Джанго протянул руку и взлохматил отросшие волосы сына.

— Не только, — негромко, почти благоговей— но сказал он. — Есть еще масса причин. И ты намного лучше, чем я ожидал или мог мечтать.

Едва ли в Галактике нашлось хоть что-то, чему юный Боба Фетт обрадовался бы больше, чем этим словам. До выхода из гиперпрыжка он без возражений и споров выполнял все порученные работы, даже разобрал сваленные в трюме пожитки. Другого способа выразить благодарность мальчишка просто не сумел придумать.

Чтобы осчастливить его еще больше, Джанго вывел «Раб-1» из прыжка чуть пораньше, так что у Бобы появилось время поупражняться в пилотировании. Когда же на экране появился красный шарик Геонозиса, окруженный поясом астероидов, Боба загрустил.

— Тут строгая система безопасности, — пояснил Джанго, забирая управление. — Лучше я посажу корабль.

Боба, в общем, не жаловался, просто понуро сидел в кресле и пытался отколупать от пульта чешуйку металлического напыления. Все равно отец прав, и даже если лично он, Боба Фетт, не согласен, то сообщать об этом вслух не обязательно.

Боба негромко фыркнул — просто так, чтобы отец был в курсе, — и стал отслеживать по навигационно-плановому дисплею астероиды. Вдалеке, возле самой планеты наблюдалось движение тяжелых транспортников.

— Считай, сын, что мы уже на месте, — заметил охотник.

Один астероид отделился от общего роя и на почтительном расстоянии пристроился за кормой «Раба-1». Боба мельком глянул на него и забыл бы, если бы движения этого астероида не отличались от прочих.

— Пап, за нами следят, — сообщил Боба.

Джанго бросил на него скептический взгляд.

— На дисплей, — строго посоветовал отцу Боба. — Там фантом.

Джанго с тем же выражением перевел взгляд на экран. Теперь его лица Боба не видел, но абсолютно точно знал, какое там формируется выражение. В конце концов, отец кивнул.

— Должно быть, тот джедай подкинул нам маячок, — согласился он. — Интересно, как? Я думал, он погиб.

— Кто-то нас преследует, — с нажимом повторил Боба.

Какая разница — кто?

— Это мы поправим, — заверил его охотник. — Держись-ка, сын. И запоминай, что я буду делать. В астероиды он за нами не сунется, — Фетт подмигнул Бобе. — А если все-таки он очень смелый, у нас есть для него пара сюрпризов.

Для начала отец показал, как надо избавляться от следящих устройств. Просто подать на броню напряжение. Бобе понравилось. Если бы маячок оказался внутри корабля, добавил Джанго, дело бы осложнилось. Вторичный след на экране исчез.

— Ну, за дело, — Джанго устроился поудобнее.

«Раб-1» нырнул в каменное крошево. Огромный осколок прямо по курсу чуть было не срубил корабль, но догнать не сумел. «Раб-1» прошел над самой его поверхностью, накренился, пропуская еще один камень, потом прошмыгнул между двумя другими. Джанго импровизировал. Он удивился, что Боба сидит молча, а через минуту услышал голос мальчишки.

— Отстал.

— Может, он умнее, чем я о нем думал? — усмехнулся Джанго и вновь подмигнул сыну.

Он еще не закончил фразу, а сканер предупреждающе загудел.

— Смотри, папа! — Боба ткнул в монитор. — Вернулся.

Второй корабль тоже кувыркался среди астероидов

— Держись, — посоветовал Джанго.

Боба послушно вцепился в подлокотники кресла Отец заставил удивительно маневренный корабль выписывать такие виражи, какие Бобе даже не снились. Он провел «Раб-1» через длинную серию пике, подъемов, петель и разворотов, закончив полетом по прямой, и на этом финишном отрезке нажал на гашетку.

— Сейсмический заряд, — пояснил Джанго в ответ на вопросительный взгляд сына.

Боба ухмыльнулся.

И тут же вскрикнул, указывая на астероид прямо по курсу

Но Джанго был готов к подобной неприятности.

— Не теряй головы, сын, — посоветовал он, обходя массивную преграду. — Ничего с нами не случится. Джедаю наш подарок не по зубам.

Внезапная вспышка за кормой и внезапный удар, когда «Раб-1» догнала волна магнитного возмущения, поставили эффектную точку в заявлении Джанго.

— Не получилось, — искренне огорчился Боба, когда корабль-преследователь вновь появился на мониторе.

— Этот парень не понимает намеков, — хладнокровно вынес диагноз охотник. — Ладно, нельзя отделаться — можно разделаться.

Боба опять вскрикнул, но отец знал, что делал. Он повел их корабль в узкую расщелину, рассекающую один из астероидов. Разумеется, ему пришлось значительно сбросить скорость, поэтому, когда «Раб-1» вновь оказался на открытом пространстве, истребитель преследователя — более легкий и верткий — по инерции проскочил мимо. Дичь превратилась в охотника.

— Сделай его, папа! — азартно потребовал Боба. — Стреляй! Ну, стреляй же!

Чтобы сохранить в целости хвостовое оперение, истребителю пришлось выполнить быстрый переворот через правую плоскость и пикирование.

Джанго повторил маневр, держась в безопасной мертвой зоне, но пилот истребителя был хорош в своем деле. Он крутил одну «бочку» за другой, стараясь держаться поближе к мелким астероидам, там, где «Рабу» было не развернуться.

Боба все никак не мог угомониться, но Джанго не слушал криков сына. Терпение в его работе — решающий фактор. Когда-нибудь, рано или поздно, джедаю придется высунуться из-за укрытия.

Короткое стремительное падение относительно плоскости роя, такой же быстрый набор высоты и правый вираж уводили джедая за следующий астероид. Джанго не стал его преследовать. Он выстрелил, не целясь.

Джедай как раз выныривал из-за обломка скалы и попал на линию выстрела. Лазерный луч аккуратно отделил один из стабилизаторов.

— Есть! — восторженно взвыл Боба.

— Теперь нам остается только завершить начатое, — пояснил не теряющий спокойствия Джанго. — Больше вилять он не сможет.

Боба понятливо кивнул.

Охотник переключил систему наведения на торпеды. Боба нетерпеливо облизал губы. Он почувствовал — то ли кожей, то ли нервными окончаниями, — как открылись ракетные шахты. Ну же, давай… Но отец не стал стрелять. Улыбнулся и поманил к себе

Боба почти не дышал, когда отец взял его руку и положил на штурвал так, что под большим пальцем оказалась гашетка. Джанго кивнул: можно.

«Раб-1» легонько вздрогнул, когда торпеда ушла в цель. Истребитель противника трясся в агонии, стараясь сбросить преследователя.

Боба моргнул. Самого попадания он не видел, потому что яркая вспышка вынудила его прикрыть ладонью глаза. Он смутился было, потом сообразил, что отец сделал то же самое, и успокоился. Легкого подзатыльника («За то, что бросил штурвал», пояснил беззлобно отец) избежать не удалось. Тогда Боба стал смотреть на монитор. Сплошные обломки и никакого истребителя.

— Попал… — недоуменно сообщил он. — Ух ты!

— Хороший выстрел, малыш, — похвалил отец и опять взлохматил темные кудри сына. — Ты заслужил. Больше мы его не увидим.

Несколько ловких виражей, и «Раб-1» выбрался из астероидного пояса и направился к Геонозису. Несмотря на прежние возражения, Джанго смягчился и отказался от предыдущего решения. И даже позволил не только подвести корабль к планете, но и встать на орбиту и даже совершить посадку. Если говорить честно, полет не стоило доверять мальчишке, но, с другой стороны, Боба Фетт никогда не был обычным мальчишкой.

Анакин вел гравицикл через узкие, глубокие каньоны, через барханы, где ветер сдувал с гребней сухой песок, вдоль русла несколько веков назад пересохшей реки. Единственным его проводником была боль. Но этот неверный маячок не давал стопроцентной гарантии. Падаван подозревал, что движется в верном направлении. Но пустоши Юндланда велики, а никто лучше тускенских разбойников не знает, как спрятаться среди камней и песка.

На высоком утесе Анакин сделал короткий привал, чтобы осмотреться по сторонам. Далеко на юге через пустыню неторопливо полз похожий на гигантский мусорный ящик песчаный краулер.

Анакин кивнул. Повезло. Если кто-то знает пустыню не хуже тускенов, это йавы. Скайвокер вновь завел двигатель.

Чтобы догнать краулер, понадобилось не слишком много времени. Тем более что тот уже никуда не спешил, а стоял в ожидании возле двух точно таких же. Вокруг суетилась толпа коротышек в темных, пропыленных балахонах. Из-под низко опущенных клобуков поблескивали любопытные красные глазки.

А вот на то, чтобы убедить мусорщиков пустыни, что дроиды ему и даром не нужны, ушел почти час. И еще больше — на то, чтобы втолковать, что интересуется лишь информацией. И не любой, а о тускенских разбойниках.

Йавы затеяли оживленную дискуссию, сопровождаемую взмахами коротеньких ручек. Карлики тыкали пальцами во все стороны света и постоянно подпрыгивали. Они никогда не любили тускенов; те охотились за ними, как охотились за любым, кого считали легкой и слабой добычей. Один из йавов поднатужился и оскорблено заявил, что тускены никогда не купили у них ни одного дроида!

Анакин согласился, что хуже и быть не может. Йавы мгновенно успокоились, посовещались еще немного и решительно указали на восток. Скайвокер не мог предложить помощникам денег, поэтому он просто кивнул, чем немало обозлил йавов, и поехал в указанном направлении. Он не хотел терять ни секунды.

Астероидам не было дела ни до взрывов, ни до маневров двух кораблей. Они кувыркались в пространстве.

В глубокой трещине в боку одного из гигантских камней застрял покалеченный истребитель. Ярко-желтый цвет внешней брони казался насмешкой над серой поверхностью астероида.

— Вот поэтому я и не люблю летать, — сообщил Оби-Ван астродроиду.

Длинная сердитая трель подтвердила, что Р4 всецело разделяет мнение пилота. Вообще-то в Галактике насчитывалось не так много вещей, способных вывести из себя джедая. Оби-Ван добавил к короткому списку еще один пункт: ввязаться в космический бой с пилотом уровня Джанго Фетта. В отличие от многих своих коллег Оби-Ван Кеноби не слишком любил космические путешествия. Не говоря уже о том, чтобы водить корабль самостоятельно.

Астероид неторопливо вращался, поэтому периодически в поле зрения появлялись спекшиеся металлические останки. Любоваться на них джедаю уже надоело. Несмотря на то что именно они спасли ему жизнь. Когда он сообразил, что обхитрить самонаводящуюся торпеду получится едва ли, он приказал Р4 сбросить запасные топливные баки. К счастью, их хватило, чтобы боеголовка среагировала. К несчастью, уже поврежденный предыдущим выстрелом корабль потерял при этом малый маневровый двигатель и воткнулся в ближайший астероид, по счастливой случайности угодив в расщелину. Если не считать контузии от взрыва и жесткой посадки, Оби-Ван испытывал облегчение.

Продолжение драки с Джанго и его странным, но в высшей степени рациональным кораблем как-то не привлекало, поэтому джедай сидел тихо и надеялся, что незаметен со стороны. На всякий случай он даже вырубил все системы, кроме тех, что ведали жизнеобеспечением.

— Заметил, куда они полетели? — шепотом спросил он у астродроида.

Р4 сварливо объяснил, что об этом его уже спрашивали и что траекторию полета он уже записал. Оби-Ван благодарно кивнул.

— Полагаю, мы достаточно долго ждали. Полетели отсюда, — джедай помолчал, пытаясь разложить по полочкам все, что ему довелось увидеть за время, которое он провел, выслеживая Джанго Фетта.

Он уже не в первый раз этим занимался с одним и тем же печальным результатом.

— Все только больше запутывается, Р4, — пожаловался Кеноби. — Думаешь, мы хоть когда-нибудь получим ответы? Я согласен хотя бы на один ответ.

Р4 присвистнул. Оби-Ван решил считать это аналогом пожатия плечами.

Кеноби не удивился, узнав, что необычный корабль охотника за головами направился прямиком к красной планете — Геонозису. А вот известие о том, что он был здесь не один, неприятно изумило джедая.

Ожил дисплей дальних сенсоров, показывая множественные объекты. Аппаратуре вторил Р4, который голосил, пока Оби-Ван не включил визуальное наблюдение. На границе астероидного пояса разместился огромный грузовой флот.

— Торговая Федерация, — вслух заметил джедай. — Так много?

И что самое неприятное, среди обычной грузовой мелочи айсбергами дрейфовали огромные боевые станции. Их уникальный дизайн — сфера, включенная в полукольцо, — сложно было с чем-нибудь перепутать. Кеноби сжал ладонями ноющие виски. Не лучшее состояние, чтобы решать запутанные вопросы. Если армию клонировали для Республики по заказу магистра Ордена, а донором выбран Джанго Фетт, что же связывает охотника с Федерацией? И если именно Джанго стоит за покушениями на жизнь сенатора Наберрие, то при чем тут опять-таки неймодианцы? При любом раскладе из обшей картины вываливались либо Фетт, либо Торговая Федерация.

Может быть, он неправильно оценил роль Джанго? Или, по меньшей мере, его мотивации? Может быть, Джанго, как и он сам, выслеживает таинственного убийцу? А если ядовитая стрелка-сабля должна была наказать женщину, а не заткнуть ей рот?

Что-то неубедительно… Больше похоже на то, что Джанго (ну, хорошо, хорошо, некто в точно таких же доспехах и с ракетным ранцем) хотел заткнуть рот оборотню. Теперь лишней в раскладе оказалась армия клонов. А уж Торговая Федерация вообще получилась сбоку припекой. Оби-Ван досадливо мотнул головой. Учитель был прав: с логикой у него туго с детства.

Так ответов он не получит. Кеноби запустил двигатели и, стараясь идти так, чтобы между ним и флотом оставался астероидный пояс, направился к Геонозису.

Лишь оказавшись в плотных слоях атмосферы, джедай камнем уронил истребитель к земле. Чем быстрее он окажется ниже уровня радаров, тем лучше. У самой поверхности он выровнял хромающую машину.

Планету можно было описать двумя словами. Все красное. Каменистые равнины, плато и горные кряжи — все здесь было красно-кирпичного цвета. Кеноби даже не поверил, когда сенсоры корабля оповестили его об активности. Сложно было представить, что кто-то согласился здесь жить. С другой стороны, про Татуин он говорил то же самое…

Кеноби забрался на очередное плато и, по-прежнему держась как можно ближе к земле, полетел в ту сторону. Передумав появляться во всем блеске Республики, он посадил истребитель под каменной аркой и отодвинул колпак кабины.

Ветер, ударивший ему в лицо, был не по-вечернему теплый. И он принес странный металлический запах, такой сильный, что во рту защипало. А еще — странный вскрик.

— Я скоро вернусь, Р4.

Дроид испустил скорбный стон.

— Ничего с тобой не случится, — заверил его Оби-Ван. — Я скоро.

Он проверил кармашки пояса, поправил оружие, взял плащ. И продолжил путь пешком, с удовольствием ощущая под ногами твердую надежную почву.

Часы тянулись невыносимо долго. Хозяева фермы принимали гостью радушно. Парень и девушка не задавали вопросов и обращались с ней предельно дружелюбно. Отец был откровенно рад, что может отвлечься от горя. Но Падме с ними почти не разговаривала, чересчур занятая собственными переживаниями.

Ей еще не приходилось видеть Анакина в таком состоянии. Бывшей королеве и пламенному сенатору была знакома решительность, она и сама считала себя решительным человеком. Но приходилось признать, что ни ей, ни кому другому из ее знакомых не под силу долго держать такой уровень одержимости.

Анакин сказал: его мать жива. Падме верила, что так оно и есть, а значит, целая армия не остановит Скайвокера.

Ночь проходила в метаниях. Падме ложилась, вставала, опять ложилась. Ей было душно и жарко. Она вскакивала, принималась расхаживать по дому. Потом все-таки сообразила, что не дает уснуть хозяевам, и ушла переживать в мастерскую, примыкающую к гаражу. Там ей никто бы не помешал.

— Приветствую вас, госпожа Падме! — сообщил из темноты пронзительный взволнованный голос.

Сначала надо было пережить небольшое потрясение, и лишь потом девушка сумела узнать говорившего.

— Не можете уснуть? — в механическом голосе Ц-3ПО ясно прозвучало участие.

— Слишком много мыслей в голове, — пожаловалась Падме.

— Вас беспокоит ваша работа в Сенате?

— Да нет, просто волнуюсь за Анакина. Я говорила… я сказала ему… я боюсь, что он на меня обиделся. Я не знаю. Мне очень неловко, я смущена… Такое со мной — впервые в жизни.

— Не уверен, что улучшу вам настроение, госпожа Падме, но признаюсь, что в моей жизни не было и секунды, когда бы я не был смущен.

— Я хочу, чтобы он знал: он мне не безразличен, — сенатор не слушала робота. — Он, правда, очень мне нравится. А теперь он там, в пустыне, там же опасно…

— Не бойтесь за хозяина Ани, — приободрил ее Ц-3ПО, даже аккуратно похлопал по плечу. — Он может сам позаботиться о себе. Даже в этом жутком месте.

— Жутком? — удивилась Падме. — Разве ты здесь несчастлив?

Ц-3ПО отступил на шаг и развел в драматическом жесте манипуляторы. Падме невольно согласилась, что выглядит робот не лучшим образом. Грудная пластина прилажена не слишком умело, провода торчат во все стороны, из сочленений сыплется песок.

— Боюсь, здешняя обстановка совсем мне не подобает, — возвестил Ц-ЗПО со вздохом. — Когда хозяин Ани меня сделал, он даже не нашел времени сделать мне корпус. Хозяйка Шми доделала за него работу, но ветер вредит внутренним соединениям, а песок все равно попадает внутрь. И там… чешется.

— Чешется? — Падме расхохоталась.

Она даже не подозревала, как ей необходим был этот смех.

— Я не знаю, как по-другому описать это ощущение, — с достоинством пояснил робот. — И боюсь, песок попадает на клеммы. И вызывает чесотку.

— Тебе нужна масляная ванна, — сказала Падме.

— О, вы просто не представляете, как мне нужна масляная ванна!!! — воодушевился Ц-3ПО.

Падме огляделась. Она ни за что не отыскала бы канистру с маслом, если бы Ц-3ПО не подталкивал девушку в нужную сторону. Еще некоторое время было потрачено на неуверенное троганье различных шлангов, поиски тряпок или ветоши, чтобы оттереть пальцы от смазки. Но в результате робот купался в чане, наполненном маслом.

От восторга он даже застонал.

— Щекотно!

— Щекотно? Ты уверен, что не песчаный зуд?

— Я знаю разницу между чесоткой и щекоткой, — с достоинством отозвался Ц-3ПО, вызывая новую порцию хихикания и смешков.

Сомнений не было, кто здесь орудовал. Вокруг кострища лежали три мертвеца, судя по одежде — фермеры. Тела осквернили, одно почти разорвали на части. В стороне переминалась пара голодных эопи, их тускены не тронули. Животные неуверенно мычали и озирались по сторонам. Еще дальше дымились останки взорванного флаера.

Анакин вцепился обеими руками в короткие волосы, с силой дернул.

— Успокойся, — сказал он вслух. — Ты найдешь ее.

Но сначала: действительно успокоиться, закрыть глаза, погрузиться в бескрайний океан света, перебрать все нити, отыскать ту единственную, которая укажет дорогу.

И закричать от боли, обрушившись в песок на колени. Сгибаясь, будто это ему достался удар. Анакин растянул губы в странной улыбке. Хорошо, что он может чувствовать боль. Это значит, что мама жива, боль приведет его к ней.

— Мама.

Время текло стремительнее, чем сухой песок между пальцами. Мама была жива, но долго она не продержится.

У Скайвокера не было даже времени похоронить мертвецов, но он дал себе слово, что вернется

Тропа была узкая и крутая, мелкие камни то и дело норовили осыпаться в темноту и прихватить с собой путника. Но пешая прогулка по твердой земле пока еще радовала. Ну, почти твердой, сообразил он, оступаясь. Из сгущающегося мрака донесся пронзительный вопль, джедай отшатнулся, чуть было не потеряв равновесие. Откуда-то сверху сорвалась стайка щебня.

Рука самостоятельно нашарила оружие и сняла его с пояса. Не активируя меч, Оби-Ван осторожно преодолел очередной виток хитроумной горной тропы.

И замер на месте

Прямо на него топала огромная ящерица, и намерения у рептилии были самые определенные. Тварь поднялась на мощные задние лапы и разинула зубастую пасть. Было уже достаточно темно, но длинные клыки Оби-Вану видны были прекрасно. С негромким гудением в руке ожил клинок. Света стало чуть больше, в желтых глазах ящерицы появились продолговатые блики. Передние короткие лапки жадно сжались в кулачки. Кеноби не стал ждать продолжения, он прыгнул в сторону, в падении располосовав бронированный бок чудовища от плеча до хвоста. Тварь предприняла попытку извернуться, взревела от боли и сорвалась с тропы. Она кувыркалась, ударяясь о выступы, и все время верещала.

Очень хотелось понаблюдать за ее эффектным спуском, но, во-первых, было темно, а во-вторых, не было времени. А в-третьих, по тропе приближались родственники поверженного чудовища. Бежала родня быстро и щелкала челюстями с угрожающей ритмичностью.

Оби-Ван вскочил на ноги и ударил по ближней пасти мечом; клинок чуть было не отделил голову ящерицы от туловища. Туша рухнула на тропу, а Оби-Ван уже встречал следующего хищника. Посторонился, пропуская мимо себя. Развернулся. Но преследовать не стал, а, перехватив меч обратным хватом, нанес удар назад, себе за спину, насадив на клинок четвертую рептилию. Еще один разворот, перекинуть меч из правой руки в левую и, завершая пируэт, ударить по широкой дуге вниз. Учитель был бы доволен. И опять крутануться волчком, чтобы позаботиться о последней скотине.

Может, она испугается и сама убежит?

Чудовище успело развернуться к нему мордой и готовилось к новой атаке.

Слушай, убирайся отсюда, а? Ты же видишь: два твоих приятеля уже не в счет, пища для стервятников, не более, третий свалился с уступа. Может, все-таки убежишь? Ты что, совсем дурное, что ли?

Учитель как-то раз с усмешкой заметил, что некоторые животные напоминают ему неких юных падаванов. Тогда Оби-Ван обиделся и не уточнил, о каком животном шла речь. Наверное, об этом.

А что? Похоже. Глаза горят, зубы клацают, слюна капает, энтузиазма — выше крыши. Кеноби продемонстрировал зажатый в руке световой меч, не подействовало.

Ящер прыгнул.

Шаг в сторону и вперед, ослепительный синий клинок описывает сверкающую дугу, и вот отрубленная голова упрямого монстра катится вниз по склону. Что и требовалось доказать.

— Весело живете, — заметил джедай в темноту, после того как убедился, что рептилии закончились.

Потом вытер пот, повесил оружие обратно на пояс и пошел дальше.

Внизу до самого горизонта простиралась равнина. Впереди на фоне темного неба с трудом угадывались какие-то громоздкие силуэты. Оби-Ван похвалил сам себя, что догадался прихватить бинокль. Неведомые силуэты оказались довольно высокими башнями. Сначала он, правда, принял их за природные образования и лишь потом сообразил, что в скалах, как правило, окон не прорубают.

На широкой репульсационной платформе расположился транспортник Торговой Федерации. Корабль стоял с распахнутыми створками грузового люка, и по наклонной рампе внутрь корабля маршем входили белые фигурки боевых дроидов, столь памятных по событиям на Набу. Кеноби даже не стал считать их. Слишком много. Когда транспортник был заполнен, он взлетел, а его место занял другой. И в свою очередь распахнул зев трюма.

Операция продолжалась четко и ритмично, словно движение меча на тренировке.

— Невероятно, — пробормотал джедай.

Надо взглянуть поближе. Он посмотрел на восточный горизонт, прикинул, сумеет ли добраться до башен до рассвета.

Нет, если будет по-прежнему едва ползти. Оби-Ван пожал плечами, закрыл глаза — и прыгнул с уступа, позволив Великой силе подхватить себя. Он все-таки за что-то зацепился, отшиб пятки, но прыгнул опять. И опять. Останавливаться было поздно.

Солнце только выглянуло задумчиво из-за горизонта, а Кеноби уже отдувался у основания самой грандиозной из башен комплекса. Еще по дороге сюда он заметил, что вход усиленно охраняется, поэтому не испытывал никакого желания прогуливаться неподалеку, когда рассветет окончательно. Оби-Ван примерился к небольшому окну высоко над землей и снова закрыл глаза.

Вообще-то он ожидал, что ничего не получится. Например, он просто промажет и расплющится о стену. Вариант второй: окно будет закрыто, результат прыжка будет столь же прост и окончателен. Или все будет хорошо, но внутри он кого-нибудь зашибет, а на крик сбегутся обитатели башни. Предварительно прихватив оружие.

Ни первое, ни второе, ни третье. Он с легкостью проскользнул внутрь и даже успел спрятаться за занавеску, услышав звуки шагов. Кеноби перевел дух и отогнал картинку четвертой возможности: он эффектно впархивает в окно в ярко освещенную комнату, полную опять же вооруженной публики.

Мимо шли, надо полагать, местные жители. Одежду носить здесь было не принято, разве что набедренную повязку. Кожа странных существ была красноватого оттенка, а кожистые складки за спиной удивительно напоминали крылья. Головы аборигенов казались слишком крупными для тощих, почти костлявых тел.

— Много чужаков, — прокаркало одно из существ на сносном общегалактическом языке.

Да, это ему повезло. А предпочитай аборигены объясняться на родном наречии, что тогда? Как бы Оби-Ван отличал одно «хр-кр-фр» от другого?

— Не твое дело обсуждать архигерцога Поггля, — огрызнулось второе существо.

Джедай подождал, когда спорщики удалятся, вылез из своего убежища и пошел в противоположную сторону. Коридор был украшен колоннами, в тени которых он и пробирался. Местная архитектура составляла контраст со зданиями Типоки. Если в городе клоноделов все было округлым и гладким, словно отполированным дождем и ветром, то здешние строители обожали острые углы и необработанные поверхности.

Кеноби набрел на отверстие в полу, прислушался: снизу доносились непонятный лязг и размеренные удары. Джедай лег на живот и осторожно заглянул через край.

Этажом ниже располагался сборочный цех. Оби-Ван даже рот приоткрыл от масштаба работ. У конвейеров трудились тощие краснокожие фигуры, но у этих геонозианцев крыльев не было. И они собирали дроидов. Процесс шел полным ходом, готовые машины сходили с конвейеров и маршировали в один из коридоров.

Который определенно вел на платформы к транспортникам неймодианцев.

Оби-Вана словно что-то толкнуло. Он закрутился на месте, отыскивая направление, а потом уверенно побежал по путанице коридоров, в конце концов оказавшись в просторном зале. Потолок здесь переходил в высокий свод.

Он услышал голоса раньше, чем увидел беседующих, и бросился плашмя на шероховатый пол, стараясь слиться с ним. Мимо неторопливо прошествовала разношерстная компания. Два аборигена, неймодианец, высокий сухопарый человек, который показался Кеноби знакомым, и два гуманоида в темных накидках, один с зеленой кожей, второй — с иссиня-фиолетовой.

— Осталось уговорить гильдию и корпоративный союз, — говорил человек, и его сильный уверенный голос звучно разносился по всему залу.

Оби-Ван рискнул приподнять голову. Точно. Он видел этого человека с грациозной легкой походкой и уверенным голосом. Снежно-белые волосы были коротко и аккуратно подстрижены, а худое красивое лицо обрамляла небольшая бородка. Этот человек был когда-то одним из величайших джедаев. Одежда его была глухого черного цвета, черный же плащ перехвачен на шее драгоценной застежкой из белого металла. И с первого же взгляда становилось ясно, что это был лучший выбор одежды для него.

— А как б'ыть с с'енатором Набу? — проквакал неймодианец. — Еще н'е м'ертва? Я н'е подпишу договор, пока н'е увижу ее голову.

Мозги Кеноби заработали на полную мощность, джедай даже испугался, что его мысли можно будет подслушать: они словно сплелись в смерч. Он удивился, что Граф Дуку никак не отреагировал. После того как Оби-Ван узнал неймодианца, картина чуть-чуть прояснилась. Нуте Ганрой, вице-король Торговой Федерации, разумеется, имел причины желать смерти сенатору Наберрие, даже несмотря на то что ее выступления в Сенате приносили ему немалую пользу.

— Я держу слово, — сказал один из сепаратистов.

— Мы построили для вас новых дроидов, вице-король, — хрипло прокаркал геонозианец. — Теперь у вас лучшая армия в Галактике.

Наверное, это и есть сам архигерцог, решил Кеноби. Поггль был совсем не похож ни на крылатых солдат, ни на бескрылых рабочих. Кожа этого аборигена была много светлее, даже не с красным, и сероватым оттенком, голова — крупнее, а оскаленный в неестественной ухмылке рот придавал архигерцогу жутковатое выражение. Удлиненный подбородок почти свешивался на грудь. Компания прошла дальше, продолжая неторопливую беседу, но слов теперь было не разобрать, а преследовать Графа Дуку вплотную Кеноби не решился. Вернее, мелькнула у него такая мысль, но Оби-Ван вовремя вспомнил, что он тут — не единственный джедай на весь Геонозис. Если ты ушел из Ордена, это еще не значит, что ты с тем же успехом перестал направлять Великую силу.

Группа направилась к лестнице и исчезла из виду.

Оби-Ван подождал, дав компании уйти подальше, а потом поспешно вскочил и помчался за ними. Поднявшись по ступенькам, он оказался на небольшой галерее, которая открывалась на комнату этажом ниже. И там, внизу, оказалась масса народа. И, что самое интересное, некоторых из них Кеноби знал. Во-первых, акуалиша По Нудо, сенатора планеты Андо. Как и у любого представителя его расы, вид у Нудо был такой, будто он напялил себе на голову аквариум, оснащенный большими защитными очками. Рядом пристроился грызун Тоонбук Тоора с Сай Мирт, толстый, упитанный, с головой, по самые уши утопленной в плечи. У куаррена Тессека от волнения подергивалась бахрома щупалец под подбородком. Кеноби встречал эту троицу на заседаниях Сената на Корусканте.

Кажется, он ухитрился залезть в самое гнездо.

Граф Дуку занял место во главе стола.

— Вы знакомы с Шу Май? — спросил он сенаторов. — Она представляет гильдию купцов.

Шу Май вежливо поклонилась собранию.

Ее хрупкая голова сидела на длинной шее, а если не считать длинных остроконечных ушей, то самой примечательной ее чертой была прическа, которая больше всего напоминала рог из скрученных волос, поднимавшийся от затылка и плавно загибавшийся ко лбу.