Ведьма - Клуб одиноких зомби

      Она не знала, что хочет там для себя найти, но в клуб направил ее ОН, имя которого Вера даже не знала.
      В малом зале бывшего кинотеатра собралось около тридцати человек, как мужчин, так и женщин. Кто-то был уже знаком между собой, но многие пришли сюда впервые. Мария, хозяйка клуба, была, на взгляд Веры, некрасивой, но светилась каким-то внутренним светом. Мария говорила очень простые и важные слова о том, что каждый человек должен быть счастлив и уметь находить радость в самых обыденных вещах. Кириллова сразу поверила в то, что обладает огромным внутренним потенциалом, чтобы преодолеть одиночество и обрести любовь.
      Теперь Вера Васильевна жила от субботы до вторника, от вторника до четверга, а от четверга до субботы.
      Общение по этим дням в клубе «Просветление» с единомышленниками стало смыслом ее жизни. Она больше не думала о пластических операциях, потому что ощутила себя красивой и счастливой.
      А еще она поняла, что проблемы одиночества для нее больше не существует, что она вполне самодостаточная личность. Она по-новому посмотрела на свое прошлое. «Нет, это не я была никому не нужна, это мне был никто не нужен», – сделала вывод Кириллова.
      Как всегда по вторникам были коллективные медитации, позволяющие проникать в сокровенные тайны своей души. Почему-то в этот вечер у Веры ничего не получалось. Она не могла достигнуть полной расслабленности тела и ума, а они требовали медитации. Неудача постигла ее и в четверг, когда было индивидуальное занятие с Марией. В субботу после лекции Вера призналась Марии, что «голод» по медитации становится для нее нестерпимым.
      – Есть только одно средство, – сказала ей хозяйка клуба «Просветление».
      – Я согласна на все, – твердо произнесла Кириллова Вера Васильевна, и эти слова стали ее приговором.
      Меньше чем через год с ней произошел несчастный случай и вокруг ее персоны возник переполох. Одни хотели знать, что же произошло с ней до травмы, полученной в трамвае, других больше волновало то, что произойдет потом, если тайное вдруг станет явным.

Глава 6

      – Там опять апельсины?– спросила я свою подругу Дашу, быстрым шагом вошедшую в палату и бросившую пакет на тумбочку.
      – Нет, из фруктов только яблоки. А ты апельсинов хочешь, да? Я сейчас сбегаю в магазин...
      – Ни в коем случае! – почти выкрикнула я, остудив Дашин пыл.
      Я заметила, что подруга нервничала, все ее движения были резкими, а глаза, можно сказать, на мокром месте. Даша была профессиональным психологом и поэтому умела контролировать свои эмоции. Только очень серьезная причина могла вывести ее из душевного равновесия. Я даже не знала, на что подумать.
      – Рассказывай, – без предисловий попросила я. – И даже не пытайся доказывать мне, что у тебя все нормально.
      Даша шмыгнула носом, стряхнула со щеки предательскую слезу и сказала страдальческим голосом:
      – Ольга, я пришла к тебе за советом, точнее за помощью, а еще точнее, у меня к тебе просьба. Я понимаю, что это почти наглость с моей стороны... ты ведь болеешь...
      – Не томи своей пустой болтовней, давай ближе к делу. Даша, ты же знаешь, что я не откажу тебе. Рассказывай, что случилось!
      – Ольга, ты помнишь Петра?
      – Конечно, помню. Этот тот опер, который искал джип Васика и к которому ты ушла от Данилевского, и который живет теперь у тебя?
      – Да, это он. Мне кажется, – Даша тяжело вздохнула, немного помолчала, а потом продолжила, у него есть другая, но он не хочет мне в этом признаться.
      – А зачем он должен в этом признаваться? – вылетело у меня с языка, и я подумала, что Даша на меня обидится.
      Но подруга продолжила мою мысль.
      – Вот именно! Я сказала ему, что не позволю морочить мне голову. Я не верю, что за последний месяц ему не дали ни одного выходного, это при том, что раньше девяти вечера он домой не приходил. А сегодня у него день рождения, я приготовила праздничный ужин... Петр обещал, что будет не позже семи, а час назад позвонил и сказал, что останется на работе до утра. Скажи, Ольга, разве в это можно поверить?
      Я не успела ничего ответить, потому что Даша уже продолжала:
      – Можно подумать, что кроме него больше никого нет, он один-единственный и незаменимый, поэтому даже в день рождения должен бегать за преступниками. Не верю!
      – Я даже не знаю, что тебе сказать. У оперов, конечно, ненормированный рабочий день, ну не до такой же степени, чтобы совсем не отдыхать и не отмечать дни рождения...
      – Ольга, ну ты же можешь мне точно сказать, есть у него другая или он, действительно, круглосуточно за преступниками гоняется. Мое сердце просто разрывается от ревности, я должна знать правду...
      – Хорошо, я сделаю запрос, но ты должна мне пообещать, Даша, что возьмешь себя в руки и не будешь сходить с ума, если твои подозрения подтвердятся.
      Даша серьезно подумала над моими словами. Вероятно она мысленно проиграла несколько возможных сценариев, наконец, твердо ответила:
      – Обещаю, что я не буду рыдать, бить посуду с салатами и устраивать сцену ревности. Я просто позвоню ему и скажу, чтобы забрал свои вещи... нет, не позвоню, я скажу это, когда он придет ко мне...
      Я поняла, что Даша сможет справиться с негативной информацией. Я видела, что ее ярко-красная аура стала бледнеть и теперь лишь оранжевые вспышки на розовом фоне говорили о том, что ревность – сильное чувство, но его можно укротить, особенно если ты профессиональный психолог.
      Я вспомнила лицо Петра и, мысленно удерживая этот портрет, сформулировала вопрос, ответ на который должно было выдать мое подсознание. В момент максимальной концентрации портрет Петра ожил, словно он был стоп-кадром, а потом закрутилось немое кино. Я видела Дашиного возлюбленного в кабинете на совещании, на каком-то чердаке с пистолетом в руке, в милицейском УАЗе, снова в кабинете, потом в Дашиной квартире около накрытого стола с каким-то свертком в руках.
      – Никого кроме тебя у него нет, точнее кроме милиции и тебя. А сейчас он, по-моему, послал свою оперативную работу подальше, пришел к тебе, в предчувствии праздничного ужина... Но ты куда-то исчезла, оставив подарок в синей блестящей упаковке...
      – Нет, этого не может быть! – изумилась Даша. – Еще только шесть часов, а он сказал, что не сможет вырваться до утра... Хотя, если ты увидела коробку именно в синей подарочной упаковке, о которой я тебе ничего не говорила, значит, все сказанное тобой правда. Как это здорово иметь ясновидящую подругу!
      В Дашиных глазах вспыхнули искорки счастья, а аура окрасилась в ровный нежно-розовый цвет. Мою душу наполнило чувство морального удовлетворения от того, что я смогла так быстро и легко помочь своей подруге.
      – А у тебя как дела? Что говорят врачи? Долго еще тут отлеживаться? – забросала меня вопросами Даша.
      Мне надо было бы отправить ее немедленно домой, но теперь я стала загружать Дашу своими проблемами.
      – Знаешь, тут происходит что-то странное, и мне хотелось бы это выяснить прежде, чем меня отсюда выпишут. Профессор Волынский сказал, что выпишут через четыре дня, один уже прошел... Боюсь, что мне не хватит времени...
      – Да ты толком скажи, что происходит. Мне интересно! Может я чем-то смогу тебе помочь?
      Даша говорила вполне искренне и почему-то не очень спешила домой к имениннику, вероятно, она хотела помучить Петра ожиданиями. Пожалуй, в ее ситуации я поступила бы точно также, заставила бы себя ждать и вернулась бы только тогда, когда он стал бы терять надежду на мое возвращение.
      – Понимаешь, рассказывать толком нечего, потому что в условии задачи есть только одно неизвестное. Точнее, одна неизвестная женщина с «дырой во лбу»...
      Я увидела на Дашином лице неподдельную заинтересованность и поняла, что надо продолжать.
      – Она поступила сюда вчера вечером без сознания. Сегодня утром тот врач, который интересуется всякими паранормальными явлениями, я тебе о нем рассказывала, проговорился, что будто бы у нее хирургическим путем был открыт «третий глаз».
      – Такое возможно? – спросила Даша, округлив глаза.
      – В принципе, да. Такая операция увеличивает вероятность открытия «третьего глаза» почти до девяноста процентов. Я захотела узнать об этом поподробнее, но вокруг нее точно железный занавес опустили. К палате, где она лежит, мне подходить запрещают... А что самое важное, я не могу узнать ее имя и поэтому не могу запросить о ней никакой информации, – я перешла почти на шепот. – Правда, один запрос я все-таки сделала. Я знаю, что она жертва действий темных сил и что немаловажно – не последняя.
      – Дела! – произнесла Даша также шепотом, но с большим чувством. – Я так понимаю, остановить тебя уже нельзя. Ты не успокоишься, пока не распутаешь этот клубок.
      – Вот именно! Но для начала мне надо узнать ее имя.
      Конечно, можно сделаться невидимой и попробовать отыскать ее историю болезни или прочитать записи в приемном отделении о поступлении больных, но... Здесь есть сразу три «но»...
      У Даши в сумке зазвонил мобильник.
      – Это – Петр, – уверенно сказала подруга, еще не посмотрев, какой номер высветился на дисплее ее телефона. – Я ведь подарила ему сотовый... Алло... Ты же сказал, что не придешь, и я поехала в больницу к подруге... да, к Ольге Калиновой... Спасибо, передам... Значит, тебе понравился мой скромный дар?.. И ты до утра никуда не уйдешь?.. Тогда жди меня, правда, я не знаю, когда вернусь... Пока.
      – Ты что подарила ему подключенный мобильник, да еще деньги на счет положила? – удивилась я. – Это не чересчур?
      – Представь себе, – смутившись, ответила Даша. – Но я это сделала скорее для себя, чем для него. Знаешь, как это ужасно лежать ночью и думать, жив он или... А так хоть позвоню, услышу голос и успокоюсь. Аппарат я ему дешевый купила, на федеральный, а не на городской номер подключила и сумму самую минимальную внесла на счет. Да он и сам бы мог себе это позволить, но ему все времени не хватает... Слушай, Ольга, у меня есть идея! Я попрошу Петра узнать что-нибудь об этой женщине. Ему это будет проще, чем нам.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.