Дмб-2010
ModernLib.Net / Щербаков Андрей Михайлович / Дмб-2010 - Чтение
(стр. 3)
- Строго ты с ними, - это Василич, улегшись на шикарную кровать. - Не строго, а справедливо. Тут меня начинают разбирать сомнения и тягостные раздумья: - Слушай, Василич, а ты хорошо себе представляешь, что нам надо сделать? - Что, что... - ворчит. - Известно что... Конечно, улегся на мягкую кровать, и жизнь представляется ему в розовом свете. - А ты когда-нибудь в горах был? - Не был, но и что из того? - Да в общем-то ничего особенного, только работать нам придется выше четырех тысяч метров... - Я смотрел карту и съемку - там пологий склон, снег только на вершине. - Тридцать пять-сорок градусов... в общем, да, пологий. Да ты оптимист! А туда же еще доехать надо. И самое главное - ты уверен, что нам не будут мешать? Василич отворачивается к стене. С минуту лежит молча. - Не уверен... Да, портить настроение мне удается сегодня лучше всего. Надо утешить старого товарища: - Ладно, не грусти. Может, это и вправду туристы. Не забыл еще, с какой стороны брать паяльник? У нас времени - сам понимаешь... - Да тут работы, как два байта переслать... - А ты догадываешься, что нам досталось после государственных испытаний? Как будто сам в комиссиях не работал. Комиссия по дырочкам, коллегия по щелочкам, инспектор по отверстицам для маленьких жучков... Короче, спаяй мне пока интерфейсы от моего бука12 к Прибору. Прогоним еще раз тест-задачи, программы предобработки сигнала, модуль передачи на спутник и блок защищенного обновления софта. Поехали... Пока работаю, вспоминаю генеральские напутствия: - Ташбаан, Котяра, идеальное место... для наших дел. Северо-восточный сосед его... гм... уже давно имеет ядерное оружие, юго-восточный - тоже скоро создаст, да и сам Ташбаан не отстает. Три ядерных государства на нашу голову. Я помалкиваю - "на нашу голову" - это хорошо. А еще лучше, что всем трем мы оказывали техническую помощь. На свою голову. - А ведь, Кот, что такое ядерное оружие? Генерал ходит, неторопливо помахивая рукой, представляя себя товарищем Сталиным. И интонации те же. Что такое ядерное оружие, я знаю, но помалкиваю. Кроме того, генерал все равно ничего не слышит. Глухарь во время брачных песен. - Так вот - ядерное оружие - это... как ее... инфраструктура. Средства связи, средства доставки, радиолокационные станции... Вот ведь какая ерунда. За всем этим нам надо следить, чтобы точно знать момент... - ...Когда продукция их успешной деятельности посыплется на наши дурные головы? - не выдержал. Генерал удрученно смотрит на меня. - Бестактный ты парень... Я разговариваю тут с тобой, время теряю... - Прошу прощения, КсанПалыч. - Да ладно... - отмахивается генерал. - Ну, счастливо тебе! - Спасибо... Через несколько часов работы я понимаю, что начинаю сходить с ума. Ошибка на ошибке. Большой программе - большие глюки! Надо отвлечься. Взгляд на часы - середина дня. Прекрасно. Пойду прогуляюсь. Замечательно. Паша, перегнувшись через стойку, кокетничает (да, похоже, я еще мягко выразился) с администраторшей. Я свернул бумажный шарик, тихо подошел и бросил ему в затылок. Что ж, реакция у парня неплохая. - Ты уже умер. Про сюрекены слышал? - Слышал. Я неправ, командир. - Ладно, мне что. Но вот когда в тебя кинут настоящий... Спустившись на первый этаж, я тихо открыл дверь с витиеватой непонятной надписью. Она сидела за столом. Чудо природы - шикарная черная грива, ресницы в пять сантиметров, огромные глаза... - О, горе мне, утонувшему в черных озерах твоих глаз... О, Лела, ты сразила меня в самое сердце стрелами твоих ресниц... - Эх, Котяра, ты всегда был болтуном... - Неправда, слово у меня никогда не расходилось с делом. - В каком-то смысле -да. Что тебе надо? - Я прилетел только затем, чтобы увидеть тебя, о, несравненная... - Ах, если бы ты говорил правду... Но я ведь знаю тебя лучше многих... - А форма прапорщика Советской Армии шла тебе гораздо больше - юбка с лампасами и все такое... - Сейчас пойдешь вон! - Неужели ты выгонишь меня, о... - Повторяешься, Кот... - Слушай, а ты, по-моему, достигла русского стандарта - 100-80-110. Помнишь, когда я измерял тебя, где-то не хватало, кажется, сантиметров пяти? Ты по-прежнему завязываешь глаза, когда... - Я всегда была ужасно стеснительной. Так ты придешь измерять меня? Ты помнишь, что для точных измерений я должна... - Завязать глаза? - Не надо, Кот... Ведь с тех пор... Ну вот, до слез довел. Свинья я, однако, а не Кот... - Лелка, Лелушка, не плачь, я куплю тебе калач! - Не называй меня так - на моем родном языке это звучит почти нецензурно. Последний раз спрашиваю, что тебе надо? - К тебе ведь заехали э...э... как бы туристы, дай мне их установочные. Заплаканное чудо протянуло мне плотно исписанную маленькую розовую картонку. В ней больше всего меня заинтриговала одна строчка - "J. Gricenko". Однако, забавно! - А фотографии? - Тетенька, дайте воды напиться... - А то так есть хочется, что и переночевать негде! Рассматриваю тоненькую пачку фотографий. Лела помогает мне: - Вот эта. Специалист по радиооборудованию. Ай да я! Интуиция, однако! Но будет нам трудно, ой, как трудно! Лела что-то тихо спрашивает у меня. - А? Что ты говоришь? - Я спрашиваю, куда ты полезешь в этот раз. - А у тебя можно говорить? - Обижаешь! Конечно, можно! - На этот раз я полезу... в гору. - Где это будет? - Вижу по твоим прекрасным глазам, что ты примерно знаешь, где. - Да, знаю. Но у вас... четыре точки. - А дорога отсюда - одна. - Я поняла. Иди скорее, а то я опять расплачусь... Ухожу. Не могу сказать, что и мое настроение сильно улучшилось. От очередного тура патологического программирования меня отвлек шум у двери. Похоже, в наш номер упорно пытаются затащить что-то тяжелое... Я встал из-за клавиатуры и вышел в прихожую. Дверь раскрылась. На пороге стояли Павел и Сергей и ... та особа, которую я назвал радисткой. - Вот, копалась у нашей машины, - сказал Павел, совершенно невежливым пинком направляя девушку в номер. Да, судя по румяному лицу, растрепанной прическе и расстегнутой молнии на брюках, ребята славно ее потискали. Я посмотрел на них. По-видимому, строгое лицо сделать мне не удалось, поскольку парни синхронно ухмыльнулись, а Сергей сказал: - Сопротивлялась, однако... - А вы, небось, схватили без предупреждения за ... что попало. Что покраснели? Сереж, взгляни, не пожаловал ли еще кто-нибудь. Паш, помоги девушке в кресло сесть, она устала... - А я тебя узнала. Ты ведь Кот, точно? Ну что же, неплохо. Но кое-что за пазухой и мы держим. - Да, Джули, я Кот и есть. Скажи пожалуйста, ты уже поставила маяк или только собиралась? Николай Васильевич Гоголь неплохо придумал про немую сцену. Смотрим сумасшедшими глазами и ничего не говорим. - Не скажу, - и подбородок гордо поднимает, просто Зоя Космодемьянская. Значит, поставила. Плохо! Но каков, однако, Василич, распевая дурным голосом, он продолжает что-то паять и ничего не слышит. Что он поет, о, ужас: - В Красной Армии штыки, чай, найдутся-а... Без меня больше-евики, без тебя-а больше-евики, без нее большевики обойду-утся... Что-то новое в его репертуаре. Тут пение замолкает. На пороге появляется суровый Василич... с паяльником. Хорошо хоть дверь закрыл, фигов конспиратор. Джули пытается встать с кресла, Паша держит за ее плечи... Горячий паяльник в хилых руках Василича впечатляет, девушка безуспешно пытается вырваться, слезы потекли ручьем. Теперь самое время сказать, что Василича из гестапо за зверства выгнали. - Так, оставьте нас, - это я, уловив благоприятный момент. Василич элегантно берет Пашу под руку и уводит в комнату. Радистка наша Кэт горько плачет на кресле, свернувшись калачиком. - Ну-ка, хватит, - я крепко встряхиваю ее. - Давай, Юлька, рассказывай. Не бойся, ничего я тебе не сделаю. И вы, и мы на работе. Через пять минут отпущу тебя... - Юлька... Меня так бабушка называла... Кот, а ты все-все про меня знаешь? - Ничего я про тебя не знаю и знать не хочу... Мне интересно только, насколько серьезно настроены твои командиры. - Очень серьезно. Нам очень нужно то, что вы привезли. Особенно софт. - А иначе? - На поражение... - Понятно. Тогда не обижайтесь - я уже сказал - у нас своя работа, у вас - своя, как вы говорите - бизнес - ничего личного...Теперь иди. - На, возьми, - на ладошке хорошенький маленький слоник-брелок. Елки-палки, талисман ведь свой отдает - никогда женщин не поймешь... - Ты что, не возьму никогда! - Он твой теперь. Бери, - и тихо - Ты же меня спас. У нас по твоей книжке курс был - вот я и знаю тебя. - По красной? - Да. Опять задрала голову и сощурила глаза. Сейчас скажет чего-нибудь. Хохлушки, даже канадские, всегда оставляют последнее слово за собой. Точно! - Так вот, коммендор. Скажите своим подчиненным, что они могут довести до конца то, что они начали делать со мной у машины - либо вдвоем, либо по очереди. - Иди-иди, мы не по этой части. Плотней, плотней дверь закрывай. Штаны не забудь застегнуть. Сереж, проводи ее. Закрыв входную дверь, я кричу в комнату: - Василич, помнишь у Евгения Шварца в "Драконе" - Бургомистр: "...Маразм, эротомания. Идите, девочки"? Ну, ты дал с паяльником! - Не, Кот, ты путаешь, про эротоманию - это в захаровском фильме. Мы весело смеемся. Паша и Сергей явно разочарованы и смотрят на меня глазами ручных тигров, у которых отняли добычу. Маленький деревянный слоник мирно лежит у меня в кармане. А ведь правда - спас девушку. Сейчас ребята стали бы ее трясти и минут через сорок... Я помотал головой - богатое воображение всегда мне мешало. Проскочившее "Коммендор" - пожалуй, самая важная информация для меня. Военно-морская разведка. Чего им надо здесь? Радует одно - это не горно-стрелковые подразделения, не альпинисты, не... не... Впрочем, не знаю. Брюсов Ли среди нас нет. Придется умом выделяться. Что мы можем сделать? Устроить стрельбу по дороге - это ума не надо, ребята сделают. Но здесь мы явно проиграем. Любители почти всегда проигрывают профессионалам. Тут бы здорово помог гранатомет, которого у нас, конечно же, нет. За ненадобностью. Оторваться от них мы не сможем - мы идем с грузом, а они - нет. Задача... Но у Василича с собой Inmarsat. Так-так, уже лучше. Во всяком случае, можно позвонить домой, попрощаться... Станция спутниковой связи плюс ноутбук - это уже нечто. А еще у нас есть то, чего у них нет и быть не может Прибор. Попробуем перенести соревнование на свое поле. - Василич, ты сможешь дать мне интегральную информации на RS-порту? Компьютер в левом крыле, этажом ниже. - Понимаешь, Кот, моя штатная антенна на гораздо более высокие частоты, ну радиолокационные станции там, то-се... - Ну сделай что-нибудь, у Прибора хватит чувствительности, пакеты короткие, их будет много, накопим и восстановим. - Что ты хочешь? - Мне нужны только адреса - в основном их исходящий. И пошли обеспечение покопаться для вида в машине. - Если она поставила маяк, мы не сможем найти его быстро. Там напихана туча всякой электроники - нелинейный локатор его не возьмет. - А у тебя есть нелинейный локатор? - Нет, это я те-оре-тически... - Я думаю, как бы их было не два. А вынимать мы не будем. Сделаем вид, что не нашли. Хороший человек Василич - никогда не задает лишних вопросов, работать с ним одно удовольствие. Через два часа, после того, как Василич собрал антенну бегущей волны, я знал об их технике почти все. Ну что же, посмотрим, что у них есть. Только бестолковые ломятся в сети Пятиугольника напрямую, а заходить надо откуда-нибудь сбоку, скажем через Министерство энергетики. Поднять роутинг13 на паре маршрутизаторов... "Шлю я... шлю я ей за пакетом пакет... Только... только нет мне ни слова в ответ...". А вот я и нашел то, что мне было нужно. Скорость обмена маловата, но ничего. Итак, компьютер у них, в общем-то, вполне обычный. От него заряжаются мотороловские персональные рации, система глобальной навигации, даже принтер есть цветной - карты, что ли печатают или спутниковую съемку. А вот и графические файлики - была бы скорость побольше, скачал бы их. Увидел бы, какие районы они считают предпочтительными для нашего похода. Посмотрим, что делается сейчас. Ага, вот оно - "численность группы предположительно четыре человека, помещаются в номере..., охрана..." Дальше ругань, что случайно поселили в одной гостинице. Единственный наш шанс - поближе к месту назначения убить их систему. Хорошо бы задеть также систему персональной радиосвязи и GPS14. Может быть, после этого они растеряются и не станут нас догонять. А если станут, то при неработающей радиосвязи... Во всяком случае, наши шансы увеличиваются. Пока поедем, я подумаю, как это можно сделать. За работу, товарищи! - Ну, что же, уважаемые коллеги! Мы сделали все, что могли, Прибор готов к установке. Ехать на ночь глядя, несомненно, глупо, но это наш единственный шанс. Слушай приказ! Василич и Паша - с Прибором во вторую машину и на точку. Возьмете одного человека из резерва, а то не дотащите. Мы с Сергеем - на нашей, по второму маршруту. Я бы один поехал, но не умею машину водить. Василич, отдай мне свой Inmarsat. Запас времени у нас - 2-3 часа, не больше. - Кот, ты понимаешь, что это будет? - Да, вполне - вам одним придется тащить очень тяжелый груз почти двадцать километров. И в гору на четыре тысячи... - Не придуривайся! Ты понимаешь, что в машине маяк и они поедут за тобой... - А ты понимаешь, Василич, в свою очередь, что я не смогу правильно поставить и развернуть антенны? - Да, ты прав. Слушай, ты-то всегда был оторвой, но Серегу все-таки надо спросить. - Да, ребята, я поторопился. Решайте, кто поедет со мной? - Нормально, командир, ты правильно решил. - Сергей, еще раз предупреждаю, что шансов практически нет. - Я понял, командир. Нормально. - Все, ребята, все в машину. Здесь обеспечение все уберет. Быстро едем до второй машины и там рассаживаемся. Через полтора часа мы с Сергеем ехали по запасному маршруту. - Сереж, ты хорошо едешь. - Так мы с Пашей уже прошли все четыре маршрута. - И как? - Ничего, наш посложней, но справимся. - Как ты думаешь, когда они найдут нашу машину, они оставят у нее человека? - Если оставят - у него будут проблемы... Я явно недооцениваю этих ребят. Я, правда, думаю, что проблем у него все-таки уже не будет. Совсем. Машина переваливается по крупному щебню. Сине-черные горы, багрово-фиолетовое небо, на верхушках розовый снег - красиво! - Поспи, Сереж. - А ты, командир? - У меня еще дела. Я перелез на переднее сиденье, поднял столик и включил ноутбук. Задачка несложная, но вот беда - отлаживаться не на чем. Если будут ошибки второй и третьей попытка мне никто не даст. Труднее всего будет вывести из строя радиосвязь. Одно утешает - вывести из строя закрытую радиосвязь существенно проще, чем обычную. Рассвет. Я заканчиваю. Вместо мыслей в голове какие-то фрагменты типа: mov bx,ax... Главное и самое печальное - я никак не могу отделаться от мысли, что это учения или тренировка. Так и представляешь, что из-за темных кустов, в которых шуршит экзотическая живность, выйдут мои сотрудники со словами типа: "Адекватно, Кот, адекватно!". Проснулся Сергей. Поехали дальше... - Приехали, командир! Я просыпаюсь от кошмарного сна. Час дня. Собираемся, выходим... Идем медленно. Каждые полчаса включаюсь, проверяю, не появились ли на связи наши преследователи. Пока ничего нет. Видимо, в дороге... Ранний вечер. Мы начали подъем. Заночуем, видимо, на двух-двух с половиной. Я собираюсь включиться в очередной раз, как меня трогает за плечо Сергей: - Смотри, командир! Я вижу далеко внизу отсвет фар. Ага, добрались. Я жду около двадцати минут. Они появляются на связи. Я запускаю свое творение, получаю подтверждение и тут же слышу предательский писк - сел аккумулятор ноутбука. Да, бук жалко, но основное я, похоже, успел. Прошу у Сергея патрон, отхожу так, чтобы из долины меня не было видно. Выдергиваю чеку, с грустью наблюдаю, как темно-вишневое свечение становится почти белым. Восемь тысяч долларов превращаются в светящуюся однородную массу. - Командир, зачем ты сжег компьютер? - Понимаешь, Сереж, он больше мне не понадобиться. Нет, не подумай плохого... Просто у него сел аккумулятор, а если... наши преследователи подберут его, то это будет хуже некуда. Лучше бы они отняли бы у нас сам Прибор. У меня же там все программы. И вообще много интересного. Но вообще я идиот. В целом. Уже темно и наши преследователи наверняка обозревают окрестности в инфраоптику. То-то им сейчас радости - мы осветили все окрестности. Заодно и показали место своего пребывания. Видимо, разреженный воздух уже действует на мой слабый мозг. И еще одно. Я набираю длинный-длинный номер. Интересно, есть кто-нибудь сейчас на работе? - Алло! Миш, привет! Допоздна работаешь? Миша удивлен: - Привет! Ты же в Минске... - В Минске, в Минске, не беспокойся... Тут одно дело. Я... для своих надобностей поднимал маршрутизацию на... Называю две группы по четыре числа. - Миш, ты записываешь? - Да. - Так вот, верни все назад. Моя строка - последняя. Лучше прямо сейчас. Пока. Кладу трубку. Домой, что ли позвонить? Нет, не буду. - Сереж, не хочешь позвонить? - Да нет, я уже... попрощался. Не стоит. - Ладно. Сереж, давай немножко переместимся, а то я... сильно осветил наше теперешнее место. Мало ли, что. Как ты думаешь, у них нет ракеты? Сергей веселиться. Видимо, представил себе, как из долины по нам пальнут ракетой. Очень смешно. Берем вещи и перемещаемся метров на четыреста в сторону и вверх. Раннее утро или, скорее, поздняя ночь. Очень холодно. Пути наши расходятся - Сергей остается, я поднимаюсь выше. - Командир, если до четырнадцати за тобой никто... не придет, спускайся в долину к машине. Только другим путем. Я их погоняю здесь. Не ночуй на высоте. Здесь ... место нехорошее. - Понял, Сереж. Спасибо тебе. Пожав руки, мы расходимся. Скорее всего, мы видим друг друга последний раз. Я поднимаюсь, не оборачиваясь назад. Иду, как машина. Старательно обхожу осыпи. Изредка поглядываю на снимки местности. Иду неплохо - спасибо Школьной физкультуре. Когда мы каждый день бегали до находящегося близ Школы кладбища, Сержант говорил... Стоп, что он говорил? Это очень, очень важно: "не забыть бы мне вернуться!". К полудню я на своем месте. Долго вожусь с палаткой. Руки не слушаются, сердце колотится где-то в голове. Наконец, устраиваюсь. Когда сидишь - вполне ничего. Может, вывернулись? От нечего делать отрезаю сантиметров семьдесят реп-шнура и завязываю на нем узел размером с кулак. Они наверняка не рискнут стрелять, а получившейся штуковиной я отобьюсь от любого холодного оружия. Если только его не будут метать... М-да! И еще очень хочется верить, что первым подоспеет специалист по радиооборудованию... Половина второго. Через полчаса буду спускаться. Слышу вдруг какие-то подозрительные звуки. Кто-то тихо идет по снегу... Ну, что же - очередь за мной. Вставай, значит, Фердинанд, пора ехать в Сараево. Я вылез из палатки. Зрелище не для слабонервных. Допрос инопланетян-негуманоидов в штабе Киевского военного округа. Некто в шлеме с зеркальным стеклом во всю физиономию и кевларовом комбинезоне вполне марсианского вида стоял, направляя на меня нечто, по-видимому, стреляющее. Поскольку я плохо слушал лекции по стрелковому оружию спецназа противника, то совершенно не испугался и с интересом смотрел, что будет дальше. Некто снял шлем, рассыпав по плечам длинные волосы. Юлька! Лицо строгое, губа закушена... - Отдавай то, что принес и быстро уходи! - У меня ничего нет. - Как нет? Быстро проскальзывает мимо меня в палатку. Вылезает с растерянным лицом и достает радиостанцию. - Не трудись, она не работает. И GPS тоже. Ну что за беда! Обязательно надо похвалиться. Хацкер хвастливый, первый сорт. Сейчас сгоряча застрелит и все дела. - Это ты сделал? - А то кто же? - Так теперь я не найду своих и они нас... - Именно этого я и добивался... Оп! Да, получить ногой по физиономии даже от такой красавицы не очень приятно... - Ты чего дерешься? - Дерусь!? Да я тебя сейчас... Ай, отпусти, больно! Невелика, однако, заслуга уложить соперника в два раза меньшего веса. - Ну-ка, пойдем быстрее! - Нет, я не хочу... - Не сходи с ума! Давай быстро вниз, видишь, беда какая-то начинается. Сергей на зря сказал про 14 часов - погода действительно резко поменялась - стал подниматься какой-то отвратительный туман, сильно похолодало. Спохватившись, быстро забегаю в палатку за вещами. Но хороша же эта растрепа - стоит столбом. А уже практически ничего не видно и в тумане (или у меня в глазах) началось какое-то подозрительное движение. - Где твой шлем? - Не знаю, где-то бросила... Хватаю ее за руку и тяну за собой. Идет, не сопротивляется, только бы не упала в обморок. Да, руку я ей здорово помял. Начинаем спускаться другой дорогой. Главное, не встретить случайно ее... гм... коллег. Прошло два часа, а мы спустились только метров на пятьсот. По-прежнему почти ничего не видно. Джули ложится в снег. - Что с тобой, девочка? - Иди, Кот, оставь меня... - И не подумаю! Я не умею машину водить, кто меня назад повезет? Наверно, я сказал что-то очень интересное. Смотрит удивленными глазами: - Ты не шутишь, Кот? Ей, по-моему, нравится эдак кокетливо растягивать "Ca-a-t". - Нисколько. Хочешь, я немножко понесу тебя? - Ты что! Нести на руках вражескую шпионку - тебя же дома расстреляют. Если вернешься. Важное дополнение! - Не, за это сейчас не расстреливают, а только гонят с работы или, на худой конец, в Сибирь ссылают. А ты думаешь, кто-нибудь узнает? А она легкая-легкая! Тихо смеется, голову закидывает, а руками крепко за шею держит. Эх, сейчас сожмет руки - и задушит бедненького Котика. Ну и пусть! А ей действительно плохо - воздуха не хватает совсем. Оно и понятно, вся гоп-компания забежала в гору почти бегом - сейчас у нее в крови кислорода почти нет и взяться ему неоткуда. А если шли вверх с кислородом, то тем более соскочила с нормальной атмосферы на жиденький коктейль. - Рука не болит? - пытаюсь ее развлечь. - Издеваешься! Болит, еще как, вывихнул точно. Ты меня несешь как ребенка... Нежно губами трогает ссадину на скуле. Вот так всегда - сначала лупим, потом жалеем... У меня подгибаются ноги. Я сажусь в снег, потом откидываюсь назад. Ее глаза совсем близко. Страшная черная глубина, зрачков, кажется, нет совсем. - Ну-ка, слезь с меня, я встану. Так я долго не протяну. Беру ее за руку и за ноги и - на шею недоведенный до конца прием рукопашного боя под странным названием "мельница". Теперь нести гораздо удобнее. Так и надо было с самого начала и нечего выпендриваться. Она лежит у меня на плечах совершенно безучастно, даже не шевелится. Вдруг тихо: - Он меня поцеловал и ушел по склонам гор... Я продолжаю: - На уступы серых скал все гляжу я с этих пор...15 За временем не слежу. Полностью сосредоточился на ходьбе и радуюсь только, что иду вниз, а не вверх... Идем вроде тихо, а спустились еще метров на шестьсот. Сквозь клочья тумана виден типичный рериховский пейзаж - бледно-фиолетовое небо, ярко-синие заснеженные горы. Но теперь уже все это выше нас. Кажется, вышли. До машины мы дошли только поздно ночью. Втаскиваю свою ношу в салон, успеваю в последнем проблеске откинуть сиденья и закрыть двери и засыпаю сном, больше похожим на глубокий обморок. Свинья свиньей, даже не посмотрел, что с ней. В уголке сознания мелькает мысль о Сергее. Через пару часов я начинаю задыхаться, температура поднимается, наверное, до сорока. Знобит со страшной силой. Я ничего не помню и не понимаю. Кто эта девушка, которая считает мне пульс, смазывает чем-то прохладным лицо и делает какие-то уколы? Где я, почему так тесно? Просыпаюсь в середине дня. Живой. В секунду все вспомнил. Лицо все стянуто - видимо, сильный ожог ультрафиолетом. Руки-ноги вроде в порядке. На мне серый ангоровый свитер размера на три меньше моего... Юлька сидит вполоборота ко мне. Закусив верхнюю губу, перебирает какую-то свою медицину. На ней моя куртка... Через ресницы подглядываю за ней. Через пару минут она ловит мой взгляд, улыбается и вдруг, повернувшись спиной и смешно поведя загорелыми лопатками, сбрасывает мое барахло. Через секунду мое лицо щекочут длинные волосы и тихий смеющийся голос, нежно фыркая в ухо, спрашивает: - Ты живой, Кот? Можно, я немножко побуду твоей Кошечкой?.. Через час мы едем. Когда мы проезжали мимо их машины, Юлька слегка притормозила. Привычно закусила верхнюю губу и вдруг остановилась. У машины никого нет. Ничего не говоря, выскакивает... Мне все равно. Обидно, конечно, если... Нет, не хочу даже думать об этом. Через пару минут возвращается с канистрой. Заправляемся. Где же ее люди и Сергей? Боюсь, теперь не узнаю этого никогда. С этими мыслями и засыпаю... Через закрытые глаза вижу мелькание солнца в ветках и острый лучик от латунной шишки на руле, который бодро вертит Юлька. Шпионка. Радистка. Кошечка. Скоро мы приедем и попрощаемся. Навсегда? Она тормозит и, глядя на меня каким-то отстраненным взглядом, говорит: - Вот и все. Вылезай, Кот. Я сразу все понял. - Скажи, куда ты сейчас собираешься ехать? - Ах, куда!? У тебя хватает наглости это спрашивать? Там остались Сандра и Боб... - Не надо иллюзий, - как трудно это выговорить! - там... нет никого... - Нет!? Это ты ... ты их... из-за тебя... - Ну, договаривай! Безутешно рыдает, склонившись на руль. - Я тебя не пущу никуда. Бросай машину и иди в свое посольство. - Я поеду. Не торопясь беру ее шикарный нож, который лежит у меня в ногах и медленно провожу лезвием по в левому запястью. Хорошо, вену перерезал сразу... - Что ты делаешь, кретин! - Нет, я - Кот. Зато теперь ты точно никуда не поедешь. Размазывая слезы пополам с моей кровью по щекам, начинает бинтовать мне руку. В тени машины я лежу головой на ее коленях. Она только что сделала мне уколы от столбняка. Ей явно нехорошо, периодически она сильно вздрагивает от сдерживаемых слез. Я знаю, что утешать сейчас нельзя - сделаешь только хуже. Глаза закрываются... Резко, как от удара просыпаюсь. Понимаю, что проиграл. Лежу в тенечке, рядом аккуратно сложены мои вещи, лежит чемоданчик Inmarsata. Ни Юльки, ни машины. Сильно кружится голова, видимо, укол был не только от столбняка. Поднимаюсь, в кармане листочек записки: "Кот, прощай. Тут недалеко, дойдешь пешком. Ты меня поймешь. Береги слоника. Ты должен отдать его. Потом. Ты ее сразу узнаешь". И латиницей внизу "Юлька". Как там у Визбора - вот и закончилось все, возвращаться пора... И опять утро. Я сравнительно бодро вышагиваю по дороге. Ни единого человека. Шум приближающейся машины. Пока соображаю - спрятаться или нет, машина останавливается метрах в 20 впереди меня. Классика. Разбирает абстрактный интерес - из чего будут стрелять. Вот "Узи" хорошая вещь... Дверь водителя распахивается. Вот это сюрприз - Лела! Я опускаю на землю чемоданчик с Inmarsat'ом, протягиваю вперед руку и громким голосом пою: - Где ты, моя черноглазая, где... Допеть до конца мне не дают. - Ой, ухо отпусти! - Вот тебе, Котяра, вот тебе за все, - очень больно таскает меня за ухо. Я не сопротивляюсь. Поделом! - Это кто же тебя научил маленьких обижать? Отпускает меня. Отворачивается, идет к машине. Я за ней. Довольный, усаживаюсь в прохладу, как всегда на заднее сиденье по диагонали от водителя. Черная грива загораживает мне все. Лела, не глядя на меня, говорит: - Кто это тебя так отделал? - Понимаешь, снежный человек встретился... - И он же руку забинтовал? Я в затруднении замолкаю. - Ох, Кот, какое же ты трепло! Твои уже в аэропорту. Я тебе взяла билеты на сегодня и на завтра, на выбор. Со своими полетишь или завтра? - ее голос в конце чуть заметно дрогнул. Да, жизнь богата выборами между плохим и худшим. Мысленно в который раз назвав себя свиньей, говорю: - Сегодня. А то мне еще завтра доклад делать... в Минске. Она резко трогает с места... Я сижу у мамы на даче в кухне и пью чай с клубникой. Мама тревожно смотрит на мою забинтованную левую руку: - Как это тебя угораздило? Дожевывая, невнятно говорю: - Да вот, зазевался, дверью в поезде чуть прижали, ничего страшного. - Но зато загорел здорово. Да, загорел я здорово. На всю жизнь. Но ничего, мама скоро перестанет это замечать...
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7
|