— Все в порядке, Карл, — доложила она. — С нашей стороны — трое раненых.

— Серьезно?

— Я же сказала — все в порядке. Хуже всех пришлось Веллему. Получил пулю в кишки, но мы залили его бальзамом. Да, у меня тоже пленник. — Она покосилась на работорговца которого пользовал Тэрол. — Значит, их у нас трое?

— Да.

— Отлично. Так я?..

— Займись сперва женщинами, ладно? Зато потом сможешь без помех насладиться втыканием в этих ублюдков ножа и вытягиванием из них сведений.

— Договорились. Но, коли уж у нас есть лишний пленник, я позабочусь о женщинах по-своему. Ты же не собираешься останавливать меня? — Тэннети со значением убрала руку с эфеса меча. — Я ведь вежливо выражаюсь, правда?

Карл пожал плечами:

— Действуй.

Она сняла с седла потайной фонарь, подняла шторки, потом оттолкнула Тэрола и, ухватив пленника за волосы, принудила того следовать за собой — в лес.

— За мной, — с ласковой улыбкой велела она женщинам. — Захватите ножи. Успокойтесь — вас ждет самое большое удовольствие, какое только возможно. — Крепко держа пленника, она повела женщин в лес.

— Можете развлекаться с ним, сколько хотите, но Карлу это не по душе, так что давайте начнем с… — звучал, замирая вдали, ее голос.

Словотский попробовал было возразить, но Карл неожиданно резким движением остановил его.

— Она там побывала, Уолтер. А мы — нет.

— Но это не значит, что подобное должно мне нравиться. Я не обязан восторгаться этим, Карл. Я привык к убийствам, но…

— Никто и не ждет от тебя восторгов. — Карл пожал плечами. — Все, что ты должен делать, — не принимать этого близко к сердцу. — Он говорил, глядя Уолтеру в лицо и заставляя себя не содрогаться от доносящихся из леса воплей. — Пойдем-ка мы проверим фургоны.

— Пошли.

— Ну? — вопросил Уолтер. Он на корточках сидел подле одеяла, которое разостлал на траве Карл. — И что мы имеем со всего этого?

— Головную боль. — Карл встал и потянулся, щурясь на полуденное солнце. Потер ноющую шею, вздохнул и потянулся к бурдючку с водой.

Уолтер протянул ему бурдюк. Карл жадно напился, потом ополоснул лицо, заткнул бурдючок и вернул его Словотскому.

Уолтер в свою очередь вытянул пробку и сделал хороший глоток.

— Кстати о головной боли. Я тут нашел три бутылки «Драконова рока» — ну и Даэррин взялся проверить их арбалетные болты. Так вот: добрая половина облита этой дрянью. Похоже, работорговцам неймется уложить Эллегона.

Удивляться нечему: Эллегон был огромным подспорьем вооруженным силам Приюта.

— Вы всё сожгли? — Сожженное, снадобье было так же безвредно для Элегона, как сожженная пыльца — для страдающего аллергией на нее человека.

— Разумеется. Развели костер пожарче и вылили туда бутылки; и все подозрительные болты тоже туда отправили.

Карл глянул на костер — сейчас он едва дымился.

— Скажи Даэррину, пусть разожжет огонь — просто для уверенности.

— Есть.

Карл огляделся. Последствия боя выглядели не слишком приглядно. Как всегда. Но — на свой отвратительный лад — вполне обыденно.

Прямо за костром, собирая на себя мух, валялись две груды тел. В первой, меньшей, были свалены одетые работорговцы. Карла до сих пор передергивало при виде того, как Даэррин со товарищи обшаривают трупы, забирая не только ценности, но и всю не слишком попорченную кровью и прорехами одежду. «Обработанные» тела перекидывали во вторую кучу.

Как и приказал Карл, фургон мага остался нетронутым. Споров не было: все знали, что маги имеют обыкновение накладывать охраняющие заклятия.

Но другие фургоны не были под запретом, так что все их содержимое было вытащено, разобрано, учтено и сложено назад. Пейлл содрал со стенок фургонов медные накладные изображения волн и цепей — знаки Пандатавэйской Работорговой гильдии — и установил их табличками-указателями на дороге.

Обыденная работа: работорговцев всегда оставляли стервятникам — вкупе с чем-то, указывающим проезжающим, что это именно работорговцы. Было очень важно, чтобы все знали: бояться нападения воинов Приюта должны только работорговцы. Это выбивало почву из-под ног местных желающих поохотиться.

— Ну? — Уолтер изогнул бровь. — И что мы добыли?

— Загадку. Терпеть не могу загадок. — Ружья не были ружьями, а порох — порохом. То, чем пользовались работорговцы, было мелко дробленым песком — скорее всего обсидиановым. Кремневые ружья стреляли водой. Вода должна была выталкивать что-то — но что?

И все-таки это работало. Засыпанный в одну из гладкостволок работорговцев, песок вогнал пулю в сосновый брус на полных два дюйма — всего на четверть дюйма меньше, чем выстрел из ружья, сделанного в Приюте и заряженного лучшим порохом Рикетти.

— Взгляни-ка. — Карл снял с шеи амулет и поднес стеклянному сосуду с песком работорговцев. Янтарик в нем замерцал, оживая — сперва стал темно-багряным, потом зеленовато-голубым, снова красным и снова голубым. — Здесь какие-то чары.

— Ну, твоя жена наверняка это разгадает. Меня заботит, что он не пахнет, когда сгорает — какой бы запал в этих чертовых ружьях ни использовался. Ты его не пробовал?

— Пробовал? — Карл поднял бровь. — Я что — похож на болвана?

Словотский улыбнулся.

— Сначала ответь. — Он покачал головой и помрачнел. — Мы знаем, что он действует — каким-то образом — и что он зачарован.

— Или зачарован сосуд, или что-то еще. — Карл вытащил пробку и принюхался. Никакого запаха. — Может, это кордит? Или чистый пироксилин?

— Только не кордит. Я видел бездымный порох. Он темней, и при сгорании пахнет, не то что этот. А вот пироксилина я в глаза не видывал, хотя думаю — он белый, как это вещество. — Словотский поднялся и от души потянулся. — Впрочем, это не может быть пироксилин — чтобы его поджечь, нужен огонь, а не вода. — Он показал пальцем на лес, куда Тэннети увела двух оставшихся работорговцев. — Может, Тэн что разузнает. Она там с пленниками.

— Может, они что и расскажут.

— Не рассчитывай. Мастера мы убили, а у работорговцев мастера не слишком-то откровенничают с подмастерьями.

— Ладно… Что делаем дальше?

Словотский немного подумал. Пожевал губами.

— Возвращаемся к началу. Что ты велел делать Даэррину, если он останется один с этой пудрой и ружьем, а мы все погибнем?

— Отнести их в долину — чтобы Рикетти во всем разобрался. — Карл кивнул. — Так и сделаем — только пускай этими вещичками займутся еще и Энди-Энди с Тэллареном.

И за деревьев вынырнула гибкая фигура Тэннети. Карл поманил ее к себе.

— Как там девушки?

— Отлично. Мы с Чаком их напоили; пускай заспят боль. По-моему, Чаку по душе Джилла — беленькая.

— Правда?

— С ней могло быть и хуже. Их ведь в основном этому и учили: для услужения в номерах в Бархатной гостинице. Стерниус купил их по случаю на распродаже, чтобы развлекаться в пути. — Она ткнула большим пальцем себе за плечо. — Я отвела их в твой шатер — ты ведь не возражаешь?

— У тебя это, должно быть, отняло уйму времени.

Она помотала головой.

— Да не то чтобы. На что я и правда потратила время, так это на допрос.

— И что тебе сказали?

Тэннети скупо улыбнулась.

— Все, что знали. — Улыбка пропала. — Не так уж и много. Ты был прав: это не охотничий отряд. Какая-то сделка. Они ехали в гостиницу в Энкиаре — передавать порох и ружья покупателям. А кто те да что — они без понятия.

— Ну хоть сколько им должны были заплатить, они знали?

— Еще бы. Каждому причиталось…

— Не то. Сколько им было обещано за груз?

— Они не знают. Зато сказали, как им должны были заплатить. Цепью рабов. Но сколько там именно? — Она пожала плечами. — Твои догадки ничуть не хуже моих.

— Или не лучше. — Тридцать работорговцев способны управиться с цепью от сотни до тысячи рабов, может — и до двух тысяч: зависит от того, как плотно скован и как хороша укрощен живой товар. — Что ты еще узнала?

— Немного, и в основном — нерадостное. Эта пара не знает, куда ружья и порох должны были уйти из Энкиара. Они не знают, кто делал порох: Стерниус сперва загрузил фургон, а уж потом набирал команду.

— А что насчет ружей?

Тэннети пожала плечами.

— Они забрали их у кузнеца в Пандатавэе — перед самым выездом. Аррикен-Салк, держит средних размеров лавку на Стальной улочке. — Она на миг закусила губу. — А знаешь, можно отправиться в Пандатавэй и захватить его..

Карл кивнул:

— Стоит подумать. Хотя при мысли о том, что придется входить в Пандатавэй, меня начинает трясти. — Он потеребил бороду. — Может, если сбрить бороду и выкрасить волосы… Переоденусь моряком…

— Не выйдет, — вмешался Словотский. — Во время Игр тебя видели тысячи людей. Ты что думаешь, ни одного из них там не будет?

— Я не предлагала Карлу делать это. Пойти могу я…

— Ага. Вот одноглазых воительниц в Пандатавэе пруд пруди.

— Н-ну… Тэлларен же пытался продать мне стеклянный глаз. — Она распустила волосы, так что пряди почти прикрыли повязку. — А если еще как-нибудь вот так причесаться…

— Хм-м-м… — Словотский кивнул. — А знаешь — может получиться. Но почему бы не зайти с другого конца? Если идти в Пандатавэй опасно, давайте начнем с Энкиара. Мне очень хотелось бы знать, кому предназначены порох и ружья — и зачем. И особенно — сколько оно все стоит. Есть специальное название для обозначения лужи, в которую мы сядем, если этот товар идет по дешевке.

— И какое же?

— Пруд-отстойник, — мило улыбнулся Уолтер.

— И как же мы это сделаем? — поинтересовался, потягиваясь, Карл. — Мы же не знаем, кого искать. Должен был знать вожак, но…

— Но что, если его убили? Что, если на отряд налетел злобный Карл Куллинан со своими бандитами? И отряд потерял, скажем, четверть бойцов, прежде чем ружья отогнали этого мерзкого стервеца?

Куллинан кивнул:

— Неплохо. — Он повернулся к Тэннети. — Когда им надо быть в Энкиаре?

Она повела плечами.

— Как доберутся. Стерниус не спешил — но и задерживаться не собирался. Я поняла так, что они намеревались добраться где-то десятидневки за три, но не думаю, что покупатель разволнуется, если три превратятся в четыре. Но есть одна трудность.

— Какая?

— Нам нужна хорошая… бутафория. Уверена, пока доберемся до Энкиара, мы научимся управляться с этими ружьями, но дело-то не в них. Не в них самих.

— А в чем?

— Во-первых — в маге. Покупатели ожидают, что он будет. Этот груз слишком ценен, чтобы рисковать оставить его без магической защиты. Но даже если мы нарядим одного из своих в одежды мага, этим никого не обманешь.

— Это-то просто, — заметил Уолтер. — Вечером прилетит Эллегон. Отправим его в Приют, пусть привезет Энрада. Пора парню отрабатывать содержание.

— Это еще не все, — помотала головой Тэннети. — Что, если покупатели ожидают работорговцев с рабынями? Джилла и Данни вряд ли согласятся нам подыграть.

— Нет, — сказал Уолтер. — Не согласятся. А кроме того, если у нас ничего не выйдет, им не спастись. Нет, давайте иначе. Допустим, одна из рабынь погибла в драке, а другая попыталась сбежать под шумок. Мы ее хорошенько выпороли, началось заражение, и она едва не умерла. Мы ее подлечили, конечно, но остались шрамы…

Тэннети наконец сообразила. У нее перехватило дыхание, краска сбежала со щек.

— Я не смогу. Нет — никто не наденет на меня ошейник.

— Успокойся, Тэн. — Карл коснулся ее руки. — Ты вовсе не обязана. Может, переодевание вообще не понадобится. Только дело-то в том… — Он умолк.

— Ну?

— Кто еще сможет это сделать? Кто сможет сыграть эту роль — и прорубить себе дорожку на волю, если все пойдет прахом?

Словотский кивнул:

— Похоже, больше и некому. Единственный, кто еще приходит мне в голову, — Энди-Энди.

— Нет. — Карл тряхнул головой. — Нет — если я в деле. И если не в деле — тоже. Ясно? — Когда Энди-Энди попадала в переделки, Карл не мог думать ни о чем, кроме ее безопасности. А ему надо думать и о других.

Единственный глаз Тэннети впился в его глаза.

— Значит, я — пушечное мясо, а Андреа неприкосновенна. Так, что ли?

— Если тебе угодно понимать все таким образом — пожалуйста. Это твои мысли. — Карл переплел пальцы и захрустел костяшками. — Но будь я проклят, если стану оправдываться перед тобой или кем бы то ни было. Поняла?

Она проворчала что-то.

— Я спросил: ты меня поняла?

—  Да.

— Не слышу.

— Да, черт подери!

— Отлично. — Карл на мгновенье прикрыл глаза. Что-то он упустил…

Ну да — если они собираются изображать работорговцев, этой бойни не было. А если ее не было — откуда бы тогда взяться всем этим разбросанным по лужайке телам?

Он поднял руку и подозвал Эрека.

— Оседлай Стэка и приведи сюда. Поднимусь на гору — дожидаться Эллегона.

— Послания?

— Два. Первое — Чаку. Начали: «Ты и Словотский должны подобрать тридцать человек, готовых изобразить работорговцев. Докладывать Уолтеру. Фургоны вычистить и навесить назад знаки; к утру быть готовыми выехать. Из фургона мага всех долой: запечатать и дожидаться Энрада: он там все проверит. Конец. Гвеллину. Начали: „Доложись Тэннети, немедленно“. Конец. Все, беги.

Эрек кивнул и умчался. Карл подозвал Даэррина.

— Планы меняются. Закопайте работорговцев в лесу.

— Закопать? Это еще зачем?

— Ради практики.

Даэррин фыркнул, потом гулко захохотал.

— В конце концов я ведь получу объяснение, да?

— Если управишься до темноты. Закопайте их поглубже: я вовсе не хочу, чтобы какой-нибудь волк их вырыл. Этой драки не было. Соображаешь?

— Да, Карл Куллинан. — Гном двинулся прочь, зычно созывая помощников.

Карл повернулся к Словотскому.

— Уолтер, прошу тебя: подбирай отряд как можно тщательней. Никаких гномов — и поосторожней с эльфами.

— Разумеется.

— Согласуй все с Тэннети и Чаком. Это дело может обернуться дракой: всех, кто дал прошлой ночью хоть малейшую слабину, отправляй назад, в Приют.

— А как быть с Дониджи? Я слышал, ночью он отличился.

— И что?

— А то, что у него жена вот-вот родит. Думаю, ей будет приятно, если он окажется рядом.

— Верно подмечено — считай, он вне игры. То же — любой, у кого дома насущные дела.

— Я так понимаю, пеший отряд возглавляет Гвеллин?

— Точно. Еще: я хочу, чтобы твой отряд научился обращаться с ружьями работорговцев, только будьте как можно осторожней с этим их порохом — пока мы не узнаем о нем побольше. Собственные ружья отдайте Гвеллину. Пусть он разберет их и погрузит на телегу.

— Можно мне оставить пару пистолетов?

— Ни в коем случае — это касается и наших пуль, и пороха. Работорговцев нам изображать до самого Энкиара, и промахов быть не должно. — Он повернулся к Тэннети. — Ты отвечаешь за порох работорговцев. Отсыпь понемногу из каждой бочки — чтобы наполнить мех. Только, пожалуйста осторожней — состав может быть ядовит. Убедись, что на тебя ничего не попало. Потом снова поплотней запечатай бочонки — и пусть себе едут.

— Ладно, — наклонила она голову. — А кто доставит порох в Приют?

— Ты и доставишь. Если Эллегон принесет корзину — захватишь с собой Джиллу и Данни. Если нет — они отправятся своим ходом с Гвеллином. Подготовь их и к тому, и к другому. И еще: возьми три вражеских ружья — для изучения. Упакуй их вместе с порохом. Отдашь и то, и другое Рикетти и Энди-Энди — пусть поторопятся с анализом. Скажи Эллегону, чтобы нагнал нас где-нибудь на подъезде к Энкиару; место встречи назначим на месте. Он сможет принести с собой Энрада.

— А я?

— Если захочешь — прилетишь. Если нет — можешь отдохнуть в Приюте. Если решишь поучаствовать — обзаведись стеклянным глазом.

— Что ж, прекрасно, — проговорила Тэннети. — На сей раз, Карл, на меня не рассчитывай. Я не хочу снова надевать ошейник. Никогда.

Плохо, конечно, но он не собирался принуждать Тэннети делать то, чего она делать не хочет.

— Спасибо за честность. Попробуем обойтись.

Уолтер открыл было рот — и закрыл его.

— Ладно.

Прибыл Эрек. Карл вскочил на широкую спину Стэка.

— Что-нибудь еще?

— Да. — Тэннети махнула в сторону леса. — Пленники — они все еще там.

Черт. Карл едва о них не забыл, а забывчивость для него — непозволительная роскошь.

— В каком они состоянии?

— Не так уж плохи. Пара-тройка порезов да синяков… Я их покалечила, само собой…

— Само собой.

— Но они не при смерти. Мне их прикончить? Или ты сам.

— Часовому оставь жизнь. Я ему обещал.

— Чудесно! «Слово Карла Куллинана надежней золота» — так, что ли?

— Именно.

— Нет!

Стэк шарахнулся. Карл натянул повод и с трудом удержал.

— Тише, черт… Да, Тэннети. Мое слово кое-что значит.

— Что ты делаешь? Если нам изображать работорговцев — мы не можем позволить ему шляться по округе и распускать язык. Ты хочешь, чтобы я его отпустила? — Она почти визжала, рука опустилась на рукоять шашки.

Уолтер сзади придвинулся к Тэннети; Карл жестом велел ему отойти.

— Нет, Тэн. Возьми бутыль бальзама — из их запасов. Свяжи ему ноги, одну руку — к туловищу. Доставим его в Приют, там посадим под замок. Он не увидит большего, чем видел любой торговец. Когда вернемся из Энкиара — отпустим его. Я обещал ему жизнь.

Тэннети глубоко вздохнула.

— А другой? Ты же не обещал жизнь всем этим кровавым ублюдкам?

— Не обещал. Убей его. Уолтер, ступай с ней. Постереги пленника. Я не хочу ley de fuga, усек?

— Понял.

Карл приотпустил повод; Стэк сорвался в галоп.