что интересно, рукопожатие было приятное: крепкое, достойное, и... не противное. У Мирека не было желания помыть с мылом ладонь, как он сделал это в туалете "Парадиза". Не противное рукопожатие - верный признак, что человек славный.
      "Значит, - решил Мирослав, - мы просто обязаны помочь Диме уйти от преследователей и устроить ему спокойную жизнь. Но как это сделать? Очень легко - уничтожить весь "Пегас" или устроить в нем революцию. Так мы и поступим. Надо бы завтра все Владу рассказать, он как-никак, наш друг. С заскоками порой..."
      - Кейс почти спрятан, - протянула Яна. - А куда ты, Димка, денешься?
      Все сразу перебрались на "ты".
      - Да вот, сижу думаю. Наверное, опять в какой-нибудь подвал подамся.
      Произнесено это было таким тоном, что Яна с Миреком едва не разрыдались.
      "Эх, - подумал Мирослав, - была - не была..."
      - Живи, Дима, у меня!
      - А Сема? - вспомнил он. - Это кто? Вдруг он вернется с дачи? Что скажет?
      - Чего это бы он возвращался? - удивился Костров. - Сема - это мой брат. Ничего не скажет. У нас свободная страна и в моем доме, в частности, в моей комнате может жить кто угодно.
      - Как же так... я тебя обременю.
      - Не смеши меня! Мы же понимаем друг друга, и сами может о себе позаботиться! Ты же не капризный?
      - Нет. Мне лишь бы где-то укрыться на время, все как следует обдумать. Я не буду тебе мешать. Даже есть просить не буду.
      - Ну, ты переборщил! Гостя я голодным никогда не оставлю!
      - Да нет, я хочу сказать, что сам буду платить за свое проживание.
      - Не смеши меня! - повторил Мирек. - В моей семье гости живут бесплатно.
      Все трое как раз подошли к дому Яны. Она попрощалась со всеми и предупредила:
      - Завтра, Мирка, я к тебе приду узнать как у вас дела, да и вообще...
      - Ага.
      Яна ушла домой.
      Когда Мирослав открывал калитку, Дима осторожно поинтересовался:
      - Ты не боишься, что я буду у тебя дома?
      А Мирек боялся:
      - Если честно, боюсь. Я никогда не принимал гостей в одиночку. Вдруг я тебя не накормлю, как следует или постель неправильно застелю, а ты останешься недовольным. Нет ничего хуже того, когда гость чем-то тобой обделен. Меня так воспитали, что гостю надо много внимания уделять и ставить его интересы на первое место, не показывать свое раздражение его пребыванием. Я уверен, что ты меня раздражать не будешь...