Ответ не заставил себя долго ждать. Прямо из кустов на него вышел высокий смуглый мужчина с дробовиком. Ствол смотрел Артему в живот, побелевший палец уже выбрал свободный ход спускового крючка. Сделав два шага навстречу, мужчина остановился. Взгляд у него был застывшим. Казалось, он смотрит мимо Артема, за его спину.
- Подними руки, а сам на колени, - медленно произнес он, и прочертил в воздухе стволом ружья что-то вроде креста.
Грек мысленно чертыхнулся. Можно было догадаться и раньше, что его загоняют в ловушку. Когда только они успели ее подготовить? Сейчас, впрочем, это неважно. Сколько их тут, в лесу? Только один? Или еще парочка притаилась в кустах? Лежат, держат на мушке, а этого южанина с повадками наркомана выставили для затравки?
- Кому было сказано? - спросил Рустам ровным голосом, и снова шевельнул дробовиком.
Грек принял решение. Неторопливо опустился в траву, сцепил ладони на затылке. Или противник подойдет ближе и можно будет попытаться его обезоружить из сидячего положения, или придется испробовать вариант с прыжком. В первом случае такое положение рук - на голове, - очень удобно, они как раз на уровне дробовика. Только бы дотянуться! Если удастся схватиться за ствол, то никуда он не денется. И если кто-то его подстраховывает, то стрелять не решится, опасаясь зацепить своего. Лишь бы он подошел!
Рустам, словно слыша мысли Артема, сделал один шаг, другой, третий… И остановился, не достигнув чуть-чуть той черты, за которой его можно было бы атаковать.
- Теперь мордой вниз, - велел он.
Артем не шевелился.
- Лечь, я сказал!
- Да пошел ты!
Спасительное решение мелькнуло, как вспышка. Он не будет стрелять! Им приказано взять его невредимым, в крайнем случае - слегка поцарапанным. Но сейчас он не может стрелять по ногам и не может выстрелить в руки - Грек специально прижал локти к голове - без риска всерьез искалечить противника, а то и убить. Не солью же он зарядил свою помповуху! На таком расстоянии любая дробь смертельно опасна. А значит, он или будет ждать подкрепления, или попробует оглушить его прикладом.
- Пошел ты на х…й, я говорю! - подлил Артем масла в огонь. - Слышь, урюк черножопый?!
Рустам посмотрел так, будто такими словами его еще ни разу не называли.
- Ты это мне?
- Тебе, харя нерусская! Вали на хер отсюда, ублюдок!
Показалось, что переиграл. Палец на спусковом крючке еще больше напрягся. Ствол не дрожал, смотрел точно в солнечное сплетение Грека. Одно маленькое движение - и все закончится. Не хотелось бы умирать на коленях…
- Я тебя буду драть в твою жопу, - пообещал Рустам равнодушно и вяло. - Ты меня понял, свинья?
- Отсоси себе сам!
Рустам подумал, что некрасиво получится, если друзья подойдут, а он пререкается с этим неверным. Хоть и поставил его на колени, а вынужден слушать:
- Нормальная баба тебе в жизни не даст! Привык в своем кишлаке коз е…ать и свиней и дрочить на порнуху?
- У меня столько баб было, сколько ты в жизни не видел, - сказал Рустам, примериваясь, как лучше ударить прикладом, - Знаешь, скольким русским я целки сломал?
Он шагнул и ударил. Ему казалось, что он проделал это быстро и ловко. Но так только казалось: таблетки, на которые он подсел, притупляли реакцию, тормозили мыслительные процессы и восприятие.
Однако если бы он попал, Артему пришлось бы несладко. Но Грек был готов.
Он нырком ушел от удара. Правой рукой схватил шейку приклада и дернул его на себя и вниз, а левой коротко врезал в промежность противника. Хрюкнув, Рустам отпустил помповик. Греков перехватил его за ствол и, используя как дубинку, подсек сзади колени противника. Вскакивая, он локтем и плечом ударил падающего Рустама. Снова перехватил ружье, теперь уже за удобную пистолетную рукоятку, и срезом ствола ткнул противника в переносицу, а прикладом добавил по челюсти.
На ближайшее время южанин был лишен возможности сопротивляться. Не тратя время ни на его обыск, ни на осмотр местности, Грек бросился обратно по дороге, которой пришел. Вовремя! Двое в черных костюмах, столь неуместных в такой обстановке, были уже очень близко. Двигались они в полной уверенности, что Рустам уже спеленал беглеца. Тот, который был вооружен пистолетом, держал его в опущенной руке и не производил впечатление человека, готового мгновенно открыть ответный огонь. Автоматчик действовал более профессионально, но и он немного расслабился.
Грек присел на одно колено, постарался быстро осмотреть помповик. Ничего подобного ему прежде держать в руках не приходилось. Из-за этого первый выстрел получился корявым, дробь шарахнула по траве в стороне от преследователей. Автоматчик мгновенно залег, а вот второй не врубился, что сам из преследователя стал мишенью, и поплатился: второй заряд по касательной ободрал ему голень. Заорав, он рухнул на землю.
Автоматные пули ударили в дерево над плечом Грека. Он перекатился и, в движении, расстрелял три последних патрона, после чего бросил ружье. Было, конечно же, соблазнительно нейтрализовать «людей в черном», а потом применить «экстренное потрошение» к папе Стрелковскому, разом поставить все точки над «i» и, если он при делах, закопать его прямо в этом лесу. Но здравый смысл подсказывал, что надо уносить ноги, и проще всего для этого воспользоваться машиной южанина. Она наверняка должна быть где-то рядом.
Рустам лежал без движения и хрипло дышал. Артем потратил пару секунд, чтобы присесть на корточки, нащупать пульс и приоткрыть веко. Да… Если в ближайшее время не доставить к врачу, то может и сдохнуть. Туда ему и дорога! Может, конечно, он и соврал на счет своих сексуальных достижений, но соврал очень уж убедительно.
Греков вспомнил старую армейскую истину: ничто так не деморализует противника, как вид раненого товарища, и представил, какие рожи будут у «чернокостюмников», когда они найдут Рустама…
…Но самая живописная рожа была у Стрелковского, когда он увидел, как его бойцы вытаскивают из леса окровавленное неподвижное тело и, спотыкаясь, бегут к шоссе. Сначала он испытал радость: взяли урода, не напрасно он такие деньги им платит, справились, хотя этот гад и оказался проворным! Потом разглядел, что один из бойцов к ак-то странно выворачивает колено. А еще позже, отказываясь верить глазам, разглядел, что тащат они не урода и гада, а своего же коллегу, и вид у него какой-то уж совсем не живой.
Тем не менее, когда они подошли, он сумел скрыть эмоции. Деловито спросил:
- Упустили?
Водитель молча кивнул. Стрелковский выдержал паузу, давая возможность подручным острее ощутить вину. Распорядился:
- Быстро в машину, скоро тут будет полно легавых!
И уже позже, когда «ниссан» наматывал километры, уносясь прочь от места неудачного боестолкновения, Аскольд Глебыч сказал:
- Кажется, я узнал этого наглеца. Уж слишком у него движения характерные!
Глава четвертая
ВЕСЕЛАЯ ВДОВА
- Мне стоит поблагодарить тебя за спасение, Артем!
Грек осторожно поставил чашку с кофе на стол, кашлянул и посмотрел на Елену.
Она стояла к нему спиной, опершись на подоконник. За окном было темно, самый разгар летней ночи. Вряд ли она могла что-то видеть из ярко освещенной кухни. Просто отвернулась, чтобы не встречаться с ним взглядом.
При знакомстве он назвался Андреем, как и было написано в новом паспорте…
- Как ты узнала?
- Менты показывали твою фотографию.
- Сиваков?
- Да. Он заезжал ко мне еще раз позавчера.
- Что ж, - Артем пробарабанил пальцами по столешнице, - карты раскрыты. Какой твой следующий ход?
- Не бойся, группа захвата сюда не приедет.
- Именно ты им меня назвала!
- Думаю, они бы докопались и сами. И потом, - Елена развернулась, скрестила на груди руки, - В тот момент я действительно думала, что ты добрался до Виктора.
- Сейчас так не думаешь?
- Сейчас - нет. И очень жалею о том, что наговорила тогда.
- Что же заставило тебя изменить свое мнение?
- Это долго рассказывать.
- Ничего, я готов слушать долго.
Елена покачала головой:
- Нет, не сейчас. Может быть, позже.
Артем попытался оценить уверенный тон, с которым она произнесла: «Сейчас - нет». Выпил кофе, взял сигарету. Зажигалки под рукой не оказалось. Хлопая себя по карманам, сказал утвердительно:
- У тебя появились новые факты.
- Допустим.
- Аскольд Глебович поспособствовал?
Она вздрогнула:
- Догадался? Или следил?
Грек наконец прикурил. Выпустив дым колечками, усмехнулся:
- Допустим!
…Машину Рустама он нашел быстро. Двери были не заперты, ключ торчал из замка зажигания. Мотор долго не хотел заводиться, но, когда разработался, проявил незаурядные качества. По грунтовой дороге Греков выбрался на шоссе, километрах в двадцати ближе к Гатчине от того места, где началась заваруха. Зеленого «ниссана» не было видно. Или его пассажиры еще оказывают помощь своим пострадавшим, или ломанулись в противоположную сторону. Вряд ли они успели заявить об угоне машины Рустама. Скорее всего, даже не хватились пропажи, и без того дел по горло. Да и когда хватятся - не факт, что побегут в отделение. Так что следует опасаться случайных гаишников, бороздящих дороги в поисках штрафов, а не ОМОНа и оперов, перекрывших все выезды из района.
Заходящее солнце слепило глаза. Греков опустил козырек, и на колени ему шмякнулась пластиковая карточка свидетельства о регистрации автомашины. Вот это удача! Остановившись, он обшарил салон и в кармане на левой двери нашел сложенную вдвое тетрадку. Первые страницы оказались непотребно грязны, но в середине сохранились несколько чистых, и он быстро накарябал доверенность. Ее непрезентабельный внешний вид только играл на руку достоверности: угонщик непременно бы обзавелся более внушительным документом. Что ж, теперь гаишники не страшны! Но лишний раз им попадаться было все равно нежелательно, и Артем продолжил путь осторожно, не превышая разумной скорости.
К тому моменту, когда въехал в Гатчину, окрепла уверенность: надо попытаться снова последить за мадам Киржачихой. К ней может снова заявиться Стрелковский. Или произойдут какие-то другие события, спровоцированные перестрелкой в придорожном лесу. В любом случае надо хотя бы попытаться удержать руку на пульсе - а единственное место, где этот самый пульс он сейчас мог нащупать, располагалось в непосредственной близости от бывшей жены Киржача. Чтоб ему на том свете вертелось!
Проезжать на краденой тачке в непосредственной близости от здания УВД было довольно волнительно. Около милицейского «козелка» с брезентовым верхом стояли два офицера. Оба как по команде оборвали свой разговор, развернулись и проводили Грека пристальными взглядами. Один даже прикрылся ладонью от солнца, а как только машина проехала, взялся за радиостанцию, висевшую на плече. В кино так поступают менты, которые ведут скрытое наблюдение. Грек усмехнулся, припомнив какой-то из низкопробных боевиков, во множестве наштампованных отечественным кинематографом под закат перестройки.
Золотистого джипа нигде не было видно: ни во дворе дома, ни с другой стороны. С «трубки» Греков дважды позвонил в квартиру - никто не ответил. Облом-с… События уже начались, и Елена Аркадьевна принимает в них деятельное участие? Или просто шляется по магазинам, не ведая, что творится вокруг?
Гатчина - город маленький, а яркая «хонда» - машина приметная. Артем срисовал ее через четверть часа кружения по улицам, в тихом окраинном квартале. Джип мирно стоял у подъезда «хрущевки». Косо падающие лучи солнца вскрыли тонировку машины, и даже издалека было видно, что в кабине никого нет.
Греков припарковался у трансформаторной будки, развернул внутрисалонное зеркало так, чтобы «хонда» видна была целиком, и немного опустил спинку кресла. Интуиция подсказывала, что ожидание предстоит долгим…
Интуиция обманула. Уже через пять минут он насторожился, обратив внимание, что в красной «семерке», стоящей у дальнего выезда со двора, притаились два лба, не сводящие глаз с золотистого внедорожника. Причем один сидел на месте водителя, а второй сгорбился сзади. А еще через минуту из подъезда вышла Елена. Она была в том же костюме, в котором Грек наблюдал ее днем. Обернувшись к окнам «хрущевки», она помахала кому-то рукой. В тот момент, когда пискнула, отключаясь, сигнализация джипа, красные «Жигули» тихо выбрались на проспект…
Как только «хонда» скрылась за углом дома, Греков повернул ключ зажигания. Мотор снова принялся выть и чихать, но заводиться упорно не торопился. Тихо матерясь, Греков повторял попытку за попыткой. Наконец двигатель заработал. Отъезжая от трансформаторной будки и разворачиваясь, Артем чуть зацепил бампером бок стоявшей рядом машины. На кузове следов не осталось, но толчок был заметным, и кто-то - может, хозяин, а может, просто сознательный гражданин - закричал откуда-то сзади:
- А ну стой! Стой, кому говорят!
Не оборачиваясь, Грек вылетел со двора, громыхая подвеской на ямах. На ходу поправил внутрисалонное зеркало и перед тем, как заложить поворот, успел разглядеть, как грозит кулаком спортивного вида парень в черном прикиде.
Успел к самому началу событий. Улица была пустынной. «Семерка» стояла у тротуара, из выхлопной трубы вился сизоватый дымок. Как только джип с ней поравнялся, машина рванула и протаранила заднее крыло внедорожника. Сцепившись, машины проехали несколько метров и остановились. Замигали огни «авариек». Елена выходить не спешила, а вот водила «семерки» выскочил сразу, наклонился, оценивая ущерб, распрямился и картинно почесал репу. Актерских способностей ему недоставало. Любой наблюдатель, не будь Станиславским, тут же закричал бы: «Не верю!». ДТП было подстроено, и подстроено крайне топорно. Можно было гадать о причинах, но общая направленность умысла была налицо: это явно не стеснительный кавалер решил познакомиться с приглянувшейся девушкой.
Елена Аркадьевна наконец вышла. Водила «семерки» подскочил к ней, начал жестикулировать, незаметно тесня в треугольник, образованный бортами столкнувшихся машин. Обернувшись на шум машины Артема, он на секунду примолк и ослабил нажим, но тут же с удвоенной энергией возобновил свою суету. Задняя дверца «Жигулей» приоткрылась, в проеме мелькнула нога - напарник водителя готовился к своей роли, и не стоило труда догадаться, что Елену Аркадьевну сейчас потащат в машину…
Решение созрело мгновенно. Перехватить инициативу всегда хорошо, а тут еще получалось, что, путая планы одному противнику, Грек одновременно очень элегантно внедряется в стан другого врага. Он переключил передачу, вдавил педаль газа и направил машину в зад красной «семерки», стараясь рассчитать траекторию таким образом, чтобы при ударе «Жигули» оторвало от «хонды».
Никто этого не ожидал…
Получилось даже лучше, чем можно было рассчитывать. Одновременно с тем, как Артем предпринял свой маневр, похитители Елены открыто проявили свою сущность. Один толкнул в спину, второй, не выходя из машины, схватил женщину за руки и потащил. Она дернулась и закричала - и в ту же секунду Артем впилился на трофейном «ведре» в автомобиль похитителей.
Удар вышел серьезным. «Жигули» отбросило к тротуару, при этом Елена завалилась внутрь кабины. Водитель бухнулся на асфальт. Распахнув свою дверь, Артем врезал ему по голове, а выскочив из машины, от души впаял каблуком в челюсть.
Меж тем и в салоне «семерки» развернулась борьба. У Елены оказался аэрозольный баллончик перцового газа, она достала его и попыталась воспользоваться. Противник вцепился ей в руки и ударил коленом в живот, отчего женщина чуть не лишилась сознания, однако баллончик не выпустила. Оперевшись рукой, Грек перепрыгнул через багажник «семерки» и распахнул заднюю дверь с правой стороны. Противник был к нему спиной, полулежа на диване и борясь с женщиной. Не мудрствуя, Греков обхватил его шею предплечьем, развернулся боком, чтобы защититься от возможных ударов локтями, и придушил. Как только хватка мужчины ослабла, Елена выпустила ему в лицо струю перцового газа. Тот даже не вскрикнул, только дернулся и обмяк, став сразу таким тяжелым, какими могут быть только мертвые или полностью лишенные сознания люди. Грек бросил его.
Елена на четвереньках выбралась из ловушки и стояла теперь, отделенная от Грека машиной. Смотрела на спасителя с прищуром, задумчиво. На ее лице не отражалось даже тени от паники. Будто такие передряги случаются ежедневно. Баллончик не убирала, крепко сжимала в правой руке, держа большой палец на кнопке.
- Я не с ними, - сказал Грек.
- Тогда зачем ты вмешался?
- Не смог пройти мимо.
- Какой благородный!
- Таким воспитали.
- Ну, спасибо, спаситель! Ты врезался специально или просто отвлекся, а когда разбил тачку, решил на них злость сорвать? - Елена ткнула каблучком в голову лежащего у «семерки» несостоявшегося похитителя.
- Это не моя тачка… - закончить Артем не успел. Из-за дома выскочили трое парней и с криком: «Ну-ка стой, ублюдок!», - побежали к ним. Самым низкорослым в этой троице был тот, который во дворе оказался свидетелем неуклюжего отъезда Артема. Двое других заметно превосходили его и массой, и весом, и бежали намного быстрее. У того, который был справа, из зажатой в руке бутылки текла пивная пена.
Елена еще больше прищурилась, перевела взгляд с Артема на орущих преследователей, и сказала:
- Ладно, поехали!
Они сели в джип. Елена все делала так неторопливо, словно хотела специально позлить бегунов. Включила мотор, перевела джойстик автоматической коробки из «паркинга» в положение «драйв», но тронулась с места только тогда, когда преследователи оказались буквально на расстоянии вытянутой руки от машины. Правда, поехав, сразу от души газанула и вильнула в крайний левый ряд, видимо, опасаясь точного броска бутылки в заднее стекло.
Бутылку действительно бросили, но она разлетелась вдребезги об асфальт в нескольких метрах позади джипа.
- У тебя хорошие нервы, - заметил Артем.
Она усмехнулась…
…Елена оперлась на подоконник. Белая блузка на ее груди натянулась, и сквозь тонкую ткань проступили темные кружки сосков. Проступили и тут же пропали, когда Елена чуть изменила положение тела, но увиденного было достаточно, чтобы мысли Артема на какое-то время смешались и перетекли из делового русла в совершенно иное. Он представил ее без одежды. Картинка получилась такой явственной, что Грек едва не подавился сигаретным дымом. Стараясь не смотреть на женщину, он попытался снова думать о деле, но получалось это плохо. Боковым зрением уловил, что она смотрит с улыбкой. Видимо, догадалась, чем занята его голова. Дразня, расправила плечи, и белоснежная ткань снова обтянула высокую грудь. Теперь соски не только просвечивали, но и проступали двумя возбуждающими бугорками. Слишком много опасных событий пришлось на один день, и Артем чувствовал, что организм настойчиво требует расслабления. Разрядки. Было глупо отрицать очевидное: он хотел Лену так сильно, как давно уже не хотел никого. Овладеть ею прямо здесь… Он чувствовал, что она не станет противиться.
- Как ты не побоялась привести меня домой? - хриплым голосом спросил он. - А если я заодно с теми двумя?
- Я знаю, что это не так.
- Почему?
- Просто знаю.
- Встречалась с ними раньше?
Она неопределенно пожала плечами.
Когда они оставили с носом разозленных любителей пива, он думал, что Елена, отъехав пару кварталов, остановится, поблагодарит за спасение и укажет на дверь. Не потащит же к себе незнакомого парня, возможно - автоугонщика. Но они продолжали ехать, выбираясь на противоположную окраину Гатчины.
- Те трое могли запомнить твой номер, - сказал Артем.
Она отмахнулась:
- Эти гопники меня не волнуют. Друг, к которому я заезжала, с ними поговорит.
Выбрались на шоссе, отмахали по нему несколько километров и оказались в небольшом поселке, застроенном аккуратными частными домиками. Греков вспомнил Дубки, в которых оставил Анюту… Центральная улица была широкая и асфальтированная, и тянулась почти до самого леса. Там, где асфальт обрывался и начиналась грунтовка, стоял на отшибе последний дом. В два этажа, европейского вида, с плоской крышей и небольшой террасой. Участок ограждал забор из металлических прутьев, не слишком эстетичный и не слишком надежный с точки зрения защиты от воров. Перемахнуть через него можно было в два счета, и для этого не требовалось гимнастической подготовки. Елена достала из «бардачка» джипа крошечный пульт дистанционного управления, надавила несколько кнопок, и ворота открылись. После того как джип заехал на территорию, они закрылись автоматически.
- Вот мы и в «Хопре», - вздохнула Елена, глуша двигатель «хонды».
Они прошли в дом. Елена провела Артема на кухню, включила электрочайник и на пару минут отлучилась. Вернулась с подправленными прической и макияжем и без черного пиджака, но в тех же брюках и блузке. Или всетаки ее переодела? Артем не мог вспомнить точно, но почему-то казалось, что у той был другой воротник…
- …Друг, к которому я заезжала, с ними поговорит.
- Крутой парень?
- Во всяком случае с ним предпочитают не ссориться. Я знаю о тебе не меньше милиции! Ты мне подходишь в качестве компаньона. Почему бы нам не заключить союз? Мы оба получим приличные деньги, а ты, кроме того, восстановишь свою юридическую невинность.
- Невиновность, - поправил Артем.
- Разница в одной букве.
- В двух буквах.
- Не суть!
- Что, кроме меня, тебе не на кого положиться? Сначала подставила, а теперь просишь помочь?
- Совпали наши интересы, поэтому я могу тебе доверять. До определенного уровня, естественно! А за те три дня, которые провел в кутузке, ты получишь более чем реальную компенсацию.
- Если останусь в живых!
- Вот чудак-человек! Его могут ухлопать бесплатно, а он кочевряжится, когда ему предлагают оплатить риск. Моральные принципы? Не бывает грязных денег, бывают плохо отмытые.
- Я пока что не очень врубаюсь, о каких деньгах идет речь.
- Ты интересуешься суммой? Это уже деловой разговор! Сумма приличная. Хватит, чтобы поделить не только на двоих.
- Наследство Виктора Анатолича?
- Типа того. Сам понимаешь, все подробности - после того, как достигнем консенсуса.
- Не боишься, что я тебя сейчас просто слегка придушу, и ты расскажешь все, что знаешь? Как говорил Остап Бендер, у меня есть все основания полагать, что я и в одиночку справлюсь с вашим делом.
Женщина рассмеялась:
- Вот уж чего я совсем не боюсь, так именно этого! Во-первых, я умею разбираться в людях. А во-вторых, без меня тебе приз не достанется. Ты делаешь свою часть работы, я - свою, и успеха мы добьемся только в том случае, если станем действовать вместе.
- Складно поешь. Только какие основания мне тебе верить? После того, что устроил твой муженек, и после того, как ты сдала меня ментам.
- Муж и жена не всегда одна сатана. С Виктором у меня давно уже ничего общего не было, просто не находилось причины взять и разорвать отношения, ребенок все-таки общий, да и привыкаешь к обеспеченной жизни легко, а бросать ее тяжко. Ну, а что касается ментов - я предоставлю тебе доказательства, что мне можно верить. Опять-таки после того, как мы достигнем договоренности. Утро вечера мудренее. Давай отдыхать, а с утречка, на свежую голову, и примем решение. Решишь действовать самостоятельно - дело твое, неволить не стану. Оставайся до утра у меня, здесь безопасно…
- Сиваков не заявится, часом?
- Он даже не знает этого адреса. Я дом совсем недавно купила. Специально для таких случаев, когда хочется уединения. Обратил внимание, как я открывала ворота?
- И что?
- Здесь все под сигнализацией. Даже сейчас. Никто не сможет войти незаметно, сразу такая шумиха поднимется! Так что если я попытаюсь тебя сдать ментам, ты успеешь меня взять в заложники раньше, чем они пройдут в дом. Да и на фиг б я тебя сюда потащила? Перед Сиваковым отличиться?
- Ладно, уговорила. Продолжим с утра. Тут ванна имеется?
- Обижаешь!
Санузел оказался совмещенным, но зато имел площадь не меньше десяти квадратных метров. Сверкали хром и эмаль, стены и пол были облицованы светлой плиткой, на полочках стояли всевозможные флаконы, баночки, тюбики. Выдав полотенце и халат, Елена ушла. Задвижка на внутренней стороне двери отсутствовала. Артем подергал, покрутил ручку, но и там никакого запорного устройства не оказалось. Пожав плечами, он пустил воду в джакузи и стал раздеваться. Освободившись от одежды, потрогал воду рукой, сделал похолоднее. Осмотрел флаконы на полочке, подыскивая пену для ванны. Наверное, она там имелась, но отыскать ее Артем не смог, все надписи были на иностранных языках, самых разнообразных, от английского и французского до иероглифов и арабской вязи. Ни одного знакомого названия. В магазинах такое не продается, скорее всего, Елена понакупала за границей, когда моталась туда с бывшим супругом.
Она зашла, когда он уже сидел в джакузи и экспериментировал с кнопками, управляющими гидромассажем. В дверь не стучала и разрешения не спрашивала. Вошла так уверенно и спокойно, будто у них давно сложились тесные отношения и совместное принятие ванны стало традицией.
Волосы были распущены, вместо делового костюма - легкая туника из голубоватой переливающейся материи. Красиво подняв руки, Елена сняла ее и осталась в крошечных черных трусиках. Стянула и их, бросила под ноги, встала у края ванны, с улыбкой сверху вниз глядя на Артема.
Он молчал. Основной инстинкт начисто подавлял все доводы разума. Елена переступила через борт. Ванна была достаточно широкой, чтобы они могли разместиться рядом, плечом к плечу, но она встала у дальнего края. Может быть, для того, чтобы Артем мог лучше ее рассмотреть.
Фигура у нее была почти идеальной. Высокая грудь с небольшими темными сосками, задорно торчавшими вверх, плоский живот, тонкая талия, развитые бедра и стройные ноги; на щиколтке правой блестела тонкая золотая цепочка. Тело покрывал ровный загар. Лобок был выбрит практически полностью, только в самом низу начиналась тонкая ровная полоска светлых волос.
Она опустила глаза, оценила напрягшийся член Артема. Подошла ближе, присела перед ним на корточки, положила руки ему на плечи. Ее небольшие твердые ладошки неожиданно оказались довольно холодными. Ни слова не говоря, она наклонилась, поцеловала Грека в грудь.
Воды в джакузи еще набралось не много, до середины живота Артема. Гладя его плечи и шею, Елена продолжала целовать, опускаясь все ниже и ниже. Он закрыл глаза. Положил правую руку на ее затылок и чуть притянул к себе, левой нащупал грудь. Она оказалась еще более упругой, чем он ожидал. Смочив в воде пальцы, чуть сжал сосок, и Елена еще активнее заработала губками и язычком, демонстрируя такую филигранную технику, какой Артем, если честно, прежде и не встречал. В глубине души шевельнулось чувство вины перед Анютой…
Елена убрала одну руку с его плеча, опустила под воду, прикоснулась к мошонке Артема. В первую секунду он инстинктивно замер, но она действовала пальчиками так умело и осторожно, что он расслабился.
- Тебе нравится? - густым, возбуждающим голосом спросила она.
- Очень!
- Я рада…
Теперь она обеими руками ласкала его под водой, и продолжала целовать грудь. Открыв глаза, Грек смотрел на ее голову, аккуратно разделенную пробором посередине. Чувствуя его взгляд, она прервалась, посмотрела снизу вверх, улыбнулась.
- Хочешь, чтобы я взяла в ротик? - угадала она его мысли.
Он молча кивнул.
- Тогда сядь повыше.
Отжавшись руками от бортов джакузи, он переместился на широкий задний борт. В голове мелькнула совершенно дурацкая мысль: ванну подбирали специально для занятий сексом, и до него она тем же способом ублажала здесь Киржача, а после развода - каких-то других мужиков, ясно ведь, как белый день, что, освободившись от брака, монашкой себя не вела. Да и в браке, наверное, муженьку наставляла рога не единожды…
Хотя мужское достоинство Грека давно было свободно для оральных ласк, Елена не торопилась к ним приступать. Целовала низ живота, внутренние поверхности бедер, губками бережно покусывала мошонку. Грек ощущал, что все накопившееся в нем за день напряжение готово прорваться, и опасался только того, что это может произойти слишком быстро.
Наконец она прошлась язычком вдоль всего члена, успела сказать: «Никогда не видела такого большого!» и сомкнула губы на головке.
Если она и приврала насчет размеров достоинства Грека, то он мог сказать положа руку на сердце, что такого минета ему прежде не делали. По яркости ощущений можно было сравнить только с тем памятным днем, когда у него, тринадцатилетнего, взяла в рот старшеклассница Таня, сестра его приятеля по секции самбо. Татьяна опытом не отличалась да и до логического финала дело не довела, ограничившись полуминутной процедурой, после чего отстранилась и деловито застегнула молнию на штанах Темы:
- Хорошенького понемножку.
Происходило это в квартире приятеля, к которому Артем зашел, чтобы вместе отправиться на школьную предновогоднюю дискотеку. Паренек мылся под душем, и Артема впустила сестра. Ему давно казалось, что она поглядывает на него с особенным интересом, но того, что произойдет, он не мог представить в своих самых смелых фантазиях. Предложив ему посидеть в большой комнате, посмотреть телевизор, она ушла и через две минуты вернулась, одетая только в купальник.
- Мне идет? - спросила она, поворачиваясь перед Артемом то одним, то другим боком. - А так?
Она сбросила лифчик. Он залился краской, но отвести глаз не мог. Танька, улыбаясь, чуть приспустила трусики, демонстрируя густо заросший лобок, а потом села рядом с Темой на диван, погладила разбухающий под ширинкой бугор, расстегнула штаны и, наклонившись, пососала немного. Когда Тема попытался дотронуться до ее груди, она шлепнула его по руке и чуть прикусила головку.
В дальнейшем она вела себя как ни в чем не бывало, так что по прошествии времени Артему иногда начинало казаться, что ничего между ними и не было, что он все придумал или увидел во сне. Но тогда, в течение целого месяца, он ходил с сияющим видом, и еще долго считал, что такого фантастического подарка не получал ни к одному Новому году…
