- Скоты! - процедил сквозь зубы Малахов. И тут же за его спиной снова ожил динамик громкой связи:
      - Эй, министр! Ты видел все, да-а? Так что давай, если через два часа не будет долларов и всего остального, буду расстреливать заложников каждые пять минут. А пока я выпущу одного, пусть расскажет, как тут у нас хорошо.
      Вскоре на трапе показалась фигура человека с ребенком на руках. Через пять минут они оба были уже на башне. Распросы Михаила, так звали счастливчика, длились полчаса.
      - Их пятеро, это точно, я хорошо их рассмотрел при захвате. Всех пассажиров согнали во второй салон, охраняют двое. Один у входа, второй в самом хвосте. У обоих автоматы, АКМ. Еще двое в первом салоне. Они протянули по всему самолету провода, подсоединили их к толовым шашкам, все это висит у нас над головой.
      Парню было лет двадцать пять. Высокого роста, худой, с длинной шеей и большим кадыком, он чем-то походил на большого подростка. Даже сейчас он не спускал с рук толстого, розовощекого карапуза лет трех, невозмутимо посапывающего под разговоры взрослых. Может поэтому, чтобы не разбудить дитя, Михаил говорил тихим голосом, так что остальным членам оперативной группы приходилось напрягать слух.
      - А куда ведут эти провода?
      - Не знаю, наверное, в кабину. По крайней мере, у тех, что нас охраняли, я не видел никаких там пультов, или этих, машинок для подрыва.
      - Надо бы выяснить точнее, - сказал скорее самому себе Малахов. - По идее все должно сводиться к кабине. Вас отвезти домой?
      Но бывший заложник отрицательно покачал головой:
      - Нет, в самолете осталась моя жена.
      - Хорошо, тогда разместите его где-нибудь поблизости, может еще пригодится, - велел министр.
      В это время ожил динамик милицейской рации:
      - Товарищ министр, в пяти километрах до Шереметьева, в небольшой рощице обнаружены тела двух мужчин. Судя по приметам это как раз те двое водитель и экспедитор грузовика.
      - Хорошо, - сказал Малахов и развернулся на кресле в сторону своего соседа, полковника ФСБ Петра Милентьева. Это был лучший специалист страны по преступлениям подобного рода. Дважды он лично обезоруживал террористов-одиночек, пять раз руководил переговорами с бандитами с глазу на глаз. Мощная фигура, открытое, располагающее к себе лицо полковника при этом было его единственным оружием. Но сейчас и он выглядел несколько озадаченным. С министром они были знакомы давно, судьба раньше постоянно сводила их, так что разговаривали они без особого церемониала.
      - Ну что скажешь, Петро? Какие есть соображения?
      - Меня в этом деле удивляют два момента. Ну ладно, экипаж им не нужен, свой пилот есть. Но почему они не велели убрать самолет со стоянки на открытое место, ведь это азбучные истины любого угонщика? Здесь, на стоянке, нам легче подобраться и проникнуть в самолет. И второе: эти самые провода. Такая хорошая организация захвата, явный почерк профессионалов и провода... Что же они, не сумели достать радиоуправляемые взрыватели?
      - Кто знает, может и не достали, - пожал плечами Малахов. - Сейчас мы их в этом деле сильно поприжали.
      Министр тяжело вздохнул.
      - Сизов требует не допустить угон самолета. В этом он прав, не стоит потакать бандитам. Дадим слабинку раз - потом будем долго расхлебывать. Как там дела с долларами, интересно.
      Малахов позвонил в минфин, его переслали в ФСБ.
      - Сказали, через час нужная сумма будет.
      - Ну, через час и мои ребята будут готовы, - хмыкнул Милентьев. - И все-таки мне многое не нравится в этом захвате, что-то тут не так.
      Через двадцать минут все, кто был на башне, увидели, как трое спецназовцев в камуфляже и масках, держа пистолеты наготове, пригнувшись, проскочили под брюхо ТУ-154 и быстро прикрепили к нему три небольших предмета. После этого они так же быстро ретировалась в обратном порядке. И почти тут же ожил динамик громкой связи:
      - Эй, министр! Твои придурки прикрепили к днищу самолета какие-то штуки, очень похожие на магнитные мины. Ты что, решил нас всех взорвать?
      - Ну, а какая разница, то ли вы их взорвете, то ли мы вас. Конец-то один.
      - Конец у всех один, размеры разные. Сними сейчас же свои игрушки, иначе я снова начну расстреливать.
      - Я подумаю. Кстати, как мне тебя называть?
      - Называй Маратом.
      - Ага, понятно. Марат так Марат.
      - Даю тебе пять минут для съема мин, потом начну расстреливать заложников!
      - Хорошо, Марат, не волнуйся. Сейчас мы снимем эти штуки.
      Вскоре снова появились спецназовцы, отлепили от днища свои неудачные подарки и, уже почти не таясь, ушли обратно.
      - Ну что? - спросил Малахов лейтенанта-связиста, колдующего над станцией пеленгации.
      - Есть, сейчас азимут снимем. Шестой, шестой, какой градус? Ага! после недолгих вычислений он доложил: - Северо-восток, метров пятьсот от нас.
      - Там стоит только ремонтируемый ИЛ- 62 , - подсказал диспетчер.
      - Да, похоже в нем он и сидит.
      - Запись сделали?
      - Да.
      - Дай-ка послушать.
      Связист пощелкал тумблерами своей техники и сквозь шумы и свист помех они услышали отдаленный мужской голос:
      - Эй, Марат, они сняли эти свои штуки. Все нормально.
      - Значит, все-таки действительно Марат? - сказал Милентьев. - И это уже интересно.
      - Почему?
      - Где-то я уже слышал эту кличку, давно, но слышал. Дай-ка я позвоню в свой отдел, там должны быть голоса всех угонщиков за эти годы.
      Пока Милентьев связывался с Лубянкой, прибыли гонцы из Минфина. Открыв чемоданы, они продемонстрировали их содержимое Малахову.
      - Вот, ровно десять миллионов.
      - Они не догадаются?
      - Нет. Сверху в каждой пачке настоящие доллары, а дальше фальшивые, захваченные, кстати, в той же Чечне. Очень высокое качество исполнения, все приборы на них реагируют, как на настоящие.
      - Ладно, надеюсь, что они поверят в вашу "куклу".
      В это время один из офицеров доложил:
      - Снайпер третьей группы видит того наблюдателя из ремонтируемого ИЛа. Что делать?
      - Пока ничего, но пусть будет готов убрать его в любую секунду. Запись готова?
      - Да.
      В разговор неожиданно вмешался Милентьев.
      - Все, кажется, я его понял!
      - Кого? - спросил Малахов.
      - Этого самого Марата. Нам удалось идентифицировать его голос. Салманди Агаев, можно сказать, ветеран среди угонщиков. Первый раз его кличка Марат прозвучала на борту самолета, который угнал Шамиль Басаев в девяносто первом. Затем, уже в девяносто пятом, он сам руководил угоном самолета из Кисловодска в Турцию. Так что это третий его заход.
      - Ну и что же ты понял главного в его психологии?
      Милентьев улыбнулся.
      - Вы правильно уловили суть дела. Именно психология, психология человека, привыкшего побеждать. Мне кажется, что все эти провода, толовые шашки - блеф. Судя по голосу, он слишком спокоен. Все угонщики во все времена были на взводе, а этот нет. У меня такой план действий...
      Через сорок минут Милентьев скомандовал:
      - Пускайте топливозаправщик.
      Длинная автоцистерна не спеша подъехала к самолету, два техника начали заправлять самолет.
      - Группа три, снайпер, видишь того типа в ИЛе? - спросил Милентьев.
      - Да.
      - Убери его.
      Через несколько секунд снайпер доложил:
      - Готово.
      - Пятая группа, подчистите там. Группа два, можно действовать.
      Микрофон взял сам Малахов.
      - Марат, прибыли твои денежки. Возьмешь или обойдешься без них?
      - Ты все шутишь, министр. Веселый нам министр попался.
      - Ну тогда принимай на борт делегацию из минфина.
      - Хорошо, только без глупостей.
      Через пару минут на бетон аэродрома вышли два человека с тремя объемными чемоданами. Несмотря на холодную погоду, они были в одних костюмах, довольно щеголеватых и дорогих. Но в самолет пустили только одного из них. Как только дверь закрылась, Милентьев скомандовал:
      - Первая группа, можно.
      Из-под пузатого чрева заправщика выскользнули двое в камуфляже. Пригнувшись, они подбежали и затаились под трапом.
      В первом, пустом, салоне самолета в это время шел пересчет денег. Проверял их сам Марат. Беспощадно взрезывая пачки, он на выбор подносил к ним сканирующий прибор, при этом неизменно загоралась красная лампочка. За его спиной, сопя и шмыгая носом, нависал тот самый русоволосый лже-экспедитор. В конце концов он не выдержал:
      - Да что ты их все что ли будешь проверять?
      - Иди на свое место, шакал! - взорвался главарь угонщиков и наотмашь заехал кулаком по лицу любопытного парня. Тот отошел в сторону, выглянул в иллюминатор, но голова его словно сама невольно поворачивалась в сторону заветных чемоданов. Марат бросил возиться с первым и открыл второй. В это время из кабины раздался голос пилота:
      - Марат, топливо под завязку, только пассажиров слишком много. До Кабула мы с ними не дотянем.
      - Сколько надо?
      - Человек двадцать оставь, не больше.
      - Хорошо. Андрей, займись. Слышь, Летун, свяжись с башней, пусть принимают подарок.
      - Борт три два ноля десять вызывает Башню. Мы отпускаем часть заложников, принимайте подарок, - продиктовал бывший летчик.
      Сивый тотчас убежал во второй салон.
      - Так, выходить по одному, быстро!
      Когда на трапе показались первые пассажиры, Милентьев вопреки ожиданию чуть поморщился:
      - Слегка не вовремя.
      - Много он отпускает, я уже насчитал тридцать человек, - заметил министр.
      - Самолет пошел, - доложил сбоку один из офицеров. Топливозаправщик отъезжает.
      В этот момент ожила рация, раздался характерный гортанный говор:
      - Толя, как там дела?
      Лейтенант торопливо нажал на две кнопки, и в эфир полетели слова уже мертвого человека:
      - Все нормально, Марат.
      - Готовься, скоро мы тебя подберем.
      А в это время на рулежке, метрах в двухстах от захваченного ТУ, со стороны посадочной полосы буксир притащил только что приземлившийся "Боинг". Двигатели его должны были отключиться, но они продолжали работать, заглушая своим шумом все остальные звуки. Под этой звуковой завесой со стороны хвоста над захваченным самолетом появился небольшой вертолет. По тросу на корпус самолета быстро соскользнули два человека в камуфляже. Добежав до кабины, они связались между собой короткой веревкой и жестом показали, что готовы действовать. Когда вертолет улетел, Малахов обратился к дежурному диспетчеру:
      - Все, можете скомандовать "Боингу" выключить двигатели и поблагодарите от моего имени экипаж.
      Второй и третий чемодан Марат проверял не так тщательно, выборочно.
      - Ну, что, все нормально? - спросил его чиновник министерства.
      - Да.
      - Распишитесь в получении, - и он протянул Марату бумагу и авторучку. Черканув какую-то закорючку, тот отдал бумаги, кивнул Андрею, а сам снова взялся за рацию.
      - Толя, как там, снаружи? Что-нибудь заметно?
      - Все нормально, Марат, - донеслось из динамика, но угонщик насторожился.
      - Не может быть, чтобы они так просто нас отпустили, - пробормотал он. Андрей уже открыл входную дверь, выпуская банкира, а кавказец потянулся к кобуре и переспросил:
      - Толя, расскажи, как все выглядит со стороны...
      В это время на башне Милентьев скомандовал:
      - Всем группам - штурм!
      Спецназовцы над кабиной прыгнули в разные стороны. СтраховочБе-ееРее снайпера оказались как раз на уровне боковых окон самолета. Выстрелы гремели один за одним, без пауз, поражая всех, кто находился в кабине. Бывший пилот первого класса Михаил Калужный, отсидевший девять лет за убийство жены и ее любовника, так и не успел привести в исполнение свою последнюю мечту поднять самолет в воздух. Вместе с ним погиб и ни в чем не повинный бортинженер.
      Застывший в проеме двери мнимый чиновник минфина развернулся и нажал на кнопку авторучки. Заряд слезоточивого газа брызнул точно в глаза Андрея. Бандит еще падал на колени, прикрывая глаза руками, когда в отрытую дверь салона ворвались двое спецназовцев. Один из них ударил кулаком по голове согнувшегося "экспедитора", а второй развернулся в сторону Марата, подняв пистолет с глушителем. Он опоздал на какую-то долю секунды, кавказец успел выстрелить первым. Пуля попала в бронежилет и не причинила "альфовцу" вреда. А вот выстрел спецназовца оказался точен, на переносице ветерана-угонщика образовалось маленькое отверстие, оборвав богатую карьеру Марата. Но его последний выстрел всполошил двоих оставшихся во втором салоне террористов. Тот, что стоял у двери развернулся и с бедра полоснул очередью навстречу нападающим. Первому из спецназовцев, уже бежавших по проходу, не повезло, пуля попала в горло. Во втором салоне с грохотом вылетели несколько иллюминаторов, и черные фигуры появились сразу с обеих сторон. Несколько доз свинца успокоили террориста-автоматчика. Но оставался еще один, в самом хвосте, высокий, чернобородый чеченец. Он стрелял сразу с двух рук, в одной держа коротконосый АКМС, а в другой "Узи". Огонь был столь плотный, что никто из "альфовцев" не мог достаточно точно прицелиться. Пули свистели рядом с головой кавказца, расплющивались о бронежилет. С подъехавшей машины-подъемника тщетно высматривал свою цель снайпер.
      - Я не вижу его! - кричал он в микрофон. - Он стоит в нише между туалетами!
      В этот момент один из пассажиров догадался рвануть ручку аварийного трапа. В открывшийся люк хлынул свежий воздух, а по надувному трапу один за одним начали выпрыгивать пассажиры. Наконец у террориста закончились патроны, он бросил оружие и выхватил из бокового кармана округлую гранату. Этой секунды хватило одному из спецназовцев, чтобы всадить пулю в левое колено чеченца. Тот упал на пол, привалился спиной к обшивке, выдернул чеку. Бросить гранату он не успел, сразу несколько выстрелов достигли цели, и взрыв изуродовал тело самого угонщика.
      Наконец наступила тишина. В самолете остро пахло сгоревшим порохом, откуда-то снизу, между сиденьями, доносился истеричный женский плач.
      - Все кончено, - доложил на Башню командир "Альфы".
      Через час Милентьев докладывал министру итоги штурма.
      - Четверо из террористов убиты, один захвачен живым. Наши потери: один убитый, два тяжелораненых, у двоих царапины. Среди пассажиров потерь нет, пятеро ранены при перестрелке, двоих зацепило осколками гранаты, одного из них тяжело. Погиб бортинженер экипажа, парни чуть переборщили со стрельбой, не сумели разобраться, кто именно находится в кабине, приняли его за террориста. Выяснили с тем типом в ИЛе. Подсобный рабочий грузового терминала. В самолет, похоже, пробрался с ночи, как раз была его смена. Что они ему пообещали, не знаю. Но весь план строился как раз с учетом расположения этого ИЛа. Только мне кажется, что вряд ли бы они его забрали с собой. Это у них никак не вытанцовывалось. Навесили парню лапшу на уши, судя по характеристикам он - типичный лох.
      Малахов удовлетворенно кивнул головой.
      - Ну что ж, по-моему, сработали неплохо.
      Милентьев чуть поморщился, сел, и, машинально поглаживая район сердца, признался:
      - Только в одном я ошибался. Толовые шашки действительно оказались подключены к детонирующим шнурам, а машинка была не в кабине, а стояла под рукой Марата. Одно движение, и все бы взлетели на воздух.
      Через неделю была предпринята попытка угона самолета в Екатеринбурге, еще через неделю в Самаре. Так же, как и в Москве, угонщиков не выпустили из страны, пустив в дело спецназ. Потери были минимальны, двое пассажиров на Урале, два пассажира и спецназовец в Самаре. Но еще через три дня два матерых уголовника, отягощенные десятью килограммами ворованного золота, попытались угнать ЯК-40 из аэропорта Анадыря, рассчитывая добраться на нем до Аляски. Местный спецназ оказался не столь искушенным в подобных делах, в дикой перестрелке из двадцати пассажиров погибли девять человек, пятеро были ранены, самолет сгорел дотла. После этого попытки угона самолетов прекратились надолго. Любители подобного вида "туризма" поняли, что такие номера с правительством военных не проходят.
      * Часть третья. ИМПЕРИЯ ЗЛА
      ЭПИЗОД 26
      Члены Временного Военного Совета в тот день собрались на заседание в плохом настроении. До последнего они надеялись на чудо, но вчера Генеральная ассамблея ООН проголосовала за введение эмбарго на торговлю с Россией. Против проголосовали пять стран Африки, Китай, Франция, Индия, воздержались Германия и Украина. Все остальные пошли за США, которые потребовали отречения от власти и отдания под суд сидевших в этом зале людей.
      Сизов вошел последним. Лицо его было озабоченным, но выглядел он как всегда собранным и деловым.
      - Господа офицеры, после вчерашнего решения ООН положение России ухудшилось во много раз. Виктор Андреевич, к каким последствиям это может привести?
      Соломин поднялся из-за стола, его генеральский китель в этот день как нельзя больше напоминал мешок. Мешки украшали и его покрасневшие глаза, ночью он спал не более трех часов.
      - Мы предварительно просчитали, убытки грандиозны. Мы лишаемся основных поступлений за продажу нефти, газа, леса... всего. В стране не хватает зерна, урожай плохой, была надежда закупить хлеб в Канаде, рис в Китае, но Поднебесной также приходится туго, США их душат за поставки дешевого текстиля, снова начали выдвигать претензии к правам человека. Все это можно было бы провернуть втихаря, но вряд ли это пройдет незамеченным.
      - Надо подготовить сделки, а с глазами и ушами дяди Сэма мы как-нибудь разберемся.
      - Повыколем на хрен, - хмыкнул Сазонтьев. Сизов неодобрительно покосился в его сторону. Было похоже, что главковерх снова ушел в крутое пике, от него метра за два несло перегаром.
      - Кроме риса Китай может предложить нам текстиль, электронику...
      - Хреновую, - снова вмешался Сазонтьев.
      - Прекрати, - тихо сказал Сизов, мрачно глянув на друга.
      - Единственным положительным фактором будет то, что нам уже не надо платить по долгам СССР. Валютному фонду и всем остальным кредиторам.
      Обсуждение текущего положения длилось еще три часа, затем все разошлись. Сизов попросил остаться Сазонтьева и Соломина.
      - Так, Александр, ты когда перестанешь праздновать победу над Японией? - обратился он к главковерху.
      - А чего? - хмыкнул Сибиряк.
      - Взгляни на себя, смотреть страшно - мешки под глазами, рожа синяя, - поддержал Сизова премьер.
      - Ну ты же знаешь, сколько я могу выпить!
      - Надежда звонила, она уже забыла, когда ты дома был. Все со своей ППЖ вошкаешься?
      - Сашку не трогайте, - огрызнулся главковерх. - С Надькой разведусь, вот только немного посвободней стану.
      - Детей не жалко? Такие парни растут.
      - Это мое дело! - упрямо продолжал гнуть свое Сазонтьев.
      - Черт с тобой, это твоя жизнь, делай что хочешь. Скажи лучше, почему в академии не показываешься? Я тоже занят выше головы, но выкраиваю время, а тебе это нужно больше, чем кому-либо.
      - Хорошо, с академией все будет нормально. Хоть заочно, но кончу. Слово даю.
      - Что ты там учудил вчера на концерте в Останкино? - спросил Соломин. - Я не успел на него подъехать.
      - А, это! - ухмыльнулся Сашка. - Знаменитый пидор, "голубой принц", попробовал прыгнуть ко мне на коленки. Ну я значок снял, тот, кремлевский, с булавкой, и вогнал его в жопу этому козлу в колготках. Вот тогда он первый раз в жизни без фонограммы запел!
      - Орал на весь зал, - со смехом подтвердил Сизов. - А фонограмма так и крутилась. Ладно, Сашка, двигай отсюда, но запомни - ты теперь лицо армии, так что пить бросай. Скажи там, чтобы наши хитрованы зашли.
      "Хитрованами" Сазонтьев называл директора ФСБ Демина и Елистова. К ним в этот раз присоединились и остальные служители "плаща и кинжала" руководители ГРУ и СВР.
      - Итак, практически мы находимся в состоянии необъявленной войны почти со всем миром, - начал разговор Сизов. - Но главный инициатор нашей изоляции, конечно, США. Дело может дойти и до вооруженного конфликта. Каковы самые сильные козыри Штатов?
      Демин открыл тонкую папку и, не глядя на бумаги, стал докладывать:
      - Стабильная экономика, большой государственный бюджет, позволяющий развивать все области оборонной индустрии. Огромный флот, хорошо подготовленная армия, но главное не в этом. У них хорошие глаза и уши. Свыше трех десятков спутников-шпионов следят практически за всей территорией земного шара. На случай непосредственного конфликта развернуты десятки летающих комплексов АВАКС, практически США уже сформировали систему раннего обнаружения. Есть большие опасения, что глаза и уши дяди Сэма имеются и в наших рядах.
      Демин выразительно посмотрел на начальника ГРУ Бакланова.
      - На каком уровне? - спросил Сизов.
      - Не ниже начальника управления, - признался Бакланов.
      - Да, это проблема. И ее надо решить в первую очередь. А что все-таки должно быть главным в тактике нашей борьбы со Штатами?
      - Лишить их средств космической разведки, - предложил Елистов.
      - Нет, - отрицательно качнул головой Сизов. - Если нам не дают жить так, как мы хотим, то надо ослабить врага настолько, чтобы он уже не задумывался о роли всеобщего Учителя и Наставника. Что мы можем сделать в этом направлении?
      Слово снова взял директор ФСБ:
      - В связи с эмбарго на поставку нашей нефти цена на нее подскочит процентов на тридцать. Я думаю мы сможем тайно продавать ее хотя бы через страны Прибалтики, ту же Украину, Румынию. Они много шумят о независимости и желании вступить в НАТО, но за хороший барыш продадут душу дьяволу. Впрочем, у нас есть идея вообще устроить большой нефтяной кризис, при котором цена на нефть поднимется, как минимум, в десять раз.
      - Каким образом? - удивленно спросил Сизов.
      - Преемник Саддама, его сынок, еще больше чем покойный папа лезет в драку. От большой войны его удерживают только войска НАТО и американский флот. Он активно просит у нас зенитные комплексы С-400, самолеты и новые ракеты, способные с большей точностью наносить удары на дальнем расстоянии. Саддамский выкормыш одержим идеей захватить не только Кувейт, но и напасть на Саудовскую Аравию и выйти через Иорданию к Израилю. Он надеется получить саудовские банки с их жирными нефтяными миллиардами. По его рассуждениям, это окупит все дальнейшие санкции ООН. Нам сейчас терять нечего, вооружение мы сможем поставить Ираку в течение двух месяцев.
      - Но США вряд ли будут сидеть в кустах, наблюдая, как Саддамыч кромсает аравийский пирог, - возразил Сизов.
      - Да, но если вывести из строя космическую сеть США, то сразу очень многое изменится.
      - А это возможно?
      - Есть такие задумки. Припасли мы кое-что и для авианосцев.
      Сизов несколько минут молча ходил из угла в угол, затем остановился и кивнул головой.
      - Ну что ж, надо попробовать. Враг моего врага - мой друг, так, кажется, говорят на Востоке.
      Оставшись один, Сизов долго думал о принятом решении. Он еще мог сыграть отбой, перекрутить все назад, найти какие-то другие методы борьбы. В эту ночь он почти не спал, много курил, стараясь понять и предусмотреть все возможные варианты развития событий.
      Под утро он достал из стола чистую тетрадь и своим мелким, четким почерком написал первую фразу:
      "Я не думал, что так трудно будет найти одно-единственное, верное в данной ситуации решение. Это похоже на искусство канатоходца, провести страну между войной и миром, балансируя на самой грани. Читая историю, всегда видишь чужие ошибки и кажется, что на месте Наполеона или Сталина ты поступил бы гораздо лучше, но в существующей реальности все в тысячу раз сложнее. Это просто кажется, что мировая история делается на открытой сцене, на самом деле ты словно находишься в темной комнате с завязанными глазами, и неизвестно, как отреагирует на твои действия враг и кто им окажется через год или два. Все так сложно."
      ЭПИЗОД 28
      Колеса невидимой войны закрутились, все увеличивая обороты. Громадный механизм, предназначенный для этих целей, вышел из инертного состояния гражданского времени и первым делом занялся чисткой своих рядов. Была проведена классическая операция по обезвреживанию "кротов", двойных агентов на самом высоком уровне. Десяти подозреваемым подсунули самые разные данные сногсшибательного характера, от посылки террористической группы для убийства президента США до наличия агента ФСБ в ближайшем окружении помощника по национальной безопасности. Именно эта "деза" сработала, на время исчез личный секретарь Гарри Линча, а вскоре "лег в больницу" и отдал Богу душу один из генералов ГРУ. Теперь можно было начинать большую игру.
      Третьего января две тысячи пятого года в центре управления космического слежения в Колорадо-Спрингс царила самая обычная деловая атмосфера. Служба специалистов центра не предусматривала обычного для большинства американцев небольшого рождественского отпуска, все пересуды по поводу подарков и вечеринок уже закончились, царила скука, типичная для учреждений, где большую часть работы на себя берут сверхумные машины. В большом зале было сосредоточено управление космическими аппаратами военного назначения. Здесь фиксировалось все: спутники свои и чужие, взлеты космических носителей и падения отработанных ступеней. Именно здесь восторженному Рональду Рейгану в бытность его президентом продемонстрировали летящий на высоте ста километров обычный гаечный ключ, выпущенный из рук кем-то из зазевавшихся космонавтов. С тех пор изменилось многое. Компьютеры стали миниатюрнее и гораздо умнее, поубавилось людей, но по-прежнему огромный экран высвечивал все находящиеся в космосе материальные объекты.
      - А русские, говорят, больше любят встречать Новый год, чем Рождество, - сказал Джон Самуэльсон, чернокожий, полноватый начальник смены операторов слежения. Очки в тонкой золоченой оправе, белоснежная рубашка и строгий галстук - все в его облике соответствовало имиджу бывшего выпускника Гарварда, закончившего это престижное заведение в первой десятке.
      - Они же нехристи, что им Рождество, - отозвался его сосед, Гарри Форд, белый парень лет тридцати, одетый в такую же униформу, что и его чернокожий коллега, но с профилем и манерами английского лорда. Парадокс состоял в том, что Форд не имел ни малейшего отношения ни к бывшему президенту США, ни к еще более известному семейству автомагнатов. Гарри сделал себя сам. Прослужив пять лет в морской пехоте, он на заработанные деньги и привилегии отучился в Принстоне и всего второй месяц работал в центре. А вот чернокожий Самуэльсон, наоборот, являлся представителем третьего поколения семейной династии миллионеров и считался в центре слежения одним из старожилов.
      - Наверное, поэтому Бог и покарал их с последним запуском, ухмыльнулся Джон, отхлебывая из бутылки "Пепси". При его полноте Самуэльсону следовало бы пить минералку, но дурные привычки врезаются в наши души куда как крепче, чем благие пожелания. За дежурство Самуэльсон поглощал не менее трех литров этого проклятого, высококалорийного пойла и ничего не мог с собой поделать.
      - Да нет, просто они там перепились по случаю праздника. Для них это, говорят, дело обычное.
      Самуэльсон хотел еще отхлебнуть из бутылки, но его отвлек пульсирующий сигнал с одного из дисплеев.
      - Так, начинаются неприятности, - проворчал он.
      - Что такое?
      - Исчез сигнал с "Дельты".
      - Это, наверное, самый худший из спутников. Он уже барахлил в прошлом месяце. Попробуй запасной канал, - предложил Форд.
      Самуэльсон начал было выстукивать на клавиатуре быструю дробь запроса, но потом остановился и чертыхнулся. Гарри быстро подкатил к нему на своем кресле, глянул на дисплей и присвистнул. На экране горели уже три надписи, фиксирующие потерю связи со спутниками.
      - "Гамма" и "Эпсилон". Что это с ними, эпидемия гриппа?
      - Скорее СПИД. Посмотри туда.
      Форд глянул в сторону руки Самуэльсона. На гигантском табло, высвечивающем прохождение всех космических аппаратов вокруг Земли, тревожно мигали три лампочки.
      - Похоже, это не связь.
      На глазах операторов в течение получаса таких мигающих лампочек стало уже пять. Самуэльсон потянулся к телефону.
      - Пора докладывать начальству.
      Через два часа начальник центра управления Джозеф Хенд и два его заместителя молча стояли за спиной взмокшего от напряжения Самуэльсона. Выпитая "Пепси" просилась наружу, но он не мог покинуть поста в присутствии начальства. А те словно и не собирались никуда уходить. Они поглядывали то на дисплей Самуэльсона, то на большой экран, сейчас больше похожий на цветомузыку дискотеки для глухих.
      - Уже десять. Надеюсь, это предел? - сказал Хенд, глянув на часы.
      - Надеюсь, - отозвался Самуэльсон.
      - Что же все-таки происходит?
      Джону было не до спутников, все его мысли занимал грозящий лопнуть мочевой пузырь, но он постарался сосредоточиться на деле.
      - Судя по всему, метеоритный поток. Службы слежения не зафиксировали рядом никаких крупных физических тел.
      - Такой обширный поток, что снес чуть ли не все наши спутники на разных высотах и разных орбитах? Чушь!
      - Сэр, я, кажется, понял, в чем дело, - вмешался в разговор до сей поры скромно державшийся в стороне Форд. Все это время он быстро просчитывал что-то на своем компьютере. Все четверо собеседников повернулись к новенькому.
      - Ну, удиви нас, малыш, - хмыкнул Хенд.
      - Двадцать часов назад взорвался выведенный на орбиту большой русский спутник, квалифицированный нами как "Большой Иван-3". Сначала он разделился на три больших фрагмента, потом еще на несколько более мелких частей. Осколки его разлетелись на необычно большое расстояние, а затем были потеряны из виду станциями слежения. Так вот, я с уверенностью могу сказать, что это была совсем не авария.
      - А что же? - удивился Хенд.
      - Это похоже на разделение головной части ракеты стратегического назначения типа СС-19 "Сатана". Двадцать две отделяемые боеголовки вышли на свои орбиты, взорвались и создали искусственный метеоритный поток, уничтоживший наши спутники.