Terra Mutantica - Люди Черного Креста

Закованные в броню, хорошо вооруженные и прекрасно обученные рыцари Святой Инквизиции, да еще со своими автоповозочными пулеметами, могли бы быть отличным подспорьем в бою. Могли бы, но увы… Как показывал опыт предыдущих стычек с котловым зверьем, крестоносцы не горели желанием помогать ландскнехтам. Новобранцы должны были защищаться и отбивать атаки сами, используя навыки, полученные на учениях в вербовочном лагере.

А стычек было много. Гораздо больше, чем хотелось.

А уж потери… Некоторые полки через несколько дней пути уменьшились на треть, некоторые – и вовсе наполовину. Теперь даже недоукомплектованная русская рота на общем фоне не казалась малочисленной. А ведь через Котел им еще пилять и пилять…

– Ать-мать! Ать-мать! – не умолкал Костоправ. Но для того чтобы выпустить пар и снять напряжение, этого было уже недостаточно. Внутренний барабан лекаря бил все яростнее, а внутренний командир свирепел. Голос Костоправа становился все злее. На него косилось все больше народа.

Сослуживцы уже успели узнать, что такое Костоправ в ярости, и многие побаивались его не меньше, чем котловых мутантов.

– Ать-мать!

Виктор с тоской думал о том, удастся ли успокоить Костоправа, когда он снова сорвется. И о том, кто бы успокоил его самого.

Шли дальше. Этот участок пути считался проверенным: головной дозор ничего подозрительного не заметил и сам жертвой мутантов не стал. Но, как оказалось, котловые твари перехитрили людей. Или они только что выбрались к тракту, не заметив разведчиков. А может, небольшая группка дозорных просто не заинтересовала хищников, и те решили дождаться, пока к ним притопает более сытное угощение.

Что ж, твари своего дождались. Нападение произошло как всегда – внезапно и там, где его не ждали.

– Ать…

Ш-шух-ш-шух-ш-шух-ш-шух-ш-шух! Толстый мшистый покров, укрывающий лес, вдруг порвался… нет – взорвался. Сразу в нескольких местах. В воздух полетели зеленые клочья.

– …мать! – икнул и заткнулся, наконец, Костоправ.

Ш-шух-ш-шух-ш-шух-ш-шух-ш-шух! Снизу в кроновый мох ударили еще раз – сильно, мощно. Фонтаны зелени и сломанные ветки разлетелись в разные стороны.

Из образовавшихся прорех над лесной кромкой у тракта, будто из воды, выныривали раззявленные пасти на толстых, как ствол камень-дерева, то ли шеях, то ли хоботах – длинных, гибких и бугристых. Именно пасти: голов на конце шей-хоботов Виктор не видел. А может, головы неведомого отродья были столь миниатюрными по сравнению со всем остальным, что человеческий глаз просто не мог их различить.

Тел тварей, устроивших засаду, тоже видно не было, и невозможно было судить о том, что они из себя представляют. Впрочем, угрозу сейчас несли не тела, а заканчивающиеся пастями шеи, которые раскручивались как разжимающиеся пружины, вились над лесом словно бичи, и с обеих сторон дороги тянулись к ландскнехтской колонне. Пасти издавали щелкающие и кашляющие звуки, похожие на жутковатый смех.

«Наверное, так могла бы смеяться смерть», – решил Виктор.

* * *

Славянский полк оказалась в самом центре атаки. Якуб, схватившийся за меч и подавший своего быконя под прикрытие пикинеров, еще не закончил отдавать приказы, и ротные капитаны только-только начали переводить команды полковника, а ландскнехты, давно и безоговорочно поверившие в спасительную силу строя и на уровне инстинктов усвоившие, что следует делать при нападениях мутантов, уже выстраивали из походных колонн небольшие и подвижные боевые терции, щетинящиеся пиками и алебардами.

Не утраченная на марше плотность рядов и выработавшаяся привычка идти в ногу теперь сослужили хорошую службу: когда котловые твари обрушились сверху, из моховых зарослей, их встретили должным образом.

Усталость исчезла. Так бывает всегда: усталость уходит, когда приходит смерть. Перед лицом смертельной опасности открывается второе дыхание. Обязательно открывается. У того, кто не хочет перестать дышать вовсе.

– Огонь! Волкопсовы дети! Пли! – кричал Кошкодер, сверкая своим единственным глазом.

Уже стреляли…

Грохнули самопалы. В воздухе засвистели стрелы. Пару раз пальнули Стрельцы, не пожалевшие ради общего дела своего скудного боезапаса. Щелкнули легкие арбалеты Змейки и Костяники. Стрелец-баба вроде бы даже попала. Еще несколько стрел вонзились в бугристую плоть, а пули и картечь оставили на извивающихся шеях-хоботах раны, сочащиеся густой темной кровью.

Что-то залетело в раззявленную пасть одной из тварей, другой монстр забился в конвульсиях на краю леса, ломая ветки на деревьях и разрывая кроновый мох. Пара раненых мутантов по-быстренькому втянулись обратно под зеленый покров, но остальные отказываться от охоты не стали.

Сначала шеи-пасти навалились на внешние ряды, где щитоносцы выстроили защитную стену, но…

– Мечники – вперед! – сыпал приказами Кошкодер. – Бить из-за щитов! Остальные – в прикрытие! Три ряда на колено! Пики-лебарды – древком в землю! Наконечники – вперед и вверх! Следующие три – на плечо! Вперед и вверх! Следующие – вверх!

Между и по-над щитами ударили тяжелые двуручные мечи.

Шкура у котлового отродья оказалась не очень прочной: мечники, действовавшие под прикрытием щитоносцев и пикинеров, пробивали ее, оставляя на толстых безголовых шеях глубокие зарубки, вроде тех, что оставляет на стволах топор дровосека. Из зарубок густо лилась кровь, по цвету и консистенции похожая на болотную жижу.

Длинные клинки секли толстые бугристые шеи, кромсали пасти и сносили выпирающие наросты. Полностью перерубить такой хобот, правда, было затруднительно, но все-таки еще с полдесятка покалеченных шей скрылось в лесу, пятная траву, деревья и мох темными потеками.

Оставшиеся монстры выгнулись мостиком через непробиваемую внешнюю стену терции и ударили в глубь строя, пытаясь смять его изнутри. Не тут-то было!

– Вверх! Пики-лебарды вверх! – орал Кошкодер.

Вылезшие из котлового леса твари наткнулись на другой лес – пиково-алебардный.

Сколько не тыкались шеи-хоботы сверху, всякий раз на их пути оказывались острия, лезвия и заостренные крюки, протиснуться между которыми мутантам никак не удавалось.

Наконечники пик наносили чувствительные уколы, а алебарды рубили не хуже двуручных мечей. Щелканье и кашель монстров становились все громче и раздраженнее и уже мало напоминали смех.

Одна из тварей оказалась то ли особенно настырной, то ли голоднее других. Не обращая внимания на боль, она нанизалась на пару пик, сломав при этом еще две или три, и дотянулась до пикинера, бросившего обломок древка, но не успевшего вынуть меч-кошкодер. Тварь наделась на него как чудовищный колпак и с отвратительным чавкающим звуком втянула в себя.

Брызнувшая кровь залила несколько рядов. На землю упали искореженный стальной шлем, скрученный понож, расколотые обломки пластикового нагрудника и покоцанные ножны с коротким ландскнехтским мечом. Хорошо видно было, как человеческое тело продвигается внутри шеи-хобота быстро уменьшающимся комком – его словно сминали невидимые жернова. А монстр, прорываясь сквозь лезвия и наконечники, уже искал новую жертву.

Упертую тварь накололи сразу на несколько пик, подцепили крюками, подтянули под алебарды. На безголовую шею и перемазанную человеческой кровью пасть обрушились с полдюжины топоров на длинных рукоятях. Совместными усилиями алебардщики все-таки отрубили этому мутанту то, что у него было вместо головы. Еще одного, отчаянно пытавшегося проломиться сквозь лес граненых древков и заточенной стали, Виктор, Василь и Костоправ приняли на «пирамидку» из трех пик.

В какой-то миг монстр завис над головой Виктора. Сверху закапало: слюнки у твари текли, как вода из прохудившегося ведра. Желтые такие, пенистые, отвратные. Только вот добраться до двуногого лакомства мутант никак не мог: пики не позволяли.

Виктор разглядел, что в слюнявой пасти нет зубов. Их заменяли частые и острые как бритвы пластины, закрученной спиралью уходившие куда-то в глубины глотки. «Не дай бог проглотит!» – ужаснулся Виктор. Попасть в такую мясорубку означало превратиться в фарш еще на пути к желудку монстра.

Виктор оттолкнул безголовую шею пикой. Костоправ, изловчившись, всадил острие своей прямо в пасть твари. Та легко перекусила древко, сыпанув мелкой щепкой, но все же отпрянула к лесу, мотая шеей и надсадно хрипя. Видимо, наконечник встал тварюге поперек глотки.

Рыцари-Инквизиторы по своему обыкновению не вмешивались. Выстроив в арьергарде собственный оборонительный строй, они безучастно наблюдали за стычкой со стороны.

«Вот же суки! – подумал Виктор. – Хоть бы очередь из пулемета дали. Хоть бы стрелу пустили для приличия!»

* * *

Все закончилось так же неожиданно, как и началось. Большая часть израненных мутантов укрылась в прорехах мшистого одеяла, с пяток шей-хоботов вяло шевелилось на забрызганных темной кровью траве и деревьях да валялась на дороге срубленная алебардами «голова»-пасть.

Рота потеряла пятерых.

Прозвучал приказ двигаться дальше. Что ж, правильно: задерживаться здесь не стоило. И уж тем более никому не хотелось лезть в лес и выяснять, что это за милые зверушки напали на ландскнехтскую колонну. До наступления сумерек лучше убраться подальше. А то, какие твари устроили засаду на тракте, пусть остается загадкой. Переживем как-нибудь.

Ландскнехты с опаской обходили лежавший на пути обрубок, напоминавший кусок неровного, плохо оструганного бревна, расколотого на конце. Приоткрытая пасть-раскол сильно воняла, а сочившаяся из нее темная кровь мешалась с желтой пенистой слюной. Бугристая пупырчатая шкура была густо покрыта рубленными и колотыми ранами.

Виктор еще раз осмотрел странное существо, вернее, ту его часть, что валялась сейчас посреди дороги. Нет, головы на отрубленной шее-хоботе точно не было. Головы в привычном, человеческом понимании, во всяком случае. Был только ротовой провал. Возможно, небольшие бугорки возле самой пасти и выполняли какую-то «головную» функцию. Возможно, там даже находились зрительные, обонятельные или слуховые органы, но сейчас все было изрублено в фарш, так что узнать это наверняка не представлялось возможным. А вот полноценному мозгу здесь поместиться точно негде. Его у твари либо не было вообще, либо он находился где-то совсем в другом месте.

Впрочем, пасть, заменяющая целую голову, при определенных обстоятельствах тоже является преимуществом. Побольше урвать, побыстрее заглотить… Может, обладателю такой пасти мозги на фиг не нужны? Может, чтобы жить – не тужить ему достаточно тупых рефлексов.

Виктор вспомнил, как монстр на его глазах сожрал человека: на все про все ушло не больше секунды.

Да и длиннющая, почти как у морского дракона шея-хобот тоже идеально подходит для охоты из засады. А что, очень удобно… Сам прячешься в лесу, а когда кто-то выходит на открытое пространство – выныриваешь из кронового мха и – хвать! Добыча уже в пасти. Не надо гоняться и перемещать туда-сюда всю массу тела. Шея достанет, пасть сожрет.

Но все-таки интересно – из чего такая шея может расти?..

Виктор покосился на лес с рваными прорехами в мшистом пологе.

– У-у-у, прожора долбаная! Заглотка хренова! – послышалось бурчание Костоправа. Почему-то он сразу отнес это котловое отродье к женскому роду. – Уж я бы тебя накормил орально, соска длинношеяя!

Вообще-то насчет последнего замечания у Виктора имелись большие сомнения. Снова вспомнилось, как легко монстр проглотил человека, причем целиком. Опасно все-таки кормить… такого… такую… Так.

– Ни хрена не догоняю! – продолжал Костоправ. – Где у нее башка-то, а, Золотой? Вот это варежка раззявленная, и все, что ли?

Виктор молча пожал плечами. Вопрос, скорее всего, был риторический.

– Ур-р-родина какая, – поморщилась Змейка.

– Не, я понимаю, в такую голову жрать удобно, – продолжал рассуждать Костоправ. – Ну, может быть, вылизываться с такой шеей еще можно. Но думает-то она чем? Жопой?

– В Котле всякое может быть, – глубокомысленно заметил молчавший до сих пор Василь.

– Слышь, сука, ты жопой думаешь, да? – переступая через неподвижный обрубок, Костоправ наподдал по уцелевшему бугристому наросту.

То ли лекарский сапог задел какой-то нервный центр, то ли произошло рефлекторное сокращение мышц, но отрубленная шея-хобот вдруг дернулась, изогнулась калачом. Мертвая пасть клацнула острыми зубами-пластинками. Костоправ шарахнулся в сторону.

Ругался он после этого долго, отчаянно и грязно.

– Держать строй! – строго прикрикнул Кошкодер.

* * *

– Во-о-оздух! – новый сигнал об опасности прозвучал, когда они отошли от места стычки и поднялись на небольшой открытый пригорок.

– Пики-лебарды вверх! Подтянись! Сомкнуть ряды! Стрелки, г-товсь! – снова посыпались приказы Кошкодера. – Не зевать, мать вашу! Сопли не жевать!

Никто не зевал и не жевал. Ландскнехты встали плотнее, подняв вверх оружие.

В небе вились, непредсказуемо меняя траекторию полета, новые представители котловой фауны. Пять… нет – шесть особей. Широкие – шире врановских – кожистые крылья, четыре растопыренные конечности, вытянутое, голое, лишенное оперения тело, отдаленно даже смахивающее на человеческое, сзади – плоский копьевидный хвост.

Больше, собственно, ничего разглядеть не удалось: слишком быстро летали твари.

– Это еще что за страхолюдины такие, епть? – угрюмо вопросил Костоправ.

И добавил с чувством:

– Не люблю, мля, когда птички над головой летают.

– Это не птички, – сказал Виктор. – Видишь, без перьев.

– Ну, ощипанные птички, туды ж их в кочерыжку! – упрямо стоял на своем лекарь.

– На летучих мышей похожи, – задумчиво отметил Василь. – Только на больших.

«На очень больших», – мысленно поправил его Виктор.

– Ну, в смысле, крылья у них такие же, – уточнил помор.

– Горгульи это, – внес ясность стоявший неподалеку Кошкодер. – Что-то вроде вранов, только еще м-м-м… красивше. – Капитан поморщился.

– Имел я такую красоту, прикрыв тулупом! – буркнул в сторону Костоправ.

– Очередная местная, мать ее, достопримечательность, – продолжал Кошкодер. – Живут у рек, озер и на морском побережье. Любят воду. Далеко и быстро летают. Кроновые мхи рвут в клочья, так что под ними от этих зверюшек не спрячешься. При этом сами – живучие и злобные твари. Шкура – как камень, фиг пробьешь. И сильные, заразы: всадника с быконем в воздух поднять могут. Будем надеяться, нападут не на нашу роту.

Горгульи метались между ландскнехтскими отрядами и лесом, возле которого произошла недавняя стычка, словно разрываясь между двумя целями и выбирая, куда спикировать. В конце концов, выбор был сделан: крылатые мутанты описали еще один круг над изготовившимся к бою людским строем и направились к лесу.

– Пронесло! – с облегчением выдохнул Кошкодер. – Сегодня горгульи поужинают мясом, которое мы нарубили на тракте.

– Теми шеями с глоталками, что ли? – удивился Виктор.

– Ими самыми. Горгульи часто на них охотятся.

Над лесом разнесся долгий пронзительный крик, от которого душа ломанулась в пятки.

– Бр-р-р, – Змейку аж передернуло.

– Горгульи перекликаются, – кивнул Кошкодер.

Капитан тоже поежился.

С возвышенности, где расположилась русская рота, хорошо было видно, как летающие твари спустились к тракту и примыкающему к нему лесу. Одна из горгулий, которой, видимо, не досталось добычи, обрушилась на моховый полог, яростно терзая его всеми четырьмя конечностями. В считанные мгновения тварь проделала в толстом зеленом слое изрядную дыру. Сложив крылья и обернув ими тело, она скользнула под мох, словно гигантский червь.

В другом месте, наоборот, из-под мха вдруг неожиданно вскинулась, будто выстрелила шея-хобот. Лесная тварь попыталась поймать и заглотить низко летящую горгулью. Но вместо этого попалась сама. Горгулья, неожиданно кувыркнувшись в воздухе, ловко перехватила когтистыми лапами гибкий хобот чуть пониже опасной пасти и тут же в него вгрызлась.

Шея попыталась снова укрыться в лесу, да куда там: сильные крылья горгульи яростно лупили по воздуху и тянули добычу вверх. Впечатление было такое, будто горгулья бьется на живой привязи. На самом деле это билась «привязь», ломая ветки и разрывая мох.

А вот и вторая горгулья – та, что скрылась под толстым зеленым одеялом – вновь взмыла над лесом, вытягивая захваченную добычу – обессиленную и истерзанную.

Вырвать своих жертв из леса горгульи не могли, поэтому пожирали их прямо так, опускаясь от пасти все ниже и ниже и оставляя после себя лишь окровавленный позвоночник с перемолотыми костистыми отростками коротких ребер и переплетениями толстых жил.

Виктору показалось, будто обгрызенные позвоночники еще шевелятся.

Долго наблюдать за охотой крылатых монстров ландскнехтам не позволили. Прогудел сигнальный рог, ударили барабаны. Колонна двинулась дальше, предоставив котловым тварям возможность разбираться друг с другом без свидетелей.

Глава 2

Походный шатер Верховного Магистра Святой Инквизиции Его Преподобия Йохана Остландского стоял на побережье Бискайского залива. Именно сюда со всего Пиренейского полуострова стягивались корабли Армады. Когда-то это были испанские земли и воды, теперь же…

Теперь все по-другому. Отсюда начинается территория Ордена. Территория гармонии, порядка, спокойствия и правильной… истинно правильной жизни. Кое-где, правда, тлеют еще очаги Скверны, которые предстоит зачистить, облагородить и присоединить к Инквизиторским владениям. А дальше за орденскими границами лежат земли язычников, варваров и иноверцев, не признающих Черного Креста. Но это тоже временно. Рано или поздно Святая Инквизиция доберется и до них.

Сильный ветер с Атлантики бился в широкий полог, словно тварь-мутант, вознамерившаяся свалить шатер и попрать развевающееся над ним знамя Креста. Но, разумеется, такое не под силу презренным порождениям Скверны. Черный Крест сильнее всех Скверн вместе взятых.

И все же… Проклятые, проклятые Скверны!

Йохан Остландский – крепкий коротко стриженный человек с тщательно выбритым и ухоженным лицом – на миг прикрыл глаза, всегда горевшие стальным отблеском веры. Тонкие губы сжались. По высокому открытому лбу пролегли глубокие, будто продавленные лезвием тупого ножа морщины. Размышления о Сквернах всегда портили Магистру настроение. Но сейчас имелся противовес этим дурным мыслям. Хорошие новости.

Йохан открыл глаза.

В шатре он был не один. Перед рабочим столом Магистра стоял навытяжку ландкомтур брат Себастьян, возглавлявший посольство в землях викингов. Посол выглядел уставшим, вымотанным и исхудавшим. Что ж, неудивительно. Добравшись с викингами до Германии, но не застав там главу Ордена, он с небольшим отрядом пересек французскую Скверну и отыскал на испанском побережье новую ставку Магистра.

Свою миссию брат Себастьян выполнил на «отлично». Как, впрочем, и всегда: ландкомтур был верным слугой Черного Креста и Верховного Магистра. Первые драккары жадных до добычи северных варваров начали присоединяться к флотилии Инквизиции задолго до того, как брат Себастьян попросил аудиенции.

Однако посол сумел не только заключить союз с северянами. Он привез кое-что еще. Кое-что очень важное. Йохан провел рукой по старой, тщательно закатанной в пластик и потому неплохо сохранившейся карте, разложенной на столе.

Россия. Страна, которая, как и прочие государства старого мира, перестала существовать после Бойни. Теперь от этой некогда большой и великой страны остались лишь гиблые Скверны да дикие варварские земли, на которых не чтут Черного Креста.

А еще…

Да, осталось и кое-что еще.

Карта была испещрена красными отметинами с указанием точных координат. Каждая метка обозначала…

– Значит, все это – русские военные объекты? – Йохан прищурился, прикидывая количество красных точек. Их было много. Очень.

– Да, ваше преподобие, – брат Себастьян почтительно склонил голову. – Старейшина поморов из Соловецкой крепости сказал так.

– Не обманул? – Магистр оторвался от карты. Пристальный взгляд глаз цвета стали полоснул по лицу брата Себастьяна, словно кинжал с раздвоенным лезвием.

– Вряд ли. Помор находился в таком состоянии… – начал брат Себастьян, но, запнувшись, уточнил: – Он был доведен до такого состояния, в котором люди предпочитают не лгать. К тому же я дал ему понять, что проверю его информацию. И, разумеется, объяснил, что ждет его в случае обмана.

– Почему ты не привез его с собой?

– Он слишком стар и слишком слаб, ваше преподобие. Не думаю, что старик выдержал бы такой путь. К тому же он мог проговориться викингам о том, что я везу. А викинги могли предъявить права на карту. Спорить с ними на их драккаре трудно.

– Разумно, – согласился Йохан. – А этот помор… он все еще жив?

– Когда я уезжал, был жив, – кивнул брат Себастьян, обозначив уголком рта подобие слабой улыбки. – И дорожил своей жизнью так, как это могут делать только старики, уже отжившие свой век, но не желающие умирать.

– Есть кому за ним присмотреть?

– Я оставил на Соловках брата Фридриха.

– Брат Фридрих, – Магистр наморщил лоб. – Это…

– Пыточный мастер при нашем посольстве, – подсказал ландкомтур. – Собственно, он и заставил помора говорить. Он же проследит за тем, чтобы старик не болтал лишнего викингам. Но все же я попросил сохранить пленника живым так долго, как это будет возможно. На тот случай, если он нам вдруг пригодится.

– Хорошо, брат Себастьян, – кивнул Йохан. – Ты сделал благое дело для Святой Инквизиции, и твои усилия будут вознаграждены. А теперь ступай и отдохни. Мне нужно помолиться.

Ландкомтур с поклоном удалился из шатра.

* * *

За пологом, который, выходя, поднял брат Себастьян, открылся вид на берег и море. Суша пестрела от шатров и знамен с черными крестами. В море было тесно от прибывающих кораблей. Суда уже сейчас не помещались в бухте и многие стояли на рейде в открытой воде. Армада собиралась в единый кулак.

«Только бы не было шторма», – подумал Йохан. Впрочем, даже если и будет… Шторм позволит отобрать для экспедиции самые надежные корабли и самые умелые команды. Лучшие из лучших.

Полог опустился.

Магистр еще раз глянул на карту. Она была изготовлена в виде книжки-раскладушки. Такую карту удобно хранить, транспортировать и использовать, открывая нужную страницу или разворачивая целиком.

Сыпь ярко-красных точек хорошо выделялась в сетке меридианов и параллелей, между мелким, но очень четким кириллическим шрифтом, обозначающем города, реки, моря. Точки располагались и на территории Большой русской Скверны, и южнее ее, и севернее, и восточнее. Если хотя бы малая часть красных меток действительно окажется сохранившимися военными объектами и складами – этой карте поистине нет цены.

Завладев ТАКИМИ запасами старого оружия, Святая Инквизиция сможет противостоять любому врагу Черного Креста и любым созданиям Скверны. С ТАКИМИ запасами Орден подомнет под себя весь мир. Установит контроль над ним. И будет чистить, чистить, чистить оскверненные земли.

Йохан не особенно рассчитывал найти исправные ракеты, танки или самолеты. Во время Бойни все это наверняка стало приоритетной мишенью, а что не стало – вышло из строя без надлежащего ухода. Проржавело, сгнило, сломалось.

Нет, военная техника, скорее всего, превратилась в металлолом. Но ведь были еще арсеналы стрелкового оружия. О подземных мобилизационных складах, разбросанных по необъятным российским территориям, до сих пор ходят легенды. И хоть какие-то из них должны же сохраниться! Простые, неприхотливые и безотказные «калашниковы» и штабеля цинковых ящиков с патронами приумножили бы силу Святой Инквизиции.

Силу… Йохан невесело улыбнулся. Раньше реальная сила измерялась количеством ядерных боеголовок. Теперь – количеством старых стволов и боеприпасов к ним. Мир измельчал. Как, впрочем, и люди. Люди сейчас много боятся и мало живут. Лишь немногие переступают через тридцатилетний рубеж, остальные погибают раньше. И видят теперешние людишки недалеко. Они, как правило, ограничиваются своими жалкими клочками земли, зажатыми между территориями Скверны. Только Святая Инквизиция решается менять этот грешный мир к лучшему с помощью огня, меча, Черного Креста и благочестивых молитв.

Магистр встрепенулся. Кстати, он ведь хотел помолиться. Надо поблагодарить Черный Крест за карту. Попросить удачи. И совета.

Совет сейчас нужен как никогда. И корабли, и люди практически готовы к отплытию. Скоро начнется Великий западный поход и новая Конкиста.

Но карта, привезенная братом Себастьяном, породила сомнения.

Не разумнее ли сначала отправить войско за старым оружием? Если найти его, морская Армада Святой Инквизиции станет поистине несокрушимой.

Но с другой стороны… Поиски военных объектов в восточных землях займут много времени, а с запада все ощутимее веет угрозой, не очень понятной пока, но уже вполне отчетливой. Орденские разведывательные экспедиции, уплывающие вслед за солнцем, не возвращаются обратно, зато океан все чаще приносит странных нездешних тварей. Причем исчадия неведомой Скверны, выползающие из атлантических вод, ведут себя слишком… слишком организованно, что ли. Уж очень их слаженные действия напоминают тактику передовых отрядов противника, просачивающихся на чужую территорию, проводящих разведку и прощупывающих силы врага перед решающим вторжением. Возникает впечатление, будто тварей гонит на Европу чья-то злая воля.

Если дело действительно обстоит так, то медлить с отплытием нельзя. Обычный человек не способен управлять мутантами. Значит, морских гадов из Атлантики контролирует какое-то особое отродье Скверны, до которого нужно добраться, и поскорее.

Собственно потому и собирается сейчас Армада, потому и готовится морской поход на запад. Святая Инквизиция должна уничтожить неизвестного врага, кем бы он ни был, прежде, чем враг этот сам нанесет удар. А что будет, если орденские силы отправятся на восток искать российские военные объекты, а Европу тем временем захлестнет нечто, что несет угрозу Ордену и Черному Кресту?

Совет… Верховному Магистру Святой Инквизиции нужен был мудрый совет.

* * *

Йохан сложил карту, поднялся из-за стола и подошел к высокой треноге, на которой стояла жертвенная серебряная чаша, прикрытая пластиковой крышкой. Судя по весу, чаша была наполнена, впрочем, как и всегда: за этим братья из охраны Магистра следили особенно тщательно.

Йохан раздвинул полог, отделявший жилую и рабочую части шатра от Святилища. Здесь начиналась запретная территория, вступать на которую имел право лишь Верховный Магистр. Свет сюда почти не попадал, в углу едва тлела подвешенная на цепочке лампадка.

Он зажег от лампадки свечи в крестообразном подсвечнике.

Под плотным, украшенным черными крестами балдахином в самом центре Святилища на небольшом – по пояс – возвышении был установлен походный алтарь.

Йохан откинул занавес и шагнул к алтарю. Внес жертвенную чашу и подсвечник. Тяжелая негорючая ткань балдахина, шурша, опустилась за его спиной, окончательно отделив Магистра от мира и суетных мыслей.

Это было место уединения, молитв, размышлений и снисходящей благодати.

На алтаре хранился Ковчежец. Небольшая, отделанная пластиком, окованная металлом и украшенная золотом шкатулка, по размеру и форме напоминающая глухой рыцарский шлем. На инкрустированном боку Ковчежца выделялась выступающая изнутри гладкая поверхность с правильным крестообразным вырезом. Две пересекающиеся под прямым углом темные щели. Каждая – не длиннее мизинца. Черный Крест. Главный знак и главная святыня Ордена.

Черный Крест Святой Инквизиции не имел ничего общего с религиозными культами прошлого. Кто-то в новые времена после Бойни зачем-то возвращался к прежним богам, не уберегшим этот мир. Инквизиция поступала разумнее: новым временам она несла новую веру. Ее Черный Крест не отягощен связью со старым миром и старым крестом. Тут все по-другому. И проще и сложнее одновременно. Крест для новых Инквизиторов был ценен сам по себе. Просто как Крест. Черный. Великий. Сильный. Беспощадный. Сейчас он был не просто символом, он являлся самой сутью веры. Крест сам по себе был богом, и никаких других богов Святой Инквизиции не требовалось.

Йохан благоговейно опустился на колени перед реликвией. Поставил рядом жертвенную чашу и свечи.

Сразу за алтарем стояло старое зеркало, в которое надлежало посмотреться, прежде чем приступить к молитве, и в которое нужно было взглянуть, уходя из Святилища.

Неровное пламя свечей вырывало из мрака лицо Магистра, Ковчежец и зеркало. Секунду или две Йохан всматривался в свое зеркальное отражение, настраиваясь на нужный лад. Бледный лоб, глубокие впадины глаз… Он решил, что готов к молитве.

Склоненная голова коснулась Ковчежца. Магистр почувствовал лбом приятную прохладу гладкого бока реликвии и тепло крестовидного выреза на ней.

Губы уже шептали молитву.

– …Черный Крест… мудрости… власти… могущества… веры… – слова едва-едва прорывались сквозь взволнованное дыхание. – Взываю… помоги… вразуми… проясни… дай совет…

Тяжелый полог балдахина, укрывший человека и его святыню, не шевелился и был подобен стене.

– Черный Крест! Взываю! Взываю! Взываю! Взываю! – четырежды, как и положено просить у Креста, вымолвил Йохан и замер в ожидании ответа, не поднимая головы и не отрывая лба от Ковчежца.

Ответ пришел. Правильный ответ. А других Черный Крест и не дает.

* * *

Молитва помогла успокоиться и сосредоточиться. Мысли потекли в нужном направлении. Черный Крест дал знать, что и как нужно делать. Крест все объяснил и все разложил по полочкам. Как всегда.

Перед людьми, изготовившимися плыть на запад, нельзя ставить новую цель и вести их на восток. Они уже получили необходимый настрой, который не стоит ломать. Люди, собранные для плавания, готовы к плаванию. Любой другой приказ может поколебать их веру и их верность. Но главное даже не это. Глупо отправлять Армаду с наемниками-ландскнехтами на поиски старого русского оружия. Старым оружием должны владеть только рыцари Ордена. А значит…

Решение лежало на поверхности. Нужно было только попросить Черный Крест о помощи, чтобы понять это.