И вот наступило утро, которое они снова встретили в пути. Прекрасно отдохнув у гостеприимных Гарпеллов, друзья ехали быстро, стараясь в полной мере использовать хорошую погоду и безопасную дорогу. Сейчас они скакали по совершенно плоской и голой равнине, на которой не было даже деревьев.
      – До Несма осталось три дня. Ну, может быть, четыре, – объявил друзьям Реджис.
      – Если погода продержится, то не больше трех, – сказал Вульфгар.
      Дзирт слегка нахмурился. Он знал, что каким бы спокойным ни казалось утро, они по-прежнему скакали по диким, полным опасностей местам, так что три дня вполне могли растянуться на целую неделю.
      – Что ты знаешь об этом Несме? – спросил Реджиса Бренор.
      – Только то, что рассказывал Гаркл. Довольно большой город. Населяют его в основном торговцы. Ведут они себя достаточно независимо. Мне не доводилось бывать там, но истории об отважных людях, живущих у края Вечных Болот, хорошо известны на севере.
      – А что это за Вечные Болота? – заинтересовался Вульфгар.
      – Гаркл ничего толком не рассказывал о них. Сколько я его ни расспрашивал, он лишь вздрагивал и пожимал плечами.
      – Можешь не сомневаться, местечко уютное, – сказал Бренор, которого редко смущали страшные истории. – Но с нашей Долиной ему не сравниться.
      Реджис пожал плечами. Доводы дворфа его не убедили.
      Ужасы, которые рассказывают о Болотах Троллей, это местное название, возможно, несколько преувеличены, но все северяне искренне восхищаются отвагой и смелостью жителей Несма, которые, невзирая на все опасности, ухитряются защищать караванные тропы через равнину Сарбрин.
      Бренор рассмеялся.
      – А может, слухи об ужасах этих мест распускают сами жители Несма… ну, чтоб казаться более доблестными воинами хотя бы?
      Реджис не стал спорить.
      Когда они остановились перекусить, солнце скрылось в легкой дымке, а из-за горизонта показались двигавшиеся в их сторону низкие грозовые облака. Этого Дзирт опасался больше всего – в таких диких местах даже погода могла оказаться врагом.
      Вскоре гроза настигла их. Засверкала молния, загрохотал гром, от которого путники чуть не вылетели из седел, и с неба обрушились потоки воды и безжалостный град. В считанные мгновения равнина превратилась в огромное грязевое озеро, но, несмотря на это, друзья продолжали упорно двигаться вперед.
      – Отличное испытание! – прокричал Дзирт. – Многих губит непогода, а вовсе не орки. И только потому, что путешественники недооценивают опасность подобной бури!
      – Да уж! Летняя гроза – это так ужасно! – прокричал в ответ Бренор.
      И тут, словно в ответ на его слова, буквально в нескольких ярдах от них ударила молния. Лошади, яростно брыкаясь, заметались из стороны в сторону. Ноги у пони Бренора разъехались, и лошадка, плюхнувшись в грязь, чуть было не раздавила всадника.
      Не сумев справиться со своим скакуном, Реджис счел, что лучше спрыгнуть на землю и откатиться в сторону.
      Бренор встал на колени и протер глаза, изрыгая при этом жуткие проклятия.
      – Черт возьми! – заорал он, оглядев сбросившего его пони, и с досадой сплюнул. – Бедняга хромает!
      Вульфгар сумел успокоить своего коня и хотел было броситься вдогонку за пони Реджиса, однако в этот момент ему в лицо ударил заряд града, его конь вновь встал на дыбы, и варвар чудом удержался в седле.
      И снова ударила молния. И еще. И еще.
      Дзирт, шепча что-то в ухо своему коню, на голову которого он проворно накинул плащ, подошел к Бренору.
      – Он хромает! – прокричал дворф, указывая на своего пони. Дзирт не расслышал его и лишь беспомощно развел руками.
      Вновь ударила молния, и налетел сильнейший порыв ветра. Дзирт укрылся за крупом своего коня, прекрасно, впрочем, понимая, что ему не удастся долго удерживать вырывающееся животное.
      Град становился все крупнее, и сейчас градины были уже размером с камень для пращи.
      В конце концов конь Дзирта вырвался и в считанные мгновения исчез за стеной дождя.
      Дзирт вскочил на ноги и подбежал к Бренору, но они сразу забыли о непогоде, увидев бредущего к ним Вульфгара.
      Он шел, и казалось, что только встречный ветер удерживает его на ногах. Лицо варвара было залито кровью, веки опухли, а на щеке виднелась большая ссадина. Подойдя к друзьям, он бросил в их сторону лишенный выражения взгляд, так, словно не вполне понимал, что с ним произошло.
      Затем его ноги подкосились, и он, не издав ни звука, рухнул лицом в грязь.
      Когда друзья переворачивали безжизненное тело Вульфгара лицом вверх, сквозь завывания ветра до них донесся тонкий протяжный свист. Дзирт, обладавший удивительно тонким слухом, безошибочно определил, откуда он раздается.
      – Кто это? – спросил Бренор.
      – Реджис! – ответил Дзирт и потащил варвара туда, откуда раздался свист. Бренор как мог помогал ему. У них сейчас не было времени даже на то, чтобы определить, жив Вульфгар или нет.
      В этот день их всех спас хитрый хафлинг. Прекрасно зная, сколь опасны ураганы, несущиеся со стороны Средиземного Хребта, он, не теряя времени даром, принялся искать на голой равнине хоть какое-то укрытие. И вскоре его поиски увенчались успехом: он обнаружил небольшую нору – скорее всего давно покинутое логово степного волка.
      И, шагая на свист, Дзирт и Бренор тоже вскоре увидели убежище.
      – Если нору зальет водой, мы захлебнемся! – закричал Бренор, помогая затащить Вульфгара внутрь.
      Уложив варвара у дальней стенки, друзья принялись сооружать перед входом нечто вроде плотины, которая должна была остановить гибельные для них потоки воды.
      И тут Вульфгар застонал. Реджис подскочил к нему и тщательно осмотрел друга.
      – Он жив! – объявил хафлинг. – И, похоже, не так уж тяжело ранен!
      – Все будет хорошо. Он ведь живучий, как барсук! – заметил Бренор.
      Вскоре они надежно забаррикадировали вход в нору, и Бренор даже перестал ругаться.
      – Отличное испытание, – повторил Дзирт, обращаясь к Реджису и желая ободрить своего маленького друга.
      Теперь им предстояло переждать в этой норе грозу. Непрерывные вспышки молний и раскаты грома без устали напоминали им, сколь непрочно их убежище.
      Реджис ничего не ответил, а лишь, сняв сапог, вылил из него воду.
      – Как ты думаешь, сколько миль мы сегодня проехали? – спросил Бренор у Дзирта.
      – Миль десять, – ответил эльф.
      – Ну, с такой скоростью мы доберемся до Несма не ранее чем через две недели! – проворчал Бренор и сложил руки на груди, явно собираясь спать.
      – Думаю, буря скоро кончится, – с надеждой в голосе сказал Дзирт, но дворф уже не слышал его.
      К утру дождь прекратился, хотя серые тучи все еще затягивали небо. Вульфгар пришел в себя, но по-прежнему никак не мог вспомнить, что же с ним произошло. Бренор, выспавшись, решил, что надо немедленно трогаться в путь, хотя Реджис считал, что было бы лучше, не покидая укрытия, убедиться, что опасность окончательно миновала.
      – У нас почти не осталось еды, – напомнил хафлингу Дзирт. – Боюсь, что до самого Несма нам придется питаться сухарями.
      Тогда Реджис первым выскочил наружу.
      Комья мокрой глины налипали на сапоги. Каждый шаг давался с трудом, и друзья вскоре почувствовали боль в коленях. Мокрая одежда липла к телу, сковывая их и без того неловкие движения.
      Вскоре они подошли к лошади Вульфгара, наполовину обугленный труп которой едва виднелся из грязи.
      – Все понятно – молния, – заключил Реджис.
      Они уставились на варвара, искренне недоумевая, как ему удалось перенести такой удар. Да Вульфгар и сам взирал на останки своего коня потрясенный до глубины души. Теперь он наконец понял, что выбило его из седла.
      – Я же говорил тебе. Он живучий, как барсук. – С этими словами Бренор ткнул Дзирта локтем в бок.
      Наконец из-за туч показалось солнце. Но радость путников была недолгой. К полудню небо опять потемнело, а далекие раскаты грома ясно дали понять, что их ожидает не менее мрачная ночь, чем накануне.
      Буря уже утратила первоначальную силу, однако в эту ночь им не удалось найти себе укрытия. Единственной их защитой служила одежда. Вспышки молний высвечивали силуэты четырех друзей, сидевших в грязи плотно прижавшись друг к другу. Опустив головы, прекрасно сознавая свою беспомощность, они были готовы безропотно встретить судьбу.
      Целых два дня они шагали под проливным дождем. Все это время Вульфгар пытался поддержать своих товарищей. Схватив Реджиса, он забросил его себе на плечи, объясняя это тем, что с грузом ему гораздо легче удерживать равновесие. Придумав столь удобное для самолюбия друзей объяснение, он впоследствии даже ухитрился уговорить Бренора немного проехать у него на плечах. Жизнелюбие варвара не знало границ.
      – Это просто здорово! – кричал он, перекрывая завывания ветра. – Буря отгоняет от нас комаров и орков. А воды мы напьемся на всю жизнь!
      Варвар без устали старался подбодрить друзей. Как-то раз он, наблюдая за вспышками молний, прикинул, сколько времени проходит, прежде чем раздается гром, а затем, когда они проходили мимо черного ствола давным-давно умершего дерева, варвар, улучив момент, издал душераздирающий вопль во славу Темпоса, широко размахнулся и метнул свой молот так, что тот обрушил дерево как раз тогда, когда прогремел гром. Его друзьям оставалось лишь в изумлении наблюдать, как он, подняв глаза к небесам, поблагодарил богов за то, что они не оставили призывный клич без внимания.
      Дзирт, переносивший тяготы пути последних дней со свойственным ему спокойствием, в душе не переставал восхищаться своим молодым другом и в который уже раз ловил себя на мысли о том, что они с Бренором поступили на редкость мудро, взяв Вульфгара с собой. Эльф прекрасно понимал, что в это время он, с его обостренным слухом, как никогда нужен своим друзьям именно в роли часового, и потому, несмотря на все заверения Вульфгара о том, что им здесь ничто не угрожает, ни на мгновение не терял бдительности.
      В конце концов буря стихла, и тот же ветер, что три дня назад принес облака, легко разметал их по небу. Утром четвертого дня друзья проснулись под чистым синим небом и теплым солнцем. Настроение путников резко улучшилось, и они с новыми силами двинулись дальше.
      Особенно Бренор. Сейчас дворф шел вперед с такой же решимостью, как и в Долине Ледяного Ветра в первый день их путешествия.
      Его рыжая борода ритмично подрагивала в такт шагам. Цель вновь ясно предстала перед ним, и он с головой ушел в мечты и воспоминания о своей родине. Перед мысленным взором Бренора вновь замелькали мерцающие огни факелов, укрепленных на испещренных серебристыми жилами стенах, и удивительно красивые творения искусных мастеров-дворфов. В последние несколько месяцев все его мысли были посвящены Мифрил Халлу, и сейчас, впервые за почти двухсотлетний срок своего изгнания, Бренор вдруг вспомнил Зал Думатойна.
      Дворфы Мифрил Халла неплохо жили на доходы от продажи изделий своих мастеров, однако наиболее удачные произведения, а также дары друзей они традиционно сносили в огромный, богато украшенный зал, вырубленный в толще горы в честь их главного божества Думатойна. Любой, кому удавалось попасть туда, надолго застывал, не находя слов, чтобы выразить свое восхищение. Веками сокровища предков Бренора вдохновляли новые поколения молодых мастеров.
      Вспомнив чудесный зал и те шедевры, что хранились в нем, а в основном это были оружие и доспехи, Бренор вздохнул. Глянув на шагающего рядом Вульфгара, он увидел молот, который своими руками выковал годом раньше. Сейчас, если бы клан Бренора по-прежнему владел Мифрил Халлом, Клык Защитника нашел бы достойное место на стене Зала Думатойна, навеки сохранив в сердцах потомков память о своем создателе.
      Но, глядя, как шагает Вульфгар, легко, словно не ощущая тяжести, помахивая молотом, Бренор понял, что ему не о чем жалеть.
      На следующий день, вскоре после того как они снялись с привала, друзья обнаружили, что прошли гораздо больше, чем им казалось во время бури. Постепенно пейзаж начал меняться – покрытая редкими пучками чахлой травы степь, превращавшаяся под дождем в непроходимую топь, уступила место лугам и полям, среди которых то и дело появлялись рощицы раскидистых вязов. Когда друзья поднялись на холм, означавший конец равнины, их догадка подтвердилась. Перед ними простиралась долина Дессарин. В нескольких милях впереди несла свои воды на юг могучая река, разлившаяся в ходе весеннего половодья, мутная от только что отбушевавшей бури.
      Большую часть года в этих северных краях царствовала зима, однако, когда она отступала, растения, все до единого, расцветали так пышно, как нигде в этом мире. Спускаясь к реке, друзья от души наслаждались буйством весенних красок. У них под ногами раскинулся ковер шелковистой травы – настолько мягкой, что они даже сняли сапоги и пошли босиком.
      – Вы должны увидеть зал славы дворфов! – внезапно провозгласил Бренор. – Только представьте, жилы чистейшего мифрила толщиной в руку. Реки серебра, по красоте уступающие лишь тому, во что способны превратить этот металл руки мастеров-дворфов.
      – Именно для того, чтобы увидеть все это, мы и шагали, преодолевая на своем пути неимоверные трудности, – ответил Дзирт.
      – Пф! – добродушно фыркнул Бренор. – Уж ты-то отправился в путь лишь потому, что я заманил тебя хитростью. Да у тебя попросту кончились доводы, которыми ты пытался удержать меня от этого похода!
      Вульфгар усмехнулся. Он сам помог воплотить в жизнь уловку дворфа, заставившую Дзирта пуститься с Бренором на поиски его древней родины. Сразу после великой битвы за Долину Ледяного Ветра Бренор притворился смертельно раненым и, лежа на смертном одре, попросил эльфа, в случае, если он выживет, отправиться с ним на поиски Мифрил Халла. И Дзирт, полагая, что дворф вот-вот отойдет в мир иной, не смог отказать другу.
      – А ты что улыбаешься? На себя посмотри! – рявкнул Бренор, обращаясь к Вульфгару. – Знаю я, почему ты пошел с нами, хотя ты своей тупой головой, похоже, сам не догадаешься.
      – Так скажи мне, – улыбаясь, попросил его Вульфгар.
      – Да ты попросту спасаешься бегством! Но, поверь мне, тебе некуда деваться! – вскричал Бренор, и добродушная улыбка варвара мгновенно стала смущенной.
      – У него на уме девчонка. Вот в чем все дело, эльф, – объяснил Бренор Дзирту. – Кэтти-бри поймала его в такие сети, против которых крепкие мышцы бессильны!
      Вульфгар, нисколько не обидевшись на прямодушные догадки дворфа, оглушительно расхохотался. Но обвинение Бренора пробудило в нем воспоминания о девушке, о тех долгих часах, что они с ней провели, сидя на вершине холма и любуясь закатом… Молодой варвар понял, что в словах дворфа есть определенная доля истины.
      – А как насчет Реджиса? – спросил Дзирт у Бренора. – Он-то почему пустился в путь? Наверное, только потому, что больше всего на свете любит ходить по грязи, в которой его коротенькие ножки утопают по колено?
      Бренор сразу перестал смеяться.
      – Честно говоря, понятия не имею, – ответил он после некоторого раздумья. – Но я точно знаю одно: уж если Пузан решил отправиться в такое путешествие, значит, эту грязь и попадающихся на пути орков ему видеть приятнее, чем то, что он оставил позади. – Сказав так, дворф взглянул на Реджиса, ожидая, что скажет хафлинг.
      Реджис шагал молча, пристально разглядывая свои мохнатые ноги, которые впервые за много месяцев стали видны из-под резко уменьшившегося живота. Поразмыслив, хафлинг пришел к выводу, что Энтрери сейчас на другом конце света, и потому решил не заводить разговор об опасности, от которой ему так удачно удалось улизнуть.
      Пройдя несколько миль вдоль берега, они вышли к одному из рукавов основного потока. Здесь в русло северной ветви великой речной системы впадала Сарбрин, несшая свои воды с северо-востока.
      Друзья принялись искать место для переправы через широкую Дессарин и вскоре оказались в небольшой лесистой долине, там, где в нее впадала Сарбрин. Несм – их следующая и последняя перед Серебристой Луной остановка – находился дальше, вверх по течению Сарбрин, на ее восточном берегу. Однако, памятуя о предупреждении Гаркла Гарпелла, путешественники решили идти по западному берегу, чтобы не приближаться к Вечным Болотам.
      Переправа прошла без особых хлопот благодаря наблюдательности эльфа, который быстро обнаружил место, где два дерева, стоявшие на противоположных берегах склонившись к воде, почти сплетались ветвями. Вскоре друзья уже шагали вдоль Сарбрин, наслаждаясь солнцем, теплым ветерком и несмолкающим плеском волн. Вскоре Дзирт ухитрился подстрелить оленя, и теперь их заплечные мешки были доверху набиты свежим мясом.
      Они устроили привал у реки поздно ночью, когда на небе уже высыпали звезды. Это был их первый по-настоящему спокойный ночлег за четыре последних дня. Сидя у костра, друзья долго слушали рассказы Бренора о полных мифрила и серебра горах его родины и о тех красотах, что ждут их в конце пути.
      Безмятежное спокойствие дивной летней ночи растаяло само собой, когда ранним утром друзья были разбужены шумом жестокой битвы. Вульфгар, не мешкая, вскарабкался на ближайшее дерево, чтобы выяснить – кто с кем сражается.
      – Всадники! – закричал он, прыгая вниз, и выхватил из-за пояса свой боевой молот еще до того, как его ноги коснулись земли. – Некоторые уже убиты! Они бьются с чудовищами, каких я еще не видывал! – крикнул он, бросившись бежать на север.
      Бренор последовал за ним, а Дзирт, решив прикрыть их с фланга, побежал чуть в сторону, вдоль берега реки. Реджис, не испытывавший особого восторга от этой затеи, достал свою маленькую булаву и потрусил вслед за Вульфгаром и Бренором, не собираясь, впрочем, вступать в открытую схватку с врагом.
      Первым на опушку, где кипел бой, выскочил Вульфгар. Семеро всадников еще держались в седлах, ожесточенно пытаясь собраться вместе, чтобы оказать хоть какое-то сопротивление врагу. Их противники, удивительно ловкие и проворные существа, бесстрашно бросались под ноги коней, пытаясь свалить их на землю. Чудовища были невелики ростом – не выше трех футов, но обладали невероятно длинными, в два раза длиннее своего роста руками. Они чем-то неуловимо напоминали внезапно ожившие карликовые деревья. Стремительно уворачиваясь от копыт насмерть перепуганных коней, они свирепо хлестали лошадей своими похожими на ветви деревьев руками и то и дело пытались, хватая всадников цепкими пальцами, стащить их на землю.
      Вульфгар сильнейшими ударами расшвырял в стороны двух оказавшихся прямо напротив него монстров и устремился было к третьему, но явно недооценил противника – чудовища мгновенно вскочили на ноги, и их длинные руки мертвой хваткой вцепились в его бока, не дав варвару пробежать и трех шагов.
      Но тут на поле боя появился Бренор. Его топор смачно чавкнул и разрубил одного из монстров сверху донизу словно полено, после чего стремительно обрушился на второго, который, хотя и успел увернуться, все же лишился почти половины туловища.
      Тут подоспел и Дзирт. Эльф, хотя и горел желанием поскорее ввязаться в бой, тем не менее сумел сохранить спокойствие, неизменно выручавшее его в тысячах подобных схваток. Пробегая по берегу реки, он успел заметить грубый бревенчатый мост, построенный, судя по всему, руками чудовищ. Значит, это вполне разумные существа.
      Дзирт выглянул из-под обрыва. Всадники, воодушевленные неожиданным подкреплением, размахивая оружием, бросились в атаку. Обратив внимание на напоминавшее деревья телосложение их противников, Дзирт сразу догадался, почему всадники все до единого были вооружены топорами, и быстро прикинул, как ему вести бой саблями.
      Пора было действовать. Недалеко от него одно из чудовищ, обхватив всадника за пояс, стащило его на землю. Выскочив из укрытия, Дзирт в два прыжка оказался рядом с ними и с силой ударил врага обеими саблями. Оружие достигло цели, но результат оказался таким же, как если бы он попытался пронзить дерево.
      Впрочем, внезапная атака Дзирта спасла всадника. Чудовище, видимо, надеясь оглушить врага, ударило его в последний раз и обернулось к Дзирту. Поняв, что просто так ему с противником не справиться, эльф перешел к обороне и резкими взмахами сабель отразил несколько сильнейших ударов. Затем, улучив момент, когда чудовище метнулось к нему, он бросился ему в ноги и, вновь вонзив в него сабли, сумел швырнуть врага через себя – в сторону берега реки. Тот успел ухватиться за камни и начал было подниматься, но Дзирт оказался тут как тут и несколькими точными пинками столкнул его в воду, где быстрое течение, подхватив врага, мигом отнесло его от места боя.
      Всадник уже вскочил в седло и несколько пришел в себя. Направив коня к берегу, он подался вперед, чтобы поблагодарить своего спасителя.
      И увидел черную кожу.
      – Дров! – воскликнул он, и его топор устремился вниз.
      Столь резкая смена настроения всадника застала Дзирта врасплох. Он едва успел взмахнуть саблей в попытке отразить удар, но лезвие топора, скользнув по клинку, чуть развернулось и плашмя ударило его по голове. Эльф кубарем покатился по земле. Стараясь использовать удар врага, он, падая, с силой оттолкнулся ногами и стремительно закувыркался, пытаясь откатиться как можно дальше. Дзирт прекрасно понимал, что, если его настигнут до того, как он успеет вскочить на ноги, ему конец.
      – Вульфгар! – завопил Реджис, наблюдавший за схваткой сидя в кустах чуть ниже по течению реки. Варвар, только что сильнейшим ударом размозживший череп очередного противника, обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как всадник наезжает конем на Дзирта.
      Издав жуткий вопль, Вульфгар в два прыжка подскочил к ним и, схватив лошадь за сбрую, дернул с такой силой, что и конь и всадник мигом оказались на земле. Лошадь тут же поднялась на ноги и испуганно отбежала в сторону, а воин остался лежать – при падении конь подмял его под себя, сломав несчастному ногу.
      Оставшиеся пятеро всадников, действуя дружно и слаженно, легко расправились с чудовищами. Топор Бренора тоже не дремал – дворф легко рубил врага, во все горло распевая старинную песнь лесорубов: «Иди-ка, сынок, наруби-ка дров, ставь котел на огонь, пора пировать!»
      Расшвыряв бросившихся к нему врагов, Вульфгар встал рядом с пытавшимся подняться Дзиртом.
      Бой закончился. Несколько уцелевших чудовищ в ужасе устремились прочь – по мосту через Сарбрин.
      Трое всадников были убиты, один, весь израненный, бессильно висел в седле, а тот, которого Вульфгар сбил с лошади, лежал неподвижно, судя по всему, потеряв сознание от боли. Но пятеро оставшихся в живых воинов и не думали заниматься своими ранеными товарищами. Подъехав к Вульфгару и Дзирту, который едва успел вскочить, они полукругом расположились около друзей и, держа топоры наготове, принялись теснить их к реке.
      – Так вот как у вас принято благодарить тех, кто спас вам жизнь! – рявкнул Бренор и, пинком отогнав в сторону одну из лошадей, встал рядом с друзьями. – Можете не сомневаться, вряд ли найдется болван, который дважды придет вам на помощь.
      – Плохую компанию ты себе подобрал, дворф, – сказал один из всадников.
      – Если бы не моя компания, твой приятель был бы мертв, – сказал Бренор, кивнув в сторону распростертого на земле всадника. – А он решил отплатить за помощь ударом топора!
      – Мы гвардейцы Несма, – объяснил воин. – Мы готовы сложить головы в бою, защищая наших жен и детей. И, когда надо, мы охотно принимаем свою судьбу.
      – Если ты проедешь вперед еще на несколько футов, твое желание исполнится, – мрачно предупредил его Бренор.
      – Но вы несправедливы к нам, – подал голос Вульфгар. – Мы как раз направляемся в Несм. И мы пришли с миром.
      – В город вы не войдете. Во всяком случае, пока он с вами! – отрезал всадник. – Нам известно о коварстве и подлости его народа. И ты еще хочешь, чтобы мы пригласили эльфа в наш город?
      – Пф! Ну и дурак же сын твоей матери, – прорычал Бренор.
      Попридержи язык, дворф! – предупредил его всадник. – Нас пятеро, и мы верхом, а вас всего трое.
      – Ну так что же вы медлите! – рявкнул Бренор, пробуя лезвие своего топора. – Не думаю, что вам удастся кого-то удивить рассказом о схватке с этими дурацкими деревьями. Попытайтесь-ка разделаться с нами, чтобы сплетникам было о чем судачить.
      Вульфгар, помахивая молотом, внимательно наблюдал за всадниками, а Дзирт, вложив сабли в ножны, стоял, скрестив руки на груди, и его спокойствие, пожалуй, больше всего раздражало гвардейцев Несма.
      Их предводитель, несколько опешивший от того, что его угроза не возымела действия, решил закончить встречу миром.
      – Мы крайне признательны вам за помощь. Вы действительно подоспели вовремя. Поэтому мы позволим вам уйти. Исчезните и никогда больше не появляйтесь на нашей земле.
      – Мы пойдем туда, куда захотим! – взревел Бренор.
      – И мы не собираемся драться, гвардейцы Несма, – добавил Дзирт. – У нас нет ни нужды, ни желания вредить вам и вашему городу. Мы пойдем своей дорогой, а вы езжайте своей. И пусть каждому сопутствует удача.
      – Ты и близко не подойдешь к моему городу, черный эльф! – зарычал другой всадник. – Возможно, вам и удастся справиться с нами, но знайте, за нашими спинами сотни товарищей, а за ними – в три раза больше! Убирайтесь прочь!
      При столь грубых словах его спутники несколько приободрились и даже их лошади нервно затоптались на месте.
      – Мы пойдем туда, куда захотим, – упрямо сказал Вульфгар.
      – Да пошли они! – зарычал Бренор. – Мне даже смотреть на них противно! Пошли они подальше вместе со своим городом. Пусть его смоют могучие воды этой реки! – Сказав так, дворф повернулся к своим друзьям: – Так даже лучше. Если мы пойдем прямиком в Серебристую Луну, вместо того чтобы топать вдоль реки, мы даже выиграем день-другой.
      – Напрямик? – спросил Дзирт. – Через Вечные Болота?
      – А чем там хуже, чем в долине? – спросил Бренор и вновь повернулся к всадникам: – Нужен нам ваш городишко! Мы пойдем через мост, и пропадите вы пропадом – вы и ваш проклятый Несм!
      – Имей в виду, глупый дворф, что в Болотах Троллей водятся твари и пострашнее этих болотных ребят, – ухмыльнувшись, ответил всадник.
      Бренор кивнул и тоже ухмыльнулся.
      – Идите на восток, – сказал гвардеец Несма и предупредил: – Можете не сомневаться, мы оповестим всех, так что, если вы объявитесь вблизи от города, вас убьют.
      – Убирайтесь прочь вместе со своим поганым дружком, пока мой топор не обагрился его кровью! – рявкнул другой всадник. – Жаль только осквернять оружие!
      Его товарищи дружно расхохотались.
      Но Дзирт их не слушал. Эльф не спускал глаз со всадника, находившегося позади остальных. Тот сидел тихо и не принимал участия в разговоре, но времени даром не терял. Пока его друзья осыпали путешественников угрозами и оскорблениями, он незаметно снял со спины лук и сейчас его рука медленно тянулась к колчану со стрелами.
      Бренор, решив, что беседа слишком затянулась, развернулся, и они с Вульфгаром двинулись к мосту.
      – Идем, эльф, – сказал он Дзирту. – Это поганое отродье орков и так уже испортило мне настроение.
      Но Дзирт, перед тем как повернуться к всадникам спиной, сказал свое последнее слово. Гвардейцы Несма не успели и глазом моргнуть, как эльф одной рукой снял со спины свой лук, другой выхватил из колчана стрелу и, стремительно натянув тетиву, выстрелил. Стрела, издав легкий свист, точно посередине пробила кожаную шапку всадника, который исподтишка готовил свой лук к бою, и со зловещим звоном вонзилась в стоявшее у него за спиной дерево.
      – Ваши оскорбления, которых я не заслужил, мне глубоко безразличны. Я давно привык к этому, – сказал Дзирт застывшим от изумления гвардейцам. – Но я не допущу попыток напасть на моих друзей и смогу постоять за себя. Я предупреждаю вас. Одно движение в нашу сторону – и вы умрете. – Сказав так, он резко повернулся и, не оглядываясь, пошел к мосту.