— К чему все эти глупости? Я сам могу поклониться тебе! — изогнулся в поклоне.

Мне очень понравилась ситуация: бог кланяется человеку! Я веселился от души и поэтому выпрямился и заулыбался. Мой собеседник назвал свое имя и добавил серьезным голосом:

— Я назвал себя, так скажи мне кто ты и не богохульствуй!

Хоть охотник мне и угрожал, но он видел мою покорность и все меньше опасался меня, поэтому, по моему мнению, в ближайшее время явных враждебных действий проявлять не будет. Я распрямил плечи, решительно посмотрел собеседнику в глаза и ответил:

— Да бог я — просто бог! Отпуск у меня, устал я от божественной работы — вот и отдыхаю себе, рыбку ловлю.

— Не зли меня! Бог не такой, как ты, — нахмурился он.

— А какой? Ты его видел? — спросил я в свою очередь.

— Сам я не видел, но люди видели и все рассказали.

Он уже почти не боялся меня — я видел это в его душе, но все равно опасался какого-нибудь неожиданного подвоха.

— Давай не будем спорить, — предложил я, — а лучше поедим; ну а там видно будет.

— Но я не знаю, кто ты и как тебя называть, — засомневался он, — Хотя от предложения не откажусь.

— У меня нет имени: то имя, которое я носил в прошлом, после своего рождения, осталось в прошлом, а имя, которое я буду носить в будущем, пока еще не для меня, ибо я не знаю, дойду ли я до своего будущего, поэтому сейчас, в настоящем, у меня нет имени — можешь называть меня как хочешь — мне все равно.

Мой собеседник гордо вскинул голову — настоящий орел! — и с угрозой сказал:

— Хорошо, раз ты не хочешь говорить свое имя — не говори!

— Не надо ссориться, — успокаивающими тоном произнес я, а потом представился ему первым пришедшим на ум вымышленным именем. Теперь ты принимаешь мое приглашение?

— Я уже сказал — да!

Охотник боялся, что я могу угостить его каким-нибудь колдовским напитком, после чего завладеть его душой, поэтому, прежде чем сесть к столу, он прочитал молитву и потрогал свой амулет. Человек считал, что ему, конечно, безопаснее всего было бы уйти и не есть здесь ничего, а рассказать обо всем воинам своего племени и вернуться уже вместе со всеми, желательно взяв с собой шамана, но любопытство победило холодный расчет; тем более, что мой гость всем своим нутром чувствовал, что второй встречи не будет, и что когда он придет вместе с воинами своего племени, то на этом месте уже не увидит никого и ничего, — и он был прав.

Вместе с языком, который я выучил, используя память своего собеседника, я узнал также и обычаи этого народа, именно поэтому во время трапезы я вел себя точно так, как было принято среди них, и чего совершенно не ожидал от меня мой гость. Мы ели, сидя на медвежьей шкуре, прямо посреди поляны. Охотник насытился, и я почувствовал, что он собирается снова и снова спрашивать меня о том, кто же я на самом деле — любопытство сильнее страха! Он же был мне мало интересен, поэтому я не спрашивал его о том, что он здесь делает один, хотя этот вопрос с моей стороны и был бы естественным — его же гложет интерес ко мне, и он скоро будет спрашивать меня обо всем.

Здесь, в это местности, в то время в основном пили вино, поэтому я достал несколько кувшинов (ибо бутылок они тогда еще не знали), два кубка, и мы начали пить. Вино ему понравилось — это естественно, ведь я выбрал именно то вино, вкус которого он любил. Много мы не пили — так, слегка, чтобы только качнулась голова, и не больше. Раньше, до трапезы, от моего собеседника воняло потом и грязью, а теперь прибавились еще и алкогольные запахи: изо рта и от рубашки, на которую он нечаянно пролил часть содержимого кубка. Аромат был — хоть стой, хоть падай; стоять не хотелось — хотелось упасть. Но что поделаешь, — пригласил гостя — вот и нюхай его!

С собой на рыбалку, кроме удочек я, разумеется, взял несколько книг. У нас книги обычно хранятся в электронном виде, а для их чтения существуют специальные компьютеры. Такой компьютер представляет собой гибкую пластину с экраном, таким же, как и у развернутой книги. Сбоку экрана находятся несколько кнопок управления, под ними имеется разъем для записи новых книг а в целом эта машинка для чтения толщиной в палец почти невесомая, легко изгибаемая во всех направлениях, с автономным источником питания (его хватает на очень продолжительное время), простая, надежная и удобная в управлении.

Такой вот книжный компьютер лежал у меня на стуле возле палатки, и охотник заинтересовался им. Мои удочки тоже заинтересовали его, но в гораздо меньшей степени. Он спросил меня сначала об удочках, а потом о книге. Я рассказал ему устройство современной удочки, и он очень удивился, узнав его, однако почему-то попробовать половить не попросил, — наверное, из каких-то своих малопонятных мне соображений. Книжный же компьютер привлек его внимание своим странным видом, и я решил показать ему, как следует читать книгу: я принес его, включил и принялся нажимать на кнопки управления — на экране появились строчки текста, который он, естественно, не понял ( книги были написаны на двух общечеловеческих языках, переключение между которыми осуществлялось специальной кнопкой, а не на наречии, которым пользовался мой гость, который к тому же был неграмотным ).

Но зато как ему понравилось нажимать кнопки! — ну просто как ребенку! В его мире кнопок нет, их не было раньше и появятся они не скоро, поэтому нажимать здесь нечего. Его же просто в восторг приводил тот факт, что после нажатия кнопка сама поднимается вверх. И это притом, что еще и изображение на экране меняется! Он сидел, склонившись над компьютером, нажимал на кнопки и радовался. Как мало нужно человеку для счастья!

Я взял у него компьютер и выбрал для просмотра книгу с большим количеством иллюстраций. Это был альбом фотографий из нескольких музеев и картинных галерей. Разнообразные изображения, проходящие перед его глазами, с постройками и предметами из разных эпох, а также с людьми в удивительных одеждах, вызвали в нем такой сильный интерес, что он забыл обо всем на свете. От такого всепоглощающего интереса он даже протрезвел, и теперь с осмысленным взором пытался вникнуть в рассматриваемые картины. Вначале он попытался спросить меня об их сути, но я просто не мог объяснить ему это, потому что ему не хватило бы элементарных знаний по истории, а также прикладной и теоретической науке, вот почему я сказал охотнику, чтобы он разбирался самостоятельно и на мою помощь не надеялся. Удивительно, но он даже не обиделся — так его захватило зрелище неизвестного ему мира людей.

Его очень поразила одна картина. На ней было изображено лицо женщины. Она смотрела не прямо в лицо, а чуть в сторону.

— Какая красавица! — с восхищением воскликнул охотник.

Мне захотелось поиграть с ним, и я предложил ему:

— Хочешь, познакомлю с ней?

— Конечно, хочу! — обрадовался он. — Но ведь, наверное, придется очень далеко идти? Она выглядит так необычно — таких у нас нет — она, наверное, из каких—нибудь далеких стран…

Когда мой гость говорил все это, на его лице так резко менялось выражение: от внезапной радости из—за моего предложения к сомнениям и печали от несбыточности своей мечты, он был похож на большого ребенка. Слишком быстро согласившись вначале, охотник испугался неведомого и заробел, поэтому когда пришел к выводу, что такая встреча неосуществима, тогда он стал немножко радоваться этому.

— Я же бог… — начал я, но он прервал меня криком:

— Ты не бог!

«Да, несмотря ни на что, религиозное мировоззрение всегда дает о себе знать» — подумал я.

— Ну, хорошо, хорошо, — не бог, — согласился я с ним (я играл с моим гостем и не хотел из-за глупой ссоры прерывать игру). — Я согласен, что я не бог, но, тем не менее, я достаточно могущественный, и мне вполне по силам сходить к ней, познакомиться и вернуться сюда еще до захода солнца.

— Так пойдем же скорей!

Он бросил компьютер на землю, вскочил и принялся лихорадочно собирать свое оружие и, собравшись, повернулся ко мне:

— Я готов!

Охотник стоял передо мной навытяжку, и его глаза горели. «Теперь он позабыл обо всем, что беспокоило его раньше, и готов идти со мной куда угодно, — думал я. — Он даже забыл о том, что боится, как бы я не завлек его в какое-нибудь ужасное место, например, в заколдованный мир или же в потусторонний мир духов. Хотя он и взрослый человек, но с психикой ребенка неиспорченного цивилизацией». Так думал я о моем госте и, чтобы в дальнейшем у нас с ним не было недоразумений, решил еще немного подумать, поэтому сказал ему:

— Подожди минутку.

Я взял компьютер в руки и посмотрел на изображение, которое привлекло внимание моего собеседника. Итак, на картине выдающегося художника была изображена женщина XVII века. У нас возникнет много проблем…

— Я покажу тебе ее же, но она будет выглядеть по-другому и лучше, чем ты видел ее сейчас, — решил я.

— А почему? — удивился он.

— Прошло ведь определенное время с тех пор, когда ее нарисовал художник, — она изменилась, и одежда у нее теперь другая, — объяснил я.

— Ну, хорошо, пошли быстрее, — заторопился охотник.

Наверное, он боялся, что я могу передумать, и доля правды в этом была — я действительно не исключал такую возможность, ведь, учитывая детский характер охотника плюс его религиозность и смутные понятия о реальности, был существенный риск, что может произойти что-то не то, что-то совсем неожиданное, но я был готов играть дальше, поэтому сказал: «Пошли», и мы двинулись сквозь пространство и время.

Я решил отправиться с ним в свой век к одной очень красивой по его меркам своей знакомой. Она меня неплохо знала, поэтому наша прогулка к ней обещала быть успешной. Мы переместились в мое время в дом моей знакомой, которая в тот момент находилась в соседней комнате. Я повернулся к своему спутнику и приказал:

— Сядь на стул. Со стула не вставать, руками ничего не трогать; молчать и ни с кем не разговаривать — это уже не твой мир.

Он молча сел. В это время из соседней комнаты, привлеченная шумом разговора, вошла моя знакомая. Женщина узнала меня сразу:

— О, да это ты!

— Да, я. Здравствуй, я пришел, — ответил я.

— Здравствуй! — поздоровалась она, а затем спросила игривым голосом. — А кто это там сидит на стуле?

— Это человек из прошлого, — объяснил я, — он со мной.

— Из прошлого? Как интересно! — восхитилась она. — А как это у тебя получилось? Я, наверное, тоже хочу в прошлое.

— Я же бог, поэтому для меня путешествие во времени — не проблема.

— Бог, да?! — наигранно удивилась она. — Это очень интересно. А чем ты можешь доказать свою божественность?

Ей все больше и больше нравился наш разговор, во время которого она играла со мной, слегка поддразнивая меня; в то же время и я не слишком напрягался, отвечая на ее игру, — мне тоже нравился такой разговор, поэтому я поддержал его:

— Еще чего! Мне, богу, доказывать какому-то человеку, что я не верблюд! Согласись, что это было бы глупо.

— А как же я поверю в то, что ты бог? — резонно усомнилась женщина.

— Веришь ты или же не веришь — мне это совершенно безразлично. Я здесь не за этим.

— Чего же ты хочешь? — спросила она.

— Я просто обещал показать нашему гостю из прошлого красивую женщину. Ты красива, и к тому же в его вкусе, но в шикарном платье ты будешь выглядеть еще красивее. Надень самое изысканное и дорогое платье и пройдись по комнате перед этим человеком из прошлого туда и обратно — вот и вся моя просьба.

— Так тебе не дает покоя твое обещание?

— Не мне отчитываться перед тобой! Ты или выполняй мою просьбу, или отказывайся.

— Я, может быть, сделаю то, что ты просишь, но и ты тоже сделай кое-что для меня, — сказала она многозначительным голосом.

Моя знакомая — умная женщина, и она поняла, что я сейчас нахожусь в определенной зависимости от нее. То, что я сказал ей, будто бы я бог, не слишком задело ее: она просто не поверила в это, поэтому я решил продемонстрировать ей свое могущество — я ударил рукой по двери. Перед самым ударом моя рука превратилась в тигриную лапу с торчащими из нее изогнутыми когтями. Ударом когтей я вспорол мягкую древесину, оставив на ней глубокие царапины. В ее глазах сначала возник испуг, сменившийся недоумением, когда она увидела, как после удара лапа превратилась обратно в мою руку. Я стоял перед ней, смотрел на нее и улыбался.

— Итак, — моя улыбка стала еще шире, — теперь ты веришь мне?

Сказав это, я резко повернулся к охотнику. Он сидел на стуле, раскрыв от удивления рот, и в его глазах было полное непонимание происходящего. Наконец, он стал соображать, и страх глянул на меня из его глаз.

— Мне нужно выйти, — внезапно сказала женщина и, не ожидая ответа, вышла из комнаты.

Да, судя по всему, эта сцена излишне затягивается. Я решил найти ей замену, поэтому поискал неподалеку в пространстве и во времени красивую (по его меркам) женщину в шикарном платье, которая находится не на людях. Найдя первую попавшуюся, которая отвечала всем этим условиям, я плавно переместил ее к себе.

— Здравствуй, — начал разговор я.

По-моему, такое спокойное начало разговора должно было несколько успокоить мою гостью после столь внезапного перемещения. Вежливость и паузы в разговоре делают беседу более спокойной, чем поспешность, резкие высказывания и громкий тон речи, поэтому я молчал, давая возможность собеседнице прийти в себя, успокоиться и ответить.

— Здравствуй, — сказала, наконец, она.

Дама не понимала, что происходит, поэтому я поспешил объяснить ей ситуацию:

— Я — бог, и у меня к тебе есть одна просьба. Ты можешь выполнить ее или отказаться. От тебя требуется пройти по комнате до стены туда и вернуться обратно.

Она согласилась. Женщина явно потеряла свое мнение от произошедшего с ней и поэтому быстро и четко исполнила мою просьбу. Хозяйка дома была одета в обычное платье, и на голове у нее была обычная прическа; у этой же и платье было гораздо более шикарное, дорогое и яркое, и прическа у нее была красивая и сложная (хотя, по-моему мнению, она могла бы выглядеть гораздо более интересно и интеллигентно, будучи одетой проще — не настолько вызывающе красиво, и, следовательно, милее и прелестней); поэтому нет ничего удивительного в том, что ошеломленный проходящей перед ним красавицей, гость из прошлого потерял контроль над собой и, крикнув: «Богиня!» — кинулся к ней, хотя, правильнее будет сказать, что он только лишь сделал попытку кинуться. Едва охотник привстал со стула, как я перенес его в том самое место, откуда и взял его с собой в путешествие. Я выполнил свое обещание — а он озирался вокруг, не находя ни палатки, ни книги, ни удочек — ничего, даже следов от костра. Лес и речка без признаков человека окружали его, свежая непримятая трава росла на поляне, речной берег тоже был чист — ни единого следа человека не было и на полосе прибрежной грязи. Перепуганный охотник решил, что счастливо отделался от злых духов и, бормоча под нос молитву, быстрым шагом пошел прочь.

Там, у себя в селении, он расскажет путаную историю, которую своим толкованием еще больше запутает жрец, и все закончится «успешным» (с их точки зрения) обрядом, который разгонит злых духов и рассеет их чары. Пройдут годы, племя забудет об этом происшествии, и только старый охотник будет помнить его так же четко, как будто это действительно произошло с ним вчера. А когда придет ему пора умирать, то он перед лицом своей смерти молча скажет сам себе правду: «То был не сон, то была явь. И кто бы ни были те люди, злыми духами они быть не могли». «Я иду к тебе», — будет думать, умирая, старый охотник, и перед его глазами будут стоять не грубые фигурки из дерева и кости, изображающие богов его времени, а четкое и живое лицо того, кто поклонился ему и перенес в чудесный мир.

Это будет с ним потом, хотя для нас его будущее давно прошло; ну, а а нам с тобой, читатель, пора возвращаться в мое настоящее.

— Что случилось? — спросила "богиня ", пораженная внезапным криком сидящего на стуле человека странного вида и неожиданным его исчезновением после этого.

— Он хотел броситься к тебе, и я отправил его назад, в его время, — объяснил я.

— Это хорошо, а то от его вони я чуть было не сошла с ума, — искусственно улыбнулась женщина, попытавшись этой улыбкой скрыть всю гамму своих противоречивых чувств.

Но я видел ее мысли, ее страх и ее сомнения: «В его время? Это что, значит он был не из нашего времени? А из какого? По виду похоже, что из прошлого. Но это невозможно! А как я оказалась здесь?! Это ведь тоже невозможно! Что же мне делать? И как мне вести себя дальше? Боже, как страшно! Хоть бы кто-нибудь помог мне… Что же будет со мной дальше?!»

— Не преувеличивай, — ответил я, — он был всего лишь грязен, как свинья, и не более того.

Мы помолчали. Моя гостья стала понемногу осваиваться, она уже не так сильно боялась меня.

— А как я здесь очутилась? — наконец, задала она этот давно ожидаемый мною вопрос.

— Я же бог. Кстати, посмотри на часы.

Она посмотрела на часы, стоящие на полке, а затем удивленно сказала:

— Это же позавчера. Я что — нахожусь в позавчера?

— Конечно. И к тому же в другом месте, — сказа я и успокоил ее, — но ты не бойся меня — ты в моей власти, как и всякий другой человек, независимо от времени и места, в котором он находится, — передо мной или же где-нибудь еще, поэтому расслабься и не жди ничего плохого.

Мы вновь замолчали. Моя собеседница напряженно раздумывала. Она то и дело смотрела то на часы, то в окно, то на меня. Послышался шум воды.

— Что такое? — встрепенулась она.

— Пойдем, посмотрим, — ответил я.

Это наверняка хозяйка дома зачем-то открыла воду. Мы пошли на звук: прошли через комнату мимо аквариума с рыбками, вышли в коридор, свернули в ванную и увидели женщину — она стояла перд зеркалом и напряженно смотрела в него, облокотившись на раковину, в которую с шумом лилась вода.

— Что с ней случилось? — спросила моя спутница.

— Ничего, — ответил я, — она просто удивилась.

— Так, значит, это правда: ты — бог, — повернувшись к нам, промолвила хозяйка дома, а затем продолжала, — и значит тот твой гость действительно из прошлого…

— Конечно, из прошлого — и я сейчас вам обеим все подробно объясню.

Для меня, и таких как я, ничто не гибнет безвозвратно. Вы обе только что видели человека, который умер тысячи лет назад, но вы видели его сейчас живым.

Вы знаете, что каждый объект имеет свое месторасположение как в пространстве, так и во времени. Вы, люди, не можете путешествовать во времени, и поэтому прошлое для вас безвозвратно утеряно; но вы можете перемещаться в пространстве, и поэтому то, что вы не ощущаете сегодня, но можете ощутить позже, не умерло для вас — открытое будущее дает вам возможность перемещения в пространстве.

Вы встречаетесь и расходитесь и снова встречаетесь друг с другом. Когда вы расстаетесь, вы не думаете о смерти — вы думаете о будущей встрече, которая произойдет из-за течения времени в будущее и вашего перемещения в пространстве. Точно так же и со временем — я могу переместиться в прошлое и встретиться там с тем, кто уже давным-давно умер для настоящего. Я могу также перемещать во времени и вас — людей и любые другие объекты. То, что для кого-нибудь является прошлым или будущим, а может быть и настоящим, то для меня является исключительно настоящим, в пределах которого я могу перемещать любые предметы.

Помните, люди, что в каждый момент времени вы фиксируетесь в пространстве, и эта точка пространства-времени отныне ваша, и, чтобы ни случилось в будущем, это место и это время принадлежат вам, принадлежат навсегда!

Возможность путешествия во времени органично присутствует во мне, как результат моего внутреннего строения, моей внутренней логики. Так же и в вас существует возможность дышать, ходить, говорить, как результат вашего строения, вашей внутренней логики. Но я не бог, не тот сверхъестественный бог, которого вы придумали себе сами: я — почти Властелин Миров, реальный, настоящий и живой.

— Какие у тебя дальнейшие планы относительно нас? — спросила одна из них.

Из-за своей резкости и властности я чувствовал себя немного виноватым перед ними, поэтому заглянул в их души и успокоил их, а потом решил сделать им подарок, поэтому предложил отправиться в экзотическое путешествие:

— Я отправляюсь на Халу. Если вы хотите, то я могу всех вас взять с собой.

Они знали, что Хала — это планета с опасными животными, и что туда обычно ездят на охоту, поэтому отказались.

— Что там делать на Хале? — сказала гостья. — Там слишком опасно.

— Лучше бы ты не трогал мою дверь! — с вызовом, вскинув вверх голову, произнесла хозяйка дома.

— Я могу легко починить ее, — ответил я, — пойдем, посмотришь.

Мы вернулись к поврежденной двери, но на ней не было ни единой царапины.

— Как тебе все это удалось?! — изумилась хозяйка.

— А что тут случилось? — спросила вторая женщина. — Я ничего не понимаю.

— Когда она, — я кивнул на хозйяку, — захотела, чтобы я продемонстрировал свое могущество, я превратил свою руку в тигриную лапу и с ее помощью расцарапал эту дверь, — я увидел, как гостья с недоумением посмотрела на мои вполне обычные руки, но ничего не сказала, а я, тем временем, продолжил. — Теперь я устранил повреждение: в прошлом за мгновение до того, как я ударил дверь, я сделал ее копию, после чего вернулся в настоящее и заменил расцарапанную дверь на другую, на созданную ранее копию, — вот и все.

— Так значит, это копия, — разочарованно протянула собеседница и погладила рукой гладкую поверхность дерева.

— Копию я обычно делаю таким образом, — продолжил объяснять я, — сначала фиксирую объект во времени, а затем — в пространстве, после чего объект копируется в пространстве. В результате в один и тот же момент времени получаются два или более равнозначных объекта, находящихся в разных частях пространства, поэтому получившаяся копия ничем не хуже оригинала. Можешь считать, что когда я расцарапал дверь, то повредил копию, а оригинал появился только сейчас.

— Сложно ты объясняешь, — промолвила хозяйка, — но я рада тому, что дверь не стала выглядеть хуже.

— Хуже быть не должно и поэтому не будет. Однако, мое предложение относительно путешествия остается в силе: я предлагаю вам обеим побыть халанками, побродить по планете и увидеть мир Халы таким, каким он есть на самом деле.

— Хала — это планета такая? — спросила одна из них то, что прекрасно знала сама.

«Им надо немного подумать», — понял я, поэтому не стал ускорять события и подтвердил:

— Планета, а на ней целый чудесный мир.

Они согласились через несколько минут, согласились из любопытства, соблазненные словом «чудесный». Женщины не ставили никаких условий и не расспрашивали о том, что нам предстоит делать там; видимо они предполагали узнать это по дороге, но, к их удивлению, оказалось, что дорога занимает меньше доли мгновения.