Он потерял и верного друга. В поисках приключений Вульфгар последовал бы за Дзиртом хоть на дно Абисса. И хотя в душе он не сомневался, что в один прекрасный день эльф втравит его в историю, из которой им будет уже не выпутаться, но именно в те моменты, когда он сражался рядом с Дзиртом или когда они просто упражнялись, Вульфгар чувствовал, что живет жизнью настоящего воина. Он часто мечтал о смерти в бою рядом с эльфом, о славном конце, который будут многократно воспевать еще многие столетия после того, как те, кто убил их, обратятся в прах в своих безымянных могилах.

Такой конец нисколько не страшил молодого варвара.

– Вот и ты обрел покой, мой друг, – тихо сказала Кэтти-бри, как никто другой понимавшая душу эльфа. Она видела мир так же, как и Дзирт, – никто, кроме нее, не догадывался, что в действительности скрывалось за его мужественным, суровым поведением. Именно эта часть Дзирта потребовала, чтобы он покинул Мензоберранзан и свой злобный народ, несмотря на то, что ему предстояло стать вечным изгоем. Кэтти-бри знала, как добр был эльф и какую боль причиняло ему общение с теми, кто, увидев его черную кожу, не пытался понять его натуру.

Девушка осознала, что сегодня и силы добра, и силы зла лишились своих преданных защитников – ведь в Энтрери Кэтти-бри видела полную противоположность Дзирту. Без убийцы мир станет лучше.

Но цена была слишком высока.

То чувство облегчения, которое Реджис мог бы испытать, начисто растаяло в охвативших его отчаянии и скорби. Сегодня под обломками обрушившейся ниши словно умерла частичка его души. Ему уже не надо никуда бежать – Паша Пуук больше не будет его преследовать, но сейчас Реджис впервые в жизни понял, сколь тяжелой может оказаться расплата за свои поступки. Ведь он присоединился к отряду Бренора, прекрасно зная, что Энтрери идет по следу. Он понимал, какая опасность грозит его друзьям.

Хафлинг был опытным игроком и даже мысли не мог допустить, что ставка будет бита. Жизнь была игрой, в которой он привык отчаянно рисковать и всегда идти до конца… Но ему еще никогда не приходилось проигрывать. Реджис не привык платить по счетам.

– Прощай, мой друг, – прошептал он, после чего, повернувшись к Бренору, спросил: – Куда теперь? Как ты намерен выбираться из этого ужасного горного города?

Реджис вовсе не хотел, чтобы его слова прозвучали как обвинение, но Бренор, в полной мере осознававший свою вину в смерти друга, понял вопрос хафлинга именно так.

– Это ты во всем виноват! – зарычал он. – Это ты навел убийцу на наш след! – и Бренор, угрожающе перехватив топор, двинулся к Реджису. Лицо его побагровело, а пальцы, сжимавшие рукоять, побелели от напряжения.

Вульфгар, пораженный столь неожиданной вспышкой злобы, встал рядом с Реджисом. Но хафлинг и не думал убегать. Он даже не попытался защититься. Реджис просто не мог поверить, что Бренор может так рассердиться на него.

– Жалкий воришка! – орал Бренор. – Ты привык, шагать по жизни, не обращая ни на что внимания, а платят за это твои друзья!

Его злость разгоралась с каждым словом, она, казалось, отделялась от дворфа и набирала силу уже независимо от него.

Еще один шаг – и он оказался бы прямо перед Реджисом… Судя по тому, как он шагал, Бренор явно собирался ударить хафлинга. И в этот момент между ними встал Вульфгар. Его взгляд мгновенно остановил разъяренного дворфа.

Увидев перед собой молодого варвара, Бренор быстро пришел в себя и ужаснулся при мысли о том, что он только что мог натворить. Смутившись, он постарался скрыть свою ярость и принялся осматривать помещение. Мало что из их припасов уцелело при обвале.

– Оставим этот хлам! Нам нельзя терять время! – сказал он и закашлялся. – Постараемся поскорее покинуть это проклятое место!

Вульфгар и Кэтти-бри осмотрели груды камней в поисках того, что можно было бы прихватить с собой, и быстро пришли к такому же выводу, что и дворф. И, бросив последний взгляд в сторону обрушившейся ниши, похоронившей Дзирта, они последовали за дворфом по уходящему вверх коридору.

– Следующий привал я намерен сделать в Ущелье Гарумна! – объявил Бренор. – Так что приготовьтесь к длинному переходу!

– А куда потом? – спросил Вульфгар, уже догадываясь, каким будет ответ.

– Наружу и прочь отсюда! – заорал Бренор. – И чем быстрее, тем лучше!

– Чтобы вернуться сюда во главе большой армии? – настаивал Вульфгар.

– Нет, чтобы не возвращаться! Чтобы никогда больше сюда не возвращаться!

– Значит, Дзирт погиб зря! – твердо сказал варвар. – Он отдал свою жизнь за то, чему никогда не суждено свершиться.

Бренор на мгновение задумался. То, на что намекал Вульфгар, пришлось ему не по нраву.

– Он погиб не зря! – прорычал дворф. – Его смерть служит нам последним предупреждением, призывом покинуть проклятое место. Коридоры Мифрил Халла прямо-таки кишат злом! Неужели ты не чувствуешь этого, малыш? Неужели твои глаза и нос не подсказывают тебе, что надо убираться отсюда как можно скорее?

– Мои глаза говорят мне, что здесь полно опасностей, – ответил Вульфгар. – Так же, как и везде. Но я воин и привык не обращать внимания на подобные предупреждения!

– Тогда ты рискуешь скоро стать мертвым воином, – вставила Кэтти-бри.

Вульфгар бросил на нее гневный взгляд.

– Дзирт пришел сюда, чтобы помочь вернуть Мифрил Халл, и я намерен сделать все возможное, чтобы так оно и произошло!

– Но при этом ты погибнешь, – пробормотал Бренор. На этот раз в его голосе уже не было злости. – Мы пришли сюда в поисках моего дома, малыш. Когда-то мой народ жил здесь. Но сейчас Мифрил Халл заселили силы тьмы, и я не собираюсь возвращать его. Я не намерен возвращаться сюда после того, как я выйду наружу из этого вонючего города. Пойми это своей упрямой башкой. Теперь Мифрил Халл принадлежит теням и серым дворфам, и пусть в один прекрасный день его стены обрушатся на их поганые головы!

Сказав так, Бренор круто развернулся и зашагал по коридору. Его тяжелые сапоги гулко стучали по каменному полу.

Реджис и Кэтти-бри двинулись следом, а спустя мгновение, поразмыслив над словами дворфа, за ними устремился и Вульфгар.

Сидния и Бок вернулись в овальную комнату сразу же, как только волшебница убедилась, что друзья ушли. Как и они, Сидния подошла к обвалившейся нише и некоторое время стояла молча, размышляя над тем, что теперь изменится. Волшебницу поразило, как взволновала ее гибель Энтрери. Несмотря на то что она не до конца доверяла убийце и даже подозревала, что он разыскивает тот же камень, что был нужен Дендибару, все же в последнее время Сидния чувствовала к нему искреннюю симпатию. Да и можно ли было найти лучшего союзника?

Но сейчас у нее не было времени, чтобы оплакивать Энтрери. Смерть Дзирта До'Урдена вывела на первый план вопрос о ее собственном благополучии. Дендибар вряд ли будет обрадован таким поворотом дела, а его страсть к чудовищным пыткам хорошо известна в Небесной Башне.

Бок некоторое время стоял молча, ожидая приказаний, и, когда их не последовало, спрыгнул вниз и принялся разбрасывать обломки камней в разные стороны.

– Стой, – сказала ему Сидния.

Бок, памятуя о том, что его задача – преследование эльфа, не послушал ее.

– Остановись! – закричала волшебница. – Эльф мертв, глупая ты тварь! – Сказав это, она наконец со всей отчетливостью осознала происшедшее и задумалась над тем, что же делать дальше. Бок замер и обернулся к ней, и тут Сидния поняла, что у нее нет выбора.

– Мы займемся остальными, – сказала она, пытаясь одновременно привести в порядок свои мысли и внушить голему новую цель. – Да, если мы доставим Дендибару дворфа, нас, возможно, простят за то, что мы позволили эльфу умереть.

Она взглянула на голема, но его лицо ровным счетом ничего не выражало.

– Лучше бы в этой нише оказался ты, – пробормотала Сидния, но ее едкое замечание осталось без внимания. – Энтрери мог хоть что-то посоветовать. Но неважно. Я уже решила. Мы пойдем за остальными и постараемся выбрать момент и захватить их. А уж они расскажут нам про хрустальный камень все, что знают!

Бок, ожидавший команд, стоял как вкопанный. Даже обладая на редкость скудным умом, голем все же догадался, что Сидния лучше знает, как именно им следует действовать дальше.

Друзья шагали по огромным пещерам. В отличие от тех, что вырубали в камне дворфы, это были естественные коридоры. Стены и потолки исчезали во тьме, которую не мог развеять даже свет факелов, и друзья как никогда чувствовали свою уязвимость. Они старались держаться вместе – им все время казалось, что из-под потолка за ними неотступно наблюдают серые дворфы, а то и какое-нибудь ужасное чудовище.

Здесь их неутомимо преследовали звуки капающей со сводов пещер воды. Надоедливое «кап-кап» звучало во всех залах, через которые они проходили.

Бренор хорошо помнил эту часть горного города – на него опять нахлынули давно забытые воспоминания. Это были Залы Совета. Здесь обычно собирался весь клан Боевого Топора, чтобы выслушать речь своего короля Гарумна или встретить почетных гостей. Здесь разрабатывались планы сражений и торговли с внешним миром. На этих собраниях присутствовали все, даже самые юные дворфы. Бренор живо припомнил, как он много раз сидел вместе со своим отцом Бангором неподалеку от деда, короля Гарумна, и отец обращал его внимание на то, как умело владеет король вниманием слушателей, и то и дело давал сыну советы, которые в один прекрасный день должны были ему пригодиться.

В тот день, когда он, Бренор, станет королем Мифрил Халла.

Пустота пещер производила на него тяжелое впечатление, ведь он отлично помнил, как пели их стены вместе с десятью тысячами дворфов. Сейчас, вернись он сюда со всем своим народом, они едва заполнили бы одну, да и то не самую большую пещеру.

– Слишком много нас погибло, – сказал Бренор в пустоту, и его шепот прозвучал гораздо громче, чем он того хотел.

Кэтти-бри и Вульфгар, крайне озабоченные состоянием дворфа и внимательно ловившие каждое его слово, легко догадались о том, какие воспоминания навеяли ему пещеры. Они переглянулись, и Кэтти-бри заметила, что злость Вульфгара на дворфа уступила место искренней жалости.

Величественные залы сменяли друг друга. Пещеры были соединены короткими переходами. То тут, то там в стенах виднелись уходящие в стороны коридоры, но Бренор, убежденный, что отлично помнит дорогу, уверенно шагал прямо. И, кроме того, он не сомневался, что те, кто живет внизу, наверняка слышали обвал каменной ловушки и обязательно пойдут проверить, в чем дело. В этой части города было множество выходов на нижние уровни. Вульфгар потушил факел, и Бренор повел их через тьму.

Вскоре они поняли, что их осторожность оказалась не напрасной. Как только они вошли в очередную пещеру, Реджис, схватив Бренора за плечо, остановил его и подал им знак молчать. Бренор чуть было не бросился на него с кулаками, но, увидев на лице Реджиса испуг, сразу же передумал.

Хафлинг, обладавший чрезвычайно острым слухом – сказался многолетний опыт работы с разного рода хитроумными замками, засовами и задвижками, – различил вдали звуки, не имевшие ничего общего с шумом падающей воды. Вскоре друзья поняли, что привлекло его внимание, – это был размеренный топот множества ног, обутых в тяжелые сапоги. Бренор провел их в небольшую пещерку, и они принялись ждать, напряженно вглядываясь в темноту.

Разглядеть проходящий мимо отряд друзьям не удалось, однако по отблескам факелов в дальнем конце пещеры было ясно, что врагов по меньшей мере в десять раз больше, чем их. Бренор сразу сообразил, кто это.

– Серые, или моя мать путалась с орками, – буркнул он и, повернувшись к Вульфгару, попытался понять, убедился ли молодой варвар, что надо покидать Мифрил Халл.

Вульфгар в ответ лишь кивнул.

– Долго нам еще добираться до Ущелья Гарумна? – спросил он. Варвар по-прежнему считал, что таким образом предает дело, ради которого сложил голову Дзирт, но сейчас он, по крайней мере, смог оценить мудрость решения, принятого Бренором. Было очевидно, что, если они останутся, Дзирт До'Урден будет не единственным, кому суждено погибнуть в Мифрил Халле.

– Час ходу до последнего коридора, – ответил Бренор.

Вскоре серые дворфы исчезли из вида, и друзья двинулись дальше, теперь уже чутко прислушиваясь к малейшему подозрительному звуку.

Воспоминания Бренора с каждым шагом становились все более ясными, он все увереннее выбирал дорогу, стремясь как можно скорее покинуть район пещер. Но вот они приблизились к уходившему в сторону коридору – и Бренор не смог пройти мимо. Он знал, что время работало сейчас против них, однако искушение было слишком велико. Он должен был выяснить, что осталось от хранилища сокровищ верхнего уровня.

Друзья молча последовали за ним и вскоре подошли к высокой, покрытой затейливым орнаментом двери, в центре которой красовалось изображение молота Морадина, верховного божества дворфов, под которым виднелось несколько загадочных рун. Дыхание Бренора стало прерывистым.

– Здесь хранятся дары друзей и творения мастеров нашего народа, – торжественно прочитал дворф. – Входя в этот священный зал, знайте, что перед вами сокровища клана Боевого Топора. Друзьям здесь всегда рады, грабители, убирайтесь прочь! – Бренор повернулся к друзьям, и они увидели, что у него на лбу выступили капельки пота. – Это Зал Думатойна, – объяснил он.

– Твои враги живут в городе уже двести лет, – заметил Вульфгар. – Наверняка они добрались и сюда.

– Нет, – ответил Бренор. – Дверь заколдована и никогда не откроется перед врагами клана. А внутри сотни ловушек, способных остановить любого непрошеного гостя! – Дворф сердито глянул на Реджиса, и его серые глаза сурово сузились.

– Следи за своими руками, Пузан. Может случиться так, что ловушка не сумеет распознать, что ты дружественный воришка!

Этот совет настолько впечатлил Реджиса, что он даже не обратил внимания на прозвучавшее в голосе Бренора ехидство. Решив, что на этот раз дворф не шутит, хафлинг мигом сунул руки в карманы своей куртки.

– Сними со стены факел, – сказал Бренор Вульфгару. – Я чувствую, что внутри будет темно.

Еще до того, как Вульфгар вернулся, дворф начал открывать дверь, которая легко отъехала в сторону при одном лишь нажатии дружественной руки. Перед ними открылся небольшой коридор, на противоположном конце которого виднелся тяжелый черный занавес. Посреди коридора с потолка угрожающе свисал огромный, укрепленный подобно маятнику клинок, под ним виднелась кучка костей.

– Этот паршивый пес хотел поживиться чужим добром, – довольно усмехнулся Бренор и, быстро пройдя к черному занавесу, обернулся, поджидая друзей.

Некоторое время дворф стоял молча, словно собираясь с духом, прежде чем преодолеть последнюю преграду на пути к сокровищам своего народа. Тревога и волнение дворфа передались его друзьям – их лица тоже заблестели от пота.

Наконец Бренор резко отдернул занавес.

– Перед вами зал Дума… – начал он, но слова застряли у него в горле, едва только он заглянул внутрь. Такого разгрома им еще видеть не приходилось. Пол был засыпан кучами битого камня. Полки и карнизы, на которых некогда покоились изделия лучших мастеров клана Боевого Топора, были разломаны и втоптаны в пыль.

Бренор вбежал внутрь. Его руки тряслись, а в горле застыл дикий вопль ярости. Еще не успев осмотреть зал целиком, он понял, что главное хранилище сокровищ его народа полностью разорено.

– Но как? – только и смог выдохнуть Бренор и почти сразу же нашел ответ на свой вопрос. В одной из стен зияла огромная дыра. Не тоннель, вырубленный в обход стоявшей на пути грабителей двери, а именно дыра, пролом.

– Кто мог сделать это? – спросил Вульфгар, проследив за взглядом дворфа.

Бренор двинулся вперед, пытаясь обнаружить хоть какие-то следы грабителей. Кэтти-бри и Вульфгар последовали за ним, а Реджис пошел вдоль другой стены – так, чтобы лишний раз убедиться, что в зале не осталось ничего ценного.

Кэтти-бри, заметив на полу нечто испускавшее радужное сияние, осторожно приблизилась, решив, что это, по-видимому, лужица какой-то черной жидкости. Но, нагнувшись, она поняла, что это вовсе не жидкость, а огромное, размером с человека, звено чешуи, цветом чернее самой темной ночи. Услышав сдавленный крик девушки, Вульфгар и Бренор подбежали к ней.

– Дракон! – сказал Вульфгар, узнав знакомые очертания. Нагнувшись, он подхватил чешую и поднял, чтобы рассмотреть получше. Затем они с Кэтти-бри обернулись к Бренору, чтобы спросить, известно ли ему что-нибудь о подобных чудовищах.

Широко раскрытые, наполненные ужасом глаза дворфа лучше всяких слов ответили на их невысказанный вопрос.

– Чернее самой ночи, – прошептал Бренор, вновь повторив слова своих предков, звучавшие под сводами пещер в тот трагический судьбоносный день двести лет назад. – Отец рассказывал мне о нем, – объяснил он Вульфгару и Кэтти-бри. – Дракон – отродье демона, несущий тьму, что чернее самой ночи. Нет, из Мифрил Халла нас изгнали вовсе не серые – этих мы бы перебили всех до единого, сколько бы их ни было. Нас изгнал дракон тьмы. И в маленьких залах на противоположном конце города против серых дворфов, его слуг, бился уже едва ли каждый десятый из наших.

Дуновение горячего ветра из пролома напомнило им, что дыра и находящийся за ней тоннель скорее всего ведут теперь на нижние уровни города и в пещеру дракона.

– Идем, – сказала Кэтти-бри, – пока эта тварь не почуяла нашего присутствия.

Тут из дальнего конца зала послышался голосок Реджиса, и друзья бросились к нему, не зная даже, что он там обнаружил – сокровище или новую напасть.

Склонившись над грудой битого камня, Реджис ожесточенно тянул что-то наверх.

Спустя мгновение он показал им стрелу с серебряным оперением.

– Я разглядел ее под камнями, – объяснил он. – И там есть еще кое-что. По-моему, лук.

Вульфгар поднес факел к ямке, которую успел вырыть хафлинг, и они увидели причудливо изогнутый стержень, который мог быть только боевым луком. В свете факела серебристо сверкнула тетива. Вульфгар взялся за оружие и осторожно потянул его на себя, опасаясь, что лук в любой момент может сломаться под весом камня.

Но у варвара ничего не вышло. Лук был плотно придавлен. Поняв, что одним рывком высвободить оружие не удастся, Вульфгар принялся осматривать завал, пытаясь сообразить, как бы быстрее и безопаснее вытащить лук.

Тем временем Реджис обнаружил еще кое-что – торчащую из-под кучи битого камня золотую табличку. Вытащив ее наружу, он подошел к факелу и прочитал вырезанные на ней руны:

– Тулмарил… Ищущий Сердце. Подарок…

– Анариель, сестры Фэруна, – закончил за него Бренор, даже не взглянув на табличку, и кивнул в ответ на вопросительный взгляд Кэтти-бри.

– Доставай лук, малыш, – сказал он Вульфгару. – Мы найдем этому оружию более достойное занятие, чем валяться в пыли.

Вульфгар начал извлекать лук, отшвыривая в сторону завалившие оружие камни. Вскоре Кэтти-бри смогла вытащить оружие. Но при этом девушка заметила, что из-под камней сверкает что-то еще, и варвар продолжил раскопки.

Пока он двигал камни, остальные восхищенно разглядывали лук. На дереве не было ни единой царапины, и стоило лишь слегка протереть его, как оружие, украшенное тонкой резьбой, предстало перед ними во всем своем великолепии. Кэтти-бри подняла лук и опробовала туго натянутую тетиву.

– Испытай-ка его, – предложил Реджис, протягивая ей серебряную стрелу.

Девушка не смогла устоять. Приложив стрелу к серебристой тетиве, она слегка оттянула ее, желая лишь опробовать оружие и вовсе не собираясь стрелять.

– Колчан! – подал голос Вульфгар, отшвыривая в сторону последний камень. – Колчан, набитый стрелами.

Бренор ткнул пальцем в темноту и кивнул. Кэтти-бри немедля спустила тетиву.

Сверкающий серебристый хвост протянулся вслед за исчезнувшей во мраке стрелой. Послышался резкий треск. Друзья, чувствуя, что произошло нечто необычное, помчались следом и легко нашли стрелу, которая глубоко, до середины древка, вошла в каменную стену.

Вокруг того места, куда вонзилась стрела, камень был оплавлен, и Вульфгар, как ни напрягался, не смог сдвинуть ее и на дюйм.

– Стрелы придется беречь, – сказал Реджис, пересчитывая те, что покоились в колчане, который держал Вульфгар. – Осталось еще девятнадцать… двадцать. – Он изумленно отпрянул, и друзья, ничего не понимая, в замешательстве уставились на него.

– Их было девятнадцать, – объяснил Реджис. – Уж что-что, а считать я умею.

Вульфгар, еще не вполне понимая, в чем дело, быстро пересчитал стрелы.

– Двадцать, – подтвердил он.

– Да, сейчас двадцать. Но когда я считал в первый раз, их было девятнадцать, – упорствовал хафлинг.

– Значит, колчан тоже волшебный, – заключила Кэтти-бри.

– Ничего не скажешь, действительно мощное оружие преподнесла Анариель твоему клану, Бренор!

– Воображаю, что мы тут еще откопаем, – сказал Реджис, потирая руки.

– Ничего, – угрюмо сказал Бренор. – Мы уходим отсюда, и не вздумайте спорить со мной!

Глянув на Вульфгара и Кэтти-бри, Реджис понял, что поддержки от них ждать не стоит, и потому, разочарованно пожав плечами, поплелся вслед за ними по коридору.

– В ущелье! – провозгласил Бренор и вновь встал во главе маленького отряда.

– Стой, Бок, – прошептала Сидния, увидев, что вдали вновь замерцал свет факела друзей. – Еще рано.

Лицо волшебницы исказилось зловещей ухмылкой.

– Надо выбрать момент.