Еще раз обозрев поле недавнего сражения, он неспешно поднялся. Стараясь не наступить на скрюченные тела и сиюминутно оглядываясь, приблизился к чадящему танку. Гусеничная машина горела терпко и жарко. И запашок был знакомый - мазутно-бензиновый... Георгий поднял глаза. До второй бронированной игрушки они так и не добрались. Потому что не успели. Вереница черных распластанных фигурок протянулась на всем пути к танку. Шагнув вперед, Георгий с трудом удержался от соблазна подфутболить ощетинившуюся пулеметами и пушками машину. Наверняка получилось бы, как с той картонной коробкой, внутрь которой заботливым киндером вложен силикатный кирпич. Нет уж, братцы дорогие, перебьетесь! Дважды на одни и те же грабли - это слишком!
      Прицельно наведя трубку, Георгий одиночным плевком пробил башню, и тонкая струйка дыма, выплывшая наружу, возвестила о том, что и здесь наведен полный порядок.
      Неспешно продвигаясь вперед, он мельком оглядел обожженный рукав. Кожа на локте оказалась основательно содранной, словно полоснули вскользь казачьей шашкой. Чепуха! Сколько локтей и коленок пообдирал он на своем веку! Как-нибудь заживет и это. Самое же примечательное заключалось в том, что Георгий победил! Вопреки классической физике нанес ощутимый урон неприятелю, подвергнув сомнению главенство малорослого народца.
      Пронзительно пискнув, почти что из-под ног в сторону метнулась крохотная фигурка. Боец даже не оглядывался. Вжимая голову в плечи, удирал от Георгия во все лопатки.
      - Давай, давай, орел! Беги и другим расскажи, что тут было...
      Похлопав себя по туго набитым карманам, Георгий с удовлетворением подумал, что зерна ему хватит на добрый десяток сражений. Мимолетно поймал себя на том, что самым преглупым образом улыбается. Увы, город диктовал не только правила игры, - он диктовал и чувства.
      ***
      Руины, оставшиеся после первых залповых обстрелов, Георгий использовал с максимальной для себя выгодой. Копая, как проклятый, он успел отрыть подобие окопа, из обломков кирпичей соорудил бруствер и неприметную бойницу. Конечно, хорошо было бы оборудовать и запасные позиции, но на это ему попросту не дали времени. Работа близилась к завершению, когда вдали показалась разведка противника - около полудюжины мотоциклистов и одна легкая танкетка. Снаряд, посланный наудачу, разворотил вблизи окопа приличных размеров воронку. Не дожидаясь добавки, Георгий ответил рассыпчатой очередью, сходу свалив одного из мотоциклистов и чуть-чуть не зацепив танкетку. Стреляя выхлопами, разведка умчалась прочь, и спустя несколько минут в атаку ринулись главные силы.
      Укрывшись за бруствером, Георгий молча наблюдал. Лилипуты шли в атаку густыми цепями, довольно уверенной поступью. Неудача разведки ничуть не смутила этих гордецов. На сей раз никто из них даже не прятался за бронированной техникой. Несколько десятков машин и сотенок пять пехоты. Надо думать, эти роты были у них не последние.
      Прячась за нагромождениями строительной рухляди и стараясь двигаться максимально скупо, Георгий подпустил атакующих поближе и, только окончательно уверившись в том, что не промажет, встретил атакующих щедрыми очередями гороха. Обзор был прекрасный, а трубка без труда доставала до самых удаленных машин. Результаты обстрела не заставили себя ждать. Ближайшую шеренгу пехотинцев смело полностью, вверх взмыли куски искореженного асфальта, а несколько броневиков окуталось жарким пламенем. К этому лилипуты оказались явно не готовы. Вчерашние повелители Шахматного города, надзиратели великанов и охотники за крысами разом приостановили свое блистательное наступление. Георгий же не давал им опомниться. Чуть переместившись, вновь поднял трубку. Пара просяных зернышек снайперски подцепили одну из гусеничных машин. Черно-багровым взрывом расплескало стальную башню, крохотные фигурки прыснули в стороны от подбитого танка. Бухая неприцельными выстрелами, бронетехника трусливо поползла назад. Да и людишки поспешили залечь. Стреляли несерьезно - в основном для поднятия собственного боевого духа. Кажется, большинство наступающих до сих пор толком не знало, где же он схоронился. Спасало преимущество пневматического оружия перед огнестрельным. Никаких демаскирующих вспышек, никакого грохота. И тем же танкистам в рокочущем транспорте, конечно, непросто было разобраться, откуда ведется огонь и куда разворачивать орудия.
      Было видно невооруженным глазом, что не привыкли они к подобной войне. Ох, как не привыкли! Впрочем, Георгий не исключал и того, что бывшие хозяева городских окраин вообще впервые получили мало-мальски серьезный отпор. Все равно как не болевшему сорок лет крепышу, слечь однажды от обширного инфаркта миокарда. Действительно - страшная штука! Потому как совершенно не готов, и ломка наблюдается - будь здоров! Ломка не столько организма, сколько характера, воли, духа и прочих синонимов мужественности. Вот и эти огольцы, схлопотав затрещину, тотчас призадумались. Во всяком случае желание воевать, у них наверняка, поубавилось. Хотя радоваться Георгий не спешил. Все еще только начиналось.
      Он продолжал посылать убийственное просо вдогон отступающим, когда в воздухе неожиданно загудели приближающиеся истребители. Вот о них-то ему не стоило забывать! Ни в коем случае!
      Георгий чуть приподнялся над бруствером и громко чертыхнулся. Увы, он не ошибся. Прямо к нему мчались серые крылатые тени. Отныне все решали секунды, и, почти не целясь, он ударил по самолетам щедрой россыпью зерен. Пилоты летели рискованно низко, и просо смяло первое звено летунов, в пару мгновений разнесло в клочья. На высоте трех-четырех метров рвануло яростным пламенем, к земле полетели металлические обломки. Где-то на уровне второго этажа вспух маленький парашютик катапультировавшегося пилота, но это Георгия ничуть озаботило. Последний уцелевший истребитель, уходя от прицела, круто взмыл вверх, и тревожиться следовало о нем. Георгий все больше задирал конец трубки, дыхания не хватало, однако он бил и бил, не переставая. Зерна буквально нашпиговали воздух, не доставая удачливый самолетик самую малость. И все же в конце концов ему удалось ужалить ретивую птичку. Заваливаясь на крыло и оставляя за собой шлейф грязного дыма, истребитель спешно повернул назад.
      - Так-то, братцы кролики! - Георгий азартно зачерпнул в горсть свежего проса, послал вдогон еще одну разрушительную струю зерен. Но время удач прошло. Наконец-то узрев желанную мишень, заговорили ожившие танки. Сдвоенно ахнуло над головой, а справа вздыбился огненный столб. Что-то крепко вонзилось под ребра, от боли свело ногу. Стиснув зубы, Георгий перекатился в сторону, очередью сыпанул по наступающим. Однако фортуна изменчивая дама - вновь сменила партнера. Лилипуты воспряли духом, набирая темп, лавиной покатились вперед. Теперь по импровизированному укреплению чужака били сразу десятки стволов. Земля бугрилась от частых разрывов, вспучивалась жутковатыми пузырями. От пыли и гари невозможно стало дышать. Плотная удушливая волна ударила в спину, сбила на землю. Потеряв трубку и зажмурившись, Георгий кое-как поднялся, слепо метнулся назад. Но что-то случилось с ориентацией, стороны света поменялись местами. Грудью налетев на стену, он снова упал. Где же, черт подери, улица? Справа или слева?
      Вытянув руки, то и дело спотыкаясь, он заковылял наугад. От прицельного огня Георгия спасали теперь только клубы дыма, но и дым не годился в союзники. От него щипало глаза, легкие разрывало от нестерпимого кашля. Двигаясь вдоль искромсанной стены, Георгий с трудом выбрался на открытое пространство, часто сплевывая соленую горечь, побежал. У первого же перекрестка свернул в проулок, на миг задержался. Грудь и ребра саднило, раненная нога подламывалась. Не к месту вспомнился тот хромающий великан, в которого он пальнул из винтовки. Вот так теперь будет и с ним...
      Впереди вновь загудело. Подняв голову, Георгий ахнул. Прямо на него, словно заходя на таран, черными, быстро растущими точками неслись самолеты противника. Не один и не два, - целая стая! Рука человека потянулась к поясу - ко второй трубке, но снижающиеся истребители были уже совсем рядом. Странная символика на серебристого цвета крыльях, озаренные огоньками маленькие пушечки. Большего он так и не разглядел. Злые язычки пламени, срывающиеся с далеких крыльев, стремительно превращались в подобие факелов. Приближались не крохотные самолетики, - приближалась лава огненных ядер. Миг, - и Георгий оказался внутри этого жаркого ада. Ракеты нашли свою цель. Его укусило сразу с нескольких сторон, выбив из-под ног почву, с небрежной легкостью подбросив в воздух. Пылающие шары входили в трепещущую плоть один за другим, с хищнической свирепостью терзая умирающее, а может быть, уже умершее тело. Странно, что он это еще сознавал. Одно крохотное мгновение, но сознавал. А потом наступила мгла - черная и немая, предвещающая очередное пробуждение...
      ***
      Все тот же небоскреб, залитая светом даль, знакомый приборчик и знакомая серебристая униформа. Все возвращалось на круги своя...
      Потирая саднящий бок, Георгий тоскливо озирал окрестности. Ныли сбитые колени, остро покалывало в груди, прошлое напоминало о себе каждым неосторожным движением. Впрочем, не в ранах тут было дело. Пожалуй, впервые Георгий ЗАДУМАЛСЯ над природой происходящих вещей, а, задумавшись, понял.
      Он и раньше называл это игрой - мысленно, но называл. Самое удивительное в том и заключалось, что он не ошибался. Это действительно было ИГРОЙ - жестокой, увлекательной и удивительно бессмысленной. Игрой с бесконечными уровнями вроде тех электронных сказок, в которые режется нынешнее поколение тинэйджеров. Впрочем, всегда резалось, если быть честным. Георгий хорошо помнил, как в далеком детстве из гипса изготавливал крохотные формочки. Разливая расплавленный свинец, получал скособоченных солдатиков. Металлург сопливый! Аккумуляторы потрошил ради свинца, на свалках автомобильных отирался. Зато и армию настрогал себе внушительную! Триста или четыреста бойцов! Выстраивал их на парадах, вел в атаку друг на дружку, погружал на корабли в ванне, топил пороховыми торпедками. В общем - развлекался, как мог. Нынешние детки занимались в сущности тем же самым. Правда, менее активно сидя на стульях, напряженно глазея на экраны компьютеров. Видел Георгий краешком глаза их программы. Тоска зеленая, если разобраться! Яд и наркотик девятилетних. Звездные войны с пришельцами, охота на бесчисленных монстров и так далее, и тому подобное. Глупость, в которую можно, тем не менее, играть с утра до вечера. Да что дети! Взрослые тоже помешаны на играх! Не наигравшиеся в юности президенты посылают безусых новобранцев на войну, те же бизнесмены, словно из кубиков "Лего", выстраивают замысловатые структуры, день-деньской сочиняют регламенты, криминальные авторитеты с азартом охотятся друг за дружкой и за деньгами. В роли наемника готов поучаствовать каждый второй. Игра становится жизнью, из детства плавно трансформируясь в седовласое бездумье. Словом, все как в той песне. Рисуют мальчики войну - рисуют и никак не остановятся...
      Георгий вяло, с какой-то даже обреченностью напялил на себя серебристое обмундирование, поднял приборчик. В самом деле, кто его тут спрашивает, хочет он или нет! Вырвали из привычного, дали в руки оружие и сунули в лабиринты... Любопытно только, кому такое под силу? Чтобы вот так запросто играть с живыми людьми? Чтобы целый город для такого отгрохать, да еще с самыми настоящими чудовищами!..
      Скрипнув зубами, Георгий осмотрелся с нехорошим прищуром, весомый приборчик подбросил на ладони, точно добрую каменюгу. Да уж! Хотел бы он знать, где этот гад обитает! Ведь наверняка где-нибудь прячется и лицезреет, паскудник! В какой-нибудь огромный цветной экран. И все эти тайники, без сомнения, - его рук дело! Нельзя же позволить жертве сдохнуть так сразу...
      А в общем, если версия о ИГРЕ верна, то сейчас должна наступить очередь призраков. Тех самых белесых тварей, что уважали выползать из стен. Потому что выигрывающий идет по восходящей - от уровня к уровню, проигравшего возвращают назад. Смерти нет, а есть сплошная бутафория - искусная и чертовски реалистичная.
      Бетон за спиной глухо треснул. Георгий устало обернулся. Так и есть! Про тварей он угадал. И даже понятно, почему монстриков явили ему пораньше. Верно, решили, что парень он многоопытный, значит, и нечего тянуть резину.
      Приборчик удобно лежал на ладони, палец касался тумблера. Одно легкое нажатие - и в активе появится очко. Только вот не нужно ему это чертово очко. Участвовать в игре он больше не желал.
      Прикусив губу, Георгий без замаха швырнул электронную коробочку вниз. Вот так! Чтобы после не вибрировать и не сомневаться!
      Описав пологую дугу, приборчик, единственное спасение от здешних призраков, полетел в пропасть, уже через пару секунд затерялся в пестроте улочек и крыш. Почти равнодушно Георгий взирал, как уродливым грибным наростом выпирает из бетона молочного цвета страшилище. Помесь кабана и тигра - с положенным количеством когтей и клыков. Серые полосы по бокам, на брюхе - подобие клеточек. Страшно-то как! Георгий улыбнулся. Чудовище наконец-то выбралось из пролома, шагнув к человеку, хищно оскалилось.
      - Давай, курва! Двигай копытами! - Георгий издевательски поманил животное. - Только уж не обессудь, не выйдет по-твоему.
      Отодвинувшись к самому краю, он сжал кулаки.
      - Что, кабанчик? Никак труханул? Или духа не хватает?
      Приостановившееся было чудовище вновь заторможенно зашагало. Оказавшись вблизи, мазнуло мускулистой лапой, стремясь зацепить когтями, но не достало. Георгий вовремя отскочил в сторону.
      - Черта-с два! - выдохнул он. - Сегодня по-твоему не будет.
      Сделав ложный выпад, он обежал монстра и с азартным рыком сиганул ему на спину. Зверюга была, конечно, тяжеленной, но потерять равновесие он ее все же заставил. Покачнувшись перед пропастью, чудовище отчаянно замахало конечностями, стараясь устоять, но Георгий, обхватив жуткую голову руками, молотнул коленом в массивную челюсть, телом перевалился вперед. Все нужное было сделано. Еще чуток, и парочкой обнявшихся влюбленных они полетели вниз. Без крика - в злом сосредоточенном молчании.
      ***
      Последним ужасом Шахматного города был чавкающий звук чужих челюстей. Его жевали и рвали на части лохматые обезьяны - с крыльями и без, но все без исключения отвратительные. Это было похуже беспощадных фаланг гигантского жука, но он выдержал и это. Умер еще раз, решив во что бы то ни стало вернуться, и все получилось...
      Холод враз охватил тело, в ноздри ударило морозом и снежной крупой. Перед ним стояли трое нетопырей. В полушубках и меховых шапках, на ногах вполне стильные ботинки. Ближайший из них взмахнул рукой, и в глазах тотчас сверкнула вспышка. Верно она и привела его в чувство.
      Город пропал и уплыл в прошлое, он снова был возле роковых гаражей. И роль жутковатых нетопырей играли не обезьяны и не мраморные монстры, - на сей раз Георгия атаковали существа вполне земные - из тех, что формируют отряд рыцарей ночных закоулков. Разобраться по существу - еще неизвестно, кто представлял большую опасность, однако и Георгий был уже совсем не тот.
      Поднырнув под очередной удар, он быстро повернул голову вправо-влево, шагом фехтовальщика отодвинулся в сторону.
      - Юркий, падла!
      "Нетопыри" пошли на сближение, охватывая незнакомца полукольцом. И в этот момент щекочущий ток прошелся по рукам Георгия, в голове искристо вспыхнул кадр убежавшего в никуда Шахматного города. Он ощутил, как натягивается незримый поводок. Его словно пытались затащить туда, откуда он только что сбежал.
      - Черта-с два! - Георгий с усилием мотнул головой, "поводок" натянулся и лопнул. - Черта-с два вы меня возьмете!
      - Ишь ты, ругается!..
      - Смотри, Бык! В руках-то у него что?
      Георгий и сам ощутил внезапную тяжесть, опустив глаза, рассмотрел автомат. Все тот же "Гарапонт-80" - прокаленный неземным солнышком, с оцарапанным прикладом. Все враз переменилось, волею случая брошенная монетка встала на ребро. Из жертвы Георгий превратился в хищника.
      - Ну что, твари, поиграем? - кривя разбитые губы, он поднял автомат. Темные фигуры шарахнулись от него, но тем самым только ускорили развязку. Наработанные рефлексы дали о себе знать, и грохочущий пунктир косым росчерком подрубил конечности забияк.
      - Гад!..
      Двое с воплями повалились на снег, третий ринулся бежать, громко и абсолютно неспортивно молотя подошвами по стылому тротуару.
      - Не уйдешь, - Георгий привычно вогнал приклад в плечо, почти не целясь, ударил короткой очередью. Попал, куда хотел, подрезав ноженьки и третьему красавцу. Инцидент был исчерпан, агрессор получил сполна.
      Обойдя поскуливающих на снегу молодчиков, Георгий двинулся к ближайшим строениям. На полпути остановился. Тело вновь свело электрической судорогой, в голове покадрово замелькали картинки Шахматного города. Словно кто проворачивал застопорившийся механизм, ластиком стирал ненужное, черкал и рвал недавно написанное. "Гарапонт" вырвало из рук, охватило светящимся облаком. Мгновение, и автомат исчез.
      - Поздно, - Георгий улыбнулся. - Опоздали, субчики!
      Возможно, ему это только показалось, но невидимый "поводок" повторно натянулся, дернувшись пару раз, ослаб. Георгий хрипло рассмеялся. На него удивленно оглянулись спешащие куда-то мужички - должно быть, те самые, что в той жизни вызвали ему "скорую". Во всяком случае в их судьбе перемен не предвиделось. "Скорая" снова приедет, но уже для того, чтобы обслужить подраненных нетопырей...
      Опустив голову, Георгий зашагал быстрее.
      ***
      Знакомый, потертый по бокам диван, стопка журналов на столе и старый, распластанный летучей мышью календарь. Темно и тихо. Только фырканье мотора за окнами, шорох осыпающегося снега.
      Осторожно притворив за собой дверь, Георгий стянул с себя сапоги, на цыпочках двинулся в сторону детской комнаты. Сердце пощипывало злым холодком, в висках и затылке пульсировал страх. Что его ожидает? Очередной сюрприз Шахматного города? Зубастая пасть притаившегося чуда-юда?.. Он готов был к чему угодно и потому не спешил. Было действительно страшно. Куда страшнее, чем в тот последний миг, когда он шагнул навстречу лохматым макакам.
      Мысленно сосчитав до семи - числа сказочного и во всех отношениях неплохого, Георгий взялся за дверную ручку, медленно потянул на себя.
      Сын спал, по обыкновению раскинув руки, сбив одеяло к стене. Приблизившись к кровати, Георгий склонился над спящим. Чувствуя немужское умиление, вгляделся в лицо сына. Чуть подрагивающие ресницы, темные веснушки, вздернутый нос. На глаза Георгия навернулись слезы. Он порывисто выпрямился. То ли опасаясь сглазить, то ли страшась занести в эту комнату и в эту жизнь бациллы постороннего и чужого, все также на цыпочках, поспешил выйти.
      Только в спальне он позволил себе расслабиться, окончательно поверив в то, что все закончилось, и бред - этот чудовищный, не вписывающийся ни в какие рамки кошмар бесследно растаял в прошлом.
      Как все-таки мало нам, идиотам, нужно для счастья! Куда рвемся, куда бежим? Какие золотые горы способны перевесить обыкновенный семейный покой? Все живы-здоровы и все рядом вот формула, мудрее которой ничего не придумаешь.
      Он шумно вздохнул. Все было до боли родным и знакомым шторы, кособокая картинка на стене и даже расположение ночных теней. В ЭТУ жизнь Шахматный город вторгаться, по счастью, не стал.
      На комоде тикал гремучий будильник, в глубине комнаты мерно дышала жена - с редкими полувсхлипами, к чему он давно привык. Губы Георгия расползлись в глупейшей улыбке, а горло свело сладкой судорогой. Он помассировал шею рукой.
      - Опять пил? - жена оторвала голову от подушки. Стараясь разглядеть его, сонно прищурилась.
      Георгий порывисто шагнул к ней. Возникло желание встать перед женой на колени, попросить за что-нибудь прощение, крепко обнять. Много чего теснилось в груди, но, справившись с собой, он невнятно пробормотал:
      - Все в порядке. Задержался немного.
      - Там на кухне - морс клюквенный. Рассол в холодильнике, если надо.
      - Да нет же, я в порядке. Спи.
      Она послушно улеглась - добрая, незамысловатая, верная. Погладив ее по теплому плечу, он вышел из спальни. Отворив шпингалеты, шагнул на балкон. Снег продолжал сыпать, по улице медленно и ищуще ползли чьи-то фары. Водитель остерегался колдобин. Последними квартал был традиционно богат.
      Георгий облокотился о мокрые перила, рассеянно прислушался. Шуршание снега, гул редких машин, бубнеж взволнованных теледикторов. Бубнили что-то об очередной смуте на Кавказе, об угнанном самолете, о землетрясениях. Новости напоминали прелый мусор. По совочку каждый день в голову каждого обывателя. И так всю жизнь - до победного превращения человеческого мозга в свалку.
      Георгий с пытливостью устремил взор к небу. Слизнув с губ растаявшие снежинки, невесело подумал: а в жизнь ли он вернулся? Если возможна игра с одним действующим персонажем, почему не вообразить себе более крупной игры? Один человек или миллиарды - какая, в сущности, разница? И что представляют собой НАШИ уровни? Скольких еще мы должны испепелить напалмом и мелко пошинковать, чтобы перескочить на незримую ступеньку вперед? Природу, самих себя, друг дружку? Кто подскажет, вверх или вниз мы при этом передвинемся?
      Георгий вздрогнул. Нежданно-негаданно из-за туч выкатился полный диск Луны - абсолютно чистый, без материковых пятен и зубчиков гор. Огромным зрачком он словно отвечал взгляду стоящего на балконе. Георгий ощутил озноб. Его пробрало так, что даже руки, вцепившиеся в перила, продолжали ходить ходуном. Так трясет, верно, тех, кто хватается за оголенный электропровод. И собственную ничтожность, и малость привычного мира он прочувствовал с такой ужасающей силой, с какой не чувствовал, пожалуй, ничего и никогда. МЫСЛЬ, посланную сверху, он воспринял умом, сердцем, всем своим съежившимся существом. И по-настоящему стало страшно за тех, что остался за его спиной - за жену, за спящего сына.
      - Ну?.. Что вам еще нужно? - голос Георгия чуть дрожал, звучал по-подростковому звонко и, казалось, вот-вот сорвется. В сущности он даже не спрашивал, - защищался. Возможно, даже чуточку нападал.
      - Вот он я! Здесь! Можете лопать, если надо!..
      И ничего не произошло. Словно смутившись его слов, жутковатая Луна погасла. Не укрылась за тучами, не уплыла за горизонт, а именно погасла - как лампа накаливания, как залитый водой костерок. И тотчас повеяло промозглым метельным ветром, снегопад заметно усилился. Понуро Георгий вернулся в комнату, тщательно прикрыл за собой балконную дверь.
      Ну и что? Чего он добился своими упреками? Ведь ничего не изменится. Ровным счетом ничего. Злая ИГРА будет продолжена. Шоу маст гоу он, как пел некогда солист группы "Квин". Действительно - шоу. Для всесильных зрителей, о которых мы не имеем ни малейшего понятия.
      Губы Георгия сами собой вытянулись, внезапно пришедшая на ум мелодия, вырвалась свистом, заставила встрепенуться. Господи! Да ведь эту музыкальную фразу он уже слышал! Тот самый бравурный марш перехода от уровня к уровню... Георгий испуганно зажал себе рот. Оглянувшись на окна, постоял некоторое время недвижно. Мир спал и не обращал на него никакого внимания. Даже супруга во сне не помнила уже ни о морсе, ни о рассоле, который заботливо оставила для припозднившегося мужа.
      С медлительностью Георгий стянул с себя одежду, беспорядочной кучей свалил в кресло. Вытянувшись на скрипучем диване, накрылся пледом, руки привычно сложил под голову.
      Хорошо бы завтра проснуться и ничего не вспоминать. Или принять пережитое за сон, стесать, как сорную стружку, рашпилем, наждаком, рубанком... Но ведь не получится. Попробуй забудь такое! Даже у НИХ ничего не получилось. Опоздали и проморгали. Подпустили к небесному компьютеру крылатого малолетку, а тот взял и загрузил в машину игрушку попроще. Вместо планеты - город, вместо миллиардов - одного случайного человечка. А когда переполошились, жизнь пошла уже иным чередом. День смерти превратился в обычный день, и, раздосадованные, на него попросту махнули рукой.
      Георгий окончательно запутался. Он отказывался понимать свои желания, не мог узреть их в закоулках души, как не вглядывался. Может быть, оттого, что желаний не было. По крайней мере - в этот непростой вечер. Жизнь не преподнесли на блюдечке, за нее пришлось крепко поцапаться и подраться, а заработанное сединой и кровью воспринимается буднично.
      Впрочем... Некоторых вещей он безусловно хотел. Если не умом, то по крайней мере сердцем. Хотел некого обновления, хотел еще одного ПЕРЕХОДА. То есть, если совсем честно! Ведь не кому-нибудь, - себе! Какой же смысл лгать?..
      Георгий прерывисто вздохнул. Да, наверное. Он желал очередного ПЕРЕХОДА, но желал с одним непременным условием! Пусть все свершится и сбудется, но... В ЭТОЙ жизни и в ЭТОЙ игре. И обязательно для ВСЕХ.