И что, мне тут гулять, пока я до смерти не замерзну?

Щеки у Ториана онемели, хотя повязка-наушник не давала ушам замерзнуть, и он машинально расстегнул парку, чтобы не вспотеть от ходьбы.

Делая третий круг вокруг озера, уже за полночь, Ториан дель Ториан заметил на гудроне рисунок мелом. На этом месте ничего не было, когда он первый раз обходил озеро — тогда он внимательно смотрел под ноги, стараясь запомнить обледеневшие участки тропинки.

Небрежный рисунок изображал контур пистолета, перечеркнутый крест-накрест.

Неужели Сын вычислил, что Ториан будет с пистолетом? Или унюхал запах ружейного масла? Поверит ли он, если Ториан просто разведет руками и объявит вслух, что ему и в голову не пришло захватить с собой пистолет?

Но если так, почему Ториан вообще обратил внимание на этот рисунок? Почему стоит тут и смотрит?

Опять его переиграли.

Ну ладно, значит, без пистолетов.

Можно просто вынуть патроны и закинуть пистолет куда подальше, однако Ториану эта идея не нравилась. Вдруг его найдет ребенок? Огнестрельное оружие без патронов не представляет опасности само по себе, но Ториану подумалось, что, идя навстречу смерти, не подобает совершать столь безответственные поступки.

Разбить оружие вдребезги? Но как прикажете разломать кусок металла, ходя вокруг озера? Впрочем, чтобы разобрать пистолет, довольно и отвертки. Кинуть пружины в одну сторону, барабан — в другую, а остальное утопить в озере.

Жаль, что нельзя закинуть пистолет в озеро…

Нет, почему же? Очень даже можно.

— Надо думать, тогда ты выйдешь сразиться со мной? — негромко спросил он.

Ответа Ториан не дождался, только вдалеке завывала, отказываясь заводиться на морозе, машина. Чух-чух-чух. Чух-чух-чух-чух-чух.

Он спустился к низкому бортику и ступил на неровный лед. Поземка и мороз изглодали поверхность льда, и идти по нему было теперь ненамного труднее, чем по снегу. Ториан не ожидал такого, однако никогда раньше ему в голову не приходило гулять по застывшему озеру.

Он научился кататься на коньках, потому что кататься на коньках обожала Карин. Но они катались на хоккейной площадке у школы: после того, как земля промерзала как следует, футбольное поле просто-напросто заливали водой. Лед был скользкий, хотя лучше всего скользил не в холодные, а в теплые дни.

Ториан добрался до ближайшей лунки, накрытой квадратным куском фанеры.

Тот, кто прорубил эту лунку, имел больше оптимизма, нежели здравого смысла: в нее вполне можно было провалиться. Так что кто-то другой, по всей видимости, более умный, накрыл лунку, чтобы, заметенная снегом, она не превратилась в ловушку для человека неосторожного и невезучего.

Вода в проруби замерзла, но Ториан легко пробил ледяную корку каблуком. Потом медленно достал из кармана пистолет, подержал его над головой за ствол, а затем аккуратным и неторопливым движением уронил оружие в темную воду. Раздалось громкое «бульк».

Ториан бы не удивился, если бы темная фигура вынырнула из тени одного из ближайших рыболовных домиков и бросилась к нему по льду…

Ничего не произошло, только в дальнем конце озера, на Лейк-стрит, вспыхнули автомобильные фары.

Ну? Я жду.

Ториан двинулся было обратно к берегу, однако быстро остановился. Это очевидный ход, и, вероятно, Сын рассчитывал, что Ториан поступит именно так. Зачем облегчать ему жизнь?

Ториан повернулся и направился к катку, который поблескивал в южном конце озера.

Наверное, Сын хотел драться честно: Ториан услышал его рык, когда оборотень выбрался из пятна тени под пирсом. Не сгибая лап, оборотень сделал несколько шагов по льду, затем с обманчивой непринужденностью побежал вприпрыжку, быстро сокращая расстояния между собой и своей жертвой.

Ториан тоже бросился бежать, сразу дернув за молнию, чтобы вытащить из-под мышки ножны с кинжалом. Движением большого пальца он развязал кожаный ремешок, державший ножны, потом резко взмахнул кистью, и ножны, кувыркаясь, улетели куда-то в темноту.

Три столпа стратегии: баланс, расчет времени и расчет расстояния. В обычных обстоятельствах две ноги — менее надежная опора, чем четыре, но если Ториан успеет добежать до гладкого льда, все будет наоборот.

Тогда у него будет шанс. Сын приблизится на расстояние скачка и прыгнет. Если подгадать и встретить врага в прыжке, удастся нанести по крайней мере один удар. Не исключено, что Сын просто не заметит клинка — Ториан выкрасил его в черный цвет.

Ториан дель Ториан бежал… Слишком длинный шаг, он рискует упасть, тогда все будет кончено в одно мгновение.

Возможно, подобный конец предпочтителен, но не так Ториана дель Ториана воспитали, не так он собирался умереть.

На каждой дуэли, на каждом поединке ты сражаешься по-настоящему, выкладываясь полностью. Дуэлянты имели обыкновение подкреплять свои силы травами и молитвами, чтобы оказаться сильнее, сражаясь за правое дело. Считалось, что если ты бьешься за неправое дело, твой противник одержит победу; однако Ториан дель Ториан в глубине сердца никогда в это не верил: при чем тут справедливость, если нужна победа?

Держа нож острием к себе параллельно предплечью, Ториан дель Ториан бежал, равномерно двигая руками.

Позади него раздавались глухие шаги. Ему захотелось посмотреть через плечо, чтобы оценить расстояние, но это слишком рискованно: впереди неровное место.

Слишком рискованно?.. Ториан едва не рассмеялся вслух. Слишком рискованно? Его того и гляди прикончит Сын Фенрира, чего уж рискованнее!

Он достиг края катка, прыжком одолел последние несколько футов и, проехавшись по блестящему льду, побежал по катку словно на коньках. Однажды они так попробовали с Карин — отталкиваешься краем стопы, скользишь на другой подошве, потом отталкиваешься уже ею…

Вообще-то этот фокус не должен был сработать, но в сильный мороз лед не очень скользкий.

Когда тихий шорох когтей Сына о неровную поверхность стих, Ториан испугался, что добежит до берега, прежде чем волк прыгнет — а там все преимущества будут на стороне врага. Только он начал прикидывать, как бы ему половчее упасть и вскочить, как шорох превратился в быстрое ритмичное цоканье.

Ториан наконец рискнул и быстро глянул через плечо: Сын бежал вприпрыжку, расстояние между ними убывало с каждым скачком.

Расчет времени почти идеален. Если предположить, что оборотень будет бежать по гладкому льду с прежней скоростью — как и сам Ториан, — тогда Сын догонит его где-то на середине катка, там, где обутые в ботинки ноги имеют преимущество перед когтистыми лапами.

Ториан уже почти миновал внешнюю часть круга, сильнее всего исчерченную и изборожденную коньками, хотя царапины и выбоины были везде. Он развернулся, проехавшись спиной вперед, затем крепко ударил о лед краем стопы и остановился так резко и внезапно, что лязгнули зубы.

На задних лапах оборотень был бы по грудь Ториану. Наверняка он тяжелее своего противника фунтов на двадцать, а то и больше. Даже в тускло-зеленоватом свете далеких фонарей видно, что это в своем роде превосходный экземпляр: красивая и широкая голова, хотя и с толстым черепом тупицы.

Сына занесло, он плюхнулся на задние лапы, выбросив вперед передние, как будто отталкивался. И Ториан дель Ториан, повернувшись к нему, прыгнул.

Если бы у него получилось приземлиться на спину противнику и воткнуть ему нож в ребра… один поворот запястья, и тогда он сможет бегать от Сына, пока тот не издохнет.

Но волк двигался так же быстро, как сам Ториан, если не быстрее. Не пытаясь удержаться на ногах, он просто плюхнулся набок. Так что вместо того, чтобы упасть на спину врагу, Ториан сошелся с ним живот к животу.

Передняя лапа отбила руку с ножом, челюсти щелкнули совсем рядом с левой рукой — Ториан с трудом вырвал из пасти рукав парки.

Задние лапы подогнулись и полоснули Ториана по груди и животу, безжалостные когти обожгли словно огнем. Ториан ощутил мгновенную тошноту, когда его ноздрей коснулось теплое зловонное дыхание; затем оборотень судорожным движением отшвырнул Ториана, и тот тяжело упал на лед.

Рефлексы и десятилетия практики помогли ему: вместо того чтобы шмякнуться об лед всем телом и потерять на некоторое время способность дышать, Ториан остановил падение, выкинув назад левую руку, потом, собравшись, вскочил на ноги, пригнувшись, как его противник.

Парка Ториана была распорота спереди; холод больно хлестнул по груди и животу. Тварь бы оскопила Ториана задними лапами, если бы не толстый ремень брюк, который остановил рывок.

Тут в ушах Ториана раздался низкий рокочущий звук, и он осознал: рычание исходит из его груди. Так что он это немедленно прекратил.

Но рокот и не думал затихать, а сделался, пожалуй, еще громче.

Что за…

А-а, это же низко летящий самолет, заходит на посадку.

Правая рука Ториана почти совсем онемела, но нож не выпустила, так что он держал ее впереди себя, глядя в глаза волку и одновременно левой рукой шаря в поисках ножа, одолженного сыном.

— Ну давай же, ты, шавка, — произнес он на берсмале. Последнего слова было достаточно, чтобы превратить дуэль до первой крови в смертельный поединок. — Я жду тебя.

Собственная речь показалась Ториану невнятной и косноязычной — видимо, сильно прикусил язык, и теперь рот полон густой теплой крови.

Выходит, не только волк может умереть с окровавленным ртом.

Рыча и изогнув спину, оборотень медленно приближался, заходя слева. Тут Ториан наконец нащупал нож сына.

Да, слева заходит, со стороны пустой руки, чтобы не напороться на нож.

Если у него получится хотя бы на мгновение откинуть назад голову волка, он доберется до шеи. Удар по яремной вене — и можно спокойно дожидаться, пока враг истечет кровью.

Ториан шагнул вперед, когда оборотень присел на корточки, готовясь взлететь в воздух… но вместо этого Сын вдруг сделал до смешного коротенький скачок, сокращая расстояние, а затем внезапно поднялся на задние лапы и опрокинул Ториана, нож которого отлетел куда-то в темноту.

Ториан с силой протолкнул свою пустую правую руку между челюстями, пытаясь как можно глубже просунуть ее в пасть волку, чтобы ухватить его за скользкий язык. Однако на запястье сомкнулись челюсти, и пальцы повисли, безвольные и бесполезные; Ториан не чувствовал боли, и это пугало гораздо сильнее. Взмахнув левой рукой, он открыл нож сына и ударил, целя в глаз волку, но тот отбил удар лапой.

И тут по волку пробежала дрожь: его тело дернулось как от толчка раз, потом другой.

И лишь тогда Ториан расслышал сквозь рев двигателей отдаленный сдвоенный щелчок… Челюсти ослабли, Ториан ощутил едкий запах мочи Сына, и по правой ноге потекло что-то теплое.

Колени у него подогнулись, правая рука висела как плеть, но он все еще сжимал нож в левой руке и видел перед собой горло врага. Ториан дель Ториан дважды полоснул Сына по горлу, а потом еще дважды, пока не хлынула на лед теплая кровь.

Двигаясь гораздо более грациозно, чем он сам, по льду приближалась темная фигура. И вот уже Билли Ольсон помогает ему встать на ноги…

В руке Билли держал какой-то небольшой пластиковый футляр. Сотовый телефон?..

— Поторопитесь, — произнес Билли в телефон. — Я увезу отсюда твоего отца, но порядок, черт возьми, наводите сами.

Билли захлопнул телефон и аккуратно засунул его во внутренний карман пальто, затем подхватил Торсена и поставил на ноги.

— Давайте-ка, мистер Торсен, нужно как можно скорее убираться отсюда. Моя машина вон там.

Ториан дель Ториан выплюнул изо рта теплую кровь.

— Но ты же обещал… — У него было чувство, будто его надули, хотя он и не знал, откуда оно взялось. Это был его бой, а не этого мальчишки.

— Я солгал. Я много лет врал себе и другим, — заговорил Билли, нисколько, впрочем, не замедляя хода. — Так что у меня это очень хорошо получается. Я подумал, что прошлой ночью волк ошивался поблизости не так долго, чтобы запомнить мой запах, но мне не хотелось спорить, раз уж вы горели желанием покончить жизнь самоубийством.

— А как…

— Хорошая штука ваш прибор ночного видения. Даже нас, неженок, учат стрелять, когда мы подрастаем. И хоть я не стал бы полагаться на прицел, если бы речь шла о выстреле с двухсот метров, на тридцать ярдов его хватает прекрасно. Жалко, что вы поторопились, а то бы я подстрелил волка, пока он до вас не добрался… Ладно, пустяки, еще будет время обо всем поговорить; если Торри и Мэгги задержатся, мы с Джеффом сами отвезем вас домой.

На обочине дороги стояла незнакомая машина с работающим двигателем; горели только стоп-сигналы. Вспыхнули фары проезжающего мимо автомобиля, и Билли прислонил Ториана спиной к дереву, пока машина не пропала из виду.

— Но где…

— Морозил свою миленькую задницу в рыбацком домике.

— Ты же солгал!

— Не вопрос, — пожал плечами Билли и мотнул головой в сторону машины.

Они снова двинулись в путь: задняя дверца распахнулась им навстречу.

— Я, мистер Торсен, на обещания кладу с прибором. Мне наплевать на данное слово, на то, что надо говорить правду, или на что еще в том же роде. Можете меня презирать, если хотите. Однако я не дам вам уйти отсюда, пока не всучу рецепт сдобных оладий для вашей милой супруги, — говорил Билли. Он усаживал Торсена в неосвещенную машину, а поток болтовни не иссякал ни на мгновение.

— Куда едем? — резко спросил Джефф Бьерке.

— Я поведу, — отозвался Билли. — А ты сядешь назад и немножко его подлатаешь. От вида крови у меня дрожат коленки, а при виде иглы я теряю сознание.

— Билли…

— В вашей полицейской академии учили оказывать первую помощь? Или нет? Ведь попадаете вы порой в ситуацию, когда наручники бесполезны… Кстати, сталь так скучно выглядит. Почему бы вам не клеить на наручники какие-нибудь аппликации? Или не раскрасить их в разные цвета или…

— Билли…

— Ах да, ты спрашивал, куда мы едем. — Билли Ольсон включил передачу и отъехал от бордюра. — Я-то думал, это очевидно. Мистер Торсен ранен. Можно отвезти его прямиком в больницу, но начнутся расспросы, а мы этого не хотим, даже если Торри и Мэгги уберут с катка труп Сына, запихают его в «бронко» и увезут из города, так что никто не заметит. Если ты полагаешь, что мистер Торсен без лечения сейчас помрет, тогда можно и наплевать на расспросы, пошли они в задницу, но…

— Я… в порядке, — проговорил Ториан дель Ториан.

— Ой, ну конечно же, мистер Торсен! — Речь Билли журчала как ручеек. — Для вас, суровых мужчин, это всего лишь прогулка по парку, но я-то изнеженный и жеманный гомик. Уж вы простите меня, сэр, что я не отношусь…

— Билли!

— Ладно-ладно, Джефф, если тебе надо все прожевать и в рот положить, пожалуйста: домой мы едем. Через пару сотен миль придется заправляться, и кто-то из нас должен иметь достаточно приличный вид, чтобы парень в кассе не испачкал свои штанишки и не позвал копов…

— Не гони только, — отозвался Джефф.

— Опять ты придираешься. Вы, натуралы, только и умеете, что нудить.

Джефф захихикал.

Ториан дель Ториан откинулся на спинку сиденья и смежил веки. Домой.

Да, они едут домой.