Селин Вадим
      Праздник каждый день
      Лирическое вступление.
      - Что такое дружба? - спросил как-то раз старейшина у своего преемника.
      Избранный думал много дней и не знал, что ответить.
      - Я не знаю, - честно признался он.
      - И я не знаю, - ответил старец.
      - Зачем вы тогда задали этот вопрос мне, раз вы, всезнающий, и то не ведаете ответа?
      - Затем и спросил. Хотел узнать, что ты скажешь. Если бы дал четкое определение дружбе, я бы никогда не сделал тебя старейшиной. Но, так как ты не смог ничего толком сказать, то ты стал старейшиной вместо меня. Поздравляю.
      - Странно, - задумался новый старейшина. - Почему никто не знает ответа на столь легкий вопрос?
      - Вот это - еще один вопрос без ответа, потому что дружба - чувство необъяснимое. Так же как любовь. В мире существует два чувства, неподдающихся разгадке - дружба и любовь. И никто никогда не найдет им объяснения. Никогда не знаешь, за что человека любишь и никогда не знаешь, за что с человеком дружишь.
      - И это правда, - пришлось согласиться озадаченному собеседнику. - Но нелогично как-то получается...
      - А дружба логики лишена. Любовь - тем более.
      Старец покинул трон, освобождая место преемнику.
      Глава 1.  УРОК, КОТОРОГО НЕ БЫЛО, ИЛИ НЕВИННЫЕ ЖЕРТВЫ.
      Обычный день. Обычный знойный май. Обычная средняя общеобразовательная школа No 19. Обычный класс. Обычный урок математики. И, как обычно, все дети трясутся от страха, у каждого под партой скрещенные пальцы и дрожащие коленки. У всех, кроме Сорокиной Кати. Одна она не трепещет перед выступлением у доски. Она единственная в классе отличница, за что ее все и не любят. И еще, она никогда никому не подсказывает, а списать у Кати может только человек-невидимка, да и то, если он не будет дышать. Катя очень чуткая.
      - К доске идет... - в который раз протянула учительница Роза Николаевна, без конца водя синей гелевой ручкой по списку вверх-вниз, вверх-вниз.
      Бедные дети уже устали бояться. А Сорокина несколько притомилась тянуть руку и молить: "Розочка Николаевна, ну вызовите меня, вызовите!".
      - К доске идет... идет к доске... итак, идет...
      И тут один из мальчиков встал и заявил:
      - Роза Николаевна, зачем вы притворяетесь, что не замечаете руки Сорокиной?
      Класс дружно грохнул, математичка налилась краской, Сорокина слепила сочувствующее лицо. А мальчик сел на место, прикрыл глаза, воткнул в уши наушники от плеера, стряхнул невидимую пылинку с джинсов, сделанных под серебряную змеиную чешую, и принялся модными кроссовками стучать по полу в такт музыке, которая была великолепно слышна всему классу даже без наушников.
      Роза Николаевна как фурия метнулась к нему, вырвала наушники и закричала:
      - Костров, ты в своем уме? Ты совсем совесть потерял? Я тебя не узнаю!
      - Правда? - удивился Мирек. - Богатым буду! А в уме я чужом!
      Сидящий сзади Мирослава Влад сказал соседке по парте:
      - Сейчас он допрыгается, и Дикая Роза ему пару в году влепит.
      Нечастный Влад, он забыл, что у математички изумительный слух. На контрольных работах она даже из соседнего кабинета слышала, как дети достают шпаргалки.
      Роза Николаевна мгновенно забыла о Мирославе и устремилась к Владу.
      - Как ты меня назвал? Дикой Розой? Ну, раз так, то смотри, какой я бываю дикой! - преподавательница раскрыла журнал и твердой рукой выставила туда три двойки: одну Миреку, вторую Владу, а третью его соседке.
      - А мне за что? - выкатила глаза Яна.
      - За то, что ты с хамами водишься! - злорадно сообщила Роза Николаевна, села на место и оттуда продолжила издеваться над остальными учениками. На этот раз она вызвала к доске Сорокину. Катя, как спринтер, стартанула с места и побежала решать примеры, сшибая парты, стулья и учеников на своем пути - настолько девочка тянулась к знаниям. Да что там тянулась! Она к ним летела сломя голову!
      По дороге Катя задела дневник Мира, он упал на пол белоснежными страницами, которые тотчас же превратились в серые.
      - Сорокина, аккуратней можешь? - вполне резонно спросил Мирек, поднимая с пола дневник.
      - Не могу, - дернула острым плечиком Катька.
      - А ты попытайся! - руки парня стали в бока.
      - Ой, молчи уже, - отмахнулась Катя и начала как заведенная строчить на доске.
      Этого Мирек стерпеть не мог и крикнул на весь класс:
      - Ты, Сорока, меня не выводи, а примеры свои решай. За это Роза Николаевна тебя снова при всех похвалит и тем самым унизит нас, косвенно сказав, что мы ни на что не годные дети.
      Роза Николаевна не любила правду, особенно, если она касалась ее, поэтому через две секунды Мирослав, Влад и Яна стояли за дверью и поджидали свидания с директором. Больше всех возмущалась Яна:
      - Я от Розиты в панике. С какой стати она выгнала меня?
      - Тебе ведь уже объяснили: ты водишься с хамами, - пожал плечами Мир.
      Яна огорчилась:
      - Эта двойка мне всю погоду испортила. Теперь точно у меня тройка в году будет!
      Друзья ободряюще похлопали девочку по спине, и Мирослав пообещал:
      - Не волнуйся, Янка, тройки не будет. Это я тебе как крутой пацан говорю, - Мирек подмигнул.
      - Ну, если так... - просветлела девочка. Она знала, что слово Мирослава - кремень.
      Мирека опасались все учителя. Не за то, что он крепок на словцо, нет. Просто мальчик всегда говорил то, что думал. И еще, у парня было всего два настоящих друга - Яна и Влад. Их он в беде никогда не оставлял и, уж если пообещал разобраться с математичкой, он это сделает во что бы то ни стало.
      Вскоре пришел директор, и Дикая Роза все подробно ему пересказала, несколько приукрасив факты и лишний раз невпопад похвалив Сорокину. Роза Николаевна ожидала, что Мирек начнет кричать при директоре и всячески показывать свое воспитание, которого, по мнению, Дикой Розы, у мальчика вовсе не было, но он этого не сделал. Костров выслушал всю лекцию вождя школы и только после этого заговорил:
      - Конечно, вы, Игорь Владимирович, в чем-то правы, но я до глубины души возмущен поведением Розы Николаевны.
      Директор и математичка остолбенели от неслыханной наглости, а Мирек продолжил:
      - Я требую, чтобы она уничтожила двойку напротив Яниной фамилии. Иначе я за себя не отвечаю, помяните мое слово.
      Директор пришел в себя и гаркнул:
      - Вон! Все трое вон из школы! Требую, чтобы вы завтра явились ко мне в кабинет вместе с родителями!
      Яна как всегда расплакалась (настолько чувствительной она была), а Мирослав взял бразды правления в свои руки:
      - Мои родители в школу не придут. Они уехали по делам фирмы в Афины.
      - Зачем в Афины?
      - Ну я же сказал: по делам.
      - А чего они делают в Афинах? - не унимался директор.
      - Занимаются делами, - был лаконичен Мирослав.
      Наконец, Игорь Владимирович отстал:
      - Хорошо. Пусть они придут после поездки. А ваши родители чтобы завтра тут стояли как штык! - обратился директор к Яне и Владу, а Роза Николаевна ехидно улыбнулась детям, пока директор отвернулся от нее.
      Тут Яна, всегда тихая девочка, восстала:
      - И мои родители тоже не придут. Я не вижу в этом необходимости, потому что я ни в чем не виновата. А галлюцинациям Розы Николаевны я потакать не собираюсь.
      Роза Николаевна опешила:
      - Каким таким галлюцинациям?
      - Ну, раз вы мне ни за что ни про что двойку поставили, значит, вы имели на то основания. Но, так как я ничего не делала и оснований вам не давала, выходит, что эти основания были только у  вас в голове. А, извините, ваша голова - ваши проблемы, а не моих родителей. У них нет свободного времени, чтобы в школу ходить после каждой прихоти директора и ваших видений. Вот так-то.
      Мирек похлопал в ладоши, а директор задумался:
      - А ведь Яна права. И вообще, как я понял, все началось из-за Кострова, - Розочка умолчала о том, что на самом деле виновата во всем Катька. - Пусть он за это и отвечает. А ответит он тогда, когда приедут из Афин его родители. И, Роза Николаевна, сотрите двойку Яны.
      - В журнале нельзя пачкать... - отбивалась Дикая Роза.
      - Ничего. Я разрешаю, - дверь директора захлопнулась.
      Яна просияла, Влад тоже засветился, а Мирек произнес:
      - Роза Николаевна, чего же вы ждете?
      - Ничего не жду. Я думаю.
      - Над чем это вы думаете?
      Неожиданно учительница объяснила:
      - Вот смотрите: я зачеркну двойку, так?
      - Так.
      - И что с ней станет?
      - Её не станет, - определил Мирек.
      Математичка похвалила мальчика за сообразительность:
      - Верно! Но не могу же я двойку убить! Я в силах ее кому-нибудь другому отдать, а зачеркнуть - нет.
      - То есть как? - запутался Влад.
      - Очень просто! Я зачеркну двойку только тогда, когда кто-нибудь согласится взять ее себе.
      Повисло молчание. Долгое, тяжелое и бесперспективное.
      - Дураков в нашем классе нет, - сказал Влад.
      Математичка злорадно оскалилась:
      - То-то же, получается, неуд у Яны остается.
      Дикая Роза, чеканя шаг, пошла на урок. Яночка снова расплакалась, сердце у Мирослава сжалось. Не мог он смотреть на скукоженное личико подружки и, поэтому, припустил вслед за математичкой. Он нагнал ее в дверях:
      - Ставьте мне двойку вместо Яны.
      Роза Николаевна порадовалась и, поместив журнал на выставленную вперед коленку, вывела напротив фамилии Костров вторую за сегодняшний урок двойку, потом посмотрела на часы и поведала:
      - На занятие можете уже не приходить, осталось всего десять минут, - и, когда учительница-тиранка почти вошла в класс, Мирек ее окликнул:
      - Роза Николаевна!
      Она пулей выскочила из класса и предстала перед Мирославом. Она думала, что мальчик извинится перед ней, но ее ожидания не оправдались, парень обрадовал математичку еще больше:
      - Ставьте мне и двояк Влада. Он тоже из-за меня пострадал.
      Роза Николаевна зажмурилась от  счастья  и нарисовала в журнале отчетливую двойку.
      - Благородный ты человек, - подмигнула, как змея, Дикая Роза и окончательно скрылась в кабинете.
      - Я-то благородный, зато ты злая, - прошептал Мирек.
      На уроке Роза Николаевна раздумывала: "Теперь я точно Кострова на осень оставлю. Попляшет он у меня, голубчик. И родители ему не помогут своими апельсинами из Греции.  Ой, чего я такая упертая? Помогут, только, как минимум, десять ящиков апельсинов мне подарят в конце этого мая. Тогда уж я, так и быть, переведу их сынка вместе со всеми в восьмой класс".
      К завершению урока Роза Николаевна совершенно сжилась с еще не принадлежащими ей десятью ящиками апельсинов. Женщина очень любила эти цитрусовые. Она могла их есть утром, днем, вечером, ночью, на переменах...
      Мирослав спустился на первый этаж к кабинету директора, там стояли его друзья и жевали булочки, купленные в столовой.
      - Ну, что она с двойками сделала? - накинулись на него Яна и Владик.
      - Поставила их мне, - весело улыбнулся Мирек. - Чувствую, в конце года снова без апельсинов не обойтись.
      Яна и Влад горячо поблагодарили друга за широту души.
      - Бедняжки твои мама с папой. Скоро все фрукты станут сразу Розите в карман лететь, а не на рынки, - пожалела родителей Мирека Яна.
      - Фрукты будут всегда расти, - философски заметил Мирослав, - а Роза когда-нибудь, да и лопнет.
      Друзья поделились с ним булочками, и они зашагали домой, обсуждая плешь, поразившую волосы Розы Николаевны и некую странность Сорокиной Кати. У нее никогда не было друзей, Катя не сходилась с людьми. Шутки, над которыми смеялся весь класс, вызывали у девочки раздражение, и, отчасти из-за этого, Катя всегда сидела одна за партой в компании с ее лучшими друзьями - учебниками, ручками и пеналом.
      У Мирослава имелся старший брат Семен. Он учился в той же школе, что и Мирек, но в, отличии от младшего брата, в одиннадцатом классе. У их родителей существовала своя фирма, занимающаяся импортом фруктов и реализацией их здесь, в России. Апельсины из Греции, гранаты и мандарины из Грузии, виноград из Армении раскупали буквально как горячие пирожки, потому что фрукты фирмы "Вкус жизни" были свежими и недорогими. Математичка повадилась сдирать с Мирослава бесплатные фрукты, ставя ему за это положительные оценки и тут же портя их отрицательными, тем самым напрашиваясь еще на один пакет апельсинов.  Парню это начинало уже потихоньку надоедать. Посмотрим, что будет, когда математичка попросит десять ящиков благородных цитрусовых... Позавчера родители Мирека улетели в Афины договариваться о приобретении крупной партии апельсинов. Поэтому старшая часть семьи Костровых отсутствовала на данный момент в стране и прийти на встречу с директором никак не могла.
      Вычужина Яна была подающей большие надежны пианисткой без братьев и сестер. Она села за инструмент в четыре года, ее пальцы знали "в лицо" каждую клавишу, она могла с закрытыми глазами сыграть не только "Лунную сонату" Бетховена, но и "Турецкий марш" Моцарта. Яна всеми силами стремилась учиться прилежно, жаль, это у нее плохо получалось. Вот играла она великолепно, а училась не очень. Четверки учителя ставили ей из сострадания, они видели, как искренне Яна старалась запомнить правила в русском языке и формулы в физике. Все старания венчались провалом на самостоятельных и контрольных работах. Некоторые учителя махали на это руками и ставили тройки или четверки. Яна иногда ревела у мамы под крылышком:
      - Ну не понимаю я физику, математику и остальные предметы. Зачем они мне нужны, если я хочу зарабатывать на жизнь музыкой?
      - Надо, Яночка, надо, - ворковала нежная мама. - Все учились и ты должна. Ты чудесно музицируешь, а учеба - это обязательный отрезок жизненного пути.
      Яна лишь безутешно всхлипывала, сочиняя в голове очередные композиции.
      Ромашкин Влад жил вдвоем с бабушкой - его родители трагически погибли, когда сыну исполнилось полтора годика. Виктор и Виктория Ромашкины были альпинистами. Однажды исследователи ледяных просторов взбирались на гору, неожиданно крепления оборвались и альпинисты упали в глубокое ущелье. Их отыскали спустя месяц после падения. Так Влад очутился у бабушки - папиной мамы, она оказалась единственной родственницей сироты. Бабушка  Влада добрая, веселая, современных взглядов. Она купила внуку компьютер и никогда не брюзжала, как это делает большинство людей в ее возрасте.
      Что же объединило столь разных людей - Влада, Мирослава и Яну? Объединила близость домов. Два мальчика и девочка жили рядом друг с другом и в детстве, еще до школы, сталкивались между собой на нейтральной территории - в песочнице. А потом выяснилось, что они ровесники и записали их в одну школу, и в один класс. Вот тогда трое ребят сдружились еще крепче.
      Глава 2. СЕКРЕТЫ ЛЕЖАТ НА ПУТИ ИЗ ШКОЛЫ.
      Сразу домой семиклассники решили не идти, а немного погулять - стояла прекрасная погода: солнце прогревало теплом землю, стрекозы парили над головами, наливалась еще без пыльного налета зеленая травка, деревья отбрасывали тень листьев на школьный двор.
      "Жизнь прекрасна" - подумал Мирослав, вдыхая полной грудью свежий воздух.
      - Давайте поиграем в казаков-разбойников, - предложила Яна, усаживаясь на лавочку.
      - Людей мало, - оповестил Влад.
      Дети замолчали, думая каждый о своем, и вдруг Яна прошептала:
      - Смотрите-ка, там, за углом, не Сорокина ли стоит? - всмотрелась девочка вдаль, используя ладонь вместо козырька.
      - Она самая, - подтвердил Мирек. - Наверное, уроки уже учит на завтра.
      - Да нет, она как-то странно себя ведет, - потревожилась Яна.
      Влад изумился:
      - Сорокина? Странно себя ведет? Она воплощение странности, так что странно себя вести она просто не может.
      Яна замолчала, потом заговорила снова:
      - Тогда почему она плачет?
      Здесь удивился Мирослав:
      - Получила, наверное, четверку, поэтому и плачет.
      - Вы как хотите, а я все-таки подойду к ней, - сказала Яна, надела на плечи рюкзак, и направилась к Кате, всем своим видом показывая, что хоть Катька и заучка, но покрутиться возле нее надо бы.
      Мальчики хмыкнули, мол, женская солидарность, и за подружкой не пошли.
      - Я вчера книжку одну читал, - нарушил тишину Мирослав. - Такая прикольная.
      - Что за книжка? - заинтересовался Владик.
      - Новый детектив моей любимой писательницы.
      - Какой писательницы?
      Мирослав назвал имя, а Влад согласился:
      - Да, я тоже читаю ее книжки. Она интересно пишет, жаль, что новые опусы редко выходят из-под ее пера. Хотелось бы, чтоб каждый день поступали в продажу. А то прочитаешь книжку, и тоска зеленая берет - думаешь, а когда выйдет следующая и появится ли она вообще на белом свете?
      Мирек диву дался:
      - Ну, ты, братец, загнул! Куда еще чаще? Ей ведь нужно время, чтоб книгу написать!
      Влад только собрался что-то ответить, как к друзьям подскочила Яна и, приседая на деревянную скамейку, убитым голосом сообщила:
      - Сорокину ограбили.
      - Кто ограбил? - подскочил Мирослав.
      - Умней ничего спросить не можешь? Если б знали кто, то по ушам бы тому уже давно надавали.
      - Подожди, я не пойму, когда ее ограбили? Что украли?
      - Когда ограбили, она не в курсе, но точно - в промежутке между четвертым и шестым уроком стащили ключи от папиной машины, они лежали в ее сумке.
      Влад скривился:
      - Кому нужны ключи от его разбитой "копейки"?
      - Да в том-то и дело, что у него не "копейка"! Они на прошлой неделе купили новую машину - "Ауди а-8". Прикиньте, что Катьке дома сделают?
      Влад довольно зло проговорил:
      - Меньше будет свой острый нос задирать.
      Яна ужаснулась:
      - Не говори так. Это с каждым может случиться.
      - А что делали ключи от машины в сумке Катьки? - осведомился Мирек.
      - Я тоже задала ей этот вопрос, а она сказала, что это вторая пара ключей. Первая находится у отца, а эту она должна была отнести маме на работу.
      - Бредятина на постном масле, - сделал вывод Влад. - Зачем ей надо было брать из дома ключи, нести их в школу, а потом передавать их маме, если можно ключики совсем не таскать с собой, ведь Катька живет с родителями в одном доме.
      - Кто тебе сказал?
      - Я так подумал... - растерялся Влад.
      - Индюк тоже думал, и известно, что с ним случилось. Короче, так: Катька должна была принести матери ключи для того, чтобы они поехали на автостоянку и уже оттуда приехали на машине домой.
      - Для чего такие сложные операции? - поразился Мирек.
      Яна пояснила:
      - Отца Кати прямо с работы полагалось шоферу отвезти в аэропорт, он улетал в командировку. А машина оставалась на стоянке. Нужно же было ее, новую машину, забрать оттуда, правильно? Вот на маму Катьки и легла эта миссия, а у нее ключи сперли.
      - А мне кажется, что она их просто-напросто где-то посеяла, - вынес вердикт Влад. - А для красивого словца выдумала, что их украли. Сами рассудите: в сумку Сороки влезть невозможно. Она везде таскает ее с собой, глаз с нее не спускает. В общем, мне кажется, что эти ключи где-то в школе валяются. Может быть, их уже на вахту принесли.
      - Может, - пришлось согласиться Яне, а Мирослав кивнул:
      - Ладно, идем по домам. И так засиделись, я успел проголодаться.
      - Идем.
      Друзья поднялись с лавочки и побрели в сторону своей улицы.
      Когда подростки, весело треща, выходили из школьного двора, Катя одиноко стояла за углом школы. Проводив компанию тоскливым взглядом, девочка подумала: "Как я хочу с ними дружить...", потом вспомнила о потерянных ключах и потихоньку заплакала. Она боялась идти к маме на работу, потому что та ее поругает.
      Назавтра первым уроком была биология. После того как  прозвенел звонок, и опустились на пол бумажные самолетики, в дверь постучали.
      - Да! - крикнула учительница биологии Юлия Александровна.
      Дверь приоткрылась, и Катя робко заглянула в класс:
      - Можно войти? Я немножко опоздала...
      - Да, Катенька, входи, - разрешила преподавательница. - С тобой что-то не так?
      То, что с Сорокиной "что-то не так", заметил весь класс. На лице девочки гуляли мировое страдание и боль, на нее жалко было смотреть.
      - Катя, с тобой все нормально? - снова спросила учительница.
      - Все восхитительно, лучше не бывает, - бесцветным голосом ответила она и выложила на парту учебные принадлежности.
      - Если все хорошо, начнем урок, - распорядилась Юлия Александровна, косо поглядывая на отличницу.
      Учительница что-то упоенно рассказывала про почки деревьев, энергично размахивая руками, когда Катя неожиданно расплакалась и выбежала из кабинета. Биологичка и весь класс сделали вид, что ничего не заметили, но на самом деле поступок Сорокиной привел всех в ступор.
      - Что с Сорокой? - шепнул Влад Мирославу. На биологии они сидели вместе.
      - Не знаю, - пожал плечами Костров, проведя пятерней по светло-русым своим волосам.
      - Наверное, это чисто девчачье, - предположил Владик, рисуя в тетрадке пятидесятого по счету робота.
      - Наверное, - протянул Мирек и задумался.
      "У Сорокиной ненормальное поведение. Неужели это из-за ключей? - думал мальчик. - Подумаешь, велика потеря. Я сам каждую неделю что-нибудь теряю". Тут Мирека в лоб ударила прилетевшая сложенная бумажка. Парень оглядел класс, выясняя, чьих это рук дело и выяснил: Яна выразительно пыталась что-то сказать ему глазами. Но, глазами разговаривать нельзя, а обычным методом переговариваться на уроке тем более, поэтому Яна бросила Мирославу записку, глазами показывая, что адресант она сама.
      "Вы видели, что сделала Сорокина?" - вопрошала Яна посредством клочка бумажки.
      "Конечно, это все видели" - написал в ответ Мирек.
      "Мне кажется, в этом следует разобраться" - нацарапала Яна.
      "Зачем?"
      "Надо. Если мы влезли в это дело, необходимо довести его до конца"
      Этой строкой Яна ошарашила мальчиков.
      "В какое это дело?"
      "Во вчерашнее. Я имею в виду похищенные ключи Катьки".
      "При чем тут ключи? Она, может, совсем не из-за ключей выбежала из класса!"
      "Да? А из-за чего? Нет, все дело в ключах. В общем, дождемся перемены, я все у Катьки выспрошу, тогда и поговорим"
      "Ладно"
      Яна с трудом высидела до конца урока, после звонка она первая вынеслась из класса и ждала у выхода друзей. Мимо прошмыгнула зареванная Катя, в темпе собрала вещи, извинилась перед учительницей и собралась покинуть класс. Яна ее остановила.
      - Кать, что случилось?
      - Ничего. Оставь меня в покое, - она попыталась вырваться из Яниного общества, а здесь и Мирек с Владом подоспели.
      - Что случилось? - Яна повторила вопрос.
      - Ладно, так и быть, после уроков расскажу, - шепнула Катька и устремилась прочь.
      - Вот! Вы поняли, что во всем виноваты ключи?! - ликовала Яна.
      Мирек осведомился:
      - Виноваты ключи? А мы-то тут причем?
      Яна чуть не задохнулась от охватившего ее возмущения:
      - А притом, что должны помочь Катьке во всем разобраться!
      - В чем разобраться? Мы же ничего не знаем! И с какого это перепугу именно мы обязаны разбираться? Мало ты от нее пострадала? Она никогда нам не давала списывать! - возмутился Влад.
      Яна стала втолковывать Владу истины:
      - Списывать не давала? Ну и что? Зато мы ей покажем, что во много раз благородней, чем она!
      - Хорошо. Поможем ей. Но только потому, что мы благородней, - надел поудобней Влад сумку.
      - Хоть бы не умереть до конца уроков, - пожелала Яна и прибавила: - От нетерпения выслушать Катьку.
      Все когда-нибудь заканчивается, и уроки тоже. В холле школы на скамейках сидели Мирек, Влад и Яна, поджидая отличницу. Наконец она показалась на горизонте и вскоре подсела к друзьям. Она обвела всех взглядом, словно оценивая их, и сказала:
      - У меня вчера украли из сумки ключи.
      - Это мы знаем, нам Янка насплетничала, - поторопил Влад. - Почему ты сбежала с биологии?
      Яна уничтожающе уставилась на Влада, а Катя тоскливо вздохнула:
      - Я не сбежала. Просто меня охватили разнообразные чувства. Понимаете, вчера, когда я шла к маме на работу, естественно, ужасно переживала, меня терзали эмоции. И тут - бац! - я, нагнувшись завязать шнурок, наступила на мои потерянные ключи.
      Все растерялись:
      - То есть ты отыскала ключи?
      - Ну да!
      - И что, в таком случае,  нашло на тебя на биологии? - поинтересовался Мирек.
      Катя ковыряла указательным пальцем ранец:
      - Во всем ключи виноваты!
      Влад удивился:
      - Слушай, Сорокина, тут радоваться надо, а не с уроков сматываться. Нашла ключи - живи спокойно!
      - Ключи-то нашла, а кое-что другое потеряла, - задумчиво проговорила Катя.
      - Что ты снова потеряла?
      Катя поправилась:
      - Вернее, не я потеряла, а машина.
      Незаметно от Кати Яна покрутила у виска.
      - Не считайте меня дурой, - предупредила Катя. Яна про себя изумилась: "Она имеет вторую пар глаз на затылке? Она увидела, как я вертела у виска? Да-а, интересно..."
      - Мы не считаем, - успокоил Катьку Ромашкин. - Так что там машина утеряла? - скептического яда в голосе Влада было столько, что его количеству позавидовала бы любая уважающая себя змеюка.
      - Документы. У папы в машине лежала папка с важными документами.  Мама не знает, что в машине были бумаги и, следовательно, не знает, что их украли.
      Прозвенел звонок на первый урок второй смены, к детям подлетела вахтерша и закричала:
      - А-ну, марш на улицу! Нечего тут рассиживаться. Уроки закончились - и шагайте. Ишь, мусор только носят. Идите!
      Одноклассники не стали спорить со старушкой, и вышли в школьный двор. Там они выбрали тихое место и продолжили разговор:
      - Откуда тебе известно о бумагах? - Мирек что-то чертил прутиком на песке.
      - Я своими глазами видела, как папа их туда ложил в "бардачок". Он позавчера меня забирал со школы, и, когда я уже выходила из машины, сунул в "бардачок" красную папку. Я, помню, еще удивилась небольшому формату папки, и спросила, где он ее взял, а папа ответил, что в его компании такие вещички у всех, их делали в Швеции специально для сотрудников. Такие папки удобные, не занимают много места. Еще папа сказал, что там документы, которые он должен забрать, когда вернется из командировки.
      - Почему он не оставил их дома? - заинтересовалась Яна, капельку заблудившись в "папках". - Ведь после школы вы поехали домой?
      - Нет. Папа высадил меня, а сам куда-то укатил.
      - Так, наверное, он их кому-то отдал! - догадался Влад.
      - Я же говорила только что: он должен был забрать их после поездки. Я точно знаю, что папку украли после того как у меня стянули ключи. Вчера утром папа мне сказал, чтобы я взяла из портмоне деньги в школу. Ну, чтобы в "столовку" сходить, или еще куда. А портмоне лежал в "бардачке". Я полезла за деньгами, кошелек находился под красной папкой. Я взяла деньги, вернулась в дом, и тогда мне папа дал вторую пару ключей, чтобы мама перегнала машину.
      - Он не мог их сразу маме отдать?
      - Не мог. Мама раньше всех уходит на работу.
      - Наверняка, твой папа заранее знал о командировке... - предположила Яна.
      - Нет. Ему утром позвонили и предупредили о срочном вылете, - вздохнула Катя.  - Потом я подумала, что так же срочно папа мог бумаги использовать, но отогнала эту идею: документы дел командировки не касались. Все, что связано с командировками, папе дают перед вылетом, буквально у трапа самолета, а папка была у папы раньше. По крайней мере, день - сто процентов.
      - А почему бумаги выдают у трапа?
      - Потому что в компании были случаи передачи документов в фирмы конкурентов. Короче, это один из законов бизнеса, - и здесь Катя взмолилась: - Помогите мне найти папку, а то у папки будут неприятности из-за украденных документов. Тем более, все произошло из-за ключей, их украли из-за моей рассеянности.
      Друзья поначалу ничего не могли ответить (разбирались в "папках"), потом переглянулись, и Мирослав пообещал:
      - Мы сделаем все, что в наших силах.
      - Правда? - воспряла Катя.
      - Правда.
      Глава 3.  ЛЮБОВЬ ЗА НАМИ ЕЗДИТ НА МЕТРО.
      - Нужно найти папку до приезда папки, а приедет он через две недели, щурилась Катя от солнца.
      - Да уж, - присвистнул Мирек. - Сроки максимально сжатые!
      Катя пригорюнилась:
      - Сжатые, а что поделаешь? Будет действовать активно!
      Здесь Яна кое-что вспомнила:
      - Вы извините, но нынче я занята. Меня попросила крестная съездить с ней купить платье.
      - Тогда сделаем так, - распорядился Костров, - сегодня искать папку не будем. В спокойной домашней обстановке каждый придумает свои варианты поиска, а завтра до уроков или на переменах поделимся соображениями.
      - Заметано! - согласились все.
      - Ну, я пошла! - попрощалась Яна и пошла домой.
      Дома Яна пообедала, сделала наспех уроки, а если быть до конца честным, переписала все из решебника, его хитрюга прятала между стенкой и шкафом. Девочка оделась в джинсы и майку, на голову нацепила кепку, на ноги кроссовки, и, заперев квартиру,  на метро отправилась к крестной.
      - Яночка, как ты выросла и похорошела! - воскликнула Олеся Аркадьевна, увидев крестницу.
      - Спасибо! - Яна залилась краской: она и сама отлично знала, что внешность у нее недурна.
      - На какой рынок поедем? - попросила совета крестная.
      - По дороге разберемся! Купим что-нибудь модное, чтобы твой Данил на второе же свидание принес обручальное кольцо!
      Олеся Аркадьевна смутилась:
      - Он не мой...
      - А чей? Он тебе свидание назначил, значит твой! - настаивала Яна.
      Крестная приосанилась:
      - А чего я стесняюсь? Он мой!
      Крестница весело подмигнула и взяла Олесю Аркадьевна за руку:
      - Ты его сразишь!
      - Хотелось бы...
      - Так и будет! - и Яна с крестной отправились за нарядом.
      Вычужина сказала правду: вечером у Олеси Аркадьевны должно было быть свидание с неким Данилом. С этим парнишкой она познакомилась через газету знакомств. Несколько раз потенциальная пара перезванивалась, и сегодня договорились встретиться. Вот Олеся Аркадьевна и прихватила свою модницу-крестницу на вещевой рынок, дабы она помогла выбрать одежду, чтобы сразить Данила наповал блеском, шиком и элегантностью. Элегантность у крестной была, а вот шика не водилось в наличии, поэтому Яна с крестной и ехали покупать шик с блеском.