Сага о Рейневане - Мир короля Артура

«Ты окрепнешь, станешь отважнейшим меж отважных, ибо Грааль — источник могущества и отваги, а Грааль над Граалем — моя женственность».

Есть только Беатриче. И, собственно, ее нет. Энигма. Загадка. Тайна. Мистерия.

Вся любовная литература мира.

Грааль — это женщина.

Но слова, приведенные Теодором Парницким, произнесла не женщина.

Их произносит Богиня.

Поскольку — как говорит Марион Зиммер Брэдли в «Туманах Авалона» — богов много и много у них имен. Но Богиня только одна. Великая, Белая, Тройственная. Та, которая была, есть и будет.

ВЕЛИКАЯ, БЕЛАЯ, ТРОЙСТВЕННАЯ

У бриттов была своя Дон, у гоиделов своя Дана и ее дети. Но кто и для кого построил Стоунхендж около 1800 года до рождения Христа и более чем за два тысячелетия до короля Артура? Кто и для кого возвел в Ирландии каменные постройки Бруга на Боинне или Нью-Гранж в те времена, когда в Египте еще не построили ни одной пирамиды?

Это сделали не кельты, их экспансия на Британские острова началась лишь около VI века до Р.Х. Значит, постройки — дело рук «иберов»? А может, неведомой, прадревней, кто знает, действительно первоначальной народности Острова? А для кого и зачем их возвели? Меня не убеждает ни Дэникен, ни выдумки о «календарях», «астрономических обсерваториях» или «сигналах для космитов». Подобные Стоунхенджу сооружения могли выражать только одно — почитание. Их строили для богов.

Богов много, и много у них имен. Но Богиня только одна. Та, изображения которой выскребали на стенах пещер, фигурки которой вырезали из клыков мамонтов не за два, а за двадцать пять тысячелетий до рождения Христа. Та, которая есть Тройственная: Дева, Беременная Мать и Старуха-Смерть. Та, что пришла из Хаоса еще до возникновения Времени.

Та, что отделила Воды от Небес и плясала на них, а ее пляски породили ветер — и мир начал дышать… Она дарит жизнь и жизнь отбирает — для того, чтобы она возникла вновь. Великая Богиня, которой позже дали множество имен: Мут, Анат, Иштар, Тиамат, Астарта, Инанна, Кибела, Изида, Шакти, Гея, Артемида, Терра Матер, Бона Дея, Минерва, Диана, Лилит, Дану, Дон, Ардуйна, Эпона, Кериддвен, Арианрод, Морриган… Та, жрицей которой скорее всего была Мария из Мигдал-Эля, позже названная Марией Магдалиной… Та, для которой устраивали танцы на Крите, в честь которой устанавливали менгиры и кромлехи. Для которой построили Стоунхендж, Эвбери, тумулкясы Бруга на Боинне.

Та, которую кельты почитали в образе матрон… Та, изображение которой красовалось на щите Артура при битве под Бадоном…

Та, которая была, есть и будет.

В «Туманах Авалона» культ Великой Богини образует центральный пункт до— и раннехристианской культуры Британии, и факт этот действительно разгоняет туманы, покрывающие артуровский миф. Заинтересовавшиеся легендой Артура не могут позволить себе роскошь игнорировать эту книгу. Марион Зиммер Брэдли невероятно искусно сплела культ Великой Богини с легендой, с Артуром, с Экскалибуром, с Граалем, с личностью Мерлина-Талиесина, с Вивьен и Морганой, чрезвычайно убедительно показала конфликт Старого (Великая Мать) и Нового (христианство с его монополией на истину). Своим успехом книга — кроме несомненного таланта миссис Брэдли — обязана еще.., кое-чему. Это «кое-что» — прекрасное и глубокое знание всего, что касается культа.., существующего и в наши дни.

Увы, в польском издании «Туманов Авалона» опущено авторское вступление, в котором Марион Зиммер Брэдли благодарит некоторых лиц и указывает источники, из которых черпала. А лица эти — теоретики, идеологи и предводители современных поклонников Великой Богини, сплотившихся в неокельтском и неодруидском (и очень феминизированном) движении под названием «Викка».

Во-первых, это Джеральд Броссо, фактический создатель и ведущий теоретик движения. Во-вторых, Маргарет Мюррей, британский антрополог, автор трудов «The Witch Cult in Western Europe» (1921-й) и «The God of the Witches» (1931), доказывая, что действия, известные нам под ярлыками «чары» и «шабаш ведьм», по существу, являются продолжением древнейших, уходящих в глубокий палеолит религиозных обрядов в честь Великой Богини. Мюррей стала вторым после Гарднера идеологом виккан. В-третьих, Стархью, писательница, автор книги «The Spiral Dance». В-четвертых, Элисон Гарлоу, жрица «Викка» из секты «Covenant of the Goddess», Следует знать, что с движением «Викка» связан известный автор фэнтези Дайана Паксон, а книги Толкина, Урсулы Ле Гуин и других мэтров литературы такого рода всегда можно найти в книжных лавках викков.

Движение «Викка» можно, конечно, рассматривать как чудачество (да оно в определенной степени чудачество и есть), но того, что культ Великой Богини представляется самым старшим из известных человечеству, отрицать нельзя. Кто хочет, пусть прочитает «Белую Богиню» Грейвса. Я же не скажу больше ни слова. Не имею права. Мне нельзя.

Ну разве что еще только одно: основными культовыми предметами виккан, без которых не может состояться ни одна викканская мистерия в честь Великой Тройственной, являются чара (чаша) и меч.

Грааль и Экскалибур.

Дальше — тишина.

WHO IS WHO, ИЛИ КТО ЕСТЬ КТО (ЛИБО ЧТО) В АРТУРОВСКОМ МИФЕ

Несколько упомянутых в легенде лиц, предметов, мест и названий требуют определенных пояснений. Не потому, чтобы я подозревал кого-то в незнании данного имени либо термина — совсем наоборот. Просто таких имен и терминов слишком много.

В особенности это относится к «Смерти Артура» Томаса Мэлори, который, компилируя — до границ (а порой и за их пределы) избыточности все известные и доступные ему версии и переработки легенды, осуществил сверхчудотворное умножение некоторых названий и действующих лиц. Ошибки в транскрипциях и языковых версиях привели к жуткой мешанине. Валлийский язык — исходный язык мифа — далеко не легок ни в написании, ни в фонетике. Поэтому-то валлийские оригиналы дошли до наших дней в чудовищно искаженной очередными переписчиками форме.

Кроме искажений, свершалось указанное выше кошмарное умножение. Прототипами многих фигурантов легендарной драмы были, конечно же, боги валлийского пантеона и кельтские герои. Некоторые из богов и героев при последовательных (в смысле — очередных) переработках породили целые серии богатырей.

Так, к примеру, владыка Волшебной страны Пуйл (Pwyll) стал Пелесом, Пелеаном, Пеламом, Пелеасом и, наконец, Пелинором. Бог Гуин (Gwyn), сын Нудда, — стал сэром Гвинасом, Гуйнасом и Гвенбаусом.

Корнуоллский аналог Гуина злой бог Мелвас (Melwas) стал сэром Мелиасом, Мелиотом, Мелиодасом, Мэлгвином, Мелеаусом и, наконец, Мелеагантом, Мелегантом, Мелиагаунтом либо Мелиагрансом — нехорошим князем, похитившим королеву Гвиневеру (которая, кстати говоря, была и Гиневрой)!

Бог Бран Благословенный, которого миф размещает в валлийской стране Говер (район залива Кармартен), «расплодившись», порождает Брайана, Бреуниса, Бреунора, Брандегориса, Бранделя и Брандилеса.

В легенде «размножались» не только боги, но и смертные. Уриенс (Uriens), король Регеда, выступающий в мифе под собственным именем, тем не менее тоже дождался alter ego как король Риенс, сэр Районе и король… Нентрес. Отец Гвиневеры-Гиневры-Гвенвыфар, известный из валлийских легенд как Оргирвран (Orgyrvran), играет свою роль под именем Леодегранса, но он тоже «размножился» (раздвоился, растроился и т.д.) в Кольгреваунса, Кларивауса и даже Гувернаила.

Путаницу (с большим или меньшим успехом) пытается упорядочить литература фэнтези. Т.Х. Уайт («The Once and Future King») твердо придерживается (хоть постмодернистки и с ухмылкой) версии Мэлори. То же самое можно сказать и о Ги Джебриеле Кае. Так же, хоть и с явным уклоном в сторону «кельтскости», поступает Марион Зиммер Брэдли в романе «Туманы Авалона». А вот Стивен Р. Льюхед в цикле «Пендрагон» опирается на валлийские оригиналы и версии Уильяма Малмсберийского и Джефри Монмаутского. У него, к примеру, нет Ланселота. Подобным же образом поступает Джиллиан Бредшоу в трилогии «Hawk of May, Kingdom of Summer, In Winer's Shadow».

Идеи других писателей мы вкратце обговорим в соответствующих главках.

АРТУР

…the noble Arthur, -whose noble acts I purpose to wryfe in this present book here for folawyng.

«Благородный Артур, чьи благородные деяния я намереваюсь описать в этой книге (англ.).» Сэр Томас Мэлори, предисловие к оригинальному изданию «Le Morte Darthur»

Об этой фигуре мы знаем уже все, так что ограничусь двумя проблемами: генеалогией и именем.

Однозначно верным представляется, что король Артур — это исходно бог Гвидион (Гуидион — Gwydion) и «родился» он путем характерной для кельтской мифологии трансформации бога в героя. Такой точки зрения придерживается и Брэдли в «Туманах Авалона»: в этой книге Гвидион — настоящее имя короля.

В валлийских преданиях (валлийцы обожали родословные и генеалогические древеса) Артур — потомок легендарного Кустеннина (Константина) Гарнеу. У Кустеннина было множество сыновей, в частности. Утер (впоследствии Пендрагон) и Майхрион. Майхрион был отцом короля Марка Корнуоллского (вспомним Изольду), Утер же.., ну, чьим отцом был Утер, известно. Притом у валлийского Артура были родственники: брат Мадог и сестра Гвиар.

Ну, коли уж мы вспомнили Утера: «Пендрагон» — не часть имени, а титул, «должность». Pen — по-валлийски значит «гора», отсюда «Пендрагон» (валлийское «Пендаран») — Верховный военный вождь, римский «Dux Bellorom». По такому же принципу ирландская «гора» — Ard — служила для величания королей Тары титулом Ard Rhi. А если правильным признать написание «Бендрагон», то сразу же напрашивается аналогия с богом войны Браном, «чудотворную» голову которого именуют Утер Бен.

Однако вернемся к Артуру.

Известны попытки вывести его имя от валлийского «Гвиртур» (Gwyrthur). Довольно правдоподобна теория о происхождении имени короля от валлийского слова «arth» и галльского «artos», означающих то же, что и «медведь» (Ursus). Монах-хронист Гильдас в своем «De excidip et conquestu Britanniae» не использует имени «Артур», зато вспоминает (с неприязнью) о некоем «Медведе», вожде, который — несмотря на первоначальные успехи — довел-таки Британию до окончательного краха.

Пытаются также вывести имя короля от латинского «cataphractus» (тяжеловооруженный) — «arctarius» — «artorius» и так далее. Но такие фокусы представляются аналогами известного «метода тыка». Кто-то заметил, что кельты в Галлии почитали бога, именуемого «Mercurius Arctaius», но и это, пожалуй, тоже попытка «взять врага на ура».

А вот шутник Джек Вэнс (цикл «Lyonesse») поместил пращуров Артура меж королей им же придуманных Древних Островов, именуемых Гибрасы (мифические Ну Brasil). По Вэнсу, Утер Пендрагон был потомком Олама Магнуса, короля Лионессе. Браво, Джек!

И под занавес один довольно малознакомый курьез из биографии короля Артура. Я позаимствовал его из «Смерти Артура» Мэлори. Так вот, Артуру, этому богобоязненному рыцарю и благородному королю, следовало бы выступать в фарсах и кукольных представлениях в паре с царем Иродом, ибо, как и Ирод, он довел дело до убиения невинных младенцев. Зная по предсказанию Мерлина, что он погибнет от руки ребенка, родившегося в день праздника Бельтайн, Артур приказал под страхом смертной казни выдать ему всех родившихся в тот день младенцев. Затем велел погрузить их на корабль и пустить на волю волн. Множество невинных детишек погибли, но чудом уцелел оказавшийся среди них Мордред, и предсказание Мерлина сбылось. На поле брани под Камланном.

К приведенному выше отвратительному эпизоду из жизни Артура обращается Ги Джебриель Кай в своей трилогии фэнтези, крепко привязанной к артуровскому мифу и кельтской мифологии.

«Дитя из предсказания» и «убиение невинных младенцев» перешли в многочисленные произведения типа фэнтези — достаточно вспомнить фильм «Уиллоу» Рона Говарда.

ЭКСКАЛИБУР

Всем известно, что так называется волшебный меч Артура, подаренный ему — в качестве символа власти — Владычицей Озера. Сам факт дарения глубоко символичен и уходит корнями в верования кельтов — к этому мы еще вернемся в главке «Владычица Озера». А сейчас займемся самим Экскалибуром.

В «Мабиногион» и других валлийских преданиях Артуров меч именуется «Caledvwlch». Это название переводчица «Мабиногион» леди Шарлотта Гест перевела как «Сокрушающий», а другие переводчики предпочитают называть «Режущий Сталь». Клинок меча был украшен двумя золотыми змеями (драконами?), так что, когда король выхватывал его из ножен, казалось — цитирую: «будто из пастей змей пышет живое пламя, и пламя это поражает глаза всех». Кроме меча, король владел еще и другим оружием: копьем Ронгоминиадом (Rhongomynyad), кинжалом Карнвенаном (Camwenan) и щитом Винебгуртухером (Wynebgwrthucher). Священник Лайамон этот совершенно непроизносимый щит именует «Придвен» (Pridwen). Однако в валлийской традиции название «Prithwen» носит не щит, а флагманский корабль Артура — ведь король воевал не только на суше, но и на море.

Кроме оружия, валлийский Артур владел несколькими волшебными артефактами (в том числе котлами!), а также плащом-невидимкой.

Как я уже говорил, Джефри Монмаутский сотворил из «Caledvwlch'a» «Калибурн», из которого, в свою очередь, «Вульгата», а вслед за нею и Мзлори породили «Экскалибур». «Вульгата» утверждает, что это слово по-гебрайски означает «Рассекающий Железо и Сталь», то есть оно близко к валлийскому значению. Кроме того, название «Экскалибур» можно вывести из латинского выражения «ex calee uberare» — «высвободить из скалы», то есть «вытянуть из камня». Объяснение изящное, но, к сожалению, бессмысленное. Ведь Экскалибур — не тот меч, который Артур с такой легкостью извлек из камня!

Ножны королевского Экскалибура тоже были презентом от Владычицы Озера и, конечно, тоже были волшебными — они хранили Артура от всяческих ранений. Эти ножны — и меч — сперла у Артура чародейка-изменщица Моргана и вооружила ими своего любовника и сообщника Акколона, сына Уриенса. Воспользовавшись Экскалибуром и ножнами, Акколон намеревался запросто прикончить Артура, однако во время боя королю удалось отобрать свое оружие и победить покусителя! А вот ножны Моргана утопила-таки в озере — к Артуру они так и не вернулись. Перед нами прозрачная аналогия валлийского мифа о Блодьюведд — женщине из цветов, которая выкрала секрет жизни у Ллеу Ллау Гифеса для того, чтобы ее любовник мог нанести роковой удар, Горонви, любовника Блодьюведд, — как и Акколона — убили, предательница — как и Моргана — сбегает. Однако тут есть разница — Блодьюведд хватают и наказывают. Моргану — нет.

Экскалибур, как известно, в финале легенды возвращается к Владычице Озера, и та, прежде чем Артур отплывает к Авалону, приказывает бросить меч в воду. В английской народной традиции это событие происходит в районе Гластонбери в графстве Сомерсет, в месте, именуемом Помпарлес-Бридж (Pomparies Bridge).

МЕРЛИН

…the most famous man of all those times, Merlin, who knew the range of all ther arts, Had built the King his havens, ships and halls, Was also Bard, and knew the starry heavens; The people called him wizard »…Самый известный человек тех времен.

Владевший всеми искусствами Мерлин Построил для короля гавани, корабли и дворцы.

Был он также бардом и знал звездное небо; Люди называли его волшебником.».

Альфред Теннисон

For Merlin had in magic more insight Than ever him before or after living wight.

«Мерлин знал о волшебстве больше всех живших до него И больше, чем люди когда-либо узнают.» Спенсер

С такой наиболее популярной формой имени великого чародея, одного из важнейших фигурантов легенды, связана пресмешная, чуть ли не анекдотическая история. Мерлина создал Джефри Монмаутский, скомбинировав нескольких квазиисторических и легендарных фигур бардов, известных в валлийских преданиях под именем Мирддин (Myrddin). Однако поскольку Джефри писал для франко-норманнской публики, постольку ради того, чтобы избежать нежелательных ассоциаций с неприличным словом «merde» (дерьмо, кал, грязь), он романизировал валлийского Мирддина в Мерлинуса.

Однако чародей Мерлин, косвенный виновник рождения Артура, его покровитель, ментор и советник, несомненно, Представляет собой компиляцию из четырех мифических фигур. Одна — достаточно таинственный бог Мат, сын Матонви, дядя, учитель и помощник мудрого Гвидиона, отца Ллеу Ллау Гифеса. Другая — сам Гвидион, друид богов. Третья — Мирддин Эмрис, полубожественная личность, известная по триадам и бардским песням, магик, мудрец и пророк, некогда именовавшийся Амброзием. Четвертая — Талиесин, вероятно, реально существовавший и действовавший в VI веке друид-бард (хотя и эта фигура настолько обросла легендами, что утверждение об ее исторической аутентичности сильно отдает преувеличением).

К величайшим деяниям Мерлина миф относит перенесение каменного круга Стоунхенджа из Ирландии в Британию, предсказание «пришествия Артура» и активное участие в этом событии, помощь в овладении троном (меч и камень), укрепление власти юного короля путем постройки ему (с помощью магии, разумеется) перечисленных Теннисоном «гаваней, кораблей и дворцов», а также — как и пристало друиду — помощь (auxilium et consilium «содействие и советы (лат.).») в организации правления и рыцарства Круглого Стола. Помощь, совет и менторские предостережения, которых Артур, кельтский король, игнорировать не мог. А когда проигнорировал (Гвиневера!), последствия оказались плачевными…

Некоторые более поздние церковные версии (Роберт де Борон) не могли простить Мерлину занятий черной магией и нарекли его отщепенцем, сыном дьявола и девственницы (даже монахини). Возможно, поэтому судьба друида в результате оказалась печальной — его постигает суровая «кара за прегрешения», поскольку, несмотря на всю свою мудрость, под конец жизни Мерлин повел себя как последний мальчишка. Попал под любовные чары прекрасной чародейки по имени Нимуэ и позволил прыткой дамочке одурачить себя до такой степени, что поверил ей все свои магические секреты и тайны и позволил заточить себя в магическом хрустальном гроте (по другой версии

— в стволе дуба). Это, конечно, прозрачная травестация валлийского мифа, аналогия заточения Гвидиона злым богом Придери ап Пуйлом (в более поздней версии — Артура самим Пуйлом).

Чародей Мерлин фигурирует в большинстве литературных произведений, посвященных королю Артуру и рыцарям Круглого Стола. К самым значительным и более других говорящим об этой фигуре относятся «Мерлин» Роберта де Борона (около 1190 г.), «История Мерлина» — одна из пяти книг «Вульгаты» (около 1225 г.), «Смерть Артура» Томаса Мэлори (1485 г.), а также гораздо более поздние «королевские идиллии» Альфреда Теннисона. Появляется он (либо о нем говорится), в частности, у Ариосто, Сервантеса, Гете, Уланда и Сигрид Ундест.

Ясное дело, ни одна уважающая себя артуровская фэнтези не могла обойти Мерлина молчанием. Марион Зиммер Брэдли в «Туманах Авалона» даже вывела их несколько, сотворив из «Мерлина» — в соответствии с некоторыми историческими тезами — титул либо друидскую «должность», а из Нимуэ — младшую сестру Галахада, дочь Ланселота и Элейны. Т.Х. Уайт «приказал» Мерлину «долго жить».., назад, в том смысле, что чародей постоянно молодеет (вероятно, поэтому-то и ведет себя с Нимуэ как сопляк какой-нибудь). Стивен Льюхед делает из Мерлина сына Талиесина и княжны из Лионессе, потомка атлантов, а Мэри Стюарт в книге «Хрустальный грот» превращает его во внебрачного сына Амброзия Аврелия, преемника Вортигерна. В «That Hideous Strength» Льюиса Мерлин восстает из гроба, дабы еще раз принять участие в борьбе Света и Тьмы…

Заглавным героем своей книги сделал Мерлина английский писатель Роберт Нэй — «породивший» знаменитого Фальстафа. Мерлин Нэя — это невероятно любопытная штучка. Мудрый, изысканный, эрудированный, постмодернистский и.., неприличный — пальчики оближешь! Рекомендую.

А вот Роджер Желязны во втором цикле «Амбера» искусно пошаливает с мифом. Имя «Мерлин» у Желязны носит сын Корвина из Амбера, внук короля Оберона (владыки эльфов из «Сна в летнюю ночь»). Матерью и долгое время единственной воспитательницей Мерлина оказывается Дара из «дьявольского» Хаоса. И хотя предание о «сыне монахини и дьявола» здесь, похоже, перевернуто с ног на голову, никого не удивляет, что парень с таким происхождением становится чародеем. Уже в первом томе коварный Желязны запирает своего Мерлина в классический хрустальный грот… Правда, автор из шкуры лезет вон, чтобы запутать фабулу, однако проницательный читатель сразу видит, кто за всем этим скрывается: классическая, жаждущая чародейских знаний адептка, которой Мерлин доверял, потому как — любил. Классическая Нимуэ…

У лорда Теннисона («Королевские идиллии») чародейка-соблазнительница, погибель Мерлина — не Нимуэ, а Вивьен. Владычица Озера. Точнее такую же версию предлагает «Вульгата»: Мерлина соблазняет та самая Владычица Озера, которая воспитала Ланселота.

Могилу Мерлина до сих пор показывают наивным доверчивым туристам в Бретони, в знаменитом лесу Брокелианде (Броселианде), в так называемой Долине Ворожеек, неподалеку от Квинтина.

КРУГЛЫЙ СТОЛ

Когда король Леодегранс Камелиардский узнал о матримониальных планах Артура касательно своей дочери Гвиневеры, он тут же заявил, что вместе с рукой дочери презентует Артуру в качестве приданого хранящийся в Камелиарде Круглый Стол, предмет мебели, некогда изготовленный чародейской силой Мерлина для Утера Пендрагона. Сказано — сделано. Одновременно со Столом, который тотчас после бракосочетания установили в Камелоте, Леодегранс вручил Артуру гораздо более практичный подарок — сотню рыцарей.

Мерлин, применив волшебство, сделал так, что на каждом стуле при Столе разгорелись магические буквы, составляющие имена рыцарей, коим предстояло на сии стулья сесть. Однако одно место осталось необозначенным.

«Король Артур, — молвил чародей, — позаботься о том, чтобы стол заполнился, ибо он вместит сто пятьдесят храбрых и благородных людей, кои будут именоваться рыцарями Круглого Стола. Однако одно место не должен занимать никто, поскольку это есть Гибельное Сиденье (Siege Perilous), на котором когда-нибудь усядется Избранник, достойнейший из достойных. А случится это в великоважный день, когда будет объявлена Великая Цель».

Речь шла, разумеется, о Галахаде и о появлении Грааля.

Как мы уже знаем, первым этот важный для легенды предмет мебели в тронном зале Камелота «поставил» клирик Вас, автор «Брута». Стол, за которым вместе со своими рыцарями восседал Артур, был круглый, у него не было ни почетного «верха», ни «второстепенного» «низа», что долженствовало символизировать равенство и братство.

Более поздние обработчики мифа как следует потрудились над тем, чтобы «усовершенствовать» идеологию Стола. Во-первых, у него была своя традиция

— он был третьим по счету Круглым Столом, продолжателем идеи предыдущих двух. Первым же из этих двух был стол Тайной Вечери, за которым сидел Христос с апостолами. Вторым — стол Грааля, поскольку продолжатель Иосифа Аримафейского Брон, который опекал Грааль в Британии, также посиживал с дружками за Круглым Столом, в центре которого как раз и стояла чудесная Чаша. Именно за этим столом Брон получил титул Богатого Короля-Рыбака, который впоследствии носили все очередные Поверенные и Стражи Грааля. В соответствии с легендой Брон досыта накормил всех ужинающих за столом сотоварищей одной малюсенькой рыбкой, которую чудесным образом «растиражировал». Разумеется, Рыбаком был и Христос. Ну и конечно, апостолы, которых Иисус призвал словами «Идите за Мною, и Я сделаю, что вы будете ловцами человеков» (От Марка святое Благовествование. 1,17).

Символику и более глубокое значение придали также Гибельному Сиденью, тому Siege Perilous, кое аж до прибытия Избранника должно оставаться пустым. Оно изображало место, которое во время Тайной Вечери занимал Иуда. Когда в Камелот прибыл Галахад и уселся на Гибельное Сиденье, то этим действием он свершил символическое искупление Иудовой вины и «укрепление» стола Иисусова, «разбитого» предательством.

В Англии Плантагенетов, как я уже упоминал, легенду об Артуре пытались использовать в политических целях. Плантагенеты быстро узурпировали привилегии «наследников Великого Артура» и на каждом шагу подчеркивали Артурово наследие и его атрибуты. Именно в те времена возник популярный при многих дворах Европы обычай устанавливать в тронных залах круглые столы, за которыми монарх и его вассалы разыгрывали роли Артура и его рыцарей. Такую же роль играл, вероятно. Круглый Стол в Винчестере, изготовленный около 1300 года, то есть в правление Эдуарда I. До наших дней дожила лишь столешница восемнадцати футов в диаметре, расчерченная на места для короля и двадцати четырех вкушающих. Аутентичный Круглый Стол короля Артура, чтобы за ним поместились сто пятьдесят рыцарей, должен был быть гораздо крупнее. Исходя из теоретического — скромного — предположения «метр стола на рыцаря» получался круг диаметром пятьдесят метров. Это немало. Не говоря уж о технических возможностях тогдашних ремесленников и проблемах с установкой такого гиганта в каком-либо зале, следует заметить, что рыцарь едва-едва видел бы сотрапезника vis a vis, а если б пожелал перекинуться с ним парой слов, вынужден был бы реветь быком, Некоторые версии исходят из предположения, что в Камелоте имелось несколько круглых столов. Самым главным был, конечно, тот, за которым восседал сам Артур и абсолютная элита рыцарей в количестве двенадцати. И стало быть, это был классический стол Иисуса и апостолов.

ДРУГИЕ КОРОЛИ

В момент смерти Утера Пендрагона, как учит нас легенда и литература фэнтези, на роль Dux Bellorum претендовало несколько королей (клановых князьков). У некоторых наверняка были свои легендарно-исторические предшественники, поскольку их имена повторяются во многих версиях.

Один из них — Лот, король Лотиана и Оркадских (Оркнейских) островов, породнившийся с Артуром путем женитьбы на дочери Игрейны Моргаузе, единоутробной сестры короля. Несмотря на родственные связи, Лот пребывал в активной и вооруженной оппозиции к Артуру и в одной из битв, которые король вел с мятежниками, погиб от меча короля Пеллинора. «Вульгата» и «Туманы Авалона» приводят иную версию: Лот погиб в бою с саксами, защищая страну от нашествия. Все его сыновья были «действующими» рыцарями Круглого Стола. Я привожу их в генеалогическом древе оркадской династии.

Имя «Лот» (как и по сей день бытующее название его королевства Лотиан

— Lothian) однозначно производится от мифического Лудда, легендарного основателя Лондона. Лудд же, в свою очередь, не что иное, как искореженная версия бога Нудда Среброрукого из валлийского пантеона.

ОРКАДСКАЯ (ОРКНЕЙСКАЯ) ФРАКЦИЯ

ЛОТ >

> МОРГАУЗА >> АРТУР (король Лотиана и | (Единоутробная сестра | Оркадских островов) | короля Артура) | |

| ГАВЕЙН, АГРАВЕЙН, ГАХЕРИС и ГАРЕТ (по прозвищу Beaumanis) МОРДРЕД

Король Пеллинор, убивец Лота, именовался владыкой Листинуаза, либо Королем Островов (of the Isles). Неизвестно, о каких островах идет речь — у Британских берегов островов хватает. Пеллинор был отцом такого количества важных для легенды фигур, что я и ему «смастерил» генеалогическое древо, дабы прояснить ситуацию. Пеллинор погиб от руки Гавейна, сына Лота, в ходе вендетты за отца. Вендетта, как мы увидим, имела продолжение.

Королем Камелиарда (?) был Леодегранс (по-валлийски именовавшийся Оргирвраном). Он, как известно, был отцом Гвиневеры (Gwenhwyfar), жены Артура. Марион Зиммер Брэдли, которая явно не симпатизирует Гвиневере, намекает, что в основе супружества лежали экономические интересы — Леодегранс владел большим табуном, а Артур сильно нуждался в верховых лошадях для своих рыцарей. Кроме того, как мы уже знаем, именно Леодегранс подарил Артуру Круглый Стол в виде приданого.

Король Уриенс, владыка Регеда, или Кимрии (теперь — Ланкашир и Кембрия), появляется в самых старших валлийских легендах. Он был среди тех, кто вначале не признавал Артура и боролся против него. Судя по многим источникам, Уриенс собирал вокруг себя Древние Племена — бриттов, которые не подчинялись ни римлянам, ни христианизации. В конце концов Артур примирился с Уриенсом, выдав за него свою единокровную сестру Моргану. В те годы Уриенс уже был в солидном возрасте, имел взрослых сынов — Акколона и Увэйна. Моргана завела роман с Акколоном и совместно с ним составила заговор против Артура. Артур убил Акколона в поединке, а на остальную семейку шибко обиделся.

Кузеном Уриенса, владыкой Горе (Gower, или Swansea), был король Багдемагус.

Уриенс (впрочем, как и Оргирвран-Леодегранс и упоминаемый ниже Бан Бенвикский) отождествляется в самых ранних версиях легенды с богом Браном Благословенным, сыном бога морей Ллира.

Король Пелам — Богатый Рыболов, владел Страной Озер (вероятно, Yr Widdfa, то есть Сноудоном, изобилующим горными озерами). Он был по прямой линии потомком Иосифа Аримафейского и повелителем Грааля. Страдал от незатягивающейся раны, полученной от Балина Свирепого. Вылечил его лишь Галахад, правнук. Ибо сыном Пелама был король Пелес, а дочерью Пелеса была Элейна, впоследствии любовница Ланселота и мать Галахада, Не следует путать «короля Пелеса» и «рыцаря Пелеаса» — в мифе это разные, не связанные между собой фигуры. Что, однако, не мешает обоим иметь единый прообраз: мифологического Пуйла, владыку Аннона.

Берникой и Деирой (Northumbria) владел король Клариваус.

Корнуолл же принадлежал королю Марку, сидевшему в Тинтагеле, наследственном замке Горлота и других владык этого региона. Марк в валлийских легендах выступает под именем Марх, сын Мейрхиона (Meirchyawn), а его супругу зовут Эссильт Финвен («Белошеяя»). У Мэлори жену Марка и любовницу рыцаря Тристана зовут Изольда Прекрасная (La Beale Isoud), и она

— дочь короля Ирландии, племянница рыцаря Моргольта.