Ола и Отто организовали свой бизнес. Но не все так просто — во-первых, это нарушает правила Университета, во-вторых, коллеги хотят поживиться.
      Подснежник, первый месяц весны, в этом году выдался на редкость мерзким — сырым, серым и скучным. Я сидела в своей комнате студенческого общежития и пыталась убедить себя, что одинокая булочка на столе размером гораздо больше, чем мне кажется. Во время студенческой сессии мы с Отто, моим лучшим другом-полугномом, неплохо заработали — писали за лентяев контрольные и практические, занимались изготовлением шпаргалок. В общем, активно нарушали правила учебы в Университете Магии. Но сессия закончилась, как и закончились заработанные деньги. Колбаска и пиво в меню плавно заменились на кашу с компотом. Просветления и провкуснения в жизни не ожидалось.
      — Ола, к тебе можно? — не дожидаясь ответа, в комнату ввалился Отто, потрясая увесистой сумкой. — Есть хочешь?
      Когда это я есть не хотела?
      — Есть идея как заработать деньги. Причем на постоянной основе! — затараторил Отто, дождавшись, пока напротив не нарисуется картина «Сытая женщина — довольная женщина». — Будешь участвовать?
      Я благодушно кивнула, не особо задумываясь.
      — Будем торговать выпивкой в общежитиях! Ты в своем, я в своем.
      Я молча вытаращила глаза на лучшего друга. За такие деяния нас могут — да что там могут — точно вышибут из Университета.
      — Я все продумал, — Отто не смутило выражение моего лица. — Вечером, когда душа требует праздника, бежать за этим самым праздником из теплой уютной комнаты в холодную темень не очень хочется. И вот, страждущий стучится к кому-нибудь из нас в комнату и получает искомое. Цены немного выше рыночных.
      — Немного? — выдавила я из себя.
      — Посмотрим по спросу. Может и на много. Кстати, ты помнишь как состоялось наше знакомство? Мы делали коктейли! Если дело пойдет, мы прочно займем нишу в изготовлении коктейлей и настоек и будем поставлять их в пивные заведения.
      — Отто, я понимаю, что каждый уважающий себя гном должен иметь собственное дело, но нас выгонят из Университета.
      — Вот в чем и дело. Продумай, как нам незаметно доставить самогон в общежитие, а все остальное я беру на себя.
      — Это невозможно!
      — Ты же специалист по начертательной магии! Я в тебя верю.
      Пока Отто бегал договаривался с бабками, которые в тайне от официальных властей гнали самогон в городе — полугном гордо именовал их поставщиками, я сидела в библиотеке.
      — Нам нужен артефакт невидимости и уменьшения веса, — сообщила я лучшему другу. — Приспособленные под наши цели.
      — Они будут создавать мощные возмущения в энергетическом фоне и нас засекут.
      — Они не будут создавать мощных возмущений. Ты забыл, что я специалист в начертательной магии? Ты, главное, артефакты сделай. Кто из нас двоих занимается ремесленной магией? А я уж энергию направлю.
      После пары вечеров в мастерской Отто глубокомысленно изрек:
      — А из нас двоих получится прекрасная пара Мастеров Артефактов.
      — Это еще когда будет, — отмахнулась я, вытирая грязной рукой пот с лица.
      Самые дорогие и качественные артефакты и амулеты делаются всегда в паре — Мастером Ремесленником и Мастером Транслятором. Ремесленник делает саму вещь. А транслятор — их учат на моем Факультете Теоретической магии — наполняет предмет магией — точно выверенным количеством идеально подходящей для цели энергии нужной стихии. Но такие пары большая редкость — мало того, что Мастера могут просто не сработаться, так еще и прибыль надо делить на двоих.
      Потом мы приступили к самой ответственной фазе — чертежу линий, которые будут перераспределять магические потоки на территории студгородка. Вечером, изображая романтическую прогулку, мы все вымеряли.
      Ночью, цокая зубами от холода, я в одной рубашке до пят и легких сандалиях — чтобы ничем не мешать прохождению энергии, чертила линии. Рядом топал Отто, торжественно неся теплую одежду и подсвечивая мне дорогу маленьким огоньком. Сначала мы решили обойтись вообще без света, но когда я даже днем умудрилась полететь кубарем, перецепившись через коварно выступающий из-под земли корень, полугном решил не рисковать деловым партнером.
      — Ух, ты! — раздался в темноте голос. — Вот так представление!
      Я моментально спряталась за спину Отто.
      Дрожащий огонек высветил длинную челку, спадающую на глаза, острый нос, тонкие губы.
      — Это что еще за эротическое шоу на холоде? — поинтересовался, характерно растягивая гласные, наш знакомый некромант Ирга.
      — А чего ты шляешься по ночам? — нелюбезно проворчал Отто, накидывая на меня шубку.
      — Работа у меня такая, — притворно вздохнул некромант.
      — И у нас работа, — проклацала я. — Иди куда шел!
      Не смущенный моей невежливостью, Ирга сделал издевательский полупоклон и ушел, напоследок бросив:
      — А у тебя ножки очень даже ничего.
      — Не отвлекайся, — снял с меня Отто шубку. — Работаем.
      Когда я, посиневшая от холода и совершенно обессилевшая от использования большого количества магической энергии, практически вползла в общежитие, Ирга сидел на ступеньках лестницы.
      — Я тут тебе целебного чая приготовил, очень хорошо силы восстанавливает — небрежно сказал он.
      Я была в таком состоянии, что выпила бы и чашку яда, а не только чай из рук студента-некроманта.
      — Ты же не в этом общежитии живешь! Как ты сюда прошел? Что ты сделал с дежурной? — чуть позже спросила я.
      — Спит твоя дежурная вечным сном.
      Опустевшая чашка выпала у меня из рук.
      — Я хотел сказать, сладким сном, — поправился Ирга. — Иди спать. Тебе это сейчас необходимо.
      Неужели он ждал меня только для того, чтобы напоить чаем? Подозрение, оформившееся у меня в голове, требовало выхода наружу:
      — Как ты не будешь ко мне… — я покраснела.
      Ирга мило улыбнулся.
      — Я к детям не пристаю.
      — Я уже давно не ребенок!
      — Ребенок, ребенок. Зрелая женщина — та, к которой я бы приставал — только рада бы была уменьшить свой возраст. А дети, — наглый некромант щелкнул меня по носу, — всегда стараются показаться старше.
      Следующим вечером прибыла первая партия товара. Мы настояли его на засушенной смородине (прости, мама, но я никогда не любила компоты!). Отто шепнул информацию паре друзей, и к нам по вечерам потянулись первые желающие. Всех, кому я наливала смородиновку в кружки, кастрюли и даже сковородки, я предупреждала о режиме секретности — Наставники редко вмешивались в быт студентов, но произвола с выпивкой они бы не потерпели. Да и в общежитии были такие личности, которых я совершенно не хотела видеть у своих дверей. Удачно и тайно дело шло не долго.
      В нашем крахе была виновата я. Это мне принадлежала идея с рекламной листовкой. Несколько недель успешной торговли спиртным притупили мою бдительность, а вот жадность, наоборот, проснулась. Два дня мы с Отто вдохновенно трудились над шедевром с текстом «Хочешь выпить? Не выходи из общежития! Прекрасные, полезные для твоего здоровья настойки покупай у нас! Ола и Отто» и кривое нечто, призванное изображать полную кружку и счастливую улыбку одновременно. И вчера вечером мы раздали плод стараний по общежитиям.
      А сегодня утром уже стояли под кабинетом у проректора по экономической части. Это был маленький, вертлявый Магистр Бурик. Магом он был средненьким, зато имел потрясающий нюх на деньги. Раньше он служил аудитором в королевском дворце, но после пятнадцатого покушения решил, что Университет более подходящее место для долгой жизни.
      Отто остервенело дергал себя за бороду, что являлось признаком глубокого душевного волнения.
      — Прости меня, — еле сдерживая слезы, попросила я. — Это все я…
      — Спокойно, мы партнеры. И это решение мы приняли сообща, виноваты оба. Ты молчи, я сам проведу переговоры.
      — Какие уж тут переговоры! — всхлипнула я. — Забирайте документы и по домам.
      — Не паникуй раньше времени, — утешил меня полугном, хотя его потрепанная борода говорила о том, что он сам далеко не так спокоен, как хочет казаться.
      — Входите, — холодно пригласил нас проректор.
      — Это что такое? — спросил он, тыча пальцем в помятую рекламную листовку.
      Я всхлипнула.
      — Реклама, — произнес Отто.
      — Я это вижу, — ядовито процедил Магистр Бурик. — Это ваше предприятие?
      — Наше.
      — И чем торгуем?
      — Укрепляющими здоровье настойками, — не моргнув глазом, сообщил полугном.
      — Укрепляющими здоровье, значит… А если я вас за такое сейчас выгоню? Поправят эти настойки ваше здоровье после родительской порки?
      Я представила, как свое возвращение домой. Вся семья в сборе. Мама стоит, сурово сжав губы. Отец огорченно качает головой — он так верил, что я добьюсь успеха. Младшие смотрят ехидно и сочувственно. А потом мама открывает рот и… Ужас! Пойду лучше, не заходя домой, по селам гадалкой работать.
      — Боюсь, Магистр, наши настойки все-таки предназначены для другого, — Отто держал удар.
      — Например, для незаконной финансовой деятельности на территории Университета.
      — Так давайте ее узаконим, — предложил Отто.
      — И все студенты сядут на шею, — ехидно продолжил проректор. — И будет не Университет, а рынок.
      — Мы можем получить монополию, — осторожно сказал Отто.
      Магистр задумался. Только он хотел что-то сказать, как в дверь постучали и в комнату вошли Беф — специалист по начертательной магии и мой Наставник с этого семестра и Наставник Отто Мастер Рольф.
      — Вот эти двое бывших студентов организовали питейный бизнес в общежитиях Университета.
      Я заметила слово «бывшие» и собиралась уйти, но Отто меня удержал.
      — Мы еще поборемся, — шепнул он.
      — Меня больше интересует, не что они сделали, а как, — сказал Беф, посмотрев на меня. — И почему никто из служащих Университета не заметил, как в общежития попадает спиртное в таком количестве.
      Я вздохнула. Оставалось надеяться только на Бефа — известного в прошлом боевого мага, специалиста по нежити, переквалифицировавшегося потом в теоретики. Он преподавал в Университете Начертательную Магию, нагоняя ужас на всех студентов. Абсолютно честный, неподкупный и справедливый, он был превосходным специалистом, но тяжелым человеком.
      — Чертеж Манусиуса для энергетических полей. И два маленьких артефакта.
      — Чертеж Манусиуса — это программа аспирантуры по начертательной магии, но никак не второго курса теоретического факультета, — заметил Беф. — И как ты не свалилась без сил после его осуществления на неделю?
      — Укрепляющий чай, — я решила не вдаваться в подробности.
      — Превосходно! — Беф потер руки. — Зачет по Начерталке получишь автоматом, если опишешь все принципы и особенности применения этого Чертежа. Но на пары ходи обязательно, будет много интересного материала.
      — Вы вдвоем проделали это? — поинтересовался Мастер Рольф.
      — Да.
      — И как вам работалось вместе?
      — Нам вместе всегда работается хорошо, — сообщил гордо Отто. — Это уже не впервые.
      — Да это же пара Мастеров Артефактов! — заликовал гном. — Наставник Беф! Вы только посмотрите! Идеально! Человек и гном! И мы можем начинать их готовить уже сейчас!
      — Хорошо, мы это решим, — Беф, казалось, был совсем не удивлен.
      — Простите меня, но сейчас решается вопрос не об этом, — возмутился Магистр Бурик. — Этих студентов нужно исключить из Университета.
      — Ерунда, — отмахнулся Беф. — Вы, Магистр, не знаете, что творится на вверенной вам территории. Каждый — подчеркиваю — каждый чего-то стоящий студент ради дополнительного заработка занимается чем-то, что нарушает правила Университета. Давайте исключим их всех и Университет опустеет. Просто эти двое развернулись шире других.
      — Но деньги…
      — Я не занимаюсь финансами, я учу студентов. Денежные вопросы предоставляю решить вам.
      Беф развернулся и стремительно вышел из кабинета.
      — Завтра вдвоем после третьей пары ко мне в кабинет! — сказал Мастер Рольф, попрощался с Магистром Буриком и осторожно закрыл за собой дверь.
      — Двадцать процентов прибыли! — возмущалась я через полчаса в коридоре. — Отто, ты отдал ему все, что мы можем заработать.
      — Поднимем цены, — Отто пытался выпутать серебряные заколки из вороньего гнезда, которое раньше было его аккуратно заплетенной бородой. — Мы же теперь монополисты. И ты не учла основной источник нашего дохода!
      — Коктейли! — презрительно бросила я.
      — Ты, золотце мое, только подумай! Большинство кабаков вокруг студгородка принадлежит людям, связанным с верхушкой Университета. А мы будем поставлять им на продажу оригинальные коктейли.
      — И получать за это медяки.
      — Всегда надо с чего-то начинать, — поучал меня Отто. — Вся моя семья собаку съела на торговле, так что у меня это в крови. Кстати, ты подумала о том, что Магистр Бурик не единственный, кто захочет получить свой процент от нашей прибыли?
      — Нет, — призналась я, — была слишком испугана, чтобы думать.
      — Меня в общежитии никто не тронет — у нас живут преимущественно гномы, которые свято чтят право собственности, а вот тебя… Насколько я знаю, рэкет у людей — весьма популярный способ заработать. Раз уж мы о себе так широко объявили, значит, у нас есть что взять.
      Я помрачнела.
      — Иди заговаривай дверь, — велел Отто. — Я скоро буду.
      Пока я занималась превращением комнаты общежития в неприступную крепость с помощью магии и шкафов, моя соседка Лира сбегала в лавку за артефактами.
      — Я не знаю, что может нам пригодиться. Вот от воров, от злых помыслов, от сглаза, от недобрых людей, от мошенников…
      — Активируй все, — посоветовала я. — И не высовывайся.
      — Девочки, пустите, это я., - Отто втащил в комнату большой арбалет. — Стрелять умеете?
      Лира молча открывала и закрывала рот.
      — Общие принципы мне известны, — пробормотала я. — Но я не думала, что дело дойдет до убийства.
      — У меня всего три болта, и те с трудом достал. Из таких монстров никто не стреляет, его же поднять не возможно. Но для устрашения сгодится.
      — Отто…
      — Один раз утвердишь свой авторитет и больше никто не сунется. Хотя я не думаю, что все будет серьезно. Я пошел разбираться у себя в общежитии Если что, зовите на помощь, — и полугном удалился.
      Вечером в двери заскреблись желающие выпить. Снег уже сошел, но на улице царила такая слякоть, что некоторые даже на пары не решались выходить.
      Я приоткрывала дверь, забирала деньги из просунутой посуды и наливала черпачком смородиновку.
      — Мне всегда было интересно, зачем им самогон на сковородке.
      — Это дешево и сердито, — ответила Лира, листая брошюрку «Уберечь свой дом». — Нагреваешь в комнате сковородку огоньком, спирт начинает испаряться. Двойная польза — и комната дезинфицируется, и опьянение наступает быстрее — через легкие в кровь поступает.
      — Откуда ты знаешь? — подозрительно спросила я.
      — Я же на целителя учусь. Мне это положено знать. Иногда так надышатся, что без нашего брата не обойтись.
      В коридоре послышался шум. Я захлопнула дверь.
      — Ола, — рявкнули с той стороны. — Налей выпить.
      Я осторожно приоткрыла дверь:
      — Деньги прошу.
      — Какие деньги, дурочка. Я тебе честь оказываю тем, что выпить у тебя прошу, — в дверь просунулась волосатая рука с большой кружкой.
      — Я узнала голос, — одними губами сказала мне на ухо Лира. — Это Бронн с пятого этажа.
      Небесные силы! Здоровенный, как бык, пятикурсник, боевой маг… Моя правая рука сама потянулась к бочке. Левая хлопнула по предательнице и я услышала собственный голос:
      — Деньги.
      — Что??? — за дверью послышалось возмущенное пыхнение.
      Я огрела руку Бронна с кружкой черпаком. Лира навалилась на дверь и мы ее закрыли.
      — Двигай шкаф.
      С той стороны стучали и кричали, но вдруг притихли.
      — Что тут за шум, — ну, этот голос я узнала сразу. Как же без Ряка, грозы студентов младших курсов! — я тоже пришел выпить. Ола, открывай, я слышал, вы теперь с полукровкой спиртным торгуете.
      — Оно денег стоит, — отозвалась я.
      — А ты мне должна, милочка. С тобой я еще не расплатился.
      Когда-то в кабачке, на заре нашего знакомства с Отто, я подставила банду Ряка под троллий удар — в отместку за издевательства над полугномом. Видимо, этого Ряк мне никак простить не может.
      — Это ты мне должен, по гроб жизни, — нагло ответила я, шепча про себя «утверждаю авторитет, утверждаю авторитет».
      — Ах, ты, наглая и невоспитанная девчонка! — разозлился Ряк.
      — Мне мама то же самое говорит, — согласилась я.
      В дверь активно заломились.
      — Ряк сломает дверь и нас прибьет, — сказала Лира и осела на пол.
      — Спокойно, — произнесла я любимое слово Отто, — за дверью еще шкаф.
      Усадила Лиру на кровать и положила рядом арбалет.
      — Стреляй, если что.
      Сама распахнула окно и закричала:
      — Помогите!
      Народ на улице не отреагировал. «До чего же черствая пошла молодежь» — вспомнила я ворчание старух. В чем-то они были правы.
      — Помогите! Насилуют! Кто посмотреть хочет?
      Жители студгородка покрутили головами, выискивая, откуда звук, и направились ко входу в общежитие.
      В коридоре шумели и толкались.
      — Я пришел получить свою долю в Олиной торговле! — раздался голос общежитского старосты.
      — Я тоже, — заметил Ряк.
      — А я хочу выпить, — прогудел Бронн.
      — Вот бы они все передрались, — пробормотала я.
      В коридорном шуме ничего понять было невозможно.
      — Ола, — раздался голос у двери. — Пусти меня, я парламентер. Даю слово.
      Я отодвинула шкаф и приоткрыла двери.
      Ирга уселся на мою кровать и закинул ногу за ногу.
      — Я вижу, ты пользуешься необычайной популярностью среди мужского населения своего общежития.
      Я фыркнула:
      — Не только своего, раз ты тоже пришел.
      — Ну, предположим, шел я вообще-то не к тебе, а от одной прелестницы с четвертого этажа. Так вот, о сложившейся ситуации. Что ты думаешь делать?
      Я пожала плечами.
      — Я думала сказать всем желающим снять сливки, что они уже сняты Магистром Буриком.
      — Неверный ответ, — Ирга потянулся, — слушай меня, пока я добрый.
      — Добрый, — съехидничала я. — Скорее удовлетворенный…
      — Ну что ты так, — укоряющее подала голос Лира.
      — Я не против правды, — сказал некромант. — Так вот, что вы мне можете предложить, если я разберусь со стоящими в коридоре?
      — Навсегда разберешься? — уточнила я.
      — Навсегда, ребенок, это слишком долго и хлопотно. На период твоего проживания здесь.
      — У меня ничего ценного нет, — я была готова расплакаться от огорчения.
      — Разве? — Ирга поднял бровь.
      — Она не только бедная, но и честная девушка, — вмешалась Лира.
      Ирга молчал.
      — Я не сравнюсь с прелестницей с четвертого этажа, — я скрестила руки на груди, пытаясь защититься от его взгляда.
      — Ладно, — Ирга легко поднялся, — я тогда сам возьму.
      Он подошел ко мне, прикоснулся тонкими длинными пальцами к шее. Я затаила дыхание, а Лира шумно засопела. Некромант ловко снял с меня нашейный платок.
      — Эй, — возмутилась я, — это мой любимый платок!
      — Как долго ты его не стирала? — спросил Ирга, рассматривая ткань.
      Я покраснела. Ну и что, что я лентяйка, не такой он уже и грязный. С другой стороны, каким он должен быть, если я ношу его каждый день, не в силах расстаться?
      — Ты ведь не будешь творить всякое черное колдовство? — Лира попыталась выхватить платок из рук некроманта. — Я бы не хотела, чтобы моя соседка, скажем, меня покусала ночью!
      — Ничего не случится, обещаю, — одарив нас улыбкой, Ирга удалился.
      — Надо будет узнать, к кому он ходил, — сказала я подруге. — И сказать ей, что Ирга заразный. Зачем ему нужен мой платок?
      — Нюхать в ночную смену, чтобы спать не хотелось? — предположила Лира, получила подушкой и повалилась на кровать.
      Я прислушалась. Ирга говорил тихо, но все слова было слышно.
      — Каждый, кто будет мешать процветанию бизнеса Олы и Отто, будет иметь проблемы с руководством Университета. А каждый, кто будет мешать Оле, будет иметь проблемы со мной.
      — Да что ты такое говоришь! — возмутился староста. — Что еще за проблемы с руководством?
      — Вы думаете, эти двое — дураки? Они процент Бурику отстегивают, — сказал Ирга. — А он за свою прибыль радеет, выгонит всех неугодных.
      — Интересно, как ты помешаешь мне проучить эту наглую девчонку? — спросил Ряк.
      — Я хочу посмотреть, как Ирга их сделает, — прошептала Лира и приоткрыла дверь.
      — Ряк, — устало сказал некромант. — Мы же с тобой это уже обсуждали. Бронн, скажи ему.
      — Не трогай Иргу, он мой друг, — пробасил Бронн.
      — Хороший мальчик!
      — Что там? — не выдержала я.
      — Он сейчас хвостом замашет, честное слово, — отозвалась соседка.
      — Кто, Ряк?
      — Да нет, Бронн. Он, кажется, Иргу обожает.
      — Они учатся на одном факультете, я уверена, что Ирга там всех опутал своей сетью, — я пыталась протиснуться посмотреть.
      — Или у Блондина спроси, стоит со мной связываться или нет. Все, народ, расходитесь. Концерт окончен, — поставил точку некромант.
      — Блондин крепко держит в руках Ряка, — заметила я. — И не такой дурак, чтобы наживать себе врага в лице лучшего некроманта на факультете.
      — Ирга, я не понял, зачем это тебе все нужно? — спросил Бронн. — Сдалась тебе эта девчонка. У нее и фигуры-то нет.
      «Зато у тебя одна фигура, без мозгов» — подумала я.
      — Будешь много знать, не будешь спокойно спать, — промурлыкал некромант, кинул зсеребрушку Бронну. — Купи уже выпить, не мучайся.
      — Девчонки, вы не обижайтесь, — здоровяк подставил кружку. — Если что, заходите, всегда помогу.
      — Спасибо, Бронн. Денег не надо, мы тебя сегодня угостим, — ласково ответила я.
      Следующим вечером Отто сидел у меня на кровати и жаловался на жизнь. В дверь к нему не ломились, но вежливо предложили вступить в ассоциацию студентов-предпринимателей. Потеря, то есть членский взнос, составила 2 золотых.
      — С ежеквартальной выплатой взносов. Ола, ты меня совсем не слушаешь!
      — Зачем ему мой платок? — спросила я вслух.
      — Кому? А-а-а, ты про Иргу. Да кто ж его поймет? Некроманты, они такие
      — Отто!
      — Ладно, ладно, я все понял. Пойду спрошу, раз уж ты боишься.
      — Я не боюсь. Просто он мне все равно не ответит. Я тебя провожу.
      По пути к лестнице, Отто рассуждал о том, что нужно нанять сотрудников, чтобы не быть привязанным по вечерам к общежитию. Я молча внимала — идея была дельная, но мои мысли были заняты другим.
      Мы столкнулись с Иргой на лестнице. Я открыла рот, но некромант меня опередил:
      — Да, к прелестнице. Вот твой платочек. Я его постирал.
      — Ы-ы-ы, — выдала я.
      — А зачем он тебе был вообще нужен? — перевел Отто.
      — Для злобной и жестокой магии, после которой у Олы выпадут все волосы и лицо приобретет зеленый цвет. В красный цветочек.
      Я схватилась за голову. Ирга рассмеялся. Отто из дружеских чувств попытался сдержаться, но все равно фыркнул.