***
Из Москвы Иван уехал на электричке. Двигался на перекладных: Тверь - Вышний Волочек - Бологое… Он все делал правильно, но это была правильность зомби. Он покупал билеты, ловко избегал встреч с милицией и даже беседовал с попутчиками. Он через силу запихивал в себя сосиски в столовках, заливал их дрянным кофе и даже "читал" газету.
Заложенная в нем программа была весьма совершенна и работала автономно от сознания. Сознание, обожженное пулей Ирины Царицыной, требовало немедленной и беспощадной мести… Умная программа диктовала другое: лечь на дно, выждать, сделать все хладнокровно, без спешки.
Повинуясь программе, Иван поехал туда, где его гарантированно не будут искать, - в Новгородскую область, на Городно. Только законченный идиот может предположить, что он вернется в засвеченный адрес.
Электричкой Иван доехал до Крестцов, а оттуда попутками до Анциферово. Последние двадцать километров он прошел пешком и спустя сутки после выстрела в "Метрополе" пришел на хутор лесника.
***
Щенок был маленький, глупый и норовил укусить за палец. Таранов и дядя Саша - распаренные, в простынях, сидели в предбаннике. Щенок возился на полу, тихонько повизгивал и грыз ноготь на Ивановой ноге.
- Как назвал-то? - спросил Иван.
- Как-как? Известное дело - Чуком…
- А почему не Геком?
- По кочану… Светлану-то где оставил? Таранов напрягся, сделал глоток пива и спросил, как будто не заметил вопроса:
- А где взял-то ты его - в Ерзовке?
- Нет, в Париж я за ним съездил… конечно, в Ерзовке, у Витьки Хромого. Я спрашиваю: Светлану-то где оставил?
Таранов снял с плеча прилипший березовый листочек и сказал:
- Далеко она, отец… далеко. Уехала она. Очень далеко уехала.
- Оно и правильно, - одобрил дядя Саша. - С тобой, шалопутом, правильная баба жить не станет… аль поедешь к ней?
Таранов посмотрел в открытую дверь бани на озерную воду, на бледные звезды в бледном небе и произнес:
- Да, наверно, скоро и я уеду, долго так продолжаться не может.
- Ох, Ванька ты Ванька… одно слово: непуть. Дядя Саша вздохнул, снял со стола пустую бутылку, из-под лавки достал полную, налил.
- Ну, давай, что ль… за здоровье.
Выпили. Закусили. Щенок устал и лег возле ноги Ивана. Дядя Саша закурил свою "Приму" и сказал:
- Ты Светку-то береги… она девка правильная. Золото-девка.
- Да, отец, буду беречь… девка - золото. Над озером было тихо-тихо.
Пьяненький дядя Саша ввалился в дом, в сенях уронил коромысло и заорал:
- Мать! Спишь, что ли?
- Не сплю. Чего орешь-то? Налили глаза, черти?
- Я-то трезвый… Хоть бы с легким паром сказала, так нет - рюмкой попрекать!
- Рюмкой? Тут не рюмкой, тут литрой пахнет, - тетя Рая встала в дверях, посмотрела скептически поверх очков.
- Ладно тебе… Там Иван-то того… устал. Ты ему отнеси подушку с одеялом. Пусть в баньке-то и спит.
- Тьфу, - сказала тетя Рая. Через минуту с подушкой и одеялом в руках она пришла в баню. Таранов, укрывшись мокрой простыней, спал на лавке, свернувшись калачиком. Под лавкой спал щенок.
Тетя Рая подпихнула под голову Ивана подушку, сняла простыню и укрыла одеялом… потом присела на краешек лавки и заплакала.
***
"Экспедиция" Козыря и Марека появилась на берегу Городно только на рассвете - они заблудились, долго петляли по грунтовкам. Потом в "мерсе" кончилось топливо, а с заправками в медвежьем углу было туго. Но им все-таки повезло: попался пьяненький тракторист на грохочущем тракторе. У него купили два ведра соляры. Соляра была такого качества, что нежный движок "мерседеса" запротестовал. Но, так или иначе, на рассвете "экспедиция" выехала на берег озера.
Довольно скоро обнаружили хутор.
Решили горячку не пороть, понаблюдать, да и вздремнуть час-другой. Через час на хуторе закричал петух, потом из дома вышла старуха, прошастала в курятник… Потом сходила в строение на самом берегу - похоже, банька, - спустя минуту вернулась в сопровождении неуклюжего щенка. Больше никаких движений не наблюдалось.
Козырь направил одного из телохранителей на разведку. Напутствовал:
- Ты там пальцы-то не гни… веди себя вежливо. Может, еще и не тот хутор. Так ты расспроси.
Телохранитель надел спортивную куртку, прихватил спиннинг и ушел, оставляя на росе четкие следы. Над домом появился дымок. Было очень тихо, и струйка дыма поднималась вертикально… Телохранитель дошел до дома и постучал в дверь. Около него крутился и тявкал щенок…
Тетя Рая затопила печку и занялась тестом - надо Ивана блинами побаловать. Любит Иван-то блины с вареньем малиновым… Уж и похмелиться им позволю, чертям таким. Вот черти-то окаянные… А потом уж Ивана-то расспрошу. У деда спрашивать, что у стенки. Твердит одно: не лезь, не бабье дело. А как не лезть-то? За Ивана-то страшно. Да и за деда. И за себя боязно… Вот дожили до каких времен! В Чечне война, мальчишечек молоденьких убивают… у Полины племянник в Киришах без руки вернулся… и здесь теперь война, страх божий… а и про женщину эту Ивана расспрошу, про Светлану. Статная женщина, все при ней. Еще, может, и детишек заведут… еще не поздно. Я бы, может, еще и внучков понянчила.
…На крыльце затявкал щенок. Тетя Рая замерла, сжало сердце нехорошим предчувствием. А потом раздался стук в дверь.
Козырь, сидя на переднем сиденье "мерса", грел зябнущие ноги в потоке теплого воздуха. Сзади сидел Марек и прихлебывал виски из фляги. Движок "мерседеса" работал неровно, с перебоями. Козырь думал: а может, перерезать этих панов прямо здесь? Утопить к черту прямо здесь, в озере…
Сквозь широкое стекло "мерса" Козырь видел, как Руслан вошел в дом.
- Хотите виски, пан Козырь? - спросил сзади Марек.
Задолбал ты своим виски, подумал Козырь и собрался ответить: спасибо, нет… Он уже собрался ответить, как вдруг утреннюю тишину расколол грохот выстрела.
Через несколько секунд на крыльце появился телохранитель. В одной руке он держал ружье, другой тащил за воротник рубашки старика…
- Я вообще о…уеваю, - сбивчиво рассказывал Руслан. - Я вошел: здрасьте, бабушка… вежливо все, культурненько… здрасьте, мол, бабушка. Вдруг этот хрен вылезает - волосы, бля, дыбом, в руках, бля, дробовик. Бухой, бля, с утра. И на меня: что, сука, за Ванькой пришел? И - бабах! Еле, бля, ушел в сторону, ну, нормальное кино?
С улицы быстро вошел второй телохранитель - Кефир - и возбужденно сказал Козырю:
- Там в бане мужик спит… кажется, Пивовар. Козырь и Марек быстро переглянулись. Козырь кивнул на дядю Сашу и тетю Раю:
- Присмотрите за этими.
Козырь, Марек и двое телохранителей вышли. Дядя Саша уронил голову на грудь и заскрипел зубами.
На спящего тяжелым пьяным сном Ивана надели наручники. Он даже не открыл глаз.
- Вот видишь, как все просто-то оказалось, пан Козырь, - весело произнес Марек и потер руки. - Твои орлы за ним хер знает сколько охотились, а какой-то чумовой поляк в два счета его повязал.
Марек засмеялся, и его братки тоже засмеялись. Козырь оскалился. Про себя подумал: э-э, пан, пьяного-то повязать большого ума не надо.
Таранов заворочался во сне, замычал, задергал скованными руками.
- Скоро проснется, - сказал Козырь.
- Помоги ему, Джек, - сказал Марек. Джек снял пиджак, закатал рукава сорочки и зачерпнул из бака ведро воды.
- Водные процедуры, - сказал он с сильным акцентом. Марек довольно рассмеялся.
Таранов вскочил, поскользнулся и упал. Над головой звучал смех… Иван ничего не понимал. В крови еще бродил алкоголь - чудовищная доза алкоголя… Опираясь на скованные руки, Иван сел. Джек тут же ловко надел на голову Таранова ведро и ударил по нему полешком. Ведро загудело.
Низкий, камертонный звук проникал прямо в голову. Глубоко, глубоко… наполнял ужасом. Таранов закричал, ведро усилило его крик, и новая мощная волна звука обрушилась на Ивана. Звук был чудовищным - как будто прямо над головой прошел стартующий истребитель.
Джек снова ударил полешком, а Марек с другой стороны - веником. Джек - полешком, а Марек - веником… Джек - полешком, Марек - веником… Таранов кричал.
- Вы же его убили, - сказал Козырь. Оглушенный Таранов лежал на полу баньки - беспомощный, мокрый и жалкий.
- Дышит, - сказал Марек. Он вытащил из внутреннего кармана пиджака плоскую флягу, отвернул колпачок и протянул флягу Козырю. Вор отрицательно покачал головой. Марек пожал плечами и сделал длинный глоток.
- Приведите в порядок эту падаль и начинайте работать, - сказал он, - а я пойду подышу воздухом… хороший здесь воздух. Пойдемте, пан Козырь, прогуляемся по берегу.
Козырь снова отрицательно покачал головой. Марек пожал плечами и вышел из баньки.
Марек стоял на берегу, засунув руки в карманы, и смотрел на синь озера. Он ощущал себя победителем. Сейчас Джек возьмется за этого гуся и выпотрошит его. Козырь трепался, что этот Пивовар крепкий мужик, с характером. Но это все ерунда… нет такого человека, которого нельзя сломать. Сломаем и этого. Максимум через час он сдаст товар… или людей, у которых товар сейчас… или бабки, если товар уже реализован.
А хорошо здесь! Ах, как здесь хорошо… тихо… Марек вытащил из кармана флягу, сделал глоток… Приехать бы сюда просто так, безо всякого дела, просто отдохнуть. Нет, некогда! Работаешь, как вол. Мотаешься туда-сюда по всей Европе, Интерпол на хвосте… Или завалят к чертовой матери, как Костлявого - пуля в затылок и - привет!
Сзади, из бани, донесся шум льющейся воды, звук затрещин и громкие голоса.
- Что вы орете? - обернулся Марек к двери бани.
- Так он же оглох на хер, - отозвался Джек.
С Тарановым работали часа полтора. Он твердил одно: нет больше товара вашего, я его сжег…
- Что ты несешь? - спросил Марек. - Что ты мелешь, Иван? Покажите мне идиота, который сожжет два мешка баксов?
Козырь хмуро бросил:
- Этот мог.
- Брось, пан Козырь, - поморщился Марек. - Это несерьезно. Ладно, тащите сюда стариков…
- Зря ты это, пан Марек, - сказал Козырь.
- Я сейчас делаю то, что должен был сделать ты, Козырь, - ответил Марек. - Я делаю твою работу, и не надо мне мешать. Тащите сюда стариков.
Джек и Руслан пошли к дому.
Джек и Руслан ушли, и Таранов решил: пора… если не использую этот момент, то второго может и не быть. Под лавкой у Ивана был спрятан АПС… патрон в патроннике. Если быстро повернуться направо и нырнуть под лавку… руки в наручниках, но это ерунда… все займет секунду, быки ушли, а эти двое - Марек и Козырь - на меня и не смотрят… должно получиться. Ну, на счет три: раз… два… три! Таранов, разворачиваясь всем телом, стремительно нырнул вниз, под лавку. Он выбросил вперед скованные руки - туда, где лежал АПС… он вытянулся в струну, до широкой рукоятки пистолета было всего двадцать сантиметров… десять… пальцы коснулись коричневых пластмассовых накладок рукоятки…
Марек стоял вполоборота к Ивану. Краешком глаза он уловил бросок Ивана… он еще ничего не понял, но остро, мгновенно осознал опасность. С разворота, по-футбольному как когда-то в молодости, когда он был нападающим в "Лодзи", он пробил в живот полуспрятавшегося под лавкой тела.
Иван уже охватил правой рукой рукоятку пистолета, большой палец привычно лег на предохранитель… Боль была такой, что он разжал руки. Пистолет выпал с глухим стуком…
- Ну и ну, - покачал головой Марек, разглядывая АПС. - Езус Мария, пан Козырь… мы, считай, в двух шагах от смерти были.
Марек присел на корточки рядом с Иваном. Таранов - окровавленный, голый, лежал на мокром полу, стонал… по лицу тек пот.
- А ты не прост, пан Пивовар, - сказал Марек. - Больше-то у тебя никаких штучек там нет?
Марек брезгливо взял Таранова за руки, выволок на улицу. Заглянул под лавку… Вернувшись, бойцы привели с собой дядю Сашу и тетю Раю.
Следом бежал щенок. Увидев Таранова, тетя Рая заплакала. Дядя Саша - в рубашке и кальсонах, босой, с синяком на левой стороне лица - набычился, сказал зло:
- Вы что же творите, сволочи? Вы что же, суки, с человеком сделали?
- Сейчас, дед, за тебя возьмемся, - сказал Руслан. Козырь отвернулся, стал смотреть на озеро… Марек щипал себя за мочку уха.
- Отставить! - сказал вдруг Марек. - Отведите их обратно в дом.
"Мерс" и "чероки" летели по трассе обратно, в Москву. На заднем сиденье "чероки" сидел Руслан, рядом с ним привалился к стеклу Таранов. Он был без наручников, но безнадежно пьян - в него влили граммов семьсот самогону. В "мерсе"на заднем сиденье ехали Козырь и Марек. Между ними стояла сумка с долларами. От "лимона" Таранов успел отщипнуть совсем немного. Марек пересчитал пачки и остался доволен.
Глава 2
ВЫСОКИЕ ТЕХНОЛОГИИ
- Не верю я во всю эту хрень, - сказал Козырь. Вор, поляки и генерал Гаврюшенко сидели за столом в офисе некой фирмочки, которую крышевал генерал. В углу, на полу, сидел Таранов… он снова был в наручниках.
- Не верю я во всю эту хрень, - сказал Козырь.
- Я, признаться, тоже, - бросил генерал. Генерал был в штатском и сильно не в духе.
- Напрасно, господа, - ответил Марек. - Эти методы давно во всем мире используются весьма успешно. Клиент (Марек кивнул на Ивана) нам попался трудный, пыткой его не сломать… но технику обмануть невозможно.
Марек налил всем виски. Поляки и генерал выпили, Козырь только пригубил. Марек обернулся к Таранову:
- Выпьешь, Иван?
Таранов промолчал, а Джек сказал по-польски:
- Он еще от русского самогону не очухался. Отворилась дверь, и Руслан просунул голову:
- Привезли.
- Давай его сюда.
Вошел мужчина с портфелем в руках. Он был невысок, широкоплеч, с умными, внимательными глазами… Он окинул взглядом помещение, заметил наручники на Таранове, и что-то в его глазах мелькнуло.
- Здравствуйте, - сказал вошедший.
- Добрый день, доктор, - ответил Марек. - Присаживайтесь… вас, простите, как величать?
- Леонид Петрович.
- Очень приятно, - сказал Марек, однако сам не представился. - Выпьете, Леонид Петрович?
- Нет, благодарю… на работе не употребляю.
- Весьма разумно, - одобрил Марек. - Леонид Петрович, у нас сложилась проблема деликатного свойства.
- Понимаю, - кивнул Леонид Петрович. - Мы, собственно, довольно часто такими проблемами занимаемся. Гарантируем конфиденциальность.
- Очень хорошо. Я думаю, мы друг друга понимаем… так вот, у нас есть проблемка. Один из сотрудников нашей фирмы (Марек кивнул на Ивана) нанес фирме серьезный ущерб. Попросту говоря, он украл крупную партию товара… и не хочет говорить, куда ее дел. Понимаете?
- Понимаю, - ответил Леонид Петрович. - Такие ситуации случаются сплошь и рядом.
- Вот именно. Итак, наш друг (кивок в сторону Ивана) утверждает, что товар он уничтожил… сжег. Но у нас есть основания в этом сомневаться. Вы сможете разоблачить или подтвердить его слова?
- Разумеется, - уверенно ответил Леонид Петрович. - Для того, чтобы работа была успешной, мне желательно знать как можно больше о фабуле дела… в тех пределах, в которых это возможно.
Молчавший до сих пор Гаврюшенко произнес:
- Фабула дела такова: негодяй похитил товар. Все.
- Кхе, - сказал Леонид Петрович. - Дополнительной информации не будет?
- Не будет. Ваша задача: установить, уничтожил ли он товар. А если не уничтожил, то где товар сейчас: продан полностью или частично? Передан сообщникам и так далее… можете?
- Могу.
Леонид Петрович отлично понимал, что дело-то чисто криминальное. Не зря же его пригласили из Санкт-Петербурга в Москву, что - в Москве своих специалистов нет? Полно. Но его полуанонимно, срочно вызвали в столицу, гарантировали тройную оплату и неслабые командировочные. Его встретили в Шереметьево и отвезли куда-то в микроавтобусе с зашторенными окнами. Да и весь прочий антураж - человек в наручниках, нежелание сообщать хоть какую-либо информацию о товаре (что ж за товар-то у вас такой? Не наркота ли?) - однозначно говорит о криминальной подкладке.
Впрочем, Леонида Петровича не интересовала эта сторона вопроса. Меньше знаешь - крепче спишь… Леонид Петрович Малахов был сотрудником "Центра информационной безопасности "Кедр". Санкт-Петербург - город маленький, в нем существовали всего две негосударственные организации, работающие над определением лжи с помощью полиграфа. Одна - Центр детекции лжи - была основана бывшими чекистами. У них был опыт и высокопрофессиональные кадры… однако чекисты категорически отказывались от тем, где маячила тень криминала. И тогда бандиты и бизнесмены шли со своими проблемами в "Кедр". "Кедр" брался за все! Нужно уличить воришку? - Ради Бога! Провести кадровую проверку персонала банка на предмет связи с правоохранительными органами? - Да нет проблем… Сотрудников "Кедра" нисколько не волновало, что может произойти с завербованным налоговой полицией и выявленным "кедровцами" сотрудником банка. Или, например, с агентом, внедренным в ОПГ. Забьют насмерть "пьяные хулиганы"? Сгорит вместе с дачей? - Бывает!
- Могу, - сказал Леонид Петрович. - В зависимости от глубины проверки мне потребуется от двух до пяти часов времени и выполнение некоторых формальностей.
- Каких? - быстро спросил генерал.
- Во-первых, испытуемый должен дать расписку о том, что исследование проводится добровольно…
Марек улыбнулся и сказал, перебивая спеца:
- К сожалению, наш друг проходит процедуру, э-э… не совсем добровольно… Навряд ли он даст расписку. Но это не должно вас волновать.
- Ага… ну что ж. Это несколько против правил, но…
- Вас не устраивает сумма, док? - спросил Марек.
- Кхе… приступим?
- Минутку, Леонид Петрович, - сказал Гаврюшенко. - Есть один существенный вопрос.
- Да, слушаю вас. Если вы хотите вернуться к вопросу о конфиденциальности, то я…
- Нет, - перебил генерал. - Вопрос о конфиденциальности даже не обсуждается. Вы однозначно раз и навсегда забудете все то, что увидели и услышали здесь. Вопрос в том, насколько обоснованы ваши технологии?
- Вы хотите спросить, насколько можно доверять выводам?
- Именно. Мы должны быть уверены, что "да" - это на сто процентов "да", а "нет" - это на сто процентов "нет". Вы это гарантируете?
- Ваши сомнения понятны, - ответил Леонид Петрович. - Что ж, есть смысл дать развернутый ответ… Итак, детектор лжи, он же лай-детектор, он же полиграф - не что иное, как прибор, который регистрирует физиологические реакции человеческого организма на эмоционально значимые для него вопросы. Поясню на очень простом примере: мы все с детства знаем, что лгать - нехорошо. Обманывать папу, маму, бабушку Дусю? Ай-ай-ай! За ложь следует наказание! Лгать - стыдно! Этот поведенческий стереотип заложен в человека с детства… согласны?
- И все же люди постоянно лгут, - сказал Марек
- Совершенно верно, лгут. Маленькие дети лгут неумело: отводят взгляд, заикаются, краснеют… их легко уличить. Никакого полиграфа не надо. С возрастом, с приобретением жизненного опыта, человек начинает лгать более искушенно, изощренно. Многие лгут, что называется, не моргнув глазом. А для кого-то постоянная ложь становится профессией - например для политиков. Но так ли все просто? О, нет, все не просто. Тот самый поведенческий стереотип, заложенный с детства, действует! Чтобы солгать, человек вынужден сделать некоторое эмоционально-волевое усилие… внешне это может проявляться очень слабо или вовсе не проявляться. Однако, как правило, все же проявляется. При передаче информации только семь процентов передается вербально, то есть словами. Около тридцати процентов интонационно, и более шестидесяти процентов информации проходит по прочим каналам - мимика, жестикуляция, взгляд. Вдумайтесь в эти цифры: девяносто три процента информации содержится в наших глазах, лице и теле! Только очень опытный и специально обученный человек может контролировать все свои реакции. Но таковых практически нет. Человек всегда себя выдает, и опытный наблюдатель всегда распознает неискренность… мне, например, достаточно просто побеседовать с испытуемым, и я сразу скажу вам, лжет он или нет. Даже если он очень сильно будет пытаться скрыть правду, ему это не удастся. Но такой метод многим представляется ненаучным… что ж, не буду спорить. Тем более что мы вооружены абсолютно научным методом. Здесь, в этом портфеле, находится профессиональный компьютерный полиграф "Барьер". Этот прибор позволяетрегистрировать реакции организма по семи каналам. Я их перечислю. Итак, "Барьер-15" регистрирует кожно-гальваническую реакцию человека, сигнал грудного дыхания и сигнал диафрагменного дыхания… кроме этого, мы снимаем показания фотоплезиограммы, замеряем динамику артериального давления, энергию речевого канала и даже - безошибочно! - определяем попытку противодействия испытуемого. Наверно, вам не все пока понятно, господа?
- Да уж, - буркнул генерал. Специалист улыбнулся:
- Попробую объяснить попроще. Как мы уже говорили, ложь требует от человека некоторых усилий… иногда это заметно. Мы говорим: врет, вон как глазенки-то бегают. Или - наоборот - мы говорим: вот жук какой! Врет и не краснеет, жучила! Да, верно, не краснеет, внешне спокоен. Но организм-то реагирует на ложь. И реагирует сильно - пульс у человека становится реже, вся сердечнососудистая система "затаивается", дыхание уменьшает амплитуду, понижается артериальное давление, замедляется или ускоряется речь. А полиграф все это регистрирует, и обмануть его невозможно.
- Херня все это, - буркнул Козырь.
- Желаете лично проверить? - быстро откликнулся спец. Козырь ухмыльнулся. Он - опытный и матерый вор - на раз-два лагерных кумовьев разводил. А уж эти-то волки крученые никогда и никому не верят… Что ж он - эту компьютерную жестянку не обманет?
- Так желаете проверить лично? - повторил вопрос Леонид Петрович.
- Валяй, - ответил Козырь.
- Оч-чень хорошо. Пиджачок попрошу снять… часики тоже. Всех присутствующих попрошу не мешать, не разговаривать, выключить телефоны. В принципе присутствие посторонних нежелательно, но для демонстрации…
Козырь снял пиджак и часы… давай, давай. Посмотрим, как ты сейчас обосрешься, хрен с "барьером". И Марек утрется - это он всю херню придумал. Детектор, бля, лжи!
Полиграфолог раскрыл портфель, извлек из него ноутбук, маленькую коробочку с надписью "Barrier 15/897" и ворох проводов.
- Сейчас, - сказал спец, - мы поставим простой эксперимент… с помощью полиграфа я узнаю ваше имя. Мы ведь с вами не знакомы. Вашего имени я не знаю - так?
- Так.
- Значит, познакомимся… Вы назовете мне десять мужских имен, среди которых есть и ваше. А я его "угадаю". Согласны?
- Валяй, угадывай.
Спец записал на бумажке продиктованные вором десять имен. Потом ловко опутал его датчиками.
- Вы, - сказал он, - сегодня выпивали?
- Ну и что с того?
- Это не очень хорошо для чистоты эксперимента, но…
- Я эту херовину что пьяный, что трезвый разведу, - сказал вор.
Полиграфолог улыбнулся и ответил:
- Сейчас посмотрим… Дело в том, что алкоголь, наркотики, большое количество кофе и тому подобное могут существенно влиять на достоверность исследования. Но тем более убедительным будет результат… итак, господа, мы начинаем. Я попрошу тишины. А вас (Козырю) расслабиться, по возможности ни о чем не думать. На мои вопросы отвечать только "нет". Готовы?
- Всегда готов.
- Итак… ваше имя Андрей?
- Нет.
Пауза.
- Ваше имя Петр?
- Нет.
Паузы между вопросами были длинны - секунд по десять. Все молчали, наблюдали за процедурой с интересом… Козырь думал про себя: да хрен ты чего добьешься. И вообще, будем считать, что мое имя не Владимир, а например… Роман. Роман - и все тут.
- Ваше имя Владимир?
- Нет.
- Ваше имя Роман?
Да, внутренне прокричал Владимир Дмитриевич Сорока, - да, мое имя Роман! Сдержанно он ответил: нет… Спец, оторвавшись от компьютера, бросил на него любопытный взгляд, продолжил:
- Ваше имя Григорий?
- Нет.
…Они сделали два "круга", и Леонид Петрович сказал:
- Я думаю, Владимир, достаточно.
- Ишь ты, - удивился Козырь.
- Ну вот видите… обмануть эту машину нельзя, хотя вы и пытались это сделать. Вы противодействовали мне на имя Роман. Так?
- Так, - был вынужден признать Козырь.
- Браво, доктор, браво, - сказал Марек. - Посрамили скептиков. Не пора ли перейти к реальному делу?
Иван сидел в углу кабинета. Он почти не обращал внимания на то, что происходит рядом… Глаза видели, уши слышали, мозг привычно фиксировал все происходящее. Это был результат многолетней тренировки - не более того.
Таранов не был сломлен. Он просто очень сильно устал и точно знал, что его война кончена… Он был безоружен, закован в браслеты и надежно изолирован: на окне решетка, выход блокируют бойцы. Рассчитывать на помощь извне не приходится. Боялся ли он смерти? Нет, не боялся. Все мы когда-нибудь умрем. Одни - раньше, другие - позже… чего же бояться?
Обидно было только то, что Светлана останется неотомщенной… А Лидер и тот, кто нажал на спуск по указке Лидера, уйдут от возмездия. Это несправедливо. Это чертовски несправедливо… Таранов думал о том, что он так и не спас никого из близких людей: ни Славку Мордвинова… ни Иришку, ни Лешку. И даже Светлану он не сумел уберечь.
Все свои войны он проиграл. Ему ли бояться смерти?
Он мог бы закончить все прямо сейчас - спасибо Председателю за "торпеду". Достаточно только дотянуться зубами до предплечья левой руки и сдавить зубами подсаженный под кожу серый цилиндрик… "Можешь быть спокоен, - сказал Председатель, - хватит, чтобы убить слона. Мгновенно и безболезненно". Иван покосился на левую руку… мгновенно и безболезненно…
Он запросто мог бы закончить все прямо сейчас… но что-то удерживало. Возможно, мысль о Лидере. А может быть, привычка стоять до конца. До тех пор, пока остается хотя бы один шанс… Нынче шансов не было ни одного.
- С него нужно снять куртку и посадить на стул, - сказал Леонид Петрович. Марек прищурился:
- Хм… для этого придется снять наручники…
- Вы хоть обыскали его? - спросил Гаврюшенко.
- Обыскали. Нет у него ничего, - ответил Марек. - Ладно, Иван у нас нынче смирный… верно, Иван?
Марек под столом, так, чтобы не видел питерский спец, показал Ивану его же АПС… Таранов сплюнул на пол.
- Займись им, Джек, - скомандовал Марек. Джек приблизился и осторожно снял с Ивана браслеты. У Ивана было сильное искушение воспользоваться моментом, сделать Джека живым щитом… он отлично понимал, что это нереально: Марек, не задумываясь, спишет Джека - слишком много на кону…
Наручники снова были застегнуты, Леонид Петрович подошел к Ивану.
- Э-э, - сказал Леонид Петрович, - так дело не пойдет.
- Что такое?
- Да он же пьян.
- Бросьте, док… он давно протрезвел.
- Это не серьезно, господа, - сказал Леонид Петрович. - Если вы хотите получить достоверный результат, тестирование придется отложить минимум на сутки. Дело в том, что алкоголь в больших количествах снижает активность физиологических реакций… У человека в состоянии алкогольной интоксикации возможно появление полного безразличия к своей дальнейшей судьбе, снижение уровня мотивации, направленной на избежание наказания. Не исключены ошибки при тестировании. Поэтому придется ждать, пока он придет в себя.
- Сколько же ждать? - хмуро спросил Козырь.
- Как минимум, сутки. Лучше двое. Марек рассмеялся и сказал:
- Это исключено, док. Работать будете сейчас.
- Но…
- Без "но"! Здесь и сейчас… а о "снижении уровня мотивации" не думайте. Там такой уровень, что… в общем, вперед, док.
Таранов молчал, не отвечал на вопросы, и Марек сказал:
- Ничего, сейчас мы его подбодрим… он даже запоет, не то что заговорит. Ну-ка, Джек!
- Не нужно, - вдруг сказал Таранов. - Я буду отвечать.
- Вот видите, док, соображает… А вы говорите: мотивация.
- …Я буду отвечать, - сказал Таранов. Он понял, как можно рассчитаться с Лидером! Гарантированно и надежно… пусть и с того света.
Из темноты, из мрака он дотянется до Игоря Шахова руками Козыря и Марека, руками Джека и Руслана. Эти руки, алчные и беспощадные, сожмут горло Лидера… но для этого Ивану предстояло сработать очень качественно. Очень качественно и очень достоверно - так, чтобы у спеца не возникло ни капли сомнения.
Иван ярко и образно - ярко! И образно! - представил себе Лидера и его "жигули"… И себя самого, загружающего в эти самые "жигули" мешки с героином. Он вспомнил свой гнев, когда Лидер предложил пропустить груз на запад. Он очень хорошо вспомнил свой гнев… он настраивался работать.
- На все мои вопросы, Иван, вы будете отвечать: нет, - сказал Леонид Петрович. - Вы готовы?
- Готов.
- Начали… итак, вам достоверно известно, где находится в настоящее время партия товара или его часть?
- Нет, - ответил Иван, напрягая мышцы бедра.
- Разыскиваемая партия товара сожжена?
- Нет, - и - картинка перед глазами: мешки с героином в салоне и багажнике серой "шестерки"… И - ненависть, ненависть к Лидеру!
- Продана?
- Нет.
- Передана сотрудникам?
- Нет, - и снова напряжение мышцы бедра… И - яркая картинка.
Они проехали три круга, и Леонид Петрович сказал:
- Спасибо, давайте сделаем перерывчик. Спец встал, подошел к Мареку и негромко произнес:
- Мне нужно с вами поговорить… тет-а-тет. Вдвоем они отошли в дальний угол. Козырь и генерал проводили их внимательным взглядом.
- Слушаю вас, док…
- Он активно пытается скрыть истину. Делает это весьма примитивно, и я легко могу его расколоть.
- А какие вопросы его больше всего тревожат?
- Он активно противодействует на два вопроса: известно ли ему местонахождение товара? И не передал ли он товар сообщникам?
