Елена Руденко
      Марсово поле
      В дом No 30 на улице Сентонж вошел аккуратный, хорошо одетый пожилой человек. Он медленно с большим трудом поднялся по лестнице на третий этаж и постучал в одну из квартир.
      Ему открыл бледный худощавый молодой человек. Его холодные голубые глаза встретились со взглядом гостя.
      -- Вы мсье Робеспьер? - спросил старик. - Я не ошибся?
      -- Да, это я, проходите... А с кем я имею честь говорить?
      -- Мое имя Брион, простите, что отвлекаю вас от дел, но мне бы очень хотелось кое-что обсудить с вами...
      -- Да, я выслушаю вас. Только через полчаса мне нужно уходить, - предупредил Робеспьер. - Надеюсь, вам хватит этого времени?
      -- Вполне, не беспокойтесь, - ответил Брион. - Я пришел к вам в качестве просителя. Мне известны ваши успехи не только в политике, но и в расследовании преступлений...
      -- Вынужден вас разочаровать, мсье, но я уже не занимаюсь этим. У меня много иных забот...
      -- О! Я вас прекрасно понимаю! - закивал старик. - Но войдите в мое положение, у меня пропала дочь, ее никак не могут отыскать...
      -- Прошу прощения, - вежливо перебил Робеспьер. - Но с этим лучше справится полиция.
      Брион пренебрежительно махнул рукой.
      -- Я подозреваю некоторых лиц в похищении, - сказал он. Но никак не могу понять, кто именно из них похититель. Вы, я слышал, умеете уловить в словах скрытые тайны. Я прошу вас поговорить с подозреваемыми, а потом сообщить мне, кто, на ваш взгляд, является похитителем. Ох, я на вас очень надеюсь!
      Робеспьеру стало жаль любящего отца, он решил сразу не отказывать ему и все обдумать.
      -- Сейчас я ничего точно сказать не могу, - ответил Максимильен. - Я напишу вам сегодня вечером. Прошу вас, оставьте свой адрес.
      Лицо Бриона расплылось в улыбке.
      -- Я вам очень благодарен! - воскликнул он, пожимая руку Робеспьеру.
      -- Еще рано благодарить, мсье, - прохладно ответил депутат. - Поживем - увидим.
      Сразу же после ухода Бриона, пришла Светлана Лемус, они с Робеспьером должны были вместе отправиться в Национальное собрание.
      -- Сегодня твои "друзья" должны будут дать свой ответ, сказала она смеясь. - Они хорошо запомнили твою речь 14 июля. Ты просто разгромил их версию о похищении короля.
      -- Это было нетрудно. Весьма необдуманно с их стороны было выдвигать утверждения, что король был похищен против своей воли. Тут налицо заговор и вероломство.
      -- Это верно. А какая рожа была у Барнава, когда он понял, что эта идея лопнула! Хотя, это была не его мысль, а маркиза Лафайета.
      -- Думаю, он и его сторонники так просто не сдадутся, сказал Робеспьер. - Это только начало сражения, их не так то просто победить.
      -- Возможно, ты прав. Кстати, как тебе моя статья о Лафайете?
      Светлана недавно решила заняться написанием статей, и это у нее неплохо получилось. К тому же друзья всегда были рады дать ей необходимые сведение.
      -- Хорошо, но слишком резко, - сказал Робеспьер. - Ты писала эту статью в соавторстве с Жоржем. Не следовало записывать все, что он диктовал.
      Светик пожала плечами.
      -- Ругательства я опустила, - сказала она. - Жорж Дантон мсье Лафайета терпеть не может, вот и отзывается о нем не очень красиво. Жорж обиделся на меня за то, что я вырезала половину его высказываний... Кстати, сейчас я пишу статью о тебе, о том, как ты победил своих противников. Ты же теперь у нас Неподкупный, которым восхищается вся Франция!
      -- Ладно, не преувеличивай!
      -- Я ничего не преувеличиваю... А как у тебя продвигаются отношения с Мадлен? Тебе удалось ее завоевать? Последнее время она стала благосклоннее к тебе относиться. Жаль только, что этот Барнав постоянно увивается около нее. Этот тип расположился поперек двух твоих дорог.
      -- Я не вижу в этом человеке реального соперника ни в политике, ни в любви, - ответил Робеспьер. - Прошу тебя, не будем об этом... У меня есть новость, уверен, она будет тебе интересна...
      Он рассказал Лемус о визите Бриона.
      -- Макс, миленький, давай будем искать эту пропавшую дочь! - воскликнула девушка. - А то последнее время как-то скучно стало, почти ничего не происходит! А я так люблю приключения!
      -- Светик, - строго сказал Робеспьер, которому хорошо запомнилось последнее приключение девочки. - Ты ко всему слишком легкомысленно относишься. Пойми, у меня нет времени проводить расследование, вести допрос подозреваемых, собирать факты! Сейчас такие важные дела идут!
      Девушка улыбнулась.
      -- Сбор фактов я беру на себя, - сказала она важно. - А тебе останется только подумать, и все!
      -- Ох, деточка, ты считаешь, что думать легко?
      -- Нет! Думать невыносимо и противно! Но ты же любишь думать!
      Светлана так искренне и настойчиво уговаривала Робеспьера, что тот решился принять ее предложение. Он понимал, что отказать Светик в этом предприятии - значит поссориться с ней надолго. К тому же дело обещало быть неопасным и легким, а Светлана всегда блестяще справлялась со сбором фактов.
      Антуан Барнав ожидал начала заседания, настроение депутата оставляло желать лучшего. Виной всему был Неподкупный, которого он считал личным врагом. Видному депутату Барнаву был неприятен этот выскочка из провинции, взявший верх в Якобинском клубе. Именно в этом клубе Барнав был когда-то единственным и неоспоримым лидером. Казалось совсем недавно он смеялся над Робеспьером, считал его дураком, завел роман с его возлюбленной. А сейчас вдруг все резко изменилось. Теперь великий Барнав, любимец женщин, лучший оратор Франции померк рядом с невзрачным арраским юристом.
      -- О! Мсье Барнав! - окликнула его Лемус, которая обожала дразнить этого типа.
      У нее с Барнавом была взаимная неприязнь. В свое время они невзлюбили друг друга с первого взгляда.
      - Что-то вы загрустили, - сказала Светлана. - Дела пошли неважно? Не расстраивайтесь, вы же не виноваты, что ничего не смыслите в политике.
      Красавчик ничего не ответил. Только злость мелькнула в его глазах.
      -- Мои предсказания сбылись, - продолжала Светик, очаровательно улыбаясь. - Робеспьер быстро обошел вас, как в политике, так и в любви. В свое время вы его недооценили, а зря. Помните, вы прозвали Робеспьера "Арраской свечой"? Согласна, точное прозвище. Только вам эту свечу потушить не удалось!
      -- Что вы болтаете!? - возмутился Барнав, терпение которого лопнуло. - Я когда-нибудь до вас доберусь, глупая девчонка.
      -- Ну, не такая я глупая, как вы думаете. Кстати, вчера мой друг и Мадлен Ренар вместе ужинали. Делайте выводы, милый мой.
      Барнав хотел было что-то ответить своей собеседнице, но звонок о начале заседания прервал его.
      -- Все уже заранее знают, что вы скажете! - закричала Лемус ему вслед. - Вы будете говорить о том, чтобы революция остановилась, что надо спасти монархию.
      Светлана не ошиблась. Вся речь видного политика была направлена именно на это. В этот же день приняли декрет, в котором косвенно снималась вина с короля Людовика. К ответственности привлекались "похитители" короля в лице генерала Буйе, бежавшего за границу, а также других заговорщиков, найти которых теперь было невозможно.
      Мсье Сенье уже несколько дней находился в Париже. Он прибыл со своей миссией, которую только недавно решился осуществить. Молодой человек чувствовал себя при этом очень виноватым.
      -- У меня нет другого выбора, - твердил он. - К тому же я ни чем не рискую. Это все ради моей невесты, милой Луизы. Она достойна лучшего!
      Сенье попытался погрузиться в мечтания о новой роскошной жизни, но грохот со стороны улицы быстро вернул его в реальный мир. Молодой человек вздохнул и огляделся вокруг: ужасная комнатушка с закопченными стенами, развалившаяся мебель, маленькое грязное окошко - это гостиница, которую он смог себе позволить.
      -- Что тут раздумывать! - сказал Сенье. - Иначе, я все жизнь буду чувствовать себя виноватым перед Луизой.
      Вечером Светлана Лемус направилась к мсье Бриону. Служанка впустила девочку без лишних расспросов и проводила в гостиную, где ее уже ждал хозяин.
      Светлана пересказала Бриону о решении Робеспьера. Она заверила старика, что всегда с блеском справлялась с подобными заданиями друга.
      -- Что ж, - вздохнул Брион. - Раз мсье Робеспьеру так угодно...
      -- Это ваша дочь? - спросила Лемус, указав на портрет молодой девушки.
      -- Да это моя дорогая Стефани, правда, она мила?
      Светлана согласилась. Девушка на портрете была просто мила. Ее нельзя было назвать красавицей. Открытое лицо Стефани не обладало яркими чертами, темные волосы были уложены в простую прическу. Внешне Стефани ни чем не отличалась от обычной парижанки. Это была девушка с довольно распространенным типом лица. Но для любящего отца она была единственной.
      -- Когда я смогу начать допрос подозреваемых? - Светлане не терпелось перейти к делу.
      -- Они через несколько минут начнут подходить по очереди, и вы сможете спокойно побеседовать с каждым, - сказал Брион. - А пока я бы хотел показать вам свой дом. Вам это интересно?
      -- Очень, мсье. Кстати, а при каких обстоятельствах исчезла ваша дочь?
      -- Это произошло два дня назад. Я решил выдать ее замуж, ей уже исполнилось девятнадцать. Главным для меня было то, чтобы моя девочка жила, ни в чем не нуждаясь. Я нашел ей знатного жениха, который как раз собирался жениться. Его имя Роне, он очень богат, у него даже связи в правительстве имеются. Я познакомил Стефани с ним, они даже побеседовали наедине. На следующее утро моя дочь исчезла.
      -- Хм... а этот мсье полюбил вашу дочь?
      -- Поначалу я думал, что да. Он живет недалеко, и часто видел Стефани, гуляющей по саду. Мне казалось, будто Роне влюбился в мою девочку. Потом я понял, что ошибся. Он хотел заключить с нами денежный союз.
      -- И вы были согласны? - в голосе Лемус звучал укор.
      Брион виновато опустил голову.
      -- Поначалу я согласился... Но я бы никогда не стал заставлять Стефани насильно выходить замуж, даже если бы жених был до безумия влюблен в нее. Почему она не сказала мне, что этот брак вызвал у нее ужас. Обычно она делилась со мной своими переживаниями и чувствами. После встречи с Роне она не обмолвилась со мной ни словом, она сразу же отправилась спать.
      Отец вздохнул.
      -- Она была такой послушной девочкой! Стефани ни разу не ослушалась меня. Конечно, не всё, что я требовал от моей дочери, нравилось ей, но она всегда выполняла мои просьбы.
      -- А у мадмуазель Стефани были на примете молодые люди?
      -- Да, она много времени проводила с мсье Леруа, очень хорошим молодым человеком. Пока этот юноша небогат, но он очень работящий и постепенно поправляет свои финансовые дела. Еще к нам часто наведывался мсье Лесот, сумасшедший художник. Его привела мадмуазель Ванель, эта дама обожает покровительствовать бездарностям, которых выдает за гениев. Мне кажется, что она любит этого ненормального. Лесот писал портрет моей девочки. Ох, такой жуткой мазни я еще не встречал. Он влюбился в Стефани и досаждал ей своей настырностью. Я даже не знал, как его отвадить. Мне было боязно, как бы моя дочь не влюбилась в этого полоумного живописца.
      Мадлен Ренар встретилась с Барнавом для весьма серьезной беседы. Последние события волновали ее. Мадлен боялась перемен, которые могли значительно отразиться на ее владениях, которыми она обладала на правах аристократки. Она разочаровалась в Барнаве, который до селе успешно вел выгодную для нее политическую игру. Теперь он не мог справиться со своими противниками, набирающими силу с каждым днем.
      Депутат начал разговор первым.
      -- Последнее время вы слишком благосклонно относитесь к Робеспьеру. Я слышал, вы с ним ужинали... Мне это не нравиться... Я догадываюсь, какие у вас с ним отношения! Вы опять стали его любовницей!
      -- Приберегите сии слова для вашей жены! - перебила его Мадлен. - Меня не волнует, что вам нравиться! Я больше думаю о том, как вы отвратительно работаете. С каждым разом ситуация становиться все менее благоприятной, а вы ничего не можете изменить! Робеспьер достоин большего уважения, хотя его политика противоположна моим личным интересам. Кстати, вы в курсе, что учинили кордельеры во главе с этим ужасным Дантоном? Они составили петицию об отстранении короля! Вы понимаете, чем это чревато?
      Суровый тон Мадлен заставил Барнава позабыть о ревности.
      -- Одни кордельеры нам не опасны, - ответил он. - Дело будет гораздо серьезнее, если петицию поддержат в Якобинском клубе. А этого не будет!
      Ренар расхохоталась.
      -- Вы планируете помешать этому? Неужели вам до сих пор не ясно, что в этом клубе вас давно не замечают! Там все слушают только Робеспьера! Все зависит от него. А как поведет себя этот человек, даже я не могу предположить, хотя знаю его с юности.
      -- Мадлен, вы разбиваете мне сердце! - Барнав попытался перевести разговор на другую тему. - Выходит, вы меня никогда не любили!
      Большие серые глаза Ренар гневно блеснули.
      -- Хватит! Оно у вас продажное, как душа! Вы любому продадите себя за деньги. Думаете, я не знаю, что вы служите двору и встречаетесь с королевой? Когда вас назначили сопровождать беглецов королевской крови назад в Париж, вы прямо-таки расстилались перед Марией-Антуанеттой. Эта мадам тоже пустила в ход все свое кокетство. Не знаю, кто из вас кого соблазнял, но зрелище было весьма любопытным. Жаль, я не видела. И после этого вы смеете клясться мне в любви!
      -- Это клевета!
      -- Оставьте меня! - перебила Мадлен. - Не показывайтесь мне на глаза до тех пор пока не решите проблему с петицией. Я заплатила вам двадцать тысяч, так что будьте добры их отработать! Лишь потом я послушаю ваше любовное вранье, если у меня будет хорошее настроение.
      Первым к Бриону прибыл мсье Патрик Леруа. Светик, припомнив слова хозяина, отметила, что он вполне мог похитить девушку, при чем с ее согласия.
      Светлана с интересом изучила подозреваемого. Вроде бы ничем непримечательный человек, но довольно приятный. Хотя, слишком серьезный и настороженный.
      -- Мне бы хотелось поговорить с вами об исчезновении мадмуазель Стефани, - начала Лемус.
      -- Я могу узнать, почему вас это заинтересовало? - спросил Леруа.
      -- Для моей книги, - произнесла девушка заранее подготовленную ложь. - У меня там фигурирует похищение.
      Молодой человек окинул ее недоверчивым взглядом.
      -- Я очень люблю Стефани, - начал он. - Но ее отец против нашего брака. Он считает меня недостаточно богатым. Хотя, я не бедствую, и смогу обеспечить любимой достойную жизнь.
      -- Как вы думаете, кто мог похитить мадмуазель Брион?
      -- Не знаю... но мне почему-то кажется, что это сделал мсье Лесот.
      -- Почему? - поинтересовалась Светик.
      -- Он полюбил в Стефани, а она его отвергла.
      -- Гм... это не повод для похищения.
      -- Понимаете, этот тип не совсем нормальный, он какой-то нервный и непредсказуемый. От него можно всего ожидать. На месте полиции я бы занялся именно им. Но все почему-то решили, что я похитил Стефани и где-то ее спрятал. Вот дурачье!
      Леруа говорил спокойно, но в его голосе проскальзывали нотки волнения.
      На этом их беседа завершилась. Мсье Брион увлек гостя за собой, чтобы тот не помешал беседе Светик с мсье Лесотом, который должен был придти с минуты на минуту.
      Мсье Лесот старался не смотреть в глаза собеседнице, он нервно теребил платок в руках, говорил неразборчиво и нервно.
      -- Я не знаю, что случилось со Стефани, - упрямо твердил он. - Я ничего не знаю.
      -- Как вы думаете, кто мог совершить это похищение? спросила Лемус.
      -- Я же вам сказал, что ничего не знаю.
      Он поднял глаза на Светик, в которых мелькнула злость. Девушка испугалась, ей показалось, что Лесот хочет вцепиться ей в горло.
      -- Но вы любите мадмуазель Стефани, - быстро сменила она тему разговора.
      Лицо молодого человека разгладилось.
      -- Очень, - произнес он с улыбкой. - Я буду ждать Стефани, надеюсь, она скоро найдется. Жаль, что она боится и избегает меня.
      Светлану это не удивило, ей и самой хотелось побыстрее прекратить беседу с этим человеком. К счастью, мсье Брион опять ее выручил.
      Лемус облегченно вздохнула. От этого типа всего можно ожидать.
      Она задумалась: "Этого ненормального любит какая-то женщина. Ее зовут Беатрис Ванель. Интересно, что это за особа, и чем ее привлек Лесот. Мсье Брион зачислил ее в ряд подозреваемых, она могла совершить похищение, чтобы освободить своего любимого из сетей Стефани. Если это предположение верно, то жизнь девушки в опасности. Влюбленная женщина не щадит соперниц".
      Мысли Светланы были прерваны приходом мадмуазель Ванель. Это была довольно симпатичная женщина, высокая, статная. Со Светик она согласилась поговорить, хотя и без особого удовольствия.
      -- Бедный мсье Лесот очень любит эту девушку, - вздохнула она. - Не понимаю, почему? Стефани так жестоко с ним обошлась, так ранила его. А Лесот и так слаб и чувствителен.
      -- Вы помогаете ему?
      -- Да, конечно, таким людям всегда нужен покровитель, который обязан оберегать их. Иначе, они могут погибнуть.
      -- Как вы думаете, кто мог похитить мадмуазель Брион?
      -- Скорее всего она сбежала с любовником, с этим Леруа , с презрением произнесла Ванель.
      -- Вам он не нравиться?
      -- Еще бы! Этот тип слишком уж правильный. Он все привык рассчитывать, никогда не полагается на чувства и сердце. К тому же он честный до безобразия. Я не люблю таких людей. Другое дело Лесот, у него тонкая внимательная душа.
      -- Хм... он художник, не так ли?
      -- О, да! Его картины гениальны. Но, увы, его мало кто понимает. Бедняжка Лесот так раним. Но я поддерживаю мальчика, мне удалось устроить выставку его работ. Советую вам посетить ее, вам понравиться.
      -- Да, конечно, я обязательно приду, - ответила девушка, сразу же пожалев о наскоро данном обещании.
      Жорж-Жак Дантон настоятельно уговаривал Робеспьера поддержать петицию об отстранении короля-изменника.
      -- Ты только подумай, - говорил он, - у нас всех появился шанс разом прихлопнуть всю королевскую шайку. Один наш клуб кордельеров бессилен, но если твой якобинский клуб нас поддержит, мы победим.
      -- Все не так просто, мой друг, - возразил Неподкупный. Ты даже не понимаешь, на какой риск придется пойти. Законодатели обладают большей властью, чем мы. Они в любой момент могут сделать из твоей петиции повод для провокации. Им достаточно принять закон...
      -- Ты мне это твердишь уже третий раз! - перебил Дантон. Но если не пойти на этот шаг сейчас, будет ли у нас потом другая возможность? У этих сволочей хватит наглости восстановить монархию.
      -- Тут я с тобой согласен. Бездействие опасно. Завтра утром в клубе я сообщу о своем решении.
      Дантон протянул руку Робеспьеру.
      -- Надеюсь, оно будет в нашу пользу.
      Спускаясь по лестнице, Жорж столкнулся с Мадлен Ренар.
      -- О! Красотка Мадлен! - воскликнул он удивленно. - Какими судьбами!
      -- Не называй меня так, - зло перебила Ренар.
      -- Раньше тебе это нравилась. Ох, тогда ты была такой милой доброй куколкой.
      -- Слащавой дурой я была! А ты, зато, не изменился, такой же нахал и пьяница. Заработал себе известность дебошами!
      Дантон загоготал громким раскатистым смехом, который эхом разнесся по подъезду.
      -- Догадываюсь, зачем ты пожаловала, - сказал он. - Хочешь уговорить Робеспьера не поддерживать нашу петицию. Посмотрим, оправдывает ли он прозвище Неподкупный. Не знаю, смог бы я устоять перед такой красоткой как ты...
      Дантон нахально обнял Мадлен. В ответ она больно наступила ему на ногу каблуком. Жорж ругнулся и выпустил даму. Освободившись от Дантона, Ренар, бросила несколько злобных слов в его адрес, и поспешила наверх по лестнице.
      -- Какой ангелочек, - вздохнул Жорж, - а как некрасиво выражается... Хм, похоже, мои шансы на то, что Робеспьер поддержит петицию падают.
      Мадлен Ренар была довольна впечатлением, которое она произвела на Неподкупного своим визитом. Она решила сразу же пойти в наступление. Последовали объятия, поцелуи, ласковые слова.
      -- Ох, Макс, - вздохнула Ренар. - У меня к вам большая просьба.
      -- Я вас слушаю, дорогая, - ответил Робеспьер, обнимая ее.
      -- Надеюсь, вы не будете поддерживать петицию кордельеров.
      Мадлен, не дожидаясь ответа, поцеловала его, но Робеспьер прервал поцелуй.
      -- Вы только за этим пожаловали? - спросил он монотонно.
      -- Нет... я...
      Робеспьер взял ее за плечи и внимательно посмотрел в глаза. Мадлен не выдержала этого пристального взгляда, пронзающего как стальной клинок. Она опустила глаза.
      -- Вы хотите меня использовать? Да, мадам? - спросил Робеспьер, на его тонких губах мелькнула печальная улыбка. - А я, дурак, подумал, что наши отношения стали такими же как прежде. Увы, это невозможно вы слишком изменились. Хотя, как ни странно, такой вы мне нравитесь больше.
      -- Вы тоже изменились! - сказала Мадлен. - Вы стали каким-то ледяным. Мне кажется, что в вас умерли все чувства!
      -- Может, это и так. Перейдем к делу, вы хотите, чтобы я не поддерживал петицию. Увы, я уже принял противоположное решение.
      Ренар испустила тяжкий вздох.
      -- Неужели вы не сделаете это ради меня? - спросила она. Вы меня уже не любите?
      -- Я люблю вас, Мадлен. Но я никогда не смешиваю личные чувства и политику. Простите меня, дорогая, но иначе нельзя. И очень прошу вас, не предъявляйте мне ультиматумов. Я готов пожертвовать своими личными чувствами ради Франции.
      Ренар стояла, как громом пораженная, она впервые получила отказ от Робеспьера. Мадлен еще раз убедилась в том, что теперь перед ней совсем другой человек, не тот, что был раньше.
      -- Что ж, как вам будет угодно! - сказала она зло. - Потом вы пожалеете об этом. Я хотела как лучше для вас, а вы отказались. Отныне мы враги! Я объявляю вам войну!
      С этими словами она ушла, нарочно громко хлопнув дверью. Ее охватывала злоба, обида и какая-то грусть. Мадлен даже не догадывалась, как трудно было Робеспьеру отказать ей, и какую боль причинили ему ее слова.
      Печальные размышления Неподкупного прервал визит Светик. Она гордо преподнесла плоды своих трудов. Робеспьер внимательно просмотрел ее записи. Ему надо было как-то отвлечься от разговора с Ренар, и он не хотел, чтобы Светлана догадалась о его переживаниях.
      -- Любопытная картина, - сказал Неподкупный. Подозреваемая публика весьма разнообразна.
      -- И кто из них больше всего похож на похитителя? спросила Светик.
      -- Трудно сказать... Мсье Леруа любит все продумать и действовать наверняка, вряд ли он мог решиться на похищение. Но, возможно, он составил четкий план, чтобы выкрасть любимую из отчего дома и тайно обвенчаться с ней. Тогда нам остается только ждать, когда Леруа и мадмуазель Брион предстанут перед отцом с повинной. Дай бог, чтобы это было так. В этом случае жизни девушки ничего не угрожает. Куда сложнее обстоит дело, если тут замешан мсье Лесот. Человек, считающий себя непризнанным гением и обиженный на весь мир очень опасен. Эти люди любят, когда о них заботятся, когда их опекают и восхищаются их талантом, который чаще всего отсутствует. Они очень жестоки и хотят получить все. Обычно у них неустойчивая психика. Лесот типичный пример такого человека.
      -- А мадмуазель Ванель?
      -- Эта дама любит покровительствовать и охранять. Женщины ее типа выбирают обиженных жизнью людей, которых считают гениями и всеми силами стараются помочь им. Обычно они руководствуются жалостью, но эта жалость часто переходит в любовь. Ванель могла совершить похищение по двум причинам. Первая, из-за желания устроить личное счастье своего подопечного. Вторая, чтобы устранить соперницу. Результат тут может быть весьма печальный.
      -- Я тоже так думаю.
      -- А что представляет собой мадмуазель Брион? - спросил Робеспьер.
      -- Отец расхваливал ее.
      -- Это понятно, родители в роковые моменты помнят только хорошее в своих детях.
      -- Он говорил, что Стефани очень хорошая девочка. Она никогда не хотела его огорчать, всегда и во всем была послушна. Ох, опять я говорю "была"...
      -- Хм... странно, чтобы такая девушка решилась на побег, произнес Робеспьер удивленно. - Я больше склоняюсь к версии, что ее похитили насильно. А ты виделась с мсье Роне?
      -- Еще нет. Но я обязательно загляну к этому человеку, вдруг Стефани что-то рассказала ему.
      Мсье Роне был чем-то встревожен. Светик решила, что с ним случилось что-то малоприятное, и не ошиблась.
      -- Исчезла горничная Жюли Дюбуа, - сказал Роне мрачно. Ума не приложу, что могло статься с этой девицей.
      -- Когда это произошло? - поинтересовалась Лемус.
      -- Сегодня... мне кажется, что в этом виноват тот парень, который писал ей письма. Мне сразу показалось подозрительным ее частые исчезновения из дому в последнее время.
      Светлана хотела было побольше расспросить об исчезнувшей горничной, но, вспомнив о своем деле, перевела разговор на нужную тему.
      -- Мне надо поговорить с вами о мадмуазель Брион, - начала девушка. - Вы хотели на ней жениться?
      -- Да, я собирался заключить денежный союз с ее отцом, который решил скрепить браком. Не буду лукавить, я не любил эту девушку. Будь она хоть уродина, я бы все рано женился на ней.
      -- А если она была против этого брака? - спросила Светлана сурово.
      -- Я ее не принуждал. Во время нашей беседы мадмуазель Брион сказала, что не хочет выходить за меня замуж, и отец не будет ее заставлять. Я с ней не спорил и сказал, что настаивать не буду. Мне бы не хотелось тащить девушку под венец силой. Богатых невест и так предостаточно.
      -- Выходит, вы оба решили, что свадьбы не будет? удивленно спросила Лемус.
      -- Да, именно так. Удивляюсь, зачем она решила с кем-то бежать. Может, отец не захотел, чтобы она вышла замуж за любимого человека.
      -- Может быть, - вздохнула Светик. - Спасибо, что согласились поговорить со мной.
      Маркиз Лафайет был очень обеспокоен. Первый министр, который считал себя фактическим правителем Франции, начал понимать, что теряет свое влияние. Его появление не вызывало возгласов восхищение, как раньше, а насмешливые и злые статьи о нем выходили почти ежедневно. Он понимал, что надо срочно что-то предпринять, чтобы окончательно не утратить свое могущество. Бегство короля еще больше поставило под угрозу его политическое положение.
      Лафайет пригласил председателя Собрания Ламета, мэра Байи и депутата Барнава для совещания.
      -- Как вы понимаете, падение монархии нам не выгодно, сказал Лафайет. - Мы должны действовать.
      -- Мы с вами целиком согласны, - кивнул Байи. - Но принять решение не так-то просто.
      -- Вы ошибаетесь, - перебил его Ламет. - Все очень просто. Ведь у нас есть неограниченная власть!
      -- Да, - согласился Барнав. - Нужно только ею правильно воспользоваться.
      -- Нам достаточно издать закон, - сказал Ламет. - И все будет в наших руках.
      Председатель собрания предложил свой план, осуществить который было решено на следующий день.
      16 июля сбылось то, чего опасался Робеспьер. Собрание издало декрет, реабилитирующий короля. Именно об этом документе шла речь на совещании в клубе Якобинцев. Светлана пришла к окончанию заседания, чтобы повидать друга. Она быстро отыскала Робеспьера, который что-то обсуждал с депутатом Петионом, одним из влиятельных якобинцев. Лица их были серьезными и мрачными.
      -- Что-то случилось? - спросила девушка.
      -- Да, Светик, - ответил Робеспьер. - Ты слышала про новый закон правительства?
      -- Мне говорили об этом.
      -- Пользуясь этим законом, правительство может в любой момент объявить петицию мятежным актом, а всех, кто имел к ней отношение заговорщиками. Ведь оспаривание законов считается антиправительственным заговором, который они имеют право покарать. Я говорю это как законовед.
      -- Да, - сказала Светлана. - В юриспруденции тебе равных нет.
      -- Мы обсуждаем, как поступить дальше, - сказал Петион. Макс предложил приостановить выпуск петиции.
      -- Правильно! - одобрила Лемус. - Это и есть нужное решение.
      -- Все не так просто, друзья, - сказал Неподкупный. - Я опасаюсь, что уже слишком поздно помешать выходу этого акта. К тому же не мы его создавали, значит, не нам его отменять. Единственное, что мы можем сделать, это просто выйти из игры.
      -- М-да, лучше не рисковать, - сказала Светик. - А завтра на Марсовом поле намечен праздник федерации, как в прошлом году! На этом празднике представят петицию на подпись народу. Будут танцы, концерт, фейерверк, я обязательно приду.
      -- А вот этого делать не надо! - строго сказал Робеспьер. Одному богу известно, какой шаг предпримут господа законодатели.
      -- Ох, ну не перестреляют же они нас. В худшем случае придет парочка пьяных полицейских и разгонит публику. Не такие уж свиньи эти правители.
      -- А мне кажется, что именно такие. В любом случае, не ходи на этот праздник!
      -- Ладно, раз ты так хочешь. Кстати, ты поссорился с Мадлен из-за петиции? Не отпирайся, это так. Теперь ты можешь пойти к ней и сказать, что передумал, она сразу же простит тебя. Все равно ты отказался от поддержки этого документа. Наговори ей, что сделал это ради нее, ей приятно будет.
      Петион отвернулся, чтобы скрыть улыбку. Робеспьер удивленно посмотрел на девочку. Ход ее мыслей всегда поражал Неподкупного.
      17 июля 1791 года на Марсовом поле состоялся праздник, на который пришло более шести тысяч человек. Именно на этом празднике кордельерами была предложена петиция об отстранении короля-изменника, которую согласились подписать собравшиеся.
      В атмосферу праздника все окунулись быстро. Танцы, веселая музыка, песни заставили позабыть о печалях. Люди, соскучившиеся по веселью, радовались жизни. Будущее рисовалось яркими красками. Невозможно было предположить, что этот красочный праздничный денек станет для многих последним. Разве мог кто-нибудь во время беззаботного веселья подумать о смерти.
      Никто не знал о том, что в полдень Ламет послал людей разведать настроение толпы, и был удовлетворен ее спокойствием и весельем. Можно было действовать, не опасаясь ответных ударов. В половине второго Ламет дал распоряжение применить силу против безоружных людей. В пять часов Совет постановил ввести в действие военный закон. Через несколько минут мэр Байи через офицеров отдал приказы гвардейцам, собравшимся на Гревской площади.