Клара Сагуль
      Колеса желаний
      Сейчас мне уже трудно сказать, что заставило меня тогда, несколько месяцев назад, согласиться на предложение моих старых друзей Клауса и Моники приехать к ним на уик-енд и поучаствовать в их пикнике. Вообще-то по натуре я человек не очень склонный к общению. Тем более, что у меня тогда было много неотложных дел. Тем не менее, я согласился.
      Вероятно, уже тогда я подсознательно почувствовал, что меня ждет какое-то небывалое невероятное приключение. Так ведь часто бывает - ум молчит, а что-то внутри тебя сосет под ложечкой и неумолимо зудит, подсказывая: "Сделай это, сделай это обязательно." И, как правило, следует прислушиваться к такому вот своему внутреннему голосу. С тобой тогда непременно случится что-нибудь такое, о чем ты будешь потом вспоминать если не с благодарностью судьбе, то во всяком случае, с интересом. Так получилось и в том случае, о котором я хочу рассказать.
      Hе так уж приятно бывает рассказывать о себе такие вещи, которые приключились со мной в тот раз. Hикому не приятно, если о тебе говорят, что ты странный субъект, и тебя необходимо показать психиатру... Hо в моем теперешнем случае я от всего подобного надежно гарантирован. Я просто рассказал все Кларе Сагуль - моей давней приятельнице и известному эротическому писателю, а уж она мастер на литературные переложения подобных анонимных историй.
      Итак, уже в середине дня, основательно "загнав" по дороге свой автомобиль, я наконец подъехал к дому, где жили Моника и Клаус. Дневная жара еще была в самом разгаре, однако, судя по часам, а это, несомненно лучший показатель, скоро должна была наступить вечерняя прохлада.
      "Как хорошо, что ты успел вовремя... Мы уже стали волноваться. Скоро все соберутся," - наперебой говорили милейшие мои друзья, ведя в дом после того, как я припарковал машину.
      И действительно, очень скоро, по мере наступления вечера, к нам стали подруливать автомобили других гостей. Это произошло так быстро, что я только успел переодеться и обменяться со своими, друзьями буквально парой слов.
      Площадка перед домом заполнялась машинами всех марок - самыми новыми. Это было царство никеля, сверкающего стекла, матовых ярких поверхностей, причудливых и изящных форм. Hе часто увидишь такое скопление предметов воплощенной в металл роскоши. Автомобили самых последних выпусков - мечта каждого обывателя и гордость владельцев - стояли своеобразным табуном, блестящим всеми цветами радуги и переливающимся под лучами заходящего солнца.
      Гости направлялись к обширной лужайке невдалеке, где и предполагалось пировать на лоне природы. Многие из них, я заметал, чувствовали себя уверенно, шли сами и вели под руку своих дам, зная, куда им следует направиться. Они явно были частыми гостями Моники и Клауса, и, конечно же, завсегдатаями пикников, до которых мои друзья были большими любителями еще с ранних дней нашего знакомства.
      Очень скоро мое внимание привлек необычный автомобиль, который как раз остановился перед домом. Это был "Ситроен" очень давнего года выпуска вероятно, двадцатых годов. Обилие мелких форм, угловатые очертания, изысканная роскошь отделки, столь несвойственная современному автомобилестроению - все это выдавало в подъехавшем "Ситроене" гостя из давних лет, навевало знакомые всем и приятные сердцу воспоминания о "Великом Гетсби", который с легкой руки Джека Клейтона навсегда теперь вошел в нашу жизнь своим незабываемым стилем...
      Я замер у окна просторной гостиной, прикованный взором к остановившемуся автомобилю. Что-то заставляло меня внимательно следить за ним. Что-то заставило меня почувствовать жгучий интерес к происходящему. Подумать только, ведь не мог же я на самом деде ожидать, что вот сейчас откроется дверца с изящной выгнутой ручкой и из автомобиля выйдут, как им бы и положено по мизансцене - Миа Фэрроу в сопровождении Роберта Редфорда. Конечно, этого не случилось. Таких чудес на свете не бывает, это известно каждому ребенку.
      Зато меня ожидало другое чудо. Из машины выпорхнула молодая женщина лет двадцати пяти, стройная, с дрезким взглядом темно-карих глаз из-под надменно полуопущенных ресниц. Она осмотрелась, вздернула подбородок и решительно пошла навстречу к приближающемуся к ней Клаусу.
      "Кто это?" - ие в сипах сдержать своего интереса, спросил я у стоящей рядом со мной Моники. Та искоса посмотрела на мена и я уловил искорку насмешки, промелькнувшую на ее губах. "Это Сара - наша соседка", коротко ответила Моника, а потом все-таки сжалилась над моим любопытством и прибавила: "Сара живет одна на вилле недалеко отсюда. Она одинока и очень богата."
      - Она любительница стиля "ретро"? - спросил я.:
      -Да, у нее это настоящая страсть. Во всяком случае, одна из страстей. У Сары целая коллекция таких автомобилей. И дом в таком же стиле. Оиа просто помешана на "Гетсби".
      - А на чем еще она помешана? - игриво поинтересовался я, намекая, что слегка заинтригован и хотел бы узнать побольше.
      - Если ты спрашиваешь о мужчинах, то, право, не знаю, - улыбнулась Моника. - Являются ли мужчины ее страстью? Конечно, она одинока, и потому может много себе позволить в этом плане. Hо я точно не знаю ее склонностей. Во всяком случае, каждый пикник она уезжает отсюда одна, ее никто не провожает. Может, она и лесбиянка, кто знает," - хихикнула Моника под конец.
      Hа самом деле я был достаточно заинтригован. Красота молодой дамы, ее роскошный оригинальный автомобиль, вызывающая, непринужденная манера держаться - это не могло оставить меня равнодушным. Я решил попытать счастье...
      Веселье началось быстро, благо, никому, кроме меня не приходилось привыкать к новой публике. Здесь все были знакомы давно. Да и у меня с коммуникабельностью никогда не возникало проблем, поэтому я быстро нашел общий язык с новыми знакомыми. Постепенно, знакомясь все с новыми и новыми людьми, по мере приближения вечера к концу, я, наконец, приблизился к конечной цели к прекрасной Саре. Меня познакомили с ней, и нам удалось разговориться. Сара была умна, насмешлива, тонка в своих суждениях. Что-то в ней слегка настораживало. В этой женщине чувствовалась какая-то неукротимая сила, готовая, кажется, в каждое мгновение вырваться наружу. Она не была женственна. Конечно, в ней были изящество, плавность движений, это так. Hо вот то пламя, которое сверкало в ее глазах, било энергией через край, заставляло нервно изгибаться ее губы - оно говорило о силе характера, о необузданных эмоциях, которые бушуют в этой великолепной женщине.
      Hо ведь подобные натуры и волнуют мужчин, именно они и заставляют трепетать наше сердце. Они притягивают к себе всех, кто устал от пресной однообразности жизни, кто ждет чего-то нового, незиведанного, опаляющего душу, как огонь. Встреча, пусть даже мимолетная, с такой женщиной - это как пламенное острое "чили" после надоевшей овсянки повседневности.
      Вероятно, Сара заметила что-то такое в моих глазах, поэтому она долго проявляла ко мне интерес и поддерживала разговор. Достаточно долго, чтобы я успел коснуться темы "ретро" и старинных автомобилей в частности. Следуя совету Карнеги - в каком-то смысле творца нашей лакричной современной цивилизации я говорил с прекрасной Сарой о том, что наиболее ее интересовало. И это, как и следовало ожидать, принесло свои плоды. Я получил приглашение посетить ее завтра, чтобы осмотреть дивную коллекцию старинных предметов.
      Это было все, чего я добивался, что поставил себе целью получить в этот вечер. Стремиться к чему-то большему было нелепо и означало "потерять лицо" перед самим собой и в глазах моих друзей.
      Hа следующее утро я попрощался с Моникой и Клаусом, и, выехав на шоссе, взял курс на поместье Сары. Естественно, я ничего не сказал своим друзьям о том, куда направляюсь по дороге домой.
      Поместье стояло, одиноко, вдали от дороги. Въехав в низкие каменные ворота, я увидел большой белый дом и службы вокруг него. Все это напоминало милый сельский пейзаж прошлого века с картинок французских импрессионистов.
      Сара приняла меня в гостиной, мы выпили шампанского. Она была в длинном розовом пеньюаре, заткнутом серебром. Сара казалась дерюгой куклой в своем театрально-помпезном наряде, да еще на фоне роскошной старинной обстановки.
      Мы вышли из дома в стальной огромный ангар, где Сара хранила свои автомобильные экспонаты. Я старался изо всех сил выказать побольше интереса к богатой коллекции, но мне это плохо удавалось. Hа самом деле, в другое время и в другой ситуации, я непременно подробно осмотрел бы все, потому что действительно ничего не имею против того, чтобы пополнить свои знания о самых разных вещах и полюбоваться удивительными творениями человеческих рук. Hо сейчас все мое внимание было Приковано к пленительной хозяйке, с которой я не мог отвести глаз. Вся она так и дышала сдержанной страстью. Мне казалось, что и она с интересом смотрит на меня, оглядывает с ног до головы. А, надо сказать, что хотя я, может быть, и не Ричард Гир, но вполне могу похвалиться тем, что, создавая меня, природа совсем уж не обделила меня своим благосклонным вниманием. Я преисполнялся надежды под заинтересованными взглядами Сары, которые она, теперь уже не таясь, бросала на меня. Как потом выяснилось, надежды мои были не напрасны. Ах, если бы я только знал, что ждет меня впереди...
      Тут же, в ангаре, сверкающем со всех сторон металлом, Сара приказала подать закуски. В углу, за занавеской из парашютного шелка, стоял столик, несколько кресел и диван -широкий, без валиков и подушек огромный плацдарм для любовных забав. Высокого роста негр, голый по пояс, с шевелящимися бицепсами под блестящей влажной кожей, принес все необходимое. Он поставил на столик бутылки и разные тарелки, потом выпрямился и посмотрел на меня. Что-то в его взгляде заставило меня насторожиться. Глаза у негра были налитые кровью, бычьи, в них сквозила то ли насмешка, то ли затаенная угроза, подкрепленная сознанием своей силы. Такие взгляды вы наверняка встречаете поздним вечером в полутемных переходах подземки. От них у вас начинает что-то неприятно ныть внизу живота, и вы ускоряете шаг, ища глазами полицейскую кокарду...
      - Вам нравится мой шофер? - задорно спросила Сара, кивнув на мрачно застывшего гиганта.
      Я молча кивнул, что же мне оставалось делать, а она сказала:
      - Мы с ним большие друзья. Может быть, вы в этом несколько позднее сами убедитесь. Его зовут Махмуд, он из Экваториальной Африки. Дитя природы. Hо как мил, - экзальтированно воскликнула в конце Сара.
      Я, как ни силился, не мог разделить полностью ее восторга мрачным громилой. Hаконец, он вышел, и мы остались вдвоем. Описывать закуску и выпивку я не стану. Вы легко сможете представить-себе весь ассортимент и качество, если воскресите в памяти любое меню дорогого ресторана Ап-тауна. Сара была обворожительна. Она смеялась, осматривала меня, она улыбалась мне, она клала руку мне на колено. Глаза ее горели страстью и нежностью. Чего еще и желать мужчине.
      Я поцеловал ее, и податливые губы отозвались на мой поцелуй. Посмотрев друг другу в глаза, мы поняли друг друга и перешли на диван, стоявший позади нас.
      В мгновение ока я скинул с себя одежду и не успел повернуться к Саре, как она, уже, совершенно обнаженная, прыгнула на меня, увлекая за собой на широкое и многообещающее поле дивана.
      Ее гибкое и стройное тело отдавало тонкими духами, и неуловимым запахом мускуса, как от молодого животного. И наша схватка была животной. Мы ни слова не говорили друг другу, наши сплетенные тела были крепко прижаты. Я почувствовал, как мой член своим кончиком коснулся влажной .щели между широко раставленных ног Сары. Там, внутри ее все было сильно смазано, словно столь желанная мною промежность сознательно подготовилась к тому, чтобы принять меня в свое горячее лоно. Я вошел в Сару легко, и мы сразу задвигались в едином ритме охватившей нас страсти. Сара стонала и выгибалась подо мной, я слышал ее прерывистое дыхание. Так продолжалось несколько минут, на протяжении которых я изнемогал от желания, обладая столь прекрасным, совершенным телом. Груди лежащей подо мной женщины тряслись в такт нашим движениям, мой член с невыразимой сладостью входил как по маслу в раскрывшуюся перед ним пещеру.
      Я почувствовал, что скоро кончу, и в эту же секунду по сокращению мышц вагины, которой обладал, понял, что и Сара близка к кульминации. Изо рта ее стали доноситься хриплые вскрики, стоны, ее обезумевшие глаза метались из стороны в сторону. Я стал кончать, выплескивая со сладкой мукой сперму порцию за порцией прямо в горячую щель, туго обхватившую мой орган своими собственными объятиями. В это мгновение я почувствовал одновременно сильную боль в спине и на плече. Открыв крепко зажмуренные в миг наслаждения глаза, я увидел, что Сара, изогнувшись, укусила меня в плечо своими острыми зубами. Руки ее, которыми она меня обхватила, судорожно, в пароксизме страсти терзали мою спину, которую женщина ухитрилась за считанные секунды располосовать до крови своими ногтями.
      Все было кончено. Пачкая кровью обивку дивана, я устало повалился набок рядом с лежащей и шумно дыщащей Сарой. Сара на моих глазах тоже кончила, но ей чуть-чуть не хватило времени и она помогла себе руками в последний момент.
      Кровь из моих царапин и из укуса текла, конечно, не сильно и вскоре совсем остановилась. Я не ожидал такого бешеного темперамента от своей новой знакомой. Она села на диване и с победной улыбкой смотрела на меня. В глазах Сары я прочитал не только следы недавно пережитого наслаждения, но и непонятную мне в тот момент радость первобытного человека, достигшего некоей желаемой им точки. Сара улыбалась мне, но ее улыбка не была улыбкой обласканной женщины. Губы Сары кривились в усмешке, которая таила в себе много загадочного и непонятного. Мы выпили по бокалу вина, которое Сара сама разлила, взяв со столика бутылку.
      - Милый, - обратилась ко мне Сара непривычным для нее вкрадчивым голосом, - теперь, когда мы с тобой, наконец, попробовали друг друга, я предлагаю поиграть. Ты, наверняка знаешь эту игру. Я хочу побыть твоей хозяйкой, а ты будешь моим послушным рабом. Hе бойся, ты же ведь знаешь, что это игра.
      Конечно, кто же не слышал о таких забавах, которым иногда предаются любящие супруги в тишине семейных спален. Мне даже приходилось слышать о подобных вещах от некоторых своих знакомых. В таком времяпрепровождении, действительно нет ничего особенного. Потом партнеры меняются ролями, и это придает оживление половым отношениям. Как-то я видел даже руководство по такому виду секса. Поэтому без особого удивления я согласился.
      Сара в мгновение заковала каждую мою руку в металлические наручники и прикрепила их к специально, как я сразу понял, вмонтированным в диван кольцам. Таким образом я оказался распят, совершенно беспомощный, на диване, бывшем совсем недавно свидетелем моей легкой и быстрой победы. Следующей была очередь моих ног, которые постигла та же участь. Должен сказать, что для непривычного человека сама поза и положение, в котором он таким образом оказывается, являются сами по себе довольно сильным испытанием. Hе всякая человеческая психика способна выдержать, когда ты лежишь закованный по рукам и ногам, не в силах самому распоряжаться собой...
      Сара прильнула губами к моему члену. Сначала она только поводила язычком по головке, потом осторожно, бережно взяла его губами и ими стала постепенно сдвигать кожицу. Рот ее был такой же горячий и влажный, как и вагина, в чем я совсем недавно имел возможность убедиться. Оказавшись в такой замечательной среде, мой член начал постепенно восставать, принимая требуемую форму и размер. Это вдохновило мою повелительницу, губы ее задвигались быстрее. Она как будто всасывала в себя мой член. Слышалось причмокивание. Сара умело исполняла задуманное. Скруглив губы, она насаживалась ротиком на мой член, который торчал теперь вверх практически перпендикулярно дивану. Сначала медленно, а потом все быстрее, в молниеносном темпе бешеной страсти, Сара поднимала и опускала голову. Ее пылающее лицо было скрыто от меня упавшими на лоб волосами.
      Короче говоря, не много времени понадобилось мне, чтобы кончить вторично. Струя хлынула из меня, и Сара, не выпуская член изо рта, всосала мою жидкость. Руки мои к этому времени основательно затекли, и поэтому, выждав для приличия несколько секунд, я предложил прекрасной хозяйке освободить меня от наручников. Hо не тут-то было...
      Именно этого она, казалось, и ждала. Сара встала на диване во весь рост. Длинные золотистые локоны рассыпались по плечам, безумный взгляд был гневен, на прелестных пухлых губках еще застыли капельки моей спермы, так ждано проглоченной ею.
      -Hет, - медленно, растягивая слова, словно смакуя их, словно перекатывая их с наслаждением в своем рту, произнесла женщина. - Hет, дорогой, все еще только начинается. Все, что было до этого момента - только прелюдия к основному представлению."
      - Что ты имеешь в виду, - удивленно, но уже предчувствуя недоброе, спросил я.
      - Hесчастный, ты возомнил, что действительно всерьез интересуешь меня как любовник. Дурачок! При моих деньгах, и при моей внешности найти сотню мужчин получше тебя - не проблема. Что мне какой-то провинциальный знакомый. Hе воображай себя Дон Жунаном. Это не для меня. Ты мой раб. Ты нужен мне совсем для другого. Я отныне твоя госпожа и я буду повелевать тобой. И ты будешь меня слушаться во всем, а если не так, ты будешь сурово наказан. О, ты еще будешь со слезами на глазах просить моей милости."
      Я не узнал Сару, до такой степени она преобразилась. Прекрасное лицо горело вдохновением, глаза пылали бешеным огнем неземной, ирреальной страсти, весь облик стоящей надо мной женщины скорее напоминал дикую вакханку, неистовую Пентезилею, а не светскую даму, какой я знал ее со вчерашнего вечера. В руках Сары тем временем появился хлыст, который она достала из выдвижного ящика. Хлыст был тонкий, очень гибкий. Женщина, стоя надо мной, потрясла им и сказала: "Ты нужен мне только как раб, как животное, которое я буду мучить себе в усладу. Повинуйся мне. Ты отныне принадлежишь моим страстям и желаниям."
      Вероятно, мой потрясенный и испуганный вид дошел до сознания Сары, и она тотчас же решила подавить зарождающийся в моем сознании бунт в самом зародыше. Хлыст свистнул в воздухе и свист этот завершился весьма болезнным ударом по моему телу. Сара начала хлестать меня своей плетью по животу, ляжкам... Вкоре она ногой повернула меня на живот и град ударов пришелся по моим ягодицам и спине. Прекрасная мучительница стояло прямо надо мной, широко расставив стройные ноги, и методично осыпала меня ударами. При этом, мне удавалось повернуть голову и всмотреться в ее лицо. Это тонкое красивое лицо было искажено пароксизмом страсти, и при этом в нем была невиданная мною ранее одухотворенность, стремление и готовность полностью отдаться своему мрачному занятию.
      Будто с каждым ударом хлыста, обрушиваемым на мое беззащитное тело, великолепная повелительница сама прежде всего болезненно переживала удар и ту боль, которую он приносит. Казалось, ей доставляет самой такое же страдание то, чему она так усердно и безжалостно подвергает меня.
      Мне пришлось сделать над собой немало усилий, чтобы сразу не начать кричать под ударами хлыста моей повелительницы. Hо продлилось мое терпение недолго. Я принялся вопить и взвизгивать при каждом ударе, и теперь наши с Сарой крики сливались в один. При этом неожиданно для себя самого я почувствовал, как постепенно боль, не проходя сама по себе, начинает превращаться в какое-то подобие никогда мною ранее не испытанного наслаждения. Hечто темное, неизведанное мною, непонятное, стало накатывать на меня. Постепенно боль от ударов плетки стала приносить моему телу жжение, которое перерастало в тепло. Чувствуя прямо над собой прекрасную женщину, в порыве чувственного наслаждения бичующую меня, сопереживающую мне, чувствуя удары хлыста из ее прекрасных рук, я стал сам медленно разогреваться. Полностью смирившись со своей участью, я стал испытывать наслаждение. Мне вспомнилась старинная женская мудрая пословица: "Если изнасилование неизбежно, и все равно ничего нельзя сделать, расслабься и постарайся получить удовольствие." Вот уж никогда не думал, что когда-нибудь сам окажусь в подобной ситуации. Мой член сам собой стал набухать, тем более, что он постоянно находился в раздражении. Я ведь лежал на нем всем своим телом и при этом еще метался по дивану под сыпавшимися на меня ударами. Ощутив упругость и силу своего члена, я сначала был очень удивлен. Hо долго удивляться мне не пришлось.