Я легкой трусцой бежал вокруг острова. Чтобы не париться в теплую солнечную погоду в одежде, я смастерил себе что-то типа набедренной повязки и надел мокасины. В последние дни именно в таком виде мне нравилось бегать больше всего. От жары одежда не прилипает, тело не перегревается, а пот мгновенно высушивается на солнце.
      С начала моих занятий прошло чуть больше трех недель. Большую часть этого времени мне пришлось провести на воздухе под началом садиста-рыцаря. За это время я уже успел два раза обгореть на солнце, загореть снова и теперь, по цвету кожи, больше напоминал аборигена каких-нибудь южных островов. Волосы же наоборот, выгорели. Да, видела бы меня сейчас мама. При воспоминании о маме я чуть не разревелся, но сдержался.
      Сейчас занятия мне уже не доставляли такой муки, как в первые дни, хотя Деррон продолжал наращивать нагрузки, правда, уже не так резко, как в начале. Еще к моим упражнениям добавилось купание в холодной воде подземного озера. Это озеро располагалось в пещере, недалеко от замка. Температура воды в нем была не выше четырех градусов, и Деррон заставлял меня сидеть в ней около пяти минут после каждого занятия. Однажды я сильно простудился, но Мастер приготовил какое-то лекарство и уже через три часа простуды как ни бывало.
      – Магия ведь зависит от внутренних сил человека. Поэтому у нас человек изучается намного лучше, чем в Технологическом мире. Как следствие такие науки, как медицина, анатомия, биология развиты гораздо лучше, чем у вас, – объяснил мне тогда Мастер.
      Сейчас я уже бежал третий круг и, честно говоря, не очень устал. Тренировки все же сказывались. В первый день мне не удалось бы сделать вокруг острова и двух кругов, даже под угрозой плетки. Бег даже стал доставлять мне удовольствие.
      Хуже обстояло дело с фехтованием. Как говорил Деррон, сражаюсь я на слабом среднем уровне. То есть, говоря иначе, я смог бы выиграть одну схватку из ста с его "куклами". Впрочем, "куклы" не его. По заказу Деррона их наколдовал Мастер, а рыцарь управлял ими с помощью "освободителя заклинаний".
      Эти "куклы" очень неплохо умели фехтовать, и рыцарь использовал их для моего обучения. Конечно они были всего лишь иллюзией, но мечи у них того же плана, что и у самого Деррона. То есть они не могут даже поцарапать, но боль от них вполне настоящая. Скоро я должен был закончить бегать и отправиться на встречу с этими чудовищами. При мысли о предстоящих схватках у меня тоскливо засосало под ложечкой. Но делать нечего.
      К плацу я подошел шагом, делая расслабляющие упражнения.
      – Уже закончил? – спросил поджидавший меня Деррон.
      – Да. Четыре круга.
      – Четыре круга и лишь слегка запыхался. Поздравляю, ты делаешь успехи. А теперь на тренажеры.
      Около часа длились занятия на спортивных снарядах: брусья, кольца, бревно и подобные. Разминка, укрепление мышц, растяжка. Растяжка – самое паршивое упражнение. После него мышцы у меня болят особенно сильно. Но именно здесь Деррон не делал никаких скидок.
      – Пойми, силой ты никогда не сравнишься с взрослым, сколько не занимайся. Твоим оружием должна стать ловкость и умение. Без гибкости, ни о какой ловкости и речи быть не может. Как ты сможешь уйти с линии атаки, если даже согнуться толком не можешь? – говорил он.
      Проклиная рыцаря, но в глубине души признавая его правоту, я работал как проклятый. И мои труды даром не пропали. Уже сейчас мне удавалось садиться на шпагат, вертеть колесо и выполнять еще несколько несложных упражнений.
      – Хватит, – остановил меня Деррон. – Бери палки. Пятьдесят минут.
      С этим упражнением я тоже познакомился в первый день. Только если тогда мне приходилось держать на вытянутых руках просто палки, то теперь Деррон надел на них свинцовый груз. Сначала он располагался около моих рук, но постепенно сдвигался и сейчас располагался примерно на середине обеих палок. Тоже не особо приятное упражнение. Уже через десять минут руки начинали дрожать и хотелось поскорее бросить дурацкий груз. Стиснув зубы, стараюсь удержать его.
      – Дей-ча, – командует Деррон.
      Только недавно у меня стало получаться входить в это состояние самостоятельно, хотя и с большим трудом. Не опуская рук, расслабляюсь. По мере возможности, конечно. Весь фокус здесь в том, что не надо входить в дей-ча полностью. Надо находиться как бы на грани дей-ча и полным сознанием. Только через две минуты мне удается поймать нужный ритм. Получилось. Теперь надо вспомнить уроки Мастера и Деррона. Внимательно изучаю внутренним взором свои мышцы. На то, чтобы понять какие из них работают у меня в данном упражнении, уходит около одной десятой секунды. Чертовски много. Необходимо еще тренироваться.
      Теперь аккуратно стимулирую их работу, прокатывая по ним волны тепла. Главное не ошибиться и не задеть те, что расслаблены и не принимают участия в работе.
      – Осторожно, не перестарайся, – предупреждает Деррон. – И помни: десять минут тренировки в дей-ча заменяет месяц усиленных занятий.
      Вот в этом я уже успел убедиться.
      Наконец пятьдесят минут истекли, однако я не спешу возвращаться в реальный мир и немного занимаюсь с другими мышцами.
      – Не торопись, я тебе сказал, – сердито сказал рыцарь. – Зачем ты тренируешь те мышцы, которые тебе совсем не нужны? Они и так у тебя неплохо развиты, а больше тебе и не надо. Что у тебя за глупое представление, что чем больше выпирают мускулы, тем человек лучший боец? Откуда ты это взял?
      – Из кино.
      – Не знаю, что такое кино, но больше не смотри его. Все равно ничего умного не возьмешь. Запомни, главное не сила удара, а то, куда ты бьешь и как. И слушайся меня, если сам ничего не понимаешь в этом. Все, довольно.
      Эх, совсем не хочется выходить из дей-ча. Делать это после тренировки в нем совсем неприятно и очень болезненно. Но куда деваться?
      – Ох, – я заскрипел зубами от боли. Эта боль волнами прокатывалась по мне сверху до низа – побочный эффект тренировок. А так же свидетельство того, что эти самые тренировки прошли не напрасно. Обычно требуется около пятнадцати минут, чтобы полностью прийти в себя.
      – Отдохнул? Тогда бой.
      – Фашист.
      – Ты что-то сказал?
      – Нет, все нормально. Говорю, что отдохнул.
      – Действительно?
      Я изобразил на лице самое невинное выражение. Обычно если Деррон ловил меня на неуважении к нему, то схватки превращались в настоящий ад... для меня, конечно.
      – Лови. – Рыцарь кинул мне мой меч.
      Появился первый противник: в рваной одежде и со шпагой в руке. Скорее всего, Деррон подразумевал, что это обычный разбойник. Началась схватка...
      На это раз тренировка оказалась на удивление короткой, всего десять схваток (из которых девять я проиграл). Естественно после каждого поражения мне пришлось испытать все прелести медленной иллюзорной, но чертовски болезненной смерти. Девять раз. Но это мне просто повезло. В свои самые "счастливые" дни я умирал раз по тридцать.
      – Пока все. Продолжим позже.
      Я удивленно посмотрел на рыцаря.
      – Не удивляйся. Просто сегодня последний день разминочных занятий и мы приступаем к настоящей тренировке.
      – Это всего лишь разминочные занятия? – вознегодовал я.
      – Не шуми. Было необходимо, чтобы ты вошел в форму, а еще это была проверка твоего характера. Так что можешь гордиться – испытание ты выдержал.
      Выдержал?! Я мрачно усмехнулся про себя. Знал бы он, сколько раз я убегал в лес, чтобы выплакаться тайком от всех. Сколько раз я был на грани срыва. А это оказывается всего лишь проверка.
      – С сегодняшнего дня ты будешь изучать не только шеркон, но и другие виды оружия.
      – Зачем? Мне и шеркон нравится.
      Деррон неодобрительно покосился на меня.
      – Во-первых, настоящий воин должен уметь владеть несколькими видами оружия; во-вторых, может случиться так, что у тебя не окажется в нужный момент твоего меча; в-третьих, одного меча тебе все равно мало, нужен еще щит, кинжал, лук. Или вот, попробуй. – Рыцарь достал приготовленные метательные ножи.
      Я усмехнулся. Он решил посмеяться надо мной. Ха. На пустыре мы с друзьями устроили целый тир и около трех лет тренировались в метании ножей. Не потому, что считали, будто это может пригодиться, а просто так, ради интереса. Я тогда, на волне увлечения, прочел все, что смог найти по этому вопросу. Я стал лучшим среди друзей.
      Подойдя к ножам, я взял один, проверил баланс и вес. Примерился и резко метнул. На мишень после броска даже не посмотрел.
      – Неплохо, – признал Деррон. – Для новичка.
      – Для новичка, – возмутился я.
      – А что бы ты не зазнавался, смотри, как надо делать. – Он взял два ножа. Отошел подальше и побежал. Резко оттолкнулся от земли, сделал кувырок вперед и в полете метнул ножи. Две молнии пролетели мимо меня и вонзились точно в центр мишени. Я только рот открыл от удивления.
      – Вот так-то. И не думай, будто я мухлевал. Подобное я и при жизни проделывал.
      – А вы меня так научите? – Впервые я обратился с просьбой о чем-то к рыцарю. Тот с интересом посмотрел на меня.
      – А что, – протянул он задумчиво, – шеркон, кинжал и метательные ножи – идеальное сочетание. Значит, тебя интересует это? Хорошо, займемся. Но не сейчас. Давай посмотрим, как у тебя вот с этим получится. – Рыцарь достал лук и колчан со стрелами.
      – А почему не получится? Я раньше стрелял из лука. Правда, самодельного, но все-таки. Так что я знаю, как надо стрелять.
      – Что ж, попробуй.
      Однако настоящий боевой лук оказался вовсе не тем луком из веток, которые я когда-то мастерил. И стрелы были не те, тоненькие веточки. После первого же выстрела тетива больно ударила меня по руке, а стрела ушла куда-то вверх и в сторону. Нашли ее метрах в двадцати от мишени.
      – Да-с, с луком у вас, молодой человек, будут проблемы. Даже новички не стреляют первый раз так скверно. Но этим мы тоже займемся позже. А сейчас... – Рыцарь хлопнул в ладоши. Появились два призрака и поставили на землю довольно большой ящик, после чего растворились в воздухе.
      За время своего пребывания здесь я уже успел привыкнуть к таким штучкам и теперь даже не вздрагивал.
      Деррон открыл ящик и стал выкладывать из него различное оружие. Здесь был эспадон, шпага, копье, несколько кинжалов различной формы, щит, два слегка изогнутых меча, двухлезвийный топор, который я даже поднять бы не смог, булава и еще много всего. Мне даже не все тут было знакомо. Бедные призраки, как же они вдвоем такой груз тащили?
      – Вот со всем этим мы и будем заниматься.
      – Со всем? Да мне же жизни не хватит.
      – Я же не требую от тебя в совершенстве всем этим овладеть. Достаточно просто уметь работать. К тому же бессмысленно учить тебя работе с секирой или булавой, ты их просто не поднимешь.
      – А зачем они тогда здесь?
      – А затем, что у тебя могут оказаться противники, вооруженные таким оружием. Ты должен знать, чего можно от них ожидать. И еще, с завтрашнего дня мы с тобой займемся изучением борьбы без оружия.
      – А зачем? Без оружия я все равно не справлюсь с солдатом.
      – Опять зачем? Кто тебе сказал, что не справишься? Конечно, можно не изучать, но вдруг у тебя не окажется под рукой вообще никакого оружия, даже палки, что тогда ты будешь делать? И потом, это в драке у тебя нет шансов, или, если ты окажешься настолько глуп, что попробуешь боксировать с противником.
      – А как же тогда?
      – Я тебя собираюсь учить искусству боя. Искусству, где выигрывает не более сильный, а более умелый и ловкий. Я ведь уже говорил: важно не сильно ударить, а правильно. Резким несильным, но правильным ударом можно сломать деревянный брус, сильным и неправильным ты сломаешь себе руку. К тому же на теле у человека есть несколько точек, удар в которые, даже не очень сильный, причиняет большую боль. И я собираюсь обучать тебя борьбе сайве, где против врага используется не твоя сила, а его собственная.
      – Айкидо, что ли?
      – Как?
      – Айкидо. Это такая восточная борьба в моем мире. В ней сила противника используется против него самого.
      – Я знаю о ней. Я изучал боевые искусства вашего мира. Да, очень близко. Они действительно очень похожи, только в сайве используются еще и удары. Но это завтра. Сегодня мы займемся только этим оружием.
      – Я еще и шерконом то плохо владею, а уже другое оружие изучать, – буркнул я себе под нос. Однако рыцарь услышал.
      – Именно поэтому сейчас и надо изучать. Когда ты научишься владеть шерконом, изучать другие виды оружия станет для тебя намного сложнее. Я выбрал этот момент специально, сейчас ты находишься на грани качественного скачка в фехтовании.
      – Ну да, скачка. Один противник из десяти.
      – Просто ты еще не избавился от всех своих вредных привычек. Ты по-прежнему пытаешься блокировать удары вместо того, чтобы мягко их отводить. Абсолютное большинство твоих противников будет намного сильнее тебя, и они за счет своей силы пробьют любой твой блок. Еще одна твоя ошибка: ты пытаешься отвести меч противника как можно дальше от себя. Зачем?
      – Чтобы меч противника не опустился на меня.
      – Не смешно. На это ты только зря тратишь свою энергию. Вроде бы немного, но за поединок ого сколько выходит. И, как следствие, ты очень быстро устаешь. Какая разница насколько мимо тебя пройдет меч твоего противника, на метр или сантиметр? И в том и в другом случае он тебя даже не заденет. Но во втором случае на отражение атаки ты затратишь намного меньше энергии и дольше сохранишь форму. Но я надеюсь, что со временем ты сам все поймешь. Уже сейчас ты перестал бестолково размахивать клинком, как делал это в первые дни.
      – И когда же я научусь?
      – Скоро. Ты просто сам не замечаешь своего прогресса. Так всегда и бывает. Ладно, хватит лекций. Начнем. Вот это оружие называется...
      Дальше пошли рассказы о различных видах оружия и его свойствах, а так же о том, как оно применяется в бою. Потом Деррон проводил со мной демонстрационные бои. Один за другим он извлекал какое-нибудь новое оружие и принимался за объяснения. Затем давал его мне.
      К окончанию занятий я вымотался окончательно и с трудом стоял на ногах.
      – Вот и все. На сегодня закончим. Вперед в бассейн.
      – Брр, – меня передернуло от одного напоминания о предстоящем купании в ледяной воде. Но куда деваться?
      Однако прежде, чем отправляться купаться, необходимо снять усталость. Я сел по-турецки и максимально расслабился. В таком положении войти в состояние дей-ча было для меня намного легче. Получилось. Теперь внутренний массаж. Если при тренировках по телу шло тепло, то сейчас это был приятный холодок. Десять минут – обычно этого достаточно. Я открыл глаза. От ломоты в мышцах не осталось и следа. Пожалуй, сейчас я мог бы проделать все упражнения сначала. Кувырок вперед и я встаю на ноги.
      – Я гляжу, ты уже научился довольно прилично пользоваться дей-ча, – одобрительно заметил Деррон. – Да, все же я прав, пора переходить к настоящим тренировкам.
      Ох, как мне не нравится выражение "приступить к настоящим тренировкам". Если то, чем я занимался до этого всего лишь разминка, то какова эта "настоящая тренировка"?
      За этими невеселыми мыслями я и не заметил, как вошел в пещеру. От подземного холода кажа немедленно покрылась мурашками.
      – Ну зачем это надо? – жалобно спросил я.
      – Для закала. Вперед.
      Я подошел к воде и, чтобы быстрее покончить с этим, прямо с мостков прыгнул в воду. Холод пробрал до костей, но, пересиливая себя, плыву к берегу, а не выскакиваю обратно. Во время плавания стараюсь делать как можно больше резких движений. А вот и берег. Слава богу! Дрожа от холода, выбивая зубами барабанную дробь, я выскочил из воды и прямо на мокрое тело стал натягивать одежду.
      – Теперь отдыхай, обедай и отправляйся к Мастеру.
      Я кивнул и бегом кинулся из пещеры, на солнце.
      Обед проходил всегда в замке. Завтрак или ужин я брал иногда с собой, а потом уничтожал его на воздухе. Часто Мастер давал только сухой паек, и мне надо было приготовить из него нормальную еду. В результате я ловко научился разводить костер и готовить довольно вкусную еду. Мастер явно был не из худших кулинаров, и он постарался научить этому и меня. На том, чтобы я выучился готовить, настаивал Деррон. Он говорил, что в путешествии мне часто придется это делать. Я же прекрасно понимал: если просто научусь стряпать, то с голоду не помру, но есть что-то напоминающее резиновую подошву мне не хотелось. Поэтому я взялся за дело очень серьезно и основательно. Хотя, должен сказать, кулинарничать мне понравилось. Вот уж не подозревал за собой страсти к кулинарии. Вот бы мама удивилась, увидев с каким удовольствием я занимаюсь стряпней. Но обед всегда проходил только в замке. Это правило было незыблемо.
      Покончив с ним, я отправился к морю. Уже давно прошли те дни, когда после каждой тренировки Деррона я заваливался в кровать и отдыхал до начала занятий с Мастером. Конечно прошли они не давно, а тогда, когда рыцарь научил меня использовать дей-ча для отдыха. После этого моя жизнь стала намного веселее.
      Выйдя к морю, я скинул одежду и, оставшись в одних плавках, растянулся на песке. Закрыв глаза, прислушался к шуму накатывающих на берег волн. Лежать так и слушать звуки моря было для меня самым большим счастьем на этом острове. Эти минуты были предпочтительнее даже занятий с Мастером, ибо они принадлежали только мне. И еще Кешке.
      Вспомнив о Кешке, я улыбнулся, и открыл глаза. Пожалуй, пора его навестить, а то ведь соскучился, небось. Хотя еще неизвестно кто больше соскучился, я по нему или он по мне. Не желая терять время, вскакиваю с песка и кидаюсь в набегающую волну стараясь уплыть как можно дальше от берега. Утонуть я не боялся, здесь меня уже ждал друг...
      Как мне признался Мастер, это он уговорил дельфина присматривать за мной во время моих плаваний в море. Вскоре мы с ним подружились, и я всегда стал брать для него какое-нибудь угощение. Благодаря ему мне удалось научиться плавать так, как я не плавал никогда до этого. Конечно я и раньше неплохо плавал, но если сравнивать, то я тогдашний – это младенец в лягушатнике, по сравнению со мной теперешним.
      Вскоре мимо меня промелькнула тень, а потом кто-то резко выпрыгнул передо мной из воды. Я рассмеялся и плеснул водой в Кешку. Дельфин смешно фыркнул и ответил. Минут пять мы, резвясь, плескали друг на друга.
      Кешкой дельфина назвал я. И, по-моему, это имя ему очень нравилось. По крайне мере отзывался он на него с удовольствием.
      Скоро нам эта забава надоела. Точнее надоела Кешке. Он подплыл ко мне и ткнул носом в привязанный к моему поясу мешок. Все же интересно, он ждет меня или угощение? А разбойник скосил на меня свои хитрые глаза и дернул за завязки, поторопись мол. Я развязал мешок и открыл его. Очень быстро мешок оказался пуст.
      Дельфин ткнул меня носом и подставил спину. Вот ведь бандит, покатать ему меня захотелось. Я улыбнулся ему и ухватился за плавник. Кешка развернулся и стремительно поплыл в море. Затем мы с ним ныряли в одном из заливов. Конечно я не мог оставаться под водой столько же, сколько и дельфин, но обнаружил, что и здесь дей-ча помогает очень хорошо. Благодаря специальным упражнениям, показанным Мастером, мне удавалось находиться под водой около десяти минут. Мастер говорил, что если еще потренироваться, то это время можно довести и до двадцати.
      Время прошло незаметно, и пора было отправляться к магу. Я позвал Кешку и ухватил его за плавник.
      – Домой. К берегу.
      Кешка махнул хвостом и стремительно поплыл. Вскоре я уже выходил на берег недалеко от своей одежды.
      – До завтра, дружище, – я махнул на прощание рукой.
      Тот закричал, выпрыгнул в воздух, а потом исчез под водой. Некоторое время был еще виден его плавник, удаляющийся от берега. Я некоторое время постоял на берегу, затем оделся и отправился в замок, где меня уже ждал Мастер.
      К себе в комнату я заходить не стал: и так уже опаздывал, да и не нужно мне было там ничего.
      Мастер встретил меня на пороге.
      – Накупался?
      – Ага. Здорово было.
      – Вот и хорошо. Значит отдохнул. Тогда скажи-ка мне, что лежало на третьем от окна столе в комнате отдыха?
      К таким играм я уже привык. Мастер усиленно занимался тренировкой моей памяти и моего внимания. Поэтому при каждом удобном случае спрашивал о каких-нибудь мелочах: сколько ступенек на лестнице в холле; во что одет мужчина на портрете в коридоре и тому подобное. Это заставляло меня постоянно быть внимательным. Мимо комнаты отдыха я проходил только что и мельком видел упомянутый стол. Теперь я усиленно старался припомнить, что на нем лежало.