— А когда мы буквально в каждой серии устами нашей сыскной троицы милиционеров ментами зовем — мы нашу доблестную милицию не оскорбляем? — едва не закипела я. Тамара предостерегающе вскинула брови., но меня было уже не остановить. Пускай я больше не пишу серии лично, все равно: то, что сделали мои ребята — это мое любимое дитя. А я — ревнивая и безумная мамаша, и за своих чад всех в лоскутки порву. Даже продюсера, наплевав на все свои страхи перед начальством вместе взятые.

— Лиза, милиционеров ментами зовут все, кому не лень. Это уже устоявшееся в русском языке выражение, и мы им никого не удивим. А вот идея о врачах-вредителях имеет нехороший запашок. Вы же знаете, Лиза, насколько внушаем наш зритель. Сегодня мы покажем ему эту вашу серию, а на следующий день пациенты стоматологических клиник откажутся заполнять регистрационные данные и оставлять свои номера телефонов…

Продюсер нес полную ахинею, и у меня внутри все закипало. Тамара, поняв, что сейчас мы сцепимся с начальством не на жизнь, а на смерть, что-то быстро нацарапала в своем еженедельнике и подтолкнула его мне. Скосив глаза, я прочитала: «Его родная сестра — стоматолог. Будь паинькой, соглашайся. Все равно он эту серию не пропустит, только хуже себе сделаешь».

Вот оно, где собака порылась! Значит, мать Димочки — зубной врач. Ну да, как же можно про любимую сестру такую серию снимать. Потом же родственных скандалов не оберешься. Ладно, так бы сразу и сказал. А то развел галиматью про высшие моральные ценности общества…

— …так что? Вы со мной согласны, Лиза? — спросил продюсер, дочитавший свою блестящую лекцию.

— Да, разумеется, — улыбнулась я ему в ответ.

— Вот и славно! — искренне обрадовался продюсер. — А теперь переходим к хорошим новостям. У меня есть кандидат на роль мужа вашей Глафиры. Помните — коварный жених, построивший хитроумную комбинацию, чтобы завладеть фамильным колье?

— Да вы что!

— Отличный актер, роль словно под него написана. Вот видите, как мы ваше творчество ценим, ни на минуту о вашей команде не забываем!

Это он верно подметил. Ведь кроме нас у него еще три таких же команды. Надо отдать должное мужику: память у него золотая. Никогда не путает персонажей, сюжетные линии, да еще умудряется удерживать все это в голове и время от времени подбрасывать неплохие идеи. Впрочем, на самом деле, я считаю это излишним. Пусть лучше каждый занимается своим делом, а не лезет в соседнюю епархию. Авторы — пишут, редакторы — редактируют, главные авторы — придумывают основу сюжетов. А продюсеры — ищут заказы и деньги, налаживают связи с центральными каналами… и не вмешиваются в работу сценарного отдела, черт бы их побрал!!!

Потом мы еще полчаса поговорили о всякой ерунде, стандартной текучке и проблемах производства (мне это неинтересно, а Тамара и так обо всем, что творится в компании, узнает на шаг раньше продюсера), после чего нам торжественно соизволили идти восвояси. Уф, можно сказать — малой кровью обошлись. Даже Димочку мне не вспомнили. Серию, правда, потеряли, ну так искусство без жертв не бывает. Стаса, конечно, жалко, огорчится парень: серия-то его. Человек ее отписал, мысленно рассчитывал уже на гонорар за проделанную работу, и все коту под хвост. Но против начальства не попрешь, увы.

Само собой, я не могла упустить такую отличную возможность переговорить с Тамарой обо всем наболевшем. Начальству об этом знать, разумеется, не стоит, а вот Тамаре — следовало бы.

Тамара, впрочем, нисколько не удивилась тому, что я прошу выделить мне парочку-троечку новичков. Видимо, для нее подобная ситуация не в новинку. Даже завуалировано похвалила за то, что вовремя обратилась к ней за помощью, а не тянула до последнего, надеясь на авось. Пообещала, что уже в четверг подкрепление придет, и многозначительно намекнула, что солидное .

Интересно, что бы это значило? — думала я, покидая родной офис. Если своей последней фразой Тамара имела в виду, что вместо двух-трех человек пришлет нам на помощь пять-шесть, то это явный перебор. Много хорошо — тоже плохо. Мне столько людей даже рассадить будет некуда, а уж какой гвалт будет стоять… Или она подразумевала, что даст не новичков, а кого-то из зубров? Тогда откуда она их возьмет? Снимет с других проектов? Это вряд ли. Насколько я в курсе, три другие команды уже устоялись, и никто там не горел желанием перейти на другие сериалы. Может, удалось затащить к себе кого-то опытного со стороны? Похоже на то. Ладно, доживем до четверга — увидим.

После довольно тяжелого разговора со Стасом, когда я как могла смягчала его законное возмущение решением продюсера, я поняла, что если срочно что-нибудь не предприму, точно взорвусь. Чего бы такого придумать? Все равно завтра на работу не идти, а редактировать мне благодаря стараниям продюсера пока нечего. Может, сходить на дискотеку? Раньше дискотеки мне всегда помогали. Попрыгаешь часа три-четыре, изображая папуаса в ритуальном танце, и глядишь — на душе легче становится.

Только одна я ни на какую дискотеку не пойду. Слишком уж это чревато последствиями. Обязательно кто-то из посетителей перепьет, кто-то полезет в драку, какая-нибудь девица нафантазирует себе, что по уши втрескалась в тебя (а я, извините, не лесби, и на подобные знаки внимания к моей персоне реагирую неадекватно). Или того хлеще: некая ревнивица решит, что ты строишь глазки ее парню. А ты этого парня и видеть-то не видела, и вообще кроме как на свой коктейль никуда и не смотришь… В общем, извините, граждане, но разборки на ровном месте меня не прикалывают. А шансы одиночки нарваться на неприятности куда выше, чем когда идешь в подобное место компанией.

Может, Машку с Темой позвать? Хотя Тема точно не пойдет. Ему никогда дискотеки не нравились. А вот Машка…

Я набрала Машкин номер и нарвалась на ответное требование немедленно приехать в гости на какой-то невероятный пирог. Мол, поешь сладенького, подруга, вот тогда и будем решать, пойдем ли мы на поиски приключений, и если пойдем, то куда.

Пирог действительно оказался безумно вкусным, и я не успокоилась, пока не запихнула в себя третий кусок кряду, успев между делом пожаловаться на все свои рабочие и личные проблемы. Машка сочувственно кивала, в нужных местах восклицала «да что ты!» и не забывала подкладывать добавку. Наплевать на все диеты вместе взятые и здоровый образ жизни, покуда Машка печет такую прелесть!

Но Машка на этом не успокоилась. Пока я уничтожала ее кулинарный шедевр, она, оказывается, придумывала, куда нам с ней отправиться. Но идти куда-то в знакомое и проверенное место ей не хотелось. Мол, только новое, и точка: там впечатлений больше. А излишняя осторожность только вредит досугу. Поэтому она перелистала какой-то альманах, делая отметки напротив понравившихся ей ночных клубов, потом еще раз просмотрела отобранные ею заведения и, наконец, сделала выбор:

— Вот сюда! — и ткнула пальцем в рекламное объявление.

Прочитав, куда предлагает отправиться Машка, я шумно выдохнула. Ну, дает девушка! Если верить рекламе, то это не дискотека, а какой-то клуб знакомств весьма вольного характера. И горячие танцы, и народный стриптиз, и бесплатный вход для дам — только за пиво плати. В общем, никто не уйдет неудовлетворенным. Все бы ничего, но Машка-то уже замужем! А здесь явно только холостяки, да любители горячих ощущений отрываются, или ничего я в этой жизни не смыслю.

— Ну и что? — парировала подруга. — Я же не ради себя, я ради тебя стараюсь.

— А как же Тема?

— А что Тема? Я же не собираюсь ему изменять, и он об этом прекрасно знает. В конце концов, никто не мешает ему сопровождать нас туда.

— Но ты же в курсе, что он туда не пойдет, даже если упрашивать будем!

— А вот это уже его проблемы, а не мои!

Как я не пыталась в последующие два часа убедить Машку, что лучше бы нам подыскать иное местечко для активного отдыха, ничего не вышло. Машка была непреклонна: только сюда, и никуда иначе. Под натиском ее аргументов (цены смешные, своя служба охраны, до дома — пятнадцать минут на маршрутке или десять на такси) я сдалась.

Осталось дело за малым: придумать, в чем туда идти и сделать соответствующий макияж.

Ехать домой и копаться в собственном гардеробе мне до ужаса не хотелось, поэтому Машка просто вывалила на кровать содержимое своего шкафа. Размеры наши плюс-минус совпадали, и было в таком переодевании что-то из детства. Пионерский лагерь, возьми мою помаду, можно я одену твою юбочку…

Перемерив все, что только было возможно, мы с Машкой остановились на блестящих черных брючках в обтяжку и ярко-красном топе для меня, и на мини-юбке, разноцветных чулках-гольфах выше колена и полупрозрачной блузке для нее. Выглядели мы во всем этом, можете поверить, очень эротично. Особенно Машка. Ее хулиганская юбка при каждом повороте норовила взлететь и явить окружающим верхний край клетчатых чулок на стройных подтянутых ножках. Нет, на собственные ноги я не жалуюсь, упаси Боже, но Машкины, как не прискорбно, все-таки лучше. Ведь в отличие от меня Машка спорт любит и постоянно занимается то йогой, то какими-нибудь единоборствами или шейпингом, на худой конец. Честно говоря, даже слегка завидно стало. Хотя чего тут завидовать? Бери да начинай сама заниматься. Но ведь лень!

— Не боишься, что Тема тебя в таком виде из дома не выпустит? — поинтересовалась я, тщетно пытаясь уложить непослушную прядку, то и дело норовящую упасть на лоб и залезть в глаза.

— А он меня и не увидит! — отозвалась Машка, накрашивающая особой, светящей в темноте тушью левый глаз. — Тема сегодня предупредил, что задержится в своей лаборатории. Так что, когда он придет, нас здесь уже не будет.

— Может, все-таки попросить его, чтобы он нас хотя бы у клуба встретил и до дома проводил? — спросила я, проиграв сражение с непокорной прядью волос и решив ее заколоть.

— Можно. Только он бухтеть начнет. Когда Тема добирается до дома и поглощает ужин, ему на этом свете больше ничего не надо.

— Ну, смотри сама.

— Не дрейфь, подруга, пробьемся!

Еще через полчаса процесс нанесения на лица боевой раскраски был завершен. Критически осмотрев друг дружку со всех сторон и единогласно признав, что красивей нас девок в округе нет и быть не может, мы с Машкой отправились навстречу приключениям.

У входа в клуб собралась небольшая толпа, состоящая преимущественно из одних парней. Честно говоря, увидев это, я решила, что клуб закрыт, и на сегодня все развлечения отменяются, как Машка ткнула меня носом в объявление на дверях:

«Уважаемые посетители! До 21-00 вход в клуб представителям мужского пола возбраняется».

— Что за глупость? — удивилась я при виде такой очевидной половой дискриминации.

— И ничего не глупость, — фыркнула Машка. — До девяти вечера они девушек разогревают.

— Подожди, это как — разогревают? Мы им котлеты, что ли, чтоб нас разогревать?

— Слушай, ты лекции по психологии помнишь, или освежить твою память? Кто по статистике быстрее заводится в смысле секса и всего остального?

— Ну, вроде мужчины. Хотя по мне это спорная истина.

— Молодца, правильной дорогой идешь. Теперь дальше: если запустить сюда одновременно и мужчин и женщин, что получится?

— Не знаю, честно говоря.

— Получится полный бардак с выяснением отношений и кучей пощечин, поскольку парни уже на взводе и только ищут, с кем бы познакомиться, а девушкам здесь еще освоиться надо. Вот до девяти администрация клуба им, то есть нам, и дает отличную возможность слегка раскрепоститься.

— И когда у дам начинает срывать крышу, запускаются мужчины. Так что ли?

— В яблочко!

— Слушай, а чего тогда у входа и девчонки стоят, если они уже могут пройти внутрь?

— А это уже готовые парочки, и девушки таким образом оказывают своим молодым людям моральную поддержку. Или второй вариант: молодые люди их от себя отпускать бояться, чтоб чего не вышло.

— А что может этакого выйти?

— Как что? Девушки себе других молодых людей найдут.

— Откуда, если все мужчины снаружи остались?

— А про стриптизеров ты забыла? Или они уже не мужчины по-твоему?

— Бр-рр, как все запутано. Слушай, а может, не надо? Пойдем отсюда? Мне уже как-то не по себе.

— Вот уж дудки! Вперед, за мной!

Мне ничего не оставалось, как проследовать за Машкой.

Пройдя довольно неприятную процедуру досмотра (девчонка-охранник облапала нас с Машкой с головы до ног в поисках колюще-режущих предметов) и сдав одежду в гардероб, мы отправились в зал. Настроение после этого было уже далеко от боевого. А грохот музыки, заставляющий дрожать мои бедные барабанные перепонки, и вовсе выводил из себя. Машке же, судя по всему, все было по фигу. Ее глаза горели в ожидании хлеба и зрелищ.

Пристроившись на высоких табуретах около барной стойки и заказав пиво и фисташки, мы с Машкой принялись осматриваться. Уф, ну и жарко же здесь! Хорошо, что догадались так легко одеться, а то бы упрели за пять минут. Впрочем, судя по тому, что было надето на посетительниц клуба, не одни мы здесь такие умные оказались. Более того, присмотревшись к публике повнимательнее, я с ужасом поняла, что полупрозрачная Машкина блузка — это, можно сказать, верх пуританства. Девицы вокруг щеголяли кожаными лифчиками, откровенными минималистскими топами и юбчонками из разряда «широкий пояс», из-под которых то и дело виднелись их трусики. И не какие-нибудь, а конечно же — стринги: три веревочки и заплатка спереди. Мамочки, куда мы попали!

Видимо, ужас, отпечатавшийся на моей физиономии был настолько очевиден, что бармен, устало и равнодушно взиравший на прелести дефилирующих туда-сюда девиц, спросил:

— Впервые здесь?

— Да, — ответила я, и сделала большой глоток пива, чтобы хоть как-то примириться с открывшейся мне реальностью.

— Это еще ничего. Вот через десять минут мужской стриптиз будет, тогда увидите, что начнется, — как мне показалось, с долей сочувствия сказал бармен. Повинуясь минутному импульсу, я спросила его:

— А вы давно здесь работаете?

— Скоро два года будет, — пожал он плечами и принялся обслуживать подошедших посетительниц.

М-да. За два года в подобном месте действительно такого насмотришься — уже ни на что реагировать не будешь. Я покачала головой и снова приложилась к пиву. Ладно, если уж нас с Машкой сюда занесло, так почему хотя бы не попытаться получить удовольствие от этого факта? Правда, боюсь, сделать это будет сложновато…

Пришла пора обещанного барменом стриптиза. Сначала смолк грохот, который здесь именовали музыкальным сопровождением — ура. На сцене под свист и улюлюканье толпы появился красавчик-блондин в строгом офисном костюме. Даже галстук повязан, и поверьте мне, повязан безупречно. Честно говоря, сначала я приняла его за кого-нибудь из службы охраны, но тут зазвучала мелодия, и блондин принялся танцевать, одновременно избавляясь то от одного, то от другого предмета одежды. Дамочки неистовствовали: кричали, свистели и избавлялись от лишних на их взгляд деталей собственного туалета, норовя закинуть их в руки стриптизера.

— Один из лучших номеров, — прокомментировал бармен, заметив мое удивление. — Даже на Строителя и Латиноамериканца так не реагируют.

— А почему?

— Не знаю. Думаю, потому что в основном наш контингент — как раз персонал офисов. Менеджеры, референты, рекламщики…

— А мужчина в строгом костюме ассоциируется с непосредственным начальством, которое сбросив с себя одежду, оказывается обычным мужиком без всяких социальных различий, — завершила его мысль Машка, уже вовсю раскачивающаяся на табурете в такт музыки. — Вот тебе и отличный повод избавиться от всяких рабочих комплексов.

— А что будет потом? — спросила я разговорчивого бармена.

— Групповой номер. Сегодня, наверное, Повара танцуют. Хотя, может, и Врачи выйдут.

Тут бармена отвлекли, и я снова перевела взгляд на сцену. Блондин успел сбросить с себя всю верхнюю одежду и остался в носках, майке и семейных трусах. Я прикинула, что скорее всего, настал черед майки. Угадала. Блондин приподнял один край майки, продемонстрировав публике краешек мускулистого торса, потом задрал другой край и сразу же, словно стесняясь, натянул майку до максимума, и скорчил непередаваемую гримасу. Мол, сам я не местный, ужасно вас боюсь, девушки, поэтому все никак не могу решиться на расставание со своей любимой маечкой. Публика его кривляние одобрила радостными воплями. Блондин сразу же, будто ждал этого, расстался с майкой. И занялся… носками.

Носки в отличие от всего остального барахла, разбросанного по сцене, Блондин четкими подачами отправил прямо в зал. Какая-то экзальтированная дамочка лет сорока схватила носок в руки, как трофей, и так оглушительно заверещала, что блондин, как мне показалось, даже поморщился. Вот и правильно: нечего свои шмотки где попало кидать, или его мама в детстве этому не учила?

Решив, что на этом стриптиз логически подошел к концу, поскольку ну не может же парень лишится прилюдно еще и семейных трусов, будь он хоть трижды стриптизером, я повернулась к стойке бара. Но тут публика взревела так, что я едва не подскочила на своей табуретке, а Машка бесцеремонно дернула меня за руку, заставляя вновь посмотреть на сцену.

Парень все-таки стянул с себя трусы, попутно отправив их следом за носками. Но под семейными трусами у него оказались… стринги! Мамочки, какая же я отсталая! Я-то думала, что это исключительно женская привилегия — носить данную конструкцию из переплетенных веревочек, натирающих особо нежные места между полупопиями. Но парень — тоже тот еще гусь! Ведь как знала, что без подвоха здесь не обойдется! Двойные трусы — сплошной обман. Тан-цо-ра на мы-ло!…

Раскланявшись, блондин покинул сцену. Какие-то шустрые ребята быстро собрались разбросанные по сцене вещи, и начался групповой номер. Интересно, этот нон-стоп специально придумали, чтобы посетительниц не расхолаживать? И если они уже все так разошлись, то что же тогда здесь будет к концу вечера? Подумать страшно.

— Удобный костюмчик у парня, — сказала я бармену, воспользовавшись возможностью поговорить с ним, лишь бы не смотреть на сцену, где четверка веселых поваров скидывала белые халаты и гонялась друг за другом с половниками и ложками. Интересно, если бы реальные работники общепита готовили обеды без всякой одежды, обосновывая это тем, что у них горячее производство, что сказали бы посетители всяческих кафе и столовых?

— Это вы про первого?

— Ну да. Обычный пиджак, рубашка, галстук. Никаких излишеств. Фирме можно не тратиться.

— Он в этом же прикиде еще и Джеймса Бонда изображает.

— Вот как? И что же меняется в его облике?

— Надевает черные очки. И в начале танца якобы разговаривает по мобиле.

— Тогда, если я правильно понимаю, повара ваши — они скидывают с себя эти высокие колпаки, напяливают взамен шапочки и становятся врачами?

— Угадали. Еще у них стетоскопы висят и маски на лицах.

— Да, хитро придумано, ничего не скажешь.

— Девушка, а вы, случайно, не репортер? — вдруг напрягся бармен.

— Нет, а что?

— Да так. Про нас уже несколько публикаций сделали. Мол, полный упадок морали и нравственности, куда смотрят власти… Если начальство узнает, что я разговаривал с журналистом — меня отсюда пинком выкинут. А у меня мама больная, и жена беременная.

— Успокойтесь. Я честно-пречестно никакого отношения к прессе не имею. А вот начальство ваше — странное какое-то. Почему бы им не сделать в ответ на те публикации несколько хвалебных статей в свой адрес? Мол, нигде я так не отдыхал и не веселился, как в данном заведении, или что-нибудь в том же роде.

— Уже заказали, — улыбнулся бармен. — Но все равно боятся, как бы чего нового не понаписали. У нас же еще и конкуренция будь здоров…

Тут в зале совершенно неприлично завопили, а Машка заржала так, что у нее брызнули из глаз слезы. Я посмотрела на сцену.

М-да, забавы на уровне детского сада. Парни оттягивали друг у друга резиночки трусов и делали вид, будто заглядывают туда, а потом жестами комментировали публике, каких размеров оказалось увиденное. Тьфу, пошлость какая. И чего Машка в этом находит? Обычные парни, слегка перекачанные. Если устроители всего этого балагана считают, что один вид обнаженной мужской груди должен заставить меня вопить от восторга и выпрыгивать из одежды, то они глубоко ошибаются.

Фальшивые повара дотанцевали и удалились за кулисы. Только-только я решила, что можно расслабиться, как у входа в зал началось какое-то движение. Понятно, сильный пол пожаловал. Машка показала мне большой палец, я в ответ кисло улыбнулась. Не думаю, что из идеи познакомиться с кем-нибудь в такой обстановке получится что-то стоящее. Да и парни вели себя, мягко скажем, не по-джентльменски. Один хам даже попытался вклиниться между мной и Машкой и сразу же принялся лапать нас за задницы. Мы с Машкой переглянулись поверх его головы и одновременно отвесили ему по щелбану. Парень все понял правильно и ушел к более сговорчивым подругам. Мне показалось, что бармен при виде этой сцены одобрительно хмыкнул, впрочем, поручиться за это не могу.

Тут зазвучала музыка — хорошо хоть не ритмичный грохот, как в самом начале, а даже что-то вполне популярное и мелодичное. Видимо, это был сигнал к началу собственно дискотеки, поскольку все свободное пространство зала заполнилось приплясывающими людьми. М-да, а я-то еще считала, что откровеннее стриптиза ничего быть не может. Еще как может! Вон, только стоит посмотреть на то, что творится вокруг. Парни распускают руки, девушки скидывают жалкие остатки одежды и приличий. И это считается клубом знакомств?! Интересно, какие могут быть отношения с человеком после того, как он, не удосужившись даже поинтересоваться, как тебя зовут, полез тебе под юбку на глазах у доброй сотни, а то и больше людей?

Эх, а пекло здесь все-таки несусветное. Между прочим, мой собеседник бармен одет в бабочку с манишкой на голое тело, ну и в брюки, разумеется. И остальной персонал за исключением охранников тоже весьма легкомысленно выглядит. Это они с жарой специально намудрили, как пить дать, чтобы публика поскорее сама устраивала обещанный в программе «народный стриптиз». Черт, а если посетитель против, об этом они не подумали? Нет, никогда больше не сунусь в подобные заведения! И Машку больше слушать не буду. Что-что, а в вопросе досуга наши вкусы все-таки существенно различаются. Мне даже танцевать расхотелось!

Ощутив, как между лопаток у меня побежала тоненькая струйка пота (ну, может и не струйка, а пару капель всего — все равно неприятно), я сказала Машке, что отправляюсь в туалет. Смочу платок холодной водой и протру свое разгоряченное тело. Должно полегчать.

Мамочки святы, да что у них здесь за свинарник! — подумала я, открыв дверь в заведение с женской фигуркой на двери. Мусорные корзины переполнены туалетной бумагой и прокладками всех видов и мастей. Двери размалеваны похабными надписями, ей Богу, как в школьном сортире под конец учебного года. Но что меня окончательно добило, так это количество раскиданных повсюду упаковок из-под презервативов. Ничего не понимаю: если клуб предлагает вниманию только откровенные танцы и ничего больше, то презервативы-то зачем?! Да еще и в женском туалете? Или у них здесь дом свиданий?

Из туалета я выскочила пулей, едва не сбив с ног какую-то обкуренную девицу топлесс. Все, беру Машку за руку и вывожу из этого рассадника сексуальной невоздержанности!

Прибежав в зал, я не увидела Машку на табурете возле стойки. На мой вопросительный взгляд бармен пожал плечами и кивнул куда-то в центр. Ой, я, кажется, опоздала!…

Машка лихо отплясывала сразу с двумя парнями. Причем вытворяла такое, что я вам и передать не могу. Обвившись ногами вокруг одного, умудрялась целоваться в это время с другим. Ее поцелуй плавно перетекал в объятья. А первый тип в это время начал расстегивать по одной пуговки на ее блузке. Мама дорогая, как же я могла об этом забыть?! Машка!!! Пекло!!!

Видите ли, дело в том, что у Машки своеобразная реакция на температуру окружающей среды. Раскрутить Машку в холода на сексуальные безумства нету решительно никакой возможности, в связи с чем поздней осенью, зимой и ранней весной Машка вела весьма аскетический образ жизни. А летом она выходила на тропу войны и коллекционировала мужские скальпы, как заправская секс-террористка. Если бы Машку отправили на постоянное местожительство куда-нибудь в Африку, подозреваю, что она бы вообще не вылезала из койки. Пока Машка была не замужем, я сквозь пальцы посматривала на ее похождения, втихаря подсмеиваясь над своей неугомонной подружкой, питающейся от солнечных батареек. Но сейчас-то мне что делать? Если Машку не остановить, то их с Темой брак окажется под угрозой, это непреложный факт. Вряд ли Тема спокойно отнесется к Машкиной измене и простит ее, как это обычно происходит в слезоточивых сериалах производства нашей киностудии. Черт побери, я должна вытащить ее отсюда любой ценой!

Я решительно двинулась к Машке, расталкивая локтями взбесившуюся толпу. Машка тем временем лишилась блузки, а коварная парочка соблазнителей принялась стягивать с нее чулки.

— Машка! — проорала я ей прямо в ухо. — Пора уходить!

— Зачем? — удивилась она, не забыв обменяться поцелуем с одним из искусителей. — Все только начинается!

— Машка, — не отставала я от нее, — тебя Тема дома ждет.

— Ну и что? Перебьется. Имею право на лево! Верно, мальчики?

«Мальчики» загоготали и принялись обихаживать помимо Машки и меня, в душе, видимо, надеясь на крутую групповуху. Ну, уж нет, не дождетесь, голуби!

— Ребятки, — крикнула я им, одновременно скинув с себя цепкие ручонки одного из парней. — А вы в курсе, что дама замужем?

Они весело переглянулись и заржали. Понятно, зайдем с другой стороны.

— Между прочим, ее муж — мастер спорта, имеет черный пояс по карате и одним ударом кулака ломает во-от такую стопку кирпичей. Если вы сейчас же не оставите девушку в покое, он и вас, как те кирпичи, оприходует!

Безрезультатно. Эти дебилы только лыбились на меня и параллельно освобождали Машку от остатков одежды. Понятно, в одиночку мне с этой бедой не справиться. Что же делать? Если я сейчас попрошу Тему приехать и он это увидит, то скорее всего, все закончится грандиозным скандалом. С другой стороны, если я Тему на помощь не вызову, Машка наверняка успеет ему изменить. А если изменит, сразу же расстанется с ним, пусть Тема ей хоть трижды муж. Есть у Машки такое вот свойство: не водить за нос бой-френда, если завелся следующий. Так, Лизка, решай поскорей: звать Тему или не звать? А, лучше скандал, чем развод. Решено — зову.

Кое-как отбившись от назойливых кавалеров, мешающих мне выйти с танцпола, я нашла относительно тихое местечко и набрала Темин номер.

— Алло, Тема, — заголосила я, как только услышала, что трубку сняли, — слушай, тут такое дело. Срочно бери тачку и приезжай в клуб, название и адрес — в записке, что мы с Машкой оставили на столе.

— Девчонки, — послышался усталый голос моего лучшего друга, — может, вы как-нибудь без меня обойдетесь, а? Вымотался, как собака.

— Мне плевать на твою усталость! — рявкнула я. — Если в ближайшие пятнадцать минут тебя здесь не будет, считай, что ты с Машкой в разводе!

— Как? У вас там что — температура под сорок? — мигом сообразил Тема, которого я в свое время ввела в курс дела относительно Машкиной реакции на жару и холод.

— Под пятьдесят! — заорала я. — Все, хорош трепаться, минут за пятнадцать я еще отвечаю, но больше — извини, не выстою!

В трубке понеслись гудки отбоя. Умница Тема, все правильно понял. Давай же, мой хороший, приезжай побыстрей!

Я вернулась в зал. Ой-ой-ой, как все плохо! Машка осталась в одном купальнике, и эта зловредная парочка уже куда-то ее уволакивает. В отчаянии я бросилась к бармену. Почему-то мне показалось в ту минуту, что если кто-то и может мне сейчас помочь, так это только он:

— SOS! Через минут пятнадцать-двадцать муж этой девушки появится здесь, и если он это увидит — не сносить нам головы. Вы можете что-нибудь сделать?

Бармен презрительно скривился при виде Машки, откровенно разомлевшей от мужского внимания и ласк.

— А о чем она, простите, думала, когда пошла танцевать? И почему вы решили, что я могу вам чем-то помочь, если она даже вас не слушает?

— Неважно. Долго объяснять, но у нее очень своеобразная реакция на температуру. Понимаете, она сейчас как зомби, невменяемая и неадекватная. А муж у нее — золотой человек, но вряд потерпит, чтобы его жену так нахально соблазняли, да еще и вдвоем. А раз так — завяжется драка, и будьте уверены — с тяжелыми телесными повреждениями. У Темы кулак — ого-го. Приедет милиция, начнутся протоколы, проверки, опрос свидетелей — вам это надо?

— Ничего не случится. Наша служба охраны с ним разберется, — ответил бармен, но в голосе его мне почудилась тень неуверенности, и я поднажала:

— Вы не понимаете. Ваша служба охраны физически ничего не успеет сделать, как получит на руки парочку свежих трупов. В лучшем случае — калек. И вы считаете, что это хорошая реклама вашего заведения? Клуб закроют, вас уволят, и ваша беременная жена останется без содержания. Подумайте, стоит ли так рисковать?

— Ладно, — пробурчал бармен. — Сейчас попробую что-нибудь сделать.

— Быстрее! Умоляю вас!

Бармен удалился, а я помчалась на выручку к Машке. Эх, жаль, что с двумя мужиками мне ни за что не справиться, а то бы уже отдыхали где-нибудь в уголке после хорошего апперкота. Но у меня, как в поговорке про бодливую корову, которой рога дать забыли: желание набить им морду есть, а вот техники и силы нет. Между прочим, Машка могла бы с ними разобраться одной левой. Но ведь не хочет, черт бы ее побрал!

Уф, самого страшного, кажется, еще не произошло. Эти маньяки вовсю терлись о Машку, которую они сгрузили на стол, а Машка тащилась от этого подобия тайского массажа как мартовская кошка, разве что не мурлыкала. Где осталась ее одежда — уже не понять, но хотя бы лифчик и трусики пока еще находились на своих законных местах. На всякий случай я снова попробовала воззвать к Машкиному разуму:

— Эй, подруга, твой муж сюда едет. Вставай, одевайся, нам пора!

— Какой еще муж? Пусть присоединяется, либо проваливает на все четыре стороны!

— Эй, Машка, — вконец офигела я, — ты что, белены объелась? Это ты про Тему так говоришь? А по мордасам не хочешь?