Наташа, закутавшись в одеяло, стояла перед растерянной служанкой и брезгливо рассматривала принесенное платье.
      — Я платье последний раз одевала в первом классе и не собираюсь сейчас менять привычки!
      — Но госпожа, девушкам не положено…
      — А мне по барабану, что там положено вашим девушкам. Я не просила тащить меня в ваш мир всякими опасными заклинаниями. Но раз вы, замечу, не спросив моего мнения, все-таки притащили меня сюда, это вовсе не значит, что я обязана подстраиваться под ваши запреты.
      — Но госпожа велела… — Служанка совсем растерялась и теперь не знала, как реагировать. — Госпожа накажет меня.
      Девочка взглянула на поникшую служанку и вздохнула.
      — Ладно, но только сегодня. А после завтрака мы с вами сходим в магазин и подыщем что-нибудь более подходящее. Надеюсь, у вас тут есть магазины?
      — Да, госпожа, — служанка что-то хотела возразить, но не рискнула, обрадовавшись что привередливая девчонка, за которой ей поручили ухаживать, наконец-то согласилась надеть принесенный наряд.
      Платье, даже при самом снисходительном взгляде, не отличалось изяществом покроя. Да и ткань на него пошла не самая лучшая. Наташа покрутилась, пытаясь оглядеть себя со всех сторон.
      — Зеленое, это круто, — прокомментировала она, наконец. — Да уж. Такого я не надевала даже в первом классе. Мое чувство прекрасного, отсутствующее, как говорит папа, возмущается, глядя на такую пародию. А обувь мне полагается, надеюсь? Или идти босиком?
      — Да-да, конечно. Вот туфли.
      Наташа ожидала нечто неудобное и тяжелое, но туфли оказались очень легкими и изящными, сделанными из мягкой толстой ткани на твердой подошве. И самое главное, в них было очень удобно, и они совершенно не натирали — извечное проклятье новой обувки. Как ни подбирала Наташа размер, как ни мерила, но пару мозолей зарабатывала постоянно. Обычно после покупки она уже заранее обклеивала ноги пластырем. А вот в этих ничего. Мягко и они совершенно не чувствуются. Наташа приподняла подол и еще раз полюбовалась на обувь.
      — Ну ладно, хоть без каблуков. Еще и каблуки я бы точно не пережила.
      — Прошу вас, госпожа. Уважаемый Горт не любит ждать.
      — Слушайте, а можно без госпожи? Зовите меня просто — Наташа.
      — Я не могу, госпожа, — служанка поклонилась. — Я получила четкие приказы.
      Поняв, что спорить бесполезно, Наташа вздохнула и, больше не пререкаясь, направилась следом за служанкой, чуть приподнимая тяжелый подол. Нет, надо обязательно купить что-нибудь более удобное — в этом ходить невозможно. За дверью комнаты девочка с интересом огляделась. Все-таки любопытно, что из себя представляют богатые дома в этом мире. Почему-то в её воображении рисовалось классическое английское поместье девятнадцатого века, как их показывали в фильмах. Все оказалось почти так и в тоже время не так. Во-первых, в доме присутствовало электрическое освещение, хотя… может, и не электрическое. Кто ее знает эту магию. Во-вторых, мягкие ковры и роскошные вазы вдоль стен напоминали скорее об Италии. От того совершенно нелепо и дико выглядели дыры в стенах, маячившие там и сям в самых неожиданных местах. Наташа удивленно хлопнула глазами и подошла к одной из них. За стеной оказалось пустое пространство и много-много пыли. Девочка попятилась и громко чихнула.
      — Будьте здоровы, Наталья Викторовна, — пробурчала она. — Скажите, а эти дыры тут для чего?
      — Эти дыры образовались в процессе поисков денег отца. Теперь придётся тратиться ещё и на ремонт, — раздался недовольный голос с другого конца коридора. — Мы долго будем вас еще ждать?
      — Истинный джентльмен, — буркнула Наташа. — Простите. Просто мне стало интересно происхождение этих украшений.
      — Украшений?! Из-за шуточки папашки весь дом теперь в таких украшениях! — Горт махнул служанке и та поспешно удалилась.
      — А вы не очень-то любили отца.
      — Любил? — Горт пожал плечами. — Он был талантливым и сильным человеком, но нас держал в строгости. Даже скорее в жесткости. Мне было не за что его особо любить. Из всех нас он только Риалоне благоволил. А в последние годы вообще перестал обращать на нас внимание. Практически не разговаривал. Изредка, правда, лично выдавал деньги… словно подачку.
      — То есть вы жили за его счет?
      — Что?! Что значит за его счет? Эти деньги семьи Гринверов. Мы имели на них такие же права, как и он.
      — О! Понятно. — Наташа даже растерялась от такого заявления.
      К счастью от дальнейшего разговора ее избавило то, что они наконец пришли в столовую — огромное помещение с длинным столом посередине, за которым на равном расстоянии друг от друга сидела семья Гриневров. Столовая могла бы показаться мрачной, но несколько люстр, среди которых выделялась висящая строго по центру и переливающаяся всеми гранями хрусталя огромная, напоминающая корону, ярко освещали всё кругом и создавали праздничную обстановку. Вокруг стола располагались мягкие стулья с высоченными, покрытыми затейливой резьбой спинками. И за каждым из них, выглядевшие по-генеральски важными и неприступными в своих мундирах-ливреях, торчали неподвижными статуями слуги с однообразно перекинутыми через правый локоть салфетками и все, как один, в белых перчатках. Два места с торца стола оставались свободными. Одно из них явно предназначалось хозяину дома, а второе, судя по всему, ей. Едва увидев эту картину, Наташа поняла, что приемы пищи превратятся в скучнейшую процедуру.
      Внезапно оживший слуга чуть отодвинул стул, позволив девочке подойти к столу, потом придвинул. Наташа осторожно присела на самый краешек, с опаской косясь на незнакомые приборы: трезубую изогнутую под углом вилку; небольшой ножичек с листовидным лезвием; еще один ножик, более привычной формы; нечто, похожее на шило с изящной ручкой. К счастью, ложка вполне обычная и привычная.
      — А ничего, что я этим пользоваться не умею? — поинтересовалась Наташа, помахав кривой вилкой.
      — Если что непонятно, спросите столовника. — Видя удивленный взгляд девочки, Горт снизошел до пояснения. — Тот слуга, что стоит позади вас. — Не дожидаясь ответа, он тут же принялся за еду.
      Наташа покосилась в его сторону и, не сдержавшись, показала язык. За спиной кто-то сдавленно охнул. Девочке стала стыдно. Кажется, пожилого слугу чуть до инфаркта не довела. Да и что подумают жители этого мира о землянах, глядя на ее поведение?
      Наконец скучнейший завтрак подошел к концу. Наташа обрадовалась этому, несмотря на то, что Горт в привычной грубовато-хамской манере пригласил ее в кабинет для обсуждения интересующего всех дела. Всех, это надо понимать Гринверов, поскольку саму Наташу это дело не интересовало совершенно. Только вот открутиться, похоже, не удастся.
      В кабинет отправились вчетвером. Младшего брата Гринвера Наташа впервые увидела за завтраком и теперь с интересом косилась в его сторону, пытаясь понять, что он из себя представляет. В нем не чувствовалось надменного превосходства старшего и утонченности Риалоны. Обычный человек, ненамного старше ее, явно нервничает и постоянно бросает в ее сторону настороженные взгляды. Наташе даже захотелось пошутить и когда он в очередной раз посмотрит, броситься на него с криком «ам». С трудом удержалась, но вот смешок скрыть не удалось. Амальт вздрогнул и поспешно отвернулся. Интересно, а если бы похулиганила? Он бы в обморок упал?
      А вот кабинет выглядел так, как девочка себе и представляла. Красивый письменный стол из тяжелого темного дерева с массивными резными ножками у дальней стены, книжные шкафы под цвет столу. Поскольку дверцы были без стекол, что за книги в них стоят — рассмотреть не получилось. Рядом со столом бюро для бумаг с торчащим из него ключом. Небольшим и изящным, с покрытой синей эмалью ручкой. Вдоль окон располагались открытые стеллажи, на которых были разложены какие-то фигурки, камешки, непонятные сложные конструкции то ли из глины, то ли из камня. Эти поделки так ее заинтересовали, что она даже подошла поближе, забыв обо всем. Догадываясь, что если бывший хозяин кабинета хранил это здесь, значит, они для него были важны, она трогать ничего не стала. Только внимательно рассматривала фигурки воинов в неизвестных ей доспехах. Потом заинтересовалась непонятными пирамидками разных форм и размеров, интересно, что в их основании лежали разные геометрические фигуры: квадраты, ромбы, треугольники, прямоугольники и даже пятиугольники.
      — А почему они такие? — заинтересовалась Наташа.
      — Мы здесь собрались обсуждать рорнейское искусство? — сердито поинтересовался Горт, но тут вперед выступила Риалона.
      Положив руку на плечо брата, она заставила его отступить и сесть за стол. Сама же подошла к девочке и встала рядом.
      — Я не знаю, если честно. Это отец собирал. Он был помешан на истории Рорнейской империи. Наша республика одно время входила в ее состав, пока пятьсот лет назад не получила независимость. Империя развалилась, а вспыхнувшая гражданская война многие достижения и памятники этого государства уничтожила.
      — Вы закончили там? — недовольно буркнул Горт. — Если да, прошу садиться.
      — Пойдем, Наташа. Тебя ведь так зовут?
      — Вам Гонс сказал? — поинтересовалась девочка. Сама она не помнила, чтобы представлялась этим людям.
      — Да. Я ошиблась?
      — Нет-нет, все правильно. — Наташа села на свободный стул и приготовилась слушать. Но тут ее внимание привлекла небольшая дыра в стене над столом, почти под потолком. Риалона проследила ее взгляд и улыбнулась.
      — Так! — Горт хлопнул по столу. — В общих чертах, как я понимаю, вы уже в курсе дела. Месяц назад умер отец, а деньги исчезли. Как видите, в доме мы искали старательно. В саду тоже.
      — Весь перекопали? — не смогла удержаться от шпильки девочка.
      — Весь, — серьезно отозвался Горт. — Но денег не нашли. Заклинание «Призыв» оказалось нашей единственной надеждой. — Тут он с сомнение поглядел на сидящую напротив девочку. — Не знаю почему, но явились вы. Вполне возможно, что вы и должны помочь нам отыскать деньги. Я так думаю.
      — Как я понимаю, выбора особого у меня нет?
      Горт приподнялся и навис над столом, вперив в девочку злой взгляд.
      — Мне этот фертов Призыв слишком дорого обошелся, и теперь мы почти разорены. Если ты этих денег не найдешь, я постараюсь… — Горт все-таки сумел взять себя в руки и немного успокоился. — Короче, плохо тебе будет.
      И куда вся вежливость подевалась? Наташе стало по-настоящему страшно. Одно дело слышать такие слова от Гонса, называвшего себя магом, и другое — от этого человека.
      — Ну Горт, зачем же так…
      — А ты вообще заткнись и не встревай! — развернулся тот к младшему брату. — Что ты вообще тут забыл?
      На месте Амальта Наташа сейчас высказала бы все, что думает по поводу такого обращения с ней пусть и старшего, но брата. Однако тот, к ее удивлению, действительно заткнулся. Но хотя бы не ушел, а пристроился на мягком диванчике в уголочке, делая вид, что его тут нет. Эта короткая семейная размолвка помогла девочке взять себя в руки и успокоиться. Она терпеть не могла, когда на нее давили. Отец такого никогда не позволял себе, предпочитая подход как ко взрослой, объясняя и советуясь. А тут… Злость прогнала страх — Наташа порывисто встала.
      — Господин Горт. Начнем с того, что у меня очень мало поводов благодарить вас за то, что вы вытащили меня сюда. Но я также признаю, что прямой вашей вины в этом нет. Раз уж так сложилось — никуда не деться. Я готова вас выслушать и помочь по мере сил, хотя не понимаю, чем именно я вам смогу помочь. Но давайте обойдемся без угроз! Угрозами вы меня помогать не заставите!!! Это вам ясно? Вы нуждаетесь во мне точно так же, как я в вас. Давайте договариваться.
      Как минуту назад нависал над столом Горт, так сейчас над тем же столом, но с другой стороны нависала Наташа. Правда, выглядело это менее убедительно. Тем не менее, Горт, встретившись взглядом с девочкой, все понял. Махнул рукой тоже вставшей Риалоне и откинулся на спинку стула.
      — Хорошо, я понял. Что ты… вы хотите?
      — Вы можете вернуть меня домой?
      — После того, как вы поможете найти наследство…
      — Я понимаю это.
      — Вообще-то, это вопрос к магам. Однако готов пообещать свое посредничество между вами и Советом Магов. Семья Гринверов не последняя в Моригате и кое-какой вес имеет… который мы можем использовать только если останемся у власти. Что-нибудь еще?
      — Да. Мне нужна одежда. Нормальная одежда, — перебила Наташа, заметив, что Горт что-то хочет возразить. — Та, к которой я привыкла… или близкая к той. Я не собираюсь носить такое, — девочка махнула рукой перед собой, показывая на платье. — К тому же и запасная одежда не помешает. Ну и еще по мелочи, раз уж здесь жить придется.
      — Не понимаю, чем вам не нравится ваше платье, — неожиданно вмешался Амальт. Очевидно, счел момент подходящим, чтобы напомнить о себе.
      — Уже одним тем, что это платье. Не привыкла я к ним и никогда дома не носила. И вообще, как вы себе представляете мои поиски ваших денег в разных потайных местах в юбке? Я в ней по лестницам прыгать должна? — Тут Наташа изобразила озарение. — Или вы собираетесь мне под нее заглядывать, пока я искать буду?
      Горт вдруг крякнул, поспешно поднялся и стал усиленно что-то высматривать в окне, с трудом сдерживая смех. Риалона просто отвернулась. А вот Амальт покраснел до корней волос и что-то залепетал, оправдываясь.
      — Верю, — великодушно простила его девочка.
      — Хорошо, — наконец выдавил из себя Горт, возвращаясь за стол. — Я распоряжусь, чтобы вам выдали деньги и дам слугу в сопровождение. Покупайте все, что захотите.
      — Все? — Наташа задумалась. — Ну, полагаю, выданных вами денег на небольшой загородный дом не хватит, но ваша мысль мне нравится.
      На этот раз уже Горт не нашелся что сказать. Бросив косой взгляд на девочку, он позвонил в колокольчик. Тут же рядом материализовался слуга в привычном мундире-ливрее. Выслушав распоряжение, он так же молча исчез.
      — Сейчас все подготовят. Но хотел бы посоветовать вам первым делом купить парик. Не знаю как там, откуда вы родом, но у нас девушкам носить такие короткие прически неприлично.
      Наташа пожала плечами.
      — Я не собираюсь подстраиваться под ваши обычаи. Как я уже говорила, я не просила тащить меня в ваш мир, а раз так, не считаю, что у вас есть право указывать что мне носить и во что одеваться.
      Вопреки ожиданиям, хозяин дома не рассердился, а только равнодушно пожал плечами.
      — Дело ваше. Скоро сами поймете. А сейчас к делу. Что вам надо для поисков?
      — Поисков? — Наташа задумалась. Горт терпеливо ждал. А чего ждать? Откуда она знает, с чего начинать, что делать и что ей может понадобиться? Если бы тут был отец… Точно! А с чего бы начал отец? Со сбора сведений, с осмотра места преступления… хотя какое тут место преступления. Ладно, просто с осмотра места. То есть для начала осмотреться, понять, что к чему и куда. — Во-первых, доступ во все помещения дома… еще нужен человек, который помог бы в случае необходимости…
      — Я к вам приставлю личного слугу.
      — Хорошо. Да, особенно меня интересуют те комнаты, в которых жил ваш отец. Спальня, кабинет. Будет совсем хорошо, если в эти помещения пока вообще никто заходить не станет.
      — Вообще-то, в кабинете находятся деловые документы…
      — Значит, пусть кто-то из вас сопровождает меня.
      — Это так обязательно? Зачем?
      — Я хочу понять характер вашего отца. А это можно сделать только по его личным вещам. По тому, как он обставляет комнаты, чем пользуется.
      — Ладно, убедили. Со спальней никаких проблем. Туда, кажется, после смерти отца никто не заходил.
      — Он умер там?
      — Да. Во сне.
      — И еще, вы говорили, что ваш отец оставил какое-то послание в завещании. Могу я взглянуть?
      Горт поднялся, открыл бюро и достал из него перевязанный красной атласной лентой свиток. Перебросил по столу. Наташа перехватила его на самом краю и неуверенно развернула. Только сейчас ей пришла в голову мысль, что она легко понимает явно чужой язык. Но это еще можно как-то объяснить, а вот сумеет ли она на этом языке читать? Оказалось, что и с этим никаких проблем не возникло. Четкий и твердый почерк уверенного в себе человека было на удивление легко разбирать. Ровные строки ложились на бумагу словно по линейке.
      В начале ничего интересного не было, разве что Наташа по достоинству сумела оценить размеры состояния умершего. Трехэтажный особняк с парком, коллекция рорнейских фигурок, конюшня с элитными скакунами, загородный охотничий домик и нехилое состояние в девятьсот тысяч непонятных дежов. Хотя размер этой «нехилости» зависел от покупательной способности монет, которую еще предстояло оценить. Однако, судя по всему, состояние и правда было приличным.
      После перечисления владений раскрывалось собственно завещание — кому и сколько достанется. Основная часть — поместье с конюшнями и шестьсот тысяч шла старшему сыну. Охотничий домик и сто пятьдесят тысяч Риалоне. Младшему сыну доставались оставшиеся деньги. Интересно, почему охотничий домик отец отдал дочери, а не сыну, что было бы логичней? Наташа из-под свитка бросила взгляд в сторону Риалоны. Нет, трудно представить, чтобы эта утонченная девушка любила охоту. Но главный вывод из завещания тот, что деньги все-таки принадлежали отцу, а вовсе не являлись собственностью всей семьи Гринверов, как уверял Горт. Теперь девочка уже искоса разглядывала старшего сына Лориэля… она еще раз сверилась с именем в подписи… Гринвера. Нет, тот сидел спокойно. Взгляд не прятал. Хм… похоже, и в самом деле уверен, что все деньги отца — это их общее состояние.
      Вот интересно, если следовать логике наследника Гринверов, те карманные деньги, которые ей выдавал отец, тоже подачка? И может ли она говорить, что все деньги, что зарабатывает отец — их общие? Ну до определенной степени да, все-таки дома она вела хозяйство — отец порой до позднего вечера пропадал на работе. Так, что-то не туда пошли размышления… Что там дальше? Дальше подпись и дата. А вот ниже, уже не таким твердым, но тем же легко узнаваемым почерком было добавлено: «Если действительно считаете, что заслуживаете мои деньги, попробуйте их найти».
      Наташа перечитала фразу несколько раз. Озадаченно почесала затылок. Похоже на хлопанье дверью, когда уже все надоело и хочется напоследок как следует пнуть весь мир. Интересно, с чего так резко изменилось настроение? Само завещание написано давно. Девочка хоть и не знала местного летоисчисления, но это и так было ясно. А вот эта приписка недавняя, сделана, скорее всего, за несколько дней до смерти. Что же тогда произошло, что Лориэль Гринвер устроил такую пакость детям?
      Девочка свернула завещание и положила на стол. Вздохнула. Совершенно ничего не понятно. Снова появился слуга и, склонившись к Горту, что-то ему сказал. Тот поднялся.
      — Все подготовлено. Я распорядился, чтобы Аслунд вас сводил в магазины. Деньги у него. Мирер вас проводит.
      Пожилой слуга поклонился, приглашая следовать за ним, но Риалона, чуть придержала девочку, чтобы Мирер немного их обогнал и не мог слышать разговора.
      — А вы очень прямолинейны. Не стесняетесь говорить то, что думаете.
      — Экономит время, — равнодушно отозвалась Наташа. — К тому же, я действительно не знаю ваших правил и этикета. Так что могу себе позволить быть прямолинейной. Да и не собираюсь менять привычки, если честно.
      — Для вас это может стать проблемой. У нас не привыкли к тому, что девушки могут так себя вести.
      — Если получится, я постараюсь вернуться домой. А нет… буду думать, когда эта проблема появится.
      Аслунд Дром оказался молодым парнем лет двадцати. Он терпеливо стоял возле выхода, дожидаясь подопечную. В отличие от остальных слуг, он был одет не в парадную ливрею, а в обычную и весьма удобную одежду простого покроя, хотя на груди рубашки красовался вышитый герб дома: вставший на дыбы белый единорог на зеленом фоне. Интересно, единорог тут такая же сказка, как в ее мире или он реален? Но удобство одежды Наташа моментально оценила. Правда был один момент, который ее немного смущал. Судя по всему, общество в этом мире было весьма расслоено по социальному признаку. И то, что мог одеть слуга, вряд ли одел бы господин. По большему счету ей до этих предрассудков дела нет, но и совсем уж пренебрегать местными обычаями тоже не стоит, иначе кто с ней общаться будет? Запереть же себя в доме Гринверов в ее планы не входило. Ладно, с этим на месте разбираться имеет смысл.
      — Аслунд, проведешь госпожу, куда она скажет. Поможешь донести покупки, — заговорил с лестницы Горт. — Да, еще, с этого момента ты полностью поступаешь в распоряжение госпожи Натальи Викторовны Астаховой.
      — Можно короче, Наталья Викторовна. Добавлять фамилию не обязательно.
      Горт проигнорировал ее замечание и стал подниматься. Наташа поджала губы и сердито посмотрела ему в спину. Не привыкла, что бы ее так явно игнорировали. Но и что-либо высказать по этому поводу не могла — только в глупом свете себя выставит и будет выглядеть капризным ребенком.
      — Идемте, — повернулась она к выходу. Аслунд пристроился рядом.
      Едва переступив порог высоченных двустворчатых парадных дверей, Наташа замерла в восторге. Она оказалась на просторной террасе с невысокой балюстрадой и мраморными перилами. Терраса сбегала невысокими ступеньками к площадке перед домом, выложенной хорошо подогнанными брусками серого камня, площадка превращалась в дорожку, огибающую слева и справа большую центральную площадь, представляющую из себя ландшафтный парк, искусно спроектированный и великолепно ухоженный. По изумрудно-зелёной траве разбегались забавно подстриженные кусты и деревья.
      Весь парк пересекала широкая дорожка в обрамлении живой изгороди, в разных местах открывающей участки с цветущими и невиданными Наташей раньше цветами. На другом конце справа и слева от дорожки хорошо были видны груды большущих валунов, с вершины которых стекали своеобразные ручейки, омывающие эти валуны мощными потоками воды, образующими кое-где маленькие водопады. Вода сбегала в небольшие искусственные водоёмы, на поверхности которых плавали белоснежные лебеди.
      А слева и справа от дома в небо устремлялись огромные деревья, похожие на сосны, но с широченной, зонтичной кроной. Деревья стояли редко, но кроны их соединялись сплошным покровом. Однако этот покров хорошо пропускал солнечный свет, и его лучи, прорвавшись сквозь листву, колоннами падали к подножью деревьев, создавая невероятно завораживающую мозаичную картину. Ко всему прочему в воздухе витал густой, пряный аромат неведомых цветов вперемешку с запахом леса, грибов, перегнившей листвы. А высоко в кронах невероятно оглушительно орали птицы.
      «Будет время, обязательно прогуляюсь по парку», дала себе слово Наташа.
      Тут, прерывая любование природой, перед крыльцом остановилась открытая коляска, запряженная парой лошадей.
      — Ух ты!!! — Девочка поспешно сбежала с крыльца и замерла перед лошадьми. — Какие красавцы!
      Кучер довольно улыбнулся.
      — Мне приказано отвезти вас, госпожа. Сегодня я и мои красавцы полностью в вашем распоряжении.
      — Блеск! Всю жизнь мечтала прокатиться в таком экипаже!
      Аслунд недоуменно покосился на девочку, но промолчал. Было видно, что ему ужасно хочется спросить, на чем же девочка передвигалась у себя дома. Не пешком же постоянно ходила? Но не осмеливается — слуга богатого дома, правила поведения и этикет впитаны с детства. Вместо этого, он подошел к дверце коляски, на которой красовался такой же герб, как и у него на груди, он распахнул ее и закрыл, едва Наташа поднялась по откидной лесенке. Сам он зачем-то обошел коляску и поднялся в нее с другой стороны, сев напротив.
      — Надо же, даже с рессорами, — поразилась девочка, слегка попрыгав. — Красота!
      — Куда желает отправиться, госпожа?
      Наташа вздохнула. Эти бесконечные «госпожи» начали ее уже утомлять. Увы, но тут поделать она ничего не могла. Каждый слуга, с которым она пыталась обсудить эту тему, делал непонимающее лицо и удивлялся, как еще можно обращаться к госпоже? На этом попытки хоть как-то сблизиться со слугами и заканчивались. Девочка, правда, надеялась, что с Алсундом ей все-таки удастся наладить контакт. Как-никак, личный слуга, а значит, будет проводить с ней намного больше времени.
      — Госпожа желает купить себе одежду, обувь и еще разные мелочи, которые позволят сделать мою жизнь здесь более-менее сносной. Только скажите, а какими средствами мы располагаем?
      — Господин Горт выдал мне двадцать пять деж.
      — Понятно… Еще вопрос, если можно. Двадцать пять деж — это много или мало?
      Аслунд удивленно глянул на девочку.
      — Это очень приличная сумма, госпожа. Мой месячный заработок составляет пять деж. И даже если бы мне приходилось тратиться на квартиру и еду, даже тогда удалось бы не только устроиться, но и понемногу откладывать.
      Кони мягко тронули и резво зарысили по дорожке, звонко цокая по брусчатке подковами. Наташа, забыв обо всем на свете, с восторгом вертела головой, пытаясь разглядеть все и сразу.
      Обогнув центральный парк, коляска лихо вынеслась к огромным ажурным воротам, которые проворно открывали люди в привычной уже униформе. Кони, ни на мгновение не задержавшись, пронеслись через высокую арку и Наташа даже растерялась. Она почему-то думала, что они сразу очутятся на улицах города, но ни чуть не бывало. Дом-усадьба находилась в пригороде, и сейчас они неслись по широкой дороге среди невысоких холмов, поросших кустарником. Дорога заметно скатывалась вниз и, вдруг, горизонт справа распахнулся, и у Наташи замерло дыханье. До самого горизонта и сливаясь с ним открылась панорама моря. Дорога пролегала чуть не по самому краю высокого берега, и отсюда открывался вид, как с птичьего полёта. Наташа видела длинные гряды волн, неспешно катящихся к берегу и несущих на своих крутых спинах белые барашки пены. Над ними, но далеко внизу мельтешили какие-то морские птицы. Слева в море уходил поросший лесом мыс и в заливе перед ним широким кругом разошлись маленькие суда, видимо, рыбаков. В том месте суета и крики птиц были особо интенсивны. Но буквально заворожил взгляд Наташи самый настоящий парусник. Он был далеко и отсюда корпус его выглядел лишь чёрточкой, но гора парусов, поднимавшаяся в самое небо, напоминала облако и многократно превосходила по размерам еле видневшийся корпус. Парусник уходил в открытое море, но казалось, что он тонул. С каждым мгновением гора парусов становилась всё меньше, и меньше и скоро горизонт снова стал чист.
      Вдруг дорога сделала резкий изгиб, и пассажирам открылся вид на врезавшуюся вглубь прибрежной полосы бухту, на берегах которой раскинулся город. Девочка пригляделась.
      — А я думала, что он будет окружен крепостной стеной.
      — Вы же не знаете, — словно о чем-то вспомнив, сказал Аслунд. — Дело в том, что мы на острове. Моригатская республика располагается на архипелаге. Здесь около шестидесяти островов. А окружать этот город стеной не имеет смысла. Если врагам удастся высадиться на острове, его все равно не удержать. К счастью, берега здесь по всему периметру весьма обрывисты, и высадка людей мало где возможна. Вы же видели сами по дороге, что из себя представляет берег. И это ещё не самое неудобное место. Кроме того, прибрежные рифы и мощный прибой даже при штиле, порождённый течением Гроубридривер, разобьют вдребезги любое судно или лодку, попытавшуюся пристать к берегу в любом месте, кроме бухты Моригат. А уж бухта укреплена вполне надёжно. Мощные укрепления и форты защищают вход в гавань и готовы в любой момент уничтожить корабли врага как на входе в гавань, так и в её акватории. Сам же остров имеет вид длинного огурца. В самой узкой его части расположен мощный форт, который защищает эту часть острова, если врагу удастся высадиться с другой стороны. Основные поселения на этой половине. А на той только небольшие рыбацкие деревушки. В случае опасности люди укрываются в форте.