Эрл Холмс жил примерно в трехстах милях от городка Стива. Это был толстый старый человек, женатый на молодой бабенке.
      Четыре года назад Холмс был направлен в санаторий для основательного физического и душевного отдыха, в котором чрезвычайно нуждался после внезапной смерти за несколько лет до того своей первой жены. В период лечения молодая ночная сиделка уловила на себе взгляд его обшаривающих глазок. Он и в самом деле должным образом оценил ее бюст в сорок дюймов, осиную талию и бедра, соблазнительные покачивания которых не могла замаскировать даже белая униформа.
      Холмсу понравилось также нежное личико девушки, губы, казалось, так и созданные для любви. Темные глаза ее прямо-таки вынуждали каждого встречного мужчину воскликнуть про себя: «Желаю обладать тобой!»
      Прежде, чем выписаться из санатория, он решил, что женится на Тамми Мерит. Даже раньше, чем она подумала, а не женить ли на себе Эрла Холмса. Он был именно тем, кого она выглядывала, ожидала, надеялась заполучить – старым, бессильным, глупым бизнесменом, но при этом богатым человеком.
      Так сошлись их души, и свадьба состоялась немедленно, как только они достигли соглашения.
      Тамми оставила санаторий и перебралась в его громадный и мрачный загородный дом, в котором он жил тридцать лет после того, как сколотил свои первые полмиллиона долларов. Она оказалась прекрасной хозяйкой этого странного дома, похожего на замок с привидениями, и проследила за тем, чтобы Холмс изменил завещание и сделал ее своей единственной наследницей. Далее она постаралась довести его до умопомрачения своим ненасытным любовным пылом. Только увядшие силы Холмса спасли его от полной утраты разума. Она предавалась с ним любви каждый день и каждую ночь. А в промежутках предъявляла ему свои бесчисленные пожелания уже иного свойства. Холмс, разумеется, не мог ей отказать ни в чем. Она имела самые красивые платья и самые роскошные автомобили, о которых только могла мечтать.
      Тамми Холмс завидовали все женщины в городе, завидовали и – не любили.
      По городу ползали странные слухи о старом мужчине и молодой чувственной женщине из большого дома на холме. Слухи о старике, который нанимал молодых людей, чтобы они за деньги доставляли удовольствие его молодой супруге. Слухи о старике, который в его-то годы был настолько влюблен в свою жену, что превратился в ее раба. Слухи о старике, который, сидя в кресле в спальне своей жены, блестящими глазами жадно наблюдал за тем, как молодой человек, приглашенный из города и щедро оплаченный, проделывал с женщиной то, чего он сам делать уже не мог, и предлагавший ей то, чего муж предложить не мог.
      Округа Эрла Холмса была включена в территорию Стива Джерарда не так давно, но уже в первый его приезд до него докатились эти слухи. Стив их игнорировал, воспринимал как грязь, которую изрыгают слабоумные люди каждый раз, когда очень старый человек женится на очень молодой женщине. Кроме того, считал он, это вообще не его дело.
      Как и Картер Блейз, Эрл был превосходный и ценный заказчик, и пока он покупал и продавал продукцию фирмы, его частная жизнь не касалась Стива Джерарда.
      И все же, сидя в офисе Эрла, примыкающему к заставленному тяжелыми машинами выставочному двору, напротив неряшливо одетого, толстого, тяжело дышащего старика, чье огромное тело едва вмещалось в старомодное вращающееся кресло, он не мог избавиться от нежелательных сцен, возникающих в его воображении.
      Округлое лицо Холмса было изборождено лиловыми прожилками, большая часть волос на голове и зубов во рту отсутствовала.
      «Бог ты мой, – думал Стив, жалея женщину, которую он еще ни разу не видел, – бог ты мой, да она оплатила сторицей каждый цент, который получила, выйдя замуж за эту развалину».
      – Итак, – пророкотал Холмс, – я получил для вас заказ. Мой друг заключает с вами многомиллионный контракт прямо здесь, в этом городе. Он пока всего лишь маленький делец, но быстро растет и нуждается в большом количестве оборудования.
      – Как у него с кредитом? – спросил Стив, подсчитывая в уме масштаб возможного долларового дождя.
      – В порядке. Я его поручитель. Так что дело не в том, какой у него кредит, но каким располагаю я. Платить придется мне.
      – Да, сэр, – честно ответил Стив, – мы просто не хотим, чтобы вы попали в затруднительное положение, я это имел в виду.
      Холмс сощурил глаза и покачал головой, словно забавляясь.
      – Браво, молодой человек, вы, точно, один на миллион… Вот он я, перед вами, готовый дать вам заказ, который обеспечит вашу квоту в вашей компании до конца года. А вы, вместо того, чтобы вцепиться в него зубами, беспокоитесь о моих операциях. Вам ведь известно, что я всегда плачу наличными?
      – Да, сэр, – сказал Стив, – просто это мое правило, я всегда стараюсь оградить своих заказчиков от риска. Я лучше откажусь от заказа, если вижу, что мой клиент может столкнуться с нехваткой кредита.
      – Ну, мне-то вы можете оставить эти заботы, – прогрохотал Холмс.
      Он проницательно взглянул на Стива. Потом после некоторой паузы сказал:
      – Молодой человек, мне нравится такая честность, такая забота о благополучии покупателя. Вы, конечно, не совсем обычная личность. Я очень рад, что могу предоставить моей жене возможность познакомиться с вами.
      – Я также буду очень рад, – поспешно сказал Стив, прежде чем вспомнил о тех слухах. Когда они всплыли в его сознании, он почувствовал, что заливается краской, и смущенно добавил: – Я бы, конечно, очень хотел, только вот…
      – Что «только»? – спросил Холмс. – Вы ведь не уезжаете вечером из города?
      – Нет…
      – Тогда, значит, вы познакомитесь с Тамми. Вы поужинаете у нас и переночуете в нашем доме, сбережете свои деньги, а гостиничные просто внесете в путевые расходы.
      Он довольно засмеялся:
      – Никогда не упускайте возможность честно заработать лишний доллар.
      – Да, сэр… Это очень хорошо, но… – Стив отчаянно напрягал свою фантазию в поисках благовидного отказа. Даже если слухи о супругах Холмс являются полуправдой… Нет, ему не хотелось бы впутываться в какую-либо историю.
      – Никаких извинений, – тоном, не терпящим возражений, заявил Эрл, – не хочу слышать никаких «нет». Кроме того, молодой человек, мне известно, что я один из ваших лучших покупателей, и если вы не примите моего предложения, то я буду уязвлен в своих чувствах. Я даже могу рассердиться, а это плохо для бизнеса… Очень плохо.
      – Да, сэр, – растерянно промямлил Стив, и Холмс улыбнулся.
      – Вот так мне уже нравится… Передайте мне телефон, я позвоню жене.
      Дом Холмса был построен в конце семидесятых годов прошлого века и тогда, видимо, мог считаться архитектурным шедевром. Теперь же он представлял чудовищное нагромождение камня с множеством фронтонов, башенок и минаретов, торчащее посреди уединенной рощи на окраине города. На фоне вечернего неба здание казалось не только суровым, но и угрожающим. Роскошный автомобиль, домчавший их сюда, вел, разумеется, профессиональный постоянный шофер Холмса.
      – Я бы только хотел, сэр, просить вас об одной услуге, – сказал Стив, когда водитель помогал старику выбраться из машины.
      – Что именно?
      – Я бы хотел позвонить жене, дать ей знать, что буду ночевать здесь, а не в отеле… Вдруг ей потребуется разыскать меня.
      – Конечно. Это тоже в вашу пользу, молодой человек. Мне всегда нравились мужья, внимательные к своим женам. Для меня это признак настоящего мужчины, когда о жене хорошо заботятся, и она ни в чем не нуждается.
      – Да-а, – согласился Стив с чувством некоторой неловкости.
      – Тамми! Тамми! Заорал Холмс. – Где ты? Спускайся, девочка, я привез кое-кого, с кем хочу тебя познакомить!
      Громоподобный голос гулко прокатился по огромному холлу, отделанному мрамором.
      Стив напряженно ждал, пытаясь представить, как выглядит миссис Холмс. Мысленно он составил портрет грубо накрашенной, вульгарной пожирательницы мужчин.
      Вдали послышался стук высоких каблучков по мраморному полу. Потом появилась женщина. Стив Джерард оказался совершенно не готов к тому, чтобы увидеть эту красавицу с прелестным лицом. В ней не было ничего из того, что отталкивало его от женщин определенного типа. В лице ее не оказалось ничего от хищной совратительницы, в глазах никакого вожделения или чего-либо в этом роде. Совсем наоборот. Тамми Холмс прямо-таки излучала приветливость и искреннее дружелюбие. Стив был мгновенно очарован.
      – Тамми, – произнес Эрл, – это Стив Джерард, наш торговый агент. Он прекрасный парень, и останется у нас переночевать.
      – Очень приятно, – весело улыбнулась миссис Холмс, – мы рады принять вас, мистер Джерард.
      – Я также рад, – вымолвил Стив с облегчением. До сих пор он чувствовал себя персонажем из фильма ужасов, доставленным в замок чудовищ на заклание. Теперь он видел, что воображение подвело его, и от души улыбнулся собственным страхам.
      – Ну что ж, – объявил Холмс, – пока повар готовит ужин, пошли в наше логово и примем по коктейлю. – И жестом гостеприимного хозяина взял Стива под локоть.
      Комната, которую Холмс назвал «логовом», оказалась чрезвычайно уютной и обставленной вполне современно. Доминировали в ней бар с высокой стойкой и телевизор с огромным экраном.
      – Единственная радость, что остается мужчине в моем возрасте, – объявил Холмс, – это сидеть здесь в конце дня, пить свой коктейль и весь вечер смотреть программу телевидения.
      Он ткнул пальцем в сторону большой, канареечного цвета софы.
      – Присаживайтесь на эту сексуальную софу, молодой человек, – Эрл расхохотался собственной шутке. – Что будете пить? Здесь есть все, что душе угодно, а Тамми превосходно готовит любые коктейли.
      – Виски со льдом будет в самый раз, – сказал Стив.
      Он присел на софу и тут же утонул в глубине мягких, уютных подушек. Потом стал наблюдать, как миссис Холмс готовит выпивку. Стив должен был признать, что хозяйка дома обладала великолепным телом. Особо впечатлял ее «верхний паж», но все остальное тоже выглядело весьма привлекательно. Невольно он снова вспомнил о тех слухах. Что, возможно, не так уж и плохо… Тут он спохватился и сам себе скомандовал: «Стоп! Подумай о своей жене…»
      Когда Тамми повернулась к нему, держа стакан в каждой руке, груди ее зримо трепыхнулись под шелком вводящего в соблазн своим покроем платья. Передавая ему стакан, она коснулась рукой его руки, и по телу Стива внезапно прокатилась волна тепла. Лицо Тамми было совсем рядом, и он не мог не заметить, как пухлы и ярки ее губы.
      – Я думаю, мистер Джерард, этот напиток в вашем вкусе.
      – Называйте меня Стив, – сказал он немного натянуто.
      – Хорошо… Стив, – тут же поправилась миссис Холмс.
      Она передала Стиву его стакан, а со своим опустилась в глубокое кресло, поджав под себя длинные ноги. Подол ее короткой юбки при этом очутился выше кромки чулок, но она и не подумала поправить ее, оставив, как есть! Приподняв стакан, произнесла:
      – Чи-ирс!
      – Чиирс! – повторили за ней Холмс и Стив. Все выпили.
      Стив не мог оторвать взгляд от ее великолепных ног. Это смущало его, но он ничего не мог с собой поделать. Уж слишком искусительное зрелище было развернуто прямо перед ним. После второго виски его смущение прошло. Ему просто приятно было сидеть с Холмсами в этой красивой комнате, наслаждаться превосходным шотландским виски и предвкушать джин, который, судя по всему, тоже обещал быть изысканным.
      Если не считать несравнимой разности в возрасте с Эрлом и эпизодических потрясений, вызываемых тем, что Тамми время от времени меняла положение ног, супруги казались Стиву дружелюбными, вполне нормальными людьми. Он совершенно забыл о времени и только после восьми спохватился, что должен был позвонить домой.
      Стив отставил свой стакан:
      – Я забыл позвонить жене. Могу я воспользоваться вашим телефоном? Кредитная карточка у меня с собой.
      – Пожалуйста, – ответила миссис Холмс, – аппарат на столике.
      Стив набрал междугороднюю, назвал телефонистке номера своей кредитной карточки и домашнего телефона. Пока оператор соединял, он прикрыл микрофон ладонью и улыбнулся Тамми:
      – Я всегда информирую Джин на случай чего-либо чрезвычайного.
      – Такая внимательность очень похвальна, – ответила она и тоже мило улыбнулась.
      В трубке послышались долгие гудки. Слишком долго. «Странно, – подумал Стив, – не отвечает. Может быть, она принимает ванну?»
      Гудки продолжались. Он взглянул на часы было пятнадцать минут девятого. Наконец, включилась телефонистка:
      – Сэр, ваш абонент не отвечает.
      – Попробуйте еще разок, – попросил Стив, – она никогда не уходит по вечерам, в это время всегда дома…
      – Хорошо, – согласилась телефонистка. В трубке снова послышались долгие гудки. Тут уж Стив немного забеспокоился. Потом сказал:
      – Ладно, снимите заказ, я попробую позвонить позже.
      Телефонистка извинилась, что не смогла дозвониться, словно это телефонная компания была виновата в том, что абонента не оказалось на месте.
      Стив удивленно пожал плечами, медленно опустил трубку на рычаг.
      – Странно…
      – В чем дело, – спросил Холмс, улыбаясь, – малышки нет в гнездышке, где ей положено находиться?
      – Она очень редко выходит из дома, тем более в эти часы, когда я обычно звоню.
      – Да бросьте вы, – успокаивающе сказал Холмс, – так иногда бывает.
      Он основательно отхлебнул из своего стакана и вдруг поинтересовался.
      – А вы ее удовлетворяете, молодой человек? Стив почувствовал, как кровь прилила к его лицу:
      – Извините… – он не верил своим ушам. Подмигнув по-свойски, Холмс повторил вопрос:
      – Я спросил, вы ее вполне удовлетворяете? Достаточно обхаживаете? Так бывает… Если женщина не получает всего, что ей надо по природе, то бывает очень трудно удержать ее по вечерам дома.
      В ярости Стив сделал шаг вперед:
      – Мистер Холмс!
      Эрл примиряюще поднял ладонь, лицо его нисколько не утратило добродушия:
      – Не выходите из себя, молодой человек. Я просто сказал вам правду о супружеской жизни. Требуются большие усилия, чтобы удержать по-настоящему страстную женщину дома, когда муж в отъезде. Кроме всего, молодой человек, женщина с подлинным темпераментом в этом деле может за ночь принять трех-четырех мужчин и бровью не поведет…
      – Мистер Холмс! – хрипло произнес Стив, – вы предполагаете, что моя жена…
      – Я ничего не предполагаю. Я просто пытаюсь объяснить вам кое-что о женщинах. Женщины, Стив, очень забавный народ. Есть такие, которые, заполучив мужчину, обретают именно того, кто им нужен. За них можно не беспокоиться. Их не надо удерживать дома. Но уж когда они дома, вы не знаете, как с ними управиться. А есть другие, которые очень любят это занятие и при каждом случае норовят улизнуть налево. Этих очень трудно удержать дома. Зато с ней вы получаете настоящее удовольствие… Если ваша жена первого типа, не чувственная женщина, вам нечего волноваться, когда она уходит куда-нибудь. Но если она страстная – то очень может быть, что она завела кого-нибудь на стороне. Не краснейте так, мальчик. Я не дам вам и доллара за женщину, которая хоть разок или два не сбегает куда-нибудь от собственного матраса.
      Стив уставился на него в полном смятении:
      – Мистер Холмс, – сказал он наконец очень решительно, – я хочу сказать вам, самая последняя вещь, которая меня может волновать, это нелепое предположение, что моя жена бегает от меня. Если ее нет сегодня вечером дома, значит, она пошла в кино или выполняет чью-нибудь просьбу. Я нисколько не беспокоюсь, и мне неприятны ваши шуточки.
      Холмса эта эскапада ничуть не задела.
      – О'кей, сынок. Но если бы ты знал, сколько курочек в своей жизни я повидал, сколько денег на них потратил, ты бы понял, что я хотел сказать.
      Тамми Холмс прервала этот нравоучительный разговор:
      – Ради бога, Эрл, перестань изводить Стива. Ты просто завидуешь, потому что…
      – …потому что он молод, а я стар? Я знаю, – согласился Холмс. – Ладно, придет день, когда он тоже будет стар, а меня уже не будет здесь… Но я полагаю, что и тогда буду завидовать ему.
      – Я не понимаю, – все еще возбужденный и раздраженный сказал Стив, – как вы можете оправдывать женщину, изменяющую своему мужу.
      От волнения он даже стал заикаться:
      – М-мне т-такое к-кажется непростительным… Тамми Холмс окликнула его:
      – Стив!
      Она улыбалась ему странной улыбкой:
      – А как насчет вас самого? Вы когда-нибудь изменяли Джин?
      – Я?! Я… – он ни за что не мог бы признаться в эпизоде с четырьмя мужчинами и четырьмя женщинами… – Я… Конечно, нет.
      Ее голос прозвучал очень сухо:
      – Как похвально!
      Слава богу, в этот момент им наконец подали ужин. Как Стив и предполагал, он оказался роскошным. После ужина он снова позвонил домой. И снова услышал в ответ только продолжительные гудки. На сей раз он сохранил свои переживания при себе, не желая повторения неприятного разговора. Неожиданно Стив почувствовал себя очень усталым, ему захотелось поскорее лечь в постель. Это поняли и Холмсы.
      – У вас измученный вид, – мягко сказала Тамми. – Вы хотите отдохнуть?
      И, прежде чем он ответил, позвала горничную:
      – Елизабет, проводите мистера Джерарда в Северную комнату и проследите, чтобы он ни в чем не нуждался.
      Все было предусмотрено, как надо. Спальня оказалась просторной, как и находившаяся в ней кровать. На столике обнаружились бутылка шотландского виски, термос со льдом и графин с водой. Стив поблагодарил Елизабет, принял душ в прекрасно оборудованной ванне, переоделся в пижаму и, присев на край кровати, налил себе последний стаканчик.
      «Черт побери, – думал он, – где она может быть?»
      Никогда раньше Джин не изъявляла желания куда-нибудь пойти вечером. Никогда раньше – до сегодняшнего его звонка, когда ему так и не удалось связаться с ней. Это выводило его из себя, вызывало беспокойство. И Холмсы – Эрл и его жена – отнюдь не улучшили его самочувствия своими разговорами.
      «Ладно, – подумал Стив, – во всяком случае, все эти сплетни о них, очевидно, не содержат и грана правды. По-видимому, просто их отношение к подобным вещам порождает такие слухи».
      Он прикончил свой стаканчик и лег в кровать, наслаждаясь мягкостью матраса. «Джин…», – подумал он, когда его голова коснулась подушки. И тут же заснул.
      Ему снился сон. Или он полагал, что снится.
      Ему снилось тело.
      Женское тело. Мягкое, теплое, податливое, возбуждающее желание.
      Ему снилось, что он очутился в объятиях этого тела, и что он распален до крайности. Что его лицо прижато к двум пышным женским грудям, и он вдыхает их жаркий аромат, а чья-то опытная рука ласкает искусно самые сокровенные части его тела, доводя до экстаза.
      Стив метался во сне, он твердил одно слово – «Джин», и тоже ласкал вожделенную женскую плоть.
      Потом Стив открыл глаза. Комната была в полной темноте. Но Стив знал, что не проснулся сам, а его разбудили, и что этот сон вовсе не был сном. Упругие теплые груди по-прежнему касались его лица, уже наяву, мягкие губы нежно пощипывали ухо. И чья-то опытная рука бесстыдно ласкала его между ног…
      Нетвердым голосом, все еще в полусне Стив произнес:
      – Что это?… Кто это?
      Послышался смешок, потом голос Тамми Холмс шепнул в самое ухо:
      – Если ты по-прежнему утверждаешь, что не изменяешь своей жене, у тебя есть прекрасный случай доказать это. Если ты хочешь, чтобы я ушла, я уйду…
      Ее рука по-прежнему сжимала внизу его плоть…
      – Тамми? – неуверенно произнес Стив.
      – Ты хочешь, чтобы я ушла? – повторила она. Его рука помимо воли проскользнула ей под спину, потом под упругое полушарие пышной ягодицы и дальше, вниз…
      – Ушла? – сказал, пытаясь собрать всю свою волю.
      «Да, конечно, ты должна уйти, – думал он, заставлял себя думать так, – это будет правильно. Он должен сохранить верность своей жене. Уйди, пожалуйста». А наяву он распалялся все больше и больше…
      Вдруг давление тела ослабло. Стив почувствовал, что она готова и в самом деле оставить его постель. И тут он проснулся окончательно. Проснулся, обуреваемый непреодолимым желанием и вовсе не думая уже о Джин в этот момент.
      – Нет, – вырвалось у него, – Нет… Подожди… Я не хотел… Вернись…
      Она мягко засмеялась в темноте:
      – Я так и думала, что ты изменишь свои взгляды.
      Стив почувствовал, как жаркое тело снова прильнуло к нему. Он жадно нащупал ртом сосок ее груди, ощутил его твердость губами и языком. Он услышал, как участилось ее дыхание. И услышал, как она застонала:
      – Да!.. Да!..
      Потом Стив переключился на вторую грудь, а она впилась ногтями в его ягодицы. Потом Томми оставила их в покое, но только для того, чтобы стянуть с него пижамные брюки, а затем перевернуть на спину. Ему ничего не оставалось теперь, как с наслаждением принимать ее изощренные ласки. Все остальное делала она, делала хорошо, профессионально, и была в этом прекрасна и восхитительна.
      Ах!
      Внезапно вспыхнул свет.
      Стив этого даже не заметил.
      Как не заметил в этот миг огромное тело в атласном халате, едва вмещающееся в кресле посреди комнаты. Ее муж блестящими глазами очарованно взирал на них, вцепившись судорожно в подлокотники.
      Стив не думал больше о Джин. Он жил только этим прекрасным обнаженным женским телом, склонившимся над ним.
      Все остальное не имело никакого значения.
      Он был в экстазе…

      Ее судьба была в руках Денни Осгуда. Она должна быть уверена, что он останется доволен ею сегодня вечером, будет полностью удовлетворен. Поэтому она постарается…
      Так решила Джин Джерард.
      Она нарядилась как проститутка. Ей предстояло совершить самую важную сделку в жизни и для ее успеха нужно было учесть каждую мелочь. У нее было платье, которое она никогда не носила: короткое, обтягивающее, с глубоким вырезом на груди. Сегодня она его надела. Вдела в уши длинные висячие серьги. Стив не разрешал ей их носить, находил вульгарными, говорил, что такими себя украшают только проститутки. После свадьбы Джин забросила их в самый дальний ящик. Потом густо, на вульгарный манер накрасила губы.
      Под платьем у нее не было ничего…
      Потом она надела на ноги туфли на высоченных каблуках. Стив их тоже не одобрял, потому что они делали ее походку чересчур вызывающей, наводящей на греховные мысли.
      Закончив все приготовления, Джин взглянула на себя в зеркало и поразилась увиденному. Она не выглядела напуганной, она не выглядела встревоженной, она не выглядела неестественной. Она выглядела женщиной, способной привести в восторг и вызвать желание у любого мужчины. И желающей быть такой.
      Джин пригладила с боков облегающее платье. От этого движения тугие груди едва не выскочили наружу из откровенного выреза. Потом она достала аэрозольный флакон, надушила ложбинку между грудями, руки и бедра.
      В зеркале отражалась незнакомка…
      Джин взяла со столика трюмо стакан виски, сделала несколько глотков. Зазвенели браслеты на запястьях обеих рук. Еще раз испытующе оглядела себя в зеркале.
      «Что ж, – подумала она, – я готова».
      Часы на трюмо показывали без пяти восемь.
      Джин ощущала себя очень странно. Во всяком случае, она почти не нервничала, как этого ожидала вначале. Может быть, помогло виски. А может быть, – и эта мысль ошеломила ее… «Может быть, – думала Джин, – я вовсе не переживаю то, что произойдет. Может быть, в глубине души я желаю этого!»
      О нет! Она быстро отогнала прочь эту мысль.
      Медленно, балансируя на неустойчивых каблуках, она вышла из дома через заднюю дверь и пересекла двор. Окно в доме Осгуда светилось. Она миновала калитку в изгороди, приблизилась к крыльцу, неуверенно преодолела несколько ступенек. Подняла непослушную руку, ощущая, как внезапно пересохло горло… Наконец собралась с духом и нажала на кнопку звонка.
      Осгуд открыл немедленно. Он был одет в хороший костюм, при галстуке, видно, специально готовился к ее приходу и хотел выглядеть как можно привлекательнее.
      – Привет! – произнес он мягко, но и с каплей злорадства. – Выходит, ты разыгрывала спектакль.
      – Да, – сказала она, – это так.
      – Ты благоразумная девочка, – одобрительно заметил Осгуд, – а я люблю благоразумных женщин. Выйди на свет, я хочу посмотреть на тебя.
      Она ничего не ответила, но последовала за ним. Когда они очутились в ярко освещенной гостиной, Денни не смог сдержать возгласа восторга.
      – Ты даже лучше, чем я представлял, – произнес он с нескрываемым и несомненным трепетом, – никогда раньше не видел тебя такой красивой.
      Джин улыбнулась невесело и встретилась с ним взглядом.
      – Я никогда раньше не попадала в такую ситуацию.
      Он тоже улыбнулся.
      – Ладно, не так уж все и страшно. Может, тебе еще и понравится. Хочешь выпить?
      – Да… И покрепче, пожалуйста.
      – Хорошо. Только не пей слишком много… Мне не жалко, конечно. Просто, если ты примешь слишком много, то упустишь все удовольствие.
      – Дай мне, пожалуйста, выпить, – повторила она устало.
      – Хорошо, хорошо, – засуетился Денни, подводя ее к софе, на которой валялось несколько порнографических открыток. – Я подумал, что ты захочешь посмотреть еще одну часть моей коллекции. А теперь, извини, я пошел на кухню приготовить выпивку.
      Когда он удалился, Джин взглянула на фотографии. У нее не было ни малейшего желания рассматривать их. Но раньше, чем поняла, что делает, взяла их в руки… Джин разглядывала снимки с бьющимся сердцем, в непроходящем потрясении. Она никогда не подозревала, что мужчина и женщина способны проделывать такие вещи, ей и в голову не приходило, что где-то может существовать подобная практика. Конечно же, Стив никогда такого с ней не делал и даже не предлагал.
      Потом произошло нечто ужасающее. Джин вдруг ощутила, что уже не испытывает отвращения, а нечто другое, она уже находила в этих извращенных формах любви какое-то постыдное очарование.
      Одна женщина и трое мужчин… Невероятно, совершенно нелепо. И все же… Смущенная, она отпрянула от снимков, когда Осгуд вернулся в комнату с подносом, на котором стояла бутылка и все остальное. Он улыбался: