Сын бедняка и жестокий хан

Было это во владениях злого, жестокого, бессердечного хана.

Жил в тех местах не старый еще бедняк с сыном. Хан его притеснял, заставлял работать даром, кормил впроголодь. Бедняк не мог придумать, как избавиться от кабалы. Однажды он собрался в лес и взял с собой сына. Шли они и разговаривали.

– Соседи завидуют моему уму и ловкости, – говорил отец. – Я могу из сорочьего гнезда яйцо утащить – и сорока не заметит. А вот хана мне не провести…

Сын показал отцу на дерево – на самой макушке было сорочье гнездо.

– Попробуйте достаньте яйцо, чтобы сорока не увидела.

Отец подошел к дереву, обхватил его ногами в унтах и полез. Сын усмехнулся, вытащил нож, быстро срезал с отцовских унтов подошвы. Отец достал из гнезда сорочье яйцо, спустился вниз и ахнул: унты-то оказались без подошв!

– Ну и сын! – рассмеялся бедняк. – Ты, пожалуй, можешь хана перехитрить.

Рассказал он соседям про ловкость сына, и пошла молва о том, что сын бедняка очень умный и хитрый.

Скоро хан призвал ловкого паренька к себе во дворец.

– Слышал я, – грозным голосом сказал хан, – что ты умен да хитер. Так ли это?

– Так, светлейший хан, – смело ответил сын бедняка.

– Ха-ха-ха! – раскатисто засмеялся хан. – Ха-ха-ха! Ты просто хвастун!

От хохота жирное брюхо у хана колыхалось, щеки тряслись, а глаза были красные, злые.

– Вот я тебя испытаю. Слушай: в домике, во дворе у меня, стоит ручная мельница. Сумеешь унести ее сегодня ночью, чтобы никто не видел, – твоя будет. Не сумеешь – голову с плеч сниму. Понял?

– Понял, – спокойно ответил сын бедняка. – Попробую.

Вечером хан спустил с цепей девяносто четыре злые собаки, приказал двум баторам[1] всю ночь беспрерывно вертеть ручную мельницу. Потом призвал придворного палача и велел ему наточить топор.

– Ха-ха-ха! – смеялся хан, укладываясь спать. – Посмотрим, кто кого перехитрит!

Ночью паренек пробрался на ханский двор, увидел собак, баторов и вернулся домой. Голыми руками мельницу не добудешь!

Дома он набрал полный мешок костей, взял большую чашку саламата и снова пошел на ханский двор. Дал по косточке всем девяносто четырем собакам и, пока они дрались из-за костей, стал пробираться дальше. Чашку с саламатом поставил у дверей дома, где стояла ручная мельница, а сам спрятался.

Вот один батор захотел выйти на улицу – отдохнуть. Он наказал второму, чтобы тот не отлучался от мельницы.

– Вернусь-ты отдохнешь, – сказал он. Батор вышел во двор и увидел у дверей большую чашку саламата.

– О добрый, заботливый хан-отец! – проговорил обрадованный батор. – Позаботился о нас, приготовил угощение!

Он съел весь саламат, облизал чашку, вернулся к товарищу и все рассказал ему.

– А мне ты оставил саламата? – спросил тот.

– Нет, весь съел…

Второй батор рассердился, стал ругаться, полез драться. Баторы сцепились, выкатились на улицу. Хитрому пареньку того и надо было. Пробрался он в дом, схватил мельницу и убежал.

Когда рано утром хан пришел посмотреть, на месте ли мельница, баторы еще дрались.

– Стойте! – властно крикнул хан. – В чем дело?

– Да вот, – стал объяснять один батор, показывая на другого, – он съел весь саламат, который вы принесли…

– Какой саламат? – заревел хан диким голосом. – Где мельница?

А мельницы не было.Нечего делать, вернулся хан домой.

Утром паренек пришел во дворец, принес ручную мельницу.

– Хан-отец, вот ваша мельница, – насмешливо сказал он.

– Ну, погоди же! – свирепо проговорил хан. – Я тебя проучу. Слушай: если сегодня ночью ты сумеешь увести с моего двора трех лучших иноходцев, они станут твоими. Если не уведешь, отрублю тебе голову. Понял?

– Попробую, – поклонился хану сын бедняка. Вечером хан запер трех лучших иноходцев в амбар, поставил двух караульных. Позвал палача и велел ему наточить топор, а сам лег спать.

Хитрый паренек надел ханский халат и ночью отправился к караульным.

– Ну, что? – спросил он караульных хриплым ханским голосом. – Не приходил еще этот парень?

– Нет, хан-отец, не приходил, – ответили те. – Будьте спокойны, он нас не проведет.

– Глядите, он хитрый, – предупредил паренек. – Не прозевайте коней…

Через некоторое время он пришел еще раз и принес караульным большую бутыль молочной водки.

– Замерзли, наверно, давно стоите. Выпейте по чашечке – согреетесь.

– Спасибо, хан-отец, за вашу заботу, – закланялись караульные, – очень холодно на улице.

Паренек налил им по чашке, поставил бутыль у стены амбара и строго сказал:

– Водка будет стоять вот здесь. Больше не пейте, захмелеете.

Только он отошел, караульные налили себе еще по чашечке.

Скоро паренек в ханском халате снова вернулся к амбару.

– Не появлялся этот хитрец? – спросил он хриплым голосом. – Теперь уж, наверное, не придет. Побоялся. Разрешаю вам еще по одной чашке водки.

– Да будет по-вашему, хан-отец! – весело отозвались караульные и быстро выпили по чашке водки.

– Холодно станет – еще по одной можете, но не больше, – сказал паренек и ушел.

Едва он скрылся в темноте, караульные бросились к бутыли. Напились здорово и завалились спать. Хитрый паренек подкрался к ним, вытащил ключ, отпер замок, вскочил на иноходца, двух других взял за поводья и ускакал домой.

Утром хан пришел к амбару и остолбенел: амбар открыт, коней нет, пьяные караульные валяются на земле, возле стены.

Рассвирепевший хан растолкал их и грозно спросил:

– Где кони?

Но караульные начали оправдываться, будто хан сам всю ночь поил их водкой. Махнул на них хан рукой и отправился во дворец. Придя во дворец, приказал он, чтобы к нему немедленно привели того хитрого парня.

– Я такого бесчестия не потерплю! – гневно закричал на него хан. – Ты меня опозорить задумал? Ну, нет… Вот тебе еще одна задача: стащи сегодня ночью соболью шубу моей жены. Сумеешь – шуба твоя будет. Попадешься – голову отрублю, юрту спалю, последнего барана у твоего отца отберу.

Паренек молча кивнул: ладно, мол, постараюсь.

Вечером хан приказал жене надеть соболью шубу и ложиться спать в комнате на самом верхнем этаже дворца.

– Да смотри, чтобы этот парень шубу с тебя не снял, – сердито предупредил хан жену. А сам сел у окна спальни с луком и стрелами наготове.

Ночью парень подошел ко дворцу, все высмотрел, обдумал и отправился на кладбище. Выкопал из могилы покойника, которого в этот день похоронили, и притащил его к ханскому дворцу. Взвалил его себе на плечи, долез по стене до спальни, где спала ханша, и прислонил к окну так, будто живой человек в спальню заглядывает. Хан увидел, закричал от радости, натянул тетиву лука и выстрелил. Человек за окном взмахнул руками и полетел вниз. Наконец-то я от него избавился! – подумал довольный хан. – Нужно поскорее его закопать, пока опять что-нибудь не случилось. Разбудил хан слуг, вместе с ними поднял убитого и остался посмотреть, чтобы его получше закопали.

А хитрый паренек, пока хан возился с покойником, пробрался во дворец, нарядился в ханский халат и в темноте разбудил ханшу.

– Убил я вора, – сказал он хриплым голосом. – Теперь можно спокойно уснуть. Ты-то как спала, жена?

Ханша заворочалась, завздыхала.

– Ты что охаешь? – спросил паренек ханшу, ну точь-в-точь как сам хан бы спросил.

– Жарко мне, ведь я в шубе лежу, чтобы тот хитрый ее не стащил.

– Можешь раздеться. Больше опасаться нечего.

Сняла ханша шубу и сразу уснула. Паренек схватил шубу – и в дверь.

Только он ушел, явился хан. Разбудил жену, спросил:

– Хорошо ли спала, жена? Ханша рассердилась:

– Да ты что, в самом деле? Только что разбудил меня и спрашивал, а теперь снова спать не даешь.

– Когда спрашивал? – удивился хан. – Я только что пришел.

– Не обманывай! – закричала ханша. – Ты был и шубу велел снять.

– Где шуба? – завопил хан, накидываясь на жену с кулаками. Но шуба исчезла.

Рано утром во дворец явился хитрый паренек. На нем была нарядная соболья шуба. Он остановился на пороге.

– Примите утренний привет, хан-отец, и вы, ханша-мать, – насмешливо проговорил он. – Как спалось, спокойная ли была ночь?

Хан сжал кулаки и бросился к парню.

– Уйди! – хрипло зарычал хан. – Голову с плеч снесу!

А хитрого парня уже и след простыл.

Медведь

Жил-был бедный посудник. С утра до ночи мастерил он деревянную утварь, этим и кормился.

Вот пошел он однажды на берег моря вырубить мягкую да гибкую ветку для обруча на туесок. увидел красную березу и уже топор над нею занес, как говорит береза человеческим голосом:

– Не губи меня, добрый человек! Не руби моих красных ветвей. Проси, что захочешь. Любое твое желание исполню.

– Будь по-твоему, – согласился посудник. – Только сделай меня купцом.

И дня не прошло, как разбогател вчерашний бедняк, купцом сделался. На подворье у него работников – не сосчитать, в амбарах разного товару видимо-невидимо, в тугой мошне денег полно. А сам бывший посудник по двору ходит, на слуг своих покрикивает. Но скоро надоела ему такая жизнь. Опять пошел бывший посудник к красной березе.

– Хочу быть царем! – говорит.

Оглянуться не успел, как сделалось вокруг него дивное царство. даже слуги в том царстве в бобровых шапках ходят, а богатые люди низко кланяются царю-батюшке. И никто не вспоминает, что был он когда-то бедным посудником. «Одна береза об этом знает», – думает новоиспеченный царь. А раз так, решил он срубить красную березу.

Сказано– сделано. Отправился царь в сопровождении своего войска на берег моря. Увидев красную березу, кинулись слуги с острыми топорами исполнять царское повеление. Но зашумела береза всеми ветвями, заговорила человеческим голосом:

– Оглянитесь а своего царя.

Оглянулись слуги и видят: царь превратился в медведя и пустился бежать в дремучий лес. Но разве убежишь от самого себя.

Вот почему буряты говорят, что медведь прежде был царем, а встретившись с глазу на глаз, обязательно обратятся к нему со словами: «Царь-человек, уступи дорогу!» – и медведь сворачивает, рассказывает таежный народ.

Аржа Боржи-хан и небесная дева Ухин

Один человек отправил сына на военную службу. Прошли годы. Вернулся со службы сын, но не один. Перед отцом стояли два похожих друг на друга как две капли воды парня. Оба наперебой кричали старику – я твой сын! – Нет, я твой сын!

И как не приглядывался к ним старик, не мог признать, кто же настоящий сын, а кто выдаёт себя за него. Взял тогда их старик, и пошёл к Аржа Боржи-хану, надеясь на ум и справедливость хана.

Хан не задумываясь, обещал узнать, кто из двух настоящий сын. И обратился к двойникам:

– Ну-ка, расскажите мне родословную своего отца. Кто из вас помнит имена деда, прадеда, пращуров? Первый перечислили имена предков до десятого колена. Второй знал имена только деда и прадеда.

Аржа Боржи-хан обьявил – старик, твой сын тот, кто помнит родословную в десяти коленах.

Старик поблагодарил хана и пошёл домой. От него не отставали оба парня. Тот, что не помнил родословной, горько плакал. Вскоре они поднялись на холм, а там сидела девушка. Она спросила:

– Кто вы такие? И почему этот парень плачет?

Старик рассказал:

– Отправил я нукером на службу одного сына, а вернулись двое. Я не смог узнать кто из них мой настоящий сын, пошёл к хану, и он мне помог.

– Что же ты плачешь? – Спросила девушка у парня.

Я, я его сын родной, а родословную не помню, так как много лет прослужил, забыл.

Девушка сказала:

– Я вам помогу, баабай, отличить кто из них ваш сын. И сказала парням:

– Отойдите подальше и бегите сюда. Кто первым добежит, должен запрыгнуть в мою глиняную бутыль, – девушка из-за спины вытащила маленькую бутыль. Кто в неё зайдет первым, тот и сын этого человека.

Парни отошли, и побежали назад. Парень, помнивший десять поколений, сразу опередил второго, и первым добежав до бутыли, залез в неё. Другой, прибежал запыхавшись, и не смог просунуть в горлышко даже руку. Девушка заткнула пробку и сказала:

– Это чёрт-шолмос. Он хотел стать вашим сыном, обманул и вас, и хана.

Старик и его сын стали горячо благодарить девушку, и побежали к хану.

Аржа Боржи-хан узнав, что его обманул шолмос, рассердился, и велел сжечь чёрта вместе с бутылью.

Хан решил узнать, что это за умная девушка, и послал за ней, но её уже не было. Тогда хан приказал раскопать холм. Из его вышел золотой трон с тридцатью двумя ступеньками. На каждой ступеньке стояло по два стражника из серебра.

Аржа Боржи решил усесться на трон, но когда он взошел на первую ступеньку, часовые ожили и стали толкать хана вниз. Незадачливый хан упал в грязь. Подойдя к лестнице сбоку, хан прочитал, что это трон Ухин-тэнгэри – небесной девы, повелительницы судеб. Сесть же на него может только тот, кто поднимаясь, расскажет на каждой ступеньке по одному улигеру – сказке каждому стражнику.

И взошедший на трон, станет повелителем Замби Туби – всей земли, а после смерти – небесным хатом в стране Ухин-тэнгэри.

Хан пошёл на трон, рассказывая улигеры. Ему надо было рассказать 64 улигера, а хан рассказав 63, не мог больше вспомнить. Тогда верхние стражники схватили его, и стали бить. Затем передали его стражникам на 31 ступеньке, и так далее. Каждый стражник бил бедного хана, и таким образом они спустили его по лестнице. После хан, от таких побоев и умер. А девушка та и была Ухин-тэнгэри – повелительница судеб. Редко она помогала людям, всё больше было от неё несчастий. Но всё-таки она одна из восточных злых тенгринов, от которой было хоть немного добра.

Галдан и Баир

В давние времена жили два брата. Они были молоды и не знали жизни. Один был кроткий тихоня, хотел жить советами людей и понемножку стать богатым. Он был старший и звали его Галдан. Младший был решителен, но неслух. Он хотел жить своим умом, и, если придется, жить богато, если не придется, жить так, чтобы его все почитали. Звали его Баир.

Захотели братья поучиться, как надо им жить. Галдан сказал:

– Давай поедем к ламам[2]. Они ближе всех к богам. Лучше всех знают как надо жить.

– Давай поедем! – согласился Баир. – Дорога тоже жизни научит.

Поехали. Ехали день, ехали два, ехали три дня. На четвертый день увидели на дороге двух пожилых людей, которые играли в шахматы. Братья остановились возле них, стали смотреть. Галдан посмотрел немного и заторопил Баира.

– Надо ехать! Мы и так много времени потеряли.

– Я еще хочу посмотреть, – сказал Баир. – Может быть, в жизни пригодится. Ты поезжай. Я потом догоню.

Уехал Галдан, а Баир остался смотреть игру шахматистов.

Прошло три года. Братья ничего не знали друг одруге. Галдан окончил ученье. Узнал от лам как жить надо. Записал их советы в толстую книгу и поехал домой. Долго ехал, наконец доехал до того места, где брата оставил, и увидел, что два пожилых человека все еще играют в шахматы, а возле них сидит Баир.

Братья поздоровались, и Галдан спросил:

– Ты так три года и просидел?

– да, так и просидел, – ответил Баир. – Играть научился. Может быть, в жизни пригодится. – А ты где был?

– Я у святых лам жил. Все теперь знаю. Все законы узнал, чтобы спокойно жизнь прожить, и все записал в свою книгу. Поедем домой. Теперь я могу тебя научить.

– Пожалуй, поедем! – согласился баир.

И они поехали. Ехали, ехали и увидели у дороги юрту. Захотели отдохнуть и зашли в нее. А там сидел старик и старуха и плакали:

– О чем вы так горюете, добрые люди? – спросили братья.

– У нас большое горе, – ответил старик. – Хан каждое утро вызывает к себе из народа одного человека играть с ним в шахматы. Проигравшему голову рубит. До сих пор никто его не обыграл. Завтра должен идти наш сын. И наш сын умрет. Что делать?

И старики еще сильнее заплакали. Тогда Галдан раскрыл книгу и стал искать подходящий совет.

– Вот, – сказал он, – слушайте совет мудрых лам. Они говорят: «Только судьба знает, что ожидает человека. Человек не может изменить намеченное судьбой. Подчиняйся судьбе!» Так учат святые ламы. Вам, добрые люди, надо подчиниться.

– Не надо вам подчиняться, добрые люди! – сказал Баир. – Назовите имя вашего сына. Я за него пойду к хану.

Старик и старуха поблагодарили и отказались назвать своего сына.

– Мы не хотим, чтобы ты сгубил себя ради нас.

– А я и не собираюсь погибать! – успокоил их Баир.

Галдан стал его отговаривать:

– Не думаешь ли ты, что три года на шахматы смотря, великим шахматистом стал? Говорят тебе, нет человека, который хана может обыграть. Поедем домой.

– Пойду к хану и сыграю, – сказал Баир.

Узнал он у стариков имя сына и утром пошел к хану. Поздоровались. Хан усадил Баира за стол. Расставили шахматы. Хан спросил:

– Заклад знаешь?

– Знаю.

– С кем играть будешь, знаешь?

– Знаю.

– Про саблю золотую знаешь?

– Не знаю.

– Смотри, над тахтой висит. Видишь?

– Вижу.

– Волшебная сабля! Кто проиграет, сама тому голову рубит.

– хорошая сабля, – сказал Баир. – Неужели она осмелится ханскую голову рубить?

– Голову проигравшего, – поправил его хан. – Я никогда не проигрываю. Начинай!

Начали играть. Один делает ход, другой делает ход. Ходили, ходили. Черед хана ходить. Он уже хотел слона передвинуть, как увидел, что какой бы он ход ни сделал, мат получит. Посмотрел на волшебную саблю, а та покачивается, вот0вот с гвоздя соскочит. Стал он думать, как ему выиграть. три дня думал, ничего не выдумал. А сабля покачивается. Тогда хан сказал:

– Давай ничью делать?

– Нельзя, – вежливо отклонил Баир. – Ваша сабля тогда нам обоим головы срубит. А мне жалко станет, что из-за моей глупой головы ваша голова пропадет. Вы лучше подумайте, а я пока домой съезжу.

Так сказал Баир и ушел. А он сидел и думал. Долго он думал, так и умер, ничего не придумав. А народ всю жизнь почитал Баира за то, что многих спас он от смерти.

Два барана и лиса

Повздорили однажды два барана и начали бодаться. Увидела их пробегавшая мимо лиса, остановилась.

«Если эти двое не успокоятся, то поубивают друг друга. А значит, будет мне мясо на обед.», – подумала лиса и присела на обочине дороги. Сидит, ждет. Долго ждала, наконец не вытерпела.

«Сбегаю, – думает, – посмотрю, что они там не поделили». Подбежала поближе и увидела, как из пораненных бараньих рогов капает кровь на землю.

– А ведь здесь уже сейчас можно полакомиться! – обрадовалась лиса. И когда бараны разошлись на несколько шагов, чтобы с разбега ударить друг друга рогами, лиса успела подбежать и слизать свежую кровь с травы. Словчила лиса один раз, словчила в другой. А в третий раз не успела отскочить в сторону, схлестнулись бараньи рога и в лепешку раздавили лису. Так она бесславно и окончила свой век.

Девица Хонхинур

В глубокой долине, изрытой кочкарником, на берегу Золотого озера жила в незапамятные времена девица Хонхинур. И было у нее двадцать семь любимых погремушек.

Пришла однажды к девице хитрая лисица и говорит:

– Позвали меня на свадьбу к Хартаган-хану, а у меня, несчастной, даже погремушек нет. Не дашь ли мне двадцать семь своих, добрая девица Хонхинур?

– А я с чем останусь? – удивилась Хонхинур и не дала лисице погремушек.

Рассердилась лисица и говорит:

– Я ухожу, но через три дня вернусь, если ты и тогда не дашь мне своих погремушек, то я проглочу твое Золотое озеро и растопчу твою кочковатую землю!

Пригрозила и ушла.

Сидит девица Хонхинур, горько плачет. Летели два лебедя, услыхали девичий плач и спрашивают:

– Отчего ты, девица, плачешь?

– Да как же мне не горевать, как мне слез не лить, – пожаловалась Хонхинур. – Приходила ко мне лисица, просила двадцать семь погремушек, а я не дала. Тогда лисица пообещала вернуться через три дня и забрать погремушки. А если я не отдам их, она выпьет Золотое озеро и растопчет мою кочковатую землю.

Говорят два лебедя девице Хонхинур:

– Не печалься и не плачь! Если придет лисица просить двадцать семь погремушек, не отдавай ни одной. А если будет грозить, что проглотит озеро и растопчет землю, ты спроси: «Не оттого ли у тебя такой широкий рот, что тв когда-то уже пыталась проглотить озеро? Не оттого ли у тебя нет копыт, что ты уже пыталась растоптать кочковатую землю?» Поднялись лебеди и улетели в соседнюю рощу.

А через три дня явилась лисица и говорит девице Хонхинур:

– Отдавай двадцать семь своих погремушек, а не то я проглочу Золотое озеро и растопчу кочковатую землю!

– Не получишь ты двадцать семь погремушек! – отвечает девица Хонхинур. Не оттого ли у тебя такой штрокий рот, что ты уже пыталась проглотить озеро, да не смогла? Не оттого ли у тебя нет копыт, что ты уже пыталась растоптать кочковатую землю, да все без толку?

Удивилась лисица.

– Кто тебя научил таким словам? – спрашивает.

– Сама додумалась, – отвечает девица Хонхинур.

– А пока ты думала, никто рядом не пробегал, никто мимо не пролетал? – не унимается лисица.

– Пролетали два лебедя, – проговорилась девица Хонхинур.

– И куда же они скрылись? – все допытывается лисица.

– В соседнюю рощу улетели, – отвечает Хонхинур.

Пошла лисица искать лебедей. Всю рощу обегала, каждый кустик и дерево обнюхала. Наконец нашла она лебедей в сосновом дупле. Поймала их лисица и давай трепать, приговаривая:

– Зачем вы научили девицу Хонхинур уму-разуму, зачем лишили меня двадцати семи погремушек?!

– Не бей нас, лисица! – взмолились лебеди, – Лучше проси, что хочешь. Все сделаем.

– Отвезите меня за море! – говорит лисица.

Взяла она в рот земли еловую палку, закусила ее покрепче, подхватили лебеди своими калеными клювами эту палку с обоих концов и понесли лисицу за море. Вот уже стали к другому берегу подлетать. Увидали люди двух лебедей, несущих лисицу на палке, стали удивляться, гадать стали.

– Чего лисице на том берегу не хватило? – друг у друга спрашивают.

– Двадцати семи погремушек! – закричала она, разжав зубы, и полетела в воду.

Еле-еле выбралась лисица на песчаную отмель. Отряхнулась она, проводила взглядом улетевших лебедей и только тогда поняла, что не вернуться ей больше на другой берег моря, не видать ей двадцати семи погремушек.

Девица Шурэлдэхэн

В давние-предавние времена жила на свете девица Шурэлдэхэн. еяла она рис да просо, этим и кормилась. Единственным богатством в доме бедной девицы были коралловые бусы, которые завещала ей покойная матушка.

Однажды приходит к Шурэлдэхэн незнакомая девушка с другого конца улуса[3] и говорит:

– Приглашена я в гости к Хартагай-хану, а у меня никаких украшений нет. Одолжи мне свои коралловые бусы.

И Шурэлдэхэн дала поносить незнакомой девушке свои кораллы.

Минул месяц, за ним – другой, а незнакомая девушка все не возвращается. Ждала ее, ждала Шурэлдэхэн, не могла дождаться и залилась горючими слезами: жалко девице матушкиного подарка. В это время заходит к ней соседский батрак и спрашивает:

– Отчего ты горько плачешь?

Отвечает девица Шурэлдэхэн:

– Как же мне не плакать? Отдала я незнакомой девушке матушкин подарок – коралловые бумы, а она их третий месяц не возвращает.

– Если я принесу бусы, что ты мне дашь, чем отблагодаришь? – спрашивает батрак.

– Дам тебе отборного риса да просо, – отвечает девица.

Отправился батрак в другой конец улуса искать незнакомую девушку. Идет он, все высматривая да вынюхивая. И вот как-то раз, заглянув в цель одной юрты, увидел батрак молодую невестку, которая выделывала кожу, а на правой стороне юрты заметил он висевшие на столбе коралловые бусы девицы Шурэлдэхэн.

Дернул батрак дверь, оказалась она запертой. Постучался – никто не открывает. Тогда он взобрался на юрту, просунул голову в дымоход и крикнул:

– Отопри дверь, хозяйка!

– Откуда ты взялся, червь земной, батрак несчастный? Прочь с глаз моих! – отвечает ему невестка.

– Если ты не отопрешь дверь, то я залезу на трубу и стану песни петь! – пригрозил батрак.

– Лучше тебе плакать, чем песни петь, – сказала, как отрезала, невестка и снова принялась за шкуры.

Тогда батрак залез на печную трубу, уселся и запел:

Если женщина красива,Добродушна да игрива,То коса у ней блестит.

А косички у молодки – Лиходейки да уродки – Бычьим хвостиком висит.

Рассердилась невестка на такую песню, выскочила из юрты и полезла на крышу, чтобы побить батрака кожемялкой. А веселый парень только этого и ждал: спустился он через дымоход в юрту, забрал бусы, висевшие на столбе, и был таков.

На другой день принес он кораллы девице Шурэлдэхэн. Обрадовалась она и на славу угостила батрака жирным мясом да брусничным квасом. А после угощения насыпала ему в подол дэгэла меру риса и меру проса, наказав строго-настрого:

– Когда будешь возвращаться домой, не ходи кустарником да кочкарником – иди по дороге, ступая на плоские камни.

Взял батрак рис да просо и отправился домой, выбирая тропинку поровнее. Шел он, шел, потерял тропу и набрел на заросли колючего карагатника. тал искать дорогу в обход, но не нашел.

Пошел батрак прямо через заросли. Но уцепилась колючка карагатника за полы дэгэла, и просыпалось золотое зерно на сырую землю – не собрать, не высушить.

«Пойду-ка я к черным козам богатого Хартагай-хана, – думает батрак, – попрошу у них помощи».

Пришел батрак к черным козам Хартагай-хана и говорит:

– Помогите мне. Вытопчите да вытравите колючий карагатник на соседних холмах.

– Мы не успеваем выщипать да съесть весь сочный пырей с этих холмов, не то что колючий карагатник, – ответили козы.

– Тогда я отправлюсь к серым волкам. Пусть они задерут вас всех, – пригрозил батрак.

Пришел он к серым волкам и говорит:

– Подите, задерите черных коз Хартагай-хана.

– Мы не успеваем справиться с забитой дичиной. Зачем нам черные козы? – отвечают серые волки.

– Если так, то я пойду к сторожам Хартагай-хана и попрошу их выбить вам глаза, – пригрозил батрак.

Отправился он к сторожам с просьбой:

– Помогите мне. Выбейте глаза серым волкам.

– Мы не успеваем уберечь все богатства Хартагай-хана. До волков ли нам?

Тогда я пойду и пожалуюсь самому Хартагай-хану на вас. Пусть он побьет вас сырыми прутьями.

Пришел батрак к хану и стал просить его:

– Батюшка-хан, побейте своих сторожей сырыми прутьями.

Заворочался на тюфяках Хартагай-хан и заворчал:

– Разве ты не видишь – я еле шевелюсь под тяжестью своего брюшного жира. Куда уж мне махать сырыми прутьями?

Пошел батрак к полевым мышам.

– Помогите мне, – говорит. – Сходите и изгрызите брюшной жир Хартагай-хана.

– Мы не успеваем накопать себе корешков саранки[4], а ты нам про брюшной жир толкуешь, – отвечают мыши.

– Тогда я пойду к ханским служанкам и велю им отобрать у вас сладкие корешки, – пригрозил им батрак.

Пришел он к ханским служанкам и говорит:

– Подите и отверите у полевок корешки саранки.

– Станем мы связываться с какими-то корешками, когда не успеваем остричь всех овец да коз и собрать их шерсть! – отвечают служанки.

– Если так, то я пойду к черному ветру, – пригрозил батрак.

Пришел он к черному ветру и стал просить:

– Помоги мне, черный ветер. Разбросай, развей шерсть, собранную служанками.

Сжалился черный ветер над батраком, резвеял по степи овечью да козью шерсть. Стали ханские служанки ее собирать, заодно подобрали и корешки саранки. Лишились мыши своего лакомства и давай грызть брюшной жир спящего Хартагай-хана.

Вскочил Хартагай-хан и с криком: «Куда вы смотрите!» – начал бить сырыми розгами своих сторожей. кинулись сторожа вслед за мышами, наткнулись на серых волков и повыбивали им глаза. забежали волки сослепу в козье стадо, стали щелкать своими зубами направо и налево. Забились черные козы с перепугу в колючий карагатник и вытравили все до последнего кустика.

Тогда пришел батрак, собрал рис да просо и вернулся домой. А весною посеял зерно и, говорят, собрал к осени богатый урожай.

Девушка и Месяц

Жила одна девушка-сирота. злая мачеха то и дело бранила ее и не давала ей отдыха. Только и слышала сирота:

– Ступай туда! Сделай это!

Так продолжалось с самого раннего утра до самого позднего вечера.

Однажды мачеха послала бедную сироту на реку по воду.

Пришла девушка к реке, зачерпнула полные ведра и пошла обратно. А силы у нее нет – сделает она шаг, оупстит на землю тяжелые ведра и стоит. Долго она шла.

А мачеха бегает по юрте, сердится:

– Куда она запропала? Почему так долго не возвращается?..

Наконец выбежала она из юрты, увидела вдали сироту и принялась кричать и ругаться:

– Пусть тебя схватят и унесут к себе Солнце и Месяц!

И только она сказала это, как с неба сатли спускаться Солнце и Месяц. Увидела их девушка, испугалась и схватилась рукой за куст тальника.

Тут возле нее и опустились Солнце и Месяц.

Солнце хотело было унести девушку к себе, но Месяц сказал ему:

– Ты днем ходишь, а я хожу ночью – одному мне тоскливо и скучно. Отдай девушку мне!

Солнце сказало:

– Правду ты говоришь! Нельзя с тобой спорить, возьми девушку!

Обрадовался Месяц, подхватил девушку-сироту вместе с коромыслом, ведрами и кустом тальника и поднялся высоко-высоко.

Если посмотришь на Месяц – увидишь на нем девушку с ведрами и коромыслом. Стоит она и держится рукой за тальниковый куст.

Женщина и Лиса

Одна богатая женщина втайне от мужа назначила в степи свидание совему возлюбленному. Пока шла она к месту встречи, ее ограбили воры и оставили совершенно нагой. Не могла она в таком виде домой возвратиться и решила дождаться темноты. Накрылась ивовыми ветками и присела около дерева на берегу большого озера. Видит: бежит лисица и кусок мяса в зубах тащит, а над ней ворона кружит. Вдруг поднялся ветер, взыграла вода в озере, и большой волной выбросило на берег рыбину. Волна откатилась обратно, а рыбина затрепыхалась, забилась на берегу. Глядя на это, лиса оставила свой кусок мяса и побежала чтобы схватить рыбину. Тем временем поднялась другая волна и, накрыв рыбину, унесла ее опять в озеро. Так что лиса не успела ее схватить. А ворона, кружившая над лисой, не стала мешкать, схватила кус мяса и была такова. Вот сидит лиса, помахивает хвостом, да поглядывает то в сторону озера, то вслед улетевшей вороне.

Увидела все это женщина, что сидела под деревом, накрывшись ивовыми ветками, и говорит лисе:

– Вот ведь как получается: держала ты в своих зубах мясо, но тебе рыбки захотелось. И вот поднялся кус мяса в небо, а рыба канула в глубине озера. Позарилась ты на то и на другое, да ни с чем осталась.

– Это я, на тебя гладя, опростоволосилась, – отвечает лиса. – Был у тебя муж, однако возлюбленного увидеть захотелось. Пока шла на свидание, ограбили тебя воры. Вот и сидишь здесь, укрывшись листьями, ни к возлюбленному пойти не можешь в таком виде, ни домой возвратиться.

У каждого человека есть свой порок, без этого не бывает человека. Так что не спеши высмеивать чужие недостатки и ошибки, забывая о своих, говорят мудрые люди.

Зима и Лето

…Говорят, жирный конь считается хорошим, а богатый человек – мудрым… Не помню, кто придумал эту пословицу. И отец мой не помнит. И отец моего отца не помнит.И дед моего деда, сказывают, не помнит. Одно ясно – пословицу эту придумали богачи-нойоны[5]. Дескать, смотрите, мы потому и богаты, что родимся умными, а бедняки-пастухи глупы от рождения, потому работают на нас, мудрых нойонов. Хитро сказано, да не очень! Вот вам небольшая сказка…

Так начал старый бабай, когда однажды вечером улусная молодежь собралась в его юрте.

…Жил когда-то хан со своими прислужниками нойонами. Были эти нойоны один толще другого, другой жирнее третьего, третий хвастливей четвертого. Знали нойоны одно – собирали налоги с населения, а потом лежали на мягких шкурах, пили архи и объедались до бесчувствия. Был среди ханских нойонов самый толстый и жирный, самый спесивый и хвастливый нойон Бадма. Не проходило и дня, чтобы он, важно поглаживая бритую голову, не уверял хана:

– Всемогущий хан! Жирный конь считается хорошим, а богатый человек – мудрым. Положись во всем на нас…

В это же время в далекой степи жил один бедный пастух со своей додчкой, которая в народе прославилась умом и находчивостью. Говорили, что она могла разгадывать самые хитрые загадки, а главное, так смело и умно разговаривать с нойонами-сборщиками ханских налогов, что оин каждый раз, обескураженные, уезжали от нее ни с чем.

Прослышал о дочке сам хан и рассердился:

– Неужели эта девчонка из рода козопасов умней моих нойонов?

И решил хан проверить ее мудрость и остроумие. И приказал поехать к ней самому жирному и, как считалось, самому мудрому нойону Бадме. Тот сел на своего коня, такого же, как хозяин, жирного, чересчур откормленного и еще раз похвастал:

– Всесильный хан! Жирный конь считается хорошим, а богатый человек – мудрым. Надейся на меня!

Долго ехал по степи важный нойон, а когда подъехал к юрте бедного пастуха, не увидел ничего, за что можно было бы привязать коня. Даже столбика не было около юрты – так бедно жил пастух. Потоптался нойон на одном месте и крикнул:

– Эй, кто там в юрте! За что привязать коня богатому нойону?

Распахнулась дверца юрты, и оттуда выглянула черноволосая девочка с бойкими, блестящими глазами. Послышался звучный голосок:

– Если хочешь привязать коня, то привяжи его за лето или за зиму…

– Как сказала? – остолбенел ханский прислужник.

– Я сказала: привяжи коня за лето или за зиму.

Нойон Бадма рассвирепел:

– Глупая девчонка! Неужели ты думаешь, что ханский нойон глупее тебя… Или ты не знаешь, что жирный конь считается…

Однако Бадма так и не договорил свою излюбленную пословицу. Юркая девочка захлопнула дверцу юрты и скрылась.

«Глупа, как овца, глупа» – подумал толстяк нойон и погнал скорей коня назад, чтобы обрадовать хана известием, что в простом народе не бывает умных людей. А дни в степи стояли жаркие. Палило солнце. Чересчур жирный, малообъезженный конь Бадмы вскоре раскис и сдал, отказавшись везти дальше своего толстого хозяина. Словом, не каждый жирный конь хорош… Нойон явился во дворец пешком, запыленный, в порванных унтах, но по-прежнему самодовольный и спесивый.

– Ну, что интересного слышал и видел? – спросил его хан.

– Ничего интересного, – отдышавшись, хихикнул Бадма, – ничего интересного. Глупа она, всемогущий хан, как овца.

И нойон рассказал хану о разговоре с дочкой пастуха. Хан задумался и спросил:

– А что еще ты видел у них возле юрты?

– Ничего, кроме худой телеги и саней.

– Сам ты дурак, Бадма, – нахмурился хан, – лето и зима это и есть телега и сани… – И подумал хан, что недолго ему со своими глупыми нойонами царствовать над народом.

Золотой перстень

В стародавнее время жила одна бедная женщина с маленьким сыном. Ничего у них не было, кроме шестидесяти медных монет. Как-то раз узнала мать, что в соседнем улусе продают хлеб. Отсчитала она двадцать монеток, дала их сыну и велела купить хлеба.

Мальчик побежал, поднялся на пригорок и увидел, что два озорника собираются убить щенка. Пожалел он щенка, дал мальчишкам двадцать монеток и принес его в свою юрту.

– А где же хлеб? – спросила мать.

Сын все рассказал матери и показал щенка. Ничего мать не сказала.

Осталось дома сорок медных монет. Через несколько дней мать снова послала сына за хлебом. Мальчик только поднялся на пригорок и увидел, что те же озорники мучают котенка. Пожалел он котенка, отдал мальчишкам деньги и притащил его домой.

– А где же хлеб и куда ты девал деньги? – спросила мать.

Сын все рассказал и показал спасенного котенка.

Мать заплакала и отдала ему последние двадцать монет, чтобы он купил хлеба. На этот раз мальчишек на пригорке не было, но двое взрослых собирались убить маленького львенка. Отдал им мальчик последние деньги и тем спас львенка от смерти.

Поняла мать, увидев львенка, куда девал сын последние деньги и заплакала еще горше. И приказала она, чтобы сын бросил львенка в лесную чащу.

Не мог мальчик ослушаться матери и понес львенка в тайгу. Когда они отошли немного, львенок сказал человеческим голосом:

– Не бросай меня мальчик…Отнеси к моей матери, она для тебя что хочешь сделает, что хочешь отдаст. А ты ничего не бери, а попроси у нее золотой перстень, который у нее находится на среднем пальце передней лапы.

Шли они, шли, и наконец, встретили львицу, такую большую, что мальчику стало страшно. Львица обрадовалась, увидев своего львенка, стала ласкать его, а потом спросила мальчика, что ему дать, чем платить ему за то, что он спас ее сыночка.

Мальчик дрожащим голосом попросил перстень со среднего пальца. Львица отдала, мальчик попрощался и пошел домой. Дорогой он устал, проголодался, захотел спать. Присел под деревом и уснул. Когда он проснулся, то увидел рядом с собой в деревянной тарелке много вареного сочного мяса, а в стороне пасется оседланная лошадь. Понял мальчик, что не простой перстень подарила ему львица, а волшебный. Наелся он досыта, положил остальное в сумку, вскочил на коня и поскакал к дому. Мать увидела сына на коне, обрадовалась.

Построили они себе дом и с этого дня зажили сытно, без прежней нужды.

Прошло несколько лет. Мальчик вырос, женился. И тут случилась беда: как-то утром проснулся он и видит, что нет рядом молодой жены, нет под подушкой перстня, который подарила ему львица. И он уже не в новом доме, а в прежней ветхой юрте, не под бобровым одеялом, а под старой овчиной лежит… А на полке мышка сидит, жует сухую корку.

Поймал парень мышку рукой да и говорит:

– Все у меня пропало… никто меня не жалеет и я никого не буду. Задавлю мышонка.

А мышка отвечает человеческим голосом:

– Не убивай меня, я тебе добрую службу сослужу, помогу перстень найти. Его твоя жена украла, она теперь за морем живет…

Парень взял с собой собаку и кошку, которых раньше от смерти спас, взял мышку, и все они пошли искать волшебный перстень. Дошли они до моря, смотрят – на другом берегу стоит дом, из трубы клубится дымок.

Парень сел на собаку, на ее хвост посадил кошку, на хвост кошке – мышку, и так они переплыли море… Парень остался на берегу, а собака, кошка и мышка пошли к дому. Кошка залезла на крышу, мышка шмыгнула под дверь и спряталась под кровать, а собака прямо зашла в дом. Жена парня увидела собаку, вынула изо рта золотой перстень да и говорит:

– Ой, как эта собака похожа на нашу…

Тут кошка сверху прыг воровке на голову – та с испугу уронила перстень – мышка подхватила его и все трое бросились вон из дома, к своему хозяину.

Возвратившись домой, они долго и счастливо жили все вместе: парень с матерью, собака, кошка и мышка.

Как перевелись в Сибири Львы

В давние-давние времена жили львы в Сибири. Были они косматые, обросшие длинной шерстью и не боялись морозов.

Однажды встретил лев волка:

– Куда бежишь как сумасшедший?

– От смерти спасаюсь!

– Кто ж тебя напугал?

– Громкочихающий. Он раз чихнул – убил моего брата, во второй – сестру, в третий – ногу мне перебил. Видишь, хромаю.

Лев зарычал – горы задрожали, небо заплакало.

– Где этот громкочихающий? Я его в куски разорву! Голову брошу за дальнюю гору, ноги – на все четыре чтороны!

– Что ты! Он и тебя не пощадит, убегай!

Схватил лев волка за горло:

– Покажи мне громкочихающего, иначе задушу!

Пошли они. Встречают мальчика пастушонка.

– Этот? – злобно спрашивает лев.

– Нет, этот еще не дорос.

Пришли они в степь. Стоит на холме дряхлый старик, пасет стадо.

– Этот? – оскалил зубы лев.

– Нет, этот перерос.

Идут дальше. Навстречу им скачет на быстром коне охотник, за плечами у него ружье. Лев и спросить волка не успел – охотник вскинул ружье и выстрелил. Загорелась на льве его длинная шерсть. Бросился он бежать, за ним – волк. Остановились в темном овраге. Лев по земле катается, бешено рычит.

Волк его спрашивает:

– Сильно он чихает?

– Замолчи! Видишь, теперь я голый, только грива осталась да кисточки на кончике хвоста. Холодно, дрожь меня берет.

– Куда же нам бежать от этого громкочихающего?

– Беги в лес.

Волк скрылся в дальнем перелеске, а лев убежал в аркую страну, в безлюдную пустыню.

Так перевелись в Сибири львы.

Красный бык

В давние времена, говорят, жил один охотник с женой. У них был жирный красный бык. Однажды муж говорит:

– Давай заколем красного быка.

– Заколоть такого большого быка! Ведь нам не съесть всего мяса! – удивилась жена.

– Если сами не сможем съесть, то поможет красная лапа, – рассмеялся муж.

– Если так, давай заколем, – согласилась жена.

Их разговор подслушал один парень, который жил поблизости.

Однажды муж отправился на охоту в лес. Как только он ушел, тот самый парень, который подслушал разговор, выкрасил руку красной глиной и протянул ее в окошко. Хозяйка в это время собралась варить мясо. Заметила красную руку, испугалась.

– Кто ты? – спрашивает она.

– Красная лапа. Мне нужно мясо красного быка.

Хозяйка подала кусок мяса. А парень спрятал мясо и снова, и снова протягивает красную руку. Так хозяйка отдала хитрецу все мясо.

Вернулся муж с охоты и говорит:

– Свари-ка мне мясо красного быка.

– Уже всё мясо.

– Так быстро кончилось? – удивился охотник.

– Красная лапа всё съела. Ты же сам сказал, когда мы кололи быка, что если не съедим мясо, то красная лапа поможет.

Рассердился охотник.

– Если не найду на белом свете человека глупее тебя, не вернусь домой, – сказал он и пошел, сам не зная куда.

Приходит наш охотник в один улус и видит: богач с сыновьями строит дом. Сидят они и колотят палками бревно.

– Что это вы делаете? – спросил охотник.

– Видишь, это бревно упрямится, не подходит: оно длинное. Вот мы и хотим проучить его, чтоб короче стало.

Удивился охотник их глупости, взял да и отрубил топором часть бревна. С тех пор, говорят, эти люди поумнели и палками бревна не укорачивают.

Пошел охотник дальше, приходит в другой улус. Там один человек, по виду богач, выходит из избы без окон, ставит маленький ящик, закрывает его и обратно заходит в избу.

– Что ты делаешь?

– Да не могу никак занести в избу солнечные лучи. Закрою их в ящик, пущу в избе, а там все так же темно.

Еще больше удивился охотник, взял топор, прорубил окно и пустил в избу солнечный свет. С тех пор, говорят, тамошние жители и стали рубить свои избы с окошками.

Охотник идет дальше и приходит в третий улус. Там была засуха, и тощий скот лизал черную землю. У одной избы собралось много народу, тащат корову за рога, хотят затащить ее на избу.

– Что вы делаете? – спросил охотник– Мы хотим, чтобы корова съела траву, которая растет на избе. Будьте добры, помогите нам.

Опять удивился охотник, разыскал он согнутое железо, наточил его и скосил траву на избе. С тех пор, говорят, тамошние жители и стали косить траву согнутым острым железом – косой. Охотник пошел дальше. Видит, во дворе богатого человека свинья с двенадцатью поросятами ходит. Охотник наш присел: любуется поросятами. Выходит из дому хозяйка и спрашивает:

– О чем ты говоришь с нашей свиньей?

Посмотрел охотник на хозяйку – не шутит ли она.

– А мы с ней поговорили по душам, – отвечает он, – она ведь доводится мне теткой. Я вот приехал пригласить свою тетю на свадьбу.

– Боже мой, это правда? Ну, что сказала тебе тетка?

– Она говорит: я могла бы съездить на свадьбу, но нет у меня ни одежды, ни украшений. Да и все мои двенадцать сыновей просто голы. Она обижается на вас, – говорит охотник.

Обрадовалась хозяйка случаю показать себя.

– А у нас все есть: и одежда, и украшения. Мы, ведь богаты! – говорит она. Одела хозяйка свинью в праздничную одежду, надела на шею ожерелье. Также одела двенадцать поросят и запрягла в тарантас тройку лошадей. Охотник посадил «свою тетку» с поросятами в тарантас и уехал. Выехал он на дорогу, спрятал лошадей, свинью и поросят в лесу, в стороне от дороги, и стал ждать погони.

Приехал домой хозяин свиньи. Его встречает жена.

– Наша свинья с сыновьями поехала гостить!

– Что-о?! – опешил хозяин.

– На свадьбу к племяннику поехала. Я одела свинью и ее поросят в праздничную одежду, надела ей на шею ожерелье, запрягла тройку, посадила на тарантас и проводила.

– О, что мелет эта дура! – заорал богатый человек, сел на быструю лошадь и поскакал в погоню. Он доскакал до места, где расходятся три дороги и видит: сидит человек, закрыл шапкой что-то на земле, к чему-то прислушивается.

– Ты не видел здесь человека со свиньей? Должен проехать по этой дороге, – спросил богатый человек.

– Видел.

– Куда направился?

– По середине этих трех дорог.

– Слушай, мужичок, я очень быстро скакал и ужасно устал. Будь добр, садись на этого коня, догони того человека и приведи его ко мне, – говорит богатый человек.

– Некогда.

– Почему?

– А я, видишь ли, накрыл шапкой золотую птичку. Ее нельзя смотреть днем, можно только ночью. Иначе она превратится в обыкновенную птичку.

– Давай сюда! Я подержу, пока ты приедешь.

– Ну что ж! Придется помочь доброму человеку. Только смотри, если откроешь до ночи – не будет золотой птички. – Охотник сел на хозяйскую лошадь и помчался. Разыскал тарантас со свиньей и преспокойно поехал домой.

А тот, богатый, сидит, боится выпустить золотую птичку и лишиться золота, сидит, осторожно придавливая шапку. Человек, которого он отправил, не возвращается. Наступила ночь. «Хорошо, – думает жадный богач, – пусть не возвращается, заберу я золотую птичку себе. Это куда будет дороже свиньи и тарантаса!» Сунул он руку под шапку, а там кусок сухого коровьего помета. Богатый чуть не умер со стыда и злости.

– Тьфу, черт! Дурная голова обманута собакой! – и пошагал обратно.

Между тем, наш охотник приехал домой и говорит жене:

– Зря я рассердился на тебя. Оказывается, есть такие люди на свете, которые в семь раз глупее тебя.

Меткая стрела

Мээл-батор всю свою долгую жизнь состязался в борьбе со многими удалыми и сильными баторами, но никогда его спина не касалась земли – никто не мог его побороть. Родной народ батора гордился его силой, умом и смекалкой. По соседству жил другой молодой, но хвастливый и завистливый батор Ээлэн. Нападать на чужие земли, отбивать чужой скот было первым занятием этого батора.

Прослышав о силе и славе Мээла, хвастливый батор решил сразиться с соседом. Для этого он собрал триста воинов и двинулся с ними на родину батора Мээла. Прибыв с войском на границу, Ээлэн-батор через посыльного известил старого батора:

«Ты, когда-то, говорят, побил моего отца. Поэтому я пришел к тебе с войною. Молодой щенок всегда зубаст – молодой батор всегда силен. Попробуй устоять против меня. Жду ответа до следующего солнца, после этого сразу наступаю»…

Мээл-батор спокойно, как и подобает его годам и опыту, принял дерзкий вызов и, в свою очередь, прислал ответ через посыльного:

«Если хочешь меряться силами – попробуем».

Получив ответ, Ээлэн-батор сердито пробурчал:

– Ага, значит, ты не жалеешь свои гнилые желтые кости – и поставил в широкой степи Шамша много войлочных юрт и стал ждать рассвета.

В ту же ночь Мээл-батор двинулся в поход против врага. Самое удивительное было то, что старый батор шел на битву без войска. Он взял с собой только один любимый костяной лук и одну хорошо оперенную стрелу с железным наконечником. А также пригласил с собой одного лучшего наблюдательного охотника-следопыта. Вот и все войско опытного Мээл-батора.

Старый батор и его разведчик долго шли по широкой степи Шамша, прислушиваясь к ночным шорохам травы. Наконец, они увидели множество огней. Сколько их было, трудно подсчитать, как нельзя подсчитать большой табун лошадей, сбившийся в кучу среди степи. Это горели костры, разведенные воинами Ээлэн-батора.

– Много войска привел батор чужой земли. Справимся ли? – спросил охотник-следопыт, с тревогой поглядывая на желтые огни костров, которых не подсчитать самому опытному табунщику или чабану.

– Попробуем, – загадочно улыбнулся славный батор, – хорошие собаки-овчарки не считают, сколько волков напало на отару овец, а хватают за горло вожака волчьей стаи, которая после того разбегается… Слушай старого батора – иди в широкую степь Шамша, где горят костры воинов чужой земли. Там, среди многих юрт, найди самую большую, самую богато украшенную юрту. В ней, я думаю, отдыхает сам Ээлэн-батор. Скажи ему, что я прошу у него на трубку табаку, так как, торопясь в поход, забыл дома кисет. А сам в это время примечай, каков из себя чужой батор, сколько вершков его тело в длину и ширину, в каком месте своей юрты он постоянно сидит, поедая жирную баранину. Потом найдешь меня на той, северной горе и расскажешь, что видел. Иди, мой друг смело…

Вскоре разведчик был среди многих войлочных юрт. И увидел самую большую и богато украшенную юрту, остроконечную, из белого войлока. Когда он подошел к юрте, то услышал могучий голос, доносившийся из-за белого войлока. Разведчик смерил глазами размеры юрты. Высота ее была больше восьми шагов, ширина – больше шестнадцати. Стража пропустила разведчика в юрту, так как он был без оружия и хорошо объяснил, зачем пришел к чужому батору.

Ээлэн-батор сидел на белых войлоках прямо под дымоходом, упершись плечами в скаты юрты. По обеим сторонам великана в двух больших котлах кипел желтый чай. У каждого котла работало четверо слуг. Они подавали батору чай чашку за чашкой, которые он осушал до дна одним могучим глотком.

Разведчик поздоровался, сказал:

– Наш батор просил у тебя для знакомства табаку. Торопясь в поход, он забыл свой кисет дома.

– Значит, решил старый верблюд воевать, – усмехнулся Ээлэн-батор, – ну что ж, передай ему мой табак: пусть еще раз покурит перед смертью, пока у него не почернел живот.

И великан отсыпал из своего кисета крепкий красный табак.

Разведчик вернулся к своему батору, который поджидал его на северной горе, и подробно передал обо всем, что видел. Не забыл передать и хвастливые слова батора чужой земли.

– Вот он какой, – спокойно улыбнулся Мээл-батор, – Ну, что ж, посмотрим, чей живот вперед почернеет…

И он обратился к разведчику-следопыту:

– А теперь, мой друг, возвращайся обратно, но уже ползи, чтобы не заметила стража Ээлэн-батора. Я думаю, он съел много баранины и до сих пор пьет свой желтый чай. Думаю, выпьет еще ведер десять, пока не завалится спать. Надо торопиться, пока он сидит, подперев плечами потолок своей юрты. Подползи к юрте Ээлэ-батора с северной стороны и высеки огнивом искру как раз напротив спинного хребта чужого великана. После этого быстро отбеги в сторону, потом послушай, что будет в юрте…

Ночь стала еще темней, когда следопыт вернулся к войлочным юртам врагов. Стражники стояли через каждые десять шагов, перекликаясь между собой зычными голосами. Но ловкий следопыт-охотник прополз на животе между стражниками так, что не сломал и одного сухого стебелька в траве. Он подошел к высокой юрте с северной стороны, достал огниво и высек искру как раз напротив спинного хребта великана, который по-прежнему сидел в своей юрте, глотал чай и разговаривал громоподобным голосом. Как только блеснула искра, высеченная огнивом, разведчик отскочил в сторону и в тот же миг услышал могучий свист стрелы. Она прилетела со стороны северной горы, где сидел Мээл-батор. Стрела пронзила белую кошму высокой юрты и в тот же момент разведчик услышал внутри юрты страшный голос великана:

– Довольно! Не время пить чай. Чувствую в своей спине острое и холодное железо. Откуда оно? Бейте тревогу!

Раздался рев трубы. Немедленно в стане пришельцев поднялся шум, крики испуганных людей, ржание лошадей. Костры погасли, и в полной темноте воины сшибали друг друга, садились вместо боевых коней на коров, хватали вместо копий и стрел поленья дров, надевали на головы вместо шапок котлы, в которых всю ночь варили мясо награбленных коров и овец…

Пользуясь суматохой, смелый разведчик-следопыт покинул стоянку чужого войска и явился на северную гору к Мээл-батору. Тот выслушал его рассказ и спросил:

– Твой глаз и рука не знают ошибок? Ты высек искру своим огнивом точно против спинного хребта хвастуна?

– Да, мой глаз и рука ошибок не знают, почтенный батор, – скромно ответил знаменитый охотник-следопыт.

– Довольно! Верю тебе. Моя стрела летела с большой силой и меткостью. Она сделала свое дело. Враг больше не придет.

И двое славных, преисполненных радостью баторов спустились с северной горы в теплую ложбину. Тут они развязали свои походные мешки. Сварили самое лучшее мясо. Выпили самое крепкое и душистое архи. Потом легли спать. Наступило утро. Свежий северный ветер угонял остатки черных туч в ту сторону, откуда пришел со своим войском хвастливый Ээлэн-батор – любитель войн и чужого добра.

– Поднимись на тот холмик и посмотри, что делают наши враги, – сказал верному разведчику Мээл-батор.

Тот поднялся на холмик.

– Вижу, что юрты разобраны, и воины чужой земли уходят туда, откуда пришли. На месте стоянки остались только пепельные круги от костров да большой рыжий верблюд. Он лежит возле того места, где была высокая юрта чужого батора.

– Посмотрим, какого верблюда они бросили там, – усмехнулся Мээл-батор и вместе с разведчиком направился к стоянке врага. И тут оказалось, что лежит в степи не большой рыжий верблюд, а сам умирающий Ээлэн-батор. Он слишком тяжел, а потому воины, в панике спешившие на юг, бросили своего вожака на съедение волкам.

Баторы-враги, никогда до этого не видавшие друг друга, встретились глазами. Ээлэн-батор приподнялся на локтях с земли и глухо сказал:

– Седой батор, я много слышал о тебе. Говорят, что в борьбе с сильнейшими твоя спина никогда не касалась земли. Это твоя стрела, пущенная с вершины северной горы, пронзила мою спину? Ты стар годами, и я подумал, что твои руки и глаза тоже постарели. И в этом я просчитался. Почему ты решил убить меня с дальнего расстояния?

– А почему ты пришел сюда издалека? Ты искал моей смерти, а нашел свою, – ответил Мээл-батор.

– Я человек молодой, мне еще надо бы пожить на золотой земле.

– Если ты хотел жить на золотой земле, так почему не жил на своей земле, а хотел отнять мою землю? Или тебе тесно стало на золотой земле?

– Допустим, ты прав, седой батор. Но ты был неправ, когда пустил свою стрелу ночью, издалека, сквозь кошму моей юрты. Это не по правилам битвы…

Мээл-батор рассмеялся.

– Когда ты напал на нашу землю, ты разве спрашивал нас, нападать тебе или нет? И разве после того мы будем советоваться с тобой, как нам убить тебя?

Ээлэн-батор, не найдя что ответить, закрыл глаза.

– Вынь свою стрелу… – попросил он Мээл-батора.

Седой батор вынул стрелу из спины пришельца, после чего тот испустил дух.

Так славный Мээл-батор одним могучим и метким ударом стрелы, направленной в ночной темноте на высеченную огнивом искорку, освободил землю от нашествия лютого врага.

Так рассказывают об этом старики.

Конь и Изюбр

В давние времена у изюбра было четыре глаза. Он очень гордился этим и считал себя самым быстрым из всех четвероногих.

Однажды изюбр встретил коня и говорит ему:

– Хорошо ты бегаешь, но все же не такой уж ты быстрый: никогда меня не догонишь!

– Нет, – говорит конь, – догоню!

– Как же ты это сделаешь? – спрашивает изюбр.

– Посажу на себя человека, скажу ему, чтобы погонял меня, и догоню!

Засмеялся изюбр и говорит:

– Ни за что ты меня не догонишь! А с седоком – и подавно!

– Догоню! – отвечает конь.

Побились об заклад и назначили время, когда побегут. Изюбр отправился пастись, силы набираться, а конь пошел к человеку и сказал:

– Садись на меня и погоняй! Будем скакать наперегонки с изюбром!

– Хорошо! – говорит человек.

В назначенный день сошлись конь и изюбр на открытом месте и поскакали.

Сначала изюбр шел впереди, но человек стал погонять коня, и конь скоро догнал и даже перегнал изюбра.

Со стыда и с досады изюбр горько заплакал. И плакал он так сильно и так долго, что из четырех своих глаз выплакал два. С тех пор у всех изюбров пониже глаз видны знаки – это следы от выплаканных глаз.

А конь с того времени остался у человека и до сих пор верно ему служит.

Отчего волки воют

Было это в давние времена. Поехал молодец к тестю в гости. За третьим перевалом увидал он семерых стариков. Сидят они чинно у костра, длинными трубками попыхивают, ждут, когда мясо сварится.

Подъехал молодец к костру, молчком с коня слез, молчком трубку прикурил, в стремя ногу вставил – собрался дальше ехать. Тогда говорит ему один из стариков:

– Не велика честь молодому батору, который не поздоровавшись со старшими, прикурил трубку от их огня и заспешил в путь, забыв нашу пословицу: сваренное откушай, стариков послушай.

Смиренно выслушал молодец старика и говорит:

– Правда ваша – допустил я большую оплошность, но не от гордости и самомнения, а по неопытности своей и беспечности, за что прошу у вас прощения.

Присел юноша к костру, отведал сваренного мяса, выслушал стариковские советы и отправился дальше.

И так легко у него на душе стало, что захотелось песню спеть. Но только затянул он раздольную песню, как подхватили мотив и глаза, и уши, и ноздри!

Испугался молодец, примолк и до самого конца пути рта не открывал.

Доехав до юрты своего тестя, молодец молчком переступил порог, молчком напился чаю и – к великому изумлению тестя – молчком отъехал со двора.

Дома вышла его встречать молодая жена. Но ни слова не сказал ей молодец, переменил коня и зарысил в степь – пасти свой табун.

Пасет день, пасет другой, неделю пасет, домой носа не кажет. Пригорюнилась жена. «Что бы это значило? – думает. – Мой муж никогда молчуном не был, а тут приехал из гостей – не поздоровался, уехал табун пасти – не попрощался и, похоже, не думает домой возвращаться».

Велела она оседлать себе коня и отправилась мужа разыскивать. А как нашла – пенять стала:

– Разве так настоящие мужья поступают? Возвратился из гостей и слова ласкового не промолвил, отправился табун пасти и весточки о себе не подал!

Дольше терпеть у молодца сил не хватило. Открыл он рот и тотчас же заговорил не только языком, но и ноздрями, и глазами, и ушами.

Узнав, в чем дело, жена побранила молодца за скрытность и говорит:

– Завтра на рассвете, когда наш пастушонок нагнется и примется раздувать угли, ты перешагни через него.

Так и сделал молодец. Перекинулась напасть на пастушонка. Бросился тот с перепугу на улицу, перепрыгнул через черного барана. Заблелял баран не своим голосом. Услыхали его семеро волков, пришли и съели, даже шкуры не оставили. Перекинулась напасть на семерых волков. С тех пор они и воют на семь голосов.

Наказанная жадность

Однажды весною батрак рубил в лесу дрова. Вдруг со стороны восхода солнца прилетела кукушка, уселась на дереве и прокуковала:

– На востоке есть высокая гора, на ее вершине лежит кусок золота с голову большого быка…

С юга прилетела вторая кукушка, примостилась на том же дереве и прокуковала:

– На южной стороне болеет жена одного бедняка. Под ее домом свил гнездо черный жук, ростом с двухгодовалого бычка и сосет кровь женщины. Если убить и сжечь этого жука, жена бедняка поправится.

С запада прилетела третья кукушка и пропела, что далеко на западе случилась страшная беда: – высох источник воды – деревья завяли, выгорели травы, люди и животные изнывают от жажды. Источник, питавший влагой поля и степи, завален черным тяжелым камнем. Если сдвинуть камень, то из под него вырвется на волю родниковая вода и люди будут спасены.

Кукушки вспорхнули и улетели. Батрак подумал, подумал, заткнул топор за кушак и пошел в ту сторону, откуда восходит солнце.

Много ли, мало ли он прошел, добрался, наконец, до высокой горы, поднялся на вершину и нашел там кусок золота с голову большого быка. Взял батрак золото, отнес на перекресток трех дорог и закопал его в землю. А сам пошел на запад, туда, где люди томились от жажды. Зашел батрак в одну юрту и попросил напиться.

– Мы сами еле живые от жажды, – ответили ему старик со старухой. – Сейчас нет ничего дороже глотка воды.

– Соберите мне сотню людей, приведите сотню быков, дайте сотню лопат и у вас будет вода, – сказал батрак.

Жители улуса сделали все так, как он велел. Батрак привел их к источнику и они все вместе принялись выкапывать черный тяжелый камень – кто лопатой, кто топором, а кто и руками. Впрягли быков и сдвинули с места тот камень. И сейчас же забурлил родник, зажурчала прохладная чистая вода. Люди обрадовались, бросились к воде, стали черпать ее ведрами, бочками, руками. Затем пригнали скот и напоили его досыта. Все радовались, благодарили батрака за то, что вернул он им воду и избавил от мучений. А когда узнали, что он направляется в сторону юга, то всем улусом пошли провожать.

Шел, шел, шел батрак и, наконец, показалась южная страна. Батрак разузнал, где живет больная женщина, о которой поведала кукушка и назвался в улусе знаменитым лекарем. Муж больной женщины, услышав о нем, пришел со слезами на глазах:

– Спасите мою жену, – попросил он батрака. – Вылечите ее…«Утром батрак собрал соседей, выгнал из-под дома черного жука, ростом с двухгодовалого бычка, убил его и сжег, и свершилось чудо: – к женщине тут же возвратилось здоровье.

Попрощавшись с жителями улуса, батрак выкопав золото, которое он раньше зарыл на перекрестке трех дорог, отправился домой. Дома он расплатился с богачом, у которого всегда был в долгу, и зажил безбедно. Скоро он построил себе новый большой дом рядом с домом богача. Жадный богач не вытерпел и захотел узнать, как батрак так быстро разбогател.

А батрак надумал наказать своего бывшего хозяина за жадность и сказал, что однажды, когда он спал на берегу под опрокинутой лодкой, из воды вышли трое людей и рассказали ему, где зарыт клад.

– Вон как дело было, – проговорил богач и ушел. Вечером он забрался под опрокинутую лодку у реки, притаился и стал ждать, чтобы принесли ему золото. В полночь к лодке пришли три разбойника и стали говорить о том, что кто-то унес их золото, припрятанное на вершине высокой горы.

– Узнать бы, кто взял наше золото, – сказал один разбойник, – я бы его…

В это время жадный богач под лодкой не вытерпел и неожиданно чихнул.

Услышали разбойники, что кто-то рядом есть, заглянули под лодку, а там богач сидит. Вытащили они его и стали бить: подумали они, что это он украл их золото. Били, били, а потом бросили его в реку.

Так был наказан богач за свою жадность.

Молодец Гуун Сээжэ, Сын Старика Таряаши

В далекие прежние времена жил на свете семидесятитрехлетний старик Таряаша со своей женой и маленьким сыном по имени Гуун Сээжэ.

Однажды утром, сидя за завтраком, говорит старик своей жене:

– Сны мои стали нехорошими, видать, жизнь подходит к концу. Надо бы завершить все земные дела, да не успеваю. Когда я был молодым-неженатым, отец послал меня на другой берег моря расставить силки на зайцев. С тех пор я не удосужился их проверить. Пусть это сделает после моей смерти Гуун Сээжэ.

Через малое время старик Таряаша умер. Поплакали мать с сыном, погоревали и стали вдвоем жить.

Когда Гуун Сээжэ подрос, мать смастерила ему лук из красной березы и стрелы из ивовых прутьев. Стал Гуун Сээжэ на охоту ходить, зверя да птицу на пропитание добывать. Так незаметно и возмужал, настоящим молодцем вырос: лицо багровое, как закат перед ветренной погодой; зубы не уступят в крепости железной копалке, – не мальчик, а мужчина; не охотник, а золото. Стрелял он так метко, что летящих с юга птиц не пропускал на север, а северные не могли пролететь на юг.

Однажды за утренним чаем мать вспомнила:

– Еще в молодые годы твой отец Таряаша был послан твоим дедом расставить силки на другом берегу моря. Отец так и сделал, а вот проверить силки не удосужился. Он завещал довершить начатое тебе. Теперь, сынок, твои руки умеют завязывать торока и впотьмах, а ног сами находят стремена. Настала пора исполнить отцовскую волю.

– Ничего не поделаешь, придется ехать, – только и сказал молодец Гуун Сээжэ. Взял он себе в товарищи да в попутчики соседского парня, и тправились они в путь.

Едут – не останавливаясь, скачут – не сдерживая коней. На исходе девятого дня, на гребне десятого перевала настигли они двух всадников. Один из них скачет на буланом коне, в серебряном седле, в дэгэле из черного шелка, подпоясанном нитяным кушаком, в блестящих сапогах из мягкой кожи. А у другого и конь поплоше, и седло попроще, и одежда победнее.

– Я сын богатого торговца Гэлдэра, зовут меня Гэнэн Эрхэ, – говорит всадник на буланом коне.

– Я его товарищ в пути и друг в испытаниях, зовут меня Шумар, – добавляет другой.

– Далеко ли путь держите? – спрашивает Гуун Сээжэ.

– Едем мы по ту сторону моря, к богатому хану Далаю. Хочу жениться на ханской дочери – красавице Дангир Шара, которую берегут от сглаза за семьюдесятью занавесками – отвечает Гэнэн Эрхэ.

– Наш путь тоже лежит на другой берег, – говорит Гуун Сээжэ. – Еще в дни своей молодости мой покойный отец расставил там силки на зайцев и перед своей кончиной завещал мне их проверить.

– Какую глупость ты говоришь! – рассмеялся Гэнэн Эрхэ. – Если и попалась некогда добыча в ваши силки, то теперь от нее даже праха не осталось – давно ветром разнесло.

Тем временем подъехали они к морю и стали решать, как на другой берег переправиться.

– Нужно сначала пустить стрелу по верху, а потом – по низу, и только тогда пускаться в путь, – говорит Гуун Сээжэ.

– Ты не умнее своего покойного отца, – сказал на это Гэнэн Эрхэ. – Какая польза от стрельбы из лука, елси пришло время помериться резвостью да выносливостью коней, а не силою больших пальцев! – ударил он коня кнутом и вскачь заехал в море. Первая же волна едва не сбила его, конь с трудом удержался на плаву. Растеряв все, что было в тороках, изрядно потрепанный морской качкой, еле-еле добрался хвастливый Гэнэн Эрхэ до другого берега. Не сладко пришлось и его попутчику.

Сын старика Таряаши, сметливый Гуун Сээжэ, заметил ему вслед:

– В степи важно направление не терять, а на море – конем управлять. Но и в степи, и на море нужно выбирать самый верный путь.

И поехал он вверх по берегу, пустил стрелу по верху – показала она кратчайший путь, пустил стрелу по низу – показала стрела самое мелкое место. Переправился Гуун Сээжэ без лишних хлопот и товарища за собою провел.

Вышли они на берег, видят – Гэнэн Эрхэ с попутчиком Шумаром одежду сушат, о потерянном снаряжении горюют. Переночевали все вчетвером на месте их привала, а на ранней зорьке отправились дальше.

Вот показался вдали многоярусный белый дворец Далай Баян-хана.

– У здешнего хана правый глаз выпученный, а левый – с прищуром, – заметил Гуун Сээжэ.

– Как ты можешь говорить несусветное про человека, даже не увидав его! – возмутился Гэнэн Эрхэ. – Лучше бы ты прикусил свой длинный язык и не позорил моего будущего тестя, – сказав так, хлестнул своего коня и помчался впереди всех во дворец.

Узнав о его прибытии, хан пригласил сына богатого торговца в высокий светлый дворец, а Гуун Сээжэ вместе с двумя другими спутниками отправил на скотный двор.

Сажали сына торговца за белый серебряный стол, сытным обедом угощали; сажали за красный золотой стол – сладкими напитками потчевали.

– Куда путь держите? – спрашивает хан.

– Не дальше этого порога, – отвечает Гэнэн Эрхэ. – А ехал я дорогой жениха.

– Крепость железа узнают при ударе, а чужого человека – во время испытаний, – заметил на это хан.

А про Гуун Сээжэ никто и не вспомнил. Тоько красавица Дангир Шара догадалась угостить его. Налила она в золотую чашку густого чая, положила на поднос два медовых пряника, отсчитала семь кусочков сахара и подает служанке.

– Отнеси гостям на скотный двор, – говорит. И, подумав немного, добавила: – Когда передашь угощение, спроси: «До края ли берегов доходят волны черного моря? Не заметно ли чужих следов на луне и на солнце? Все ли семь звезд из созвездия Семи Страцев видны сегодня на небе?«По дороге служанка отпила чаю, откусила от пряника и съела кусочек сахара.Спрашивает ее Гуун Сээжэ:

– Кто отправил тебя с едой и чаем?

– Красавица Дангир Шара, – отвечает служанка. – И еще она велела спросить: «ДО края ли берегов доходят воды чрного моря? Не заметно ли чужих следов на луне и на солнце? Все ли Семь Старцев видны гостям?»– Передай своей хозяйке, – улыбнулся Гуун Сээжэ, – что не видно одной звезды. На одной половине луны есть чужие следы. А черное море заметно обмелело.

Возвратилась служанка к своей хозяйке и слово в слово передала сказанное ей гостями. И тогда накинулась Дангир Шара на сулжанку:

– Зачем ты отпила из золотой чашки? – гневно спросила ее, – зачем надкусила пряник и съела кусочек сахара?

Хозяйка бранится, служанка плачет, золотое время идет по земле бурят.

Назавтра хан вспомнил об остальных гостях. Побежала служанка на скотный двор и кричит через забор:

– Тот, что в нагольном тулупе, в сыромятных сапогах, выходи! Хан требует тебя предстать пред его грозные очи!

Затянул Гуун Сээжэ свой пояс потуже и направился во дворец. Вошел в покои и важно, как хан, поздоровался; учтиво, как ханша, поклонился. Сел Далай Баян-хан в сандаловое кресло и спрашивает:

– Чей ты будешь и куда путь держишь?

– Я сые старика Таряаши, зовут меня Гуун Сээжэ. Живу я на другом ьерегу моря, – отвечает молодец. – Приехал осмотреть силки, поставленные еще моим отцом.

– Ах вот про какие силки ты вспомнил! – хлопнул себя по бокам удивленный до крайности хан. – Как же, как же, знавал я в молодости метко стрелявшего и выпивавшего в меру Таряаши с того берега. Мы с ним частенько бывали вместе на облавной охоте. Однажды, гордые и задорные, мы обменялись на радостях кушаками. И теперь ты приехал за невестой. Нечего сказать, хорошая добыча попалась в силки, расставленные твоим родителем!

Отбросил хан свою чашу с густым чаем в сторону, вздулись его желваки, и проговрил он сквозь зубы:

– Крепость железа узнают при ударе, а чужого человека – во время испытаний.

И хан обратился к совему первому батору Улану:

– На третий день после рождения моей красавицы дочери дангир Шара я приказал заколоть трехгодовалого бычка и завялить его. Пусть слуги сварят сушеное мясо.

Под присмотром батора Улана сварили слуги сушеное бычье мясо, разложили на десяти больших деревянных блюдах. Взялись за каждое блюдо по два человека и поставили угощение перед гостями. И сказал тогда хан:

– Ну, молодцы, пришел черед показать свою удаль да сноровку. Пятнадцать лет вялилось это мясо, стало оно тверже камня. Вам же предстоит угостить всех собравшихся сегодня во дворце, чтобы каждому досталось по кусочку говядины с большой палец величиной – не больше и не меньше.

Вынул свой нож из золоченых ножен, висевших на черном шелковом кушаке, сын богатого торговца Гэлдэра – Гэнэн Эрхэ. Вытащил из-за голенища сыромятного сапога свой нож с деревянным черенком сын старика Таряаши – Гуун Сээжэ.

Посмотрели два здоровых красных молодца друг на друга и взялись за дело. Как проведет ножом Гуун Сээжэ – так и отрежет кусочек с большой палец величиной. Как проведет ножом Гэнэн Эрхэ – на мясе даже разреза не остается, не берет его нож вяленную пятнадцать лет говядину. Точит он лезвие до блеска, вздуваются его желваки. «Что за чертово мясо!» – ругается сын торговца.

– Это ты наговорами испортил мой нож! – накинулся Гэнэн Эрхэ на своего удачливого соперника. – Сейчас я проткну тебя насквозь!

– Разве ты не слышал слова хана-батюшки? – встал между ними батор Улан. – Крепость железа узнают при ударе, а чужого человека – во время испытаний. Никто не виноват, что родился ты хилым и обречен носить тупой нож! – сказал он так, взял сына торговца за шиворот и вытолкал во двор.

Разрезал Гуун Сээжэ мясо, сушившееся пятнадцать лет, на кусочки с большой палец величиной и раздал всем присутствующим, не пропустив ни одного, не обделив никого – ни малого, ни большого. Глядя на это, говорит Далай Баян-хан:

– Первое испытание показало, что ты способен совершить задуманное и добыть желаемое. Однако второе будет потрудней. На завтрашней зорьке отправишься в густую западную тайгу, встретишь громадного бурого медведя, узнаешь его возраст и вернешься обратно.

Не спит всю ночь сын старика Таряаши, ворочается с боку на бок, все думает, как узнать возраст таежного медведя и вернуться целым и невредимым. Вдруг заскрипела дверь. Вздрогнул Гуун Сээжэ.

– Кто это? – спрашивает.

– Я, – донеслось в ответ, – живущая за семьюдесятью занавесками, дочь знатного Далай Баян-хана – Дангир Шара. Собрала тебе съестных припасов в дорогу да сказать хочу: захвати с собой оленьи рога, и когда приблизишься к берлоге, поставь их на голову. Об остальном не беспокойся.

Удивился Гуун Сээжэ такому совету, и долго еще уснуть не мог, когда красавица так же неслышно исчезла, как и появилась.

На ранней зорьке оседлал молодец своего худого рыжего коня и поехал узнавать возраст бурого таежного медведя. Подъехал к берлоге, поставил Гуун Сээжэ оленьи рога на голову и крикнул:

– Выходи, таежный хозяин!

Вылез медведь из берлоги, глянул на странное существо и закричал:

– Девяносто семь лет живу на белом свете, а среди двуногих впервые вижу увенчанного оленьими рогами.

Молодцу только этого и надо было. Хлестнул он совего коня жгучей плеткой и поскакал обратной дорогой.

– Батюшка хан! – закричал он с порога. – Таежный бурый медведь говорит, что ему девяносто семь лет.

– И здесь ты не сплоховал, – похвалил подобревший хан. – И здесь ты показал себя настоящим молодцем. Вот тебе тогда еще одна задача: в железной клетке, на гранитном камне сидит снежный барс. возьми деревянный топор – выгони из клетки барса и расколи камень.

Опять не спится молодцу. Но как и в прошлый раз, скрипнула дверь, вошла красавица Дангир Шара, вырвала из своих волос самый тонкий волос из золота и протянула суженому со словами:

– Когда зайдешь в клетку к барсу – ударь его этим волоском. Барс присмиреет и выйдет. Брось волосок на камень и стукни по нему деревянным топором – камень и расколется.

На другой день ударили в северный барабан – созвали подданных с севера, ударили в южный барабан – собрали подданных с юга. Обступили они клетку со снежным барсом, смотрят: под силу ли будет молодцу одолеть могучего зверя?

А Гуун Сээжэ открыл железную клетку, взмахнул волоском, задел им снежного барса, и стал тот смирнее кошки, ласково урча, потерся о сыромятный сапог бесстрашного молодца и вышел из клетки. Положил Гуун Сээжэ волосок на гранитный камень, ударил деревянным топором – и рассыпался камень на мелкие кусочки.

Сошел тогда Далай Баян-хан с тронного места и говорит:

– Хотя ты и в нагольном тулупе да в сыромятных сапогах ходишь, а показал себя настоящим молодцем. Теперь я не спорю: твой отец Таряаша был хорошим охотником, и в его силки попала знатная добыча. Она твоя по праву.

Взял Гуун Сээжэ в жены красавицу Дангир Шара и отправился под родное поднебесье. Отдал Далай Баян-хан в приданое любимой дочери половину скота и вторую часть драгоценностей.

Жена старика Таряаши, выйдя однажды из дома, крытого корой, сильно удивилась, увидев неисчислимые стада, волнами наплывающие к ее подворью. А когда узнала своего сына, не могла нарадоваться: забывала, где стоит, не замечала, где сидит.

У Гуун Сээжэ с женой детей народилось полное одеяло. Пастбища их были полны скотом, сундуки полны золотом и серебром. Счастливо жили они, радуя свой славный народ.

Солнечный цветок

На краю благодатной долины, на берегу быстрой реки, под мышкой у ледяной горы стоял маленький аил. В том аиле жил небогатый человек по имени Наран-Гэрэлтэ. И была у него дочка-красавица Наран-Сэсэг, что означает Солнечный цветок.

Повадился гостить под их кровом один тибетский лама. Уж больно понравилась ему красавица Наран-Сэсэг, и решил лама увезти ее из родительского дома. И хитрил он, и золотые горы сулил, и запугивал бедную девушку – ничего не помогало. Тогда решился лама на последнее средство: выждал он удобный момент и напоил девушку отваром семи трав, одна из которых была ядовитой.

И дня не прошло как захворала Наран-Сэсэг. Потух ее солнечный взгляд, поблекли маковые щеки, лежит она, не вставая с постели. А несчастный отец места себе не находит, не знает, что и делать. Кинулся он все к тому же ламе, привел его в дом и говорит:

– Заклинаю тебя бурханом[6], найди причину болезни моей единственной дочери и помоги вылечить ее!

Напустил лама на себя важный вид, помудрил над желтой книгой судеб, а потом и говорит:

– Вашу дочь требует к себе Черный Лусад-хан. Только этому водяному под силу исцелить Наран-Сэсэг. Если по доброй воле не пошлете больную дочь к Лусад-хану, она не проживет и недели А если поторопитесь, глядишь, и вернется она в скором времени живой и здоровой.

Очень огорчило отца такое требование.

– Да мы и дороги к Лусад-хану не знаем, – говорит он.

– Об этом не беспокойтесь. Все хлопоты я беру на себя, – заверил лама и, не мешкая, принялся за дело. Приказал он плотникам сколотить сосновый ящик, да такой, чтобы в него вода не просочилась и чтобы Наран-Сэсэг в нем уместиться могла. Положили на дно самую лучшую одежду вместе с украшениями и запас еды на неделю.

Перед тем как самой войти в ящик, Наран-Сэсэг обратилась к отцу с последней просьбой:

– Отпустите со мной рыжую собаку Гуриг, больше мне ничего не надо.

Так и сделали: посадили вместе с девушкой в сосновый ящик рыжую собаку Гуриг, закрыли крышкой и заколотили накрепко гвоздями.

– А теперь поднимитесь вверх по реке и пустите ящик по течению, по самой стремнине, – научает лама. Сам же сел на коня и поскакал берегом к низовью реки. Приехал домой и говорит семерым своим послушникам-хуваракам[7]:

– В скором времени сюда приплывет сосновый ящик. Поймайте его, бережно вытащите на берег, внесите в дом и поставьте перед божницей. Да смотрите, крышки не открывайте, не то большой грех получится!

Кинулись хувараки выполнять приказание.

Тем временем ехал берегом парень-пастух на своем сивом быке. Видит– плывет по стрежню реки деревянный ящик, на волнах качается.

«Что бы это могло быть?» – подумал парень.

Мигом сбросил он одежду и поплыл наперерез ящику. С большим трудом вытолкал парень свою находку на берег, отодрал крышку – и вышла из ящика девица невиданной красоты.

– Вынь со дна все, что найдешь. Только не выпускай рыжую собаку Гуриг, – говорит Наран-Сэсэг своему спасителю.

Оставил парень рыжую собаку Гуриг в ящике, снова заколотил крышку и столкнул в воду. А сам сел на сивого быка, посадил позади себя красавицу Наран-Сэсэг и не спеша поехал к своей избушке.

– Чей ты будешь? Чем живешь? – спрашивает его дорогой Наран-Сэсэг.

– Я – бедный пастух, – отвечает парень. – Кормлюсь остатками с ханского стола, да еще собираю в степи зерна гречихи, выкапываю сладкие корни саранки, тем и живу.

Рассказала и Наран-Сэсэг о себе, а когда вошли они в бедную избушку пастуха, когда увидала девушка холостяцкий беспорядок да грязь по колено, то, засучив рукава, взялась за дело: что надо было вычистить – вычистила, что надо было выскоблить – выскоблила, и приняло жилище пристойный вид.

А семеро хувараков сидят на берегу, ждут, когда ящик покажется.

– Плывет, плывет! – закричал наконец самый глазастый из них.

Схватили хувараки железные крючья, вытянули ящик на берег. Дружно взвалив на плечи, отнесли его в дом своего учителя и поставили перед божницей.

– Все ли сделали, как я наказывал? – спрашивает их лама. – Не обронен ли ящик по дороге? Не открыта ли его крышка?

– Да разве мы посмеем вас ослушаться, ламбагай[8], – отвечают семеро хувараков.

– Тогда исполните еще один мой наказ, – говорит им лама. – Отправлйтесь за семь перевалов, посмотрите, как там люди живут. Да сильно не торопитесь, возвращайтесь не раньше завтрашнего вечера.

Отправились хувараки за семь перевалов. А лама кинулся открывать заветный ящик. От предвкушения близкой встречи с красавицей Наран-Сэсэг спутал лама слова молитвы с песенкой о двух влюбленных. «Потерпи, солнцеликая! Потерпи ясноокая! – мурлычет лама себе под нос. – Сейчас я выпущу тебя!» С этими словами заскрежетал последний гвоздь, открылся ящик, и вышла оттуда не солнцеликая Наран-Сэсэг, а огромная рыжая собака. Ощетинилась она при виде ламы, бросилась на него и разорвала в мелкие клочья, а останки своим огненно-рыжым хвостом по ущелью размела.

Долго кликали своего учителя вернувшиеся на другой вечер хувараки, да так и не дозвались.

А парень-пастух ни на шаг от своей красавицы-жены не отходит, день и ночь ею любуется, налюбоваться не может. Совсем забыл о том, что он единственный в доме добытчик.

Вот когда съестные припасы кончаться стали, Наран-Сэсэг и говорит мужу:

– Сходил бы ты за зернами гречихи, за корнями саранки.

В ответ на это муж еще пристальнее уставился на нее, глаз оторвать не может.

Тогда Наран-Сэсэг нарисовала на бересте свой портрет и отдала мужу со словами:

– Теперь я всегда буду с тобой.

Сел пастух на своего сивого быка и отправился в степь поискать чего-нибудь съестного. Проедет немного, вынет бересту из-за пазухи, посмотрит на портрет и дальше правит. На одном из перевалов вынул парень бересту в очередной раз, но налетевший вихрь вырвал ее из рук унес портрет невесть куда.

Весь в слезах воротился парень домой и поведал жене о случившемся.

– В какую сторону унесло бересту? – спрашивает жена.

– В южную, – отвечает парень сквозь слезы.

– Вот это хуже всего, – опечалилась Наран-Сэсэг. – Хан южных владений давно разыскивает меня. Если к нему в руки попадет мой портрет, то по твоим горячим да по остывшим следам он найдет нашу избушку. Как нам быть тогда? Как оборониться от беды, если у тебя кроме железной лопаты, а у меня кроме тонкой иглы другого оружия нет?

Совсем загрустили они. Сидят, обнявшись. Вверх поднимут глаза – засмеются не по-доброму, вниз опустят – зарыдают горько-горько.

– Если меня похитят, ты все равно не забывай обо мне, – говорит Наран-Сэсэг своему мужу. – Ищи непрестанно, распрашивай обо мне бывалых людей. Вот тебе золотое колечко. Когда узнаешь о месте моего заточения, дашь о себе знать этим кольцом.

Словно черный вихрь, налетели на следующий день чужие люди на избушку и похитили Наран-Сэсэг.

Погоревал парень день, потужил другой, а потом оседлал сивого быка и отправился на поиски своей жены.;елый год скитался он по степным да таежным дорогам. Наконец повстречался ему старик-табунщик, пасший ханских лошадей.

– Здравствуйте, молодец, – говорит старик. – Копыта твоего быка так сильно стерты, что без труда можно догадаться: долог и труден был твой путь. А вот куда он лежит – сам поведай.

– Была у меня жена-красавица по имени Наран-Сэсэг. Жили мы с ней в любви и согласии. Но однажды налетели люди хана южных владений и украли мою жену. С той поры я ищу ее по всему свету, – со вздохом закончил свой рассказ парень-пастух.

– Выходит, молодец, ты недалеко от своей цели, – заключил старик. – Потому что я пасу коней того самого хана южных владений. Видать я не видал, но слыхать слыхал, что в ханских покоях появилась год назад девица невиданной красоты. Молодые и старые скотницы говорят, будто она частенько наведывается к ним и рассказывает ту же историю, что поведал ты мне. Выходит – нашел ты свою жену. Сегодня поведу я на ханское подворье лучшего жеребца из табуна. Может быть, и удастся мне увидеться с Наран-Сэсэг, перемолвиться с ней словом.

– Тогда передай ей вот это колечко, – попросил парень, сняв со своей руки золотое кольцо.

Привел старый табунщик необъезженного жеребца на ханское подворье, а сам по сторонам поглядывает. Видит – сидит у решетчатого окна ясноокая красавица. Сразу понял старик, что это Наран-Сэсэг. Положил он на правую ладонь золотое колечко, сверкнуло оно рассветным лучом; положил на левую – блеснуло оно утренней зарницей. Увидала его Наран-Сэсэг и спрашивает:

– Дедушка, миленький, откуда у вас это колечко?

– Оттуда, где один славный парень своего сивого быка пасет, – отвечает старик.

– Пусть этот парень явится завтра же к дворцовым вовротам в одежде нищего, – наказала Наран-Сэсэг и щедро одарила старика золотыми монетами.

Как услышал парень-пастух добрую весть от старика-табунщика, от радости покой и сон потерял. Еле дождавшись утра, оделся он поплоше, сел на своего сивого быка и отправился во дворец. Только подъехал к воротам, как набросилась на него стража и давай отгонять. Выглянула в окно Наран-Сэсэг и говорит:

– Под нашими окнами никому уже и пройти нельзя.

Выглянул вслед за ней хан и проворчал:

– Как он грязен и нищ! Я сейчас же прикажу затравить его собаками.

– Бурханом заклинаю – не делать этого! – взмолилась Наран-Сэсэг. – по доброму старинному обычаю убогого человека следует приветить, накормить и обогреть. Неужто вам корочки хлеба и глотка чаю жалко? – вконец обиделась красавица.

«Если она так добра к последнему нищему, то, может быть, и со мною будет поласковее», – подумал хан и велел впустить оборванца во дворец.

Привязал парень своего сивого быка к серебряной коновязи, переступил порог ханских покоев и сел возле двери.

Поставила Наран-Сэсэг перед нищим серебряный с позолотой стол. Стала угощать странника, как дорого гостя. Да так ласково с ним заговорила, так нежно, что хан от злости почернел и удалился за десять занавесок.

Угостила Наран-Сэсэг своего любимого на славу и с большими почестями проводила его за ворота.

Тут хан и высказал обиду.

– Ты за целый год, – говорит, – не сказала мне столько слов, сколько нежностей выслушал этот оборванец. Может быть, мне тоже стать нищим и тогда я смогу рассчитывать на твою доброту?

– Это самое мудрое решение, – нежно улыбнулась Наран-Сэсэг.

От этой улыбки хан совсем голову потерял.

– Верни оборванца! – кричит.

Вернула Наран-Сэсэг любимого мужа.

– Снимай свои отрепья! – приказал хан. – Побудь пока в моих одеждах. В них тебя не больно приголубят да приласкают.

Облачился хан в нищенское платье, а Наран-Сэсэг говорит ему:

– Садись на сивого быка и отправляйся в дальний путь. Через три дня ждут тебя у дворцовых ворот. Посмотрим, каким ты вернешься.

Выехал хан в лохмотьях, прикрывая лицо руками, чтобы неузнанным остаться, А Наран-Сэсэг строго-настрого наказала слугам: «Если с юго-восточной стороны появится оборванец, прикрывающий глаза руками, то знайте – это злой человек и расправа с ним должна быть короткой».

Два старших батора выкопали семисаженную яму, а самые знатные нойоны прикатили камень величиной с быка. На третий день появился хан. Крадучись, прикрывая лицо руками, пробирался он к своему дворцу. Но тут налетели на него баторы, сбросили в семи саженную яму и придавили сверху камнем величиной с быка.

– Это мы коварного врага одолели! Хитрющую лису перехитрили! – радовались нойоны, расходясь по домам.

А парень-пастух вернулся со своей женой Наран-Сэсэг на родину, и зажили они счастливо.

Сорока и ее птенцы

Однажды сорока обратилась к своим птенцам со словами:

– Дети мои, вы уже выросли, и настало время вам самим добывать еду и жить своей жизнью.

Сказала она так и, оставив гнездо, полетела с птенцами в соседнюю рощу. Показала им, как ловить мошек да букашек, как из таежного озера воду пить. Но птенцы ничего не хотят делать сами.

– Полетим обратно в гнездо, – хнучут они. – Как было хорошо, когда ты приносила нам всяких червячков и пихала в рот. Никаких забот, никаких хлопот.

– Дети мои, – вновь говорит им сорока. – Вы уже стали большими, а моя мать выбросила меня из гнезда совсем маленькой…

– А если нас подстрелят из лука? – спрашивают птенцы.

– Не бойтесь, – отвечает сорока. – Прежде чем выстрелить, человек долго целится, так что проворнная птица всегда успеет улететь.

– Все это так, – загалдели птенцы, – но что будет, если человек кинет в нас камнем? Такое может сделать любой мальчишка, даже не прицеливаясь.

– Для того чтобы взять камень, человек нагибается, – отвечает сорока.

А если у человека окажется камень за пазухой? – спросили птенцы.

– Кто своим умом дошел до мысли о спрятанном за пазухой камне, тот сумеет спастись от смерти, – сказала сорока и улетела прочь.

Старик Хоредой

Прежде в счастливые времена жил на свете старик Хоредой. Имел он двадцать черных баранов, пасшихся на неистощимых лугах, а кроме того – двух гнедых жеребцов, один из которых был отменным скакуном, а другой прихрамывал на обе передние ноги.

Всего вдоволь было у старика Хоредоя, и жил он, забот не зная. Случилось однажды так, что лучшая из овец его стада принесла белого ягненка. Не сразу Хоредой заметил приплод в отаре. Тем временем прилетели две вороны и выклевали у ягненка глаза.

Рассердился старик, сел на скакуна, кинулся в погоню за воронами, догнал их и, вырвав у каждой по одному глазу, вставил ягненку вместо выклеванных. Стал ягненок видеть лучше прежнего. А вороны полетеди к Эсэгэ-малану[9] жаловаться: мол, выколол нам старик глаза, догнав нас на своем быстром скакуне.

Рагневался Эсэгэ-малан на старика и послал девять волков съесть быстроногого скакуна. Но старик почувствовал недоброе и спрятал скакуна, а на его место привязал хромого жеребца. Пришли ночью волки и съели хромого. Только они ушли, старик сел на скакуна и мигом догнал серых, бежавших мелкой трусцой после сытной еды. Снял старик шкуры со всех девяти волков, оставив лишь кисточки на хвосте, и воротился домой.

Взвыли волки и кинулись к Эсэгэ-малану с жалобой: спустил, мол, старик со всех шкуры, после того как съели мы у него по ошибке плохонького жеребца вместо скакуна.

Пуще прежнего разгневался Эсэгэ-малан, призвал девять шулмусов[10] и приказал им привести Хоредоя. А старик загодя закрыл все ворота на запоры, все двери на засовы и непрошенных гостей дожидается. Пришли шулмусы, сунулись в ворота, да не тут-то было! Крепки засовы и запоры у старика Хоредоя! Ходят шулмусы вдоль забора, заглядывают в щели, а войти не могут. чтобы отвадить непрошенных гостей, вскипятил Хоредой котел воды и выплеснул на злую нечисть.

Взвизгнули девять шулмусов и побежали жаловаться Эсэгэ-малану: мол, ошпарил нас вредный старик крутым кипятком.

Вышел из терпения Эсэгэ-малан, сел на облако и полетел к Хоредою, чтобы громом и молнией наказать его за нанесенные обиды да непокорность.

У старика Хоредоя – своя голова на плечах. «Если я гонцов Эсэгэ-малан обидел, – думает он, – то не появится ли в моем доме само божество?» Приготовил старик девять котлов тарасуна[11], поймал белого барана для заклания и вышел на улицу встречать небесного гостя.

Вот прилетел на облаке Эсэгэ-малан, увидел, что хоредой приготовился совершить жертвоприношение, и божественный гнев его остыл.

– Зачем ты, старик Хоредой, вырвал по одному глазу у моих ворон? – спросил Эсэгэ-малан, спустившись на землю.

– Разве ты не знаешь, что они выклевали глаза у белого ягненка, предназначенного тебе в жертву? – говорит Хоредой.

– А почему ты снял шкуры с девяти моих волков, которых я послал съесть твою лошадь?

– Так ведь они съели не того коня, которого ты им велел съесть, – отвечает Хоредой.

– А почему ты ошпарил кипятком девятерых моих шулмусов, посланных за тобой?

– Откуда мне знать, что это твои посланцы. Уж больно по-воровски они себя вели. Вот я их и ошпарил.

Остался Эсэгэ-малан доволен ответами Хоредоя, принял его жертвоприношение и воротился на небо. А старика с тех пор никто не обижал.

Счастье и Горе

В давние времена держал богач в работниках бедного человека. Девять лет гнул бедняк спину на богача, а из долгов не вылезал. Не было у него ни хлеба, чтобы прокормить свою семью; ни скотинки, которая бы прошлась по двору; ни собаки, которая бы тявкнула в волчью ночь.

Однажды молотил бедняк при лунном свете хозяйский хлеб и увидел в поле двух маленьких мальчиков. Они собирали оброненные колоски и втыкали их в снопы. Очень удивился бедняк, затаился у соломенной копны и, когда мальчики приблизились к нему, схватил их за руки.

– Кто вы такие? – спрашивает. – Почему ходите по ночам, собираете колосья и втыкаете их в снопы?

– Мы Счастье богатого человека, – отвечают мальчики. – Мы подбираем все, что он потеряет или может потерять.

– А мое Счастье вы не видели? Нет ли у меня таких помощников, как вы? – спрашивает бедняк.

– Нет у тебя таких помощников, – отвечают мальчики. – Хуже того: вот уже девять лет живет в твоем доме Горе горемычное, и пока от него не избавишься, не видать тебе Счастья, как своих ушей.

– Как же мне освободиться от Горя горемычного?

– Кончай молотьбу и уезжай от богача, – наставляют бедняка мальчики. – Когда начнешь собираться, вылезет из-за печи Горе горемычное и попросит взять его с собой. не спеши отказывать, посади Горе в бочку, бочку законопать и зарой в пустынном месте. А потом забирай жену и детей да подавайся в город. Там доведется тебе рыть колодец у знатного сановника. Смотри в оба – и на дне колодца увидишь драгоценный камень. Он и принесет в твой дом Счастье.

Обмолотил бедняк хозяйский хлеб и стал в город собираться. Взял у добрых людей лошадь с телегой, посадил на телегу жену да четверых своих детишек и хотел было дом запереть, как вдруг услышал плач на остывшей печи.

Вернулся бедняк и видит – сидит на печи дитя не дитя, старичок не старичок, а мужичок с локоток, и горько плачет.

– Вы меня забыли с собой захватить, – говорит.

– Если я посажу тебя на телегу и у всех на виду повезу в город, люди станут надо мной смеяться: мол, бедняк с Горем горемычным расстаться не может, повсюду за собой таскает. Садись-ка ты в бочку, там тебя никто не увидит.

Согласилось Горе, забралось в бочку, а бедняк закрыл ее крепко-накрепко, отвез на пустырь и закопал у подошвы большой горы.

Вот приехал бедняк в город. Только явился он на базар, как повстречал богатого сановника и подрядился выкопать ему колодец.

Копает бедняк неделю, копает другую, а воды все нет и нет.

– Что за чертовщина? – говорит он жене. – Скоро уже землю насквозь пройду, а водой и не пахнет. Не заплатит мне сановник ни гроша за такую работу. Чем же я детей кормить стану?

На другой день наткнулось острие лопаты на что-то твердое. Сверкнула ослепительная искра и не погасла. Глянул бедняк, а это – драгоценный камень переливается всеми цветами радуги.

Завернул бедняк находку в тряпицу и отнес самому ученому в городе человеку. Ученый повертел камень в руках и повел бедняка к правителю города. Оробел бедняк, переступив порог ханского дворца. но правитель, услыхав о редкой находке, приказал на месте колодца построить прииск, а присматривать за прииском поставил бедняка, пожаловав его в сановники.

Услыхал об этом богач, который жил со Счастьем, и немало удивился. Поехал он в город, разыскал бывшего своего работника, расспрашивать начал:

– Скажи на милость, как тебе удалось разбогатетть столь быстро?

– Молотил я твой хлеб, – стал рассказывать бывший бедняк, – и увидел двух маленьких мальчиков. Они собирали оброненные колосья и втыкали их в снопы. Поймал я мальчиков, и научили они меня, как избавиться от Горя. Посадил я свое Горе горемычное в пустую бочку, законопатил ее и зарыл на пустыре у подошвы высокой горы. А про Счастье мое – это уже другой разговор. У каждого свое Счастье, и ты не обойден им.

«Может быть, и свое, но твое-то Счастье лучше», – позавидовал богач, возвращаясь домой. увидел он пустырь у подошвы большой горы, отрыл закопанную бочку и выпустил Горе на волю.

– Возвращайся, – говорит, – к своему хозяину.

– Не пойду, – заупрямилось Горе. – Он снова посадит меня в бочку и зароет в землю. Лучше я у тебя останусь.

С этими словами вцепилось Горе горемычное в телегу богача и приехало вместе с ним на подворье. Зашел богач в дом, и Горе вслед за ним.

С тех пор сколько бы богачево Счастье добра ни принесло, все пускало по ветру Горе горемычное.

Умный Бадма и глупый лама

Когда-то, в очень давние времена, у одного старика жил на воспитании сирота, мальчишка Бадма. Кто у Бадмы были родители, никто не знал, а старику это было все равно. Жил себе Бадма, жил и старика называл дядей.

Однажды Бадма играл вместе с другими ребятами на дороге. Строили они город и такого настроили из палок и камней, что ни пройти, ни проехать. А в это время по дороге ехала арба, а на арбе сидел лама. Увидел лама, что ребята своими постройками дорогу загородили, рассердился и стал кричать:

– Эй, дети! Почему на дороге играете? Всю загородили. Уберите немедленно, или я вам уши оторву!

Дети испугались и убежали, а Бадма не убежал и не испугался. Спросил ламу:

– Разве бывает, чтобы город человеку дорогу уступал? Человек объезжает город.

Лама не нашелся, что ответить объехал ребячью постройку. Объехал, поехал дальше и подумал: «Как же так? Я, мудрый лама, не сумел мальчишке ответить. Теперь все станут говорить: «Наш лама глупее ребенка!» Ну, погоди! Я тебе завтра покажу, как с ламой надо разговаривать!» Сильно рассердился лама и утром на другой день поехал к юрте, где жил Бадма.

Подъехал и видит: старик и Бадма на быках землю пашут. Лама подозвал Бадму и спросил:

– Эй, мальчишка! Сколько раз ты кругом своего участка с сохой обошел?

Бадма подумал и ответил:

– Я не считал. Но не больше чем ваша лошадь сделала шагов от дому.

И опять лама не нашелся, что ответить мальчишке и от этого рассердился еще сильнее. А тут, как назло, увидел, что дядя Бадмы посмеивается. Совсем рассердился лама, подъехал к старику и сказал:

– Сегодня вечером подои быка и приготовь мне простоквашу. Завтра приеду, подашь ее мне. А не сделаешь – быка заберу.

Старик не знал, как сказать ламе, что быков доить нельзя, а когда придумал, лама уже уехал. Увидел Бадма, что его дядя печальный, подошел к нему и спросил:

– Что с тобой, дядя?

– Велел мне лама быка подоить и простоквашу из его молока сделать. Не сделаю – быка отберет. Как быть?

– Не печалься, дядя! – сказал Бадма. – завтра я сам с ламой поговорю.

Утром лама приехал к юрте старика. Бадма сидел у входа. Лама строго ему приказал:

– Позови дядю!

– Нельзя ему сейчас, мудрый лама! – ответил Бадма.

– Как так нельзя, когда я приказываю?

– У нас бык телится, добрый лама. Дядя ему помогает.

– Глупый мальчишка! Никогда еще не было такого, чтобы быки телились. Ты врешь!

– Святой лама, но вы же сами велели быка подоить и вам простоквашу сделать. Вот дядя для вас и старается. Как только бык отелится, дядя его подоит и простоквашу сделает.

И еще раз лама не нашелся, что ответить Бадме, стал еще злее и велел сказать, чтобы старик немедленно явился к нему. Когда тот пришел, лама сказал:

– Мне нужна зольная веревка. Свей из золы ее и принеси мне. Трех баранов дам. Не совьешь веревки, не принесешь ее мне, твою юрту возьму.

Старик долго думал, как ламе сказать, что из золы нельзя веревку свить. Наконец придумал, хотел сказать, а ламы уже и нет дома – уехал.

Бадма увидел, что его дядя возвратился чем-то сильно опечаленный и спросил его:

– Что с тобой, дядя?

– Велел мне лама из золы веревку свить, ему принести. Трех баранов даст. Не принесу – юрту и все барахло возьмет. Как быть?

– Ложись спать, дядя – посоветовал Бадма. – А завтра отдашь ламе зольную веревку.

Старик улегся спать, а Бадма набрал соломы и свил из нее длинную веревку. Утром пораньше разбудил старика и сказал ему:

– Возьми, дядя, эту веревку и отнеси ламе. Расстели ее возле юрты и подожги с двух концов. Когда солома сгорит, позови ламу, чтобы взял веревку.

Старик забрал веревку, пошел к ламе и сделал все так, как велел Бадма. когда солома сгорела, он позвал ламу и сказал:

– Мудрый лама, я исполнил ваш заказ. Давайте, пожалуйста, трех баранов и берите веревку. А если вам еще зольные веревки понадобятся, то я наплету их по сходной цене.

Лама поскорее отдал старику трех баранов и выпроводил его. А сам потом долго молился, благодарил богов, что так дешево отделался.

Хитрый кот

Жил на свете грозный медведь. Был он царем зверей в большом лесу. Но вот постарел медведь, не может лапой пошевелить. И начали ему досаждать мыши. Сна и покоя лишили, никакого сладу с ними нет.

Собрался медведь с силами и издал указ: «Уничтожить всех мышей!«Нашли звери хорошего кота и приставили ко медведю в караульные. Очень хитрым оказался кот: в своей службе сильно не усердствует, поймает для острастки одну мышку – остальные уже и носа не кажут из своих нор. Но стоит коту отлучиться, как мыши вновь семлеют и досаждают старому медведю. Чтобы такого не случалось, медведь приблизил к себе кота, стал с ним во всем советоваться, стал возле себя держать денно и нощно.

Но однажды занемог кот и оставил возле медведя своего сына. Стал котенок охранять медвежий покой: как увидит мышь, так сразу же и поймает. За одну ночь переловил всех мышей. Назавтра пришел старый кот, увидел передавленных мышей, очень рассердился, но еще больше опечалился.

– Глупая голова! – сказал он сыну. – За многие годы я не убил ни одной лишней мыши, чтобы было от кого охранять царя зверей, а ты за одну ночь расправился с ними: За верную службу медведь приблизил меня к себе, а ты – родной сын – лишил меня этой службы.

Через малое время дошел до царских ушей слух: «К великому счастью, в нашем лесу не осталось ни одной мышки!»– А раз так, – сказал медведь, то не должно остаться и ни одной кошки, ни одного кота.

Богатырь Байкал

В старые времена могучий Байкал был веселым и добрым. Крепко любил он свою единственную дочь Ангару.

Красивее ее: не было на земле.

Днем она светла– светлее неба, ночью темна– темнее тучи.И кто бы ни ехал мимо Ангары, все любовались ею, все славили ее:.Даже перелетные птицы: гуси, лебеди, журавли-спускались низко, но на воду садились редко.Они говорили:

– Разве можно светлое чернить?

Старик Байкал берег дочь пуще своего сердца.

Однажды, когда Байкал заснул, бросилась Ангара бежать к юноше Енисею.

Проснулся отец гневно всплеснул волнами.Поднялась свирепая буря, зырыдали горы, попадали леса, почернело от горя небо, звери в страхе разбежались по всей земле, рыбы нырнули на самое дно, птицы унеслись к солнцу. Только ветер выл да бесновалось море богатырь.

Могучий Байкал ударил по седой горе, отломил от нее: скалу и бросил в след убегаюшей дочери.

Скала упала на самое горло красавице.Взмолилась синеглазая Ангара, задыхаясь и рыдая, стала просить:

– Отец, я умираю от жажды, прости меня и дай мне хоть одну капельку воды…

Байкал гневно крикнул:

– Я могу дать только свои слезы!..

Сотни лет течет Ангара в Енисей водой-слезой, а седой и одинокий Байкал стал хмурым и страшным.Скалу, которую он бросил вслед дочери, назвали люди Шаманским камнем.Там приносились Байкалу богатые жертвы.Люди говорили: «Байкал разгневается сорвет Шаманский камень, вода хлынет и зальет всю землю«Только давно это было, теперь люди смелые и Байкала не боятся…

Сильный и сметливый

Сильный Хуштзй делал все благодаря только своей силе. А сметливый Баштай был очень умелым и умным. Хуштэй с помощью силы делал за месяц одну телегу. А Баштай, проявляя смекалку, прибегал к разным средствам, хотя нигде не учился, мастерил за месяц десять саней и еще кое-что. Продавал все это и добывал всегда деньги. Хуштзй завидовал Баштаю. Однажды он сжег все сани и телеги Баштая, когда тот был в гостях. Вернулся Баштай и видит – от саней и телег его остались одни черные угли. Жена Баштая говорит:

– Приходил Хуштзй и все сжег. Хотела выйти да сказать, но побоялась.

Собрал Баштай весь черный уголь в мешок, наполнил до половины и говорит жене:

– Этот уголь в город я повезу.

Сел он верхом на быка, взял с собой уголь и отправился в город. По дороге он проезжал мимо владений богатого хана Хартагая.

Три дочери Хартагай-хана сидят возле дворца. Баштай посмотрел на них. А те спрашивают:

– Баштай, куда ты едешь?

– Еду в город.

– А что у тебя в мешке?

– Деньги.

– Покажи нам эти деньги, – просят они.

– Отстаньте! Стоит ханским дочерям взглянуть на них, как сразу эти деньги превратятся в черный уголь. Когда превратятся они в черный уголь, вы что мне за это деньги отдадите?

Ханские дочери требуют развязать мешок, обещают ему деньги. Развязали мешок – там уголь черный лежит.

– Не деньги, а уголь здесь, – говорят девушки.

– Ведь говорил же я вам, что стоит только ханским дочерям взглянуть на деньги – они сразу прев-ратятся в черный уголь. Что же теперь делать?

говорит Баштай. – Придется отцу вашему пожаловаться.

Стали ханские дочери его уговаривать:

– Ой, не говори нашему отцу. Сколько здесь углей, столько же денег насыплем в мешок. Иди в кузницу и высыпь там уголь.

Баштай высыпал в кузнице весь уголь и отдал тем девушкам мешок. Они насыпали в мешок столько денег, сколько было там углей.

Баштай с этими деньгами поехал в город, накупил там всякой всячины и вернулся домой.

Отпустил он быка, а свои покупки с деньгами занесли с женой домой. Охота сосчитать Баштаю деньги, да сил не хватает, отправляет жену к Хуштэю за счетами. Пошла жена к Хуштэю и просит счеты.

– Зачем вам счеты? – спрашивает Хуштэй.

– Баштай из города кое-что привез, видно, хочет деньги сосчитать.

Принесла жена счеты. Баштай высыпал деньги на половик и стал их считать на счетах. В это время заходит Хуштэй.

– Какой же ты хороший человек! – говорит Баштай. – Ты сжег десять моих телег и саней, превратил в уголь. Собрал я этот уголь в мешок и поехал на своем быке. Доехал до ворот хана и крикнул: «Кому нужен уголь черный?» Хан взял мой уголь, отдал мне деньги.

– Он и у меня может уголь купить? – спрашивает Хуштэй.

– Конечно, – отвечает Баштай.

– Повезу-ка я три мешка угля, – сказал Хуштзй и выбежал от Баштая. Прибежал домой, разрубил все свои телеги и сани, собрал еще кое-что, сверху наложил и сжег. Когда все сгорело, собрал два мешка угля.

– Поеду я к хану, – сказал Хуштэй жене, погрузил те два мешка и поехал. Доехал до хана ночью. Остановил быка возле ханских ворот, стал стучать в ворота и кричать:

– Кто возьмет черный уголь? Кто ханские деньги отдаст?

– У ворот кто-то громко кричит. Что с ним делать? – спрашивают сторожа у хана.

– Уголь высыпьте в кузнице, а самого отколотите и отправьте обратно на его быке, – отвечает хан своим сторожам.

Вышли ханские сторожа, заставили Хуштзя высыпать уголь в кузнице. Отколотили его и отправили обратно на быке с угрозами. Очень злой вернулся Хуштэй домой.

– Как приеду, сразу убью Баштая, – говорит он.

Не заходя домой, он заскочил к Баштаю. Баштая не было дома, жена сидит.

– Где Баштай? – спрашивает.

– Ушел в гости.

– Паршивый Баштай обманул меня, из-за него избили меня ханские сторожа. Не смог я уголь обменять на деньги. Раз Баштая нет, тебя убью, – сказал Хуштэй и прикончил ее.

Хуштэй ушел домой. Вернулся Баштай, а жена лежит мертвая. «Этот негодяй жену мою убил», – догадался он. Обмыл он труп жены, одел в красивую одежду, посадил спереди на своего быка, сам сел и поехал. Проезжает он мимо ханского дворца. Увидели его три дочери хана, стоявшие на дворе, и кричат:

– Баштай, куда поехал? Погоди!

– Бык мой пугливый.

Дочери хана побежали в его сторону. В зтот момент Баштай вытащил из кармана шило и воткнул в быка. Бык сразу же рванулся с ревом. Мертвая жена свалилась с быка. Кое-как Баштай удержал быка, а мертвая жена лежит на земле.

– Я же вам говорил, что бык у меня пугливый. Свалилась с быка жена моя и умерла. Что же мне теперь делать? Придется отцу вашему сказать, – говорит Баштай.

Заходит он к хану и говорит:

– Хан-батюшка, ехали мы с женой на своем быке. Подбежали к нам ваши три дочери и спугнули моего быка. Шарахнулся он и пустился вскачь, жена упала и померла.

Разгневался хан, вызвал трех своих дочерей и говорит:

– Зачем вы спугнули его быка и жену его убили? Очень страшным для нас это может обернуться. Мое имя будет опозорено, честь моя будет замарана. Все зто надо замять, помочь ему похоронить жену. Кому-то из вас придется за него замуж выйти!

Так Баштай похоронил свою жену, взял замуж одну из ханских дочерей, с нею вернулся домой. Приходит к нему Хуштэй.

– Где же такую красивую жену нашел? – спрашивает.

– С мертвой своей женой подъехал к ханским воротам и крикнул: «Кто возьмет мою мертвую жену и отдаст живую дочь?» Хан взял мою мертвую жену и отдал свою дочь, – отвечает Баштай.

– Всякому другому так может отдать? – спрашивает Хуштэй.

– Конечно.

Хуштэй побежал домой, приговаривая: «На ханской дочери хочу жениться», убил свою жену. Подъехал с трупом жены к ханским воротам к вечеру и кричит:

– Хан, возьми мою мертвую жену, отдай свою живую дочь!

Услышал это хан и говорит сторожам:

– Похороните его жену, самого побейте да домой отправьте.

Ханские сторожа заставили Хуштэя похоронить жену, самого поколотили и отправили обратно на быке. В большой ярости Хуштэй вернулся домой. «Баштая сразу убью и женюсь на ханской дочери», – говорит. Добрался до дома и сразу заскочил к Баштаю. Заходит – Баштай дома сидит.

– Паршивец такой, всегда хитришь да обманываешь. Заставил сжечь все мои сани, вынудил убить жену. Ханские сторожа меня избили, а теперь я тебя убью, – говорит.

Хуштэй затолкал Баштая в мешок и пошел в сторону озера. Дошел до озера, а оно замерзшее и проруби нет. Бросил Баштая на лед и пошел домой за топором и ломом. В зто время пришел подданный хана, чтобы прорубь сделать – напоить скот, и увидел мешок.

– Что же в этом мешке? – говорит он и трогает мешок. А в нем человек оказался.

– Почему ты в мешок залез? – спрашивает.

– У водного доктора лечусь. Один глаз у меня плохой да рука одна тоже. Быстрее развяжи мешок!

Подданный хана развязал мешок. Вылез Баштай из мешка. У ханского подданного одна нога была больная.

– Любой так может вылечиться? – спрашивает он.

– Конечно! – отвечает Баштай.

– Меня затолкай в мешок, – говорит тот.

Баштай затолкал его в мешок, крепко завязал и говорит:

– Придет человек, будет прорубь прорубать, ты ничего не говори, молчи. Он тебя поднимет и понесет к проруби, ты только молчи.

А сам Баштай отправился по другой дороге и погнал к своей жене, ханской дочери, скот. Пригнал скот и закрыл его во дворе.

А Хуштэй пришел на озеро, сделал прорубь и, перед тем как кинуть туда Баштая, говорит:

– Из-за тебя остался я без саней, наконец-то я убью тебя.

– Я не Баштай, я ханский подданный, прорубь прорубающий.

– Не ври! Опять хочешь обмануть!

Так затолкал Хуштэй ханского подданного в прорубь и покончил с ним.

– Наконец-то убил Баштая, возьму его жену, – говорит он.

Напевая песни, он идет домой. И вдруг видит, что во дворе у Баштая много скота. «Откуда же у Баштая столько скота появилось?» – подумал он и забежал к ним. Заходит – Баштай с женой сидят и едят.

– Я же тебя в прорубь затолкал. Как ты вышел? – спрашивает Хуштэй.

– Я попал на дно озера. Там встретился с тремя сыновьями водного Лубсан-хана. Они подарили мне этот скот. Я только что пригнал его.

– Это правда? – спрашивает Хуштэй.

– Конечно, правда!

– Любому они могут так отдать?

– Отдадут, еще больше могут дать.

– Спусти-ка ты меня в прорубь, – просит Хуштэй. Баштай сделал большую прорубь, чтобы Хуштэймог сам броситься туда. «Три ханских сына могут меня щедро одарить, спущусь я туда за скотом», – сказал он, прыгнул в прорубь и утонул. А Баштай стал жить да поживать с ханской дочерью и разводить скот. Так скончался сильный Хуштзй, а умный Баштай зажил счастливо.

Мэргэн Зорикто

В старое, давнее время недалеко от Байкала жил богатый-пребогатый бурят по имени Сарай. Когда стала его одолевать старость, он позвал к себе в юрту жену-красавицу Долгор и спрашивает ее:

– Как же мы будем дальше без детей жить? Кому наше богатство достанется? Кто нам подаст чашку чая, когда мы с тобой захвораем?

– То верно, – отвечает красавица Долгор. – Худо без детей, ой как худо. Умрем, и некому даже глаз нам закрыть.

Попечалился Сарай вместе с Долгор, подумал и говорит:

– Нет большего счастья, чем иметь детей. Чем же мы прогневали бурхана ', что обделил он нас? Богатство, что мы имеем, от трудов наших идет, кругом степи и горы богаты травой, растет скот не по дням, а по часам.

Долго горевал богач, много ночей не спала красавица Долгор. Узнав о горе богача, бедный сосед пришел и посоветовал:

– Не тужите, все уладится. Принесу я вам из лесу такую траву, что от нее старый становится молодым, а бездетные большой семьей обзаводятся.

Обрадовался богач. Даже слезы выступили.

– Половину состояния тебе отдам, если твои слова сбудутся.

– Ничего мне от тебя не надо, Сарай, только выполни мой совет: пей ту траву, что я принесу, три раза в сутки, и у тебя будут дети на загляденье.

Ждет не дождется старый Сарай соседа с травой. Наконец сосед приходит и отдает ему пучок травы, которой богач в своих родных местах никогда не видел. Много ли времени прошло, мало ли минуло, никто не помнит. Только в один прекрасный день красавица Долгор разродилась и принесла сына. Потом – второго и третьего. Жили сыновья в довольстве, росли скоро.

Время быстро летит, прошло несколько лет, и сыновья стали взрослыми. Не нарадуется на них отец, а о матери и говорить нечего. Только и разговору, что о сыновьях. Подошли дни, когда двух старших уже женить надо. Пустились они по улусам ' и нашли себе таких жен, что ни в сказке сказать ни пером описать, одна красивее другой, обе такие мастерицы на все руки, что все одноулусники Сарая удивлялись, как можно было найти красавиц и мастериц, каких мало на белом свете. Унты сошьют – хоть год по степи и тайге броди – ни за что не износишь, рукавицы стачают так, что тепло не выпускают, а шубу скроят всем на удивление: в горах не замерзнешь, на льду Байкала ночуешь, как в теплой юрте. Всему этому тоже рад старый богач, а вместе с ним радуется и красавица Долгор. Только одно ее печалит, что младший сын, которого со дня рождения нарекли Мэргэном Зорикто, будто умом слаб, говорит мало, все больше молчит. От братьев старших стороной держится, старается на глаза меньше попадать. Все это заметила мать давно, да все боится сказать старому Сараю, вдруг он скажет, что плохо выносила его в утробе, раз от рождения такой. Вот как-то старый Сарай подозвал к себе Долгор и спрашивает:

– Чего ты все время хмурой ходишь? Может, горе на душе есть, скажи?

– Нет у меня никакого горя, – скрывая от мужа правду, сказала Долгор и отвернулась.

– Твое горе – мое горе, – сказал Сарай. – Может, я тебя чем обидел, ведь уставшему коню и уздечка в тягость.

Посмотрела на своего Сарая красавица Долгор, ничего не сказала и пошла прочь. Не по нраву пришлось это Сараю. Вернул он Долгор и спрашивает:

– Скажи мне, Долгор, правду ли я думаю, что младший сын наш дурак, или только прикидывается дураком?

– Не знаю, Сарай, не мастерица я пытать чужой ум.

Через день подзывает к себе Сарай младшего сына Мэргзна Зорикто и говорит ему:

– Вот тебе, сын мой, деньги, иди в город и купи себе чего хочешь.

– Ладно, схожу, – ответил Зорикто и сразу же направился в город.

Пошел Зорикто в город не торопясь. Где кустик увидит, остановится, посмотрит и дальше путь держит. Подолгу сидел он у ручейков, любуясь, как вода переливается на камнях, как маленькие рыбки в погоне за пищей снуют с быстротою пули. Все это очень интересно Зорикто. Увидит высокую толстую лиственницу и на нее заглянет. Любопытный он был, а спросить не у кого: почему лиственница растет до самого неба, почему береза белая и так соку в ней много, почему кедрач не везде растет, а только в стороне от жилых мест. Чем и как звери живут, почему птицы летают, а он вот, Зорикто, только по земле умеет ходить.

Так в думах да раздумьях Зорикто дошел до города. Зашел он в одну лавку, ничего не купил, заглянул в другую, тоже ничего подходящего не нашел, и подался он на базар. Тут народу видимо-невидимо, всё больше продают, а не покупают. В такой толпе и заблудиться можно; хуже, чем в тайге. Походил, походил Зорикто, потолкался и пошел домой ни с чем. Приходит к отцу с матерью, ложится спать и спит больше суток. Умаялся дорогой, шутка ли, пешком в город сходить. Проснулся Зорикто, отец его спрашивает:

– Чем порадуешь старика, что купил?

– Ничего не купил, – отвечает Зорикто.

– Зачем же ты тогда ноги ломал?

– Искал бурхана, не нашел, вот и пустым пришел домой. Кроме бурхана, мне ничего не надо.

– А знаешь ли ты, что такое бурхан? – спросил отец сына.

Ничего не сказал Зорикто, он только надел шапку, попрощался с отцом и сказал:

– Ну, отец, будь здоров, счастливо тебе оставаться. Мне пора в путь-дорогу, пойду себя покажу, людей посмотрю.

Вышел Зорикто из юрты, посмотрел на четыре стороны и пошел, откуда солнце восходит. Отец вслед ему сказал:

– Найдешь бурхана – покажи мне.

Тогда еще о бурханах буряты ничего не знали, не видали, что собой они представляют.

– Найду – обязательно покажу, – обернувшись к отцу, ответил Зорикто. Долго шел Зорикто на восток, потом повернул на запад. Пока он шел, одноулусники смеялись и говорили, что Зорикто настоящий дурак, ни с того ни с сего вздумал искать бурхана. Кому нужен этот бурхан и есть ли он на свете? Так потешались над Зорикто долго, пока не забыли, что такой есть на свете. А Зорикто тем временем идет себе и идет, не зная отдыха, не ведая печали. Заблудиться он не мог, он умел читать звезды, знал, как солнце поворачивается, когда оно на запад идет, от востока начиная свой путь.

Через несколько дней пути он видит – перед ним стоит плохонькая юрта, а около нее девушка. Как только девушка заприметила юношу, сразу же вошла обратно в юрту. Остановился Зорикто, поглядел, как из юрты дым идет и под самое небо уходит. Огляделся Зорикто по сторонам и решил мимо юрты не про-ходить, зашел в нее. В юрте жила старуха со своей немой дочерью. Старуха встала, поздоровалась с мо-лодцем, спросила:

– Откуда и куда, добрый молодец, путь держишь?

– Иду счастье попытать, может, бурхана найду.

– То хорошо, – сказала старуха. – Моя дочь без языка, поклонись бурхану, и пусть дочь моя начнет говорить.

– Поклонюсь бурхану и попрошу, чтобы дочери вашей он речь дал.

Сказав, паренек быстро оделся и пошел дальше. Идет путем-дорогою, нигде не останавливается. Солнце уже закатилось, темнота началась. И видит: впереди чернеют какие-то кучи. Подошел поближе и увидел, что пропавший скот лежит. Попечалился Зорикто урэ-ну и тут же остался ночевать. Ночь проспал богатырским сном, а наутро пошел дальше. В зто время стражники местного царя объезжали владения и видят: чужестранец по их земле ходит. Забрали они его и повели к самому царю во дворец. Во дворце сидел царь в царском кресле по имени Соронзон. Завели Зорикто в царские палаты:

– Откуда ты, добрый молодец, куда и зачем путь держишь? – спрашивает царь Соронзон.

– Я сын богача Сарая Зорикто, иду бурхану по-клониться.

– Я царь Соронзон, как видишь, сижу без воды, весь скот гибнет, трава засыхает. Скоро царству моему конец. Попроси бурхана, чтобы он помог мне добыть воды.

– Буду стараться, – сказал Зорикто.

Доброго молодца напоили и накормили, стал он собираться дальше. Царь приказал своим слугам, чтобы парню дали на дорогу серебра и золота, и еще раз наказал ему, чтобы он постарался избавить все царство от засухи и чтобы Зорикто зашел к нему на обратном пути и доложил обо всем.

– Пусть не беспокоится ваш царь, – сказал Зорикто, – я выполню все, что надо, я вижу, как страдает простой народ. Он вымрет, если не будет воды.

Царь дал Зорикто в провожатые своих слуг, и они проводили его до самого моря. Остановился он у моря, огляделся: никого нету. Стал ходить вдоль берега. Черная дума на сердце легла. Как же перейти море? Это не ручеек перепрыгнуть. Запечалился наш Зорикто, загоревал. Время идет, а он все ходит. Как же быть? И вдруг он слышит чей-то голос:

– О чем ты думаешь, добрый молодец? Может, море перейти хочешь? Подойди сюда.

Удивился Зорикто, осмотрелся: никого нету, а голос слышал ясно. Что бы это значило? Ведь его здесь никто не знает.

– Кто кликал меня? – спрашивает Зорикто.

– Это я, рыба морская, стало жалко тебя, что море переплыть не можешь.

Пошел Зорикто прямо по берегу и видит: поперек моря лежит рыба большая.

– Это ты меня звала? – спрашивает Зорикто.

– Да, я.

– Зачем ты меня звала?

– Хочу тебе услужить. Только прежде скажи, откуда ты и кто ты? Куда и зачем путь держишь?

– Иду в путь дальний бурхану поклониться.

– Это хорошо, – говорит рыба. – Ты на мое счастье сюда попал. Вот уже десять лет лежу неподвижно. Попроси бурхана, чтобы он помог мне плавать. А теперь ты по моей спине можешь перейти море.

Долго шел он по спине рыбы и наконец добрался до другого берега. На берегу лиственницы толстые растут, вдвоем не обхватишь, за лиственницами кедрач до самых гор уходит, а дальше и горы видны, где, наверное, люди соболя и белку промышляют. Осмотрел все кругом Зорикто и подумал про себя: «Везде земля одинакова, Безде лес растет, табуны пасутся, коровы по траве ходят, люди зверей бьют и тем живут».

Остановился Зорикто почти у самого берега и стал искать место для ночлежки. Выбрал поляну, развел огонь, сварил чаю, попил и заснул крепким, богатырским сном. Спит и видит во сне, будто лежит он на берегу Байкала, около него конь спутанный ходит, на огне в чаше мясо варится, а мать сидит и поглаживает ему волосы, как зто делала, когда он был еще совсем маленький.

Утром рано проснулся Зорикто, не поел и пошел в путь-дорогу. Отошел немного от моря, поднялся на сопку и видит: перед ним стоит высокий-высокий дом, крышей в небо упирается, весь серебром и золотом блестит так, что смотреть на него прямо нельзя. Зорикто сразу догадался, что зто дом бурхана. Он прибавил шагу, перевалил одну гору, за ней другую и оказался около самых ворот бурханова дворца. Зашел Зорикто на крыльцо, и от сильного света у него пошли слезы, глаза не могли выдержать яркости и блеска. Зорикто собрался с силой, приоткрыл краешек двери и слышит:

– Молодец, Зорикто, что пришел ко мне. Говори, что надо, чем могу тебе помочь.

Зорикто от удивления слова вымолвить не может. Он сразу догадался, что здесь живет сам бурхан.

– Видишь ли ты меня? – спрашивает бурхан.

– Достоин ли я зтого? – отвечает Зорикто.

– Ты человек и я человек, значит, мы достойны друг друга. Говори. Чем могу, тем и помогу.

Осмелел Зорикто и говорит:

– Дорогой я встретил женщину, у нее немая дочь. Верни ей речь.

– Не печалься, Зорикто, той девушке вернется речь. Говори дальше.

– В одном из царств живет царь Соронзон. Беда у него, от безводья весь скот дохнет. Просил он, чтобы помог ты ему.

– Будет в царстве Соронзона вода. Пусть плодится скот. Без скота людям худо.

– Еще у меня одна просьба есть. Видел я, как в одном море большая рыба без движения лежит. Просила она тебя, чтобы ты ей вернул способность плавать, передвигаться.

– Будет плавать та рыба, как и все другие.

Долго еще стоял Зорикто перед бурханом, но ничего больше не просил, о себе слова не вымолвил. Только хотел Зорикто двери за собой закрыть, бурхан говорит:

– Старухина дочь начнет говорить, когда жениха увидит, скот в царстве царя Соронзона получит воду, если у истока реки откопать кости слона, которые завалили выход воде. Рыба начнет плавать и быстро передвигаться, если вытащить из ее рта драгоценный камень, который она закусила. Возьми этот камень, разбей его и раздай народу. Люди сразу на земле заживут хорошо, перестанут голодать, не будут знать ни нужды, ни горя.

Мудрый старик этот бурхан, он совсем не святой, если заботится о простых бурятах.

– Я буду тебя славить, – сказал Зорикто. – Ты оказал всему человеческому роду большую услугу. Того, кто служит людям, забывать нельзя.

Бурхан этих слов не слыхал. Он был в то время в своих палатах и говорил слугам, чтобы они дали Зорикто на дорогу золота и серебра, мяса. А еще велел бурхан дать Зорикто коня, который должен перенести его через моря и доставить домой. Перед самым отъездом Зорикто бурхан вышел на крыльцо и напутствиз сказал:

– Ты, проницательный, мудрый Мэргзн Зорикто, и впредь заботиться должен о своем народе. Поезжай домой, пусть порадуются встрече с тобой отец с матерью и все, кому ты приносишь добро. С богом отправляйся в долгий путь, пусть тебе светят луна, звезды и озера.

Несет соловка[12] Мэргэна Зорикто выше леса стоячего, мимо облака ходячего. Не заметил, как он около моря оказался. Видит, перед ним рыба поперек моря лежит и не шевелится. Увидела она Мэргэна Зорикто и спрашивает:

– Что сказал бурхан, буду ли я передвигаться?

– Отдай ты мне свой драгоценный камень, что у тебя во рту, и тогда ты поплывешь.

– Верю тебе, Зорикто, – говорит рыба, – возьми камень.

Раскрыла рыба рот, приподняла голову и отдала ему камень. Заблестел тот драгоценный камень так, что озарилось все на земле. Только одно солнце в состоянии было разогнать те лучи, которые шли от камня. Зорикто слез с солового, взял камень в руки и в это время услыхал всплеск воды. То рыба недвижимая нырнула, вильнула своим хвостом и поплыла куда глаза глядят. «Как же быть с камнем?» – задумался Зорикто. Увезти нельзя, шибко большой и тяжелый, разломать – силы не хватит. Призадумался еще горше и сказал сам себе:

– Может, звери и птицы мне помогут. Дай-ка кликну я их.

И кликнул. В тот же час к берегу моря подошло так много зверей, что они сразу же разломали камень. Птицы подхватили осколки и разлетелись в разные стороны, чтобы их все раздать народу. С камнем все было кончено. Сел на своего соловку Зорикто и цоехал дальше. Приезжает в царство царя Соронзона. Царь вышел навстречу и спрашивает:

– Какими новостями, сын мой, ты обрадуешь меня?

– Твоя просьба, царь, исполнена. Будет у тебя в царстве воды сколько хочешь.

Царь обрадовался, велел своим слугам накрыть столы, угостить путника самыми дорогими блюдами. За столом Зорикто сказал:

– У истока реки пропал слон, кости его перекрыли родник. Надо откопать слона, и тогда берега наполнятся водой.

Собрал царь Соронзон со всего своего царства людей, и стали они копать родник у истока реки. Покопали немного, и такой фонтан воды поднялся, что река сразу из берегов начала выходить. Радуется царь, довольны и люди царства Соронзона.

– Чем же мне тебя наградить? – спрашивает царь Соронзон.

– Ничего мне не надо, скажи доброе слово на дорогу, и я пойду.

Царь Соронзон велел дать юноше золота и серебра столько, сколько он захочет. Но самое ценное, что дал царь Соронзон, – скот. За это Зорикто поблагодарил царя.

Понес соловка Зорикто дальше. Ехал, ехал Зорикто, много долин и гор миновал, много речек переплыл, и вот перед ним дом старухи, у которой дочь без языка. С громким лаем встретила Зорикто собака старухи. Выходит ему навстречу дочь и говорит:

– Мама, к нам едет на соловом коне тот добрый молодец, что заходил к нам, когда пешком шел.

Мать страшно удивилась: восемнадцать лет дочь не говорила, и вдруг к ней вернулась речь. Она выбежала на двор и видит, что с солового коня слезает тот юноша, который шел на поклонение бурхану.

– Какую новую весть ты нам принес? – спрашивает старуха.

– Мудрый бурхан сказал, что как только ваша дочь увидит суженого, так сразу у нее появится речь.

– То верно, восемнадцать лет дочка моя была немой и вот сейчас увидела тебя и сразу заговорила.

Тут и сама дочь сказала, что как только она увидела Зорикто, так сразу к ней вернулась речь.

– Раз ты увидела меня и к тебе вернулась речь, значит, волею бурхана ты должна стать моей женой.

– Так и быть должно, – ответила дочь старухи, – ведь за восемнадцать лет я много видела молодых людей и никто не мог мне вернуть речи. Только ты один это смог сделать, потому я буду тебе верной женой.

– Не хочу я видеть разлуки вашей, станьте мужем и женой, – подтвердила мать.

Зорикто посадил на коней дочь и старуху, и поехали они все вместе. Недолго ехали и видят: стоят на берегу моря рыбаки и ловят рыбу.

– Эй, добрые люди, дайте мне одну рыбу! Зорикто слез с коня, подошел к неводу и выбралсамую большую и толстую рыбу. Пошел с рыбой вдоль берега да и обронил рыбу. Та сразу в воду, вильнула хвостом и сказала:

– Ты, добрый молодец, постой здесь, а я поплыву в море и скажу о тебе моему отцу.

– Что это за рыба? – удивляется Зорикто. – Говорит человеческим голосом и плавает так быстро.

Не успел Зорикто сказать двух слов, как видит – подъезжает к нему на сивом коне человек, говорит:

– Садись сзади за мной на моего коня и поедем, тебя морской царь в гости зовет.

– Как же я в воде поеду, зто не по мне, я привык по степям, в тайге ездить, в воде никогда не бывал, боюсь.

– Ничего, – ответил человек. – Садись за мной и поедем.

Не хочет Зорикто расставаться со своим соловкой. Он взял повод в руки, а сам уселся на коня морского слуги, и так они въехали в море. Вот едут, едут, и вдруг перед ними большой и длинный железный мост появился. Поехали они по мосту, который вел прямо во двор водяного царя. Подъезжают к крыльцу. Навстречу – водяной царь.

– Милости просим к нам во дворец, молодой человек.

Он подошел к Зорикто, поцеловал его, взял за руку и повел к себе в палаты. Там уже были приготовлены разные яства, от которых ломились столы, и они стали есть да пить. За обедом водяной царь говорит:

– Ты, добрый молодец, спас мою единственную красавицу дочь. Не будь тебя, пришлось бы мне горевать всю жизнь без моей любимой красавицы, погибла бы она от рук злых людей. Чем же мне отблагодарить тебя за спасение дочки, каково твое желание?

– Ты царь и знаешь, как дорого ценится человеческая жизнь. Дай мне какую-нибудь драгоценность, и я буду доволен.

– Как тебя зовут, молодой человек? – спросил царь.

– Меня зовут Мэргэн Зорикто.

– Так вот, Мэргэн Зорикто. Я дам тебе одну волшебную шапочку, доху и золотой молоток. Ударишь золотым молотком по земле – перед тобой сразу вырастет золотой дом. Наденешь волшебную шапочку – станешь невидимкой, а когда облачишься в яманью доху, то и в огонь идти можно, стоит ею тряхнуть – и пойдет проливной дождь. Думаю, что зти драгоценности будут неплохой платой за спасение от смерти моей дочери-красавицы.

– Прежде чем взять от тебя столь драгоценные подарки, – сказал Зорикто, – мне надо их попробовать.

– Принесите все драгоценности! – крикнул царь. Принесли все зто и положили перед Зорикто. Онвзял молоток, стукнул о землю, и перед ним сразу же вырос золотой дом. Затем Зорикто надел яманыо доху, и тут же полил проливной дождь. Одному из слуг водяного царя он велел надеть волшебную шапочку, тот надел, и его сразу не стало видно. Собрал Мэргзн Зорикто все подарки царя и тронулся в путь-дорогу домой. Царь приказал:

– Садись на моего солового коня, и ты спокойно переедешь море.

Слугам он сказал, чтобы они проводили его до самого дома. На прощание водяной царь сказал:

– Когда тебе что-нибудь потребуется, ты только крикни, и я приду на помощь.

– Непременно, – ответил Зорикто.

Он попрощался с царем, сел на солового коня и поехал. Царь был рад, что этот молодой человек спас жизнь любимой дочери, и спустился в свой подводный дворец.

Едет Мзргэн Зорикто знакомой дорогой. Встречает с детства знакомые места, снова видит перед собой могучие лиственницы, подпирающие небо, кудрявые березы, раскинувшиеся рощи черемухи и массу зверей и птиц. Долго ехал Мэргэн Зорикто, прежде чем попасть домой. Но вот и родной улус, вон родная юрта. Задумался Зорикто: «Живы ли отец с матерью, не хворают ли они, не похоронили ли они меня заживо?» Тревожно что-то стало на душе у Зорикто. Слез перед самой родной юртой Зорикто, принагнулся и зашел в нее. Мать по-прежнему такая же красивая, как и была, когда он расставался с ней. Отец немного сгорбился, но такой же гордый, как и был в прежние годы. Старый Сарай и красавица Долгор посмотрели на вошедшего и спрашивают:

– Чей ты и откуда, добрый молодец?

– Неужто отец родной и мать родная не узнали сдна своего, что бурхану пошел поклониться?

– Где же твой бурхан? – спрашивает отец.

– Вот он, со мной, – отвечает сын.

Зорикто надел волшебную шапочку, и тут сразу его не стало видно. Потом он взял в руки молоток, стукнул им о землю, и тотчас перед глазами вырос золотой дом. Когда все увидели, что около них вырос дом, Зорикто надел яманью доху, тряхнул ею, и тут же полил дождь как из ведра. Смотрит старый Сарай на своего сына и диву дается: откуда у его Зорикто такая сила? Хотя он об зтом ничего не говорит Зорикто, но в душе радуется, что младший его сын превзошел всех братьев.

Собрались одноулусники и тоже диву даются: как это Зорикто умеет так быстро строить, дождь вызывать и тут же невидимкой становится?

– Сын, мой дороже золота, – сказал старый богатый Сарай.~ Теперь мое богатство и гроша не стоит против того, что умеет делать Зорикто.

Отец с матерью стали счастливыми, что у них вырос такой сын. Зажили богаче и одноулусники: Мэргэн Зорикто помогал им чем только мог.

Бедняк и бохолдой[13]

В давнее, давнее время жил один бедный старик. У этого старика был единственный сын. Перед смертью старик наказал сыну не переходить на другую сторону юго-западной горы.

Много лет прошло с тех пор. Однажды охотился парень, перевалил он ту гору и оказался на другой стороне. Смотрит – стоит там маленький шалаш. Вошел в него парень, а там на столе приготовлено много всякой вкусной еды, все прибрано. Наелся парень, сидит, удивляется.

Приходит на другой день – опять приготовлена еда. На третий день парень вернулся с охоты рано, спрятался во дворе, поджидает. Наконец пришла очень красивая девушка и стала готовить еду. Парень вошел в шалаш, и начали они разговаривать.

Хотя девушка сначала сильно испугалась, но, поговорив с парнем, дала слово стать его женой.

Поженились они и переехали в один улус. А там все люди стали любоваться женой того парня. Как пойдет она за водой, так каждый раз ей встречается один лама. Сильно полюбилась она тому ламе. Придя домой, жена рассказала мужу, что в нее влюбился лама и что он каждый день приходит к речке встречаться с нею.

– Встречайся с ламой. При встрече беседуй с ним любезно и мило, – посоветовал муж.

На другой день жена пошла за водой, поговорила любезно с ламой и привела его домой. Муж все предвидел, поэтому скрылся из дома. Как только лама снял с себя всю одежду, раздался стук в дверь и появился разъяренный хозяин. Жена успела спрятать ламу в заранее приготовленный сундук с дегтем и замкнуть.

Назавтра муж поднялся рано и говорит:

– Поеду в город, продам бохолдоя, что в сундуке.

Запряг он коня, поставил на телегу сундук с ламой. Едет в город нарочно по плохой дороге, по болотам и кочкам, по большим камням да рытвинам. А лама лежит в сундуке еле живой, швыряет и бросает его во все стороны.

– Вот и пришла мне смерть, – приговаривает он. Доехал до города бедняк и на базар отправился, громко стал кричать:

– Продаю бохолдоя! Покупайте бохолдоя! Купите и поглядите на него!

Люди диву даются, потому что до сих пор не видели человека, продающего бохолдоя. Услышал это один богач.

– Что за чудеса? Я куплю бохолдоя за пятьсот рублей, – сказал он и вытащил пятьсот рублей.

Бедняк взял деньги, пересчитал их и открыл сундук. А лама и впрямь был похож на бохолдоя, голый, весь обмазанный дегтем. Выскочил из сундука и кинулся прочь. Люди смотрят и говорят:

– Да это и правда бохолдой.

Богач так и остался ни с чем, отдав пятьсот рублей.

Так бедняк обманул и богача, и ламу.

Умная невестка

В давнее время жили старик со старухой. У них был один-единственный сын. Женили они сына и взяли в дом невестку.

Однажды утром старик пошел за овцами и видит – пропала одна коза. Говорит старик невестке:

– Ну, невестка, пропала у нас одна коза, может, пойдешь поищешь?

– Хорошо, – сказала невестка и пошла искать козу.

Долго искала и еле нашла. Козу задрали волки и оставили возле дерева за рекой. Она повернулась и быстро пошла домой. Хотела рассказать об этом отцу, но не знает, как быть: ведь на свадьбе своей она поклонилась людям, которых звали Шоно (волк), Ухан (вода), Модон (дерево).

Подумав, она сказала отцу:

– Поймите, отец, нельзя мне назвать людей, которым поклонилась на свадьбе. Нашего блеющего задрал воющий там, за текущей.

После этого та невестка стала считаться самой умной.

Семьдесят небылиц

Давным-давно жил один жестокий хан. Как-то все хану надоело: и увеселения, и игры, и танцы, и даже охота. Судьбы его подданных не интересовали хана. Ничего и никого не хочет он знать и иидеть. И тогда был издан указ, о котором знали в каждом аиле и в каждой долине. В нем говорилось:

«Кто сумеет рассказать хану семьдесят небылиц, не останавливаясь, не сказав при этом правдивого слова, тот человек получит столько золота, сколько можно навьючить на одного верблюда. Кто не сумеет рассказать так, как надо, запнется во время рассказа или рассказ будет правдивым, того человека ожидает смерть. Закопают его живьем в землю и на следующий день казнят, а тело станет добычей бродячих собак».

После издания указа разные лгуны повалили ко дворцу хана: одни – из жадности, другие, чтобы прославиться, а остальные – просто из-за бедности. Но среди них никто не смог рассказать такие небылицы, в которые бы мог поверить сам хан. Из-за обещанного золота многие потеряли свои головы. Постепенно не осталось ни одного человека, кто пожелал бы рассказать семьдесят небылиц.

Однажды в ханские серебряные ворота постучался босой парень, с худым белым лицом, в рваной рубахе, в дырявых штанах. Собаки хана, которые сидели на железных цепях, залаяли на него, а стража остановила. Парня до зтого никогда здесь не видели. Подумали, что он пришел из других мест, а он оказался сыном подметальщицы и старого пастуха, который пас бычков и телят богачей.

– Парень, что тебе здесь надо? – надменно спрашивают его караульные.

– Я пришел рассказать хану семьдесят небылиц, – отвечает он.

Караульный хана смерил его взглядом с ног до головы, притопнул ногой и высокомерно пробасил:

– Пока твоя голова не слетела с плеч, пока цел и невредим, убирайся отсюда!

– Я хочу получить обещанное золото. Проводи меня к хану! – смело и твердо потребовал тот парень.

Заметив это, удивился караульный и провел его к хану.

Невзрачный парень перешагнул порог дворца и увидел хана, развалившегося на восьми разноцветных тюфяках. В тот день он был очень сердитым и молчаливым. Хану принесли на золотых блюдах вкусную еду, в серебряных сосудах сладкие напитки и поставили перед ним на стол. Хан не дотронулся ни до одного блюда. Не попробовал ни капли арзы[14] и хорзы[15], велел убрать. У старшего из слуг на лице ни кровинки, стоит он, дрожит от страха.

– Что тебе нужно? – крикнул, трясясь от злобы, хан с ложа.

– Великий хан, соблюдающий законы древние Тибета[16], я хотел бы рассказать тебе семьдесят небылиц, – говорит парень.

Хан был удивлен смелостью парня, сердито глянул на него и, замахнувшись своей тростью с украшением из алмаза с десятью гранями, прикрикнул:

– Ах ты, паршивец, хочешь, чтобы голову тебе снесли!

– Великий хан, соблюдающий тибетские законы, издавна говорится: «Когда забивают скот, берут у него кровь, перед казнью человека ему дают слово». Выслушай меня, прежде чем отрубить мне голову, а потом прикажи выдать мне столько золота, сколько можно нагрузить на одного верблюда.

Хан, удивленный спокойной и мудрой речью парня, на миг потерял дар речи. Когда же пришел в себя, то, сдерживая свой гнев, сказал:

– Ну говори! Я слушаю!

И неказистый парень, стоя перед ханом, начал рассказывать семьдесят небылиц:

– О великий хан, соблюдающий законы Тибета! То, что я хочу рассказать, произошло давным-давно, вчера. Небо в то время было не больше потника из-под седла. Обширная наша земля была не больше верблюжьего следа. Я в то время, хотя еще не родился на белый свет, но, достигнув десяти лет, пас табуны своего внука, тем и кормился.

В то время, в один прекрасный день, в жару, когда дышать было трудно, я погнал табун с жеребцом на водопой. Когда пригнал, то увидел, что река замерзла. Решил продолбить лунку во льду, взял в руки топор и начал долбить. Долбил, долбил, только притупил лезвие топора, ни на палец не прорубил. «Как же мне продолбить прорубь?» – думал я день и ночь и придумал один интересный способ: я сорвал голову с плеч, схватил крепко за шею, размахнулся и со всей силой ударил по льду.

Великий хан, соблюдающий законы Тибета! Как думаешь, что было? Как только я ударил, получилась во льду большая прорубь. Из нее сто моих лошадей сразу напились воды, а за ними сто других. После зто-го они пошли пастись по льду. Присмотрелся я к табуну и увидел, что там нет моей любимой пегой кобылы. Снял я дэгэл[17] из козьих шкур, воткнул в него свою камышовую трость, забрался на нее, гляжу, а кобылы нет. В трость воткнул нож с костяной рукояткой, взобрался туда, смотрю, но ничего не вижу. Запечалился я и воткнул в нож иголку, которую носил у сердца. Опять с трудом влез на иголку, посмотрел через ее ушко и увидел мою любимую пегую кобылу, стоящую на скале среди Черного моря. Сивый жеребенок скачет вокруг по волнам, поднимая пену морскую.

Я быстро продолбил трость, получилась лодка, сделал из ножа весла и поплыл в сторону острова. Хорошо плыл, но вдруг лодка наткнулась на пену и начала тонуть. Тогда я вынужден был сесть на нож с костяной рукояткой, а из трости сделал вёсла и за какой-то миг благополучно добрался до острова.

Еле-еле поймал пегую кобылу, сделал из веревки уздечку и сел на нее. Взял на руки жеребенка и пустился рысью по морю так, что море взволновалось.

Сижу я на пегой кобыле и пою от радости. Вдруг она споткнулась о волну и начала тонуть. «Что же мне делать?» – подумал я и вмиг сел на жеребенка, взял на руки пегую кобылу и быстро домчался до другого берега.

Ехал, ехал и добрался до своих пасущихся коней. Кони мои паслись среди боярышника. Когда я привязывал свою кобылу за только что распустившийся боярышник, из-под моих ног выскочил десятиногий заяц. Я помчался за ним. Никак не мог догнать: так быстро бежал. Натянул тетиву и пустил стрелу. Стрела оперением ударилась прямо в грудь зайцу и вернулась обратно. Тогда я стрелу направил оперением вперед, а наконечником назад. И что вы думаете? Тогда моя стрела насквозь пронзила зайца.

Снял шкуру с зайца, отделил жир от мяса и начал собирать в подол кизяк. Смотрю – моя пегая кобыла вроде испугалась чего-то и, копытами ударяя о землю, фыркает. Вдруг ее кто-то потащил на гору. Оказывается, я привязал кобылу не за боярышник, а за барана с тридцатью ветвистыми рогами. Об зтом я узнал позже. Еле догнал я кобылу и отвязал ее. Вернулся, а собранный мною сухой кизяк разлетелся врассыпную, чуть нижа облаков. Оказывается, рябчиков я принял за кизяк.

Опять мне пришлось собирать сухой кизяк. Я нагрузил его на свою семидесятилетнюю собаку и еле приволок. Наконец-то я разлсег костер. Поставил новый котел и стал растапливать заячий жир. Вдруг вижу – жир весь вытекает. Что делать? Я быстро перелил жир в котел без донышка и так растопил. Ни капли жира, все растопилось. Весь жир влил в кишки бычка. Потом принялся за мясо, хотел наесться досыта, открываю рот, а рта нет. Оказывается, я забыл свою голову там, где выдолбил прорубь. С досады я чуть не заплакал. Недолго думая, начал толкать мясо прямо в горло, а оттуда в желудок. Я наелся так, что не мог встать, вытер руки о голенище одного гутула[18], а о другом забыл.

Лег отдыхать. Ночью проснулся я, потому что замерзли ноги. Слышу шум, крики, идет драка. Вижу – два моих гутула дерутся. Один гутул говорит другому: «Ешь, вот это ешь! Отведай! Вот на за то, что ел жир с рук хозяина, а это от меня, про которого забыли!» – и кулаками бьет того, которому достался жир. Встал я и еле разнял свои гутулы. «Перестань сердиться, сейчас ты ничего не сделаешь. Видимо, ты родился на зтот свет несчастным», – сказал я обиженному, лег между ними и заснул в тепле.

Я проснулся оттого, что начало холодать. Нет гутула, которого я нечаянно обидел. Обиделся он на меня и убежал. Натянул я один гутул на обе ноги и помчался за беглецом. Бегу, бегу за ним. Бежал целый день без отдыха. А гутула-беглеца не могу догнать.

Целый месяц бежал за ним. Никто не видел его. Целый год бежал без отдыха, а его так и нет.

В поисках гутула я зашел в один дом. А там большой праздник, люди веселятся. Много людей прислуживает гостям. Я неожиданно оказался в самой сера-дине пирующих. Перед гостями полные блюда мяса и архи. Присмотрелся внимательно… Пускай вытекут мои глаза! О великий хан, соблюдающий законы Тибета! Кто, вы думаете, попался мне на глаза? Мой гутул – весь в жиру и в поту. Я от удивления сказал: «Попадись мне!» Гутул повернулся в мою сторону и от страха чуть не выронил поднос с мясом. Испугался он, что я начну его бить, и, стараясь мне угодить, подносит мясо. «Ты пожалел для меня жир на руках. Ешь же, мой жадный хозяин, ешь все, что на подносе!» – приговаривает он.

Расставил он вокруг меня мяса целую гору. Ел я мясо до отвала, а потом отправил гутул за своей головой. Принес он мою голову, поставил на место. Зубы от длительного отдыха стали очень острыми, поэтому я перемолол ими всю гору мяса.

Надел я свои гутулы и вернулся к коням. От мяса и от сильной жары захотелось пить, и я отправился на речку. Спустился вниз по берегу, просунул голову в прорубь и начал пить воду так, что мой лоб распух и плечи распрямились. Хотел встать, но не смог. «Почему же мое тело стало тяжелым как камень?» – подумал я. Оказалось, когда я пил воду, моя длинная и густая борода зацепилась за зубы семиметрового тайменя. Еле вытащил бороду с тайменем.

Семиметрового тайменя выменял на дрофу. О великий хан, соблюдающий законы Тибета! Та дрофа была очень большая: больше двугорбого верблюда, и пила она воду из самого глубокого колодца не наклоняясь. Вот какая была дрофа!

Хан подумал, что парень закончил свой рассказ о семидесяти небылицах без запинки и придется ему отдать проигранное золото.

– А может неглубоким было дно колодца?

– Может, было неглубоким. Почему думаю так? Когда бросишь камень утром в колодец, то только вечером достигает он дна, – говорит парень не растерявшись.

– В зто время, наверное, дни были короткими? – спрашивает хан.

– Может, и короткими были. Когда твой отец украл овцу у моего отца и был пойман, мой отец начал выдергивать по одной волосинке его волосы. Только к вечеру твой отец вернулся домой совсем лысым и с красной головой.

– Врешь! – закричал хан и сразу замолчал.

– О великий хан, соблюдающий законы Тибета! Все, что видел своими глазами, я поведал тебе. Если бы рассказывал все, что слышал от людей, то рассказывал бы я до глубокой старости, – сказал парень и закончил свой рассказ.

– Выдайте зтому парню обещанное золото из моих сокровищ! – крикнул хан, больше не сказал ни одного слова и через два дня помер.

Будамшу Даа

Шестнадцатилетний Будамшу Даа поспорил, что сумеет заставить самого богдо[19] приподняться и поздороваться с ним при всем народе.

Приготовил он тюфяк и отправился к богдо. Много друзей представляются святейшему. Сидит богдо на своем сиденье и принимает народ. Шестнадцатилетний Будамшу Даа взял тюфяк и заходит к богдо.

– Прошу вас чуть приподняться, я хочу подложить вам этот тюфяк, – говорит.

Как только богдо чуть приподнялся, Будамшу Даа подложил тюфяк и поприветствовал его.

– Доброго здоровья!

Так он выиграл спор у своих друзей.

Снова Будамшу Даа поспорил с товарищами, что он получит от самого богдо его шапку. Он сшил из шкуры росомахи шапку, пришел к богдо и встал перед ним.

– Парень, какая у тебя красивая шапка! Из чьей шкуры сшита? – спрашивает богдо.

– Сшита из шкуры росомахи, – отвечает Будамшу Даа.

– Поменяемся шапками? – говорит богдо.

– А где ваша шапка?

Богдо показывает на свою старую шапку.

– Согласен, пусть будет так. Хоть шапка ваша и старая, зато на макушке с жезлом и вся разукрашена. У моей шапки, кроме красоты, ничего нет, – сказал Будамшу Даа, отдал ему свою шапку из шкуры росомахи, надел шапку богдо и приехал домой.

Так сумел он взять у богдо его шапку и выиграть спор.

Опять он поспорил, что заставит богдо лаять по-собачьи.

– Не сумеешь, – спорят с ним друзья.

Вместе с поспорившими друзьями Будамшу Даа отправился к богдо.

– Вы стойте возле двери и слушайте. Я зайду к богдо и заставлю его лаять по-собачьи, – сказал Будамшу Даа.

Потом он зашел к богдо и начал рассказывать ему о разных зверях и животных всей земли, – В каждой долине собаки лают по-разному? – спрашивает он у богдо. – А всюду, где я был, собаки лают на один лад: «Ха-ху-хуу». А как лают они по-другому?

– Они лают одинаково только там, где ты бывал. В некоторых долинах собаки лают вот так: «Хуп-хуп». Поэтому говорят, что в разных долинах собаки лают по-разному, – сказал богдо.

Будамшу Даа быстро вышел и говорит друзьям:

– Я же говорил вам, что заставлю богдо лаять. Вы слышали, как он лаял по-собачьи?

Так он опять выиграл спор.

Потом Будамшу Даа поспорил, что заставит богдо отведать засохший собачий помет. Он узнал, что бывают одинаковые по цвету лекарства, взял сухой собачий помет и пошел к богдо.

– Я принес лекарство. Хорошее оно или нет? – спросил он у богдо и подал ему кусок помета.

Богдо отломил кусочек и попробовал на вкус.

Так он заставил богдо съесть собачий помет и выиграл спор…

Торгует один богач в своей лавке. Будамшу Даа каждый день приходил туда и смотрел на все товары, но не покупал ничего. Рассердился однажды богач и говорит:

– Ты зачем приходишь каждый день в мою лавку? Ты же видишь, как много людей покупает у меня товары! А ты ни на одну копейку ничего не покупаешь, а приходишь все время. Или же в моей лавке нет того, что тебе нужно?

Будамшу Даа и отвечает:

– Нет в твоей лавке того, что я купил бы. Хозяин лавки еще больше рассердился:

– Не ври! В моей лавке есть все, чего пожелаешь! Поспорим с тобой!

– Поспорим! – отвечает Будамшу Даа. – А если не найдется того в твоей лавке, что я захочу купить, что тогда мне дашь?

– Все, что есть в моей лавке, все отдам! Ну так что же тебе надо? Говори!

– Принеси белый бархат на рубаху. Принеси кораллы, чтобы украсить рукоятку кнута. Принеси корень, чтобы сделать из него красивую и прочную пиалу.

В лавке ничего этого не нашлось. Так Будамшу Даа стал обладателем всех товаров богатого купца.

В то время приехал от русского царя генерал с другими начальниками. Настало время разговаривать о буддийской вере. Тогда среди бурят не было человека, знающего по-русски. Будамшу Даа мог переводить. Во время беседы русские говорили: «Даа, даа».

Тогда Будамшу говорит:

– Этот начальник дал мне имя «Даа», меня вы должны называть Будамшу Даа.

С тех пор его стали называть Вудамшу Даа.

Шутник парень

Давным-давно жил Шутник парень. Идет однажды этот парень, а навстречу ему богатый человек. Богач говорит Шутнику:

– Шутник, расскажи свои шутки.

– Сказал бы я тебе шутку, да забыл их все дома, – отвечает ему Шутник. – Дай мне свою лошадь, и я привезу свои шутки.

Отдал богач ему свою лошадь. Взял тот парень лошадь богача и отправился домой. По пути заехал в дом к одним богачам. Жена богача спрашивает Шутника:

– Откуда ты, Шутник? Отвечает ей парень:

– Пришел я к вам за деньгами.

– Какие деньги ты просишь у меня? Я не должна тебе, – сердится жена богача.

– Это ваш родственник послал меня к вам за деньгами, – отвечает парень. – Он даже дал мне свою лошадь, чтобы я приехал сюда. Если не верите, посмотрите, она стоит во дворе.

Посмотрела в окно та женщина, а там и вправду стоит лошадь ее дяди.

– Узнаешь эту лошадь? – спрашивает парень.

– Да, это лошадь моего дяди, – отвечает она.

– Раз вы признали лошадь своего дяди, то придется вам дать деньги, – говорит ей парень.

Жена богача дала парню целую охапку денег. Взял деньги Шутник, сел на лошадь и дальше поехал.

Едет парень, а навстречу ему купцы с тремя возами разного товара. Увидев их, Шутник вытащил из-за пазухи деньги и затолкал их под хвост своему коню. Подъехали купцы. Шутник спрашивает у них:

– Чем торгуете?

– У нас есть все, что хочешь, – отвечают купцы,

– Покажите же мне свои товары, – просит Шутник.

Раскрыли купцы свои сундуки да ящики, показывают свой товар.

– Сколько стоит этот товар? – спрашивает парень.

Купцы ответили.

Пошарил Шутник у себя в кармане и говорит:

– А, забыл я свои несчетные деньги дома… Погодите-ка, ведь конь мой деньгами испражняется.

Сказав так, Шутник ударил своего коня плеткой. Подпрыгнул конь – и тотчас посыпались деньги из-под его хвоста. Сильно удивился один купец и остолбенел. Шутник накупил себе товары на те деньги. Позарился купец на этого коня.

– Отдай мне своего коня и возьми три воза товара, – просит купец.

Шутник говорит:

– Боже упаси, сказал ты невозможное, коня этого я ни на что не променяю.

Но купец во что бы то ни стало решил выменять коня и выпросил его у Шутника. Приехал он домой и говорит жене: «До самой смерти своей не будем теперь нуждаться в деньгах. Я раздобыл себе коня, у которого вместо г… серебро и золото сыплются».

Однажды купцу очень понадобились деньги, и стал он бить своего коня плеткой. Выпало несколько монет. Успокоился купец и живет себе, ни о чем не печалится.

Тем временем Шутник привез домой три воза товара и разодел своих детей и жену.

Однажды, отправляясь в поле, Шутник взял с собой три калача и одну кривую палочку. Положил калачи свои в яму и сидит у дороги. Едет по дороге богач с тремя возами муки, чтобы продать ее в городе.

– Что ты сидишь здесь, Шутник? – спрашивает богач.

– Из этой ямы выходят готовые калачи, вот я и хочу принести домой калачи и булки.

– Что ты говоришь глупости, дурак! – говорит богач.

– Коли не веришь, то сейчас вытащу калачи своей кривой палочкой, – говорит парень.

На глазах у богача вытащил Шутник калач из ямы. Очень удивился богач.

– Это что же, кто угодно может вытаскивать калачи?

– Почему бы и нет, – отвечает ему Шутник. Богач:

– Возьми мои три воза муки, а эту палочку отдай мне.

– Ни за что я не хотел менять свою палочку, но меняю ее лишь только потому, что ты просишь.

Привез Шутник три воза муки домой и живет припеваючи, ни в чем не нуждается.

Тем временем конь перестал испражняться деньгами. Догадался купец, что его обманул Шутник, и пошел искать его, чтобы убить. Узнав об этом, Шутник забил своего черного барана, а кровью его наполнил желудок барана, засунул под мышку своей жене, надел на нее одежду и говорит ей:

– Когда придет купец, ты не готовь для него угощения. Когда же я скажу: «Жена, готовь угощение для гостей», ты обругай меня и произнеси: «Ты всякого проходимца принимаешь за гостя». Как только ты скажешь так, я возьму нож и пырну в бараний желудок, что у тебя под мышкой. Ты должна сразу же повалиться как мертвая. Когда ты упадешь, я скажу: «Где ты, моя плетка, воскрешающая мертвых и обогащающая бедных?» Потом сниму с правой стены плетку и ударю тебя ею. Ты тотчас же должна вскочить.

Пока они так договаривались, пришел обманутый купец. Шутник говорит:

– У, к нам гость пришел! Сюда, сюда проходите, – усаживает его за стол.

– Шутник, ты надул меня, – говорит купец.

– Да неужто?

Сказав так, он обратился к жене:

– Ведь гость пришел, готовь скорее угощение! Жена:

– Всякого проходимца за гостя принимаешь! Шутник со словами: «Ах ты, поганая баба!» – пырнул ножом свою жену под мышку и угодил в бараний желудок, наполненный кровью.

Жена упала навзничь, а из бараньего желудка кровь с шипеньем полилась. Испугался купец, аж остолбенел.

– Убил я свою жену в ярости, – говорит купцу Шутник. – Где моя плетка, воскрешающая мертвых, обогащающая бедных?

Говоря так, снял он с правой стены плетку и ударил ею раза три жену. Жена тут же вскочила на ноги. Пуще прежнего удивился купец.

– Шутник, а Шутник, зачем мне мои товары, уступи-ка мне лучше эту плетку. Тогда мы будем в расчете с тобой.

– Отдаю я эту плетку лишь только потому, что ты просишь ее, никому другому не отдал бы ее, – уступил Шутник.

Взял купец плетку и отправился домой. Приходит он домой, а у него гости сидят. Купец говорит жене:

– Быстрее готовь угощение!

– Нет сейчас ничего готового, – отвечает ему жена.

– Ах ты, поганая баба, еще покрикиваешь на меня! – закричал купец и убил свою жену.

«Мертвых воскрешающая, бедных обогащающая плетка, где ты?» – говорит купец, хватает плетку и начинает стегать ею свою жену.

Конечно, мертвую бей не бей – все равно не встанет. Гости же, подумав, что купец сошел с ума, сообщили об этом хану и нойонам. Те велели спрятать купца в тюрьму-яму. Шутник обманул купца, а потом он своим уменьем и ловкостью победил богачей и нойонов. С тех пор зажил припеваючи.

Будамшу Даа и поп

Как-то шел Будамшу Даа по селению и услышал, что власти издали указ. Будамшу Даа спросил:

– Что за указ вышел?

– Когда умирал бурят, мы хоронили его с бурятскими ламами, вещи и богатство умерших оставались у бурят. Теперь после принятия нами русского подданства мы должны хоронить умерших с русскими ламами – попами.

Посмотрел Будамшу Даа этот указ и говорит:

– Давайте одного человека похороним так, как велит указ. А после я постараюсь отменить такие похороны.

– Умный Будамшу Даа правду говорит. Сумеет он отменить. Надо только немного подождать. Раз уж такова жизнь, что люди рождаются и умирают, товсе равно кто-нибудь помрет. Того человека и похороним так, как велит указ, а потом, мы надеемся, его отменят, – говорит народ.

В это время в одном селении умер богатый человек. Будамшу Даа велел выкопать яму в восемьдесят сажен и пошел к попу приглашать его. Когда сказали, что умер богатый человек, поп-богач согласился прийти.

«Раз умер богатый, – думает поп, – много добра мне достанется».

Сородичи Будамшу Даа вместе с другими людьми взяли умершего и пошли к той яме.

Когда поп с медным крестом в руках читал молитву над могилой, Будамшу Даа подкрался к нему сзади и, после того как опустили труп в яму, столкнул туда же попа.

– Бросайте землю! – сказал Будамшу Даа. Так вместе с умершим засыпали землей и попа.

– Ну, раз мы так поступили с богатым человеком, то его добро должны отнести родственникам попа.

Будамшу Даа взял с собой много людей, ровно половину добра умершего богача и отвез родственникам попа.

– А где наш поп? – спрашивают.

– Похоронили, – отвечают.

– Почему вы его похоронили?

– Вышел указ, по которому умерших бурят следует хоронить с попом. Мы должны были похоронить, как велит указ. Вот почему мы вместе с умершим человеком похоронили попа.

Тогда родственники попа дали знать об этом властям.

Будамшу Даа говорит своим друзьям:

– Большая тяжба будет из-за зтого. Вы должны дружно держаться и говорить всё, что я скажу, точно, без ошибок.

Власти вызвали их к себе.

– Зачем вы попа зарыли вместе с умершим человеком?

– Появился указ властей, по которому умерших бурят следует хоронить с попом. Вот мы и похоронили, как велит указ.

– Что же теперь получается? Ссылаясь на указ властей, вы будете столько же хоронить попов, сколько умрет бурят.

– Конечно! Коль издали власти такой указ, мы должны каждый раз хоронить и попов. Раз мы под– чиняемся властям, не можем мы поступать по-другому. Люди будут умирать. Наберется ли столько попов? – спрашивает Будамшу Даа.

Все друзья, пришедшие вместе с Будамшу Даа, дружно поддакивают ему. Тогда власти решили: «Не будет конца глупостям этих бурят!» И сказали:

– С зтого дня не зовите попов. Когда умирает человек, вы его хороните сами.

С этого времени, говорят, не стали хоронить с попом.

Я и есть хурмаста

В давние времена, говорят, жил один жадный-прежадный богач. Сильно обижал он батраков и слуг своих, голодными их оставлял. Старался он скрыть от людей, чтоб никто в улусе не знал об втом. Но сколько он ни скрывал, как ни старался, все его черные дела стали известны народу.

Однажды до богача дошли слухи, что приедет большой нойон[20]. Испугался богач, решил скрыть от нойона, как он мучает и притесняет работников. Отправил он своих батраков далеко в степь, а терпеливых и боязливых одел в кое-какую одежонку, стал немного лучше кормить. Немного поубавил свою злость. Работники его ничего не понимают, сильно радуются, стали веселыми и разговорчивыми.

Вскоре к юрте богача подъехал важный нойон с блестящей медалью на груди, на тройке коней, запряженных в четырехколесную телегу, со зеоном трех колокольчиков. Хозяин-богач встречает его с поклоном, суетится вокруг гостя, старается угодить. Помог ему слезть с телеги, посадил на носилки. Четверо расторопных парней понесли нойона к дому. Богач идет позади и спрашивает:

– Удобно ли сидите? Не твердо ли? Не трясет ли? Нойон, сидевший спокойно и важно, вдруг подскочил, страшно вскрикнул и скатился с носилок.

– Что случилось? – испугался богач, чуть живой от страха.

Обхватил он ноги упавшего нойона, целует их.

А случилось вот что. Маленький мальчик, пасший у богача телят, в тот момент, когда нойона несли на носилках, подполз и ткнул его снизу острой палкой.

Поймали того шустрого мальчишку-батрака.

– Ты черная нечисть! Откуда ты выскочил и как натворил такую беду? Шкуру надо содрать с твоей спины! Чертенок этакий! – скрипя зубами, закричал хозяин-богач и схватил за волосы батрака.

– Батюшка-богач! Выслушайте меня, а потом наказывайте!

– Что хотел сказать, говори! – спрашивает, поднимаясь с земли, нойон.

– Тот, кто напугает хурмасту[21], слышал я, разбогатеть должен. На мое счастье, увидел я хурмасту, сильно обрадовался и перепугался. Вы, достопочтенный, великий хурмаста, извините меня! – говорит мальчик-батрак, стоит, смотрит хитро и кланяется.

Важный нойон с блестящей медалью, как услышал, что его назвали хурмастой, сразу перестал злиться, сел на носилки, подобрав под себя ноги, и сказал важно:

– Это верно, я и есть хурмаста!

А растерявшемуся богачу, который стоял тут же, приказал:

– Нельзя наказывать этого мальчонку. Дай ему одну войлочную юрту, двух дойных коров, еще три-четыре овцы, коня и отпусти.

Потом обратился нойон к мальчику-батраку:

– Считай, что все это даровано тебе хурмастой тэнгрием[22].

Так и пришлось богачу выполнять приказ нойона.

– Негодник, из расщелины земли вылезший, только вред принес, – шепнул он жене, изменился в лице и цокнул языком.

После этого богач никого больше не подпустил к нойону.

Глупый богач

Давным-давно одна бедная семья имела быка. Как-то в лесу напали на него семь волков. Бык, защищаясь, пятился, пятился и дошел таким образом до сарая, что стоял недалеко. И тут случилось так, что он задними ногами открыл дверь и оказался в сарае. Жадные волки – за ним. Во время страшной борьбы быка против семерых волков кто-то из них толкнул дверь сарая, и она закрылась.

На другой день бедняк, ища своего быка, увидел его следы рядом со следами семерых волков и сильно забеспокоился. Что же делать? Решил найти хотя бы кости быка. Следы привели к сараю.

Бык услышал хозяина и замычал. Обрадовался бедняк, что жив его единственный бык, открыл дверь и увидел; бык с красными глазами стоит в углу сарая, выставив вперед рога. Около него валяются на земле пять волков, а двое сидят в другом углу и облизывают раны. Бедняк добил хищников.

На обратном пути бедняк встретился с богачом-одноулусником. Тот надменно спросил:

– Откуда идешь, бедняк, со своим единственным быком? Где ты нашел столько волчьих шкур? Ты должен продать их мне на доху!

Бедняк переступил с ноги на ногу и ответил:

– Мой бык забодал в лесу семерых волков. Если бы вы отпустили своих быков в лес, разве не найдутся для ваших дох даровые волчьи шкуры?

Богач впопыхах прибежал домой, приказал работникам погнать быков в лес, надев на их рога острые стальные наконечники. Богач думал: «Мои быки добудут мне волчьи шкуры. Стану еще богаче».

И правда, его быки встретились в лесу со стаей волков. Но жадный богач перестарался. Когда быки с ревом кидались на волков, те отскакивали за сосны. Пытаясь забодать хищников, быки всаживали в деревья свои рога с острыми стальными наконечниками. В это время волки бросались на них и сваливали одного за другим.

Через три дня богач направился по бычьим следам в лес. Он взял с собою работников, чтобы содрали они с волков шкуры. Приехали в лес и нашли бычьи головы, воткнутые рогами в сосны, и ноги, валяющиеся на земле.

Умный Балдан

Как-то в одном улусе собрался весь народ вместе с нойонами, чтобы выбрать повелителя-хана. Собравшиеся решили сделать ханом лысого Тархалжана. В это время маленький мальчик лет пяти все бегал и просил его сделать ханом. Выбрали Тархалжана.

Однажды тот мальчик (его звали Балдан) говорит хану:

– Сделайте меня ханом вместо себя.

– Назначаю тебя ханом над этими мухами, которых полным-полно. Ладно? – говорит хан смеясь.

Мальчик Балдан сделал себе из прутика коня и играл на улице. Подходит он к хану и видит на его лысой голове большую муху. Мальчик ударил хана по голове прутом. Обернулся разъяренный хан – пятилетний мальчик Балдан стоит.

– Что ты делаешь? А ну-ка живо сюда!

– Повелитель-хан, я же наказываю муху. С чего же эта паршивая муха должна сидеть на голове повелителя-хана? Вы же сами меня сделали нойоном над мухами.

Растерялся хан, не смог ничего ответить, промолчал. А мальчик сел верхом на прутик и побежал убивать мух, где только их увидит.

Прошло с тех пор несколько лет. Старшая жена одного богача родила сына. А от младшей жены детей у него не было. Когда мальчику богача исполнилось пять лет, отец его умер. Жены затеяли тяжбу: никак не поделят добро. Спор разгорелся у них и из-за сына. Младшая жена решила отнять сына у старшей.

Чтобы положить конец спору, жены обратились к хану. Несколько дней хан искал верный ответ и был в раздумье. Вдруг вспомнил он: «Давненько одного мальчика, маленького Балдана, сделал я нойоном над мухами. Тот мальчик теперь, верно, подрос да умным стал».

Хан встретился с ним, узнал того парня и говорит:

– Ко мне вот-вот придут две женщины, спорят они из-за сына. Чей это сын – неизвестно. Как же мне узнать, которая из них настоящая мать, как решить этот спор? Пойди-ка и рассуди за меня. А я отдам тебе все, что попросишь.

– Это можно, завтра приду, – пообещал парень. Назавтра Балдан пришел к хану.

Вскоре подошли и те две женщины со своим пятилетним мальчиком.

– Почтенный хан, это мой сын, – говорит та, которая помоложе.

– Врет она! Никогда она не рожала детей, – говорит другая.

Балдан приказал слуге принести его меч. Когда принесли меч, Балдан вывел на улицу обеих женщин.

– Если вы обе родили этого мальчика, разделите его. Этим мечом я разрублю вашего сына на две части. Встаньте по обе стороны и тяните его за руки.

Как только он замахнулся мечом, женщина, державшая за левую руку мальчика, упала, закрыв лицо. А другая так и стоит, держит мальчика за руку.

Балдан завел двух женщин с мальчиком в дом и перед собравшимися людьми раскрыл всю правду.

– Из этих двух женщин я угадал родную мать мальчика. Какое же чистое и доброе сердце у родной матери! Когда над ее сыном нависла смертельная угроза, она упала в обморок. А какова обманщица? У нее волчья душа и каменное сердце, она спокойно ждала его смерти.

Люди диву даются, мудрости Балдана удивляются.

Не было конца радости и счастью старшей из женщин. Взяла она своего сына и пошла домой.

– Ты не видел здесь человека со свиньей? Должен проехать по этой дороге, – спросил богатый человек.

– Видел.

– Куда направился?

– По середине этих трех дорог.

– Слушай, паренек, я очень быстро скакал и ужасно устал. Будь добр, садись на этого коня, догони того человека и приведи ко мне, – говорит богатый человек.

– Некогда.

– Почему?

– А я, видишь ли, накрыл шапкой золотую птичку. Ее нельзя смотреть днем, можно только ночью. Иначе она превратится в обыкновенную птичку, – Давай сюда! Я подержу, пока ты придешь.

– Ну что ж! Придется помочь доброму человеку. Только смотри, если откроешь до ночи – не будет золотой птички. – Охотник сел на хозяйскую лошадь и помчался, разыскал тарантас со свиньей и преспокойно поехал домой.

А тот, богатый, сидит, боится выпустить золотую птичку и лишиться золота, сидит, осторожно придавливая шапку. Человек, которого он отправил, не возвращается. Наступила ночь. «Хорошо, – думает жадный богач, – пусть не возвращается, заберу я золотую птичку себе. Это куда будет дороже свиньи и тарантаса!» Сунулся он под шапку, а там кусок сухого коровьего помета.

Богатый чуть не умер от стыда и злости.

Между тем наш охотник приехал домой и говорит жене:

– Зря я рассердился на тебя. Оказывается, есть такие люди на свете, которые в семь раз глупее тебя.

Будамшу

Жил парень по имени Будамшу. Однажды он поспорил с попами. Как-то воткнул он в землю палку перед домом богача и сидит себе.

Вышел богач из дома и спрашивает его:

– Что ты тут делаешь?

– Меня зовут Накорми до отвала. В эту нору забежала рыжая лиса. Вот и закрыл я ее. Ты покарауль здесь. Я зайду к вам, попью водички, а эта лиса пусть будет вашей, – отвечает Будамшу.

Обрадовался богач, позарился на лису и говорит парню:

– Ладно, останусь я.

Зашел Будамшу в дом богача и долго разговаривал с его женой. Богач ждал-ждал его и стал звать:

– Накорми до отвала, иди сюда!

Услышала голос мужа его жена и очень удивилась:

– О чем он кричит? Накорми до отвала… Зачем он велит кормить этого бедняка?

Снова богач кричит:

– Накорми до отвала!

Шибко удивляется жена богача и много еды ставит перед Будамшу.

Так смекалистый Будамшу и наелся досыта.

Крестьянин Тархас

Давно это было. Как-то узкоглазый хан Олзой от нечего делать издал указ: «Кто сумеет обмануть меня так, чтобы я поверил, тому отдам полную чашу золота».

Узнал об этом указе пастух Малаасгай, пришел к узкоглазому хану Олзою и говорит:

– Хан-батюшка, у моего отца был такой длинный шест, что он мог им перемешивать звезды на небе.

– Да это ерунда. Вот когда закуривал мой хан-отец свою трубку во дворе, то зажигал ее прямо от солнца. Вот какая была у него длинная трубка.

Услышал зто пастух Малаасгай и молча вышел. Услышал об этом указе портной Олёодой, пришел к узкоглазому хану Олзою и сказал:

– Хан-батюшка, вчера загремел гром так, что разорвал небесный шов – Млечный Путь. Мне пришлось до позднего вечера зашивать эти швы.

– Да, мой портной Олёодой, хорошим делом ты занимался. Но вот плохо ты зашивал, недавно утром прошел дождь, – говорит Олзой-хан, посмеиваясь над Олёодоем.

Замолчал портной Олёодой и тоже молча вышел.

Услышал об указе крестьянин Тархас, который засевал просо на вершине оврага Таряата. Он прискакал на телеге с пустой бочкой. Узкоглазый хан Олзой очень удивился этому и спрашивает:

– О! Крестьянин Тархас, что за пустую бочку с грохотом привез?

– Приехал за долгами, – отвечает тот.

– А что за долг? Когда это было? Когда я тебе задолжал? Я об этом не помню, – говорит хан.

– Ты забыл, как у меня взял вот эту бочку, наполненную золотом, – говорит Тархас.

– Не ври.

– Если я вру, отдай мне полную чашку золота!

– Нет, не врешь, это правда!

– Если правда, то дай бочку золота!

Так узкоглазый хан Олзой проиграл находчивому крестьянину Тархасу чашку золота, которым дорожил.

Как собака нашла себе хозяина-друга

«Плохо жить одной, – решила собака. – Найти бы кого-нибудь самого смелого и сильного… Я была бы ему верным другом…» И пошла собака в лес искать себе друга. Только слышала она от зайца, что на свете самый смелый и сильный зверь – это волк, а он тут как тут, идет навстречу, зубами лязгает. Сказала ему собака:

– Давай, волк, дружить с тобой.

– Давай, – согласился волк. – Плохо одному…

Вечером легли они спать на мягкий мох под деревом. Ночью собака вдруг услышала какой-то шорох и принялась громко лаять. Волк испугался, поджал хвост и принялся унимать ее:

– Тише… Тише… Замолчи, не лай, услышит медведь – и тебя, и меня растерзает.

– Какой ты трусливый, – сказала собака. – Я меньше тебя, а и то не боюсь. Покажи мне медведя, что за зверь, интересно…

Пошли они тайгою. Скоро увидели, лежит в валежнике косматый бурый медведище…

– Вот он, – издали показал волк и убежал, оставив собаку одну.

Собака подошла к медведю и сказала, что хочет подружиться с ним. Медведь посмотрел на нее, проворчал:

– Ну ладно.

И стали они жить вместе.

Вечером улеглись спать, а собака опять услышала шорох и подняла лай. Медведь струсил и говорит:

– Не шуми ты, собака, а то тигр услышит… Нападет и разорвет нас с тобой.

«Нет, – подумала собака, – не годится он мне в товарищи, какого-то тигра боится…»– Покажи мне тигра, – попросила собака. Утром медведь тихонько сказал:

– Вон он идет, тигр… – Сказал и быстро убежал. «Большой зверь, сильный. Он, наверно, никого небоится. Буду с ним дружить», – решила собака.

Когда собака сказала тигру, что хочет с ним подружиться, тигр подумал, подумал и согласился.

Ночью, когда они спали, собака залаяла. Тигр вскочил и закричал на нее:

– Замолчи, лев услышит! Придет, обоих нас съест…

До того тигр перетрусил, что даже не стал показывать собаке, где живут львы, – побоялся. Пошла она одна. Искала, искала до самого вечера и не нашла льва. Ночью проснулась от страшного рева – земля содрогнулась, лес зашумел. Это был лев… Собака смело подошла к нему. Лев зарычал, грива у него встала дыбом.

– Что ты за зверь? – сердито спросил лев. – Почему не боишься меня? Я тебя задавлю.

Собака сказала, что хотела бы стать его другом.

– Ну что ж, – прорычал лев. – Иди со мной. Целый день они ходили вместе по лесам и степям, все звери от них прятались, а вечером легли спать в кустах.

Ночью собака проснулась и громко залаяла. Лез рассердился:

– Тише, тише! Услышит человек – убьет нас с тобой. У него есть огненная железная палка с громовым голосом.

Собаке захотелось узнать, какой это такой человек… Пошла она вместе со львом искать человека. Скоро им повстречался маленький мальчик.

– Может, зтот? – спросила собака.

– Этот… Только он еще не вырос. – И пошли они дальше. Потом увидели старика. Он шел медленно, опираясь на палку.

– Этот? – спросила собака.

– Этот… Только он уже одряхлел, видишь – ходит на трех ногах…

Через некоторое время встретили они здорового парня, который ехал верхом на коне.

– Вот он! – закричал лев и бросился назад. Подошла собака к человеку, помахала хвостом исказала, что ищет она самого смелого и сильного друга для себя.

– Давай, человек, подружимся.

– Это можно, – приветливо отвечает человек. – Только знай, что я не люблю трусов.

Вечером легли они спать. Ночью собака залаяла – ей послышался какой-то шорох. Человек вскочил, схватил ружье – огненную железную палку с громовым голосом, о которой говорил лев, и принялся вместе с собакой искать, кто это шумел поблизости.

– Нам с тобой никакой враг не страшен, – сказал он собаке.

Собака поняла, что нашла наконец друга с бесстрашным богатырским сердцем. С тех пор она верно служит человеку.

Две сумки

Давным-давно в привольной степи жил бедный человек. Однажды сговорился он с одним богачом за четверть десятины хлеба обработать его землю. Стал он работать на этого богача, работал до глубокой осени. Когда же подошло время жатвы, выпал большой иней и заморозил долю хлеба бедного человека. Оказалось, что бедный человек проработал даром весь год.

На следующий год опять пошел к тому же богачу и договорился взять за работу полдесятины, но уже из середины полей хозяина. Когда подошла осень, сновазаморозило хлеб бедного человека. А хлеб у хозяина опять уцелел. И на этот раз бедный человек ничего не получил.

«Что за чудо, почему у богатого не заморозило хлеб, а у меня заморозило», – подумал бедный человек. И сжалась у него грудь от горя. Решил он найти Мороза-злодея, который замораживает его хлеб. Три дня и три ночи он точил свой топор. Потом отправился в путь. Пошел прямо на запад – туда, куда и олени не доскачут, куда и царь-птица не долетит. Идет, идет, нет конца-края его пути. Вдруг видит, возвышается перед ним гора до небес. Он полез на эту гору и кое-как добрался до вершины. Там и оказалось то место, куда крылатые не прилетали, копытные не доходили.

На самой вершине горы бедный человек увидел дом. Заходит, а перед ним серебряный стол, на столе – всякие кушанья. Наелся бедный человек и спрятался под столом.

Вдруг заходят люди, слышны голоса:

– Ай, еду нашу кто-то съел!

– Какой запах слышу, кто мог зайти? – спрашивает Мороз.

– Мороз! Я тебе своим топором голову отрублю! – отвечает из-под стола бедный человек.

– А почему ты захотел мне отрубить голову? – спрашивает Мороз.

– А почему ты замораживал два года мой участок хлеба, а у богатого хозяина не замораживал?

– Мой мальчик, я не знал, что я замораживал. Выходи сюда, – говорит Мороз.

Когда бедный человек вылез из-под стола, Мороз посадил его за серебряный стол и начал угощать.

– Ты не сердись… Я тебе дам такую вещь, чтобы ты до самой смерти не голодал и не мерз, – сказал Мороз. И дал он бедному человеку сумку. – Эту сумку откроешь, когда нужно будет.

Взял бедный эту сумку и отправился домой. По дороге он очень проголодался и замерз. Открыл сумку. Из нее вышли две девушки и расставили перед бедняком всевозможную еду. Накормив его, они опять зашли в сумку. Пришел он домой и опять открыл сумку. Вышли те же девушки, выбросили из дому все грязные, рваные вещи и наполнили дом всем новым, красивым. Ни в чем не стал нуждаться бедный человек.

Зашел к нему однажды хозяин узнать, почему не идет бедняк работать.

– Откуда у тебя такое богатство? – изумился он.

– А разве я должен всю жизнь быть в нужде? – гордо отвечает бедный человек.

Зависть одолела богатого. Приглашает он к себе бедного человека и давай угощать мясом да крепкой водкой. Напоил он бедного человека, начал расспрашивать. Не удержался бедняк – раскрыл свой секрет. Тогда богатый человек с женой стали еще усерднее поить его водкой, развлекать да уговаривать.

Бедный человек от таких почестей совсем потерял рассудок и дал слово продать свою сумку. Потерял свою волшебную сумку бедный человек, стал жить прежней жизнью. Он снова голодал, мерз, как прежде, плакал и горевал. И решил он еще раз сходить к Морозу.

Взял он топор и опять отправился в путь. Пришел на ту же высокую гору, зашел в дом и стал ждать хозяев.

Вечером пришел Мороз.

– Мороз, ты замораживал мой хлеб два года и заставляешь меня голодать и мерзнуть до сих пор, – сказал ему бедняк.

– Друг мой, я же тебе дал вещь, которая могла тебя всю жизнь кормить и одевать.

– Богатый человек обманул меня и отобрал ее. Убей меня или спасай.

Тогда Мороз дал бедняку сумку красивее прежней.

– Эту сумку передай богатому, а свою возьми обратно.

По дороге бедняк устал, проголодался. Не вытерпел, открыл он сумку. Из нее вышли два дюжих краснолицых парня и давай лупить бедняка.

– Вот тебе, вот тебе, вот тебе!

Бедный человек быстро закрыл сумку и пошел домой.

Отправился он к богатому человеку.

– Откуда приехал? – спрашивает тот.

– А пришел я показать тебе сумку. Она куда лучше прежней, – отвечает бедный человек.

Богатому очень понравилась сумка.

– Мы с тобой друзья, давай меняться, – говорит богатый и протягивает руку к сумке. Поменялись они сумками.

Решил богатый пригласить всех своих приятелей-богачей и стал готовиться к большому пиру. Собрались гости, сидят за столом.

– Я стал еще богаче. Смотрите! – говорит хозяин. Принес свою сумку и открыл ее. Из сумки выскочили два дюжих парня и давай дубасить железными палками хозяина и его гостей. Все они и разбежались.

А бедный человек, сказывают, зажил счастливой жизнью.

И решил хан проверить ее мудрость и остроумие. И приказал поехать к той девчонке самому жирному и, как считалось, самому мудрому нойону Бадме. Тот сел на своего такого же, как хозяин, жирного, чересчур откормленного коня и еще раз похвастал:

– Всесильнейший хан! Жирный конь считается хорошим, а богатый человек – мудрым. Надейся на меня!

Долго ехал по степи важный нойон, а когда подъехал к юрте бедного пастуха, не увидел ничего, за что можно было бы привязать коня. Даже столбика не было около юрты – так бедно жил старик. Потоптался нойон на одном месте, крикнул:

– Эй, кто там в юрте! За что привязать коня богатому нойону?

Распахнулась дверца юрты, и оттуда выглянула черноволосая девочка с бойкими, блестящими глазами. Послышался звучный голос:

– Если хочешь привязать коня, то привяжи его за лето или за зиму…

– Как сказала? – остолбенел ханский прислужник.

– Я сказала – привяжи коня за лето или за зиму.

Нойон Бадма рассвирепел.

– Глупая девчонка! Неужели ты думаешь, что ханский нойон глупей тебя?.. Или ты не знаешь, что жирный конь считается…

Однако Бадма так и не договорил свою излюбленную пословицу. Юркая девочка захлопнула дверцу юрты и скрылась.

«Глупа, как овца, глупа», – подумал толстяк нойон и погнал скорей коня назад, чтобы обрадовать хана известием, что в простом народе не бывает умных людей. А дни в степи стояли жаркие. Палило солнце. Чересчур жирный, малообъезженный конь Бадмы вскоре раскис и стал, отказавшись везти дальше своего жирного хозяина. Словом, не каждый жирный конь хорош… Нойон явился во дворец пешком, запыленный, в порванных унтах, но по-прежнему самодовольный и спесивый.

– Ну, что интересного видел? – спросил его хан.

– Ничего интересного, – отдышавшись, хихикнул Бадма, – ничего интересного. Глупа она, всемогущий хан, глупа, как овца.

И нойон рассказал хану о разговоре с дочкой пастуха. Хан задумался и спросил:

– А что еще ты видел у них возле юрты?

– Ничего, кроме худой телеги и саней.

– Сам ты дурак, Бадма, – нахмурился хан, – лето и зима – это и есть телега и сани… – И подумал тут хан, что недолго ему со своими глупыми нойонами царствовать над народом.

Вот какой, ребята, был случай в старину.

Хвастливая собачонка

В знойный полдень, обливаясь потом, везла старая лошадь тяжелый воз, а маленькая собачонка бежала рядом, прячась в тени от телеги, и громко лаяла.

К вечеру лошадь едва-едва дошла до хозяйского дома. Хозяин выпряг ее и привязал к столбу. Собачонка легла рядом, жалуется:

– Ох, устала! Ох, болят ноги, ломит спину! Худое житье, хоть умирай.

– А что ты делала? Отчего устала? – спросила лошадь.

– Бесстыжая, еще и спрашиваешь! Да я же тебя лаем подгоняла. Ты бы, старая кляча, и сейчас тащилась по дороге.

Собачонка хвост кверху задрала, гордая, важная похаживает.

Топнула лошадь сердито о землю копытом – хвастливая собачонка поджала хвост и убежала.

Снег и заяц

Снег говорит зайцу:

– Что-то мне нехорошо.

– Наверное, ты таешь, оттого тебе и плохо, – ответил заяц. Сел на пенек и горько-горько заплакал. – Жалко, жалко мне тебя, снег. Я все по снегу бегал, круглые дырки делал. От лисицы, от волка, от охотника в снег зарывался, прятался. Как без тебя жить буду? Любая ворона, любая сова меня увидит, заклюет. Пойду я к Хозяину леса, полрошу его, пусть он тебя, снег, сохранит для меня.

Стал заяц плакать, Хозяина леса просить.

А солнце уже высоко ходит, жарко припекает, снег тает, ручьями бежит с гор. Затосковал заяц, еще громче заплакал. Услышал зайца Хозяин леса. Просьбу его выслушал и сказал:

– С солнцем спорить не берусь, снег сохранить не могу. Шубу твою белую сменю на серенькую, будешь ты летом легко прятаться среди сухих листьев, кустарника и травы, никто тебя не заметит.

Обрадовался заяц. С тех пор всегда меняет зимнюю шубу на летнюю.

Волк-простофиля

Однажды голодный волк в поисках пищи брел по дороге и, увидев пасущуюся на лугу лошадь, сказал ей:

– Лошадь, я тебя съем.

– Ну что ж, ешь, – сказала лошадь. – Только прежде прочти, что у меня на копыте написано.

Стал волк рассматривать, что написано у лошади на копыте. А лошадь как лягнет его копытом по голове – так наш волк по траве и покатился.

А лошадь тем временем и скрылась.

Очнулся волк, побрел дальше и охает:

– Никогда я не был грамотеем. И какой шайтан угораздил меня читать, что на копыте написано?

Вот идет волк и встречает собаку охотника.

– Собака, я тебя съем, – говорит он.

– Хорошо, съешь, – отвечает собака. – Только помоги мне сначала из кустарника принесенную добычу достать: я сама-то уж стара стала – плохо вижу.

– Хорошо, – соглашается волк.

Собака повела волка в чащу кустарника, где ее хозяином-охотником был запрятан капкан, а возле него брошена приманка – кусок старой говядины.

– Вот здесь, поищи в кустах, – говорит собака.

Полез волк сдуру в кусты за мясом да и попал ногою в капкан. А собака что есть духу помчалась поскорее домой, чтобы привести с собой хозяина-охотника.

Тут только понял волк, в какую беду он попал; перегрыз себе лапу да на трех ногах насилу убежал в свое логово, дорогой ругая себя на чем свет стоит:

– Дурень я, дурень. И зачем собаку послушал?

Вот прошло некоторое время. Снова волк проголодался и пошел отыскивать себе пищу. Бродил он вокруг деревни и увидел: на околице у амбара свиньи роются. Подошел к ним волк и говорит:

– Свиньи, я вас съем.

– Коли хочешь, ешь, – отвечают свиньи. – Только сначала послушай, как мы песни поем.

– Ну что ж, пойте, а я послушаю, – соглашается волк.

Свиньи стали кружиться вокруг изгороди и подняли такой оглушительный визг, что прибежали люди с палками и, увидев волка, принялись бить его.

Насилу волк вырвался и еле ноги уволок.

Убегая, он снова принялся ругать себя за оплошность.

– И поделом, – говорит он, – мне, дураку серому. Только больше я уж ничьих слов слушаться не буду и первого, кто мне попадется, живьем съем.

И попадается ему навстречу человек – из лесу дрова везет.

– Ну, теперь-то я тебя съем! – говорит волк. И уж совсем норовит на человека броситься.

– Ну, что же, ешь, я готов, – говорит человек. – Только тебе на земле меня съесть неудобно: заслышат мои собаки, прибегут, отнимать меня будут. Ведь так?

– Так, – отвечает волк.

– Ну вот. А чтоб никто тебе не мешал, залезем оба на дерево. Там ты и съешь меня.

– Хорошо, – соглашается волк.

Человек быстро взобрался на дерево и кричит волку:

– Полезай и ты!

– Не могу взобраться, – отвечает волк. – Когти не берут.

А человек это и без того знал.

– Ну хорошо, – отвечает он. – Вот я брошу тебе сверху веревку, ты просунь в нее голову, и я тебя затащу наверх.

Сделал человек на конце веревки петлю и бросил ее волку. Волк живо просунул голову в петлю и кричит человеку:

– Тяни!

Соскочил человек с дерева, ухватился за конец веревки да и потянул волка вверх. Петля туго стянула шею волка, – тут ему и смерть пришла.

Встреча двух братьев

Давно-давно, когда на месте тундры шумели вековые леса, когда не было лютых морозов, жил один человек со своей женой. Звали этого человека Кыыл-кихи (Дикий человек). Они жили на вершине одной сопки. Вокруг них на несколько тысяч верст не было человеческого жилья. Питание они добывали охотой на диких оленей и ловлей рыб.

Скучно стало им жить без людей, не было у них детей, и стала жена каждый день говорить мужу:

– Сходил бы куда-нибудь, может, найдешь людей. Если найдешь – пойдем к ним, здесь скучно, живем уже больше сорока лет на этой сопке.

И стал собираться Кыыл в дальний путь; он не знал, куда идти, так как когда охотился, далеко не удалялся. Собрал все, что нужно, взял лук, три стрелы и сказал жене:

– Через каждые три года буду посылать по одной стреле, и ты будешь знать, что я жив. Когда пройдут три года после последней, третьей стрелы, то знай, что меня нет в живых, и ты тогда собирайся и уходи к людям, но только не по моей дороге.

Сказав эти слова, Кыыл-кихи зашагал – прямо на восход солнца.

Долго ли, коротко ли идет, он не знает: идет дождь – значит, лето; идет снег-значит, зима. Переходил через бурные реки, пробирался через дремучие леса, встречал невиданных зверей, но людей не было.

Так прошло три года, и Кыыл-кихи выпустил одну стрелу прямо на заход солнца. Выпустил еще две стрелы, осталось идти ему еще три года, но пока никого не встречал, кроме птиц и зверей.

Прошло еще два года, как выпустил последнюю стрелу, проходит еще год, остался один день, нужно возвращаться домой, к жене.

Сел Кыыл на большой камень на берегу реки и крепко задумался. Вдруг он почувствовал, что где-то слышны человеческие голоса, почуял запах жилья. Обрадовался он и побежал по берегу реки. Бежал сколько хватило сил и вдруг увидел: на высоком берегу стоит красивый дом, солнечные лучи играют на окнах, около дома бегают ребятишки. На скамейке у дома сидит в красивой одежде человек и о чем-то думает. А сам глядит на играющих детей.

Долго смотрел Кыыл на этого человека, уж очень давно он не видел людей. Потом он робко подошел к сидящему и сказал:

– Одиннадцать лет прошло, как я вышел из дому, одиннадцать лет не слышал человеческого голоса, одиннадцать лет иду на восход солнца, и наконец я нашел людей. Скажите, о чем вы задумались и не помешал ли я вам?

И отвечает человек в красивой одежде:

– Вот уже пятьдесят лет, как потерял я любимого брата, всю жизнь ищу и никак не могу найти. Умирая, отец говорил, что если разъедетесь, то все равно лет через сорок – пятьдесят встретитесь и будете жить вместе. Отец оставил нам с братом тысячное стадо лошадей, красивый дом и много дорогих вещей. Теперь всем богатством пользуюсь я один, а брату ничего не досталось. Вот о чем я задумался, вот что мучает меня. Скажи, что ты за человек, откуда идешь, как тебя зовут?

И рассказал Кыыл, как он жил с женой более сорока лет на вершине одной сопки, как охотился, как пошел искать людей, а жену оставил.

Поведав о своих приключениях во время этого длинного пути, он сказал:

– Если завтра ничем не извещу жену, она будет считать, что я умер или убит, и она уйдет из дому искать людей, а я никогда ее больше не увижу. Зовут меня – Кыыл-кихи.

Человек в красивой одежде знал, что у пропавшего его брата было большое черное пятно на ступне левой ноги.

Веря словам умершего отца, он втайне надеялся, что пришедший человек-его брат, которого он так ищет и ждет всю жизнь.

Хозяева сытно накормили уставшего путника и уложили спать. Сами же они решили, что, когда заснет пришедший человек, нужно потихоньку посмотреть на ступню левой ноги. Если есть большое черное пятно, то тогда он тот, которого давно уже ищут.

Когда уставший путник крепко заснул, хозяин красивого дома тихонько зашел в комнату, где спал путник. Приподнял одеяло с его ног и от удивления крикнул. На ступне левой ноги чернело большое пятно. Словно без памяти он закричал:

– Мой брат! Мой брат нашелся! Люди, идите сюда, я нашел своего брата!

С криком бросился обнимать он спящего. Так он нашел своего брата, которого долго искал, и почувствовал себя самым счастливым человеком на земле.

Наутро он подвел Кыылу, своему брату, златогривого коня и сказал:

– Садись на этого коня и скачи к своей жене, привези ее, будем жить вместе. А имя свое, Кыыл, ты забудь; ты теперь уже не дикий человек, а младший сын всемогущего богатыря Эрсе, а я-твой старший брат.

Сел младший сын всемогущего богатыря Эрсе на златогривого коня, крикнул богатырским голосом и поскакал на крылатом коне через леса и горы, через моря и океаны прямо на заход солнца. Только свист стоял на земле, над которой несся златогривый конь.

Прошло немного времени, когда вдали на вершине высокой сопки стал виднеться небольшой домик. Это был дом Кыыла. Жена Кыыла собиралась в путь. В этот день истекал последний срок. Если до полудня не придет Кыыл, она навсегда покинет свой дом, и теперь она сидела и собиралась в дальний путь.

Вдруг она услышала какой-то страшный шум, как будто налетел ураган. Закачался домик, зазвенели стекла. Это прискакал на крылатом коне Кыыл, чтобы взять с собой свою жену на родимую сторону.

Радостной была встреча Кыыла со своей женой. На другой день они полетели на крылатом златогривом коне к своему старшему брату.

Когда они возвратились, старший брат поровну разделил все, что оставил сыновьям знаменитый богатырь Эрсе, позвал много людей и устроил пир на всю землю.

Так стали жить да поживать два брата. Народ их избрал своими начальниками. Долго не было на земле войн, когда они правили страной, жили люди на земле вольно и сытно, и долго царил всюду мир. Славную жизнь прожил знаменитый богатырь Эрсе, он установил мир на земле и сыновьям наказал, умирая, не допускать войн между народами. Достойными оказались сыновья своего богатыря-отца. И теперь, когда люди услышат, что где-то идет война, льется кровь, – качая головой, говорят: Да-а, нет богатыря Эрсе и его славных сыновей, были бы живы они – не было бы войн между народами.

О славном герое Хомус-богатыре

В очень давние времена на широкой лесной поляне стоял дом. Здесь жил человек с женой и сыном.

Быстро рос мальчик. Он научился ловко владеть луком и метко стрелять. С утра до вечера мальчик был в лесу, ни одна птица, ни один зверь не уходил от него, так он метко стрелял.

Однажды пришел мальчик домой и сказал родителям:

– Благословите меня, я ухожу искать подвигов. Есть же где-нибудь богатыри! Хочу померяться с ними силой, а приду обратно ровно через тридцать три года.

Делать нечего, дали родители благословение. Отец сказал ему:

– Даем тебе имя-ты сын славного богатыря Байгал-уола, а имя твое – Хомус-богатырь (Серебряный богатырь). Поймай моего златогривого коня, он пасется на лугу; свистни три раза, он прибежит к тебе. Конь почти что дикий, уже давно пустил я его пастись.

Вышел мальчик из дому, свистнул три раза богатырским свистом, и вдруг перед ним встал златогривый конь. Попрощался мальчик с родителями, и понес его богатырский конь в неведомые страны на поиски подвигов.

Долго скакал Хомус-богатырь, год ли, два ли-неизвестно, и вдруг его конь остановился как вкопанный. Видит богатырь: дорога разветвляется на три дороги, и стоит надпись: Прямо пойдешь-к солнцу дойдешь, влево пойдешь – счастье найдешь, вправо пойдешь-смерть найдешь. Недолго думая, наш богатырь поворачивает вправо. Едет день, едет два и замечает, что чем дальше едет, тем становится темнее. На пятый день оглянулся назад и увидел лишь краешек голубого неба, а впереди была непроглядная темь.

Понемногу глаза Хомус-богатыря начали привыкать к темноте. Вот он увидел впереди большой дом, из трубы которого идет густой дым. В дому слышен громкий храп.

Зашел Хомус-богатырь в дом и видит: на печке кипятится большой котел воды, во всю длину комнаты лежит огромный Абахы (черт) и спит крепким сном. Два раза крикнул Хомус-богатырь, но Абахы даже не пошевельнулся. Хомус-богатырь дал ему щелчок по лбу, и лишь тогда Абахы скочил, протирая заспанные глаза. Увидев человека, Абахы очень обрадовался и сказал:

– А-а, вчера целый день ходил, но ничего не нашел на ужин, а ужин сам ко мне пришел.

С этими словами он хотел схватить парня и бросить в кипящий котел, но наш богатырь даже не сдвинулся с места. И начали они тогда драться. Долго бились. Абахы начал ослабевать, а Хомус-богатырь, свалив его, перерезал ему горло. Затем Хомус-богатырь так же расправился с его средним братом, который жил недалеко от младшего брата, но был сильнее его. Умирая, средний брат Абахы сказал, что есть у них старший брат Абахы, которого еще никто не побеждал. И поехал наш богатырь искать старшего Абахы.

Едет Хомус-богатырь на златогривом коне. Видит: стоит большой-пребольшой дом, идет из него густой-прегустой дым, от которого заволокло все небо. Слышится страшный треск по всему лесу, а также громкий разговор.

Подъехал ближе Хомус-богатырь и видит: страшное чудовище с восемью головами сидит, яркий огонь вылетает изо рта каждой головы. Абахы уже знал, что Хомус-богатырь убил его двух младших братьев. Много валялось вокруг дома черепов отважных богатырей, все вокруг было усеяно костьми.

У этого страшного Абахы томилась прекрасная дочь солнца. Много богатырей отправлялось на выручку дочери солнца, но никто из них не возвращался назад.

Долго бился наш богатырь с Абахы. Они сами не знали, сколько времени бьются. Устали оба. Когда валился один, падал рядом и другой, когда поднимался один, немедленно вскакивал другой, и снова бились. Времена года узнавали по дождю и снегу, и никто не знал, сколько бились, но вот, все чаще и чаще начал отдыхать Абахы, не было у него больше сил, чтобы биться. Встал Хомус-богатырь, Абахы продолжал лежать. Немного погодя тяжело поднялся, и снова началась битва двух богатырей. Собрав последние силы, Хомус-богатырь сбросил Абахы на землю и вытащил свой нож, чтобы перерезать чудовищу горло.

Не успел Хомус-богатырь перерезать горло, как выскочил у Абахы из правого глаза зрачок. Абахы быстро вскочил и помчался, крикнув Хомус-богатырю:

– Я еще приду к тебе, когда твой сын начнет учиться стрелять из лука… Увидим тогда, кто победит. Сейчас победил ты.

Освободил Хомус-богатырь прекрасную дочь солнца, посадил ее на златогривого коня и понесся домой, к своим старикам. А старики тем временем очень беспокоились, так как уже прошло тридцать два года с тех пор, как уехал их сын из дома.

Приехали домой, устроили пышную свадьбу и стали жить-поживать да добра наживать.

Пришло время старикам умирать, очень были они старые. Похоронил их Хомус-богатырь на вершине высокой сопки, чтобы каждый день видеть их могилу.

Прошло еще много времени. Седой стал Хомус-богатырь, ходил, опираясь на палку. Рос у них сын, который уже бегал и начинал учиться стрелять из лука.

Однажды рано утром, когда еще солнце только начинало подниматься над горизонтом, послышался какой-то странный шум, и раздался треск по всему лесу. Это ехал к Хомус-богатырю Абахы, который грозился приехать к нему, когда его сын начнет учиться стрелять из лука. Еще издали закричал Абахы:

– А ну, выходи, славный Хомус-богатырь, я пришел, как обещал. Перережу тебе горло, увезу твою жену и сына. Выходи быстрей!

Вышел Хомус-богатырь к Абахы, видит, что ему не одолеть его, уж очень постарел он, но делать нечего, надо драться с чудовищем.

Снова сходятся два старых врага, глаза у обоих горят ненавистью. Долго бились они. Все чаще начал отдыхать Хомус-богатырь, не было у него больше былой силы, уже чувствует, что еще немного, и он упадет замертво. Снова оба легли отдыхать, но вот Абахы быстро встает и кричит:

– А ну, давай вставай, еще немного, и я тебе перережу горло.

Сказав это, Абахы вынимает нож, смотрит, достаточно ли он остер. И вдруг перед Абахы вырос мальчик. Этот мальчик развернулся и ударил Абахы, но Абахы стоял, как будто его никто и не задевал. Тогда ударил Абахы мальчика. Мальчик от этого немного подрос. Ударил Абахы второй раз – мальчик снова подрос. Ударил Абахы третий раз – мальчик превратился во взрослого человека, и тогда они начали драться по-настоящему, как бьются богатыри.

Долгая была битва, много раз отдыхали, много раз поднимались и снова бились. Но вот наш богатырь сбросил на землю Абахы, перерезал горло, взвалил его труп на сани, привязал к саням и погнал коня в ту сторону, откуда приехал Абахы.

Хомус-богатырь теперь был спокоен за своего сына, который стал непобедимым богатырем, каким был в молодости сам Хомус-богатырь.

Еще долго жил Хомус-богатырь с женой и с сыном. Бывали большие битвы, но Хомус-богатыря с сыном никто никогда не побеждал, и они долго жили на земле, пока не умерли своей смертью.

Откуда пошли разные народы

В старину были очень жестокие зимы. Однажды поднялась страшная пурга. Люди даже высунуться не смели из чумов. Гуси и разные другие птицы зарылись в снег с головами. Лишь один человек оказался смелым и отправился в путь. Долго блуждал он и вот набрел на теплую страну. Вернулся он к своим людям и сказал:

– Я нашел, хорошее, жаркое место.

Услыхала его рассказ маленькая птичка-чирок и оповестила весь свой птичий народ. Узнали о теплой стране гуси, лебеди и другие птицы, и все улетели. И люди из племени того человека, который весть принес, тоже стали собираться в путь. А человек этот сказал:

– Все теперь слышали мою весть!

Но сам он не пошел, остался на прежнем месте. Сшил он себе теплую доху, чтобы спастись от холода. Надел эту доху и в птицу луня превратился.

Идут люди все вместе, держатся друг за друга, ищут дорогу в теплую страну. По пути подстреливают дичь для своего пропитания. У старинных людей оружием были луки. Чтобы стрелы летели прямо в цель, люди привязывали к их нижним концам орлиные перья. Однажды убили эти люди по пути орла и стали делить его перья. Из-за дележа принялись спорить и пререкаться: одному, мол, мало, а другому много перьев досталось. Один человек другому стал говорить:

– Мало перьев дал ты мне. Не стану теперь говорить на твоем языке!

И каждый из этих людей стал говорить на другом языке. Вот откуда пошли долгане, якуты, тунгусы и самоеды. Вот почему появились народы, говорящие по-разному.

Как появились галки

Жил в старину один человек. Он задумал перебить всех до одного песцов и зайцев. Говорит своему сыну:

– Я притворюсь больным, ты поди и позови заячьего шамана и приведи ему дьячками всех других зайцев.

Сын пошел и увидел зайца. Спросил у него:

– Где живет ваш шаман?

– Вон там, – указал заяц. Парень пришел к шаману.

– Отец умирает, велел позвать тебя, помоги, пожалуйста, – говорит.

Тот, что притворился больным, в это время говорит своей старухе:

– Когда все зайцы соберутся, ты камнем придави дверь, чтоб не открылась.

Заячий шаман пришел и привел с собою дьячками много зайцев. Во время камлания старуха встала я придавила дверь.

Притворный больной попросил деревянный крюк, на котором вешают котлы над очагом. Старуха подала. Больной вскочил и стал этим крюком избивать зайцев. Когда хотел ударить шамана, тот выскочил а дымоход, и крюк задел ему только верхушки ушей и запачкал сажей. Вот почему у зайцев концы ушей черные.

Через несколько времени старик опять притворился больным и заставил своего сына пойти за песцовым шаманом. Других песцов позвать побоялся, думал, что они будут кусаться. «Если же убить шамана, не станет у них защитника, и их легко всех переловить», – рассуждал старик.

Когда песцовый шаман стал камлать, старик ударил его крюком, но только кончик хвоста успел задеть и запачкать сажей. Вот почему у песца кончик хвоста черный.

После этого бог повстречал старика и сказал ему:

– Ты совершил большой грех. В наказание – останется твой поступок сказкою будущих поколений, сам же ты, превратившись в галку, будешь питаться мясом.

Вот почему галка и питается наживою пасти[23].

Заря

Жили три брата. Жили в хороших теплых чумах. У них было много оленей. Когда пастухи собирали всех оленей в одно стадо, оно было таким огромным, что не вмещалось на большой моховой лайде[24].

Вблизи чумов богатых братьев стоял худой чум их дяди. Дядя был человек старый. Работать много не мог. Оленей у него не было, одежды хорошей сшить было не из чего. Старик жил бедно, только что не умирал с голоду. С ним жила его жена-старуха. У них был сын, которого они кормили и растили.

Однажды зимой старикам нечего стало есть. Они послали своего сына к богатым племянникам, чтобы он попросил у них мяса.

Мальчик сходил. Богатые братья вместо мяса дали ему оленью брюшину.

– Съедите брюшину, – сказали они мальчику, – дадим вам оленьих кишок. Кишки съедите – дадим легкие. Иди.

Старуха сварила оленью брюшину и накормила старика с сыном, остатки доела сама.

Прошла ночь. Утром старик вышел из своего чума и испугался. На стойбище не было ни хороших чумов, ни оленей. Богатые племянники ночью куда-то откочевали, а пастухи тихонько угнали за ними всех оленей. Старик в чум вернулся печальный.

– Ну, старуха, – сказал он, – будем умирать. Богатые племянники бросили нас одних. Нам их не догнать. Куда мы в такой мороз пойдем пешком? Будем ждать смерти.

Старухе стало жалко сына. Она заплакала. Заплакал и старик.

Погоревали-погоревали, потом все трое залезли в спальный мешок, завернулись и голодными уснули. Старик проснулся первым. Он вылез из спального мешка и себе не верит. Откуда зимой в худом чуме такое тепло? Старик хотел выйти из чума, приподнял с двери покрывало и от страха уронил его. Он разбудил старуху и тихонько сказал ей:

– Наш чум обогнула большая многоногая гусеница. Она пришла к нам за данью. Что мы ей дадим? У нас ничего нет. Теперь она нас не выпустит из чума и всех съест.

Гусеница лежала как мертвая, но слышала все, о чем шептались в жилище.

Старик взял рогатину, отдал сыну и откинул с двери покрывало. Гусеница открыла глаза. Старик стал ей говорить:

– Знаю, что ты пришла за данью, да нечего тебе дать. Есть у нас со старухой один маленький сын да рогатина. Хочешь, бери их.

Гусеница схватила ртом мальчика и улетела с ним на небо. Старики остались одни. Они сидели в чуме и горевали о сыне.

Гусеница летела долго. Наконец прилетела на край неба, села и выпустила изо рта мальчика, который крепко держал в руках отцовскую рогатину. Мальчик увидел перед собой такие же леса, горы, болота, как на земле.

Мальчик стал жить с гусеницей-великаном. Гусеница поила его, кормила, а сама о чем-то все думала, печалилась. Мальчик ничего не понимал, он только заметил: когда гусеница лежала на животе, то кругом была ночь; когда переворачивалась на бок, начинался рассвет, когда же показывала живот, то становилось светло, как днем. Живот у гусеницы был красный и блестел, как огонь.

Однажды к светлой гусенице прилетела другая, такая же огромная, но только вся черная. Она села, ивсюду стало темно. Черная гусеница вцепилась в светлую и начала ее душить. Стали они драться. Схватятся за дерево – дерево вырвут с корнями, уцепятся за сопочку – с землей ее сровняют, зацепятся за камень – камень в песок раздавят.

Гусеницы дрались, а мальчик с рогатиной стоял и смотрел на них. Перед ним мелькали то свет, то мрак. Наконец черная начала одолевать огнебрюхую гусеницу. Тогда мальчик спохватился.

– Что же я стою с рогатиной и не помогаю в бою своей светлой гусенице? Попробую. Все равно погибать!..

Мальчик подбежал к черной гусенице и рогатиной проколол ей сердце. Сразу же сделалось светло, как днем.

Огнебрюхая гусеница схватила мальчика и полетела с ним обратно на землю. Прилетела к чуму, выпустила мальчика и говорит старикам:

– Берите своего сына. Он помог мне убить черную гусеницу, которая хотела съесть меня за то, что я свечу людям каждое утро. Она хотела сделать так, чтобы на земле была вечная ночь. Теперь этого не будет. Я вернусь на небо, лягу на край и стану медленно переворачиваться. Когда повернусь к вам спиной, у вас будет ночь; когда повернусь боком, вы увидите светлую зарю; когда открою живот – на земле будет день.

Огнебрюхая гусеница наделила мальчика оленями и улетела на небо.

Юноша-царь и дочь крестьянина

Жил, говорят, в давние времена юноша-царь. По соседству с ним жил бедный крестьянин. Этот крестьянин с утра до ночи работал у царя и зарабатывал одну ложку муки. Этим и жил он со своей старухой и единственной дочерью.

Вот юноша-царь позвал его и говорит: – Ну, бедный крестьянин, ты прожил свой век, и я хочу узнать, какого ты ума! Отгадай загадку: что слаще всего? Утром скажешь! Если не отгадаешь – отрублю голову!

Бедный крестьянин думал-думал – не может отгадать. Сладкую пищу он никогда не пробовал. Что давал ему царь, то и казалось сладким. Пришел домой и плачет.

Дочка спрашивает:

– Почему, отец, плачешь?

– Ну, дочка, умру завтра: ходил – отходил свое, пожил – конец мне пришел! Юноша-царь загадал мне загадку! Если не отгадаю ее – обещает отрубить голову!

– А что загадал?

– Спрашивает: что слаще всего?

– Ну, отец, из-за чего плачешь! Лучше усни да отдохни хорошо! Завтра скажешь: «Знаю, что слаще всего! Когда наработаюсь у тебя с утра до ночи, вычищая твою грязь, и приношу домой одну ложку муки, а моя старуха топит печь в земляном чуме-голомо[25] – тогда у меня теплеет в носу. А пока из муки она толокно готовит, я уже засыпаю без ужина. Так что слаще всего – сон!» Знает ли он сам больше этого?

Старик успокоился и уснул.

На другой день старик встал рано утром и пошел к царю.

Юноша-царь спрашивает:

– Ну, отгадал?

– Э-э! Отгадал как будто! Не ведаю только: правильно ли, неправильно ли?

– Ну, что слаще всего?

– Когда наработаюсь у тебя с утра до ночи, вычищая твою грязь, и приношу домой одну ложку муки, а моя старуха топит печь в земляном чуме-голомо – тогда у меня теплеет в носу. А пока из муки она толокно готовит, я уже засыпаю без ужина. Так что слаще всего – сон!

– Да ну? – удивился юноша-царь. – Оказывается, ты умный человек! Почему же ты тогда живешь так бедно? Еще одну загадку отгадай: что быстрее всего на свете? Если к утру не отгадаешь – отрублю голову!

Старик ничего придумать не смог, заплакал и пошел домой. Дома все рассказал дочери.

– Зачем плакать из-за этого! – говорит дочь. – Ложись и спи! Утром скажешь: «Когда выйду из своего дымного земляного чума-голомо и, протерев глаза, взгляну на небо – до единой звезды вижу на небесах, погляжу на землю – до единой травки вижу на земле. Но никак не достигну окоема. Так что быстрее всего – человеческий взор!» Старик уснул. Утром пришел к царю с готовым ответом.

– Ну, отгадал? – спрашивает юноша-царь.

– Э-э! Отгадал как будто! Неведомо только: правильно ли, неправильно ли? Когда выйду из своего дымного земляного чума-голомо и, протерев глаза, взгляну на небо – до единой звезды вижу на небесах, погляжу на землю – до единой травинки вижу на земле. Но никак не достигну окоема. Так что быстрее всего – человеческий взор!

Юноша-царь еще больше удивился:

– Да ты, старик, оказывается, умный человек! Все имеет три меры! – Царь выводит и передает старику пороза[26]. – Чтоб к утру пороз отелился! Приведешь с теленком. Только не смей помет собирать!

Бедный старик приводит домой пороза и плачет.

– Чего плачешь, отец? – спрашивает дочь.

– Вот, передал пороза! Велел, чтоб он к утру отелился. А как отелится пороз?

– Э-э! Как отелится пороз? Ты привел даровую пищу! Пороза заколи, мясо съедим!

Старик заколол пороза. Мясо съели. Дочь собрала в сумку копыта и внутренние кости, передает отцу:

– Вот черные копыта – мать, а внутренние кости – телята. Скажешь так и, как детские игрушки, расставишь их на царском столе. Пороз только так телится! Больше этого знает ли он сам? Тогда он настойчиво спросит: «Своим умом ты этого достичь не мог. Если б ты был так умен – не чистил бы мою грязь. Кто тебе советует, говори?!» Ты не скрывай и скажи ему: «Есть дочка, она советует!» Утром старик приходит к юноше-царю.

– Ну, отгадал? – спрашивает царь.

Старик копыта и внутренние кости расставляет на столе, как детские игрушки, и говорит:

– Пороз только так телится!

– Своим умом, старик, ты зтого достичь не мог. Если б ты был так умен – не чистил бы мою грязь. Кто советует?

– Есть у меня дочка. Она советует!

– Дочь у тебя умница! – говорит юноша-царь и передает старику ведро с пробитым дном. – Пусть залатает! Если не залатает – обоим головы отрублю!

Старик с плачем приносит ведро:

– Ну, настал день неминуемой гибели! Царь говорит: «Пусть дочь залатает это ведро! Если не залатает – обоим головы отрублю!»

Дочь говорит:

– Унеси обратно и передай: залатать, конечно, женское дело, но пусть он, как мужчина, вывернет ведро наизнанку, словно торбаса[27].

Старик унес ведро и передал, как дочь сказала. Юноша-царь отпустил старика и говорит:

– Сам пойду посмотрю на твою дочь!

А пришел, увидел девушку и сразу влюбился. На другой день свадьбу сыграли.

Сколько прожили они – неизвестно. Но с тех пор, как женился юноша-царь, уподобился кукле: сидит себе и только, а делает все жена.

Потом, видно, надоело ему, что все решает жена.

– В одной стране двум царям не быть! Лучше давай разойдемся! – говорит он.

– Давай разойдемся! – согласилась жена.

– Бери с собой что хочешь!

Настает последняя ночь. Когда муж уснул, жена берет его с постелью в охапку и переносит в земляной чум-голомо отца. Юноша-царь утром проснулся, потянуться хотел, а голова и ноги в стены упираются. Удивился юноша-царь:

– Где я? Как очутился здесь? – спрашивает жену.

– Это я тебя в чум-голомо принесла! – отвечает жена.

– А почему принесла?

– А как же! Захотела и принесла. Сам сказал: могу взять с собой что захочу!

Юноша-царь так и не смог разойтись с женой.

– Не так уж, оказывается, ты умен! – говорит ему жена. – Живи царем. А я буду жить простой хозяйкой.

Так благодаря дочери и старик со старухой, покинув свой земляной чум-голомо, тоже стали жить в богатом доме.

Предприимчивый бедняк

Бедный человек однажды нанялся в батраки к известному баю. Бай жил только с женой, детей у них не было. Договорились, что бедняк отработает три года, будет питаться у бая три раза в день и в конце третьего года получит то, что заработал за три года.

Однажды велели ему принести воды, но бедняк, притворившись спящим, не пошел за водой. За это его три дня не кормили. На третий день бай послал его за дровами.

Вот пошел бедняк в лес и встретил там медведя. Недолго думая, бедняк поймал медведя и запряг его в сани. Наложил полные сани дров и приехал к баю.

Бай с женой испугались до смерти, увидев медведя, и стали умолять бедняка отпустить медведя. Бедняк отпустил медведя. Покормили бедняка досыта и спать уложили.

Так прошло три дня. Снова бай велел привезти дров. Бедняк пошел в лес, таща за собой тяжелые сани. Но вот увидел он белого медведя, поймал его и запряг в сани. С песней въехал бедняк в село к баю. Пуще прежнего испугался бай с женой. Стали они умолять бедняка отпустить медведя. Но бедняк и не думал отпускать его. Он сказал баю:

– Дай мне то, что положено получить за три года, да вдобавок оплати питание за три года. Если не отдашь, будете иметь дело с белым медведем, он сейчас очень голоден.

Делать нечего, баю пришлось отдать бедняку все, что он просил. Поехал бедняк домой, привез кучу денег и много мяса, муки и других разных продуктов. Разбогател предприимчивый бедняк и стал жить-поживать да добра наживать.

Война куропаток и щук

В давние времена куропатки в тундре жили. Тогда земля и небо только утверждались, и зимы были не такими снежными и холодными.

Но в один год в тундру зачастила пурга, намела высокие сугробы, потом пошел дождь и снег покрылся льдом. Нигде не проглядывала ни одна проталина, ни один кустик.

Куропатки проголодались и полетели в сторону леса.

Долетели до леса – и там нигде проталин не видно, даже верхушки ив не выглядывают из-под снега, одни только голые деревья чернеют.

Вожаком у них была самая старая куропатка.

– Теперь мы и вправду пропали! – говорит куропатка-вожак. – Некуда нам дальше лететь – всюду погибель! Но я знаю место, где есть большая река, ту реку ни в пургу не заносит, ни в самые лютые морозы она не замерзает. По берегам растет ивняк, горы покрыты багульником, голубикой и травой. Но в той реке живут щуки, и они нас туда не подпустят. В старинные времена было скреплено клятвенное слово: куропатки не займут их края, а щуки – земли куропаток. Если уговор помнят – добром не пустят. Останется одно – воевать!

– Верно! Не пропадать же нам тут?! – сказали куропатки. – Лучше будем воевать! Полетели!

Куропатки прилетели к реке и увидели: река не замерзла, а ее берега покрыты ивняком и багульником, голубикой и травой. Они сели и начали кормиться.

Но тут из воды высунулась голова вожака щук.

– Эй, куропатки, почему вы сюда прилетели? Почему клятвенное слово нарушаете? Сейчас же отсюда убирайтесь! Не дам вам ни листьев ивняка, ни семечек кустарника, ни травы. Не дам и в галечнике копаться!

На то куропатка-вожак ответила:

– В нашем крае все занесло снегом, и нам нечем питаться. Не пропадать же нам с голоду. А вы, щуки, живете в воде, вы ни листьев ивняка, ни семечек не едите. Будем мирно жить соседями!

– Я не уступлю добром! – сказала щука-вожак. – Только перебив всех щук – отнимете это место! Будем воевать!

Щука-вожак повернулась, ударила хвостом по воде и уплыла собирать свое войско. Вскоре она привела так много щук, что река от их спин почернела.

Куропатки на берегу стоят: ждут! Луки и стрелы наготове держат.

– Стреляйте щук только в голову! – говорит куропатка-вожак своим. – Если им попадать в спину, то они не умирают!

Войско куропаток пустило стрелы. Услышав щелчок тетивы лука, щуки устремились на середину реки. Стрелы куропаток вонзились в спины щук.

Пока куропатки доставали стрелы, щуки приплыли обратно и начали стрелять в куропаток, целясь им в сердце. Куропатки увертывались, подпрыгивали, взмахнув крыльями, и стрелы вонзились в ноги куропаток.

Долго так воевали, но никто не мог победить. Выпустив все стрелы, кончили воевать.

Тогда щука-вожак сказала куропаткам:

– Давайте кончим войну! Летайте где хотите, кормитесь чем вам захочется!

С тех пор стрелы куропаток в спинах щук превратились в вилообразные кости, а стрелы щук в ногах куропаток – в сросшиеся жилистые кости.

Ворон и лебедь

В старину ворон, летая, увидел лебедя и начал ему расхваливать своих воронят:

– Почему ты, лебедь, не женишься на моей дочери – ведь она краше солнца?

Как-то приходит лебедь к ворону, а там уже готовят свадебный пир. Видит лебедь – а у ворона все дети черные как сажа.

И подумал лебедь: «Говорил ворон, что дочь у него очень красивая, а она очень безобразная».

Но делать нечего – не отказываться же лебедю от данного слова, и он решается жениться на дочери ворона. Несут ему и свадебное угощение – кровяную похлебку. Стал лебедь есть. Только сунул он клюв в похлебку, как клюв его почернел. Тогда он, испугавшись, побежал. А убегая, опрокинул посудину с кровяной похлебкой себе под ноги, и ноги его стали черными. С тех пор у ворона с лебедем не ведется дружбы.

Волк Мироза

Давным-давно жил одинокий человек в своем маленьком домике. И было у него скота всего три лошади. Одна лошадь была рыжая, другая – каряя и третья – белая. Но зато таких лошадей ни у кого не было: рыжая лошадь могла догнать лося, каряя – птиц, а третья, белая, – волков и лис.

Однажды пошел человек на охоту. Лошадей оставил, привязав их хорошенько, а дом подпер палкой.

Вышел он из дому утром. Пройдя до полудня, сел курить табак. Немного погодя кто-то стал говорить:

– Что ты мучаешься от своих дум, а? Ты одинокий, хороших лошадей имеешь. Чего тебе еще нужно? Иди, отдыхай!

Он удивился услышанному. Кто бы это мог быть? – подумал. Посмотрел кругом, никого нет. И пошел он домой, удивляясь.

Не дойдя до дому, он посмотрел и увидел, что одной лошади нет. И какой! Самой хорошей, быстрой рыжей лошади, которая могла догнать лося.

Очень стал жалеть и плакать человек, но что поделаешь! А кто увел-неизвестно, даже и следов не осталось на траве.

И, оставшись с двумя лошадьми, стал он думать: Не буду больше охотиться, лучше, однако, буду лошадей стеречь.

Но побыл человек немного дома, и снова захотелось ему пойти в лее. Оставив опять лошадей на привязи возле дома, он отправился на охоту с ночевкой.

Вернувшись с охоты на следующий день, он увидел, что нет опять одной лошади, самой красивой и быстрой, карей.

Опять он стал плакать, приговаривая: Нет у меня теперь красивой и быстрой лошади. Как буду без нее птиц бить?

Долго плакал, а потом, подойдя к оставшейся лошади, стал с нею разговаривать:

– Ты не знаешь ли, кто увел твоих друзей, кто берет: человек ли, волк ли? Нет никаких следов! Лошадь сказала ему в ответ:

– Ты, хозяин, сильно не печалься. Тот, кто взял моих товарищей, тебе плату даст. Ты лучше начнешь жить, богатым станешь. Одно только плохо: нас у тебя не будет. Меня тоже, наверное, уведут, и я очень жалею тебя.

Сказала, и из глаз стали капать слезы. Хозяин еще сильнее заплакал, обняв белую лошадь.

Через некоторое время печаль его прошла. Но на охоту далеко ходить не стал.

Однажды поздней осенью, проснувшись утром, увидел, что выпал снег. Он стал думать: Сходить, что ли, на край чащи, ведь близко! И, быстро одевшись, взял ружье и вышел. Подойдя к лошади, посмотрел на нее, погладил и ушел.

Проходив до полудня, сел он отдохнуть на мост. Пока прикуривал, кто-то сказал:

– Кому ты добро хочешь сделать, все ходишь. Друга ли не хватает, голодный ли? Иди домой и отдыхай.

Человек, удивившись и испугавшись, быстро пошел домой.

Придя домой, увидел, что и последней лошади нет. Остались около привязи лишь большущие волчьи следы.

Пошел человек по этим следам.

Пройдя три дня лесом, вышел он на четвертый день на большую поляну и вдалеке увидел маленький домик. Целый день шел он к тому дому и насилу дошел к вечеру.

Стоит на поляне один огромный дом, и больше ничего вокруг его нет.

Когда подошел ближе, увидел открытую дверь, а около двери сидит большая-пребольшая женщина.

Посмотрела женщина пристально на пришельца и думает:

Кто это такой? Прожила семьдесят лет и никого не видела! Но когда узнала, что это человек, обрадовалась и стала звать:

– Иди, иди, расскажи, кто ты такой, откуда идешь и что тебе нужно.

Человек зашел в дом. Женщина посадила его на колени и, дав грудь, стала осматривать. Человек стал сосать и уснул. Проснувшись ночью, он рассказал все: зачем пришел, откуда пришел, как дело было.

Тогда женщина сказала:

– Тот, который взял у тебя лошадей, мой зять. Волк Мироза зовут его.

И научила женщина, как найти его дом:

– Выйдешь отсюда, ступай к восходу солнца. К полудню подойдешь к одному дому, но двери не открывай. На дворе очень много скота будет. Поймай одного бычка, ударь его грудью и зайди в дом. Но, зайдя в дом, сразу не садись, а проси за лошадей плату. Он начнет давать тебе весь скот, жену, но ты не бери ничего, а проси деревянный ящичек, и сбудется твое счастье. Так сказала и отпустила женщина человека. Человек пошел и ровно в полдень дошел до дома. Как сказала она, так и сделал. Обойдя вокруг дома, поймал бычка и ударил.

Когда вошел в дом, очень темно было. Хотя и не было видно ничего, поздоровался, и в доме посветлело. Видит: хорошенький ящичек стоит на кровати.

Человек стал говорить:

– Съели моих лошадей, чем мне теперь заплатите? Волк Мироза, не глядя на человека, ответил:

– Я бы не взял твоих лошадей, но когда стал воевать с верхним богом, взял их, потому что они были быстрые, а потом съел их. Дам я тебе за это девять лошадей, самых лучших.

Но человек не согласился и стал просить его ящичек. Тогда Мироза стал говорить:

– Возьми половину скота и жену. Человек не согласился. Тогда волк, беря свой ящичек, стал говорить:

– Когда наверх посмотрю, слезы бегут как вода, посмотрю вниз – кровяные. – И, отдавая, сказал: – Бери, но не выпусти из рук.

Человек взял ящичек, тотчас же вышел и отправился обратно домой.

Идя по лесу, он почувствовал усталость, прилег и заснул.

Когда он встал, будто кто-то сказал: Вставай, уж поздно. Когда он оглянулся, увидел, что стоит в доме, а на кровати сидит красивая девушка. Он вышел на улицу-полный двор скота, заборы сделаны хорошие и крепкие.

Удивляясь, он зашел в избу, и девушка сказала ему:

– Мой отец выдал меня за тебя замуж, считай меня своим другом.

Очень обрадовался человек и поцеловал девушку. И стали они с этих пор жить богато и весело.

Дябдар-чудовище

Два богача-чудовища дрались из-за своей берлоги. Оба чудовища были покрыты серебряной чешуей. Питались же они только золотом. Никто из них не мог одолеть друг друга. Тогда один из них, который был послабее, ушел далеко в тайгу и по дороге нашел русских. Их было семь человек. Окружил их Дябдар своим туловищем, сомкнув голову с хвостом. Русские оказались в кольце. Говорят они:

– Как же вырваться нам от чудовища? Как выйти, из этого кольца?

А Дябдар думает: Из этих семи русских отпущу шесть человек, а одного оставлю.

Среди этих людей один попался очень бедный, он ничего не имел. И решил наш Дябдар взять себе на помощь бедняка, чтобы он помог ему расправиться с другим чудовищем-Дябдаром. Говорит Дябдар бедняку:

– А ну, садись мне на спину!

Сел человек на спину Дябдару и поехал на чудовище. Но человек забыл на земле свое ружьё. Остановился Дябдар, и бедняк забрал с земли все свое охотничье снаряжение.

Говорит Дябдар человеку:

– Ты станешь теперь моим помощником, станешь биться в берлоге с моим противником.

Примчался Дябдар со своим русским бедняком к берлоге второго Дябдара и остановился. Русский охотник долго целился и наконец выстрелом убил второго Дябдара.

Половину золота, которым наградил бедняка Дябдар, он подарил солнцу, и стали с тех пор дни теплыми, светлыми. Кусок золота подарил охотник месяцу. С тех пор стал месяц ярко светить по ночам. Много звезд появилось на небе. Русский охотник разбогател. С тех пор он больше никогда не встречал Дябдара.

Как богатырь богатого старика победил

Жил-был один богатырь. Захотел он однажды силы себе добавить. Сел на оленя и поехал силу искать. Были три дороги: одна на север, другая на восток, а третья на запад. Дай, – думает, – поеду по дороге, которая на север идет. И поехал. Ехал год, ехал два, а на третий встретил человека-великана, ростом с лес. Приподнял великан богатыря вместе с оленем на руки, наклонился и говорит:

– Кто это? По этой дороге только богатыри ходят… Наверное, богатырь?!

– Да. В мыслях-то я богатырь… – отвечает тот.

– Хочешь силы добавить?

– Хочу, хочу! – говорит богатырь.

– Тогда поезжай по этой дороге дальше. Там два чума стоят. В одном богатый старик сидит. Сам он слепой, но у всех людей силу отнял, у себя держит в турсуках. Надо ту силу обратно взять и людям раздать. Ты поезжай к нему, но сразу не входи. Когда доедешь, войди сначала в чум поменьше. Там его кузница. В ней волшебные щипцы. Они заставляют старика силой делиться. В горне раскали щипцы докрасна и к старику иди. Старик руку здороваться протянет. Поздоровайся. Только вместо руки щипцы те сунь. Руку дашь-раздавит. А щипцы выдюжат и заставят тебе силы добавить. Потом старик тебе сам скажет, что делать. Как только сила прибудет-иди дальше. Старика не дожидайся. Убить может. Последнюю силу отберет. На дороге олень его белый ходит оседланным. С боков у него по одному турсуку привязано. А в тех турсуках вся человечья сила собрана. Ты на оленя садись и обратно по той дороге поезжай. Того старика встретишь, – не бойся. Он без оленя слабее тебя будет. С оленя не слезай, силу потеряешь. Турсуки, будто нечаянно, урони, поднять богача попроси. Узнаешь тогда, что с ним будет…

Долго ли, скоро ли идет богатырь, но только видит он широкую поляну. На поляне два чума стоят. Один чум выше леса, а другой чуть пониже. С оленя слез, в тайгу его отпустил. Зашел в маленький чум. Горн мехами раздул, щипцы докрасна раскалил, еле их приподнял и в чум к старику пошел. Приходит и говорит:

– Здравствуйте, дедушка!

– Ой, кто такой?

– Да человек небольшой…

– Молодой, должно? Ну, здорово… – и руку ему протягивает, а борец вместо руки щипцы раскаленные ему сует. Старик щипцы рукою схватил и зажал так, что между его пальцами железо красное от щипцов выступило и дым от руки пошел. Потом щипцы отпустил и говорит:

– Силенка-то у тебя сердитая… Хочешь, добавлю?

– Хочу, хочу!

– Тогда иди по дороге, которая на восток идет. Там найдешь озеро с чистой водой. Мимо пройди. Потом будет озеро с красной водой. Тут остановись. Пальцы в той воде помочи и языком их оближи. Дальше не ходи. Меня подожди. Я через три дня к тебе приду.

Попрощался богатырь и на улицу вышел. Смотрит, дорожка от чума прямо на восток тянется. По ней пошел. Видит, впереди озеро большое. Вода в нем чистая, как небо. По всему озеру лебеди плавают. Мимо прошел. Долго ли, скоро ли шел, только видит впереди опять озеро. Вода в нем-что брусника красная. К берегу подошел. Пальцы в, воду обмакнул и облизал их. Как только облизал их, так сразу силу почувствовал.

Земля под его ногами стала оседать. Где шагнет, там ноги до колен в землю проваливаются. Обрадовался. Видит, от озера дорога на запад идет. По ней пошел. Отошел немного, смотрит-олень белый на дороге стоит. На спине у него бисерное седло и два турсука красных с боков привязаны. Подошел к нему, сел на оленя и обратно поехал. Видит, навстречу старик идёт, палкой впереди себя водит и песню поет:

Если бы у земли ручка была,Я бы землю перевернул!

А богатырь к нему подъехал, турсуки на землю уронил и говорит:

– Дедушка, подними. С оленя слезать неловко. Старик догадался, сердится, что тот всю силу к себе взял. А делать нечего. Богатырь теперь был сильней его. Стал поднимать те турсуки, а поднять не может. Что, – думает, – такое? Нажму еще. Нажал вполсилы. До пояса в землю ушел, а турсуки с места не тронулись. Что за диво? – думает. – Нажму изо всей силы. До плеч в землю ушел, а турсуки по-прежнему не тронулись. Богатырь говорит:

– А хвастался еще землю перевернуть! Стыдно стало старику. Ничего не ответил. Богатырь с оленя наклонился, турсуки поднял и дальше поехал, а богач в земле так и остался. Не мог вылезти. Камнем оборотился. Если камень в лесу найдешь-тот самый и будет.

А богатырь к людям приехал и всем им силу ту из турсуков роздал. Стали с тех пор люди сильнее всех на свете.

А великан тот, говорят, за море-океан ушел, туда, где такие же богачи-старики силу человечью у себя держат.

Как Иван богатым стал

Жил старик со старухой. Детей у них было очень много. Стали старик со старухой меж собою говорить:

– Что мы с детьми будем делать? Старик, плохо жил, бедно. Добудет пуд-два муки, за три дня ее кончат. Говорит мужу своему старуха:

– Уведи-ка ты ребятишек подальше, пусть-ка они заблудятся.

Встал однажды старик и говорит детям:

– Ну, дети, собирайтесь, пойдемте промышлять. Вот идут они. Впереди старик с луком, со стрелами. Перевалили они сопку одну, другую. Стал отец говорить:

– Дети, дети, ждите меня, пойду-ка я след зверя поищу. Как сказал, так и сделал. Оставил у той сопки своих детей. Ждут, ждут они отца, а он все не возвращается. Стали плакать они и печалиться.

Был один из братьев смышленый, звали его Иваном. Говорит Иван братьям:

– Утрите слезы и успокойтесь! Пойдемте к своим юртам. Идут так братья, а впереди их-Иван. По пути засеки делают. Шли они, шли, да так и дошли до своего места.

Приходят к юрте, а родители диву даются. Переночевали.

Молчат все. Потом стал отец говорить:

– Вчера я следы зверя заметил. Пойдемте следить его, должно быть жирный был.

Пошли опять все. Перевалили две сопки. Когда перевалили их, стал отец говорить:

– Дети, ждите здесь меня, пойду-ка я след зверя поищу. Как сказал, так и сделал. Оставил у тех сопок детей своих. Долго ждали дети отца своего, а он все не возвращался.

Плакать все стали.

Опять говорит Иван братьям:

– Утрите слезы и успокойтесь!

Идут по глухой и дремучей тайге братья, а впереди их Иван шагает. Шли-шли и опять к своему месту возвратились. Приходят в юрту, а родители диву даются. Переночевали. Молчат все. Потом опять стал отец говорить:

– Не успел я вчера зверя выследить, в чащу ушел. Пойдемте следить, должно быть жирный был.

Ну вот, опять все пошли. Перевалили три сопки. Когда перевалили их, долго отец думал. Потом детям своим говорит:

– Дети, дети, ждите здесь меня, пойду-ка я след зверя поищу.

Как сказал, так и сделал. Походил старик вокруг сопки, убил двух куропаток, да в юрту свою и отправился.

Долго дети ждали отца своего, а он все не возвращался,Стали плакать. Говорит Иван:

– Остановите слезы! Протрите глаза и успокойтесь! Теперь мы пойдем не к стойбищу своему, а вниз по реке.

Шли-шли братья по тайге. Кабаргу убили, почки вырезали, сырыми их съели. Дальше пошли, косулю убили. Почки вырезали, сырыми съели. Дальше пошли, лосенка убили, почки вырезали, сырыми съели. Ну, раз они почки сырыми ели, значит теперь удача у них будет!

Шли-шли и каменную юрточку увидели. Вошли они в эту юрточку, а там большущая баба сидит. Руки ее как бревна. Та баба обращается ласково к братьям:

– Детки, детки, куда же вы пришли?! Мой муж людоед, съест он вас. Бегите вы поскорее.

Послушали ее братья и призадумались. А Иван говорит:

– Идите-ка вы вниз по реке, а я людоеда ожидать стану.

Постояли братья и пошли вниз по реке. Тут жена людоеда и говорит Ивану:

– Дай-ка я спрячу тебя в ящик.

Как сказала, так и сделала.

Слышится крик людоеда. Приходит он в каменную юрточку. Как пришел, так сразу жене закричал:

– Чем это в юрте моей пахнет? Жена спокойно ему отвечает:

– Ничем не пахнет.

Стал людоед чай пить. Никак не может успокоиться, не пьет чай:

– Что-то пахнет и пахнет! Говорит тут жена его:

– Мальчишка сухопарый зашел.

– Скорее, скорее давай его, – закричал людоед, – где он? Скорей его мне!

Говорит ему в ответ жена:

– Отдохнуть бы тебе лучше, успеешь… Точит нож людоед, а старуха его беспокоится и не знает как быть.

Лег людоед спать. Подходит жена его к Ивану и шепчет:

– Беги, скорее беги.

Долго ли, мало ли времени прошло, встал людоед, а Ивана уж нет. Схватил валенки и давай паренька догонять. Задумал Иван перехитрить людоеда. Залез за камень. Пришел к этому месту людоед и сел отдохнуть. Долго ли, коротко ли сидел, уснул. Выскочил из-за камня Иван, снял валенки с людоеда и бежать. Пришел к жене людоеда и говорит:

– Велел твой муж все деньги мне отдать. Поверила та баба-богатырь, да и отдала все деньги. Стал Иван братьев догонять. Долго ли шел, у высокой горы их догнал. Все братья в большой город пришли. Дом купили. Стали жить дружно и богато. Много товаров купили, дорогие одежды нашили. Потом их отец и мать приехали. Постарели они. Стыдно им было. Теперь-то они хорошо вместе с Иваном жить стали.

Как лисица женщин обманула

Узнала лисица, что в чуме остались одни женщины с ребятами, пришла к ним. Женщины варили жирное оленье мясо и ели его. Увидела это лисица и засмеялась:

– Почему вы едите мясо? Почему не едите сладкую рыбу?

– Ели бы, да нет у нас рыбы. Где ее взять?

– Хо! Я знаю одну речку. В ней, рыбы полно. Пойдете со мной? Если согласны, пошли!

– Пойдем, пойдем! – обрадовались женщины.

– Ладно, – сказала лисица, – поведу вас к рыбе. Только есть ли у вас в турсучках мука?

– Зачем тебе, лиса, надо муку?

– Да без муки плохо ловится в речке рыба. Хотите добыть рыбы, так берите турсук муки, кладите его в лодку, и скорее поедем. Торопиться надо, пока лов не кончился. Теперь рыба икру мечет.

Лисица торопила женщин, чтобы, успеть уплыть от чума, пока не вернулись домой мужчины.

Женщины взяли последний свой турсук с мукой, посадили лисицу в лодку-берестянку и поплыли вверх по реке.

– До устья рыбной речки не близко, – говорит лисица. – Вы плывите, а я чуть посплю. По пути вам будут встречаться разные речушки, так вы будите меня и спрашивайте. Да лучше смотрите, чтобы не проехать нам мимо рыбной речки.

Гребут-гребут веслами женщины и смотрят по берегам. А лисица прилегла около турсука, накрылась меховым кумаланчиком (ковриком), прикинулась спящей и принялась есть муку.

– Лисица! – будят ее женщины. – Смотри-ка, речка!

– Это речка Эчэльго – Не начинала. Плывите дальше. Плывут женщины дальше. Опять увидели устье.

– Лисица, ты спишь? Гляди-ка, речка.

– Это речка Гачальга – Убавила маленько. Плывите, Торопятся, гребут женщины. Хочется им добыть и поесть рыбы. Увидели третью речку. Будят лисицу:

– Лисица, не эта ли рыбная речка?

Спит крепко лиса.

– Лисица! Не эта ли рыбная речка? Мы ее проплываем.

– Проплывайте, – отвечает сонно лисица. – Это речка Адальга – Все равно.

Женщины потеют, а лисица муку ест. Сопит, будто спит.

– Э! Лисица, скоро будет четвертая речка. Не в ней ли рыба? Посмотри.

Чтобы не показать своего рта в муке, лисица выглянула из-под кумаланчика одним глазом и сказала:

– Тихо что-то едете. Это речка Калтальга – Половина. Гребут женщины, спешат попасть к рыбному месту, а лисица торопится есть муку. Далеко, за еланью, показалась пятая речка. Женщины говорят лисице:

– Мы видим речку. Не в ней ли наша рыба?

– Нет! До рыбной речки мы скоро доедем. Эта речка Хэрэльгэ – На дне осталось. Плывите дальше.

Плывут. Лисица долизывает муку в турсуке. Женщины увидели опять речку, кричат лисице:

– Лисица, гляди-речка. Какая это речка? Не в ней ли рыба? Есть хотим, устали грести.

– Это речка Манальга – Кончила. В ней будем ловить рыбу. Собирайтесь выходить. Причаливайте к берегу.

Женщины причалили к берегу. Выскочила из лодки лисица на берег и говорит:

– У меня что-то с животом неладно. Вы подождите – я сбегаю в лес. Если долго не будет меня-рыбачьте одни. Сети ставьте, можно и удочкой. Турсук под рыбу я вам опростала.

Лисица убежала, а женщины остались и без муки и без рыбы.

Не любят за это женщины лисиц, а лисицы женщин как огня боятся. Поймали раз лисицу бабы, загнали ее на дерево. Просит она их:

– Не зажигайте дерева!

Зажгли бабы дерево. Прыгнула лисица через огонь, да и обгорела, вот с тех пор она и красной стала. А раньше все лисицы только черными были.

Как один эвенк на небе побывал

Давно это было. Плыл на карбасе по реке купец с работниками к эвенкам торговать. Поднялся в тот день ветер-верховик, погнал большие волны, разбил карбас и людей по воде разбросал.

Купец и люди утонули. Один только работник остался. Он за доску уцепился. Погнал его ветер в море. И прибило работника к острову. Вышел работник на остров. А на острове не то чтобы деревцо, даже трава не росла. Посмотрел он вдаль, а земля далеко за морем осталась.

Идет и думает: Помирать, наверное, придется. Холодно стало. Видит, лежит на камнях сохатый ободранный. Шкуры и внутренностей нет. Дай, – думает, – в него залезу. Все теплее будет. И залез.

Долго лежал. Слышит сквозь сон, будто два орла прилетели. Сейчас съедят, – думает. Сели они. Чует, те орлы лося куда-то понесли. Долго он, как в люльке, у лося в утробе качался. Потом орлы на землю, видать, его положили и улетели куда-то.

Будь что-будет, – думает. – Вылезу… Вылез. Видит, что это уже не остров, а какая-то другая земля. Кругом лес с деревьями до неба. Широкая дорога по нему тянется. Дай, – думает, – по ней пойду. И пошел. Долго шел. Потом человек-великан ему повстречался. Спрашивает его великан:

– Ты откуда?

– Сам не знаю… – отвечает ему тот.

– А я знаю… Ты с земли на небо пришел. Ну, иди, стало быть, жить к нам, – сказал и дальше пошел.

Идет гость по дороге. Долго шел. Видит, между деревьями чумы каменные стоят. На площади ямы глубокие вырыты. Возле них стоят люди-великаны. Они лосей ободранных в ямы сбрасывают. Лося сбросят-орлы их обратно из ям достают. Достанут, на землю положат, У лося на мясе крупинки золота блестят. Люди-великаны золото с лося соберут и обратно в яму зверя бросают. Орлы их снова достают.

Человек помогать им начал. Они его с собою жить взяли. Целый год работал. Потом невесту-великаншу себе в жены взял. Только недолго с нею жил. Заболела она и померла вскорости. Собрались люди-великаны вокруг покойницы. Гроб ей сделали. Покойницу туда положили. Говорят ему:

– Рядом с ней ложись.

– Да что вы? Я же не помер, – возражает эвенк.

– А у нас на небе закон такой. Не ляжешь – силой положим.

Долго не соглашался человек с земли, но делать было нечего-лег в гроб вместе с женой. Гроб заколотили и к яме понесли. Думает: Пропал теперь. Принесли к яме. Что-то крикнули по-своему три раза и в яму сбросили. Полетел гроб. Перевертывается, об стенки ямы стучит. Долго летел. А когда на дно ямы упал-разбился.

Смотрит эвенк кругом, а ничего не видит. Темнота кромешная. Шарит руками около себя. Кости человечьи обглоданные нащупал. Слышит, где-то в стороне женщина плачет, Думает: Пойду куда глаза глядят. Встал и пошел. О камень споткнулся. Видит, из темноты два огромных красных глаза показались. На него прямо идут. Свистят. Он за камень спрятался. Чудовище проползло туда, где женщина плачет. А он сидит за камнем и слушает, что дальше будет. Женщина еще раз крикнула, а потом тихо стало. Только слышно, как у чудовища на зубах кости человечьи хрустят. Потом и оно куда-то исчезло.

Эвенк дальше пошел. Земля сначала под ногами ровная была. Дальше камни попадаться начали. Дай, – думает, – камней в карманы наберу. Кто нападет-защищаться буду.

Набрал камней и дальше пошел. Долго шел. Видит – вдали, в темноте, звездочка маленькая блестит. На нее направился. Чем ближе подходил, тем звездочка больше становилась. Вот уже под ногами светлее стало. Отдохнуть решил. Те камни из кармана выбросить хотел. Глядит: а это не камни, а куски золота. Обрадовался. В карман положил. Встал и снова пошел. Вот уже звезда солнцем стала.

Светло, как днем, сделалось. Оглянулся назад, а сзади туча черная стоит. Вперед глянул – реку увидел, по которой плыл. Смотрит на реку. По середине реки русские люди в карбасе плывут. Он кричать начал, чтобы к берегу пристали. Не слышат. Плывут. Тогда снял свою белую рубаху и на палку прицепил. Машет ею. Увидели с карбаса. К берегу повернули. Пристали и кричат:

– Смотри! Знакомый! Откуда ты? Ведь мы о тебе три года, как весть потеряли!

Эвенк рассказал, как с ним дело было. Они его с собой взяли. До чума довезли и дальше поплыли.

Раздал он золото бедным эвенкам и себе оставил. С тех пор хорошо жить начал. В работники к купцам больше не нанимался.

Как хитрую лису человек перехитрил

Раньше лису люди хитрой считали. Думала она, что, век так будет. Не тут-то было… Как-то недавно она старые свои проделки вспомнила. Повторить захотела.

Пришла один раз в колхозное оленье стадо. Думает:

Обману пастуха, мяса припасу. И так ласково говорит ему:

– Что же это ты, дружок, на комарах с ними маешься? Шел бы домой, а я бы их посторожила… Корм бы хороший нашла твоим оленям.

Отвечает ей пастух:

– Корм у них и так неплохой. А правление колхоза мне поручило оленей. И я их никому доверять не стану. А ты, лиса, убирайся пока отсюда подобру-поздорову, – и ружье с плеч снял.

Лиса до смерти перепугалась. Бежать припустила, в кустах скрылась. Вот дела, – думает лиса, – эвенки-то, оказывается, другими стали.

Вспомнила она, что в крайнем доме села жених есть. Пойду, – думает, – свахой к нему подряжусь. Все чего-нибудь отломится. Прибегает к жениху и говорит:

– Ты, говорят, жениться собираешься?

– Да, – отвечает парень.

– Хочешь, костюм тебе куплю?

– А у меня своих десять.

– А сапоги?

– И сапоги есть.

– А хочешь, я тебе Князеву дочку сосватаю? Жених смотрит на лису и думает: Не сошла ли лиса по старости с ума? – и говорит ей:

– Отстала ты, лиса. Князей и их дочек давно в тайге нет. У нас в колхозе без них девчат много. Любую выбирай.

– Ну, давай сосватать помогу…

– Теперь, лиса, по любви женятся. А свататься я и сам, умею…

Уж как лиса ни крутила, уж как ни уговаривала, а ничего не вышло. Рассердилась. В лес убежала. На речку выбежала. Смотрит, колхозницы на лодке мужьям продукты, на охоту собираются отвозить. Подбегает и кричит:

– Бабы!

– Теперь баб нет, – отвечают ей колхозницы.

– Простите, родные, запамятовала. Давайте я вам грести помогу.

– А у нас и весел нет.

– А как же вы поплывете?

– Нас мотор повезет, – ответили колхозницы и мотор завели. Треск, шум поднялся. Лиса этого сроду на речке не слыхала. Испугалась и со всех ног в лес убежала.

С тех пор к людям не бегает. Одних только зверей и птиц обманывает.

Как царь Арсалан стал пастухом

Было это давным-давно. Жил у одной старушки мальчик. Родился он в тайге, вырос там, стал потом сиротой и пришел жить в поселок к старушке.

Однажды просит он у старушки тысячу рублей. А у той старушки много денег было. Дала она ему тысячу рублей, и он ушел. Долго ходил по тайге. По горам ходил, по сопкам ходил, по ключам и речкам ходил. Наконец пришел он к старушке с кошкой в руках.

– Зачем ты кошку принес? – спрашивает старушка.

– А за эту кошку я тысячу рублей заплатил. Кошка эта не простая, она любого зверя побороть может.

Опять стал он у старушки тысячу рублей просить. Дала она опять тысячу рублей, и мальчик ушел. Ходил-ходил он по тайге. Пять лет по горам ходил, пять лет по сопкам ходил, пять лет по ключикам ходил. Наконец пришел опять к старушке, а в руках у него щенок.

– Зачем щенка ты принес? – спрашивает старушка.

– А за этого щенка я тысячу рублей заплатил. Щенок этот любую берлогу выследит, любого медведя задавит.

Опять стал деньги просить. Дала ему старушка в последний раз.

Шел он по дороге, шел по речкам и к большому лугу подошел. На том лугу табун кобылиц пасется и жеребчик маленький. Стал человек к жеребчику подходить, а из носа, его дым пошел, и шерсть в золото превратилась. Схватил он того жеребчика и пошел к своему дому. Идет, идет, навстречу ему старичок бедный шагает. Увидел тот старичок жеребчика с золотой шерстью и стал его у парня просить:

– Дай мне жеребчика, а я тебе за это колечко дам. Что захочешь, то тебе и будет.

Жалко было жеребчика с золотой шерстью, но променял он его на колечко.

Долго ли, мало ли шел, наконец пришел тот молодец к старушке. Щенок его вырос, кошка тоже.

Принялась старушка бранить его, что деньги он истратил, да и счастье из рук выпустил, жеребчика с золотой шерстью отдал. Живут они да живут.

Стал парень старушку к царю посылать, чтобы она дочь царя за него посватала. Пришла старушка к царю, рассказала ему, а он говорит:

– Пусть твой сын превратит нашу реку в серебро, а берега в золото, тогда он получит мою дочь.

Пришла старушка домой и рассказала об этом сыну. Взял паренек колечко, бросил его три раза вверх, и появились сразу двенадцать богатырей.

– Чего ты хочешь? – спрашивают.

– Превратите реку нашу в серебро, а берега в золото. Исчезли двенадцать богатырей. А царь диву дается: река сделалась серебряной, а берега ее золотыми.

Приходит старушка к царю и говорит:

– Ну, пришла я за невестой. Все, что ты говорил, так и сделано.

– Нет, – говорит царь, – сейчас не отдам. Пусть твой молодец через серебряную реку золотой мост сделает, и по серебряной реке пусть лодки серебряные плавают.

Пришла та старушка к парню и все рассказала. Он вышел на улицу, подбросил вверх три раза колечко, и появились мигом двенадцать богатырей.

– Чего ты хочешь? – спрашивают.

– На реке нашей мост из золота сделайте, а по реке пусть лодки серебряные плавают.

Исчезли двенадцать богатырей. А царь диву дается: на реке лодки серебряные плавают, а берега ее мост золотой соединяет. Бегут по мосту кони, а из-под подков искры вылетают. Едут в лодках рыбаки, а весла у них серебром блестят.

Приходит старушка к царю и говорит:

– Ну, пришла я за невестой. Все, что говорил, так и сделано.

– Нет, – говорит царь, – сейчас не отдам. Пусть твой молодец возле дома моего большое озеро сделает. Пусть в том озере множество рыб плавает. Все те рыбы пусть будут серебряными.

Пришла старушка домой и рассказала все парню. Пошел он на улицу, подбросил три раза колечко вверх, и появились двенадцать богатырей. – Чего ты хочешь? – спрашивают.

– Сделайте возле дома царя озеро. Пусть там все рыбы серебряными будут.

Исчезли двенадцать богатырей. Выходит царь и диву дается. Около его дома озеро большое. В озере том рыбы серебряные плавают. Множество коней воду пить подошли.

Приходит старушка к царю и говорит:

– Ну, пришла я за невестой!

Отдал царь свою дочь за того парня. Живут они год, другой. Так шесть лет прожили, трое ребят у них родились. Построили они большую юрту.

Стал однажды молодец на охоту собираться. Капканы, лук, стрелы взял и пошел на промысел. Жена же его все просит рассказать про чудо, как это он все приказы царя исполнял. А он не рассказывает ей.

Опять стала она упрашивать его, обещала сохранить тайну. Он поверил ей и отдал то колечко. Сам же отправился на охоту.

Вышла жена его на улицу, подбросила вверх три раза колечко, и появились двенадцать богатырей.

– Чего ты хочешь? – говорят.

– Хочу я, – говорит жена молодца, – уехать за далекое море, к царю Арсалану.

Исчезали двенадцать богатырей, исчезла с детьми и жена молодца.

Долго ли, мало ли ходил молодец? Пришел он в свою юрту. Нет жены, нет детей. Стал он старушку спрашивать, та ему говорит:

– Исчезла твоя жена, как только ты ушел на охоту. Тогда подошли к нему кошка и собака. Ударились они о землю и превратились в мальчиков. Сказали они молодцу, что идти надо на большой луг. На том лугу будет много кобылиц пастись.

Отправился молодец к большому лугу. На том лугу триста кобылиц пасется. Жеребчик же один. Маленький жеребчик – из ушей его дым идет, шерсть его золотая. Схватил он того жеребчика и пошел по дороге.

Смотрит, старичок по дороге идет. Бедный, оборванный. Стал старичок жеребчика просить.

Заплакал молодец и рассказал старичку обо всем, что случилось.

– Не плачь! – сказал старичок. – Иди домой. Пусть твои собака и кошка к морю с тобой идут. Переведут они тебя через море, а там дворец золотой увидишь. В том дворце твоя жена живет. Пусть они колечко схватят и убегут. Получишь ты колечко и снова станешь жить хорошо.

Пришел молодец домой, рассказал все кошке и собаке. Сам же захворал. Привезли шамана. Тот шаман велел оленя заколоть. Закололи оленя, лечили-лечили молодца, ничего сделать не смогли. Шаман не знал, какой злой дух в душу молодца вошел.

Тогда кошка с собакой сами пошли. Шли-шли семьдесят лет. Пришли они к морю. Села кошка на собаку верхом, и так они переплыли через море. Вышли на берег и увидели большой дворец.

Собака осталась на берегу, а кошка пошла в дом царя Арсалана. Кругом коней, коров и оленей целые стада. Кошка все узнала и колечко увидела.

Ночью, когда дочь царя спать легла, кошка стала чесать ее руку лапкой. Чесала-чесала, долго чесала. Тогда жена царя сняла колечко и положила на стол. Схватила кошка колечко и побежала к берегу моря, где собака была.

Кошка села верхом на собаку, и поплыли. Стали они подплывать к берегу и заспорили, кто из них колечко молодцу отдаст. Спорили-спорили и уронили колечко на дно моря.

Стали они плакать и печалиться. Долго ходили они по берегу моря. Потом увидели рыбаков. После удачного лова те сидели около большого костра.

Ударились кошка и собака о землю и превратились в мальчиков. Стали они рыбачить. Добыли однажды большого тайменя. В кишках его колечко нашли.

Пришли они к молодцу в юрту, а он стариком стал, борода поседела. Взял он то колечко и вышел на улицу. Подбросил колечко три раза вверх. Вмиг появились двенадцать богатырей.

– Чего ты хочешь? – говорят.

– Прошу мою жену вернуть от царя Арсалана, а царя ко мне привезти. Исчезли двенадцать богатырей.

Встал наутро молодец, рядом с ним жена его лежит, во дворе ребята. Множество оленей у него стало, и пас оленей их бывший царь Арсалан.

Молодец по-прежнему охотился на зверей. На лету птицу стрелял, на бегу кабарожку догонял. Мясо добудет – со всеми поделится. Только то колечко никому не давал.

Много народу приходило к юрте молодца, чтобы на царя Арсалана посмотреть. Не любил его народ, злой он был, бедных людей терзал, кругом жили люди, им поруганные. Теперь со всех стран приезжали люди, смотрели на пастуха Арсалана и говорили:

– Злой царь был, злой Арсалан был. Пусть теперь сам помучается, пусть оленей пасет, пусть в обносках ходит.

Кончил.

Карась и медведь

Однажды карась, греясь на солнышке, задремал в заводи, подле самого берега. В это время спустился к реке из тайги медведь: захотелось ему пить. Увидел медведь карася, ударил по воде лапой, да и выплеснул карася на берег.

– Ага, – говорит он карасю, – попался, сейчас я тебя съем.

И уж совсем пасть разинул-проглотить карася, Видит карась – дело плохо: приходится пропадать. Пустился он на хитрости и говорит:

– Подожди, медведь. Съесть ты меня успеешь-все равно мне с берега не уйти. Давай лучше сначала состязаться: кто из нас выносливее, ты или я? Я останусь вместо тебя на берегу, а ты полезай на мое место в воду. Кто из нас дольше выдержит и не умрет, тот и останется победителем.

Медведь согласился: есть ему не сильно хотелось, да почему и не выкупаться-день жаркий, солнце так и палит. Был он уверен, что выдержит в воде дольше, чем карась на берегу, – скоро тот от воздуха задохнется.

Бросился он в воду и опустился на самое дно. Лежит там, не дышит-как бы водой не захлебнуться.

Долго крепился, наконец, задыхаться стал. Вынырнул на поверхность – и на берег. Отдышался немного, отряхнулся – и к карасю: жив ли он? А карасю так хорошо было на берегу, что он преспокойно заснул.

Рассердился медведь, что не мог карася победить. Ударил его со всего размаху лапой, так что карась сплющился в лепешку, и отшвырнул его в воду. А сам убежал в тайгу.

Карась с той самой поры стал широким и плоским, как оладья. А до того он был круглый, как шар, – про это каждый старый эвенк знает.

Крылья Лотылько

Лотылько-летающий человек-пришел к человеку по ммени Тэвэнтэй. Лотылько снял свои крылья. Когда стал уходить-крыльев нет. Тэвэнтэй спрятал их. Лотылько стал просить у Тэвэнтэя отдать его крылья и запел Тэвэнтэю:

– Тэвэнтэй, Тэвэнтэй, скажи, где мои крылья?

Тэвэнтэй поет ему в ответ:

– Лотылько, Лотылько, не скажу, где твои крылья.

Пришла жена Тэвэнтэя. Лотылько обращается к ней, поет песенку:

– Скажи, где мои крылья?

Женщина тоже не захотела сказать, так как она боялась Тэвэнтэя. Запела в ответ Лотылько:

– Как же я тебе скажу? Не скажу я тебе. Вот пойду в Чухада шаманить, тогда узнаю и скажу тебе. Ушла женщина, оставив Лотылько одного. Пришел клест-птица. Лотылько стал просить:

– Скажи, клест, где мои крылья? Клест не хочет говорить, отвечает:

– Не скажу тебе ничего. Тогда Лотылько заговорил:

– Я убью тебе жирного оленя, дам его тебе, если только ты найдешь мои крылья. Клест сказал:

– Что ж, убей, я поем жирного оленя. Лотылько убил оленя. Клесты стали есть оленину и вымазали свои клювы в крови оленя. Лотылько стал говорить:

– Теперь скажите, где мои крылья. Клест заговорил:

– Ищи вверх по реке, ищи вниз по реке. Обманывал клест Лотылько. Лотылько опять стал просить клеста:

– Я еще убью тебе жирного оленя, только скажи, где мои крылья.

Убил жирного оленя. Опять клесты стали есть оленя. Просит Лотылько:

– Скажите, где мои крылья? Клесты ответили:

– Не скажем, боимся Тэвэнтэя. Тэвэнтей сказал им, чтобы они ничего не говорили Лотылько о его крыльях, и добавил:

– Пусть ваши клювы будут кривыми. Клювы их, действительно, стали кривыми. И вот к Лотылько пришел Тэвэнтэй. Лотылько стал говорить:

– Скажи, где мои крылья, чтобы я добрался до своих, родных.

Тэвэнтэй ответил:

– Я пойду за твоими крыльямя.

Тэвэнтей опять обманывал его. Он сказал Лотылько, чтобы тот отдал ему, Тэвэнтэю, свои унты, чтобы отнести родителям Лотылько.

Лотылько снял свои унты, отдал Тэвэнтэю. Тэвэнтэй спрятал его унты. Напрасно ждал Лотылько, Тэвэнтэй к нему не пришел, остался Лотылько без крыльев и босой.

Пришли к Лотылько эвенки. Лотылько стал у них спрашивать:

– Как вы делаете унты?

Эвенки сказали, что делают унты сами. Лотылько стал примерять их унты, сказал:

– Очень хорошие унты!

Лотылько стал просить унты у эвенков. Эвенки, обманывая его, сказали, что у них нет лишних унтов. Лотылько стал просить их, чтобы они сообщили о нем его родным. Но эвенки отказались исполнить его просьбу. Они тоже боялись Тэвэнтэя.

К Лотылько опять пришел Тэвэнтэй, увидел, что Лотылько делает себе крылья. Тэвэнтэй заговорил:

– Для чего ты это делаешь? Лотылько сказал:

– Делаю крылья, чтобы улететь. Сделал Лотылько себе крылья и полетел. Когда уже полетел, Тэвэнтэй стал просить:

– Лотылько, Лотылько, сделай и для меня крылья! Лотылько ответил:

– Не сделаю тебе, ты спрятал мои крылья. Тэвэнтэй пошел за спрятанными крыльями. Принес их, стал прилаживать-не может лететь. Жена его тоже пробует лететь-не может. Говорит своему мужу:

– Сожжем его крылья на огне, раз не можем лететь. Те крылья Лотылько они сожгли на костре.

Кингир – железная птица

Жил один мужик со старушкой матерью и молодой женой. Охотился. Однажды отправился на охоту. Идя по тайге, увидел Кингира-железную птицу. Кингир летит, гремит: Кингир, кингир! Подлетел к мужику. Схватил его за голову и понес. На скале, в камнях, находятся детеныши птицы. Кингир принес мужика в свое гнездо, к детенышам. Заговорил Кингир:

– Сегодня загремит гром, так ты, мужик, карауль моих детей. Не дай погибнуть им от грома!

Дом Кингира был внутри камня, в пещере. Дети Кингира ощипали все волосы человека, лицо его поцарапали. Кингир. увидел, что идет туча, ушел. Гром подходит, гремит, мужик детей Кингира за крылья потащил с горы, сунул их в кусты сам сел, ждет. Гром пришел, над ними стал греметь, дети Кингира боятся, падают вниз замертво.

Когда гром перестал греметь, они опять ожили. Мужик схватил их за крылья, потащил в гнездо, на вершину горы. Детеныши Кингира, играя, царапают ему лицо.

Вот пришел сам Кингир, увидел, что дети его целы, обрадовался. Принес своим детенышам зайцев. На второй день опять Кингир ушел, сказал мужику:

– Сегодня опять защищай моих детей от грома. Сам Кингир пошел охотиться. Дети опять, играя, царапают лицо мужика. А он подумал-подумал, решил петь. Было рано, утро было очень холодное. Мать мужика, хотя и находилась в чуме, но голос сына услышала. Торопливо вышла из чума, разбудила свою невестку, сказала:

– Послушай, голос похож на голос моего сына, поет он где-то наверху. Я услышала. Выйди скорее ты, послушай хорошенько.

Невестка вышла, вместе стали слушать. Невестка сказала:

– Действительно, он. Это мой, муж поет. Старуха сказала:

– Поймаем верховых оленей да поедем к нему. Поймали они верховых оленей, запрягли и поехали быстрой рысью.

Едут уже по подножию скалы. Приблизились, привязали своих оленей. Сами пешком пошли, полезли вверх на скалу.

Увидели, что их мужик возится с детьми Кингира. Женщины спросили его:

– Зачем ты пришел сюда? Он ответил:

– Кингир меня за голову схватил да сюда и притащил. Идите скорее домой, принесите мне бубен.

Женщины так и сделали, принесли бубен, сами уехали домой. Сел мужик в доме Кингира и стал бить в бубен. Бьет-как гром гремит. Дети Кингира испугались, упали замертво. Мужик детей рядом всех уложил, бубен спрятал. Кингир пришел и сказал:

– Дети мои уже спят.

Вошел в свой дом, мужик сидит у дверей. Вдруг мужик ударил в бубен. Кингир испугался, упал и умер. Пошел мужик к себе в чум. Пришел домой, родные видят, что он стал глупый; а глупым он стал оттого, что детеныши Кингира ощипали его волосы, ранили его голову, расцарапали его лицо.

Кто дал эвенкам солнце

Жили эвенки в тайге. Жили да жили, промышляли зверей. Приедут эвенки из рода туруягир к чальчигирцам – праздник большой бывает. Приедут эвенки из рода малюкчэн к киндыгирцам – праздник большой бывает. Над очагом в чуме крюк висит, на крюке котел висит. В котле мясо кабарги ли, сохатого ли, кабана ли варится. Любит эвенк охотиться. Мороз ли, вьюга ли, а он все по сопкам ходит. На деревья глядит-белку ищет. На снег глядит-следы росомахи ли, рыси ли, колонка ли видит.

Собрались однажды эвенки на ночевку, отог сделали. Ерник наломали, сошки да ружья и луки к лабазу поставили. Жарили глухарей и разговаривали.

Вдруг смотрят эвенки да диву даются. Поднимается ягель, а из-под ягеля олень выходит. У оленя грива золотая, а рога серебряные. И сидит на том олене батырь-богатырь Куладай Мэргэн.

Эвенки жуют глухариное мясо да диву даются.

– Как так? – говорят. – Деды наши жили, отцы жили, такого не видали.

А Куладай Мэргэн ловко на олене сидит. Лук в руках держит, за поясом стрелы. Унты бисером расшиты, а одежды позолоченные из ровдуги сшиты.

Обращается Куладай Мэргэн к эвенкам:

– Зверей вы бьете во впадинах гор, а жилы ваши сохнут.

– Правда, – говорят эвенки.

– Оленей плодите, да стада ваши маленькие.

– Верно, – отвечают старики.

– Холодно вам, пурга завывает, дети болеют, темно кругом. Но есть на свете солнце. Тот, кто поверит, что есть солнце, тот светлой жизнью жить будет, хорошо жить будет.

Приехали на стойбище эвенки. Рассказали своим сородичам, что диво видели.

– Какое такое солнце? Почему чудесный олень был? Почему чудесный батырь-богатырь был?

Все так спрашивают, но никто не верит.

– Сон, – говорят, – был, мы спали. Во сне всё видели.

Так жили да жили. Семьдесят лет, и еще семьдесят лет, и еще семьдесят лет. Плохо жили. Весною-темно, летом – темно, осенью-темно, зимою-темно.

Про того оленя забыли, про того батыря-богатыря позабыли.

Чакулай родился в роду чальчигир. Тот Чакулай богатырь был. Сильный был, верткий, храбрый был. Быстрее оленя бегал, коз на бегу из лука убивал.

Подошел Чакулай к лабазу и говорит:

– Верю, что солнце есть, света хочу. Тяжело дышать стало эвенку, жилы сохнут, совсем темно стало.

И показался опять златогривый олень, рога серебряные. А сидит на нем Куладай Мэргэн, весь стрелами обвешан.

Подошел Чакулай к батырю-богатырю, поздоровался и заговорил с ним.

Говорит Куладай Мэргэн:

– Знаю я, Чакулай, что ты славу у чальчигирцев имеешь. Эвенки всех родов тебя знают. Все о силе и храбрости твоей говорят. Ты теперь веришь, что есть солнце. Сплети ты коробочку из волос эвенков, тогда ко мне приходи. Добывать солнце будем.

Исчез опять Куладай Мэргэн.

Идет Чакулай, видит-пожар в тайге, лисята горят. Схватил он лисят и спас.

– Мы тебе поможем, – говорят.

Идет Чакулай, торопится.

Смотрит – волчата горят. Спас он волчат.

– И мы тебе поможем, – говорят. Подходит к озеру большому-карась лежит на песке, задыхается. Толкнул он карася в озеро.

– И я тебя спасу, – говорит.

Стал Чакулай волосы собирать да коробочку плести. Долго плел, семьдесят лет плел, сделал коробочку.

Идет к лабазу. Впереди гора.

– Как пройду гору? – говорит Чакулай.

Прибежали лисята, превратились в оленей. Сел на них Чакулай. Дальше поехал. Едет да едет. Лес непроходимый. Колодник, камни большие. Ехать невозможно.

Прибежали волчата, превратились в орлов и понесли на крыльях Чакулая. Опустили его на широкой поляне. Идет он дальше. Озеро большое. Берега не видать.

– Как перейду? – говорит Чакулай. Вышел карась и перевел Чакулая через озеро. Перешел он озеро, лабаз стоит. Смотрит-поднимается мох, и выходит чудесный олень, а на нем сидит батырь-богатырь. Поздоровался Куладай-Мэргэн с Чакулаем, повез его по тайге, к солнцу.

Долго ехали: три года ехали. Приехали. Добрались до солнца. Откололся кусочек солнца и в коробочку попал.

Опять три года до лабаза ехали. Исчез чудесный олень, под мох ушел.

Принес Чакулай коробочку. Выбежали шуленги (начальники). Стали коробочку отнимать. Бился Чакулай с шуленгами. Пустит стрелу – падает шуленга. Не берут стрелы Чакулая. Верткий он был. Потом стрела одного шуленги попала в правую руку Чакулая.

– Не верьте ему, – кричат шуленги. – Нет солнца. А коробочку его утопить надо.

Кинулись к нему шуленги. Тогда Чакулай бросил на высокую лиственницу коробочку. Разбилась она. Сразу небо загорелось. Тепло стало. Тайга озарилась светом. Олени все к стойбищу прибежали.

Диву даются эвенки. Мужчины с луками бегут, ребята за руки матерей хватают. Испугались шуленги. А солнце по небу как по озеру плывет.

– Верите ли, что солнце есть?

– Как не верить! Сами видим. Правда, видим. Верно, солнце. Диву даемся.

Поднимается мох. Чудесный олень выходит, а на нем батырь-богатырь сидит.

Бегут олени со всех пастбищ. Собрались эвенки со всех родов. Обращается к ним батырь-богатырь:

– Вижу, что верите вы. Знаете, что есть солнце. Садитесь все на оленей.

Сели эвенки на оленей. Мужчины – на быков, женщины – на маток, дети-на оленят. Все олени рядом идут-лес расступается. Опустилось солнце на рога оленей. Сто тысяч было эвенков. Сто тысяч было оленей. Впереди Куладай Мэргэн ехал. Тот батырь-богатырь другое имя получил. Народ дал имя ему. Народ назвал его Ленин.

Теперь эвенки хорошо живут да про Ленина всё рассказывают. Это он эвенкам солнце добыл. А Чакулай тот большой начальник был. Добро эвенкам делал.

Потом Ленин в большой город уехал. Там жил. Чакулая вызвал. Все про эвенков узнал. Про всех спрашивал. Любил Ленин тайгу. Теперь в каждом чуме каждый день все про Ленина говорят.

Лиса и старичок

Лиса пришла к старичку и говорит ему:

– Дедушка, давай я оленей твоих попасу. Ты старый, дедушка, на холоде замерзаешь, а я молодая. Старичок лису спрашивает:

– А ты, лиса, знаешь, какой оленям мох нужен?

– Знаю, дедушка, – отвечает лиса, – очень хорошо знаю Старичок пошел, отпустил оленей и говорит:

– Смотри, лиса, получше паси оленей, чтобы жирные стали.

Лиса увела оленей старика, всех перебила и съела. Потом вернулась к старику и говорит:

– Дедушка, я очень хорошо пасла оленей, мох был очень хороший.

Осталась ночевать в чуме старика, опять говорит:

– Дедушка, я очень хорошо оленей пасла, они, наверное, наелись, наверное, жирные теперь стали. Дай мне за это хорошее одеяло и шапку. Сам иди завтра пораньше за оленями. Там есть дерево, вокруг дерева пасутся твои олени.

Старичок утром рано встал, жене своей говорит:

– Принеси зимние унты, пойду за оленями, они очень жирные стали. Я рано вернусь, а ты собирайся, откочуем подальше.

Потом лису спрашивает:

– Лиса, а ты куда пойдёшь?

Лиса отвечает:

– Я здесь буду, буду ждать тебя. Никуда не пойду до твоего возвращения. Старичок идет назад и кричит:

– Старуха, держи лису она оленей всех съела. Старуха не смогла удержать лису-лиса уже бежала по тайге.

Так лиса обманула старика.

Мышка и птичка

Жила мышка, и жила птичка. Потом они сговорились жить вместе. Вместе вырыли норку для хлебных запасов. Вырыли и стали стаскивать зернышки на зиму, чтобы зимою не голодать и не мерзнуть. Наполнили свою яму хлебными зернами и сговорились не трогать запасы до зимы.

– Вот когда выпадет первый снег, тогда и приходи, – сказала мышка птичке.

Птичка улетела. Мышка убежала. А вскоре после этого мышка стала рыть другую норку. Вырыла и перетаскала в нее все хлебные запасы. Забралась в норку и стала хлеб есть. Ест и думает: Теперь мне одной хватит хлеба на всю зиму, не буду терпеть недостатка.

Выпал снег. Прилетела птичка к норке. Влезла в пустую норку и видит, что ни мышки, ни хлеба нет. Заплакала птичка-обиделась на мышь. Полетела она к тому месту, где лежал у русских хлеб. Поклевала, полетела и села на ограду двора. Посидела немного, видит, мышь бежит. Птичка вспомнила о краже и выклюнула мышке глаз. Мышка окривела. Заспорили. Мышка пожаловалась на птичку в суд. Вскоре их обеих позвали на суд.

Суд был в лесу на поляне. На суд собрались звери и птицы. Старший от птиц был орел. Старший от зверей был лев. Лев защищает мышку. Орел защищает птичку. Заспорили звери. Рассердился лев, ударил орла так, что с того полетели перья. Испугались птицы, разлетелись, а звери разбежались. Остался на поляне один орел. Без перьев он не мог улететь.

В деревне жил мужик с женой. Жена была сердитая и всегда мужика ругала. Однажды, отругав мужа, она отправила его промышлять. Пошел мужик по лесу и вышел на ту поляну, где был суд. Увидел он орла без перьев, зарядил ружье и стал в него целиться. Ружье осеклось. Орел же, услышав осечку, сказал:

– Не убивай, мужик, меня. Я тебе пригожусь. Унеси меня домой и корми до тех пор, пока не отрастут крылья;Мужик опустил ружье, взял орла и понес его домой. Пришел домой, а жена ругается:

– На что принес? Какая в нем польза? Только хлеб наш будет есть, весь кончит! Нам ведь самим не хватает!

Долго ли, коротко ли ругалась, наконец, перестала. Пожил орел у них год. Перья его начали отрастать. Прожив второй год, орел сказал мужику:

– Отпусти меня полетать. Если хорошо будет, вернусь. Мужик отпустил. Орел полетел. А жена опять ругается:

– На что отпустил? Ведь хороший орел был! Вечером орел прилетел обратно. Он сказал мужику:

– Покорми меня еще год, тогда все будет хорошо. Опять живет орел у мужика. Сказки начнет рассказывать, скоро кончает. Работать если начнет, долго не бросает. Прожил орел три года. На третий год сказал мужику:

– Теперь я здоров. Отпусти меня. Я полечу на ту поляну, где ты меня нашел. А ты насуши хлеба на дорогу и приходи на ту же поляну.

Мужик отпустил орла. Насушив сухарей, мужик пошел на поляну. Видит – орел сидит и ждет его. Подошел мужик, а орел говорит ему:

– Садись мне на спину, полетим вместе! Мужик сел на орла. Полетели. Долго ли, коротко ли летели, на другую поляну сели. Говорит орел мужику:

– Иди в город. Там найдешь церковь. В ней люди будут молиться. Помолись и ты, а потом выйди из церкви и сядь у дверей. Когда люди станут выходить, выйдет одна женщина красивая. Это моя старшая сестра. Она будет спрашивать про меня.

Пошел мужик в город. Пришел в церковь. Люди стоят, молятся. Мужик помолился и вышел из церкви. Сел у дверей и стал ждать. Вот вышла из церкви женщина в золотой одежде. Сама красивая. Стала женщина спрашивать у людей:

– Не слыхали ли про моего брата? Уже три года, как он ушел из дому.

Люди все молчат. А женщина опять спрашивает. Когда третий раз спросила, мужик сказал:

– Видел его, он у меня живет.

– Приведи его, я тебе заплачу. Что просишь за него?

– Отдай мне тот ящик, что стоит у тебя на окне, – сказал мужик. Так научил его орел.

Пожалела женщина ящик, отказалась отдать. Вернулся мужик к орлу на поляну и рассказал обо всем. Посадил опять орел мужика себе на спину, и полетели они дальше. На ночь спустились на поляну. А утром отправил орел мужика в церковь:

– Когда помолишься, выйди из церкви и жди. Опять выйдет женщина и станет спрашивать про меня: Не сдыхал ли кто, не поют ли в песнях, не рассказывают ли в сказках об орле.

Мужик пошел в церковь. Помолился и вышел. Стали выходить и люди. Вышла красивая женщина и стала спрашивать про орла. Когда она спросила третий раз, мужик сказал:

– И в песнях пел и в сказках сказывал. Если хочешь, сейчас приведу его.

– А что просишь за это?

– Отдай мне тот ящик, что стоит у тебя на окне.

– Три года не видела брата, но тот ящик не отдам. Вернулся мужик к орлу и рассказал обо всем, как было. Опять посадил орел мужика себе на спину, и полетели они дальше.

Долго ли, коротко ли летели, наконец, сели на поляну. Переночевали, а утром рано мужик пошел молиться. Помолившись, вышел из церкви и стал ждать. Вышла красивая женщина и стала спрашивать про орла. Когда она спросила три раза, мужик говорит:

– Видел твоего брата. Хочешь, сейчас приведу его?

– А что за него просишь?

– Отдай мне ящик, который стоит у тебя на окне.

– Ну, возьми, только приведи брата.

Вернулся мужик к орлу и сказал, что согласилась отдать. Сел он опять орлу на спину, и полетели дальше. Видит мужик-внизу домов много. Орел опустился. И как только сел на землю, не стало его.

Видит мужик, что стоит он около дома. Открыл дверь и вошел. Хозяева его ждут. Рады ему. Вымыли его, дали новую одежду, усадили есть. Вот мужик ел, пил, захмелел и думает:

Сколько же времени я нахожусь здесь? А в это время выходит из двери другой мужик в красивой одежде и говорит:

– Сколько же дней ты прогостил здесь?

– Три дня, – отвечает мужик. Засмеялся тот и говорит:

– А меня узнаешь? Ведь я и есть, орел. А прогостил ты у меня ровно три года. Скажи, хочешь ли идти домой?

– Хочу, – отвечает мужик.

Тогда орел принес ему тот ящик и. спросил:

– Ну, каков ящик?

– А на что он мне? – говорит мужик.

– Глупый ты! Ведь этот ящик очень дорогой. Выйдем на улицу.

Вышли они на улицу. Орел открыл ящик, и вместо ящика стала изба. Вошли они в избу. Орел нажал на одну железку вышли две девушки. Стали спрашивать:

– Чего вам надо?

– Еды принесите, – сказал орел.

Девушки принесли стол и поставили на него всякой еды. Когда мужики поели, девушки убрали все. Тогда орел опять надавил на другую железку. Вошли две девушки и спросили:

– Чего вам нужно?

– Постелите нам постель хорошую.

Девушки принесли хорошую кровать и постели из пера. Мужики легли спать. А когда встали, девушки всё убрали. Тогда орел спросил мужика:

– Ну, каков ящик?

– Очень хорош, – отвечает мужик. – Ну, складывай избу обратно в ящик! – говорит орел – я показал, как сложить.

Сложил мужик ящик и пошел домой. Целый день шел, а вечером открыл ящик, поел и лег спать. Утром встал, сложил избу в ящик и пошел дальше. В полдень опять захотел мужик попить чаю. Раскрыл ящик, поел, попил. Вышел на улицу, да и забыл, как надо складывать избу в ящик. Запечалился и сел около двери. Подошел к нему какой-то старый человек и сказал:

– Чего ты задумался, мужик?

– Да вот забыл, как избу сложить в ящик, – отвечает мужик.

– Что дашь мне, если сложу?

– А что ты просишь?

– Ты отдай мне то, что без тебя сделала твоя жена.

Мужик подумал: Что баба без меня сделает? – и согласился отдать. Старик положил избу в ящик и пошел домой.

Дойдя до дому, мужик увидел ребенка. Без него родился. Уже большой вырос. Тогда мужик понял, чего просил тот старик. Открыл он ящик, вошел туда с женой. Вошел и мальчик. Поели, попили. Ночевали. Мужик стал рассказывать о том, как ходил, а потом сказал:

– Сына своего отдал старику.

Жена ничего не сказала. Утром встали, попили чаю, потом вскоре мужик увидел какую-то красную собаку. Понял мужик, что она пришла за сыном. Стал отправлять мальчика. Сынок пошел за собакой. Всю ночь шел паренек за собакой, а утром не стало собаки. Когда стало совсем светло, парень увидел озеро, а посредине плавали три лебедушки: две вместе, а третья в стороне. На берегу парень увидел одежды, две вместе, а третья в стороне. Парень взял и спрятал ту, что была в стороне.

Лебедушки вышли из воды. Две оделись, а третья стала искать свою одежду, заплакала и стала спрашивать:

– Кто взял мою одежду? Отдай! Ведь и я пригожусь. Парень отдал одежду, а лебедушка, одевшись, сказала:

– Когда придешь к нам, увидишь одну избушку поодаль, в нее и входи.

Целый день парень сидел на берегу. А утром пришла красная собака и повела его дальше. Всю ночь он следовал за собакой. Утром, когда стало светать, собаки опять не стало. Впереди уже виднелись дома. Парень стал подходить и видит, что в стороне стоит один домик, про который говорила лебедушка. Парень вошел именно в этот дом. Войдя, увидел девушку. Она напоила его чаем и после этого послала к своему деду. Идя, мальчик увидел стоящие копья. Одиннадцать. На копьях висели человеческие головы, а двенадцатое было пустое. Парень подумал: Вот это двенадцатое для меня оставлено. Вошел он в дом и увидел старого человека. Тот спросил парня:

– Где был так долго?

Старик дал парню работу. В одну ночь построить дом приказал. Задумался парень и пошел опять к девушке. Сел опечаленный.

– Не построить мне избы в одну ночь! Девушка стала утешать парня:

– Не печалься, я помогу. Ложись лучше спать, а утром дом будет готов.

Поверил парень девушке и лег спать. А утром встал и пошел сказать старику, что дом готов. Старик удивился к сказал:

– Молодец!

Дал парню другую работу:

– У меня есть лошадь, которая семь лет не видела людей. Ты ее укроти, сделай смирной.

Парень подумал: Лошадей-то я знаю, не испугаюсь. Вернулся он к девушке и рассказал про новую работу. А девушка ему в ответ:

– Это очень тяжелая работа. Ведь не конь, а сам старик превратится в коня. Он будет пытаться тебя убить. Но ты не бойся, я тебе помогу. Сходи в лес и принеси древесной коры.

Парень сходил в лес, принес коры, а девушка сделала из нее седло и бич. Взял парень седло и бич и пошел. Когда стал входить во двор, конь его пытался лягнуть. Но парень бичом так ударил коня, что тот от удара упал. Тогда парень сел на пытавшегося встать коня и сразу перестал чувствовать, бежит ли он или летит. Парень стал бить коня прямо в ухо. Конь стал бежать потише. Парень же все время бьет в ухо. Наконец, когда уже конь упал на землю, перестал парень стегать. Пришел к девушке и сказал:

– Ну, обучил коня. Стал смирненьким. Переночевал парень и пошей утром к старику сдавать работу. А тот на печи лежит.

– Выполнил работу, – говорит парень.

– Молодец за это не ты, а моя внучка. Это она тебе помогает. Тогда ты, пожалуй, женись на ней. Утром приходите в баню.

Обрадовался парень, пошел и рассказал девушке.

– Заставляет жениться на тебе!

– Ну, пропали мы с тобой. Ведь он хочет нас сжечь в бане.

Утром встали и пошли в баню. Когда они вошли, баню облили керосином и зажгли. Горит баня, и внутри жарко стало. Тогда девушка, упав на пол, превратилась в иголку, а парня превратила в нитку. Вылезли они в дверную скважину и убежали. Когда выбежали, девушка стала девушкой, а парень стал парнем. Побежали они к его родителям. Долго бежали. Девушка упала на землю и стала слушать, не бежит ли погоня. Слышит, что догоняют. Когда баня перестала гореть, старик вошел в баню и понял, что девушка убежала. Послал вслед погоню.

Когда погоня стала приближаться, девушка превратилась в церковь, а парня превратила в старосту. На колокольный звон пришли три мужика с лошадьми и с ружьями. Стали спрашивать деда-старосту:

– Не видал ли, дедушка, здесь двоих людей – женщину с мужчиной?

– Видел, – говорит старик, – они проходили здесь, когда эту церковь только еще делали. Если ваш хозяин не поверит, то возьмите и покажите ему вот этот мох, который успел вырасти на этой церкви.

Мужики взяли мох и вернулись к своему хозяину. Когда погони не стало видно, девушка опять стала девушкой, парень стал парнем. Побежали дальше.

А стариковы слуги, вернувшись к своему хозяину, показали ему мох. Старик сказал:

– Почему не схватили их? Ведь это они сами и были? Скорее бегите вдогонку.

Люди побежали. Стали подходить к тому месту, где виели церковь со сторожем, а там ничего нет.

Вот бегут парень с девушкой, торопятся. Упала девушка на землю послушать, нет ли погони. Слышит, что опять догоняют. Стала она стадом овец, а парня превратила в пастуха и приказала, чтобы стерег. Когда погоня приблизилась и спросила о тех двоих, пастух ответил:

– Видел их, но очень давно бежали. У меня тогда всего одна овца была, а теперь целое стадо, больше сотни. Все равно не догоните, возвращайтесь обратно. А если хозяин не поверит, то возьмите шерсть с моих овец и покажите ему.

Мужики поверили и вернулись. А когда их не стаяло видно, девушка превратилась в девушку, а парень стал парнем. Побежали дальше.

Слуги старика возвратились, рассказали все, как было, и показали хозяину шерсть от овец. Старик заругался и сказал:

– Дураки вы, не понимаете, что это и были они. Теперь я сам пойду их догонять.

Вот бегут девушка с парнем, торопятся. Упала девушка на землю и стала слушать, не бежит ли погоня. Слышит, что бежит сам дед.

– Ну, пропали мы с тобой, сам бежит. Давай так сделаем: ты стань озером, а я окунем.

Так и сделали. Парень стал озером, а девушка стала окунем. А старик дошел до озера, остановился и говорит:

– Здесь вы! Вот теперь-то я вас поймаю. Снял дед свою одежду и стал щукой. Пустилась щука догонять окуня и хочет проглотить его, но окунь с иголками, и все поворачивается к щуке хвостом. Утомившись, щука говорит окуню:

– Повернись боком!

– Нет, щука, ты хитра! Вот лови с хвоста! Тогда дед вышел на берег и стал человеком. А окунь вдруг в серую утку превратился. Дед стал говорить:

– Как было озеро, так озером и останься, а ты как была серой уткой, так уткой и останься.

А серая утка тоже стала говорить:

– Как был ты камнем на берегу озера, так камнем и останься.

Озеро начало делаться настоящим озером, утка – настоящей уткой, а камень стал делаться камнем. Тогда дед, чтобы не быть камнем, опять стал говорить:

– Как была ты женщиной, так женщиной и будь, парень как был парнем, так пусть им и останется, а я как был человеком, так человеком и буду. Делать нечего, вы идите своей дорогой, а я пойду своей.

Тогда дед стал дедом, мужик мужиком, а женщина женщиной. Опять побежали парень с девушкой к его родителям. Когда стали уже подходить, девушка – не захотела войти и сказала:

– Ты зайди в дом один. Со всеми поздоровайся. У твоего брата есть маленький ребенок. Ты его только не бери на руки и не целуй, а то меня забудешь.

Мужик согласился. Вошел в дом. Стали все с ним здороваться. Его мать стала бабушкой, состарилась. Принесли маленького ребенка и стали давать ему, чтобы поцеловал. Тот мужик не целует. Бабушка опять стала давать ему ребенка. Вдруг парень поцеловал ребенка и забыл про свою жену. Отец стал говорить:

– Сын, женись. Вот твой брат уже женился, уже с ребенком стал, а ты ведь старше его, пожалуй и тебе жениться надо.

Парень согласился. Долго ли, коротко ли пробыл он дома, родители нашли ему жену и женили. А та жена его, которую он забыл, стала жить у чужой женщины.

Вот родители парня заказали ей состряпать хлеб. Состряпала она и отнесла. Положили хлеб перед женихом и невестой. Стал мужик резать хлеб, а из него две птички вылетели. Испугались мужик с бабой. Стал мужик опять резать, опять птички вылетели. Мужик отдал хлеб матери и сказал:

– Выброси его собакам.

Выбросили хлеб собакам. В это время пришла, какая-то женщина, в плохой одежде, грязная, и стала говорить:

– Дайте я покажу вам своих птичек!

Тот мужик позволил. Вот она положила доску. На доску хлебца положила, потом окуня сделала, в озеро пустила, потом щуку сделала, потом серую утку. А птички ее ходят вокруг озера и хлеб клюют. Одна птичка клюнет хлебца и скажет: Забыл, забыл, потом другая так же. И стал мужик припоминать, как шел с той женщиной, как она спасла его от злого колдуна. Когда припомнил все, как было, взял эту женщину в плохой одежде и сказал всем:

– Вот она моей женой и будет! Она спасла меня от смерти!

Монгун

Жил-был на свете один богач. Было у него три жены. Одна жена старая, первая, любимая. Вторая – красивая, а третья-молодая.

Жили жены между собою не дружно. Красивая и молодая не любили старую за то, что она у мужа любимой была. Извести ее захотели, да случая все не было.

Собрался однажды муж в город. Стал их спрашивать:

– Жены мои дорогие! Какое счастье вы мне в жизни дадите?

Отвечает ему жена старшая, любимая:

– Дорогой муж! Рожу тебе сына золотого – Монгуна.

Говорит красивая:

– А я сошью тебе лучшую на свете шубу.

Молодая жена говорит:

– Сошью тебе бисерные бакари (унты).

Похвалил богач своих жен. Обещал из города подарки им привезти. И уехал.

Прошло много ли, мало ли времени, только старая жена рожать собралась. Те две жены чум ей отдельный сделали, клей приготовили. Легла роженица. В беспамятство впала. Трудные роды были. А в это время глаза ей клеем заклеили злючки, чтобы не видела, кого родила.

Родился Монгун. Чум осветился ярче, чем солнцем. Мать его тут очнулась. Глаза открыть хотела, да не могла. Только чуть-чуть одним глазом блеск увидела. А злючки кричат:

– Не смотри! Ослепнешь! Схватила красивая того сына и в озеро его бросила, а молодая щенка в шкуру завернула, поднесла к роженице:

– Вот смотри, кого родила! – и захохотала. Родной сын Монгун в озере плачет. Услышал его таймень. Подплыл к нему. К себе его взял. Печенкой кормить стал. Тут вскорости хозяин из города приехал. Стали злючки ему говорить:

– Обманула тебя любимая жена. Смотри: щенка родила…

Разозлился муж. Взял за руку свою любимую (а та головешку с огнем незаметно в рукав к себе сунула) и увел ее в тайгу. Там оставил.

Живет она одна. Сделала чум себе. Костер развела. Живет помаленьку. Зима пришла. Лето стало.

Пошла она однажды на то озеро воду черпать. Смотрит на песок, а там следы детские в воду ведут. Что, – думает, – это такое?

Пришла на другой день. Видит: опять новые следы. Решила узнать, кто бы это был? Лучок сделала. На песок положила. А когда снова пришла, лука не стало. Смерила следы. Унты немного потеснее сшила и опять туда же положила, а сама в кустах спряталась. Посидела немного. Видит, вода кругами пошла. На берег маленький, с турсучок, мальчик выскочил. Ярче солнца блестит. Подбежал к унтам. Сел на песок и давай их надевать. Надел, побегал и снимать начал. А снять не может. Мучается. В это время мать (она догадалась, что это ее сын был) подобралась к нему, схватила его, держит, а он из рук вырывается и кричит. Услыхал таймень. Голову из воды показал:

– Чего кричишь? Это ведь твоя мать…

– Нет! Моя мать ты!..

– Она! Она! – кричит таймень. – Тебя тетка в воду бросила, когда ты родился…

– Я мать твоя, родной, – говорит мать. – Иди ко мне. Когда рожала тебя, злюки глаза мне клеем заклеили. Я блеск твой видела. Ты это был…

Согласился мальчик, ушел с матерью. Стали жить они вместе.

Рос мальчик. Старела мать. А когда он вырос до спины оленя, сказал:

– Правду пойду искать, злу мстить.

Собрался и ушел. Долго, долго искал. На десятую весну отцовский чум нашел. Надрал бересты. На себя ее нацепил, чтобы блеск свой закрыть. В чум зашел. Видит, отец лежит.

Старый-старый уже. Отдыхает. И злюки постарели. Кричат ему:

– Эй! Кто ты? Не проходи дальше! У порога сиди! Сел Монгун у порога. Просит у них:

– Нет ли поесть чего?

– Есть, да посуду опоганишь Ты такой страшный!

– А вы дайте мне лопаточку. Дали они ему лопаточку. Чаю в нее налили. Попил он чаю, сидит и не уходит, а жены кричат:

– Уходи или сказку нам расскажи!..

– Не пойду, а сказку расскажу. Слушайте. Притихли злюки. Отец сел. Начал гость сказку такую:

– Жил-был один эвенк. У него было три жены: одна любимая, другая красивая, а третья молодая. Собрался хозяин в город. Стал перед отъездом жен своих спрашивать:

Жены мои дорогие! Какое счастье вы мне в жизни дадите? Отвечает ему жена любимая: Дорогой муж! Рожу тебе сына Монгуна. Красивая говорит: Сошью тебе лучшую шубку. Молодая жена говорит: Сошью тебе бисерные бакари. Похвалил муж своих жен и обещал им из города подарки привезти. И уехал.

Тут злюки догадываться стали. На месте не сидят, вертятся, а муж им слушать велит. Монгун продолжал:

– Тут вскорости жена старшая рожать собралась. Те две жены ее не любили. Со света сжить хотели. Клею приготовили. Роженице глаза заклеили. Родился Монгун…

А когда дошел до места: Красивая его схватила и в озеро бросила, а молодая щенка подложила… – красивая закричала на гостя:

– Ой, иди отсюда! Хватит рассказывать! Спать пopa! Отец на ноги встал, на нее крикнул:

– Замолчи! Пусть до конца говорит!

– Приехал вскорости, – продолжал Монгун, – муж из города. Рассказали ему злюки про любимую жену. Щенка показали. Муж разозлился и прогнал свою любимую жену из чума. А Монгун не умер. Его таймень выкормил. Потом мать родная к нему пришла. Он сначала к ней не шел, но таймень ему все рассказал. Согласился мальчик с матерью идти. Вырос до спины оленя и пошел правду искать, злу мстить. Он и сейчас где-то ходит.

Только это сказал, бересту с себя сбросил, и в темном чуме сразу светло стало:

– Вот он-пришел!

Побледнели злюки. Схватил их эвенк, ударил друг об друга. Из них дух вон, и сам тут же помер.

Вышел Монгун из чума и обратно к матери ушел. И сейчас, говорят, живет с нею. Только не в чуме, а в новом доме.

Наш Чапай

В одной далекой стране жил крестьянин с женой, у них было три сына.

Однажды на эту страну напали злые люди и стали убивать крестьян, сжигать села и деревни. Два сына крестьянина ушли защищать от злых людей свой родной край.

Вот приходит младший, по имени Василий, и говорит своим родителям:

– Ухожу в путь-дорогу защищать нашу сторону. Проводила мать своего сына Василия, дала ему кольцо:

– Старайся не замочить это кольцо в воде. Если замочишь, то тебе будет плохо. Всегда в реке снимай это кольцо.

Отец Василия подарил сыну белого коня, бурку и саблю. Собрал себе друзей Василий и поехал навстречу врагу. Много лет сражался Василий. Много войска разбил он, все товарищи называли Василия: Наш Чапай.

Однажды враги окружили армию Чапая. Это было близко ют реки Урал. Бросился Чапай к реке, но кольцо снять забыл. Попало кольцо в воду, и стал тонуть Чапай. Утонул а реке Урал лучший воин Чапай.

Но народ не верит, что утонул Чапай. Говорят, что на том месте, где тонул он, часто появляется человек. Это Чапай. Сидит он в бурке на коне и созывает народ бороться за правду на земле.

Лисица и налим

Лисица увидела на берегу речки налима. Налим лежал у камня и не шевелился. Лисица-сказала:

– Налим, ты, говорят, не умеешь бегать? Ты лежишь или спишь?

– Нет, лисица, бегать я умею не хуже тебя, – ответил налим.

– Ты, однако, хвастаешься. Давай побежим к верховью речки, ты увидишь тогда, что я опережу тебя. Налим согласился. Лисица сказала:

– Когда мы побежим, я буду на каждом мысу останавливаться и окликать тебя, а ты мне отвечай, чтобы мне знать, где ты остался.

– Хорошо, – сказал налим. – Бежим!

Договорились и побежали. Лисица побежала берегом, а налим – речкой около переката. Шум кругом по тайге слышен.

Лисица хотела налима перехитрить. Она знала, что речка эта очень извилиста, но не ведала, того, что от устья до вершины живут в ней почти только одни налимы. Чтобы опередить налима, она оставила извилистый берег и побежала прямо через мыс. Схитрить хотела.

Налим пошел недалеко вверх по речке. Он прибежал к соседу и попросил сказать скорее вверху по течению своим соседям о споре с лисицей. Велел передать всем налимам, чтобы они на оклик лисицы: Налим, ты где? – отвечали: Я здесь.

Лисица бежала еще где-то далеко, а налимы уже сговорились между собой, лежали на своих местах, поджидали ее. Лисица всех зверей обманывала – росомаху, волка обманула, теперь думала: Налима обману.

Лисица выбежала на мыс и крикнула:

– Налим, ты где?

– Тут! – ответил налим, лежавший выше по речке.

Лисица побежала опять по тайге напрямик. Выбежала на мыс.

– Налим, ты где?

– Я здесь!

Опять оказался налим впереди. Лисица побежала еще быстрее. Но где бы ни вышла она на речку, с какого бы мыса ни окликнула: Налим, ты где? – везде слышит голос налима впереди себя.

Лисица не сдавалась. Она еще короче выбрала путь и изо всех сил побежала к верховью речки. А речка все шумит. Подбегает и думает: Теперь-то я буду впереди.

– Налим, ты где? – крикнула лисица. А налим отвечает ей, лежа на боку:

– Я здесь, лисица! Как ты долго бежала!

С тех пор лисицу прозвали хвастуньей, а речку-Налимьей.

Всех лисица обманет, зверя любого обманет, – ну, а налима ей не обмануть.

Настоящая жена

Жили две девушки. Они в лес ходили, тальник ломали, а дома спали. Жили бедно, еды никакой у них не было. Ели червей.

Однажды одна девушка проснулась и долго лежала без сна. Вдруг она услышала шум, стала прислушиваться к нему и увидела, как в дом вошел черт, взял мутовку, стал ею стучать по животу, приговаривая:

– Рыба, выходи. Я хочу, чтобы девушки стали жирными, и тогда я их съем.

Рыбы в доме стало много. Когда черт ушел, девушки встали. Увидели, что в доме у них много рыбы. Старшая сестра обрадовалась и начала рыбу есть, младшая не ест…

Она говорит:

– Не ешь плохую еду.

Старшая сестра сказала:

– Почему ты не ешь, эту рыбу нам бог дал! Младшая сестра ответила.

– Это не бог дал, это нам черт дал. Старшая сестра рассердилась, ударила младшую сестру:

– Не говори неправду! Какой тебе черт рыбу дал? Девушка заплакала и сказала:

– Если ты мне не веришь, не спи сегодня ночью. Наступил вечер, снова легли девушки спать. Младшая сестра уснула, старшая не спит. Она слышит, как пришел черт, как он стал стучать мутовкой по животу, как посыпалась рыба.

Утром в их доме снова было много рыбы. Старшая сестра сказала:

– Ты была права, действительно приходил черт. Что же теперь делать?

– Убежим, – сказала младшая сестра. Девушки убежали. У одной девушки в руках был гребень, у другой-ящик. Больше ничего у них не было. С этими вещами они убежали в лес. Долго шли девушки и дошли до реки. Река большая, полноводная. Девушки оглянулись и видят, что за ними бежит черт. Девушки не могут реку перейти. Они побежали вверх по течению реки. Увидели домик, около которого сидела старуха. Девушки закричали:

– Бабушка, протяни свою ногу, а-то нас черт съест. Старуха ответила:

– Не могу, ищу вшей.

– Бабушка, протяни ногу, мы тебе поможем поискать вшей.

Протянула старуха ногу. По ней и побежали девушки. Вошли в дом старухи.

– Нас догоняет черт, – сказали они.

Старуха сказала:

– Мои дети тоже черти. У меня три сына, и они людей едят.

– Бабушка, спрячь нас, – попросили они. Старуха спрятала их. После этого черт закричал:

– Старуха, как девушки реку перешли? Старуха ответила:

– Они перешли реку в верхнем течении. Черт пошел вверх, но никого не нашел. Пришел снова к старухе и закричал:

– Не обманывай, правду скажи. Я знаю, они по твоей ноге прошли. Протяни ногу, и я пройду.

– Не могу, – говорит старуха, – я занята, ищу вшей.

– Не дразни, старуха, не хвастайся, я тебя съем, если ты ногу не протянешь.

Старуха протянула ногу а черт начал переходить реку. Когда черт дошел до середины реки, старуха выдернула из-под него свою ногу. Черт упал в воду, поплыл, закричал:

– Старуха, сделай мою спину лодкой, мои руки-веслами, ноги – кормой, голову котлом.

Только успел сказать это черт и утонул.

Старуха напоила девушек, накормила и снова спрятала их.

– Сейчас придут мои дети – черти, вы лежите до утра спокойно, не шевелитесь, – сказала она им. В обед пришли три черта, очень злые.

– Мать, пахнет девушками, – сказали они.

– Какая девушка ко мне придет? – сказала старуха.

– Нет, девушками пахнет, ты девушек прячешь, – сказал один из чертей.

– Какие вы глупые, какую девушку я прячу! Я только сейчас сожгла в печи ящик отца, возможно, что поэтому пахнет так, как будто я девушек прячу. Идите лучше спать.

Когда черти заснули, старуха сказала девушкам:

– Не шевелитесь, а то сыновья вас услышат. Лежите до утра.

Один черт это услышал, пришел к матери и спрашивает:

– С кем ты разговариваешь, скажи. Если не скажешь, убью тебя.

Старуха заплакала:

– С кем я буду разговаривать? Вшей ищу, их я ругаю. Черт сказал:

– Не разговаривай, спи!

Утром встали черти, пошли охотиться на людей. Старуха говорит девушкам:

– Девушки, идите туда, откуда вы пришли, а то мои дети вас съедят.

– Мы не пойдем домой, – сказали девушки. – Бабушка, укажи нам дорогу, где люди живут. Старуха сказала:

– Идите вверх по течению этой реки. Когда вы пойдете, там будет правая дорога, помеченная лосиным хвостом, по ней идите, не ходите по левой – там черти живут. – Прощай! – сказали девушки и поцеловали старуху.

Ушли девушки. Дошли они до правой дороги. Старшая сестра сказала:

– Мы не пойдем по этой дороге, мы пойдем по левой. Младшая сестра возразила ей:

– Ведь старуха сказала, чтобы мы шли по правой дороге.

Но старшая сестра настаивала на том, чтобы идти по левой дороге. Они решили бороться: кто победит, тот и будет прав. Стали они бороться. Старшая сестра победила, и они пошли по левой дороге. Младшая сестра идет позади старшей и плачет. Вдруг они увидели, как много чертей летят вверху. И поймали в петли их черти. В амбар принесли их, на замок закрыли.

Младшая сестра сказала:

– Из-за твоей глупости нас поймали черти. Старшая сестра говорит:

– Стань иглой.

Младшая сестра стала иглой и вышла из амбара. Старшая сестра стала большой иглой. Младшая сестра взяла голову своей сестры и убежала с ней. Она долго бежала, устала, повесила голову сестры на дерево. Отойдя немного, посмотрела на нее, – она плачет. Пожалела она ее, сняла голову и снова понесла в руках. Долго шла девушка, руки заболели, опять повесила голову на березу. Отошла немного, – голова заплакала. Сестра понесла ее в руках и повесила на сваленное бурей дерево. Посмотрела на нее, – сестра смеется. Пошла девушка одна. Проголодалась, устала. Села на землю отдохнуть. Оказывается, что села она на дом, в котором живет лягушка. Лягушка закричала:

– Кто мой дом сломал?

Девушка испугалась, в землю провалилась, вошла в дом лягушки.

Лягушка спросила:

– Зачем ты сюда пришла? Мой муж черт, он тебя съест.

Девушка заплакала:

– Куда я теперь пойду? Везде много чертей. Лягушка сказала:

– Не плачь, я тебя спрячу. Девушка спросила:

– Куда ушел твой муж? Лягушка ответила:

– На охоту, сейчас должен прийти. Лягушка спрятала девушку на улице в мешке. Вечером пришел ее муж. Утром позвала лягушка девушку, накормила ее, приказала:

– Ты сшей для моего мужа унты, перчатки, дошку. Девушка все сшила. Вечером снова лягушка девушку спрятала. Когда вечером пришел муж, лягушка дала ему новую одежду. Муж спросил:

– Кто сделал эту одежду?

– Я сама; кто же сделает? – ответила лягушка.

– Ты не умеешь шить, зачем обманываешь меня? – Конечно, сама сделала, – настаивает лягушка.

На следующий день муж не пошел на охоту, а сказал лягушке:

– Собирайся, перекочуем.

Стала собираться лягушка, а муж следит за ней. Лягушка унесла мешок, бросила его на землю. Муж спросил:

– Зачем ты бросаешь такой мешок, принеси его!

Лягушка побежала к мешку. Взяла девушку, бросила ее. Девушка превратилась в кору. Лягушка принесла мужу мешок.

Муж вышел на улицу, подошел к колодцу, нашел ту кору и начал ее резать ножом. Закричала кора, заплакала, кровь полилась. Испугался мужчина, убежал домой, поймал лягушку и начал ее бить.

– Что ты наделала? – говорит. – Зачем спрятала женщину, зачем обманула меня?

Лягушка ничего не сказала. Муж лягушки пошел к той девушке, сказал ей:

– Не плачь, я резал тебя, ничего не зная. Пойдем ко мне домой, я тебя вылечу.

Привел девушку домой, руку залил йодом, перевязал. Потом накормил ее. Ночью легли спать. Мужчина спросил у девушки:

– Ты где будешь спать, в доме или на улице? Девушка сказала: – В доме.

У лягушки спросил:

– Где будешь спать, в доме или на улице? Лягушка сказала:

– На улице.

Мужчина дал лягушке шкуру. Постелила ее лягушка на улице и легла спать. Мужчина сказал:

– Я вас три раза позову.

Сам он уснул на крыше. Первый раз он позвал в двенадцать часов. Лягушка раньше ответила, девушка тихонько сказала: Да. Лягушка подумала: Девушка, наверно, умерла, это было бы очень хорошо. Потом мужчина окликнул их в четыре часа. Девушка ответила: Хорошо, лягушка не ответила. Звал ее мужчина, звал, – она не отзывается. Пошел он к лягушке и видит: лягушка мертва. Мужчина пожалел ее, в воду бросил. Там она ожила и снова вернулась домой. Мужчина сказал:

– Пусть каждая из вас принесет свое богатство. Кто богаче, с той буду жить.

Лягушка принесла две корзины разных червей. Девушка пошла к оставленной на дереве голове сестры. Вместо головы стоял амбар. Вошла в амбар и увидела там свою старшую сестру с двумя детьми. Старшая сестра спросила:

– Ты вышла замуж?

– Не вышла, – сказала младшая сестра, – собираюсь выходить. Мужчина сказал, чтобы я свое приданое принесла.

Старшая сестра дала ей одежду, шелковый платок, тридцать оленей.

– Иди к мужчине, выходи замуж, – сказала она. Девушка пошла к мужчине, отдала свое приданое. Мужчина обрадовался, лягушкиных червей всех в огне сжег. Зарезали одного оленя, свадьбу справили. Лягушка на свадьбе ничего не ест, ругает девушку.

– Зачем пришла, зачем моего мужа у меня отняла? Потом они перекочевали втроем в другое место. Лягушке дали верхового оленя. Вечером, когда лягушка ехала, олень сбросил ее, лягушка распорола себе живот. Так и умерла. Олень пришел один.

Мужчина поехал к оставленному дому, увидел умершую лягушку, взял ее и принес к жене.

– Наша лягушка умерла, – сказал, он.

Похоронили лягушку.

Девушка с мужчиной стали жить вдвоем. Жили очень хорошо и дружно.

Нивэникэн

Жили вместе два брата, Нивэникэн и Кукэки. Кукэки домой дрова носил, чай кипятил, а Нивэникэн с самого раннего утра уходил на охоту. Нивэникэн был такой знаменитый охотник, что братья свою палатку укрепляли головами и ногами диких оленей.

Однажды Кукэки сидя в чуме, услышал пение женщин. Они пели:

Когда богатырь Нивэникэн ушел на охоту?

Кукэки им ответил:

– Давно, когда еще только начало рассветать.

Тут прилетели три женщины, вошли в чум и спросили у Кукэки:

– Можно нам твою голову расчесать?

– Чешите, – сказал Кукэки. Женщины расчесали ему голову, а затем улетели. Богатырь Нивэникэн пришел с охоты. Вечером за чаем посмотрел на голову Кукэки – очень красиво у Кукэки причесана голова. Нивэникэн спросил:

– Ты что такое сделал, что твои волосы стали такими гладкими?

– Я их расчесывал древесной корой, так и получилось, – ответил Кукэки.

– Э-э, – сказал Нивэникэн.

Рано утром Нивэникэн опять пошел на охоту. Пришел вечером, убив несколько диких оленей. Голова у Кукэки опять очень красиво причесана. Опять прилетали и причесывали его женщины. Нивэникэн очень удивился. Пробовал причесываться корой, но от коры у него волосы никак не ложатся.

Утром Нивэникэн опять ушел на охоту, пришел вечером и опять видит, что голова у Кукэки очень красиво причесана. Удивился Нивэникэн и говорит Кукэки:

– А ну, причесывай при мне свои волосы корой! Я причесывал-мои волосы никак не ложатся.

Стал Кукэки причесываться корой, но у него ничего не получилось. Тут Нивэникэн говорит Кукэки:

– Зачем меня обманывал? Рассказывай, кто тебя причесывал? Если не расскажешь, я тебя убью на этом месте. Тут Кукэки рассказал:

– Три дня, как стали прилетать ко мне женщины. Прилетев, они причесывают меня и улетают. Завтра утром они опять прилетят.

Нивэникэн, выслушав рассказ, сказал:

– Сейчас я пойду привяжу своего охотничьего оленя в тайге.

Ушел, привязал и пришел.

– Теперь ты забросай меня щебнем, что валяется около чума. Когда же прилетят женщины и будут спрашивать, когда же Нивэникэн ушел на охоту, ты скажи им: давно, едва только рассвело.

Кукэки забросал Нивэникэна щебнем. В полдень опять послышалось пение женщин.

– Когда ушел на охоту богатырь Нивэникэн, скажи нам, Кукэки?

Кукэки ответил:

– Давно, едва появился первый свет.

Женщины спустились, вошли в чум. Нивэникэн поднялся, подкрался к чуму. Около чума стоят три пары крыльев. Одну пару серебряных крыльев Нивэникэн взял и спрятал. Спрятав крылья, Нивэникэн вошел в чум. Две женщины вскочили и улетели, а одна женщина осталась. Нивэникэн взял эту женщину в жены.

Когда Нивэникэн уходил на охоту, то крылья своей жены оставлял хранить Кукэки, говоря при этом:

– Смотри, не отдавай крылья, а то убью тебя.

Вот однажды, когда Нивэникэн ушел на охоту, жена его стала просить Кукэки, чтобы он отдал ей крылья:

– И что бы такое дать тебе, чтоб ты отдал мне за это мои крылья. Хочешь сердца поесть?

– Нет, я ведь ел уже сердце.

– Может, убду поешь?

– Убду я тоже ел.

– Ну, а энгни будешь есть?

– Это что же такое ты называешь энгни? – спросил Кукэки.

– Ну, значит ты не ел энгни, раз не знаешь названия…

Сварился для тебя энгни, – сказала женщина, – неси мои крылья!

Кукэки принес крылья и отдал жене брата. Взглянул в котел, а он полон оленьего желудка. Обманула меня женщина, – подумал Кукэки. А женщина уже улетела.

Пришел Нивэникэн.

– Куда ушла жена? – спросил Нивэникэн.

– Обманула меня твоя жена, сказала, что даст мне за крылья то, что я еще не ел, а сварила желудочек. Я же ей отдал за желудочек крылья.

Тут Нивэникэн сильно рассердился, убил Кукэки, а сам ушел из дома.

Шел, шел Нивэникэн и увидел один домик. Вошел в него. Сидящая на пороге старушка испугалась. Птичка чив не успела сказать, так неожиданно он вошел.

Старушка напоила Нивэникэна чаем и спросила:

– Куда, богатырь, идешь?

– Я жену свою ищу, – сказал Нивэникэн. – Не знаешь ли ты, бабушка, куда мне идти?

– Нет, не знаю. Вот там дальше моя старшая сестра живет, она, наверно, знает.

Нивэникэн дальше пошел. Дошел до другой старушки, спросил у нее:

– Как, бабушка, мне жену свою найти? Старуха сказала ему:

– Вот там еще дальше живет закрывающий солнце коршун. Всех бегающих и летающих дальше этого места он не пропускает. Еще дальше, за тем местом, где живет коршун, протекает река. На самом узком месте этой реки на обоих ее берегах прикованы к скалам железными цепями два, медведя. Эти медведи из бегающих никого не пропускают. Еще дальше находится большая скала. Скала эта совершенно сладкая. Если ты на нее залезешь, то увидишь на скале двух волков.

– Как же я пойду таким путем? – спросил Нивэникэн.

– А ты пойдешь этим путем так: коршуна ты минуешь, став горностаем. Как горностай, ты под снегом проползешь. Когда ты будешь идти мимо медведей, увидишь, что справа два диких оленя пасутся. Этих оленей убей, возьми их и. двумя руками в разные стороны брось. Я тебе дам гребень, ты, дойдя до скалы, брось его вверх, говоря при этом: Стань лестницей! Тот гребешок станет лестницей. Мимо волков пройдешь так: слева от дороги будут пастись две козы, ты убей их и брось в разные стороны,Пошел богатырь Нивэникэн. Идет и видит: сидит очень большая птица и солнце собой закрывает.

– Пусть я горностаем стану! – сказал Нивэникэн. Став горностаем, Нивэникэн под снег залез, под снегом прошел и вышел дальше того места, где коршун сидит. Дальше пошел. Дошел до реки, вверх по течению ее пошел. Подобно хворосту, на берегах этой речки лежат кости людей. Дошел до узкого места этой реки и увидел двух медведей, прикованных к скалам. Взглянул направо-два оленя пасутся. Подкрался к оленям и обоих убил палкой. Взял этих оленей двумя руками и бросил их в разные стороны двум медведям, а сам в это время пробежал мимо них. Медведи же кинулись на брошенных им оленей и не заметили Нивэникэна.

Нивэникэн пошел дальше. Дошел до очень высокой скалы. Никак не залезешь на эту скалу, такая гладкая. Подумал и вспомнил, что говорила ему старуха. Достал из кармана гребень и бросил его вверх, говоря: Стань лестницей! Гребень превратился в лестницу. Нивэникэн залез на скалу и дальше пошел. У дороги увидел двух привязанных волков. Остановился. Слева две козы пасутся. Убил коз, в разные стороны бросил. Волки бросились на убитых коз. Волков миновал и дальше идет.

На вершине одной горки увидел дом. Пошел к тому дому. Поднялся на вершину горки. В доме о его приходе узнали. Послышались слова:

– Иди сюда, богатырь Нивэникэн, померимся силами! Нивэникэн ответил:

– Ну, выходи сюда первый, кто есть!

Из дома вышла женщина с очень длинными волосами. Нивэникэн взял волосы этой женщины и так крепко закрутил их, что женщина не вынесла и скончалась. Тогда Нивэникэн вошел в дом, взял там свою жену и возвратился домой.

Нивэникэн пришел домой, оживил Кукэки, и они опять стали жить вместе. Кукэки ходит за дровами. Нивэникэн каждый день ходит на охоту.

Нирайдак

Давным-давно, когда земля едва только начала создаваться, когда голубое небо над ней только еще ставилось, – вот тогда-то в месте, где скрещивались длинные реки, на одном островке стоял чум, сделанный из восьми прутиков тальника и покрытый тремя беличьими шкурками. В чуме том жил человек. Звали его Нирайдак.

Носил он шубу, сшитую из двух соболиных шкурок, надевал шапочку, сшитую, из одной беличьей шкурки, а рукавицы – из двух бурундучьих шкурок.

– Был у него верховой олень – Кабарожка – да нож из кабарожьей кости. Больше ничего у него не было: ни братьев, ни сестер, ни отца, ни матери. И некому ему было сказать:

Мама и папа. Один-одинешенек был. Зверя промышлял, рыбу ловил, так и жил. Белку убьет, а кажется ему, что лису убил. Косулю убьет, а кажется ему, что не косуля это, а сохатый. Из птиц самая маленькая, чипича, казалась ему орлом.

Долго так жил. Стал он думать, что сильней его на всем свете, наверное, никого и нет.

Решил он однажды по свету походить, людей разных повидать, силою своею с богатырями помериться, а заодно и жену себе найти, да такую, чтобы была самой красивой из всех женщин на земле. Позвал он своего верхового оленя-двухлетку, Кабарожку свою, и говорит ему на ухо:

– Кабарожка моя двухлетняя, сделайся ты огнедышащим кабаном-секачом да лети над землей на полтора аршина и неси меня туда, где живут богатыри и все самые красивые женщины.

Та Кабарожка двухлетняя вмиг сделалась огнедышащим кабаном-секачом. Нирайдак сел на него и поехал.

Много людей огнедышащий кабан-секач поражал своими клыками, острыми как ножи, давил своими копытами, тяжелыми как камни.

Нирайдак же едет, посматривает по сторонам и рот свой не закрывает-песни все время поет. Веселый он был. Доехал до большого-большого ущелья и встретился там с богатырем. Звали его Дёлони-каменный человек.

Слез Нирайдак со своей двухлетней Кабарожки, привязал оленя за куст, вынул свой нож, сделанный из кабарожьей кости, и, расхрабрившись, пошел прямо на Дёлони-богатыря. Или убью, – думает, – или покалечу его.

Стал Нирайдак подходить к нему. Близко уже дошел, да за прут ногою задел, упал и носом своим прямо в пятку Дёлони-богатыря ударился.

Обернулся Дёлони-богатырь:

– Кто ты такой, откуда свалился и почему такой маленький?

Поднял его и на ладонь свою поставил.

– Я – Нирайдак и тебя, Дёлони-богатыря, не боюсь, убью тебя сейчас.

Замахнулся он своим ножом из кабарожьей кости, прыгнул на грудь Дёлони-богатырю и стал кричать громким голосом, думая запугать Дёлони-богатыря.

Засмеялся Дёлони-богатырь и, чтобы не ушибить, поднял Нирайдака двумя пальцами и засунул к себе за пазуху.

Нирайдак сразу и про песни свои забыл, но испугаться не испугался. Стал в рукав пробираться. Добрался до конца рукава и прыгнул на землю. В два прыжка настиг он своего верхового оленя, свою Кабарожку двухлетнюю, вскочил на нее и поскакал. За выступом горы обернулся и закричал:

– Эй, Дёлони-богатырь, берегись! В другой раз приеду к тебе – жир с костей твоих срежу, а из костей мозг твой весь выколочу. Будь здоров!

И уехал. Приехал в то место, где все самые красивые женщины жили. Выстроил их всех в один ряд, посмотрел, полюбовался на них. Выбрал самую красивую, сел с ней на свою Кабарожку двухлетнюю и домой поскакал.

Дома пустил он пастись свою двухлетнюю Кабарожку, а женщину в свой чум, сделанный из восьми прутиков тальника, крытый тремя беличьими шкурками, хотел ввести. Да как она в такой чум войдет?

Выстроил Нирайдак новый чум, такой просторный, казалось ему, как небо над головой, а сам рыбачить отправился. Поймал он двадцать пять гальянов, насадил их на прутик, но даже от земли не поднял, такие они были тяжелые. Пошел за женой.

– Жена, рыбы я наловил так много, что одному мне никак не принести.

Жена от радости чуть не взлетела, побежала скорей к реке.

– Где же рыба? – спрашивает она.

– Как? – удивился Нирайдак. – Сопку ты видишь, деревья видишь, а рыбу мою не видишь! Почему так?

Посмотрела жена на гальянов на прутике и рассердилась. Взяла их одной рукой, в чум принесла, сварила, а наесться не наелась.

Положил ей тогда Нирайдак камень на живот, чтобы она есть больше не просила, а сам в тайгу пошел.

Лежит жена и думает: Ни еды, ни одежи от такого мужа – не жизнь, а мука!

И ушла от него жена-красавица куда глаза глядят, куда ноги несут-туда, где красивые, сильные и добрые мужчины живут.

А Нирайдак живет теперь один, без жены, но веселый и удалый такой же по-прежнему.

Огонь

Жили два брата. Старший брат-богатый, младший брат – бедный. Старший брат имел много работников, земли, владел огнем. Люди младшего брата не имели ни земли, ни огня. Младший брат думает: Надо как-нибудь добыть земли, огня своим людям. Надумал так: Скажу своему брату, чтобы он дал мне земли величиной только со шкуру быка. Сказал он это старшему брату, тот ответил:

– Ну, если со шкуру быка, то я дам тебе земли.

Младший брат, договорившись так со своим старшим братом, ушел; пошел искать большого быка.

Нашел, убил быка, снял шкуру, со шкуры остриг шерсть. Шкуру, снятую с быка, нарезал тонкими-претонкими ремнями. Пришел к брату, сказал:

– Я принес шкуру.

Старший брат сказал:

– Ну, давай мерить.

Младший брат показал шкуру брату и сказал:

– Вот сколько будет длина вырезанного из шкуры ремня-и столько же будет ширина земли, которую ты мне дашь.

Старший брат сказал:

– Я дам тебе земли только величиной со шкуру быка.

– Младший ответил:

– Вот шкура быка.

Стали мерить землю ремнем, вырезанным из шкуры быка. Смерили длину и ширину участка земли. Больше половины земли взял младший от старшего брата.

Затем младший брат стал просить огня. Старший брат, рассердившись, сказал:

– Не дам! Тогда младший брат пошел, нашел две лошади. Одну лошадь научил так:

– Если сядет на тебя человек, беги как можно быстрее и дальше.

Затем с лошадьми пришел к своему брату, сказал:

– На этой лошади никто не может усидеть. Старший брат стал хвастливо говорить:

– Уж такой-то лошаденке поддаться! Я сяду на нее. Сел старший брат на лошадь, та быстро побежала, унесла далеко. После его отъезда младший брат взял огонь брата, сел на вторую лошадь. С огнем поехал по земле. Ударяя огнем о деревья, о камни и землю, говорил:

– Пусть будет огонь в камнях, в деревьях, в земле. Так отобрал один человек у другого огонь. С тех пор в камнях, в деревьях, в земле стал огонь, а люди потеряли свой волосяной покров, стали без шерсти, так как стали владеть огнем.

Сказка-игрушка

Стали на охоту собираться. Луки взяли, стрелы начистили. Мяса много сварили, костный мозг ребятам дали; сами сырые почки поели. Кости хотели щенку дать.

– Где щенок?

– В лес убежал; на дерево тявкает. – Лес-то где?

– Весь выгорел.

– Огонь куда ушел?

– Снегом покрылся.

– Снег-то где?

– На солнце растаял.

– Солнце-то где?

– У сестры гостит, тучей покрылось.

– Туча где?

– Ветер унес.

– Ветер-то где?

– Караван оленей шел; на большом гылгене-быке Баг капай ехал, ветер в брюхо тому гылгену-быку залетел.

– Где тот гылген-бык?

– Добеги-ка до края земли без унтов. Там его догонишь.

Кончилась.

Нирхушка-Емерхен

У одной матери было трое сыновей. Эти три брата жили богато, у них было много оленей. Старший брат всегда сердился.

Однажды рано утром встал старший брат и сердитым голосом говорит братьям:

– Э, братья, пора вставать! Чего долго спите? Собирайте оленей. Братья его спят. Мать же встала и говорит:

– Сыны мои! Мне что-то плохо! Болею я! Ежели вы уйдете-то погибну я без вас.

Выслушал старший брат слова матери. Выслушав, ужасно рассердился. Сердясь так на всех, он ни одного слова не сказал. Сердился-сердился он и заснул. Так он проспал целых пять дней. На пятый день тот старший брат встал и опять сказал:

– Э, братья, пора вставать! Собирайте оленей! Братья его спят. Мать же встала и говорит:

– Сыны мои! Я боюсь! Плохо мне, хвораю! Не уходите. Ежели уйдете, то я погибну.

Старший брат выслушал просьбу матери. Выслушав, очень разобиделся. Даже словечка матери не промолвил, отправился спать. Тот старший брат теперь проспал целый год. Выспавшись, обратился он к младшим братьям:

– Ну, теперь вместе пойдем. Собирайте оленей! Мать обращается к братьям:

– Сыны мои! Когда вы уйдете от меня-я погибну. Прошу вас сделать мне деревянный гроб, а крышку от гроба покрасить красной краской.

Выслушали сыновья просьбу матери и направились к оленям. Десять дней они разыскивали оленей, но даже одного не могли увидеть. Только лишь на пятнадцатый день у опушки леса старший брат увидел одного оленя. Старший брат взял стрелы с широким наконечником, затем взял лук и пошел к оленям. Тут сказал старший брат младшим такие слова:

– Я пойду. Вы дожидайтесь меня!

Старший брат ушел, младшие стали смотреть в его сторону. Когда подошел он к стаду, то взял стрелу с широким наконечником и метнул ее в оленя. Стрела вонзилась в самого большого оленя. Попала стрела в бок ездового оленя. Так убил он самого большого ездового оленя.

Вдруг тот олень крикнул старшему брату:

– Зачем ты убил меня напрасно! Ведь с этих пор наступит горе в твоей жизни. Тяжело тебе будет, будешь мучиться. Ты будешь шею обматывать травою, пояс себе будешь делать тальниковый.

Так сказал тот ездовой олень и взлетел в небо. Взлетевши, снова сказал:

– Больше не видать мне вас, только увижу я младшего брата. Удивились братья, и старший брат сказал:

– О, диво! Какой же это олень!

Начали братья снова оленей искать и увидели здесь свой чум. Они поняли, что слова матери были правильны, ее уже не было в живых. Младший брат плачет, а старшие смеются. Младший брат говорит:

– Ну что же, сделаем гpoб! Выкрасим дно черной краской, а верх-красной.

Все делал младший брат. Делал он все так, как просила их мать.

Младший брат выкопал могилу и положил мать головой к солнцу. После этого братья так еще три года вместе прожили. Старший брат совсем обеднел. Промысла нет. Ничего убить не могут-голодают.

Стал младший брат думать: Почему же не стало промысла? Как дальше жить? Так подумал он и обратился к старшему брату, сердитому:

– Брат, свяжи сети! Рыбы добудем. Старший брат отвечает:

– Ладно! Свяжем!

Связали они сети, заметали их, но нет ни одной рыбы. Зато червей много. Стал старший брат есть червей, младший же не ест. Голодает. Голодал-голодал и говорит:

– Здесь вместе с братьями я пропаду. Надо идти в другое место.

Так он и сделал, как думал. Ходил он три дня, но ничего не нашел. Снова отправился. Опять ходил три дня и ничего не нашел. Еще раз проходил три дня и все равно пустым возвратился. Вот он однажды на десятый день упал – умирает. Когда он упал, то стал говорить:

– Песцы, лисицы, волки, съешьте меня!

Прибежали песцы, лисицы и волки и стали есть его тело.

Говорит снова младший брат:

– Орел, орел!

Тебя я позабыл!

Прилетай ко мне!

Клюй мое тело!

Прилетел тот орел и один раз клюнул тело младшего брата. Тогда младший брат говорит:

– Э, орел! Ведь больно мне! Унеси меня! Орел отвечает:

– Куда же тебя унесу?

– Унеси меня на небо! Очень прошу тебя! За это отплачу тебе добром! Орел на это ему отвечает:

– Как же смогу я тебя унести? Ведь тело твое объели– Пожалуйста, унеси! – снова просит он. Тогда орел говорит:

– Ну, алыкоун, колкоун! (Будь здоров!) Тут младший брат выздоровел. Унес его орел на небо. Летел-летел орел и нашел одну дыру в небе. Один он только знал эту дыру. Подлетел к этой дыре орел и говорит младшему брату:

– Иди на солнечную сторону! Там найдешь большую реку. Переплыви на другой берег той реки. На другом берегу найдешь серебряный чум.

Выслушал это младший брат и пошел на солнечную сторону. Шел-шел он и на третий день нашел одну реку. Эту большую реку он переплыл и нашел на другом берегу серебряный чум. Сидит в том чуме один старик. Сзади старика хворь сидит. Увидел младший брат эту хворь и говорит старику:

– Кто болеет у тебя, старик?

– Дочь моя болеет.

– Что же болит у нее?

– Внутри болит. Пособи моей дочери. Пособишь – возьми! Отдам дочь тебе! Говорит младший брат:

– Ладно! Я пособлю! Стал он девице живот смотреть. Смотрел-смотрел и заметил у нее на животе какую-то ранку. В этой ранке увидел он стрелу с широким наконечником. Стрелу эту младший брат вытащил. Удивляется младший брат, глядя на стрелу. Ведь эту стрелу он хорошо знал, потому что она принадлежала его старшему брату, когда-то этой стрелой был ранен ездовой олень. Тогда младший брат стал думать: Неужели эта девица и была тем самым оленем?

Старик поглядел на пришельца и говорит:

– Будем жить вместе! Будешь моим зятем! Возьми в жены мою дочь!

Девица поправилась. Взял ее в жены младший брат, и жили они вместе со стариком. Зять разбогател, стало у него много оленей. Так вот и живут. Жил младший брат на небе три года.

Однажды он обращается к старику:

– Э, старик! Мозги мои портятся – тоскливо! Отпусти меня!

Выслушал старик зятя и говорит:

– Как ты попал сюда? Какой дорогой? Отвечает младший брат:

– Орел меня принес сюда.

– Ну тогда, – говорит старик, – ступай обратно в свою землю. Худо тебе будет-я все равно узнаю. Пособлю тебе. Не забывай меня!

Тут зять пошел на свою родную землю – в средний мир. Шел он три года. На четвертый год нашел гробы своих братьев. Те гробы все уже сгнили. Здесь остановился младший брат и начал чум ставить. Здесь они и зажили со своей женою – дочерью старика. Когда здесь жили, жена младшего брата стала замечать, что она забеременела. Тогда она говорит мужу:

– Пойди на солнечную сторону. Растет там на озере серебристый лес и серебряная трава, из того дерева сделай мне тохохо (посох). Принеси мне тохохо и серебряную траву.

Выслушал это ее муж и направился на солнечную сторону. Нашел там озеро, на озере серебристый лес и серебряную траву. Срубил он высокое дерево и сделал тохохо.

Когда он пришел домой, то жена его спросила:

– Принес ли ты тохохо?

– Да, я все принес, что ты мне наказывала.

Спустя немного времени родила его жена сына. У сына этого до пяти лет не было имени. Говорит мать:

– Что же сын наш без имени растет? Надо дать ему имя.

– Как же назовем его? – спрашивает муж.

Жена говорит:

– Назовем его Нирхушка-Емерхен!

– Хорошо! – сказал муж.

Так и стал их сын Нирхушка-Емерхен.

Прошло пятнадцать лет. Нирхушка-Емерхен стал уже крепким, здоровым парнем и однажды говорит:

– Мозги мои портятся-тоскливо одному. Хочу жениться!

Выслушали его родители и задумались. Так думали три дня.

Потом мать стала говорить:

– Нет здесь доброй девки. На земле мы девок не знаем.

Есть только одна для тебя невеста-это солнцева дочь. Но та дочь солнца очень далеко. Ступай в ту сторону и возьми себе в жены солнцеву дочь.

Нирхушка-Емерхен послушал мать и говорит:

– Вы посылаете меня к дочери солнца. Но как же я смогу туда добраться? Дайте мне девятиногого коня.

Здесь стал говорить отец сыну:

– На этой земле нет девятиногого коня, нигде не найти.

Делай себе амулет. Когда сделаешь амулет из чистого серебра, садись на него и говори: О дух мой добрый, подай мне девятиногого коня.

Все это выслушал Нирхушка-Емерхен и затем сделал из серебра себе амулет и сидел на нем три дня. Потом он обратился к доброму духу – Майину-с такими словами:

– Э, Майин! Подай мне девятиногого коня. Я поеду к солнцевой дочери.

Только на четвертый день появился девятиногий конь. Посмотрел на него Нирхушка-Емерхен и диву дается. Потом он направился в чум. Приходит, и отец у него спрашивает:

– Подал ли Майин тебе девятиногого коня?

– Да, – отвечает сын. – Подал мне Майин девятиногого коня. Тот конь необыкновенной высоты. Как же я смогу на нем ехать? Как же я смогу на него сесть?

На это ему отец отвечает:

– Теперь, сын мой, есть у тебя сила. Ударь коня в голову, и он станет на колени. Садись и поезжай, – Хорошо, – говорит сын, – теперь поеду. Когда возвращусь я, никто не знает.

Как сказал отец, так и сделал Нирхушка-Емерхен. Отправился он на небо на этом коне. Вдруг конь остановился. Трясется весь, храпит, боится. Этого коня за шею Деге-баба (баба-яга) поймала. Поймала и говорит:

– Я девка добрая, невинная, тебя же, молодец, не отпущу. Будешь ты моим мужем.

Нирхушка-Емерхен поглядел на эту волшебницу, Деге-бабу, и засмеялся. Потом крепко толкнул ее, и Деге-баба упала.

– Ха-ха-ха! – разносился смех Нирхушки-Емерхена. Снова он поехал к солнцу. Долго ли, коротко ли он ехал, никто не знает. Остановился его конь и говорит:

– Ну, теперь ты сам ступай. Достигнешь солнца и увидишь здесь собаку; Эта собака будет дочерью солнца. Ее ты не бойся. Добивайся от нее ответа. Дорога твоя будет разделяться в две стороны. Одна дорога будет связана с одним духом, другая – с другим. Ты поезжай по второй дороге.

Сказал так конь и скрылся.

Идет, идет Нирхушка-Емерхен, снова идет. Долго ли, коротко ли шел, никто не знает. Наконец он увидел серебряный чум. Живет в этом чуме солнце.

Подошел к чуму Нирхушка-Емерхен и остановился. Смотрит вокруг, но в чум не идет. Услышали его шаги люди, услышали и стали говорить в чуме:

– Кто такой пришел?

Вышла одна женщина, поглядела кругом. Поглядела и снова в чум вернулась. Люди в чуме спрашивают:

– Кто идет?

Отвечает женщина:

– Человек пришел.

– Какой такой человек? – спросили ее.

– Не знаю какой. Таких людей я не видала. По поясу это должен быть человек со среднего мира, со средней земли.

Люди настороженно выслушали женщину и начали сердиться на нее:

– Как же, – говорят, – ты не знаешь этого человека?

Почему как следует не рассмотрела?

Гневаясь на ту женщину, снова люди послали ее из чума разглядеть пришедшего человека. Вышла она из чума, увидела человека и стала вглядываться в его лицо. Глядела-глядела, потом начала думать: Какой же это человек?

Возвратилась женщина в чум. Стали ее люди расспрашивать о человеке, который стоял за чумом. Но по-прежнему женщина ничего не могла сказать. Потом она говорит:

– Этот человек на средней земле рожденный. Родили его три звезды. Когда-то давно здесь, у нас, жили три человека. Те трое людей ушли. Один из них назад возвратился.

Выслушал солнце-старик женщину и воскликнул:

– Люди мои! Откройте двери! Пусть – восемьдесят человек возьмут того человека под руки! Пусть каждый из двенадцати человек положит к его ногам по два соболя! Приведите этого человека ко мне!

Отворились двери. Тотчас подошли тут к Нирхушке-Емерхену восемьдесят человек и взяли его под руки. Каждый из двенадцати человек взял по два соболя и положил этих соболей к ногам Нирхушки-Емерхена. Повели его в чум. Солнце-старик говорит:

– Проходи, наш добрый гость. Садись! Нирхушка-Емерхен сел. Снова говорит солнце-старик:

– Угощайте лучше нашего гостя. Все наперебой стали гостя кормить и поить. Смотрит Нирхушка-Емерхен по сторонам и не видит дочь солнца-нет той девицы.

Потом гость увидал собаку. Это была красивая собака. Нирхушка-Емерхен встал, поклонился солнцу-старику, поклонился солнцу-старухе и говорит:

– Подарите мне эту собаку! Старик обратился к жене:

– Как ты думаешь – отдадим ему собаку? Солнце-старуха отвечает:

– Ведь Нирхушка-Емерхен настоящий человек. Поклонился Нирхушка-Емерхен старику и старухе, потом говорит:

– Ухожу я от вас. Близко буду. Вы не делайте мне плохого.

– Ладно, ступай! – ответил ему солнце-старик. Пошел Нирхушка-Емерхен к другой, девице-к дочери месяца ушел. Взял он ту дочь месяца и возвратился обратно в чум солнца. Здесь он взял также дочь солнца. Так он направился на родную землю, в родную сторону.

Шел-шел Нирхушка-Емерхен; долго ли, коротко ли шел, никто не знает. На одном месте он остановился и сказал:

– Здесь остановимся. Вы немного подождите. Я пойду. Так и ушел он. Шел-шел и встретил одну девицу-волшебницу. Это была Деге-баба. У той Деге-бабы родился сын. Это был сын Нирхушки-Емерхена. Качает в люльке своего сына Деге-баба и поет:

Где отец твой?

Придет или нет он назад?

Нирхушка-Емерхен убил ту Деге-бабу, а сына себе взял, Потом он возвратился к месту, где оставил своих девиц. Дочь месяца взглянула на ребенка и рассердилась. Бросила этого ребенка. Дочь солнца взглянула на ребенка и сказала:

– Нирхушка-Емерхен, отдай мне твоего сына, я его стану кормить.

Отдал он ей ребенка, и они пошли к родной стороне. Сколько шли, никто не знает.

По дороге дочь солнца говорила дочери месяца, что ей, дочери месяца, будет плохо. Так они шли. Наконец Нирхушка-Емерхен достиг родной земли, но там уже не было ни оленьих, троп, ни чумов людей.

Нирхушка-Емерхен сказал:

– Почему нет оленей? Почему нет оленьих троп? Почему нет чума отца?

Когда-то у Нирхушки-Емерхена был друг, с которым они вместе играли; звали того друга Серкесехе. Этого друга и повстречал Нирхушка-Емерхен. Серкесехе сказал Нирхушке-Емерхену, что его отца и мать загубил шаман Кекилдан. Как узнал об этом Нирхушка-Емерхен, то начал плакать и гневаться.

Но Серкесехе не знал, где теперь мог находиться шаман Кекилдан. Десять дней Нирхушка-Емерхен искал шамана Кекилдана и, наконец, нашел его на одиннадцатый день. Когда он повстречался с шаманом, то закричал:

– О, дьявол ты! Сломаю твои челюсти! Пучеглазый. Чтоб ты не видел жизни! Скажи, где мой отец? Где моя мать? Сейчас же подавай мне родителей!

Солнцева дочь сказала мужу:

– Нельзя так! Не тронь его! Остановись! Не надо гневаться и портить жизнь отцу!

Потом дочь солнца сказала шаману Кекилдану:

– Ну, шаман! Сделай живыми отца и мать его. И Нирхушка-Емерхен велел быстрее начинать шаманить, Шаман сказал Нирхушке-Емерхену:

– Я знаю, что ты ездил на небо на девятиногом коне. Я знаю, что ты взял себе дочь солнца и дочь месяца. Это я знаю. Я знаю, что ты убил Деге-бабу. Твой отец и твоя мать умерли. Я не могу их оживить. Нет, – не могу!

Еще больше стал гневаться Нирхушка-Емерхен на шамана Кекилдана. Сломал прутья тальника и стал ими драть шамана, приговаривая:

Подай мне отца! Подай мне мать! Собака ты!

Бьет он прутьями шамана, а тот весь съежился и говорит:

– Пожалуйста, не убивай! Отпусти меня!

Нирхушка-Емерхен бьет прутьями шамана и кричит:

– Подай отца! Подай мать!

Воет шаман.

Просит дочь солнца Нирхушку-Емерхена:

– Отпусти шамана, перестань его сечь! Я воскрешу твоего отца, будет жива твоя мать, только отпусти шамана.

Удивился Нирхушка-Емерхен словам дочери солнца и не верит ей. Все же он попросил ее оживить родителей.

Дочь солнца узнала у шамана Кекилдана, где лежат кости отца и матери Нирхушки-Емерхена, и пошла к тому месту. Первый раз она прошла около покойников-стали они дышать. Второй раз прошла-покойники сели. Третий раз прошла-покойники совсем ожили, поправились.

Обрадовался Нирхушка-Емерхен и отпустил шамана Кекилдана. Отпуская шамана, Нирхушка-Емерхен строго пригрозил ему следующий раз быть умнее.

Сын Деге-бабы стал парнем. Он пошел искать свою мать. Спустился на дно океана, долго искал там свою мать. Так и не стало его. Говорят, того парня таймень съел.

Старик и эвенки

Старик пришел к эвенкам, говорит им:

– Вы, эвенки, лыжи себе сделайте. Те стали старика спрашивать:

– Дедушка, как же мы лыжи себе сделаем?

Дед отвечает:

– Вы концы у досок загните. На этих лыжах ходите, белок промышляйте.

Эвенки опять стали старика спрашивать:

– Чем мы белок убивать будем? Старик сказал:

– А вы у русских ружья возьмите. Опять эвенки говорят: – Дедушка, мы не знаем, как ружьями убивать. Тогда старик сказал:

– Вы порох у русских возьмите. Эвенки у русских ружья взяли, порох взяли; между собой стали говорить: Ружья эти очень хорошие.

Старик им снова говорит:

– Теперь белок убивайте. Если вы белок много убьете за белок у русских муку получите. Эвенки говорят:

– Мы не знаем, что такое мука. Старик сказал:

– Вы еще соболей промышляйте, песцов промышляйте, идите к русским за мукой. Это еда ваша будет.

Эвенки много дорогих шкурок добыли, у русских на муку выменяли.

Старик тогда сказал:

– Вы этой мукой питайтесь, сыты будете. Теперь я к вам больше не приду.

Табакерка

Идет эвенк по лесу. Слышит – шум по тайге раздается. Змея с медведем дерутся. Никто из них побороть не может. Увидел медведь человека и стал его просить:

– Помоги мне змею победить, тебе век помогать буду, Увидела змея человека, обратилась к нему:

– Помоги мне, охотник, медведя убить. На дно моря унесу тебя и чудо тебе покажу. Подумал-подумал человек и решил медведя убить. Так и сделал.

Посадила змея его на спину и повезла на дно моря. Дала ему табакерку, вывела на дорогу в тайгу, а сама скрылась.

Идет эвенк и хочет раскрыть табакерку. Вертит-вертит, никак не может открыть. Выругался охотник и бросил табакерку на пенек. Раскрылась табакерка, и сразу же на пеньке столик дощатый. А на столе том яства всякие, и больше всего колбасы и мяса жирного.

Понял охотник, что это за чудо ему змея вручила.

Идет и видит: ягоды растут. Сорвал красную ягоду – рога выросли. Сорвал черную ягоду-рога отпали.

Понял эвенк, что это за ягоды.

Пришел охотник к купцу и похвастался чудом своим. А тот купец отнял у эвенка табакерку. Просил-просил охотник у купца свое чудо, не отдал-таки купец табакерку охотнику.

Принес охотник горсть ягод красных и дал купцу. Съел купец одну ягоду – выросли у него большие рога. Мучился долго купец, и никто ему не поможет, ходит с рогами.

Тогда пришел к нему эвенк и говорит:

– Отдай мне табакерку, вылечу я тебя.

Согласился купец, поверил охотнику. Съел купец черные ягоды-отпали рога.

Забрал эвенк обратно табакерку и ушел в тайгу. Бросит на пенек свое чудо, а перед ним яства различные, но больше всего мяса жирного.

А змеи он больше не встречал.

Царская дочь

Жил старик с тремя сыновьями. Заболел как-то старик и слег в постель. Плохо относились дети к отцу своему. Старшие братья были смелыми и ловкими; не таким был младший. Все его считали баловником.

Перед своей смертью отец обратился к сыновьям и велел им переменить стойбище, на новое место перекочевать. Потом он велел им три дня по тайге ходить, а на третий день его навестить.

Приходит младший брат и видит, что юрта у отца соломенная. Вошел он в дом, а отец на крыше сидит.

Стал отец спрашивать:

– Кто ты есть? – Я есть Иван.

– Почему же твой старший брат не пришел?

– Он боится тебя.

– В следующий раз пусть придет твой старший брат. Побил старший брат младшего и отправил к отцу. Приходит он к отцу, а тот говорит:

– Послезавтра пойдешь ты в чащу и будешь кричать: Где мой золотой конь оседланный? Как придет к тебе конь, то поймай его и сбрось свои одежды. Конь принесет множество одежд, ты надень их. В этих одеждах садись на коня и поезжай к белому царю.

Так и сделал младший брат. Появился, конь. Только на том золотом коне сидела девушка красивая, ударила та девушка по лбу парня и исчезла.

Едет младший брат по тайге, шапкой лоб закрывает. Вернулся домой, стали братья говорить меж собою:

– Поедем мы завтра на праздник к белому царю, царь жениха своей дочери выбирать будет. Говорит им младший брат:

– И я с вами отправлюсь. Старший ответил ему:

– Что станешь ты делать? Стыдно за тебя. На тебя и смотреть никто не будет. Сопливый ты. Засмеются. Стал он плакать:

– Пойду я…

– Нет! – ответили братья.

Поехали они на конях, разодетые, так и не взяли младшего. Грязный он был, сопливый.

Приехали они на пир-праздник. Народу-множество. А брат плетется позади них. Пришел он и далеко от них стал.

Ходит дочь белого царя и ищет себе жениха среди всех юношей. Ходит и смотрит. Всех осмотрела и сказала:

– Вон того дальнего мальчика приведите посмотреть. Как привели, она посмотрела на него, шапку подняла и раненую голову узнала. Схватила и повела того юношу к себе в дом. Помыла в бане и одела его в цветистые одежды. Стали братья его плакать, приговаривая:

– Почему становится женой сопливого? Ушел весь народ, ушли и братья. Стал белый царь говорить:

– Зять, найди мне золотого коня с седлом, с бичом и с молотком.

Зять сказал:

– Найду.

Говорит отец невесты:

– Если не найдешь, не жить тебе с моей дочерью. Он сказал:

– Найду!

Ушел он в чащу леса и стал кликать коня. Прибежал золотой конь. Привел белому царю паренек золотого коня.

– Теперь, – говорит отец невесты, – найди мне кабана.

– Найду, – говорит.

Привел кабана.

Тогда стал белый царь говорить:

– Садись на коня и бей его молотком. Едет он, бьет, мясо отлетает. Бил-бил, пока конь не сдох, а белый царь за это ругать его стал:

– В баню тебя посажу в жаркую. Выйдешь живым– с нами будешь жить.

Вышел парень здоровый.

Как ни бился белый царь, никак его одолеть не мог; любой приказ муж его дочери исполнял.

Поклонился царь зятю. Дал ему дом, хороший. Стал он жить с женою да добра наживать. А старшим братьям он всегда помогал.

Птичка и куст

Летела птичка.

– Отправлюсь-ка солнце посмотреть, – сказала.

Летела, летела – поднялся ветер, упала. Упала на тальник, занозила тельце под хвостом. Сорвалась с кустика. – Куст, ведь коровам скормлю. К коровам полетела. – Ну, коровы, кустик съешьте.

– Мы-то и свою траву не можем кончить. – Коровы, коровы, ведь волкам скормлю вас. К волкам полетела.

– Волки, волки, коров съешьте.

– Своих зверей съесть не можем.

– Волки, ведь начальникам велю вас убить.

Пошла к начальникам, а те говорят:

– Мы свой жир не можем поднять, а не только идти волков бить.

– Ведь мышей заставлю вас грызть. К мышам полетела:

– Эй! Сгрызите жир начальников, мыши!

– Свои запасы не можем кончить. Рассердилась пташечка, ветер сильный напустила.

Мыши испугались.

– Теперь пойдем грызть, – сказали.

– Теперь пойдем стрелять! – сказали начальники.

– Пойдем есть коров, – сказали волки.

– Пойдем жевать, – сказали коровы. Кустику пришел конец.

Месяц и мальчик

Было у одного богатого хозяина много детей. Да еще был и приемный сын, сиротка. Этого мальчика в семье не любили, обижали. Кормили плохо одевали и того хуже. Работать заставляли с утра до вечера: он и за оленями ухаживал, и дрова колол, и воду носил.

Однажды к ночи говорит ему хозяин:

– Нынче ночь лунная, светлая. В такую ночь волки рыщут по лесу, ищут добычу. Увидят наших оленей – съедят. Иди, карауль стадо.

Пошел сиротка к горам, где стадо находилось. Идет, плачет. Дошел до горушки, присел отдохнуть. Глядит —. а Месяц потихоньку вниз спускается. Опустился, подошел к сиротке и спрашивает:

– Почему ты плачешь, малыш?

– Плохо мне живется, – отвечал мальчик. И рас-сказал Месяцу про свою жизнь. Месяц подумал и говорит:

– Вот что. Возьму я тебя к себе. Будешь у меня жить, помогать мне, в чем понадобится.

Протянул он луч, мальчик взобрался на него – и поднялся Месяц обратно на небо.

А утром хозяин проснулся, ищет сиротку, бранится:

– Куда он девался? Куда убежал?

Искали, искали – так и не нашли мальчика. Но однажды ночью Месяц заглянул к хозяину в окно и гово-рит:

– Это ты бедного сиротку обижал? Теперь ему хорошо, он у меня живет. А тебе за твою жестокость еще достанется!

И пошли у злого хозяина несчастья: сначала почти все олени пали, разорился он, потом дети поумирали…

А мальчик-сиротка живет у Месяца. Все народы видят его в лунные ночи. Стоит мальчик и смеется. И я его видел. Поглядите – увидите и вы!

Росомаха и лисица

Задумала старая росомаха со своим стариком новые места для жилья искать.

Слух прошёл, что за рекой и зверей много, и пищи больше.

Вот и решили они свой чум и всё своё добро через реку переправить и там поселиться.

Пошёл муж росомахи в лес берёсту драть, чтобы лодку сшить. А старуха своё добро в сумы сложила и села на берегу его поджидать.

Смотрит она – плывёт по реке лодочка, а в ней лисица.

Приплыла лисица к росомахе, узнала, в чём дело, и предложила переправить сумы с добром в своей лодочке. Обрадовалась росомаха, схватила сумы и потащила в лодку. До краёв поклажи набралось. Хочет росомаха и сама на сумы сесть.

– Погоди, – говорит лисица, – утонуть можно. Сначала я вещи перевезу, а потом и тебя.

Оттолкнулась лисица веслом от берега и поплыла по течению.

Всё дальше и дальше уплывает лисица. Поняла тогда росомаха, что обманула её хитрая лиса.

Села она на камень у воды и заплакала.

Летел мимо дятел и услыхал, что росомаха плачет. Узнал он про горе росомахи и полетел за лисой.

Полетел напрямик, через лес. Обогнул он большой мыс, сел на сучок и ждёт, когда лисица до него доплывёт.

Видит – вдали лодка с лисой показалась. Поравнялась лодка с кустом – дятел притворился больным и просит:

– Лисичка, лисичка, возьми меня к себе в лодку!

Взяла его лиса в лодку. Спрятался дятел за сумами с добром, его и не видно.

Плывут они дальше. Лиса на корме сидит. А дятел уткнулся носом в лодку и долбит её незаметно. Тонкая берёста и прорвалась. Стала в лодку вода набираться.

– Что это? Никак, лодка течёт? – спрашивает лиса в испуге.

– И верно, течёт, – отвечает дятел, – должно быть, где-то на берёсте шов разошёлся.

Подъехали на лодке к берегу. Выскочила лисица и говорит дятлу:

– Ты вытаскивай поклажу из лодки, а потом и лодку на берег тащи. А я пока в лес пойду, еловой смолы поищу. Заделаем дырку и дальше поплывём.

Только лисица в лесу скрылась, дятел сложил прутики, заткнул ими дырку. Потом сел в лодку и поплыл обратно к росомахе.

Бежит лиса из лесу, смолу несёт. А лодка уже далеко по реке уплыла.

– Дятел! Разбойник! Вернись сейчас же!

– Нет, лисица, не вернусь, – отвечает дятел. Приплыл дятел с добром к месту, где чум росомахи стоял.

Обрадовались старики.

– Ну, – говорит старик, – что же мы этому доброму дятлу в награду дадим?

И сшила старуха дятлу замшевую курточку, раскрасила её цветной глиной, а на голову пёструю шапочку надела!

Стал дятел нарядным, красивым.

А старик был хороший кузнец. Сковал он дятлу крепкий стальной нос и выточил когти.

С тех пор ходит дятел в пёстром наряде. А стальным носом самое крепкое дерево продолбить может.

Чинэкэ

Чинэкэ, пойдем купаться!

– Нет, утонем!

– За траву будем держаться!

– Руки порежем!

– Рукавицы наденем!

– Рукавицы намочим.

– Высушим.

– Пересушим.

– Разомнем.

– Разорвутся.

– Иглой заштопаем!

– Игла тупая.

– Напильником заточим. – Где напильник? – В торсуке. – Где торсук? – На лабазе. – Где лабаз? – Огонь съел. – Где огонь?

– Ветер с дождем затушил. – Где ветер с дождем? – Водяной выпил. – Где водяной? – Вон там едва виднеется.

Мужичок-с-ноготок

Пришел мужичок-с-ноготок в гости к охотникам. Они сварили ему белку. Стали угощать. Съел одну лапку мужичок-с-ноготок. Наелся. Спасибо сказал. Домой пошел. Дома жене говорит:

– Был я в гостях. Сварили охотники целого сохатого, такого большого, что я от одной его ноги сытым стал.

Как эвенк стал богатым

В озере жил черт. Был он как человек, только голый. То вылезает из озера, то опять уходит под воду.

На озеро пришел эвенк. А день-то был жаркий-прежаркий, сслнце горячее-прего-рячее. Эвенк тихонько подошел к берегу. Он-то знал, что в озере черт водится. Об этом он узнал от своего деда. Черт спит себе на берегу озера, спит голый, без одежды. Эвенк подкрался к спящему черту и ножницами отрезал немного волос. Волосы у черта длиннущие. Черт проснулся и хотел уйти под воду, но не мог.

И вот подумал он: Наверное, человек срезал мои волосы, поэтому я и не могу уйти в воду.

Ощупал черт голову: действительно, волосы отрезаны ножницами. Понял он, что теперь совсем не сможет уходить под воду.

Черт подошел к человеку и говорит: – Друг, зачем остриг волосы?

– Я остриг, чтобы мы стали товарищами на год. Черт спросил:

– А ты богатый или бедный?

– Я бедный.

– Ну, – сказал черт, – охраняй меня целый год. Найди для меня одежду: рубашку, шубу, обувь. Я тебе за одежду заплачу, если будешь охранять меня.

Эвенк от своего деда знал о богатстве черта и что брюхо того черта – сплошное золото. Он знал, что черт питается золотом, которое находится в озере. Еда его – только золото, хлеба не ест совсем.

Эвенк дал черту новую одежду.

Черт сказал:

– Только смотри, помести меня в доме. Дом сделай для меня теплый, с печкой. Я там и буду жить. А как строить дом, я тебя научу.

И вот эвенк сделал для него дом. Черт учил его, как делать домишко.

Когда человек построил, черт сказал:

– Друг, за то, что ты дал мне одежду, я тебе дам много денег.

И черт дал эвенку золота, большой слиток, и сказал:

– Ну, теперь иди купи товаров.

Эвенк пошел к купцам за товарами. Всякой всячины набрал.

И стал тот человек богатеть по милости черта. Повозился эвенк с чертом год, но стал богачом.

За год волосы у черта отросли. Черт сказал:

– Друг, мои волосы отросли, и пора мне в воду. Расстанемся навсегда! Больше не увидимся.

Так эвенк стал богачом.

Асаткан

Жила в горах красивая девушка, Асаткан. Было у нее много оленей. Вот стал ее в жены звать черт – авахи.

Девушка отвечает:

– Пригони, не сходя с места, всех моих оленей. Тогда я к тебе приду.

Стал авахи кричать, свистать. Поднялся ветер. Олени испугались бури.

Прибежали в стойбище. Авахи говорит:

– Асаткан, Асаткан, я оленей пригнал. Кочуй ты ко мне.

Асаткан села на самого большого, лучшего оленя. Отвечает:

– Еду, еду к тебе.

А сама на олене мимо чума авахи промчалсь. Точно птица пролетела. Авахи зовет из чума:

– Асаткан, Асаткан, иди скорее. Обед остынет. А вместо Асаткан верховой олень отвечает:

– Ставлю, ставлю чум рядом с твоим. Сейчас к тебе приду.

Авахи ждать не хочет. Торопит Асаткан:

– Жду тебя. Иди быстрее-быстрее! Опять олень вместо Асаткан отвечает:

– Поставлю чум – приду.

Подождал немного авахи. Опять спрашивает:

– Асаткан, Асаткан, ты, наверно, чум уже поставила?

– Поставила чум, поставила, – отвечает олень.

– Асаткан, Асаткан, почему же ты не идешь? – спрашивает авахи.

– Дрова рублю. Нарублю дров – приду, – отвечает олень.

Рассердился авахи, говорит:

– Асаткан, Асаткан, пойду сам тебя приведу, а то не дождусь.

Вышел он из чума – нет никого. Видит только, далеко впереди олень бежит. Схватил авахи лопату, что тут лежала. Ударил о землю лопатой. Сел на нее верхом. Помчался догонять Асаткан.

Скачет на лопате авахи. Увидел Асаткан, кричит:

– Асаткан, Асаткан, пусть у твоего оленя нога отнимется.

Вправду, одна нога у оленя отнялась.

– Авахи, авахи, – отвечает девушка, – пусть четверть твоей лопаты отпадет.

Отломилась четверть лопаты. Рассердился авахи.

– Асаткан, Асаткан, пусть у твоего оленя вторая нога отнимется, – кричит.

Отнялась вторая нога у оленя. Но не останавливается олень. Бежит на двух ногах.

– Авахи, авахи, – говорит девушка, – пусть твоя лопата пополам разломится.

Только сказала Асаткан – лопата пополам разломилась.

– Асаткан, Асаткан, – говорит злой авахи, пусть третья нога у твоего оленя отнимется.

Отнялась у оленя третья нога. Скачет олень на одной.

Асаткан кричит:

– Авахи, авахи, пусть от твоей лопаты четверть останется. Сломалась лопата. Одна четверть от нее осталась.

Совсем рассердился авахи, говорит:

– Асаткан, Асаткан, пусть твой олень совсем без ног останется.

– Пусть твоя лопата, авахи, совсем сломается, – отвечает Асаткан.

Пока они так говорили, до речки доехали. Спрыгнула Асаткан с оленя. Ударилась оземь – пеной сделалась. Скатилась в речку, поплыла. Авахи за ней в речку бросился.

Несет пену вниз по реке. Авахи за ней по речке гонится, поймать хочет.

Принесло пену туда, где лебеди плавают. Просит девушка лебедей:

– Лебеди, лебеди, спрячьте меня от авахи.

Спрятали лебеди пену под крылья. Подплыл авахи к лебедям. Те испугались, взлетели. Пена из-под крыльев выпала. Схватил авахи пену в рот, держит.

Прилетела тут откуда-то птичка. Стала вокруг авахи кружиться. То на голову авахи сядет, то в длинный нос клюнет. Плывет авахи по реке, руки заняты. Нечем ему птичку отогнать. Решил он схватить ртом ее. Открыл авахи рот. Птичка выхватила пену, улетела. Взлетела на дерево. Оттуда вместе с пеной камнем о землю ударилась. Сильный гул по речке да по тайге пошел.

Авахи со страху в воду нырнул да и захлебнулся. Пена опять в Асаткан превратилась. Птичка парнем красивым сделалась.

Посмотрела Асаткан на стройного юношу, засмеялась. Поклонился тут юноша низко девушке и посватал ее за себя.

Маленький Уняны

В одном стойбище много чумов было. В чумах эвенки жили. Дружно, хорошо жили: охотились, рыбу ловили, в свободное время пели, плясали, играли.

Вдруг в один день над тайгой что-то сильно зашумело. Взглянули люди наверх – летит кто-то крылатый, огромный, страшный.

Это злой людоед, шаман Ко-рэндо, был. Он большие крылья надевал, всюду летал, глотал людей.

Опустился Корэндо в стойбище, стал хватать лю– дей. Кого схватит – живьем глотает. Никому не удалось спастись: всех поймал, всех проглотил Ко-рэндо. Одна старушка уцелела: пока Корэндо людей ловил да глотал, она под железный котел села, накрылась им, притаилась.

Старушку Корэндо не нашел.

Проглотил он всех людей, взмахнул крыльями, поднялся высоко-высоко и улетел.

Когда затих шум, вылезла старушка из-под котла. Пошла чумы осматривать. Пусто в чумах – ни одного человека нет. Заплакала старушка:

– Как одна, без людей, жить буду?

Заглянула в последний чум. Думала, и в нем пусто. Глядит – а в чуме мальчик лежит, совсем маленький.

Обрадовалась старушка. Сделала колыбельку, стала качать мальчика, стала растить его. Назвала мальчика Уняны.

Не годами – днями рос Уняны. Когда подрос, возмужал – стал на охоту ходить, стал кормить старушку.

Спросил однажды Уняны:

– Бабушка, почему во всем стойбище только ты да я? Где все наши люди? Умерли, они что ли?

– Нет, малыш, их всех в одну ночь людоед проглотил. Я под котлом спряталась, ты в чуме неведомо как уцелел. Вот я тебя и выкормила, вырастила.

– Куда же этот людоед ушел? Скажи мне!

– Сказала бы, да сама не знаю… Рассердился сильно Уняны. Решил найти людоеда, наказать его. Пошел в тайгу, поймал дикого оленя, привел в чум к бабушке:

– Бабушка, не этот ли съел людей?

– Нет, малыш, нет, не он! Это добрый зверь. Это олень. Сведи его туда, где поймал, и отпусти.

Послушался Уняны бабушку, отвел дикого оленя в тайгу и отпустил. Сам стал людоела искать. Увидел росомаху, поймал, притащил в чум, к бабушке:

– Бабушка, не она ли погубила всех наших людей?

– Нет, малыш, нет, – это росомаха. Она ни в чем не виновата. Отнеси ее на то место, где поймал, и отпусти.

Уняны послушался бабушку. Отпустил росомаху. Поймал лося, в чум привел:

– Бабушка, не этот ли съел людей?

– Нет, малыш, нет, не он. Это лось. Он не ест людей. Отведи его туда, где поймал, и отпусти.

Отпустил Уняны лося, поймал волка. Привел в чум, спрашивает:

– Не он ли съел наших людей?

– Нет, малыш, нет, не он. Это волк. Отпусти его!

Уняны волка отпустил, медведя поймал. Бабушка и медведя велела отпустить.

Так Уняны таскал к бабушке всех зверей – больших и маленьких. И всех бабушка велела ему в тайгу отпускать и не обижать.

Затосковал Уняны – не знает, что делать. Заметила это бабушка. Не вытерпела, сказала:

– Малыш, не ищи людоеда в тайге! Обликом он похож на огромного человека. Прилетел он к нам на крыльях, как птица, и улетел обратно, а куда – не знаю. Знаю только, что это злой шаман Корэндо.

Перестал Уняны ходить в тайгу. Выпросил у бабушки крышку от большого котла, достал молоток и принялся ковать для себя крылья. Целый день у огня сидит, кует. Долго ковал. Выковал, стал бабушку спрашивать, хороши ли крылья.

– Нет, малыш, не очень хороши: у Корэндо крылья больше!

Снова принялся Уняны за работу. Стал делать крылья больше.

Когда сделал, захотел испытать их. Поднялся в небо и спрашивает бабашку:

– Бабушка! Корэндо летал на такой высоте, как тетерев?

– Нет, малыш, выше!

Уняны опять стал ковать. Еще больше сделал крылья, снова в небо поднялся, бабушку спросил:

– Бабушка! Корэндо летал так же высоко, как рябчик?

– Нет, малыш. Корэндо выше летал! Он летал, как теперь ты летаешь, не ниже. Чтобы победить Корэндо, надо сделать крылья больше, чем у него. И летать надо выше, чем он летает! Помни: Корэндо – большой и сильный!

Уняны не огорчился, не отступил, опять за работу принялся. Без отдыха сидит у Огня, молотком стучит – железные крылья мастерит.

Еще больше сделал крылья. Поднялся в небо испытать их. Летает, сам бабушку спрашивает:

– Бабушка, скажи: повыше или пониже меня летал Корэндо?

– Теперь ты летаешь выше Корэндо! Он пониже летал!

Поднялся Уняны на большую высоту и увидел вдалеке огромный чум. Полетел в ту сторону.

Прилетел Уняны к тому чуму, увидел стойбище, увидел место, где опускался Корэндо на землю. Стал кружить над чумом. Кружит, сам поет:

Выходи, Корэндо, из чума: Приаетел я с тобою сражаться!

Долго пел. Корэндо из чума не вышел: его в чуме не было. Вышла из чума женщина, жена Корэндо, и пропела:

Эх ты, глупец, глупец! Тоже нашелся какой: Хочет с Корэндо равняться! Корэндо – могучий шаман, Его победить невозможно! Если ты смерти ищешь, Тогда и лети к Корэндо!

Показала она Уняны, куда ему лететь. Взвился он и полетел дальше. Долго летел.

До второго чума долетел. Увидел место, где Корэндо на землю опускался. Закружил Уняны над чумом, запел свою песню, стал вызывать Корэндо на битву:

Выходи Корэндо из чума: Прилетел я с тобой сражаться!

Вместо Корэндо из чума вышла вторая его жена и пропела ему в ответ:

Корэндо – могучий шаман, Его победить невозможно! Если ты смерти ищешь, Тогда и лети к Корэндо!

Пропела она свою песню и указала Уняны, куда ему лететь. Замахал он крыльями и полетел. Долго летел… Увидел третий чум, стал вызывать Корэндо. Но и там Корэндо не было. Полетел Уняны в четвертое стойбище. Но и там людоеда не нашел. Полетел в пятое – и там его не застал. Побывал на шестом – увидел не Корэндо, а шестую его жену. От нее и узнал Уняны, что Корэндо сейчас живет в седьмом стойбище. И все жены Корэндо, с которыми Уняны разговаривал, пели ему одну и ту же песню:

Корэндо – могучий шаман, Его побить невозможно! Если ты смерти ищешь, Тогда и лети к Корэндо!

Но их слова не испугали Уняны. Полетел он дальше, к седьмому чуму Корэндо. Прилетел, закружил над чумом людоеда и запел:

Выходи, Корэндо, из чума: Прилетел я с тобою сражаться!

Пение Уняны услышала седьмая жена Корэндо. Она вышла и запела в ответ:

Не тревожь, не буди Корэндо! Корэндо – могучий шаман. Я не стану будить Корэндо. Он высоко на крыльях взлетит, Он тебя непременно убьет – Перед ним ты слаб, беззащитен!

Но и она не испугала Уняны. Он стал кружить все ниже и ниже и пел все громче и громче:

Корэндо погубил мой народ. Я хочу отомстить ему! Я хоть мал, но его не боюсь! Поскорее буди его!

Вошла жена Корэндо в чум и разбудила его. После того она вышла к Уняны и снова запела:

Могучий Корэндо проснулся, Он сейчас надевает крылья. Сейчас он выйдет из чума И будет с тобой сражаться!

Уняны стал кружить над самым чумом Корэндо, смело стал вызывать его:

Корэндо! Корэндо! Корэндо! Скорей выходи на битву!

В ответ из чума раздался хриплый голос людоеда:

Уняны! Уняны! Уняны! Подожди, подожди немного! Поем я, поем сначала!

Уняны запел:

Зачем тебе есть, Корэндо?

Недолго тебе жить осталось: За наших людей отомщу я!

Хриплым голосом Корэндо ответил ему:

Уняны! Уняны! Уняны! Подожди, пока я обуюсь!

Уняны запел:

Зачем тебе обуваться? Недолго тебе жить осталось: За наших людей отомщу я!

Корэндо запел:

– Уняны! Уняны! Уняны! Подожди, я крылья надену!

Но Уняны не отставал от него и настойчиво пел:

Корэндо! Корэндо! Корэндо! Выходи, выходи скорее! Чего ты медлишь, Корэндо? За наших людей отомщу я!

Тут огромный, толстый, тяжелый Корэндо вылетел из чума и бросился на Уняны. Но легкий, проворный Уняны быстро и ловко поднялся высоко в небо. Корэндо машет своими крыльями – хочет выше Уняны подняться. Но Уняны все у него над головой кружит, не отстает от негр.

Долго летали. Уняны все время выше Корэндо летает – не может Корэндо его догнать, не может ударить. Стал Корэндо уставать, запел:

Уняны! Уняны! Подожди, подожди! Пониже, пониже спустись! На такой высоте не умею биться – Кружится у меня голова!

Засмеялся Уняны, ответил людоеду:

Корэндо! Корэндо! Корэндо!

Почему это голова закружилась?

Я к тебе спускаться не буду!

За наших людей с тобой сражаюсь,За братьев, сестер тебе отомщу я – Сломаю, сомну твои крылья!

Кинулся Уняны на Корэндо, стал кругами летать над ним. Летает, сам громко поет:

Корэндо! Корэндо! Корэндо! Перестанешь глотать людей. Перестанешь опустошать стойбища – Пришел теперь твой конец!

Налетел он на Корэндо и сломал ему крылья. Упал толстый Корэндо камнем, ударился о землю, брюхо его лопнуло.

И вышли из его брюха все люди, которых он проглотил. В свое стойбище, в свои чумы все пошли. Снова жить стали!

Как старый Тока эвенков помирил

Жили три бедных эвенка-пастуха. Жили дружно: в гости ездили друг к другу, в беде выручали друг друга.

Каждый эвенк имел по десять оленей. На каждом олене ставил свою тамгу. Пасли они оленей в разных долинах. Сойдутся, и каждый своих оленей хвалит.

Однажды ночью кто-то согнал оленей в одну долину и тамгу на всех поставил одинаковую. Встали утром пастухи, и никто своих оленей узнать не может. Заспорили эвенки:

– Это мои олени!

– Нет, это мои олени!

Спорили долго, а оленей поделить так и не могли.

Пришли в чум своих отцов. Отцы сошлись, спорили, спорили и тоже оленей поделить не смогли.

Пришли эвенки в чум к своим братьям. Сошлись братья, спорили и тоже оленей разделить не могли.

Так ходили эвенки из чума в чум, никто не мог разделить их оленей. Тогда решили они отыскать самого умного в тайге и его спросить. Долго шли и дорогой все спорили:

– Мои олени!

– Нет, мои олени!

Пришли в далекое стойбище, спросили:

– Где самого умного сыскать? Им ответили:

– Умнее Орумо-богача нет; стадо оленей у него, самое большое.

Потоптались на месте эвенки, друг на друга посмотрели, сказали:

– Орумо-богач нам не поможет.

Ушли эвенки. В другом стойбище спросили:

– Где самого умного сыскать? Им ответили:

– Шаман Алка – самый умный, силу имеет немалую.

– Не поможет нам шаман Алка, – ответили эвенки, – сила его темная, худая.

Пошли дальше. Видят: огромное стадо оленей пастухи пасут, стараются. Спросили эвенки:

– Кто хозяин этого стада?

– Мы хозяева, – ответили пастухи дружно. Удивились эвенки:

– А тамгу чью ставите на оленях?

– Тамга на всех одинаковая, – ответил старый пастух Тока.

– Как одинаковая? – еще больше удивились эвенки.

Тамга – тавро, клеймо, знак.

Пастухи ушли к стаду. Старый пастух Тока сказал:

– Говорите, эвенки, о своей беде. Помогать будем. Рассказали эвенки. Выслушал их пастух Тока, трубку из зубов вынул, и видят они через синее облачко дыма, как смеется Тока.

– Я думал, у вас беда большая случилась, оттого так далеко ушли.

Эвенки удивленно переглянулись:

– Как разделим оленей: тамга у всех одинаковая?

А пастух Тока спрашивает:

– Дружно ли вы, эвенки, жили? А? Отвечают:

– Дружно!

– Тогда зачем же оленей пасти врозь, пусть у них будет одна тамга, один хозяин.

Эвенки зашумели, обступили пастуха Току.

– Кто, кто хозяином оленей будет? Кого назовешь из нас? Тебя, старого слушать будем!

Опять Тока трубку из зубов вынул, облако дыма пустил и говорит:

– Ваше стадо – вы и хозяева.

Обрадовались эвенки, каждый думает: Как я разбогател: было у меня десять оленей – стало тридцать.

Попрощались они с пастухом Токо и довольные ушли. Идут и говорят:

– Однако старый Тока самый умный в тайге, другого искать не пойдем.

С того времени помирились эвенки, оленей пасут сообща, тамгу ставят одну.

Собаки и человек

Возле чума, на синем снегу, три собаки сидели: пастушеская Оронка, охотничья Лайка, ездовая Нартка. Собаки спорили. Оронка хвалилась:

– Я человеку первая помощница, мне жирный кусок он бросит. Я ему стерегу самое дорогое – оленей!

– Глупая ты, Оронка., я лучшая собака, – отвечает Нартка, – мне человек жирный кусок бросит. Я вожу его доброо, без меня он кочевать не мог бы. Лайка сердится:

– Эко, хвастуны, без меня бы все оголодали. Ведь я добычу в тайге ищу!

Спорили собаки, спорили, бросились друг на друга и начали драться. Шерсть по ветру летит, снег вокруг красный стал.

Каждая кричит:

– Я лучшая собака!

Вышел из чума человек, собаки подбежали к нему, каждая собака гордится:

– Я лучшая собака! Я добычу в тайге ищу! – хвалится Лайка.

– Нет, я лучшая собака! Я нарты вожу, кочевать помогаю, – сердито отвечает Нартка.

– Нет, нет, я лучшая собака! Я оленей стерегу!

– больше всех хвалится Оронка. Человек смеется:

– Ишь, загордились. Нет у меня лучшей собаки: всех одинаково кормлю, все одинаково мне дороги, – и ушел в чум.

Обиделись собаки. Каждой хочется быть лучшей, жирный кусок получить.

Лайка и говорит:

– Худая у нас жизнь, надо бы от человека уйти, пусть без нас умрет.

Так и сделали. Вышел человек из чума, а собак нет, убежали.

Пришли собаки в тайгу. Увидела Лайка белку, залаяла, по снегу запрыгала, белку на сосну загнала, хвалится:

– Я свое дело сделала.

А белка на дереве сидит, качается. Тогда Нартка подбегает к Лайке:

– Ты устала. Садись на меня, я тебя подвезу. Лайка, довольная, на Нартке поехала. Недалекоуехала.

Нартка говорит:

– Вот и я свое дело сделала.

А белка на ветке сидит, качается.

Оронка бегает, хвостом юлит, оленье стадо увидела, кругом обежала. Прибежала, запыхалась, на снег села, тоже хвалится:

– Вот и я свое дело сделала.

А белка на ветке сидит, качается. Подняли собаки носы, на белку смотрят, голодные рты облизывают. Так сидели долго. Потом жалобнозавыли. Ночь прошла, утро забелело. Лайка вскочила:

– Зайца чую! – и побежала по свежему следу. Зайца нашла, лает, гонит к Нартке и Оронке.

Нартка говорит Оронке:

– Садись, я тебя подвезу к зайцу.

Заяц видит невиданное: собака на собаке едет!

Прыгнул через них и в чаще скрылся.

Стоят собаки, облизываются. Прошло много дней и ночей. Шерсть с собак ветер сдул, ребра голодные выставились.

Лайка жалобно воет:

– Смерть нам, собаки, приходит, что будем делать?

Решили обратно к чуму человека идти. Пришли. Услышал человек шорох, вышел из чума.

– Ээ!.. беглецы вернулись… Эко подтянуло вас… Оголодали!

Человек дал каждой собаке по большой жирной рыбине. Обрадовались они, жадно рыбу грызут, по сторонам озираются.

С той поры собаки друзьями человека стали, ему служат верно.

Оронка пасет оленей.

Лайка добычу в тайге ищет. Нартка поклажу возит.

Кукушка

В древние времена, когда на небе было два солнца и на земле всегда день белый сиял, кукушку считали первой певуньей.

Сядет кукушка на ветку, голову гордо вскинет, хвост расправит и поет, на всю тайгу разливается. И птицы, и звери слушают, кукушку хвалят.

Пришла пора всем птицам яички откладывать, птенцов выводить. Птицы заторопились: мох, траву, ветки таскать начали, гнезда новые вить, постель теплую готовить.

Только кукушка еще больше важничает, над птицами смеется, песнями по тайге разливается. Собрались птицы, говорят:

– Как певунья наша жить будет? Как род свой на земле сохранит?

Услыхала кукушка те птичьи речи, пуще смеется:

– Эко, глупые!.. Не думаете ли вы меня заставить гнезда. вить, птенцов высиживать?..

Птицы сказали:

– Худая голова у этой птицы: ума в ней меньше, чем у мухи, – и разлетелись по своим гнездам.

А кукушка по-прежнему смеется, песнями по тайге разливается.

Пришла пора и ей яички откладывать, но гнезда-то у нее нет.

Полетела она к озеру, видит: между кочек, в камышах, утка на яйцах сидит, старается. Кукушка ей говорит:

– Эко, милая, сидишь голодная, слетай покормись, я яички твои охранять стану.

Утка послушалась, полетела. Кукушка одно яичко из утиного гнезда выбросила, свое положила.

Вернулась утка, села на яички. Кукушка улетела, на другой день прилетела она в поле, видит: куропатка в траве на яичках сидит, старается. Кукушка ей говорит:

– Эко, милая, сидишь голодная, слетай покормись, я твои яички охранять стану.

Послушалась куропатка, полетела. Кукушка одно яичко из куропаткиного гнезда выбросила, свое положила.

Куропатка прилетела, села на яички. Кукушка улетела! На третий день прилетела она к сухой осине, на ней большое гнездо, в нем ворона на яичках сидит, старается. Кукушка говорит:

– Эко, милая, сидишь голодная, слетай покормись, я твои яички охранять стану.

Ворона послушалась, полетела. Кукушка одно яичко из вороньего гнезда выбросила, свое положила.

Ворона прилетела, села на яички. Кукушка улетела.

Вывели все птенцов, птенцы подросли. Каждая птица радуется, своими детьми хвалится.

Утка крякает:

– Кря-кря! Эх вы, мои желтоносые… Идемте к озеру, плавать, нырять будем!

Птенцы за ней бегут, крякают. Пришли к озеру, утка нырнула, поплыла, птенцы нырнули, поплыли. Один птенец на берегу, крылышками хлопает, воды боится.

Утка кричит, сердится:

– Ты чужой!

Плывет утка к берегу, птенца того утопить хочет.

Подлетела кукушка, птенца с собой взяла. Куропатка детей по траве ведет.

– Пи-пи! Эх вы, мои быстроногие… Пойдемте по траве побегаем!

Птенцы за ней бегут. Один птенец сидит, крылышками хлопает, на ветку взлететь хочет. Куропатка кричит, сердится:

– Ты чужой!

Бежит куропатка, чтоб птенца того заклевать. Подлетела кукушка, птенца с собой взяла. Ворона детьми хвалится, каркает:

– Кар-кар-кар! Эх вы, мои черненькие… Смотрит, а один птенец пестренький. Ворона кричит, сердится:

– Ты чужой!

Ворона клюв разинула, птенца заклевать хотела.

Прилетела кукушка, птенца с собой взяла.

Собрались кукушкины дети. Кукушка хвалится:

– Эко, мои детки, все вы в меня, красавицу-певунью, родились. Пусть птицы завидуют.

Прилетели птицы пенье кукушкиных детей слушать.

Кукушка своих детей учит:

– Спойте, мои детки, как я пою.

Птенец, которого утка вывела, крылышками захлопал, клюв открыл.

– Кря!.. Кря!..

Птицы засмеялись, кукушка опечалилась. Птенец, которого куропатка вывела, крылышками захлопал, клюв открыл:

– Пиф-пиф-пиф!

Птицы засмеялись, кукушка еще больше опечалилась. Смотрит на последнего своего птенца, на него надеется.

Птенец, которого ворона вывела, крылышками захлопал, открыл клюв:

– Кар! Кар!

Птицы смеются, над кукушкой потешаются, а она от горя плачет, птенцам своим говорит:

– Эко, мои детки, непонятливые. Слушайте, как я весело пою!

А сама плачет, слезы на траву капают.

Смотрит, дети от нее полетели: один к утке, второй к куропатке, третий к вороне. От такого несчастья у кукушки горло перехватило. Взлетелаона на куст, клюв открыла, от горя и слез заикается:

– Ку-ку! Ку-ку!

И стала кукушка вечной заикой, печально кукующей.

Это она о детях своих печалится, о них стонет, жалобно кукует.

Самый быстроногий

Поспорили однажды звери – кто быстрей всех бегает. Волк говорит:

– Я всех быстрее! Как побегу – только кустарник в глазах мелькает да ветер в ушах свистит!

Медведь говорит:

– Нет, однако, я самый быстрый! Как побегу – деревья трещат, сучья в разные стороны разлетаются!

Лиса послушала их и говорит:

– Наверное, я всех вас быстрей бегаю. Как побегу – только лапы мелькают. Даже лап своих не вижу.

Посмотрел на них заяц.

– Что вы спорите! – говорит. – Быстрей всех я! Как побегу – ничего не вижу, ничего не слышу! Вот как быстро!

Долго спорили они. Наконец решили бежать наперегонки. Выстроились в один ряд и побежали до дальней сопки. Добежал до той сопочки заяц, повернул – обратно помчался.

Вернулся быстро, сел и товарищей своих ждет.

Волк только к вечеру вернулся. Лиса ночью прибежала. Медведь лишь к утру приплелся.

Вот собрались они вместе, решили: Заяц самый быстрый из нас. И домой пошли.

Стал заяц от радости кувыркаться. Кувыркается и поет:

– Вот я самый быстроногий! Вот какой быстроногий!

Увидала его мышь, позавидовала. Подошла к зайцу, поздоровалась. Говорит:

– А ведь неправильно тебя самым быстроногим назвали!

– Как – неправильно! – обиделся заяц. – Мы наперегонки бегали, я раньше всех вернулся. Я всех победил!

– Напрасно вы меня не подождали.

– Ну, давай поспорим, – говорит заяц. – Давай побежим!

– А ты как бегаешь? – спрашивает мышь.

– Быстро бегаю, – говорит заяц. – Как побегу – ничего не вижу, ничего не слышу! Вот как быстро!

Вот побежали они взапуски. Мышь отбежала немного, под кочку присела, схоронилась. Сразу из виду исчезла.

А заяц летит – ничего не видит, ничего не слышит. Торопится. До сопочки добежал, обратно повернул. Бежит что есть силы… Подбегает заяц к месту, а мышь на пригорочке сидит, лапками обмахивается.

– Очень жарко, – говорит, – в такой день наперегонки бегать.

Удивился заяц: неужели мышь его обогнала?

– Давай еще раз побежим, – говорит он мышке. Вот опять побежали они. Мышь – под кочку, заяц – до сопки.

Три раза бегали они. Заяц – до сопки и обратно, а мышь – до первой кочки.

Прибегает заяц – умаялся, рот разинул, глаза вытаращил. Едва дышит от усталости. А мышь опять на пригорке сидит. Смеется над зайцем, хохочет, лапками на него показывает.

– Вот так победитель! – кричит. – Мышь обогнать не может!

Долго смеялась мышь над зайцем. Потом говорит:

– Пойду зверям расскажу, как я тебя обогнала. Вместе посмеемся…

Стыдно стало зайцу. Прижал он уши и спрятался в траву.

Убежала мышь прочь.

А заяц с тех пор всегда уши прижимает к спине, как только услышит шум или шорох: думает, звери над ним смеяться идут.

Как медведь оленеводом был

Паслось как-то на луговине стадо оленей. Напал на стадо тигр. Отбил нескольких оленей и погнал в тайгу. Одного разорвал, а другие от страха убежали. К стаду уже и дороги найти не могли. И стали они сами по себе пастись.

Повстречал этих оленей медведь.

Был медведь уже старый, охотился плохо; сколько ел – не знаю, а бока у него ввалились и шерсть клочьями взъерошилась.

Увидал медведь оленей и подумал про себя: Вот удача мне привалила! Заберу я оленей. Оленеводом стану, как люди бывают. Олени приплод давать будут. Мяса мне на всю жизнь хватит. А пасти оленей – велика ли хитрость!

Обрадовался медведь. Согнал оленей в одно место, к своей берлоге поближе. Сам сел возле, довольный, к оленям присматривается – которого на первый случай зарезать.

Видят олени – не трогает их медведь, стали пастись. Стали мох искать: ходят, головы к земле наклоняют. Смотрит медведь, понять не может – что такое олени делают? Будто слушают что-то… Струхнул медведь, испугался: может, олени слушают, не идет ли хозяин?

Подошел медведь к одному оленю, спрашивает:

– Ты что слушаешь?

Молчит олень, не отвечает. У другого медведь спросил, и тот посмотрел на медведя и тоже промолчал. Смешно оленям: захотел медведь оленеводом стать, а сам не знает, что олени едят!

Бегал, бегал медведь от одного оленя к другому, запыхался даже. Говорит сам себе:

– А тяжелая это работа!

Пока олени весь мох не съели, около той берлоги паслись. Мох съели – стали дальше отходить. Опять медведя страх взял: этак могут олени и совсем уйти. Не знал медведь, что человек за оленями кочует. Стал медведь своих оленей назад загонять. Пока одного к берлоге своей загонит, другой убежит мох искать – из виду скроется.

Совсем выбился медведь из сил, не может оленей обратно повернуть. Пришлось ему за оленями идти. Идет медведь, оглядывается – жалко ему теплую берлогу, старую берлогу жаль. Но и оленей потерять не хочется. Вздыхает, да идет, от берлоги все дальше и дальше…

– Ох, – говорит он, – трудное это дело – оленей пасти! Кабы знал, ни за что бы не взялся!

Далеко медведь от берлоги откочевал. Тут попались ему навстречу волк с лисой.

– Здравствуй! – говорят. – Что ты делаешь тут?

– Да вот, – говорит медведь, – оленеводом стал.

Лиса хвостом завиляла, головой закивала.

– Давно пора, – говорит. – Мы с соседом-волком давно оленями обзавелись. Сейчас хорошо живем, оленье мясо едим.

– Только замучился я с оленями, – говорит медведь.

– Это с непривычки, – отвечает лиса. – Бедный ты, бедный, сосед! С непривычки очень трудно. Не знаю, как ты зимой будешь пасти своих оленей…

Призадумался медведь; это верно – как же ему зимой-то с оленями быть? Ведь зимой его на спячку потянет, а коли он уснет – уйдут олени. Где их тогда искать?

Говорит он лисе и волку:

– Помогите мне оленей упасти!

А лиса хитрая была. Для виду призадумалась, а у самой одна дума – как бы медведя одурачить. Говорит она медведю:

– Ох, не знаю я, как с тобой быть! Не справимся мы. Очень трудно. Но друг другу помогать надо. Давай твоих оленей. Весной придешь – обратно возьмешь.

Погнали лиса с волком оленей в тайгу.

А медведь пустился плясать, радуется. Говорит себе: Вот обманул я этих дураков! Всю зиму будут они за рогами гоняться. А я весной и летом буду сыт: все мясо мне достанется! Побежал медведь в берлогу. На зиму залег.

Отогнали лиса с волком стадо подальше в лес. Перерезал волк оленей. Целую зиму два обманщика были сыты.

Лежит медведь в берлоге, лапу сосет. Во сне оленей видит: ходят жирные-прежирные, сало с них на землю каплет. Ох и поем я мяска весной – думает медведь. Чем сильней у него с голодухи в животе бурчит, тем жирней ему олени снятся.

Вот весна пришла. Солнышко снег растопило. Ручьи по земле побежали, стали деревья почки набирать. Очнулся медведь от своей спячки, из берлоги вылез. Идет по тайге, от слабости шатается: бока у него ввалились, шерсть колтуном свалялась.

Приходит косолапый к лисе с волком. А те за зиму откормились, гладкие да толстые стали. Выбежала лиса навстречу, суетится, словно от радости не знает, куда дорогого гостя посадить, без умолку говорит, медведю рот не дает раскрыть.

Спрашивает ее медведь:

– Ну, где мои олени, соседка? Запричитала лиса, лапками замахала:

– Беда с твоими оленями, сосед: все стадо пропало!

– Как – пропало? – говорит медведь, разинув рот.

– Убежало, – отвечает лиса.

– Как так убежало? – рассердился медведь.

– А вот так, убежало – и конец! Уж если хозяин не мог оленей упасти, если сам ты с ними справиться не мог, так мы и подавно не могли твоих оленей упасти!

– Где же ваши-то олени? – спрашивает медведь, а сам вокруг смотрит: видит – валяются везде оленьи черепа да кости.

Еще пуще запричитала лиса, слезу пустила да волка под бок так ткнула, что и тот от боли заревел.

– И с нашими оленями беда случилась! – плачет-разливается лиса. – Не уберегли мы и свое стадо! Наших оленей, сосед, моль поела!

– Как – моль? – спрашивает медведь.

– А вот как: как напала моль на оленей – ведь у них мех густой! – Да как принялась поедать оленей, мы и глазом моргнуть не успели, как всего своего богатства лишились… – Глядит лиса на оленьи кости и в голос ревет. – Ах, мои милые! Да какие вы были хорошие! Да как любила я вас, мои милые!

Жалко стало медведю лису. Утешать ее стал: – Не плачь, соседка, то ли еще бывает!.. – Почесал он в затылке, подумал. – Ничего, – говорит, – не поделаешь, если моль съела. Видно, не быть мне оленеводом, соседка. Никогда больше не стануоленей держать!

И поплелся медведь в тайгу.

С тех пор к оленям не подходит!

Два слабых и один сильный

Один слабый против сильного, что мышь против медведя: накроет медведь лапой – и нет ее. А два слабых против сильного – еще посмотреть надо, чья возьмет!

Один медведь совсем закон забыл: стал озорничать, стал мелких зверьков обижать. Не стало от него житья ни мышам, ни еврашкам, ни хорькам. И тарбаганам, и тушканам, и колонкам от него житья не стало. Кто бы его винил, если бы медведь с голоду на них польстился? А то медведь – сытый, жирный! Не столько ест, сколько давит. Понравилось ему малышей гонять. И нигде от него не скроешься: в дупле – достанет, в норе – достанет, на ветке – достанет и в воде – достанет!

Плакали звери, но терпели. А потом принялся медведь детенышей их изводить. Это уж последнее дело, никуда не годное дело – хуже этого не при– думаешь! Стал медведь птичьи гнезда разорять, стал в норах детенышей губить…

У мышки-малютки всех раздавил. Раз ногой ступил – и ни одного в живых не осталось. Плачет мышка, мечется. А что она одна против медведя сделать может?

У птички-синички гнездо разорил медведь, все яйца поел. Плачет синичка, вокруг гнезда летает. А что она одна против медведя сделать может?

А медведь хохочет над ними.

Бежит мышка защиты искать. Слышит – синичка плачет. Спрашивает мышка:

– Эй, соседка, что случилось? Что ты плачешь? Говорит синичка:

– Уже время было вылупиться из яичек моим деткам! Клювиками в скорлупку стучали. Сожрал их медведь! Где защиту найду? Что одна сделаю?

Заплакала и мышка:

– Уже черной шерсткой мои детки докрываться стали! Уже глазки открывать они стали! И тоже медведь погубил всех!

Где защиту найти, как спасти детей от него? К Таежному Хозяину идти – далеко. Самим медведя наказать – сил у каждого мало. Думали, думали – придумали. Чего бояться? – говорят. – Нас теперь двое!

Пошли они к медведю. А медведь – сам навстречу. Идет, переваливается с ноги на ногу. По привычке уже и лапу поднял, чтоб мышку с синичкой прихлопнуть, одним ударом обеих соседок раздавить.

А синичка кричит ему.

– Эй, сосед, погоди! У меня новость хорошая есть!

– Что за новость? – рычит медведь. – Говори, да поскорее!

Отвечает ему синичка:

– Видела я в соседней роще рой пчелиный. Полетела туда – гляжу – целая колода меду, до краев полная, мед на землю сочится. Дай, думаю, медведю скажу…

Услыхал медведь про мед, сразу про все забыл, слюни распустил.

– А где та колода стоит? – спрашивает он у синички.

– Мы тебя проводим, сосед, – говорит ему мышь.

Вот пошли они.

Синичка впереди летит, дорогу указывает, дальней дорогой медведя ведет. А мышь напрямик к той роще побежала.

Подбежала к колоде, кричит пчелам:

– Эй, соседки, у меня к вам большое дело есть! Слетелись к ней пчелы. Рассказала мышь, какоеу нее дело.

Говорят ей пчелы:

– Как в этом деле не помочь! Поможем! Нам этот медведь тоже много худого сделал – сколько колод раздавил!

Довела синичка медведя до рощи, показала, где колода лежит. А медведь уже и сам ее увидел, кинулся к колоде, облизывается, сопит, пыхтит… Только он к колоде подошел, а пчелы всем роем налетели на него. Стали жалить со всех сторон! Машет на них медведь лапой, в сторону отгоняет, а пчелы – на него! Заревел медведь, бросился назад. А глаза у него запухли от пчелиных укусов и закрылись совсем. Не видит медведь дороги. Лезет напрямик по всем буеракам, по всем валежинам и корягам. Плачет, спотыкается, в кровь изодрался. Апчелыза ним!

Одно медведю спасение – в воду броситься, отсидеться в воде, пока пчелы не улетят обратно. А глаза у медведя запухли, не видит он, куда бежит. Вспомнил он тут про мышь да про синичку. Закричал что есть силы:

– Эй, соседки, где вы?

– Тут мы! – отзываются мышь с синичкой. – Загрызают нас пчелы, погибаем мы!

– Проведите меня к воде! – кричит медведь. Села синичка на одно плечо медведю, вскочиламышка на другое. Ревет медведь. А соседки говорят ему, куда повернуть, где бежать, а где – через валежину перелезать. Говорит ему синичка:

– Уже реку видно, сосед. Говорит ему мышь:

– Теперь совсем близко, сосед.

– Вот хорошо! – говорит медведь. – А то совсем меня проклятые пчелы закусали! Чем дальше – тем больней жалят!

Не видит он, что пчелы давно отстали. Тут кричат ему соседки:

– Прыгай в воду, сосед, да на дно садись, тут мелко!

Думает медведь про себя: Только бы мне от пчел избавиться, а уж я от вас мокрое место оставлю!

Что есть силы прыгнул медведь. Думал – в реку прыгает, а угодил в ущелье, куда его мышь да синичка завели. Летит медведь в пропасть, то об один утес стукнется, то о другой… Во все стороны шерсть летит.

Летит рядом с медведем синичка:

– Думал, сильный ты, медведь, так на тебя и силы другой не найдется? Деток моих съел!

Сидит мышь на медведе, в шерсть зарылась, говорит:

– Думал, сильный ты, медведь, так на тебя и силы другой не найдется? Деток моих раздавил!

Грохнулся медведь на землю. Разбился.

Так и надо ему! Зачем детенышей губил?

Набежали отовсюду звери и птицы малые. Поклонились они мышке да синичке, спасибо сказали.

Один слабый против сильного что сделать может!

Два слабых против сильного – это еще посмотреть надо, чья возьмет!

Тывгунай-молодец и Чолбон-Чокулдай

Давным-давно, много лет тому назад, на устье пяти глубоководных, рек с широкими долинами и горящими мысами, под деревом с густыми ветвями жил-был Тывгунай-молодец. Этот молодец не знал ни отца, ни матери, не знал, грозой ли, женщиной ли рожден или сам из колыбели вышел – был сиротой. Перегрыз он зубами тальник и, свив тетиву, сделал себе маленький охотничий лук из лыка тальника. И жил, добывая им разную мелкую живность.

Живя так, однажды подумал: Пойду-ка я вверх по реке, посмотрю – что там, – и отправился. В дороге устал. Вдруг смотрит – стойбище показалось. Подходит и видит, как вдоль берега плавают две утки. Подкравшись к ним, захотел стрелу пустить, а утки все продолжают нырять и плавать. Натянул он тетиву, но не выстрелил, опасаясь убить чью-нибудь птицу.

Тогда он спросил:

– Может быть, вы принадлежите кому-нибудь из местных? Давайте побеседуем, вы расскажете мне все и не говорите потом, что убил вас, не предупредив! – говорит Тывгунай-молодец.

Утки взлетели. Взлетая, запели:

– Вот, родившийся под развесистым деревом Тывгунай-молодец чуть не погубил нас. Наверно, он добрый человек, потому пожалел. Мы же, став утками, чуть не дали себя погубить. На кочке, где мы сидели перед купанием, остался наперсток. Возьми его и береги, он тебе добро сделает!

Тывгунай-молодец смотрит – лежит золотой наперсток, взял' его и положил в карман. Потом пришел в стойбище. Там собралось очень много людей, и богатырей было немало. Среди них и богатый хозяин стойбища.

Этот хозяин сказал:

– Вот там видна дуга вонзившегося в землю лука. Богатырю, сумевшему вытащить этот лук, отдам свою дочь в жены.

Каждый день богатыри пытались вытащить этот лук, но никто не смог вытащить. Тывгунай-молодец походил-походил, посмотрел и отправился домой. Возвратившись, видит – под развесистым деревом сидит богатырь. Заметив его, Тывгунай испугался. А тот говорит ему:

– Ты не бойся меня, я – твой старший брат. С тех пор, как ищу тебя, прошло много лет. Откуда ты пришел?

– Я ходил вверх по течению реки, там есть одно стойбище, где богатыри пытаются вытащить вонзившийся в землю лук, чтобы жениться на дочери богача, но никто не может его вытащить, я посмотрел на это и вернулся, – говорит Тывгунай.

– Вот мой конь, войди в его левое ухо – найдешь пищу, войди в его правое ухо – найдешь одежду, – говорит старший брат Чолбон-Чокулдай.

Тывгунай-молодец все сделал, как велел брат, и стал богатырем. Верхом на коне они поехали вверх по реке. Приехали, а лук торчит, как торчал, никто не смог его вытащить. Тогда Чолбон-Чокулдай спрыгнул с коня и потянул лук, дуга лука сломалась и отскочила вверх, немного погодя что-то сверкнуло, словно молния; когда же дуга достигла Верхнего мира, будто гром прогремел.

Потом Чолбон-Чокулдай с братом сели на коней и полетели в Верхний мир посмотреть, что случилось.

Добрались до Верхнего мира. Он оказался землей, людей там было так много, как комаров, а скота – как оводов. Когда шли по ней, увидели: из-под земли дымок пробивается. Наклонились к тому месту, где дымит, и видят – сидят полуобгоревшие старик со старухой.

– Старушка, у меня печень болит, дала бы кусочек печени, – говорит старик.

Старуха отвечает:

– Э-э, вот мои хозяйки дали мне кусочек печени, сказав: Смажь печенью шкуру, чтобы мягкой стала. Если печень отдам, они опять будут долбить мою бедную голову своими серебряными щипцами.

– Старушка, у меня голова болит, нет ли у тебя немного головного мозга? – просит старик.

– О-о, ты ведь уже съел тот кусочек мозга, что дали вчера, опять будут долбить мою бедную голову. Ноет моя грудь, но в этом мире некому обо мне вспомнить. Вот когда ты был молод и бился с богатырями и когда они, победив тебя, полетели в этот мир, взяв нас с собой, я оставила под большой лиственницей, укрыв корьем, двухлетнего мальчика, сказав: Если он останется жив, пусть называется Чолбон-Чокулдаем. Под ветвистым деревом оставила я шестимесячного мальчика, покрыла его старой оленьей дошкой, сказав: Если останешься жив, будешь называться Тывгунаем-молодцем. Но они, наверное, не выжили. Как могут они попасть в этот мир? Ноет моя грудь, – говорит старуха.

Услышав эти слова, братья вошли в чум.

– Вы, ребята, откуда прибыли? – спрашивает старуха.

– Мы прибыли из Среднего мира, меня зовут Чолбон-Чокулдай, а это мой младший брат Тывгу-най-молодец, – говорит старший.

– Мы в этот мир попали, когда богатыри нас одолели. Вас на родине оставили. Здесь есть богатыри, против которых никто устоять не может. Теперь они лежат: из Среднего мира пришла их смерть и оторвала от каждого по половине тела. Они нас на огне поджаривают, спрашивая: Кто у вас на родине остался? А шаманов своих колдовать заставляют: пусть, мол, узнают, откуда смерть к ним пришла. Если шаманы не могут узнать, отсекают им головы, – сказала мать.

Тогда братья вышли вон, забили несколько голов скота и дали родителям поесть. Потом отправились в большой дом богатырей. Дом был полон людей; парни спрятались, сели и стали наблюдать, как богатыри отсекают головы шаманам. Вот привели одну шаманку, она стала предсказывать:

– Люди, пославшие смерть из Среднего мира, пришли и сидят здесь, среди вас.

– Эй, отсеките ей голову, пусть не обманывает, как они могут быть среди нас! – приказал. старший богатырь.

Тогда шаманка сказала:

– Добрые молодцы, не давайте отсечь мне голову, предстаньте перед нами, – и опустила вниз бубен.

Чолбон-Чокулдай и Тывгунай-молодец предстали перед богатырями. Оба раненых богатыря приподнялись, уставились на парней. Одного богатыря звали Сингколтукон-Эден, другого Бегалтукон-Эден.

– Мы были главами рода, лучшими из Эден, великими из великих, а теперь вот калеками стали, сидим тут. Вы победили, так вылечите нас!

Парни поплевали на свои ладони, натерли богатырей, и те, став такими, какими были прежде, встали на ноги. Встав, они пошли на площадку для поединков, отправились биться. Братья за ними. Сев на коней, стали биться старший со старшим, младший с младшим. Так бились они, взлетая на конях к самому краю Верхнего мира. Вдруг Чолбон-Чокулдай перестал видеть. А Сингколтукон, наскакивая то с одной, то с другой стороны, начал рубить его своей пальмой. В. это время запел конь Чолбон–Чокулдая:.

– Над левым моим ухом, под гривой, есть серебряный топорик, быстро возьми его и ударь поперек моей морды. После этого посмотри вниз! Когда наклонишься, увидишь маленький плот, привязанный с четырех углов к коню Сингколтукона. На нем одна старушка развела дымокур и окуривает нас дымом. Убей ее. Кровь, стекающая из моего носа, потушит ее дымокур. Когда потухнет дымокур, опять станешь хорошо видеть.

Чолбон-Чокулдай, как велел ему конь, схватил топорик, с размаху ударил коня по носу, кровь хлынула ручьем, и стало светло. Посмотрел вниз – оказалось, сидит старушка на плотике, привязанном к коню Сингколтукона, и окуривает его дымом. Чолбон-Чокулдай убил ее одним выстрелом.

Снова стали биться. Немного погодя Сингколтукон говорит:

– Ну, видно, никто из нас не сможет одолеть друг друга, перестанем биться и поедем к нам.

Поехали. Доехав, вошли в дом. Дом. был очень хороший. Сингколтукон говорит:

– Ну, садитесь вот здесь!

Сиденье тоже было хорошее, крепкое с виду. Только сказал Чолбон-Чокулдай присяду-ка! как сиденье под ним прорвалось, и он полетел вниз. Летел он долго-предолго и вдруг слышит:

– Храброго человека я, Сингколтукон, в Нижний мир спустил.

– Если бы он впереди себя и позади себя гнал скот, мы бы подождали его есть, – снова слышит Чолбон-Чокулдай.

У нашего человека ничего нет, с досады набрал он в ладони глины и сказал: Превратясь, иди впереди меня – и бросил глину вперед. Глина превратилась в скот. Схватил он другой рукой глину, говоря: Превратившись в скот, следуй позади меня – и бросил ее назад, та превратилась в скот.

Вот идет дальше. Снова слышит:

– Храбрый человек, впереди и сзади у него скот. Ну, введите его в дом, трое суток окуривайте, пусть привыкает к запаху этой страны.

Когда он вошел в дом, одна старушка, сидя у костра, опаливала человечью голову, бросая ее в огонь и вынимая оттуда. Там лежало множество человечьих костей. Старуха говорит:

– Человек, попавший в эту страну, на родину не возвращается, я тоже жила на Средней земле. Если ты человек, то трое суток не вдыхай носом воздуха этой страны, если вдохнешь – не уйдешь отсюда.

Трое суток палили в огне человеческие кости те людоеды. Наш человек сидел, не вдыхая воздуха этой страны, ждал, когда уснет главный людоед, следил за ним, но разве уснет он! Тридцать суток тот не смыкал глаз. Когда прошел месяц, закрыл один глаз, через трое суток закрыл второй. Вот и оба глаза закрыл.

Над тем местом, где сидел Чолбон-Чокулдай, висел огромный, как чум, колокол, у колокола был язык. Наш человек, превратившись в паука, протянул паутину к языку колокола. Паутина, дойдя до языка, сразу прилипла. Чолбон-Чокулдай пошел по ней. Подойдя, увидел: сквозь небо, с игольное ушко, едва виднеется отверстие Верхней земли.

Наш человек стал подниматься по языку колокола, а поднявшись, сразу полетел вверх, превращаясь то в овода, то в птичку. И вот стал он приближаться к отверстию. Когда до него осталось расстояние, равное длине большой лиственницы, превратился он в человека и прыгнул. Когда прыгнул, внизу прозвенел колокол и послышался крик людоеда:

– Ох! Убежал-таки Чолбон-Чокулдай!

И тут же послышался шум погони. Чолбон-Чокулдай едва убежал. В том месте, где он вышел, высунулся по грудь людоед. Чуть не схватил его, но не посмел идти дальше, вернулся, говоря:

– И впредь приезжайте, имея скот спереди и сзади, тогда только вернетесь обратно.

С тех пор, говорят, шаманы стали брать за кам-ланье скот.

Вернулся Чолбон-Чокулдай и видит – Сингколту-кон-Эден смотрит, как бьются кони. Чолбон-Чокулдай сказал тогда:

– Собака ты, пока еще раз не обманул меня, я с тобой посчитаюсь! Пойдем к скале, где сходится земля с небом, там рассудят, кто из нас прав, а кто виноват.

Тот согласился, пошел за Чолбон-Чокулдаем. Наконец пришли к тому месту. Чолбон-Чокулдай первым сел на коня и прыгнул в промежуток, когда отодвинулось небо. Лишь кончик конского хвоста срезало. Когда прыгнул на коне Сингколтукон – его рассекло надвое. Так и погиб он.

Чолбон-Чокулдай отправился искать своего брата. По следам битвы пошел. Наконец увидел коней, вцепившихся друг в друга зубами. Еще поискал, видит – его брат и брат Сингколтукона, вцепившись ногтями в лица друг друга, обессилев, лежат уже при смерти.

Чолбон-чокулдай поплевал на ладони, и, как только погладил брата, тот сразу стал таким, как прежде.

– Ну, а как ты? Можешь еще биться или нет?

Тывгунай потянул за руку Бегалтукона-богаты-ря, помог ему сесть. Тот сказал:

– Сейчас не могу, тебе брат помог, мне тоже помогите. Убив меня, обессиленного, не обретете славы.

Его тоже лечат, и он стал таким, каким был раньше. Теперь души друг друга поищем, приведем– пусть договариваются. Бегалтукон и говорит:

– Когда спустишься на Среднюю землю, на устье пяти глубоководных рек есть большой плес, спустись в самую середину его, в самую глубину, там плавает множество гальянов. Там есть самый маленький серебряный гальян, догони, поймай его и принеси. Подумав пятеро суток, прицеливаясь десятеро суток; пусти стрелу, сказав: Вернись с вестью на тетиве, с гостинцем на кончике острия.

Кргда выстрелил, внизу раздался плеск воды, зашумевшей, как сильный гром. Тывгунай потерял сознание. Та стрела быстро вернулась, неся душу Тывгуная. Тывгунай-молодец попытался ее отнять, но стрела разве уступит ему, отдала своему хозяину.

Потом запел Тывгунай;– Когда поднимешься по течению трех глубоко-водных рек, пройдешь истоки и придвинутся к ним горы, на самой середине вершины найдешь огромную лиственницу с девяноста девятью отверстиями. Ее расщепи, как труху, из тех девяносто девяти отверстий вылетят девяносто девять ласточек, из них выше всех полетит маленькая ласточка, поймай и приведи ее.

Десять суток целился прочным луком, сделанным из сердцевины дерева, пять суток думал и, сказав: С вестью на тетиве, с гостинцем на кончике острия вернись, пустил стрелу. Та сорвалась с шумом, словно сверкнула яркая молния. Спустя некоторое время стрела прогремела подобно сильному грому, попала в лиственницу с девяносто девятью отверстиями и пронзила ее, расщепив как трухлявое дерево. Бегалтукон тоже несколько раз терял сознание.

Вдруг видят, как далеко-далеко, под самой нижней кромкой неба, летит ласточка, за ней прямо летит стрела. Уже приближаются к отверстию Верхней земли, вот-вот улетит ласточка. Тывгунай-молодец вспомнил о наперстке, бросил его в сторону отверстия, и отверстие плотно закрылось. Ласточка влетела в наперсток, стрела поймала ее и принесла.

Бегалтукон попытался отобрать свою душу, но стрела хозяину своему отдала.

– Ну, теперь никто из нас не победит, помиримся, не будем биться, поменяемся своими душами, вы езжайте домой, – говорит Бегалтукон.

Парни взяли с собой мать с отцом, вернулись на Среднюю землю, славно зажили, говорят. Тывгунай-молодец женился на девушке, отдавшей ему свой наперсток, а Чолбон-Чокулдай взял в жены дочь хозяина богатого стойбища, и они очень хорошо жили.

Умусликэн

В самом центре Средней земли, называемой эвенками Дулин Буга[28] жил один человек. Чтобы позвать: Мама! – не было у него матери; чтобы обратиться: Папа! – не было у него отца; чтобы сказать: Чо! – не было у него оленя. Жил он на этой средней земле – Дулин Буга – один-одинешенек, и даже слова человек никогда не слышал, не знал, что это такое. Жил он так в одиночестве много лет.

И вот однажды сел он у своего очага и задумался: Как же это так, почему я живу один? Неужели на моей прекрасной земле, называемой Дулин Буга, нет ни одного существа, подобного мне? Если бы я вышел из воды, то на моих пятках остались бы хоть капельки ее, если бы я упал с неба – то на моей макушке остались бы хоть капельки тумана, если бы я из-под земли вышел – то прилипли бы песчинки к моим бокам! Нет, я хочу найти людей, подобных мне!

Сказав так, пошёл он искать людей. Быстро бежал по родной Дулин Буга, преодолевая огромные расстояния, перепрыгивая большие и маленькие реки, взбираясь на высокие хребты. Увидев перед собой огромную гору, задумался: как же ее преодолеть? Вдруг он услышал сверху какие-то звуки – это было чье-то пение, но наш герой впервые слышал человеческую речь и никак не мог понять, что это. Вдруг из-за девяти туч он увидел птицу, она кружила в воздухе и пела, пела человеческим голосом. Хотя Умусликэн никогда не слышал человеческой речи и сам не разговаривал (как же он мог разговаривать один!), но он понимал птицу. Кружась, птица села на высокое дерево и запела:

– Дакен, дакен, дакен!

Глянул Умусликэн на нее – а перед ним на дереве сидит красивая девушка, волосы у нее так длинны, что свешиваются до самой земли. Девушка опустилась на землю и сказала:

– Одинокий богатырь Умусликэн, лети за мной. Наверное, тебе хочется узнать, кто были твои родители. Лети за мной, лети за мной!

Проговорив, она взмыла в воздух, вновь обратившись птицей, и бросила ему два крыла.

Схватил Умусликэн в каждую руку по крылу и полетел за птицей. Улетая от него все дальше и дальше, птица пропела: Это я погубила твоих родителей и твой народ!

Услышав это, Умусликэн стрелой полетел вслед за птицей, поднялся вначале на высоту за семь туч, но, видя, как быстро коварная птица удаляется от него, он поднялся на высоту девяти туч и стал преследовать ее, стараясь не упустить из виду.

Сколько они летели, он не знал, так как узнавал лето по дождю, зиму по снегу, осень по опавшей листве, весну по талому снегу.

Вдруг вдали наш богатырь увидел огромное море, не было ему ни конца, ни края, впадали в него девяносто девять больших рек, семьдесят семь маленьких рек и восемьдесят восемь озер, сливаясь вместе, пополняли это море своими водами. А летел наш Умусликэн без отдыха уже три года, за это время он совсем из сил выбился. Опустился он на берег этого огромного моря отдохнуть. Сидя на берегу, он думал, как ему перелететь его. Вдруг, подняв голову вверх, услышал чье-то пение. Эта была белка. Она запела:

– Куми-кумикэкэн, кумикэкэн! Слушай меня внимательно, богатырь Умусликэн, мои слова своим сердцем пойми, глубоко в свою душу введи, в свои уши вложи! Я, твоя сестра, хочу помочь тебе. Много-много лет назад злой авахи[29] напал на наш народ, истребил его, погубил наших родителей, увел меня в плен. Только одного мальчика успели спрятать в лесу – это был ты. Вот почему ты рос один, не слыша человеческого слова, не видя материнской ласки, не ведая отцовской заботы. Но оказывается, ты не умер, ты жив, теперь ты должен отомстить за нас. Тебе придется сразиться с сильным противником, та птица, что завела тебя в эти земли, и есть тот враг – авахи. Он специально летал на нашу землю – Дулин Буга – узнать, остался ли там кто в живых, он нарочно завлек тебя сюда, чтоб погубить последнего человека на нашей земле. Я вижу, ты вырос сильным богатырем и не побоишься сразиться с ним, но один ты его не одолеешь. Я помогу тебе. А теперь ты лети за это море, там увидишь огромный город, где и живет твой враг.

Сказав так, белка исчезла. Наш богатырь взмыл вверх и полетел по направлению девяти ветров, восьмидесяти восьми течений маленьких рек и девяноста девяти течений больших рек, прямо туда, – где была земля его врага.

Долго он летел, узнавая лето по граду, зиму по снегу, осень по замерзшим рекам, весну по талому снегу, и, наконец, услышал вдали шум. Никогда не слышал наш богатырь такого шума, никогда не слышал такого тяжелого стона. Сердце его от нетерпения сразиться с врагом затрепетало, прихлынула буйная кровь, кончики пальцев отяжелели от напряжения и ненависти. Огромный город был перед ним, и горела в нем только половина огней. Слышался плач сотен людей, стоны тысячи людей и громкие крики свирепых чудовищ авахи. Каких только чудовищ там не было: с двумя головами, и с семью головами, и с девятью головами. Если было чудовище с семью головами, то из каждой головы вырывалось свирепое рычание; если было чудовище с девятью головами – то каждая из девяти голов изрыгала огонь. И как только вдохнет в себя чудовище воздух, так каждая его пасть заглатывает по целому человеку.

Из-за высоты девяти туч ринулся вниз наш богатырь и вступил в бой с чудовищами. И так он бился, и сяк он бился, отсек головы всем двуглавым чудовищам, отсек головы всем семиглавым чудовищам и вступил в бой с девятиглавым авахи. Долго он бился с ним: отсечет ему две головы, а они тотчас же вырастают снова, отсечет разом три головы – и они на место встают. Стал силу терять наш герой, широкая спина его уменьшилась в ширине своей, тугие мышцы его потеряли свою упругость, стал он проваливаться в твердой земле по щиколотки, в мягкой земле – по колени. Светлые мысли его укоротились, ясный ум его затуманился.

Вдруг из-за девяти туч услышал он пение, пение на родном эвенкийском языке. Взглянул он ввысь, смотрит – кружит на высоте девяти туч, опускаясь до высоты семи туч, приближаясь к высбте трех грозовых туч птица кидак, вся в золотом оперенье, и зовет его, кружа в воздухе:

– Куми-кумикэн, куми-кумикэн!

Воспрянул духом наш богатырь, по запевным словам узнал свою сестру, парящую в небе. Широкая спина его расширилась от радости, бурная кровь его прилила к кончикам его Десяти пальцев, мышцы его налились силой втрое большей, чем раньше была, светлые мысли его удлинились, ясный разум его просветлел. Ударил он со всей силой чудовище авахи в самое основание уха, и тот свалился без па-«мяти. Глянул вверх – а птица кидак, вся в золотом оперенье, кидает ему с высоты трех грозовых туч два золотых яйца. Схватил их на лету наш богатырь и разбил вдребезги о землю. Тут и скончался злой авахи.

Прекратился плач людей, затихли стоны, замолк шум. Видит Умусликэн – подходит к нему человек и говорит:

– Гередэвун, гередэвун! Отважный богатырь, ска– жи свое имя, откуда родом-племенем будешь, из какой земли ты пожаловал к нам и спас от гибели. Много лет страшные чудовища пожирали мой народ, губили мое племя. Спасибо тебе за то, что ты освободил нас. Оставайся, мы подарим тебе за твой подвиг много скота, лучшую девушку отдадим тебе в жены. Но ответил Умусликэн:

– Я богатырь Средней земли, называемой эвенками Дулин Буга, вырос я в полном одиночестве, не слыша родного слова, не зная ласки родимой матери, не ведая отцовской заботы. Много лет назад это чудовище сгубило мой народ, хотело, чтоб исчезло с земли имя эвенка-уранкая и опустела моя земля. Но вырос я благодаря заботам моей Дулин Буга, вскормила она меня, посылая мне зверя, чтобы я питался, укрывала меня мягким мхом оленьего ягеля, поила меня росой девяти туманов, вскормила, чтоб, выросши и окрепнув, я отомстил врагу. Спасибо вам, но я вижу, что вы не мой народ, люди не моего племени и языка. Я возвращаюсь домой. Где-то должна быть моя сестра, птица кидак, я должен найти ее.

Оберулся наш богатырь птицей и взмыл в воздух, поднимаясь на высоту трех грозовых туч, затем на высоту семи туч, а затем скрылся за высотой девяти туч. Долго летел он, узнавая зиму по снегу, лето по. граду, осень по желтой листве, весну по талому снегу. Но вот вдали показались ему родные места, и родной утэн показался внизу. Опустился на землю, обернулся богатырем и обратился к своему родному жилищу-утэну с такими словами:

– Мое родное жилище, утэн[30], утэкэн! Вот вернулся я домой. Повидал я другую землю, сразился с авахи, уничтожил его, освободил другой народ, но неужели я не найду своих родичей, родных по крови и языку мне людей, неужели я опять буду жить здесь один? О родной очаг, называемый Кулумтан, я вернулся к тебе!

Сказав это, он вошел в свой утэн, бросился к остывшему кострищу и разрыл его, под пеплом он нашел дверцу, открыл ее и увидел девушку, это была его сестра. Заговорила она:

– Здравствуй мой брат, Умусликэн. Хорошо, что вырос отважным и смелым богатырем и отомстил за отца и мать. Родной очаг сберег тебя, теперь мы вдвоем будем жить.

Накормила она его, напоила. Всю ночь не спал наш богатырь, все думал, как найти ему своих людей, близких по крови и языку. Наутро проснулась сестра и говорит:

– Слушай меня внимательно, мой брат Умусликэн, слова мои через свои чуткие уши пропусти, глубоко обдумав, осмысли. По направлению восхода солнца отправляйся в путь, туда, где наше солнце поднимается. Там живут хорошие люди, близкие нам по крови и языку, там много людей найдешь, услышишь родную нам с тобой речь, знакомые нам песни. Там живет мать наших народов, зовут ее Энин Буга, Мать земли, тысячи народов живут под ее покровительством. Если ты хочешь увидеть край земли, корень людей, лучших богатырей, то отправляйся туда, там ты должен найти свою судьбу.

Попрощался Умусликэн со своей сестрой, обернулся птицей, взмыл вверх, сделал круг над родным утэном и прокричал сестре:

– Жди меня через семь лет. Когда семь раз. выпадет и растает снег, когда семь раз распустятся и сбросят свою листву деревья, вернусь домой!

На бок ни разу не упавший богатырь Бочок

В лесистых горах, в самом центре их, на берегу большой реки родился один человек. Называемой матерью матери у него не было, называемого отцом отца у него не было. Так он и жил' Сколько времени жил он так – неизвестно.

Однажды задумался он крепко: человек ведь я, так неужели больше нигде нет людей, кроме меня? А был он действительно человеком, только не как все: ростом с двухлетнего ребенка, а разговаривал и рассуждал, как взрослый человек. Был у него такой огромный и круглый живот, что нельзя было найти у него ни левого, ни правого бока, как у ореха. Внешность у него была уродца-хулёркэна.

Долго жил он один. Если спросить, чем он питался, то вот как он делал: когда наступало лето – ягоду ел, пил капли дождя, ложась на спину и раскрыв свой рот; зимой ел снег. Кроме этого, ничего не ел. Недалеко от его жилища-утэна протекала река. Но никогда этот человечек не спускался к реке и не пил речной воды.

И вот однажды он сидел в своем утэне, как вдруг открылась дверь и на пороге возник медведь. Впервые увидел медведя этот человек и чуть не умер от страха. А медведь заговорил, как человек: – Здравствуй!

Молчит человек, от страха к месту прирос. – Я к тебе пришел, – говорит медведь. – Почему ты уродился таким маленьким? – спрашивает.

– А я не маленький, – отвечает человек. – Взрослый я, двадцать один год мне. Матери и отца нет у меня, один-одинешенек живу.

Тут медведь говорит:

– Садись на меня верхом, я тебе величину Сред– ней земли покажу. На край света отвезу тебя. Нету тебя никого: ни сестры, ни брата, ни матери, ни отца. Тебе, одинокому, все равно где жить. На какую землю тебя ни отвезу, ты все равно человеком останешься.

Оседлал медведя человек и помчались они. Гора есть – гору проскочат, река есть – реку переплывут. Все скачет и скачет медведь. Так быстро скачет он, что только деревья, горы да речки мелькают. И падать человек не падает: вцепился в медвежью шерсть и сидит на спине.

Долго они так мчались. Вот вдали показалась большая гора. Медведь стал на эту гору взбираться. Взбирается и взбирается, все выше и выше. Наконец показалась вершина этой горы. А на самой вершине горы большое озеро оказалось. Побежал медведь к озеру и остановился.

– Не проголодался? – спрашивает.

– Да я совсем ничего не ем, – отвечает человек. – Когда пойдет дождь, ложась на спину, пью капли дождя. Была река рядом, но я никогда не пил речной воды.

– Слушай меня внимательно, – говорит медведь. – Сейчас из середины озера большая свинья выплывет. К тебе подплывет, ты ее не пугайся. Я не дам ей съесть тебя.

Только успел сказать, как заволновалось озеро, волны по нему, как по морю, пошли. Смотрят – огромная свинья вынырнула из озера. Кое-как неся себя, ступила на берег. Ступила на землю и обратилась к медведю:

– Ну, зачем я тебе понадобилась?

– Позвал я тебя к этому человеку. Хоть ростом он с двухлетнего ребенка, двадцать один год ему. Сделай что-нибудь, чтоб вырос он и стал как все люди. Выкупай его в воде своего озера[31]. Искупавшись в воде твоего озера, может быть, он станет нормальным человеком.

Как очутился человек на спине свиньи – сам не знает. Видит только: он на свинье, а медведь на берегу стоит!

– Береги его, – говорит медведь свинье, – пусть он настоящим человеком станет.

Погрузились в воду, и человек не Знает, что с ним произошло: то ли задохнулся, то ли уснул. Очнулся – в жилище чьем-то сидит, рядом старик какой-то сидит, недалеко женщина сидит. Людей-то он никогда не видел. Сидят они за Столом, и он за столом сидит.

– Ну, пришедший человек-гость, – говорит ему мужчина. – Имени твоего мы не знаем. Ты ешь, а потом о себе расскажешь.

Поел наш человек, воды попил, потом встал. Встал, да головой чуть не пробил крышу их жилища. Пока ел, вырос он, оказывается, очень высоким человеком стал.

– С какой земли пришел? – спрашивает его старик.

– А я с самого центра земли со Средней земли я пришел. На берегу реки вырос, а никогда не пил ее воды. В утэне, имеющем духа-покровителя, я вырос[32]. Пил, подставив рот каплям дождя, иногда ягоду ел. Никогда не пил речной воды, только вот у вас впервые попил.

– Ну, дитя мое, слушай меня внимательно, – продолжает старик. – Отца твоего и мать твою знаю я. Родив тебя, жили они с тобой десять лет. Но ты не рос, все был с двухлетнего ребенка ростом. Десять лет тебе исполнилось, а ты ничего не ел, не пил и не рос. Напугались они, думая, что это нехороший дух вселился в тебя. Напугались, оставили тебя одного и уехали. До сих пор живы твои родители. Теперь, став нормальным человеком, желаешь ли ты вернуться на родину?

– Да как я вернусь-то? – отвечает наш человек. – Не знаю, где моя родина находится. Как и по каким землям вез меня сюда медведь, не знаю. Пришел однажды в мой утэн медведь, посадил на себя и помчал. Мчал он меня через горы и реки, привез к высокой горе, на вершине которой находилось озеро. Позвал медведь большую свинью из озера. Не знаю, как очутился я на ее спине, не знаю, как мы в воду опустились, не знаю, как у вас очутился.

– У совпадения двух хребтов деревня есть, туда твои родители откочевали. Каждый год, каждый месяц отец твой приходил незаметно проведывать тебя, как ты живешь. Не совсем они тебя бросили, беспокоились о тебе, все время проведывали. Теперь ты стал настоящим человеком, мужчиной стал. Мужчиной став, жену себе возьмешь, детей заимеешь.

– Но куда же и как я пойду, дедушка?

– Ничего, узнаешь. Я тебя не одного отпущу, а человека тебе в провожатые дам. Этот человек отведет тебя к родителям, старики уж они стали. Маленькие дети у одного человека будут бегать там – это дети твоего старшего брата будут, и сам он там будет.

Не верит наш человек, но ничего против не говорит.

– Мать твоя от горя высохла совсем, все глаза выплакала по тебе. Завтра, как поднимешься, так и отправитесь.

Сказал это старик, после его слов заходит человек в жилище.

– Как имя твое? – спрашивает у нашего парня.

– Не знаю, без имени живу. А твое имя как?

– Меня зовут Нерчаныкан-борец. Отец мой Умуслиндя-одинокии, мать – Секанкан-сережка. Как же это ты до сих пор без имени живешь? Отведу я тебя к твоим матери и отцу, они имя тебе дадут. Если назвать тебя другим именем, не ими данным, не признают они тебя, подумают: чужой. Когда приедем к ним, ты расскажешь им о себе, тогда они узнают тебя и имя тебе скажут твое.

– Расскажу, если найду их. Только не знаю я, куда мне идти: то ли к заходу солнца, то ли в сторону полдневного солнца, то ли в сторону восхода солнца.

– Ничего, завтра отправимся, найдем к ним дорогу.

Накормили нашего человека, переночевал он, а утром тот человек спрашивает:

– Умеешь ли ты на олене ездить?

– А что такое олень? – спрашивает наш человек. – Никогда я не видел оленя.

– С четырьмя ногами, с двумя глазами и с рогами олень бывает, – отвечает ему новый друг.

Вышли на улицу, увидели: два оседланных оленя стоят. Показал человек, как на оленя садиться, сели и поехали.

Ну, олень есть олень, осторожно везет. Ехали они, ехали, потом говорит ему друг:

– До устья реки твоей очень далеко. Сильный человек четыре месяца в пути бывает. А таким, как мы с тобой, – год ехать. Теперь быстрей поедем, подхлестывай оленя. Так быстро поедем, что в ушах свист слышаться будет. Держись крепче.

Ну поехали! Закрыв глаза, наш человек крепится изр всех сил, боится упасть. Едут они, скачут они, скачут. Так быстро скачут, что только свист в ушах слышится. Устье большой реки показалось вдали. Деревня стоит там большая. На самом краю деревни один дом стоит.

– Это дом твоих родителей, – говорит друг. – Зайдешь в дом, сначала их выслушай, потом о себе рассказывай.

Подъехали, оленей привязали. В жилище вошли.

Старик со старушкой сидят там. Поздоровались. Старушка накормила их, старик о себе рассказал. Потом спрашивает: – Откуда и кто вы?

– В лесистых горах, на самой середине Средней земли, на берегу одной большой реки родился я, – говорит наш человек. – Ни матери, ни отца не знаю, один всегда жил. Когда дождь шел, капли дождя пил, ложась на спину. Река рядом была, но ни разу я не спускался к ней, ни разу воды речной не пробовал. Однажды ко мне в утэн медведь пришел, заговорил по человечески, повез меня на себе к круглому озеру на вершине большой горы, чтоб человеком сделать меня. Куда и как он вез меня, не помню. На горы взбирались, реки переплывали, от горы к горе скакали и приехали к большой горе. На вершине ее было большое озеро. Заволновалась вода в озере и вышла оттуда огромная свинья. Попросил ее медведь искупать в своем озере, чтоб стал я настоящим человеком. Как очутился на спине свиньи, как в воду – на ней спустился – ничего не помню: то ли уснул я, то ли умер. Маленьким раньше я был, с двухлетнего ребенка ростом был, имел я большой круглый живот, из-за которого никогда на бок не падал. Опустившись на спине свиньи в озеро, стал я нормальным человеком. Вот как стал большим. А этот человек привел меня сюда.

Тут старик говорит:

– Ведь был ты уродцем-хулерканом. В десятилетнем возрасте меньше двухлетнего ростом был. Мать твоя от горя такого плакать не переставала, мучилась, убивалась. Тогда решили мы оставить тебя и уехать. Думали, злой дух, оборотень вселился в тебя. Но уехав, каждый месяц я ходил проведать тебя. Как ты жил один, страшно тебе было?

– Нет, не боялся я.

– Я твой отец, – говорит старик. – Теперь ты нормальным человеком стал, благополучно живи, к родному жилищу – утэну, давшему тебе душу, возвращайся. Когда ты был еще в утробе матери, думал я: Родится мальчик богатырь-хуркэн, мужчина из мужчин будет. И имя тогда я тебе приготовил, имя твое – На бок ни разу не упавший богатырь Бочок.

Вот так нашел богатырь Бочок отца с матерью. Мать от радости суетиться начала, угощая сына, так быстро стала двигаться и бегать, будто крылья у нее выросли. В гости к брату пошел наш человек. Детишек много у того, бегают у дома, играют. Говорит ему брат:.

– Я вместе с тобой поеду, вместе жить будем.

– А родители как?

– Как состарятся, приедем за ними. Привыкли они к этой земле, народу здесь много, не скучно им будет.

Тогда отец, слушая, что говорит старший брат, говорит:

– Увидев своего сына, встретившись со своим сыном, куда бы он ни поехал, поеду за ним. Если даже не захочет брать, по следу его находя, буду следовать за ним. Даже если не признает меня отцом, буду следовать за ним.

Тут и мать говорит:

– Столько выстрадавшего, столько намучившегося ребенка своего как я могу оставить? Как отпущу того, по ком выплакано столько слез? Как же мне без него жить?

– А почему вы тогда бросили меня, уехав? Если бы не медведь, век бы мне быть уродцем с большим животом.

– Не совсем мы тебя бросили, так нужно было.

Ну вот двинулись все в путь. Мать-старушка рада, хлопнула в ладоши: семь готовых связок оленей появилось. Сели они на оленей и поехали. Доехали до родных мест мужчины, провожавшего нашего человека, а утэн того мужчины обвалился уж, так долго они ездили.

Олени в данном сказании – приданое матери, приданое жены богатыря Бочка. Оленей как приданое приводят с собой пешим богатырям их жены.

Ну, – думает наш человек, имеющий имя На бок ни разу не упавший богатырь Бочок, – сколько времени он потерял из-за меня. И без дома-то остался из-за меня.

А мать-старушка отпустила оленей, затем хлопнула в ладоши и вмиг появился чорама-дю, из золота. Остановились они на этом месте, устроили игры и пляски в честь возвращения их товарища на родину.

На другой день брат говорит: – Ты рассказывал о свинье, которая живет в круглом озере на вершине высокой горы. Пошли туда.

– Зачем? – спрашивает богатырь Бочок.

– Мне хочется посмотреть, что это за гора. Далеко ли она, близко ли она?

– А как поедем?

– Да двумя ногами пойдем. Эвенк, живущий на Средней земле, ходит своими двумя ногами. Это птица, имеющая крылья, может летать. А человек пешком ходит.

– Ну ладно, – согласился богатырь Бочок.

– А ты, младший брат мой, завтра лучшую одежду надевай. Мне и в простой одежде можно, женатый я.

Утром одели богатыря в красивые одежды. Красивым стал богатырь Бочок и ростом выше брата своего старшего. Отправились они в путь. Брат так быстро шагает, что богатырю Бочку бежать за ним приходится. Брат идет шагом, а Бочок бегом бежит. И так они идут, и сяк они шагают. Полмесяца шли, а дошли только до подножия той горы. Стали взбираться вверх. Взбираются да взбираются. Целых два месяца взбирались на гору. Бочок думает:

А медведь-то быстро горы достиг. Пешком очень долго идти, оказывается.

Вот взобрались на гору. На вершине круглое большое озеро есть. Брат спрашивает:

– Как в воду-то полезем? Холодная вода, наверное?

– Да ничего не помню, и почувствовать ничего не успел.

– Ну, держись за мою шею, – говорит брат. – Только крепко держись, я поплыву. Рот свой закрой крепко, чтоб вода в рот не попадала, не то нечаянно выпьешь воды. Пить тебе нельзя эту воду.

Сел Бочок на брата, ухватился за шею, а что было потом – не помнит. Очнулся, видит: едет он на большущей щуке. Все вниз и вниз в воду опускаются. На самое дно озера опустились. Смотрит: земля – как Средняя земля.

– Ну как ты чувствуешь себя? – спрашивает брат. – Вода не попала тебе в рот?

– Нет, все хорошо. Сели они отдохнуть.

– Привез я тебя сюда затем, – говорит брат, – чтоб жену тебе взять. Вот на этой земле намеченная твоя родилась. Издавна отсюда, с этой земли, находящейся на дне озера, берем мы себе жен. Здесь рождаются лучшие из женщин, красавицы из красавиц.

Осмотрелся Бочок, никаких следов, что здесь есть люди, не увидел. Но до чего же хороша была эта земля-страна! Трава зеленая, солнце яркое., – Видишь, – говорит брат, – вон стоит чорама-дю.

– Где? – спрашивает Бочок, смотрит и не видит ничего.

– Что за глаза у тебя такие! – с досадой говорит брат. – Смотри лучше: вон поблескивает на солнце из красного золота чорама-дю.

Пошли они к жилищу, остановились у двери. Внутри разговор слышится. Потом слышат:

– Если гости к нам – заходите, если проходящие мимо люди – проходите, не беспокоя нас.

Зашли в дом. Сели, стали рассказывать о себе. Рассказал Бочок, как опустился он на дно озера. А молодая женщина, сидящая в чорама-дю, и говорит:

– Эта свинья – человек. Бывает такое, что и ты можешь стать четвероногим. И ты свиньей можешь стать. Затем девушка вышла на улицу. Потом дверь открылась, мужчины наши подумали, что сейчас эта девушка войдет. Смотрят, а в дверь свинья входит. Кое-как втиснулась в дверь, соски ее по земле волочатся. Смотрит Бочок, удивляется. А свинья вошла в дом, когда стала проходить мимо богатыря Бочка, задела его легонько хвостиком своим. Ударила хвостиком по его ноге. Тут же потерял сознание Бочок. Когда очнулся, оказывается, он в борова превратился да ходит следом за свиньей. Поиграли они, порезвились, потом в людей превратились, договорились друг с другом и собрались в дорогу.

– Как же поедем? – спрашивает Бочок.

– Завтра узнаешь, – отвечает суженая, та, что свиньей оборачивалась.

Наутро встали, девушка хлопнула в ладоши – все вещи упаковались сами. Вышли на улицу. Опять она хлопнула в ладоши – множество хоркающих оленей появилось. Сели они на оленей. Девушка хлопнула в ладоши – олени сами распределились в девять связок. Крылья у оленей выросли. Кто видел, как они ехали, мог подумать, что караваны уток и гусей летят. Летят олени, как гуси, только хорканье со всех сторон слышится. Летят они, летят. Летят да летят. Смотрит Бочок вниз – внизу огромный чорама-дю сверкает золотом. Опустились они у этого жилища. Заходят, а в этом чорама-дю мать и отец богатыря. Мать говорит:

– Ну хорошо, славная невестка у меня будет. Надо свадьбу сыграть. Людей позвать. Добрых людей позвать нужно. С верхнего неба Ирай Буга власть в своих руках держащего человека надо позвать. Солнцем управляющего человека тоже позвать надо. Семи морей-земли, Лам Булдяр земли, девятитысячный народ позвать надо. Собрав всех уважаемых людей, сыграем свадьбу нашему сыну.

Тут невеста говорит:

– Бабушка[33], не зовите никого. Ни матери, ни отца у меня нет. Мы сами, друг другу согласие дав, жить будем. Никуда с этой земли не уедем. Может, муж мой и отправится куда-нибудь в путешествия, мне же суждено на одном месте сидеть-жить. Почему я вам так говорю – все эти люди, кого пригласить хотите, все сватались ко мне. Мужчина семи морей-земли Лам Булдяр называемый, у двери моего чорама-дю семь месяцев стоял, прося выйти за него замуж. Не нужно нам свадьбы. Хорошо жить будем – люди сами в гости приедут. Добром встречать их будем, хорошая, добрая слава о нас пойдет по земле.

Как олень эвенку достался

Говорят, давным-давно, когда добрый дух Хэвэки заселял Землю, то в этих краях он поселил двух людей – русского и эвенка.

И сотворил для них только одного оленя.

Когда Хэвэки начинал лепить оленя, он не знал, кому его отдаст.

Подумал-подумал, но ничего не мог решить. Потом еще подумал и рассудил так:

– Создам только одного оленя. Даю вам его коленную чашечку. Кто у кого отберет ее, тому и достанется олень.

Русский и эвенк согласились.

– Правильно. Будем коленную чашечку отбирать друг у друга.

Русский и эвенк пальцами взялись за маленькую чашечку, стали тянуть ее каждый к себе, отбирать друг у друга.

Русский человек был очень сильный. Он не рассчитал свою силу и так придавил пальцами, что растянул чашечку и оторвал от нее косточку. Большая часть чашечки осталась в пальцах эвенка.

Хэвэки скаазал:

– Олень пусть достанется эвенку. Он меньше имеет силы, но крепко держал чашечку и не отрывал косточку. Русскому человеку я создам других животных – больших и высоких, только ему будет под силу с ними справиться.

Хэвэки слепил и вторую чашечку такой же растянутой и с оторванной косточкой, налепил чашечки на колени задних ног оленя и вдохнул в него живой дух.

После этого отдал оленя эвенку.

Оба человека были очень довольны, что Хэвэки никого не обидел.

С тех пор эвенки имеют оленей.

У русских оленей не бывает – у них домашние животные другие.

Ивуль

Жили в давние времена три брата, на диких оленей охотились, рыбу ловили. Два брата были умные, а третий – Ивуль – совсем дурной.

Вот однажды старшие братья на охоту ушли, Ивулю наказали!

– Перекочуй в ту сторону и остановись на реке.

Ивуль прикочевал к реке и погнал оленей прямо в воду. Не хотят олени заходить в воду. Ивуль подумал, что они унты свои намочить бояться, и содрал с ног оленей камусы[34].

Начал Ивуль чум на воде ставить – все жерди и ровдуги[35] вода унесла. И олени с ободранными ногами начали погибать.

Братья с охоты приехали. Смотрят: чума нигде нет и олени лежат – погибают.

Спрашивают Ивуля:

– Куда чум дел? Зачем оленей погубил?

– Вы сказали остановиться на реке. Чум начал ставить – вода жерди и ровдуги унесла. А олени в воду заходить не хотели, чтобы унты свои не замочить. Вот я и снял им унты.

Избили братья дурака Ивуля, да умнее не стал он от этого. Так они и жили: что они скажут Ивулю, а он все равно не так сделает.

Вот братья решили лодку сделать. Оленей своих пастись пустили. Сами за смолой отправились, чтоб лодку смолить. Ивулю сказали:

– Иди в тайгу и добудь ребра для лодки. В тайге зверей много. Вот тебе лук и стрелы. Как увидишь зверя живого – стреляй!

Ивуль взял лук и стрелы и пошел в тайгу.

Искал-искал для лодки ребра – нигде не может их найти. Увидел оленей, пострелял их, вытащил у них ребра и принес братьям.

Увидели братья оленьи ребра и говорят:

– Зачем принес оленьи ребра? Для лодки нужны деревянные ребра. Ты каких оленей пострелял?

Пошли братья в тайгу. Ивуль показал им оленей убитых.

– Ты погубил последних наших оленей! Как ездить будем? Как жить будем?

– Вы сами сказали: в тайге опасно, увидишь зверя – стреляй! И ребра добыть велели.

Хотели наказать Ивуля да передумали: все равно не поймет. Так решили: пусть сам себя накажет, если дурак.

Однажды они говорят Ивулю:

– На дне реки Таймень живет. В гости тебя звал. Давно ждет тебя. А чтоб до дна доплыть быстрее – камень большой возьми.

Дурак Ивуль нашел большой камень и с высокого берега прыгнул в воду. Так и утонул Ивуль в реке.

А его братья перекочевали в другое место и до сих пор там живут.

Кто дал птицам песни

Это было давно. Тогда на нашей земле птицы еще не умели петь, а только кричали и разговаривали человеческим языком. Только один ворон думал, что он умет петь. Кричал: Кар! Кар! Кар! – и всем говорил, что его так петь научили люди.

Однажды на своем суглане птицы решили просить Хэвэки, чтобы он дал им песни. Пришли к Хэвэки и говорят:

– Мы тоже хотим петь. Вон как Северное сияние хорошо поет. Мы так же хотим петь.

Подумал Хэвэки и говорит:

– Я одинаковые песни дать не могу. Вы возьмите песни у Северного сияния. Его ночью люди не слушают. Все спят, когда оно поет. А вы дайте Северному сиянию часть своего оперенья.

Птицы полетели к Северному сиянию и попросили дать им песни, а себе взять их оперенье.

Обрадовалось Северное сияние, взяло у птиц самые разные перья, а птицам отдало свои песни.

С того дня Северное сияние по ночам разными цветами играет, а Птицы самые разные песни поют.

Никого не обидел Хэвэки. И человеку от этого хорошо. Радуется он, когда на Северное сияние смотрит и песни птиц слушает.

А ворон завидует и от злости еще громче каркает.

Ултан

Давно это было, говорят. Большое стойбище рода Оёгир располагалось тогда в верховьях рек Вилюя и Оленек.

Жил в этом стойбище один мальчик. С утра до вечера он только и делал, что передразнивал своих родителей и всех других людей: что они скажут – он повторяет. Спрячется где-нибудь в лесу или на берегу и ждет. Он всех видит, а его никто не видит. Заплачет в стойбище ребенок или заговорит охотник с женщиной, или залает собака – он издали начинает передразнивать ихними голосами.

И птиц в тайге передразнивал, и зверей.

Поймать его хотели, на самых быстрых оленях гонялись за ним, но не смогли догнать: так быстро он убегал от людей.

Измучились с ним родители, а что делать, чтобы он не дразнил людей, они не знали.

Однажды Хэвэки узнал, как этот мальчик досаждает людям, и говорит:

– Пусть этот мальчик навсегда уйдет в тайгу. Пусть он там будет забавой для ребятишек и одиноких людей. И никогда к стойбищу близко пусть не подходит и людям не показывается.

Услышал мальчик такой наказ Хэвэки, убежал в тайгу и навсегда жить там остался. С того дня его никто не видел, а только издали слышат.

Он и сейчас живет в тайге или в скалах сидит, или на берегу в кустах прячется. И еще громче повторяет голоса людей, крики зверей и птиц.

Ребятишки очень любят с ним разговаривать. Подойдут к реке или к лесу и зовут его. Он сразу откликается, но близко не подходит.

За это люди прозвали его Ултан (Эхо).

Говорят, так у эвенков родилось эхо.

Женщина и чангиты

Жил в тайге на берегу большой реки один эвенк-охотник с женой и ребенком. Однажды вечером жена пошла далеко от чума рвать траву для стелек в олочи[36]. Рвала в темноте траву и чьи-то волосы дернула. Испугалась женщина, потом догадалась, что это человек лежит, затаившись.

– Ой, какая крепкая трава у этой земли! – говорит. – Пойду в другом месте на-И ушла в свой чум. Мужу рассказала. Тот говорит:

– Чангиты[37], однако, в засаде. Ждут, когда мы уснем. Женщина начала щипать уши своего ребенка. Ребенок заплакал. Женщина кричит мужу:

– Ребенок обжегся. В лодке оленью кровь имеем. Пойди принеси!

Ребенок плачет, а мужчина носит вещи на берег и в лодку складывает. Вот уже чум разобрал и перенес в лодку.

– Где кровь оленью в лодке найти? Иди, однако, сама ищи! – кричит он.

Женщина с ребенком побежала к лодке искать кровь оленью. Прибежала, сели втроем в лодку и поплыли.

Когда отплыли далеко от берега, женщина запела:

– Чангиты, обманула я вас. Никогда вы нас не найдете!

Услышали чангиты и начали в темноте стрелы пускать в сторону реки. А как попадешь в темноте?

Так эвенки уплыли, и чангиты остались ни с чем. Поэтому старики говорят: Эвенки всегда били и обманывали чангитов. Сильнее и хитрее эвенков в тайге никого нет.

Зайцы

Зайцы человека встретили – испугались.

В лес убежали. Там оленя встретили.

Опять перепугались.

Стороной обежали.

К медведю в лапы чуть не попали.

От волка еле ускакали.

На горе собрались.

Говорят между собой:

– Всех мы боимся. Как жить будем? Лучше утопиться…

Все согласились. Побежали к озеру топиться. Только пятки мелькают.

В это время мышь пробегала. Увидела зайцев, в нору спряталась.

А зайцы кричат:

– Смотрите! Нас мышь боится…

Недалеко рябчик ягоды собирал. Голос заячий услышал. На дерево взлетел.

– Э-э-э! И рябчик испугался, – говорят зайцы. К озеру припрыгали. На берегу лягушка сидела.

На солнышке грелась. Зайцев увидала, в воду нырнула. Заяц кричит:

– Стойте! Не мы одни боимся. Нас тоже бояться! Жить, стало быть, можно. Не будем топиться.

Как журавли стали небесными оленями

Было это давно, очень давно. И когда это было, не упомнишь. Собрались у Большого озера все болотные птицы. Собрались и заспорили. Каждая хвалит себя:

– Я лучше всех птиц на земле, – кричит болотный кулик, – быстрее меня ни одна птица не летает!

– Глупый! – отвечает ему утка-нырок. – Скажи, кто лучше меня ныряет?

Из-за большой кочки вышел журавль:

– Жалкие вы птицы, взгляните на мои длинные ноги, и вы скажете, что журавль – самая лучшая птица!

Услышал это Лесной хозяин и сделал так, что утка стала обжорой, заплыла жиром и отяжелела, болотный кулик сжался – стал маленькой, незаметной птицей, а у журавля ноги высохли и не стали гнуться. Потому журавль-самка и высиживает птенцов на высокой кочке, а в другом месте сидеть не может: прямые и длинные ноги некуда девать.

Все болотные птицы присмирели. Лишь журавль рассердился на Лесного хозяина и пошел к нему за правдой. В это время Лесного хозяина со всех сторон окружили пташки-пичужки. Они просили Лесного хозяина:

– Помоги! Зимой холодно, а на юг лететь нам тяжело: малы у нас крылышки, устаем мы, падаем, умираем.

И как только показался длинноногий журавль, Лесной хозяин рассмеялся:

– Вот вам, пташки, хороший небесный олень, он будет возить вас на юг…

С той поры, как только поднимуться в небо журавли, чтоб лететь в теплые страны, их окружает тьма-тьмущая пташек. Они торопятся занять получше места на длинных ногах журавлей. Так каждую осень журавли отвозят от нас на юг пташек, а весной привозят их к нам обратно.

Агды-гром

Жил на земле Крылатый, летал, как птица, и пожирал людей. Никто не мог победить Крылатого.

Однажды среди людей родился мальчик, которому дали имя Агды. Подрос Агды и сказал людям, что он не боится Крылатого, что сразится с ним и убьет его. Но никто не верил этому. Напротив, все отговаривали Агды: Крылатого никак не победить, он летает, как птица, а поэтому его не надо и трогать.

Агды никого не послушался. Пошел странствовать. Перебывал у восьми племен, переговорил с восьмью могущественными женщинами. Женщины обещали собраться и сделать для него большие железные крылья. Но это могло быть лишь через три года. С нетерпением ждал Агды этого срока.

Настало установленное время, и женщины сделали ему железные крылья. Агды надел их и через семь лёт научился летать. Ровно двадцатилетним полетел агды искать Крылатого.

Вот летит Агды над лесом, увидел старуху и спрашивает ее:

– Бабушка, не знаешь ли, где живет Крылатый?

– А тебе зачем его?

– Я хочу сразиться с ним и убить его.

– Нет, я тебе не скажу, где он. Какой ты еще воин?..

Агды рассердился, загремел крыльями и полетел дальше. Увидел куропатку, остановился и спросил ее. Та говорит:

– Знаю, но мне некогда с тобой разговаривать: я отыскиваю себе корм.

Рассердился Агды, летит дальше. Встретился со стариком.

– Дедушка, не знаешь ли, где живет Крылатый?

– Знаю, – ответил старик. – А зачем тебе его? Агды рассказал, зачем он отыскивает Крылатого.

Тогда старик и говорит:

– Покажи мне, молодец, свою силу, тогда я покажу тебе дорогу к Крылатому, а то я боюсь его: он очень сильный и летает, как птица.

– На чем же, дедушка, показать мне свою силу?

– Вот если, сломишь семь больших, в ряд растущих деревьев, тогда я увижу твою силу!

Агды поднялся над лесом, замахал, загремел крыльями, пустил огненные молнии и расщепал в лучину семь больших деревьев.

– Теперь я знаю твою силу, – сказал старичок, – ты богатырь. Слушай. Далеко отсюда есть большое болото, через которое ни человек, ни олень никогда не переходили. За этим болотом – лес, а в том лесу живет Крылатый; ты лети и будь осторожен.

Агды покинул доброго старичка. Перелетел тайгу, нашел болото, перелетел его. Увидел юрту Крылатого… Налетел, загремел крыльями… Пустил огненные стрелы…

Запылала юрта Крылатого. – Сам Крылатый корчился в огненном пламени. Но вот он обернулся птичкой… и полетел к небу. Агды погнался за ним…

С тех пор Агды летает по небу, гремит своими крыльями, пускает огненные стрелы, чтобы убить Крылатого. Летает на крыльях, которые ему сделали женщины.

Железный сын

Жили старик и старуха. Детей у них не было. Была когда-то дочка, да ее трехголовый великан утащил. Они к старости очень захотели детей. Вот и говорит старуха:

– Сделаем сына из железа. Скуем его.

Старик согласился. Стал ковать. А старуха была вроде шамана. Ковал старик девять лет. Все выковал. Пальцы, ноги – все. Старик спрашивает:

– Что мы должны сделать, чтобы он живым стал?

Старуха говорит:

– Ты поймай дятла. Мы его сердце и внутренности железному сыну вложим.

Старик поймал дятла. Сделал, как сказала старуха.

Старуха говорит железному сыну:

– Через три дня, если будешь живым, шевельни мизинцем.

И правда, через три дня железный сын начал шевелиться. Стал как настоящий человек. Мясом оброс, волосами.

Через некоторое время он сделался настоящим богатырем. Старик отдал ему лук, с которым сам охотился в молодости. Сын потянул тетиву – лук сломался. Старик дал другой лук, с которым взрослым охотился. Попробовал сын. Подошел ему лук.

Старик отправил железного сына к великану, который их дочку утащил. Дал коня. Конь поможет дорогу найти, Старик сказал сыну:

– В пути встретится тебе ограда. Перед ней люди с оружием. Ты их должен убить. После этого подъедешь к ограде. Через эту ограду ни один человек не мог пробраться. Если сломаешь городьбу – пройдешь туда.

Поехал железный. Убил стражу. Поломал городьбу. Вошел в дом. А там сидит его сестра. Она говорит:

– Зачем ты пришел сюда? Великан убьет тебя. Он уже несколько богатырей убил. Живым не оставил никого, – и сестра заплакала: жалела брата.

А железный толкнул дверь – сразу поломал. Великан спит, не слышит. Верхняя часть туловища у него человечья, нижняя – как у змеи. Посредине тонко. Ударил железный по тонкому месту – сразу перерубил. Но рана тут же зажила. А великан сразу проснулся. Стали они драться. Все изломали. Наконец железный сын разрубил надвое великана. Увез сестру.

Приехал домой. Устал, пошел отдыхать. В лесу уснул. Прилетел дятел. Застучал клювом по его груди. Говорит:

– Пришел великан. Твоего отца бьет. Железный проснулся, а дятел повторяет:

– Пришел великан, бьет отца твоего.

Поднялся железный сын. Пошел к отцу. Дятел туда же полетел. Видит сын: великан вот-вот отца убьет.

Рассердился он, разрубил великана на десять частей. Убрал их в амбар. Снова пошел спать. Прилетел снова дятел. Говорит:

– Вставай! Опять твоего отца бьют. Куски великана поломали амбар, напали на отца.

Проснулся железный сын. Пошел к отцу. Дятел полетел за ним. Дятел вытащил из одного куска сердце великана, железный сын убил остальные девять частей. Сжег все в костре.

Так расправился со злым великаном железный сын.

Богатырь Мани и Хоглен

Богатырь сохатый Хоглен похитил на земле день и побежал с ним по небу. На земле стала ночь. Мани[38] надел лыжи, взял добрый лук и две большие стрелы и пошел догонять Хог-лена.

Долго гнался за Хогленом Мани. Он сильно бросал лыжи, вперед и оставлял за собой широкий след. Мани приблизился к Хоглену, пустил в него первую стрелу, да потемну промахнулся.

Бежит по небу Хоглен с похищенным огнем, гонится за ним Мани. Долго бежали. Мани поравнялся с Хогленом, забежал сбоку, натянул до уха тетиву и остановил сохатого меткой стрелой.

Отнял Мани у Хоглена день и понес его на землю. Он шел с ним к земле столько же времени, сколько гнался по небу за Хогленом.

С тех пор Хоглен каждый вечер похищает с земли день и убегает с ним на небо. Но каждый раз Мани встает на лыжи, ровно в полночь догоняет его, пересекает путь Хоглену стрелами, отнимает у сохатого день и приносит его на землю.

Баночка

На одной земле был город. В том городе жил царь. Вот однажды царь расхаживает около тюрьмы и беседует со своими приближенными, предлагает найти его потерянную волшебную баночку. Слова царя услыхал сидевший в тюрьме человек и говорит:

– Я знаю, где находится баночка. Царь приказал, чтобы человека выпустили. Выпустили того человека, накормили. И он пошел. Так вот шел он, шел и увидел впереди дом. Подошел к этому дому, осмотрел его снаружи. А около дома все вокруг истоптано. Посмотрел этот человек и решил войти в дом. Вошел в дом. Видит две кровати. Между теми кроватями стол стоит, а на том столе лежит баночка. Только увидел баночку, слышит-на улице люди разговаривают. Человек спрятался под кровать. Люди вошли в дом, и один из них, хозяин, говорит:

– Баночка, что-то в нашем доме человечьим духом пахнет?

Тогда баночка отвечает:

– Никакого человека не было. Может быть, это от вас самих человечьим духом пахнет.

Тогда хозяин говорит:

– Баночка, давай есть!

Только он это произнес, на столе появилась разнообразная еда.

Стали есть. Когда наелись, хозяин говорит:

– А теперь отправимся-ка мы на ту сторону реки поохотиться. Ушли.

Услышав, что они ушли, человек встал. Говорит баночке:

– Баночка, как есть хочется! Дай-ка мне поесть! И только он это произнес, на столе появилась разнообразная еда. Человек стал есть. Наевшись, говорит:

– Баночка, а я ведь за тобой пришел, царь меня послал. Тогда баночка говорит:

– Как же я уйду? Меня хозяева будут искать! Человек говорит:

– Хоть и будут искать, да не найдут! Баночка согласилась:

– Ладно, пойдем! И они ушли. Когда шли, услышали позади себя погоню. Человек говорит:

– Сейчас нас настигнут! Тогда баночка сказала:

– Спрячемся под тальником!

Человек вырвал тальниковый куст с корнем, спрятался в яму от корневища и накрылся кустом. Слышит – люди идут и говорят:

– С этого места, мы их след потеряли. Сейчас темнота. Завтра, когда светло станет, будем искать!

Погоня вернулась. Человек встал и побежал. И опять слышит позади себя погоню. Тогда он спрятался под обрывистым берегом реки. Опять слышно, как те люди ищут и говорят:

– Чего уж тут искать, наверное, не найдем, давайте возвращаться обратно!

Тогда человек встал. Баночка говорит:

– Теперь мы не будем спешить. Они за нами не погонятся!

Затем пошли. Когда шли, увидели перед собой человека. Подошли к нему, наш человек спрашивает:

– Что ты делаешь? Тот отвечает:

– Я землю меряю, сколько в ней маховых саженей! Тогда наш человек пошел к лесу. Войдя в лес, увидел, что лежит коровья лопатка. Он на ту лопатку напакостил и вернулся. Тот человек говорит нашему:

– Зачем же ты испакостил мою еду?! Наш человек вытащил баночку и говорит:

– А мы вот это будем есть! Тот человек говорит:

– Что мы будем есть? Что в этой баночке находится? Тут наш человек сказал:

– Баночка, дай нам поесть!

Только он это сказал, появилась разная еда. Когда они наелись, тот человек стал просить у него баночку:

– Отдай мне баночку, а я тебе топор дам. Если этот топор кинуть, он сам будет деревья рубить.

Затем тот человек забросил топор на ту сторону реки. Топор его все деревья срубил. Тогда наш человек говорит:

– Ладно, отдам! С этими словами он отдал баночку тому человеку, взял топор и пошел. И вот, когда шел, задумался: Зачем же это я баночку отдал?

Тогда он кинул назад свой топор. А топор его тому человеку голову наотмашь срубил. Взял наш человек баночку, топор и пошел дальше. Шел-шел, увидел человека и спросил:

– Что ты делаешь? Тот человек сказал:

– Я измеряю глубину земли.

Наш человек вынул баночку и сказал.

– Дай нам поесть!

Вдруг разная еда появилась. Они стали есть. Тот человек стал просить баночку, говоря:

– Я тебе плетку дам. Ты этой плеткой можешь оживить человека.

Наш человек согласился, взял плетку и пошел. И вот, когда шел, задумался: Зачем же это я баночку отдал?

Бросил он назад топор. А топор его тому человеку голову наотмашь срубил. Взял он баночку и пошел. И вот так шел-шел и опять увидел человека. Тот человек лежал и смотрел на небо. Наш человек спрашивает:

– Что ты делаешь? Тот человек отвечает:

– Я звезды считаю.

Наш человек вынул баночку и сказал:

– Дай нам поесть!

Вдруг разная еда появилась. Стали есть. Тот человек стал просить у нашего человека баночку:

– Ты дай мне баночку, а я тебе дам сверло. Как только ты просверлишь землю, появится город.

Тогда наш человек согласился, отдал баночку. Взял сверло и пошел. И опять задумался: Зачем же это я баночку отдал?

С этими мыслями бросил назад свой топор. А топор его тому человеку голову наотмашь срубил. Взял наш человек баночку и пошел. Переправился через реку, выбрал полянку.

Посверлил там сверлом. И только лишь пустил сверло в ход, как появился город. А посреди того города показался красивый дом, весь из золота.

Наш человек вошел в тот дом. Положил баночку на стол и взглянул на себя в зеркало. Оказалось, что стал он очень красивым юношей. А около стола сидит красивая, как баночка, девушка.

Царь, который жил в городе, утром встал и видит-за рекой новый город. Удивился, кто это без его ведома город построил. Затем велел своим приближенным пойти за реку посмотреть, кто же это город построил.

Наш юноша видит, что с другого берега реки люди идут. Бросил он свой топор. А топор людям всем головы срубил. Царь же, когда его люди были убиты, сам отправился на ту сторону реки. Пришел за реку, вошел в дом юноши. Опрашивает:

– Дитятко, зачем же ты без спросу город построил? А юноша говорит:

– Я баночку нашел, вот баночка, – и показал на девушку.

Царь очень обрадовался, говорит:

– Как же ты хорошо поступил, ведь баночка – моя дочь! И ты стань моим сыном, бери баночку в жены!

Тогда юноша бросил на ту сторону реки свою плетку. А плетка давай всех хлестать, и все люди, которых топор порубил, ожили. И царь ушел обратно домой за реку. А юноша, женился на баночке-девушке и стал жить в этом городе.

Дочь старика Кагэны

Жила одна женщина-охотник. У нее был отец по имени Кагэна. Старичок ходил, опираясь на две палки. У него был один глаз, на другой он ослеп. Пять оленей у них было.

Девушка охотилась с отцовским оленем-маныциком Хасанджаем. У этой женщины стрелы были из мамонтовой кости. В день она убивала десять и двадцать диких оленей. Когда видела диких оленей, стреляла из лука в целое стадо.

Однажды она встретила на охоте мужчину. Огромный мужчина – величиною с большой ствол дерева. Стрелы у него крепкие, деревянные, олень-маныцик его-с большого лося. Ездовой олень у него-с большой яр.

Мужчина не поздоровался. Сидя на ездовом олене, он спросил женщину:

– Ты куда едешь?

– Я охочусь, – промолвила женщина.

Та женщина всегда говорила песнями, мужчина же разговаривал обыкновенными словами. Мужчина, показывая язык, засмеялся:

– Ты ведь женщина, какой ты охотник? Девушка застыдилась, смутилась, дальше поехала. Отъехав на расстояние выстрела, она оглянулась и запела:

– Богатырь, почему ты меня задеваешь? Ну-ка, стреляй в отцовского оленя– Хасанджая-маныцика. Ты меня оскорбляешь!

Говоря это, она отвела в сторону маныцика, взяла его за конец ремня и поставила боком. Мужчина слез со своего оленя и стал стрелять из лука в маныцика женщины. Тридцать пять раз выстрелил. Не попал ни разу. Но вот стрелы у него кончились. Снова сказала женщина:

– Ну-ка, богатырь, смотри, я буду стрелять в твоего маныцика.

– Ну-ка, – сказал мужчина и поставил своего маныцика боком, держа его за ремень.

Женщина выстрелила один раз и прострелила маныцика насквозь. Маныцик того мужчины свалился…

Тогда мужчина сказал:

– Давай остановимся на одном стойбище и будем охотиться вместе.

– Ладно, – сказала женщина.

Потом остановились на одном месте. На другой день пошли охотиться в разные стороны. Женщина убила десять диких оленей, мужчина одного. Вечером вернулись оба. Мужчина пошел к женщине узнать, как охотилась. Просунув голову в отверстие для входа, он спросил:

– Ты сколько убила?

– Богатырь, я – женщина, какой я охотник? Один только десяток убила.

Потом спросила:

– Ну, богатырь, отвечай-ка, сколько ты убил?

– Я убил одного.

Женщина не поверила.

– Скольких убил, говоришь, – один десяток, говоришь?

– Нет, нет, нет. Одного, одного убил, сказал он и поднял указательный палец.

Женщина сказала:

– Богатырь, какой же ты охотник, если убил только одного оленя?

– Завтра снова будем охотиться, – сказал мужчина.

– Ладно.

На другой день они опять охотились. Женщина убила двадцать диких оленей, мужчина убил двух. Вечером они вернулись. Мужчина снова пошел узнать. Просунув голову в отверстие для входа, он спросил:

– Ты сколько убила?

– Я два десятка убила. Скажи-ка ты теперь, сколько ты убил?

– Я убил двух.

Женщина сказала:

– Богатырь, какой же ты слабый! Потом мужчина сказал:

– Завтра снова будем вместе охотиться.

На другой день они опять охотились. Увидели тридцать пять диких оленей. Послав маныциков, они начали стрелять из лука. Женщина во всех оленей стреляла, всех убила. Мужчина ни одного не убил.

Мужчине стыдно стало, что женщина лучше его охотилась, и он сказал:

– Завтра мы сами померяемся силой.

– Ладно, что же делать!

Женщина на другое утро встала рано и на таком расстоянии, на котором не видно рогов самца дикого оленя, – запела:

– Ну-ка, богатырь, ты сначала стреляй!

Мужчина начал стрелять в женщину. Ни разу не попал. Не мог убить женщину. Женщина на лету хватала руками концы летевших в нее стрел. Мужчина стрелял из лука тридцать пять раз. Наконец стрелы его кончились. Тогда женщина сказала:

– Ну-ка, богатырь, посмотри-ка на меня! Мужчина смутился и отвернулся. Затем он начал прыгать из стороны в сторону, чтобы женщина не попала в него. Женщина выстрелила один раз, попала в бедро богатыря. Богатырь упал, а гордая женщина уехала.

Жадный глухарь

Поздней осенью прилетели птицы на опушку леса. Пора им в теплые края. Семь суток собирались, друг с другом перекликались:

– Все ли тут? Тут ли все? Все иль нет?

Все птицы были налицо, только не было глухаря. Стукнул орел-беркут горбатым носом по сухой ветке, стукнул еще раз и приказал молодой тетерке позвать глухаря.

Зашумела тетерка крыльями, полетела в чащу леса. Видит она: глухарь на кедре сидит, орехи из шишек лущит.

– Уважаемый глухарь! Мы все хотим в теплые края.

Тебя одного вот уже семь суток ждем.

– Ну-ну, не болтай зря! В теплые страны лететь не к спеху. Смотри, сколько здесь еще орехов осталось! Неужели все это придется бросить?!

Тетерка вернулась на опушку леса.

– Глухарь, – говорит она, – кедровые орехи ест и улетать не собирается.

Послал тогда беркут быстрого ястреба. Закружил ястреб над большим кедром. А глухарь все сидит клювом скрипит, орехи из шишек выбирает.

– Эй, глухарь! – говорит ястреб. – Тебя птицы уже четырнадцать суток ждут! Давно пора в теплые края лететь!

– Нечего торопиться, – отвечает глухарь. – Успеем еще! Надо перед дорогой поесть как следует.

Ястреб вернулся к птицам и рассказал им, что глухарь не торопится лететь в теплые земли.

Рассердился орел-беркут и полетел впереди всех птиц в теплые края. А глухарь еще целых семь дней сидел на кедре и орехи выбирал. На восьмой кончил есть, клюв и перья стал чистить.

– Нет, видно не хватает у меня сил все орехи съесть. Придется белкам оставить.

– И полетел на опушку леса. Что такое? На опушке у кедров хвоя осыпалась, ветки голыми прутьями машут. Это птицы, две недели глухаря ожидая, всю хвою склевали. Стволы деревьев белые стоят, как будто снегом заметенные. Это птицы, глухаря поджидая, перья свои о стволы чистили. Горько заплакал глухарь:

– Из всех птиц только я в лесу остался! Как же я буду один зимовать?

От слез покраснели у глухаря брови.

С тех пор все дети его, внуки и племянники, слушая эту историю, горько плачут. Вот поэтому у всех глухарей брови как ягода-рябина красные.

Кедровка

Жил когда-то очень ловкий, сильный человек и хороший охотник. Звали его Умэснэ.

Была у него жена, по имени Анчак. Очень красивая, белая как снег. Целыми днями она работала. То вышивала, то шкуры выделывала, то за ягодами и орехами ходила.

Однажды услышала она шум вверху. Посмотрела на дымовое отверстие и видит: сидит на одной из жердей кедровка и поет:

Женщина Анчак,Эрьико, мирьико, гэрьерико. Какая ты красиваяЭрьико, мирьико, гэрьерико. Пойдем со мной,Эрьико, мирьико, гэрьерико. Богато жить будешь,Эрьико, мирьико, гэрьерико. Десять слуг будет у тебя,Эрьико, мирьико, гэрьерико, – Прочь улетай, не пойду! – сказала Анчак. Кедровка опять запела:

Женщина Анчак,Эрьико, мирьико, гэрьерико. Выйди из юрты и посмотри сюда,Эрьико, мирьико, гэрьерико.

Анчак вышла из юрты и посмотрела. Видит-кедровка слетела с жерди, упала на землю и превратилась в огромную птицу. Схватила она Анчак и полетела.

Пришел с охоты муж. А жены-то дома и нет. Вскочил он на верхового оленя, ударил его плетью, взвился олень в небо.

Погнался Умэснэ за птицей-великаном, догнал ее и разрубил мечом. А жену домой привез.

На следующий день Умэснэ опять на охоту ушел, а жена дома осталась. Только села она шить, как слышит, снова кедровка поет:

Женщина Анчак,Эрьико, мирьико, гэрьерико. Давай скорее улетим,Эрьико, мирьико, гэрьерико.

Нет, не пойду с тобой, – сказала Анчак.

А кедровка опять поет:

Женщина Анчак,Эрьико, мирьико, гэрьерико. Если вернется сейчас твой муж,Эрьико, мирьико, гэрьерико, Мы померяемся силами,Эрьико, мирьико, гэрьерико.

Анчак отвечает:

– Мой муж очень сильный и ловкий. Кедровка опять поет:

Женщина Анчак,Эрьико, мирьико, гэрьерико. Посмотри-ка сюда,Эрьико, мирьико, гэрьерико.

Анчак и опомниться не успела, как сидит она на спине у птицы, и несет птица ее куда-то.

Вернулся муж, видит-опять жены нет дома. Сел он опять на верхового оленя и погнался за кедровкой. Долго ехал, все же догнал птицу. Зарубил он мечом и жену и кедровку, а сам вернулся домой.

День живет, второй… По жене своей загрустил. Скучно ему стало. Ночью не спит, тоскует.

Решил Умэснэ ехать искать свою жену, чтобы хоть кости ее хорошенько похоронить.

Пришел он на то место; где убил птицу и жену, смотрит– ничего нет. Пусто кругом.

Задумался Умэснэ и побрел куда глаза глядят. Много – дней и ночей шел, наконец набрел на маленький домик. Вошел он в него, а в доме старуха сидит.

– Ты откуда идешь? – спрашивает она у Умэснэ. – Я ищу свою жену, которую унесла кедровка, – отвечает Умэснэ.

– Я видела кедровку, – говорит старуха, – она только что здесь проезжала с какой-то женщиной. Женщина плакала и говорила: Как же мой муж будет один жить?

Умэснэ остался переночевать у старухи. А на следующий день она ему сказала:

– Я тебе помогу, укажу дорогу к дому, где живет кедровка. Ты иди на север. Там найдешь поляну. Пойдешь дальше, увидишь реку. По обеим сторонам ее растет лес. Перейдешь реку и недалеко, в лесу, увидишь лиственницу. Эта лиственница очень большая. Это и есть гнездо кедровки. Ты эту лиственницу должен разрубить ночью мечом, но так, чтобы не было ни одного звука. То, что найдешь в гнезде, возьми с собой.

Ушел Умэснэ. Шел он много дней, пока добрался до реки. Перешел он ее, нашел очень большую лиственницу и стал ждать ночи.

Когда прошла полночь, он без шума разрубил мечом лиственницу. Видит-из гнезда много кедровок вылетело.

Заглянул он в гнездо, а там необыкновенной красоты кедровка лежит. Перья у нее серебряные. Взял ее Умэснэ и положил за пазуху.

Снова отправился Умэснэ к дому старухи. Вошел он в дом, а в доме уже не старуха, а девушка сидит. Девушка ему уже оленей приготовила.

– Дай мне, – говорит она, – кедровку, которую ты нашел, а сам поезжай домой. Все будет хорошо!

Приезжает Умэснэ домой, открывает дверь и видит-на постели женщина сидит. Подошел он ближе и узнал свою жену. Обрадовался Умэснэ. И стали они жить без нужды и забот.

Куропаточка-крикунья

Куропаточка-крикунья сидела на ветке дерева в лесу. Вдруг ей на голову что-то упало.

– О люди! Небо наше валится! – закричала Куропаточка-крикунья. – Пойду доложу хозяину-орлу, что небо падает.

Шла-шла она и встретила Глухаря длинношеего. Глухарь-длинная шея говорит:

– Куропаточка-крикунья, куда ты идешь?

– О, я иду доложить хозяину, что небо валится? – говорит Куропаточка-крикунья.

– Можно мне идти с тобой? – спрашивает Глухарь-длинная шея.

– Ладно, иди! – отвечает Куропаточка-крикунья. И вот Куропаточка-крикунья и Глухарь-длинная шея отправились вдвоем доложить хозяину-орлу, что небо валится. Шли-шли они, и повстречалась им Утка-толстуха.

– Куропаточка-крикунья, Глухарь-длинная шея, куда вы идете? – спрашивает Утка-толетуха.

– О, мы идем доложить хозяину, что небо валится! – .сказали Куропаточка-крикунья, и Глухарь-длинная шея.

– Можно мне идти с вами? – спрашивает Утка-толстуха.

– Конечно, можно! – отвечают Куропаточка-крикунья и Глухарь-длинная шея.

И вот Куропаточка-крикунья, Глухарь-длинная шея и Утка-толстуха отправились все вместе доложить хозяину, что небо валится. Шли-шли они, и повстречался им Рябчик-серяк.

– Куропаточка-крикунья, Глухарь-длинная шея, Утка-толстуха, куда вы идете? – спросил Рябчик-серяк. – О, мы идем доложить хозяину, что небо валится! – сказали Куропаточка-крикунья, Глухарь-длинная шея и Утка-толстуха.

– Можно мне идти с вами? – спросил Рябчик-серяк.

– Конечно, можно! – ответили Куропаточка-крикунья, Глухарь-длинная шея и Утка-толстуха.

И пошли они вчетвером доложить хозяину, что небо валится. Шли-шли они, и повстречалась им Лисичка-обманщица.

– Куда вы идете? – спросила Лисичка-обманщица.

– Мы идем доложить хозяину, что небо валится.

– Да ведь вы не той дорогой идете! Я знаю настоящую дорогу; если хотите, я вам ее покажу!

– Хорошо, покажи, какая же дорога ведет к хозяину, – сказали Куропаточка-крикунья, Глухарь-длинная шея. Утка-толстуха и Рябчик-серяк.

И все они отправились следом за Лисичкой-обманщицей. Шли-шли они и пришли к темной дыре. Это была нора лисички. Лисичка-обманщица сказала:

– Вот мы и пришли к дому хозяина. Я войду в дом первая, а вы не отставайте и входите следом за мной.

Лисичка вошла в свою нору, притаилась и стала ждать. Следом за ней пошел Глухарь-длинная шея. Лисичка-обманщица схватила его, перегрызла ему горло и перекинула через свою голову.

Затем после глухаря вошла Утка-толстуха. Лиса схватила ее и задушила. Вслед за уткой вошел в нору Рябчик-серяк. Когда лиса набросилась на него, он громко-громко закричал.

Куропаточка-крикунья услышала крик Рябчика-серяка и что есть силы побежала к себе домой.

Так и не доложила она орлу о том, что небо валится.

Медведь, росомаха и волк

Жили когда-то вместе росомаха, медведь и волк. Жили они дружно, никогда не ссорились. Но однажды поссорились на всю жизнь. Произошло это так.

У росомахи была сестра, девушка. Она быстро подросла и стала взрослой красивой женщиной. Решил тогда волк взять эту девушку себе в жены. Пришел он к росомахе и сказал:

– Росомаха, отдай мне свою сестру в жены.

– Что ты, волк, разве ты ей пара? – говорит росомаха. – Ты, ведь серый, родился из снега, а мы, росомахи, черные, родились из земли. Нет, я не согласна отдать тебе сестру в жены.

Долго спорили они, но так ни до чего и не договорились. Тогда волк и говорит росомахе:

– Ну, если ты не согласна отдать мне сестру, пойдем к нашему старшему брату медведю, он нас рассудит, скажет, кто из нас прав.

Пришли они к медведю, волк и говорит:

– Старший брат, мы пришли к тебе, чтобы ты рассудил нас. Скажи, кто из нас прав? Я прошу у росомахи ее сестру в жены, а она не соглашается отдать. Вот мы и поссорились.

Тогда медведь сказал:

– Очень плохо, что вы не хотите породниться. За это вы будете наказаны. С этих пор ты, волк, все время будешь жить один и будешь иметь в год не более трех детенышей. Ты же, росомаха, за то, что пожалела отдать свою сестру в жены волку, будешь иметь в год не более одного детеныша.

Дети твои всегда будут попадать в деревянные ловушки, да и ты сама погибнешь от нее.

Волк очень опечалился и побрел домой. А росомаха рассердилась и стала ругать медведя:

– Ты, медведь, меня заклял, – сказала она, – так и я тебя заклинаю! Будешь ты теперь всю зиму спать в яме, которую выроешь для себя в земле. Зимой же придут к тебе люди и убьют тебя.

И действительно, все случилось так, как предсказали медведь и росомаха. Волк стал иметь каждый год не более трех волчат. Росомаха приносит в год только одного детеныша, и они всегда попадают в ловушку и погибают. Медведь же спит всю зиму, никуда не вылезая из своей берлоги.

Про старика

Жил маленький мальчик. Не было у него ни отца, ни матери. Только две сестры жили вместе с ним. Вот однажды качается мальчик на качелях и поет:

– Кто меня придет покачать? Если бы был отец, то он меня покачал бы, если бы была мать, то она меня покачала бы.

Видит, идет старик. Услыхал он песню и говорит мальчику:

– Давай я тебя покачаю.

Покачал он мальчика, а тот ему потом и говорит:

– Ну, теперь ты иди в нашу юрту, сестры мои сегодня очень вкусное мясо варят.

Пошел старик есть мясо. Наелся досыта и заснул. Девушки решили подшутить над ним. Приклеили они к ресницам старика оленью шерсть, покрашенную в красный цвет.

Старик выспался и, ничего не подозревая, побрел домой.

– Вечером, когда они со старухой пили чай, старик взглянул на дымовое отверстие и говорит:

– Жена, смотри, ведь наша юрта загорелась! Старуха от страха выбежала на улицу и стала кидать на юрту снег. А потом поняла, что никакого огня не было. Вернулась она в юрту и сказала старику:

– Что ты меня, старый, обманываешь? Ничего не горит!

– Нет, горит, посмотри хорошенько вверх!

– Что с тобой, старик? Посмотри на меня! Старик взглянул на старуху, и она увидела приклеенную к его ресницам красную шерсть. – Зачем ты приклеил шерсть к ресницам? – спросила она у мужа.

– Я ничего не знаю, ничего я не приклеивал, – отвечает старик.

– Кто же приклеил тебе эту шерсть? – продолжала расспрашивать старуха. – Где ты сегодня был?

– Сегодня днем я гулял, а потом ел вкусное мясо и отдыхал у одних женщин. Вот я сейчас пойду и отругаю их. Это, наверное, они сделали.

Побрел старик к девушкам. Подошел к их юрте, а около нее опять мальчишка на качелях качается и опять поет.

– Давай я тебя покачаю, – говорит старик.

– Нет, ты лучше иди к моим сестрам, поешь у них вкусного мяса.

Вошел старик в юрту. Девушки подали старику вкусную еду. Поел старик и опять уснул. Тогда девушки разрисовали лицо спящему старику углем и красной краской.

– Выспался старик и, ничего не подозревая, пошел к себе домой.

По пути он решил напиться в речке. Подошел к речке, нагнулся и увидел какое-то странное лицо. Старику показалось, что в воде женщина.

– Женщина, ты почему в воде живешь? – спросил старик. Никакого ответа не последовало. Какая гордая женщина, – подумал старик. – Не хочет со мной даже разговаривать.

Тогда старик еще раз обратился к женщине:

– Гордая женщина, выйди ко мне!

Опять молчание. Видимо, она не хочет идти ко мне потому, что у меня есть старуха, – подумал старик и сказал:

– Женщина, я убью свою жену и приду к тебе. Все наше имущество принесу с собой.

Пришел старик домой. Убил свою жену. Собрал вещи и, притащил их к реке. Опять нагнулся к реке и снова увидел женщину.

– Гордая женщина, я убил свою старуху и вещи принес тебе, – говорит– старик. – Что ты будешь делать с моими вещами? Нужны ли они тебе?

Старику показалось, что женщина кивает головой.

Тогда он сказал:

– Сейчас я буду бросать вещи в воду, а ты их хватай.

Бросил старик в воду одеяло. Оно не утонуло, а поплыло по реке. А старик подумал: Какая богатая женщина! Зачем ей мое одеяло?

Бросил тогда он скребок для выделки шкур. Скребок сразу же пошел ко дну. А старик подумал: Ну, как же, богатая женщина – да скребка не возьмет! Чем же тогда она будет шкуры выделывать?

Побросал старик в воду все вещи, а потом сказал:

– Милая женщина, сейчас я сам к тебе приду! Упал старик в воду вниз головой и утонул.

Птичка с мышкой

Живут птичка с мышкой. Стали они заготовлять себе еду на зиму. Мышка и говорит птичке:

– Птичка, давай вместе питаться. Сначала твои запасы будем есть, а потом, когда твои запасы съедим, мои будем есть.

Птичка согласилась. Птичкины запасы были на поверхности земли, а мышкины были спрятаны в земле.

Прошло некоторое время. Птичкины запасы быстро съели. Когда птичкины запасы съели, птичка сказала мышке:

– Ну, а теперь, мышка, будем питаться твоими запасами. Услышав это, мышка убежала в свою нору и зовет оттуда:

– Ну, подруга, входи, входи в мой дом, не стесняйся! Птичка пытается войти, но никак не может, крылья застревают в норе.

Тогда мышка сказала птичке:

– Ну, раз не можешь войти, живи одна как знаешь. Рассердилась птичка, стала ругать мышку:

– Ах ты, обманщица! Какой же ты товарищ? Если бы я знала, что ты так поступишь, я не кормила бы тебя, Как я теперь буду жить? Вот пожалуюсь на тебя своему хозяину орлу. – Не пугай! – говорит мышка. – У меня тоже хозяин есть-змея, я тоже могу пожаловаться.

Стала птичка жить одна. Целый день прыгает, пищу ищет. Но что можно найти? Все покрыто снегом.

И вот однажды, когда птичка летала по кустам и искала себе пищу, прилетел орел.

– Ты почему все время прыгаешь? – спрашивает он у птички.

– У меня пищи нет, – отвечает птичка.

– Почему же не запасла?

– Запасла, да меня мышка обманула. Затем орлу все рассказала.

– Ты не печалься, – говорит орел, – мы собрание устроим. Заставим мышку дать тебе пищи. Я сообщу обо всем мышкиной хозяйке-змее. Позови на собрание всех наших родственников-различных птиц. И мышке скажи, чтобы и она позвала на собрание своих друзей-всех зверюшек, живущих в земле.

Когда орел улетел, птичка пришла к мышкиной норке и рассказала ей о собрании.

Мышка сказала:

– Для чего же собираться? Все равно я не дам тебе свои запасы.

– Так сказал мой хозяин орел. Иди, зови своих друзей!

Отправилась мышка звать своих друзей. Птичка тоже полетела сообщать своим родственникам о собрании.

Через некоторое время все собрались. Прилетели различные птицы: утки, гуси, куропатки, глухари, лебеди, рябчики, вороны, галки и другие птицы. И хозяин их орел прилетел.

Мышкины родственники – мыши и различные черви – также приползли вместе со своей хозяйкой-змеей. Орел стал говорить:

– Птицы и все живущие в земле, слушайте меня! Осенью птичка с мышкой вместе продукты заготовляли. Об этом все хорошо знают. Они дружно жили, пока питались птичкиными запасами. А вот сейчас птичка без пищи погибает. Мышка не хочет ее кормить. Тогда змея спросила своих подчиненных:

– Кто из вас так поступил? Мыши запищали:

– Среди нас нет обманщиц! Мы не слыхали про мышь-обманщицу!

Змея сказала орлу:

– Сам корми свою птичку, не дадим мы ей пищи! Стали тогда орел и змея драться. Орел ударил змею крылом, да так, что она еле уползла.

Нечего делать, пришлось мышке отдать половину своего запаса птичке.

Старик и три сына

Жил старик. Было у него три сына – удальцы-храбрецы. Вышел однажды старший сын на улицу и видит около дома след лося. Нагнулся пониже, присмотрелся – след совсем свежий. Видимо, лось около дома был совсем недавно.

Наверное, лось недалеко ушел, – подумал старший сын.

Вернулся он в юрту, взял ружье и стал собирать все, что было необходимо для охоты.

– Куда ты собираешься, сынок? – спрашивает его отец.

– Не спрашивай, отец, я быстро вернусь.

– Не ходи никуда, – просит старик, – я видел дурной сон. Он ничего хорошего не предвещает.

– Что же ты видел во сне, отец? – спрашивает старший сын.

– Видел я во сне, что лежишь ты на полене весь в крови! Не ходи, прошу тебя!

– Все это ерунда! Ничему я не верю, – оказал старший сын и выскочил на улицу.

Около дома он снова отыскал след лося и отправился по нему.

Солнце уже низко спустилось и почти соединилось с краем земли, когда старший сын нагнал лося. Он выстрелил и, видимо, попал прямо в сердце. Лось упал как подкошенный на землю.

Пока старший сын снимал шкуру с лося и резал на куски его мясо, уже совсем стемнело. Стал он готовиться к ночлегу.

Только поставил чум и собрался есть сваренное мясо, как перед ним откуда ни возьмись появилась старуха. Была она страшная: седые волосы свисали прядями на ее почерневшее и сморщенное лицо, из рта торчали четыре гнилых зуба, грязная и старая одежда висела на костлявом теле.

– Ну-у! Как я рада, сынок, что вижу тебя! Вот хорошо-то, такого большого лося убил! Я, видимо, поспела как раз вовремя. Свеженького мяса поедим. Разреши мне переночевать у твоего костра и накорми меня!

– Что ж, еды много, и места хватит у костра, – сказал старший сын.

– Как я рада, сынок, слышать такие слова! И вот поели и стали укладываться спать.

– Любимый сынок, пожалей меня, – просит старуха, – дай мне свою постель. А то, если я лягу на мерзлую землю, окоченею и умру.

Парень бросил ей постель.

– Вместо подушки дай мне хоть свое ружье, – опять просит старуха.

И ружье отдал ей старший сын старика. Кругом тихо. Только слышит парень какой-то звук, будто железо о железо скрипит.

– Старуха, что ты там делаешь? – закричал парень.

– Дорогой сынок, это, видимо, я во сне зубами скрежещу. Наверное, проглотила мясо не разжевав, оно мне теперь и давит на печень. Чего ты испугался, не бойся, усни! Парень поверил и снова заснул. А утром, лишь только стало светать, он проснулся от крика старухи:

– Медведь, Волк! Медведь, Волк! – кричала старуха, разинув рот.

И сразу же из леса, свесив языки на грудь, выбежали медведь с волком.

– А, ты колдунья! Давай скорее мне ружье! – крикнул парень.

Старуха бросила ему ружье, которое она ночью перегрызла пополам.

– Ведьма, что ты сделала?! – успел только вымолвить парень.

Сразу же на него набросились медведь с волком и разорвали на куски.

Прошел день. Старик с сыновьями ждут старшего сына, а он не возвращается. Тогда средний сын вышел из дома и тоже увидел около дома следы лося. Парень дотронулся до следа рукой. Он еще не успел замерзнуть. Видимо, лось только что пробежал.

Не уйдет далеко! – подумал средний сын и бегом бросился к дому. Заскочил он в дом, схватил ружье с патронташем-на охоту собрался.

– Куда ты собрался, сынок? – спросил отец.

– Я, отец, быстро вернусь.

– Послушай меня, не ходи! Брат твой ушел и не вернулся. Да и сон я видел нехороший! Не ходи!

– Какой ты видел сон, отец, расскажи мне!

– Я видел, как из твоих ран лилась горячей струёй кровь.

– Да ну-у?! Все это ерунда, – сказал парень и пошел по следу лося.

Старик остался дома с младшим сыном. Всю ночь он не спал и ждал старших сыновей. Но никто не вернулся домой.

А на следующее утро младший сын увидел такой же след лося около дома. Он был совсем свежий.

Младший сын бегом заскочил в дом. Взял ружье, сумку с патронами и только хотел выйти, отец ему и говорит:

– Куда собрался, сынок?

– Пойду на охоту. Около нашего дома только что прошел лось.

– Это какое-то колдовство, а не лось. Пошли два брата и не вернулись. Как бы было хорошо, если бы ты никуда не ходил, – говорит старик.

– Нет, я все же хочу посмотреть, что за удивительный лось ходит все время около нашего дома. Посмотрим еще, кто кого!

– Боюсь я, сынок, очень боюсь за тебя!

– Ну, если я ничего не убью, – отвечает младший сын, – так хоть узнаю, что стало с моими братьями: живы они или нет.

– Ну, иди! Будь только осторожным.

Пошел младший сын по следу лося, прошел две поляны и только на третьей догнал лося.

Не ошибся острый глаз, не дрогнула сильная рука. Попал младший сын в лося. Свалился тот мертвым.

Пока парень снимал шкуру, резал мясо, стемнело. Он разжег костер, поставил варить мясо. Сидит, ждет. Вдруг откуда ни возьмись появилась перед ним страшная старуха с седыми волосами и с редкими гнилыми зубами, торчащими изо рта.

– Как хорошо, друг мой, что ты убил такого лося! Как я рада тебя видеть здесь, – проговорила старуха.

Парень же ничего не ответил. Он продолжал сидеть, наклонив голову, но зорко следил за каждым движением старухи.

– Что же ты молчишь, сын мой! – продолжала через некоторое время старуха. Почему не пригласишь меня к своему костру? Или тебе мяса жалко?

– Нет, мне мяса не жалко. Мяса много, зачем жалеть?

– Твои братья не жалели мяса. Добрые были ребята!

– Ты их встречала? Где они? – не вытерпев, спросил парень.

– Да, я их встречала. Они здесь, поблизости. Убили много лосей и сидят там.

Если они убили много лосей, почему же не возвращаются домой? – подумал парень, но ничего вслух не сказал.

Поужинали мясом. Собрались спать.

– Сынок, – просит старуха, – дай мне твою постель, сумку с патронами и ружье под голову, а то я замерзну на голой земле.

– Ну, еще чего ты попросишь? Старики учат никому чужому не давать в руки свое ружье и сумку. Поэтому я тебе, старуха, ничего не дам.

Легли спать. Вдруг сквозь сон слышит: кто-то дергает за ружье. Парень приоткрыл глаза и видит-старуха грызет его ружье.

– Что ты делаешь, старая колдунья! – закричал парень и схватил старуху за волосы.

Старуха же разинула рот и закричала:

– Медведь, Волк! Медведь, Волк! И тут же из леса бегут Медведь с Волком. Свесили они языки по самую грудь.

Увидел это парень и привязал старуху к дереву. А Медведя с Волком убил. – Ну, а теперь ты, старая ведьма, скажешь, где мои братья?!

– Я не знаю, где они, – отвечает старуха.

– Ты что же притворяешься? Я тебе покажу, как не знать!

Схватил он березу, вырвал с корнями и принялся бить старуху. Что ж поделаешь, пришлось старухе, сказать, что братьев съели медведь и волк.

Тогда младший брат распорол им животы, но нашел только кости да мясо.

– Нет, ты от меня так не отделаешься! – закричал парень. – Я тебя заставлю их оживить!

– Что ты говоришь? Как же я их превращу в живых?

– Ничего не знаю! Или ты их оживишь, или я тебя замучаю. Выбирай одно из двух!

– Никак не могу оживить, – стонет старуха;– Так ты не можешь? Очень хорошо! Нагрел парень березу на костре и опять стал бить старуху. Слезло с нее мясо, показались жилы. – Перестань! – стонет старуха. – Дай отдышаться!

– Вот тебе отдышка! – Парень начал бить еще пуще.

– Перестань, – снова просит старуха. – Сейчас оживлю твоих братьев.

Тогда парень говорит:

– Я долго ждать не намерен. Оживляй скорее!

– Здесь я не могу этого сделать. Далеко отсюда есть маленькое озеро живой воды. Если принесешь оттуда живой воды и вспрыснешь братьев, то они сразу оживут.

– Очень хорошо! – говорит парень. – Ты меня поведешь к этому озеру! Да поскорее!

– Нет, я не смогу тебя довести. У меня совсем нет сил. – Так ты не хочешь меня вести? Парень снова принялся бить старуху.

– Перестань, дай отдышаться. Все сделаю, как ты говоришь!

Только успела это сказать старуха, видит парень-стоит перед ним что-то вроде пестрой коровы. Сел он на нее. В ушах сразу же зашумело. Опомнился он через некоторое время у озера, вокруг которого была зеленая трава, а немного подальше-сплошная гарь.

– Вот это и есть озеро живой воды, – говорит старуха. Но парень просто так не поверил. Выстрелил он в птичку, летевшую над озером. Птичка камнем упала, в озеро и тут же сгорела.

– Так ты меня еще обманывать собираешься, – закричал парень. – Ты все еще хитришь! Начал он бить старуху.

Умчени

Жил молодой парень по имени Умчени. У него был младший брат, которого звали Уиньдя. Братья работали у богача Бэегды. У Бэегды было много оленей. Был он неженатый. Умчени пас оленей богача, Уиньдя выполнял всю домашнюю работу: носил дрова и воду, варил пищу. От постоянной тяжелой работы руки Уиньди были покрыты ранами и ожогами. Иногда богач приказывал Уиньде достать для него голыми руками мясо из кипящего котла, и Уиньдя делал это, так как был глуп.

Когда богач Бэегды куда-то отлучился, Умчени сказал своему брату:

– Брат, за что мы так мучаемся? День и ночь пасу я оленей, а хожу в рваной одежде и постоянно голодаю. Ты хоть и приготовляешь для богача пищу, тоже голодаешь, а руки у тебя обожжены и покрыты ранами. Богач не кормит нас, один поедает приготовленную еду, а мы получаем лишь объедки. Что нам сделать, чтобы стать настоящими людьми? – Я ничего не могу придумать, – говорит Уиньдя, – придумай ты что-нибудь.

Однажды, вернувшись из стада, старший брат сказал Уиньде:

– Когда я пас оленей, нашел траву. Трава эта имеет приятный запах и вкус. Олени едят эту траву и от нее поправляются.

– Если ее можно есть, то принеси и мне, – попросил Уиньдя.

– Ладно, – говорит Умчени, – принесу.

Умчени пошел к своим оленям, которые паслись возле маленького озера. На берегу озера рос дикий лук. Умчени вырвал две луковицы и понес брату. Принес, и говорит:

– На, ешь!

Уиньдя попробовал лук и говорит:

– Какая вкусная трава! Брат, где ты ее нашел?

– Один человек дал мне эту траву, – сказал Умчени. – А где же тот человек? Покажи мне его! Я. хочу попросить у него этой травы.

– Если она тебе понравилась, – сказал Умчени, – я попрошу для тебя еще.

На следующий день Умчени опять принес дикий лук и говорит своему младшему брату:

– Ты свари траву вместе с мясом и дай поесть Бэегды. Ему такое кушанье понравится, и он обязательно спросит тебя, где ты взял траву. Тогда ты скажи ему, что мой брат, мол, нашел доброго, богатого хозяина. Что ни попросит у него брат, он все ему дает. Вот и эту траву дал ему богач.

Умчени ушел к оленям, а Уиньдя сварил мясо вместе с диким луком.

Вернулся Бэегды в свою юрту и еще у входа почувствовал непривычный запах.

– Уиньдя, чем это пахнет? – спросил Бэегды.

– Умчени принес вкусную траву и научил меня сварить ее вместе с мясом, – ответил Уиньдя.

– А где он взял эту траву?

– Брат нашел себе хозяина, очень богатого, с большими стадами оленей, – сказал Уиньдя.

Бэегды стал есть мясо, сваренное с диким луком, и оно ему очень понравилось.

На следующий день, когда Умчени пришел с пастбища, Бэегды спросил у него:

– Умчени, где ты нашел такую вкусную траву-пищу? – Я нашел очень богатого хозяина. Всё, что ни попрошу, он мне дает.

Бэегды говорит:

– Попроси у него для меня побольше съедобной травы. Эта трава мне очень понравилась.

– Хорошо, попрошу, – говорит Умчени, – только ты должен мне помочь. Мой хозяин живет в озере. Пойдем вместе к озеру. Когда придем, ты свяжи меня ремнями и оставь на берегу. Если так не сделать, богатый человек не даст съедобной травы.

– Ну, какой же человек может жить в озере, – говорит Бэегды, – ты меня обманываешь!

– Нет, не обманываю! Давай сходим на озеро, посмотрим!

Пошли. Умчени спрятал в кармане две луковицы. Пришли на озеро. Подошли к самому краю его. Озеро гладкое и прозрачное, как зеркало. Как только они подошли, на поверхности озера появились две тени.

Умчени, показывая на отражения в озере, сказал:

– Ну, Бэегды, видишь ты моих хозяев-богачей? Бэегды поверил: он принял свое отражение и отражение Умчени за людей, живущих в озере.

На берегу озера паслись олени. Их тени также были видны в озере. Умчени сказал:

– Смотри, Бэегды, сколько у хозяина озера оленей! Затем Умчени осторожно, чтобы не видел богач Бэегды, стал махать рукой, держа в руке дикий лук.

– Смотри, смотри, Бэегды, хозяин озера хочет дать мне съедобной травы.

Бэегды очень удивился:

– Правду ты, Умчени, сказал, – есть в озере богатый человек. Попроси же у него скорее съедобной травы, пока он не исчез.

– Я попрошу, – сказал Умчени, – только он не поймет моих слов. Он даст, если я буду связан ремнями. Иди принеси крепкие ремни и свяжи меня! Бэегды побежал в юрту и принес крепкие ремни.

– Ну, теперь свяжи меня, – говорит Умчени, – и положи около самого озера. Я попрошу для тебя столько съедобной травы, сколько ты пожелаешь.

Бэегды связал Умчени и оставил его на берегу озера до утра.

Утром пришел Бэегды к озеру и спрашивает у Умчени:

– Ну что, дал тебе хозяин озера съедобной травы?

– Он сказал, что за ночь много такой травы выросло около озера. Развяжи меня, пойдем посмотрим!

Бэегды развязал. Тогда Умчени повел его на то место, где он до этого нашел заросли дикого лука.

– Вот съедобная трава, которую я выпросил у хозяина озера, – сказал он.

– Ты хороший человек, Умчени! А теперь давай попросим у хозяина озера оленей и еще что-нибудь.

– Хорошо, – сказал Умчени, – через некоторое время попросим.

Вернулись они домой. Бэегды стал хорошо относиться к Умчени, перестал его бить и стал кормить оленьим жиром и хорошим мясом. Через некоторое время Умчени говорит богачу Бэегды:

– Теперь можно нам опять попросить что-нибудь у хозяина озера. Теперь ты сходи к нему и попроси оленей и красивую жену.

– А как я буду просить? – спрашивает Бэегды.

– Проси так же, как я просил. Пойдем к озеру, я свяжу тебя ремнями.

Бэегды согласился. Пришли на берег озера. Умчени крепко-накрепко связал Бэегды ремнями, а затем сказал:

– Ну, а теперь иди в озеро!

Сказав так, он толкнул Бэегды в воду. Бэегды утонул. А Умчени и его брат Уиньдя стали владеть всем имуществом и оленями богача Бэегды.

Медведь и бурундук

Медведь всю зиму спал в своей берлоге. Когда же снег стал таять от солнца и побежали первые ручьи, медведь проснулся. Вышел он из берлоги голодный. Ведь всю зиму ничего не ел.

Пошел медведь искать себе пищу. Искал-искал, – ничего не нашел. Встретил он по дороге пень. Рассердился, обхватил пень и стал его выворачивать. Но не смог выворотить, потому что был голодный и слабый.

Из-под пня выскочил бурундук. Бурундук тоже, как и медведь, всю зиму спал в своей норе под пнем.

– Дедушка, почему ты такой сердитый?

– Очень есть хочу. Нет ли чего-нибудь у тебя поесть?

– Сейчас принесу, – ответил бурундук. Забрался он в свою нору и вынес оттудамного сладких корней и орехов – свой осенний запас.

– Ешь, дедушка, – говорит он медведю. Медведь съел и сказал:

– Хоть ты и маленький зверек, но хороший.

Медведь погладил бурундука своей когтистой лапой. От этого у бурундука на спине появились черные полоски.

С тех пор у всех бурундуков на спине черные полосы.

Уиньдя

Уиньдя со старшим братом живут. Старшего брата Уиньди зовут Тылкэнэй. Куда пойдут? У них только один ездовой олень.

Однажды старший брат сказал Уиньде:

– Уиньдя, завтра я пойду охотиться на диких оленей, а ты добро наше отвези на олене в Хивиньдю. Туда, в Хивиньдю, и я завтра приду.

На следующий день утром старший брат Уиньди пошел охотиться на диких оленей. Сам Уиньдя перекочевал в Хивиньдю, имущество свое на олене везет. Оленя своего Уиньдя ведет. И вот, когда вел он своего оленя, нашел речку. На берегу речки Уиньдя остановился. Потом, снимая с ног унты, сказал своему оленю:

– Олень, и ты сними свои унты, а то замочишь их в воде. Олень не снял унтов. Тогда Уиньдя опять сказал оленю:

– Олень, почему же ты меня не слушаешь? Я ведь сам не буду снимать твои унты.

Олень все не снимал унтов. Тогда Уиньдя содрал шкуру с ног оленя. Олень сдох.

Стал Уиньдя переправляться через речку. Речка журчит. Уиньдя сказал текущей реке:

– Речка, ты что у меня просишь? Я мяса своего оленя не отдам тебе.

Но река по-прежнему журчала.

Уиньдя, думая, что река просит оленье мясо, бросил его в реку. После этого Уиньдя понес дальше имущество на спине.

Вот пришел он в Хивиньдю. Увидел Уиньдя на большом дереве гнездо. Взобрался Уиньдя в гнездо. Взобравшись, стал жить в гнезде.

Потом через некоторое время пришел старший брат. Когда пришел, стал искать чум Уиньди и самого Уиньдю, но найти не может. Тогда старший брат Уиньди стал звать:

– Уиньдя, где ты? Где твой чум? Уиньдя сверху, из гнезда, отвечает:

– Братец, я здесь.

Брат стал смотреть. Видит – вверху на дереве из орлиного гнезда голова Уиньди высовывается. Брат Уиньди сказал:

– Уиньдя, ну и дурак же ты! Почему не поставил чум, зачем в гнездо забрался? Уиньдя ответил:

– Братец, ведь ты же сказал мне, чтобы я чум в гнезде поставил?

Старший брат сказал:

– Уиньдя, говорил ли я, чтобы ты забирался в гнездо? Потом поставили чум. Через некоторое время брат спросил Уиньдю:

– Уиньдя, а где же наш олень? Уиньдя ответил:

– Братец, когда он не захотел снять унты, чтобы переправиться через реку, я сам снял его унты, и олень наш сдох.

Брат сказал:

– Уиньдя, ну и дурак же ты! А где же мясо? Уиньдя ответил:

– Братец, когда река попросила мясо, я реке все и отдал. Брат сказал:

– Ну и дурак же! Как река будет просить, какими словами?

Брат Уиньдю прутом отстегал.

Две кедровки

Жили были две кедровки. Однажды пошли они собирать орехи. Пришли на то место, где они как-то раз уже собирали! Одна кедровка взлетела на кедр и стала сбрасывать на землю шишки. Другая стала собирать шишки, сброшенные ее подругой.

Бросила кедровка шишку. Попала эта шишка ее подруге в глаз и выбила его. Сидит кедровка с выбитым глазом и горько плачет.

Шел мимо старик и спросил у нее:

– Кедровка, кедровка, ты почему плачешь?

– Подруга мне шишкой глаз выбила.

– Кедровка на кедре, ты зачем своей подруге глаз выбила?

– Меня кедровник хлестнул.

– Кедровник, кедровник, ты зачем кедровку хлестнул?

– Меня белка качнула.

– Белка, белка, ты почему ветку качнула?

– Меня охотник преследует, от него убегала.

– Охотник, охотник, ты зачем белку преследуешь?

– Хочу беличьим мясом полакомиться, жена собирала меня на охоту и мало хлеба мне дала.

– Женщина, женщина, ты почему своему мужу хлеба мало дала?

– Нашу муку олень съел.

– Олень, олень, ты зачем муку съел?

– С горя, моего теленочка волк задрал.

– Волк, волк, тебе кто велел у оленя теленка есть?

– Мне никто не велел, я сам захотел.

Жили пять человек

Жили пять человек. Имя первого Нож, второго – Икра, третьего – Бычок, четвертого – Копье, пятого – Лед.

Жили они на берегу реки; Однажды Нож говорит товарищам:

– Пойдемте охотиться на медведя!

Вот решили отправиться. Пошли. Пришли на большую гору. Нашли медвежью берлогу. Медведя дома не было. Нож говорит товарищам:

– Мы подождем медведя. Он ночью придет. Вот вошли в медвежью берлогу. Когда они входили, Нож сказал товарищам:

– Подумайте-ка насчет засады! Кто где будет поджидать медведя?

Икра говорит:

– Я у костра вниз лицом прилягу. Когда медведь начнет разжигать костер, я лопну и брызну ему в глаза.

Бычок говорит:

– А я притворюсь у костра будто лепешка. Когда Икра брызнет в глаза медведю, я глаза медведю засыплю песком, и он ослепнет.

Копье говорит:

– Я воткнусь внутри медвежьего полога кверху острием. Когда Бычок засыплет глаза медведю, выпрыгну из полога, и он наткнется на меня.

Лед говорит:

– Я у двери медведя замерзну. Медведь наткнется на копье, побежит на улицу, поскользнется на мне и упадет насмерть.

Вот они притаились в медвежьей берлоге. Когда стемнело, пришел медведь. Внес дрова, чтобы разжечь костер. Только медведь разжег огонь, Икра лопнула и брызнула ему в глаза. Тут же Бычок своим хвостом засыпал медведю глаза песком. Медведь, испугавшись, внутрь полога прыгнул и наткнулся на Копье до печенки. Наткнувшись, на улицу побежал, на Льду поскользнулся и упал тале, что сдох.

Нож закричал:

– Кто убил? Лед. сказал:

– Я убил! Все закричали:

– Спасибо, нам помог!

Старик и лисица

Когда весной появилась рыба, старик задумал отправить оленей в горы. Старик говорит своей старухе:

– Старуха, будешь рыбачить, если я пойду с оленями?

Жена говорит:

– Нельзя мне рыбачить. Я слабосильная, не могу я ловить рыбу.

Пока старик раздумывал, пришла лисица. Лисица спрашивает: – Дед, о чем думаешь?

– Лисичка, я думаю отправить своих оленей в горы.

Лисица говорит::

– Дед, ты научи меня пасти, тогда я уведу твоих оленей в горы.

Старик говорит:

– Ты уведи оленей вверх по реке Эчэ. Осенью приведешь обратно. Летом убивай себе на мясо наших телят, ешь их.

Лисица говорит:

– Дед, не беспокойся. Зачем мне есть телят? Я буду жить евражками.

Помахивая хвостом, лисица ушла, сказав: Прощай. Старик со старухой остались.

Когда наступила осень, лисица пришла. Старик обрадовался, спрашивает:

– Лисичка, ну, как пасешь? Лисица говорит:

– Хорошо пасу, олени наши жирные стали. Старик обрадовался, побежал к оленям, Подойдяк ним близко, он свистнул. Все олени лежат. Снова свистнул, все еще лежат. Ни один олень не шевелится. Подойдя близко к одному оленю, он снова свистнул. Одного оленя ударил ногой. Олень его кубарем покатился, как мохнатый клубок, перевернулся. Потащил оленя. Оказывается, он весь набит мхом. Осмотрел всех оленей: все олени набиты мхом.

Старик побежал домой. Подойдя близко к дому, закричал:

– Старуха, держи лису за хвост! Старуха говорит лисице:

– Лисичка, что кричит дед? Лисица говорит:

– Старуха, корми лисицу молоком за то, что сделала наших оленей жирными.

Старик снова кричит:

– Старуха, держи лисицу за хвост, лисица убила всех наших оленей!

Старуха услышала. Поймала лисицу за корень хвоста.

Лисица говорит:

– Бабушка, не держи так, а то солнце спрячется.

Старуха взяла свою руку подальше, держит за конец хвоста. Лисица сильно рванула вперед. Старуха оторвала конец хвоста, отпустила лисицу.

Пришел старик:

– Старуха, где лисица?

– Нет лисицы, убежала.

Старик со старухой стали спорить. Без еды остались.

Потом старик говорит жене:

– Старуха, пойдем на рыбное место.

Они пошли. Вдруг – навстречу им лисица.

– Дедушка, куда идешь?

– Прочь! Не обманывай, ты всех моих оленей убила.

– Дедушка, ты ошибся, то была рыжая лисица, а я чернобурая.

Чтобы старик не узнал ее, лисица отправилась на гарь и запачкала себе шерсть. Старик поверил. Лисица начала снова помогать ему.

– Дедушка, я знаю рыбное место, пойдем туда. Лисица тащит нарту на ремне. Старик со старухой сзади за нартой идут.

Вдруг лисица закричала:

– Ой, ой, ой! Старик говорит:

– Лисичка, что с тобой?

– Дедушка, я разбила ногу.

Старик положил лисицу на свою нарту. Лисица легла.

Приехали на одну большую реку. Старик спрашивает:

– Лисичка, как называется эта река? Лисица говорит:

– Эта река называется Начальной.

Как раз в это время лиса начала воровать жир, который везли старики на нарте.

Пошли дальше. Снова на другую реку пришли. Старик снова спрашивает:

– Как называется эта река? Лисица говорит:

– Эта река называется Половинной.

Она съела уже в это время половину жира. Опять пошли дальше. Снова пришли на другую реку.

Старик спрашивает:

– Лисичка, как называется эта река? Лисица говорит:

– Эта река называется Конечной. Она кончила есть жир.

Старик взглянул на нарту. Лисицы, оказывается, нет. Осмотрели нарту – ничего нет, весь их жир прикончила лиса. гВот конец.

Хитрая лиса

Кедровка живет. У кедровки три яйца. Пришла лиса и говорит:

– Кедровка, дай яйцо.

– Зачем буду давать?

– Мне поесть нужно, – говорит лиса.

– Что же будет у меня вместо птенцов?

– Все равно съем твои яйца, – говорит лиса. – Дерево, на котором ты сидишь, спилю.

Кедровка заплакала. Поплакав, отдала одно яйцо. Лиса ушла. На следующее утро лиса пришла снова и говорит кедровке:

– Еще яйцо дай!

Кедровка опять дала яйцо. Лиса ушла. У кедровки осталось одно яйцо. Стала кедровка плакать, весь день проплакала. Потом прилетела птица Гарандя.

Говорит Гарандя кедровке:

– Кедровка, почему ты плачешь? Кедровка говорит:

– Как же мне не плакать, мои яйца лиса каждый день ест.

Гарандя говорит:

– Кедровка, ты самая глупая. Как будет лиса есть, как будет дерево пилить, она обманывает тебя. Если лиса придет еще раз и будет опять просить яйцо, ты не давай. Если лиса спросит, кто научил тебя не давать, скажи – Гарандя.

Гарандя улетел. Пришла лиса.

– Кедровка, – говорит, – еще дай поесть. Кедровка говорит:

– Не дам.

– Почему не дашь? Кто тебя научил не давать?

– Гарандя научил, – говорит кедровка.

Лиса тотчас же побежала. Когда побежала, сказала:

– Ну погоди же, Гарандя, я тебя как-нибудь, когда будешь спать, убью.

Однажды, когда Гарандя спал, лиса подкралась, схватила Гарандю за шею и стала грызть.

Схватил тогда Гарандя лису, потащил и бросил на морском острове.

Начала тогда лиса плакать. И вот когда она плакала, из воды выглянула нерпа и говорит:

– Лиса, ты почему плачешь?

– Нет, – говорит, – нерпа, я не плачу. Нерпа спряталась. Лиса еще сильнее начала плакать, нерпа снова выглянула:

– Лиса, ты действительно не плачешь ли?

– Нет, я не плачу, говорит лиса, я только свой народ считаю.

Лиса говорит нерпе:

– У тебя-то сколько народа? Нерпа говорит:

– Моего народа много. Лиса говорит:

– Ну, давай посчитаем, у кого народа больше будет.

Нерпа тогда говорит:

– Ну, кто же будет считать первым? Лиса говорит:

– Ты, – говорит, – нерпа, своих людей собери! Тотчас же нерпа отправилась и привела своихлюдей.

Лиса сказала:

– Ты сейчас положи своих людей плотно друг за другом по направлению к берегу. Сейчас я буду считать.

Тотчас же начала лиса считать. Стала прыгать и бчитать.

– Один, два, десять… Тогда нерпа сказала:

– Лиса, нехорошо считаешь, ошибаешься. Лиса говорит:

– Не ошибаюсь. Потом лисица сказала:

– Сейчас лучше буду считать.

Снова стала считать. Опять обманывает. Уже берег стал близко. Нерпа сказала:

– Ты, – говорит, – наверное, опять обманываешь.

Лиса сказала:

– Я не обманываю. Сейчас последний раз посчитаю.

Снова лиса стала считать:

– Один, два, двадцать… Нерпа опять сказала:

– Лиса, – говорит, – нет, ты, наверное, опять обманываешь.

В то время лиса прыгнула на берег. Побежала, оглянулась назад, сказала:

– Нерпа, считай свой народ сама! В то же время нерпа сказала:

– Ну, погоди же, лиса, попадешься ты к людям на самострел.

Лиса ушла. Нашла реку. Там нашла старика. Старик со старухой ловят рыбу. У них пять ездовых оленей.

Лиса сказала:

– Отец, почему ты так трудно живешь? Когда же это ты успеваешь и рыбу ловить, и юколу вешать? Когда успеваешь и юколу вешать, и к оленям ходить, ведь тебе, наверное, трудно?

Старик сказал:

– Что же я буду делать, у меня же детей нет. Старуха, – говорит, – ослабела, поэтому я один стараюсь.

Лиса сказала:

– Я, – говорит, – пойду пасти твоих оленей, тогда тебе легче будет.

Стала лиса жить в тайге. Одного оленя съела. Шкуру целиком сняла. Когда сняла шкуру, травой •ее набила. В лесу того оленя поставила. Потом еще одного оленя съела, опять травой набила. Так всех оленей убила. После этого лиса стала думать, как бы перехитрить старика. Придумала. Когда придума– ла, пошла к старику. Пришла и говорит старику:

– Отец, иди теперь посмотри своих оленей, от-крмила так, что они зажирели. Я же далеко ездила, по хорошему корм-у твоих оленей водила. Теперь иди посмотри.

Отправился старик к своим оленям, один пошел, лиса осталась дома. Когда пришел к оленям своим, стал осматривать их. Удивляется старик тому, как выглядят олени.

Старик промолвил:

– Удивительно, как выглядят эти ездовые олени! Старик толкнул оленя ногой, олень его упал. Оказывается, обыкновенная трава. Все его оленитравой набиты, лиса всех съела.

Пошел тогда старик домой. Пошел домой, плача. Когда стал подходить к дому своему, начал кричать:

– Старуха, держи лису за хвост! Старуха тогда сказала:

– Лиса, что говорит отец? Я не слышу. Лиса тогда сказала:

– Лису хорошей юколой покорми! Опять стал кричать старик:

– Старуха, держи лису за хвост! Старуха сказала:

– Лиса, что говорит отец? Я не слышу. Лиса сказала:

– Лису хорошими ягодами и орехами покорми. Старуха тогда сказала:

– Лиса, а почему я так слышу: Держи лису за хвост?

После этого поймала старуха лису за хвост. Лиса сказала:

– Мать, ты за обгаженное место схватилась, немножко пониже возьми.

Старуха сильно ослабила руку, лиса прыгнула и ушла.

Пришел старик.

– Почему лису не держала, я давно уже кричу, чтобы ты лису за хвост держала!

Старуха сказала:

– Я не слышала. Тогда старик сказал:

– Ну, ладно же, когда-нибудь поймаем лису! Пришла поздняя осень. Наступило время, когдавыпадает снег. Кругом юрты всюду снег появился. Старик задумался: Без оленей остались, как покочуем? Старик сделал себе нарту. После этого покочевали, в нарту сами впряглись.

И вот когда так тащили нарту, подошла лиса.

Лиса говорит:

– Ой, что же это? Отец, ты почему сам тащишь, куда олени делись, ведь у тебя же были олени? Что, тяжело тащить?

Говорит тогда старик лисе:

– Так вот ты меня обманула. Лиса говорит:

– Это таежная лиса, она обманщица, и мы знаем ту лису. Если она что-нибудь попросит, мы не даем ей. Мы уже давно знаем, что таежная лиса – об– манщица. Отец, я помогу тебе, я потащу нарту, а ты иди налегке.

Лиса потащила нарту. Старик даже засмеялся, когда лиса потащила.

Но вот у лисы ноги заболели.

– Ой, отец, я ноги сломала! Старик говорит:

– Дитятко, трудно стало, садись лучше на нарту!

Старик опять потащил. Лиса села на нарту и стала думать: Как бы теперь мне что-нибудь украсть? Нашла лиса там сушеный пузырь, в нем былы сушеные ягоды. Стала лиса те ягоды есть.

Едут и едут… Вот старик реку нашел, говорит лисе:

– Лиса, как называется эта речка? Лиса сказала:

– Отец, эта речка называется Начальная. Дальше отправились. Дальше опять нашли реку, снова говорит старик:

– Лиса, опять реку нашел. Лиса сказала:

– Отец, эта Половинкой называется. Дальше старик едет, снова реку нашел.

– Лиса, опять реку нашел! Лиса сказала:

– Название этой Конечная. Отец, здесь сейчас и остановимся.

Вот остановились, лиса стала ходить на костылях. Старик сказал:

– Лиса, смотри, опять испортишь ноги.

– Отец, уже немножко лучше стало. Потом лиса сказала:

– Отец, топор принеси! Старик тогда сказал:

– Зачем?

– За дровами пойду.

Пошла лиса за дровами… Потом лиса топоришко старика бросила и убежала в лес.

Старик ждал, ждал лису дома, потом говорит своей старухе:

– Что случилось с лисой? Пойду ее поищу.

Пошел старик искать. Нашел свой топор, который бросила лиса, йашел лисьи следы.

Пришел старик домой, говорит своей старухе:

– Нет, опять лиса нас обманула. Ну, старуха, шей мне штаны.

Сшила старуха мохнатые штаны. Наступил вечер. Старик одел штаны, стал шаманить.

– Лиса и медведь, все приходите смотреть, приходите смотреть, как я буду шаманить.

Стал тогда старик танцевать. Шерсть стала сыпаться со штанов старика. Бывшие у старика в чуме медведь и лиса громко смеялись. Потом старик сказал:

– Старуха, закрой дверь и окна. Старик сказал:

– Старуха, постарайся ударить лису палкой. Старуха лису сильно ударила.

Лиса сказала:

– Мама, не бей меня. Я когда-нибудь тебе помогу.

После этого лиса говорит старику:

– Отец, ты еще сильный? Старик сказал:

– Зачем меня про силу спрашиваешь?

– Как же мы медведя убьем? Старик тогда сказал:

– У меня есть лук и стрелы. Лиса сказала:

– Отец, пойдем вместе к реке. Пришли на реку, лиса говорит:

– Отец, ты сиди здесь, стреляй в медведя из лука, стреляй, а я пойду медведя пошлю.

Отправилась лиса. Нашла медведя.

– Медведь, что ты мало рыбы ешь? Медведь сказал:

– Где же я много рыбы найду? Лиса сказала:

– Я тебя поведу, я знаю, где много рыбы. Тогда медведь сказал:

– Ты знаешь в каком месте?

Лиса сказала: – Внизу есть хорошая заводь.

Медведь сказал:

– Нет, я боюсь, там старик живет. Тот старичи-ще очень страшный, я его боюсь.

Лиса сказала:

– Там нет старика. Я давно уже голову его таскала в зубах.

Тогда медведь сказал:

– Ну, пойдем!

Пошел медведь вместе с лисой. Лиса сказала:

– Медведь, ты иди впереди. Пошли. Медведь впереди, лиса сзади. Лиса говорит:

– Отец, в того постарайся стрелой! Медведь тогда сказал:

– Лиса, почему ты говоришь Постарайся, отец? Лиса говорит:

– Кто же ты? Ты ведь и есть отец. К рыбному месту подходим.

Медведь сказал:

– Ой, я ошибся.

Старик выстрелил в медведя из лука. В кишки попал. Медведь упал. Затем медведь сказал:

– Лиса, вот поэтому-то я и не хотел сюда идти. Вот видишь теперь, сами себе навредили.

Лиса сказала:

– Ты на палку наткнулся. Эту рану сейчас вылечим.

Начала лиса лечить медведя. Всю печень медведя лиса вытянула. Медведь говорит:

– Ой!

А лиса говорит:

– Медведь, не кричи, сейчас лучше будет. Медведь сдох.

Пришла лиса к старику и говорит:

– Старик, медведя убили. Теперь в дом будем таскать.

Старик сказал:

– Хорошо…

Перетащили все мясо домой. Стали его варить. Старухи в это время не было дома. Уехала к родственникам.

Лиса говорит старику:

– Отец, ты меня свяжи. Я буду сидеть на одном месте, а ты меня корми мясом с острой палочки;Старик стал резать мясо на мелкие куски. Когда кончил резать, стал лису кормить. Лиса сказала:

– Отец, так очень хорошо есть. А теперь ты меня развяжи, теперь, отец, разреши я тебя свяжу.

Старик сказал:

– Хорошо, свяжи.

Старика связала. Стал старик сидеть, а лиса стала есть.

Старик говорит:

– Лиса, ну дай же и мне! Лиса сказала:

– Старик, я тебе не дам ничего. Ты на этом же месте, где сидишь, и умрешь.

Стала лиса есть мясо, все мясо съела. Сидел, сидел старик, потом сказал:

– Лиса, освободи же меня! Лиса сказала:

– Не освобожу, ты здесь же и умрешь. После этого лиса убежала в тайгу.

Живет й живет старик, худой стал. И вот, когда так сидел, увидел, что идет волк. Стал просить старик волка:

– Волк, освободи меня. Волк говорит:

– Не буду освобождать, лиса сказала, чтобы я не освобождал.

Волк убежал, а старик стал плакать. И вот когда он плакал, пришел медведь. Просит старик медведя:

– Медведь, освободи меня! Медведь говорит:

– Не буду освобождать, лиса сказала, чтобы я не освобождал.

Ушел медведь от старика. Старик опять заплакал.

Долго плакал, потом заснул. Спал, спал, проснулся. Когда проснулся, увидел, что бежит мышка. Спрашивает мышка старика:

– Почему ты плачешь, отец?

– Лиса меня не освободила.

– Я освобожу тебя.

– Как же ты освободишь? Волк, боясь лисы, не освободил, и медведь не освободил!

– Давай попробую! Попытавшись, мышка сказала:

– Отец, я освобожу тебя, только не скоро, два дня буду твои ремни развязывать.

Старик тогда сказал:

– Постарайся, уж как-нибудь попытайся освободить! Начала мышка грызть ремни старика. Два днягрызла. На третий день один ремень перегрызла. Когда кончила грызть, старик стал ходить.

Освободила мышка старика.

После этого старик сказал:

– За работу дам тебе оленя.

Поймал старик одного оленя. Положил ту мышку на оленя и сказал:

– На, мышка, ешь!

Потом стал старик думать, как бы ему убить лису. Сделал старик самострел и пошел в тайгу. В тайге нашел лисьи следы. Поставил там свой самострел. Домой вернулся. На следующее утро пошел смотреть самострел. По дороге идет лиса и говорит про себя: Пойду-ка я в юрту к старику, украду ножик, сейчас старик, наверное, уже умер.

И вот, когда шла, попалась, на самострел старика и сдохла.

Кончилась.

Старуха и старик

Живут старик со старухой. У них восемь оленей. Поблизости от них никто не живет. Старик совсем слепой, а старуха с хорошими глазами. Старуха заколола одного оленя. Старик не знал, что старуха заколола оленя, старуха ему не сказала. Старуха мясо высушила и разрезала на мелкие куски. Разрезав, положила в свой мешок. Старику старуха не дает есть мясо. Отправляясь по ягоды, старуха брала мясо с собой и ела его в лесу одна. В лесу старуха бывала подолгу, а старик сидел весь день голодный, никуда не уходя. Однажды, когда старуха отправилась по ягоды, старик начал ползать внутри юрты, надеясь найти что-нибудь поесть. И вот так ползая, приполз в хозяйственный угол старухи. В углу этом нашел мешок, а мешок был полон мясом. Старик развязал мешок старухи, поел. Поев, залез внутрь старухиного мешка. Влез и накрылся сверху мясом. Когда стемнело, пришла старуха. Подкралась к своей юрте и заглянула внутрь. Старика нет. Старуха сказала:

– Милые, не заблудился ли мой старик! Потащила старуха свой мешок куда глаза глядят.

Едва тащит, – изнемогает от тяжести, не знат, что тащит мешок со стариком. И вот так, когда шла старуха, нашла затон. Стала обходить этот затон по берегу, а в узком месте прыгнула. Когда старуха перепрыгивала, изнемогая от тяжести, старик засмеялся.

Тогда старуха сказала:

– Милые! Старик уже чудиться мне стал. Старик еще сильнее засмеялся. Только тогдастаруха догадалась, что смеется старик внутри мешка. Старуха быстро развязала мешок, а внутри ее мешка, как ни в чем не бывало, старик мясо ест.

После этого стали старик со старухой драться. И вот, когда дрались, упали в затон и чуть не утонули. Едва выбрались.

Самое дорогое

Была у старика Гулахана оленья шкура, еще камни очага да ружье. Очень дорожил он этим наследством. Под шкурой спал дед, потом спал отец, камни очага согревали их, а ружье кормило.

Вот пошел Гулахан весной к брату рыбачить. А пока ходил туда-сюда, лишился очага и оленьей шкуры. Уцелело у него только одно ружье, что на плече.

Заглянул Гулахан в юрту, где вор побывал, думает: Есть у меня верное ружье, пойду с ним искать врага. Стал ходить Гулахан по тайге, стал ходить по горам. Смотрит – дерево отцвело и снова зазеленело, ручьи замерзли и снова оттаяли, а он все ходит и ходит.

Взошел на самую высокую вершину и думает: Старики говорили, что горе только из-за горы выглядывает. Надо его подкараулить.

Сидит Гулахан на высокой вершине одну ночь, сидит другую. Как думал, так и вышло: на третью ночь показалось горе. Встал Гулахан на самый последний камень, выше которого ни одного камня не было, и говорит про себя: Помогайте, обида горькая и ружье верное, бить мое горе. Только вымолвил,' как над вершиной появился страшный-престрашный летающий змей. В глазах у того змея огонь, из хвоста искры летят, голова вся шипит.

Прицелился старый Гулахан и послал в змея две | пули. Дрогнул у змея хвост, закачался. Тут Гулахан вспомнил, как бросается на добычу молодая рысь, и, прыгнув, вцепился в змеиный хвост. Висит на хвосте Гулахан и вспоминает, как медведь собирает си-лу, когда деревья гнет. Стал Гулахан тянуть змея к земле.

Змей гибель свою учуял, выбросил из пасти оленью шкуру, выбросил камни очага. Гулахан обрадовался и еще сильнее начал тянуть змея книзу.

До тех пор тянул змея Гулахан, пока новый день не народился. На заре прижал он змея к земле и бил до тех пор, пока из него вся змеиная кровь не ушла под сопку.

Хотя много силы потерял, зато вернул свое. И всем своим внукам наказал Гулахан не отдавать врагу самое дорогое – родную землю и счастливый свой дом.

Ермак

Приехал Ермак на земли обские и стал там жить. Живет полгода, живет год, а может быть и два. И вот узнает Ермак: живет где-то в лесах хантыйский князь, и имеет этот князь большую силу, богатую землю. Мало-помалу стал Ермак с двадцатью пятью людьми пробираться туда. Приехал в землю хантыйского князя и стал там жить. Мало-помалу, подружился Ермак с князем. Стали жить и есть вместе с князем и так подружились, что ночь не проведут друг без друга и дня не проведут друг без друга. Так однажды за питьем, за едой, за дружеской беседой Ермак Тимофеевич и говорит:

– Князь, у меня есть один разговор; не знаю, понравится тебе или нет, если рассказать.

– Если понравится – рассудим, не понравится – отклоним.

– Я вот все думаю: живем мы здесь, в темных лесах, ничего не знаем, а ведь есть у нас царь —.хозяин земли русской. Людей, живущих помимо воли царя, не должно на Руси быть. Я думаю дать тебе, князь, совет: надо вам, хантам, принять веру русскую. Князь и говорит:

– О урус, я никому поклоняться не желаю. Мы не испытываем пока нужды в питье и в еде и царя просить об этом не собираемся. Поэтому мы и не касаемся царя, и царь пусть нас не касается.

Тут друзья заспорили. Ермак говорит:

– Если по-доброму не согласишься принять царскую веру, – то примешь ее по-худому. Мы можем заставить тебя войной.

– О урус, – говорит князь, – я с тобой воевать не желаю. Не желаю воевать с тобой потому, что у тебя силы не хватит, хотя ты и русский. Мой народ тебя не боится. Ты даже не справишься с одним моим шаманом, не только со всем моим народом.

Ермак говорит:

– М-м, что за шамана ты имеешь, показал бы мне его. Привели шамана. Оказывается-обыкновенный человек, – Каким волшебством обладает этот твой человек?

– А вот каким волшебством. Вот разрубите его всего. Если он не оживет после этого, то мое дело будет проиграно, я буду побежден вами. Если он оживет, то проиграете вы.

Ермак говорит:

– Нет, – говорит. – Как можно понапрасну изрубить человека. Дело у нас с вами далеко зашло. По-моему, нам надо поклясться. Вот твоя сабля, и вот моя сабля. Положим их крест-накрест на стол. Кто из нас выиграет спор, саблю того должен поцеловать проигравший.

Так и условились. Положили сабли на стол. Ермак Тимофеевич вывел на улицу шамана и приказал своим изрубить его.

Начали рубить. Изрубили на мелкие куски. Только отвернулись те, кто рубил, – шаман вскочил и рассмеялся.

Ермак снова приказал изрубить его. Опять схватили шамана, опять изрубили. И только отвернулись те, кто рубил. его, – он снова вскочил и рассмеялся.

Ермак говорит:

– И в самом деле, он у вас бессмертен. Два раза пробовали его изрубить, он все оживал. На третий раз придумаем что-нибудь другое.

И приказал Ермак развести такой костер, что пламя его поднималось до вершин лиственниц, до вершин больших елок. Когда костер разгорелся большим пламенем, связали шаману руки и ноги и бросили на костер, а костер оцепили кругом.

И сгорел шаман, не оставив ни пепла, ни уголька.

Ермак говорит:

– Ну вот и вся мудрость вашего шамана, было ли чем хвастаться!

Князь говорит:

– Хотя и не хватило мудрости у моего шамана, но народ. мой, пока он живет, тебе не поддастся.

– Но, князь, хотя ты и хвастаешься, а моего шамана ты еще не слышал и не видал.

– Ну, похвастайся, какого шамана ты имеешь, – говорит князь.

– Вот я выйду на улицу, – говорит Ермак, – и пойду куда-нибудь в сторону.

Взял Ермак ружье, вьшел на улицу и ушел в сторону. Зарядил ружье, поднял курок и выстрелил. Выстрелил, и эхо вначале отдалось на полуденной стороне, а затем прокатилось по долине Оби: целый день от этого выстрела гудело кругом и вся земля сотрясалась. Князь и весь его народ все перепугались. Между собой говорят:

– Ого, ребята, как будто бы небо свалилось… Что теперь нам делать? – спрашивает князь. – Видимо, придется мне поцеловать саблю русского богатыря.

Те, что постарше, поумнее, говорят:

– Князь, ты зря не целуй его саблю. Надо подумать, что да как.

Вошел Ермак.

– Вот, князь, каков мой шаман, слышал или нет?

– Да, урус, слышал… Подумал князь и говорит:

– Теперь будем совершать клятву. Но прежде чем поцеловать твою саблю, мне нужно условиться с тобой еще кое о чем.

Ермак говорит: – Ну, говори, говори, князь!

– Я так думаю, урус: твою саблю я поцелую, но только с таким условием: пусть мой народ будет жить и впредь также вольно в здешних местах, как жил до сих пор; пусть будет так, чтобы его не призывали в солдаты. Вот что я хотел сказать. При этом условии я приму клятву. Но чтобы не было никакого обмана ни с моей, ни с твоей стороны.

Ермак говорит:

– Это правильно ты говоришь, мне нравится. Но к этому я хочу добавить, и если тебе понравится, слушай. Народ твой воевать не будет. Сделаем такой договор. Но народ твой будет платить царю подать. Люди твои будут называться не ясащными, а вольноданцами, поскольку вы подчинились. добровольно.

Ермак Тимофеевич сел писать договор. Написал все так, как они договорились с князем. Оба подписали договор. Затем Ермак поцеловал саблю князя в знак того, что он исполнит все условия договора, а князь поцеловал саблю Ермака в знак того, что он побежден.

Карты с золотом

Собрались три охотника на охоту. Долго ли, коротко шли, до ночлега дошли. Стали искать спички, а спичек ни у кого не оказалось.

Один из них говорит:

– Влезайте на. деревья; где огонь увидите, туда и пойдем. Влез один из них, смотрит – в одном месте огонь виднеется.

– Ну, сходи, принеси оттуда огня. Другой пошел к тому месту, где огонь был виден. Пришел туда; оказывается, какой-то старик огонь развел.

– Ну, дедушка, здравствуй!

– Здравствуй, здравствуй, внучек! Ты с какой нуждой– бедой ходишь?

– С какой нуждой-бедой хожу? Наши жены не позаботились об огне для нас, я пришел огня просить.

– Внучек, мой огонь дорогой, бесплатно не дам: расскажи семь веселых сказок – дам огня.

Постоял-постоял охотник и ушел к своим товарищам. Пришел туда и говорит:

– Дед своего огня бесплатно и дешево не дает. Говорит другому охотнику:

– Пойди ты, может-тебе даст.

Вот человек этот пошел, пришел туда. Старик стоит.

– Здравствуй, дедушка!

– Здравствуй, здравствуй, внучек!

– Дедушка, я огня попросить пришел. Дашь или нет огня?

– Мой огонь дорогой и платный, так не дам. Расскажешь семь веселых сказок дам.

– Я не умею рассказывать. Да где мне взять семь веселых сказок?!

Пошел к ночевью. Говорит двум своим товарищам:

– Дед говорит: если расскажу семь веселых сказок, даст огня; не расскажу – не даст. Младший из них говорит:

– А ну, я пойду! Пришел туда, старик сидит и подтапливает.

– Дедушка, наши жены не позаботились об огне для нас. Дай нам огня.

– Мой огонь дорогой, платный. Если расскажешь семь веселых сказок – дам.

Тот и начал:

За все лето я набил полный мешок комаров и полный мешок мошкары, потом набил полный мешок оводов. И стал я их продавать. Один комар-лошадь и корова, одна мошка-лошадь и корова, один овод-лошадь и корова.

Потом стал убивать коров. Сколько убью – кожи их на ремни режу.

Резал-резал, стал обдирать шкуру с последней коровы, а она вскочила и побежала…

– Дедушка!.. Смотри, небо сейчас свалится!..

Тут старик превратился в кучу золота.

Привел младший охотник туда своих товарищей, наполнили свои нарты золотом и уехали.

Ими-Хиты и Вошинг Урт

Живут бабушка с внуком. Бабушка сидит дома, прядет нитки, внук бегает на улице и играет. Долго ли, коротко ли так жили, внук подрос, стал ходить на охоту и на рыбалку.

Так они жили. Вот однажды внук говорит бабушке:

– Бабушка, пойду-ка я к Вошинг Урту сватать его младшую дочь.

Бабушка отвечает:

– Не ходи, внучек, у тебя еще руки не окрепли, ноги не окрепли как следует.

– Нет, все равно пойду.

Уговорил бабушку. Собрался. Вышел на улицу, бросил свои подволожные лыжи и, куда они носами встали, туда и пошел.

Долго ли, коротко ли шел, нашел след горностая и пошел по нему. Немного прошел, видит-горностай залез на дерево. Ими-Хиты убил горностая, снял с него шкуру вместе с когтями и зубами и пошел дальше.

Шел-шел, нашел беличий след. Пошел по беличьему следу. Немного прошел, видит – белка залезла на дерево. Он убил ее, снял с нее шкурку вместе с когтями и зубами и пошел дальше.

Долго ли, коротко ли шел, вышел к огромному городу.

Оглядел город кругом. Богатый дом всегда выделяется. Ими-Хиты вошел в этот приметный дом. Видит, Вошинг Урт сидит. Вошел, поздоровался:

– Здравствуй, дедушка Вошинг Урт!

– Здравствуй, здравствуй, внучек! Какими судьбами тебя сюда занесло, какими судьбами тебя сюда привело?

– А-а, я, несчастный, так себе брожу. Устроили пир по случаю прихода гостя. Долго ли, коротко ли пировали, Ими-Хиты говорит Вошинг Урту:

– Я пришел к тебе торговаться-рядиться. Пришел свататься к твоей младшей дочери, которую ты держишь в богато убранной горнице. Может быть, надумаешь выдать ее за меня?

Вошинг Урт опустил свою голову и. держал ее так ровно столько времени, сколько варится котел. Затем поднял голову и говорит:

– Что плохого в том, чтобы дочь замуж отдать? Отдам. Но ты сделай мне одно дело. У нас на краю города прижился летающий великан Тунгх с женой. Они уже семь лет ежедневно похищают людей из моего города и кормят своих детей. Так они будут похищать людей до тех пор, пока не будут летать их дети. Вот если ты сумеешь увести прочь Тунгхов, тогда я отдам за тебя мою дочь.

Ими-Хиты согласился прогнать летающего великана Тунгха.

Пошел туда. Смотрит-верно, стоит очень высокое дерево, совершенно без сучьев. На самой вершине гнездо летающего Тунгха.

Ими-Хиты достал из кармана шкурку горностая и влез. в нее, обернулся горностаем и стал взбираться на дерево. Лез-лез-устали когти горностая. Снял он шкуру горностая. и оделся в беличью шкуру. Обернулся белкой, опять стал взбираться вверх.

Немного до гнезда не добрался, как вдруг из гнезда навстречу ему выскочила большая противная жаба. Ими-Хиты выхватил топор и разрубил жабу пополам.

Влез Ими-Хиты в гнездо, а в гнезде два детеныша одни сидят. Ими-Хиты говорит детенышам летающего Тунгха:

– Почему не улетаете oтcюдa? Детеныши говорят:

– Мы отращиваем крылья. Только начнут они отрастать, как кто-то приходит и отгрызает у нас их. Потому и не улетаем.

Ими-Хиты говорит:

– Я знаю, кто отгрызал ваши крылья. Это была большая жаба. Я ее убил, теперь некому отгрызать ваши крылья, теперь отрастут.

Он вынул-из кармана золотую бутылочку с водой и помазал концы крыльев у детенышей летающего Тунгха. Помазал и велел:

– Машите крыльями!

Детеныши Тунгха начали махать крыльями. Чувствуют – так хорошо. Немного погодя опять помазал. Опять они стали махать крыльями: стало еще лучше. Помазал в третий раз и велел лететь. Детеныши Тунгха полетели. Облетели весь белый свет и снова вернулись к гнезду. Ими-Хиты спрашивает:

– Ну как, теперь можете улететь? Детеныши говорят:

– Можем. Скоро наш отец и наша мать, прилетят. Они могут тебя съесть. Мы тебя спрячем.

Спрятали детеныши Ими-Хиты на дне гнезда. Немного погодя прилетает летающий Тунгх и приносит красивого юношу.

Прилетает мать и приносит красивую девушку.

Дети говорят:

– Мы уже поправились, теперь можем летать.

– Кто же вас излечил?

– Того, кто излечил нас, мы здесь прячем. Отец и мать говорят:

– Покажите нам его.

– А вы его не съедите?

– Зачем же мы его съедим? Мы ему спасибо скажем. Дети великана вынули Ими-Хиты из гнезда.

– Вот кто нас излечил. Если бы не он, мы никогда бы не стали летать.

Летающий Тунгх с женой говорят:

– Здравствуй, Ими-Хиты! Как тебя сюда занесло?

– Я, несчастный, просто так брожу;-и рассказал, зачем пришел сюда.

– Спасибо тебе за то, что излечил наших Детей. Летающий Тунгх говорит жене:

– Ты теперь улетай с детьми; где найдешь хорошее место, там и сделайте себе гнездо. Я останусь здесь, буду помогать Ими-Хиты. А ты, Ими-Хиты, садись теперь мне на спину, и я понесу тебя, куда тебе нужно.

Отпустили великаны юношу и девушку домой. Ими-Хиты сел на спину летающего Тунгха, и полетели они к городу Вошинг Урта.

– Теперь иди к Вошинг Урту, – говорит Тунгх, – спроси, наверно он еще задачу даст. Спроси и приходи ко мне. Ими-Хиты пошел к Вошинг Урту, говорит:

– Твое приказание я исполнил: летающего Тунгха с женой прогнал.

Вошинг Урт говорит:

– Прогнать-то ты прогнал их, да теперь для пира хорошее угощение нужно. Где найдешь его? Здесь поблизости ничего подходящего нет. Хорошую еду, хорошее питье поискать надо. В старое время я слышал, что за неизвестными землями, за неизвестными морями есть тридцатиголосые птички. Если принесешь этих птичек, отдам за тебя дочь. Ими-Хиты пошел к летающему Тунгху, говорит:

– Вошинг Урт говорит, что за неизвестными землями, за неизвестными морями есть море. На берегу этого моря есть тридцатиголосые птички. Если принесу этих птичек, тогда, говорит, отдаст свою дочь. 'Летающий Тунгх говорит:

– Сходи к городским кузнецам, вели сделать железный перевес.

Ими-Хиты сходил к кузнецам. Велел сделать ловушку (железный перевес). Сделали перевес. Он принес его к летаюющему Тунгху. Летающий Тунгх говорит:

– Положи свой перевес мне на спину и садись сам. Ими-Хиты положил перевес, сел сам, и летающий Тунгх полетел. Летели-летели, наконец опустились. Летающий Тунгх говорит:

– Ими-Хиты, сходи наруби шесты для перевеса. Ими-Хиты сходил, нарубил шестов и погрузил их на спину летающего Тунгха и полетели дальше. Долго ли, ко-ротко ли летели, вышли к водоразделу двух морей. Приле-тели, сели.

Летающий Тунгх говорит:

– Поставь шесты перевеса и растяни перевес, а я пойду загонять тридцатиголосых птичек.

Летающий Тунгх улетел.

Немного времени спустя Ими-Хиты видит: Тунгх гонит тридцатиголосых птичек. Птички вверх – и летающий Тунгх вверх кидается. Так он гонит их на перевес. Когда подлетели к перевесу, птички хотели взвиться вверх, но летающий Тунгх преградил им путь, и все птички попали в перевес. Ими-Хнты быстро спустил перевес. Птички все попались.

Летающий Тунгх говорит:

– Теперь погрузи их ко мне на спину, и полетим обратно. Ими-Хиты погрузил птичек на Тунгха и сам сел. Летаю-щий Тунгх стал взлетать. Махал-махал крыльями, никак не мог взлететь. Поднатужился еще раз; помахал-помахал крыльями, еле взлетел. Долго ли, коротко ли летели, наконец долетели до города Вошинг Урта и сели. Летающий Тунгх говорит:

– Теперь, Ими-Хиты, сходи к Вошинг Урту и попроси у него тридцать лошадей.

Ими-Хиты пошел, попросил тридцать лошадей, погрузил на них свою дичь и повез в амбары Вошинг Урта. Все амбары наполнил. Пошел Ими-Хиты к Вошинг Урту и говорит:

– Я исполнил твое приказание.

Вошинг Урт долго сидел молча, затем сказал:

– Мясо-то привез, а рыбы нет, на пиру нужна и рыба. Если ты не знаешь, где искать хорошую рыбу, я скажу. В неизвестной стороне, в неизвестном направлении есть море. В этом море есть златоперый окунь. Если поймаешь этого окуня, тогда дочь отдам и большой пир устрою.

Ими-Хиты пошел к летающему Тунгху и говорит:

– Вошинг Урт так говорит: В неизвестной стороне, в неизвестном направлении есть море. В этом море есть златоперый окунь. Если поймаю этого окуня, тогда, говорит, отдаст свою дочь.

– Ну, внучек, – говорит Тунгх, – садись на мою спину.

Ими-Хиты сел на его спину, и они полетели.

Долго ли, коротко ли летели, сели. Летающий Тунгх говорит:

– Сходи, внучек, наруби тридцать толстых кольев для запора.

Ими-Хиты нарубил кольев, погрузил на спину летающего Тунгха. Погрузил, и полетели дальше. Долго ли, коротко ли летели, прилетели к водоразделу двух морей, сели на землю.

Летающий Тунгх говорит:

– Теперь, внучек, сделай запор, колья поставь против течения. В середине запора выдолби большую прорубь.

Ими-Хиты сделал запор, выдолбил большую прорубь, а сам отошел в сторонку и сел поблизости. Немного погодя из проруби выпрыгнули на лед, два чебака. Чебаки говорят:

– Ими-Хиты, сделай доброе дело, отпусти нас в воду.

Ими-Хиты говорит им:

– Я вас отпущу, если вы пригоните ко мне в запор златоперого окуня.

– Мы боимся златоперых окуней, они нас съедят.

– Ну, не хотите, подыхайте здесь, мне не жалко.

Рыбки говорят:

– Смилуйся, Ими-Хиты, отпусти нас, мы совсем замерзаем.

– Сходите, приведите златоперого окуня, тогда отпущу.

– Мы очень боимся златоперого окуня, не пойдем мы туда.

– Если боитесь, мерзните, мне дела нет.

– Пожалуйста, собери всю свою доброту, отпусти нас. Так и быть уж, сходим, приведем сюда златоперого окуня. Ими-Хиты взял их и отпустил в воду. Немного времени прошло, заходила, заволновалась вода подо льдом. Видит, чебаки его плывут, а за ними громадный окунь гонится. Рыбки выпрыгнули на лед, а за ними и окунь выпрыгнул. Ими-Хиты принялся рубить окуня своим топором. Чебаков снова отпустил в воду, а сам разрубил окуня на тридцать частей и погрузил на спину летающему Тунгху.

Стал Тунгх взлетать: махал-махал крыльями, не взлетел. Второй раз собрался с силами, махал-махал крыльями, насилу взлетел. И полетели. Прилетели в город Вошинг У рта.

Летающий Тунгх говорит:

– Иди быстро, проси тридцать лошадей, запряженных в сани.

Ими-Хиты сходил, попросил лошадей, погрузил рыбу, повез в амбар Вошинг Урта.

Пошел Ими-Хиты к Вошинг Урту и говорит:

– Что приказано было, я сделал.

– Теперь можно настоящий пир устроить, – говорит Вошинг Урт.

На весь город, на все юрты пир устроили. Месяц пировали, неделю пировали. Праздник кончился, теперь счастливо живут.

Ими-Хиты

Ими-Хиты с бабушкой живут на краю земли. Сделал однажды Ими-Хиты себе ледяную горку и катается целыми днями. Как-то раз прибегает Ими-Хиты домой и спрашивает бабушку:

– Бабушка, я видел зверька: хвост черный, а сам серый. Что это за зверек?

Бабушка говорит:

– Это белка, внучек. Раньше твой отец добывал этого зверька.

– Я пойду догоню его, – говорит Ими-Хиты.

– О внучек, ты еще мал за белкой гоняться. Ты ее погонишь – она на дерево залезет; что ты с ней сделаешь?

И пошел Ими-Хиты снова кататься. Долго ли, коротко ли катался, опять прибежал к бабушке:

– Бабушка, я опять видел зверька: кончик хвоста Черный, а сам весь белый. Что это за зверек?

– Это горностай, внучек. Раньше твой отец добывал этого зверька.

– Я пойду, бабушка, догоню его, – говорит Ими-Хиты.

– О внучек, ты еще мал за горностаем гоняться. Ты его догонишь – он под корень дерева залезет; что ты с ним сделаешь?

Опять пошел кататься Ими-Хиты. Долго ли, коротко ли катался, прибежал к бабушке и говорит:

– Бабушка, я в этот раз видел такого зверька. Он весь целиком черный. Что за зверек?

Бабушка говорит:

– Это соболь, внучек. Раньше твой отец этого зверька добывал.

– Пойду я, бабушка, догоню его.

– О внучек, где тебе догнать соболя. Соболь – это зверь с длинным следом.

– А чем же добывают, бабушка, этих зверей?

– Чем их добывают? Луком и стрелами.

– А какие бывают лук и стрела? Как их делают? Сделай мне лук и стрелы, бабушка.

Бабушке очень не хотелось мастерить, да что поделаешь, если ребенок просит. Взяла она полено, выстругала что-то вроде стрелы. Затем нашла какой-то обрубок палки и сделала внуку лук.

На следующий день утром проснулась бабушка, взглянула – а внука уже и след простыл.

Долго ли, коротко ли ходил Ими-Хиты, пришел домой уже под вечер. Принес всякого зверя целую кучу. Бабушка накормила внука, напоила, и сели они вдвоем свежевать добытых зверей. Бабушка учит:

– Отец твой вот так свежевал, вот так правил шкурки. С тех пор каждый день стал ходить Ими-Хиты на охоту. Всегда уходил, когда бабушка еще спала.

Так он ходил, охотился, а однажды вечером за едой сказал бабушке:

– Бабушка, теперь я подальше уходить буду, там больше зверя. Сделала бы ты мне какой-нибудь кузовок, чтоб можно было брать с собой еду. Ходить в лесу я еще не умею как следует, может случиться, что я еще заблужусь где-нибудь.

– Да, это верно, внучек.

Бабушка села и мигом сшила кузовок, чтобы класть еду.

На следующий день Ими-Хиты надел свой кузовок с едой и пошел опять на охоту. Какой след ни попадется, по тому следу и идет: попадется след мышки – идет по следу мышки.

попадется след ласки-идет по следу ласки. Так он шел, шел. вдруг слышит: кто-то кричит, надрывается.

Ими-Хиты думает: Схожу-ка я посмотрю, кто это там кричит.

Стал подкрадываться. Осмотрелся, оказывается на берегу реки высокая гора. Видит: мальчишка Менгк-поших катается на железных санках с высокой горы. Покатится, закричит и засмеется, покатится, закричит и засмеется. Ими-Хиты стоит и глаз с него не сводит. Долго ли, коротко ли так смотрел Ими-Хиты, наконец Менгк-поших его заметил.

– Эй, дружок, ты здесь? – говорит ему Менгк-поших. Иди, покатаемся со мной!

– Нет, – отвечает Ими-Хиты, – я пошел на охоту, мне некогда кататься.

– Ну, иди, иди, разок скатимся, что там! Но разве отвяжешься от Менгка-пошиха?

– Иди, садись на передок, – говорит Менгк-поших.

– Нет, на передок не сяду. Я сзади заскочу. Я с тобой не удержусь, ты уж очень громко кричишь и смеешься.

– Нет, я не буду очень громко кричать и смеяться. Вскочил Ими-Хиты сзади и покатились. Когда покатились, Менгк-поших так закричал, что Ими-Хиты упал без чувств.

Долго ли, коротко ли лежал, очнулся, видит: Менгк-поших. поднимается на гору с санками.

– Эй, дружок, почему ты упал?

Ими-Хиты отвечает:

– Я же говорю, что не могу кататься с тобой. Ты очень громко кричишь и смеешься.

– Ну, – говорит Менгк-поших, – теперь я потише, буду смеяться.

– Нет, я больше с тобой не буду кататься; у меня день проходит, охотиться надо.

– Ну, скатимся, скатимся еще разок. Садись ко мне на колени, не выпадешь.

Отговаривался, отговаривался Ими-Хиты, да разве отговоришься от Менгка?

– Ну, садись, садись, – говорит Ими-Хиты, – я опять сзади заскочу.

Покатились. Менгк-поших опять закричал, засмеялся во все горло. У Ими-Хиты белый свет из глаз скрылся. Долго ли, коротко ли лежал, очнулся, смотрит: Менгк-поших с улыбкой к нему подходит.

– Что, дружок, опять ты остался?

– Ты так орешь, разве можно с тобой кататься!

– Ну, давай еще разок скатимся, да как следует, по-хорошему. Ты садись теперь в санки. Ими-Хиты говорит:

– Нет, уж с тобой вместе я больше не покачусь. Я сам сделаю себе санки, а ты один катайся.

Ими-Хиты взял свой топоришко, срубил понравившуюся березу, расколол ее пополам и стал обтесывать. Менгк-поших смотрит: Ими-Хиты теснет-топор соскользнет, теснет– топор соскользнет.

Менгк-поших говорит:

– Когда твои санки будут готовы, если ты так будешь тесать?

– А дома ты разве на особом месте тешешь?

– Дома я на бабушкином языке тешу.

– Как же это ты на языке тешешь? – говорит Менгк-поших.

– А я привык к этому. Вот ты привык же кричать и смеяться, – говорит Ими-Хиты Ментк-пошиху, – ты вот ляг, я на твоем языке быстро вытешу.

– Ну, ты еще мне язык отрубишь.

– Ну что ты, разве у меня руки без жил, что я топор не сдержу?

Менгк-поших согласился, лег навзничь и высунул свой длинный, как шкура зверя, язык; Ими-Хиты положил ему на язык обрубок дерева и стал легонечко тесать тонкими щепками.

Тешет и приговаривает:

– Когда я был дома, вот так, вот так, бывало, тесал.

Тесал-тесал, стал дотесывать до конца, приловчился и отрубил топором кончик языка у Менгк-пошиха.

Закричал Менгк-поших страшным голосом, и Ими-Хиты упал без памяти.

Долго ли, коротко ли лежал, очнулся; совсем замерз. Смотрит, Менгка-пошиха нет, только отрубленный кусочек языка остался.

Ими-Хиты встал, взял кусок языка и, пошел по окровавленному следу Менгк-пошиха.

Шел-шел, пришел к огромному городу. Дома здесь все сложены из лиственниц и елей. Там, где не хватило лиственницы, там доложили елкой, там, где не хватило елки, – доложили лиственницей.

Как шел он по следу, так и пришел к дому, стоявшему на другом краю города.

Подошел Ими-Хиты к этому дому, залез на крышу и приложил ухо к дымоходу, стал прислушиваться. Слышит, Менгк-поших стонет и вздыхает. Домашние спрашивают его:

– Что случилось с тобой?

Он показывает на рот и что-то бормочет. Спрашивали-спрашивали, так ничего от него и не добились.

– М-м, что с ним могло случиться? – сказал кто-то со вздохом.

– Иди, – сказал тот же голос. – сходи к дедушке из соседнего дома.

Кто-то вскочил, открыл дверь. Вышел, оказывается, маленький Менгк. Выбежал и начал плясать. То одну ногу вскинет, то руку вскинет. Пляшет, а сам напевает:

Туда-сюда прыг-скок,Туда-сюда прыг-скок, Как спиною повернусь-Круглая коса трясется,Если грудью повернусь– Бисерная лента вьется.

Бежал-бежал, приплясывая, и зашел в один из соседних домов. Только Менгк-поших скрылся в доме, Ими-Хиты спрыгнул вниз, подбежал к тому дому, куда вошел Менгк-поших, и опять стал прислушиваться через дымоход.

Менгк-пошиха кто-то спрашивает:

– Что скажешь? Тебя, наверно, за делом прислали сюда?

А Менг-поших все свое продолжает: то ногу вскинет, то руку вскинет, и сам напевает:

Туда-сюда прыг-скок,Туда-сюда прыг-скок, Как спиною повернусь Круглая коса трясется,Если грудью повернусь Бисерная лента вьется.

Плясал-плясал, да так и убежал, вскидывая то руку, то ногу.

Кто-то в доме говорит: '– Этого беспутного мальчишку, наверно, за каким-нибудь делом посылали.

Как только Менгк-поших вошел в свой дом, Ими-Хиты спрыгнул с крыши и побежал туда же, вниз на крышу, к отверстию дымохода.

Менгк-пошиха спрашивают:

– Ну что казал тебе дедушка?

А Менг-поших все свое пляшет и поет:

Туда-сюда прыг-скок, Туда-сюда прыг-скок, Как спиною повернусь Круглая коса трясется,Если грудью повернусь Бисерная лента вьется.

– Этот мальчишка, видимо, ничего там не сказал. Иди, дочка, помоги своему брату.

Слышит Ими-Хиты, девушка встала со звоном серебра, со звоном золота. Вышла на улицу. Видит Ими-Хиты – перед ним красавица из красавиц, девица из девиц. Вышла, посмотрела вокруг и вошла в соседний дом. Ими-Хиты спрыгнул и тоже побежал туда. Залез наверх, стал слушать через. дымоход, а внутри кто-то говорит:

– Ну, внучка, с какими вестями и новостями пришла?

– Отец, тебя зовет дедушка. С братом что-то случилось. На рот показывает, что-то бормочет, а толком ничего не может рассказать. Вдохнет-захлебнется.

– Что могло случиться? Наверно, к Ими-Хиты он приставал. Ну, иди, иди, я приду.

Девушка вышла и пошла домой. Только вошла она в дом, Ими-Хиты спрыгнул с крыши и побежал за нею. Влез на крышу дома, куда вошла красавица, видит-идет старик, весь седой. Подошел к этому дому и вошел.

– Ну что случилось? – спрашивает.

– Да вот, просто ходил кататься, и что-то с ним случилось.

– Да, случилось, случилось. – Противный он мальчишка, приставал к Ими-Хиты, и вот получил. Надо теперь как-то упросить Ими-Хиты.

– Откуда мы возьмем Ими-Хиты, чтобы упросить его?

– Куда денется Ими-Хиты, вон он на крыше, подслушивает в дымоход чувала.

– А как его упросить?

– Что же делать, придется просватать ему нашу дочь из-за противного мальчишки. Иди, внучка, если тебе жалко брата-пойди, обещайся быть Ими-Хиты невестой и упроси его, чтобы он излечил твоего брата.

Девица, опечаленная, невеселая, вышла на улицу и говорит:

– Ну, иди, Ими-Хиты, спаси моего брата. Немного повертелась и пошла домой.

– Ну, позвала? – спрашивает дед.

– Позвала.

– Как ты звала? Иди, не стесняйся, скажи, что будешь. ему невестой.

Девица опять вышла. Повертелась, постояла и говорит:

– Ну что– поделаешь, Ими-Хиты, брат уже совсем умирает, я обещаю быть тебе невестой, только вылечи его.

– Ну, иди, иди, я приду сейчас, – говорит Ими-Хиты. Ими-Хиты взял свой кузовок и вошел в дом.

– Ну, Ими-Хиты, этот противный мальчишка, наверно, к тебе приставал?

– Я пошел на охоту, – говорит Ими-Хиты. – Слышу, кто-то кричит. Стал подходить, смотрю – он катается. Тут я на него засмотрелся и стою. Он меня заметил и стал приставать: давай кататься. Я ему говорю, что мне некогда, у меня проходит день, мне надо охотиться, а он все свое– знай пристает. Раз покатились, он так закричал, что я от его крика без чувств упал. Он второй раз пристал. Второй – раз покатились, то же самое, я без чувств упал от его крика. На третий раз, чтобы отделаться от него, я и придумал, как: от него отвязаться.

– Ими-Хиты, удвой свою доброту, вылечи этого мальчонку. Мы отдадим тебе вот эту красавицу, что носит косы живые как птица, что ходит в звоне серебра и золота.

Ими-Хиты достал обрубок языка из своего кузовка и приставил к языку мальчишки. Язык тут же стал прирастать. Затем Ими-Хиты дал ему выпить теплой воды. Когда в третий раз напился, мальчишка вздохнул и сказал:

– Ан-на, наконец от сердца отлегло. Дед и отец принялись его ругать:

– Скверный ты парень, счастье твое, что пришел сюда Ими-Хиты. Хорошо, что он добрый человек. Если бы не он, то пропал бы ты без языка.

Затем устроили свадебный пир на весь город, на все село.

Мышка и лось

Бегала мышка по лугу и ела свежую сочную травку, Вдруг налетел ветер, пошел дождь, мышка промокла и спряталась в траве. Вышел из леса полакомиться чистой травкой огромный лось с ветвистыми рогами. Бродил, бродил по лугу, щипал травку и. нечаянно вместе с травкой проглотил и мышку.

Сидя у лося в животе, мышка говорит:

– Точу-точу ножик, лосю горло перережу, на волю выйду.

– Не режь мне горла, – лось говорит, – выйди через мой рот.

– У тебя рот слюнявый, – отвечает мышка. И снова кричать стала:-Точу-точу ножик, лосю горло перережу, на свободу выйду!

– Не режь мне горла, выйди через мой нос, – попросил лось.

– Нет, нос твой мокрый… – И еще громче стала мышка кричать:-'Точу-точу ножик, лосю горло перережу, на свободу выйду.

– Не режь, – взмолился лось, – через отверстия ушей моих выйди! Нет, в твоих ушах сера! – И еще громче стала кричать мышка:-Точу-точу ножик, лосю горло перережу, на волювыйду!

Так и перерезала, вышла на волю, содрала шкуру с лося.

Мясом лося наполнила семь амбаров, наполнила семь лабазов.

Мясо этого лося ел я, и ты, может быть, попробовал.

Кот

Жили старик со старухой. Был у них кот. Однажды кот убежал в лес. Бродил-бродил кот по лесу, – наступила осень, стало холодно, а он все бродит по лесу, ищет теплый уголок, куда можно было бы спрятаться. Так, бродя по лесу, встретил он петуха и говорит ему:

– Осень наступила, холодно стало, построим себе дом.

– Не буду. Что я с домом буду делать? – отвечает петух. Я в любом месте укроюсь.

Побрел кот дальше. Долго ли, коротко ли бродил по лесу, встретил теленка и говорит ему:

– Эй, приятель, давай выстроим дом.

– Ну что я с домом буду делать? – говорит теленок. – Я сделаю какое-нибудь гнездышко из сена и лягу в него. Опять кот пошел бродить. Долго ли, коротко бродил, встретил жеребенка.

– Давай-ка, приятель, построим дом.

– Что я буду делать с домом? Я в любом месте простою, – ответил ему жеребенок.

– Коли так, – сказал кот, – пойду и построю дом один. Стал строить дом. Дом построил, вошел внутрь, забрался на печку и лег там.

Пришла зима. Лежит кот на печке, кости греет. Однажды, слышит он чьи-то шаги. Подошел к двери, стал окликать, – оказывается, петух пришел.

– Я замерзаю! – кричит петух. – Впусти меня в дом. Если на тебя нападут, я буду кричать и клеваться.

– А когда я звал тебя вместе дом строить, ты не шел!..

Так они разговаривают, вдруг теленок бежит с криком.

– Впусти меня! – говорит теленок. – Если на тебя нападут, я буду кричать и бодаться. Кот говорит:

– Я тебя звал дом строить, ты не шел!

В это время пришел жеребенок:

– Впусти меня! Если на тебя нападут, я буду лягаться и кусаться. Кот говорит:

– Ну-ну, входите, входите. Вошли они.

Долго ли, коротко ли жили, однажды стала их дверь открываться.

Петух спрашивает:

– Кто там?

– Я, росомаха! Впустите меня.

– Тише, тише, хозяин спит. Если проснется, убьет тебя. Испугалась росомаха и побежала к медведю. Медведь послал волка.

– Сходи, узнай, как зовут хозяина.

Пришел волк туда.

Петух, жеребенок и теленок-все бросились к дверям.

– Не входи, не входи, убьет тебя наш хозяин.

– Да скажите, как зовут вашего хозяина?

– Хозяин наш-кот.

Волк прибежал домой, говорит медведю:

– Имя их хозяина – кот.

– Теперь пойдемте-ка, добудем оленей, – говорит медведь, – оленя убьем и позовем кота в гости. Пошли. Добыли четырех оленей. Медведь говорит росомахе:

– Сходи, позови кота сюда в гости.

Пошла росомаха. Пришла, открыла дверь и говорит:

– Пусть приходит ваш хозяин погостить к нам. Теленок разбудил кота.

– Медведь зовет тебя в гости.

Кот встал, оделся и пошел потихонечку.

Пришел. А медведь забрался на дерево, боится кота.

Кот стал есть. Ест и мяукает:

– Мяу! Мяу!

Медведь спрашивает росомаху:

– Ты знаешь ведь русский язык, ты понимаешь, что он говорит? Росомаха отвечает:

– Мало, мало! – он говорит.

– Говорил же я тебе раньше, что надо было убить еще двух оленей. Теперь он нас съест.

Кот поднялся. Медведь испугался и свалился с верхушки дерева прямо на сук. Сук вонзился в медведя, и медведь сдох.

А волк с росомахой убежали в лес и теперь ходят они в лесу.

Три снохи

В Малой Сосьве жили старик со старухой. Был у них сын.Все, живущие на Малой Сосьве, – охотники на красного и черного зверя. Малыш вырос и начал тоже охотиться.

Однажды сели они обедать. Старуха завела разговор:

– Старик, мы с тобой состарились. Сын наш вырос и начал охотиться, ходить по лесам, ездить по водам. Надо искать ему жену.

Старик говорит:. '– Здесь нет подходящих невест. Ты ведь сама знаешь,. что мы живем на людной дороге, у нас много бывает проезжих снизу и сверху. Приедет хороший гость, плохая невестка ни еду приготовить, ни питья запасти не сумеет. Я так думаю: в Шеркалах живет один купец, у него есть дочь. Его дочь и сосватаем.

– И правда, так ладно будет, – говорит старуха. Как сказали, так и сделали. Съездили в Шеркалы, сосватали купеческую дочь. Приехали домой и стали жить-поживать.

Купеческая дочь готовит еду, приготовляет питье. Долго ли, коротко ли так жили, однажды после обеда старик говорит снохе:

– Ну, сношенька, дочь купеческая, приготовила бы ты мне деревянный котел.

Задумалась купеческая дочь: что за деревянный котел, и как его делают?

Старик сидел-сидел и говорит:

– Сноха, дочь купеческая, слышишь или нет? Приготовь мне деревянный котел.

Сноха, дочь купеческая, говорит:

– Откуда мне знать, как делается этот деревянный котел? Рассердился старик, вскочил и говорит:

– Не надо мне такую сноху, которая не умеет ничего делать!

И прогнал свою сноху, дочь купеческую. Опять стали жить втроем.

Много ли, мало ли жили, однажды сели обедать. За обедом старуха говорит:

– До каких же пор сын наш будет так ходить? Мы скоро совсем состаримся, надо подыскать ему жену. Старик рассуждает:

– Что пользы взять плохую? Брали купеческую дочь. купеческая дочь не сумела ужиться. Я думаю, надо посватать дочь городского боярина.

Поехали опять в Шеркалы, сосватали боярскую дочь. Приехали домой, стали жить-поживать. Боярская дочь еду готовит, питье припасает.

Долго ли, коротко ли так жили, однажды после еды старик и говорит:

– Ну, сношенька, дочь боярская, сделай-ка мне деревянный котел.

Боярская дочь задумалась: как сделать деревянный котел? А старик сидел-сидел и говорит:

– Сноха, дочь боярская, я тебе по-хантыйски говорю, сделай мне деревянный котел.

– Да откуда мне знать, как этот деревянный котел делается? Вскочил старик и говорит:

– Не надо мне такую сноху, которая не умеет ничего делать!

И прогнал свою сноху, дочь боярскую. Много ли, мало ли времени прошло после этого, однажды старуха говорит старику:

– Ну как, старик, до каких пор наш сын будет без жёны ходить? Мы умрем, – как он один будет жить? Старик говорит:

– Э, старуха, как хочешь, я теперь в окрестности не знаю, кого взять… Сосватали купеческую дочь, не смогла ужиться, взяли боярскую дочь, тоже не вытерпела.

Старуха говорит:

– Нечего нам искать невест из богатых мест. Вот, здесь у нас, на берегу, у спуска к охотничьему амбару, живет девушка-сиротка.

Старик отвечает:

– Как хочешь, как тебе нравится.

– Если захотят прожить свой век по-хорошему, то и так проживут, – говорит старуха.

Поговорили, посудили, позвали сына.

– Сынок, – говорит мать, – мы опять задумали искать тебе жену. Решили теперь взять местную. Подойдет тебе сиротка-девушка, которая живет у спуска к амбару?

– Вам лучше знать, какая сиротка у вас уживется. – Мать сходила, уговорила сиротку-девушку, – и мигом справили свадьбу.

Отпировали и стали жить-поживать. Сиротка готовит еду, запасает питье. Долго ли, коротко ли жили, вот старик после обеда сел на нары и сказал:

– Ну, сношенька-сиротка, сделай мне деревянный котел. Сноха вскочила, достала из-под подушки кисет и трубку с табаком, прикурила ее и поднесла старику.

Старик стал покуривать. Выкурил трубку и говорит:

– Ну, сношенька моя, сиротка, будь всегда такой мудрой, такой смышленой. Пусть у вас с мужем никогда не выводится ни еда, ни питье.

Стали жить, поживать. Долго ли, коротко ли живут, настала осень.

Старик говорит:

– Ну, сынок, надо приготавливать нам с тобой охотничье-снаряжение.

Неделю, две ли недели собирались, готовились, наконец погрузились и тронулись в урман. Стали тащить нарты. Долго ли, коротко ли тащили, наконец дошли до охотничьей избушки.

Начали кружить по лесам и водам; каждый день черного и красного зверя приносили.

Однажды они охотились далеко от избушки. Старик устал, идти ему тяжело.

– Сынок, – говорит старик, – сделай короткой длинную дорогу. Так, усталые, когда мы дойдем?

Сын думал-думал – не знает, что делать. Наверно побьет меня, – думает он и шагает молча, опустив голову.

– Сынок, – снова говорит старик, – я тебе по-хантыйски говорю: сделай короткой длинную дорогу!

– Да откуда мне знать, как длинную дорогу делать короткой?

Старик рассердился и давай колотить его посохом.

– Такой-сякой, если будешь таким неповоротливым, пропадешь совсем.

Сердито бормоча, старик ушел. Сын, морщась от боли, пошагал до избушки. Долго ли, коротко ли охотились после этого, осень прошла, отправились они домой.

Пришли домой. После долгой охоты лежат, отдыхают. Говорит сын своей жене-сиротке:

– Когда мы охотимся, отец заставляет меня сделать длинную дорогу короткой. Я не знаю, как это сделать, он меня бьет за это.

– Эх ты, родился мужчиной и не знаешь такого пустяка. Это он тебя петь заставляет, чтобы путь коротким казался.

Долго ли, коротко ли жили, пришла другая осень. Опять собрались идти в урман. Подготовились, собрались, погрузили нарты и потащили. Пришли к охотничьей избушке, начали охотиться: черного и красного зверя приносят каждый день.

Однажды очень далеко зашли. Вечером стали возвращаться домой, старик так устал, что еле ноги тащит.

– Ну, сынок, – говорит старик, – сделай короткой длинную дорогу!

Сын запел: кончится короткая песня, начинает длинную, кончится длинная песня, начинает короткую. Так с песнями, смеясь и шутя, сын и отец не заметили, как к избушке пришли, – ни усталости, ни голода не чувствовали.

Приготовили поесть. За едой отец говорит:

– Вот, сынок, так и надо жить. Придут мрачные мысли, мрачные думы, шаг твой начнет сбавляться, и глаза твои не будут видеть, между каких деревьев тебе надо пройти. Чтобы сбросить с себя мрачные мысли, нужно песней развеселить себя. Начнешь веселую песню, не заметишь с нею, как время пройдет, не заметишь, как дело сделается.

Хороший охотник всегда веселит себя песней.

Мальчик Идэ

Жил-был мальчик Идэ. Рано остался он круглым сиротой. Отец его, охотник, ушел однажды в тайгу на промысел и не вернулся. А вскоре умерла и мать. Взяла мальчика к себе старая бабушка.

Любила бабушка внука, и Идэ тоже любил бабушку. Целый день бегал за ней по пятам: бабушка к речке – и Идэ за ней, бабушка в лес – и Идэ с нею. А один никуда от избушки не отходил: боялся.

– Стыдно таким трусом быть, – говорила ему бабушка. – Ведь ты уже большой мальчик, а всего боишься.

Молчит Идэ. А бабушка думает:

Как бы его храбрым вырастить? Другие в его годы и за рыбой, и за птицей в лес одни ходят, а мой Идэ ни шагу без бабушки.

В тот год в тайге много кедровых орехов уродилось. Вот бабушка как-то и говорит:

– Пойдем, Идэ, орехи собирать.

– Пойдем, бабушка.

А в лес надо было плыть по реке.

Собрала бабушка берестяные корзинки и села в челнок. Идэ рядом с ней пристроился…

Оттолкнулись веслом от берега и поплыли.

День выдался ясный, теплый.

Проплыли бабушка с Идэ две песчаные косы, миновали и третью. К четвертой косе причалили.

Вытащили челнок на берег, сами на горку поднялись, в тайгу вошли.

Стали бабушка и Идэ орехи собирать.

Высокие кедры прячут в ветвях зрелые шишки. Бабушка ударит по сучку колотушкой – шишки сами на землю и падают.

Носят бабушка с внуком полные корзинки шишек в челнок. Так много орехов набрали, что на всю зиму хватит. Можно бы и домой ехать. А бабушка села на пень и думает: Надо, чтобы внучек мой храбрым вырос. Испытаю я сегодня его, оставлю на ночь в лесу. Медведи и волки здесь не водятся, а остальные звери не страшны. Подумав так, говорит бабушка внуку:

– Ой, Идэ, забыла я на горке еще одну полную корзинку. Сбегай, внучек, принеси.

Побежал Идэ на горку. А бабушка села в челнок, оттолкнулась от берега и поплыла.

Глядит Идэ с горы: уплывает бабушка, все дальше и дальше уносит ее река.

Закричал Идэ с горы, заплакал:

– Бабушка! Бабушка! Что же ты меня одного оставила?

А бабушка с лодки отвечает:

– Побудь здесь ночку, внучек, а я утром приеду за тобой.

Так и уплыла. Идэ один на берегу остался.

Что же теперь со мной будет? – думает он. – Пропаду я тут один, конец мне пришел.

А солнышко тем временем уже низко за тайгу опустилось. Вечереет, скоро ночь наступит.

Стал Идэ над рекой от дерева к дереву бродить – ищет, где бы на ночлег устроиться. В большом старом кедре увидел он глубокое дупло. Залез туда, свернулся клубочком и лежит тихонько. Сам ни жив ни мертв от страха.

Потемнела тайга, нахмурилась. Ветер поднялся, дождь пошел. Падают шишки на землю, стучат по стволу. Совсем испугался Идэ. Спрятался он еще глубже в дупло, дрожит, боится, как бы звери не пришли. А его никто и не думает есть. Только кедры шумят под дождем. Как ни трусил Идэ, все-таки понемножку засыпать начал. Всю ночь и провел в дупле.

Утром просыпается, смотрит: светло, небо ясное, день жаркий, солнечный. Шумят над ним свежие зеленые ветки, а птицы так и заливаются.

Жив ли я? – думает Идэ со страхом.

Стал он сам себя ощупывать: правую руку протянул – тут рука, левую протянул – и левая тут. Голова на месте и ноги целы. Никто не съел.

Вылез Идэ из дупла. Смотрит: кругом на земле шишек видимо-невидимо. Ночью насыпались. Вот хорошо-то!

Стал он шишки в кучу собирать.

Большую кучу набрал. Глянул на реку, а у берега на песке знакомый челнок лежит и бабушка, кряхтя, в гору поднимается.

Закричал Идэ бабушке издали:

– Ты что же меня вчера одного оставила? А бабушка и отвечает:

– Это я нарочно, Идэ. Я хочу, чтобы ты храбрым вырос. Ты – человек, а человек над всем на свете хозяин. А разве ты не хочешь храбрым быть?

– Хочу, – тихонько говорит Идэ.

Помирились Идэ с бабушкой. Пошли вместе орехи собирать. Опять целый челнок шишек набрали. Домой поехали.

С тех пор перестал Идэ всего бояться. И в лес, и на реку-всюду один ходит. Нигде ему не страшно.

Мышка

Жила мышка. Настала весна, задумала мышка поехать осетров и нельм ловить. Вместо лодки ореховую скорлупку взяла, вместо весла-лопаточку для шпаклевки лодки серой.

Едет и напевает:

– Ореховая скорлупка-лодка моя: тел, тел, тел, лопаточка-весёлко мое: пол, пол, пол. У одной деревни ребята кричат с берега:

– Эй, мышка-норушка, подъезжай сладости поесть!

– Какие сладости?

– Со щукой.

– Нет, со щукой не ем.

И опять едет дальше, напевая:

– Скорлупка-лодка моя: тел, тел, тел, лопатка-весёлко мое: пол, пол, пол.

И опять у одной деревни ребята с берега кричат:

– Эй, мышка-норушка, приставай сладости поесть!

– Какие сладости? – С утиным мясом!

– Нет, с утиным мясом не стану есть.

И опять едет дальше, напевая:

– Скорлупка-лодка моя: тел, тел, тел, лопатка-весёлке мое: пол, пол, пол.

Долго или коротко ехала, снова в одной деревне ребята кричат:

– Эй, мышка-норушка, приставай сладости с икрой поесть.

– С какой икрой?

– С осетровой икрой.

– Ням, ням, ням, ням, еду отцов моих-с осетровой икрой буду, буду есть.

К берегу пристала, наставили ей еды с осетровой икрой.

И принялась мышка есть.

Ела, ела, ела, ела, даже живот круглым стал.

Тут закричали дети с улицы:

– Мышка, мышка-норушка, весло твое и лодку твою водой смыло.

Мышка вскочила, побежала на берег, споткнулась, упала в собачью яму, и лопнул ее живот.

– Девочки, девочки, – закричала мышка, – принесите иголку с жилами, принесите иголку с дратвой, живот мой лопнул!

Девочки прибежали быстро и зашили мышке-норушке дратвой и жилами живот. Поставили ее на ноги.

Мышка-норушка, шатаясь, пошла к своей скорлупке-лодчонке с лопаточкой-веслом, села и, грустная, поехала дальше, даже про песни забыла. И только лодочка ее поет: тел, тел, тел, и только весло ее поет: пол, пол, пол.

Аммалё

Давно, еще при старой жизни жила Аммалё. Она тогда девушкой была, жила с родителями.

Однажды они спали все, и вдруг в их ярангу пришел свистун. Где Аммалё спит, туда за полог заглянул. Она очень испугалась, закричала, стала звать родителей. Домашние услышали, проснулись, а свистун убежал.

Отец Аммалё сказал дочери:

– Отдам-ка я тебя замуж, а то, видишь, свистун хочет тебя в жены взять.

Не захотела Аммалё выйти замуж. Наотрез отказалась. Не послушалась отца.

Однажды Аммалё пошла в тундру за ягодами. Там ее нагнал свистун, схватил, верхом на оленя посадил и увез далеко. Стала там Аммалё жить. Готовила еду свистунам. Они поедят, уходят в тундру, Аммалё говорят:

– Ты домой не убегай. Все равно тебя найдем, заберем.

Немного времени прошло, стала Аммалё очень скучать по дому, по родителям. Стала плакать. Однажды, встав утром, стала она еду варить, чай готовить. Когда мясо варила, шаманила. Заколдовала мясо. Приготовила еду, разбудила свистунов:

– Ну, сварилась пища, ешьте.

Они встали и начали есть. Поели, сразу крепко, на много дней уснули.

Аммалё стала собираться домой. Пешком пошла. Сбилась с дороги, присела отдохнуть. Вдруг слышит Аммалё издалека: едет кто-то верхом на олене. Она спряталась в расселину. Когда пряталась, оттуда выскочил олень. Аммалё от страха потеряла сознание.

Верховой на олене мимо проехал. Встала Аммалё, опять побежала по дороге. Потом снова услышала-шумит едущий верхом на олене. Спряталась среди камней. По камням проехал верховой. Опять испугалась. Проехал он, сразу Аммалё домой побежала.

Не нашел ее свистун. Пришла домой. Очень родители обрадовались. Отец сказал: Теперь слушайся! Отдам тебя замуж. Будешь отказываться, тебя свистуны навсегда заберут.

Послушалась Аммалё. Вышла замуж. Откочевали они в другое селение. Там хорошо стали жить.

Ворон Вэлвымтилын

Ворон Вэлвымтилын проглотил солнце. Все время лежит ворон, все время пурга, потому что ворон солнце проглотил.

– Эмэмкут, – говорит своей дочери Клюкэнэвыт:

– Сходи-ка к ворону Вэлвымтилыну, позови сюда. Пошла на улицу, на нарту села. Вышла женщина, говорит ворону:

– Вставай. Там пришли к тебе. Спрашивает ворон:

– Кто? Отвечает женщина:

– Клюкэнэвыт, дочь Эмэмкута. Ворон говорит:

– Ну, вот еще! М-м-м!

Не проясняется. Все время пуржит. Пришла домой Клюкэнэвыт. Эмэмкут спрашивает:

– Где же ворон? Отвечает Клюкэнэвыт:

– Отказал он мне. Говорит: Вот еще! Эмэмкут говорит дочери Инианавыт:

– Ты причешись-ка хорошенько, пойди к ворону. Причесалась, принарядилась красавица Инианавыт, пришла к Вэлвымтилыну, села. Вышла женщина и сказала:

– Ворон, вставай! Хватит притворяться. Пришли за тобой. Ворон спрашивает:

– Кто? Отвечает:

– Инианавыт.

Увидел Вэлвымтилын девушку и от радости захохотал:

Га-га-га! Да хохоча, солнце и выплюнул. Прояснилось небо. Кончилась пурга. Ворон говорит Инианавыт:

– Поедем вместе к Эмэмкуту.

Поехали вдвоем. Инианавыт говорит ворону:

– Поезжай вперед.

Острую длинную палку взяла. Палкой проколола ворона. Пусть не проглатывает солнца! Пусть всегда будет ясно, пусть не будет пурги!

Высоко на палке повесила Инианавыт ворона Вэлвымтилына.

Как Эвьян утопил кэлэ

Жили старик и старуха. У них было два сына. Старший сын-Нотан, младший-Эвьян. Как-то говорит один из сыновей:

– Пойдем к оленям;Отправились. Вдруг увидели дом большой, просторный. Говорит младший:

– Зайдем, погреемся. Старший мальчик говорит:

– Я не пойду. Не стану я входить. Сам входи. Ушел старший мальчик, а младший в дом вошел. Видит он-одни только кэлэ (черти): они прыгают, шумят и бьют в бубны. Чуть было не убежал мальчик от страха. Задержали его кэлэ и говорят своим женщинам:

– Покормите его получше.

Стали кормить мальчика. Оказывается, кэлэ дают ему человечье мясо. Отказался есть. Говорит:

– Домой пойду. Говорят ему кэлэ:

– Лучше поспи здесь.

Лег мальчик. Вдруг кэлэ принялись ножи точить. И говорят: '– Когда же станем есть этого человека? А старуха их говорит:

– Наверное, сегодня вечерком. Вдруг мальчик вскочил и сказал:

– Ну-ка, я пока побью в бубен. Дали ему бубен. Стал в бубен бить и говорит:

– Сейчас большими ножами начнете меня резать. Перестал бить в бубен и выбежал на улицу. Кэлэ стали его преследовать. А мальчик подбежал к камню, на котором разбивают кости, и сказал:

– Ну-ка, камень, упади ты прямо на этих чертей. И упал камень. Убил одного кэлэ. А мальчик убежал. Домой прибежал, его старший брат обрадовался. А кэлэ схватили убитого родственника, скачут, поют:

– Вот хорошо, убили мы человечка, съедим его! О-о-о! Стали кэлэ варить. Стали есть. Вдруг их старуха говорит:

– Может, это большой палец руки нашего кэлэ я вынула из похлебки?

И стали плакать. Потом один кэлэ сказал:

– Ну-ка, пойдем, взаправду убьем Эвьяна. Отправились кэлэ. Привязали собак-медведей. Стали подходить кэлэ, человек и говорит:

– Как перейдете? Посмотрите, здесь вода большая. Посмотрели кэлэ, – оказывается, на той стороне реки Эвьян стоит. Кричит:

– Вам меня не взять! Вот аркан держите!

Ухватились кэлэ за аркан, а Эвьян аркан тянет. К середине реки подтащил их Эвьян и ремень бросил. И все кэлэ потонули.

Куйкынняку и Мынкусын

Однажды Мынкусын в тундру промышлять пошел. Пришел. Во мху спрятался.

Вскоре подошел дикий Олень. Тотчас Мынкусын ножичек свой достал, ножом пырнул дикого оленя. Убил, на плечи взвалил. Домой пошел. Пришел. Мать спросила:

– Кто дал тебе это? – Сам я убил.

Опять пошел в тундру Мынкусын. Взобрался на большое дерево. Вдруг увидел: медведь подходит по склону горы. Подошел медведь.

– Здорово, Мыйкусь! – Э! – Что делаешь, Мынкусь?

– Деревья рублю.

– Для чего деревья?

– А хоть для чего.

– Наверное, и кедровых шишек набрал ты?

– Конечно! Два шалаша наполнил кедровыми шишками. – А если я у тебя жить буду?

– Не знаю я. Быть может, мать моя не захочет, чтобы ты с нами жил.

– Если не примете меня, съем тебя.

– Что же, ладно, как хочешь. Потом пришел все же к ним медведь.

– Привет, медведь! – Вот, пришел я, – отозвался, медведь. Сразу он два чайника чаю выпил, две вязки юколы съел. Сказал:

– Сколько же осталось у вас запасов? Оказывается, совсем немного осталось. Как только половину запаса, сложенного в шалаше съем я, придется мне съесть тебя с матерью.

Пошел в тундру Мынкусын. Пришел и начал плакать. Куйкынняку услышал, догнал его.

– Здорово, Мынкусь! Что с тобою?

– Ох, худо! Медведь, когда прикончит наши запасы, съест меня с матерью.

– Ничего, Мынкусь, не плачь! Завтра приду я с копьем. Да еще наточу его хорошенько.

На другой день пришел Куйкынняку. Медведь, наевшись, спал.

Мынкусын встретил Куйкынняку:

– Привет, Куйкынняку! Пришел ты.

– Э! Пришел я! – оглянулся Куйкынняку по сторонам. – Что это шевелится кухлянка там в пологу? Будто дышит кто-то под ней.

Мынкусын сказал:

– Медвежьи шкуры там кухлянкой прикрыты. Немного погодя Мынкусын сказал:

– Ну-ка, выйду я наружу. Также и мать его сказала:

– Ну-ка, выйду.

Как только вышли они, Куйкынняку всадил копье в медведя, тотчас убил его.

– Эх, давно не ели мы медвежатины! Тотчас вошли Мынкусын с матерью.

– Вот теперь запасом пищи обеспечил я вас.

– Хорошо! Возьми и себе также медвежатины. Медвежью ногу взвалил на плечи Куйкынняку. Пошел домой. Пришел:

– Возьми, Мити, медвежью ногу.

Куйкынняку – собиратель лахтачьего жира

Однажды Куйкынняку жене сказал:

– Собери ягод, а я пойду попромышляю лахтачьегожира. Отправился. Пришел к приморским жителям.

– Привет, Куйкынняку! Ты пришел! Зачем?

– Лахтачьего жиру прошу.

Дали ему калаус (кожаный мешок), наполненный жиром. Понес домой. На дороге нашел лисичку дохлую. Взял ее, в калаус положил.

– Ладно, Мити моей на опушку кухлянки возьму. А Чачучанавут (это она притворилась мертвой) потихоньку продырявила калаус и весь жир выпустила. Сама удрала. Жир, смерзшийся на снегу, собрала. Вернулся домой Куйкынняку. Мити спросила:

– Где же лахтачий жир?

– Снаружи оставил, там, в калаусе. Вышла Мити. Вернулась:

– Ничего нету! Куйкынняку сказал:

– Эх, видно, Чачучанавут продырявила калаус!

Так и не поели толкуши. Хоть и выжимал Куйкынняку калаус, ничего не мог выжать из него-пусто.

Опять отправился Куйкынняку на промысел-лахтачьего жира. Пришел к приморским жителям.

– Лахтачьего жиру прошу.

– А где же тот калаус, что давеча мы тебе дали?

– Эх, Чачучанавут продырявила его?

Другой калаус, наполненный жиром, дали.

Чачучанавут сказала лисенятам:

– Эй, живо срежьте мне волосы с половины головы, также бровь и ресницы на одном глазу! Живо срезали. Побежала навстречу Куйкынняку:

– Жирцу прошу! Дай кусочек жира. Я твоя давнишняя родственница. Дал ей жиру. Быстро домой вернулась Чачучанавут.

– Живо усы и бороду мне налепите. Пойду встречать Куйкынняку с другой стороны.

Налепили. Побежала. Куйкынняку увидел ее, сказал:

– Привет! Кто ты?

– Да ведь твой двоюродный брат я. Жиру прошу у тебя.

Наделил ее жиром. Быстро домой побежала Чачучанавут. Прибежала.

– Эй, живо обстригите меня всю! Побегу наперерез Жуйкынняку! Обстригли. Побежала. Прибежала к Куйкынняку.

– Привет! Кто ты?

– Да ведь твой троюродный брат я.

– Зачем?

– Жиру прошу я.

Дал жиру. Все отдал, что было в калаусе. Вернулся домой Куйкынняку. Мити спросила его:

– Где жир?

– Как быть? Опустошили калаус мои родственники. Опять отправился Куйкынняку к приморским жителям. Пришел.

– Привет! Пришел ты! Зачем?

– Жиру прошу.

– Много же ты жиру съедаешь!

– Да как же, все потому, что своих родственников встречаю по дороге, которые жир просят. Теперь, ладно уж, в рот наберу.

Куйкынняку набрал в рот. Отправился. На пути встретил кривляку. Что же-рассмеялся и пролил жир изо рта. Пошел домой Куйкынняку. Пришел. Мити спросила:

– Где жир? Никчемный ты собиратель жира!

– Как быть? На пути встретил я кривляку, не смог от смеха удержаться и пролил жир.

Лисичка

Вышла старуха, села на крыше своей землянки и шить принялась. Вдруг видит, скребется под землянкой лисичка Чачучанавут. Тогда сказала старуха:

– Иди сюда, сестрица. У меня сала много. Возьми себе кусочек сала.

Подбежала лисичка. Изловчилась старуха, схватила ее, убила, в жилье втащила, освежевала, изрубила и принялась варить лисье мясо. Вскипятила варево и сняла с огня. Опять вышла, села на крыше, шить принялась.

Мальчик лежит в землянке и кричит матери:

– Ну же, скорее, мама, есть будем! Сказала старуха:

– Погоди. После. Не торопись. Скоро есть будете. Наедитесь досыта. А сейчас еще и не проголодались. Погодя, опять крикнул мальчик:

– Ну же, мама, будем есть!

– Погоди. После. Не торопись. Скоро есть будете. Наедитесь досыта. А пока еще и не проголодались. Погодя, снова сказал мальчик:

– Ну, скорее же поедим, мама! Вон уж никак опять целой стала лисичка!

– Погоди. После. Не торопись. Скоро есть будете. Наедитесь досыта. Все еще не проголодались.

Потом вошла мать, хочет еду раздавать. Взглянула в котел – ничего нет, пусто, только мясной навар остался. Тогда сказала мальчику:

– Где же мясо, которое здесь было? Мальчик сказал:

– Вот собралась лиса. Давно тебе говорили: ну же, скорее есть будем, а ты сказала; не торопись есть. Что же, опять в целое собрались куски лисьего мяса, оделась лиса в свою шкуру и убежала.

Месть Рынныналпыльына

Жили два родных брата, третьей была их сестра. Звали ее Киливнаут. Братья выросли, начали упражняться, чтобы стать сильными. Затем стали сильными настолько, что при стрельбе из луков ломались деревянные пятки стрел. Наконец стали стрелять стрелами с костяными пятками.

Сестра их была незамужняя.

И вот стала Киливнаут каждый день уходить в тундру. Оказывается, она с чужеплеменником тайно встречалась… Однако об этом не знали ее родные братья. И когда Киливнаут забеременела, то однажды, встретив в тундре своего тайного мужа-чужеплеменника, стала ему говорить:

– Убей моих братьев.

Однако ее муж-чужеплеменник говорил ей на это:

– Зачем же я буду убивать их, ведь они твои родные братья! Кроме того, я не смогу их убить, так как они очень сильные. Если я нападу на них, то скорее они меня убьют. Тогда Киливнаут сказала:

– Если ты не убьешь моих братьев, то когда я рожу твоего ребенка, они убьют меня, при этом скажут: Ты вышла замуж за нашего врага!

Тогда сказал ей чужеплеменник:

– Ну ладно; только как же мы будем убивать твоих братьев?

На это ответила ему Киливнаут:

– Легко мы убьем их. Я вернусь домой, и как только они уснут, я пойду к юкольнику, где находятся их луки, перережу ножом тетивы на их луках, а копья отнесу подальше в тундру. Ты ночью приходи к нам. Так мы легко перебьем их.

Чужеплеменник сказал ей:

– Ну ладно, иди домой!

Киливнаут отправилась. Пришла домой. Брат спросил:

– Киливнаут, почему так долго не приходила домой? Киливнаут ответила:

– Так просто, я долго ходила по тундре.

Потом стемнело. Братья уснули. Киливнаут к юкольнику пошла. Луки братьев взяла, тетивы ножом перерезала, копья в тундру отнесла. Ночью пришел ее муж-чужеплеменник. Киливнаут тотчас крикнула братьям:

– Ой, враги пришли к вам, вставайте!

Братья вскочили, побежали к юкольнику, поднялись на юкольник, – оказывается, тетивы их луков перерезаны. Тогда они бросились туда, где раньше были положены копья. Там они не нашли копий и тогда побежали домой. В это время их и начали убивать враги. Едва их ранили враги, как братья притворились мертвыми. Тут муж-чужеплеменник сказал Киливнаут:

– Иди сюда, ты сказала: давай убьем братьев! Правду я говорил тебе: не надо убивать их, – иди взгляни, что сделали мы с ними, убили их, вот они!

Киливнаут пришла, взглянула на братьев и сказала, мужу-чужеплеменнику:

– Может быть, они еще не умерли, ну-ка проверь, умерли ли они! Попробуй у одного отрезать верхнюю губу, начни со старшего брата.

Муж-чужеплеменник отрезал верхнюю губу старшего брата, но тот не пошевелился. Киливнаут сказала:

– Этот действительно умер, а ну-ка, у младшего брата отрежь верхнюю губу.

Тут же чужеплеменник отрезал верхнюю губу младшего брата жены, и тот пошевелился, так как он был еще молод и не имел такого крепкого сердца, как старший брат, поэтому ему показалось очень больно.

Тут Кнливнаут сказала мужу:

– Убей.

Немедленно чужеплеменник приколол копьем младшего брата Киливнаут, он тотчас умер. Чужеплеменник сказал:

– Теперь мы поедем к моему дому. Отправились домой, приехали, стали жить вместе. Рынныналпыльын встал, начал сжигать (хоронить) своего брата. Кончив сжигать, стал собираться к своим родственникам. Хорошо собрался, пошел в Алюторку, так как там находились близкие его родственники. Там он стал поправляться. Потом выздоровел Рынныналпыльын. Десять лет провел он там, стал еще сильнее. И тогда он сказал:

– Пожалуй, уже настало время готовиться. Помните, у нас есть сестра, я найду ее и уничтожу мучительной смертью.

Сразу же начал Рынныналпыльын собирать своих близких родственников, которые у него были, двоюродных братьев, племянников. Собрав их, сказал им Рынныналпыльын:

– Пойдемте найдем нашу сестру и уничтожим мучительной смертью! Ему сказали:

– Ну, пойдем!

Ранней весной по насту отправились на север. Пришли в стойбище утром. По приходе Рынныналпылььгн спросил у работников этих чужеплеменников:

– Которая юрта моей сестры? Показали те работники чужеплеменников ему юрту и сказали:

– Вон там, среди других юрт, находится их юрта. Рынныналпыльын взял аркан и пошел туда, подошел к юрте, набросил аркан на сплетение верхних концов жердей остова юрты и тотчас сильно потянул и опрокинул юрту набок. Его сестра вскочила и сказала мужу:

– Эй, с какой стороны на нас нападают, какие враги? Сказал ей Рынныналпыльын:

– Молчи, безгубые враги напали на вас! Узнав брата, сестра сказала ему:

– Осторожно, здесь есть племянники твои и племянницы. Рынныналпыльын ответил ей:

– Нет у меня здесь ни племянников, ни племянниц, никаких родственников.

Тут Рынныналпыльын сказал работникам чужеплеменников:

– А ну-ка, пригоните стадо оленей сюда!

Работники чужеплеменников отправились к стаду. Пригнали оленей к стойбищу. Поймали двух необученных старых оленьих быков и их близко к юрте подвели. Схватили свою сестру родственники и подтащили к тому месту, где держали необученных оленьих быков. Рынныналпыльын прорезал у щиколоток ног сестры отверстия и через них продернул и завязал ремни, другими концами привязали ремни к необученным оленьим быкам. Быков отпустили. Быки быстро помчались в разные стороны. Киливнаут разорвали надвое. Потом поймали и привели тех оленьих быков. Теперь они все были связаны друг с другом. Один волочил одну ногу, второй другую ногу Киливнаут.

Муж Киливнаут стал плакать. Рынныналпыльын убил детей Киливнаут, так рассуждая: Если этих детей не убить, то потом, когда вырастут, они станут моими врагами. Рынныналпыльын сказал мужу Киливнаут:

– Тебя я не убью, так как ты виноват не был. Наша сестра во всем виновата одна, и поэтому мы уничтожили ее мучительной смертью.

И сказал еще Рынныналпыльын врагам:

– Теперь мы начнем собираться к отъезду домой. Только я отделю половину вашего стада. Вы спросите, почему отделяет половину нашего стада Рынныналпыльын. Я забираю половину вашего стада потому, что прежде вы убили моего младшего брата. Вы поступили еще хуже по отношению к нам. Если бы прежде вы мне не сделали скверно, то теперь я не отобрал бы у вас половину оленей, а родную сестру не убил бы позорной смертью, и племянников не стал бы убивать. Я рассердился еще на вас за то, что мою верхнюю губу вы отрезали. Не сказал ведь никто из вас: Не надо вырезать губу! Часть работников ваших я заберу себе, часть работников оставлю вам.

Рынныналпыльын разделил стадо надвое, половину работников взял, половину оставил им.

Затем отправился Рынныналпыльын со своими людьми домой. По прибытии домой его стали называть Авамылки (безгубый).

Работникам чужеплеменников Авамылки сказал:

– Теперь вы как сумеете жить, так и живите. Вот ваше стадо, охраняйте его. Только мне убивайте оленей, когда я захочу оленьего мяса. Потом так и жили.

Пастух и медведь

Заблудился пастух во время пурги и набрел на медвежью берлогу. Медведь говорит: – Здравствуй, друг, ты что делаешь? Тот отвечает:

– Плохо, в пургу попал.

– Ну, а где твоя семья?

– Не знаю, заблудился я.

– Ладно, входи. Торбаза, шапку сними. Ну, спать будем.

Долго спит медведь, и человек спит с ним. Но вот проснулись. Спрашивает медведь:

– У тебя дома кто есть? Отвечает:

– У меня дома жена и маленький сын. Еще отец-старик и мать-старуха. И они плачут, говорят: Наверное, сын умер,Весной медведь вышел из берлоги. Тот человек, оказывается, всю зиму проспал. Медведь говорит:

– Эй, друг, проснись! Светло стало. Тепло становится. А он отвечает: – Спать хочу!

Потом вышел, спрашивает: – Дедушка, а где же мои лыжи? Я их тут поставил.

А медведь говорит:

– Друг, их давным-давно лисы съели. Человек спрашивает:

– Где же моя семья? Медведь отвечает:

– Близко живет.

А человек говорит:

– Я голоден. Медведь ему:

– Подожди-ка!

И медведь в берлогу вошел, от своего, медвежьего, бедра кусок оторвал. Потом вышел.

– Эй, друг, вот тебе мясо. Говорит:

– Близко тут твоя семья живет. Человек мясо взял. Домой пришел, родителям рассказал, как он спал.

Путешествия Куйкынняку

Однажды Куйкынняку на морской берег пошел. Увидел акибу (нерпу).

– Что, акиба, ты здесь делаешь?

– Спать собираюсь.

– Что скажу тебе, послушаешь ли?

– Ни к чему мне. Спать хочу. Тогда запел Куйкынняку:

– Акиба, снеси меняВ места, богатые жиром,К женщинам морского народа.

Посадила его акиба к себе на спину. Повезла. Привезла к китовому народу.

– Здорово, старик! Зачем приехал?

– Как сказать…Жиру поесть хочу.

– Ну, входи. Вошел.

– Ну-ка, нерпичьи ласты достаньте! Достали.

– Вот поешь нерпичьих ластов. Есть ласты начал. Поел.

– Спасибо, наелся я. Вот только в горле, пересохло. Попить бы. Напоите меня.

– Сам подойди. Вон там деревянная посуда с водой стоит. Попей.

– Эх, вы, всё еще без чашек живете!

Подошел к корыту, едва пить начал, как вдруг вниз головой полетел в корыто. Упал прямо на жилье моржового народа. У входной дыры сидит. Потом петь начал:

О-ой! Дальней земли женщиныИз горных речек воду черпают!

Крикнули из жилья:

– Эй, гость, войди! Вошел.

– Ну-ка, гостя попотчуйте.

Угощать стали. Есть начал. Кончили есть.

– Эх, пить хочется.

– Напейся сам.

Подошел к корыту, еще пить не начал, как вдруг вниз головой полетел. Прямо на жилье лахтачьего народа упал, у дымовой дыры сел, запел:

О-ой! Дальней земли женщиныИз горных речек воду черпают!

Тотчас изнутри крикнули ему:

– Войди же, гость! Вошел.

– Ох! Напоите меня! Худо мне. Умираю от жажды.

– Иди сам напейся. Держи роговую чашку.

Дали ему роговую чашку. И вот начал пить. Напился.

– Охо! Напился я. Ожил я. Ну, лахтачьими ластами попотчуйте гостя.

Поставили перед ним лахтачьи ласты. Начал есть их. Поел.

– Проводите теперь меня домой. Отдам вам дочь свою.

– Ладно, проводим тебя!

Отправились провожать гостя. Прибыли к Куйкынняку. Начали толкушу делать. Много толкуши съели. Потом стали отправляться гости домой. Танианавут, дочь Куйкынняку, с ними уехала.

Возвращаясь, заехали в жилье китового народа.

– Здорово! Откуда путь держите?

– Сказать вам? Куйкынняку мы провожали.

– Ладно. Чем же наделил он вас?

– Мы ведь не такие насмешники, как вы. Показали им Танианавут.

– Откуда у вас эта девушка?

– А вот, насмешниками не были мы, – теперь, спасибо-Куйкынняку, с девушкой возвращаемся.

– Какая красивая девушка!

Миновали их. Домой вернулись.

– Ну, мать, огонь разводи, невестку огнем встречай!

Начали огнем окуривать. Приобщили к огню. Народ собрался, начали рассматривать невесту. Все говорят:

– Ой, красивая девушка! Потом празднество устроили.

Эмэмкут и богатырь

У ворона было четыре сына: Эмэмкут, Валь, Ахати и Котгано.

Однажды Эмэмкут сказал ворону:

– Эх, ворон, пошел бы я к богатырю, о котором говорят, что он очень силен. Испытал бы я его силы в борьбе.

– Ничего тебе не сделать с ним, пока у тебя такое тело, – сказал ему ворон. – Если не будешь силы набираться, лучше и не ходи к нему. Лучше сперва начни набираться силы, и когда наберешься силы, только тогда иди.

Сразу Эмэмкут начал набираться силы. Целый год провел, набираясь силы. Ворон сказал ему:

– В тундре есть камень, которым я давно еще пользовался, набираясь силы. Если этот камень сможешь пошевелить, тогда я скажу тебе: ты стал сильным.

Когда в первый раз Эмэмкут пришел к тому камню и попробовал его пошевелить, то даже немножко не пошевелил его.

Помаленьку он стал накапливать силы. Потом начал уже поднимать тот камень, а потом, как маленький камешек, стал поднимать его, на концах пальцев стал подбрасывать его.

Однажды он пришел домой.

– Ну, наверно, теперь смогу пойти к богатырю, – сказал Эмэмкут ворону, – пожалуй, достаточно я силы набрался.

– Плохо, еще слаб ты, – сказал ворон, – сразу убьет тебя. Не думай, что тот богатырь слаб. В большом озере есть два кита. Если их превзойдешь в силе, тогда твоя воля-захочешь осилить, можешь осилить.

Эмэмкут снова стал набираться силы. Потом превзошел в силе тех китов. Однажды настиг их, схватил каждого за хвост, сшиб их одного с другим, сразу обоих убил. Пришел к ворону.

– Ну, ворон, теперь, наверно, могут пойти к богатырю, – сказал Эмэмкут.

– Хорошо, пойди к нему, – сказал ворон. – Правда, быть может, на убой себя приведешь.

Эмэмкут тотчас снарядился и отправился к богатырю. Пришел к богатырю.

– Эй, пожалуй для борьбы я пришел! – воскликнул Эмэмкут.

– Ну-ка, сын, напади на Эмэмкута, – сказал богатырь сыну, – наверно, бедняге Эмэмкуту тебя не одолеть.

Эмэмкут сам бросился на сына богатыря, и начали они бороться. Эмэмкут взял его за руку и бросил на гладкий речной лед. Как только тот ударился об лед, ничего от него не осталось, разбился.

Богатырь вышел из дома – нет его сына. Очень он рассердился на Эмэмкута и тотчас бросился на него. Настиг Эмэмкута, схватил его и бросил на лед. Эмэмкут так ударился, что лед покраснел.

Домашние считали Эмэмкута погибшим. Ворон очень печалился о сыне.

– Наверно, убит Эмэмкут, раз до сих пор не показывается, – сказал ворон. – Что же, придется мне набираться силы.

Он надел деревянные лыжи второго сына Валя. Сперва с трудом мог передвигать их, потом побежал на них. Когда он осилил лыжи второго сына, Валя, он надел лыжи, принадлежащие третьему сыну, Ахати, попробовал пойти на них, но даже немножко не пошевелил их. Много времени спустя он уже мог пошевелить лыжи, а потом осилил их. Тогда надел лыжи, принадлежащие четвертому сыну, Котгано. Не только лыжи, но даже своим телом не мог пошевелить в них. Потом сам уже мог пошевелиться и даже немного стал пошевеливать лыжи. Несколько дней прошло, только тогда смог ходить на лыжах. Эти лыжи осилил.

Надел лыжи первого сына, Эмэмкута, – ничем двинуть не смог-только глазами и веками. Несколько десятков дней прошло, он смог уже пошевелиться и пошевелить лыжи, потом начал ходить на лыжах. Осилил лыжи Эмэмкута.

Наконец он надел свои железные лыжи, подбитые камусами. Этими лыжами он пользовался еще в юности. Ничем не смог пошевелить, даже глазами и веками. Несколько месяцев прошло, только тогда смог пошевелить веками. Потом с трудом начал поводить глазами. Несколько дней прошло, смог пошевелить руками, головой и всем телом. С трудом начал двигать железные лыжи, подбитые камусами. Потом начал ходить на них и бегать. По склону горы, поросшему лиственницей, скатывается, лиственницы подминает как траву и след прокладывает как по траве.

Кончив набираться силы, старик ворон отправился к богатырю. Пришел к жилью богатыря, снял лыжи и остался стоять снаружи.

– Ну, где богатырь, пусть выйдет! Силен, наверное! – воскликнул ворон.

Тотчас богатырь вышел из юрты и бросился на ворона. Начали бороться. Ворон схватил богатыря и бросил его в небо. Богатырь взлетел в небо, и пока он летел, остался от него один скелет. Кости его, падая на землю, мхом обросли. – Найдя Эмэмкута, ворон разбудил его.

– Ой, кто пробудил меня? – воскликнул Эмэмкут.

– Я пробудил тебя. Кто еще пробудил бы тебя? – сказал ворон.

Сразу они надели лыжи и отправились домой. По пути Эмэмкут сказал отцу:

– Отец, побежим, наперегонки до дому, кто из нас проворнее?

– Куда тебе, увалень, сразу обгоню тебя! – говорит ворон-отец.

– Ладно, все-таки побежим наперегонки, – говорит Эмэмкут.

Тотчас ворон побежал на своих железных лыжах. Эмэмкут едва лишь задние концы лыж ворона увидел, как быстро ворон побежал.

Ворон вернулся домой. Эмэмкут пришёл домой, когда уже все легли спать.

– Эх, а я-то думал, что ворон неповоротлив, думал, легко обгоню его! – сказал Эмэмкут.

Сын медведицы

Человек женился на медведице. Родился сын. Потом вырос сын. Отец дома, а медведица все время рыбу ловит. Однажды сын отцу говорит:

– Убежим к живущим в поселке.

Отец согласился. Отправились. А медведица домой пришла. Нет их дома. Стала искать мужа и сына. Обнюхала дорогу, стала их преследовать.

Потом сын услышал тяжелое дыхание-мать преследует их. Но убежали от матери. Отец говорит:

– Если придем в поселок, то нельзя будет баловаться своей силой.

Как увидели людей, обрадовались. А когда пришли, – стал сын играть. Слегка ударит кого-нибудь и сразу убьет, потому что сила у него медвежья. Потом сказал сын:

– Пойду-ка я куда-нибудь, потому что здесь всех могу перебить ни за что. Пошел. Сказали ему:

– Отсюда пойдешь, увидишь шесть лошадей. В дом войдешь, увидишь шесть мисок с едой. Не ешь из них.

Не послушался. Сразу поел из одной миски. Тут пришли воины. Стали есть. Один сказал:

– Где моя миска? Кто ел? Мальчик сказал:

– ЯТут хотели его убить. Стали тащить на улицу. Не смогли, Сразу он всех их побил. Ушел. Потом увидел одного коня. Вошел в дом, а там одна миска. Поел. И приходит домой хозяин: Говорит:

– Где моя еда?

Сказал медвежий сын:

– Я съел. Говорит:

– Спасибо, что пришел ты. Моих товарищей всех перебили на войне.

– Где воевали?

– Завтра покажу.

На другой день отправились. Вдруг увидели людей:

– Смотри-ка, вон враги идут! Спрячься! Спрятались. Стали подходить те на лыжах. Сразу мальчик стал убивать их. Потом всех поубивал и сказал.

– Пойдем туда, где их дом.

Увидел большую сопку. Там глубоко врыта землянка. Сказал человек:

– Вперед ты спускайся. Мальчик ответил:

– Нет, лучше ты.

Спустился воин. А мальчик убежал. Оставленный там начал плакать. Потом паук спустился. Сказал ему: – Ты что плачешь?

– Потому что юноша оставил меня здесь одного. Не могу выйти. Говорит паук:

– У меня есть ремень, но слабый. Ладно, вытащу-ка я тебя.

И вытащил.

Сохолылан

Жили-были в тундре два товарища, два побратима– солнце и ворон. Были они сильны и отважны. И никто не мог сказать, кто из них лучше. По всей тундре шла слава об их удали.

Много раз слышало солнце от ветра, что у Севера есть – красавица-дочь, что много сильных, отважных людей отправлялось к Северу взглянуть на красавицу, но никто еще не вернулся обратно.

Солнце подумало: Всех сильнее я в мире, льды превращаю я в воды, снежные пустыни делаются цветущей тундрой от моих лучей, так неужели морозы, которыми отгородился Север, не растоплю я своими лучами?

Оделось солнце потеплее: двойная на нем оленья одежда, жодна мехом наружу, другая мехом внутрь. Село на оленью нарту и помчалось к Северу.

Едет, едет. Чем дальше едет, тем холоднее становится. Вот на дороге стали попадаться оленьи и собачьи кости, дальше и человеческие. Завывает ветер, трещит мороз, трескается земля. Отморозило солнце пальцы ног и рук. Задохнулись от мороза олени, а жилища Севера все не видно. Решилось солнце вернуться домой, а на обратном пути и нос себе отморозило.

Поехало однажды солнце в тундру по дрова и повстречалось там со своим соседом, отважным вороном. Ворон со своим младшим братом тоже приехал сюда за дровами. Младший брат ворона увидел солнце и спрашивает:

– Кто это?

– Это солнце, – сказал старший брат.

– Эге, безносое солнце! – засмеялся малыш.

– Тише, тише, рассердится солнце, не надо над ним смеяться, – сказал старший.

Услыхало солнце разговор и говорит:

– Не смейтесь! Я обогреваю всю землю-и то отморозило нос и щеки, что же будет с вами, если вы попадете туда, где я было?

Тогда старший ворон спросил:

– А где же ты было, солнце?

Рассказало солнце о Севере, о красавице, его дочери. Много молодцов погибло из-за нее, но никто еще не добрался до красавицы.

– Так, значит, это не сказка, – сказал ворон. Он тоже слышал о Севере и его красавице-дочери, слышал, что никто не может попасть туда. Ворон спросил:

– Где дорога к Северу?

– Поезжай туда, откуда северный, ветер, – ответило Солнце.

Едет с дровами домой ворон и думает: Я тот, которому ничто не запретно на земле, я вздымаюсь на громадную высоту, я опускаюсь в пучину моря, мне доступны высокие горы, мне доступны морские пучины. Неужели я не достигну Севера?

Приезжает ворон домой и спрашивает своего мудрого старого отца:

– Скажи мне, отец, как достигнуть Севера?

– Там вечная ледяная пустыня, сын мой, – отвечает старый ворон.

– Неправда, там живет могучий Север с красавицей-дочкой. Много лет много сильных людей стремятся увидеть ее, но никто не может дойти туда. Скажи мне, отец, все, что знаешь ты о Севере, – не уснуть мне иначе целую ночь.

– Хорошо, сын мой, если знаешь уже, что это не сказка слушай меня: твой дед погиб на пути к Северу, как и все, кто хотел увидеть ту, к которой ты стремишься. Чтобы дойти туда, нужна другая одежда. Та одежда, которая на нас, не годится. Иди к своему родному отцу – Такаютану, живущему на дне морском. Он не мог оставить тебя у себя и отдал мне на воспитание, когда ты был малышом. Спросит тебя Такаютан, кто ты, ответишь ему, что Сохолылан. Это твое настоящее имя. Такаютан поможет тебе добраться к Северу.

Опустился ворон на дно морское, стучится в ярангу Такаютана. Услыхал стук хозяин морской пучины и удивился, кто осмелился прийти к нему на дно морское. Сказал он своей дочери:

– Спроси, кто там. Вышла дочь и опрашивает:

– Кто ты?

– Я Сохолылан.

– Отец, – сказала дочь, – это Сохолылан.

– Впусти его скорее ко мне, – сказал Такаютан. Сохолылан вошел.

– Это ты, пришел, мой сын! Узнаю я тебя. Рассказывай, я слушаю, – Отец, – сказал Сохолылан, – помоги мне добраться к Северу.

– Ага, ты хочешь попасть к Северу и взять его дочь. До сих пор это никому не удавалось. Дам я тебе каменных оленей-их не нужно кормить, не будут они мерзнуть, и поедешь ты на них не останавливаясь. Можешь оставить этих оленей в любом месте-их никто не возьмет. Это будут простые камни; а самое главное-дам тебе нерпу. Нерпу эту ты наденешь тогда, когда услышишь звон бубна. Приедешь к Северу, не говори ему, кто ты, назовись племянником его-нерпой. В яранге Севера будет страшная пурга, не обращай на нее внимания и не говори ничего Северу о дочери. Знай: не любит он женихов. На стене яранги будет висеть большой ледяной сосуд. В этот сосуд по вечерам сыновья Севера бьют палочкой, и он издает приятные слуху звуки. Возьми травинку от стельки и ударь несколько раз по дну сосуда. Он расколется. А дальше делай, как твой разум подскажет.

– Позволь мне теперь удалиться, отец, – сказал ворон и хотел выйти из яранги. Но Такаютан крикнул:

– Подожди, сын мой, не все я тебе сказал. Сразу не увози домой жену, не удастся тебе этого сделать. Сначала возвращайся один. И я тебе дам другой совет, как привезти жену. Сейчас попробуй добраться до Севера, исполнить свое первое желание. Иди!

Едет ворон день и ночь без отдыха. Мороз все сильнее и сильнее. Ветер воет, пурга метет, земля трещит. Кругом белые кости женихов лежат, а ворон все едет. Вот уже нос отморозил, щеки, пальцы рук и ног отморозил. Стал призадумываться, не вернуться ли обратно, но устыдился, подумал: Тогда уж никто не скажет, что нет ничего недоступного ворону. Еще долго ехал. Но вот услыхал еле уловимый звук бубна. Показалось ему, что это звенит в ушах, но затем звуки бубна стали громче. С трудом взял он замерзшими пальцами нож, разрезал на себе одежды и надел на себя нерпу, которую дал хозяин моря. Сразу же стало ему тепло. Мороз и ветер неслись дальше и не задевали его.

Вышел Север из своей яранги и заметил в тундре двигавшуюся точку. Послал туда самые сильные ветры, сам стал дуть из последних сил, а точка все движется да движется ближе к жилищу Севера.

– Смотри, жена, кто-то едет к нам. Ведь раньше, как подую, так и замерзали все, кто шел сюда, а этот движется. 'Кто бы это мог быть?

Выглянул младший сын Севера и сказал:

– Да это нерпа!

Тут подъехал ворон в образе нерпы, бросил каменных оленей, сам вошел в ярангу.

– Здравствуй, гость, – сказал Север.

– Ага, – ответил ворон.

– Зачем приехал?

– Так, погостить. Моя мать пурга – твоя сестра. Она в дальней тундре живет. Послала меня посмотреть, как живет ее брат Север, жив, здоров ли он.

– Хорошо, садись.

Сел на белые шкуры ворон. Видит: висит на стене ледяной сосуд, весь прозрачный, но ничего в нем не видно.

Собрались вечером братья, сыновья Севера, начали по сосуду палочками бить и плясать под эти звуки. Затем устали, легли спать. Взял ворон травку из стельки, начал потихоньку бить по дну сосуда. Вдруг дно отвалилось, и на грудь ворона упала девушка невиданной красоты. Ворон подумал: Недаром люди стремились к Северу! Вот какое богатство таит он у себя!

Бьет он травкой в банку, как будто ничего не замечает. Младший сын Севера сказал отцу:

– Отец, смотри, какая-то женщина упала на грудь нерпы из ледяного сосуда!

– Молчи, молчи, – сказал Север, – тебе все это снится.

Затем Север подумал: Наверное, гость не видит моей дочери, – и притворился спящим.

А ворон тоже сделал вид, что устал и засыпает. Север поднялся, подошел к ворону, поднял свою прозрачную, еле видимую дочь с груди его и отнес в соседнюю ярангу. После этого Север заснул крепким сном. Вокруг наступила тишина.

Рано утром, когда все еще спали, ворон встал и пошел в ярангу к красавице, дочери Севера. В проходе он снял с себя нерпу и превратился в прекрасного юношу.

Когда он приподнял полог и вошел, дочь Севера сидела на мягких оленьих шкурах и ждала его.

– Ты Сохолылан? – спросила она. – Да, ты не ошиблась.

– Я ждала тебя, я знала, что ты придешь; думала о тебе постоянно, но не знала, какой ты. Мне надоело сидеть всегда в ледяном сосуде или в этой яранге, куда не проникает солнечный луч. Отец не выпускает меня даже посмотреть на солнце.

Вот и хорошо, что ты не видела солнца, – подумал ворон о своем сопернике. Затем сказал:

– Ты очень красива. Я не видал девушек, подобных тебе. Завтра я уеду домой. Если ты согласна, то мои каменные олени снова привезут меня сюда, и я увезу тебя тогда в свою землю.

– Приезжай, приезжай скорее! – сказала девушка. Ворон снова надел нерпу и принял прежний вид. Затем сел на нарту и поехал на охоту на своих каменных оленях. Недалеко от жилища Севера, в горах, он убил несколько диких оленей и к вечеру привез их Северу:

– Вот, дядя, мой тебе подарок. Завтра я еду домой. Но скоро приеду к вам снова. Я знаю теперь дорогу сюда.

Север подумал: Что мне сделать с ним? Если он приехал первый раз, значит, приедет и второй!

– Хорошо, племянник, приезжай! – сказал Север. Ворон быстро помчался на каменных оленях к морскому берегу. Быстро промчался через тундру и горы и очутился около моря. Направил своих оленей в морскую пучину и вскоре был на дне, у жилища Такаютана. Постучал.

– Беги скорее, открывай, это от Севера вернулся мой сын Сохолылан, – сказал Такаютан дочери. Ворон вошел. – Приветствовали друг друга.

– Ну, рассказывай, сын, доехал ли до Севера, видел ли дочь его?

– Доехал и видел дочь его. Она согласна быть моей женой. А я не взял ее сразу, как ты мне наказал, – ответил ворон.

– Хорошо, все хорошо, сын мой. Теперь бери стада китов, моржей, лахтаков, морских львов, нерп и гони их к Северу. Вместе со зверьем и вода пойдет.

Сидит Север в пологе, пьет горячий чай. Тут вбегает в ярангу младший сын и кричит:

– Отец, смотри, вода стеной идет на нас! Выглянул Север из яранги и подумал: Эге, вода всю землю зальет! Затем крикнул сыновьям:

– Бегите все на самую высокую гору!

И побежали все на высокую гору; Север забыл только о своей дочери в ледяном сосуде. Идет вода стеной, а за нею табуны морских зверей ворона. Выскочил ворон на берег, вбежал в ярангу и схватил ледяной сосуд с красавицей, дочерью Севера.

– Эй, Север, я исполнил обещание, прибыл к тебе. Что же ты залез на гору?

– Где моя дочь? – спросил Север жену.

– Дома ее забыли в ледяном сосуде, – сказала старуха. Ворон поднял руку вверх, и вода покатилась обратно в свои берега. А стада китов, моржей, лахтаков, морских львов и нерп остались лежать на берегу. Север с женой и сыновьями вернулся в свое жилище. Ворон крепко держит в своих руках красавицу. Говорит он Северу:

– Я не нерпа, а Сохолылан, сын хозяина морского дна. Ты видел мою силу сейчас. Но не силой увожу я твою дочь. Она сама этого хочет.

– Да, отец, я хочу уйти с вороном. Надоело мне сидеть в ледяном сосуде, хочу посмотреть мир.

– Я только прошу, – сказал Север, – когда дочь захочет вернуться ко мне, не неволь ее, отпусти.

– Хорошо, – сказал ворон, – я исполню твое желание. А теперь прими от меня в подарок всех этих зверей.

Ворон указал рукой Северу на стада морских дверей, лежавших на берегу моря.

Завернул ворон дочь Севера в теплые меха, положил к себе на колени и поехал на морских львах домой.

Услыхало солнце, что ворон вернулся от Севера, пришло к нему и спрашивает:

– Говорят, ты был у Севера?

– Да, я только что вернулся от него.

– Видел ли ты дочь Севера?

– Не только видел, но и женился на ней.

– Покажи мне ее, – попросило солнце.

– Что ж, посмотри, – сказал ворон и приоткрыл полог. На оленьих шкурах сидела девушка невиданной красоты. Это была дочь Севера. Увидело солнце дочь Севера и сказало ворону:

– Отдай мне ее, ведь мы с тобой побратимы. А ты знаешь обычай наших отцов, что жена друга может быть и моей женой.

– Нет, этого не будет! – твердо сказал ворон. Рассердилось солнце и ушло за море. Наступила ночь в тундре. Спит ворон с молодой женой, проснется – увидит темноту и снова спит. Но вот надоело ему спать, а день все не приходит. Все жители тундры испугались вечной ночи и пошли к ворону просить не гневить солнце. Послал ворон к солнцу некрасивую женщину, но та вернулась и говорит:

– Не глядит на меня солнце, не разговаривает со мною. Тогда ворон послал к солнцу свою сестру, красавицу-девушку.

Приходит она к солнцу и просит его:

– Вернись к нам, солнце, принеси нам дневной свет. Если хочешь, я стану твоей женой.

– Нет, пусть ворон отдаст мне дочь Севера, тогда я снова вернусь в тундру.

– Разве я хуже дочери Севера? – сказала красавица, сестра ворона.

– Хорошо. Хоть ты не так красива, я женюсь на тебе, но мы не вернемся в тундру. Пусть ворон знает, что нельзя обижать могучего друга, – сказало солнце.

– Разве я могу быть счастлива вдали от родных? – сказала красавица-девушка.

– Хорошо. Мы будем жить и здесь и немного в тундре. Пусть жители тундры немножко будут видеть меня. Но я буду ходить далеко от них. Пусть ворон помнит об этом.

Увидела дочь Севера, что нет близко солнца, что жители тундры мерзнут и недовольны вороном, а он бессилен вернуть солнце тундре. Посмеялась она над вороном и ушла к своему отцу Северу. А солнце с тех пор больше живет за морем и в тундру посылает только самые холодные лучи.

Эмэмкут и Яечанавыт

Эмэмкут и его жена Чанаёнавыт с оленями кочевали. Много диких оленей добыли, домой направились. Чанаёнавыт сказала:

– Эмэмкут, ребенок пить хочет, сходи за водой. Эмэмкут за водой пошел. Тут лиса Яечанавыт к Чанаёнавыт подошла. Чанаёнавыт сына под кухлянкой держит. Лиса столкнула ее с нарты в снег. Сама на нарту села. Эмэмкуг пришел с водой.

– Что это, – говорит, – у тебя голос другой? А Яечанавыт капюшон кухлянки вот так надвинула, чтобы не было видно ее лисьего лица, и говорит:

– Потому что заболела я. Эмэмкут костным мозгом беспрерывно кормит ее, потому что больная ведь.

Однажды Эмэмкут подошел к Яечанавыт поближе.

– Ба! Да это лисичка! Ну, подожди же ты!

Из ружья выстрелил-па-а! Яечанавыт, убегая, сказала:

. – Что ж, костного мозгу я досыта поела. Эмэмкут Чанаёнавыт искал в тундре. Из травы кухлянку ей сделал. Нашел ее, привез домой.

Ворон и кит

Жила когда-то в тундре красивая девушка – дочь ворона. Женихи давали отцу за дочь большие стада оленей или готовы были сами идти в пастухи на три года.

Отец прочил в зятья старшего соседского сына. Дочь же хотела полосатого кита, – она давно его любила. И так надоедали женихи красавице, что она бросилась со скалы в море…

Не успела девушка дойти до морского дна, как полосатый кит проглотил ее. Очнулась девушка в темноте, набрала жиру, сделала факел и зажгла его. Зажила себе спокойно, а кит проглатывал все, в чем невеста нуждалась.

Рассердился сосед ворона, потеряв невесту сына, и послал своих сыновей убить полосатого кита.

Сыновья – старший и младший – оба хотели же-иться на девушке и охотно поехали за китом.

Услыхала девушка, что женихи ее вышли в море, и сказала об этом киту.

Поднял кит волны, как сопки, и погнал их на берег. Не успели парни выйти в море, как налетели на них волны, подхватили байдару и выкинули ее далеко на песок…

В другой раз ворон посылает сыновей в море ночью. Спит на волнах полосатый кит, спит и невеста – не слышат, что к ним крадется байдара с двумя парнями. Подошли близко. Убили кита. Пригнали к берегу.

Все воронье семейство кинулось снимать с кита жир. Младший сын бросился в китово нутро, но старший опередил брата, схватил красавицу на руки и вынес ее.

– Отец, жени м еня, вот моя невеста! Рассердился младший брат и уехал в тундру насевер. На пути повстречалось ему стойбище, где делают юколу из кита, а не из красной рыбы. Стал он учить жителей, как делать юколу, и увидел там девушку не хуже, чем невеста кита.

Посватался, родители девушки требовали годовой работы за невесту. Пошел ворон-жених в море, добыл там несколько китов и нерп, отдал все за девушку. Взял невесту и увез домой.

Зажили братья дружно, только у старшего брата не было детей от красавицы жены. Однажды старик сосед послал свою дочку за китовым мясом к старшему брату и сказал:

– Будешь его женой!

Девушка была некрасивая и грязная. Она расплакалась, очень уж не хотелось ей идти в жены к парню, у которого красивая жена. Но раз отец велит – пришла Девушка к старшему ворону и просит китового мяса.

– Нет у меня, попроси у других, – говорит ворон.

Дали соседи мяса, сварил его отец девушки и позвал старшего ворона, а дочке сказал:

– Иди садись с ним в полог есть мясо!

Едва присела девушка, как ворон ее выгнал:

– Уходи отсюда, грязная девчонка!

Тогда отец тихо сказал дочери: «Иди в холодную ярангу. Все равно будешь его Вечером отец снова послал дочку к старшему ворону за мясом. Рассердился ворон и прогнал девушку:

– Нет у меня мяса, и не проси!

Взял старик у соседей мясо, сварил его, позвал опять старшего ворона, посадил его в полог, подал большой деревянный поднос с мясом, привел дочь, посадил рядом с вороном, а сам вышел из полога и длинной палкой закрепил полость яранги и долго не выпускал ворона. После этого девушка родила ворону десять сыновей сразу, и он ушел от своей красивой жены.

В соседнем стойбище жила больная женщина. Вечером ей стало так трудно дышать, что она попросила мужа покатать ее на собаках по тундре. Старшие дети спали, а младшего она взяла с собой.

Катались они долго, а когда вернулись, оказалось, что потеряли ребенка.

– Едем скорее искать ребенка! – попросила жена мужа.

– Нет, поздно, ночь темная, мы его все равно не найдем, лучше завтра!

– Может, он совсем здесь близко!

– Ну, значит, завтра его скорее разыщем!

Утром первая жена старшего брата пошла с племянницей в тундру по ягоды и нашла в ямке спящего ребенка.

– Гляди, какого мальчика я родила! – сказала она племяннице. – Веди меня поскорее в заброшенную землянку, я там отдохну.

Они спрятались в землянке, и собачья упряжка, в нартах которой сидели мать и отец пропавшего ребенка, проехала мимо них.

Младший брат забеспокоился о дочери и невестке и пошел их разыскивать. Когда все они вечером возвращались из тундры, старший брат увидел из своей яранги, что брат несет ребенка, а его первую жену ведет племянница. Побежал старший брат, хотел отобрать ребенка у брата. Но тут его отец закричал:

– Не смей подходить! Иди к своей неряхе-жене! Посмотрите на него, он стал такой же грязный, как его жена!

– Дайте мне поскорее умыться! – сказал старший брат, но никто не помог ему. Тогда он сам нагрел воды и вымылся, и уже не хотел уходить от первой жены.

В тот же вечер десять его сыновей от второй жены пришли за ним, но он не пошел. Тогда пришел отец второй жены, он его прогнал, пришла жена – и ее прогнал.

Пошли как-то братья в тундру охотиться на диких оленей, удачная была охота. Вернулись они с добычей, старший брат поднял полог, а у его жены лежат двое новорожденных: мальчик и девочка. Он обрадовался.

Приходит вечером вторая жена-просит мяса и зовет его. Тогда он велел младшему брату каждый день посылать ей мяса.

Пришла пора охотиться на нерпу, и старший услыхал на охоте, что его жена родила пять сыновей. Бросил он охоту и прибегает домой, а в яранге ждет его отец второй жены и говорит:

– Почему ты не приносишь нам мяса? Почему ты не приходишь есть?

– Нет, – говорит старший брат, – не приду я к вам есть мясо, – я знаю, ты опять закроешь меня со своей дочкой!..

Как-то зимой возвращается старший брат из тундры, где он ставил капканы на зверей, и опять говорят ему:

– Твоя жена сегодня родила двух сыновей! Зашел он в ярангу, а тут вторая жена пришла, зоветего мясо есть. Прогнал он ее, а жене сказал:

– Уйдем в твое стойбище. Не дают мне жить старик и его дочка. О детях позаботится младший брат! – И они перекочевали в стойбище жены.

Нерпа и собака

На берегу моря стояла яранга собаки.

Как-то летом пристали нерпы. Вытащили на берег байдару, а сами пошли за ягодой в тундру. Набрали ягод, вернулись, а собака зовет их в ярангу пить чай.

Проголодались нерпы и охотно согласились, но среди них была старая дева, злая-презлая. Принялась она ругать собаку и не пустила брату, нерп; поехали нерпы домой голодные.

Приехали домой, старая дева нажаловалась что нерпы хотели у собаки чай пить.

– Напрасно не пошли, – сказал брат, – я знаю – собака хорошая!

С вечера старая дева – наказывала, чтобы ее разбудили, когда женщины поедут утром по ягоды. Рассердились на нее женщины и не стали будить, уехали.

К вечеру они вернулись, хвалили собаку за угощение.

Старая дева рассердилась, взяла младшую сестру и поехала за ягодой. Кружат они недалеко от жилья собаки, старая дева поглядывает – не выйдет ли собака, не позовет ли пить чай? Вот и солнце село, младшая сестра давно просится домой, а старая дева все ждет…

Сын собаки давно поглядывает на нерп, очень уж ему понравилась младшая. Хотел он позвать нерп, но мать не велит, она обиделась на старую деву. Так и уехали нерпы домой.

Не спала старая дева всю ночь, утром хотела ехать одна, да брат не дал байдару.

Приехал сын собаки сватать младшую нерпу…

– Не выдавайте сестру за собаку, уж лучше я пойду, – сказала старая дева. И выдали замуж старую деву. Отработал год сын собаки за жену, и старая дева родила дочь – нерпу. Стал муле собираться домой, а родственники говорят: «Бери с собой и жену».

Приехали муж и жена домой, пошел муж в ярангу и послал свою маленькую сестру помочь нерпе. Кинулась сестренка помогать нерпе, а нерпа – хвать ее палкой по спине. Пришла жена в ярангу и кричит на мужа:

– Зачем ты мне послал эту собаку? Рассердился муж:

– Это не собака, а моя сестра! Однажды велит ей муж:

– Свари побольше мя!са, я позову всех родственников., Пришли все родственники и сели вокруг стола. Старший брат спросил:

– Как будем есть, по-собачьи или по-нерпичьи? Муж говорит:

– По-собачьи, пусть она к нам привыкает. Начали собаки есть по-собачьи. Не понравилось этонерпе, опять она за палку-и разогнала всех родичей. Рассердился муж на жену и сказал:

– Уезжай сейчас же к своим нерпам! И поехала старая дева домой.

Скучно стало сыну собаки. Поехал он в тундру, в собачье стойбище, увидел там девушку. Позвали его в полог есть мясо, а он попросил костей. Вынесла ему девушка кости и мясо на деревянном подносе в холодную часть яранги. Стал он грызть кости и изгрыз поднос. Родственники девушки рассердились, хотели сказать об этом жениху, но девушка попросила их ничего не говорить. Выбросила кости и поднос.

Пошел жених в тундру охотиться на диких оленей. Принес шкуру оленя – изодранную, а мяса вовсе не принес. Опять рассердились родственники, а девушка спрашивает:

– Ты эту шкуру нашел в тундре верно?

Понравилась добрая девушка парню, и он женился на ней.

Привез он домой жену, посылает в помощь свою сестренку. Потом спрашивает:

– Почему ты не бьешь мою сестру? – Потому что я тоже собака.

Позвал муж всех родственников, сели они за еду, муж и говорит:

– Ешьте все по-нерпичьи.

Рассмеялась жена, и начали они есть по-нерпичьи. Все.

Ворон и волки

Катался Ворон с сопки, а Волк пробегал мимо.

– Ворон, я тоже хочу покататься! – говорит Волк.

– Тебе нельзя, тут обрыв – упадешь в реку!

– Я умею кататься! – сказал Волк и покатился.

Докатились они до обрыва, поднялся Ворон в воздух, а Волк полетел в реку. Не может вылезти Волк из ледяной воды, просит Ворона, чтобы помог ему.

– Ты ведь умеешь кататьея! – отвечает Ворон, – Я дам тебе стадо оленей!

– Не надо, у меня есть олени!

– Я отдам тебе свою сестру!

– Хорошо! – согласился Ворон и помог Волку выбраться из воды.

Выскочил Волк на берег, отряхнулся и побежал в тундру, а издали крикнул:

– Ты слишком черен для моей сестры! Поднялся Ворон, перелетел через сопку и упал напути Волка, обернувшись мясом. Съел волк мясо, а Ворон опять стал Вороном и вывернул наизнанку утробу Волка, разбросал кишки, как волчью приманку. Притащил Ворон Волка домой.

– Давай праздновать! – сказала жена Ворону. – Подождем сыновей из тундры!

А братья Волка ждали-ждали его и пошли искать, да по дороге съели приманку и подохли. Сестра ждала-ждала и послала двух оставшихся братьев. Пошли они и тоже съели приманку. Так и не дождались волков-братьев дома.

Пришлось сестре идти охотиться.

Она ушибла ногу на охоте, едва дотащилась домой., – Не могу больше охотиться, пусть мать идет! – сказала сестра, легла и больше не встала.

Мать в ту ночь родила сына – да такого, что он поутру заговорил, а вечером пошел в тундру на охоту. Наутро сынок принес целого оленя, Сидит сын, пьет чай и спрашивает:

– Отчего у нас так много постелей?

– Это старые постели, – отвечает мать.

– Отчего у нас так много луков и стрел?

– Это стрелы твоего отца!

– Нет, у вас, верно, детей не только мы с сестрой, а больше было. Вижу по следам возле яранги.

Ночью младший сын пошел по следам своих братьев и пришел к стойбищу Ворона. Заходит в ярангу и спрашивает Ворона:

– Где мои братья?

– Не знаю, – говорит Ворон.

– А что это разбросано вокруг вашего стойбища?

Испугался старый Ворон, спрятался, спряталась и его жена.

Пошел Волк в другую ярангу, а там лежат его братья. Оживил их всех младший брат.

Поехали братья домой и захватили с собой дочь Ворона. Расплакалась девушка:

– Отец меня ругать будет!

– Не будет, он у меня всех братьев убил! – сказал младший Волк.

Приехали братья домой, обрадовали отца, мать и сестру.

– Отчего вы мне не сказали ничего о моих братьях? – спрашивает младший сын.

– Я думала, что и тебя Ворон убьет! – сказала мать. Вернулись братья-вороны из тундры домой. Сели питьчай и спрашивают:

– Где же наша сестра?

– Ай, ай, мы о ней забыли! – сказала мать и побежала за дочерью в соседнюю ярангу, да как закричит:

– Нет там никого, всех увез молодой Волк! Приехали братья-вороны к братьям-волкам. Приехали, увидели свою сестру и спрашивают:

– Зачем ты здесь?

– Меня волки увезли.

– Зачем вы взяли нашу сестру? – спросили братья-вороны у братьев-волков.

– А зачем ваш отец убивал моих братьев? – спросил младший Волк.

– Мы ничего не знаем, нас не было дома, Долго спорили Вороны с Волками и решили – у кого семейство меньше, у того и останется девушка. Посчитали– у Ворона оказалось больше. Поспорили снова и решили – у кого меньше вещей, у того и останется девушка. Оказалось – у Ворона вещей больше. Опять стали спорить. Тогда меньший Волк и говорит:

– Давайте меняться сестрами!

Так и сделали. Братья-вороны оставили свою сестру волкам, а сестру волков увезли к себе, И больше никогда не ссорились.

Все.

Заяц и нерпы

Собирал заяц водоросли на морском берегу, а маленькая нерпа играла на волнах.

Нерпа увидала зайца и кричит:

– Не смейте собирать наши во-доросли.

Заяц в ответ:

– Наши на берегу, а ваши в море.

Рассердилась Нерпа на Зайца и закричала еще громче. Ее услыхала бабушка, вышла из воды и спрашивает внучку:

– Ой, чего ты кричишь?

– Меня Заяц обидел!

Бабушка рассердилась на Зайца, захотела проучить его. Увидел Заяц, что старая нерпа выходит из воды, размахнулся и бросил в нее камнем. Попал камень в голову нерпе, упала она мертвая.

Набежала волна, подняла высоко маленькую нерпу, и она увидела, что бабушка убита.

– Абуу! – заплакала Нерпа и нырнула в волны. Прибежала в ярангу, будит дедушку: «Дедушка, вставай скорее, заяц убил нашу бабушку!» Выплыл дедушка на берег, отдувается, фыркает. Увидел Зайца и зарычал:

– Выходи на бой!

– Нет, иди ты сюда.

– Я не могу драться на суше!

– А я не могу на воде! – говорит заяц.

Полез старик на берег. Заяц пустил в него камень. – Теляппой! Ой, больно! – взвыл старик и пова-лился замертво.

Качается маленькая нерпа на волнах, зовет бабушку с дедушкой, плачет.

Вернулся с охоты отец, услышал от дочери, что убили его стариков. Рассердился на Зайца, скачет с льдины на льдину. Отскочил тут кусок льдины и – прямо Зайцу в лоб. Подскочил Заяц и шлепнулся мертвым на землю.

Подошел к нему отец маленькой нерпы, отрезал уши и уплыл в море. Подплыл к дочке и дает ей заячьи уши.

Вышла на берег соседка Зайца – Лиса, увидала соседа, пошла в тундру, нашла листья травы, похожие на заячьи уши, и приложила вместо ушей.

Ожил Заяц, запрыгал от радости.

Потащили они нерп домой. Позвали гостей, варили и ели мясо всю ночь.

Наутро им жалко стало старика и старушку. Они давно знали старую нерпу и ее старика, с тех пор еще, когда были маленькими.

Связали они кости нерп, облили их жиром, помазали мозгом, завернули в траву и бросили в море. Плывут от берега старик и старуха. Забили в бубен, заплясали на радостях Заяц и Лиса, а нерпы поплыли домой.

Обрадовалась внучка, увидав деда с бабкой.

Мороз и Ветер

Жили два брата, Мороз и Ветер, на берегу моря. Вот Ветер спросил Мороза:

– Послушай, наверно, нет на земле никого сильнее нас с тобой?

– Наверно, есть!

– А кто же?

– Сохолылан, сын Ворона, и сам Ворон.

– Что же он может сделать, когда я полью водой, а ты заморозишь!

– Он перехитрит нас!

– А давай попробуем!

Подул Ветер, забушевало море, набежали тучи и полил дождь, поднялась пурга. Тундра заледенела. Начался падеж оленей. Стали вымирать звери в тундре.

Увидел Сохолылан пургу и спрятался в лесу. Лежит Ворон в пологе и говорит старшей дочери:

– Дочка, сходи погляди, какая погода!

Вышла дочь из яранги, подхватила ее пурга, унесла. Послал Ворон среднюю дочь. Подхватила пурга среднюю дочь и унесла. Послал Ворон младшую, и третью дочь унесла пурга.

Слышит Ворон завывание пурги и говорит жене:

– Наверное, хорошая погода, я слышу дочери играют и поют.

Выглянула старуха из шатра.

– Смотри, старик, нет наших дочерей, их, наверно, ветер унес!

Вышел Ворон на улицу и закричал:

– Ага, вот они что делают, вот они что делают! Хотят быть сильнее Ворона. Чо-чо-чо!

Надел старик штаны. Подошли к нему две мышки. Опять старик закричал:

– Чо-чо-чо!

Подошли к нему два медведя – белый и черный. Надел старик кухлянку, закричал:

– Чо-чо-чо!

Подошли к нему две росомахи. Надел старик торбаза. Запряг Ворон двух мышек в байдару и поехал к Ветру и Морозу.

Увидели Ворона Ветер и Мороз и стали смеяться: старый ворон едет что-нибудь просить, надо ему все дать, – все равно не увезет.

Пришел Ворон в ярангу, а братья смеются и спрашивают:

– Ну, где твой сын Сохолылан? И где твои дочери?

– У меня все пропало и сын и дочери, и мою ярангу унесло, и есть мне нечего. Мы наверно со старухой помрем!

А вечером Ворон сказал хозяевам:

– Ночью не выходите из яранги, мои собаки злые!

– Какие собаки? – спрашивают братья. Расхохотались и сказали: – Совсем старик с ума сошел!

Вышел старик на улицу и крикнул:

– Ну, мышки, идите в амбар к хозяевам и грызите и точите одежу, к утру чтобы осталась одна пыль! Медведи и росомахи – вы любите есть, съешьте все их запасы!

Пришел он в ярангу, спрашивают его братья:

– Ну как, смотрел своих собак?

Утром старый Ворон, что ни увидит, то и просит. Смеются братья: «Пусть старик потешит себя, все равно никуда не увезет».

– Дайте мне ваши торбаза и штаны.

– Возьми!

Таскает Ворон одежу и еду из яранги. А братья смеются да еще приговаривают: «Тащи, старик, на свою нарту, – у тебя собаки сильные, увезут!»

Нагрузил Ворон полную байдару, сел и крикнул мышкам. Рванули они байдару-только снеговая пыль поднялась вслед.

– Эх! Смотри, братец Ветер! – говорит Мороз. Ахнул Ветер, а их стадо понеслось вслед за Вороном,Побежали братья в амбар, а там только одна труха: ни еды, ни одежи не осталось.

– Вот, – говорит Мороз, – я говорил, что он нас перехитрит! Что нам теперь делать? Не в чем даже на улицу выйти!

И засели братья в землянке.

Приехал Ворон домой, сварил похлебку из вонючих кишок, поставил на нарту и поехал к братьям.

– Ну, как вы тут живете?

Молчат братья. Забил Ворон выход из землянки и оставил только маленькую щель.

– Не хотите ли поесть?

Братья давно голодные, подставили рты, да и отскочили с ошпаренными губами.

– Ну что, еще хотите?

И стал Ворон лить в щель.

Лил, лил – и налил полную землянку. Просятся братья из землянки.

– Нет, вас нельзя отпустить на волю, а то вы всех людей и зверей погубите в тундре! – отвечает Ворон.

И вот теперь, когда братья рассердятся, подуют в эту щель, поднимется пурга, но уж не такая страшная, как раньше бывало.

Чайка и ворон

Ворон ходил по морскому берегу, смотрел за ходом китов. Сосед-ка-ворона собирала в тундре целебные травы.

Вот они повстречались.

Ворон и говорит:

– Скоро ли ты надумаешь отдать свою дочь за моего сына?

– Скажи, где китовое стойбище, тогда получишь дочь.

– Зачем тебе киты? – спросил ворон. Он сам собирался охотиться.

– Мне нужен китовый жир, – отвечала ворона.

– Поезжай вон на тот остров, там много китового жира! – показал ворон.

Старуха ворона позвала зятя, и поплыли они на байдаре к острову. А ворон стоит на берегу и смеется им вслед.

Приехали на остров, а там стойбище чаек. Спрашивают гости про китозый жир, а чайки над ними смеются. Пришел вечер, старая ворона пошла спать в байдару, а зять – в ярангу.

В яранге ворон увидел дочь хозяина, красивую девушку, «белую как снег. Понравилась она ему, и он по-сватался. Отец согласился, взял выкуп за дочь и отдал ее ворону.

Наутро ворон спрятал чайку на носу байдары, положил в байдару полог, который дали в приданое чайке родные.

Едут они домой, а ворон, который послал их на остров, кричит вороне с берега:

– Женщина, есть ли у тебя голова? Кого ты везешь в своей лодке?!

Старуха ворона слышит 'плохо, вертит головой, прислушивается, а зять говорит ей:

– Запевай скорей песню, запевай, как волк догоняет зайца, а то наша байдара еле-еле плывет.

Запела старая ворона:

– Ни-пи-как, ни-пи-как.

– Вот видишь, как мы быстро поплыли! – оказал зять и стал грести изо всех сил.

А старый ворон не отстает, бежит по берегу и кричит опять:

– Эй, женщина, есть ли у тебя голова?

– Постой, не греби, он мне что-то говорит! – И старая ворона прислушалась, что ей кричит ворон.

– Пой, пой скорее, а то никогда не доедем до дому! – крикнул ей зять.

– Но-но-иок! – запела старая ворона и вдруг увидала за оливой зятя что-то белое.

– Надо посмотреть, что там белеет! – сказала ворона. Заслонил ворон собой чайку. Ворона рассердилась и выброси л а полог в море.

Приехал ворон с чайкой домой, встречает их жена ворона.

– Вот моя вторая жена, – говорит ей муж, – ты хороша, я люблю тебя, но ты мне рожаешь только дочерей, а я хочу сыновей!

– Хорошо! – сказала жена.

…Старая ворона то и дело обижает чайку. Пришлось зятю привязать старуху за большой камень на берегу моря.

Пойдет чайка к морю, посмотрит на остров, откуда она приехала и поет:

– Ди-хиги-ди, ди-хиги-ди! – И плачет, тоскует по родным.

– Чего ты туда смотришь? – спрашивает ворона.

– Оттуда хорошо пахнет, там добывают много китов! – отвечает чайка и опять поет: – Ри-ги-ип!

Несла как-то чайка воду из ручья, ворона попросила воды. Зачерпнула чайка полную чашку, а ворона схватила чашку и разбила ее.

Муж делает весло возле яранги и говорит женам:

– Поедим здесь, я не хочу идти в ярангу. Вынесла ворона деревянный поднос с мясом, а чайка – чай.

– Где моя чашка? – спрашивает муж. Закричала старая ворона зятю:

– Твою чашку разбила чайка и бросила сюда, иди посмотри!

Рассердился муж, а старая ворона наговаривает на чайку: тоскует, мол, по своему острову и говорит, что оттуда хорошо пахнет, а от мужа пахнет плохо! Схватил муж весло, ударил чайку, переломил ей крыло.

Ночью чайка ушла домой.

Идет она по берегу, поближе к острову, где отдыхают чайки. Связала крыло травой и стала поджидать родичей с острова… Родила чайка на берегу двух сыновей; крыло стало понемногу зарастать. Штормом выбросило на берег кита. Зажила чайка со своими сыновьями. Птенчики стали оперяться, и чайка учила их летать.

Посылает ворон искать свою чайку. Пошли мать и первая жена, набрели на ягоды и забыли о чайке. Приходят вечером домой и говорят ворону:

– Нет ее нигде! Пошел ворон искать сам.

Научились сыновья чайки летать, посылает их чайка– мать на остров к своим братьям. Долго-летали они нал морем, крылья у них устали. Видят – большой каталог отдыхает на волнах, по нему разгуливают чайки, клююг ракушки, а кашалот поворачивается с боку на бок. Сели, отдохнули сыновья чайки и опять в путь.

Прилетели на остров, разыскали бабку и деда. Рассказали все, как было.

Собралось все стойбище, и полетели за чайкой. Подлетают, а муж нашел свою жену-чайку, просит ее вернуться домой. Увидел своих сыновей и стал еще больше просить.

– Ты нехороший, я не вернусь к тебе! – сказала жена.

Взяли ее чайки под крылья и перенесли через море на остров.

А ворон остался.

Небожители

На небе жила большая семья:

мать, отец, двенадцать сыновей, дочь и старая бабушка.

Девушка была красивая и такая сильная, что с ее силой никто не мог потягаться. Приезжали женихи и уезжали ни с чем. Девушка говорила, что возьмет себе в мужья лишь того, кто победит ее.

Вот раз приходит Солнце-молодец сватать красавицу. Отец девушки сказал:

– Лучше бы ты ее не трогал. Она может тебя убить. Бабка говорит:

– Кто знает? Солнце обогревает землю, дает свет, может, и победит внучку. Иди к ней в полог!

А девушка спрашивает:

– Опять жених?. – Да!

Только успел молодец сказать это, как вылетел из полога кувырком. Летит и думает, как бы поступил на его месте Сохолылан? Пришел домой хромая.

Рассердился старик отец красавицы, позвал своих двенадцать сыновей и говорит им:

– Мне стыдно жить на небе! Сколько женихов погубила дочь – кого покалечила, кого убила. От стыда бежать отсюда надо. Приготовьте байдары, поплывем на землю!

Увидал богатырь-Солнце, что семья старика плывет на землю. Спустился поскорее в тундру и говорит дяде-Ворону:

– Дядя, посмотри, кто это такие?

Посмотрел Ворон, видит – старик едет на землю. Услыхал Сохолылан разговор, вылез из яранги.

– Вот, Сохолылан, невеста едет, пойдешь сватать? – спрашивает Солнце.

– Гм-м, надо ее еще посмотреть!

Как-то вечером Сохолылан пошел посмотреть де– вушку. Идет он по тундре, а братья девушки стоят возле своей яранги и хвалят его:

– Какой хороший парень идет к нам! – говорит один из братьев.

– Какой стройный и красивый! – говорит другой.

– Какая на нем нарядная одежа! – говорит третий.

– Наверно опять жених! – говорит четвертый. – Жаль такого парня! – сказал пятый брат. Вышел старик отец и говорит:

– Это, наверно, Сохолылан – сын Ворона. Бабушка так и охнула:

– Ох, детки, что-то будет! Пришел Сохолылан. Старик ему сказал:

– Пришел!

– Ага! – ответил Сохолылан.

– Ты Сохолылан? – Да.

– Зачем пришел?

– Хочу вашу дочку посмотреть да жениться на ней.

– Не надо ее трогать, она плохая, она много людей погубила.

– Я хочу ее увидеть.

– Ну, иди к ней!

Зашел Сохолылан в полог. Там стояла девушка в белой меховой одежде, грудь и плечи ее были белы, как ее одежда.

– Жених? – спросила девушка.

– Да, – сказал Сохолылан и сразу же вылетел из полога, как щепка. Сохолылан устоял на ногах, но когда возвращался домой, то почувствовал, что у него очень болит рука.

– Отец, сделай так, чтобы я женился на ней! – просит Сохолылан отца.

– Нет, Сохолылан, сам женись, я в это дело не хочу вмешиваться!

Настал вечер. Сохолылан опять отправился к девушке. Заходит он в полог. Девушка сидит за шитьем и говорит ему:

– Уйди.

– Нет, я не уйду, пока ты не согласишься выйти за меня замуж!

Тут девушка вскочила, разорвала меховую одежду Сохолылана, как гнилую тряпку, и голого выкинула его на улицу. Увидела это старая бабка и сказала:

– Ну, теперь ждите беды!

Идет Сохолылан, шатается. Увидел его старый Ворон и засмеялся: какой-то жених идет оборванный да ощипанный. – Ах, да ведь это мой сын! – вдруг узнал Ворон.

Рассердился Ворон.

Пошел он в тундру и крикнул в небо:

– Пусть сейчас же мой племянник едет ко мне на быстроходной байдаре за моржовой шкурой. Пусть девушка-невеста захочет быть его женой, а он ее не захочет. И пусть ее возьмет окаменевший черт в Хилыльгине, недалеко от Айкат, в окаменевшей яранге. Пусть она будет наказана силой, которую она ищет!

Пришел Ворон домой. Сын просит его:

– Отец, не делай ей ничего плохого!

Утром идет байдара. Красавица подняла край шатра и побежала по берегу моря. Пристала байдара к берегу. Девушка первой прибежала ее встречать.

– Приехал?

– Ага.

– Куда едешь?

– Приехал к дяде за моржовой шкурой.

– А ты к нам зайдешь?

– Нет, некогда, я тороплюсь.

Тогда девушка схватила на руки племянника Ворона и понесла домой – прямо в свой полог. Бабушка покачала головой и сказала: – Видели? Братья удивились. Племянник говорит:

– Отпусти меня, я не могу жениться на тебе, у меня есть жена.

– Ну, я буду второй женой!

Племянник, видя, что ему не уйти, стал обманывать:

– Ну, хорошо, я утром заберу тебя. Девушка согласилась.

Пошел племянник к дяде. А утром, чуть свет был уже далеко – байдара его скрылась за мысом. Красавица всю ночь не спала, все караулила жениха. Увидала и побежала по берегу:

– Обожди меня, возьми меня! – кричала она.

В это утро окаменевшая яранга опять стала шатром, и первым проснулся брат – добрый черт. Вышел он из яранги, сел на травку, стал греться на солнышке. Вдруг слышит голос: «Обожди, возьми меня!» «Надо бежать и увести отсюда женщину!» – подумал он. В это время вышел его брат, злой черт, и спросил:

– Что это ты говоришь? О какой женщине?

– Нет, это я так.

В это время опять послышался голос: «Обожди, возьми меня!»– Я пойду!

– Эх, брат! Сколько веков мы с тобой простояли окаменевшими) ты – за людоедство, а я – за то, что ничего с тобой сделать не мог! Ты опять берешься за старое!

– Нет, я теперь буду другим. Только уменьши меня, я не сумею ничего сделать!

– Ну, хорошо, ты будешь маленьким и инструмент твой не будет действовать.

Злой брат стал маленьким и похожим на племянника Ворона.

Зашла тут байдара за мыс, упала девушка на землю и заплакала. Подходит к ней злой. Вскочила девушка, обняла его и спрашивает:

– Ты вернулся?

– Мне стало жаль тебя, сердце мое заболело! – отвечает черт.

– Ах, вот хорошо! – и девушка схватила злого на руки и принесла домой.

Пожил немного злой и кажется ему, что это не люди, а морские звери. Вот седая бабушка к очагу подошла, а он видит, что это белая нерпа усами водит и ластами перебирает. Выкопал злой глубокую яму, заполнил ее травой и бросил туда жениных братьев.

Увидела это девушка, сказала отцу, а отец отвечает:

– Ты такая сильная, он такой слабый. Что ты его на руках носишь – выгони его!

В это время что-то загремело, и земля загудела. Выбежали они из яранги и увидели, что злой принес из тундры вязанку дров высотой с ярангу и бросил ее на землю. Тут только девушка закричала:

– Не он!

Назавтра злой дух принес целого кита и тоже бросил его возле яранги, и опять задрожала земля. Ночью злой сказал девушке:

– Собирайся, едем ко мне! – Уезжай, я не поеду.

Тут злой сжал ее руки, и девушка упала. Злой дух выгреб из ямы братьев, положил на нарту, сверху посадил девушку и потащил нарту.

Едет девушка мимо яранги Сохолылана, вспомнила про него и горько вздохнула: «Зачем мне нужна была сила? Ну вот, теперь есть сила, а рада ли я?» – И девушка заплакала.

Увидел добрый, с какой поклажей едет злой брат, и рассердился. Зашел злой в ярангу, а добрый завалил выход камнем.

Испугался и закричал злой:

– Пусти, больше не буду!

– Это все пустые слова. Сиди лучше, так ты и вправду не будешь творить зло.

А девушке сказал:

– Иди. Может быть, исправишь свою ошибку. Иди, рожай детей!

Пришла девушка домой. Отец спросил:

– Ну как, замуж пойдешь?

Приходит вечером Сохолылан, пошел к девушке в полог и остался там.

Прошло много лет, народилось у Сохолылана двенадцать сыновей да столько же дочерей.

Вот приходит первый раз Ворон в ярангу небожителей и спрашивает старика:

– Надоело тебе на земле?

– Надоело, хотелось бы туда, откуда пришел! И сказал Ворон:

– Поезжай.

Старик приказал своим внукам:

– Сделайте столько байдар, сколько было, и нагрузите их!

Жена Сохолылана говорит:

– Сохолылан, не обижай меня – отдай мне детей, я уеду спокойно!

Сохолылан ответил жене:

– Возьми, и пусть твое сердце будет на месте!

Утром рано, когда с моря поднялся туман, поплыли байдара за байдарой на облака. Видело это только Солнце, да Сохолылан стоял на земле, провожая глазами свое семейство.

Ворон и мыши

На берегу стояла яранга ворона. У него было одиннадцать сыновей и одна дочь. Сам он был старый-старый и злой. И по привычке отби-рал добычу у слабых, хотя и нэ нуждался в ней. У ворона была добрая жена, которая часто воз'вра-щала отобранную добычу.

Как-то стоял хороший день, из тундры пахло цветами, на морских волнах играли кашалоты, нерпы высовывали из воды головки. Старый ворон вязал сеть, его жена варила пищу.

Недалеко от ворона жило семейство мышей. В тог день отец и мать ушли в тундру на охоту, дома остались мышата да старая бабушка.

– Бабушка, дай нам поесть! – просят внучата.

– Нет дома ни кусочка юколы, – говорит бабушка, – идите-ка вы на берег, может море что-нибудь выбросило, а водоросли вы всегда найдете!

Побежали мышата на берег и начали играть, кувыркаться и пищать. Увидели на песке выброшенную морем нерпу. Взобрались на нее, взялись за руки, стали плясать и петь.

– Теперь у нас много мяса, а жира еще больше! Услыхал старый ворон песню, прислушался. Женазагремела котелками, чтобы заглушить крики мышей, но ворон уже отложил в сторону сеть, пошел из яранги.

– Ты куда? – спросила жена. – Скажи, что тебе надо, я принесу!

– Нет, я сам! – и ушел.

Мышата уцепились за нерпу и поволокли ее домой. Увидели ворона, перепугались, и зарыли нерпу в песок. Пошел ворон по следу, дошел до мышат, спрашивает:

– Вы что тащили?

– Ээ… мы дрова тащили.

– Где же они?

Вырыл ворон нерпу из песка и потащил к себе.

Прибежали мышата к бабушке и все ей рассказали.

Взяла бабушка бубен и начала в него бить. Поет бабушка, что нет добра тем, кто у малых детей отбирает пищу. Услыхала жена ворона звон бубна и песню старой мыши, догадалась, что муж отобрал у мышей добычу…

Прибегает ворон в ярангу и говорит:

– Танцуй, я добыл нерпу.

Жена взяла бубен, начала танцевать и петь:

– Где я? Яранга не наша. Кто это? Что он мне говорит? Он говорит, нерпа не твоя, ты отобрал ее у мышат, она нам не принесет счастья!

Рассердился ворон и пошел варить нерпу сам, под байдару. Разожгли они с работником костер, положили нерпу в воду, стали варить. Варили, варили, и оба заснули.

Мышата только того и ждали. Они утащили мясо, а в котел положили старую собаку. Морду с оскаленными зубами выставили из воды, а кишки намотали на ручки котла.

Проснулся ворон, кричит работнику:

– Готова ли нерпа?

Подбежал работник к котлу и со страхом отскочил.

– Ты чего? – спросил ворон.

– Там собака, хозяин!

– А ну, сам посмотрю! – Рассвирепел ворон и понесся домой. Забегает в ярангу, кричит:

– Давай скорее, старуха, самый большой медный котел! – и побежал к мышам.

Подбежал к чужой яранге и начал бить по ней кот-лом, так что яранга затрещала., Бабушка говорит внучке:

– Посмотри, это верно старый ворон? Скажи, что я приготовила для него его любимую еду.

Позвали внучки ворона.

– А, это хорошо! – и ворон зашел в ярангу…

– Здравствуй, – сказала бабушка. – Хорошо что ты пришел, а то я хотела посылать за тобой! – и она придвинула ему поднос с мясом, приправленным ягодами, душистыми травами. – Куда ты пошел с котлом?

– Я его принес в подарок вам.

– Спасибо, – поблагодарила старуха.

Ворон наелся и уснул, а мышата повесили ему на глаза тонкие красные водоросли.

Проснулся ворон, собрался домой. Вышел на свет – а земля вся красная! Кинулся он бежать и кричит:

– Земля горит!

Цапнул младшего сына и хвать его о землю, только перья полетели.

Выскочила жена на крик: – Что ты делаешь?

– Не видишь, земля горит, жертву надо принести!

– Постой, а что это у тебя на глазах? – Сняла жена водоросли. Рассердился ворон; понял, что мышата над ним подшутили, говорит:

– Дай мне большой медный котел, я пойду и разобью их ярангу!

Подала жена котел. Подходит ворон к чужой яранге, хвать по ней котлом, так что яранга чуть не завалилась.

– Посмотри, – говорит бабушка внучке, – если это ворон, то скажи ему, что ты его внучка.

Выскочила мышка и говорит:

– Здравствуй, дедушка, я твоя внучка!

– А, это хорошо! Вот тебе подарок! – говорит ворон и дает ей котел.

Зашли ворон с мышкой в ярангу, бабушка и спрашивает:

– Не хочешь ли поесть нерпы с ягодой?

Ел, ел ворон и опять задремал, Уснул крепко. А мы– шата разрисовали его так, что стал ворон похожим на женщину.

Проснулся ворон, пошел домой. Захотелось ему пить. Подходит он к речке, наклонился над водой и увидел свое отражение. Смотрел-смотрел, склонил голову – видит на него из воды смотрит женщина. Ворон так удивился, что забыл напиться. «Кто она? Какая красавица, почему я ее раньше нигде не видел! Ну-ка, посмотрю украдкой, ждет ли?» – и осторожно опять заглянул в воду. Видит, женщина из воды тоже вытягивает шею, смотрит на него. «Она, кажется, влюбилась в меня, – думает старик. – А что, неплохо бы жениться на ней!«Побежал ворон домой и говорит:

– Старуха, я хочу жениться!

– На ком? А как я? А дети? – спрашивает жена, а сама смеется – увидела, как разукрасили мышата старого дурака.

– Я не совсем ухожу, я только женюсь, и она тебе будет помогать по хозяйству.

«Пусть искупается!» – думает старуха.

– Может быть, ты возьмешь с собой каменный молоток и круглый камень, чтобы разбивать кости, у тебя ведь нет зубов? Может быть, возьмешь деревянный поднос– на свадьбе будет много гостей. Может быть, возьмешь маленькую ярангу на первое время, после свадьбы пожить? Вот видишь, как я забочусь о тебе!

– Вижу, – говорит ворон, – вижу, спасибо! Нагрузил ворон работника свадебными подарками, иони пошли. Положил работник все на берег… Ворон ему говорит:

– Ну, теперь я буду жениться, а ты иди домой, а то будешь мне мешать.

«Здесь ли о«а?» – подумал ворон и заглянул в реку, а женщина – тут как тут, ждет.

– Ты хочешь меня? – Показал ворон молоток своей невесте и спросил: – Это надо? – И бросил в реку молоток, а за ним и круглый камень. Все пошло на дно. «Взяла!» – подумал ворон. – А это надо? – И бросил деревянный поднос. Подкос поплыл к морю. «Как, не приняла?»– испугался ворон. Из воды на него с испугом смотрела женщина. – Понял, – говорит ворон, – значит она богата, у нее много оленей, рае она не нуждается в подносе! – И он показал ярангу. – А это надо? – Стал заворачиваться в ярангу. – Я сейчас принесу ярангу! – , Намотал ворон на себя ярангу и бросился в воду…

Ждала-ждала старуха мужа и пошла к реке. Подходит – мужа нет! Куда он мог деваться? Видно, старик действительно женился.

Пошла старуха по дрова на берег моря. Вдруг видит: выброшенная волной, валяется их яранга, вся опутанная водорослями. Взялась за нее старуха, а изнутри – голос старика:

– Кто там мешает мне жениться?

Старуха обрадовалась, развернула ярангу, а ворон протирает глаза и спрашивает жену:

– Женился я или нет?

– Идем, идем, скорее, старый дурак, дети ждут!

Экэнгальен (Некрасивый нос)

Жил-был престарелый Ворон, отец Сохолылана. Вот однажды Ворон говорит своей старухе:

– Что-то хочется яиц поесть! Однако я пойду на скалы за яйцами.

– Зачем же сам? У тебя столько сыновей.

– Нет, я хочу сам.

Старуха знала – уж чего старик захочет, то и сделает.

– Ну, иди! – говорит старуха, и старик пошел. Подошел старик к скалам. Поднялись вверх кайры игаги, зацикали, отлетели от гнезд. Ворон собрал яйца. Потом подумал: «А не собрать ли мне у сестер кайр и гаги?» – и там собрал яйца.

Опять показалось ему мало, и он пошел к экэнгальен. Стал подходить, запел: «Киткиныт, ниткыкоо, ниткичеки. Ниткичеклэлен! Я иду поесть твои вкусные яйца, сестрица Экэнгальен!»– Нет, братец Ворон, не бери. У меня единственное яйцо, не равняй меня с. кайрой, кайра несет пять яиц, а я раз в лето да и то одно! – И заплакал экэнгальен, и слезы капали на старого Ворона, на голову, на крылья, на грудь. И когда пришла зима, Ворон весь облысел, не мог летать и замерз.

Жена Сохолылана

Хорошая была у Сохолылана жена.

Всегда в яранге было чисто, и всегда у жены был запас дров и льда.

Задумал Сохолылан жениться на второй жене. Узнала об этом жена, пошла в тундру и сказала всем живущим там:

– Слушайте, что сделал со мной Сохолылан! Сохолылан женится. Разве я не хорошая? Разве я не хозяйка? Кто умеет так мять шкуры, как я? Кто умеет так красиво вышивать? Я знаю, у него много помощников, и все они сейчас слушают меня. Я хочу наказать Сохолылана. Он меня никогда больше не увидит и не услышит.

И стала она заклинать землю, траву, червей, букашек, злых духов и птиц. Крикнула она небу:

– Ноги, руки и туловище мое возьми, созвездие Рультепкен! Внутренности мои возьми, созвездие Янут-ляут! – и тут она увидела маленькую серую птичку. – Ах, что я наделала! Я забыла про эту птичку!

– Ага, – сказала птичка, – я все слышала и расскажу Сохолылану!

Тут жена Сохолылана рассыпалась и полетела к созвездиям.

Ищет Сохолылан жену свою с ранней зари до поздней ночи. Уходит он все дальше и дальше в тундру. Искал-искал Сохолылан, упал на землю, заплакал и спросил землю:

– Земля, ты не видишь, где она? Но земля молчала.

Стал он спрашивать всех своих помощников, они молчат. Лежит Сохолылан и плачет.

Прилетела маленькая серенькая птичка.

– Ай-ай, Сохолылан, ты плачешь? – И рассказала, что она видела и слышала.

Сделал Сохолылан из моржового клыка красивую байдару с большим и острым крючком сзади.

Сел Сохолылан в байдару, и полетел на небо искать жену, и стал собирать ее крюком байдары со звезд. Собрал и сложил Сохолылан жену. И не стал жениться на другой. Зажили они опять дружно.

Мухомор

Пошел Сохолылан жениться на лисе. Увидела его лиса и убежала в тундру.

Пошел Сохолылан жениться на куропатке. Взял в жены куропатку, прожил с ней один день, убежала куропатка домой.

Пошел Сохолылан свататься, а невеста к другому жениху убежала. Женился Сохолылан на женщине, поставил полог, родила жена двух детей, сына и дочь. Показала сына мужу, а дочь спрятала за полог. Еще родила жена двух сыновей, а дочь все время хоронит за пологом.

Пошел Сохолылан в гости к сестре и брату. Угощают Сохолылана мухомором, а Сохолылан не может удержать его (В себе. Только проглотит мухомор, он обратно выйдет. Вымоет сестра мухомор, и опять глотает его Сохолылан.

Говорит брат Ичча Сохолылану:

– Что твоя жена строит, ты не знаешь?

– Нет, не знаю, Ичча.

Дала сестра Сохолылану торбоза с шипами на подошве, на каких ходят в гололедицу, и две палки, заостренные на концах.

Приходит Сохолылан домой. А жена выкрасила ягодным соком деревянного кита и поставила у берега.

– Давай попрыгаем! – говорит жена.

Не перепрыгнул Сохолылан через кита – вонзил шипы и палки в спину кита. Оттолкнула жена кита от берега, и пошел кит на дно морское. Просит, молит Сохолылан водоросли:

Поднимите меня со дна морского на берег!

Нет, Сохолылан, когда ты ходил по земле, ты рвалволосы у травы!

Говорит Сохолылан кусту:

Помоги подняться со дна морского!

Нет, ты жег меня огнем, когда ходил по тундре.

Проплывают над Сохолыланом рыбы. Кричит им Сохолылан:

– Рыбы, рыбы, поднимите меня со дна морского наберег!

Нет, Сохолылан, когда ты ходил по берегу, тыловил нас и резал на юколу.

Увидел Сохолылан мухомор, взмолился ему. Говоритмухомор:

Ты хорошо относился ко мне на земле, любилменя и искал меня, и когда меня ел, тебе весело было, ты песни пел!

Поднял мухомор Сохолылана со дна морского:

Вот тебе жена моя. съешь ее, и тебе будет весело!

Сохолылан лег на берег и поет песни:

– Я съел жену, и мне стало весело!

Услыхала жена голос мужа и говорит сыновьям:

Ваш отец идет из гостей, идите привезите его до-Позвал отца старший сын. Не слушает Сохолылан, песни поет. Пошел младший сын за отцом, хотел поднять его. Выдернул нож Сохолылан и срезал сыну на руке бородавку. Увидела мать облитого кровью сына и разрезала сама себя на куски. И сказала:

– Ноги и руки мои – вечерней звезде, а голова моя – утренней заре.

Поет Сохолылан, чтобы жена его услыхала с того света. Поет он, поет, и силы его покидают. Подошел к нему шаман, плюнул ему в рот, и запел он так громко, что услыхала жена его с того света и удивилась, как мог сюда попасть ее муж. Сделал Сохолылан летающую байдару из моржового клыка и полетел к умершей жене. И привез ее домой к своим детям.

…Проснулся утром Сохолылан с тяжелой головой. Дала ему жена чаю и мяса и сказала:

– Ты чуть вчера не умер от мухомора. Сыновья тебя нашли в тундре, едва догнали. Не догнали бы, да ты высоко поднимал ноги.

Бог и сиротка

В одной землянке вечером собрались дети. Дети играли и много смеялись. Один мальчик-сиротка уговаривал товарищей не смеяться:

– Тише, нельзя ночью смеяться, а то бог придет и съест нас!

Но дети не слушались и еще громче смеялись.

Сиротка услышал топот и сказал: – Тише, тише, кто-то идет! Топот стал сильнее. Мальчик закрыл дверь. Бог обхватил землянку и стал искать дверь, но не нашел. Потянул он в себя воздух, и двери распахнулись. Бог взглянул в землянку, и дети сразу умерли – кто смеялся, тот и остался с открытым ртом, кто прыгал – так и застыл на одной ноге. Только сиротка спрятался и остался жив.

Бог поставил его перед собой. Мальчик упал на шкуры.

– Встань скорее! – сказал бог. – Прикидываешься, что ты мертвый? Разве ты хочешь умереть?

– Я тебя боюсь, ты меня съешь!

– Нет, я тебя не съем. Лучше мы с тобой поиграем в прятки – хочешь? Прячься хорошо, если я тебя найду – зарежу, а если ты меня найдешь – тоже зарежешь!

Спрятался бог за полог, мальчик его сразу нашел, – Подожди, – сказал бог, – дай я тебя поищу!

Ищет бог мальчика долго-долго. Выбился из сил иговорит:

– Выходи, я не могу тебя найти. Где ты?

– Вот я, – сказал мальчик и выглянул из-под ноги бога. У бога были мохнатые ноги, и мальчик держалсяза волосы.

– А, вот ты где! Давай еще раз сыграем. Спрятался бог в притвор. Мальчик увидел бога поогромным глазам. Потом мальчик спрятался в щель, и бог его опять не нашел.

– Выходи!

Мальчик вышел, и бог сказал:

– Ну ладно, точи нож!

Когда нож был отточен, мальчик ударил бога ножом в грудь, но не сильно. Тогда бог вырвал из груди нож, размахнулся, с силой ударил себя ножом и упал.

Умер бог, а мальчик ушел в соседнее стойбище.

Ворона и духи

Среди тундры у реки в землянке жила ворона с вороном. Настало лето, и они переехали в ярангу. Пошла ворона в тундру за ягодой, да и родила там девочку. Хотела идти домой, а тут напал на нее черт, она и сказала ему:

– Возьми ребенка, а меня отпусти!

Она ушла, а черт накинулся на девочку. Ел-ел, а девочка все жива и невредима, сидит на земле. Черт посмотрел и говорит: «Ага, тут уже другая, вот хорошо!» – и опять раскрыл, пасть. А девочка – опять невредима, но стала побольше. «Я слишком стар, не берут мои зубы, – подумал черт, – надо позвать молодых!«Пришли молодые черти и накинулись на девочку, а она становится все больше, растет на глазах.

Переглянулись черти, говорят: «Наши зубы не берут ее». И ушли в сопки.

Сидит девочка, играет камешками. Выбежала мышка из норы, девочка бросила в нее камешек и убила. Так и охотилась она на мышей. Из мышиных шкурок сделала себе камлейку, кухлянку.

Подошло стадо диких оленей. Девочка схватила большой камень, бросила в оленя и убила. Так и охотилась она на оленей. Сделала из их шкур ярангу и зажила в ней.

Вот заходит к ней как-то молодец, просит пить. Поднесла девушка ему воду, в пригоршнях. Увидали они друг друга, посмотрели на отражение-одно лицо.

– Кто ты? – спросил парень.

– Не знаю, – сказала девушка.

– Кто твоя мать?

– Тундра.

Приходит парень домой, спрашивает:

– Мать, я у тебя один?

– Да, один.

– Какая же в тундре девушка живет, так на меня похожая, что не отличишь…

Рассказала мать сыну, что у нее когда-то была дочь. – Пойдем скорее за ней! – сказал сын. Они запрягли оленей и поехали. Все.

Ворон и Солнце

Послало Солнце свою сестру Луну на землю по ягоды. Ходит Луна по тундре, собирает ягоды, встречает Ворону. Собирали они ягоды, собирали и набрали полную посуду. Луна и говорит:

– Давай отдохнем немного! Ворона и отвечает Луне:

– Ты отдыхай, а я сейчас переберу ягоды.

Заснула Луна. Стала Воронаразглядывать ее лицо и удивляться, – никак не могла отвести глаз-какая красивая девушка. Проснулась Луна и спрашивает Ворону:

– Ты спала или нет?

– Я только что проснулась, хотела будить тебя. Пойдем ко мне, здесь недалеко.

Луна согласилась, и они пошли.

Вечером к Вороне приехал брат с охоты. Ворона и говорит потихоньку брату: «Надень завтра мою одежу и ступай с этой женщиной в тундру по ягоды вместо меня».

Так и сделали.

Берут ягоды. Луна глядит, как Ворон ягоды собирает, и спрашивает:

– Да ты не мужчина ли?

– Нет, – отвечает Ворон. – Мы же с тобой и вчера здесь рвали ягоды!

Набрала Луна ягод в свою посуду, устала… Хотела позвать подругу отдыхать вместе, а той нет.

Стала Луна искать подругу, а нашла красивый нож. Спрятала нож в складки своего платья, стала ждать подругу и задремала.

Проснулась Луна, а вместо ножа – рядом с ней Ворон.

Расплакалась Луна, испугалась. Ворон стал ее утешать. Поднялась Луна и полетела к Солнцу. Оглянулась на землю, а Ворон летит за ней.

– Не долетишь, далеко! – говорит Луна.

– Я не оставлю тебя, полечу сколько есть мочи, а там – упаду на землю и разобьюсь! – отвечает Ворон.

Жалко стало Луне Ворона, вернулась она на землю, и родилось у них дитя.

Ждет, ждет Солнце сестру, ждут дети, поют песни про Луну, а ее все нет и нет.

Пошло Солнце на землю, осветило всю тундру.

Заходит Солнце в ярангу Ворона и спрашивает сестру:.

– Отчего ты до сих пор еще на земле?

– Да у меня дитя!

Заспорили Солнце с Вороном – чья теперь Луна? Ворон говорит:

– Она моя, у нее дитя от меня!

– Нет, она моя сестра! – говорит Солнце.

И пошел у них спор. И решили они – кому женщина лучше и быстрее сошьет одежу, того и будет Луна.

Позвал Ворон горностайку, а Солнце – мышь. Дали им сшить по кухлянке. Сшила горностайка кухлянку, а мышь еще не начинала.

Позвал Ворон тарбагана, а Солнце – евражку белели сшить меховые штаны. Тарбаган сшила, а у ев-ражки работа и наполовину еще не сделана.

Позвал Ворон выдру, а Солнце – лису. Велели им сшить меховые чулки. Сшила выдра два чулка, а лиса только один.

Позвал Ворон горную овцу, а Солнце – росомаху. Дали им шить торбаза. Сшила горная овца торбаза, а росомаха не успела.

Позвал Ворон медведицу, а Солнце – волчицу…

Видит Солнце, что проигрывает, посылает за ледяной женщиной. Приходит ледяная женщина – красавица, вся так и светится. Рассердился Ворон на Солнце, брата Луны, что у него такие красивые женщины есть.

– Отдай сестру! – говорит Солнце. Подумал-подумал Ворон, сказал:

– Нет!

Послало Солнце за снеговой женщиной. Заходит она в ярангу, пустило Солнце на нее лучи, и засверкал, заиграл разноцветными огнями ее наряд. Сразу светло и весело стало в яранге.

– Бери свою сестру! – закричал Ворон и забрал обеих женщин – ледяную и снеговую.

Рассердилось Солнце на Ворона, что он забыл его сестру, и ушло за море. С тех пор стало в тундре темно и холодно…

Мачалан

Жил-был в тундре чукча по имени Мачалан.

Много раз он слышал, что у старого ворона есть дочь, у которой большая грудь.

«Как бы мне ее увидеть? – думает Мачалан. – Сделаюсь красивой маленькой рыбкой, опущусь в прорубь и подожду, когда она придет по воду!«Захотел старик ворон свежей воды напиться, говорит дочке:

– Дочка, сходи-ка принеси воды холодненькой напиться!

Пошла старшая дочь по воду, подошла к проруби и увидела красивую-красивую маленькую пеструю рыбку. Захотелось ей поймать рыбку. Стала она рыбку ловить, вот-вот поймает, а рыбка возле руки вьется, а в ковш не попадает. Замочила девушка рукав кухлянки. Вытащила она руку через воротник кухлянки и обнажила грудь. Засмеялся старый Мачалан и сказал:

– Правду говорят, что у дочери старого ворона большие груди. Но ты уже не молодая, скоро будешь старухой.

Засмеялся Мачалан и пошел домой.

Девушка упала головой в снег и горько заплакала.

Ждал-ждал старый ворон дочь с водой, да и послал младшую дочь. Пошла девочка и увидела сестру на снегу.

– Почему ты домой не идешь?

– Нет, я не пойду, скажи отцу, Приходит девочка, говорит:

– Она лежит на снегу, не пойдет домой! Пошел старик:

– Ну, что? В чем дело?

– Надо мной посмеялся старый Мачалан! – И дочка рассказала про рыбку.

– Ну ладно, ладно, и мы посмеемся: сегодня вечером приедет богатый вдовец с ребенком, которому нужно будет грудное молоко. Мачалан будет его удерживать. Будет у вдовца одна нарта медных котлов, другая – медных чайников, третья нарта – с копьями, а четвертая – с разным мясом…

Вот настала ночь, взошла луна. А Мачалану не спится. Вышел он из своего мехового полога и пошел вокруг яранги. Слышит скрип полозьев. Кто это мог быть, куда люди так гонят оленей?

А караван все ближе и ближе, и слышится плач ребенка, и мужчина уговаривает ребенка:

– Молчи, молчи, скоро ты возьмешь большую грудь, и в ней будет много, много молока!

«Ага, – думает Мачалан, – к старому ворону едут!» Вот караван поравнялся с Мачаланом. Спрашивают его, далеко ли до старого ворона. Мачалан хочет поговорить с людьми. Пустился Мачалан на хитрость.

– Не знаю, где он, наверное перекочевал старый ворон. А зачем вы к нему едете?

– Да вот умерла моя жена, ребенок ничего не ест, не пьет, все время плачет и – проситтрудь. Люди сказали, что у старого ворона есть дочь, у которой большие груди и, наверное, много молока.

В это время ребенок заплакал. Отец заторопился. Старый Мачалан уцепился за нарту. Он уже успел оглядеть караван и увидал большое богатство у вдовца и захотел его женить на своей дочери.

– Нет, нет никакой дочери у старого ворона, и жена у него старая, не кормит детей. Заезжайте лучше ко мне, я найду вам много-много молока.

Принесли ребенка в ярангу. Мачалан велел жене дать свою грудь. Увидел ребенок жену Мачалана и закричал:

– Не хочу я старую грудь сосать. Побежал Мачалан к жене брата.

Жена брата дает грудь, а ребенок не берет, кричит:

– Не хочу я такую маленькую грудь!

– Сын мой плачет, у меня сердце болит! – оказал вдовец и стал собираться в путь. Побежал Мачалан к своей племяннице.

Пришла племянница, дала ребенку грудь, а Мачалан увел вдовца в полог к своей дочке.

Настала ночь. Мачалан сидит у костра и возится с ребенком, качает чужого ребенка и напевает ему:

– Аучучуть, у меня теперь все есть, и вдовец спит в пологе у дочки.

Утром прилетел старый ворон, покружился вокруг яранги Мачалана и говорит:

– Э-э! Что там плавает? Наверно белая белуха плавает.

Мачалан говорит:

– Э-э! еще рано, мы еще спим, подожди!

– Мачалан, посмотри, что это у тебя?

Мачалан открыл глаза и стал осматриваться. На нартах, где была медная посуда и копья, лежали груды сора и грязи. Дочь его лежала вся в грязи, только одна голова виднелась из полога, а сам Мачалан держал на коленях не ребенка, а кучу гадости.

– Вот, Мачалан, ты первый смеялся, а я последний! – сказал старый ворон и улетел.

Воробушек

Моя загадка:

– Воробушек, воробушек, что такое твоя головка?

– Ковшичек для питья весенней воды. – Что такое твой носик?

– Ломик для долбления весеннего льда.

– Что такое твой язычок?

– Разрисованное веселко для езды вверх по реке.

– Что такое твоя спинка?

– Разрисованная лодочка для езды вниз по реке.

– Что такое твои кишочки?

– Арканчик для ловли семи оленей.

– Что такое твой животик?

– Мешочек для огнива семи ненецких женщин.

– Что такое твои ножки?

– Подпорочки в весеннем домике.

– Что такое твои крылышки?

– Крыша весеннего домика.

– Что такое твой хвостик?

– Корытце для кормления семи собак.

Зайчик

Жил-был зайчик. На озерном берегу в осоке постоянно прыгал. Однажды губу себе осокой разрезал. Пошел к огню пожаловаться:

– Огонь, сожги осоку на озерном берегу!

– Какое зло сделала тебе осока? – спросил огонь.

– Губу мне разрезала, – ответил заяц.

– Уж такое ненасытное брюхо у тебя, – сказал огонь. Пошел заяц к воде и говорит:

– Вода, прибудь, затуши огонь!

– Какое тебе зло сделал огонь?

– Огонь осоку на озерном берегу не зажигает!

– Какое зло тебе сделала осока?

– Губу мне разрезала.

– Уж такое ненасытное брюхо у тебя! Пошел зайчик к двум мальчикам со стрелами и луками, говорит им:

– Дети, в воду стреляйте!

– Какое тебе зло вода сделала?

– Вода не прибывает, огонь не тушит!

– Какое тебе зло сделал огонь?

– Огонь осоку на озерном берегу не зажигает!

– Какое тебе зло сделала осока?

– Губу мне разрезала?

– Уж такое ненасытное брюхо у тебя! Пошел зайчик к мышке и говорит::

– Мышка, мышка, тетиву на луках мальчиков перегрызи. чтобы стрелять не могли!

Пожалела мышка зайчика и пошла тетиву у луков перегрызать. Но не успела. Схватили мальчики луки, натянули тетиву и пустили стрелы в воду. Стреляют в воду – вода прибывает, идет огонь тушить. Испугался огонь, к осоке-перебросился. Загорелась осока, а в осоке зайчик прыгает. Растерялся, из огня побежал, ноги и уши себе опалил.

Сказка об Эква-пырисе

У божьего города, у царского города живет Эква-пырись. С бабушкой вдвоем под городом живут. Бабушка его учит:

– Ты промышляй.

– Я не буду промышлять-купцы и попы все равно заберут добытое.

Бабушка говорит:

– Что есть будем?

Эква-пырись вскочил, начал плясать. На большом пальце и на маленьком пальце пляшет. Бабушка говорит:

– Сынок, почему так– живешь? Он бабушку схватит, поцелует. Эква-пырись говорит: – Бабушка, я в город схожу. Бабушка говорит:

– Сынок, убьют тебя. В городе большие начальники живут.

Он тотчас оделся и пошел в город. По городу похаживает. Когда он так ходил – подъезжает нарта, в которую запряжены три белые лошади. Смотрит – главный поп.

– Стой!

Поп остановился. Эква-пырись говорит:

– Поп, отдай мне твоих лошадей. Поп говорит:

– Зачем? Эква-пырись говорит:

– Я муки купил.

– Скоро приедешь?

– Я скоро приеду.

– Ладно, возьми.

Эква-пырись сел в нарту и поехал. Эква-пырись разъезжает на трех лошадях. Приехал к попадье, крикнул:

– Муж твой деньги просил, давай поскорее!

– На что?

– Нашел белую лошадь. Хочет купить. Эква-пырись схватил денежный ящик. Поехал домой, приехал. Всех трех лошадей убил. Бабушка ругается:

– Теперь в виноватые попадешь. Эква-пырись пляшет. Пришли три казака:

– Эква-пырись, тебя царь звал.

– Зачем царь звал? Ладно, иду. Эква-пырись сел в нарту. Приехал к царю. Казаки, попы-все туда собрались. Попы говорят:

– Вот пришел вор. Эква-пырись говорит:

– Попы совсем бестолковые. Я умнее их. С богом очень хорошо живу, они не умеют. Говорить, что я вор, – это грех против бога.

Царь сказал:

– Несите его, спустите в воду.

Схватили его и понесли. Царица стала плакать:

– Эква-пырись очень умный человек.

Царь задумался, Попы зашили Эква-пырися в мешок из сырой коровьей шкуры. Казаку велели стеречь. Эква-пырись кричит:

– Золотых денег не надо! Серебряных денег не надо!

Казак сказал:

– Эква-пырись, о чем ты говоришь?

– Денег много дают в этом мешке. Казак говорит:

– Меня в мешок зашей.

Эква-пырись вылез из мешка и зашил туда казака. Немного погодя большой дубиной его ударил. Надел казачьи одежды. Пришли попы, стали спускать мешок в воду. А из мешка голос:

– Я казак. Попы говорят:

– Ты много обманывал нас и царя.

Казака попы утопили, а Эква-пырись ушел. У главного попа украл еще три белых лошади, по всему городу разъезжает. Царь смотрит, жене говорит:

– Смотри: Эква-пырись еще жив. Его жена говорит:

– Не убить тебе Эква-пырися. Царь рассердился. Эква-пырися поймали. Попы снова зашили его в мешок из сырой коровьей шкуры и подвесили на церковную дверь. Написали: Здесь вор. Главный поп говорит другим попам:

– Вы его не сможете укараулить. Я останусь сам караулить.

Попы пошли. Главный поп остался. Эква-пырись говорит:

– Я с божьей матушкой и божьим батюшкой. Поп говорит:

– Что ты-делаешь?

– Я здесь с божьей матушкой.

– Зашей меня сюда.

Поп Эква-пырися вниз спустил. Эква-пырись попа зашил мешок и так написал: Здесь вор. Какой бы поп ни пришел, надо будет дубиной ударить. Эква-пырись оделся в поповскую одежду и ушел.

Пришли попы, прочитали: Здесь вор. Какой бы поп ни пришел, надо будет дубиной ударить.

Вор кричит:

– Я главный поп!.. Попы говорят:

– Ты очень много обманывал нас.

Каждый поп ударил по разу.

Эква-пырись пришел к царю. Стал гостить. Ест, пьет.

Царь говорит:

– Я пойду, а ты здесь побудь. Царица узнала: пришел Эква-пырись.

– Я тебя узнала – ты Эква-пырись. Они стали разговаривать. Эква-пырись сказал:

– С твоим мужем поедем вместе гулять? Царица говорит:

– Я скажу мужу: Поедем вместе, погулять надо! Так и сказала мужу, когда пришел. Царь согласился. Запрягли трех лошадей. Поехали. Долго ли ехали, коротко ли ехали, царица говорит:

– Остановимся, здесь хорошее место.

Остановились. Пошли вперед. Эква-пырись говорит царю:

– Царь, снимай свои одежды. Поиграем. Царь разделся. Стали играть. Эква-пырись царя разорвал на кусочки, а сам оделся в царскую одежду. Царица говорит:

– Поедем.

Приехали домой. Стали вместе жить. Он сделался вроде царя. Собрал попов. Говорит попам:

– Вы Эква-пырися не смогли убить, я сам убил Эква-пырися.

Попы отвечают:

– Мы сами убили его.

– Где?

– Там.

Пришли. Смотрят: оказывается, они своего главного попа убили. Эква-пырись всех попов засадил в тюрьму и пошел домой; пришел. Говорит казаку:

– Собери народ, я обо всем расскажу. Люди пришли. Эква-пырись стал говорить:

– Попы сами воры. Они убили своего хозяина. Бедный народ сильно притесняют. Так бедному народу жить нельзя.

И стал царем. За бедным народом стал хорошо смотреть. Вверх и вниз человек плывет, несет о нем молву:

– В этом божьем городе, в этом царском городе воцарился Эква-пырись.

Об этом узнали казаки. Одни говорят: Эква-пырися надо убить. Другие говорят: Нельзя, он очень умный царь.

Эква-пырись собрал свой народ и стал говорить:

– Сел я в этом божьем городе, в царском городе, чтобы слыть в сказках, чтобы слыть в песнях.

Вторая сказка об Эква-пырисе

У божьего, города, у царского города живет Эква-пырись, Вдвоем с бабушкой под городом живут. Человек песни, человек сказки вырос. Говорит своей бабушке:

– Я в город схожу.

– Сынок, далеко не ходи.

– Я далеко не пойду. Эква-пырись оделся. Пошел в город. В город пришел. По городской улице похаживает.

Эква-пырись задумался: Что мне сделать? Похаживая так, пришел к церкви. Смотрит-там торчат церковные ключи. 'Эква-пырись взял ключи, открыл церковь. Зашел в церковь. Стал осматриваться. Зажег свечи. Надел поповские одежды,Поп ночью смотрит на улицу – все церковные – свечи зажжены. Говорит попадье:

– Кто без меня в церкви свечи зажег? Я схожу посмотрю.Кто это пришел?

Поп вышел на улицу, идет к церкви. Эква-пырись услышал – поп идет. Эква-пырись свечи потушил. Поп вошел в церковь. Церковь совсем темная. Поп вышел на улицу, пошел домой, пришел. Говорит своей жене:

– В церкви темно. Никого нет. Эква-пырись опять зажег свечи. Взял большой поповский крест, надел железную шапку, взял в руку большую свечу и пошел к попу. Идет так и поет:

– Этой ночью божья матерь возьмет попа.

Поп сказал жене:

– Этой ночью меня божья матерь возьмет. Поп стал одеваться. Собрался идти на улицу. Жена говорит:

– Ты скажи, чтоб и меня взяла. Вышел на улицу. Смотрит: оказывается, бог пришел. Пошли с богом в церковь. Пришли в церковь. Вошли. Бог (Эква-пырись) говорит:

– Ты тут стой. Я туда схожу.

Эква-пырись принес веревку. Связал ноги и руки попа.

– Ты, пока бог не придет, до тех пор не кричи, не рвись.

Бог придет, тебя отпустит.

Эква-пырись снял поповские одежды и пошел к попадье.

Пришел к попадье и говорит:

– Скорее одевайся, пойдем. Бог тебя ждет.

Пошли. Стоит нарта, запряженная двумя лошадьми.

– Скорей садись. Бог тебя ждет. Попадья села в нарту. Поехали. Эква-пырись приехал домой, Бабушка говорит:

– Вот какого друга привез ты мне!

Долго ли жил, коротко ли жил Эква-пырись. Однажды в дом вбежала бабушка:

– Внучек, попы идут!

Эква-пырись поспешно надел поповские одежды. Взял большой поповский крест. Вышел на улицу. Попам навстречу водой брызжет. Попы остановились. Эква-пырись сюда брызнет, в попов брызнет. Говорит:

– Вас бог сюда не пускает. Здесь живут божья матерь, божий отец.

Попы испугались и пошли домой. Пришли домой. Пошли к царю. Подошли к человеку, охраняющему царские двери.

– У нас дело есть. Человек, охраняющий двери, говорит:

– Какое дело?

– Бог привязал нашего главного попа. Когда можно его отпустить?

Человек, охраняющий царские двери, пошел к царю. – Попы пришли. Имеют дело.

– Какое дело?

– Бог привязал главного попа. Царь задумался и рассмеялся:

– Это Эква-пырись, он шутит.

Человек, охраняющий царские двери, подумал: Попов. не нужно пускать. Он пришел к попам и говорит:

– Нельзя входить.

Попы пришли домой. Смотрят-главный поп на свободе похаживает.

– Кто тебя отпустил?

– Бог отпустил.

– Какого вида был бог?

– Совсем незнакомый был по виду.

– Почему нам не сказал?

– Разве я знаю, когда бог придет?

Попы пошли домой.

Поп смотрит-жены его нет. Долго ли жил, коротко ли жил, жена его ночью пришла домой. Поп жену свою спрашивает:

– Где была?

– Я была у божьей матери. Божья матерь все время молилась, и я молилась. Божья матерь очень мало спит, все молится.

Долго ли, коротко ли жил Эква-пырись, но однажды говорит:

– Бабушка, я в город схожу.

– Сынок, не ходи. Ночью по городу нельзя ходить.

– Нет, я не боюсь. Эква-пырись надел поповские одежды. Пришел к дому попа. Попа дома нет. Эква-пырись говорит попадье:

– Пойдем к царю в гости.

Попадья оделась, снарядилась и пошла с Эква-пырисем. Пришли к дому царя. Человек, охраняющий двери, говорит:

– Что ты за человек?

– Зачем спрашиваешь? Нельзя спрашивать.

Человек, охраняющий двери, пошел к царю:

– Человек пришел. Царь спрашивает:

– Как его имя?

– Он так говорит: Зачем спрашиваешь? Нельзя спрашивать.

– Ступай, пусти, пусть войдет.

Незнакомый человек вошел. Царь приготовил стол. Во время еды и питья царь спрашивает его:.

– Что ты за человек? '– Зачем меня спрашиваешь? Туда посмотри. Что это стоит, чье изображение? Разве у них ты спрашиваешь также? И меня поэтому тоже допрашивать не следует.

Царь испугался. Побаиваться стал.

– Что ты за человек? У меня к тебе просьба есть.

– Какое дело?

– У нас в нашем городе есть Эква-пырись. Как-можно его к рукам прибрать?

– Я знаю как. Принеси больше денег, принеси больше вина. Он тогда опьянеет, и ты сможешь его схватить. С завтрашнего дня на третий день иди ловить. В то время он будет дома.

Эква-пырись с царем простился. Царь с ним вышел на улицу, и Эква-пырись пошел. Свел попадью домой и сам пошел домой. Когда домой возвращался, встретил старика.

– Старик, куда идешь?

– Я иду воровать.

– Пойдем ко мне в дом.

Он одел старика в свои одежды, и старик стал похожим на Эква-пырися. Сам Эква-пырись сделался как тот старик. Попы пришли к Эква-пырисю. Стали старика поить вином. Спрашивают старуху:

– Отдай нам твоего внучка, сколько денег золотом спросишь?

– Дайте мне денег золотом в мою высоту. Тогда я его отдам. – Дадим.

Один поп вышел на улицу, принес золотые деньги и серебряные деньги. Обсыпал женщину деньгами во всю ее высоту. Старика вместо Эква-пырися понесли. Попы говорят:

– Куда его понесем? В воде сварим или в огне сожжем/Один главный поп говорит:

– Мы его бросим в котел со смолой. Разожгли огнем котел со смолой, котел закипел. Бросили старика вместо Эква-пырися в котел. Главный поп говорит;– Не оживет больше. Попы пошли домой.

Долго ли жил, коротко ли жил Эква-пырись. Бабушке говорит:

– Я схожу в город.

– Сынок, не ходи-попы убьют.

– Нет, не убьют. … Эква-пырись оделся, снарядился. Пошел в город. Похаживает у дома царя. Царь заметил его.

– Эква-пырись, как же ты ожил?

– Я варился в котле со смолой, а потому внутри у меня стало хорошо.

– Эква-пырись, правда, хорошо стало?

– Правда.

Царь говорит:

– Подожди меня. Я выйду на улицу.

Царь вышел на улицу. Подошел к Эква-пырисю:

– Мы пойдем к главному попу.

Долго ли, коротко ли шли, пришли к главному попу. Царь. говорит:

– Эква-пырись варился в котле со смолой. Теперь так хорошо ему стало.

Поп смотрит:

– Эква-пырись, правда, это ты?

– Я.

– Ты как же ожил?

– Ты так со мной поступил, что теперь я смерти не увижу.

Царь говорит:

– Пойдемте, меня тоже сварите. Собрал всех попов, собрал всех главных казаков. Царь. стал говорить с попами и главными людьми:

– Эква-пырись варился в котле со смолой. Теперь Эква-пырись больше смерти не увидит. Сегодня я залезу в котел со смолой.

Эква-пырись стал говорить:

– Не следует ничего думать. Если что-нибудь подумаешь,. то не оживешь. Ты ничего не думай.

Попы схватили царя и бросили в котел со смолой. Долго ли ждали, коротко ли ждали, сняли котел со смолой. Оказывается, от царя только кости остались. Эква-пырись народу стал говорить:

– Когда бросали его в котел, видимо, он как-нибудь подумал: Пришла теперь моя смерть! Из-за того не ожил… Вы, три попа, сразу залезайте в котел. Ничего не думайте. Если подумаете, тоже не оживете. А если вы не полезете, царь не оживет.

Царские главные люди говорят:

– Правда, так и надо сделать. Попы царя убили. Если попы не полезут, надо их судить. Попы испугались. Один говорит:

– Я полезу! Другой говорит:

– Я полезу! Третий говорит:

– Я полезу!

Три попа сразу прыгнули в котел со смолой. Долго ли варились, коротко ли варились, котел сняли с огня. Главные люди смотрят: от попов только кости остались. Эква-пырисьстал говорить:

– Я слышал, один поп сказал: Господи! – и потому они не ожили и царь не ожил.

Эква-пырись пошел домой.

Долго ли, коротко ли жил, но однажды приехала нарта, запряженная тремя лошадьми. Человек вошел в дом.

– Эква-пырись, тебя зовут.

– Кто?

– Царица.

Эква-пырись оделся, снарядился. Пришел к царице. Царица говорит:

– Пойдем ко мне в дом.

Пошли в дом царицы. Вошли. Царица говорит:

– Оживил бы ты как-нибудь моего мужа. Эква-пырись говорит царице:

– Давай вместе жить.

Царица говорит:

– Почему нельзя в месте жить? И мне ведь пришла такая дума.

Эква-пырись говорит:

– Я бабушку мою сюда привезу.

Эква-пырись съездил, бабушку сюда привез. И теперь в счастье и благополучии живет Эква-пырись-человек, прославляемый в песнях, человек, прославляемый в сказках.

Третья сказка об Эква-пырисе

Эква-пырись живет со своей бабушкой. Внучек хоть и промышляет, но ничего не может добыть. Говорит он бабушке:

– Посеять бы нам зерно! – Ты и посей! – отвечает бабушка. Пошел, посеял. Вторично сходил, посмотрел и говорит:

– Уродилось! Возвратился домой, говорит бабушке:

– Зерна наши проросли, будет хороший урожай. Снова пошел, но, оказывается, все съедено. Пришел домой и говорит:

– Весь наш урожай съели.

Снова ушел; Поставил ловушку, потом пошел домой. Пришел, проверил ловушку и видит: в ловушку попался журавль. Говорит внучек:

– Он съел выращенное мною зерно; за это я его убью! Взял палку, а журавль говорит:

– Не бей меня! Если ты меня убьешь, пользы тебе от этого не будет. Не убивай меня! Я тебе дам богатство и счастье.

– Где я тебя найду? Ты взлетишь и улетишь, – отвечает внучек.

– Нет, – говорит. – Я поставлю знаки, и ты пойдешь по моему следу.

Отпустил его внучек и пошел к бабушке. Говорит он бабушке:

– Весь наш урожай съеден. В ловушку попал журавль, но я его отпустил.

– Зачем же ты его отпустил? – говорит бабушка.

– Он обещал мне дать богатство и счастье, – отвечает бабушке Эква-пырись.

Эква-пырись снова пошел искать журавля. Шел-шел, пришел к дому, вошел. Смотрит: лежит мужчина, а женщина сидит. Здесь топленый жир, мороженый жир чуманами носят, несут и медовое питье. Поел он и попил. Тогда мужчина встал и спросил:

– Эква-пырись пришел?

– Да, я пришел.

Тогда мужчина пошел в передний угол дома. Отыскал там летнюю шкурку белки, принес ее к Эква-пырисю и отдал ему.

– Иди теперь домой, – говорит мужчина. – Больше я ничего не имею, с этим и ступай домой! Отдай этот мой подарок бабушке, пусть она его уберет на место и сохранит!

Эква-пырись пошел домой, отдал подарок бабушке. Легли спать. Проснулись утром. Эква-пырись потянул руку-его руке стало тепло; потянул ногу – ноге его стало тепло.

Тут он встал и смотрит, что нет ни одного гвоздя, где бы не висели шкурки соболей и шкурки лисиц.

Затем Эква-пырись вышел на улицу и видит, что народ строит дом с амбаром.

Эква-пырись так день прожил, наступил второй день. Пришел к нему городской богатырь, старшина города, и просит муки:

– Послушай, друг, дай мне муки!

Эква-пырись дал ему муки.

Городской богатырь съел выпеченный из муки хлеб и еще пришел, начал просить у Эква-пырися летнюю шкурку белки.

– Ты дашь мне за нее нужную цену? – спрашивает Эква-пырись.

– Дам, – отвечает городской богатырь. Тогда Эква-пырись продал ему шкурку белки. Прожили день, легли спать. Проснулись. Потянул Эква-пырись руку-руке стало холодно; потянул ногу-ноге его стало холодно. Вышел на улицу-нет народа, исчезли дом и амбар.

Тогда Эква-пырись снова пошел к тому мужчине. Мужчина говорит:

– Что же ты так быстро вернулся? Я тебе дал подарки куда их дел?

Отвечает ему Эква-пырись:

– Городской богатырь летнюю шкурку белки купил, хорошо за нее мне заплатил.

Тогда мужчина снова пошел в передний угол дома, отыскал там весеннюю шкурку горностая, принес и отдал ее Эква-пырисю. Тот взял весеннюю шкурку горностая и пошел домой. Пришел. Снова легли спать. Проснулся. Потянул руку – руке его стало тепло; потянул ногу – ноге его стало тепло. Тут он встал, посмотрел вокруг-нет такого гвоздя, на котором не висели бы шкурки соболей и других зверей. Вышел на улицу, смотрит-народ снова работает.

Идет к нему городской богатырь, старшина города.

– Городской богатырь к нам идет, – говорит народ.

– Разве он к вам идет? Он ко мне идет, – отвечает Эква-пырись.

Городской богатырь, старшина города, пришел к Эква-пырисю и говорит:

– Дай мне муки!

Эква-пырись дал ему муки, тот сразу же пошел домой. Пробыл он дома только один день, всю муку съел, на другой день он снова пришел и просит весеннюю шкурку горностая. Эква-пырись опять отдал ему весеннюю шкурку горностая.

Так Эква-пырись живет. Лег спать. Проснулся. Потянул руку – руке его стало холодно; потянул ногу – ноге его стало холодно. Встал. Перед ним очень грязный дом, весь покрытый плесенью. Вышел Эква-пырись-перед ним снова все исчезло: нет ни дома, ни амбара, ни народа.

Тогда Эква-пырись в третий раз пошел к тому же мужчине. Пришел к нему, он дома.

– Опять зачем-то пришел? – спрашивает мужчина.

– У меня снова ничего нет, все отдал городскому богатырю, – говорит Эква-пырись.

Тогда мужчина рассердился и стал его ругать:

– Тебе я дал богатство и счастье. Ты и это даже не смог удержать в своих руках; теперь как хочешь, с тем и иди домой!

Эква-пырись собрался уже уходить ни с чем, но тут второй мужчина остановил его и говорит:

– Подожди-ка, не уходи!

Сам же он направился в передний угол дома, достал оттуда коготь росомахи, принес его и отдал коготь Эква-пырисю.

– Иди. Когда вернешься домой, сразу же иди к городскому богатырю, старшине города. Возьми с собой и коготь росомахи. Попроси у него муки. Он спросит, куда тебе насыпать муки. Ты тогда достань коготь и прикажи муку высыпать в него. Городской богатырь удивится и скажет: Разве можно что-нибудь поместить в такой маленький предмет? Он попросит тебя насыпать муки в мешок. Ты не соглашайся, тверди ему, что тебе достаточно и такого количества. Требуй сыпать муку в коготь росомахи. Начнете сыпать муку в коготь, сколько бы вы ни сыпали, коготь все не наполнится, а амбар быстро будет пустеть. Увидев это, городской богатырь взмолится и попросит тебя высыпать его муку обратно в амбар. Ты же муку не высыпай, стой на своем. Тогда городской богатырь предложит тебе возвратить шкурки горностая, шкурки белки. Если скажет он так, ты скорее муку высыпь обратно в амбар, шкурки же свои забирай и иди домой.

Эква-пырись внимательно выслушал, понял все и пошел домой. Пришел к бабушке и решил делать все так, как ему велел мужчина.

Пошел он к городскому богатырю, а у него работает народ. '– Городской богатырь, к нам Эква-пырись идет! – говорят люди.

Городской богатырь выскочил на улицу и говорит:

– Разве Эква-пырись к вам идет? Он идет ко мне. Эква-пырись пришел.

– Чего тебе надо от меня, зачем пришел? – спрашивает городской богатырь, старшина города.

– Мне нужна мука, – отвечает Эква-пырись.

– Дам муки, возьми, – говорит городской богатырь, – есть во что насыпать?

– Есть, – отвечает Эква-пырись.

Пошли они в амбар, где была мука. Эква-пырись вынул коготь росомахи. Городской богатырь говорит:

– Разве устроит тебя такой маленький мешочек? От такого количества муки разве ты будешь сыт? Лучше насыпь полный настоящий мешок. Принеси мешок, мне не жаль, я насыплю его полным.

Эква-пырись говорит:

– Нет, мне и этого достаточно.

Стали насыпать муку. Как ни кладут, как ни насыпают, коготь росомахи все не наполняется. Вот уж и начал пустеть амбар.

Тогда городской богатырь взмолился:

– Ну, хватит класть муку, скоро мой амбар совсем опустеет. Довольно, так, пожалуй, останусь без еды. Забирай свои горностаевые и беличьи шкурки, муку же высыпь обратно.

Эква-пырись высыпал обратно муку в амбар, а городской богатырь, старшина города, возвратил ему все шкурки горностая и белки.

Эква-пырись со шкурками пошел домой. Пришел. Легли спать с бабушкой. Утром проснулись. Потянул Эква-пырись руку – руке его стало тепло; потянул ногу – ноге его стало тепло. Встал он, обвел глазами дом, смотрит-нет такого гвоздя в доме, на котором не висели бы шкурки соболей, не висели бы шкурки других дорогих зверей. Вышел на улицу, а народ уже здесь рубит, строит амбар и дом, и быстро построили амбар. Эква-пырись вошел в него, и амбар снова полнехонек. С тем счастьем, с тем богатством Эква-пырись и теперь живет, зиму зимует.

Айога

Жила-была девочка. Звали ее Айога. Все ее любили и говорили, что красивее ее никого нет ни в одном стойбище. Загордилась Айога. Стала часто любоваться собою. Глядит на себя – не наглядится. То в медный таз начищенный смотрится, то своим отражением в воде любуется.

Некогда Айоге делом заниматься. Все только любуется собой.

Вот однажды говорит ей мать:

– Принеси воды, дочка!

Айога отвечает:

– Я могу в воду упасть.

– А ты за куст держись, – говорит ей мать.

– Руки поцарапаю.

– Рукавицы надень.

– Изорвутся, – говорит Айога. А сама все в медный таз смотрится, какая она красивая.

– Разорвутся, так зашей рукавицы иголкой.

– Иголка сломается…

– Возьми толстую иголку.

– Палец уколю.

– Наперсток возьми из крепкой равдуги.

– Наперсток прорвется.

Тут соседская девочка говорит матери Айоги:

– Давайте я за водой схожу!

Пошла и принесла воды. Замесила мать тесто, сделала лепешки. Испекла их на раскаленном очаге.

Увидела Айога лепешки и кричит:

– Дай мне лепешку, мама!

– Горячая она, руки обожжешь, – отвечает мать.

– Рукавицы надену.

– Рукавицы мокрые.

– Я их на солнце высушу.

– Покоробятся.

– Я их мялкой разомну.

– Руки заболят, – отвечает мать. – Зачем тебе, дочка, трудиться, красоту свою портить? Лучше я лепешку той девочке отдам, которая рук своих не жалеет…

Взяла мать лепешку и отдала соседской девочке.

Рассердилась Айога. Пошла на реку, села на берегу и смотрит на свое отражение в воде. А соседская девочка стоит рядом и лепешку жует.

Потекли слюнки у Айоги. Стала она на девочку поглядывать. Шея у нее и вытянулась – стала длинная-длинная.

Говорит девочка Айоге:

– Возьми лепешку, мне не жалко! Разозлилась тут Айога. Побелела вся от злости, зашипела, пальцы растопырила, замахала руками – и руки в крылья превратились.

– Не надо мне ничего-го-го!.. – кричит. Не удержалась Айога на берегу. Бултыхнулась в воду и обратилась в гуся. Плавает и кричит:

– Ах, какая я красивая! Го-го-го… Ах, какая я красивая!..

Плавала, плавала, пока говорить не разучилась. Все слова забыла. Только имя свое не забыла, чтобы с кем-нибудь ее, красавицу, не спутали. Чуть людей завидит, кричит:

– Айо-га-га-га-га!.. Айо-га-га-га!..

Волшебный кисет

Жили-были старик со старухой.

Старик рыбу промышлял, а старуха дома хозяйством занималась. Не было у них ни детей, ни друзей. Были только собака да кошка.

Старик поймает рыбку, а старуха разделает ее и приготовит пищу. Рыбьими костями кормили собаку и кошку, из рыбьей кожи шили себе одежду и прочие вещи.

Однажды старик с промысла привез только одну рыбку – карася, отдал его старухе, а сам у берега начал мыть сетку. Затем ее повесил, чтобы она высохла. Старуха пришла домой, села на полу и хотела приступить к разделке рыбы своим острым ножом, как вдруг карась заговорил человеческим голосом, взмолился:

– Бабушка, ты счисти с меня чешую, положи ее в котел, залей водой, посоли и вари, а меня отпусти в реку. Старуха испугалась и удивилась:

– Каких только рыб не приходилось разделывать за долгую жизнь, но рыбу, которая бы говорила человеческим голосом, никогда не видела. Удивительно!

Старуха сделала так, как просил карась: отпустила его в реку без чешуи. Чешую же всю собрала в горсть и положила в котел, налила воды, посолила, накрыла котел крышкой, потом зажгла очаг и начала варить.

Сухой тальник быстро загорелся, и огонь своим пламенем лизал дно котла. Котел быстро закипел. В щели между половинами крышки пошел белый пар; нужно открыть крышку, но старуха побоялась, так как не знала, что варит.

Пар все сильнее валит, так что крышку приподнимает. Старуха взяла за ручку крышки и осторожно приподняла. Дом моментально наполнился паром.

Старуха посмотрела в котел, – он полон рыбы. Она взяла поварешку и начала осторожно мешать рыбу в котле. Не было конца ее радости и удивлению. В котел заложила чешуи, а оказалась рыба!

Старуха позвала старика и рассказала ему все: и разговор с карасем, и что она сделала. Старик стал радоваться и удивляться. Вдвоем радуются.

– Теперь собака и кошка будут сыты. И мы поедим вдоволь, – сказала старуха.

Собака и кошка прыгали около своих хозяев. Они тоже поняли, что будут сыты.

Старуха поварешкой наложила в деревянную чашку вареной рыбы и подала старику на столик. Старик скрестил ноги и сел на краю нары. Он стал пить уху и есть вареную рыбу двумя палочками-сарби.

Старуха вытащила хвост рыбы, положила в чашку и подала кошке, которая с мяуканьем ходила вокруг старухи. Рыба была горячая, и кошка чуть рот не обожгла. Она потрясла головой, передними лапками придавила рыбку, будто руками, и начала есть.

Старуха взяла другой кусок вареной рыбы и подала собаке, которая сидела и просящим взглядом смотрела на нее. Для себя старуха вареную рыбу положила в сосуд, села на корточках на нары и начала пить уху и есть вареную рыбу.

В этот день они наелись досыта. Остатки вареной рыбы старуха наложила в чашку и вынесла под навес амбара.

Старик и старуха решили лечь пораньше. Кошка досыта наелась и легла на спину на нарах. Собака легла на завалинке под окном, закрыла глаза. Все спали.

В полночь старик проснулся, открыл глаза-в доме было светло. Старик разбудил старуху:

– Старуха, а старуха! Вставай, ведь уже давно день. Почему мы сегодня так долго спали?! Солнце светит!

Старуха проснулась. Правда, внутри дома было светло. Старик оделся и вышел. На улице было темно. На небе ярко мерцали звезды. Не было слышно голосов птиц. Тихо. Дул легкий ветерок, у берега еле слышно плескались слабые волны. Старик вернулся в дом, глянул на стену и увидел там кисет, не простой, а особенный, как солнце горящий, отчего в доме было светло, как в солнечный день.

С тех пор старик со старухой зажили богато. В доме у них стало просторно, чисто, уютно; одежда их была вся из шелка и других дорогих тканей, в амбаре полным-полно всяких продуктов. Собака и кошка были сыты.

Однажды ночью, когда старик и старуха спали, пришли в дом две девицы, которые хотели украсть волшебный кисет, но, не найдя его, стали щекотать старуху и старика, чтобы они проснулись и сказали, где находится кисет.

Старуха и старик не в силах были дальше терпеть щекотки, указали им на кисет. Девицы забрали его и ушли.

Старик со старухой после этого снова стали жить бедно. Плакали днем и ночью.

Собака и кошка вышли на берег и стали совещаться. Собака сказала кошке:

– Так жить дальше нельзя. Нам надо пойти разыскать кисет.

Кошка говорит: – Как же нам его найти? Девицы увезли кисет за девять рек и за девять морей.

– Ничего, садись на меня, а я буду переплывать реки и моря. Кисет обязательно добудем, – сказала собака.

Кошка села на собаку, и собака полезла в воду, поплыла через реку. Так они шли, переплывая реки и моря. К вечеру подошли к одной деревне. Кошка собаке говорит:

– Ты устала, отдохни здесь, а я пойду в дом хозяина села и заберу кисет. После полуночи жди меня, будь настороже.

Собака стряхнула с себя воду и легла отдохнуть.

Кошка слышит – в деревне люди пируют, шумят. В полночь стало тихо: погасли лампы, все легли спать.

Когда все уснули, кошка тихо открыла дверь и вошла в дом хозяина. Смотрит-на печной плите, на полке, где лежат посуда и продукты, – везде разбросаны недоеденные куски лепешек, горки каши. Обильно пировали! Много еды было съедено, много вина выпито! Хозяин в обуви, в одежде лежал на наре вверх лицом и храпел так, как будто гром гремел. Руки и ноги его были раскиданы. Недалеко от него на боку лежала жена, тоже одетая, с открытым ртом, вместо подушки под головой у нее стоял табачный ящик.

На боковых нарах спали девицы, которые украли кисет. Они лежали на шелковых матрацах, накрытые шелковыми одеялами. Под их головами лежали мягкие пуховые подушки.

На стене висел волшебный кисет, закрученный проволокой. В доме было светло как днем, все блестело.

Кошка посмотрела по сторонам, вспомнила, что после пира за остатками пищи приходят крысы; она притаилась у плиты и стала ждать воришек. Недолго кошке пришлось ждать. Из-под столба, который стоял около входа, осторожно вылезла огромная крыса. Она повела своим носом, понюхала воздух, разглядывая все своими зоркими глазами. Долго она сидела в норе и ждала, пока кончится пир и люди уснут, чтобы полакомиться остатками пищи. Теперь ее время пировать! Крыса кубарем покатилась на печку, где находилась каша, но не успела она притронуться к каше, как оказалась в лапах кошки, которая прыгнула на нее, придавила так, что та задохнулась и не могла пискнуть.

Крыса сильно испугалась. От испуга у нее чуть сердце не разорвалось. Она знала, что в лапы кошке попадешься – живой не уйти. Ведь кошка-крысиный черт!

Но на этот раз кошка крысу не убила, только задала трудную задачу.

– Ты, крыса, молчи, не кричи, не шуми. Если люди проснутся, то ты обязательно умрешь, никуда ты от меня не уйдешь. Я бы тебя сейчас удавила, но мне нужен кисет, который висит на стене, проволокой закрученный. У тебя острые зубы, ты перегрызи проволоку и кисет отдай мне. Если ты этого не сделаешь, я тебя убью. Если добудешь кисет, я тебя не трону, а твою нору заполню кашей, горохом, лепешками, сахаром. Будешь жить сыто и богато.

Крыса еле перевела дыхание, поморгала глазами и кое-как заговорила:

– Кошка-сестрица, ты пожалей меня, не убивай, не ешь. Я сделаю все, что ты прикажешь. И сталь грызть буду и железную проволоку поломаю, а кисет добуду.

Кошка отпустила крысу. Сама же села на плиту и стала наблюдать, что делает крыса. Крыса кубарем покатилась по циновке и начала грызть железо: дринь-дринь, дринь-дринь, – отгрызла одну проволоку. В это время зашевелилась девица, которая лежала на наре и во сне бормотала:

– Эти крысы мешают людям спать, шумят.

Так побормотав, уснула, захрапела.

Крыса снова начала грызть: дринь-дринь, дринь-дринь, – еще одну проволоку порвала. Теперь со стоном зашевелилась девица, которая лежала на другой наре, и во сне начала бормотать:

– Проклятые крысы, мешают людям спать, будят. Это потому, что в доме нет кошки, привольно живут.

Так побормотав, повернулась в угол и захрапела. А крыса снова начала грызть: дринь-дринь, дринь-дринь. Затем кошке шепотом говорит:

– Сестрица-кошка, осталась только одна проволока.

– Хорошо, старайся. Я в твою нору много еды положу, – говорит кошка.

Крыса грызла-грызла и порвала последнюю проволоку, схватила кисет зубами и побежала к кошке. В это время хозяин, который спал на нарах, проснулся.

Кошка схватила кисет зубами, перепрыгнула через плиту, оттуда через бумажное окно на улицу и умчалась на берег. На берегу собака ждала кошку. Кошка вскочила на спину собаке, крепко-накрепко держа в зубах кисет. Собака прыгнула в воду и быстро поплыла на другой берег реки.

Хозяин совсем проснулся и поднял шум, гам, всех разбудил.

– В нашем доме воры! – кричал он. Жена его зажгла лампу. Все искали вора по дому, но не нашли. Зажгли факел, вышли на улицу и начали искать следы вора. Никаких следов не было. А крыса юркнула к себе в нору и ела кашу, горох, лепешки, сахар.

Собака и кошка, переплывая моря и реки, наконец-то к утру добрались до дома. Кисет снова повесили на стену и легли спать.

Старик утром проснулся, видит-в доме снова светло, волшебный кисет висит на стене, а на наре спят молодец и девица. Старик разбудил старуху и говорит:

– Старуха, а старуха, вставай, смотри, какие у нас хорошие помощники.

Старик и старуха сильно обрадовались тому, что кисет снова вернулся в дом, и тому, что они приобрели детей. Они снова богато зажили. Старик сетками и острогой рыбу промышлял, старуха по хозяйству заботилась и помогала своей невестке, а молодец в тайгу ходил, зверя и дичь добывал. И он был такой охотник, что всякий зверь, увидев дорогу молодца, прежде чем перейти ее, плакал, всякая птица, перед тем как над ним пролететь, рыдала.

Два брата

Жили двое детей с отцом. Отец думал – грамоте ли своих сыновей учить или охотиться учить. Потом решил – охоте буду их обучать. Стал отец учить своих сыновей, как след разных, зверей распознать, как по голосам птиц узнавать, как солнце и звезды путь в тайге указать могут.

Однажды отец купил два мячика, два кинжала и сказал:

– Когда я умру, мячики эти надо мной повесьте, а потом каждый себе по одному возьмите; когда на охоту уходить будете далеко, в тайге мячик всегда у себя за пазухой держите.

Когда умер отец, сыновья, мячики над отцом повесили, а после похорон каждый себе по мячику взял.

Как-то рано утром братья вместе охотиться пошли. Идут, идут по тайге, вдруг видят – медведь им навстречу идет. Начали они медведя подкарауливать. Только в медведя хотели выстрелить, а медведь говорит:

– Не стреляйте в меня! Я вам двух детей своих дам! Двух детей своих дал.

Пошли дальше. Вдруг тигра увидели. К нему подкрадываться начали, только хотели выстрелить, а тигр говорит:

– Не стреляйте в меня! Я вам двух детей своих дам! Двух детей своих дал.

Идут дальше. Увидели волка. Только хотели в него выстрелить, а волк говорит:

– Не стреляйте в меня! Я вам двух детей своих дам! Как сказал, так и сделал.

Дальше идут. Лису встретили. Только хотели в лису выстрелить, а лиса говорит:

– Не стреляйте в меня, я вам двух детей своих дам! Двух детей своих дала.

Пошли дальше. Зайца встретили. Только хотели в зайца выстрелить, а заяц говорит:

– Не стреляйте в меня! Я вам двух детей своих дам! Заяц двух детей своих дал.

Так шли, шли вместе два брата, потом из-за зверей спорить начали. Потом всех своих зверей поделили.

Дальше младший брат в одну сторону пошел, а старший – в другую сторону пошел.

Шел, шел младший брат по тайге, потом на гору стал подниматься. На вершине горы остановился, вниз посмотрел и видит – внизу город стоит. В городе на каждом доме черный флаг. Молодец думает: Надо этот город посмотреть. Пошел по направлению к городу. Пришел туда. В один маленький дом вошел. В домике этом старик да старуха жили. Молодец старуху спрашивает:

– Что за флаги на крышах домов повесили? А старуха отвечает:

– Двенадцатиголовый змей на дочери царя жениться хочет. Змей тот сказал, чтобы за пятнадцать дней невесту к нему привели. Если не приведут, тот змей угрожает, что всех жителей города убьет. Только семь дней осталось.

Молодец говорит:

– Я того змея убью!

А старуха удивленно спрашивает:

– Правда убьешь?

– Правда убью!

Старуха бегом к царю побежала и рассказала ему о том, что сказал удалец. Царь к старухе домой пошел, молодцу-удальцу говорит:

– Верно, что ты двенадцатиголового змея сможешь убить?

Молодец-удалец отвечает:

– Верно, убью!

Царь тогда говорит:

– Если ты змея убьешь, дочку свою я тебе в жены отдам!

Молодец пошел к царской дочке. А потом он с ней вместе змея убивать пошел. А царь думает-наверное, дочь мою в другое, чужое место увезут. Слуге своему говорит:

– Возьми-ка ружье да иди за ними тихонько, посмотри. Если парень в сторону от змея пойдет, стреляй в него!

А молодец-удалец немного прошел и сел. Потом услышал-что-то гремит. Вдруг увидел-змей ползет. Змей только прыгнуть хотел, молодец-удалец кинжалом размахнулся, рубанул-шесть голов у змея сразу срезал. Взвился змей, еще на молодца прыгнул, а тот снова размахнулся, рубанул-еще три головы срезал. Собрав последние силы, змей еще раз на удальца-молодца прыгнул, а тот еще раз рубанул кинжалом и совсем змея прикончил.

Устал молодец-удалец после такой битвы и лег поспать. А когда спать ложился, медведю сказал:

– Ты меня охраняй, не пришел бы человек какой! Медведь охранял-охранял, да и начал дремать. Тогда тигру сказал:

– Ты поохраняй молодца-удальца, а я посплю! Тигр стал охранять удальца-молодца. Тигр охранял-охранял молодца-удальца, да вдруг и задремал. Тогда тигр говорит волку:

– Ты поохраняй, а я посплю!

Волк начал охранять молодца-удальца. Постерег немного и тоже задремал. Тогда волк лисе говорит:

– Ты поохраняй, а я посплю!

Лиса охранять начала. Охраняла-охраняла и тоже задремала. Потом лиса зайцу говорит:

– Ты, заяц, поохраняй, а я посплю!

Вот заяц молодца-удальца охранять начал. Поохранял-поохранял, да и тоже задремал. Подремал-подремал, а потом и совсем уснул.

После того как заяц уснул; царский слуга, следивший за ними, подкрался, кинжал молодца взял и отрубил ему голову. Дочка царя проснулась и пошла на берег. Видела она, как молодец-удалец отдыхать ложился. А царский слуга говорит ей:

– Ты будешь говорить, что я змея убил. Если так не скажешь, я убью тебя!

Пошли вместе к царю. Там пировать начали. Вдруг медведь проснулся, на молодца-удальца посмотрел, увидел: голова молодца отрублена. Медведь всех своих товарищей разбудил. Тогда тигра спрашивает:

– Почему голова молодца отрублена? Тигр говорит:

– Когда я ложился спать, то сказал, чтобы волк молодца поохранял.

А волк говорит:

– Когда я ложился спать, то сказал, чтобы лиса его поохраняла.

Лиса говорит:

– Когда я ложилась спать, то сказала, чтобы заяц молодца-удальца поохранял.

Тогда все звери зайца судить начали. А заяц говорит:

– Меня только на одну минутку отпустите, пожалуйста!

Я убегать вовсе не собираюсь. Я пойду поищу, чем бы человеку помочь.

Медведь говорит:

– Если ты куда-нибудь убежишь, тебя везде найдем!

Отпустили зайца, и он пустился вскачь.

Прошло немного времени, и заяц возвратился. Принес две бутылочки лекарства. Тогда голову удальца начали лекарством лечить. Медведь голову молодца взял, к шее приклеил. Молодец встал, но оказалось, что голову молодца поставили не так. Тогда голову молодца сняли, а потом уж правильно поставили. Молодец-удалец прежним стал. Тогда он решил прямо к царю идти.

Вот входит удалец в дом царя, а царская дочка к нему навстречу бежит, обнимает молодца и говорит отцу:

– Вот кто змея убил! Вот этот молодец-удалец змея убил! А слуга твой меня застращал.

Царь сказал, что слугу казнить надо. Свою дочь царь молодцу-удальцу в жены отдал. Молодец-удалец на дочери царя женился.

Однажды удалец пошел на охоту. Идет и видит, что на вершине дерева старуха сидит. Удалец говорит:

– Ты что это там делаешь? Зачем на дереве сидишь? Скорей слезай! Старуха говорит:

– Как спуститься? Твоих собак боюсь!

– Ничего, спускайся, собаки ничего не сделают. Зря их боишься! Старуха ветку сломила, удальцу подала и говорит:

– Этой веткой побей немножко своих собак!

Молодец старухины слова выслушал. Собак своих немного побил. Потом на собак взглянул и видит, что собаки его все начали окаменевать. Сам он тоже начал окаменевать…

Молодец-удалец быстро мячик свой из-за пазухи вытащил и вверх повесить едва успел. Потом камнем стал.

Спустя немного времени неожиданно старший брат удальца пришел. Посмотрел на старуху и сказал:

– Что ты там, наверху, делаешь? Скорей, скорей слезай! А старуха говорит:

– Собак твоих боюсь!

Брат молодца-удальца снова говорит ей:

– Скорей спускайся! Не спустишься, я убью тебя! Старуха отвечает:

– Напрасно ты говоришь, все равно не спущусь! Тогда брат молодца-удальца ружье свинцом зарядил и в старуху выстрелил. Свинцовая пуля назад отскочила. Потом он стальной пулей ружье зарядил, еще раз в старуху выстрелил. Тогда старуху наповал убил. После этого младший брат его снова человеком сделался.

Помирились тут братья и больше не спорили. Молодец-удалец к жене своей пошел. Вместе с братом в этом городе стали жить. На охоту всегда вместе ходили. Хорошо стали жить. Оба хорошими охотниками стали. Много разных зверей добывали. Медведей, тигров, волков, лисиц, барсуков, енотов, выдр, соболей, лосей, изюбрей, кабанов и зайцев много убивали.

Так было. Близко ли, далеко ли было.

Колотушка

Близко ли, далеко ли, не знаю где, жил один старик. У старика всего богатства-то было сито лубяное плетеное, ковшик серебряный да колотушка деревянная. Больше ничего не было. Так он и жил.

И вот услышал он один раз, что в соседнем стойбище богатый шаман поминки справляет. Пошел старик на поминки и захватил с собой сито. А сито было не простое. Хоть песку в него наложи, хоть снегу, только потрясешь – из него всякая еда посыплется.

Вот пришел старик к шаману, сито на вешалах оставил, а сам зашел в дом. Слуги шамановы стали угощать старика красной водкой. Сидит старик и пьет.

И пока он в доме сидел да водку пил, шаман вышел во двор и видит-на вешалах стариково сито плетеное висит. Взял шаман сито и давай трясти. А из сита вдруг калачи, да оладьи, да лепешки посыпались.

Вот, – думает шаман, – какое сито хорошее!

Взял он сито и спрятал его.

А старик домой собрался. Подходит он к вешалам, смотрит-сита нет. Искал-искал, нигде нет. Рассердился старик, а делать нечего. Ушел домой без сита.

На другой день опять позвали старика к шаману. В этот раз захватил он с собой ковшик серебряный. А ковшик у старика тоже не простой был. Только наклонишь его – сейчас из него вино потечет.

Пришел старик к шаману, ковшик на вешалах оставил, а сам в дом вошел. Сидит в доме, красную водку пьет. А пока он водку пил, шаман во двор вышел, видит-на вешалах ковшик серебряный висит. Взял он ковшик, наклонил, полилось из ковшика вино. Сколько ни льет, сколько ни пьет-все вино не кончается!

Думает шаман: Придется и ковшик украсть. И украл.

Вышел старик, глядит, а ковшика нет. Поискал-поискал, да и ушел домой.

На третий день стал старик опять к шаману собираться. Пошел в свой амбар, смотрит – кроме колотушки, ничего не осталось.

А колотушка у него хоть и деревянная была, а тоже не простая.

Взял он колотушку, за спину закинул и в путь отправился. Опять зашел к шаману в дом, а колотушку на вешалах оставил. Только он с гостями сел, красную водку пить начал, вдруг слышат гости-на дворе стук, крик, шум…

Выбежали все из дому, смотрят-колотушка сама шамана колотит.

Шаман кричит:

– Ой, не убивай!

А колотушка у него по спине так и скачет-колотит вора.

Опять кричит шаман:

– Ой, не убивай! Отдам сито…

– Нет, – говорит старик, – у меня еще и ковшик был. Побежал шаман к себе в дом, принес сито и ковшик, отдал старику.

Тут старик сказал своей колотушке:

– Ладно уж, перестань колотить вора. Хватит с него. Забрал он свое сито плетеное, да ковшик серебряный, да колотушку деревянную и ушел к себе домой. Стал он с тех пор дома жить и к шаману больше не ходил.

Так и жил старик. Близко ли, далеко ли-не знаю.

Кто сильнее всех?

Жил один мальчик. Вышел он однажды на улицу, соскользнул по льду к берегу и начал играть.

Играл-играл мальчик и упал на спину. Упав, говорит:

– Лед, что за сила у тебя, что ты меня на спину повалил?

Лед отвечает:

– Стало быть, я сильный, если тебя на спину повалил. Мальчик говорит:

– Хоть ты очень силен, но как только солнце хорошо станет светить-ты весь растаешь! Лед говорит:

– Солнце, пожалуй, сильнее. Мальчик спрашивает солнце:

– В чем твоя сила? Солнце отвечает:

– Стало быть, сильное, если лед растопить могу! Мальчик спрашивает:

– Если ты сильное, то почему тебя может закрыть даже клочок тучи?

Солнце отвечает:

– Значит, туча сильнее. Мальчик снова спрашивает:

– Туча, что у тебя за сила? Туча говорит:

– Стало быть, есть сила, если солнце закрываю! Мальчик спрашивает:

– Если ты сильна, то почему же, когда ветер подует, ты в разные стороны расходишься? Туча говорит:

– Значит, ветер сильнее. Мальчик спрашивает у ветра:

– Ветер, что у тебя за сила? Ветер говорит:

– Стало быть, я сильнее, если тучи разгоняю в разные стороны! Мальчик спрашивает:

– Если ты силен, почему же не можешь сдвинуть горы? Ветер говорит:

– Горы, пожалуй, сильнее меня. Мальчик спрашивает гору:

– Если ты, гора, сильнее, почему же ты позволяешь деревьям расти на своей вершине? Гора говорит:

– Дерево сильнее. Мальчик спрашивает дерево:

– Дерево, если ты сильное, почему же, когда человек рубит, ты падаешь? Дерево говорит:

– Человек сильнее.

Мальчик спрашивает человека:

– Человек, что у тебя за сила? Человек говорит:

– Стало быть, я сильнее всех, если дерево, растущее на вершине горы, сваливаю.

Человек оказался сильнее всех. Кончил сказ.

Лягушка и красавица

Жили-были одна девица-красавица и лягушка. Жили они очень бедно. Вот однажды у девушки сын родился, а у лягушки родилась дочь. Есть им нечего было. Лягушка говорит красавице:

– Поедем, сестра, черемуху собирать!

– Где же черемуху найдем?

– На той стороне, на острове, очень много черемухи. И вот красавица и лягушка положили своих ребят в лодку и отправились.

Лягушка веслами гребет, а девица-красавица у руля сидит.

Ехали они, ехали, наконец, к острову на Амуре подъехали.

К берегу пристали, детей своих в лодке оставили и пошли в лес черемуху собирать. Собирали-собирали, вдруг девица-красавица лягушке говорит:

– Пойди детей посмотри!

Лягушка к берегу спустилась, к лодке подошла, а потом своего ребенка на землю бросила, а ребенка красавицы взяла, лодку оттолкнула и уехала.

Возвратилась лягушка домой и стала ребенка красавицы воспитывать.

Вот ждет-ждет девица-красавица лягушку, зовет, зовет, зовет ее, а той все нет.

Тогда встревоженная девица-красавица к берегу пошла. Дошла до того места, где останавливалась, смотрит-лодки нет, ребенка ее нет. Только лягушкин ребенок на земле лежит и плачет.

Тогда девица-красавица сделала из травы дом и стала жить на берегу острова и воспитывать лягушкину дочь. Есть им совсем нечего было, часто голодали.

Когда лето наступало, черемухой питались, другие ягоды собирали, сушили и потом ели, из черемухи лепешки делали. Так и жили.

А сын девицы-красавицы, которого лягушка забрала, совсем большой стал. На охоту стал ходить, разных зверей убивать, ни в чем они не нуждались. Мясом добытых мальчиком зверей питались.

Однажды мальчик по своей охотничьей тропе шел и убил очень жирного лося. Много жиру снял с него. Когда кончил свежевать зверя, услышал, что птица вроде вороны кричит:

Кайе-кайе, хок! Лягушку в мамы нашел! А твоя мама с лягушкиным ребенком на той стороне, на острове! Мама твоя голодает, хок!

Как услышал это мальчик, сердце его сжалось. Спрятал он своего лося незаметно в одном месте и пошел.

Шел-шел, дошел до своего дома. Входит в дом. Лягушка дома сидит. Сел мальчик на кан и говорит:

– Мама, согрей воды, мне нехорошо! Лягушка в котле воду подогрела и говорит:

– Немного подогрела. А мальчик просит:

– Нет, ты воду вскипяти!

Вскипятила воду лягушка. Мальчик говорит:

– Ты воду в котле мне подай!

Взяла лягушка котел, притащила мальчику. Мальчик взял лягушкины руки и сунул в котел, чтобы полосы стало хорошо видно. Лягушка говорит:

– Ой, горячо, горячо!

А отвернувшись в сторону, проговорила:

– Чужой ребенок, отец его вор! Мальчик спрашивает:

– Что ты, мама, говоришь?

– Что я стану говорить, сынок, унты тебе шить надо, вот и беспокоюсь!

Мальчик снова спрашивает:

– Мама, почему у тебя ноги такие кривые стали? Лягушка отвечает:

– Будут кривыми! Когда твой отец торговать ездил, я на парте постоянно сидела, вот и скривила!

– А-а-а! – протянул мальчик. – А живот у тебя почему с узором?

Лягушка говорит:

– Отцу твоему снаряжение у огня шила, сожглась!

– А-а-а! – опять протянул мальчик. – Мама, а почему у тебя лицо желтое стало? Лягушка говорит:

– Большие китайские металлические серьги носила в мороз, из-за них лицо отморозила, – Мама, а почему у тебя глаза навыкате стали?

– Будут навыкате: когда твой отец торговать ездил, я все на передовую собаку смотрела!

Закончил мальчик разговор. Лягушка пошла к костру, села и говорит:

– Чужой ребенок, чужой он! Мальчик снова спрашивает:

– Мама, что это ты там говоришь?

– Завтра утром по дрова да по воду идти надо, вот и думаю.

На другой день мальчик встал очень рано и отправился на ту сторону Амура остров искать. На остров из лодки вышел, по берегу пошел. Шел-шел и видит-маленький, худенький домик стоит. Видит – девица-красавица с маленькой лягушкой в этом домике только вдвоем живут.

Мальчик кусок жиру лягушке бросил. Лягушка взяла кусок жиру, поднесла матери и говорит:

– Мама, посмотри – мясо, мясо!

– На той стороне мать твоя. Там мясо и масло есть! А ты себя на смех поднимаешь, мясом жир называешь! Вкуса мяса и жира не знаешь!

Девица-красавица посмотрела на мальчика и спрашивает:

– А ты, мальчик, чей сын?

– Чей я сын? На той стороне лягушка живет, так я ее сын!

Красавица-девица спрашивает:

– А как зовут тебя?

– Мое имя-Кайе.

– Ах, если Кайе, то ты мой сынок, – заплакав от радости, сказала красавица.

Обняла его, радуется, что нашла своего сына. А мальчик говорит:

– Поеду, лягушку выгоню!

Выгнал лягушку, за матерью своей приехал и говорит:

– Мама, выгони и лягушкину дочь!

А мать отвечает:

– Грудью своей я кормила ее, с таким трудом воспитывала, разве можно выгнать?

Сели все в лодку и поехали. Переехали Амур, в своем доме жить стали. Лягушкина дочь воду, дрова приносит. Мальчик разных зверей убивает. Так жили.

Однажды лягушкина дочь в лунный вечер по воду пошла. В ведра свои воду зачерпнула, на коромысло ведра поддела, с берега идет. Поднимаясь с берега к дому, на пол дороге отдохнуть остановилась. Вдруг видит – луна засияла, а на луне тень от ведер, коромысла и ее собственная тень. Лягушкина дочь думает: Как бы я хотела на луне быть!

И запела лягушкина дочь:

Луна, луна упала,Луна растянулась, луна растянулась.

Вдруг луна длинной-длинной лентой растянулась и лягушкину дочь подняла. И вот лягушкина дочь на луне оказалась с ведрами и коромыслом.

Мать с сыном в доме находились, разговаривали. Потом мать говорит:

– Почему ее так долго нет, пойди посмотри, что с ней? Мальчик встал и пошел посмотреть. На берегу – нет, нигде нет. Только видит мальчик, что луна потемнела. Взглянул на луну, а лягушкина дочь с ведрами и с коромыслом на луне, оказывается, находится. Закричал мальчик матери:

– Мама, лягушонок на луне!

Вышла мать посмотреть, видит-правда, лягушкина дочь на луне.

Так и стали жить вдвоем. Стали хорошо жить, долго жили.

Найсо

Жил одиноко мужчина по имени Найсо. Однажды он стал забивать колья для рыболовной сетки. Забивает колья у себя на берегу, а в это время кто-то кричит: Ятачипоа, ятачипоа! Тогда Найсо видит-лягушка вывела своих лягушат. Найсо снял свою сетку. Потом стал забивать колья выше по реке. Опять стали кричать: Ятачипоа, ятачипоа, ятачипоа! Снова лягушка вывела лягушат. Снял Найсо сетку и поехал забивать колья на противоположный берег. Теперь он сел у своей сетки.

– Самец-кета, тэртэнтэн-тэртэнтэн,Этой стороной проходи!

Самка-кета, тэртэнтэн-тэртэнтэн,По той стороне проходи!

Найсо поймал кету-самца.

Самка-кета, тэртэнтэн-тэртэнтэн,Этой стороной проходи!

Самец-кета, тэртэнтэн-тэртэнтэн,По той стороне проходи!

Найсо поймал кету-самку и кету-самца. Юколы для себя на одни вешала повесил, юколы для собак на другие вешала повесил. Высушенной и снятой юколы для людей получился один амбар и юколы для собак-другой амбар.

Однажды приходит к Найсо медведь.

– Найсо, дай мне поесть!

– Ладно, – говорит Найсо, – найду тебе поесть. Найсо взял большую корзину и пошел в амбар. Амбар его совершенно пуст. Медведь всю юколу съел. Найсо вернулся в дом. Медведь говорит:

– Принес ли ты мне пищи?

– Нет, – говорит Найсо, – амбар мой пуст.

– Ну, если так, пойди накоси сена, чтобы подстелить, когда я тебя убью.

Заплакал Найсо, взял косу и пошел косить. Косит сено и видит-пришла лиса.

– Найсо, почему ты косишь и плачешь?

– Медведь послал меня косить сено, чтобы подстелить, когда он убьет меня, – отвечает Найсо.

– Что ты боишься зверя, которого люди убивают? – говорит лиса. – Ступай сейчас домой, сделай из этого сена человечков и расставь их на окне. Потом, когда спросит медведь, скажи, что к тебе, мол, толпа людей идет. Медведь спросит, куда ему спрятаться, а ты скажи: Вон там, в углу, мол, спрячься. Потом я приду и закричу: Найсо, здесь следы моего зверя! А ты тогда скажи: Зачем же станет приходить к человеку зверь, которого люди убивают? Тогда я скажу: А что там в углу? Ты ответишь: Уголь, уголь! А я скажу: Возьми топор и ударь. Если уголь, послышится хруст, если мясо, послышится стук.

Тогда Найсо пошел домой. Вошел и стал делать из сена человечков. Медведь спрашивает:

– Найсо, что ты делаешь? Найсо поставил человечков на окно и говорит:

– Медведь, к тебе толпа людей идет.

– Найсо, где можно спрятаться?

– Вон там, в углу прячься.

Медведь пошел в угол и лег там. Потом пришла лиса:

– Найсо, здесь следы моего зверя!

– Зачем придет к человеку зверь, которого люди убивают?

– А что такое в том углу?

– Уголь, уголь!

– Возьми топор и ударь. Если там уголь послышится хруст, если мясо, послышится стук.

Найсо взял топор, подошел и ударил. Разрубил медведя и убил его. Потом лиса и Найсо стали есть, пировать. Едят, едят… Лиса придумала:

– Эй, Найсо, люлька у тебя есть?

– Есть люлька, – ответил Найсо и принес люльку.

– В ней можно каждого из нас связать и кормить, как маленького ребенка. Когда ты ляжешь, я тебя буду кормить, а когда я лягу, ты будешь меня кормить, – сказала лисица.

Тогда Найсо положил лисицу, связал и стал класть ей пищу в рот. Потом лиса вылезла и связала Найсо в люльке. Будто собирается дать Найсо пищу в рот, только поднесет – и сама ест. Ничего не дала ему, сама все съела и убежала.

Найсо лежит и плачет. В это время пришла мышка.

– Эй, мышь, – говорит Найсо. – Я пока еще жив. Когда умру, тогда и приходи меня есть. – Нет, – отвечает мышка, – я не та мышь, что ест-людей. Я хочу тебя выручить.

– Ну ладно, мышка, – говорит Найсо, – выручай меня.

Мышка перегрызла и сняла все его завязки. Тогда Найсо встал, поискал в подстилке, нашел кусочек мяса и дал его мышке.

Потом Найсо стал собираться на охоту. На нарты погрузил крупу и берестяные чумашки и пошел один. Шел-шел, видит-идет какая-то лисица.

– Куда ты идешь, Найсо?

– На охоту иду, – отвечает Найсо.

– Братец, возьми меня вместо собаки.

– А ты сумеешь?

– Ничего, смогу.

Тогда Найсо запряг лисицу. Везла она не очень-то сильно. Идет и смотрит, нет ли где трещины во льду. Идет, идет… Нашла трещину. Топнула ногой, так что лед зазвенел. Лиса вскрикнула:

– Ой-ой! Нога моя!

– Эй, лиса, – спросил Найсо, – что ты сделала? – Я ногу переломила, – говорит лиса. – Положи меня на нарту.

Найсо положил ее на нарту.

– Ой-ой! Очень больно! Положи меня между чумашками. Найсо положил ее между чумашками. Лиса говорит:

– Вот теперь ничего, не больно. Так Найсо и идет. Вечером остановился на ночлег. Лиса слезла с нарт. Ходит, прихрамывает. Найсо говорит:

– Ну, как твоя нога?

– Ничего, – ответила лисица, – ноге стало лучше. Найсо стал делать шалаш. Лиса и говорит ему:

– Братец, дай мне нож. Я пойду нарежу травы на подстилку.

Дал он ей нож. Лисица, прихрамывая, пошла в гору. Найсо уже сделал шалаш, а лисы нет и нет.

– Ай-ай! Как она долго! – Потом пошел по ее следам. Нашел только нож, а лисица сбежала. Взял Найсо нож и пошел назад. Подошел к нарте, а в чумашках пусто. В одной из них что-то стучит. Посмотрел – это обломился и упал туда зуб лисицы.

Переночевал там Найсо, утром встал и пошел. Идет, идет. Встретил медведя. Положил его себе за пазуху. Встретил белку. Спрятал ее себе за пазуху. Хорька, лисицу, зайца – всех за пазуху положил. Идет, идет. Дошел до какого-то большого дома. Там камлает по-шамански очень много зверей.

Вот один медведь говорит:

– Ведь этот Найсо, наверное, хорошо камлает. Найсо дали шаманский пояс и бубен. Найсо стал камлать. Бум-бум! – вылезла лисица. Бум-бум! – вылез хорек. Бум-бум! – появились белки, зайцы. Появились медведи. Все звери в доме стали камлать.

Камлает Найсо и видит: под полкой – лиса со сломанным зубом. Бросил Найсо бубен и пошел к лисе.

– А, это ты, лиса! Ты меня обманула!

Взял ее за шею и сдавил. Лисица говорит:

– Братец, ладно, я пойду просить тебе в жены дочь старика Ка.

– Иди, если можешь. Но куда бы ты ни ушла, я тебя найду по твоему сломанному зубу!

Потом лиса отправилась в путь. Идет, идет… Дошла до селения старика Ка. Остановилась против его двериОттуда вышла старуха. Смотрит, в большущего зверя, в страшнущего зверя обратилась лиса. Лиса и говорит:

– У-У-у! Старуха, давай свою дочь! Упала старуха от страха. Закричала:

– Старик, старик! Здесь страшный зверь, большой зверь. Он требует: Отдай дочь!

Вышел старик, посмотрел и тоже испугался. А лиса говорит:

– Старик! Отдай свою дочь!

Старик вошел в дом, заставил свою дочь одеться, вывел ее на улицу и посадил на лисицу. Лиса побежала. Бежит, бежит. Прибежала к Найсо:

– Ну, Найсо, я привезла тебе жену.

Тогда Найсо повез жену домой и опять стал там жить.

Полевая мышь и крыса

В одной местности жили крыса и полевой мышонок по имени Пимэкэн. У каждого своя нора, а входы в норы – один напротив другого. Жили вместе, голодая и бедствуя. Крыса большая, сильная, а полевой мышонок малюсенький, величиной с чашечку китайской трубки. Так и жили, бедствуя, скитаясь и грызя что попало.

Однажды Пимэкэн нашел мертвого тетерева. Унести его он не смог. Наевшись досыта, пошел рассказать крысе:

– Эй, сестрица, послушай-ка, я расскажу тебе о том, что может принести нам богатство и радость!

Глаза у крысы расширились от радости, и она забегала вокруг мышонка.

– Ну, расскажи, братишка, где ты нашел такое сокровище.

– Ну, какое там сокровище?! Кто его мог обронить, чтобы я нашел?! Просто я искал с голоду чего-нибудь поесть и нашел мертвого тетерева.

Только он проговорил это, как крыса потащила его с собой, чтобы он показал свою находку.

– Ну, ладно, – говорит крыса. – Давай сейчас снесем понемногу, а завтра пораньше утром принесем остальное. Сейчас мы с тобой устали. Не правда ли?

Пимэкэн маленький. Он согласился с тем, что сказала старшая:

– Можно и завтра. Только ты смотри, не укради без меня ночью!

– Ну, ладно, – говорит крыса. – Разве я сделаю так, чтобы тебя обидеть?!

Пимэкэн с крысой отправились в свои норы, неся на спинах по куску мяса.

Как только они пришли и немного свечерело, крыса слушает-спит ли Пимэкэн. Решив, что он заснул, крыса побежала воровать мясо. Всего тетерева к себе в нору перетаскала.

Рано утром Пимэкэн встал и отправился поглядеть на своего тетерева. А там никакого тетерева и нет. Давно уже крыса всего перетаскала. Очень рассердился Пимэкэн, но все же не заплакал. Собрав все, что у него было, набросился на крысиную нору. В норе началась страшная ругань и драка.

Но как маленький Пимэкэн может устоять против большой крысы?! Получив от крысы колотушек, ушел. Во время перебранки они условились; Завтра на рассвете мы позовем сюда больших и маленьких зверей со всего света. Пусть они рассудят нашу тяжбу. Крыса согласилась с этими словами Пимэкэна.

Рано утром, когда только еще занималась заря, как-то они сумели созвать всех зверей. У входа в нору собралось много разных зверей-медведь, тигр, волки, львы и мелкие звери. Сначала стала говорить крыса:

– Я нашла вчера мертвого тетерева. Мы с Пимэкэном его разделили. Сначала взяли по котомке, а потом согласились на следующее утро перетаскать этого тетерева. Ночью кто-то нашего тетерева украл. Вот как дело было.

На этом крыса кончила говорить. Пимэкэн рассердился. Сам маленький, вся мордочка в крови. Он сказал:

– Вот смотрите, великие братья, кто из нас прав, кто виноват? Разве можем мы, маленькие люди, устоять против тех, кто больше нас?! А было это так. Однажды мы с крысой бродили в поисках пищи. Я нашел мертвого тетерева. Потом показал крысе свою находку. Мы взяли по одной котомке мяса, а большая часть осталась на месте. Разве мог я, маленький человек, много унести?! Посмотрите вы сами и поймете, кто из нас больше унес.

На этом судилище так решили лесные звери: чтобы защитить маленького Пимэкэна, тут же убить крысу.

Убили крысу.

– Ну, ладно, братишка Пимэкэн, ты такой маленький! Как трудно тебе жить! – так сказал тигр. – Эй, друзья, убейте косулю, чтоб ему хватило пищи до самой смерти.

Только он так сказал, звери схватили большую косулю и убили ее. После этого все по своим местам, по своим норам разошлись, а Пимэкэн остался и жил, питаясь мясом.

Жил так, жил Пимэкэн и превратился в человека. Стал он маленьким мальчиком. А когда стал он человеком, в норе жить ему стало неудобно. Отправился он в путь. Шел-шел по лесу и пришел к морскому мысу. Перевалив через мыс, он увидел большое кочевье. Пошел к нему. Поднимаясь на городской берег, повстречал какого-то чиновника. Чиновник этот говорит Пимэкэну:

– Дорогой сынок, ты откуда? Пойдем ко мне, будь моим сыном. Пимэкэн ему отвечает:

– Как мне быть твоим сыном? Я не могу у тебя жить. Ведь я мышонок.

– Ничего, пусть ты даже мышонок, иди ко мне в сыновья. А почему же ты мышонок? Ведь ты же человек?!

Пимэкэн согласился и стал жить да поживать у того старика-чиновника. Однажды он как начал плакать с раннего утра, так и проплакал до вечера. Отец-чиновник спрашивает у него:

– Дорогой сынок, чего же ты плачешь? Если тебе что-нибудь нужно, скажи, дитя. Все, что смогу, я для тебя сделаю.

Пимэкэн называл старика-чиновника отцом.

– Отец, – говорит он, – я прошу у тебя лук и стрелы. Отец его сделал ему самый лучший лук и стрелы. Пимэкэн страшно обрадовался. Утром уходил и до восхода луны охотился с луком. Уток промышлял, сбивая их целыми стаями. Если над его головой пролетала какая-нибудь утка, то живой никогда не уходила. Так и рос мальчик Пимэкэн удальцом, стрелком, ловкачом.

Однажды отец Пимэкэна спросил у него:

– Дитя, как это ты бьешь уток, что ни одну живьем не отпускаешь?

– Это пустяки, отец! Смотри, вон стая гусей летит на юг. Сейчас я пущу свою стрелу в ту стаю. Смотри, вон ту первую, ведущую, птицу и последнюю, замыкающую, птицу я оставлю. Всех убивать нельзя, а то молодые птицы заблудятся.

Сказав это, Пимэкэн натянул тетиву лука до самого уха, гикнул и пустил стрелу. И в самом деле так получилось. Из стаи птиц только первую и последнюю оставил, а все остальные кувырком попадали.

Питаясь этими птицами, Пимэкэн жил дальше. Так жил он, подрастал, и вот однажды в город приехал царский посланец.

– Война начинается, друг чиновник, – говорит он. – Тебя царь зовет на войну.

Пимэкэн слушал все это. Потом он пришел к отцу:

– Отец, я пойду вместо тебя.

Отец обнял Пимэкэна.

– Смотри, дорогой сынок, ты еще мал, тебе еще дальше расти и жить. Ладно уж, я сам пойду. Пимэкэн принялся уговаривать своего отца:

– Я пойду, отец! Если не отпустишь, я здесь жить не стану. Сам пойду, хоть меня и не просят.

Когда он сказал так, отец подумал: Верно ведь, – и согласился. После этого Пимэкэн отправился. Далеко ли шел, близко ли шел, дошел до одного города. Подумал: Ну, где же здесь переночевать? Ведь никого не знаю. Когда он сидел и думал так, к нему подошел какой-то старик.

– Ну, здравствуй, дорогой молодец, откуда ты? По какому делу сюда идешь?

Пимэкэн пристально посмотрел на него. То был высокий черноватый старик, с бородой до пояса. Ничего не успел ответить Пимэкэн, а старик тот тут же опять стал спрашивать:

– Смотри-ка, милое дитя. Ты еще мал. Иди ко мне в сыновья.

Пимэкэн не стал отказываться, согласился. Теперь Пимэкэн вместе с тем стариком стал жить. Однажды старик сказал Пимэкэну:

– Посмотри, милый сынок, ты уже не маленький. Ведь ты понимаешь все, что говорят люди. Смотри не заходи за этот дом. Там злые духи. По вечерам они там летают. Не ходи!

Пимэкэн все это понял, но его это очень заинтересовало. Ему все время хотелось пойти посмотреть. Однажды, когда уже наступили сумерки, он пошел за дом. Зашел и видит – никаких злых духов там нет. Была только большая маньчжурская молельня в домике. А на столе около того домика в корзине лежали пампушки. Пимэкэн подумал про себя:

Вот это очень вкусная пища! Попробую-ка я одну штучку. Съел одну пампушку. Хотел взять вторую, но тут же потерял сознание. Не понимает даже, где он находится.

Потом Пимэкэн очнулся скачущим на черном коне. В руке у него волшебный золотой меч. Он бьется на мечах с какой-то красивой девушкой, но никто никого пронзить не может. Конь у девушки был белый. Они бились так, что порой оказывались то на крупе коня, то на голове, то под брюхом. Когда они так бились, пришел воспитавший Пимэкэна старик.

– Ну, милые дети, вы уже посражались, поучились. Теперь вас никто не сможет победить.

Только сказал он это, двое бойцов перестали сражаться. Потом старик позвал обоих детей к себе.

– Ну, глядите, милые дети: кто-то сейчас на нас напал. Идите им навстречу, померяйтесь силами, проверьте их силу и проворство.

Тогда Пимэкэн, с девушкой поскакали на своих конях. Скачут и видят людей, которые стоят густо, как трава. Пимэкэн вместе с девушкой выхватили свои волшебные золотые мечи. Потом стали размахивать ими и косить, как косят траву. Рубя всех подряд, они вместе пробились сквозь ряды своих врагов. Как скрестятся меч с мечом, будто гром гремит. Поднимут мечи вверх, кровь как дождь каплет. От мечей искры летят. Так бились Пимэкэн и девушка с врагами.

Скача оттуда, подъехали к ровному, как степь, месту. Смотрят – оттуда двое всадников, такие же, как они, мужчина и женщина, пустили своих коней вскачь. Наши всадники приготовились, чтобы встретиться как богатыри с богатырями. Так они бились день и ночь, потрясая громом окрестность.

С той стороны спрашивают у Пимэкэна:

– Откуда вы? Какого вы племени?

– Я маньчжур, – отвечает Пимэкэн. – Зовут меня Пимэкэн.

С той стороны говорят:

– А мы из рода Гаодон (один из китайских родов). Нас обучал небесный бог.

После этого они разъехались в разные стороны-Пимэкэн со своей девушкой и те двое.

Пимэкэн приехал домой, вернулся к хозяину молельни – к тому старику с бородой до пояса. Старик спрашивает у него:

– Видели ли, встретили ли вы кого-либо, равного вам в бою?

– Мы видели двух людей, – сказал Пимэкэн, – женщину и мужчину. Встретиться встретились и попробовать попробовали. Но никто никого не свалил и не победил.

После этого Пимэкэн сказал, что он уходит к своему прежнему отцу. Старик с бородой подарил ему нижнюю часть города. А он женился на той девушке. Потом поехал домой, захватив с собой свое селение. Приехал в отчий город. И стал тут Пимэкэн бегать вверх и вниз по течению реки. Сделает большой шаг – появляется большой дом, сделает маленький шаг-появляется маленький дом. У кого много детей, поселяются в больших домах, у кого мало детей, въезжают в маленькие дома. Стал Пимэкэн жить и управлять этими двумя большими городами. Едущие вверх по реке ставят здесь метку, чтобы знать, где живет мэргэн. Едущие вниз по реке обязательно заезжают к нему.

Богато, в довольстве жил он. Вечером все, что оставалось от его еды, он отдавал беднякам.

Спасение тигра

Был один человек. Он всю жизнь ходил по тайге. Однажды вечером он пришел в свой балаган и лег спать. Ночью снится ему, что один человек говорит ему: Спаси нас, пожалуйста, мы никак не можем убить кабана. Этот кабан убил многих наших людей, он нас все время беспокоит.

Вот какой сон ему приснился. Потом он утром рано встал, оделся, вышел из балагана и пошел в сторону. Там увидел следы тигра. Остановился там и думает: Видно, сегодня мне об этом снилось. Подумал так, взял свое копье и пошел по следу тигра. Он долго шел. Дошел до одной горы. Гора была очень высокая. У подножия горы увидел мертвых тигров. Там было десять мертвых тигров. Потом он посмотрел вверх на гору. На горе стоял кабан. Увидев кабана, он понял, что тигров убивает этот кабан.

Кабан, увидев человека, кинулся на него. Человек быстро заколол его. В это время один тигр пришел, вспрыгнул на спину кабана и начал его кусать. Человек и тигр разделили между собой мясо кабана.

Этот человек получил счастье оттого, что убил кабана– противника тигра. Человек после этого стал таким сильным, что больше ничего не боялся.

Трехногая косуля

Жил мэргэн-молодец, один-одинешенек. Жил он поживал и вот однажды пошел за водой. Когда он зачерпнул воды, к нему вплотную подошла трехногая косуля. Зачерпнул воды и только хочет встать, как косуля вдаль уходит. Снова черпает воду, и косуля вплотную подходит. Хочет встать, вдаль уходит. Мэргэн думает: Что это за косуля пришла на трех ногах? А косуля и говорит:

– Брат, тебя старшая сестра моя зовет. Приходи завтра.

– А далеко ли вы живете? – спрашивает мэргэн.

– Недалеко, – отвечает косуля.

– Ну, уж ладно, завтра приду.

Встав утром, мэргэн пошел. Встретил какой-то дом. Смотрит, там красавица сидит.

– Друг красавица, здравствуй!

– Здравствуй, друг мэргэн!

– Ты знаешь, друг красавица, что трехногая косуля приходила звать меня? Где же та косуля?

– Это мой младший брат, – говорит красавица. – Мой брат-злой дух. Он сзывает людей и убивает их. Давай, друг мэргэн, станем мужем и женой.

– Если ты хочешь, – говорит мэргэн, – то и я не прочь. Вечером пришел какой-то мальчик. На одну ногу хромает. Мальчик говорит:

– Здравствуй, зятек! Это я вчера ходил тебя звать в мужья для своей старшей сестры. Эй, зятек, пойдем завтра с тобой, поиграем!

Ночью красавица проснулась и говорит мэргэну:

– Когда пойдете завтра, ты раньше его поднимись в гору и надень лыжи без ремней, которые будут там находиться. Если он захочет их взять, не отдавай.

Утром мальчик встал.

– Эй, зятек, быстрее вставай!

Мэргэн пошел позднее, но обогнал.

– Зятек, пойдем вместе!

– Я так медленно не пойду, – сказал мэргэн и пошел впереди. Взял лыжи без ремней и надел их. Пришел мальчик и говорит:

– Зятек, отдай мне лыжи!

– Ты надевай хорошие лыжи, – сказал мэргэн, – а мне и плохие годятся. Уж кто раньше надел, никому не отдаст.

Ну как теперь будем играть?

– Через эту реку будем скатываться с горы, – ответил мальчик.

Мэргэн видит, что река эта течет быстро. Он скатился, перемахнув ее. Скатился и мальчик, но упал в воду и с криком пронесся по воде. Теперь он умер, – подумал мэргэн и скатился по противоположному склону. Снял лыжи и ушел,Красавица рубила дрова.

– Друг красавица, твой брат погиб.

– Друг мэргэн, никогда он не умрет. Дома сидит. Когда мэргэн вошел, мальчик распевал песни.

– Ну, зятек, ты вернулся?

– Вернулся, шурин.

– Ну, завтра снова пойдем играть. Ночью красавица проснулась и говорит мэргэну:

– Завтра, когда взойдете на гору, там будет стоять дерево. Ты не садись на ветку, которая обращена к реке, сядь на ветку, обращенную к горе. Он скажет: Я, мол, хочу здесь сесть, но ты не уступай.

Утром мальчик говорит:

– Эй, зятек, пошли скорее!

– Ты иди вперед, – сказал мэргэн. – Я тебя догоню. Мэргэн пошел и обогнал его.

– Пойдем вместе! А мэргэн говорит:

– Я не пойду так медленно.

Мэргэн пошел вперед, дошел до дерева, влез на него и сел на ветку, обращенную к горе. Мальчик говорит:

– Зятек, это ветка, на которую я собираюсь сесть. Ты садись на ветку, обращенную к берегу.

– Кто раньше сел, тот меняться не станет, – отвечает мэргэн.

Мальчик влез на дерево и сел на ветку, обращенную к берегу. Ветка обломилась и упала. Мальчик свалился в воду. С криком промчался по воде. Мэргэн ушел домой.

– Ну, друг красавица, здесь ли твой брат?

– Давным-давно уже вернулся, друг мэргэн. Опять говорит мальчик:

– Зятек, пойдем завтра зверя гонять! Ночью проснулась красавица:

– Друг мэргэн, в том месте, где он гоняет зверя, есть скамейка. Ты поднимись туда раньше и сядь, а его заставь гонять. Когда он будет гонять, ты в оленя-самку не стреляй и в оленя-самца не стреляй. Если выстрелишь в оленя-самца, сам умрешь, если выстрелишь в оленя-самку, я умру. А если выстрелишь в трехногую косулю, то умрет он.

Рано утром встали.

– Эй, зятек, пошли быстрее! Я ухожу. Мальчик ушел, но мэргэн его обогнал.

– Ну, пойдем же вместе!

– Я не пойду так медленно, – ответил мэргэн. Дошел он до того места, где мальчик гоняет зверя. Взял лук и стрелы. Вот пришел мальчик и говорит:

– Зятек, я хочу сесть.

– Я гонять не умею, – отвечает мэргэн. – Если ты умеешь гонять, то и гоняй себе.

Мальчик с неохотой пошел. Стал он гонять, и вот приближаются олени: самец-впереди, самка-сзади. Мальчик кричит:

– Стреляй, зятек!

Мэргэн сидит неподвижно. После этого приблизилась трехногая косуля. Мальчик кричит:

– Не стреляй, зятек! Это плохая косуля!

Мэргэн выстрелил. Сдохла косуля. Посмотрел мэргэн на мальчика-и мальчик умер. Мэргэн положил мальчика на лыжи и повез домой.

– Ну, друг красавица, убил я твоего брата. Теперь уж не воскреснет.

– Какая радость! – воскликнула красавица. – Он погубил так много людей.

Положив его в доме, красавица подожгла свой дом. Потом ушла вместе с мэргэном в его дом. Там и живут как муж с женой.

Сэнуэ-богатырь

В заброшенном стойбище, в пустом доме жил совсем один-одинешенек парнишка. Однажды он спал и видел сон: подходит к нему неуклюжей походкой маленького роста старичок и говорит: Ты что так спишь? Как хорошо пойти и посмотреть места, в которых родился!

Паренек моментально проснулся и говорит:

– Какой замечательный сон я видел!

Быстро встал, спрыгнул на пол, дошел до двери и увидел-с той и другой стороны печки. Тотчас же паренек подумал: Да ведь это берлоги каких-то диких медведей; медведь выйдет и меня съест, пожалуй. И, жалобно плача, побежал к месту, где спал, юркнул под одеяло и заснул.

Снова он видит сон: тот же старичок, приблизившись, говорит: Как же сильно ты боишься умереть! Если человек намеревается тебя убить, он скорее убьет тебя во время сна. Где ты видел берлоги диких медведей? Это печи, которые топили твои родители. Если ты не выйдешь сейчас же, получишь порку железным прутом.

Паренек быстрехонько встал и пошел к выходу. При всем желании не мог долго открыть дверь. Толкал, стучал и еле-еле приоткрыл. Едва вышел. На улице солнце его так ослепило, что он зашатался. Устоял и начал себя подбадривать:

Ведь я человек, я не упаду. Всюду вокруг дома росла высокая трава. Паренек, хватая траву то одной, то другой рукой, дергал и расчищал дорогу от дома к реке. Когда дошел до берега, взглянул на сделанную им дорогу и воскликнул:

– Эге-ге, что за широкая дорога! Мои родители, конечно, подобных дорог не делали.

На берегу были каменистые и песчаные места. Парнишка весь день там без дела просидел. Когда наступил вечер и птицы с криком начали пролетать над ним, он встал и отправился домой. Идя домой, он думал: А на этих птичек завтра, пожалуй, следует поохотиться!

На следующее утро паренек, осматривая дом, нашел отцовские стрелы и лук. Взял их с собою и пошел по направлению к лесу. Немного пройдя, вышел к болоту. На краю болота он убил четырёх уток. Разжег огонь, одну утку зажарил, съел, потом на траву лег и заснул. Немного поспал и проснулся оттого, что на него упала старушка. Парень испугался и воскликнул:

– Бабуся, что ты делаешь?

Старушка говорит:

– Сынок, я плохо вижу, на тебя споткнулась. Я живу одна-одинешенька в глубине этого болота. Парнишка говорит:

– А где же семья твоя находится?

– Я в глубину этого болота убежала со своим мужем, когда враги напали на наше стойбище. Пять лет спустя мой муж заболел и умер. Сколько я прожила с этого времени, забыла.

– А не знаешь ли ты, куда увезли вождя этого стойбища?

– Его, наверно, посадили в железную клетку и увезли. – Кто же покорил ваше стойбище?

– Это бессмертный хозяин гор – каменный человек. – Куда же он увез все население?

– Сынок, они по этой реке вниз поехали… Но зачем ты об этом спрашиваешь?

– Бабушка, я сын увезенного твоего хозяина. Сейчас, во время твоего рассказа, я все понял и решил, что пойду искать своих родителей и буду биться с их врагом. На, бабушка, бери этих трех уток и ешь.

Так сказав, он отдал старушке своих уток и пошел вниз по берегу реки.

Когда он шел по тайге, уже стемнело. Пройдя еще немного, он увидел на горушке огонек лампы. Парень обрадовался. Когда он взбежал на бугорок, на него с лаем набросилось шесть красных волков. От пинков парня волки отскочили. Затем, перед тем как войти в дом, он увидел вешала, сделанные из человеческих костей. Под вешалами грудой лежали человеческие черепа. Парень сначала испугался, а потом подумал: Э, да ладно, что бы ни было, а останусь я здесь…

Войдя в дом, паренек увидал у печи сидящую старушонку.

– Бабушка, можно у тебя переночевать?

– Конечно, сынок, можно. Ведь ты, сынок, устал наверно, ложись скорее, – с хитростью лисицы говорит старушка, – ведь ты Сэнуэ-богатырь… Куда же это ты путь держишь?

Молодец говорит:

– Я иду биться с врагом моего отца….

Про себя молодец думает: Это ведьма; когда я засну, наверно она меня захочет убить…

Когда молодец лег, он всячески старался не заснуть, и когда старуха заснула, он тихонько встал, вытащил находящийся в печи котел, положил на то место, где спал, а сам лег на другой стороне нар. В полночь старуха проснулась, тихонько встала, взяла молоток и чашку и, как кошка, стала подкрадываться к котлу. Когда подошла, встала поудобнее и, изо всей силы размахнувшись, ударила молотком. Дзинь! – лопнул котел. Молодец сразу вскочил и закричал:

– Зачем ты ночью котел ломаешь? Старуха шепотом говорит:

– Сынок, я по ночам часто так брожу.

Не говоря ничего, молодец лег, но старался не спать. Когда старуха снова заснула, он опять тихонько встал, выдернул котел, находящийся в другой печи, положил на место, где спал, а сам лег на прежнее место, у разбитого котла. Через некоторое время старуха опять проснулась и подкралась к поставленному молодцем второму котлу И со звоном его разбила. Молодец снова встал и спрашивает.

– Зачем еще другой котел сломала? Старуха швырнула в угол молоток и сказала:

– Я всегда, когда у меня гости, так брожу. Ну, а ты-то почему лежишь на той стороне нар, ведь ты лежал на этой? Молодец рассмеялся и ответил:

– Старушка, и я тоже, когда ночую у чужих людей, постоянно так брожу по дому.

Ведьма догадалась, что молодец перехитрил ее, и собралась убить его другим способом. Она вытащила из сундука железо, положила его в ковшик и начала расплавлять. Когда железо расплавилось, она, набрав его в рот, стала брызгать внутри дома. В тот же миг дом сплошь покрылся железом. Выйти стало совершенно невозможно. Кончив все это, ведьма стала точить свой нож, напевая:

Теперь-то, удалой молодец, от меня никуда не скроешься. Теперь я убью тебя, кровь твою буду пить, жир твой буду топить.

Молодец, слушая песенку, тихонько взял стрелу и лук, прошептал стреле:

Ты пронзи старуху насквозь, и вонзись в дверной столб, и не отпускай ее до тех пор, пока я не выдерну тебя сам, – так сказав, выстрелил. Стрела пронзила грудь старухи насквозь и вонзилась в дверной столб.

Ведьма изо всех сил старалась вырваться, но, видя, что ничего не выходит, взмолилась к молодцу:

– Сынок, уж отпусти меня, я не буду убивать тебя.

– Прежде чем я тебя отпущу, убери железную броню. Старуха говорит:

– Как же я уберу, я прикованная, ты сам возьми из печи головню и поднеси мне, а я плюну на нее.

Молодец головню взял и поднес ее старухе: Старуха на головню плюнула и говорит:

– Ну, а теперь маши головней по дому.

Молодец взмахнул головней, и железная броня в доме растаяла, как лед. Когда в доме все растаяло, молодец бросил головню в печь и, подойдя к старухе, вытащил стрелу. Старуха намазала рану слюной, чтобы она быстро зажила. Потом льстиво стала говорить:

– Ну, сынок, я довольна, теперь я помогу тебе как смогу. Ты идешь бороться с врагом своего отца, и чтобы ты стал неуязвимым, я покрою тебя железом, если ты пожелаешь.

У молодца мелькнула мысль: Э, опять меня хочет убить. Потом говорит:

– Ну, а как ты будешь меня железом покрывать? Ведьма притащила с улицы новый котел, поставила на печь, с полки взяла горшок, сняла крышку и вылила в котел красную жидкость. Потом сильно разожгла печь. Как только закипела жидкость, ведьма сказала молодцу:

– Ну, молодец, прыгай в котел, искупаешься немного и станешь железным человеком.

Молодец догадался об обмане старухи и говорит:

– Прыгай ты первая, покажи, как надо прыгать. Старуха трижды помахала над головой и нырнула в котел.

Молодец быстро схватил тяжелую крышку и прикрыл ею котел. Потом притащил каменную ступу и придавил ею крышку. Ведьма металась в котле. Немного спустя из котла вырвался столб пламени.

Молодец сварил ведьму, пошел на берег, столкнул лодку и поплыл вниз по течению реки. Только перед заходом солнца он увидал новенькую избушку. Подъезжая к берегу, молодец услышал нежный голос женщины, то ли поющей, то ли плачущей. Войдя в дом, он увидел женщину, которая сидела и горько плакала. Увидав молодца, женщина перестала плакать и спросила:

– Друг молодец, куда идешь и как сюда попал?

– Я иду бороться с врагом своего отца. А ты чего плачешь?

– Друг молодец, как же не плакать, когда мою единственную дочь сегодня, когда она стирала одежду на речке, утащил гиринский шаман.

– Куда утащил?

– Вниз по течению реки улетел. Он, наверное, сядет на то дерево, на которое садятся злые духи.

– Ладно, ты не плачь! Я по пути, если найду их, то дочь твою спасу.

Молодец переночевал, а на следующее утро рано отправился в путь. Целый день шел он и только тогда, когда солнце стало над деревьями, вышел к морю. Пристал к берегу и пошел вдоль него. Когда стемнело, он дошел до дерева огромной высоты и гладкого как камень. Проходя под деревом, он услышал, что говорит кто-то человеческим голосом. Молодец замер на месте и начал прислушиваться. На суку дерева сидят две птицы и разговаривают. Одна птица говорит:

– Младшая сестра, я сегодня такую новость слышала: у женщины, что живет вверх по течению, гиринский шаман дочку утащил, вот-вот сюда дойдет. Он на это дерево сядет, ту девушку убьет и сердце ее будет есть.

Другая птица говорит:

– Старшая сестрица, и мои новости интересны: молодец, Сэнуэ-богатырь, на врага своего отца напасть собирается. Он, может быть, уже здесь: может быть, он уже слышит наш разговор.

Другая птица заорала громким голосом: – Да, как же ему, негодному, здесь быть. Коли я его увижу, я ему, твоему добру молодцу, все глаза выклюю.

Когда молодец это услышал, то даже похолодел. Младшая птица стала упрашивать сестру:

– Сестрица, зачем так болтаешь, человек услышит, нехорошо будет.

Другая птица, глупо смеясь, говорит:

– Пусть слышит-я не боюсь. Теперь появился бы, я его глаза совсем, сов…

Говорить не кончила: пронзенная насквозь стрелой, она с шумом упала вниз. Молодец наступил на упавшую птицу и, выдергивая стрелу, говорит:

– Еще не родились такие уточки, чтобы смогли меня клевать. Другая птица, взлетая, вскрикнула:

– Сестра, по своей вине пропадаешь.

Молодец пнул ногой умирающую птицу, сел под дерево и закурил.

Немного спустя со стороны моря послышался шум. Молодец спрятался за дерево. Шумно махая крыльями, к дереву подлетает кори (птица), величиной с огромный амбар. На спине того кори, разметавши руки по крыльям, горько плача, лежала девушка. Молодец, держа наготове лук и стрелы, дожидался. Кори покружился над деревом и перевернулся спиной вниз. Девушка, падая, застряла между сучьев дерева. Кори сел над девушкой и говорит:

– Ну, я дошел до своего места, и какая бы ты ни была красавица, все равно умрешь.

Сказав это, он клюнул в грудь красавицу. Девушка жалобно закричала. Сэнуэ-богатырь вздрогнул и сказал про себя: Что же это я стою и смотрю, как убивают человека. Потом, нацеливая стрелу, прошептал: Стрела, ведь ты не простая, а стрела, которая служила отцу моего отца. Сейчас ты помоги мне – того кори насквозь пронзи.

Стрела насквозь пронзила кори, и он, пошатываясь, исчез бесследно… Затем из-под земли подал голос:

– Ты, молодец, ранил меня очень сильно, а поэтому неизвестно, дойдешь ли до дому.

Молодец, смеясь, отвечает:

– Ладно, ладно, – может, дойдем, может, умрем. Ты уж не страшен.

В тот же момент влез на дерево, девушку взял и спустился с ней на землю. Рану девушки смазал слюной, чтобы она зажила. Потом сказал девушке:

– Друг девушка, твоя мать день и ночь о тебе плачет, грустит. Думай о моем возвращении к тебе. А сейчас на эту стрелу садись, я выстрелю по направлению к вашему дому. До дому доберешься, мою стрелу береги.

Девушка на стрелу села, а молодец нацелился по направлению к ее дому и выстрелил.

Ночь молодец проспал под тем деревом, рано утром отправился дальше по берегу моря. Спустя некоторое время дошел до маленького полуразвалившегося домишка. Вошел туда и видит: на полу сидит старичок и плетет из крапивы сеть.

– Здравствуй, дедушка-сказал молодец.

– Здравствуй, молодец! Куда направляешься, как сюда дошел? – спросил старик.

– Дедушка, я бессмертного каменного человека разыскиваю. Я иду спасать своего отца, с его врагом будут биться. Старик молча выслушал и говорит:

– Сынок, а ты ведь опасное дело задумал. Отсюда до селения того человека близко – я работник его. Если ты желаешь, то я расскажу тебе о своей прошлой жизни.

– Дедушка, рассказывай-зачем спрашиваешь? Старик начал рассказывать:

– Двадцать лет тому назад мы очень хорошо жили. Наше селение находилось на берегу реки, которая впадала в это море. Жили мы очень богато. Я в то время был плотником у вождя стойбища. Мы были большими друзьями. Однажды, когда жители стойбища все спали, каменный человек со своими товарищами напал на нас, нашего вождя – связали. Жена вождя едва успела спрятать ребенка за столб в доме. И действительно, раз ты пришел биться с каменным человеком, ты и есть тот, который оставался и вырос в пустом доме. Враги поломали в стойбище дома, сделали плоты и спустили население вниз по реке. На месте нашего стойбища только дом нашего вождя остался. Нашего вождя связали железной цепью и опустили в глубину моря. И до сих пор, если заплываешь далеко в море, то слышишь шум, слышишь, как бряцают его цепи. Жену вождя каменный человек не мог заставить быть своей женой и бросил ее в тюрьму, которая находится под его собственным домом. Она жива, наверно. Меня же здесь, чтобы я рыбу ловил, поселили, Каждое утро я ему свежую рыбу доставляю… Молодец спрашивает:

– Дедушка, если ты так любишь своего вождя, то почему ты не спас его от каменного человека? Старик, улыбнувшись, говорит:

– Сынок, ты, как я, всего не знаешь, раз так говоришь. Такие люди разве могут это сделать?! Там день и ночь постоянно двадцать барж с солдатами, вооруженными мечами и копьями, разъезжают вокруг того места, караулят. Но если, к счастью, ты этих солдат и перебьешь, то как же нам на дно моря попасть? Притом якорный камень и сто таких, как мы, не сдвинут.

Молодец выслушал и говорит:

– Дедушка, завтра, когда ты пойдешь в селение, с тобой вместе пойду и я. Старик говорит:

– Сынок, было бы хорошо, если бы ты, прежде чем биться, смерть каменного человека разыскал. Молодец молча посидел, а потом говорит:

– Ладно, дедушка, ничего-все-таки буду биться, пока сил хватит.

На следующее утро молодец отправился вместе со стариком, который повез рыбу. Когда они объехали скалу, молодец как на ладони увидел стойбище. Молодец заставил старика пристать к одному концу стойбища и пошел в лес спрятать свой лук и стрелы. Когда он прятал их в дупло, две птички прилетели с верховья реки, покружились над молодцем и сели рядом с ним. Повертели своими синенькими головками, и на месте птичек встали две женщины. Молодец узнал красавицу девушку, которую спас, и ее мать.

– Ну, красавицы, по какой причине вы сюда пришли? Мать девушки говорит:

– Друг молодец, мы теперь пришли тебе помогать. Молодец, смеясь, говорит:

– Вы женщины, как же вы помочь сможете? Мать девушки говорит:

– Ну, ничего, как-нибудь поможем. А ты, когда будешь биться, вверх посматривай. Когда мы, две птички, над вами начнем кружиться, ты в сторону отходи.

Женщины опять превратились в птичек и улетели. Последняя птичка-девушка молодцу закричала:

– Друг молодец, мы летим разыскивать смерть врага. Молодец вышел на середину селения, сломал лодку рабов, разжег костер и начал вызывать своего врага на бой. Молодец кричит:

– Каменный человек, хитростью победивший моего отца с его сыном выходи биться!

Огонь от костра вспыхнул выше облаков.

Каменный человек только что проснулся и, услышав крик молодца, спросил своего слугу:

– Это что за комар на берегу шумит, выйди посмотри. Потом принеси мне свежей ухи.

Слуга вышел и посмотрел из-под руки на берег. Он увидел молодца, возвратился домой, принес уху и, подавая, сказал:

– Хозяин, я видел на берегу реки кричащего человека величиною с воробья. Его-то и я мог бы убить.

Хохоча, точно гром гремит, каменный человек говорит:

– Слуга, иди убивай, пока я уху кончу. Если ты убьешь, я дам тебе ящик вина.

Слуга, засучив рукава, пошел. Не останавливаясь, он ударил стоявшего молодца. Молодец и не покачнулся от удара слуги. Потом медленно сказал:

– А ну-ка, возвращайся к своему хозяину да скажи ему, что пришел удалой молодец.

С этими словами он ударил слугу так, что тот, как пуля полетел назад. Со слезами на глазах говорит хозяину:

– Удалой молодец тебя вызывает на бой.

Каменный человек рассердился, бросил тарелку с ухой на пол и в нижнем халате, подпоясываясь, побежал на берег.

Молодец увидел в своем враге сильного человека. Это был коренастый, низкого роста человек. И камень имеет трещину, и железо имеет трещину, этот же человек не имел ни трещины, ни щели. Когда каменный человек приблизился, молодец набросился на него.

Ну, а теперь оставим на время тех, кто начал биться, и расскажем о красавицах, что пошли на поиски смерти для каменного человека.

После разговора с молодцем две утки сразу же полетели через море. Летели три дня и три ночи, а на четвертый день прилетели к другому берегу моря. Когда отдохнули, они обратились в горных коз и начали взбираться на гору, которая начиналась от берега моря. За два дня они поднялись выше облаков. Скользя по льду, они еле-еле дошли до вершины. На самой вершине посередине пылающего озера был каменный островок, а на нем маленькая избушка. Красавицы из коз снова стали утками, перелетели озеро и сели на избушку. В том домике жила одна старушка. Услышала старушка, что влетели утки, и сразу же встала. Красавицы-утки, прежде чем старуха спросила, быстро, перебивая друг друга, начали говорить:

– Бабушка, нас послал наш господин, хозяин гор, каменный человек, и приказал тебе сказать, что к нему идет Сэнуэ-богатырь, чтобы спасти своего отца. Сейчас тот молодец, узнав, что смерть нашего господина находится здесь, идет сюда, чтобы похитить ее. Мы, когда летели сюда, обогнали его на середине моря. Завтра, примерно к вечеру, он придет сюда. Наш хозяин послал нас за своей смертью. Он хочет хранить ее у себя, чтобы никто не мог ее похитить. Старуха молча выслушала и говорит:

– Я смерть каменного человека никому не дам, а сама отнесу ему.

Красавицы-утки говорят:

– Конечно, бабушка, сама пойдешь, так для него еще лучше будет.

Старуха говорит:

– Поудобнее располагайтесь отдохнуть, а я сейчас за той смертью схожу, завтра пораньше отправимся.

Сказав это, старуха исчезла в печке. Только в полночь старушка выскочила из печки, держа плотно обернутый сверток. Красавицы притворились спящими. Старушка, поглядывая очень осторожно на спящих красавиц, спрятала пакетик под свою подушку, легла и сладко захрапела, а красавицы тихонько подкрались к тому месту, где спала старуха, и связали ее крепко-накрепко. Потом сверточек в тот же момент разрезали ножом и начали его рассматривать. Когда сняли самую последнюю обмотку, появился птенчик. Мать дочери говорит:

– Дочка, мы очень легко добыли эту вещь, теперь быстро надо скрываться.

Одна за другой они вышли через окно и полетели назад. Ну, а теперь вернемся к борьбе богатырей. Богатыри бьются так, что шум слышится по берегу моря. Равнина горой становится, а гора разрушается, когда они в нее упираются. Во время битвы вдруг молодец услышал над собой крики уток. Он посмотрел вверх – над ним две утки кружатся. Перестав биться, он говорит противнику:

– Товарищ, отдохни немного, моя смерть близка, я хочу оставить завещание жене.

Каменный человек сильно рассмеялся.

– Это как же ты, зная о своей слабости, все же пришел со мной биться? Мои толстые жилы еще совсем не натянулись. Ну, ладно, уж иди, отдай завещание, простись с женой.

Молодец отошел в сторону, стал на колени. Утки пролетели низко, уронили смерть каменного человека. Молодец смерть за ноги взял и, держа врастяжку, принес каменному человеку:

– Товарищ, гляди, что я нашел в траве. Каменный человек пристально посмотрел и с волнением сказал:

– Товарищ, ты очень плохую вещь нашел. Такие вещи убивают людей особенно мучительно. У себя не хранят, не оставляют, а отдают человеку более пожилому. Молодец засмеялся и говорит:

– Товарищ, почему ты стал беспокоиться о моей смерти? Этого ли птенца убью и умру, с тобой ли буду биться и умру-не все ли равно?

Так говоря, голову птенчика на спину свернул. Каменный человек громко закричал и умер.

После этого молодец вошел в дом каменного человека, повернул камень величиною с котел, что находился посреди пола, под ним открыл железную дверь и туда вошел. Спустился немного по лестнице и нашел в темной яме старую, дряхлую старушку. Вывел старушку наружу, крепко обнял и говорит:

– Мать, какое счастье, что я тебя увидел еще живою! Старушка привыкла к темноте, солнце ее ослепило, и она, прикрыв глаза, спросила молодца:

– Сынок, чей же ты сын, что меня называешь матерью? У меня нет сына. Был один, но, оставшись в пустом доме, конечно умер.

Молодец говорит:

– Мать, я и есть тот парнишка, которого вы с отцом оставили в пустом доме. Я от людей узнал, что ваш враг увез вас сюда, и я отправился спасать отца.

Старушка только в этот момент все поняла и, обняв сына, целовала его, плакала от радости.

Когда мать выпустила молодца из объятий, он тотчас же приказал слугам созвать народ. Когда люди пришли, он выбрал самых сильных, посадил их на баржу и поехал на середину моря.

Только к вечеру подъехали они к сторожевым баржам. Молодец закричал:

– Эй, солдаты каменного человека, я вашего господина убил. Теперь, если вам дорога жизнь, мирно уезжайте в деревню.

Войско, находившееся на двадцати баржах, дружно и громко начало хохотать. Размахивая над головами мечами и копьями, воины кричали:

– Кого ты пришел пугать? Пока сам жив, беги скорее назад.

– Ждите здесь, – сказал молодец товарищам. Прыгнул из своей баржи в море и поплыл к сторожевым баржам. Так плыл молодец, что волна перед ним поднималась высотою с дом. К самой первой барже подплыл, за нос ее схватил и перевернул. Солдаты в кольчугах быстро стали тонуть в море. Потом, когда он напал на другую баржу, то находившиеся в ней солдаты со страхом стали кричать молодцу:

– Помилуй нас! – и отъезжали к селению. Молодец нагнал самую ближайшую баржу, влез на нее и приказал старшему сейчас же возвратиться к месту, где бросили в море старика. Баржа тотчас же повернула и пошла к тому месту. Когда подплыли, молодец вынул из-за пазухи топорик величиною с зуб белки и нырнул в море. Добравшись до дна и отойдя немного в сторону, он увидел своего отца, который, стараясь освободиться, гремел цепью. Молодец подошел с топориком и разрубил цепь. Когда разрубил цепь, взял своего отца за руки и выплыл с ним наверх. Посадил отца на баржу, обнял его и говорит:

– Отец, какое счастье, что я тебя увидел живым!

Старик, как и мать молодца, удивился. Когда же молодец рассказал, как он, убив врага, пришел спасти его, тот обрадовался, стал целовать молодца, плакал от радости.

В тот же день молодец поручил отцу отправить всех людей в свои места, сам пошел назад по другой дороге. Целый день он ходил по темному лесу и вдруг вышел к большому селению у подножия горы. В дом начальника того селения входило и выходило по сто человек. Молодец спросил у одного старика, почему в дом хозяина народ входит. Старик внимательно посмотрел на молодца и говорит:

– Наш хозяин в праздник обратился в кори (птицу) и, путешествуя, встретил удалого молодца, от которого получил смертельную рану. Сейчас разные шаманы, камлая, не могут вытащить стрелу молодого человека. Шаманы все говорят, что ту стрелу только ее хозяин может вытащить.

Молодец молча вошел в дом, подошел к умирающему и говорит:

– Старик, я пришел за стрелой. Если хочешь остаться живым, сейчас же вместе с селением покорись мне. Если же не согласен, то умирай.

Старик, плача, зашептал:

– Сынок, только не убивай. Согласен, все стойбище приведу к тебе.

Молодец тотчас же вынул из груди старика стрелу и, чтобы рана зажила, смазал ее слюной.

На следующий день молодец увел с собой все селение старика. По пути он женился на спасенной девушке и вместе с ее матерью повез к себе. Дойдя до дома ведьмы, он сжег его, так что на том месте остались лишь угли да пепел. Затем и ту старушку, что жила на краю болота, захватил вместе с собою.

Когда приехал к себе домой, он пнул ногой уже наполовину развалившуюся свою избушку, и она стала новой избой в десять саженей. Рядом со своим домом он поселил приехавших людей покоренного стойбища.

На следующий день прибыл отец с жителями каменного человека. Их разместили дальше, там, где кончались дома прежде прибывших.

Далее стали по-хорошему жить. Молодец каждый день ходил на охоту. Отец и мать жили спокойно, не зная никаких забот.

Три брата

Жил Баксу-батур с женой. Имя его жены Симфуни, что живет в солнечных лучах красавица.

Так Баксу живет да живет. Птиц стреляет, на зверя охотится. Жена его совсем устала от работы. Птицы стаями, звери табунами ходят. Но жена перья птиц в птиц превращает, шерсть зверей в зверей превращает.

Так продолжалось долго. Набил Баксу однажды птиц и возвратился домой, назавтра отдыхать задумал.

– Ну, красавица, завтра отдыхать. Где мои дети, чтоб досыта их кормить после удачной охоты? Что за беда, если за один день отдыха пол-амбара еды съем!

Поел и спать лег. Уснул. Утром с зарей встал, поесть себе сварил. Кончил есть и к жене обратился:

– Унты, наколенники подай, опять хочу пойти охотиться, Жена не подает;– Отдыхай, что за беда, если за день отдыха один амбар еды съешь!

Тогда молодец унты и наколенники сам принес, надел и собрался уходить. Взял тугой лук, колчан из бархатного дерева на плечо повесил, огромное копье к поясу привязал, драконовы лыжи и железные палки взял. Затем отправился. Вдруг что-то дернуло, и он оглянулся назад. Оказалось, что жена удерживает его, схватившись за конец копья.

– На какую беду пришла трогать вещь, с которой в тайгу ходят охотиться?

Рассердился он и так толкнул ее, что она в грязь упала и осталась на земле лежать.

– Что заставило тебя идти охотиться да толкать при этом свою жену?

Назад два-три шага шагнул, жена его встала. Тогда жена говорит:

– Убивай зверей да ищи себе другую жену! Этой ночью видела я сон: видела ворону, которая приносит несчастье, крысу, приносящую несчастье. Видела во сне, как по этой реке на лодке, сделанной из коряжины, старик приезжает. Как он затем меня забирает. Вот когда думала обо всем этом, хотела заставить тебя остаться дома. Затем молодец встал и говорит:

– Нас тоже во сне убивают медведи или поднимают на клыки дикие кабаны, но на самом деле этого не бывает.

И вот молодец ушел, только одежда зашуршала. Красавица после этого, прихрамывая, вошла в дом. Косы расплела, расчесала. Воду после мытья головы вышла выливать. Когда входила обратно, вверх и вниз по реке посмотрела. Видит– с верховья на коряжине один старик плывет. Женщина вошла, на нары села, трубку набила высотой с дымовую трубу. Затем взяла свое шитье и начала шить. Потом, для того чтобы увидеть, где старик причалит, проколола иглой окно на передней стороне дома и наблюдает. К причалу старик хочет подплыть. Туловище его низенькое-видать, полный мужчина. Потом он поднялся к дому. Вошел. На кан против дверей сел. Трубку, кисет взял, закурил. Дом красавицы дымом, как туманом, наполнился. Затем кончил курить, трубку вытряхнул и говорит девице:

– Вещь, которая тебе очень нужна, под мышку спрячь, предметы, необходимые в пути, в охапку возьми. Будем отправляться.

Женщина молча шить стала. Старик подошел, напротив нее встал, схватил, тянет. Он сильнее потянет-она реже колет иглой в шитье, тихо потянет-чаще иглой тычет. Тогда она рассердилась. Одной косой подпоясалась, другую обмотала вокруг головы. Со стариком начала биться. Если старик пересилит, то до порога ее дотащит, если красавица осилит, то до кана напротив дверей его дотащит. Ни края кана нет, ни перегородки между каном и печкой нет, все поломалось. Наконец женщину все же он вынес из дома. Конечно, мужчина, хоть и старый, сильнее женщины. Она сумку с шитьем взяла. Затем пошли, на коряжину взобрались. Женщину перед корнем коряжины посадил. Гребет двухлопастным веслом. Позади только вода пенится, с шумом идет. Далеко ли, близко ли ехали. Женщина рожать начала. Старику говорит:

– Причаль, а то твоя сэвэру-униру (лодка) в родовых выделениях будет. Старик отвечает:

– Ладно, у меня греха нет, там и рожай.

Мальчика родила. Пуповину его отрезать-ножа нет. Старику хоть и кричала, но напрасно. Старик гребет да гребет. Растерявшись, она колени его стала царапать, но он не слышит. Только когда над ухом крикнула, услыхал:

– Нож мой на коряжине.

По той коряжине пошла. Там были нож для стружки и простой нож. Пуповину отрезала, ребенок заплакал. Тут старик говорит:

– Дай поцелую.

Поцеловав, взял и бросил его в воду. Красавица с плачем едет. Так ехали-ехали, и еще ребенка родила. Теперь-то старику не кричала. Сама взяла нож и пуповину отрезала. Затем старик снова поцеловать ребенка просит. Поцеловал и снова в воду бросил. Красавица плачет и едет. Далеко ли, близко ли ехали, красавица снова стала рожать. Пуповину отрезала, нижнее платье свое сняла и завернула ребенка. Четырехсаженный красивый свой пояс пополам разорвала и подпоясала ребенка. Один золотой браслет и один серебряный браслет надела ему на руки. Шелковый платок свой пополам разорвала и на шею ему повязала. Затем ребенок заплакал Старик снова взял ребенка, поцеловал и в воду бросил. Ребенок то с этой стороны, то с другой стороны коряжины из воды показывается. Старик двухлопастным веслом в воду сует. Ребенок исчез. Затем внизу реки как будто бы ворон стал кричать. Тогда красавица видит-шелковый платок краснеется. Оказалось, что ее ребенок кричит, его голос слышится:

– Под землей живущий Тундурхэн-богатырь нас в воде моря утопил. Хоть ты нас и убил, не радуйся. Когда мою мать привезешь, поперечной палкой не заставляй ее подметать, продольную палку не заставляй чистить. Мой отец Тора-торга Баксу-Батор тебе не поддастся. Мое имя-Лэрэнчу-богатырь. Моего прихода дожидайся. На воде волну настигну, теплоту твоего тела буду преследовать.

Так ребенок по течению плыл-плыл, пока к одному галечному мыску его волной не прибило. Тогда он по берегу вниз по течению реки стал ползти. Дохлого сома нашел, стал сосать икру его.

Среднего из братьев также волной выбросило. Он щуку нашел. Стал сосать ее икру.

И тот, что пел, волной был выброшен. Идя по берегу, калугу нашел. Молоки ее досыта насосался.

– Эх, я здесь причалил, а братья внизу находятся Я ведь самым последним был, – говорит младший.

Затем по берегу, вниз по течению, пополз. Видит – Джакес, старший брат, найдя сома, икру его сосет. Лэрэнчу говорит:

– Иду искать старшего брата. Ты здесь подожди. Пока мы не станем взрослыми, нам хватит сосать найденную мною калугу.

Другого своего старшего брата встретил. Он сосал икру щуки. Тогда Лэрэнчу говорит:

– Идем к калуге, которую я нашел. Пока мы взрослыми не станем, нам хватит ее сосать.

Затем втроем туда отправились. Видят-очень большая калуга, в пасть ее заходят и выходят. Камешками играют, большие камни складывают.

Сверху из тайги одна красавица пришла и говорит:

– Течением к берегу выбросило дохлую калугу, а я и не знала. Из нее можно будет еду приготовить.

Затем из узкого рукава халата вытащила женский нож и брюхо калуги с треском разрезала. Когда из живота калуги выбежали врассыпную дети, красавица испугалась и несколько шагов назад отошла.

– Если бы это был черт, то разве позволил бы мне здесь калугу разрезать. Дети эти без матери, и я без детей. Значит, для себя детей нашла я.

Потом обратно спустилась, мальчиков домой понесла; к дому подходя, говорит:

– Тише пойдем, место это с чертями. Дальше пошли. На пути стоял маленький дом. Там жить стали. Несколько дней так прожили. Старший мальчик большим стал. Все со стрелой и луком играл. Старший брат для младших братьев луки делает. Так живут да живут. И однажды младший брат их – Лэрэнчу-молодец – вдруг заболел. По кану от боли живота катается. Тогда девица говорит:

– Сэвэн, наверно, послал болезнь, надо сэвэна накормить, задобрить.

Два старших брата матерью называют эту красавицу, а младший брат не называет. Затем стали уговаривать сэвэна. Легче стало. Завтра еще надо угостить сэвэна. Наутро гречневую кашу сварили. Гречневая каша сварилась, жира в нее положили. Когда красавица подавала, Лэрэнчу взял ее руки вместе с кашей. Руки ее в кашу сунул и обжег их.

Красавица закричала, взывая к небу и солнцу. Затем Лэрэнчу отпустил ее руки, решив, что достаточно. Тогда красавица, рыдая, оделась. Лучшие ткани, лучшие шелка взяла, соболью шапку надела, лисьи рукавицы надела. Высотой с дымовую трубу сигару вставила в мундштук длинной трубки. Затем выходит. Одна нога на пороге, другая нога за порогом. Потом начала петь:

– Жалко своего тела, восемьдесят лан стоит то, что я носила вас на спине, утруждая ее, девяносто лан стоит то, что, свою грудь утруждая, заставляла вас сосать. Теперь хотела гречневой кашей накормить, а вы мои руки обожгли. После моего ухода хорошо живите. По вашей вине сейчас ухожу. Кто вас не знает? Вы – в солнечных лучах живущей Симфуни-красавицы дети. Жалея вас, воспитывала до тех пор, пока большими стали. А за это несчастье нажила.

Девица собралась уходить. Два старших брата ухватились за подол ее одежды и плачут:

– Мама, не уходи!

Вышла девица. Лэрэнчу-молодец пошел посмотреть, как она уходит. Выйдя из дому, вниз и вверх по течению ничего не смог увидеть. Тогда наверх, в небо посмотрел. Там на туче сидит что-то белое, как коленкор. Так и ушла. Затем братья на дом свой посмотрели, – а дома совсем нет. Младший брат говорит:

– Дома нет, но разве мы не справимся?

Тогда младший брат, срезав четырехсаженный тальник, землю разметил. Начертил план дома, место для печки и нар. Затем этим тальником три раза ударил-трехсаженный дом перед ним встал. Открыв дверь, вошли братья. Видят-котел с паром, нары, циновки – всё как есть. Дом стал лучше, чем при красавице был.

Так жить стали. Сколько жили – неизвестно. Однажды легли спать. Лэрэнчу-молодцу не спится. Лежит так, как ни поворачивается, сон не приходит. В эту ночь до рассвета то ли спал, то ли нет.

День провели, вечером опять спать легли. Снова так же Лэрэнчу не может заснуть. Ночью он вышел по нужде: Где-то зверек или что-то другое кричит. Лучше послушал – голос человека издалека слышится.

Это живущая на медной горе медная красавица, мачеха, которая ушла, жалуется Гагданчу-молодцу:

– Сыновья Тора-торга Бакусу-батора мою руку сожгли. Пока они маленькие, убей их. Старик с медным носом поет:

– Пока мы не придем, никуда не убегайте. Молодец вернулся и лег спать. На другой день рано проснулся и встал. На той стороне реки от лодки шум идет. Один раб пришел и говорит:

– Ну, добрый молодец, наш хозяин тебя требует. Молодец так кулаком ударил, что голова раба отлетела, через окно пролетела и прямо на стол Гагданчу-молодцу упала, только глаза блестят. Гагданчу говорит:

– Моего самого близкого раба убил. Громко ругаясь, требует, чтобы молодец к берегу спустился. Гагданчу-молодец по бортам своей лодки, прихрамывая, ходит и говорит:

– Незнакомый молодец, бейся со мной, дней и ночей не считай. Когда мы вдвоем будем биться, на твоей стороне на железном столбе будет кричать железная кукушка, на моей стороне на гранитном столбе будет кричать гранитная кукушка. Которая из кукушек устанет, тот из нас будет побежден.

Так бьются два или три дня. Затем кукушки начали кричать. Так бьются, да бьются, посмотрят-по колено трава, после битвы посмотрят – по колено снег. И вот Гагданчу-молодца юноша хорошенько обхватил и так бросил, что тот пополам раскололся. Между этими половинками появился молодец, который только в силу входить стал, с парой рук, с парой ног. Этот новый молодец говорит:

– Теперь удобнее стало взяться тебе и мне. Три года дерутся, солнца не видно, такая от борьбы пыль стоит. Затем на стороне Лэрэнчу кукушка закуковала. Вверху послышалось эхо. Посмотрел Лэрэнчу-какая-то птица парит. Птица говорит:

– Невинного человека зачем дразнишь? Причины для вражды совсем нет. Из-за пустых сплетен женщины зачем с человеком ссоришься? Я не в силах помочь тебе, даже если ты умрешь. Если бы была мужчиной, на какое-нибудь время встретилась бы с ним.

Затем нашему молодцу птица говорит:

– Остановись на время! Серебряный шарик, золотой шарик брошу. На землю не урони его. Наш молодец говорит:

– Друг-молодец, отпусти, помочиться хочу. Тогда Гагданчу его отпустил. Потом Лэрэнчу подошел близко к птице. Птица золотой шарик и серебряный шарик бросила. Молодец взял. Открыл. Внутри был только что родившийся ребенок. Взял его, унес. За одну ногу ребенка потянет-нога у Гагданчу отлетает. Руку ребенка потянет– рука у Гагданчу отлетает. Лэрэнчу-молодец спрашивает:

– Друг-молодец, почему нога твоя отлетает? Гагданчу говорит:

– Подражает.

Тогда Лэрэнчу потянул голову ребенка-голова у Гагданчу отлетела. Так он и умер. После того как его убил, ни внизу по течению реки ругани не стало, ни вверху по течению реки ругани не стало. Теперь Лэрэнчу убитых им людей побросал. Ожили они.

Ну, а братья мои, живы или нет? – подумал он и пошел посмотреть на своих братьев.

Братья все живы. Они говорят:

– Братец, мы три года или сколько-то лет в страхе жили, только земля тряслась.

Лэрэнчу-молодец братьям говорит:

– Ну, а теперь поедем мать искать.

Потом поехали на лодке Гагданчу-молодца. Сколько дней ехали – неизвестно, но до отцовских деревень доехали. Там только полынь да трава. Людей нет, ничего нет. Затем мимо этих мест поехали. Далеко ли ехали, близко ли ехали, так до своей деревни доехали. Младший брат говорит:

– Наша мать здесь находится. Братья, сходите за матерью.

Два молодца поднялись. Немного погодя спустились. Мать привели.

– Под землей живущего Тундурху-богатыря сразу же убили, – говорят они.

Затем посадили мать, поехали искать отца. Так ехали, ехали; наступил полдень. Спереди одна птица прямо на лодку молодца летит. Пока он думал, где она сядет, на носовой мачте села. Молодец тугой лук взял, встал. Пока он целился, птица за мачту села. Птица сама стала говорить:

– Незнакомый молодец, слушай: прежде чем в меня стрелять, прежде чем убивать, послушай меня. Без новостей я не прилетела, без дела не примчалась.

Затем говорит:

– Давнишние это дела. Теперь, наверно, тоскуешь, что твой отец погиб. А отец твой ищет твою мать, и копье его все перепрело. И сейчас отец твой бьется с Сэнкэу-богатырем. Сэнкэу-богатыря дочь Сэлхэн-красавица обратилась в собаку. Та собака мясо на голенях твоего отца все съела. А отец твой с ним все бьется, три года бьется. По этой причине, по этому делу я и прилетела. Быстрее поезжайте!

Молодец два копья взял, несколько раз взмахнул рукой – одно в птицу обратилось, другое в коршуна, и он полетел. Далеко ли летел, близко ли летел, но добрался до одной деревни. В стороне от деревни береза стояла. На вершину ее сел он. Сидя там, слышит-что-то гудит. Это эхо раздается от отцовой битвы. Отец говорит:

– Жена моя куда-нибудь к человеку уехала, родила, наверное, ребенка. Вчера днем две птицы летели и приглашали; Отец, жив ли ты, будешь сватом. Как пролетели эти две птицы, не стало того, кто грыз мои ноги.

Тогда молодец спустился между своим отцом и тем стариком, обратился в человека, рукой их разъединил и сказал:

– Отцу хочу поклониться.

Затем он отцу поклонился. Отец поцеловал его.

– Ладно, отец, ты в какой-нибудь дом зайди и отдохни. Я буду биться.

Теперь молодец начал биться. Сделав несколько кругов, крепко взял своего противника, и бросил. Когда тот падал, молодец ногой его пнул. Потом сел на него и стал биться.

Вот три птицы с восточной стороны летят. Передняя птица сильно устала. Покружившись над молодцом, первая птица говорит:

– Ну, незнакомый молодец, отца моего сейчас совсем убьешь.

А отцу говорит:

– Отец, хоть ты сейчас и умрешь, на меня не обижайся.

– Над домом из гальки, который стоит на корнях поляны, был осенью выросший бугорок, весной выросшие мелкие травы, величиной с кулак зеленая сопка, величиной с ладонь кусочек сопки. На этой сопке растет тополь, укрывающий все небо, растет солнце, укрывающее тальник с тремя отростками. Между этими отростками находится большая змея. В желудке этой змеи лежит судьба отцовской жизни.

Две девицы пришли и эти отростки пополам разломали. Затем большую змею убили, распороли живот и судьбу отцовской жизни взяли. Потом девицы Лэрэнчу-молодцу отдали эту судьбу. Внутри этой судьбы серое и белое яйца были. Лэрэнчу бросил серое яйцо в лоб старику, и старик умер. Белое же яйцо он положил в карман.

В это время братья его приехали. Отец и мать при встрече расплакались. От слез отца образовалась большая река, от слез матери маленькая река. Сэлхэни-девица говорит:

– Тело моего отца так сложи, чтобы не было видно ран.

Она сварила разные лекарства. Помазала ими, и тело срослось.

Обратно отправились. Так ехали-ехали и добрались до деревни Тундуркэ-богатыря. Захватив его, поехали дальше, Два раза переночевали в пути и до дому доехали. На старом месте построили деревню. Домов построили больше, чем деревьев в лесу, чем травы. У трех братьев – три дома, У отца – один дом.

Братья все поженились. Теперь птиц бьют, на зверей охотятся, счастливо и богато живут.

Верная примета

Жили в одной деревне Чурка и Пигунайка. Чурка был парень тихий – больше молчал, чем говорил. А жена его Пигунайка больше языком работала, чем руками. Даже во сне говорила. Спит, спит, а потом бормотать начнет, да быстро-быстро: ничего не разберешь! Проснется от ее крика Чурка, толкает жену под бок:

– Эй, жена, ты это с кем разговариваешь?

Вскочит Пигунайка, глаза кулаком протрет:

– С умными людьми разговариваю.

– Да ведь это во сне, жена!

– А с умными людьми и во сне разговаривать приятно. Не с тобой же мне говорить! Ты в один год два слова скажешь, и то в тайге.

Три дела у Чурки было: зверя бить, рыбу ловить да трубку курить. Это он хорошо делал!.. Пойдет в тайгу зверя бить – пока друзья силком Чурку не выведут из тайги, все за зверем гоняет. Станет рыбу ловить – до того освирепеет, что сам в невод влезет, коли рыба нейдет. А уж курить Чурка станет – дым клубами валит, столбом к небу поднимается! Если Чурка дома курит – со всей деревни люди сбегутся: где пожар? Прибегут, а это Чурка на пороге сидит, трубку курит. А если в тайге дым валом валит, уж знают: это Чурка свою трубку в колено толщиной запалил! Сколько раз ошибались – лесной пожар за табачный дым из трубки Чурки принимали!

Три дела было и у Пигунайки: говорить, спать да сны разгадывать. Это она хорошо делала!.. Начнет говорить – всех заговорит, от нее соседки под нары прячутся. Только и спасение, что к Пигунайке глухую бабку Койныт подсадить. Сидит та, головой кивает, будто соглашается… А уж если спать Пигунайка завалится – пока все сны не пересмотрит, никто ее не разбудит. Один раз соседские парни ее, спящую, в лес отнесли вместе с постелью; там проснулась она, оглянулась вокруг, видит – лес; сама себе говорит, подумав, что сон видит: «Вот дурная я! Что же это я сны сидя смотрю? Надо бы лечь». Легла да еще две недели проспала. Пришлось ее домой тем же парням тащить. Ну а сны Пигунайка начнет разгадывать – таких страхов наговорит, что бабы потом с нар ночью падают! Сбудется ли то, что Пигунайка говорит, – не знали, а уж после ее отгадок неделю мелкой дрожью дрожали. Никто лучше Пигунайки снов разгадывать не умел! Вот один раз проснулась она. Лежит, молчит, не говорит ничего. Посмотрел на жену Чурка, испугался: почему это молчит жена? Не случилось ли чего?

– Что ты, Пигунайка? – спрашивает он.

– Во сне красную ягоду видела, – говорит жена. – К ссоре…

– Что ты, жена, из-за чего нам ссориться?

– К ссоре это, – говорит Пигунайка. – Примета верная. Уж я ли сны разгадывать не умею!.. Помнишь, во сне оленуху видела, к бурану это – не сказала… Разве не стал после этого буран?

Молчит Чурка, говорить не хочет, что оленуху жена видела во сне тогда, когда уже снегом дверь завалило; не смогли они, проснувшись, дверь открыть да три дня с женой дома и просидели. Вот на третий день и увидала жена во сне оленуху.

– Что молчишь? – говорит Пигунайка. – Красная ягода к ссоре, уж я-то это хорошо знаю.

– Не буду я ссориться с тобой, Пигунайка, – бормочет Чурка.

А жена на него сердится:

– Как не будешь, если я сон такой видела!

– Да из-за чего?

– Уж ты найдешь из-за чего! Может, вспомнишь, как у нас рыба протухла, когда я на минутку прилегла…

– Да это верно, жена. Протухла рыба. Три дня ты тогда спала. Насилу разбудили, когда у нас нары загорелись оттого, что в очаге без присмотра остались…

– Ага! – говорит Пигунайка. – Так твоей жене уж и прилечь нельзя? Все бы за тобой ходить! Вот ты какой…

– Жена, – говорит Чурка, ну зачем это дело вспоминать? Ну, протухла рыба – и пускай. Я потом в два раза больше наловил.

– Ага, – говорит Пигунайка, – так ты меня еще и попрекаешь! Хочешь, чтобы я за тебя на рыбную ловлю ходила? Вижу я – хочешь ты со мной поссориться!

– Не хочу я, жена, ссориться, – говорит Чурка.

– Нет, хочешь! – говорит жена. – Уж если я красную ягоду во сне видела – быть ссоре!

– Не хочу я! – говорит Чурка.

– Нет, хочешь!

– Не хочу!

– А вот хочешь – по глазам вижу!

– Жена! – говорит Чурка, голос возвысив.

– А-а, так ты уж и кричать на меня начал? – говорит Пигунайка да ка-ак хватит мужа по лбу поварешкой!

Чурка смирный-смирный, а когда у него на лбу шишка величиной с кулак вылезла, тут он и в драку полез.

Сцепились они.

Кричит Пигунайка:

– Быть ссоре!

– Не быть!

– Нет, быть!

– Нет, не быть!

Шум подняли не хуже того бурана, когда Пигунайка оленуху во сне видела. Сбежались соседи со всей деревни. Мужики Чурку тащат, бабы за Пигунайку держатся. Тащили, тащили – никак не разнимут. Стали воду с реки таскать, стали мужа с женой той водой разливать.

– Э-э, жена, – говорит Чурка, – погоди! Видно, крыша у нас прохудилась: дождь идет!

Разняли их.

Сидит Чурка – шишки считает. Сидит Пигунайка – запухшие глаза руками раздирает.

– Что случилось? – спрашивают их соседи.

– Ничего, – говорит Пигунайка. – Просто я сон видела, будто красную ягоду рву. Верная это примета – к ссоре!

Кому, как не ей, знать: вот красную ягоду во сне увидела и поссорилась с мужем!

Два слабых и один сильный

Один слабый против сильного, что мышь против медведя: накроет лапой – и нет ее! А два слабых против сильного – еще посмотреть надо, чья возьмет!

Один медведь совсем закон забыл: стал озорничать, стал мелких зверьков обижать. Не стало от него житья ни мышам, ни еврашкам, ни хорькам. И тарбаганам, и тушканчикам, и колонкам от него житья не стало. Кто бы его винил, если бы медведь с голоду на них польстился? А то медведь – сытый, жирный! Не столько ест, сколько давит. Понравилось ему малышей гонять. И нигде от него не скроешься: в дупле – достанет, в норе – достанет, на ветке – достанет и в воде – достанет!

Плакали звери, но терпели. А потом принялся медведь их детенышей изводить. Это уж последнее дело, никуда не годное дело – хуже этого не придумаешь! Стал медведь птичьи гнезда разорять, стал в норах детенышей губить…

У мышки-малютки всех раздавил. Раз ногой ступил – и ни одного в живых не осталось. Плачет мышка, мечется. А что она одна сделать против медведя может?

У птички синички гнездо разорил медведь, все яйца поел. Плачет синичка, вокруг гнезда летает. А что она одна против медведя сделать может?

А медведь хохочет над ними.

Бежит мышка защиты искать. Слышит – синичка плачет. Спрашивает мышка:

– Эй, соседка, что случилось? Что ты плачешь?

Говорит синичка:

– Уже время было вылупиться из яичек моим деткам! Клювиками в скорлупу стучали. Сожрал их медведь! Где защиту найду? Что одна сделаю?

Заплакала и мышка:

– Уже черной шерсткой мои детки покрываться стали! Уже глазки открывать они стали! И тоже медведь погубил всех!

Где защиту найти, как спасти детей от него? К Таежному Хозяину идти – далеко. Самим медведя наказать – сил у каждого мало. Думали, думали – придумали. «Чего бояться? – говорят. – Нас теперь двое!«Пошли они к медведю. А медведь – сам навстречу. Идет, переваливается с ноги на ногу. По привычке уже и лапу поднял, чтобы мышку с синичкой прихлопнуть, одним ударом обеих соседок раздавить.

А синичка кричит ему:

– Эй, сосед, погоди! У меня новость хорошая есть!

– Что за новость? – рычит медведь. – Говори, да поскорее!

Отвечает ему синичка:

– Видела я в соседней роще рой пчелиный. Полетела туда, гляжу – целая колода меду, до краев полная, мед на землю сочится. Дай, думаю, медведю скажу…

Услыхал медведь про мед, сразу про все забыл, слюни распустил.

– А где та колода стоит? – спрашивает он у синички.

– Мы тебя проводим, сосед, – говорит ему мышь.

Вот пошли они.

Синичка впереди летит, дорогу указывает, дальней дорогой медведя ведет. А мышь напрямик к той роще побежала.

Подбежала к колоде, кричит пчелам:

– Эй, соседки, у меня к вам большое дело есть!

Слетелись к ней пчелы. Рассказала мышь, какое у нее дело.

Говорят ей пчелы:

– Как в этом деле не помочь! Поможем! Нам этот медведь тоже много худого сделал – сколько колод раздавил!

Довела синичка медведя до рощи. Показала, где колода лежит. А медведь уже и сам ее увидел, кинулся к колоде, облизывается, пыхтит… Только он к колоде подошел, а пчелы всем роем налетели на него. Стали жать со всех сторон! Машет на них медведь лапой, в сторону отгоняет, а пчелы на него! Заревел медведь, бросился назад. А глаза у него запухли от пчелиных укусов и закрылись совсем. Не видит медведь дороги. Лезет напрямик по всем буеракам, по всем валежинам и корягам. Падает, спотыкается, в кровь изодрался. А пчелы – за ним!

Одно медведю спасение – в воду броситься, отсидеться в воде, пока пчелы не улетят обратно. А глаза у медведя запухли, не видит он, куда бежит. Вспомнил он тут про мышь да синичку. Закричал что есть силы:

– Эй, соседки, где вы?

– Тут мы! – отзываются мышь с синичкой. – Загрызают нас пчелы, погибаем мы!

– Проведите меня к воде! – кричит медведь.

Села синичка на одно плечо медведю, вскочила мышка на другое. Ревет медведь. А соседки говорят ему, куда повернуть, где бежать, а где через валежину перелезать.

Говорит ему синичка:

– Уже реку видно, сосед.

Говорит ему мышь:

– Теперь совсем близко, сосед.

– Вот хорошо! – говорит медведь. – А то совсем меня проклятые пчелы закусали! Чем дальше – тем больней жалят!

Не видит он, что пчелы давно отстали.

Тут кричат ему соседки:

– Прыгай в воду, сосед, да на дно садись, тут мелко!

Думает медведь про себя: «Только бы мне от пчел избавиться, а уж я от вас мокрое место оставлю!«Что есть силы прыгнул медведь. Думал – в реку прыгает, а угодил в ущелье, куда его мышь да синичка завели. Летит медведь в пропасть, то об один утес стукнется, то о другой… Во все стороны шерсть летит.

Летит рядом с медведем синичка:

– Думал, сильный ты, медведь, так на тебя и силы другой не найдется? Деток моих съел!

Сидит мышь на медведе, в шерсть зарылась, говорит:

– Думал, сильный ты, медведь, так на тебя и силы другой не найдется? Деток моих раздавил!

Грохнулся медведь на землю. Разбился.

Так и надо ему! Зачем детенышей губил?

Набежали отовсюду звери и птицы малые. поклонились они мышке да синичке, спасибо сказали.

Один слабый против сильного что сделать может!

Два слабых против сильного – это еще посмотреть надо, чья возьмет!

Золотое кольцо

Глупый человек – это плохо, а глупый и жадный – вдвое хуже!

Глупый да жадный ни людям, ни себе добра не сделает.

Жил в одном стойбище шаман Чумбока.

В том стойбище много ребят было. Любили они драться, наперегонки бегать, на поясках тянуться.

Хорошие ребята были, ловкие! Все отцы своих ребят любили.

И у шамана Чумбоки сын был, по имени Акимка. Шаман был богатый. Жил он обманом: говорил, что много знает; говорил, что с чертями знается – может любого человека заколдовать или вылечить. Заболеет кто-нибудь в стойбище – зовут шамана. Придет Чумбока, посмотрит на больного, говорит:

– В него черт залез! Я этого черта знаю, знакомый черт. Его выгнать надо.

Бубен свой натянет, начнет в него бить; костер разведет, кружится, кружится… Разные слова говорит, будто с чертями разговаривает: просит больного оставить, уйти, грозит тем чертям. Выздоровеет больной – шаман говорит: «Вот, прогнал я чертей. Сильный я! Мне подарки давайте». Умрет больной – говорит шаман: «Плохие подарки были, мало верили мне люди. Вот и утащили больного к себе».

Боялись люди шамана. Всякие подарки ему таскали. Иной себе не оставит, а Чумбоке тащит.

Стал Чумбока богатый-богатый. Загордился Чумбока. Ходит по стойбищу – толстый, жирный до того, что у него халат насквозь просалился. Задирает Чумбока нос кверху – лучше всех себя считает.

Сын шамана Акимка был такой же, как все ребята, не лучше, не хуже.

Обидно стало шаману, что сын его на всех остальных похож. Задумал он отличить Акимку от всех ребят. Пошел к кузнецу. Золота кусок принес.

– Слушай, кузнец, сделай мне кольцо.

– Зачем тебе кольцо, да еще золотое? – спрашивает кузнец шамана.

– Сыну на шею надену, – говорит шаман. – Отличка будет у Акимки. Пусть все люди видят, какой у него отец богатый!

Говорит кузнец:

– Нехорошо, Чумбока, сына своего отделять от ребят.

Рассердился шаман.

– Глупый ты! – говорит. – Глупый, а мне еще советы даешь!

– Я не глупый! – обиделся кузнец.

– А коли не глупый, – говорит Чумбока, – отгадай загадку. Что, что, что такое: белые люди рубят, красный человек возит?

Думал, думал кузнец – не мог отгадать.

Стал над ним Чумбока смеяться:

– Эх, ты! Это значит: зубы и язык. А ты простой загадки не отгадал!

Промолчал кузнец. Кольцо сделал, шаману отдал.

Пошел Чумбока домой. Кольцо сыну на шею надел и не велел с другими ребятами водиться.

Ходит Акимка по стойбищу один. Кольцо у него на шее блестит. Радуется Чумбока: все теперь видят, что у Акимки отец не простой человек.

А время идет…

Акимка растет. От ребячьих игр отвык, бегать ленится. Растолстел. Стало кольцо тесно – шею жмет. Жалуется Акимка:

– Отец, сними кольцо!

Взялся Чумбока за кольцо, вертел, вертел – не может кольцо снять: вырос Акимка. А Акимка пыхтит, задыхается.

Говорит Чумбоке мать:

– Разруби кольцо, Чумбока!

Чумбока даже испугался.

– Что ты, – говорит, – как можно! Кольцо дорогое: разрубишь – вещь испортишь! А задыхается Акимка оттого, что здесь простых людей много – воздух плохой. Пусть Акимка на сопочке посидит.

Сидит Акимка на сопке, хрипит.

Чумбока сам чуть не плачет – жалко сына. А еще больше ему жалко золотое кольцо испортить.

Вот приходит к шаману кузнец, говорит:

– Ну, кто из нас глупый?

– Ты, ты глупый! – кричит Чумбока.

– Ну, коли ты умный такой, отгадай загадку: что, что, что такое – горшок без дна?

Подумал шаман.

– Э-э, – говорит, – это разве загадка? Горшок без дна – это прорубь. Прорубь!

Говорит ему кузнец:

– А вот и не угадал, Чумбока! Горшок без дна – это жадность твоя. Что ни брось в него – все пустой тот горшок… Распили кольцо!

Тигр

Это было очень давно. С тех пор так много времени прошло, что где реки текли – там высокие горы стоят, где камни лежали – там теперь леса выросли.

В селение Бак-тор стал приходить каждую ночь тигр. За несколько ночей пропало много собак. Как только наступила ночь, собаки начинали громко выть. Люди боялись выйти из дому. Тогда жители Бактора стали совещаться, как поступить с тигром. Некоторые говорили:

– Так жить дальше нельзя! Если будем бояться, тигр всех наших собак себе на еду перетаскает, а потом и за людей примется. Нам надо его поймать и убить. Но как убить?

Все боятся тигра. И тут сын Тунгу Альчика, храбрый, смелый юноша Кирба сказал:

– Я не боюсь тигра. Он столько причинил плохого, его нужно убить. Я убью!

Люди подумали: Зря Кирба хвастается, никогда он не сможет убить тигра.

На следующее утро Кирба встал рано, взял копье и отправился по следам тигра в тайгу. Посмотрел он по сторонам и увидел, что навстречу ему крадется тигр. Кирба не растерялся. Быстро влез на дерево с густыми ветвями. Только он влез на дерево, тигр прыгнул и в густых ветвях застрял – ни туда, ни сюда. Кирба перепрыгнул с дерева на другое и спустился вниз. Схватил он свое копье, изо всех сил бросил в тигра. Так убил Кирба тигра.

Отрубил он длинный полосатый хвост и пошел в свое селение. Пришел Кирба домой, а люди уже укладывают вещи в лодки.

Кирба говорит:

– Куда вы? Тигр больше не придет! Самый старый сказал:

– Юноша, ты не знаешь закона: когда тигр пришел раз, придет еще и еще. Что ни делай, а нам смерти не миновать!

Вынул тогда Кирба полосатый хвост тигра из-за пазухи и показал всем.

– Вот я у тигра хвост отрубил и говорю: он больше сюда никогда не придет. Я убил его!

Так спас храбрый Кирба свое селение от тигра.

Волшебная шапка

Жил некогда одиноко бедный юноша. Он на охоту ходил и разных зверей убивал.

Однажды в полдень, когда он отдыхал, к его дому подъехали пять мэргэнов верхом на конях. Юноше очень хотелось поскорее узнать, зачем эти мэргэны к нему приехали.

Как только они поели, юноша сказал:

– Вы, вероятно, не без дела ко мне приехали, чем я могу вам помочь?

Мэргэны ответили:

– Нет, мы не к тебе приехали, а едем к хозяину селения Тунгу. Он выбирает мужа для единственной любимой дочери. Дочь его по своему уму мужа себе выбирает. Мы живем далеко, ехали сюда более пятнадцати дней. И вот, увидев твой дом, решили отдохнуть. Ты парень молодой, попробуй свое счастье. Давай поедем вместе с нами!

На следующий день гости уехали. А юноша обещал вскоре приехать к хозяину селения Тунгу. Через десять дней наш юноша отправился в путь. Он шел на лыжах, нигде не останавливался и к полудню дошел до селения Тунгу.

Приблизился он к селению и заметил, что оно пусто. А за селением было много людей: все люди смотрели вверх.

Юноша подошел к толпе, поднял голову и увидел громадный амбар, на самом верху сидела Ояра-пу-дин. Перед ней лежал какой-то сверток. Девушка развязала сверток и достала из него шапку. Взяла шапку в руки и закричала:

– Эту шапку я шила три года из шкурок лучших соболей и других зверей. Брошу эту шапку, к кому она упадет, тот и станет моим мужем!

Девушка бросила шапку вниз, в толпу.

Шапка начала крутиться над головами людей. Все бросились ловить ее, но поймать никто не мог. И тут шапка начала кружиться над бедным юношей и опустилась прямо ему на голову. Все повернулись к юноше. Кто этот счастливец, которому досталась красавица Ояра-пудин, дочь Тунгу, хозяина селения? И люди увидели плохо одетого юношу.

Хозяин селения Тунгу подошел к юноше и сказал:

– Раз моя дочь тебя выбрала, ты, вероятно, этого заслуживаешь.

Вскоре отпраздновали свадьбу. Юноша с молодою женою уехал в свое селение. Вместе с женой много зверей убивали. Жили богато и хорошо.

Храбрый Мэргэн

Было на берегу реки стойбище. Люди в этом стойбище хорошо жили.

Однажды ночью напал на стойбище злой Хозяин тайги. Все юрты сжег, все разрушил. Старшего в стойбище вместе с женой в цепи заковал, в клетку посадил. Жителей в плен угнал. Опустело стойбище. Из всех юрт только одну не сжег – юрту старшего.

А в юрте этой люлька за дюлином спрятана была. В люльке сын старшего спал, совсем маленький. Мэргэн его звали. Один и остался в стойбище. Так и жил год за годом.

А на месте разоренного стойбища скоро высокие деревья выросли, густые кусты тальника появились. Юрта Мэргэна совсем в зелени исчезла.

Вырос Мэргэн, возмужал, сильным богатырем, метким стрелком стал. Приносил с охоты всяких зверей: и соболя, и куницу, и козулю, и кабана, и лося, и изюбря.

Как-то раз Мэргэн не пошел на охоту, в своей юрте остался. Спать лег. Долго спал. А когда проснулся, увидел: незнакомый охотник к юрте подходит. Поздоровался охотник, спросил:

– Как живешь? Мэргэн говорит:

– Один живу. Так всегда один и живу. Никого до тебя не видел. Наверно, здесь люди и не жили!

Охотник говорит:

– Как не жили? Жили. Здесь большое стойбище было. Только разорил его Хозяин тайги. Всех людей в плен угнал. Твоего отца с матерью в цепи заковал. Не знаю, как ты уцелел!

Мэргэн говорит:

– О, вот что! Нельзя мне так сидеть. Пойду выручать наших людей. Сюда всех приведу!

Охотник дальше пошел. Мэргэн тут же отправился разыскивать злого Хозяина тайги.

До вечера шел он по тайге. По пути его разные звери попадались – и выдра, и белка, и енот, и летяга, и медведь. Никого Мэргэн не трогал. Наконец на гладкое место вышел. Видит – недалеко холм. На холме – юрта. Обрадовался Мэргэн: заночевать можно! Не успел на холм подняться, навстречу ему пять волков выбежали. Кинулись, разорвать хотели. Не растерялся Мэргэн: ногой расшвырял волков в стороны. Завыли они, разбежались и не вернулись.

Подошел Мэргэн к юрте. Вокруг разбросано много костей человеческих! Плохое место. Не уйду отсюда! Ничего не испугаюсь! – думает Мэргэн.

Вложил в лук стрелу, натянул тетиву. Так и в юрту вошел.

В юрте у огня старуха сидит – морщинистая, дряхлая, сама кость грызет. Увидела Мэргэна – обрадовалась, захихикала, как лиса. Отбросила кость в сторону. Подумала: Вот удача! Свежее мясо само идет! Потом сказала:

– Сынок, ты, наверно, устал! Ложись, отдохни. Я тебе поесть приготовлю.

Мэргэн сказал:

– Есть не хочу, а спать буду. Устал с дороги. Сам про себя подумал:

В эту ночь спать не придется. Наготове надо быть: старуха злое дело задумала!

Улегся Мэргэн на одной стороне юрты, старуха – на другой. Мэргэн положил возле себя лук и стрелу. Глаза закрыл, будто спит, а сам прислушивается, следит за старухой. Лежат, молчат.

Подождала старуха, поднялась, стала к Мэргэну красться. Подкралась, хотела лук утащить. Мэргэн сказал:

– Зачем лук хватаешь?

– Не хватаю, – говорит старуха, – так, руку протянула. Спи!

Сама на свое место улеглась. Тихо стало.

Много времени прошло. Старуха опять крадется. Мэргэн ее за руку схватил. В руке у старухи большой нож.

– Зачем с ножом ко мне подбиралась? Убью!

– Не убивай! Так, по ошибке, в темноте нож взяла. Не нужен он мне. Спи!

Опять улеглась. Сама раздумывает: Как погубить Мэргэна?

Хитрость придумала. Утром говорит:

– Ты пожалел меня, не убил. За это помогу тебе. Я знаю – ты к Хозяину тайги идешь, биться с ним будешь. Сильный он, одолеть тебя может. Чтобы не одолел, тело твое крепким, как железо, сделаю!

Не очень поверил Мэргэн, однако согласился:

– Сделай!

Тогда старуха под большим котлом огонь развела. Потом вынула из сундука горшок с синей настойкой. В котел вылила. А крышку от котла рядом положила.

Когда настойка в котле закипела, старуха сказала:

– Ну, теперь прыгни в котел! Посидишь там немного – крепким как железо, будешь!

Мэргэн понял, что затевает старуха. Сказал:

– Хорошо, прыгну. Только я привяжу к поясу веревку, а ты держи конец, чтобы я не утонул в котле. А еще лучше, если я привяжу второй конец к твоему поясу, 'а то вдруг ты руками не удержишь веревку, выпустишь!

Старуха согласилась. Сама хитро, нехорошо посмеивается – плохое на уме держит.

Мэргэн привязал к ее поясу конец веревки крепко, а себя слабо привязал. Стали оба возле котла.

Тут Мэргэн подпрыгнул что было силы и перескочил через котел. А старуху за собой потянул. Упала старуха в котел. Мэргэн быстро крышкой ее прикрыл. Из котла пламя вырвалось. И со мной то же было бы! – подумал Мэргэн.

Взял он головню, вышел из юрты, воткнул головню в камышовую крышу. Загорелась юрта.

А Мэрргэн спустился к реке. Нашел старухину легкую лодку-оморочку, сел, вниз по течению на север поплыл.

За поворотом реки оглянулся. Видит – над холмом поднимается черный столб дыма: горит жилье старухи-людоедки.

– Теперь не будет людей есть! – сказал Мэргэн. Дальше поплыл. Долго он плыл по реке. Вдругуслышал крик и плач. Смотрит Мэргэн – страшный лохматый великан тащит молодую девушку. Девушка вырывается, кричит.

Причалил Мэргэн к берегу, натянул свой крепкий лук, пустил стрелу в великана. Зашатался великан, упал.

Стала девушка благодарить Мэргэна:

– Ты от чудовища меня избавил! Жизнь мою спас! Теперь я готова рабой твоей стать, служанкой твоей быть!

– Не служанкой – женой мне будешь! – ответил Мэргэн. – А сейчас отправлю тебя домой к матери. Она, наверно, день и ночь о тебе горюет. Садись на мою стрелу. Принесет она тебя к твоей юрте. Там ты и жди меня и стрелу береги до моего возвращения!

Сказал и вложил в лук стрелу. Села девушка на стрелу. В этот же миг скрылась стрела из глаз.

А Мэргэн пустился дальше в путь. К полудню он пришел к маленькому домику из камыша. Домик почти совсем развалился. Вокруг домика развешены рыбачьи сети.

Вошел Мэргэн в домик. Видит – на полу старик и мальчишка сидят, чинят сети. На старике куртка из рыбьей кожи. Оба трубки курят. В домике бедно, ничего нет. Пригласил старик Мэргэна сесть, спрашивает:. – Откуда ты и куда ты идешь?

Мэргэн говорит:

– С верховьев большой реки я. Мэргэн меня зовут. Иду к Хозяину тайги. Биться с ним буду. Хочу освободить из неволи мать, отца и всех наших людей. Научи, как его найти.

– О, ты близко теперь! Да сможешь ли одолеть Хозяина тайги? Для того, чтобы убить его, надо сначала найти его смерть. А смерть его находится где-то за океаном. Сначала найди ее!

– Ничего, – говорит Мэргэн, – так буду биться с ним. Разыскивать его смерть не пойду. И так одолею! Расскажи мне, как ты попал сюда, почему так бедно живешь?

Старик сказал:

– Раньше я не здесь жил. На верховьях большой реки я жил, откуда и ты родом. А сюда нас пригнал Хозяин тайги, заставил меня рыбачить. Каждое утро я должен привозить ему рыбу. Если ты и вправду сын старшего, если ты пришел спасти нас, то знай:

Хозяин тайги приковал твоего отца цепями к большому камню и спустил на дно океана. Если отъедешь подальше от берега, услышишь звон его цепей. Днем и ночью охраняет его стража на двенадцати лодках.

– А жива ли моя мать?

– Хозяин тайги посадил ее в глубокое подземелье. Жива она или нет, я не знаю.

Выслушал это Мэргэн и лег спать. Не успел заснуть, как в открытую дверь две утки влетели, на. пол сели, покачали головами, превратились в двух женщин. Это были девушка, которую спас Мэргэн и, ее мать.

Мать сказала:

– Ты спас мою дочь. Мы знаем, что ты идешь биться с Хозяином тайги. Помочь тебе хотим.

Засмеялся громко Мэргэн и сказал:

– Как же вы сумеете мне помочь? Ведь, вы женщины и сражаться не можете!

Мать сказала:

– Мы и не будем сражаться. Но мы можем полететь и найти эргени – смерть Хозяина тайги! Когда будешь биться с ним, поглядывай на небо. Увидишь – летят две утки, знай:

это мы летим. Мы сбросим тебе его смерть!

Тут мать и дочь взмахнули руками, превратились в уток и улетели.

Утром Мэргэн без страха направился к стойбищу Хозяина тайги.

Девять дней шел, наконец до мыса дошел. Обогнул он мыс и увидел большое стойбище. – Здесь и жил Хозяин тайги.

Разгневался Мэргэн, к стойбищу быстро зашагал. Собрал все лодки Хозяина тайги, которые стояли на берегу, и потащил к его жилью. Перед жильем сложил лодки в кучу и зажег. Пламя и дым поднялись к небу. Так Мэргэн вызывал Хозяина тайги на бой.

В это время Хозяин тайги сидел и трубку курил. Увидел он пламя. Понял, что на бой его вызывают. Но сам не вышел – выслал на поединок с Мэргэ– ном своего раба. Мэргэн недолго бился с ним – сразу убил его.

Сильно разгневался Хозяин тайги. Скинул свой богатый халат, надел боевую одежду и вышел. Сам на ходу засучивает рукава.

Увидел он Мэргэна, побежал ему навстречу, громко кричать стал:

– Зачем ты пришел ко мне? Разве ты не знаешь, что сильнее меня нет никого среди людей? Я убью тебя, и твое мясо брошу на съедение собакам!

Не испугался Мэргэн этих угроз. Пошел навстречу Хозяину тайги. Тоже рукава засучил. Вступили они в бой. Долго сражались – не могли осилить один другого.

Мэргэн и ловкий, и сильный: наносит своему врагу рану за раной. Глубоки раны Хозяина тайги, кровью он истекает, высох весь, а все на ногах стоит, бьется с Мэргэном. Кто знает, сколько биться будет.

А в это время над океаном две утки летели. Одна из них берестяную коробочку несла. Когда одна ус-тавала, коробочку брала другая утка. В коробочке этой была смерть Хозяина тайги.

Уже на середине океана услышали утки шум. Еще быстрее замахали утки крыльями. Об усталости своей забыли. Одно помнят: надо помочь Мэргэну освободить людей от злого Хозяина тайги.

А Мэргэн и Хозяин тайги все еще бились на берегу океана. Как только сломается дубина или сабля у Хозяина тайги, сейчас же рабы его подбегут и подадут ему новую. А Мэргэну никто не помогает. У него уже давно поломались и дубина, и сабля. Неужели у меня нет никого, кто бы мне помог? Один я, что ли? – думает Мэргэн.

Вдруг он услышал крик уток. И тут же над его головой появились две утки и закричали ему сверху:

– Лови! Не дай упасть на землю!

Мэргэн на лету подхватил берестяную коробку, в ней лежал маленький уродец, похожий на человечка. Это и была эргени Хозяина тайги.

Мэргэн взял уродца и сказал:

– Вот посмотри, что я нашел на траве! Ты старше меня и больше знаешь. Скажи: эта находка к добру или к несчастью?

Хозяин тайги увидел эргени, испугался и сказал:

– Эта находка к несчастью, в муках умрешь! Если тебе дорога твоя жизнь, отдай находку мне. Тогда с тобой ничего не случится!

Мэргэн сначала сделал вид, что поверил. Затем усмехнулся и сказал:

– Зачем мне жалеть свою жизнь? Если я не умру от мучительной болезни, то все равно сейчас убьешь меня. А так смерть так смерть! Лучше уж я сначала убью этого уродца!

Тут Хозяин тайги задрожал и говорит:

– Отдай его мне! За него все отдам – возьми всех моих жен, дочерей и слуг. Все богатства возьми!

– Нет, не отдам! Ты заковал моего отца в цепи, замучил мою мать. Всех наших людей в плен угнал. Стойбище наше разорил. Сам знаешь, как надо тебя наказать за это! – ответил Мэргэн.

С этими словами он оторвал у маленького уродца ноги – и сейчас же у Хозяина тайги отвалились ноги; оторвал руки – отлетели руки и у Хозяина тайги; оторвал голову – и у Хозяина тайги отскочила голова. Упал он мертвым. Рабы его испугались, бросили оружие и убежали.

Мэргэн вбежал в его жилище: хотел разыскать своих родителей. Тут навстречу ему вышла толстая старуха. Это была жена Хозяина тайги. Она задумала убить Мэргэна и держала за спиной тяжелую железную кожемялку. Старуха притворилась ласковой и сказала:

– Подойди, сынок, ко мне! Я не сержусь на тебя. Хозяин тайги сам во всем виноват. Так и надо ему!

Мэргэн поверил, подошел. Тут старуха выхватила из-за спины кожемялку, замахнулась и хотела ударить его по голове. Но Мэргэн успел схватить ее за руку. Отбросил он в одну сторону кожемялку, в другую – старуху. Огляделся, видит – висит на стене топорик величиной с беличий зуб. Взял Мэр-гэн этот чудесный топорик и перерубил им огромный замок на двери подземелья.

Открыл он подземелье, зажег факел, стал отыскивать свою мать. С трудом нашел.

От слабости, от голода мать его еле двигалась. Мэргэн взял ее на руки, вынес из подземелья, велел накормить, одеть и беречь ее.

Сам взял с собой пленников Хозяина тайги и отправился на берег океана.

В полдень Мэргэн подъехал к тому месту, где стояли двенадцать лодок со стражей. На всех стражниках – кольчуги, у всех в руках луки и стрелы.

– Эй, – крикнул Мэргэн, – ваш хозяин убит! По-хорошему говорю вам: уезжайте в свое стойбище, а я освобожу моего отца.

Из лодок послышался громкий смех.

– Хвастун, лгун! – сказал начальник стражи. Невозможно убить нашего хозяина! А к своему отцу ты пройдешь, если сможешь одолеть нас. Попробуй-ка!

– Хорошо! – сказал Мэргэн и прыгнул в воду. Плыл он быстрее морской рыбы. Волны горамиотходили от него. Подплыл Мэргэн к лодке начальника стражи, схватил ее и приподнял над водой. Стражники испугались, побросали свои копья и луки, закричали. На нос лодки бросились, в воду упа-ли. Плыть не могли: тяжелые кольчуги потянули их на дно.

После этого Мэргэн подплыл к другим лодкам. Стражники видели, как утонула лодка их начальника, и не стали биться: побросали луки и стрелы, сами в страхе к берегу стали грести.

Мэргэн доплыл до последней лодки и влез в нее. Стражники на колени упали, стали пощады просить. Тогда Мэргэн велел везти себя к тому месту, где был закован его отец. Привезли его.

Тут Мэргэн вытащил из-за пазухи чудесный топорик Хозяина тайги и нырнул в воду. Вокруг разные рыбы плавали, звон цепей раздавался.

Подплыл Мэргэн и увидел жилье, в котором сидел старик, прикованный к большому камню. Это его отец был. Перерубил Мэргэн топориком цепь, взял на руки отца и вынырнул к лодке. Посадил его в лодку, к берегу поплыл.

На берегу уже собрались пленники Хозяина тайги. Среди них была и мать Мэргэна, и девушка – невеста Мэргэна, и ее мать. Все храброго Мэргэна встречали. Радовались, смеялись. На радостях большой пир устроили.

Три дня пировали. На четвертый день собрались все, отправились в родное стойбище. Благополучнопришли.

Близко ли было, далеко ли было – сказке конец.

Лэтэркэн

Жил некогда Мэргэн с младшим братишкой Лэтэркэном.

Однажды старший брат ушел на охоту. Лэтэркэн вышел на улицу играть, он увидел, что с низовья Амура летят семь лебедей. Тогда Лэтэркэн закричал:

– Семь лебедей, остановитесь, идите ко мне в гости! Семь лебедей сели на вешала около дома Лэтэркэна и превратились в семь пудин.

Свои лебединые одежды они повесили на вешала и вошли в дом Лэтэркэна.

Девушки одели, умыли, причесали мальчика, и он стал очень красивым. Затем они сказали:

– Лэтэркэн, если брат спросит, кто тебя причесал, умыл, одел, скажи, что ты все сделал сам. Если не расскажешь, что мы были, мы придем к тебе еще.

Потом они вышли из дома, надели свои одежды и полетели вверх по Амуру.

Вечером пришел старший брат. Взглянул на Лэтэркэна и удивился: Лэтэркэн стал красивым.

– Лэтэркэн, кто тебя причесал, кто тебе новую одежду дал?

– Я сам себе все сделал.

Старший брат начал Лэтэркэна снова спрашивать:

– Скажи правду, ведь не ты это сделал? Тогда Лэтэркэн сказал:

– Брат, после твоего ухода, когда я вышел на улицу играть, я увидел, что с низовья Амура летят семь лебедей. Я крикнул, позвал их в гости. Они сняли лебединые одежды и превратились в семь пу-дин. Они все это мне сделали.

Старший брат сказал:

– Когда пудин снова прилетят, ты воткни палец в дырочку украшений на подоле халата младшей сестры и задержи ее.

Спустя некоторое время Мэргэн снова ушел на охоту. Лэтэркэн остался дома один. Когда он вышел на улицу, снова увидел, что с низовья Амура летят семь лебедей.

Лэтэркэн закричал:

– Сестры-лебеди, идите ко мне! Платье мое совсем порвалось, грязи в доме много. – Шесть лебедей лебедями сели, а один лебедь превратился в пудин. Она вошла в дом и сказала:

– Аи, аи, Лэтэркэн, когда это ты успел так много грязи накопить!

Начала она причесывать ему голову, а Лэтэркэн палец воткнул в дырочку украшения на подоле ее халата.

Тем временем старший брат потихоньку подошел, взял лебединую одежду пудин и спрятал ее. Увидели Мэргэна другие шесть пудин-лебедей, улетели. А седьмую пудин Мэргэн взял себе в жены. Для Лэтэркэна она стала старшей сестрой.

Отважный сын

Давно это было. Очень давно. С тех пор много времени прошло. Там, где реки текли, теперь высокие горы стоят. Там, где горы стояли, теперь широкие реки текут.

Жила тогда в одном стойбище женщина Вайда с маленьким сыном, Анга его звали. Отца у мальчика не было – тигр убил.

Однажды заболела Вайда. Совсем ей плохо: лежит в своей юрте, встать не может. Пришли соседки, сказали:

– Это злые черти-бусеу – напустили на нее болезнь и мучают ее! Надо выгнать бусеу!

Созвали они в юрту больной много людей, погасили свет и стали пугать и выгонять бусеу: били в железные котлы, стучали трещотками, громко кричали: Гаа-гаа! Гаа-гаа! Только помочь больной не могли. Тогда позвали шамана. Пришел шаман в хое– рогатой шапке, подогрел на углях свой бубен, чтобы он звучнее был, и стал изо всей мочи бить в него колотушкой. Бьет, а сам кружится по юрте, прыгает из стороны в сторону, выкрикивает заклинания, железные побрякушки у него на поясе лязгают.

Долго шаман бил в свой бубен, долго кружился, а помочь больной тоже не мог.

– Выздоровела бы она, – сказала одна старуха, – если бы кто достал для нее чешуйку змеи– Огло-ма да шерстинки большого медведя – Хозяина всех медведей. Да трудно это, опасно! Чтобы найти змею Оглома, всю тайгу пройти надо. А найдешь ее – новая опасность идет. Возле змеи Оглома живет другая змея – Симун. Она набрасывается и на змею Оглома и на всех, кто осмелится подойти к ней. Дыхнет змея Симун огнем – и обуглятся у человека руки!

Анга слушает, все запоминает, сам молчит. Другая старуха о медведе рассказывает:

– И к Хозяину медведей никто не посмеет идти. Живет он на высокой горе, в глубокой пещере. На гору взобраться трудно. Подойти к Хозяину медведей страшно! Где такой отважный найдется?

Покачали головами старухи, поговорили и ушли. Мать и сын одни в юрте остались. Мать лежит, на сына смотрит, сама горько плачет.

– Вот больна я, не встану… Как теперь жить будешь?

Сын говорит:

– Ты не плачь! Вылечу я тебя: достану и чешуйку змеи Оглома и шерстинку Хозяина медведейдостану!

– Мал ты, чтобы за такое дело браться! Пропадешь!

– У меня страха нет, – отвечает Анга. – Пойду я! Может быть, и не пропаду!

Отточил он получше копье, взял большой котел, взял длинную кожаную веревку и пошел. Идет – сам по пути с елок смолу сдирает, в котел складывает.

Долго он шел. Очень долго. В одном месте остановился. Видит – речка течет. Возле речки большое дерево. Толще и выше всех деревьев оно. За листвой его днем солнца не видно, ночью – месяца не видно. А вокруг дерева все выжжено.

Под этим деревом и жила змея Симун.

Принялся Анга щипать мох. Много нащипал. После того в речку вошел, с головой окунулся. Много воды мох впитал. Анга на берег вышел – вода из моха сочится, на землю стекает. Тут он смело к дереву пошел и стал изо всех сил копьем о котел стучать. Страшный шум поднял. Все птицы далеко разлетелись, все звери далеко разбежались.

Змея Симун услышала шум и выползла из своего гнезда. Ползет она к Анге, шипит. А за ней красный след остается – трава и камни горят.

Подползла змея Симун к Анге, раскрыла пасть и дохнула на него сильным пламенем. А ему ничего: мокрый мох его от огня защищает.

Дохнула змея Симун еще раз. Он Анги пар поднялся, все кругом застлал. Изловчился Анга и бросил котел со смолой прямо в пасть змее. Растопилась смола и залила глотку змее Симун. Издохла она.

Немного прошло времени – подползла к Анге другая змея и сказала:

– Я – змея Оглома. Всю жизнь я боролась со змеей Симун и никак не могла одолеть ее. Змея эта одного за другим съедала моих детей. Ты мне помог – избавил меня от нее. Скажи, что тебе дать в на-граду.

Анга сказал:

– Мне ничего не нужно. Дай только одну чешуйку с твоего тела, чтобы вылечить мою мать!

Змея Оглома дала Анге свою чешуйку, и он пошел дальше.

Долго он шел. Никто не скажет, сколько шел. Наконец увидел он высокую гору. Хотел на вершину посмотреть – шапка с головы свалилась: такая высокая гора!

Стал Анга подниматься на гору. Карабкается с выступа на выступ, хватается за всякий камень, руки в кровь царапает – о себе не думает. Одно помнит: мать больная в юрте лежит.

Много ли прошло времени, мало ли, только добрался он до глубокой пещеры. Вошел в пещеру, а в пещере огромный медведь – Хозяин всех медведей спит, лапы в стороны раскинул, сам стонет.

Посмотрел на него Анга и видит: в заднюю ногу медведя острый сучок воткнулся, глубоко в тело вошел.

Жалко стало Анге медведя. Обвязал он сучок веревкой как мог крепко, дернул сколько силы было и вытащил его из медвежьей лапы.

Проснулся Хозяин медведей, увидел Ангу и говорит:

– Три года я мучился – никак не мог вытащить этот сучок! А теперь кончились мои мучения. Избавил ты меня от них. Что тебе дать за это, скажи мне?

Анга говорит:

– Дай мне только твою шерстинку, чтобы вылечить мою мать, больше мне ничего не нужно!

Хозяин медведей дал ему шерстинку. Отправился, Анга поскорее на свое стойбище. Как молодой изюбрь несся, спешил!

Вбежал он в юрту и подал матери чешуйку змеи Оглома и шерстинку Хозяина медведей.

Приложила она чешуйку и шерстинку к больным местам и тут же выздоровела.

С того времени все стали считать Ангу самым от– важным и самым лучшим человеком во всем стойбище.

Близко ли было, далеко ли было – сказка кончена!

Синичка

Жила одна мамачан. Однажды мамачан вышла на улицу покормить собак. В это время пришла лисица. Ходит вокруг мамачан, хочет с ней поговорить. Старуха говорит:

– Я замерзла, хочу погреться у огня!

Лисица говорит:

– Бедная мамачан, хочешь, я покараулю твоих собак? Пока я караулю, дай мне твой халат, шапку, унты.

Старуха обрадовалась, сняла свой халат, шапку и унты и дала их лисице.

Лисица надела одежду старухи и стала точно мамачан.

Мамачан пошла греться. Как только мамачан вошла в дом, лисица убежала. Мамачан вышла посмотреть на лисицу, а лисицы нет.

Мамачан начала плакать и говорит:

– Аи, аи, лисица стащила мой халат, мою шапку и унты.

Плачет мамачан, вдруг прилетела ворона и говорит:

– Мамачан, ты почему плачешь? Мамачан говорит:

– Лисица стащила мой халат, мои, унты и мою шапку.

– Ну, мамачан, не разрешишь ли мне принести?

Сказав так, ворона улетела. Улетела и не вернулась. Мамачан опять плачет. Прилетела синичка и говорит:

– Мамачан, почему ты плачешь?

– Лисица стащила мой халат, шапку и унты, потому я и плачу.

– Ну, мамачан, не плачь, я принесу тебе твой халат, твою шапку и твои унты.

Синичка сказала так и улетела. Долго летела синичка и вдруг увидела утес. На вершине утеса стоит домик.

Подлетела синичка, взглянула через отверстие в стене и увидела там много лисиц, которые ели ворону. Среди них одна была в халате, в шапке и унтах.

Синичка влетела через отверстие в стене и стала показывать различные фокусы. Лисицы, увидев ее фокусы, стали очень смеяться. Тогда синичка сказала:

– Если вы хотите увидеть еще более интересные фокусы, дайте мне надеть халат, шапку и унты.

Лисицы закричали: – Надевай, надевай!

Синичка быстро надела халат, шапку и унты, которые лисица сняла, и стала снова показывать фокусы.

Лисицы еще больше смеялись и не заметили, как синичка все бблыпе приближалась к отверстию. Вылетела синичка на улицу и полетела к мамачан.

Лисицы бросились ее догонять. Догоняли, догоняли, но никак не могли догнать.

Синичка прилетела к старухе и принесла ей ее халат, шапку и унты. Старуха сварила ягоды, накормила синичку. Намазала ей лоб соком. С тех пор лоб синички стал таким синим.

Мамачан (нанайск.) – уважаемая пожилая женщина.

Почему звери друг от друга отличаются

Было это очень давно. Звери видели, что охотники легко их ловят. Вот они собрались и стали думать, как им дальше жить, чтобы охотники не могли их поймать. После споров решили они так:

– Лось, чтобы охотник не убил тебя, пусть у тебя будут длинные и быстрые ноги.

– Хорошо, – сказал лось.

– Изюбрь, чтобы охотник тебя не застал врасплох, пусть у тебя будет очень хороший слух и тонкий нюх.

– Хорошо, – сказал изюбрь.

– Косуля, чтобы охотник не убил тебя, пусть твое тело будет легкое, а ноги тонкие.

– Хорошо, – сказала косуля.

– Лисица, твое тело маленькое, ноги короткие, ты должна стать самым хитрым зверем, чтобы охотник не мог тебя поймать.

– Хорошо, – сказала лисица.

– Выдра, тебе по свету трудно ходить, живи не только на земле, но и в воде, чтобы охотник не мог тебя поймать.

– Хорошо, – сказала выдра.

– Заяц, пусть летом твоя шкурка будет серой, а зимой белой, чтобы охотник не мог тебя поймать.

– Ладно, – сказал заяц.

– Соболь, твой мех самый ценный, за тобой всегда будут охотиться, ты должен стать очень умным, прячься в дупле и в воде.

– Хорошо, – сказал соболь.

– Барсук, твои ноги короткие, и по глубокому снегу ты ходить не можешь, живи в норе, чтобы охотник не мог тебя поймать.

– Хорошо, – сказал барсук.

– Енот, ты живи, как барсук.

Но енот не расслышал, о чем ему говорили, и потому охотнику легко его поймать.