1.

Павел Макаров коротко кивнул и вышел из Сети. Листок бумаги с перечнем планет, на которых загадочный Спрут подстраивал свои мерзкие преступления, по-прежнему висел в воздухе посередине рубки. На главном экране «Рифея» тускло мерцали никому не интересные звезды, в наскоро переоборудованном под когаленскую анатомию кресле похрапывал Ями Хилл, а искусственный разум звездолета меланхолично мигал красным аварийным освещением.

— Тревога, — сообщил «Рифей» противным механическим голосом. — Неопознанный летательный аппарат на расстоянии превентивного удара!

— Передай наши позывные, — сказал Макаров, — и обозначь место встречи. Кажется, я знаю, чей это корабль.

Макаров поднялся на ноги и прошелся по рубке, время от времи поглядывая на своего когаленского партнера. Если Ями Хилл сказал правду, неопознанный звездолет должен принадлежать знаменитому Исиану Джаббу, Арбитру Гильдии вольных пилотов.

Конечно, никто в Галактике не питал иллюзий относительно рода занятий этих «вольных пилотов». Контрабанда, доставка запрещенных ООП технологий и вооружений, похищения эрэсов с целью выкупа и на продажу служили основными источниками доходов Гильдии, официально существовавшей на «членские взносы» своих пилотов. Впрочем, слово «пилот» в большинстве галактических языков означало то же самое, что и «пират», и это обстоятельство, наряду с многочисленными случаями поимки «пилотов» с поличным, заставляло Гильдию тратить большую часть своих доходов на содержание огромной армии адвокатов. Благодаря постоянной практике адвокаты Гильдии пользовались бешеной популярностью среди эрэсов, имевших серьезные проблемы с законом; вот почему Ями Хилл, едва только Макаров заикнулся о заведенном на экипаж «Рифея» уголовном деле, сразу же посоветовал обратиться за помощью к Гильдии Пилотов. Не долго думая, Макаров отправил письмо по секретному адресу и вскоре с немалым удивлением обнаружил, что ответил ему сам Исиан Джабб. Правда, после прочтения письма радости у Макарова значительно поубавилось: отмечая недюжинные заслуги Мак-Ара перед пилотской вольницей, Исиан Джабб прозрачно намекал на необходимость делиться.

— Просыпайся, — сказал Макаров, останавливаясь над мирно спящим Ями Хиллом. — Исиан Джабб неподалеку!

Ями Хилл щелкнул клювом, поскреб правым верхним щупальцем по полу и приоткрыл один глаз.

— Нет, — сказал Макаров. — Никакого алкоголя. Переговоры у нас, забыл, что ли?!

— Уже? — пробормотал Ями Хилл, открывая второй глаз. — Понял. Я сейчас.

Когаленец собрал пять нижних щупалец в пучок, уселся на кресло верхом и стал раскачиваться вверх-вниз, то надуваясь, как бочка, то вытягиваясь раза в полтора длиннее обычного. Так у Ями Хилла выглядела утренняя гимнастика.

— Наши позывные приняты, — сообщил «Рифей». — Встречный корабль передал номер, не значащийся в Галактическом Регистре. Контактный объем очищен от посторонних предметов. Жду распоряжений.

Еще бы он значился в Регистре, подумал Макаров. Если это действительно Исиан Джабб, то встречный корабль должен быть его частной планетой, оснащенной самыми мощными двигателями в Галактике. А на планеты Регистр пока что не распространяется.

— Сиди здесь и наблюдай, — приказал Макаров своему напарнику. — Если что не так, разрывай контакт и ходу. Сумеешь сообразить, что что-то не так?

— Обижаешь, — насупился когаленец. — Я пилотов насквозь вижу!

— Тогда смотри в оба, — сказал Макаров и вышел на середину рубки. — Ну, корабль, поехали!

Пол под его ногами дрогнул, сквозь мягкое покрытие проступила черная контактная жидкость. С потолка опустился прозрачный цилиндр, жидкость с бульканьем устремилась вверх, захлестнув Макарова с головой. Машинально он закрыл глаза и открыл их уже в открытом космосе, в окружении безымянных звезд.

— Я здесь, — пропищал кто-то за спиной.

Повернувшись, Макаров увидел перед собой большую белую крысу, одетую в темно-красный мундир. Присмотревшись к этому типичному представителю таффианской расы, развалившемуся в пустоте точно в уютном кресле, Макаров отметил, что на крысу он вовсе и не похож. У таффианца были овальные голубые глаза, оттопыренные и тщательно причесанные уши, ухоженные шестипалые кисти рук, а колени его сгибались совершенно по-человечески, позволяя сидеть, закинув ногу на ногу. Таффианец улыбнулся, обнажив ряд крепких прямоугольных зубов, и покрутил в правой руке длинным, похожим на указку предметом.

— Говори, Мак-Ар, — сказал таффианец тонким, но довольно приятным голосом.

— Если не ошибаюсь, — уточнил Макаров, — Арбитр Джабб?

— Исиан Джабб, — подтвердил таффианец. — Тебе все еще нужна свобода, Мак-Ар?

— Иначе бы меня здесь не было, — ответил Макаров. — Осталось договориться о цене.

— У тебя есть кое-что, — повел носом таффианец, — что может сойти за оплату.

— Десять миллионов наличными? — сказал Макаров и прищурился, чтобы понаблюдать за реакцией таффианца. В последние дни Макаров обогатил целую планету подпольных банкиров, обменивая полученный за Звездного Пророка выкуп на звонкую монету, и хорошо представлял себе разницу между наличными и безналичными эйками.

Исиан Джабб вздернул нос кверху.

— Это очень большая сумма, — сказал он с видимым воодушевлением. — Жаль, что мы не можем ее принять.

— Вам не нужны деньги?! — опешил Макаров.

— Деньги не самое главное, — философски заметил Исиан Джабб. — Существуют куда более важные вещи, Мак-Ар!

— Какие именно? — грубо спросил Макаров. Отказ Исиана Джабба принять деньги совершенно выбил его из колеи.

— Свобода и безопасность, — вежливо сообщил Исиан Джабб. — Свобода, которой так не хватает тебе, и безопасность, которая может пригодиться мне.

— Безопасность? — нахмурился Макаров. — Но что я могу сделать для вашей безопасности?

— На Бадарамхаз-Карамхе ты захватил пятерых, — завертел носом таффианец. — Трех эрэсов и двух роботов. Один эрэс сбежал, второй заплатил выкуп за себя и своего робота, третьего ты отпустил в знак доброй воли. Остался еще один робот.

— Вам нужен робот спонков?! — опешил Макаров.

— Тс-с! — Джабб приложил указку к губам. — Никаких имен! Нам нужен робот, которого ты захватил на Бадарамхаз-Карамхе. Просто — робот. Ты меня понял?

— Робот? — озадаченно повторил Макаров. — Но зачем он вам? Что вы собираетесь с ним делать?!

— Тебе не кажется, — ощерился Джабб, — что ты задаешь слишком много вопросов? Разве я спрашивал, что ты собираешься делать после суда?

Не спрашивал, мысленно согласился Макаров. А следовало бы!

— Значит, — сказал он угрюмо, — робот в обмен на свободу?

— Робот в обмен на свободу, — подтвердил Исиан Джабб. — Причем ты начинаешь первым. Я хочу получить робота прямо сейчас.

Так вот почему он заманил меня в такую глушь, сообразил наконец Макаров. Чтобы передать товар без свидетелей! Кажется, у этого Исиана Джабба и впрямь все схвачено.

— А гарантии? — попытался возразить Макаров. — Что, если суд оставит обвинения в силе?

Исиан Джабб нацелил указку Макарову в лицо:

— Четыреста сезов назад, — прошипел он, обнажая клыки, — ты был уже мертв! Ты посмел усомниться в моем слове?

— Ну, — развел руками Макаров, — четыреста сезов назад многое было по-другому...

— Да, — неожиданно легко согласился Джабб. — Четыреста сезов назад я не стал бы требовать робота вперед. В те времена ни у одного эрэса галактики не хватило бы храбрости нарушить данное мне обещание.

Интересно, подумал Макаров, а сколько лет Исиану Джаббу? Земные крысы так долго не живут.

— Раз между нами нет доверия, — продолжил Джабб, — придется обратиться к технике. Помести робота в белый контейнер и выдай мне на хранение. Когда суд снимет с тебя все обвинения, тебе останется только сообщить мне пароль.

— А если я сообщу не тот пароль? — усмехнулся Макаров.

— Контейнер разрушится, — качнул носом Джабб, — робот не достанется никому, а в твоем деле могут открыться новые обстоятельства. Наши адвокаты — лучшие в своем деле.

— Звучит не слишком обнадеживающе, — заметил Макаров.

— Звучит лучше, чем десять миллионов наличными, — вкрадчиво просвистел Джабб. — Свобода. Членство в Гильдии. Наконец, сделка, заключенная лично с Арбитром!

А ведь он прав, подумал Макаров. Гильдия может оказаться куда полезнее любых денег.

— Членство в Гильдии? — переспросил Макаров. — Ты обещаешь?!

— Да, — вальяжно взмахнул указкой Исиан Джабб. — Обещаю. Упаковывай робота!

2.

Макаров хотел ответить, что это займет некоторое время, но не успел. Холодный ветер хлестнул его по щекам, в глаза ударили красные огни аварийного освещения, черная пена виртуал-геля с шипением впиталась в пол.

— Тревога! — крикнул Ями Хилл, показывая на главный экран.

Вот вам и слово Арбитра, подумал Макаров. А я уж думал, что мы договорились.

— Что случилось? — спросил он, забираясь в капитанское кресло.

— Звезды, — коротко ответил когаленец. — Они гасят звезды!

— Чего?! — опешил Макаров.

На экране и впрямь творилось что-то несусветное. Большая часть его погрузилась в кромешную тьму; четко различимая граница этой тьмы неумолимо поглощала звездные искорки, быстро приближаясь к краю экрана.

Черная дыра, с ужасом подумал Макаров. Этого только не хватало!

Одним прыжком он оказался в кресле, вцепился в подлокотники, скомандовал: «Ручной режим!». Есть ручной режим, отозвался «Рифей», Макаров ощутил себя упругим, наполненным бурлящей энергией шаром, раскинувшим во все стороны невесомые нити гравитационных датчиков. Таинственная чернота прямо по курсу превратилась в тщательно затемненный астероид, приблизившийся к «Рифею» на опасно близкое расстояние; Макаров машинально дал задний ход, отпрыгнув на несколько тысяч километров, а затем переключился на всеволновое зрение и рассмотрел астероид во всех подробностях. Очевидно, это и был знаменитый корабль Исиана Джабба, не значившийся ни в одном из галактических регистров; его темная ноздреватая поверхность поглощала практически весь спектр электромагнитного излучения, отражая только ультракороткие радиоволны. На повернутой к «Рифею» стороне астероида чернело громадное круглое пятно, действительно напоминавшее черную дыру: ни единого кванта энергии не вырывалось из его мрачных глубин. Макаров пошевелил гравидатчиками, пытаясь определить, что же это за странное образование, и услышал предупредительный зуммер «Рифея».

— Исиан Джабб на связи, — сообщил корабль. — Приносит извинения.

Макаров вернулся в свое привычное тело и увидел на экране уже знакомую белую крысу, по-прежнему висящую посреди космоса.

— Извинения? — переспросил Макаров.

— Кажется, — Исиан Джабб помахал указкой, — ты испугался моего корабля? Напрасно, это был обычный стыковочный маневр.

Ничего себе маневр, прикинул Макаров. Дырочка-то в астероиде километров на пятьсот потянет. Проглотил бы «Рифей» с потрохами и не поморщился.

— Мы не договаривались о стыковке, — резко ответил Макаров. — Только белый контейнер. И к тому же я еще не дал своего согласия.

— А мне показалось, что дал, — вздернул нос таффианец. — Хочешь взять его обратно?

Макаров задумался. Попытка Исиана Джабба заполучить сразу весь «Рифей» с точки зрения пиратов выглядела вполне логично: зачем покупать, если можешь взять силой? А вот стоит ли после этого иметь с ним дело...

— Даже и не думай! — воскликнул Ями Хилл, оправившийся от пережитого страха. — Если ты откажешься от сделки, он решит, что ты затаил обиду!

— Ну и что? — пожал плечами Макаров.

— Вместо партнера ты получишь еще одного врага, — пояснил отставной генерал. — Соглашайся. Это приказ!

Ого, подумал Макаров. Генерал вспомнил свое звание? Значит, дело действительно серьезное, и отказываться от дружбы Исиана Джабба не следует.

— Хорошо, — сказал Макаров, поглядев на экран. — Робот в белом контейнере и пароль после снятия всех обвинений. По рукам?

— По носам, — ответил таффианец, вытянув вперед физиономию.

Подготовить робота, отдал Макаров мысленный приказ. «Рифей» заурчал, создавая вокруг погруженного в стасис робота спонков большой прозрачный цилиндр — пресловутый «белый контейнер». В отличие от «черных контейнеров», эта форма упаковки позволяла убедиться в количестве и качестве своего содержимого. Однако попытка вскрыть контейнер без соответствующего пароля приводила к столь же печальным последствиям, как и попытка проникнуть за многоярусную защиту черных контейнеров.

«Сделано», — доложил звездолет. Отправляй, махнул рукой Макаров, и снова перешел на ручное управление, чтобы посмотреть, как Исиан Джабб заберет свою плату. Прозрачный цилиндр с замурованным в нем трехметровым пауком появился в нескольких километрах от «Рифея» и двинулся в сторону черного астериоида, быстро набирая скорость. Уже через несколько секунд контейнер превратился в обычную слабую звездочку, одиноко сиявшую на фоне черного диска пиратского корабля. Затем звездочка погасла, и Макаров понял, что Исиан Джабб получил то, что ему причиталось.

— Открывай порт, — сказал арбитр Лиги и ткнул указкой в появившийся перед ним пушистый шар. — Это Руби Рут, мой лучший адвокат.

Шар раскрыл два больших круглых глаза с огромными черными зрачками и сложил маленький ротик в застенчивую треугольную улыбку. Макаров подумал, что внешность Руби Рута наверняка просчитана лучшими имидж-мейкерами Галактики, но все же не смог удержаться и улыбнулся в ответ.

— Вот и познакомились, — констатировал Исиан Джабб. — Давай, Руби, за работу.

Макаров отдал запоздалую команду, и перед большеглазым пушистиком раскрылся телепорт. Мгновением спустя Руби Рут объявился в рубке и тут же завертелся волчком, разглядывая каждый закоулок нового для себя помещения.

— Пиши, если что, — напутствовал Макарова Исиан Джабб и пропал с экрана. Пол под ногами Макарова ощутимо дрогнул — исчезая из трехмерного пространства, громадный астероид верховного пирата поднял за собой мощную гравитационную волну.

Макаров повернулся к Руби Руту и обнаружил, что тот бесцеремонно рассматривает Ями Хилла. Когаленский адмирал, в свою очередь, подпирал голову обеими верхними щупальцами и мрачно взирал на лучшего адвоката Галактики.

— Так это же Ями Хилл, — затараторил Рут, забавно закатывая глаза при каждой фразе, — живой и в добром здравии! Если мы сможем убедить его снять свою часть обвинений, цена судебной сделки сократиться на несколько процентов!

— На несколько процентов?! — опешил Макаров. — Всего-то навсего?!

До этого момента Макаров предполагал, что похищение Ями Хилла и Звездного Пророка являются его основными прегрешениями против галактических законов. Однако из слов шарообразного адвоката следовало, что о большей части своих преступлений Макаров мог даже и не подозревать.

— Простите меня, — опустил глаза Рут, — простите! Я же до сих пор не познакомил вас с вашим делом! Садитесь поудобнее, и как только мы уладим необходимые формальности, я тотчас же все объясню.

— Формальности? — переспросил Макаров. — Я должен подписать какие-то бумаги?

— Бумаги, — мечтательно повторил Руби Рут, — бумаги... добрые старые бумаги... Да, — затараторил он с удвоенной силой, — именно подписать, поставить свою электронную подпись под сетевой версией нашего контракта! Условия совершенно стандартные, а виртуальную ладонь нужно приложить вот сюда!

Руби Рут подкатился к Макарову, развел глаза в разные стороны. На макушке пушистого шара появился розовый квадрат с надписью «Контракт на адвокатские услуги. Условия стандартные. Место для подписи».

Интересно, что это за стандартные условия, подумал Макаров, прикладывая к квадрату свою правую ладонь. «Двести страниц мелким шрифтом, — ответил звездолет, — на ознакомление уйдет от шести до сорока часов, в зависимости от мощности подгружаемого интеллекта».

— Достаточно? — спросил Макаров, убирая ладонь. Подумав, он подышал на нее и тщательно вытер об комбинезон.

— Да, благодарю вас! — запрыгал над полом Руби Рут. — Итак, ваше дело, клиент Мак-Ар, содержит в себе шесть пунктов обвинения. Первый. Незаконное присвоение имущества Звездной России в составе: боевой звездолет — один, белковое тело — одно. Второй: похищение эрэса Ями Хилла с целью выкупа. Третий: вооруженное сопротивление когаленской полиции. Четвертое: умышленное уничтожение имущества Когаленской Империи. Пятое: незаконное проникновение в околозвездное пространство Бадарамхаз-Карамха. Шестое: похищение с целью выкупа эрэса Артема Калашникова, известного также под именем Звездного Пророка.

— Насколько я знаю, — заметил Макаров, — Звездная Россия и Калашников уже сняли свои обвинения. А с Когаленом я договорился о компенсации расходов.

— Этот факт приобщен к материалам дела, — согласился Руби Рут, — однако поскольку обвинения уже были предъявлены, их последующее аннулирование не освобождает вас от поражений в правах, предусмотренных законом для лиц, признанных виновными в аналогичных преступлениях. Конечно, в том случае, если суд сочтет вас виновным по соответствующим пунктам, но на этот счет можете не сомневаться. Таким образом, снятие обвинений само по себе не решает ваши проблемы, дорогой мой Мак-Ар; оно позволяет вам избежать наказания, но не последующего поражения в правах, которое для лиц нашей с вами специальности намного хуже самого наказания.

— А какое мне будет поражение в правах? — полюбопытствовал Макаров.

— Пожизненный запрет на владение, распоряжение и пользование межзвездными транспортными средствами, — затараторил Рут, — запрет на появление в околозвездном пространстве цивилизаций — членов ООП без предварительного согласования целей и сроков визита, запрет...

— Хватит, хватит, — замахал руками Макаров. — Да это же просто тюрьма получается!

— Точно так, — охотно согласился Руби Рут, — поэтому я и надеюсь на вашу полную поддержку моих планов по возвращению вам доброго имени.

— Но если вы говорите, что я уже фактически признан виновным, — нахмурился Макаров, — то как же вы рассчитываете меня оправдать?

— Как это обычно и делается, — ответил Руби Рут, — заключив судебную сделку. Вы признаете себя виновным в преступлении, которого не совершали, дадите показание на нескольких совершенно вам незнакомых эрэсов, и в обмен на это получите оправдание по всем пунктам обвинения. С учетом уже аннулированных обвинений вы можете рассчитывать на совершенно пустяковое основное преступление!

— На какое же? — без обиняков спросил Макаров.

— Вы будто первый раз в Галактике, — игриво заметил Руби Рут, — да на убийство, конечно же!

3.

Макаров икнул от неожиданности.

— Шутите? — спросил он и по вытянувшимся в струнку губам Руби Рута понял, что шутки кончились. Началась привычная адвокатская работа.

— Нет, не шучу, — ответил Руби Рут. — Убийство без экономического мотива и отягчающих обстоятельств карается одним пожизненным заключением без последующего поражения в правах. Я подыскал вам просто замечательное двойное убийство по неосторожности, так что можете быть уверены...

— Стоп, стоп, — замахал руками Макаров. — Какое пожизненное заключение?! Какое двойное убийство?! Что вы несете?!

— Дайте мне договорить, — взмолился Руби Рут, — я же на вашей стороне, господин Мак-Ар! Разве вы не знаете, что с пятьсот семьдесят третьего сеза все сроки заключения, в том числе и пожизненные, отбываются осужденными в специальных камерах с ускоренным течением времени? По глазам вижу, не знаете; ах, что бы вы без меня делали! Тюрьмы, знакомые вам по отсталым планетам вроде Звездной России, давно ушли в прошлое; в цивилизованной части Галактики отбытие наказания является личным делом осужденного, никак не затрагивающим интересы остального общества. В настоящее время приговоры приводятся в исполнение прямо в зале суда, и осужденный выходит на свободу одновременно с расходящимися после процесса зрителями. Вот только для самого осужденного все выглядит несколько иначе: попав в быстрючку — позвольте мне употребить это жаргонное словечко, обозначающее камеру с ускоренным временем, — эрэс оказывается в искусственной среде, создающей полную иллюзию длительного одиночного заключения. То, что для внешнего наблюдателя длится секунды — вошел в камеру и тут же вышел — для самого осужденного оборачивается годами самоанализа и раскаяния. Как правило, даже трехмесячного срока хватает, чтобы обратить на путь добра самых закоренелых преступников... — Рут неожиданно подмигнул Макарову, — если, конечно, они не пользуются поддержкой Гильдии. Пожизненное же заключение, то есть заключение на срок, оставшийся осужденному до конца его биологической жизни, приводит к полному изменению личности преступника и потому не требует дополнительного поражения в правах. Уважаемый господин Мак-Ар! Пожизненное заключение — именно то, что вам нужно!

— Э-э-э... — протянул Макаров, ошеломленный свалившимися на него юридическими подробностями. — Но мне-то все равно лет пятьдесят в камере торчать придется? В одиночном заключении?!

— Придется, — ответил Руби Рут и подмигнул левым глазом. — То есть все вокруг будут думать, что придется. А на самом деле вся хитрость в том, чтобы правильно выбрать быстрючку. Некоторые из них, как бы это правильнее сказать, не вполне исправны.

Макаров несколько раз моргнул, переваривая услышанное.

Двадцать третий век, подумал он. Сверхсветовые скорости, единая галактическая Сеть, черт знает насколько развитая техника. А люди — то бишь эрэсы — все те же. Появились тюрьмы с ускоренным временем — тут же под себя приспособили. Ворам в законе теперь даже сроки «мотать» не требуется: зарулил к знакомому судье, оформил пожизненное, вошел-вышел, и вот тебе еще одна «ходка» в трудовой биографии. Прогресс, одно слово.