Злоключения Брунгильды

После его смерти Брунгильда вместе со своими детьми, преисполнившись скорби, находилась в Париже, не зная, что ей следует делать. Герцог Гундовальд, захватив Хильдеберта, ее малого сына, тайком ночью бежал с ним в Австразию, где собрался народ, которым правил его отец, и они поставили его [своим] королем. Король Хильперик, прибыв в Париж, захватил Брунгильду и отправил ее в ссылку в город Руан, отнял сокровища, которые она привезла в Париж, дочерей же ее повелел держать в городе Мо.

Хильперик послал своего сына Меровея вместе с войском за реку Луару. Он же, пренебрегая повелением отца, возвратился через Ле-Ман, прикинувшись, что хочет навестить свою мать Аудоверду, прибыл в город Руан и там сочетался браком с королевой Брунгильдой, взяв ее себе в жены. Хильперик, узнав об этом, а именно о том, что вопреки естественному праву и церковным законам тот женился на супруге своего дяди, в большой досаде поспешил скорее в этот город. Когда они узнали, что он решил их разлучить, то укрылись в базилике Святого Мартина, построенной из деревянных досок над городской стеной. Король не смог уловками заставить их выйти оттуда, и тогда он коварно поклялся им, что, если будет на то воля [Божья], он никогда их не разлучит. Они, услышав эту клятву, вышли из базилики, [после чего] он коварно расцеловал их и стал пировать вместе с ними. Несколько дней спустя, взяв с собой Меровея, он возвратился в город Суасон.

Когда они там находились, в Шампани собрали войско против Хильперика. Он также собрал войско и отправил его на битву. Жители Шампани понесли большой урон и были обращены в бегство, и он убил там множество знатных людей. После того как это случилось, Хильперик, подстрекаемый Фредегондой, стал подозревать Меровея из-за его брака с Брунгильдой в том, что это сражение произошло из-за его козней. И тогда, лишив его оружия, приставил к нему стражей, размышляя, как с ним поступить. После этого он постриг Меровея, приказал сделать пресвитером и вместе со священническими одеждами отправил его в монастырь Анинсола в Л е-Мане жить там в соответствии с уставом ордена. Хильдеберт-младший послал к Хильперику посольство за матерью своею Брунгильдой. Тот с миром отпустил ее.

«Книга истории франков». 32 — 33

Раскаяние Фредегонды

В это время умер Самсон, сын Хильперика. По совету Фредегонды король Хильперик во всем своем королевстве повелел ввести новые тяжелые подати. По этой причине многие, покинув земли, виллы, города и свои имения, отправились в другие королевства, говоря, что лучше странствовать, чем подвергаться таким напастям. Ведь было так установлено, что хозяин со своей земли отдавал одну амфору вина с арпана [18]. Податями облагались любые земли и вся личная собственность. Народ же от невыносимых тягот стал взывать к Господу. В это время король Хильперик тяжело заболел. С его выздоровлением начал болеть сын его младший, еще не крещенный. Он был крещен и тут же выздоровел, а брат его старший заболел этой же болезнью. Фредегонда, преисполнившись скорби о сыновьях, сказала королю, раскаявшись: «Господь в милосердии Своем долго терпел нас грешных. Хотя часто карал лихорадкой и другими напастями, но мы не желали исправиться. Вот мы уже теряем сыновей! Вот уже их губят слезы бедняков, плач вдов, стоны сирот! Вот золота и серебра неизмеримо бремя, погреба и амбары наполнены доверху, и мы не знаем, для кого собирали [все] это! Неужели с нами похоронят все наше добро! Ныне я дам тебе такой совет: повели возвратить то, что мы нажили злом, и новые податные списки, которые мы несправедливо составили, повели сжечь, тогда даже если деток потеряем, то хоть вечной муки избежим!» И король, раскаявшись в сердце [своем], сжег все несправедливые податные списки. После этого малый ребенок, его сын, умер. Его с глубокой скорбью доставили в базилику Святого Дионисия и [там] похоронили. Затем Хлодоберта, другого их сына, тяжело болевшего, они, положив на носилки, доставили в Суасон, в базилику Святого Медарда, и, положив его на могилу святого, молились за него, но посреди ночи он, ослабев, умер. Они похоронили его в базилике Святых мучеников Киспина и Криспиана. Великий плач стоял тогда во всем народе, жены и мужи проливали слезы и, облачившись в траурные одежды, надрывая грудь, следовали за этой похоронной процессией. Король Хильперик пожертвовал множество даров и подарков церквям, нищим и многим виллам.

После этих событий умер маленький Теодоберт, сын Хильперика. В эти дни Фредегонда зачала другого сына, которого назвали Хлотарем. Он стал впоследствии великим королем и был отцом Дагоберта.

Началась великая распря между Хильпериком и Хильдебертом, его племянником. С одной стороны их разжигала Фредегонда, с другой — Брунгильда. В это самое время почил блаженной памяти господин король Гунтрамн, брат короля Хильперика, и его похоронили в бургундском городе Шалоне в базилике Святого мученика Марцелла. Правил же он тридцать один год. Фредегонда дочь свою, по имени Ригунда, вместе со множеством добра и неисчислимыми сокровищами отправила в Испанию в сопровождении великого готского посольства, чтобы там выдать ее замуж за сына короля Леовигильда.

«Книга истории франков». 34 — 35

Коварство Фредегонды и гибель короля Хильперика

Королева Фредегонда была столь же необыкновенно красива, сколь и проницательна, а также блудлива. Ландерик исполнял тогда обязанности майордома дворца, человек он был умный и деловитый, и вышеупомянутая королева весьма его жаловала, желая, чтобы он сошелся с нею во грехе. Однажды рано утром король собрался на охоту на виллу Шель под Парижем, но поскольку он горячо любил королеву, то вернулся из конюшни в ее комнату, где она в это время мыла волосы, подошел к ней сзади, раздвинул ее чресла и овладел ею. Она же подумала, что это Ландерик, и сказала: «Что ты творишь, Ландерик?» — а затем, обернувшись, увидела, что это король, и сильно испугалась. Король очень опечалился и отправился на охоту. Фредегонда позвала к себе Ландерика и, рассказав ему о том, что сделал король, сказала: «Придумай что-нибудь, ибо на закате нас подвергнут пыткам и казнят». Ландерик же, смутившись духом, стал плакать и сказал так: «Сегодня я подвергся великой опасности! Я не знаю, что мне делать, ибо со всех сторон обрушились на меня несчастья». Она же ответила ему: «Не бойся, выслушай совет мой и сделай то, что я скажу, так мы сможем избежать смерти. На закате король повернет домой и будет возвращаться ночью. Мы же подошлем к нему убийцу, а также тех, которые объявят, что убийцу подговорил Хильдеберт, король Австразии. После гибели короля мы станем править вместе с сыном моим Хлотарем». Пришла ночь, король Хильперик возвращался с охоты, у посланных же Фредегондой убийц был яд, и вот, когда король спешивался, а все остальные уже направились в свои жилища, эти «гладиаторы» всадили королю в спину два скрамсакса. Король вскрикнул и упал навзничь. Заговорщики стали кричать то, что велела им королева: «Заговор, заговор, это все подстроил против господина нашего Хильдеберт, король Австразии». Тем временем на шум собрались люди, но, никого не обнаружив, разошлись по домам. После этого Мальфус, епископ Санлиса, который в это время находился в его дворце, облачил [Хильперика] в королевские одежды, погрузил на корабль, и под пение гимнов и псалмов вместе с королевой Фредегондой и оставшимся войском они похоронили тело в городе Париже в базилике Святого Винсента. И правил он двадцать три года. Фредегонда же вместе с королем Хлотарем, малым сыном своим, и Ландериком, которого избрали майордомом дворца, стала править королевством. Франки поставили вышеупомянутого короля Хлотаря на царство.

Оживший лес

Король Австразии Хильдеберт, сын короля Сигиберта и племянник Хильперика, узнав о смерти дяди и злодеянии королевы Фредегонды, собрал войско. После смерти Гунтрамна, его двоюродного брата, он присоединил к своим владениям королевство Бургундию. Жители Бургундии и Австразии, равно как и верхние франки, собравшись в большое войско, выступили из Шампани, вторглись в пределы Суасона и опустошили их. Узнав об этом, Фредегонда вместе с Ландериком и другими герцогами франков собрала войско. Прибыв на виллу Берньи, она преподнесла франкам многочисленные подарки, убеждая их сражаться против своих врагов. Когда же ей стало известно, сколь велико австразийское войско, то, созвав франков, которые были с нею, она дала им такой совет: «Ночью мы зажжем фонари и нападем на них. Те, кто будет идти впереди войска, должны нести в руках лесные ветки, а на шеи лошадей надо подвязать колокольчики, чтобы, узнав о нашем приближении, стража не разбудила войско». Этот совет был принят. И франки условились о дне, когда они должны собраться для сражения в месте под названием Друази в округе Суасона. Фредегонда [приказала всем] встать ночью, вооружиться, нарубить лесных веток и приготовить все остальное, как о том Сказано выше, и, взяв малолетнего короля Хлотаря на руки, отправилась вместе с войском к Друази. Когда же дозорные австразийского войска увидели лесные ветки, под прикрытием которых, словно поток, надвигалось войско франков, и услышали с заставы звон колокольчиков, то сказал один воин другому: «Разве вчера это место не было равниной? Откуда же здесь мог взяться лес?» Его сотоварищ засмеялся и ответил так: «Наверняка мы были пьяны, вот и не заметили. Разве ты не слышишь, как звенят колокольчики на шеях наших лошадей, пасущихся возле леса?» На том они и порешили. Когда же заря дала начало дню, франки вместе с Фредегондой и малолетним Хлотарем обрушились под звуки труб на австразийцев и бургундов, уничтожили неисчислимое множество воинов, превратив великое войско в малое. Гундовальд и Винтрио, обратившись в бегство, смогли спастись. Ландерик пустился за Винтрио в погоню, но того спасла быстрая лошадь. Фредегонда вместе с оставшимся у нее войском подошла к Реймсу, разорила и захватила Шампань, а затем вместе с великой добычей и награбленным добром возвратилась в Суасон.

«Книга истории франков».

О том, как королева Брунгильда начала сеять распри

В это время у Хильдеберта, короля Австразии, родились два сына: старший — от наложницы — по имени Теодоберт, младший — от королевы — по имени Теодорих, которого [Хильдеберт] послал вместе с его бабкой, Брунгильдой, в Бургундию, в королевство великого короля Гунтрамна. В это самое время от старости и бремени лет умерла королева Фредегонда, которую похоронили в Париже в базилике Святого Винсента. Теодорих, король Бургундии, был красив, неугомонен и весьма сообразителен. По совету бабки своей, Брунгильды, он собрал в Бургундии огромное войско и выступил против Хлотаря, двоюродного своего брата, Хлотарь же, узнав об этом, собрал войско франков и поспешил ему навстречу. Два войска сошлись на речке Л'Орван в округе Суасона. И вот, когда они вступили в сражение, там полегло такое множество народа, что сама река от великого числа трупов переполнилась и вода не могла течь из-за мертвых тел. В этом сражении меч Ангела Господня обрушился на франков. Король Хлотарь, увидев, что тает его войско, обратился в бегство, по реке Сене достиг крепости Мелюн, а затем отправился в Париж. Теодорих же разорил его владения и захватил все земли до округи Эссон, а затем возвратился домой с добычей. Хлотарь покинул Париж и отправился в Ареланский лес.

«Книга истории франков».

Бертоальд и Протадий

Брунгильду, изгнанную из Австразии, встретил один бедный человек, странствовавший по Аркианской равнине. В соответствии с ее просьбой он доставил Брунгильду к Теодориху. Теодорих с радостью принял свою бабку и воздал ей почести. Тот же [кто доставил ее] благодаря Брунгильде удостоился чести получить епископство в Клермоне.

У короля Теодориха родился от наложницы сын по имени Сигиберт. Патриций Эгила, не повинный ни в чем, по наущению Брунгильды был связан и казнен, а все только из-за ее жадности, ибо его имущество досталось казне.

Бертоальд, по происхождению франк, человек спокойного нрава, мудрый и осторожный, храбрый в делах ратных и служащий всем верой и правдой, стал майордомом при дворе Теодориха. И вот когда Протадий, по происхождению римлянин, достиг видного положения во дворце и Брунгильда в награду за разврат пожелала возвысить его еще больше, то после кончины герцога Вандальмара по ее наущению Протадий был поставлен патрицием в области Юра и [крае] скотингов. Чтобы как можно быстрее погубить Бертоальда, его отправили собирать налоги в городах и областях, расположенных по берегам реки Сены вплоть до самого Океана. Бертоальд, отправленный Теодорихом вместе с тремя сотнями воинов, достиг этих мест. Когда же он прибыл на виллу Арль, то решил устроить там охоту, о чем стало известно Хлотарю, который послал своего сына Меровея и майордома Ландерика вместе с войском, дабы они захватили Бертоальда, а также Хлотарь осмелился занять вопреки [заключенному ранее] договору большую часть городов между Сеной и Луарой, находившихся во владениях Теодориха. Узнав об этом, Бертоальд, не имея возможности обороняться, бежал в Арль, где был принят блаженным епископом Аустернием. Ландерик, окружив Арль, призвал Бертоальда выйти и вступить в сражение. На это Бертоальд ответил со стены: «Если ты разрешишь мне выйти, а твои воины будут стоять поодаль, я сражусь с тобой один на один, и да рассудит нас Господь». Но Ландерик отказался поступить так. Тогда Бертоальд добавил: «Знай, что из-за твоей трусости наши господа в скором времени сойдутся друг с другом на поле брани. И тогда оба — ты и я — облачимся в червонные одежды и впереди других сойдемся в поединке во время сражения, там и выяснится, чья была правда — твоя или моя, пообещаем же друг другу это перед Богом и воистину будем держаться сего обещания». Это все произошло в день праздника святого Мартина, вот когда Теодорих узнал, что вопреки договору часть его королевства захвачена Хлотарем, и уже к Рождеству он вместе с войском поспешил в Этамп на реке Луйе, туда же с другой стороны прибыл Меровей, сын короля Хлотаря, вместе с Ландериком и большим войском. Поскольку брод в том месте, где они переходили реку Луйе, был узок, то когда перешла всего лишь третья часть войска Теодориха, началось сражение. Бертоальд прибыл туда, как и обещал, и окрикивал Ландерика, но Ландерик не был столь отважен, чтобы сойтись с ним в поединке. И поэтому Бертоальд, оказавшись впереди, вместе со своими людьми был убит воинами Хлотаря, он даже и не пытался спастись, поскольку знал, что Протадий хочет лишить его [майордомского] достоинства. Во время этой битвы Меровей, сын Хлотаря, был взят в плен, Ландерик обратился в бегство, и большая часть воинов Хлотаря погибла под ударами мечей. Победитель Теодорих вошел в Париж. Теодоберт заключил мир с Хлотарем на вилле Компьен, и оба их войска в целости возвратились домой. Протадий благодаря Брунгильде и по повелению самого Теодориха сделался майордомом. Он был человеком очень хитрым и искусным во всем, но его жестокость не знала границ, он облагал подданных тяжелой данью, коварно стремясь пополнить казну и обогатиться за счет частного имущества. Он жестоко расправлялся со знатными людьми, чтобы никто не мог свергнуть его с престола. Прибегая к подобным хитростям, он настроил против себя почти всех [жителей] бургундского королевства. Брунгильда упорно внушала внуку своему Теодориху, чтобы тот послал войско против Теодоберта, утверждая, будто Теодоберт вовсе не сын короля Хильперика, а отпрыск некоего садовника, и Протадий всячески ее поддерживал, так что по приказанию Теодориха войско выступило в поход. И вот когда в местечке под названием Квози Теодорих разбил лагерь, его люди стали уговаривать короля заключить с Теодобертом мир. Один Протадий настаивал на том, чтобы состоялось сражение. Теодоберт также расположился неподалеку вместе со своим войском. И вот люди Теодориха единодушно решили восстать против Протадия, ибо говорили, что лучше одного человека предать смерти, чем подвергать опасности все войско. Протадий вместе с Петром, королевским лекарем, сидел в шатре Теодориха за игрой в кости. Когда воины окружили его со всех сторон, Теодорих, хотя один из приближенных удержал его от личного вмешательства в это дело, послал Унцелена, дабы передать войску приказ отступиться от заговора. Унцелен же, выйдя к воинам, объявил следующее: «Господин Теодорих повелевает убить Протадия». И вот воины обрушились на королевский шатер, изрубив его мечами на части, — так погиб Протадий. Сбитый с толку Теодорих был вынужден поневоле заключить мир со своим братом Теодобертом, и оба войска возвратились в родные края. После гибели Протадия майордомом был поставлен Клавдий, по происхождению римлянин, человек мудрый, искусный рассказчик, усердный во всем, миролюбивый, способный дать дельный совет, обладавший познаниями, глубоко верующий, пользовавшийся всеобщей дружбой. Достигнув этой должности, он, зная о случившемся с его предшественниками, показал себя человеком сдержанным и миролюбивым. Был у него только один недостаток: из-за неумеренности в еде он отяготил себя [большим] животом. Унцелену, которого считали виновным в смерти Протадия, по наущению Брунгильды отрубили ногу, [затем] лишили его состояния, и так он оказался ввергнут в нищету. Патриция Вульфа — также по наущению королевы Брунгильды, ибо она подозревала его в заговоре против Протадия, — Теодорих приказал убить на вилле Фаренье, а его патрициат получил Рикомер, римлянин по происхождению.

«Хроника Фредегара». IV, 19; 21; 24 — 29

Теодорих послал Аридия, епископа Лиона, а также коннетаблей Роккона и Эброина к Виттериху, королю Испании, чтобы привезти его дочь Эрменбергу, с которой Теодорих собирался заключить брак. Там они дали клятвы, что Теодорих никогда не лишит ее престола, и доставили принцессу в Шалон к Теодориху, принявшему ее благосклонно. Однако благодаря стараниям Брунгильды он так и не взошел с [Эрменбергой] на супружеское ложе. Из-за наущений его бабки Брунгильды и сестры Теудиланы [Эрменберга] сделалась неугодной [Теодориху]. По прошествии года Теодорих отослал Эрменбергу назад в Испанию, оставив себе ее сокровища. Виттерих, вознегодовав, отправил посольство к Хлотарю. Посланник Хлотаря вместе с послом Виттериха направился к Теодоберту. Затем послы Теодоберта вместе с посланниками Хлотаря и Виттериха прибыли к Аго, королю Италии, с тем чтобы все четыре короля, договорившись, одновременно напали (ибо столь велик был страх перед ним) на Теодориха, захватили его королевство, а его самого приговорили к смерти. Готский посол возвратился назад из Италии в Испанию по морю. Но по Божьей воле этому предприятию не суждено было осуществиться. Когда Теодорих узнал о сем, то весьма насторожился.

Теодорих, следуя вероломному совету Аридия, епископа Лионского, а также увещеваниям бабки своей Брунгильды, приказал вернувшегося из ссылки святого Дезидерия побить камнями. И со дня смерти праведника на его могиле Господь постоянно являл удивительные чудеса. Считается, что именно за это злодеяние королевство Теодориха и его сыновей было обращено в прах.

«Хроника Фредегара». IV, 30 — 32

Несчастная Билихильда

Теодоберт взял себе в жены Билихильду, которую королева Брунгильда купила у торговцев; и была Билихильда женщиной разумной, а также по-настоящему любимой [жителями] Австразии. Она с достоинством терпела простоватость Теодоберта и вела себя с Брунгильдой как равная, часто досаждая ей через послов, а Брунгильда попрекала ее рабским происхождением. И пока они оскорбляли друг друга через послов, было определено, что обе королевы встретятся между Кольруа и Сантуа, дабы вести переговоры о мире между Теодорихом и Теодобертом. Но Билихильда по совету жителей Австразии отложила поездку. И через год была убита Теодобертом. Теодоберт же взял себе в жены девушку по имени Теодехильда.

«Хроника Фредегара». IV, 35

Брунгильда и святой Колумбан

Слава блаженного Колумбана распространилась уже по всем провинциям Галлии и Германии, и его прославляли во всякой речи и почитали во всяком месте, так что король Теодорих, правивший в это время, часто приходил к нему в Люксей и настоятельно просил, чтобы [Колумбан] не оставил его своими молитвами. Сигиберт, о котором мы упоминали выше, был коварно убит на вилле Витри, расположенной в окрестностях Арраса, братом своим Хильпериком, находившимся в это время в Турне, ибо Сигиберт преследовал его и [собирался] уничтожить. После гибели Сигиберта Хильдеберт, его сын, получил власть в королевстве при поддержке матери своей, Брунгильды. Когда же и Хильдеберт умер, вместе с бабкой своею Брунгильдой правили бывшие еще в юных летах двое сыновей Хильдеберта: Теодоберт и Теодорих. Бургундским королевством стал править Теодорих, королевство Австразию унаследовал Теодоберт. Теодорих благодарил [судьбу за то], что в его королевстве жил Колумбан. И нередко, когда [король] приходил к нему, человек Божий принимался бранить его, ибо тот сходился и блудил с наложницами; ведь не лучше ли найти утешение в законном браке и произвести на свет от благородной королевы законных престолонаследников, чем [плодить детей,] которых все считают выходцами из лупанария1. Когда король уже склонился в беседах к тому, чтобы исполнить повеление человека Божьего, и ответил, что оставит всех, с кем [жил] незаконно, дух его бабки, Брунгильды, подобно второй Иезавели, смутил древний змий и обратил ее при помощи жала гордыни против Божьего человека, ибо увидела она, что Теодорих послушен ему. Опасалась она, что, оставив наложниц, [Теодорих] возьмет во дворец королеву и тогда лишит ее [Брунгильду] почестей и положения. Случилось так, что однажды днем блаженный Колумбан прибыл к Брунгильде, которая тогда находилась на вилле Брюстер-ле-Шатель. Когда она увидела его идущим по двору, то подвела к Божьему человеку детей, которых Теодорих наплодил в блуде. Увидев их, он спросил, чего они хотят. Брунгильда ответила: «Это королевские дети, благослови их». А он: «Никогда, — говорит, — они не возьмут королевский скипетр, я знаю, что из лупанария [19] они вышли». [Брунгильда] рассердилась и велела мальчикам уйти. Едва только человек Божий, покидая королевский двор, переступил порог, раздался гром, потрясший дом и вселивший во всех ужас, однако это не утихомирило гнева ничтожной женщины, и она стала строить козни: живущим по соседству с монастырем она приказала не выпускать монахов из монастыря, не принимать их у себя и не оказывать никакой помощи. Блаженный Колумбан, понимая, что в душе у правителей зреет [гнев] против него, отправился к ним, чтобы своими увещеваниями утихомирить пыл негодного упрямства. В это время [король] находился на вилле Эпуаз. Когда солнце стало клониться к закату, королю сообщили, что прибыл человек Божий, но отказывается пройти на королевский двор. Тогда Теодорих сказал, что лучше почтить человека Божьего соответствующими подношениями, чем гневить Господа, обижая Его слугу. И вот он повелел приготовить королевские дары и послать слуге Божьему. Люди принесли [веленное] и поднесли дары. Когда [блаженный Колумбан] увидел королевское угощение, то спросил, чего они хотят. Люди ответили: «Это тебе послано королем». Отвергнув это, он сказал: «Написано: „Всевышний отвергает дары нечестивых" (Ecclesiasticus, 24, 19). Недостойно слуги Божьего дотрагиваться до питья, [присланного] тем, кто закрывает перед слугой Господа не только свой собственный дом, но и дома других». При этих словах все сосуды разлетелись на части, вино и сидр пролились на.землю и все остальное оказалось разбросано в разные стороны. Напуганные прислужники сообщили королю о том, что случилось. Он, объятый страхом, вместе со своею бабкой утром поспешил к человеку Божьему. Они просили его простить их и обещали исправиться. Удовлетворившись этими обещаниями, он возвратился к себе в монастырь. Но обещания и клятвы оставались в силе недолгое время и были нарушены. Оба обратились к жалким преступлениям, а король снова начал блудить. Узнав об этом, блаженный Колумбан послал ему письмо, в котором порицал за грехи и угрожал отлучением, если он не захочет исправиться. Брунгильда опять возвратилась к прежнему, стала настраивать короля против Колумбана и всячески стремилась сеять смуту. Она упрашивала знать, придворных и благородных людей, чтобы они настроили короля против человека Божьего, и ей удалось побудить епископов нанести вред учению Колумбана и опорочить его устав, который он написал для своих монахов. Находившиеся при дворе, поддавшись уговорам ничтожной королевы, настроили короля против человека Божьего, порешив, что он сам должен отправиться к [Колумбану], дабы испытать его веру. Выехав, король прибыл в Люксей и стал допрашивать человека Божьего, почему он не следует обычаям соседних [монастырей] и не разрешает всем христианам входить за ограду обители. Блаженный Колумбан, будучи человеком бесстрашным, а также сильным духом, ответил на эти обвинения короля так: в его монастыре не заведено, чтобы для светских людей или тех, кто враждебно относится к его вере, был открыт вход в жилище слуг Божьих, но есть надлежащее место, в котором все готово, чтобы принять любых гостей. На это король сказал: «Если хочешь и дальше пользоваться щедротами нашими, всякому человеку должен быть открыт вход в любое место [в твоем монастыре]». Человек Божий ответил: «Если ты надеешься силой нарушить наш устав, до сих пор строго исполнявшийся, ни даров, ни какой-либо помощи я от тебя не приму. Если же ты пришел затем, чтобы разорить обиталище слуг Божьих и очернить их устав, то вскоре твое королевство будет разорено и тебя вместе с твоими королевскими отпрысками постигнет гибель». Что и доказали последующие события. Король, движимый нетерпением, уже вступил в референдарий [20], но, устрашенный этими словами, поспешил назад. После этого Божий человек обрушил на короля потоки брани, против чего Теодорих сказал: «Ты желаешь, чтобы я возложил на твою голову венец мученика». Он не был столь безумен, чтобы совершить подобное преступление, но решил поступить более мудро и разумно: раз [Колумбан] отступил от обычаев всех обителей, то пусть отправится обратно той же дорогой, какой и пришел. Придворные закричали в один голос, что они не желают [терпеть] того, кто отказывается быть заодно со всеми. На это блаженный Колумбан сказал, что он не выйдет за ограду обители, если только его не принудят к этому. Король отбыл, оставив некоего знатного человека по имени Баудульф. Он же, оставшись, принудил человека Божьего покинуть монастырь и доставил его в Безансон, где тот должен был пребывать в изгнании до тех пор, пока король не примет решение, как с ним поступить. И вот, оказавшись там, Колумбан узнал, что темница в этом месте полна узников, ожидающих казни. Человек Божий отправился к ним, вошел в ворота, чему никто не препятствовал, и стал проповедовать приговоренным Слово Божие. Они пообещали, что если будут освобождены, то исправятся и за совершенные преступления принесут покаяние.