Сладкая летняя гроза

— Давай я помогу, — предложил Гэрет. Он взял тонкую ленточку и стал осторожно продевать ее через дырочки и затягивать лиф. Прежде чем завязать ленты, он нежно поцеловал ее в углубление между грудей.

— У тебя земля в волосах, — сказал он, стряхивая землю с ее косы.

— Это не удивительно.

Несколько минут они тихо сидели в тени вьющегося хмеля.

— Я рад, что ты не уезжаешь, — вдруг сказал Гэрет, взяв ее руку в свою. — Ты была права. Я ревновал. Я ужасно ревновал.

«Скажи ему, — подумала она, — скажи ему, что ты любишь его. Что плохого в том, что ты признаешься ему в любви.» Она глубоко вздохнула и приготовилась говорить.

— Гэрет…

— А-а, вот вы где. Что, черт возьми, вы делаете здесь, сидя на земле? — в конце зеленого ряда хмеля появился Джеффри. Его длинная тень упала на них.

Гэрет сразу отпустил руку Кристианы, и рука упала на колени.

— Сидим, — спокойно ответил Гэрет. Кристиана вспыхнула под испытывающим взглядом Джеффа.

— Хорошенькое же место вы нашли, чтобы сидеть, — заявил он, — а вы знаете, что случилось?

— Что? — спросил Гэрет, стараясь говорить спокойно.

— Ты сзади вся в земле, — сообщил Джеффри Кристиане, вопросительно приподняв бровь.

— Я знаю это, — ответила она вызывающе.

— Что случилось, недоумок? — спросил Гэрет.

— Похоже, что она упала, — предположил Джеффри.

— Я не спрашиваю, что случилось с Кристианой. Ты искал меня, пришел сюда и сказал, что что-то случилось. Так ты скажешь, что случилось, или нет?

— О, да! Правильно. Коровы перескочили через забор и идут к деревне.

— Черт возьми! — воскликнул Гэрет, вскакивая. — Почему ты сразу не сказал?

— Вот я тебе сейчас и говорю, — ответил оскорбленный Джефф. Он с любопытством посмотрел на брата, повернулся и пошел прочь.

— Может, я тебе помогу? — предложила Кристиана, вставая на ноги.

— Нет, все будет в порядке. Коровы глупы. Это не займет много времени.

— Но им хватило ума пробраться через забор, — заметила Кристиана. Гэрет засмеялся.

— Да, хватило ума, — он посмотрел вслед удаляющемуся Джеффри, притянул ее к себе и горячо поцеловал в губы.

— Скоро увидимся. Не спи, я скоро приду. Она кивнула.

— Сегодня ночью и всегда, — прошептала она.

Гэрет засмеялся. Глаза его озорно блеснули. Кристиана смотрела ему вслед. Он шел быстро и скоро догнал Джеффа. Волосы его сверкали на солнце, как осенние листья.

— Пока Филипп не пришлет за мной, — уточнила она. От этой мысли сердце ее больно сжалось.

— У тебя впереди еще все лето, — строго сказала она себе и сразу почувствовала себя лучше.

Кристиана поправила юбки, тщательно стряхнула землю с волос и направилась к дому, изовсех сил стараясь сохранять достоинство.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

Это было самое замечательное лето в жизни Кристианы. Артуа, который навещал ее каждое воскресенье, сказал, что во Франции лето тоже всегда жаркое, бывает даже еще жарче, но Кристиана этого не помнила.

Теперь все в жизни ей казалось новым. Раньше она не замечала как сверкает роса по утрам, какое бархатное одеяние у шмелей, как сладко пахнет летний воздух, как начинает желтеть трава.

— Это потому, что ты влюблена, — сообщил ей Артуа, таинственно улыбаясь. В его словах звучала ирония, но Кристиане было все равно. Жизнь казалась ей такой прекрасной, что всякие мелочи не волновали ее.

Ее сад стал просто очаровательным. Воздух в нем был наполнен запахом роз и душистого ясменника, который был как воздушное зеленое облачко с белыми звездочками. Терпкий аромат белых лилий струился в воздухе, как аромат духов, который еще больше усиливался острым запахом лаванды.

— От этих запахов кружится голова, — заявила миссис Хэттон, и Кристиана знала, что это был почти комплимент.

— Слишком много ярких цветов, — заметил Артуа.

Кристиана возмущенно вскинула руки и потребовала, чтобы он сказал, каких именно цветов было слишком много.

Она любила все свои цветы: и темно-красные и бледно-розовые розы, и нежные высокие лилии, и ярко-лазурный и темно-синий шпорник. Кристиана не могла лаже мысли допустить о том, чтобы убрать из сада хоть один выращенный ею цветок. И об этом она твердо сказала Артуа.

— Прекрасно, — ответил он, — но эти фиалки разрослись рядом с красными маками. Это, я считаю, уже слишком. У меня от них появляется головная боль.

Кристиана научилась ездить верхом. Ездила она на старом мерине с нелепым именем Люцифер. Имя это совсем не подходило этой бесцветной старой лошади. Джеффри кругами скакал вокруг нее на своем резвом кофейного цвета скакуне и смеялся над ее неловкими движениями. В конце концов Стюарт предложил ей лучше заниматься своим садом.

— Вalls, — высокомерно произнесла она. Братья покатились со смеху и сообщили ей, что это слово совсем не означает «чепуха».

После этого Кристиана решила найти Гэрета и выяснить, почему смеялись Джеффри и Стюарт. Гэрета ей удалось найти в дальнем южном амбаре. Он готовился к покосу и точил косы на большом точильном камне.

— Когда ты объясняешь мне значение какого-то слова, — сказала она возмущенно, — будь добр, пожалуйста, давай более точное объяснение.

Гэрет смотрел на нее, сощурив глаза и улыбаясь.

— А что? Что ты такое сказала?

— Вalls, — сообщила она ему, при этом щеки ее покраснели. — Я думала, что это означает «чепуха», «ерунда», а Джеффри и Стюарт находят это очень смешным.

Гэрет внимательно рассматривал лезвие косы.

— Да, немного смешно, — глаза его искрились смехом.

— Но мне совсем не смешно, — возразила Кристиана.

Гэрет рассмеялся, отложил в сторону косу и потянул ее за собой в комнату, где они отдыхали и перекусывали во время работы. Он начал целовать ее, пока у нее не закружилась голова. Тогда она тоже стала смеяться.

Кристиана уже потеряла счет тому, сколько раз они занимались любовью. Это случалось в прохладном зеленом лесу, в пыльной мастерской, на чердаке южного амбара, где лежало свежее душистое сено. Это были и бесчисленные ночи любви в ее домике на чистых и прохладных, пахнущих лавандой простынях, куда легкий летний ночной ветерок проникал через открытое окно, охлаждая их мокрые тела.

Кристиане казалось, что она уже знает каждый дюйм тела Гэрета, все его интимные места, знает также, как она знает свое тело. Она следила за ним жадным взглядом, когда он ходил по амбару или шел в поле своей легкой походкой. Ей нравилось смотреть, как летнее солнце золотило его плечи, когда он ремонтировал каменную ограду или мастерил подпорки для смородиновых кустов, или рубил дрова.

Она провела полдня, наблюдая за тем, как он объезжал молодого трехлетнего жеребца, совсем еще не прирученного. Жеребец сопротивлялся и не давал себя запрягать. Его шелковистая черная грива развевалась над его светло-коричневой шеей. Гэрет разговаривал с ним спокойным низким голосом так нежно, как разговаривают с ребенком. Не выпуская вожжей, он угощал пугливое животное сладкими свежими овощами, И к концу дня жеребенок послушно скакал по кругу в небольшом загоне и шел следом за Гэретом на водопой. При этом вожжи спокойно лежали у Гэрета в руках.

Кристиане это казалось похожим на чудо, а Гэрет казался похожим на бога. Когда она призналась ему в этом, он весело засмеялся и сказал, что может зазнаться, если она будет и дальше хвалить его.

Миссис Хэттон стала доверять Кристиане делать некоторые покупки в деревне, и она с радостью выполняла ее поручения. Дог всегда, куда бы она ни шла, сопровождал ее: к мельнице за мукой, к торговцу мануфактурой за льняной тканью, к сапожнику за кожаной обувью, которую братья Ларкины снашивали очень быстро. Кристиана использовала каждый визит в деревню, чтобы навестить Полли, которая радовалась каждому ее приходу. Полли хвасталась то новой лентой, то какой-нибудь безделушкой, которую подарил ей ее последний поклонник.

По вечерам Кристиана играла на своей скрипке, радуясь нежным, ласкающим ухо звукам, которые, казалось, поднимались к самым звездам. Она стала играть лучше. В ее игре появилась большая глубина и завершенность.

Июль закончился, и незаметно наступил август. Созрели черная и красная смородина. Все это радовало Кристиану. Единственное, что не давало ей покоя и постоянно тревожило, была мысль о том, что скоро наступит день, когда она получит письмо от брата, и ей нужно будет уезжать в Новый Орлеан.

И письмо не заставило себя долго ждать, оно пришло быстрее, чем этого бы хотелось Кристиане.

Полли принесла его из деревни в один из теплых дней в начале августа. В тот день они с Полли договорились встретиться после обеда, чтобы перешить одно из старых платьев Виктории. Кристиана шла через луг навстречу Полли.

Старые яблоневые деревья росли по краю дороги. Их изогнутые ветви были усыпаны созревающими плодами. В пустых канавах у края дороги росли дикие маргаритки. Кристиана отдыхала в тени, прислонившись к каменной ограде, когда вдали наконец появилась Полли. В ее косу была вплетена ярко-зеленая лента, веснушчатое лицо пылало.

— Оно пришло, — закричала она, вытаскивая смятое письмо из кармана платья.

Кристиана грустно смотрела на помятое письмо, а на сердце ее как будто опустился свинцовый груз. Она даже не пошевелилась, когда Полли протянула письмо.

Полли грустно улыбнулась ей.

— Я знаю. Я тоже расстроилась из-за него. Кристиана с неохотой взяла письмо и спрятала его в карман фартука, даже не взглянув на него.

— Ты только посмотри на себя, — воскликнула Полли, отвлекая Кристиану от мысли о нежелательном письме, — и сейчас же сними фартук! Неужели тебе все равно, как ты выглядишь?

Возмущение Полли рассмешило Кристиану.

— А кто здесь меня видит? — спросила она.

Полли пожала плечами, и ее хрипловатый смех слился с более высоким смехом Кристианы.

— А я что, не в счет? Ты что, не собираешься читать письмо?

— Потом, попозже. Зачем его читать? Я и так знаю, что в нем написано, — Кристиана вздохнула. — Два месяца назад я продала бы душу за это письмо. А сейчас я все бы отдала, чтобы оно исчезло.

Полли кивнула. Она приложила руку к глазам, глядя на дорогу.

— Ты только посмотри. Видишь? Чертовы франты. Кристиана подняла голову и проследила за взглядом Полли. По склону холма, там, где дорога поворачивала в деревню, скакал верхом, поднимая столбы пыли, Джайлз Торнли в сопровождении нескольких своих друзей. Все молодые люди были изысканно и модно одеты в специально сшитые костюмы для верховой езды и в шляпы.

На перекрестке Джайлз приостановился. Немного поколебавшись, он повернул лошадь на дорогу, ведущую к Кристиане и Полли. Его друзья последовали за ним.

— Что ему надо? — сердито спросила Полли.

Всадники подъехали ближе. На лице Джайлза играла насмешливая улыбка. Приблизившись, он направил лошадь прямо па девушек, так что Кристиане пришлось отступить, чтобы не попасть под копыта.

— Кого я вижу! — воскликнул он, бросив через плечо взгляд на своих друзей, которые в это время подъезжали к нему.

— Тавернские девки дышат воздухом после обеда? А может вы ищите развлечений?

— Ты знаешь этих хорошеньких девчонок, Джайлз, — молодой человек в высокой шляпе весело смотрел на них.

Кристиана холодно посмотрела на него.

— Знаю ли я их? Ну конечно. Это наша Полли из «Разбитой Чаши». А что касается второй, я точно знаю, что это маленький лягушонок, который живет в семье моего бывшего учителя латыни.

Кристиана вскинула голову и усмехнулась одной из своих самых выразительных усмешек.

— Бедный господин Торнли, — обратилась она к Полли. Если бы в этот момент в ее руках был веер, она обязательно обмахивалась бы им. — Он так мучился, стараясь усвоить хорошие манеры. И я думаю, это вполне понятно, он ведь всего лишь сын сквайра, — сказала она и добавила, обращаясь теперь уже к молодому человеку в высокой шляпе. — Я леди Кристиана Сен Себастьян из Версаля и Оверна.

Молодой человек был поражен и, оставаясь в седле, поспешно склонился в поклоне.

Джайлз с возмущением взглянул на него.

— Не кланяйся ей, идиот. Она лжет. Это маленькая лягушка. Вот кто она. Ну да, леди! Как же! Вы когда-нибудь видели леди, одетую как молочница, в грязном фартуке? — и он захохотал над своей собственной шуткой очень довольный собой. Его друзья, поколебавшись, присоединились к нему.

— Чертовы франты, — тихо пробормотала Полли.

— Не позволяй им оскорблять себя, — сказала Кристиана своей подруге, тряхнув своей косой так величественно, как будто это была украшенная жемчугом шикарная прическа. — Разве можно ждать приличного поведения от простолюдинов, претендующих на джентльменство. Кто такой господин Торнли, в конце концов? Достойный потомок своих предков — торговцев шерстью.

Бледное лицо Торнли стало ярко-красным. Его друзья, это было ему известно, были более высокого происхождения по сравнению с ним, и Джайлз очень не любил, когда ему напоминали об этом.

— А ты кто такая? — воскликнул он, обиженно поджав губы. — Достойный потомок проституток из таверны? Сколько тебе нужно заплатить, лягушонок, чтобы ты подняла свои юбки? — и он снова направил свою лошадь на девушек, вынуждая их отступать все дальше с дороги.

— Сойди с лошади, Торнли, и я покажу тебе, что я думаю о твоем предложении, — вызывающе сказала Полли. Глаза ее потемнели, голова была гордо вскинута, руками она упиралась в бока.

Кристиана демонстративно зевнула.

— Не волнуйся, Полли. Джайлз не отвечает за свои слова. Можно ведь взять представителей низшего класса, красиво их одеть, даже купить им небольшие титулы, но выбить из них вульгарность все равно не удастся.

— Послушай, Джайлз, — заметил один из его друзей, — я думаю, что молочница положила тебя на обе лопатки. Мы этого от нее не ожидали. Ну и насмешила!

Джайлз что-то невнятно пробормотал. Глаза его были полны ненависти.

Кристиана приподняла брови и холодно посмотрела на него.

Какое-то время он молчал, потом повернул лошадь и поскакал по дороге. Его друзья, усмехаясь про себя, последовали за ним.

— Какой ужасный молодой человек, — воскликнула Кристиана. Лицо ее пылало гневом.

— Но ты действительно поставила его на место, — признала Полли. — О Кристиана, ты можешь так высокомерно разговаривать, как самый большой сноб в мире! Ты действительно спустила его паруса!

— Отлично. Я думаю, он еще щенок.

— А я думаю, что он свинья, — поддержала Полли.

— Если бы здесь был Гэрет, он не был бы таким храбрым, — добавила Кристиана.

— Это точно. Но тебе и не нужна была помощь. Ведь у тебя такой острый язык, Кристиана.

— Это оттого, что я долго была при дворе, — призналась она, — там нужно было давать сдачи, иначе разорвали бы на кусочки.

— Если бы он слез с лошади, я тоже разорвала бы его на кусочки, — проворчала Полли.

Кристиана рассмеялась, и они направились по дороге к дому Ларкиных.

Пока они шли, Кристиана все время думала о письме, лежащем у нее в кармане. Ей так не хотелось его читать! Она запрокинула голову вверх, любуясь голубым небом, полюбовалась ярко-зелеными листьями и полевыми цветами, растущими вдоль дороги.

— Посмотри, Полли. Правда, эти маленькие маргаритки очень милые?

Полли посмотрела и улыбнулась. Ее внимание привлекло совсем другое зрелище.

— А теперь посмотри туда. Разве тебе это не нравится? По-моему, тоже очень красиво, — радостно заметила Полли. — Время сенокоса — замечательное время, правда?

Кристиана посмотрела на луг и согласно кивнула.

Гэрет, Ричард и Даниэль двигались по полю, поросшему золотистой травой. Легко и плавно в едином ритме они взмахивали косами, оставляя после себя ряды свежескошенной душистой травы. Стюарт и Джеффри шли следом за ними, разбрасывая траву тяжелыми вилами. Все они были без рубашек. Солнце освещало их блестящие спины и обнаженные груди.

Кристиана снова прислонилась к каменной ограде, любуясь бронзовой спиной Гэрета, движениями его рук и плеч, его выпуклыми мускулами, освещенными солнцем.

Полли, стоящая рядом с ней, тяжело вздохнула.

— Грациозно, правда? Как настоящие боги!

— Ричард немного худоват, — критически заметила Кристиана, — а Джеффри слишком молод.

— Попались они нам на язычок, — пошутила Полли.

Внезапно из-под косы Даниэля выскочил заяц и поскакал прочь, напугав его. Он смешно отпрыгнул назад, и братья расхохотались. На несколько минут работа остановилась. Стюарт схватил вилы и бросился вслед за зайцем, угрожая ему.

— Бедный зайчишка, — заметила Полли.

Гэрет старым носовым платком вытер пот со лба. Только потом он заметил стоящих у дороги девушек и радостно помахал им рукой.

Кристиана помахала в ответ. Письмо, лежащее у нее в кармане, не выходило из головы, и улыбка ее получилась жалкой.

— Что ты будешь делать? — спросила Полли, как будто подслушав мысли Кристианы.

— А что я могу сделать?

— Выбрось письмо. Сожги его. А лучше всего, продай билет и купи на эти деньги себе новое платье, потому что все твои старые платья выглядит просто ужасно.

Кристиана критически осмотрела себя: кружево на платье порвалось и было зашито, цветы на ткани выгорели, да и сама ткань уже износилась.

— Новое платье ничем не поможет, — возразила она.

— Новое платье всегда помогает, — уверенно сказала Полли, — по крайней мере, когда тебе грустно. Новое платье всегда поднимает настроение.

Кристиана улыбнулась.

— Послушай, — сказала Полли, прислоняясь к ограде. Глаза ее внезапно стали серьезными. — Извини, что я меняю тему разговора, но у меня есть новости.

— Хорошие или плохие?

Полли вздохнула, накручивая на палец кончик косы.

— Это как получится. Не от меня зависит, — она невесело улыбнулась. — В моей печи завелась сдобная булочка.

Кристиана, не понимая, вопросительно посмотрела на нее.

Полли ждала, что она скажет.

— Ну?

— Тебе нужно вернуться домой и вынуть ее из печи. Полли изумленно посмотрела на нее, потом громко расхохоталась.

— Да поможет нам бог! Если бы это было так легко! Нет, это не то. Послушай, я поймалась, попалась, я беременна. У меня должен быть ребенок.

— О Полли! О боже! Что же ты будешь делать?

— Думаю, что скажу сначала отцу. Я так хорошо вела себя в это лето… Я не думала, что это случится. Но на ярмарке я слишком много выпила. Он тоже. Ну это и случилось…

Полли смущенно пожала плечами.

— Если я скажу ему, и он мне поверит, может быть я выйду замуж. Возможно, тогда тебе придется называть меня госпожой Ларкин.

Кристиана с удивлением смотрела на Полли. Внезапно у нее возникло ужасное подозрение. Она вспомнила тот вечер на ярмарке. Кристиана сидела с Артуа, наблюдая за деревенскими музыкантами и видела, как Полли танцевала с Гэретом. Они смеялись. Лицо Полли пылало.

— О-о, Полли…

Полли посмотрела туда, где работали братья, лицо ее покраснело от стыда.

— Я не собиралась ловить его. Но ты же знаешь, какой он. Всегда поступает так благородно. А что еще я должна делать?

Кристиана почувствовала себя плохо, к горлу подступил комок. Она проглотила его. Внезапно ее охватил гнев. К ней вернулся голос, и она воскликнула:

— Полли, как ты могла?! Как ты могла?..

— Это все его зеленые глаза, — слабо оправдывалась Полли.

— Черт бы побрал эти зеленые глаза! Ты же знаешь, что я люблю его…. — Кристиана чуть не задохнулась от гнева. На глазах ее заблестели слезы.

Полли обернулась к ней, открыв от удивления рот.

— О чем, черт возьми, ты говоришь? Я думала, что ты сходишь с ума по Гэрету?

Кристиана замерла и уставилась на Полли.

— Что?

Полли запрокинула голову и снова громко и весело расхохоталась.

— Да поможет нам бог, Кристиана! Я, конечно, плохая, но не настолько же! Ты в самом деле подумала, что я у тебя за спиной соблазняю твоего возлюбленного?

Кристиана вспыхнула. Теперь ей стало немного легче.

— Ты действительно так подумала? Как тебе не стыдно! Нет. Это был Даниэль.

Кристиана замерла от удивления, а потом рассмеялась.

— Нет, не может этого быть. Даниэль? Не могу себе Этого Представить…

Полли немного обиделась.

— Не понимаю, что здесь смешного?

— Нет, просто он такой серьезный, такой хороший…

— Чертовски хороший, — согласилась Полли, чувство юмора вернулось к ней. — Как ты думаешь, он поверит мне? Это было бы очень удачное замужество. Как ты думаешь? Госпожа Ларкин… Мне нравится, как это звучит.

— Мне тоже нравится, — согласилась Кристиана. Внезапно она позавидовала положению, в котором оказалась Полли. Было бы совсем неплохо, если бы такое же случилось с ней. Если только… Она подняла голову. Ее осенила одна мысль…

— А есть надежный способ поймать булочку в печи? Ты знаешь, как это сделать?

Полли удивленно посмотрела на нее.

— Что? Ты имеешь в виду, как это сделать специально?

— Да, именно.

— Кристиана Сен Себастьян! Ты маленькая интриганка, — в голосе Полли звучало восхищение. — Если я правильно тебя поняла, ты хочешь иметь ребенка для того, чтобы остаться здесь? И это в то время, когда у тебя есть возможность увидеть весь мир, выйти замуж за богатого, иметь горничных и экипажи, пятьдесят шелковых платьев и бриллианты?

— Да, несмотря на все это я бы хотела остаться, — твердо сказала Кристиана, вскидывая голову.

Полли засмеялась и толкнула Кристиану в плечо.

— Ну давай… Ты сумасшедшая!

— Да, я хотела бы! Клянусь тебе! Полли покачала головой и присвистнула.

— Не представляю себе. Большинство девушек стремятся избежать этого. Рождение ребенка — это такая большая забота. А потом надо этого ребенка растить.

— Мне хотелось бы иметь ребенка, — отважно сказала Кристиана. Она тут же попыталась представить себя в роли матери, но у нее ничего не вышло. Ей даже было легче представить Гэрета с ребенком на руках… Его нежные руки прижимают к груди черноволосого малыша, при этом глаза его сияют радостью. Эта картина понравилась ей, и Кристиана еще больше утвердилась в своем решении.

— О-о, Полли, только представь… И почему я не подумала об этом раньше?

Полли в ужасе вскинула вверх руки.

— Разве тебе не хочется иметь бриллианты? А опера? А свадьба в соборе?

— Нет, — призналась Кристиана, глаза ее сверкали яркой голубизной.

— Ты хоть когда-нибудь видела маленького ребенка? Держала хоть раз на руках?

— Ну, только дочь Филиппа, но я не особенно обращала тогда на это внимание. Но Гэрет научил бы меня, я уверена. Он все знает, все умеет.

— Ну, — вздохнула Полли, — если ты так уверена…

— Да, да, уверена. А ты не знаешь, что я должна для этого делать?

Полли засмеялась.

— Как часто вы этим занимаетесь? Кристиана покраснела.

— Каждый день? — требовательно спросила Полли.

— По крайней мере, дважды в день, — призналась Кристиана, — или три раза, если удается. Полли! Прекрати смеяться! Ну хватит же!

— О боже! Ну хорошо. Я думаю, этого достаточно. У моей сестры Ненси трое детей. Она говорит, что надо стоять на голове.

— Стоять на голове, — повторила Кристиана.

— Ну сразу после того, как он закончит… Ну ты сама понимаешь. Ты быстренько встаешь с постели и становишься на голову.

— Но я не могу этого делать! Ты только представь! Гзрет подумает, что я сошла с ума, — и Кристиана начала хохотать, представив себе все это. — О, Полли, нет ли какого-нибудь другого способа… чего-нибудь более приличного?

— Если ты хочешь быть приличной, то не позволяй задирать себе юбку. Приличия? О каких приличиях здесь можно говорить?

Смеясь, они повернулись и пошли к дому.

— Если ты хочешь выйти за него замуж, а он об этом не говорит, — сказала через несколько минут Полли, — почему бы тебе самой об этом не спросить? Он ведь так любит, чтобы всегда говорили правду. А это же гораздо легче, чем родить ребенка. Хотя, если вы и дальше будете так себя вести, малыш у вас точно появится. Кристиана удивленно засмеялась.

— Ты хочешь сказать, что я сама должна попросить его жениться на мне. О-о, нет. Я не смогу. А что, если он скажет нет? Я тогда умру.

— Он говорил, что любит тебя? Кристиана опустила голову.

— Нет.

— А ты говорила, что любишь его?

— Нет. Я не вынесу, если он не чувствует то же самое. Полли была возмущена.

— Ну прямо! Это все твоя чертова гордость. Ведь всем окружающим ясно, что вы оба влюблены друг в друга.

— Никто об этом не знает, — возразила Кристиана.

— Ну давай, давай! Все уже давно все знают! Сначала узнал Джеффри и рассказал обо всем Стюарту. На этом секрет и кончился. Вся наша чертова деревня знает.

Лицо у Кристианы запылало. Полли взглянула на нее и залилась смехом.

— А что бы ты хотела? Вы занимаетесь этим три раза в день, смотрите друг на друга как голубки, и при этом никто ничего не должен знать? Давай, продолжай дальше!

— Все это чепуха, — воскликнула Кристиана. — Прекрати смеяться, Полли! Я серьезно говорю. Пойдем, поможешь мне красиво причесаться. Что же мне надеть, боже мой?

— А зачем? Ты что, собираешься уезжать? — лицо Полли было розовым от смеха. — И это когда все уже знают, что ты падшая женщина?

— Нет, не будь глупой. Я собираюсь сделать Гэрету предложение, и поэтому я хочу хорошо выглядеть. Что мне теперь терять, если я уже потеряла стыд?

— Это звучит гораздо приличнее, чем стоять на голове, — согласилась Полли, открывая главные ворота, ведущие к дому.

На минуту она остановилась, чтобы полюбоваться розами, вьющимися по каменной ограде.

— Очень красиво, — сказала Полли, — после того, как ты привела в порядок сад, дом стал выглядеть еще лучше. Правда, дом красивый? И большой.

Кристиана внимательно посмотрела на дом, стены которого были увиты роскошным зеленым плющом, на темные ставни и карнизы, на сверкающие стекла окон и на цветы, растущие вокруг дома. На цветах еще блестели капельки росы, и они благоухали всеми ароматами. Дом действительно выглядел прочным и основательным, приветливым и гостеприимным. Кристиана вспомнила день своего приезда. Тогда этот дом ей не понравился. Что же произошло? Дом изменился или изменилась она сама?

В верхнем окне появилась миссис Хэттон. Она с подозрением смотрела на них. Губы ее неодобрительно скривились, и Кристиана представила, как она говорит свое обычное «Хм».

— Старая ведьма, — прошептала Полли. — Давай сходи в дом и принеси выпить чего-нибудь прохладненького. А потом мы займемся твоей прической. Я бы с удовольствием выпила сейчас сливового вина,

— Миссис Хэттон не одобрит этого, — предупредила Кристиана, — но мне твоя идея нравится. Я попробую. Пойдем к задней двери, я схожу в кладовую. Потом сделаем мне красивую прическу.

— Это будет очень хорошо, — согласилась Полли, — но еще лучше, если ты принесешь две бутылки.

Кристиана прошла через палисадник, остановившись на минуту, чтобы сорвать белую розу.

— Ты выглядишь как майская королева, — произнесла Полли, накручивая на палец черный локон, который перебросила потом через плечо Кристианы.

— Прекрасна и невинна, — смеясь, сказала Полли и подмигнула ей. Чтобы посмотреть на Кристиану со стороны, Полли отступила назад и наткнулась на Дога.

— Убери отсюда свою толстую задницу, — выпалила она и ногой столкнула с дороги собаку.

Кристиана засмеялась над обиженным Догом, наклонилась и потрепала его за шелковистые уши.

— Какая замечательная собачка. Похожа на большую толстую колбасу. Какая хорошенькая колбаска.

— Садись и прекрати ласкать это глупое животное. Послушай, вот этот локон положи себе на грудь, в вырез платья. Вот так…. — Полли поправила локон на груди Кристианы. — Мужчинам это очень нравится. Они тогда просто не могут отвести глаз.

Кристиана поправила декольте своего шелкового платья цвета лаванды и согласно кивнула. Она оглянулась, осмотрела комнату, ища стакан с вином. Не найдя его, она подняла бутылку и сделала из нее большой глоток.

— Просто прекрасно, — иронично заметила Полли. Кристиана засмеялась, представляя себе как она выглядела со стороны: аристократка, как уличный мальчишка пьющая вино прямо из бутылки, одетая в шелк и кружево; на руках тонкие изящные перчатки, в волосах — розы.

— Balls, — легкомысленно сказала она и сделала еще один глоток. Сладкое летнее вино, прохладное и душистое, пробежало по ее горлу, согревая кровь. Она вздохнула, подняла бутылку, исследуя на свет ее содержимое.

— Какое тонкое вино. Надо завтра послать слугу к миссис Хэттон с моими комплиментами.

— Послушать тебя, так ты уже совершенно пьяна. Прекращай говорить глупости. Ты же не собираешься полупьяной делать предложение Гэрету?

— Нет, конечно. Я хочу быть совершенно пьяной, иначе я умру от стыда.

— Ты уже почти достигла этого, — весело заключила Полли, сдерживая смех. — Вставай. Давай я застегну тебе платье.

Кристиана поднялась, зацепившись каблуком за кружево нижних юбок. Стараясь держаться с достоинством, она отцепила кружево, но порвала юбку.

— Да поможет нам бог, — пробормотала Полли. Ее крепкие пальцы застегивали в это время платье Кристианы. — Ты плохо держишься на ногах.

— Это потому, что я в первый раз за эти несколько недель надела корсет, — объяснила Кристиана. — Я не могу сейчас свободно дышать, и поэтому у меня слегка кружится голова.

Полли рассмеялась своим хриплым смехом.

— Что ж, пусть будет так.

Кристиана снова потянулась за бутылкой, взяла ее пальцами за горлышко и поднесла к губам,

— Если ты сейчас прольешь вино на платье, я закричу, — предупредила Полли.

С преувеличенной осторожностью Кристиана поставила бутылку на стол.

— Я не пролила, — сообщила она. — Боже мой, ты так же груба, как Артуа. Ты должна делать меня прекрасной, а не оскорблять меня. Если бы Тереза так разговаривала бы со мной, я бы ее уволила или отправила на кухню.

Полли засмеялась, нисколько не обидевшись.

— А если бы я была Терезой, я бы быстро посадила тебя на твою задницу.

Девушки вместе рассмеялись.