Ни за какие блага мира он не признался бы, как ждал сегодняшнего вечера и какие возлагал на него надежды. Когда Фрэнк смотрел на Лилиан, он физически ощущал, что сам становится лучше, а его помыслы – чище. И еще он чувствовал удовлетворение оттого, что она рядом, что он может потрогать ее, и от одного этого кровь его волновалась. Но при этом его пугало, что все эти ощущения становятся уже привычными и без них жизнь кажется ему серой. Он считал, что должен предпринять что-то, чтобы избавиться от этой сладкой зависимости, причем чем скорее, тем лучше.
      Фрэнк думал о том, что наступит день, когда Лилиан известит его о своем отъезде. И он боялся этого дня, потому что девушка стала, не ведая об этом, вмешиваться не только в его реальную жизнь, но даже в сновидения. Фрэнк осуждал себя за то, что стал похож на влюбленного подростка, и видел выход только в том, чтобы перестать видеть Лилиан. Он надеялся, что, отказавшись со временем от встреч с ней, он сможет возвратиться к привычному образу мыслей и поведению. Ведь у него было достаточно проблем и без этого рокового чувства.
      Правда, к его удивлению, рядом с Лилиан он просто забывал свои горькие размышления о том, кто же его настоящий отец. Фрэнка в такие часы даже не волновало то треклятое завещание, которое круто изменило его жизнь. Если девушка была рядом, он чувствовал себя на редкость умиротворенным – состояние, которого он давненько уже не испытывал. А еще он ощущал такой прилив сил, что любые испытания были ему по плечу. И все эти удивительные и непривычные явления… страшно пугали бравого ковбоя. Маскируя внутреннее смятение, он развязно промолвил:
      – Ты выглядишь чудно. Я вообще люблю спортивные рубахи на красивых девушках.
      Лилиан усмехнулась:
      – Ты, наверное, просто подлизываешься. Неужели тебе может понравиться такой ужас?
      Дело в том, что на рубахе были надписи, прочно удерживающиеся в моде. На этой, конкретно: «Да здравствует женский терроризм!» и «Вступайте в кружок кройки и шитья!»
      – Мне на тебе нравится все, – тихо произнес Фрэнк. Его глаза с обожанием задержались на ее груди. – Слушай, у тебя юбка без пояса, и, по-моему, она с тебя вот-вот спадет! – Он заметил, что юбке на талии было слишком просторно.
      – Я действительно за последние недели похудела, – призналась Лилиан уклончиво. – А пояс я просто в спешке не нашла.
      Тут ей пришлось солгать. Найти пояс она и не могла. Он остался вместе с другими ее вещами там, в Центральной Америке. И она вздрогнула от воспоминаний о том, как ей пришлось выбираться из враждебного окружения.
      – А где же Милли? – поинтересовался ковбой, оглядевшись вокруг.
      – Разве Лайон не сказал тебе, что они куда-то собираются?
      Фрэнк коротко и довольно безрадостно усмехнулся. Его зеленые глаза сузились, в них мелькнуло недоброе выражение.
      – Лайон уже давно не обсуждает со мной свои планы, тем более касающиеся его личной жизни.
      Лилиан придвинулась ближе к нему. Она ощутила терпкий запах его одеколона, и ее пульс забился чаще.
      – Лайон с удовольствием посвятил бы тебя в свои проблемы, если бы ты не препятствовал ему в этом, – заметила Лилиан, сопроводив слова улыбкой, смягчившей остроту замечания.
      Если бы Фрэнк услышал подобное от любого мужчины, тому было бы несдобровать. Но как ни странно, сделанное Лилиан, замечание его не обидело. Уголок его волевого рта немного скривился, что должно было означать снисходительную улыбку.
      – Ты почему стоишь в луже? – неожиданно поинтересовался Фрэнк. – Может быть, ты промочила ноги с вечера и теперь тебе все равно?
      Лилиан рассмеялась. И в этом смехе чувствовалась радость от жизни вообще и от его присутствия, в частности.
      – Нет, ноги у меня сухие, ведь я в кроссовках.
      – Это кроссовки? – Фрэнк нагнулся, как бы желая поближе рассмотреть розовые изделия. – Никогда бы не подумал, что они могут быть такими крохотными и деликатными.
      – Да уж. Никто бы не описал подобными словами твою обувь. – Лилиан выразительно посмотрела на его сапоги.
      – Если тебе не нравятся мои сапоги, я выкину их и буду ходить в тонких боксерских ботинках, – безропотно согласился Фрэнк, и тут же спросил: – А где миссис Брэдбери, ведь ее тоже нет дома?
      – Да, она уехала в гости.
      Осознав ситуацию, Фрэнк перевел дыхание. Никогда в своей жизни он не чувствовал подобного, оставаясь наедине с женщиной.
      – Ты хочешь сказать, что твоя наседка ничего тебе не рекомендовала, перед тем как уехать с Лайоном?
      Лилиан отрицательно покачала головой. Фрэнк ухмыльнулся:
      – Не могу поверить, что она одумалась.
      – Думаю, что так и есть. – Девушка влюбленным взглядом оглядела это красивое мужское лицо, отметив его строгость и сосредоточенность. Было понятно, что она может вглядываться в черты Фрэнка сколько угодно времени.
      Обожание ее было так наивно и очевидно, что Фрэнк, переполненный гордости от сознания этого, промолвил:
      – Может быть, тронемся в путь? Так будет лучше.
      – Да, так будет лучше, – последовал бесхитростный ответ.
      Но ни он, ни она не сделали ни малейшей попытки двинуться с места. Его взгляд уперся в губы девушки, розовые, не тронутые помадой. Обхватив ее талию, Фрэнк мягким движением привлек Лилиан к себе. Потом губами провел по ее губам. Поцелуй получился нежным, он ни в коей мере не соответствовал тому накалу страсти, которая сжигала его.
      Лилиан поняла, как ему нравится ее податливость, готовность удовлетворить любой его порыв. Она потянулась обнять его, и сильные руки Фрэнка, протянутые к ней, встретили хрупкие девичьи. Как ни удивительно, когда их объятия сомкнулись, в этот жаркий летний день ей подумалось, что так спокойно и безопасно бывает только в великий день Рождества, когда отступают все заботы и проблемы.
      А Фрэнк в этот момент вообще ни о чем не думал. Ощущение тела Лилиан в такой близости от его собственного затормозило его мыслительный процесс. Его, искушенного в амурных делах, поражала новизна ощущений. Ее теплые груди, исходивший от нее аромат, трепещущие нежные губы, раскрывавшиеся во время его поцелуев, рождали в нем волны неудержимого желания.
      Фрэнк постарался успокоить дыхание. Тем же была занята и Лилиан. Он отыскал взглядом ее расширившиеся, беспокойные глаза. Он пристально смотрел в них, пока сердце все глуше и глуше билось как в барабан в его грудь.
      Ее лицо было по-настоящему прекрасно. Легкий румянец украшал его. Губы девушки немного распухли от его поцелуев. Пряди черных волос растрепались по розовым щекам. Глаза газели выглядели совершенно беспомощными.
      – Пожалуй, было бы правильнее, пока мы еще в состоянии сделать выбор, ехать, – сказал Фрэнк с раскаянием. Он поставил девушку на ноги, и от этого ее руки соскользнули вниз вдоль его крепкого тела, освободив мускулистую шею. – Ты просто пьянишь меня, – пробормотал ковбой.
      – Мне кажется, что и ты меня тоже, – сообщила Лилиан.
      Было видно, что и ей было не просто укротить свое тело.
      Фрэнк подождал, пока она запирала дверь. Потом проводил ее к машине.
      – Если ты не собираешься уехать в ближайшее время, я куплю легковушку, – сказал он, выбираясь на основную дорогу.
      Лилиан запротестовала:
      – Мне нравится пикап. К тому же он тебе в работе нужнее.
      – Да, это так, – не мог не согласиться Фрэнк.
      Он смотрел на нее и улыбался. Как много загадочного в ней, подумал ковбой, и неожиданно вспомнил о своих проблемах. А разве мое происхождение – не загадка? – пронеслось у него в голове. Может быть, лучше для обоих было бы возвратить ее под крыло Милли и на этом завязать все отношения.
      Нет! Чего бы это ни стоило, она должна стать его женщиной. Даже если это будет однократно. Инстинктивно он понимал, что с ней это будет совершенно по-другому, чем со всеми прочими. Это будет феерическое ощущение, которого ему за всю предыдущую жизнь испытать не довелось.
      Не пережив этого, он никогда не сможет освободиться от нее!
      Ему зверски захотелось курить. Он предался этому пороку гораздо позднее, чем это бывает у мужчин. Но, закурив, расходовал пару пачек без видимого вреда для здоровья.
      Раскурив сигарету, Фрэнк приоткрыл окно и поинтересовался:
      – Ты не возражаешь?
      Откинувшись на спинку кресла и влюбленно глядя на Фрэнка, Лилиан прошептала:
      – Нет, нисколько.
      – Я несколько раз пытался бросить курить. Но иногда она достает меня.
      – Она – это кто?
      – Жизнь, Лили.
      То, как он произнес ее имя, тронуло Лилиан.
      – Я знаю о твоих проблемах, – задумчиво проговорила она. – Но через это надо пройти до конца и потом навсегда забыть. Ничто не длится вечно. Даже боль.
      Он метнул в ее сторону хмурый взгляд и заметил:
      – Никогда не будь так категорична.
      Фрэнк сидел профилем к Лилиан. И ей нравился этот ракурс – крепкий подбородок, породистый нос, четкий рисунок губ. Все это было истинно мужским, да и сам он был воплощением мужественности.
      – Между прочим, прошло не так уж много времени с того злосчастного дня, – напомнила девушка. – Ведь не может так быть, чтобы чья-то жизнь разбилась и тут же в один вечер склеилась. Хотя я понимаю, как тяжело тебе ждать поворотного момента.
      Фрэнк невольно улыбнулся.
      – Да, так не бывает. – Пару минут он курил молча, потом продолжил: – Сейчас я хотел бы сказать о другом. Передо мной не особенно большой выбор. Скажи, легко ли тебе было ждать того, чего хочется больше всего на свете?
      – Меня всегда учили тому, что терпение – это одна из основных добродетелей, – ответила девушка просто. Но тут же призналась, что иногда ей трудно соблюдать эту добродетель.
      Фрэнк согласно кивнул:
      – Да, мы люди, и ничто человеческое нам не чуждо, не так ли, мой розанчик? – Он произнес это тихим, ласковым голосом, а потом продолжил: – Бывают ситуации, когда мы не можем контролировать свои действия, хотя отдаем себе отчет в том, что они могут повлиять на всю нашу дальнейшую судьбу.
      – Боюсь, что ты давно не был в церкви?
      Он подтвердил ее подозрение кивком головы. Его лицо словно окаменело.
      – Я не могу верить в Бога, который так терзает людей.
      – Да нет! Он никого не терзает. Это мы сами терзаем себе подобных. А он только наблюдает за нами и помогает тому, кто просит о помощи. Но я давно пришла к выводу, что мы самостоятельно должны отвечать за свои судьбы. Если перед нами есть выбор, то наше дело, какое решение мы примем.
      – А на какой же стадии может вмешаться Бог?
      – Он оставляет за нами свободу выбора, – заметила Лилиан с улыбкой. – В противном случае, Еве вряд ли удалось бы вручить Адаму то вкусное, сочное яблоко.
      Фрэнк громко рассмеялся:
      – Ну, ты даешь! Вот это логика.
      А девушка продолжила свое философское эссе:
      – Кроме, Божественного провидения, в мире действуют и другие силы. Главное, чтобы баланс зла и добра был правильным. А иногда победить силы зла бывает очень трудно. – В глазах Лилиан появилась грусть. – Но это не означает, что надо отступить. Скорее наоборот, надо удвоить старания.
      – Ты говоришь, как наш старый священник на своих проповедях. – Фрэнк отвел глаза, ему почему-то было стыдно смотреть на девушку. И он счел необходимым подправить себя: – Вообще-то он не был так уж плох. Мне нравилось слушать его.
      – А почему же ты перестал ходить в церковь? – поинтересовалась Лилиан.
      – Не могу точно объяснить, – пожал он плечами. – Мне кажется, просто потому что понял – ходи или не ходи, результат одинаков. Посещение церкви не решало моих проблем.
      – Естественно, посещение само по себе решить проблем не могло. Но зато помогло бы тебе справиться с ними. – Эту фразу Лилиан произнесла с мягкой улыбкой, пристально глядя на Фрэнка. – Быть религиозным, не означает автоматически получить индульгенцию от всех ошибок.
      – До этого я дошел и сам. Но в юности я верил в чудеса.
      – А как же в них не верить, если они окружают нас? Каждый день происходит маленькое чудо.
      – Разве это так? – усомнился Фрэнк.
      – О да! – Она могла бы сказать ему, что ее пребывание здесь само по себе чудо. Ее, без сомнения, спасло само провидение. Но Лилиан предпочла сменить тему: – Мы скоро приедем?
      – Еще полчаса. Ты хоть раз была на родео?
      – Да, пару раз, но очень давно. А что, это правда опасное занятие?
      – Да. Не один ковбой расстался с жизнью на арене, – подтвердил Фрэнк. – Стоит только чуть-чуть расслабиться или проявить невнимательность, и все. Тебя тут же забодает бык или лягнет лошадь. А значит – увечья, переломы, кровь и боль. Это занятие не для городских ковбоев.
      – А ты видел хоть одного такого в деле?
      Фрэнк хохотнул.
      – В прошлом году от нас в родео участвовал парень с Востока. Он считал, что если потренироваться на аттракционах, знаешь, такие механические быки, что стоят в барах, то можно безбоязненно выступить и на настоящем родео. Он записался как положено и заплатил залог. Ему дали одного из привезенных нами быков. Вот этот ковбой уселся на зверя и стал ждать сигнала к выступлению и открытия ворот на арену. Диктор в это время сообщал зрителям биографию быка. Специально было отмечено, что ни один ковбой в предыдущих семидесяти восьми заездах не удержался на нем до положенного сигнала. Бык ухитрялся сбрасывать наездников почти сразу же после того, как выскакивал на арену. Видела бы ты выражение лица этого парня, когда он услышал информацию!
      – Ну и что же произошло?
      – Через две секунды ковбою пришлось расстаться с быком. При этом летел он без парашюта. В результате он сломал ключицу и одно ребро. Потом, я слышал, он выбросил из головы идею родео и возвратился к старому занятию – торговле обувью в одном из расположенных рядом с его домом универмагов.
      Лилиан с искренним огорчением выдохнула:
      – Вот бедняга!
      – Да не бедняга, а идиот! Любой, кто думает, что оседлать полторы тонны мощных мышц, заряженных злобой, это все равно, что выбраться на воскресный пикник, просто самонадеянный дурак. Это не занятие для торговцев обувью, даже если они вырядились в ковбойские джинсы.
      Девушка внимательно посмотрела на Фрэнка:
      – Ты сам-то участвовал в родео?
      Улыбка тронула его тонкие губы. Он внимательно посмотрел на нее и спросил:
      – Ты считаешь, что я староват для таких подвигов, мой розанчик? Ну признайся.
      Лилиан ответила ему открытой улыбкой:
      – Нет, я так не считаю. Меня интересует совсем другое. Мог бы ты оторваться от всех многочисленных дел на ранчо, чтобы испытать свою прочность в родео?
      – Ну, сейчас я не так уж занят на ранчо. С тех пор, как контроль за всем отошел к Лайону.
      – Лайон не похож на человека, который хотел бы заграбастать под себя все на свете. – Лилиан произнесла эту фразу очень медленно, как бы полемизируя сама с собой. Ей совсем не хотелось обидеть своего спутника. – Мне кажется, что для него возникшая ситуация не менее огорчительна, чем для тебя.
      При этих словах Фрэнк опять нахмурился.
      – Наверное, ты права. Он унаследовал деловую часть работы ранчо, хотя ненавидит это занятие. А мне приходится заниматься повседневными заботами, как раз тем, что ненавижу я. Видишь ли, я вовсе не против физической работы. Но пока я помогаю загружать скот в трейлеры, Лайон совершает финансовое самоубийство, оформляя сделки, в которых ничего не смыслит.
      – Неужели вы не можете сесть вдвоем и обсудить эти проблемы?
      Фрэнк натянул шляпу на глаза и ушел от ответа.
      Когда он парковал свой пикап и помогал ей выбраться на асфальт, Фрэнк подумал о том, что он сказал Лилиан о себе гораздо больше, чем кому-нибудь другому за многие предыдущие годы. Его поразило то, что в ответ она не обмолвилась ни словом о себе, о неизвестной ему части ее жизни. Фрэнк изучающе смотрел на свою подругу все то время, пока они стояли в очереди за билетами. Неожиданно он поинтересовался:
      – Ты вообще ни с кем не говоришь о себе, не так ли?
      На лице девушки появилось озадаченное выражение, брови в изумлении поднялись.
      – Да, я редко рассказываю о себе, – призналась она. – Не люблю этих разговоров.
      – Не любишь или не хочешь говорить о себе?
      Она пожала плечами:
      – Я не смогла бы узнать что-нибудь полезное от других людей, если бы во время общения с ними разглагольствовала исключительно о себе.
      Фрэнк с озорным видом подергал ее за волосы, собранные в виде конского хвоста:
      – Я буду не я, если не заставлю тебя рассказать о себе до того, как мы с тобой расстанемся!
      В это время они услышали вкрадчивый женский голос, который произнес:
      – Привет, Фрэнк! – Яркая красотка с голубыми глазами решительно взяла его за руку.
      – Привет, Верил, – холодно кивнул ей мужчина.
      – Почему ты уже сто лет мне не звонишь? – капризно поинтересовалась красотка.
      Лилиан не могла не признать, что Верил очень хороша внешне и к тому же она явно года на три моложе нее.
      – Если у меня возникнет желание что-нибудь поведать тебе, я обязательно позвоню, – раздраженным тоном сообщил ей Фрэнк. Ему явно не понравились ее интонации собственницы и то, что девица попыталась прижаться к нему.
      Голубые глаза Верил остановились на Лилиан.
      – Это из-за нее? Но эту даму назвать красавицей можно только с большой натяжкой.
      Фрэнк стряхнул руку Верил и ледяным тоном посоветовал:
      – Отвали и больше не возникай на моем пути.
      Сделав изумленное лицо, крошка выпалила:
      – Той ночью ты не был так груб со мной. Ты что, уже все забыл?
      С иезуитской улыбкой ковбой парировал:
      – Это ты забыла, что я был в стельку пьян и наутро уже ничего не помнил.
      Верил чуть не задохнулась от злости. Заметив любопытные взгляды стоявших в очереди, она резко повернулась и пошла прочь.
      – Прости меня за эту дуру. Не принимай ее всерьез. – Фрэнк был явно огорчен произошедшим.
      Лилиан только молча кивнула. Про себя она подумала, сколько подобных встреч грозило бы ей, если бы она вышла замуж за такого красавца, как Фрэнк. Ведь всего несколько месяцев назад, а может, даже недель, между ним и этой женщиной явно было что-то достаточно серьезное. И вот он теперь не хочет ее даже узнавать. Не таким ли будет и ее будущее? Она отвела взгляд от Фрэнка, чтобы он не прочитал в ее глазах эти мысли.
      Но он интуитивно понял, о чем она думает. Когда они уже сели на свои места и Фрэнк раскурил сигарету, он произнес:
      – Мне очень жаль, что произошла эта встреча. – Его оливковые глаза заглянули ей в лицо.
      – Она очень красива, – только и ответила Лилиан.
      – Я был пьян, а она очень настойчива. Мне казалось, что продолжения того вечера не будет ни когда. Но у девочки оказались очень цепкие коготки. Я совершенно забыл, что она сегодня решила попробовать свои силы на арене.
      – Неужели она так умела? – тихо спросила Лилиан.
      – В чем: в седле или в постели?
      Девушка отвела глаза:
      – Естественно, в седле!
      Лицо Фрэнка затвердело:
      – Кое к чему тебе придется привыкнуть, – произнес он с некоторой паузой. – Скажем, к моей откровенности и выпадам со стороны отдельных дам.
      Постаравшись улыбнуться, Лилиан прокомментировала:
      – Твоя вина заключается только в том, что ты выбирал подобных девиц. – На самом деле ей было неприятно слышать его циничный комментарий в отношении бывшей симпатии.
      И опять ему пришлось признать, что Лилиан была совершенно не похожа на его многочисленных подруг. Ее влияние распространялось на что-то гораздо более значительное, чем его чувственность. Фрэнк опять нахмурился, потому что это ее влияние стало не на шутку его беспокоить. Он вытащил сигарету, и в этот момент диктор объявил, что заезды начались.
      Такого великолепного спектакля, как это родео, Лилиан никогда в своей жизни не видела. К тому же ей были очень интересны комментарии Фрэнка. Он знал и ковбоев, и тех мощных животных, которых они собирались покорить. Рассказывая об одном из мустангов, Фрэнк заметил, что этот «сукин сын» и его самого благополучно сбрасывал пару раз со своей спины.
      – Но ты же говорил, что сам не участвовал в соревнованиях, – заметила Лилиан.
      – Не совсем так. Я сказал, что не участвовал регулярно. В последнее время я вдоволь попил пива и еще кое-чего. А после этого у меня нет желания сломать шею на арене под улюлюканье тысяч зрителей. – Фрэнк подмигнул своей спутнице. Потом добавил: – Смотри внимательнее, сейчас будет один из наших.
      Этому «нашему» не повезло, пару раз ему пришлось поднимать свою замечательную шляпу после падения на землю и чистить ее от пыли.
      Против воли, Лилиан не могла удержаться от смеха.
      – Несчастный, куда он полез! – воскликнула она.
      Комментарий Фрэнка был более суровым.
      – Каждый волен, заплатив деньги, испытать судьбу, – изрек он. – Но цель этого соревнования – дать победу только стоящим парням. Родео – это способ делать деньги, а не раздавать их всем желающим.
      – Никогда не задумывалась над этой стороной вопроса, – призналась Лилиан. – Но мне проигравших все равно жаль.
      Следующий наездник, по ее мнению, был совсем не плох. Он удержался в седле, но судьи признали его поражение.
      – Лошадь была слишком пассивна, – пояснил Фрэнк и подробно рассказал о правилах поведения наездников и животных в этом своеобразном состязании.
      – Господи, как это сложно, – вырвалось у девушки.
      – Да, таковы правила игры. – Ее спутник улыбнулся и добавил: – Если человек регулярно приходит на родео, то сам становится достаточно квалифицированным, чтобы понять все принятые судьями решения.
      Лилиан тоже улыбнулась ему, и они обменялись интимными, понимающими взглядами. Им было трудно отвести глаза друг от друга, но через некоторое время они заставили себя переключиться на то, что происходило на арене. Девушка призналась себе, что уже давно она не чувствовала себя лучше и комфортней, чем сейчас, особенно когда Фрэнк взял ее за руку и мягко предложил все же досмотреть соревнования.
      Очередной наездник сумел удержаться в седле. Диктор объявил сначала имена третьего и второго призеров, а потом следующую участницу соревнований. Ее звали Верил. Лилиан отметила, что Фрэнк не стал аплодировать. Он не проявил особой радости и оттого, что его бывшая любовница выиграла заезд.
      Диктор объявил:
      – Победила Верил Слейтон!
      Лилиан поймала себя на мысли, что завидует своей сопернице. Та была моложе, гораздо жизнерадостней и искренно радовалась своей победе. Она несколько раз подпрыгнула с радостными воплями и расточала вокруг лучезарные улыбки. Да, именно такой, по мнению Лилиан, и должна быть женщина, способная привлечь внимание мужчин, – юная, агрессивная, лишенная комплексов, явно желающая близости с сильным самцом. Ей самой до этого было очень далеко.
      От этой мысли девушке взгрустнулось. Ей показалось, что ее надежды на будущее с Фрэнком призрачны. Да, он замечательно целовал ее, с ним очень хорошо проводить время, но конец их отношений будет неминуемым и скорым. Мысль об этом подавила ее. Фрэнк и не подозревал о настроении, которое овладело его соседкой. Он был поглощен происходящим на арене. Почувствовав на себе взгляд Лилиан, Фрэнк никак не отреагировал. Неожиданно для него самого, его на миг возбудили воспоминания о часах, проведенных с Верил, которая сейчас казалась ему воплощением очарования и молодости.
      Честно говоря, он не помнил о деталях той ночи, которую провел с ней, и это сейчас повергало его в стыд. И, как ни странно, причиной была Лилиан. До встречи с ней Фрэнка никогда не волновали угрызения совести – ну провел ночь со смазливой девицей, которая сама хотела его. Теперь же он почему-то увидел ситуацию с другой стороны. Неужели он был просто животным, которому хватало примитивного секса? В случае с Лилиан этого было явно недостаточно. К тому же, казалось, она не способна сама причинить кому-либо зло и не верит, что кто-то мог бы скверно поступить с ней.
      Он старался не смотреть на Лилиан, чтобы не выдать своих терзаний. А та, казалось, была полностью поглощена происходящим на арене. Но при этом у нее создалось впечатление, что какая-то невидимая черта отделила ее от Фрэнка. Понять причину такого странного ощущения Лилиан была не в состоянии.
      Состязания закончились, имена победителей были названы, и они получили призы. Пора было собираться домой. Они стали спускаться с трибуны, и тут им навстречу попалась Верил, гордо несущая свой приз.
      – Что, решил поздравить меня? – воскликнула Верил, по-прежнему игнорируя существование Лилиан.
      – Прими мои поздравления, – вежливо произнес Фрэнк. При этом он обнял Лилиан за плечи и добавил: – По нашему общему мнению, ты была великолепна, правда, солнышко?
      Ласковое слово было обращено к Лилиан. Та через силу улыбнулась:
      – Да, это правда. – Потом уважительно посмотрела на девушку и добавила совершенно искренне: – Вы были просто великолепны.
      Верил почувствовала себя неуютно от этой искренности и бесхитростности. Она явно не знала, как себя вести и обществе женщины, которая не шипела, как обозленная кошка, в присутствии соперницы.
      – Спасибо за доброе слово, – выдавила она из себя и неожиданно добавила: – Не хотите пойти потанцевать?
      – А почему бы нет, – ответил Фрэнк.
      – Почему бы тебе не познакомить меня с твоей новой подругой, – потребовала Верил.
      – Знакомься: Лилиан Грей, подруга Милли. А Милли ты знаешь, она помолвлена с Лайоном.
      Верил протянула руку Лилиан и сама представила себя:
      – Меня зовут Верил Слейтон. Рада познакомиться. Вы приехали в гости?
      Лилиан утвердительно кивнула:
      – Буквально на пару недель.
      Ей было противно произносить эти слова, которые показывали, что она здесь временный персонаж. Но задержаться на дольше у нее возможности не было. Надо было ехать в Небраску и улаживать оставшиеся после родителей проблемы. Сама эта перспектива ее не радовала, потому что обещала быть весьма болезненной из-за различных воспоминаний и ассоциаций.
      От этих слов Лилиан сердце Фрэнка защемило. Он впервые осознал, что она действительно скоро может исчезнуть из его жизни. И от этой мысли ему стало не по себе. Он почти физически ощущал возникший между ними контакт.
      Верил, пробормотав что-то, растворилась. Ни Лилиан, ни Фрэнк не заметили ее исчезновения. Мужчина так посмотрел на девушку, что ее губы непроизвольно открылись, а сердце забилось чаще.
      Фрэнк хрипло поинтересовался:
      – Ты действительно хочешь пойти потанцевать со мной? – Он почувствовал, как хочется ему прижаться к нежному телу девушки, обнять ее. – Только учти, что мы в таком случае вернемся домой очень и очень поздно.
      Лилиан это совершенно не смутило. Ей совсем не хотелось распрощаться с ним и так рано возвратиться домой. Она сейчас совершенно не думала, что появление в таком людном месте может само по себе представлять для нее опасность. Не думала о том, что может привлечь внимание местной прессы. Ей просто хотелось ощутить его крепкие объятия. Она была так влюблена, что думать о каких-либо возможных последствиях не было возможности.
      То же самое ощущал сейчас и Фрэнк. Весь мир для него сузился до этой женщины, которая стояла рядом с ним.
      – Вот и хорошо, – резюмировал он. – К черту все сомнения и опасения. Пошли!

7