15

Архидемон занес косу, полыхнувшую пламенем, но вдруг услышал голос сзади:

— Стой!

Аргаррон оглянулся и увидел Ростислава. Тот стоял неподалеку, одетый в зеленую броню, подозрительно напоминающую листья и стебли. В правой руке Избранник держал новый меч, светящийся светло-голубым огнем. Лицо юноши сильно изменилось со времени последней его встречи с Аргарроном: практически исчезла инфантильность, глаза смотрели уверенно и серьезно, а место юношеского пушка над верхней губой носило след недавнего бритья.

— А, мальчик пришел подраться, — сказал архидемон, разворачиваясь к Ростиславу.

— Я тебя не боюсь, — ответил юноша, крутанув меч.

— Думаешь, бой со мной будет банальной рубкой на мечах? — спросил архидемон. — Что ж, давай поиграем немного…

Он вытянул руку с косой в сторону, после чего она вспыхнула красным огнем, меняясь на глазах. Спустя несколько мгновений Аргаррон держал устрашающего вида фальчион — слегка изогнутый меч с длинной рукоятью.

Ростислав нервно сглотнул. Архидемон с горящим мечом в руке выглядел устрашающе. Когда тот на пробу помахал новообретенным оружием, юноша немного усомнился в собственных силах — огромный фальчион порхал в руках Аргаррона, словно пушинка.

— Ну что же ты, Избранник, струсил? — насмешливо спросил архидемон, шагнув вперед.

«Не замирай, Ростислав! — подстегнул юношу голос Мирласа. — У вас равные шансы!»

Ростислав встал в боевую стойку и поднял оружие.

«Вот он, момент истины, — подумалось ему. — Поединок со злом…»

Аргаррон размахнулся и нанес удар. Ростислав, не пытаясь парировать, отшатнулся в сторону, сопроводив его меч своим. Попытался, в свою очередь, дотянуться до архидемона, но тот с легкостью отбил удар.

Ростислав вновь атаковал, но Аргаррон отлично владел своим оружием, и юноша каждый раз был вынужден отступать. Аргаррон давил силой и массой, то есть тем, в чем превосходил юного Избранника в разы. Ростислав прыгал, уворачивался, но ни разу не попытался парировать сокрушительные удары.

— Зачем?! — выкрикнул он, уворачиваясь от очередного выпада.

— Что? — прорычал Аргаррон, выставив меч перед собой.

— Зачем ты всё это делаешь? — Ростислав отступил на шаг. — Посмотри, как прекрасен Каенор!

— Прекрасен? Что ты имеешь в виду? — Архидемон искренне удивился.

— Оглянись вокруг, посмотри на красоту этого мира! — Голос Ростислава дрожал. — Зачем ты уничтожаешь всё это? Небо… облака… сказочные и величественные, грациозные существа, обитающие в нем!..

«Что ты несешь? — раздался в голове голос Мирласа. — Он не поймет тебя!»

Ростислав не обратил на него внимания. Он увидел, что архидемон слушает, и продолжил:

— Посмотри, как прекрасен мир… Неужели нельзя просто жить и наслаждаться жизнью?.. Разве мало в Каеноре пищи для всех, разве мало места под бескрайним небом?..

Аргаррон на мгновение прикрыл глаза. Ему вдруг вспомнилось место, где он родился и вырос. Заснеженные горные вершины, бурные ледяные потоки и кристальный воздух вершин. Яркое белое солнце, которое ласкает тело и крылья своими лучами, когда летишь вверх, к нему… Уютный дом на зеленом склоне горного луга, где живет большая семья: мать и отец, родственники и дети… И ночь, полная звезд, бархатный небосвод с пятью разноцветными лунами на нем…

«Проклятый мальчишка, — подумалось Аргаррону, — как он мог узнать? Или сам догадался?»

Он опустил меч. Ростислав, глядя на него, сделал то же, хотя и не стал убирать магический барьер. Аргаррон судорожно вздохнул, когда очередное видение прошлого, подобные которому он как мог истреблял в своей памяти, посетило его…

— Мама! — отчаянный, полный страха крик.

— Улетай, малыш!

Мать бросает детеныша с обрыва. Тот, расправив хлипкие крылья, всё же удерживается в воздухе и взлетает над горящим поселком. Он оглядывается назад и видит, как горят дома. Видит точки факелов Бескрылого Народа, который пришел с той стороны гор и начал грабить, убивать и жечь…

«Я отомщу, — подумал ребенок. — Я вернусь и отомщу вам всем! Клянусь Небом!»

Когда он отдыхал в каком-то мрачном ущелье после бешеного полета, к нему подошел некто, одетый в черный плащ, полностью скрывающий внешность, и предложил научить ребенка магии — тому, что было под строгим запретом у Крылатых, но и тому, что теперь помогло бы помочь отомстить в будущем…

Согласие было дано без раздумий.

Потом он действительно вернулся. Много веков спустя, когда завоеватели уже осели на землях истребленного народа, когда уже стали себя считать коренными жителями.

Вот только никто уже не догадывался, что перед ними Последний Крылатый, который поклялся отомстить своим врагам.

Магия сильна и покорна. Он рассеял армии Бескрылых, он поднял мертвых на бой и воззвал к духам предков, которые тоже пошли за ним. Он истреблял народ, погубивший его расу, а теперь расселившийся на весь мир.

Он убил их всех.

Они успели дать ему то, чего не успела сделать мать, — нарекли его истинным именем.

Его прозвали «Аргаррон», что означало — «Безжалостный».

Теперь уже давно нет того мира — он сгорел в пламени сверхновой.

Нет уже ничего, что связывало бы Аргаррона с прошлым.

Именно тогда, когда первое тело сгорело в исполинской вспышке, а мертвый мир превратился в пепел, Аргаррон впервые ушел в Астрал, чтобы вернуться оттуда демоном — восставшим на богов…

Глаза Аргаррона сверкнули.

— Что ж, ты сделал свой ход. Теперь мой.

Он взмахнул фальчионом, и немного в стороне открылся небольшой портал, переливающийся серым и черным. По краям прохода в другую реальность искрились маленькие молнии, переливались цвета и узоры.

— Пошли со мной. — Аргаррон протянул Ростиславу свободную от меча руку. — Пойдем, и мы решим, кто прав, более возвышенным способом, чем просто драка, пусть и на волшебном оружии.

«Не ходи!» — завопил Мирлас.

«Есть шанс обойтись без крови, — мысленно ответил Ростислав. — Хватит крови, Мирлас! Ее и так пролилось достаточно сегодня…»

«Романтик хренов! — продолжал надрываться лотофаг. — Ты не знаешь, на что подписываешься!.. Тухлый мечтатель! Это же архидемон, он поглотит саму твою дурную душу!!!»

«Отвали», — сказал Ростислав и перестал прислушиваться к голосу в голове.

— Ну что, готов ли ты рискнуть ради своего прекрасного мира? — насмешливо проговорил Аргаррон.

Ростислав кивнул и протянул свою руку архидемону, опустив недовольно блеснувший клинок.

Аргаррон снова превратил фальчион в косу и об руку с Ростиславом шагнул в проход портала.

После круговерти портала Избранник первым делом огляделся. Вокруг, насколько хватало взгляда, простиралась равнина. Абсолютно гладкая, зеркальная, разделенная на геометрически правильные квадраты. Словно игровое поле, но играть на таком, наверное, могли разве что боги. В гладкой поверхности отражалось небо, словно сшитое из черного бархата, усыпанное миллиардами звезд.

— Где мы? — спросил Ростислав.

— Нигде и никогда, — ответил стоящий рядом Аргаррон. За время перехода он принял облик крылатого человека в темных очках, но коса осталась при нем.

— Я не понимаю…

— Еще бы! — Архидемон усмехнулся. — Где тебе, смертному мальчишке, понять устройство астральных пространств…

— А ты не ехидничай, — обиделся Ростислав. — Я имел в виду, зачем ты меня сюда привел?

— Я? — на Ростислава уставились черные очки. — Брось, я тебя сюда не приводил. Ты сам решил оказаться здесь.

— Но почему тут так пусто?

— Всё относительно просто. Ты шагнул в неизвестность, полностью доверившись тому, с кем минуту назад бился насмерть на мечах… А это — всего лишь чистое пространство Астрала.

— Тогда зачем мы здесь?

Аргаррон вздохнул, покачав головой.

— Ты опять не можешь сделать выбор… Ты, черт возьми, даже не можешь испугаться неизвестности.

— Но я не уверен… — начал было Ростислав.

— Вот! — перебил архидемон. — Именно в этом твоя слабость, Избранник, и именно поэтому ты умрешь тут. — Он посмотрел на Ростислава, который схватился за меч. — Ты ничего не можешь сделать… Вот, например, что, если я сделаю вот так?..

Аргаррон щелкнул пальцами, и у Ростислава всё поплыло перед глазами. Юноша махнул мечом, потом пошарил рукой в воздухе, пытаясь разогнать туман…

— Нет! — крикнул он, когда до него дошел смысл произошедшего. — Только не это!

— Вот видишь, — сказал голос Аргаррона, словно идущий со всех сторон. — Тебя так легко столкнуть с пути… Жалкий смертный…

Ростислав почувствовал, как на глаза начинают наворачиваться слезы. Действительно, на что он рассчитывал? Даже его крылья были результатом магии архидемона, не говоря уже о вылеченной близорукости…

— Наконец-то ты осознал, — сказал Аргаррон. — Ты мой с потрохами, Избранник. Я создал тебя в том виде, в каком ты уже привык быть. Не забывай, кому ты обязан этим…

— Ты тоже мне обязан в таком случае! — Ростислав сощурил вновь наполовину ослепшие глаза, чтобы хоть что-то разглядеть. — Я тебя спас!

— И теперь пытаешься снова загнать в Бездну. Зачем?.. Жил бы в своем мире…

— Мне больше некуда возвращаться! — крикнул Ростислав. — Ты отрезал мне путь назад! Твой лорд Деймос чуть не убил моих родителей!..

— Согласен, мне не стоило так поступать… Но, если хочешь, я исправлю свою ошибку. Перемещу тебя и твою семью в ваш мир сказочно богатыми… У вас ведь ценят золото и красивые камни? Я дам вам столько, сколько вы все сможете унести, если хочешь…

— Нет!

— Но почему ты отказываешься?.. Почему ты хочешь погибнуть тут, вместо того чтобы богачом вернуться домой?

— Я не подлец!

— Ты всё же сделал выбор, но, как обычно это делают светлые, самый глупый. Тогда оставайся здесь.

Архидемон снова открыл портал и шагнул туда. Избранник, слепо шаря рукой в воздухе, пошел было следом, но промахнулся мимо, и портал успел погаснуть.

«Я предупреждал», — сказал Мирлас.

«Я еще жив!» — огрызнулся Ростислав. Лотофаг замолчал. Если бы он мог вздохнуть, он бы это сделал.

Ростислав попытался успокоиться. Он сильнее сжал рукоять меча, почувствовав скрытую в клинке магию.

«Будь моими глазами», — мысленно сказал Ростислав, обращаясь к мечу. Эта пришедшая в голову идея явно была заимствована из просмотренного им когда-то мультика про Конана-варвара.

В следующий миг сознание ненадолго помутилось, а потом перед глазами встал пейзаж Астрала. Избранник поводил мечом из стороны в сторону и пришел к выводу, что видит глазами маленького дракона на рукояти.

«Вот спасибо, — подумал юноша. — Так… Теперь всё надо обдумать…»

Он попытался открыть портал, но магия не слушалась. Не увенчалась успехом и попытка стать на Небесную Тропу. Здесь, похоже, магия действовала как-то по-другому.

«Мирлас, ты чувствуешь что-нибудь?» — спросил Ростислав.

«Если ты имеешь в виду архидемона, то он уже ушел».

«Нет, я про другое… Есть способ выбраться отсюда?»

«Есть… Исходя из твоих знаний, вижу по меньшей мере два».

«Какие?»

«Во-первых, можно бросить тело здесь и выйти через высшие слои Астрала…»

«Отпадает… — перебил Ростислав. — Что я без тела?»

«Ладно. Тогда пройти через Плоскости первичных Стихий».

— Ты с ума сошел?! — выкрикнул Ростислав вслух. — Как?

«Ну, ты можешь пройти только через одну Плоскость — Воздушную. В Огненной ты сгоришь, в Водяной утонешь, а в Земляную вообще не проникнешь — там, в большинстве пространства, сплошной монолит камня и почвы. Есть пещеры, но они очень часто никуда не ведут, да и найти их будет трудно».

«А что в Воздушной?»

«А Воздушная похожа на Каенор. Там у тебя будет возможность применить магию так, как ты привык. Единственное, что может представлять некоторую опасность, — это джинны и их слуги-элементалы».

«Понятно… Ну, выбор у нас небольшой, не правда ли?»

Мирлас не ответил. Ростислав сосредоточился и начал плести заклинание, которое высветил ему лотофаг. Вскоре юноша исчез в голубоватой вспышке портала, расправив крылья и держа над головой свой меч…

Лия с борта крейсера видела, как Ростислав и Аргаррон вместе шагнули в портал и как архидемон потом вышел оттуда в одиночестве. Переливающиеся врата за его спиной закрылись.

— Избранник пал! — выкрикнул архидемон, воздев косу над головой.

— Аргаррон! Аргаррон! — проскандировали гарры со своих кораблей.

Армия Тьмы пришла в движение и начала обстреливать остатки Цитадели Света. Ни Архимага, ни ШаТора там уже давно не было, обоих увезли на шлюпках шуолы, но сам остров, этот символ светлой мощи, должен был быть уничтожен.

Лия, глядя на планомерное уничтожение летающей крепости, повернулась к Лоарину.

— Надо отступать, отец, — сказала она. Архимаг кивнул.

— Да, Лия, ты права. — Он повернулся к адъютанту. — Сигнальте общее отступление.

— Но Великий… — робко возразил шуол, — Алашом…

— Мы всё равно ничего не можем сделать сейчас. — Архимаг опустил взгляд. — У нас больше нет армии, у нас нет сил, чтобы справиться с архидемоном. И даже Избранник погиб от его руки… Отступаем в Радужный Город. И передайте в Алашом, пусть вывезут столько гражданских, сколько смогут… Радужный постарается принять всех.

— Да, Великий. — Адъютант козырнул и отбежал. Острова и корабли союзников развернулись и полетели прочь. Битва окончилась вничью, но, возможно, квостры именно в этот день проиграли войну…

Это видел Аргаррон с башни одного из своих островов, куда он прилетел после того, как вернулся из Астрала.

— Ты можешь бежать, Лоарин, но ты никогда не уйдешь от меня, —процедил архидемон сквозь зубы. — Я настигну тебя в любом месте, куда бы ты ни направился.

— Преследовать их, Повелитель? — спросил один из гаррских генералов, чудом уцелевший в кровавой бойне

— Нет, — сказал Аргаррон. — Отдохнем и перегруппируемся. Курс на Горнагар. И позовите мне Офелию.

— Да, Повелитель. — Гарр поклонился и отошел. Архидемон довольно потер руки. Он уже практически победил. Остался последний рывок — после пополнения сил разгромить Алашом и Радужный, основные силы которых полегли в этой битве.

— Ничто меня теперь не остановит, — сказал архидемон, когда все разошлись. — Я у цели!

Ростислав вывалился из портала, расправив крылья. Он поводил мечом из стороны в сторону, осматриваясь глазами дракончика на рукояти. Воздушная плоскость действительно была похожа на Каенор, как подумалось ему. То же бескрайнее небо и нагромождения облаков. Но имелись и отличия: во-первых, здесь не было облачного покрова Великой Бездны, только лазурная бесконечность кругом, облака и четыре ярких светила. Воздух сухой, но при этом не горячий и вполне пригодный для дыхания.

Мирлас сформировал на нижней части лица Ростислава нечто вроде дыхательной маски, а на голову накинул обтягивающий капюшон.

«Увлажнитель, — пояснил он, опережая вопросы. — Здесь негде пополнить запасы влаги, и расходовать ее надо очень экономно».

«Ты же не думаешь…» — начал было юноша, но Мирлас ответил прежде, чем тот сформировал вопрос:

«Думаю. Если мы тут задержимся, будешь ходить под себя. Выбора нет, иначе умрем от обезвоживания оба».

«Ну ладно…»

Ростислав планировал на крыльях, что здесь делать было еще легче, чем в Каеноре. Из-за и вовсе мизерной гравитации тело ощущалось легким, как перышко, и крылья совсем не уставали от полета.

— Эй, а ты кто? — спросил детский голос сзади. Юноша с легкостью развернулся и увидел двух сильфов в материальной форме. Оба младших элементала висели в воздухе, чуть подрагивая крыльями. Уж кто-кто, а они точно были тут в своей тарелке: Плоскость Воздуха — это мир духов Воздуха, где представителям других стихий не светило ничего, кроме очень скорого развоплощения. Смертные же так редко захаживали в обитель аэрродов и сильфов, что каждое такое событие успевали забыть к следующему…

— Какой неуклюжий, — хихикнул один из духов. Ростислав улыбнулся. По сравнению с сильфами не выглядели неуклюжими разве что другие сильфы.

— Я Избранник, — сказал он. — Из Каенора.

Элементалы отлетели, едва Ростислав поднял меч.

— Поосторожней с этой штукой, — сказал один, враз посерьезнев. — Она волшебная и предназначена убивать.

— Я знаю, — сказал Ростислав. — Просто я смотрю через нее: мои собственные глаза плохо видят…

— Как ты это сделал? — Ростиславу показалось, что сильф слегка насторожился.

— Это простейшая магия… — начал Ростислав, но его прервал истошный двухголосный вопль сильфов:

— Ма-а-а-аг!!! Здесь маг!!!

Элементалы мгновенно растворились в воздухе, исчезнув в неизвестном направлении, а вокруг Ростислава начали сгущаться тучи.

«Отлично, — саркастически прошипел Мирлас в его мозгу, — почему было не сказать им, что ты еще и Воздушный маг?»

«Что теперь говорить… — послал Ростислав ответную мысль. — Как отсюда попасть в Каенор?»

«Встань на Небесную Тропу, она тут есть, и лети… лететь придется долго, но, надеюсь, мы справимся вместе…»

Тучи тем временем стянулись плотным кольцом, которое клубилось вокруг на расстоянии десятка метров. Ростиславу вдруг подумалось, что если оттуда ударит молния, то ему настанет конец: не в Воздушной Плоскости тягаться в магическом поединке с элементалами.

— Не двигаться, маг! — Из облаков вынырнуло несколько одетых в ледяные доспехи джиннов. Ростислав слышал про этот лед: созданный волшебством из снеговых облаков, он был попрочнее некоторых металлов. Юноша завис на месте.

— Я вовсе не хотел… — начал он.

— Брось меч, — перебил джинн.

— Не могу, — ответил Ростислав, потом пояснил: — Во-первых, у него есть душа и я не могу его бросить, а во-вторых, я смотрю посредством этого меча и не хочу ослепнуть.

Джинны переглянулись, после чего окружили Избранника, и главный среди них сказал:

— Следуй за нами. Если попробуешь напасть — умрешь.

Юноша кивнул. Они все вместе пролетели в открывшийся в темных тучах коридор, по стенам которого периодически пробегали молнии. Джинны иногда косились на парня, одними взглядами напоминая о том, что его ждет в случае, если властители Воздуха почувствуют угрозу.

Они вылетели из коридора только спустя несколько часов. Ростислав без труда преодолел это расстояние, лишь иногда утруждая крылья. Даже скорость не требовалось поддерживать — ветер нес юношу почти что с нужной скоростью.

Коридор вскоре кончился, и Ростислав присвистнул от открывшегося ему зрелища: посреди бескрайней синевы на облачном острове висел город. Вверх тянулись величественные шпили и минареты, островерхие купола блестели лазурью и золотом. Помимо обычных построек, на острове высились и воздушные замки, выстроенные из потоков ветра и умело сотканных иллюзий, над всем городом растянулась огромная радуга.

— Это… город… элементалов? — спросил пораженный Ростислав.

— Не совсем, — объяснил один из джиннов. — Просто султан предпочитает жить в городе, который бы напоминал ему его юность, поэтому и создал этот остров на какое-то время.

— То есть он один создал это великолепие?

— Да, один… Никому другому не взбрела в голову мысль заниматься подобным. Но он это построил, и мы тоже вынуждены тут бывать.

— Зачем мы тут?

— Султан сам должен решить, что с тобой делать, маг.

Ростислав задумался. Если бы была возможность бежать, он бы воспользовался ею не глядя. Но, как однажды сказал Ломдар-Каюн, «от джиннов еще никто и никогда не убегал. Потому что убежать от духов Воздуха возможно только в другие Плоскости».

Конвоируемый отрядом джиннов юноша пролетел в широко распахнутые ворота дворца. Стены были построены из какого-то полупрозрачного камня и переливались всеми оттенками голубого. Пол представлял собой зеркально ровную поверхность, чем напомнил Ростиславу о его недавнем местопребывании. С потолка же смотрели изображения каких-то человекоподобных существ, с крыльями или без, тончайшим образом выгравированные на хрустале.

«Красиво», — подумал Ростислав, водя мечом из стороны в сторону.

Коридоры и залы дворца были полны элементалов и джиннов, которые расступались при появлении конвоя. Что было странно — так это то, что во всех помещениях почти отсутствовала мебель. Изредка где-то стоял стол или резной шкаф, но больше не было ничего. Очевидно, духи Воздуха не нуждались ни в чем, доверяя сотканным из воздушных потоков предметам.

Ростислав мимоходом подумал, что неплохо было бы попробовать применить исцеляющее заклинание на свои глаза — вдруг сработало бы.

«Близорукость — это ведь заболевание, — подумал он. — Должно помочь, по идее… По крайней мере я ничего не теряю, если попробую… когда выберусь отсюда. В конце концов, султан наверняка умная и неординарная личность, должен понимать, что я не собираюсь строить гадости элементалам воздуха».

Ростислав ожидал увидеть роскошные апартаменты и возлежащего в них грузного, важного джинна. Вместо того его привели в абсолютно пустой зал, где у огромного, во всю стену, окна стоял богато одетый джинн, костюм которого навевал ассоциации со сказками «Тысячи и одной ночи».

Султан был коренастый, не особенно высокий — даже ниже Ростислава. Другое дело, от него веяло такой магической мощью, что юноше стало даже не по себе.

Конвоиры велели Ростиславу приземлиться, после чего развернулись и улетели через тот же коридор, по которому прибыли.

Султан повернулся к Избраннику.

— Зачем ты здесь? — спросил он низким голосом, который тут же подхватило эхо зала. — Можешь не представляться, я знаю, кто ты.

— Я… — Ростислав несколько замялся. — Я случайно здесь… Нет, не так. Я хотел отсюда попасть в Каенор…

— Каенор — это такой мир, где практически нет тверди?

— Да.

— И он сейчас опускается во Тьму?..

— Да… наверное…

— Ты не оттуда. Зачем тебе в Каенор?

— Там все, кого я люблю… Там страна, которая стала для меня почти родной…

Султан подошел вплотную и заглянул Избраннику в глаза. Мирлас тихо пискнул и смолк, подавленный мощью повелителя джиннов. Ростислав почувствовал волны псионической силы султана и даже не попытался сопротивляться. Это было бы примерно так же действенно, как противостоять урагану при помощи вентилятора.

Пока джинн сканировал память Ростислава, тот не видел и не чувствовал вокруг ничего, и только синие глаза султана стояли перед взором..

«Я выдержу, — подумал он. — Я должен вернуться…»

Через минуту, а может, через вечность, джинн отошел от юноши, который едва устоял на ногах. Чтобы хоть как-то облегчить мучения, Ростислав положил ладони на нещадно болящие виски и начал их массировать. Мирлас вообще будто пропал и не отзывался ни на какие запросы.

Султан чуть повел рукой, и боль ушла. В следующий миг голова у Ростислава страшно закружилась, и он снова отчетливо увидел всё окружающее своими собственными глазами.

— Тебе нужны глаза, чтобы видеть, — прокомментировал джинн. — Ты не враг элементалам, и твои помыслы благородны…

— Нельзя было просто спросить… — вполголоса буркнул Ростислав, у которого всё плыло перед глазами.

Он потряс головой, разгоняя дурноту, потом осмотрелся и поднял с пола меч, который выронил в беспамятстве.

— Знаешь, если тебя так интересует этот вопрос…

— Какой?

— Ты же знаком с Шаллагартой и Эаллойенумом? — спросил султан, и Ростислав кивнул. — Так вот, они никогда не смогут воссоединиться. Скорее всего, они впоследствии выберут путь смертных…

— Я не понимаю.

— Они отрекутся от стихий и станут обычными детьми. Потом — взрослыми. Потом они умрут. Но всю жизнь будут вместе. Краткий миг на фоне вечности.

— Это же будет их выбор, не так ли?

— Да, и я ничего не имею против, даже если бы мое мнение было хоть в малейшей степени решающим.

— А разве не султан — повелитель элементалов Воздуха? — удивился юноша. — У меня создалось именно такое впечатление…

— Вы, смертные, всё привыкли мерить по своим стандартам… Султан джиннов, эмир ифритов, подгорный король д'дао, царь морей маридов… Всё это ярлыки смертных, повторяемые несознательными элементалами. У нас нет правителей, есть только могущественные духи, рядом с которыми быть почетно и безопасно.

— Безопасно в отношении кого?

— Хотя бы магов, — султан улыбнулся. — Никто из смертных не одолеет султана джиннов.

— Благодарю тебя, султан. — Ростислав поклонился. — Я могу лететь?

— Благодари своих родителей, смертный, за то, что воспитали тебя таким, какой ты есть, — отозвался султан. — Вылети из дворца и вставай на Небесную Тропу. Тебя выпустят.

Ростислав расправил крылья и взлетел. Он пронесся по коридору мимо толпы любопытных сильфов, которые прыснули во все стороны при его приближении.

Парень улыбнулся и вылетел в небо.

— Привет, — сказали рядом.

Ростислав повернул туда голову и увидел Эаллойенума.

— Здравствуй, — ответил он. — А где Шаллагарта?

— Она дома… — Сильф прикрыл глаза. — Она не может долго жить вне своей Плоскости, она попросту погибнет от голода, погаснет…

— Понимаю. — Ростислав завис на месте, даже не работая крыльями. В Воздушной Плоскости невозможно было упасть.

— Я хотел предупредить тебя, — сказал сильф. — В Каеноре все уже давно думают, что ты погиб…

— Что?! — опешил юноша. — Что значит «давно»?

— Ты был в нейтральной Плоскости Астрала, — сказал сильф.

«Вот уж воистину плоскость», — мелькнула мысль у Ростислава.

— И что? — спросил он.

— Архидемон, уходя, невольно отбросил тебя из основного потока времени остаточным импульсом перехода, и в Каеноре успело пройти почти пятьдесят дней, — сказал мальчишка. — Ты, наверное, слышал, что время в Астрале часто идет медленнее…

— Да, слышал… — Ростислав словно очнулся. — Я должен лететь немедленно!

— Конечно, — Эаллойенум кивнул. — Пусть тебе сопутствует удача.

— До встречи, Эай, — сказал Ростислав и, активно заработав крыльями, понесся вперед, на ходу подготавливая заклинание Небесной Тропы.

«В Радужный, — билась мысль, — немедленно!.. Я могу опоздать…»

Небесная Тропа открылась легко, словно ждала Избранника.. Коридор из сияющих голубых и серебряных огней закрутился в фантасмагорическом танце, и Ростислав понесся вперед с умопомрачительной скоростью.

«Я лечу, — подумал он, выставив перед собой руки и расправив крылья. — Я лечу… домой!..»

Архимаг Лоарин смотрел на прибывающие в гавань Радужного Города корабли шуолов. Поток беженцев не прекращался ни днем ни ночью, и едва солнце опускалось в Великую Бездну, как можно было разглядеть багровое зарево на горизонте — горел остров Алашом. Армии Аргаррона уничтожали всё на своем пути. С рассветом зарево пропадало, но был виден черный дым пожаров.

Архидемон призвал орды демонов и нежити, а армии Алашома и Радужного были истощены битвой со смертными. Их противники вдохновлялись Аргарроном, в которого свято верили все оставшиеся смертные, а дух армий Света был, казалось, навсегда подорван гибелью Избранника.

Хвала Ауррину, шуолы заранее подготовились и к такому повороту событий и успели вывезти всех граждан, за исключением войск, которые остались прикрывать отход. Бескрылые солдаты шуолов понимали, что обречены, но всё равно шли в бой на орды Аргаррона. Пока армия Тьмы была занята ими, их семьи имели время, чтобы улететь в безопасное место.

«Помоги нам, Ауррин, — мысленно взмолился Архимаг. — Пошли мне знак…»

Сзади подошла Лия и встала рядом. Ворожея была в ритуальных одеждах — видимо, недавно вернулась из храма, где вместе с кводом набиралась сил.

— Дочь моя. — Лоарин обнял девушку крылом. — Если у нас еще есть будущее, смогут ли меня простить потомки?

— Не вини себя, — ровным, безэмоциональным голосом сказала Лия. — Ты сделал всё что мог.

Архимаг сжал кулаки. После гибели Избранника Лия практически превратилась в безразличную тень. Лоарин помнил дочь веселой и жизнерадостной девочкой, помнил ее нежную любовь к юноше из другого мира. Сейчас он видел совершенно другую Лию — замкнутую и серьезную, сосредоточившуюся на магии и предстоящей битве с силами Тьмы.

И еще ворожея больше никогда не улыбалась.

— Смотри, отец, — вывел Архимага из раздумий голос дочери.

Лоарин взглянул туда, куда показывала девушка, и обомлел: в свете восходящего солнца приближались исполинские крылатые силуэты.