– Сергей, мой друг.
      Ниез по-восточному приложил руки к груди:
      – Рад, сердечно рад, уважаемый Сергей.
      И повел их к ослепительно сияющему «мерсу». Следом двигались двое охранников – молчаливые, сосредоточенные таджики в костюмах, при галстуках, в темных очках.
      Сели в прохладу кожаного салона. Охрана – в «гелентваген» сопровождения.
      – Сколько нам ехать до Куляба? – спросил Волк.
      – Зачем ехать, Роман? Можно лететь.
      Спустя пятнадцать минут «мерс» и джип выкатились на летное поле, и Ниез показал рукой на вертолет. «Ми-8» стоял в боевой раскраске – только ракет на боевой подвеске не хватало.
      – Ого! – сказал Волк. – Персональная авиация?
      – Мой брат не последний человек в Кулябе, – скромно улыбнулся Ниез. – Час полета – и мы дома.
      – Круто, – оценил Волк. Внутри вертолета их ожидал еще один сюрприз: в хвосте сидел на откидном стульчике пулеметчик! И пулемет стоял… Таранов только головой покрутил. Заворчал двигатель, раскрутились лопасти, разгоняя пыль. Вертушка оторвалась от земли и стала набирать высоту, разворачивая нос к югу. Иван смотрел в иллюминатор… рядом оживленно переговаривались Ниез и Волк. Вдали сияли снежные вершины – белые, будто присыпанные героином.
      Ниез перебирал черные четки и блестел черными глазами. Он был красив, умен и образован – этот молодой таджик. Он получил гуманитарное образование в Швейцарии, говорил на английском, французском и немецком и… торговал отравой, хорошо разбирался в живописи и музыке.
      – Вот и Куляб, – крикнул, перекрикивая рокот двигателя, Ниез через час полета. Внизу, в долине реки Яхсу, лежал небольшой симпатичный городок…
      Их снова встретили «мерседесы» и милицейский автомобиль с мигалками. Таранов уже ничему не удивлялся.
      Дом старшего брата Курбонова – Сухроба – неуместно было называть домом, потому что это был дворец, сравнимый с мавзолеем Мир-Сеид-Хамадани. Во дворе бил фонтан, гуляли павлины, в клетке дремал тигр.
      Сухроб – полный, лысоватый мужчина, лет сорока с глазами навыкате – встретил гостей в кабинете, в кондиционерной прохладе. Все здесь поражало роскошью, и Волк невольно вспомнил, как однажды подколол Ниеза во Владимире: значит, с вами расплачивались деревянной валютой? Дровами, бля, с фанерой. Только сейчас Волк оценил состояние семьи Курбоновых. Очень небедный по Владимирским меркам Козырь был нищим рядом с Сухробом. Просто нищим.
      И все это богатство построено на героине!
      – Дорогие гости хотят отдохнуть с дороги? – спросил Сухроб.
      – Нет, уважаемый Сухроб. Гости хотят перейти к делу.
      Сухроб тонко улыбнулся: на востоке так не принято, но…
      – Шерали, – позвал он негромко. Вошел человек, поклонился, положил на столик небольшой белый пакет. На пакете стояли овальная и прямоугольная чернильные печати с арабской вязью, изображением пальмы, льва и орла… и цифрами «777».
      – Вот, – сказал Сухроб, – образец товара. Три семерки, господа. Чистейший афганский продукт… и мы готовы поставлять его сотнями килограммов. Столько, сколько вы сможете осилить.
      Таранов смотрел на холеное лицо Сухроба, и в нем росло желание сбить эту сволочь с ног и запихать в пасть пакет с героином… Сухроб посмотрел на Ивана и улыбнулся. Иван ответил широкой улыбкой.

* * *

      Переговоры Волк вел один – Таранов в них не участвовал. Волк вернулся через полтора часа раздраженным. Похоже, что-то не заладилось… Таранову ничего объяснять не стал – заперся в ванной с телефоном.
      Потом снова вел переговоры, снова звонил во Владимир. Вечером им устроили прогулку по городу и экскурсию к границе.
      Джипы остановились в горах, и Ниез, указывая рукой вдаль, сказал:
      – Там уже Пяндж, а за ним Афганистан. Там стоят ваши пограничники. Они-то и создают проблемы…
      много товару изымают. Жгут. Наверно, и сегодня жечь будут. Если будут, мы увидим отсюда. Я взял бинокли.
      А горы вокруг стояли – невероятной красоты и мощи. В закатном пламени их каменные спины горели, и человек ощущал свое ничтожество рядом с этими исполинами.
      Подошел охранник с биноклем в руках, сказал что-то негромко Ниезу по-таджикски.
      – Так, – сказал Ниез, – пограничники готовятся жечь товар. Не желаете взглянуть?
      Двенадцатикратный бинокль приблизил заставу: строения, брустверы из мешков с песком, огневые точки. На вытоптанном, выжженном пятачке собралась группа российских офицеров. Встали по периметру бойцы с автоматами. Бойцы выкатили несколько автомобильных покрышек и грязную бочку. Потом к площадке подкатил БТР. Из него вышвырнули большой мешок. Молодой офицер развязал веревку и вытряхнул на землю массу белых мешочков. Кажется, таких же, какой демонстрировал днем Сухроб, но разглядеть лучше не позволяло расстояние. Три офицера, работая ножами, резали мешочки и укладывали их в покрышки. Еще двое наливали в ведра из бочки какую-то жидкость и поливали покрышки сверху.
      – Что они делают, Ниез? – спросил Иван.
      – Героин не горюч, Сергей, – ответил таджик. – Без солярки не горит. Вот они и стараются, сволочи… Здесь товару – миллиона на полтора долларов. В розницу, конечно.
      – Полтора лимона? – выдохнул Волк. – Ну, козлы… Ну, пидарасы!
      Один из офицеров поджег факел и сунул его в покрышку – вспыхнуло желтым огнем, рванулось пламя, повалил черный дым.
      «Почему я стою здесь? – подумал Таранов. – Почему я здесь? Я должен быть там, среди этих ребят в камуфляже, которые каждый день перехватывают караваны, уничтожают наркокурьеров и жгут отраву».
      Он отлично понимал, что никогда не сможет оказаться среди русских лейтенантов, капитанов и майоров, денно и нощно спасающих Россию от дурмана. Он – отрезанный ломоть, беглый убийца на нелегальном положении.
      А яркое пламя билось, и валил черный дым в вечернее небо.

* * *

      На другой день улетели в Москву. Таранов о результатах переговоров не спрашивал, демонстрируя: не мое, мол, это дело, но Волк сам обмолвился:
      – Не хотят сразу крупную партию подогнать. Страхуются. Хотят для начала пробный шарик прокатить – килограммчик.
      В Москве остановились в «Звездной». Снова начались какие-то встречи и переговоры. Приехал из Владимира Козырь, потом Еврей. Приходили и уходили люди – узбеки, русские и даже негр… В воздухе витал запах Больших Денег.
      – Иван, – спросил Козырь, – ты город Выборг знаешь?
      – Бывал, – пожал плечами Таранов. – А что?
      – Нужно съездить… Чухонцы интерес проявляют.
      Таранов и Волк вылетели в Петербург. В переполненном гадюшнике Шереметьево Иван улучил момент – позвонил из автомата Лидеру.
      – Господи, – сказал Лидер. – Иван! Иван, ты где?
      – В Шереметьево, через два часа буду в Пулково.

* * *

      В Санкт-Петербурге моросил дождь. Нормальный петербургский дождь. Таранов смотрел в покрытый каплями дождя иллюминатор «ТУ-134» на панораму города, и у него тоскливо сжималось сердце – разве так возвращаются домой? Разве так?
      По салону прошла стюардесса, проверяя, застегнули ли ремни. «ТУ» снижался. Промелькнуло Южное кладбище. Волк положил под язык какую-то таблетку.
      – Нехорошо? – спросил Иван.
      – Да уж сесть бы поскорее… боюсь высоты.
      Самолет, растопыривая закрылки, снижался. В ушах закладывало от перемены давления. Шел дождь. Беглый убийца Таранов возвращался в Санкт-Петербург. В кармане дорогого кожаного пиджака лежал паспорт на имя Сергея Петровича Старикова, жителя города Бор Нижегородской области, к бедру левой ноги полоской лейкопластыря была приклеена доза героина. Гудели турбины… разве так возвращаются домой?
      В толпе встречающих и извозчиков Таранов сразу увидел Лидера. Лидер стоял в поношенной серой куртке, в руке держал ключи от машины. Таранов отшил одного водителя, другого… Третьим подошел Лидер:
      – За шестьсот рубликов в любой район, господа. Торг уместен.
      Иван «сбил цену» до пятисот, и Лидер довез их до гостиницы «Октябрьская». По дороге незаметно передал Ивану телефон. Таранов засунул «Эриксон» в карман, у гостиницы спросил:
      – А что, мастер, в Выборг сможешь нас отвезти завтра?
      – В Выборг? – пожевал губами Лидер. – Далековато.
      – Так ведь не за спасибо, – ответил Иван.
      – За спасибо и петух не кукарекает.
      Волк поморщился:
      – Вот про петухов не надо. Сколько будет стоить?
      – Сто пятьдесят долларов.
      – Заметано. Завтра в десять утра заедешь за нами.

* * *

      В номере Таранов заперся в ванной, достал телефон. Если честно, то звонить Лидеру совсем не хотелось. Таранов сидел на краю ванны, смотрел на «Эриксон» и курил… Было искушение позвонить Светлане, но он отлично понимал, что этого делать нельзя ни в коем случае.
      Иван закурил, включил воду и нажал «меню». Дисплей высветил текст сообщения: «Posvoni 001». Таранов усмехнулся, набрал номер. Лидер откликнулся сразу:
      – Да, Иван, слушаю тебя.
      – Крепко вы меня подставили.
      – Иван, тебя никто не подставлял. Произошла чудовищная накладка… Я все объясню, как только мы сможем поговорить. А пока я должен сказать тебе: мы страшно рады, что ты вырвался наконец-то…
      – Брось, – сказал Таранов. – Вы сознательно меня подставили. Вам было необходимо, чтобы я оказался в условиях, когда мое прошлое перечеркнуто полностью. Вы на размен меня поставили. Исходили из принципа: чем сложнее – тем лучше. Выгребет Африканец – все отлично. А нет – так нет. Верно, мистер Лидер?
      – Зря ты так, Иван, – сказал Лидер. – Мы пытались…
      – Может, и зря… Может, вы что-то и пытались сделать. Но я больше вам не верю.
      – Иван!
      – Ладно, проехали. Мне не очень важно, что вы там думаете. Важно, что в самое ближайшее время к финнам может уйти накладная… понял? А в перспективе накладных будет много.
      – Понял… для этого завтра мы едем в Выборг?
      – Нет, пока только для переговоров.
      – Понял. Какие сейчас у тебя животрепещущие проблемы?
      – Проблемы? – сказал Таранов с иронией. Вода в ванне шумела. Иван задрал голову, увидел в зеркальном потолке свое отражение: бородатый мужик неопределенного возраста… с пустыми глазами убийцы… А какие, действительно, у меня проблемы? У меня нет проблем! У меня их в принципе нет. Я просто по уши в дерьме. Я легко и бездарно просрал свою жизнь. У меня нет дома… нет даже имени… нет прошлого и, вероятно, нет и будущего… есть любимая женщина, но я даже не могу ей позвонить.
      – У меня нет проблем, – сказал Таранов.
      А какие проблемы могут быть у человека, который профукал свою жизнь? Таранов выключил телефон, сунул его под ванну. Потом прошел в номер, открыл бар и достал из него бутылку водки. Он стоял посреди номера и пил водку из горлышка. Распахнулась дверь, и Волк втолкнул под попки двух девиц.
      – Оп-ля! – сказал Волк. – Торопишься, братуха… тут есть кое-что поинтересней.
      Ногой Волк захлопнул дверь и вытащил из декольте проститутки пакетик. Девица засмеялась.
      – Кокоша! – сказала она. Кокаин рассыпали на журнальном столике. Втянули мгновенно. Таранов запил дорогу водкой… В голове стало прозрачно и чисто…
      Иван взял одну из девиц за плечи, развернул рывком и нагнул над столом. Она смеялась… Таранов задрал платье. Под платьем были ажурные черные трусы и черные же чулки. Иван расстегнул брюки. Рядом то же самое делал Волк.
      Наутро было противно. Болела голова, мучил стыд. В ванной Иван нашел черные трусы. Он сидел на краю ванной и думал, что потихоньку опускается все ниже.
      Он взял ажурный комочек двумя пальцами и швырнул в унитаз. Нажал на слив. Зашумел водопадик… Таранов выкурил сигарету и пошел к Волку: пора ехать в Выборг.

* * *

      Чухонец был как все чухонцы – белесый и заторможенный. В правом ухе он носил сережку, а на бритой голове – татуировку.
      – Здравствуйте, – сказал он по-русски.
      – Терве, – буркнул Таранов.
      – О-о!… Говорите по-фински?
      – Ен юмморя суомен. Антеекси.
      Финн захохотал, захлопал в ладоши и произнес:
      – Та не бетаа, такаваримся.
      Сережка в правом ухе финна подрагивала… Они «такаварились». Финн взял дозу на пробу и уже через два часа позвонил Волку. Сказал: та-а, товар классный. Мы путем прать много…
      Спустя еще час они встретились в номере гостиницы «Дружба». Тармо насыпал кокаиновую дорожку и скрутил в трубочку тысячерублевую купюру:
      – Прашу, трузья.
      Волк пощекотал ноздри, Иван отказался. Чухонец, тряся сережкой, поблескивая бритой головой с татуировкой, втянул дорогу, заговорил глухо, почти без акцента:
      – В общем, так, друзья. Возьмем все. Хоть тонну. Вы доставляйте товар в Випури…
      – Куда? – спросил Волк.
      – В Выборг, – перевел Иван.
      – В Выборг, в Выборг, – подтвердил финн. – Вы доставляете, я забираю. Без тураков, да?
      – Без дураков, – кивнул Волк. Он торжествовал: процесс пошел. В течение часа обговаривали с финном условия. Потом на его «вольво» катались по окрестностям Выборга – выбирали место для передачи. Потом отправились пить в кабак и, конечно, сняли девок.
      Вечером Таранов выбрался из гостиницы, долго и нарочито бесцельно крутился по улицам. Наконец сел в серую «Волгу» на Вокзальной площади. В салоне сидели Председатель и Лидер.
      – Иван! – с чувством сказал Председатель, протягивая руку.
      – Давайте обойдемся без лирики, – произнес Иван. – Короче, так: через неделю прибудет первая партия героина. Пробная. Один килограмм или чуть больше. Ее берет финн по имени Тармо. Сейчас проживает в «Дружбе»…
      – Этот господин нам уже известен, Ваня, – сказал Лидер. – Давай забудем о нем на время. Давай о тебе поговорим.
      Иван усмехнулся и закурил. Председатель сказал:
      – Тебе идет бородка, Иван Сергеич.
      – Мерси.
      – Мы понимаем, Иван, что ты устал и тебе нужно отдохнуть.
      – Я в централе наотдыхался на всю оставшуюся жизнь. Не надо делать вид, что мы задушевные друзья. Не надо этого. Я для вас всего лишь инструмент…
      – Иван, – перебил Лидер, – поверь мне, это не так.
      – Да ладно… Короче, эту операцию я доведу до финала и ухожу. Хватит, наелся. Вы обещали решить вопрос с пластической операцией и документами… договор в силе?
      Несколько секунд в салоне «Волги» царила тишина, потом Председатель произнес:
      – Разумеется. Мы уважаем ваше решение, ценим ваше мужество, хотя… хотя мне очень жаль. Все наши договоренности остаются в силе. Но… мне очень жаль.
      – Хорошо, – сказал Таранов. – Давайте о деле: что будем делать с финном и этим килограммом дряни?
      – А что с ним делать? – пожал плечами Лидер. – Эту партию пусть забирает… Вот когда пойдет килограммов десять…
      – Пойдет не десять. Пойдет сто! – перебил Иван.
      – Отлично! – сказал Председатель. – Вот тогда мы вступим в игру. А пока наша задача – отслеживать контакты, изучать каналы. Я более чем убежден, что тут могут засветиться и таможенники, и пограничники… Может, поужинаем вместе, Иван Сергеич? Поговорим спокойно?
      – Спасибо, в другой раз.
      – Ну как знаешь… Теперь, когда ты на свободе, у меня глыба с души свалилась. Теперь рядом с тобой постоянно будут находиться наши люди. Мы все время будем держать тебя в поле зрения.
      – А вот этого не надо, – сказал Иван. – Это опасно. Мне проще работать автономно.
      – Хорошо. Раз ты так считаешь… будешь работать автономно.
      Таранов ничего не ответил, вышел из машины и побрел в сторону гостиницы.
      Вслед ему смотрели Председатель и Лидер.
      – Боюсь, что у нас могут возникнуть проблемы с Африканцем, – сказал Лидер. – Он озлоблен и, следственно, не надежен.
      – Что предлагаешь?
      – Пока – ничего. Пусть работает. Но после завершения «Каравана» вопрос с ним придется решать.
      – Ох и напортачили мы с тобой, Игорь, – сказал Председатель.
      Лидер не ответил.

* * *

      Таранов и Волк готовили передачу. Дел было полно. Они снова смотались в Таджикистан, потом в Москву и в Питер. Они сняли две квартиры в Питере, коттедж под Выборгом и складское помещение в самом Выборге. Они встретили трех боевиков, присланных для поддержки. Потом приехал еще и Танцор. Его прислал Козырь с инспекцией.
      Первым делом Танцор уединился с Волком и стал расспрашивать его о Таранове.
      – Брось мутить, Танцор, – сказал Волк. – Я Пивовару доверяю.
      – Да? Ну гляди, тебе видней… а где он сам-то?
      – По делам уехал.
      А Таранов в это время информировал Лидера о ходе операции «Караван». Все в принципе было готово. Осталось дождаться прибытия курьеров…
      И курьеры прибыли. Это была русская семейная пара лет пятидесяти. Вместе с ними прибыл контролер-таджик. Волк, Таранов и пара боевиков встретили курьеров на Московском вокзале, отвезли на квартиру. На другой день курьеров переправили в Выборг. Там Волк принял товар, расплатился – курьеры убыли. За длинный и опасный вояж из Таджикистана к финской границе им заплатили триста долларов. Смешные деньги, но для таджикского безработного – счастье. Таранов не испытывал к ним никакой ненависти – он понимал, что эти тихие, испуганные люди сами являются жертвами наркомафии, что весь навар осядет в карманах Сухроба Курбонова.
      Еще через два дня героин перекочевал к финну. Передача состоялась на лесной дороге неподалеку от Выборга. Финн приехал на микроавтобусе «каравелла» в сопровождении пары мотоциклистов. С собой привезли удочки, спиннинги, лодку – ни дать ни взять, – на рыбалку ребятишки прикатили. Но у рыбаков были глаза убийц.
      Операция прошла гладко, «без тураков», как сказал финн. Таранову было противно, но он признавал правоту Председателя: стоит пропустить килограмм отравы с тем, чтобы накрыть потом сто.
      Удачную операцию решили отметить – закатились в «Норд-Вест». Иван сидел за столиком спиной к входу. Как правило, он садился так, чтобы видеть зал, но в этот раз получилось, что пришлось сесть спиной… Выпили по первой и по второй, и вдруг Таранов ощутил чей-то взгляд. Иван, провожая глазами красивую женщину, мотивированно обернулся… и увидел Графа.
      Беглец, живущий на нелегальном положении, всегда испытывает, мягко говоря, «дискомфорт» – в любой момент он может быть опознан. И неизвестно, к чему это приведет.
      Граф незаметно, одними глазами, указал на выход из зала. Таранов показал: понял.
      – Схожу побрызгать, – сказал он и поднялся. Поднялся из-за своего столика и Граф. В туалете Иван закурил возле открытого окна… спустя несколько секунд вошел Граф – как всегда элегантный, в хорошем костюме.
      Он долго смотрел на Ивана, потом сказал негромко:
      – Здравствуйте, Иван Сергеич.
      – Здравствуйте, Василий Тимофеевич.
      Они обменялись рукопожатиями, и Граф сказал:
      – Слышал про ваш побег. Поздравляю.
      – Спасибо.
      – Помощь нужна?
      – Нет, у меня все в порядке.
      – Ай-яй-яй… Так уж и все?
      – Почти. Насколько это возможно в моем положении.
      – Понятно… с Козырем сотрудничаете?
      – В общем, да.
      – Хочу вас предостеречь, Иван Сергеич: Козырь – не тот человек, с которым стоит иметь дело.
      – У меня выбора нет, Василий Тимофеич.
      – А говорили: все в порядке. И помощь вам не нужна.
      – Помощь мне действительно сейчас не нужна.
      – Ладно… Но мой телефон запомните. Вдруг пригодится?
      – Спасибо.
      На том они и расстались – два разных, но чем-то очень похожих друг на друга человека.

Глава 7
«КАРАВАН» ТРОНУЛСЯ В ПУТЬ